Биргер Алексей. Война орхидей (Богомол - 4)

   - Но хоть кого он подозревает? Не обязательно имя, хотя бы из какого круга этот человек?
   - Я думаю, он сам все объяснит, - опять уклонился Андрей от прямого ответа. - Во всяком случае, мы выяснили достаточно, чтобы предотвратить дальнейшие покушения на вашу жизнь.
   - И вернуть орхидеи? - сразу же осведомился Курослепов.
   - Да, разумеется... Кстати, насчет орхидей. Я хотел бы ещё раз осмотреть оранжереи, из которых они были похищены.
   По правде говоря, Андрей не рассчитывал найти в оранжереях ничего особенного. Но ему не пришлось бы общаться с Курослеповым, пока он их осматривал бы - а уж он постарался бы затянуть осмотр. Игорь обещал вызволить его при первой возможности, позвонив и отозвав по срочным делам и Андрей надеялся, что эта возможность не заставит себя ждать.
   - Их уже несколько раз осматривали, - буркнул Курослепов. - Не вижу смысла.
   - Да, но я ж их так толком и не видел, - напомнил Андрей. - Только в тот день бегло заглянул, когда застрелили Моховых. Но все это было впопыхах, в суете...
   - Что ж, - Курослепов поднялся из кресла. - Я вас провожу.
   - Пожалуй, вам не стоит выходить из дома, - возразил Андрей. - Мало ли что может произойти.
   Курослепов поежился. Но, видно, мысль о том, что надо бояться убийц даже на собственном участке, приводила его в бешенство.
   - Я пройдусь с вами! - заявил он. - А охрана нас прикроет.
   Они прошли в оранжереи, в сопровождении двух угрюмых охранников. Если Игорю охранники повиновались беспрекословно, сразу признав в нем мужика опытного и крутого, то на Андрея посматривали чуть иронически: то, что Андрей не из их мира, было понятно с первого взгляда. Зная, что он друг Игоря и у него на подхвате, они считали, что Игорь дает бедствующему другу подзаработать там, где любой лох справится. А он, разумеется, ещё выковыриваться должен, чтобы себя показать и утвердить. Оранжереи ему осматривать подавай... Эти, у которых кишки на руку намотать можно, всегда так пыжатся.
   - Как видите, самые ценные экземпляры исчезли, - стал показывать Курослепов. - Но осталось ещё много интересного. Вот этот, "дигбиана", достаточно уникален для наших краев, - заговорщицки взял Андрея под руку, он заговорил намного тише. - Погляди, разве она не эротична? Нет, я бы сказал, что в ней есть почти подсудная чувственность, а? Ведь это точная копия самого соблазнительного женского места, разве нет? - между пяти тонких золотистых лепестков орхидеи, разбегавшихся наподобие изящной и словно по лекалу вычерченной звезды, виднелся приотворенный зеленоватый зев, окаймленный серебристо-бежевыми, больше похожими на длинный пух, густыми волосками; два изящно изогнутых язычка зева, большой и отливающий росой снизу и маленький, почти медного цвета, бугорок сверху и впрямь довершали сходство цветка с женскими гениталиями. - А какая нежность, правда? Такую нежность у женщин можно встретить только в самую раннюю пору, у молоденькой девочки, у которой ещё и косточки неокрепшие, и боишься их сломать, когда входишь в нее... Когда женщина окончательно развивается и её костяк грубеет, то все уже не то... Недаром в древние времена короли и императоры брали себе в жены принцесс тринадцати-четырнадцати, а то и двенадцати лет, они знали, что делали...
   У Андрея потемнело в глазах. Курослепов не только не стеснялся своих пороков, но и упивался ими. И не считал нужным скрывать все свои гнусные пристрастия от Андрея: ведь Андрей - это человек, которому Курослепов платит деньги, и немалые, а любой, находящийся на содержании у Курослепова, должен потакать его прихотям. Курослепов знал, что Андрей видел пленку - и, раз Андрей не побежал с этой пленкой в милицию, значит, Андрей продался с потрохами. Вели ему - и со всех ног побежит доставать девочек для него, Курослепова. Вот как рассуждал магнат.
   - Да, конечно... - неопределенно кивнул Андрей. - Но скажите, разве за оранжереями не ведется круглосуточное наблюдение? Я не вижу ни одной видеокамеры ни внутри, ни по периметру.
   - В этом нет необходимости, - ответил Курослепов. - Видеокамеры стоят по всему периметру участка, а здесь включается на ночь система электронной сигнализации.
   - Которую преступник сумел отключить или миновать... - заметил Андрей.
   - Самое смешное, что в ту ночь сигнализация могла и не работать. Мы с Валерой - с беднягой Медовых, я имею в виду, задержались здесь допоздна, обсуждая неотложные дела, и я был такой уставший, что вполне мог забыть включить сигнализацию, когда наконец мы отправились спать. Но кто ж знал, что так все совпадет?
   - Вы уверены, что это было простое совпадение? - спросил Андрей, подумав при этом: "Он не устанавливал здесь видеокамеры, чтобы иметь возможность обсудить дела, о которых даже охране не стоило знать... А может, здесь и происходило что-нибудь непотребное... От нашего клиента можно ожидать всего!"
   - Тогда я посчитал это совпадением, - проворчал Курослепов. - Да и сейчас так думаю. Ведь снаружи невозможно подглядеть за участком, и тем более увидеть, что происходит в оранжереях.
   - Не скажите, - Андрей покачал головой. - Вы сказали, что задержались допоздна. Значит, снаружи было уже темно, а в оранжерее горел свет. Сами знаете, ночью можно с очень большого расстояния разглядеть, что происходит в освещенных помещениях. Я, например, вижу все, что делается в доме напротив нашего, когда у кого-то не задернуты шторы, этаже этак на десятом или двенадцатом - как люди ужинают, ссорятся, милуются, смотрят телевизор, воспитывают детей - а ведь до этого дома от нас метров сто, не меньше. А с обычным театральным биноклем можно разглядеть намного дальше, не говоря уж о полевом...
   - Верно! - Курослепов резко остановился. - Об этом я и не подумал! По-вашему, преступник мог найти удобную точку для наблюдения и подстерегать ночь за ночью, когда я забуду включить сигнализацию в оранжереях? А как миновать видеокамеры и внешнюю охрану, у него давно уже было просчитано, да?
   - Такое не исключено, - осторожно сказал Андрей. - Если вы отпустите со мной одного из охранников, мы осмотрим все ближайшие высокие деревья и другие удобные точки - вдруг преступник оставил какие-нибудь следы?
   Курослепов с уважением посмотрел на Андрея.
   - А ты умнее, чем я думал! - сказал он.
   Андрей, естественно, не стал объяснять ему, что он не думает, а отчаянно фантазирует, чтобы найти предлог на некоторое время оказаться подальше от Курослепова. Впрочем, подумалось ему, если его фантазии вдруг окажутся правдой - вот это будет ирония судьбы!
   Через десять минут Андрей и охранник вышли за ворота участка Курослепова. Внимание Андрея сразу привлекли старые липы чуть поодаль, возле высокой ограды участка наискосок и напротив курослеповского. За оградой все было тихо, и вообще участок казался нежилым.
   - Кто там живет? - поинтересовался Андрей.
   - Да, того, типа... - охранник пожевал, будто размягчая неподатливые слова, чтобы они легче соскакивали с языка. - Этот участок ещё не продан. То есть, хозяин у него есть, но хозяин полгода назад разорился и выставил дом на продажу. А сейчас дома... ну, плохо они идут, после кризиса, когда столько народу поразорялось. Хозяин только и приезжает раз в месяц, если не реже, чтобы отопление в доме ненадолго включить. Ну, чтобы дом не застаивался. А содержать дом на полную он сейчас по бабкам не тянет.
   - Как ты думаешь, с этих лип могли вести наблюдение за оранжереями? И вообще за вашим участком?
   - Так проверить можно! - живо предложил охранник. - Я слажу, да и крикну тебе, что видно, мне это дело плевое.
   - Давай! - охотно согласился Андрей. В этом смысле, "накачанный" охранник действительно был очень кстати. Андрей тоже сумел бы забраться на липы, но, конечно "плевым делом" это бы для него не оказалось.
   Охранник вскарабкался на высоченное дерево с обезьяньей ловкостью.
   - Ну, что? - крикнул Андрей.
   - Участок ничего просматривается! - ответил сверху охранник. - И оранжереи малость видны. Наверно, с биноклем вообще можно было бы толково разглядеть. Особенно ночью, когда в них свет включен.
   - Хорошо, спускайся! - крикнул Андрей.
   - Сейчас!.. - ответил охранник. Он повертел головой, и вдруг раздался его потрясенный возглас. - Ой-йё!
   - Что такое? - отозвался Андрей.
   Охранник пулей слетел с дерева.
   - Вон там... - он указал на пустующий дом. - Вон, башенка, типа, которая торчит... - У дома был мезонин, сильно приподнятый над вторым этажом и впрямь напоминавший башенку или голубятню. - Там, в окне, такая фиговина установлена, на винтовку похожа... Отсюда не видно, стекла отсвечивают, а с дерева, сверху, просматривается...
   - Мы можем пройти на тот участок? - сразу спросил Андрей.
   - Можем, конечно. Только через забор перемахнуть. Там ведь никого нет, и сигнализации не имеется.
   - Тогда полезли!..
   - Надо бы хозяину сказать... - засомневался охранник.
   - Сперва сами все выясним, - решительно заявил Андрей. - Полезли!
   Они перебрались через забор и пошли по дорожке к дому. Участок, прозимовавший без хозяев, невероятно быстро сделался неухоженным, забросанным палой листвой, но хватило полутора суток нагрянувшего со вчерашней ночи тепла - можно было бы даже сказать, жары, давно для апреля не слыханной - чтобы все подсохло, схватилось, и по гравийной дорожке можно было прошагать, не запачкав обувь.
   Подойдя к дому и поднявшись на открытую летнюю веранду, они постучали в дверь. Естественно, им никто не ответил.
   - Ну, что? - спросил охранник. - Будем окно высаживать?
   Андрей с сомнением поглядел на окна первого этажа, закрытые тяжелыми резными ставнями. Конечно, охранник со своей силушкой своротит одну из ставен, но стоит ли наносить дому лишние повреждения? Надо думать, до скандала не дойдет, Курослепов сразу выплатит владельцу компенсацию, но лучше все же действовать помягче.
   - Есть два варианта, - сказал Андрей. - Или подняться на крышу и попробовать заглянуть в верхнее окно, или вернуться, и пусть твой хозяин позвонит хозяину этого дома и немедленно вызовет его сюда, с ключами...
   - А ты бы какой вариант выбрал? - спросил охранник.
   - Оба, - ответил Андрей. - Сначала забрался бы к окну, разглядел бы поближе, что за хреновина в нем установлена, а потом пошел бы звонить. Кто его знает, вдруг хозяин дома любит, например, астрономию, и это просто любительский телескоп, из которого он наблюдает луну и звезды. Хотя... Андрей покачал головой. - Телескопы, как и любая хорошая оптика, сейчас стоят очень дорого, и, если хозяин дома разорился, то вряд ли он стал бы держать телескоп на пустой даче - уж как-нибудь продал бы его за тысячу-другую долларов, в зависимости от фирмы и качества, - говоря все это, Андрей прикидывал, сумеет ли он вместе с охранником добраться до окна мансарды. Да, сумеет: на доме было достаточно много "архитектурных излишеств", и не надо было обладать навыками скалолаза, чтобы подняться по его стенам.
   - Соображаешь... - охранник с уважением поглядел на Андрея. Пожалуй, охраннику впервые пришло в голову, что, пожалуй, Андрей существует при Игоре не только для того, чтобы кормиться за счет старого приятеля.
   - Тогда полезли! - и Андрей начал подъем на крышу летней веранды, чтобы перешагнуть с неё на широкий карниз, опоясывавший второй этаж, и с карниза перелезть на крохотный балкончик под окном мансарды - балкончик, больше похожий на крупный ящик для цветов.
   Охранник последовал за ним, и опередил его. Без особых трудностей они добрались до балкончика, который, как оказалось, действительно служил подставкой для цветов. Когда охранник перелезал через перила балкончика, его нога угодила в огромный цветочный горшок, заполненный размякшей от стаявшего снега землей, и охранник выматерился.
   Он стал материться ещё круче, когда заглянул в окно. Андрей понял, отчего охранник так "исходит икрой", когда сам приник к оконному стеклу. У окна была установлена винтовка с оптическим прицелом - на раздвижной треноге, верхняя часть которой могла вращаться и наклоняться на шарнире в разные стороны.
   - Попробуем залезть? - спросил охранник.
   - Нет, - ответил Андрей. - Больше нам тут делать нечего. И вообще, не дай Бог нам там наследить. Пойдем к хозяину, пусть звонит владельцу дома.
   Они тем же путем, что забирались, спустились на землю, и заспешили назад. Курослепов, увидев их вытянутые лица, сразу встревожился:
   - В чем дело? Что-то нашли?
   Охранник взглянул на Андрея, предоставляя докладывать о находке ему.
   - Нашли, - ответил Андрей. - Давайте подойдем к окну. Видите верхнее окно вон того дома?
   - Ну, вижу. Что там?
   - Винтовка с оптическим прицелом, на треноге и шарнирном креплении. Гарантия, что рука не дрогнет. Сквозь оптический прицел отлично должен просматриваться даже дом, а уж оранжереи - тем более.
   Курослепов, побледнев как смерть, опустился в кресло. Скорее, рухнул так, что крепкое кресло недовольно взвизгнуло - настолько у него подкосились ноги.
   - Выходит... - пробормотал он. - Выходит, я невесть сколько времени прожил под прицелом, и кто-то в любую секунду мог нажать курок?
   - Выходит, так, - кивнул Андрей. - Сколько времени вы не видели владельца того дома?
   - Вешнякова? Месяца два, наверно.
   - Можно узнать у него, не появился ли покупатель на его дом? Человек, который около двух месяцев назад внес аванс, с обещанием полностью рассчитаться где-нибудь ближе к маю, при официальном оформлении сделки?
   - Можно, конечно. У меня должен быть его городской телефон. А уж у охранников в сторожке он точно должен быть - ведь всегда может возникнуть неожиданная необходимость связаться с владельцем любой из дач. Но, по-моему... - он достал из кармана электронную записную книжку. - Да, вот, есть... Вешняков Леонид Юлианович. Сейчас ему и позвоню... Но... - он растерянно поглядел на Андрея. - Но почему в меня так и не выстрелили?
   - Мне кажется, - ответил Андрей. - Что сперва убийца хотел поиздеваться над вами. Заставить вас пожить в страхе, что ему в итоге вполне удалось. Возможен и другой вариант. Он успел изучить систему охраны вашего участка и решил сперва поживиться за ваш счет, прежде, чем убивать. Дождался дня, когда вы забудете включить охранную сигнализацию оранжерей, и... Сквозь оптику прицела он должен был видеть такие подробности.
   - Но почему ни твой партнер, ни милиция не догадались проверить пустой дом? - вопросил Курослепов.
   Андрею очень хотелось ответить ему правду: "Потому что ни у милиции, ни у Игоря не было в то время такого желания держаться подальше от вас", но вслух он сказал:
   - Да кому это в голову могло прийти? Тут все люди известные, солидные... Вламываться к ним в дом с вопросом "Это не вы украли орхидеи?" - не имея при этом должных улик? Да кто угодно послал бы куда подальше, не дав осмотреть дом, и был бы прав.
   - Но вам-то это пришло в голову...
   - Мне тоже не пришло. Когда вы упомянули о том, что в ту ночь забыли включить сигнализацию, я стал думать о высоких деревьях. А охранник, забравшийся на верхушку липы, заметил подозрительный предмет в окне "башенки". Вот мы и решили проверить. Но не будем терять времени. Звоните.
   Курослепов тяжело поднялся с кресла, подошел к телефону, снял трубку и набрал номер.
   - Будьте добры Леонида Юлиановича, - буркнул он. - Отъехал из Москвы? А, это вы, Надежда Павловна... Да, Курослепов. Хотел узнать, не нашлось ли у вас покупателей на ваш дом... Возникали варианты, но ничего окончательного пока нет, вот как?.. Да нет, ничего особенного, просто сегодня утром слишком по-хозяйски тут осматривали участок какие-то типы, вот я и решил предупредить на всякий случай, по-соседски, так сказать... Не знаете, Леонид никому ключей не давал?.. Да, конечно... Ну, если что, имейте в виду. Я ведь, если вы "добро" дадите, могу мою охрану послать, чтобы задержали... Да, конечно... А когда Леонид появится?.. Ну, может, тогда позвонит мне... Чтоб я был спокоен. Всего доброго.
   Положив трубку, он сообщил Андрею:
   - Вешняков уехал, недели на три. Какие-то дела утрясает. Потенциальные покупатели появлялись, но, насколько она знает, ни с кем дело не дошло до получения аванса или какой-то гарантийной суммы. Если только Вешняков не получил этот аванс буквально перед самым отъездом, не успев её проинформировать. Ключей он, вроде, никому не давал, если только, опять-таки, не сделал это перед самым отъездом. Но тогда об этом должна знать охрана поселка - ведь он должен был её предупредить, иначе бы она задержала посторонних. Так что предлагает спросить в сторожке.
   - Очень разумно, - кивнул Андрей. - Мы сами должны были сообразить.
   - Я сейчас пошлю охранника, - Курослепов поежился. - Такое чувство, будто меня обложили со всех сторон.
   - Надо понимать, они этого и добиваются... Чтобы у вас возникло такое чувство, я имею в виду, - сказал Андрей.
   - "Они"? - Курослепов резко повернулся к нему.
   Андрей кивнул.
   - Вполне очевидно, что в такой облаве должно участвовать больше одного человека.
   - Да, конечно... - пробормотал Курослепов. Вызвав охранника, который вместе с Андреем производил "разведку боем", он велел ему немедленно сгонять до сторожки и узнать, не оставлял ли Вешняков распоряжения о том, что таких-то и таких-то людей, от которых он получил аванс за дом и передал им ключи, надо беспрепятственно пускать. После этого он опять рухнул в кресло и, вяло махнув рукой в сторону соседней комнаты, сказал Андрею. Там, в серванте... Достань мне чего-нибудь покрепче. Водка, ром, коньяк, все равно. Что-нибудь такое, чтобы встряхнуться.
   Андрей молча исполнил обязанности дворецкого, подав Курослепову французский коньяк - початая бутылка которого стояла ближе всего к дверце, и, судя по всему, именно этот напиток пользовался наибольшей благосклонностью Курослепова - и округлую коньячную рюмку. Курослепов хватанул разом рюмки две или три и утер покрытый испариной лоб.
   - Уф-ф!.. Вроде, легче. За что меня так? Что я им сделал?
   Андрей сел в кресло напротив него.
   - Врагов вы успели нажить очень много, это факт. И, наверно, вы лучше нас можете вычислить, кто из них был способен открыть на вас такую беспощадную охоту.
   - Трудно представить, - Курослепов нахмурился, размышляя. - Если бы я кому-то перешел дорогу, меня бы просто шлепнули, так? А раз меня не убивают, а запугивают - значит, мне хотят выдвинуть какие-то условия, когда я сломаюсь и буду на все согласен. Вопрос в том, что за условия мне хотят выдвинуть.
   - Если так, мы это очень скоро узнаем, - сказал Андрей.
   Ждать им пришлось совсем не долго. Охранник, взбудораженный круче некуда, прямо-таки ворвался в дом.
   - Слышь, хозяин, все точно! - задыхаясь, провозгласил он. - Вешняков предупреждал, что он оставляет ключи человеку, внесшему аванс за дом! И знаешь, кто это? - в возбуждении он перешел на "ты", чего Курослепов от подчиненных не терпел, хотя сам "тыкал" всем подряд - но сейчас Курослепов даже не заметил этого нарушения субординации. - Этот гад, который сидит сейчас у нас в бильярдной!.. Этот гинеколог хренов!.. Кибирев Владимир Михайлович!.. Во!..
   Курослепов и Хованцев ещё не успели прийти в себя от этого известия, как настойчиво затрезвонил телефон. Курослепов машинально взял трубку - и, услышав первые же слова, изменился в лице.
   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
   Расставшись с Зараевым, Терентьев и Янчаускас некоторое время ехали молча. Игорь размышлял, стараясь точно определить роль Зараева во всей нынешней истории и одновременно в оба глаза следя за дорогой - в этот час движение в центре было особенно интенсивным - а Янчаускас, похоже, расслабился, и, вообще ни о чем не думая, равнодушным взглядом взирал на проносившиеся мимо дома, улицы и бульвары.
   - Высади меня возле Большого Каретного, - только и произнес он.
   Когда они остановились, Гитис выбил пальцами по ручке дверцы какой-то резкий мотивчик и спокойно осведомился:
   - Ты заложишь Зараева Курослепову или мне это сделать самому? - когда Игорь, в первую секунду, ничего не ответил, Гитис добавил. - По-моему, для тебя это будет естественнее. Мне бы вообще не хотелось слишком засвечиваться в этой истории.
   - Да, пожалуй... - медленно ответил Игорь.
   Он уже успел все продумать и вполне понимал ход мыслей Гитиса. С Зараевым и с его драгоценным манускриптом связано что-то темное, очень темное. Гитису ни в коем случае нельзя впутываться в переправку этого манускрипта за границу и в передачу ждущему в Париже покупателю. Можно влипнуть в такую уголовщину, что век потом не расхлебаешь - а то и голову сложишь. Но отвечать крутому мафиози прямым отказом было просто глупо, даже безрассудно - Гитис в таком случае мог бы вообще не покинуть Москву... С другой стороны, вполне очевидно, что этот Зараев довольно тесно связан с человеком, похитившим орхидеи Курослепова и открывшим на него охоту - в отличие от Гитиса, Игорь знал, что этим человеком был Беркутов. То, что у Зараева оказалась редчайшая книга, посвященная орхидеям, вполне доказывает, что в мире любителей орхидей он человек не случайный. А значит, не случайно именно он дал свою "крышу" человеку, совершившему налет на оранжереи Курослепова. Вполне возможно, Зараев и был заказчиком - или агентом заказчиков, сидящих за границей. Агентом какого-то крупного коллекционера, обитающего во Франкфурте? Во всяком случае, Курослепову можно предъявить самые веские и убедительные данные, что его главный враг, организовавший всю охоту (больше похожую на садистскую травлю) - Зараев. Зараев не хочет продавать манускрипт в Москве, хотя, надо думать, Курослепов отвалил бы ему не меньше западного миллионера... Не значит ли это, что, например, Курослепов уже оплатил часть стоимости манускрипта прежнему, законному владельцу - а потом этого владельца убили, и манускрипт похитили, и если станет известно, у кого он сейчас находится, Курослепов кинется карать и казнить?..
   Так ли, не так ли, но фактов, чтобы столкнуть лбами Курослепова и Зараева, больше, чем достаточно. Вспыхнет кровавая война - и Зараеву будет уже не до Янчаускаса. А если Курослепов сумеет перехватить манускрипт - у Зараева не окажется суммы, которую он намеревается отмывать через фирму Гитиса. То есть, тело Гитиса не извлекут из Сены, когда деньги Зараева будут окончательно отмыты.
   Игорь думал и о своем: если начнется непосредственная битва между Курослеповым и Зараевым, то, возможно, ему удастся вытащить из-под схватки Беркутова и помочь ему уйти. Во всяком случае, пропадет всякий смысл сдавать его Курослепову - с этим даже Повар согласится. Конечно, Беркутов теперь не прежний, это человек во власти безумия, сеющий смерть направо и налево и сам ищущий смерти. Все попытки поймать его за шкирку и вытащить из драки - как терьера вытаскивают из водоворота собачьей грызни - могут оказаться безрезультатными. Да и как Беркутов сможет жить, после всего? Но Игорь считал себя обязанным попытаться - даже если какая-нибудь другая собака и успеет прокусить ему руку, пока он будет вытаскивать Беркутова. Во всяком случае, совесть Игоря будет чиста.
   Две вещи смущали Игоря в отношении Зараева. Во-первых, полное отсутствие охраны. Как бы Зараев ни объяснял причины, по которым отослал свою охрану на время деловых переговоров, все равно это выглядело странно. Он словно предлагал попробовать расправиться с ним... А если не так, то все равно, в этом отсутствии охраны был свой тайный смысл, отлично понятный, по всей видимости, и Зараеву, и Янчаускасу. Но тогда, получается, Янчаускас даже намеком не дал понять другу, что у этих переговоров есть некий второй план - получается, скрыл от Игоря нечто важное... А это означало, что, набрав телефон Курослепова, чтобы столкнуть его лбом с Зараевым, Игорь может вляпаться в такие темные дела, где и голову сложить раз плюнуть.
   И, во-вторых, то, как Зараев держал редчайший фолиант и как рассказывал о нем. За поведением Зараева на миг приоткрылся книголюб, при этом энциклопедически образованный и... да, как ни странно, тихий и стеснительный по натуре. Можно подделать знания, заучив по бумажке то, что следует сказать о манускрипте незнакомым людям. Но нельзя подделать неожиданные и выразительные детали, короткие, в два слова, экскурсы в различные области науки и культуры, показывающие, что знания говорящего не обрывочны, а существуют внутри обширной цельной системы. Безумно трудно подделать ту манеру поведения, которая негласно свидетельствует, что человек, если бы захотел, мог рассказать намного больше... И уж совсем кажется невозможным для крутого главы мафиозного клана подделать ту любовь к книге как к живому существу которая свойственна лишь тихим вдумчивым отшельникам, работающим "на вечность" в уединении кабинетов и библиотек. Да, Игорю приходилось встречать очень культурных и образованных мафиози но у них, если пытаться сказать образно, отношение к собственной культуре и образованию было такое же как к собственным деньгам: как к чему-то принадлежащему только им, к тому, что они цепко схватили, вырвав у кого-то из глотки, и никогда никому не отдадут, разве что по сильному принуждению. Будут щеголять знаниями, как щеголяют богатством, но никогда не будут щедро делиться. А с Зараевым был совсем иной случай...
   Как бы то ни было, обстоятельства складывались так, что, невзирая на все сомнения, Игорь не видел другого пути, кроме как столкнуть Зараева с Курослеповым. Просто на этом пути надо быть очень осторожным, чтобы не попасть в тайную заминированную ловушку...
   Но неужели Гитис может его, Игоря, подставить? "Может, - ответил себе Игорь, - если Гитис действует по заданию Повара." Тогда, целую вечность назад по меркам нынешнего времени, Повар заинтересовался Игорем, потому что ему доложили: есть такой Терентьев, очень думающий, толковый и перспективный парень. На девяносто процентов можно сказать, что только от Гитиса могла исходить такая лестная характеристика - хотя в таких делах никогда не знаешь наверняка. И чтобы Гитис примчался к Игорю, которому несколько лет и весточки не присылал, первым делом по приезде в Москву?.. Такое возможно только в том случае, если и из Парижа Гитис срочно прилетел по вызову Повара, чтобы, после эмоционального взрыва Игоря, Гитис под правдоподобным предлогом вошел с ним в контакт и "скорректировал" участие старого друга в операции "Курослепов".