В.И.Беляев
Огонь, вода и медные трубы
Москва, 2007 год
ПОСВЯЩАЕТСЯ
светлой памяти незабвенной, горячо любимой супруги
Шаманиной
Валентины Митрофановны
ОТ АВТОРА
Дорогой читатель.
Вы держите в руках воспоминания старого солдата. Желание записать события, участником, которых был автор этих строк, появилось еще в студенческие годы, но далее отдельных набросков дело не пошло. Повседневные заботы не давали возможности выполнить эту работу.
В начале несколько слов о названии воспоминаний. Автору буквально пришлось пройти через пылающее пшеничное поле, тонуть в реке при переправе и участвовать в параде Победы на Красной площади в Москве.
Когда происходило то, что здесь описывается, все воспринималось, как само собой разумеющееся. Прошли годы, появилось много публикаций о прошедшей войне и, мне стало ясно, что эти воспоминания тоже будут интересны многим читателям. К тому же, при выступлении перед молодежью, меня радовал их неподдельный интерес к тем далеким событиям.
Для меня пребывание на фронте — это бои, вылазки к передовой противника, разведки чаще всего неудачные. Все воспоминания связаны с окопами, крысами, вшами с гибелью моих товарищей на минах или повисших на немецком проволочном заграждении. Вот это и заставило меня сесть за компьютер.
Все, описываемое в воспоминаниях, излагается с максимальной точностью. Успехи на войне даются нелегко. Были неудачи, просчеты. Никакого бахвальства здесь нет.
Названия рек, городов и деревень приводятся только в тех случаях, когда есть полная уверенность в том, что эти названия совершенно точные. Если такой уверенности нет, то автор, сам того не желая, может допустить неточность при их упоминании, что обязательно вызвало бы недовольство читателей.
Имена и фамилии, которые упоминаются, не всегда являются подлинными, несмотря на то, что они мне точно известны, так как. некоторые факты будут неприятны для участников событий или их родственникам.
В ряде случаев, когда нужно изложить свое понимание каких либо событий или проблем, применяется диалоговая форма повествования. Часто, мое толкование может существенно отличаться от общепринятого, мне это известно, но приводится моя точка зрения.
Молодому читателю будут непонятны отдельные термины, сокращения, которые были общепринятыми в то время. Это обстоятельство учтено и приводится их расшифровка. Ну, а такие понятия, как «дефицит» может просто не уложиться в сознании читателя, привыкшего к изобилию продуктов питания, товаров и услуг. Появление дефицитных товаров вызывало огромные очереди. В моем родном городе Уфе при продаже галош в давке были насмерть задавлены два человека..
Автор является очень впечатлительным человеком и все, что здесь изложено, прочно врезались в память. К тому же, во многих случаях, существовала реальная угроза гибели. Поэтому забыть эти события невозможно.
При работе над текстом, закрываю глаза и, перед моим мысленным взором, проплывают события тех времен так явственно, что создается впечатление, как будто все происходит в данный момент.
В воспоминаниях встречаются подробности, которые не всем интересны. Мне это точно известно, тем не менее, они имеются. Эти воспоминания обо мне и для меня, а поэтому мне дорого все. Кроме того, предвижу, что большая часть читателей, по всей вероятности, не знает многого из того, что надо знать для лучшего понимания происходивших событий.
Не надо удивляться тому, что на опасные дела меня посылали чаще, чем других. Ларчик просто открывается. Дело в том, что мой отец был арестован в 1937 году, как «враг народа» В этом качестве он пребывал до 1958 года, когда. соответствующими судебными органами, было вынесено решение о прекращении производства дела за отсутствием состава преступления. Ниже соответствующий документ воспроизведен дословно.
Несправедливые обвинения отца очень отрицательно сказались на моей судьбе.
В отношении меня была не то, чтобы враждебность, но какая — то настороженность и, если такой человек погибнет, ничего не поделаешь — война!
Объект моих воспоминаний, за редким исключением, очень узок. Все события происходят в роте..
В тексте встречаются ссылки на Боевой устав пехоты (БУП), а в ряде случаев приводятся цитаты из него. Автор расстался с военной службой в апреле 1948 года и с тех пор устав никогда не брал в руки. Естественно, у читателя возникнет вопрос, точны ли эти цитаты. Они являются совершенно точными.
Перед службой в армии, мною было прочитано много литературы о великом русском полководце А. В. Суворове. В его сочинении «Наука побеждать» содержится такое поучение потомкам: «О, воин, службою живущий, читай устав на сон грядущий, а паки ото сна восстав, читай усиленно устав!» Слово «паки» вышло из употребления. Иногда в литературе встречается словосочетание «паче чаяния», но это бывает крайне редко. Компьютер, который и использую для набора текста, слово «паки» подчеркнул зеленой линией, что означает стилистическую ошибку. Ну, а, что мне делать? Не исправлять же текст великого полководца!
Мною беспрекословно выполнялось это наставление великого полководца, кроме того при обучении в военном училище от нас требовали заучивать отдельные положения Боевого Устава наизусть.
В БУПе крупным шрифтом выделено такое положение:
Читатель убедится в правоте этого положения.
В тексте много отступлений. от основного изложения. В ряде случаев приводятся песни тех лет или отрывки из них. Убежден, что все они давно забыты! Делается это для того, чтобы читатель проникся духом того времени.
С детства у меня сложилась любовь к поэзии. Чтение стихов доставляло мне огромное удовольствие. Некоторые из них мною заучивались наизусть. Этому помогала моя замечательная память. Отрывки этих стихотворений приводятся в тексте. Но, как говориться, аппетит приходят во время еды. На третий год работы над воспоминаниями начал листать произведения поэтов — классиков и то, что по моим понятиям, подходило по смыслу, включалось в текст или использовалось в качестве эпиграфов.
Повествование ведется от первого лица. Так проще излагать события.
Итак, читатель, перед тобой исповедь старого солдата.
Вы держите в руках воспоминания старого солдата. Желание записать события, участником, которых был автор этих строк, появилось еще в студенческие годы, но далее отдельных набросков дело не пошло. Повседневные заботы не давали возможности выполнить эту работу.
В начале несколько слов о названии воспоминаний. Автору буквально пришлось пройти через пылающее пшеничное поле, тонуть в реке при переправе и участвовать в параде Победы на Красной площади в Москве.
Когда происходило то, что здесь описывается, все воспринималось, как само собой разумеющееся. Прошли годы, появилось много публикаций о прошедшей войне и, мне стало ясно, что эти воспоминания тоже будут интересны многим читателям. К тому же, при выступлении перед молодежью, меня радовал их неподдельный интерес к тем далеким событиям.
Для меня пребывание на фронте — это бои, вылазки к передовой противника, разведки чаще всего неудачные. Все воспоминания связаны с окопами, крысами, вшами с гибелью моих товарищей на минах или повисших на немецком проволочном заграждении. Вот это и заставило меня сесть за компьютер.
Все, описываемое в воспоминаниях, излагается с максимальной точностью. Успехи на войне даются нелегко. Были неудачи, просчеты. Никакого бахвальства здесь нет.
Названия рек, городов и деревень приводятся только в тех случаях, когда есть полная уверенность в том, что эти названия совершенно точные. Если такой уверенности нет, то автор, сам того не желая, может допустить неточность при их упоминании, что обязательно вызвало бы недовольство читателей.
Имена и фамилии, которые упоминаются, не всегда являются подлинными, несмотря на то, что они мне точно известны, так как. некоторые факты будут неприятны для участников событий или их родственникам.
В ряде случаев, когда нужно изложить свое понимание каких либо событий или проблем, применяется диалоговая форма повествования. Часто, мое толкование может существенно отличаться от общепринятого, мне это известно, но приводится моя точка зрения.
Молодому читателю будут непонятны отдельные термины, сокращения, которые были общепринятыми в то время. Это обстоятельство учтено и приводится их расшифровка. Ну, а такие понятия, как «дефицит» может просто не уложиться в сознании читателя, привыкшего к изобилию продуктов питания, товаров и услуг. Появление дефицитных товаров вызывало огромные очереди. В моем родном городе Уфе при продаже галош в давке были насмерть задавлены два человека..
Автор является очень впечатлительным человеком и все, что здесь изложено, прочно врезались в память. К тому же, во многих случаях, существовала реальная угроза гибели. Поэтому забыть эти события невозможно.
При работе над текстом, закрываю глаза и, перед моим мысленным взором, проплывают события тех времен так явственно, что создается впечатление, как будто все происходит в данный момент.
В воспоминаниях встречаются подробности, которые не всем интересны. Мне это точно известно, тем не менее, они имеются. Эти воспоминания обо мне и для меня, а поэтому мне дорого все. Кроме того, предвижу, что большая часть читателей, по всей вероятности, не знает многого из того, что надо знать для лучшего понимания происходивших событий.
Не надо удивляться тому, что на опасные дела меня посылали чаще, чем других. Ларчик просто открывается. Дело в том, что мой отец был арестован в 1937 году, как «враг народа» В этом качестве он пребывал до 1958 года, когда. соответствующими судебными органами, было вынесено решение о прекращении производства дела за отсутствием состава преступления. Ниже соответствующий документ воспроизведен дословно.
Несправедливые обвинения отца очень отрицательно сказались на моей судьбе.
В отношении меня была не то, чтобы враждебность, но какая — то настороженность и, если такой человек погибнет, ничего не поделаешь — война!
Объект моих воспоминаний, за редким исключением, очень узок. Все события происходят в роте..
В тексте встречаются ссылки на Боевой устав пехоты (БУП), а в ряде случаев приводятся цитаты из него. Автор расстался с военной службой в апреле 1948 года и с тех пор устав никогда не брал в руки. Естественно, у читателя возникнет вопрос, точны ли эти цитаты. Они являются совершенно точными.
Перед службой в армии, мною было прочитано много литературы о великом русском полководце А. В. Суворове. В его сочинении «Наука побеждать» содержится такое поучение потомкам: «О, воин, службою живущий, читай устав на сон грядущий, а паки ото сна восстав, читай усиленно устав!» Слово «паки» вышло из употребления. Иногда в литературе встречается словосочетание «паче чаяния», но это бывает крайне редко. Компьютер, который и использую для набора текста, слово «паки» подчеркнул зеленой линией, что означает стилистическую ошибку. Ну, а, что мне делать? Не исправлять же текст великого полководца!
Мною беспрекословно выполнялось это наставление великого полководца, кроме того при обучении в военном училище от нас требовали заучивать отдельные положения Боевого Устава наизусть.
В БУПе крупным шрифтом выделено такое положение:
«БОЙ — САМОЕ БОЛЬШОЕ ИСПЫТАНИЕ МОРАЛЬНЫХ, ФИЗИЧЕСКИХ КАЧЕСТВ И ВЫДЕРЖКИ БОЙЦА. ЧАСТО В БОЙ ПРИХОДИТЬСЯ ВСТУПАТЬ ПОСЛЕ ДЛИТЕЛЬНОГО И УТОМИТЕЛЬНОГО МАРША И ВЕСТИ ЕГО В ТЕЧЕНИЕ НЕСКОЛЬКИХ СУТОК ДНЁМ И НОЧЬЮ. ПОЭТОМУ, ЧТОБЫ ВЫПОЛНИТЬ СВОЮ ЗАДАЧУ В БОЮ, БОЕЦ КРАСНОЙ АРМИИ ДОЛЖЕН БЫТЬ…»
Читатель убедится в правоте этого положения.
В тексте много отступлений. от основного изложения. В ряде случаев приводятся песни тех лет или отрывки из них. Убежден, что все они давно забыты! Делается это для того, чтобы читатель проникся духом того времени.
С детства у меня сложилась любовь к поэзии. Чтение стихов доставляло мне огромное удовольствие. Некоторые из них мною заучивались наизусть. Этому помогала моя замечательная память. Отрывки этих стихотворений приводятся в тексте. Но, как говориться, аппетит приходят во время еды. На третий год работы над воспоминаниями начал листать произведения поэтов — классиков и то, что по моим понятиям, подходило по смыслу, включалось в текст или использовалось в качестве эпиграфов.
Повествование ведется от первого лица. Так проще излагать события.
Итак, читатель, перед тобой исповедь старого солдата.
ГЛАВА ПЕРВАЯ. НА МАРШЕ
Долго думал с чего начать повествование о своем пребывании на фронте и ничего другого не нашел, как изложить все в той последовательности, в которой происходили описываемые события.
Идут они. Кругом земля родная,
Сентябрьский отблеск
Солнца на штыках
Идут они и, может быть, не знают
Что каждый шаг останется в веках.
Отчизна вкруг. Ее поля и скаты
Поля, поля, небес поблекший шелк.
Идут они, и, словно бы с плаката
Правофланговый на землю сошел.
Поэт Александр Прокофьев
Началось все с марша на фронт. С этого и начну свое повествование
Обычно войска, направляющиеся на фронт, формируются в подразделения, которые называются маршевыми ротами. Численность их довольно большая до 250 человек. Командует ротой офицер в звании лейтенант или старший лейтенант.
Наша маршевая рота насчитывала 225 человек, пять двухосных товарных вагонов. В каждом вагоне 45 бойцов.
Наш воинский эшелон двигался 5 суток от небольшого уральского городка Бузулук, в котором находилось наше 2ое Астраханское военно — пехотное училища сокращенно 2 АВПУ, до того пункта, куда еще можно доехать поездом.
Мы высадились в поле недалеко от города Козельска. Раздалась команда подходить и получать сухой поек на весь марш. Поек выдавал старшина, который позже стал генералом, но также по вопросам обеспечения войск всем необходимым. Мы встретились с ним, по прошествии десятилетий и, мне стало понятно, что вопросы снабжения были у него в крови. Он, видимо, при появлении на свет был на это запрограммирован.
.Нам сообщили, что продолжительность марша 5 дней и за это время мы должны пройти 120 километров. Двигаться мы будем по ночам, чтобы вражеская авиаразведка нас не засекла. Днем мы будем отдыхать скрытно в лесу, если будет возможность, то на берегу реки. Это не тяжелый марш, а курорт! Но в действительности все было не так, а как в песне: Марка Бернеса: «Шли мы дни и ночи, тяжко было очень…»
На 5 дней каждому было выдано: три с половиной копченой селедки довольно крупных размеров (в то время селедку не только солили, но и коптили), 7 ржаных сухарей и 25 кусочков сахара.
Чтобы читатель уяснил насколько это ничтожно, сразу укажу размеры этих продуктов. Если поперек буханки ржаного хлеба отрезать ломоть толщиной 1 см и высушить его — это и будет один сухарь. Сахар на фронте шел кубиками, размером 1 куб см. Это был американский сахар, так как наш рафинад был большего размера.
На земле была насыпана горка соли и, было объявлено, что, каждый может брать ее. Мне еще со слов моей мамы было известно, что без соли жить невозможно. Насыпал соль в банку из под консервов, завязал ее тряпочкой и, убрал в вещмешок. Кроме меня, соль никто не взял. Впоследствии снабжать солью роту пришлось мне..
Имея отличные оценки по арифметике в школе, мне было нетрудно сообразить, что в день можно съедать не более 0, 7 селедки, чуть больше одного сухаря и 5 кусочков сахара. Не так жирно для молодого парня, совершающего 120 километровый марш по тяжелым дорогам войны.
Было ясно, что идти придется впроголодь. Это меня не особенно беспокоило. В то время дефицит продуктов питания, был привычным явлением. Сталин приучил народ к полуголодной жизни, но чувство голода не покидало меня в течение всего марша.
После получения пайков, рота построилась в колонну по три и двинулась вперед навстречу боям, смертям, увечьям. Идет по дороге 225 молодых безусых парней. День клонится к вечеру и начинает казаться, что не будет конца этой дороге.
Видимо, здесь, в свое время, шли ожесточенные бои. Невдалеке от железной дороги, там, где мы высадились, белел ДОТ (долговременная огневая точка). Он был железобетонным и имел форму цилиндра с плоской крышей. Ударяясь о цилиндрическую поверхность, снаряды отлетали рикошетом. Чтобы просветить читателя в этом вопросе сообщу, что были ДОТы и в форме полушария.
Здесь нужно пояснить, что кроме ДОТов, были еще ДЗОТы — дерево — земляная огневая точка. Совсем недавно, в статье о столице Албании Тиране сообщалось, что там много железо-бетонных ДЗОТов. Этот ляпсус автор статьи допустил из — за незнания того, что изложено выше.
В начале марша по дороге деревень не было. Торчали жерди, к которым были прибиты фанерки с названиями населенных пунктов. Было ясно, что бои здесь шли давно и, время стерло все разрушения. Пытаться увидеть деревню или, хотя бы печные трубы, было бесполезно — ровное поле, поросшее бурьяном. Такой унылый пейзаж угнетающе действовал на психику.
На фронте никогда не говорил себе, что после войны сделаю вот то или это. Всегда, мысленно, делал оговорку, «если останусь живой!» В этот раз, впервые подумал про себя, если останусь живой, то потом не сумею даже рассказать по какой дороге мы шли. Надо запомнить названия некоторых деревень. Читаю «Ожигово», «Волосово» Два названия запомнил и это хорошо!
Двигались всю ночь, а под утро была подана команда: можно отдохнуть лежа. В армии это означает, что можно поспать. Однако, долго спать нам не дали.. Шла Курская битва. Наши войска вели наступательные боевые действия, а в наступлении всегда большие потери. Требовалось пополнение живой силы, а мы, как раз таким пополнением были
В нашей маршевой роте были курсанты многих пехотных училищ. Вспоминаю, что наш эшелон имел длительную остановку на станции Узловая, около Тулы. Железнодорожных путей там видимо — невидимо и все они были забиты воинскими эшелонами. Вблизи железнодорожных путей зияла огромная воронка от авиационной бомбы, но пути разрушены не были. Фрицы промахнулись.
Мы бегали от одного эшелона к другому, знакомились. Здесь была представлена вся страна. Слышны были наименования военных училищ: 2ое Астраханское наше, Новосибирское, Томское и других.
Один из бойцов сказал, что в сторонке стоит вагон с пленным немцем. Мы все стайкой бросились туда. В двухосном товарном вагоне дверь была отодвинута в сторону. У дверного проема стоял боец с винтовкой и примкнутым штыком. В вагоне мы увидели высокого, худощавого офицера в очень добротном обмундировании из тонкой шерстяной ткани цвета хаки. Он нервно ходил по вагону и, было видно, что наше любопытство ему неприятно. Повернувшись к нам спиной, он ушел в дальний угол вагона. Это был первый плененный враг, увиденный мною. Почему использовано слово «враг», а не немец? Потому что у немцев такого обмундирования не было. Смотрю на него и думаю: «Вот какой наш враг». Раздалась команда: «По вагонам!» и мы побежали к своим эшелонам.
Надо отметить, что во время войны в стране действовали очень строгие правила гигиены. Думаю, этим объясняется то, что не было такой болезни как тиф. В гражданскую войну много людей умирало от него.
В воинских частях, расположенных в тылу, систематически производились осмотры на вшивость. Чтобы не произносить этот неблагозвучный термин использовалось название «Осмотр по форме 20». Для этого рота, без гимнастерок, выстраивалась в две шеренги. Старшина командовал: — «Приготовится к осмотру по форме 20!» Стоящие в строю, снимали нижние рубашки до рукавов и выворачивали их наизнанку. Старшина проходил вдоль строя и , бойцов, у которых обнаруживалась на рубашке живность, отправляли в санпропускник.
Надо сказать, что у меня живность находили крайне редко не потому, что чистюля, Вши любят жирную кожу, а у меня она не просто сухая , а сверхсухая до сих пор. Это была одна из причин раннего облысения.
Наш эшелон шел через Пензу.
Все военнослужащие, независимо от того, были они сформированы в команды или ехали одиночками, обязательно должны были пройти санитарную обработку в пензенском санпропускнике, расположенном возле вокзала. Он представлял собой баню, при которой была, так называемая, «жарилка», то есть камера для «прожаривания» (интенсивного прогрева) носильных вещей военных. Пока военные мылись в бане, все их носильные вещи прогревались при очень высокой температуре в этой «жарилке». Когда мы получили, обмундирование и белье, то они были настолько горячими, что пришлось подождать, пока они остынут
Жарилки, вроде пензенской, были во всех гарнизонах и даже при воинских частях. Даже на фронте, в боевых условиях, устраивали такие жарилки. Обычно это была кабина квадратного сечения. Материалом для жарилки служили жерди. Кабину обертывали брезентом.. В верхней части на жердях развешивалось обмундирование и белье. Внизу горел костер.
Комендант пензенского санпропускника лично проверял всех поименно (по списку) и двигаться дальше, без этой гигиенической обработки, было невозможно Войска шли сплошным потоком и, санпропускник работал круглые сутки.
Через Пензу ехала команда женщин, медичек, 6 человек. Им не выдавали билеты на дальнейший проезд без справки из санпропускника. Освободить баню для их санобработки было невозможно. Это вызвало бы пробку на железной дороге. Положение усугублялось тем, что опоздание в свою часть более, чем на 24 часа, , рассматривалось, как дезертирство. За это в военное время полагался расстрел. Чтобы не подводить этих женщин под трибунал, комендант разрешил им помыться в бане вместе с мужчинами в трусиках и лифчиках.
Мылись эти девушки вместе с нашей ротой, Они заняли две скамейки в уголке и большую часть времени мыли головы. Потом бойцы между собой говорили, что нельзя тратить столько времени на мытье головы. Все пришли к выводу, что лучше ходить стрижеными под машинку.
В раздевалке девушки также расположились в углу. Чтобы сменить мокрое белье, в котором они мылись, на сухое, две из них устроили из каких —то тряпок занавеску. Оттуда, они выходили полностью обмундированными с расчесанными волосами. Любо-дорого смотреть!
Чтобы пройти из своего угла к выходу из предбаника, девушки шли мимо нас, как сквозь строй. Видно было, что им неприятно идти мимо молодых парней, которых они только что видели в голом виде. Ну, а что делать? Они шли, виновато опустив головы. Мы же, как истинные джентльмены, делали вид, что ничего из ряда вон выходящего не произошло.
Мытье в бане с женщинами вызвало много пересудов в наших рядах. Мы невольно сравнивали наши тела с их телами. Это сравнение было явно не в нашу пользу. Мы были высокими, костлявыми, угловатыми. Острые локти и коленки, выступающие ребра, мышцы угадывались под кожей. Иное дело женщины. Они были гладенькими до такой степени, что один боец, Витька Ордынцев, назвал их «обтекаемыми, как крыло самолета». Большинство с ним не согласилось. Крыло самолета ровное на всем протяжении, а у них имеются неровности и спереди и сзади. Нам было удивительно и обидно, что женщины не обращали ни малейшего внимания на нас
Нашей маршевой роте поспать дали только три часа..
После подъема и завтрака команда: «Выходи стоиться! В колонну по три, становись!» При каждом перекусе съедаю одну треть от дневной нормы, о которой сообщал ранее. Этого так мало, что, кажется, совсем не ел, но чувство дисциплины берет верх.
Позднее оказалось, что таким дисциплинированным был только автор этих строк. Все остальные съели поек за два, три приема. И вот наступил момент, когда ротный скомандовал строиться. Стою на дороге один одинешенек. Все остальные бойцы, как сидели на обочине дороги, так и остались сидеть. Ни один не шевельнулся.
Это была сидячая забастовка. Совсем не исключительное явление в армии. Мне после ранения приходилось участвовать в подобных акциях.
— Команда была: строится! Немедленно всем на дорогу и встать в строй! — заорал страшным голосом ротный.
— .Голодные мы! — раздались нестройные голоса
Вдруг меня осенило, штрейкбрехер! Немедленно уселся рядом с другими бойцами. Когда же все договорились и почему мне ничего не известно об этой своеобразной забастовке? Такая моя не информированность возникала довольно часто и позже. У меня сложилось такое впечатление, что моя жизнь протекает в каком — то другом мире или в другом измерении. Почему, не знаю?
Было видно, что ротный нервничает. Не знает, что делать. Не отдать же под трибунал всех бойцов — 225 человек! Прошелся по дороге вправо, влево. Остановился перед сидящими бойцами и объявил.
— В 15 километрах отсюда пункт, где все получат продовольствие. Каждый может добираться сам, кто как сможет. Недалеко от этого места дорога раздваивается. Нужно двигаться по правой дороге. Проедите деревню Шваново, затем деревню Сапово, а дальше пешком. Слева от дороги, в лесу, пункт питания. Все!
Ротный выкрутился из положения, но правильны ли его действия? Для ответа на это вопрос приведу отрывок из воспоминаний сослуживца по дивизии Горбатова П.В.(комсорг батальона).
"Так однажды, поздно вечером, когда мы пришли в какую — то незанятую никакими подразделениями деревню и остановились на кратковременный привал для отдыха, рота устроила сидячую забастовку, категорически отказываясь следовать дальше, требуя ночлега.
Но график и маршрут движения, утвержденный командованием, это приказ и его никто не волен изменить.
Несколько раз командир роты подавал команду::-"Рота в колонну повзводно, становись!", а командиры взводов дублировали эти команды, ни один из наших подопечных даже не пошевелился.
Командир роты имел определенный опыт обращения с подобной публикой, на разговоры и убеждения времени тратить не стал.
Он хорошо знал бесполезность обращения сразу ко всем, знал он и повадки истинных заговорщиков и заводил, которые всегда стремились быть в глазах начальства безупречными и исполнительными в силу своей подлой натуры и хитрости и, в то же время, держали в страхе и в повиновении наиболее слабых.
Командир приказал подать команду мне, а сам стоял вблизи тех, кто, по его мнению, был зачинщиком неповиновения. После очередной команды, он, обращаясь только, к одному спрашивал: — «Команду слышал? Почему не выполняешь?» Каждый понимал, что такая постановка вопроса очень опасна, Это уже неповиновение, отказ выполнять приказ в условиях фронта. И лучше всех понимал тот, к кому непосредственно были обращены подобные вопросы., тем более, что эти вопросы сопровождались резким и сильным ударом кулаком в лицо. После повторения подобной процедуры еще несколько раз над другими, рота дисциплинированно построилась и мы продолжали путь."
Читатель видит, что действия ротного во втором случае были более эффективными.
Но вернемся к нашему повествованию.
Надо сказать, что фронтовая дорога это сплошной поток грузовиков, особенно в период наступления наших войск. Дистанция между машинами, примерно, метров. 50.или 100. Они везут на фронт боеприпасы, продовольствие, обмундирование и многое другое. В обратном направлении тоже бесконечная лента машин. Они идут либо порожняком, либо везут раненных лошадей. Перевозка раненных лошадей в кузовах грузовиков было довольно распространенным явлением.
Мне, молодому парню, вскочить в кузов грузовика не представляло никакого труда. В кузове оказались ящики со снарядами. Все бы хорошо, но на развилке дорог, грузовик поехал по левому ответвлению. Пришлось выпрыгнуть из кузова на землю и возвращаться назад к развилке. В те годы это не представляло никакого труда. Сейчас вспоминаю и, даже не верится, что такое возможно! Запрыгнуть в кузов на ходу автомашины!
На следующем грузовике проехал деревню Шваново, затем Сапово. Надо бы выпрыгнуть, как указал ротный, да уж очень приятно ехать, а не идти! От Сапово проехал совсем немного, как увидел слева, из леса, выскочили бойцы и стали подавать мне знаки. Выпрыгиваю из машины и оказываюсь в придорожном лесу.
Там давали поистине царские угощения: хлеб, сало и еще чего, уж и не помню! После того, как мы поели и, получили продукты на дальнейший марш, идти стало сразу веселее. Даже новые силы появились и усталость, как рукой, сняло.
Потом снова построение и марш.
Двигались мы, по выжженной земле, днем и ночью Ландшафт изменился. Было очевидно, что здесь недавно шли бои. Появились печные трубы и горы обугленных бревен. Это означало, что мы приближаемся к передовой. Время еще не успело стереть следы боев.
Порой, становилось тяжело на душе от непрерывного созерцания печных труб и обгорелых бревен. Жителей мы тоже не встречали. Безжизненная пустыня расстилалась перед нами. Иногда казалось, что еще немного и сойдешь с ума от этого зрелища!
Когда мы совершали марш, то произошло много интересного.
Вот одна из этих историй.
На обочине шоссе, по которому двигалась наша маршевая рота, сидел одинокий гармонист. Он играл для проходивших колонн, какие — то нехитрые мелодии. Одним нравилось идти под музыку. Один боец, из нашей маршевой роты. даже сказал: — «Братцы, какая нам выпала честь! На фронт идем под музыку!» Другие не обращали на гармониста никакого внимания.
Так и сидел бы гармонист, наигрывая свои мелодии, если бы в колонне не оказался профессиональный музыкант. Он обратил внимание на неестественные звуки, издаваемые гармонью. Вышел из строя, взял у гармониста музыкальный инструмент и поразился его тяжести. Оказалось, что этот гармонист — немецкий разведчик, а внутри гармони спрятан радиопередатчик. По рации передавалась полная информация о войсках, которые двигались по дороге. Были вызваны контрразведчики из Особого отдела и «гармониста» отвезли куда надо.
Другой случай, который нам стал известен, по рассказам очевидцев.
В поле, в стороне от разрушенной деревушки, виднелся небольшой холмик, в то время развороченный нашей артиллерией. А произошло здесь вот что.
В свое время, недалеко от этого места, находился наблюдательный пункт (НП) артиллерийского полка Резерва Главного Командования (РГК). Как правило, такие полки вооружены мощными.152 миллиметровыми орудиями.
Остановлюсь поподробнее. Такое орудие весит 7, 5 тонн. Ствол с амортизатором — 3, 5 тонны, Лафет, к которому крепятся ствол и щит весит 4 тонны. Для того, чтобы привести орудие в боевое состояние, артиллеристы разводят станины в стороны. Каждая весит, чуть меньше двух тонн. По штатному расписанию на обслуживание орудия полагалось 11 человек, но фактически было 7 или 8
.Мне довелось познакомиться с артиллеристом уже в мирное время. Он так надорвался на обслуживании таких орудий, что уже после войны ему пришлось сделать 12 операций грыжи.
НП всегда находятся в ближнем тылу за нашим переднем краем, занятым пехотой. Местность от нашего переднего края до переднего края противника называется нейтральной полосой. Немцы всегда старались свой передний край располагать на возвышенностях, которые военные называют высотками.
Наблюдательный пункт — это глубоко врытый в землю блиндаж, с мощным в несколько накатов перекрытием. На поверхности земли этот НП выглядит, как невысокий холм с узкой щелью. Даже с близкого расстояния трудно определить, что это наблюдательный пункт. Так оборудовались НП, и у нас, и у противника. Уничтожить НП означало лишить артиллерию глаз, лишить ее способности вести эффективный огонь.