Битнер Розанна. Дыхание страсти

Глава 23

   Клей вошел в полицейский участок Сан-Антонио, надеясь наконец-то получить какие-нибудь сведения о Нине. Когда он спрашивал о ней в других небольших рейнджерских участках, ему либо говорили, что о ней ничего неизвестно, либо, что ходят слухи, будто она недавно арестована вместе с бандитами.
   Эти слухи встревожили Клея. Больше всего его беспокоило то обстоятельство, что с рейнджерами было не столь легко договориться, как с военными. Он осведомлялся о ней как о «мисс Хуарес», полагая, что она не станет никому говорить о том, что стала его женой. Нина умная и хитрая, думал Клей, мечтая вновь держать ее в своих объятиях. Он молил Бога о том, чтобы ее не повесили, прежде чем он найдет след.
   Он предполагал, что если кто-то и знает о судьбе Нины, то это начальник полиции Сан-Антонио. Его приветствовал человек небольшого роста, но довольно крепкий на вид. Он представился, назвав себя Луисом Хантом. Судя по крепкому рукопожатию, Клей решил, что этот человек гордится занимаемой должностью, которая компенсирует его маленький рост.
   Клей сказал, что он владелец ранчо из южного Техаса по имени Джон Сеймур. Он спросил, известно ли что-либо Ханту о конокрадке Нине Хуарес.
   Хант сложил руки на груди.
   — А почему это вас интересует, мистер Хант?
   Клей придал своему лицу выражение ненависти и возмущения.
   — Потому что она и ее брат украли у меня самых ценных лошадей Я несколько недель преследовал их, а потом до меня дошли слухи, что их поймали. Я хочу знать, что случилось с лошадьми, бывшими при них Я имею право требовать возвращения моей собственности, мистер Хант.
   Рейнджер поднял брови. К своему облегчению Клей понял, что этот человек верит ему.
   — Что ж, мистер Сеймур, это правдивые слухи, — сказал Хант. — Мои люди накрыли банду Хуареса. Почти все бандиты были убиты, включая их главаря, Эмилио.
   Клей был рад тому, что рейнджер в это время перебирал какие-то бумаги на столе и не видел выражения скорби и удивления на лице посетителя. Смерть Эмилио, безусловно, стала большим ударом для Нины. Прежде чем начать говорить, он сглотнул слюну.
   — Что ж, весть сама по себе радостная. А как насчет лошадей? И что случилось с этой чертовкой? Она довольна умна, вы знаете.
   — Ну, на этот раз ей не избежать наказания. Ее судили и приговорили к повешению, несмотря на то, что она беременна. Она сейчас в Остине. Через несколько дней ее отвезут в форт Борт. Это севернее, и там не очень много мексиканцев. В форте ее и повесят. Подождите, сейчас я найду документы по этому делу.
   Клей почти не слушал того, что говорил ему этот человек. Он должен был отвернуться, чтобы рейнджер не увидел, как он взволнован. Значит, Нина наконец-то забеременела! О, что за ирония судьбы!
   Начальник полиции поднял глаза на Клея, и тот приложил все усилия, чтобы не выдать своих чувств.
   — Что ж, давно пора было поймать этих негодяев. Может быть, после разгрома банды и гибели главаря мы наконец избавимся от конокрадов в южном Техасе.
   — Положитесь на техасских рейнджеров, мистер Сеймур. Мы искореним это зло.
   Клей сделал вид, что он удовлетворен и благодарен начальнику полиции.
   — Я вижу, ваши люди даром хлеб не едят. Так вы говорите, что эта мисс Хуарес, или как там ее, все еще в Остине? Когда же ее повезут в форт Борт? Я хотел бы присутствовать на повешении Не успокоюсь, пока эту женщину не похоронят. Я уже не первый раз страдаю из-за нее.
   Рейнджер рассмеялся.
   — Ну, если успеете попасть в Остин за три-четыре дня, то сможете еще застать ее там. Судье предстояло принять непростое решение. Ее обследовал врач, так как они решили, что женщина придумала всю историю про ребенка. Врач сказал, что пока не может утверждать с точностью, беременна она или нет. Но все же судья решил приговорить ее к повешению, невзирая на то, будет ли у нее ребенок, или его не будет. Людей это не очень-то занимает, пока у нее не вырос живот.
   Клею стало нехорошо. Они убьют ребенка вместе с матерью.
   — В форт ее повезут несколько рейнджеров, — продолжал Хант. — Они, возможно, не станут возражать, если вы поедете с ними. Принимая во внимание тот факт, что эта женщина умеет удирать от властей, полицейские скорее всего будут рады, что к ним присоединится еще один мужчина. Я напишу им записку, в которой порекомендую вас. Вам вернут ваших лошадей.
   Человек начал писать что-то, но мысли Клея были не о лошадях. Он действительно хотел бы отбить Нину у этих людей, но не мог ехать с ними, сопровождая ее. От удивления при виде своего мужа, Нина может выдать себя, и тогда все погибло. Нет, надо придумать что-то другое. Надо выждать, пока рейнджеры увезут ее подальше от города, и помощи им будет ждать уже неоткуда. Он должен действовать в одиночку. Нельзя подвергать риску Джулио и других работников.
   Хант отдал Клею записку.
   — Счастливо, мистер Сеймур. — Он протянул руку, и Клей пожал ее.
   — Спасибо. Для меня это просто праздник. Вы и ваши люди проделали большую работу.
   — Мы действуем лучше, чем военные, вот что я вам скажу. От них эта женщина удирала два или три раза. В последний раз это произошло с каким-то лейтенантом, который забрал ее из Санта-Фе. Никто точно не знает, что это за человек. Шериф не может вспомнить его имени, а армии ничего об этом неизвестно. Странно, не правда ли? Я думаю, что армии просто стыдно признаться в том, что ее упустили. Но от рейнджеров ей не уйти.
   — Приятно это слышать. — Клей свернул записку и положил ее в карман рубашки. Потом повернулся и вышел из помещения. По крайней мере, теперь у него есть конкретная информация. Он знает, где Нина и что она жива. Он надеялся, что она здорова и все ее страдания не отразятся на ребенке.
   Ребенок! Теперь у него еще больше оснований для того, чтобы сделать все для освобождения Нины. Теперь, когда Эмилио мертв, уже никто не сможет помешать их счастью. Клей сел верхом на лошадь и махнул своим работникам, чтобы они скакали за ним. Они переглянулись между собой, заметив, что хозяин чрезвычайно озабочен. Как только они покинули пределы города, Клей дал им знак остановиться. Он рассказал им все, что ему стало известно о судьбе Нины. Все вздохнули с облегчением, узнав, что она жива, но разделяли тревогу хозяина о том, что ее могут повесить, если Клею не удастся освободить свою жену до того, как ее доставят в форт Ворт.
   — Я не хочу, чтобы вы мне в этом помогали, — сказал им Клей. — Я должен сам освободить ее.
   — Но как, хозяин? — спросил Джулио, озабоченно глядя на Клея. — Позвольте нам помочь вам. Что вы можете сделать один?
   — Я еще не знаю. Но мне нужно каким-то образом освободить Нину, не подвергая при этом ее жизнь опасности.
   Джулио покачал головой.
   — Боюсь, что у вас ничего не получится, усомнился он. — Раньше, когда вы были военным, вам удавалось обманывать власти. Но теперь вы обыкновенный гражданин, и вам придется иметь дело с техасскими рейнджерами. Их нелегко провести, хозяин.
   Клей тронул щетину на своем лице. За пять дней у него чуть ли не выросла борода. Они гнали во всю. У них не было времени для отдыха, еды, умываний или бритья. Он знал, что нельзя терять время, и в какой-то степени его усилия увенчались успехом. Теперь он знает, где Нина.
   Остается лишь освободить ее и увезти домой. Но надо каким-то образом обойтись без кровопролития. Неожиданно Клей почувствовал себя одиноким и беззащитным. Как же ему провести техасских рейнджеров?
   Он с болью думал о Нине. Его мечта ускользала от него. Наконец-то у них должен родиться ребенок. Но жизнь матери под угрозой. Он посмотрел вдаль, начиная сомневаться в том, что Господу угоден их союз. Раньше он в этом не сомневался. Но почему же Господь допустил такое? Зачем Он привел их к миссионерам, где они обвенчались? Почему Он дал им так много счастья и послал Нине ребенка, если собирается теперь отнять у них все это?
   «Господи, сотвори чудо! — молился он про себя. — Такое же чудо, как когда мы спасались от апа-чей, и Ты привел нас к миссионерам. Не дай мне потерять ее».
   — Поехали в Остин, — произнес он вслух. Он ехал впереди своих людей, чувствуя смятение и гнев. Он уже однажды потерял жену и ребенка. Как же Господь допускает такое опять? Как ему теперь возвращаться на ранчо без Нины?
   — Что это такое? — спросил Джулио, подъезжая к Клею. — Никогда ничего подобного не видел!
   Клей посмотрел туда, куда указывал рукой работник.
   — Это верблюд, — произнес он, — черт меня побери!
   — Верблюд? А что это такое — верблюд? — спросил Джулио. Остальные работники тоже уставились на необычное зрелище.
   — Какое странное существо, — заметил один.
   — Это верблюд, — повторил Клей тихим голосом. Он просил Бога помочь ему. Это ли его чудо? Наверное, это один из верблюдов, принадлежащих армии.
   — Не спугните его, — предупредил он своих людей. — Я осторожно подъеду к нему, а потом накину на него веревку.
   — Что? — Джулио в изумлении смотрел на хозяина. — Зачем вам этот урод? Никогда еще не видел такое животное. Где оно живет?
   — Я знаю все о верблюдах. После того, как мы его поймаем, я расскажу вам о них много интересного. А теперь делайте то, что я говорю.
   — Но для чего он вам? — спросил Джулио. — Нам надо ехать в Остин спасать сеньору.
   — Может быть, этот верблюд поможет нам в этом деле.
   — Верблюд? — Джулио покачал головой. — Я не понимаю вас, хозяин.
   — Я сам пока не понимаю себя… тем не менее… — Клей выхватил веревку и осторожно приблизился к животному, произнося те слова, которые употреблял Пека Аким. Он много чего вспомнил о верблюдах, но вдруг понял, что так и не узнал, чем же закончилась та экспедиция в Калифорнию. Может быть, армия избавилась от некоторых из этих тварей и пустила их гулять по пустыне? Похоже, правительство так и поступило. Это скорее всего верблюдица, которая не может нести много груза. Но это к лучшему. Самку легче поймать. Она стояла, вытянув свою длинную шею, и пялилась на Клея. Он приблизился к ней, думая о том, какие же неприятные рожи у этих животных. И все же в этот миг она казалась ему самой симпатичной из всех тварей. Он уже обдумывал план освобождения Нины при помощи этого животного. Чудо произошло.
   Он бросил веревку, а Джулио держал наготове другое лассо на случай, если хозяин промахнется. Но верблюдица стояла смирно и не дрогнула, когда веревка обвилась вокруг ее шеи. Клей улыбнулся, торжествуя победу.
   — Мне плевать на то, что говорят другие. Ты очень симпатичная тварь, — сказал он, подъезжая к ней ближе и похлопывая ее по шее.
   Верблюдица посмотрела на него, издала знакомый ему звук, похожий на ворчание. При этом ее ресницы, данные ей Богом для защиты глаз от песка во время бурь, затрепетали. Она флиртовала с Клеем. Он засмеялся и повернул лошадь, которая нервничала в присутствии странного животного.
   Клей подскакал к Джулио.
   — Наблюдайте за ней, а я поеду в Сан-Антонио кое-что купить. Одному из вас придется отдать мне свою лошадь. Мне потребуется навьючить на нее небольшой груз. Ждите меня здесь.
   — Но… что вы собираетесь покупать? Не следует ли нам поспешить в Остин? — спросил Джулио.
   — Сначала мне нужно купить кое-что, без чего не обойтись при освобождении Нины. — Клей передал Джулио веревку, взял с собой запасную лошадь и ускакал прочь. Джулио и другие работники смотрели ему вслед, гадая, не сошел ли их хозяин с ума.

* * *

   Через два дня, скача практически без отдыха, Клей и его люди прибыли в небольшой городок неподалеку от Остина, население которого составляли в основном мексиканцы. В Сан-Антонио Клей купил несколько метров хлопкового полотна, несколько плетеных корзин с крышками, керосин и уздечку. Работники по-прежнему сомневались, в уме ли их хозяин. Он заплатил старой мексиканке за то, что она сшила ему халат из белого полотна. Пока она шила, Клей разделся до подштанников, смочил руки керосином, вымазал их в грязи, а потом стал растирать ими свое лицо и тело. Несмотря на свой загар, он хотел выглядеть еще более темнокожим и маслянистым.
   — Меня беспокоят только глаза, — заметил он, обращаясь к ничего не понимающим работникам. Он вытер руки о полотно и стал обвязывать им голову. — Ничего не поделаешь — они у меня голубые. Придется объяснить полицейским, что мой отец женился на голубоглазой светлокожей красавице. Я скажу им, что там, где я живу, мы покупаем себе жен.
   — О ком вы говорите, хозяин? Что вы собираетесь делать? — Джулио наблюдал, как Клей продолжал обворачивать материю вокруг своей головы, сооружая нечто вроде необычной шляпы. Закончив с этим, Клей посмотрел на работников, шутливо простирая к ним руки.
   — Ну, как? Вы узнаете меня, если на мне будет халат и я начну говорить с непонятным акцентом?
   Джулио почесал затылок.
   — Трудно сказать, хозяин. Объясните, в чем дело.
   Клей усмехнулся. Вид у него был возбужденный.
   — Я все знаю о верблюдах, Джулио, и о тех людях, которые населяют ту заморскую страну, где водятся эти странные твари. В армии мне пришлось иметь дело с этими животными. — Он опять погладил верблюдицу по шее.
   Казалось, что все обитатели небольшого городка высыпали на улицу, чтобы поглазеть на неуклюжее животное и сумасшедшего гринго, который измазал себя керосином и грязью.
   — Люди, присланные сюда вместе с верблюдами называют себя арабами, Джулио, — объяснял Клей. — Они живут в стране, которая упоминается в Библии. Страна эта вблизи Средиземного моря. Там одна горячая пустыня, так что жителям тех мест приходится носить вот такие тюрбаны на голове. Они также носят халаты, потому что в них не так жарко, как в штанах и рубашках. На ноги они надевают сандалии. Вот почему я купил в Сан-Антонио кожаные сандалии и прочие вещи. Я думаю, мне удастся скопировать их манеру говорить.
   — Но к чему все это?
   Клей подошел к верблюдице и опять погладил ее.
   — Джулио, эти твари могут переносить в четыре раза больше груза, чем самые крепкие мулы. Но эта самка понесет лишь женщину весом в сотню фунтов. — Он подмигнул работникам. Те задумались на минуту, а потом начали улыбаться.
   — Но как вы собираетесь похитить ее у рейнджеров? — спросил один из работников.
   — Вот для того-то и нужен весь этот маскарад. В любую из этих корзин, которые я купил… может поместиться женщина такого роста, как Нина, не так ли? Я собираюсь прикрепить корзины к верблюдице и ждать, пока рейнджеры не покинут Остин. Через пару дней я, ближе к ночи, нанесу им визит. Объясню им, что я один из тех иностранцев, что прибыли в Америку с верблюдами и решили остаться тут. Ну, придумаю, что им еще сказать по ходу дела. Я пока не знаю, как мне посадить Нину в одну из этих корзин.
   — Вы хотите прикинуться одним из этих… арабов? Вы хотите въехать на верблюде прямо в лагерь рейнджеров? — Джулио забеспокоился.
   — Да, я въеду прямо в их лагерь. Черт возьми, да они в жизни не видели ни одного араба. А может, и верблюдов тоже никогда не видели. Вид этого несуразного странного животного отвлечет их внимание, а Нина тем временем сможет спрятаться в корзине. Однако надо привязать какой-нибудь камень к другому боку верблюдицы, чтобы Нина не нарушила равновесие. Самое трудное — управлять этой чертовой тварью. Я видел, как это делается, и знаю нужные слова, но я никогда не ездил на верблюдах.
   — Попробуйте сейчас, хозяин, — предложил один работник. — Потренируетесь сами и позабавите ребятишек.
   Клей посмотрел на животное, чувствуя себя не очень-то уверенно.
   — Почему бы и нет, черт возьми? Надо попробовать. — Он подошел к своей лошади и взял из сумки небольшой кнут, который купил в городе. Потом вернулся к верблюдице и дотронулся кнутом до ее колен. Он понимал, как забавно выглядит — в этой чалме, весь перемазанный керосином, одетый лишь в подштанники. Женщины и дети смеялись, глядя на него. Зеваки видели, как верблюдица стала на колени, согнув сначала передние, а потом и задние ноги, после того как Клей пробормотал какие-то слова. Клей взял уздечку, надеясь, что она не причинит боль животному.
   Он сделал глубокий вдох и оседлал верблюдицу, сев перед ее огромным горбом. Затем прикоснулся к ее шее и произнес еще какие-то слова. Она встала на ноги. Детишки закричали и засмеялись. Взрослые в удивлении смотрели на происходящее. Клей проехался на странном животном по улице и решил, что верблюды совершенно не приспособлены для того, чтобы на них путешествовать. Но выхода у него не было.
   Он отдал еще одну команду. Животное начало опускаться на колени и чуть было не сбросило седока. Сойдя на землю, Клей покачал головой.
   — Не представляю, как можно мчаться на ней во весь опор, — обратился он к Джулио.
   Работники рассмеялись, а зеваки, окружившие Клея, что-то оживленно говорили ему, смеялись, показывали пальцами и качали головами. Клей неоднократно слышал слово «локо», что по-испански значит сумасшедший. Он понимал, что они считаю его ненормальным. Он улыбнулся, повернувшись лицом к Джулио.
   — Возьми с собой людей и ждите возле Колорадо, где мы ночевали прошлой ночью. Я дам тебе денег, и ты купишь лошадь для Нины. Подбери не строптивую, но такую, которая могла бы быстро бежать при необходимости. — Он взглянул на одного из своих людей. — Район, ты самый маленький из нас. Приготовь чистые штаны и рубашку, да купи большое сомбреро. Мы оденем Нину как мужчину.
   Работники заулыбались, а Клею стало не по себе. Он должен или освободить ее, или умереть.
   — Я привезу Нину в лагерь, и мы сразу же ее переоденем. Верблюдицу мы прогоним прочь со всеми этими корзинками. Рейнджеры будут искать именно это животное. А мы отправимся в сторону побережья. Они будут думать, что освободители Нины повезут ее в Мексику. Мы же отправимся к Хьюстону и доберемся до Мексики по Заливу. Как только мы окажемся на судне, они уже ничего не смогут нам сделать. Так что готовьтесь в дорогу. Не могу сказать, когда вернусь. Возможно, мне понадобится три-четыре дня.
   — Да, хозяин, — сказал Джулио. — Мы будем ждать вас. Все мы скучаем по дому.
   Клей вновь почувствовал боль в груди.
   — Да, я тоже скучаю. — Он отвернулся. — Пойду посмотрю, сшила ли уже эта старуха халат. Мне нужно попасть в Остин до того, как они увезут Нину. — Он вошел в маленький белый домик, чувствуя необыкновенное возбуждение.
   Старуха, сидящая в домике, встала и, улыбаясь, протянула ему халат. Клей с улыбкой взял его у нее.
   — Спасибо, — сказал он. Женщина внимательно посмотрела на его чалму, потом закрыла рот рукой и разразилась добродушным смехом, тряся при этом головой. Клей надел халат и перепоясался ремнем из сыромятной кожи. Подойдя к старому, покрытому пятнами зеркалу на туалетном столике, он посмотрел на свое отражение.
   — Я не узнаю себя, — произнес он, чувствуя себя более уверенно. Потом повернулся к старухе. — Вы хорошо потрудились, сеньора Бека. — Он склонился над ней и чмокнул ее в щеку. Старушка опять захихикала, качая головой. «Локо гринго», — подумала она.

* * *

   Нина уже теряла надежду на то, что Клей когда-либо ее найдет. Но даже если бы он нашел, смог ли бы он помочь ей? Он только сам попадет в беду, потому что рейнджеры и военные разыскивают лейтенанта, который помог ей убежать из тюрьмы Санта-Фе. Она молилась о том, чтобы он не предпринимал чего-либо в ближайшее время. Если ей суждено умереть, то пусть она умрет, не зная о том, что ее возлюбленный умирает из-за нее.
   Она с гордо поднятой головой вышла из тюрьмы в сопровождении полицейских. На улице собралась небольшая толпа. То, что ее приговорили к повешению, вызвало недовольство у части населения. И мексиканцы, и некоторые белые протестовали против сурового приговора молодой беременной женщине. Однако были и такие, которые считали приговор справедливым. Когда Нина вышла из тюрьмы, то услышала крики на испанском. Люди кричали, что ее приговорили к повешению только потому, что она мексиканка.
   У нее от страха бешено забилось сердце, когда ее подвели к лошади. Нина не столько боялась умереть сама, сколько мучилась от того, что погибнет ее ребенок, ни в чем не повинное дитя. Она молила судей о том, чтобы ей позволено было сначала родить, в глубине души надеясь на то, что Клей к тому времени найдет и спасет, если не ее, то хотя бы ребенка. Тогда у мужа навсегда сохранится частичка ее души. Но ее просьбу отвергли, так как она даже не смогла доказать свою беременность. Они могли верить ей лишь на слово, а этого они делать не собирались. Она полагала, что врач, осматривающий ее, был предубежден против мексиканцев и не хотел, чтобы на свет появился еще один представитель этого народа. Нина не могла забыть того унижения, которое доставил ей этот осмотр, и того разочарования, когда он объявил, что у него нет уверенности в ее беременности.
   После всех этих испытаний Нина потеряла всяческую надежду на спасение. Энергия покинула ее. Пусть же ее везут в форт Ворт и повесят там. Клею не удастся найти ее, да он и не сможет ей ничем помочь в любом случае. Храня на лице строгое и спокойное выражение, она села верхом на лошадь. Рейнджер крепко, до боли связал ее руки, привязав их к луке седла. Потом он связал ей и ноги под животом лошади.
   — Теперь не убежишь, — сказал он улыбаясь.
   Нина страшно боялась предстоящего путешествия. Рейнджеры, привезшие ее в Остин, относились к ней недружелюбно. Ее плохо кормили и не давали возможности вымыться. Они отпускали в ее адрес грубые замечания, и она временами боялась, что ее могут изнасиловать. Единственное, что их, по-видимому, удерживало, это то обстоятельство, что, являясь рейнджерами, они должны вести себя по-джентльменски. Хотя джентльменами они не были.
   Путешествие же обещало быть долгим и опасным. После нескольких дней в пустыне эти люди могут и забыть о своем кодексе чести. Ведь там за ними не будет никакого присмотра. Ее повезут на смертную казнь, так стоит ли с ней церемониться.
   Под выкрики толпы пятеро полицейских оседлали своих лошадей, а один из них взял ее лошадь под уздцы.
   — Бандитка! — крикнул кто-то из толпы. — Это слово ранило ее. Они считают ее порочной женщиной, конокрадкой. Многие, наверное, думают, что она спала со всеми бандитами из банды ее брата. Откуда им знать, что в ее жизни был лишь один мужчина. Только одного человека она пустила в свою постель, разрешив ему обладать ее телом. Ах, если бы она могла еще хоть раз увидеть его, прикоснуться к нему, объяснить ему, что с ней случилось.
   Нина не хотела показывать свой страх и стыд перед этими людьми. Она сидела в седле прямо, глядя только перед собой, ни на кого не обращая внимания. Когда они выезжали из города, она заметила другую толпу. Прекрасные, но горькие воспоминания пронзили ее сердце, когда она поняла, почему собрались эти смеющиеся забавляющиеся люди.
   Верблюд! При виде этого странного существа она чуть не расплакалась. У нее защемило сердце. Она так ясно вспомнила тот день, когда впервые встретила Клея — высокого, красивого грин-го в военной форме! Если бы они с Эмилио не отправились тогда в Индианолу, чтобы продать там лошадей, она, возможно, так бы и не повстречалась с лейтенантом Клейтоном Янгбладом. Интересно, как сложилась бы ее жизнь без него? Ее счастье с ним длилось недолго, но она благодарила Бога и за этот краткий срок.
   Рейнджеры, сопровождающие Нину, приблизились к толпе зевак, окруживших верблюда. Через мгновение они уже находились в этой толпе. Нина бросила взгляд на араба, который вел верблюда, вспомнив того странного погонщика в чалме, который выводил первых верблюдов на пристань Индианолы. Она вспомнила весь цирк, который за этим последовал.
   То, что происходило теперь, весьма напоминало тот эпизод из прошлого. Одна из лошадей встала на дыбы и понесла. Дети смеялись и показывали пальцами, взрослые пялили глаза, куры, бродившие по улице в поисках корма, начали кудахтать и бить крыльями.
   Рейнджер, держащий под уздцы лошадь Нины, старался объехать толпу, но женщина продолжала наблюдать за происходящим. Вдруг араб взглянул на нее, и у нее чуть было не остановилось сердце. Эти глаза! Она не могла не узнать их! У нее открылся рот от удивления, а человек в чалме тотчас приложил палец к губам. Потом он улыбнулся ей. Она узнала эту улыбку, узнала эти глаза. Клей!
   Нина пыталась заставить себя оторвать от него свой взгляд, опасаясь что рейнджеры могут понять, что она знает этого странного араба. Она надеялась, что они сочтут ее удивление уместным, подумав, что мексиканка не видела арабов и верблюдов. Да полицейские и сами удивленно таращились на них, проезжая мимо.
   Клей! Что он задумал, черт возьми? Нина не сомневалась, что он здесь, чтобы помочь ей. У нее голова закружилась от радости, от надежды, но она заставила себя сохранять угрюмое выражение лица, чтобы не выдать себя. Но почему Клей переоделся арабом? Почему он предпочел верблюда быстрому коню? Она должна быть готова, чтобы он ни предпринял. Надо следить за его действиями и прислушиваться к его словам. У него должен быть план. Она хотела рассмеяться от счастья, но боялась показать свою радость.
   Клей! Он появился! Она не могла остановить слезы, которые появились у нее на глазах при виде мужа. Знает ли Клей, что она ждет ребенка? Она надеялась, что он не пострадает, освобождая ее. Но теперь, когда он здесь, Нина молила Бога сохранить ей Клея.
   — Не плачьте, леди, — обратился к ней один из рейнджеров, увидя слезы в ее глазах. — Вас все равно повесят. От армии вам удалось пару раз скрыться, но техасских рейнджеров вам не провести. И никакие слезы не смягчат нас. Так что утрите глаза и не пытайтесь нас разжалобить.