Беннет Сара. Невинная обольстительница

   «Занудливые любительницы благотворительности»! Возмущенная этой дерзостью, Вивианна замерла на месте, и лорд Монтгомери, воспользовавшись этим, приблизился к ней сзади.
   – Мне бы очень хотелось слышать из ваших уст стоны наслаждения, а не благостные увещевания, – пробормотал он, приблизив губы непростительно близко к ее шее, а затем осторожно коснулся ее нежной кожи пальцем.
   Вивианна резко обернулась, чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет у нее из груди.
   – Милорд!..
   – Меня зовут Оливер, и я предпочитаю простое обращение по имени всяким тяжеловесным титулам. Повторите: «Оливер»!
   – Оливер...
   – Уже лучше. Уверен, что от того, что я сейчас задумал, выиграем мы оба. – Увидев, что Вивианна не понимает его, он удивленно поднял брови. – Удовольствие, мисс Гринтри! Я желаю получить удовольствие от вас и обещаю также и вам подарить удовольствие. Я даже готов заплатить сумму большую, чем здесь принято, если встречу с вашей стороны полное понимание моих желаний.
   Заплатить? Стоны наслаждения? Удовольствие? «Вы тут новенькая».
   Неожиданно Вивианне все стало ясно. Все фрагменты мозаики сложились в единое целое. Она устремила испытующий взгляд на лицо своего визави. Ей стало понятно, что она совершила непростительную ошибку, которую лорд Монтгомери собирается усугубить еще больше.
   – Сэр, мне кажется, что вы оказались в плену заблуждений... – только и смогла вымолвить она. Судя по глазам лорда Монтгомери, он продолжал пребывать в уверенности, что столь странное поведение Вивианны – всего лишь часть игры. Игры, в которую, по его мнению, она принялась играть, как только вошла в комнату.
   – Ваши глаза, мисс Гринтри, излучают удивительную, искреннюю непосредственность. Знаете, сама мысль о возможности соблазнить вас полностью избавила меня на сегодняшний вечер от скуки.
   – На это, наверное, трудно что-то возразить! – воскликнула Вивианна, чувствуя легкое головокружение. До нее наконец дошел истинный смысл слов, сказанных кебменом, который привез ее сюда. По всей видимости, она оказалась не в закрытом мужском клубе, а в первостатейном борделе!
   – Позвольте, я помогу вам освободиться от плаща! – предложил свои услуги лорд Монтгомери. Затем щелкнул застежкой, находившейся у Вивианны под горлом, и плащ соскользнул с ее плеч прямо на пол. Глаза Вивианны удивленно расширились. Монтгомери с улыбкой посмотрел на нее. – Похоже, что вы забыли о том, что собирались сказать, – проговорил он и легонько провел пальцем по се щеке. Касание было очень коротким, но Вивианне показалось, будто оно молнией пронзило ее тело.
   – Я превосходно знаю, что именно собиралась сказать, – дрогнувшим голосом произнесла она.
   – Неужели? Ваши глаза говорят красноречивее всяких слов. У вас сильно расширены зрачки. Ваши щеки раскраснелись. Вот... и вот... – Он снова прикоснулся к ней, на этот раз к щеке. – Ваши сочные губы слегка приоткрыты. Мне почему-то кажется, что вы хотите, чтобы я поцеловал их.
   – Нет, это не так! Я вовсе не хочу!..
   – Нет, хотите. Об этом говорят ваши губы, такие сочные и чуть приоткрытые.
   Вивианна машинально поджала губу, прислушиваясь к сумасшедшему ритму, в котором стучало ее сердце. Оливер Монтгомери стоял так близко, что она кожей ощущала его теплое дыхание. Он по-прежнему не сводил с нее глаз, как будто в целом мире, кроме них двоих, больше никого не было, только он и она. Пожалуй, в эти минуты так и было, и Вивианне казалось, будто они стоят на ярко освещенной театральной сцене, а вокруг них никого, только темный и оглушительно пустой зрительный зал.
   «Что за странное ощущение! Похоже, что я напеваю что-то без слов. Каждая частичка моего тела полна безумной энергии. Неужели это он такое со мной сделал?»
   Вивианна попыталась разобраться в собственных ощущениях, однако близость этого странного мужчины, так похожего на безжалостного пирата, никак не способствовала этому. Подобного радостного опьянения от общения с представителями сильного пола она еще никогда в жизни не испытывала. Она, казалось, утратила власть над собственным телом, движениями, мыслями. Причина, по которой она пришла сюда, начала утрачивать свои прежние ясные очертания, и, напротив, осознание присутствия в этой комнате лорда Монтгомери сделалось более явственным. И хотя Вивианна хорошо это понимала, поделать с этим она ничего не могла.
   «Боже праведный! Он же прижимается ко мне!» Да, именно так и было. Все его стройное, гибкое тело прижалось к ней, от груди и до бедер. И еще Вивианна поняла, только теперь явственно поняла, что строение мужского тела отличается от женского. Она чувствовала, как напряглись все мышцы его хорошо развитого, тренированного тела. Его рука обняла ее за талию, и в этом движении почувствовалась сила и решимость. Грудь Вивианны была крепко прижата к его груди. Это было даже приятно, и от этого ей стало немного больно, хотя боль тоже была приятна. Приятна настолько, что ей даже захотелось, чтобы он еще крепче прижал ее к себе. Затем его губы коснулись ее виска и щеки.
   – Будьте уверены, мисс Гринтри, – прошептал Оливер, – я тот мужчина, который знает, как сделать приятное женщине.
   – Нисколько в этом не сомневаюсь, у вас, наверное, была богатая практика! – неожиданно для себя самой тоненьким голосом пискнула она. Лорд Монтгомери совершенно не обратил внимания на эту реплику и, улыбнувшись, прикоснулся губами к ее губам. Затем кончиком языка облизнул собственные губы, как будто желая нанести на них отпечаток губ Вивианны. Она почувствовала, что у нее начинает кружиться голова, как будто она выпила бокал шампанского. В следующее мгновение Оливер впился ей в губы жадным жарким поцелуем.
   Вивианна ощутила волну жара, нахлынувшую на ее тело, воспламенившую даже те уголки ее существа, о которых она раньше не подозревала. Потаенное место у нее между ног сделалось горячим и влажным. Вивианна услышала, как с ее губ сорвался стон удовольствия, который она оказалась бессильна удержать. Впрочем, ей и не хотелось сдерживаться. До нее неожиданно дошло, что она сможет без всяких усилий забыть обо всем, кроме того, что происходит с ней в эту минуту. Удовольствие, о котором недавно говорил Монтгомери, было опасным. Да и он сам был опасен.
   В его глазах тоже вспыхнул огонь страсти, отчего они сделались похожими на синее пламя. Неужели он сейчас испытывает такие же чувства, что и она? Как будто в ответ на ее немой вопрос Оливер дерзко улыбнулся, так же безмолвно дав ей понять, что в своей жизни покорил немало женщин и Вивианна лишь одна из них.
   Эта улыбка немедленно вернула Вивианне самообладание. Тело ее сделалось твердым как сталь, голова прояснилась. Она с усилием подняла руки и уперла их Оливеру в грудь, пытаясь оттолкнуться от него. Его кошмарный жилет оказался теплым на ощупь. Оцарапавшись о его пуговицу. Вивианна окончательно избавилась от недавнего восхитительного наваждения.
   – Прошу вас, мисс Гринтри! – протяжно произнес Оливер. – Давайте с вами ляжем на эту кушетку. Давайте насладимся друг другом. Мне ужасно хочется покрыть вас всю поцелуями!
   Вивианна представила, как упадет в его объятия и они возлягут на эту обтянутую красным шелком кушетку. Картина показалась ей абсолютно недопустимой, и все ее естество восстало против этого. Его объятия сделались настойчивее и крепче, но она оттолкнула его. Однако вырваться ей не удалось. Она потеряла равновесие, и ее спина коснулась столешницы столика красного дерева, опасно накренив стоявший на нем какой-то мраморный бюст. В ее воспаленном воображении возникло сходство той позы, в которой она оказалась, с иллюстрацией на обложке романа, который Мариэтта украдкой принесла в ее комнату. На ней была изображена женщина в объятиях мужчины, который с плотоядной усмешкой склонился над ней. Мариэтта обожала такие книжонки, Вивианна же считала их бессодержательными и просто глупыми.
   Теперь же наигранная мелодраматичность подобной позы обратилась в реальность. Однако всему этому безрассудству пора было положить конец.
   – У вас ничего не выйдет! – решительно воскликнула она, слыша в своем голосе непривычные истеричные нотки. – Я не допущу этого!
   Лорд Монтгомери разразился неподдельно искренним смехом. Затем, отсмеявшись, пристально посмотрел на нее долгим взглядом.
   – Выйдет, моя очаровательная недотрога! Вы будете моей! – произнес он и, убрав от нее руки, засунул их в карманы своих панталон. – Это что, часть задуманной вами игры? Что же, признаюсь вам, она мне весьма пришлась по вкусу. Я готов взять вас силой. Или это вы готовы взять меня силой, мисс Гринтри? Тогда обещаю, что буду не слишком сопротивляться вам!
   Его глаза расширились от возбуждения. Вивианна поняла, что пора положить этой рискованной ситуации конец, чтобы она не зашла слишком далеко.
   – Милорд, – промолвила она, подняв в предостерегающем жесте руку, когда ей показалось, что он хочет приблизиться к ней. – Я вовсе не из тех... не из тех женщин, которые обслуживают это заведение. Я только сейчас поняла, что у меня создалось неверное представление... Я пришла сюда, чтобы поговорить с вами, я пыталась увидеться с вами в вашем доме на Беркли-сквер, однако ваш камердинер отказался пустить меня к вам. Я проделала большой путь из Йоркшира, прежде чем оказалась здесь, в Лондоне. Я приехала, чтобы просить, нет, убедить вас пересмотреть ваше решение о сносе приюта для бедных сирот.
   Глаза Оливера как будто погасли, из них исчезли прежняя теплота и симпатия. На смену теплоте и симпатии пришли другие чувства. Вивианне показалась, что его глаза скоро станут метать молнии. Однако, судя по всему, ее слова Оливера Монтгомери нисколько не удивили.
   – Приют для бедных сирот... Понятно... Мне очень жаль.
   Вивианна выпрямилась и отошла от столика с мраморным бюстом, которому совсем недавно угрожала опасность слететь на пол. Ситуация приобретала новый оборот, но Вивианна решила, что все равно будет действовать решительно и настойчиво.
   – Меня зовут Вивианна Гринтри. Я одна из основательниц приюта для бедных сирот, размещающегося в Кендлвуде. Приютом управляют сестры Битти, мисс Сьюзен и мисс Грета. Они написали мне о ваших планах относительно приюта. Я приехала в Лондон, что лично попросить вас оставить приют в покое.
   Ответом ей стало молчание. Вивианне показалось, что Оливер Монтгомери молчал целую вечность, прежде чем заговорить снова.
   – Мисс Вивианна Гринтри.
   – Да, милорд, именно так меня зовут.
   Его голос прозвучал более чем сдержанно, в нем слышались явно неприязненные нотки.
   – Мисс Гринтри. Вы следовали за мной от Беркли-сквер. Как же вы попали сюда? Сомневаюсь, что Добсон пропустил бы вас через парадный вход.
   Под его испытующим, требовательным взглядом щеки Вивианны предательски порозовели.
   – Я... я вошла через черный ход, – ответила она, отказываясь признать, что совершила неправильный поступок. «Цель оправдывает средства», – напомнила она себе.
   – Понятно, – медленно проговорил Оливер. – Вы тайком, как воровка, прокрались в дом, а потом заперлись в этой комнате, оставив нас одних – меня и вас. Зачем же вы захватили с собой хлыст? Заставить меня произнести угодные вам слова? Дать вам мое согласие?
   Вивианна почувствовала, что ей тяжело выносить его суровый взгляд.
   – Я захватила его для защиты, на всякий случай. Я еще никогда не бывала в Лондоне и не знала, кто встретится мне здесь.
   – Что ж, это достойное объяснение, – сухо произнес Оливер.
   – Я подумала, что дом – закрытый мужской клуб. Я даже представить себе не могла, что это заведение со скандальной репутацией, – продолжила Вивианна, чувствуя, что густо покраснела.
   – Это заведение с прекрасной репутацией для заведений подобного рода, – поправил ее Монтгомери, – вроде меня приходят сюда поразвлечься в обществе таких же, как они, скучающих дам. Дам, нисколько не похожих на вас, мисс Гринтри. Но не в моем обычае соблазнять сторонниц всяческих общественных реформ. Впрочем, могу примириться и с ними, если они, конечно, молчат и не утомляют мой слух нудными нравоучениями.
   Лицо Вивианны зарделось румянцем.
   – В таком случае, милорд, – промолвила она, – я рада, что не отвечаю вашим вкусам.
   – Почему же, я не говорил, что вы мне не нравитесь, – отозвался Оливер, бросив на нее долгий оценивающий взгляд чуть прищуренных глаз.
   – Вы никогда не страдали! – бросила она ему и крепче сжала хлыст. Как знать, может быть, сейчас ей и придется воспользоваться им.
   Оливер скорее всего понял ее намерения, однако лишь улыбнулся в ответ:
   – Вы всегда ведете себя так импульсивно, мисс Гринтри? Я не сомневаюсь, что у вас на родине вы чувствовали себя в полной безопасности. Но сейчас вы находитесь в Лондоне. Здесь не стоит поступать так, как вам заблагорассудится. Если вы случайно окажетесь на тех улицах, где не признают закона, то ваш хлыст вряд ли вас спасет. Вы меня понимаете?
   Вивианна смело выдержала его взгляд. Да как он смеет читать ей нотации?!
   – Я прекрасно поняла вас, милорд, – процедила она сквозь стиснутые зубы.
   Он еще какое-то мгновение продолжал смотреть на нее, после чего покачал головой:
   – Но вы все равно снова, без всяких колебаний, поступили бы точно так же, я не ошибаюсь? Да, пожалуй, вы относитесь к тому типу женщин, которые всегда уверены в том, что знают все на свете.
   – Я предпочитаю считать себя человеком, который знает себе цену.
   – Тогда я предупреждаю вас, мисс Гринтри. Я никому не позволю вмешиваться в мои дела. Ни вам, ни кому-то другому. Я никому не привык уступать.
   Вивианну охватил гнев. Вмешательство! Если он вообразил себе, что она сейчас развернется, покорно покинет эту комнату и отправится обратно в Йоркшир, то он глубоко ошибается. Она тоже привыкла добиваться своего и ради достижения цели пойдет на все.
   – Не делайте этого, мисс Гринтри!
   Вивианна ощутила прикосновения его пальца к своей щеке. Оказывается, он снова находился к ней гораздо ближе, чем она себе представляла.
   – Не делать чего? – удивленно переспросила она.
   – Воплощать ваши замыслы, что кроются за вашими огромными восхитительными глазами. Не делайте этого. Боюсь, что могу неожиданно увлечься красивыми властными женщинами, но спешу предупредить вас – вы ступаете на опасную стезю! Воспользуйтесь лучше моим добрым советом и возвращайтесь поскорее в свой Йоркшир.
   Похоже, что сегодня удивлению не будет конца. Красивые женщины? Властные? Вивианна с трудом проглотила застрявший в горле комок.
   – Я не позволю вам снести здание приюта! – произнесла она. – Можете быть уверены, я сделаю все, чтобы не допустить этого!
   Оливер по-прежнему стоял очень близко к ней, хотя она не заметила, когда он приблизился. Его дыхание приятно согревало ее кожу. Он снова остановил взгляд на ее губах и улыбнулся. Оливер продолжал молчать, хотя в словах не было необходимости. Вивианна первой нарушила затянувшуюся паузу:
   – Милорд!..
   – Оливер. Повторите!
   – Оливер, – послушно, как ребенок, повторила она.
   Он нагнул голову, прикоснулся своим лбом к ее лбу и закрыл глаза. Ресницы у него были длинные и темные, как и его волосы, а кожа теплой и пахла сандаловым деревом, бренди и типично мужским запахом. Вивианна могла бы немного повернуться и поцеловать его. Если бы захотела.
   Но она действительно этого хотела. Да, очень хотела... Пока она раздумывала над этим, Оливер неожиданно выпрямился, поднял голову и отстранился от нее.
   – Я прикажу подать для вас карету, – холодно произнес он. – Отправляйтесь домой, мисс Гринтри, пока не поздно.
   – Я не боюсь ваших угроз! – вспыхнула Вивианна. – И никуда не пойду, пока вы не пообещаете мне, что и пальцем не тронете наш приют!
   Монтгомери рассмеялся:
   – Ничего не стану обещать вам. Но даже если бы я и дал обещание, то вряд ли выполнил бы его. Приют давно стал для меня чем-то вроде бельма на глазу, и я непременно снесу его, мисс Гринтри. На его месте я построю что-нибудь более подходящее. Через год в этом месте будет проложена железная дорога, и многие зажиточные лондонцы захотят построить там дома. Цены на землю подскочат, я в этом уверен, мисс Гринтри. Так что я поступлю вполне разумно, если избавлюсь от приюта.
   Ошеломленная услышанным, Вивианна с трудом смогла подобрать слова.
   – Милорд... э-э... Оливер... милорд... Но приют – это жилище для сирот, которым больше негде жить!..
   – Мне кажется, что в самом городе найдется подходящий дом, в котором можно поселить детей. Не исключено, что вы подыщете даже более удобный дом.
   – Неужели вы не понимаете? Кендлвуд – самое подходящее место для приюта! Там дети находятся в полной безопасности, там свежий воздух, чистая вода, там есть огород...
   Вивианна почувствовал, что ей на глаза наворачиваются слезы. «Не плачь, – принялась она повторять, – не смей плакать!»
   – Куда же нам отправить детей, если вы разрушите их дом? Что с ними станет?
   – Это не мое дело, – равнодушно произнес Монтгомери. – Откровенно говоря, мисс Гринтри, меня это вообще никак не касается. Мой поверенный в делах сдал поместье своим друзьям сроком на один год, и этот год закончился. Я не обязан продлевать срок аренды.
   – Но мы были уверены...
   – То, в чем вы были уверены, меня не касается. Дело есть дело. Мне нужны деньги, и поэтому мне придется снести этот дом.
   – Чтобы швыряться деньгами в подобных заведениях! – еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, произнесла Вивианна.
   – Именно, – усмехнулся Оливер. – Продажная любовь, бренди и карты. Это три главные мои страсти. Уверен, что деньги, вырученные от продажи Кендлвуда, позволят мне не менее двух лет вести тот образ жизни, к которому я привык. Для меня сейчас это важнее всего. А приют не моя забота.
   Испытав приступ негодования, Вивианна все-таки взяла себя в руки и, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно спокойнее, произнесла:
   – Судьба этих несчастных детей – забота всеобщая, лорд Монтгомери. Мы все несем за них ответ перед Богом. Прошу вас, задумайтесь об этом!
   Лорд Монтгомери лениво зевнул.
   – Вы начинаете меня утомлять, мисс Гринтри. Я пришел сюда развлечься, а не выслушивать ханжеские нравоучения! Если вы не перестанете действовать мне на нервы, то я буду вынужден принять меры. Уверен, что вашу благочестивую репутацию вряд ли украсит арест в заведении мадам Афродиты. Как вы думаете, что скажут ваши близкие, когда им станет известно об этом?
   Его слова вызвали у Вивианны настоящее потрясение, которое, впрочем, длилось лишь одно недолгое мгновение.
   – Вы настоящее чудовище!
   – Хорошо, что вы наконец это поняли. Сейчас я позову Добсона и велю ему найти для вас кеб. Потом я лично прослежу за тем, как вы сядете в него, и дождусь, когда он тронется. Надеюсь, больше мы с вами не увидимся. Вы меня поняли, мисс Гринтри?
   Вивианна обиженно поджала губы. Когда она перехватила его испытующий и одновременно слегка насмешливый взгляд, ей пришла в голову мысль о том, что лорд Монтгомери намеренно хочет напугать ее и вынудить уйти.
   Однако каковы бы ни были его истинные намерения, она не допустит, чтобы этот самоуверенный себялюбец взял над ней верх. По крайней мере сейчас этому точно не бывать. Если Монтгомери считает, что на этом дело исчерпано, то он заблуждается и ведет себя глупо. Впрочем, глупцом его трудно назвать. В этом Вивианна сегодня уже успела убедиться.
   – Скажите мне ваш адрес! – потребовал Оливер Монтгомери. – И не вздумайте обмануть меня. Я сразу пойму, когда вы говорите правду, а когда лжете.
   – Куинс-сквер, Блумсбери, – обиженно ответила Вивианна, старательно отводя глаза в сторону.
   – Отлично! – провозгласил менторским тоном Монтгомери. – И теперь последнее...
   Возникла пауза. Вивианна вопрошающе посмотрела на Оливера. Тот медленно протягивал ей руку. На одном из пальцев было кольцо эбенового дерева с серебряной инкрустацией.
   – Отдайте мне ключ от двери, мисс Гринтри, будьте так любезны. Мне кажется, что вы спрятали его где-то в одежде.
   Интересно, как он поведет себя, если она не отдаст ему ключ? Вивианне снова показалась, будто он читает ее мысли, потому что на его лице возникла понимающая и насмешливая улыбка. Нет никаких сомнений – он рискнет силой отобрать у нее ключ. Девушка сунула руку в карман и едва не бросила ключ в лицо своему визави. Оливер ловко подхватил его, насмешливо поклонился Вивианне и шагнул к двери. Замок негромко щелкнул. Дверь открылась и тут же закрылась за Оливером Монтгомери.
   Вивианна осталась в комнате одна.
   Неужели он обыграл ее? Неужели она упустила свой единственный шанс? Может быть, стоит остаться здесь до утра, успокоиться и еще раз, спокойно и логично объяснить ему все?
   Нет, это ничего не изменит.
   Оливер Монтгомери – настоящий распутник, бессердечный эгоист, которому все на свете безразлично, который не заботится ни о ком, даже о самом себе. Он ответил ей отказом, и поэтому нет смысла облекать уже известные ему факты в новую, более привлекательную форму.
   И все же он должен подчиниться ее воле. Она обязательно добьется своего, правда, пока еще не знает как.
   Дверь, к которой она стояла спиной, снова открылась. До слуха девушки донесся шорох туго накрахмаленных юбок. Обоняние Вивианны уловило сильный сладковатый запах каких-то незнакомых духов. Она обернулась и увидела, что какая-то элегантная незнакомая женщина с любопытством разглядывает ее. Это была та самая женщина, которую Вивианна заметила в зале, одетая в расшитое бисером черное платье и с роскошным бриллиантовым ожерельем на шее. Она была явно старше остальных дам из числа присутствовавших в зале, но все еще сохраняла остатки былой красоты. Кроме того, в ней чувствовалась какая-то чуть печальная отчужденность. У нее было красивое лицо, которое несло на себе печать прошлых страданий.
   – Вам не следует находиться здесь, сударыня, – проговорила незнакомка хорошо поставленным красивым голосом с чуть заметным французским акцентом.
   – Мне сегодня уже говорили об этом, – отозвалась Вивианна, намеренно не обращая внимания на Монтгомери, который снова появился в комнате.
   На лице незнакомки мелькнуло какое-то странное выражение – может быть, удивление? – затем оно снова сделалось серьезным.
   – Это не место для благонравной юной дамы, а вы, насколько я понимаю, именно такой и являетесь... мисс... мисс...
   – Гринтри, – подсказала Вивианна, бросив полный негодования взгляд на Оливера. Тот подошел к столику и налил себе из графина бокал бренди.
   – Мисс Гринтри, – произнес он с нажимом, – является попечителем приюта для бедных сирот в Кендлвуде.
   Вивианна почувствовала на себе любопытствующий взгляд незнакомки. Хотя девушка видела ее впервые в жизни, что-то в облике этой немолодой женщины показалось ей удивительно знакомым.
   – Я ничего не понимаю, – искренне призналась та и пожала плечами.
   Вивианна не замедлила перехватить инициативу в свои руки.
   – Я не знаю вашего имени, миледи.
   – Меня зовут Мадам, просто Мадам, мисс Гринтри, – с улыбкой ответила женщина в черном. – Этого вполне достаточно.
   – Прекрасно. Мадам. Я приехала сюда из Йоркшира исключительно для того, чтобы поговорить с лордом Монтгомери. Я – как и сказал этот джентльмен – попечительница приюта для бедных сирот. Приют в настоящее время находится в Кендлвуде, в доме, который принадлежит лорду Монтгомери и который он сдает нам в аренду. Нам первоначально было сказано, что аренда будет продолжаться неопределенно долго, без указания точного срока. Сейчас же выяснилось, что лорд Монтгомери собирается снести этот дом и... – Вивианна сделала короткую паузу. – Я прошу его не делать этого. Но по-видимому, он относится к той породе людей, которые думают исключительно о себе.
   Мадам усмехнулась:
   – Но все мужчины таковы, мисс Гринтри. Оливер не лучше и не хуже остальных.
   Вивианне показалось, что испытываемое ею напряжение начинает немного спадать. Она искоса посмотрела на Оливера, чтобы увидеть, как тот отреагировал на фразу Мадам. Он стоял на фоне темного окна и выглядел чрезвычайно элегантно. В его облике ей увиделось нечто такое, что внушало опасность и одновременно свидетельствовало о его одиночестве.
   – Вы так считаете? – произнес он обманчиво вкрадчивым тоном. – Я мог бы навсегда испортить ей репутацию. Я мог взять ее силой, хотя думаю, что ей самой это понравилось бы, ноя повел себя как истинный джентльмен. Неужели я не заслужил за это какой-то награды?
   От негодования Вивианна лишилась дара речи, но за нее ответила ему Мадам:
   – Конечно, заслужил, Оливер. Вы не такой уж и растленный человек, каким хотите казаться. Я-то это знаю, mon cheri.
   Оливер ответил ей улыбкой и галантно произнес:
   – Всегда к вашим услугам, Мадам!
   Мадам рассмеялась, а затем своей рукой, унизанной массивными кольцами, крепко сжала руку Вивианны чуть выше запястья.
   – Прошу вас, мисс Гринтри, следуйте за мной. Я распоряжусь, чтобы вас посадили в кеб с надежным возницей. Вам сегодня повезло, как сказал Оливер. Прошу вас, постарайтесь больше никогда не подвергать себя риску.
   Вивианна собралась было воспротивиться предложению Мадам, но тут же передумала. Лорд Монтгомери оказался в выигрыше, но Вивианна от своего не отступится.
   – Прощайте, мисс Гринтри. Не забудьте ваш хлыст, – произнес Оливер, приветственно подняв бокал. В глазах его читалась нескрываемая насмешка. Именно эта насмешка была последним, что она увидела перед тем, как дверь закрылась за ней.