Бердник Олесь. Звездный корсар

   Багровый панцирь энергозащиты окружил крейсер. Яростно пылают экраны, показывая немыслимое напряжение силовой станции корабля. Вдруг ярко вспыхнул командирский стереоэкран над пультом. На нем появилось изображение человека. Сухощавое тело облечено в черное трико. Темно-бронзовое лицо аскета. Коротко стриженные седые волосы. Гледис взволнованно поднялась. Неужто это Корсар? Такой старый? Ведь они ровесники с Правителем Ораны. А этот человек на несколько поколений старше.
   - Внимание! - звонко, почти юношеским голосом произнес неизвестный. Экипажу звездолета "Ара" братское приветствие!
   Астронавты переглянулись. Торрис желчно спросил:
   - Кто вмешивается в наш полет?
   - Люди Астероида Свободы.
   - Ты хочешь сказать - люди Звездного Корсара?
   - Слова не имеют значения, - возразил неизвестный. - Наш брат не боится этого имени. Он охотно принимает его.
   - Зато Орана не принимает. Корсар и его люди вне закона.
   - Правду молвишь, - странно улыбнулся неизвестный. - Мы в самом деле вне действия вашего закона. Потому оставим напрасные споры. Прошу ответить на несколько вопросов...
   - Разве мы обязаны отвечать? - вызывающе спросил Торрис.
   - Можете не отвечать. Но мы будем поступать в соответствии с вашей реакцией. Итак, мы желаем знать - куда направляется звездолет?
   - Это галактическая экспедиция. Маршрут - созвездие Руа, красный гигант, вторая планета. Там предвидится развитая жизнь. Орана стремится к контакту с иными разумами...
   - Контакт? - сурово спросил неизвестный. - На какой основе? Каков критерий такого контакта? Орана на данной стадии цивилизации не получит права на выход за пределы региона. Астероид Свободы приказывает: возвращайтесь назад.
   - Почему?
   - Космос не для дискуссии. Правитель Кареос ведает о причине. Повторяю приказ: возвращайтесь назад!
   - Вы считаете себя людьми Свободы, - горько отметил Торрис, - а действуете как пираты. Кто позволил вам пресекать стремления иных людей? Мы тоже хотим свободных действий.
   - Вы - марионетки Кареоса, - сухо ответил неизвестный. - Освободитесь от власти деспота и тогда летите для космического контакта. Астероид Свободы не позволит разносить бациллы деспотии в далекие миры. Таково веление космического организма. Возвращайтесь назад!
   - Мы пробьемся с боем! - грозно предупредил Торрис. - Я сказал!
   - Хорошо, - миролюбиво ответил неизвестный. - Мы учитываем предупреждение. Решайте!
   Световой куб стереоэкрана угас. Астронавты бурно заспорили.
   - Надо в самом деле вернуться!
   - Ни один крейсер не прошел в этом Поясе!
   - Зачем чудовищный риск?
   - Кареос приказал пробиться любой ценою! - сказал Торрис. - Достаточно разговоров. Готовьтесь к бою!
   Все замолчали. Магическое имя Правителя заткнуло рты. Гледис перевела дыхание. Крейсер "Ара" обречен. Кареос направил большую группу астронавтов на погибель, словно это были бездушные механические биостражи. Только Гледис несет в себе страшное знание причины. Несет и не может сбросить его с плеч.
   Чужой корабль приблизился, закрыл собою несколько ярких созвездий. В лучах Голубого Светила обшивка его переливалась темно-синими искрами. Торрис замер около пульта. Еле шевеля губами, сказал:
   - Левая квантопушка - удар!
   В иллюминаторах сверкнула чудовищная молния: ослепительная, фиолетово-призрачная, поражающая своей мощью. Гледис вздрогнула, затаила дыхание. Сейчас! Что произойдет?
   Исполинская шаровая молния встретилась с кораблем пиратов. Но взрыва не было. Заряд расплескался на мириады брызг, голубой пеленою охватил поверхность крейсера и распылился в беспредельности пространства.
   - Правая квантопушка - удар! - яростно заорал Торрис.
   Снова апокалипсическая молния. И снова - неудача! Гледис была поражена. Астронавты растерянно переглядывались. Ничего подобного они не ожидали. Миллиарды эргов в сосредоточенном заряде нейтрализовались вражеским кораблем легко, словно это была скорлупа яйца кералы. Каким же чудовищным полем окружили себя пираты? Где добывают такую устрашающую энергию?
   - Гравитационный луч! - приказал Торрис. - Против этого нет защиты!
   Приказ повис в безмолвии. Никто не шевельнулся. Гледис тоже ощутила, как незримая сила мягко, но властно, охватила ее тело, вынудила замереть. Ни встать, ни двинуть рукою, ни ступить шага.
   Темно-синяя поверхность пиратского корабля уже совсем близко. Темнеют исполинскими буграми какие-то надстройки, мерцают отблески звезд в оптических отверстиях, в энергорефлекторах. Экраны "Ары" угасли, замолчали двигатели, исчезла вибрация силовой станции.
   В темной обшивке пиратского корабля загорелся ярко-голубой прямоугольник шлюза. В нем появились три человеческие фигуры.
   Они прыгнули прямо в бездну космического пространства и понеслись к звездолету "Ара". Ближе, ближе. Корсары летят среди вакуума без каких-либо скафандров. Они облачены в легкие серебристо-лазоревые трико, лица открыты, волосы рассыпаны по плечам. Девушка представила температуру мирового пространства и ужаснулась. Как они выдерживают? Что это за люди? Или, быть может, это ей снится? Коллективный гипноз? Видит ли то же самое Торрис? Другие спутники?
   Вероятно, видят. Они тоже растеряны, поражены. Глаза всех прикованы к странной группе пиратов, которые совсем уже близко. Впереди - прекрасный юноша. У него фосфорически-бледное лицо, ярко-синие волосы, очи - будто две звезды. Руки устремлены вперед, словно у пловца. Как они движутся, какою силой?
   - Он похож на Гориора! - еле слышно прошептал Торрис.
   - Кто? - тоже шепотом спросила Гледис.
   - Тот... первый...
   - Ты знал Гориора?
   - Да. Этот пират - точная копия героя. Странная шутка!
   Гледис неподвижна. Только мысль работает. Вот он - узел, который надлежит разрубить! Думала ли она, что ее сознанию предстоит такая нагрузка? И не только сознанию, а сердцу, чувствам! Вот она видит Гориора - героя миллиардов людей. Много юношей и девушек мечтают стать такими, как он. И они же проклинают его под иным именем, называя позорным прозвищем Корсара. Может ли преступление уживаться с такою совершенною формой? Как это произошло? Чего он жаждет достигнуть, остановив стремление планеты к счастью и добру?
   Три фигуры приблизились к обшивке "Ары", медленно скользили вдоль стены.
   - Открыть шлюзы? - послышался чей-то вопрос.
   - Нет! - ответил Торрис.
   Пираты остановились напротив каюты управления, увидели сквозь прозрачные стены астронавтов, приветливо подняли руки вверх. Совершив незначительное усилие, очутились внутри крейсера.
   Звездный Корсар улыбнулся, сказал:
   - Бой окончен. Присядем, братья!
   Гипнотическое наваждение оставляло астронавтов. Торрис устало повалился в кресло пилота. Гледис удивленно глядела на вожака пиратов.
   - Я не гневаюсь, - молвил Корсар. - Действовали не вы, а воля Кареоса, заложенная в вас. Марионеточный импульс исчерпан. Теперь вы, свободны. Поговорим как братья... - Он не окончил фразы. Взгляд его остановился на субтильной фигурке девушки. - Кто ты? - спросил он.
   - Космолингвист. Имя - Гледис, - ответил вместо нее Торрис.
   - Гледис, - повторил Корсар, будто прислушивался к мелодике имени. Гледис...
   Он долго и пристально смотрел на нее. Девушке показалось, что его глаза проникают в ее потаенную суть, читают все. И не страшно Гледис, и нет у нее ненависти к преступному Корсару. Только детский интерес, эйфорическое опьянение небывалым впечатлением, жажда нового знания и знакомства. Прочь предыдущие мысли! Все это потом, потом! А теперь - пусть откроется для нее новый мир - неведомый и таинственный.
   Корсар почему-то погрустнел, на его челе появилась страдальческая морщина. Он взглянул на товарищей, затем на астронавтов.
   - Познакомимся, - молвил он. - Я Звездный Корсар. Орана дала мне это имя, я с радостью принимаю его. Это - мои товарищи Керра и Сано. Мы - представители Астероида Свободы. Впрочем, об этом вам уже сказал мой Учитель.
   - Почему вы остановили наш полет? - спросил Торрис.
   - Мы не позволяем оранцам теперешнего цикла контактировать с иными мирами.
   - Какое право легло в основание такого своеволия?
   - Космическое Право, - твердо ответил Корсар. - И не своеволие, а защита звездных эволюций от деспотии. Мы - иммунная система Космоса.
   - Это - эгоистическое определение. Планета мыслит иначе.
   - Планета вообще не мыслит, - с горечью ответил Корсар. - За нее мыслит Кареос, в лучшем случае кучка избранных. Не будем спорить. Вы познакомитесь с Астероидом Свободы. Никто не задержит вас там. Пожелаете - войдете в Союз Звездного Братства. Захотите - вернетесь .на планету. Согласны?
   - Мы - пленники, - угрюмо возразил Торрис.
   - Вы - братья, - дружески улыбнулся Корсар, - На этом закончим знакомство. Крейсер "Ара" мы направим к ангару астероида. До встречи, братья! До встречи, Гледис!
   Он приветливо взмахнул рукою, направился к стенке каюты и исчез за нею вместе со спутниками. А затем - невероятный полет в пустоте пространства под лучами Голубого Светила.
   Девушка закрыла глаза. Душа предельно напряжена. Еще немного - и она не выдержит. Отдохнуть бы, забыться, не думать ни о чем. О том, что было, что должно произойти.
   Экраны "Ары" оживают. Крейсер послушно плывет за пиратским кораблем, ведомый теперь враждебною волей. Они направляются к поясу астероидов. Медленно вырастает среди звездного простора небольшая планетка, на ее скалах периодически вспыхивают импульсы сигналов. Три яркие фиолетовые звезды, вероятно, навигационные маяки.
   Еще немного - и звездолет легко ложится на поверхность Астероида Свободы...
   Стены корабля потеряли прозрачность. Стало темно. Затем в иллюминаторы проник дневной свет. Напряженная тишина. Торрис горько усмехнулся.
   - Придется познакомиться с разбойничьим логовом.
   - Они удивительно гуманны, - отозвался кто-то из космонавтов. - Не похожи на преступников.
   - Ядовитые гады тоже бывают приятны на вид, - отрезал командир. - Прочь сантименты! Если мы в самом деле имеем свободный выбор - немедленно возвратимся назад, на Орану. Таков мой приказ! "
   Свободный выбор и приказ! - мысленно усмехнулась Гледис. - Странное объединение полярных понятий. Корсар более последователен в своих действиях". Подумав так, девушка рассердилась сама на себя. Как легко она подвержена пагубному влиянию! Там, на планете, ее пленили чары Кареоса, теперь она открывает сердце для космического преступника. Так нельзя! Следует отбросить чувства симпатии или антипатии. Решать логично, трезво, отстраненно.
   Вслед за Торрисом девушка вышла из корабля. Крейсер "Ара" лежал в исполинском ангаре. Мерцающий фиолетовый купол излучал слабый свет, и вокруг было довольно хорошо видно, как в предрассветный час. К астронавтам подошел один из спутников Корсара - улыбающийся юноша, изящный, хрупкий. Он искренне произнес, приложив руку к груди:
   - Вам необходимо отдохнуть. Ступайте за мной. О вас побеспокоятся. Позже встреча со Старшими Братьями.
   Экипаж "Ары" не возражал. Все двинулись за проводником. Мягкая движущаяся дорожка привезла их к стене ангара, нырнула под мерцающий мглистый занавес. Гледис тихо вскрикнула от неожиданности. Вероятно, это было энергополе, непрозрачное для глаза.
   Эскалаторная дорожка остановилась, астронавты очутились среди густого леса. Лиловые, зеленые, голубые вьющиеся растения покрывали странные нагромождения скал, расположенных полукружьем, создавая многоцветный живой купол. Вверху сиял зеленоватый шар, лучи этого искусственного светила были нежны и приятны. Гигантская пещера, где они очутились, уходила вдаль, там угадывались массивы садов, тающих во мгле, ленты путепроводов, сферические кровли строений.
   - И все это сооружено вами? - недоверчиво спросила Гледис проводника.
   - Да, - дружелюбно ответил юноша. - Еще недавно это был обыкновенный астероид. Скала в диаметре около ста ми. Теперь это волшебный мир, космическая оранжерея. Но то, что вы видите, - лишь внешняя пленка нашей жизни. Главного не увидишь глазом...
   - Что именно?
   - Об этом расскажут старшие, - уклонился юноша от прямого ответа. - Мне велено только устроить вас для отдыха. Мужчины, идите по этой тропинке. Девушка, ступай за мной.
   Гледис попрощалась со спутниками и двинулась за проводником. Открылась в скале овальная дверь, и девушка очутилась в небольшой комнате, разделенной на две части тяжелой темно-зеленой ширмой. Юноша молча указал на нишу, там стояла узкая кровать, застланная пушистым ярко-голубым ковром. Под стенами росли багрянолистые деревца, на ветвях желтели сочные плоды.
   - Захочешь есть - сорвешь, - объяснил юноша. - Очень вкусно. Покупаться можешь здесь.
   Он отодвинул ширму, за нею был маленький бассейн. Гледис благодарно улыбнулась ему, приложив ладони к груди.
   - Мне ничего не хочется. Только спать. Я очень устала.
   - Я ухожу. Легких снов!
   Юноша исчез. Гледис осталась одна. Тишина и невиданные растения. Сумерки. Кружится голова, поток впечатлений баюкает, несет в небытие. Она еле успевает упасть на мягкий ковер и проваливается в мир сновидений.
   Плывут горы. Родные леса среди ущелья, игривый водопад, где она так любила сидеть, слушая волшебную песню потока. Теперь, во сне, Гледис не сидела на камне, а, поднявшись в воздух, кружилась над горной речкой. Налюбовавшись радугой брызг, девушка устремилась к бедной избушке родителей. Там было тихо, никого не видно. Слепые окна глядели в мир сумрачно, невыразительно. Из трубы не шел дым. Гледис приникла к стеклу, заглянула в светлицу. Отец и мать спали. Девушка удивилась: почему они спят, если на дворе ясный день? Неужели хворают? Она хотела крикнуть, дать знак о себе, но голоса не было, в горле будто пересохло. Девушка ударила кулачком по оконнице, звука не слышно. Она в отчаянии начала биться о стену, как птичка, попавшая в капкан. Все было напрасно. Тем временем вокруг сгущались сумерки, угасали краски дня. Исчезли очертания гор, в ущелье поплыли густые туманы. И лишь вверху, между облаками, были видны яркие созвездия. "Быть может, там я найду силу", - почему-то подумалось девушке. И она устремилась в небо. Мелькнули скалы, туман остался внизу, замерцали звезды, манили своею сказочностью, таинственностью, покоем. Впереди появилось шаровое звездное скопление. Оно вращалось, серебряно позванивая, с каждым оборотом открывая все новые и новые волшебные сочетания светил. "Туда, туда", - подсказал кто-то незримый, девушке.
   В радостном вдохновении и восторге Гледис ускорила полет к дивному миру. Но что-то ее задерживало, тормозило. Она оглянулась. За нею тянулись почти невидимые нити, привязывающие ее к планете. Их было много, словно лохмотья паутины среди хмурого осеннего леса. А между облаками - угрюмое лицо Кареоса. Это он держал нити паутины, тянул девушку к себе, повторяя шепотом магические слова: "Куда ты, любимая? Здесь, на Оране, ты была счастлива. Ты - моя! Что можно найти в холодной космической пустыне?"
   Слова Правителя то холодом пронимали душу, то огненными каплями жгли сердце. Волшебное созвездие отдалялось.
   Девушка очнулась с тяжким ощущением беспокойства и угнетенности. В сознании властно повторялась фраза-призыв, настойчиво, неотвратимо:
   - Где ты? Где ты? Где ты?
   Она вскочила с кровати, бросилась к своему плащу, развернула его. Включила тайное устройство во внутреннем кармане. Замерцал прямоугольник экрана, на нем всплыло туманное изображение Кареоса, послышался его тихий голос:
   - Ты видишь меня, любимая?
   - Вижу, - дрожащим голосом ответила Гледис.
   - Где ты?
   - На Астероиде Свободы. Так называет его Корсар.
   - Ты видела Корсара? - настороженно спросил Кареос.
   - Да.
   - Что он сказал?
   - Он никого не держит. Сказал, что каждый может вернуться на Орану, если пожелает. Я отдыхала. Еще ни с кем не встречалась.
   - Это хорошо, - медленно произнес Кареос. - Корсар хитер и двуличен. Он может убедить тебя в чем угодно. Он владеет огромной гипнотической силою...
   - Мне он показался искренним и добрым, - простодушно возразила Гледис.
   - Вот видишь, - нахмурился Кареос. - Я знал это. Начнутся сомнения. Впрочем, - печально добавил он, - ты свободна. Выбирай свой путь. Или подвиг, дающий бессмертие, или возвращение на Орану. Ты не услышишь и слова осуждения от меня. Принуждением на подвиг не посылают. Ведь ты сама захотела?
   - Достаточно слов! - вспыхнула девушка. - Говори - что делать?
   - Узнаю мою Гледис! - нежно отозвался Правитель. - Но послушай... может, не надо? Ты вернешься, а я... я найду иное решение...
   - Достаточно! - резко молвила Гледис. - Пока во мне не угасла решимость приказывай!
   - Тогда слушай внимательно. Включишь устройство, смонтированное в плаще, когда увидишь Корсара. Желательно, чтобы рядом были и другие его помощники. Как можно больше. Я буду следить за твоим сигналом на Главной Станции. Ты примешь на себя анигиляционный луч. Все произойдет неощутимо, безболезненно...
   - Пусть будет так, - вздохнула девушка. - Прощай, мой Кареос!
   - Прощай, Гледис, - глухо молвил Правитель. - О родителях я побеспокоюсь.
   Девушка выключила устройство, портативный экран угас. Горькая улыбка тронула губы Гледис. Он побеспокоился о родителях. Что им заботы без любимой дочки? Пока она была с ними, они знали счастье и радость. А теперь... зачем им бесцельное существование? Пустое прозябание. Сон, сон, тяжкий, беспробудный...
   Что же теперь? Вскоре встреча с Корсаром. Одно незаметное движение - и сигнал с Ораны включит взрывное устройство. Гледис превратится в плазменное облачко. В ничто. Вместе с Корсаром они вспыхнут звездою в космической пустыне. В пепел превратится цветущий астероид - творение сердца и разума мужественных людей, не побоявшихся утвердить волю и власть жизни среди мрака и смерти.
   Внезапно новые чувства начали обуревать девушку. Почему она спешит, почему спешит Правитель? Не ведая о намерениях Корсара, не поняв его пути? Что ею движет? Только слепая любовь к Кареосу, его ненависть к бывшему другу. А вдруг... вдруг Гориор ныне совсем иной человек? Быть может, его путь не принесет беды для Ораны, а откроет новые горизонты познания и действия? И можно было бы соединить гений Кареоса и фантастические стремления Корсара! Гледис припомнила феерическое видение: среди космической пустоты летят, словно птицы, три фигуры. Легко, вдохновенно, непринужденно. Так, будто они родились в этой враждебной для обычных людей среде. Как же это случилось? Как они достигли такого чудесного свершения? Она много разговаривала с Кареосом, читала книги, просматривала научные фильмы, но нигде не вспоминалось о таком волшебстве. Жизнь среди вакуума - даже одно такое достижение открывает неслыханные возможности для эволюции, для познания. А проникновение сквозь стены? А многое другое, о чем люди, вероятно, и не догадываются? "
   Корсар хитер и двуличен", - всплыли в сознании слова Кареоса. Гледис замерла, прислушиваясь к голосу совести. Как тяжко решать чудовищную дилемму! Она никчемная девчонка между двумя титанами. Кареос и Гориор - два исполина духа и разума, между ними продолжается нещадный поединок. Кто она, чтобы встать на сторону того или другого?
   А вдруг... удивительное умение Корсара, в самом деле, только тропинка для завоевания планеты! Необычные достижения еще не свидетельствуют о человечности творца. Страницы истории, с которыми Гледис познакомилась, просматривая старинные фильмы, подтверждали, что высокий разум часто соединялся с невероятной жестокостью.
   Достаточно! Надо успокоиться и наблюдать. Время есть, решение придет позже, когда у нее будут факты. И свое суверенное решение. И тогда, когда сердце вынесет свой приговор, не подсказанный извне, она безжалостно включит устройство. Пусть будет так!
   Девушка решительно сбросила плащ, разделась, прыгнула в бассейн. Прохладная вода приняла тело в ласкающие объятия. Гледис полежала немного вверх лицом, чувствуя, как испаряется усталость, проясняется сознание, в мускулы вливается бодрость и сила.
   Выйдя из бассейна, девушка снова оделась. Остановилась возле зеркала. Заглянула в свои глаза. В глубине зениц затаились страх, неуверенность, между бровей пролегла морщинка. Кто поможет отыскать ей покой и уверенность? Кто укажет праведную тропинку среди мрака?
   - Я, - послышался сзади тихий голос.
   Она вскрикнула, оглянулась. Возле входа в комнату стоял Корсар. Его фигура мерцала голубовато-зелеными искрами, и, казалось, будто она соткана из холодного огня. Прозрачные глаза Корсара смотрели на девушку печально и выжидающе. Она задохнулась от волнения и тревоги.
   - Ты слышал мои мысли?
   - Да.
   - Ты знаешь все? - с ужасом спросила она.
   - Знаю.
   - Ты убьешь меня?
   - Нет.
   - Почему?
   - Я жду твоего решения.
   - Решения? - воскликнула девушка, сдерживая рыдания, рвущиеся из груди. Какого решения?
   - Смерти или жизни.
   - Ты смеешься? - горько отозвалась Гледис, не выдерживая взгляда его ясных очей. - Ты владеешь гипнотическою силой и можешь...
   - Да, могу! - продолжил ее фразу Корсар. - Могу остановить преступную акцию. Но не хочу!
   - Почему? - удивилась она.
   - Ты еще не поймешь. Самодостаточность - это тоже страшная тяжесть одиночества. Я понимаю трагедию древних богов, творивших миры, чтобы избегнуть одиночества. Я жажду взвесить свою долю на весах твоего сердца...
   - Эта фраза... красивая фраза...
   - О нет! Мой мир, мои стремления - абстракция, если они не освящены дыханием любви...
   Как трудно смотреть в его глаза! Что это с нею? Кареос и Гориор. Кто поставил ее на перекрестке двух дорог, расходящихся навеки?
   - Ты искренен со мною? - тихо молвила она.
   - Да.
   - Открой мне все. Хочу знать правду. Кареос поведал мне о твоем преступном замысле завоевания власти на Оране. Поэтому я согласилась...
   - Молчи, - прервал ее речь Корсар. - Зачем напрасные слова? Я знаю больше, нежели ты можешь сказать. Иди сюда. Садись. У нас есть время - я тебе открою истинное течение событий...
   Глава 3
   Полет в небывалое
   - Ты знаешь, что мы познакомились в Экваториальной Школе Астропилотов. Там и стали побратимами. Поклялись действовать лишь для общего блага. Все так, как он тебе рассказывал. Но ты не ведаешь главного. Еще перед последней звездной экспедицией у меня появились сомнения: что такое общее благо? Какова общая основа для этого понятия? Может ли мудрейший вождь или даже группа самых гуманных реформаторов дать счастье миллиардам существ, руководствуясь определенным идеалом, кажущимся им достойным и совершенным? И что такое, собственно, счастье?
   Во все века об этом много спорили, писали, дискутировали. Мудрецы, теоретики, литераторы, политики - кто только не пытался осчастливить людей своими откровениями! Но проходили века, а люди были несчастливы, и призрачная птица сказочного понятия улетала от них, порождая тоску, смятение и новые легенды.
   Простейший ответ: счастье - это удовлетворение потребностей, стремлений, желаний. Это идеал самых примитивных. Более высокая идея: счастье - это борьба. Но борьба во имя чего? Быть может, снова для удовлетворения желаний? Тогда мы остаемся в заколдованном круге.
   Необходимо понять цель стремления. Но Абсолют недостижим, утверждали древние. Он даже не может иметь каких-либо определений. Значит, человек никогда не будет иметь достойной цели, всегда стремясь за временным призраком, ради которого не стоит и сражаться. Где же в таком случае выход?
   Как-то я плыл на океанском лайнере. Группа пассажиров стояла на корме. Мы кормили крошками хлеба морских кералов. Огромные голубые птицы садились на волны, вылавливали добычу, устраивали драки, отнимая подачки друг у друга. Мне стало жутко. Корабль плыл долго, и все время за нами летели кералы, наполняя простор отвратительными жадными криками. Я понял, что человечество может превратиться в такую вот стаю безмозглых яростных существ, стремящихся за кораблем Познания, поедающих то, что будет падать с его борта. Это обоготворение, абсолютизация потребностей и функций нашей биологической машины. Все другое - наука, культура, развлечения - становится лишь камуфляжем, только стыдливым прикрытием главного - насыщения, потребления!
   Я начал делиться своими размышлениями с Кареосом. Он подтрунивал надо мною. Обращал мое внимание на историю всего живого, на течение всей праэволюции. Испокон веков и до наших дней - везде бой частицы с частицей, клетки с клеткою, существа с существом, формации с формацией. Утвердить себя, свою личность - вот веление Природы. Отбор лучшего, сильнейшего, самого умелого - вот лабораторный метод Мегамира, в котором мы живем. Закон сущего сила. Его не отменишь, не обойдешь. Его можно только использовать. И когда человечество достигло такого уровня, чтобы освободиться от войн ради куска хлеба, то следует благословлять разум, давший такие возможности. Теперь борьба переходит в иные сферы, на высшую ступень - в беспредельность. Битва цивилизации с цивилизацией, галактики с галактикой. Быть может, не кровавая, возможно, не такая жестокая, как в прошлые исторические эпохи, но безжалостная. Пусть исчезает из лона Космоса никчемная цивилизация. Только разум, способный утвердить себя в необъятности, достойный назваться Сыном Вселенной. "