Страница:
Итак, факт за фактом были дискредитированы. Со всех сторон мы слышим постоянные жалобы. «По психологии известно очень мало!» – вздыхает один член Королевского общества. «Мы должны признаться, что по физиологии мы также знаем очень мало или почти ничего не знаем», – говорит другой. «Нет ни одной другой науки, которая покоилась бы на таком шатком научном базисе, как медицина», – неохотно признается третий. «Что мы знаем о предполагаемых нервных флюидах?.. Пока что – ничего», – вставляет четвертый. И так далее по каждой отрасли науки. А тем временем происходят феномены, по интересности превосходящие все другие явления в природе, которые могут быть раскрыты только физиологией и психологией, и также «пока что неизвестные» флюиды – и все это отрицается наукой, как заблуждения, обман, а когда истинность этих фактов неотрицаема, то говорят, что они «не представляют интереса» науке. Или, что еще хуже, когда субъект, организм которого проявляет наиболее значительные черты оккультных, хотя и естественных способностей, предлагает себя для исследований, то вместо честного экспериментирования он оказывается пойманным учеными (?) и за свои труды получает трехмесячное тюремное заключение. Это, действительно, многообещающе.
Легко понять, что в 1876 году не верят факту, о котором было сообщено в 1731, каковой факт являлся свидетельством другому факту, происшедшему, когда Павел III был папой. И когда ученым говорят, что римляне сохраняли горящие светильники в своих гробницах бесчисленное количество лет, пользуясь маслянистостью золота; что одна из таких вечно горящих ламп была обнаружена ярко горевшей в гробнице Туллии, дочери Цицерона, несмотря на то, что находилась взаперти тысячу пятьсот пятьдесят лет,[166] – у них имеется некоторое право сомневаться и даже не верить сообщению, пока они сами не убедятся посредством своих пяти чувств, что такая вещь возможна. В таком случае они могут отвергнуть свидетельства всех древних и средневековых философов. Погребение живых факиров и последующее за тем оживание после тридцатидневного пребывания в могиле может выглядеть в их глазах очень подозрительным. То же самое по отношению к самому себе наносимым смертельным ранениям с выставлением напоказ собственных внутренностей, что проделывают некоторые ламы, которые вылечивают такие ранения почти мгновенно.
Для некоторых людей, которые в отношении феноменов, произведенных в их собственной стране в присутствии многих свидетелей, не верят даже свидетельству своих чувств, для таких людей повествования, находимые в классических книгах, и записи путешественников, разумеется, покажутся абсурдными. Но чего мы никогда не будем в состоянии понять, так это коллективное упрямство академий перед лицом стольких горьких уроков в прошлом за то, что они «омрачали совет словами без знания». Подобно Господу, «из вихря» сказавшему Иову, магия может сказать современной науке: «Где ты была, когда Я закладывал основание Земли? Ответь, если знаешь!» И кто ты, осмеливавшийся сказать Природе: «Только досюда, а не дальше; здесь должны замереть на месте твои гордые волны».
Но какое это может иметь значение, если они отрицают? Будь их скептицизм тысячу раз сильнее, разве они могут предотвратить феномены, происходящие во всех краях света? Факиры по-прежнему будут похоронены и затем снова оживлены для удовлетворения любопытства европейских путешественников; ламы и индийские аскеты все также будут ранить и истязать себя и даже вынимать собственные кишки, после чего будут чувствовать себя лучше прежнего; и отрицаний всего мира будет недостаточно, чтобы задуть вечногорящие лампы в некоторых подземных святилищах Индии, Тибета и Японии. Одна из таких ламп упоминается священником С. Мэтиером из Лондонской Миссии. В храме Тревандрам, в королевстве Траванкор Южной Индии «есть внутри храма глубокий колодец, куда в течение года забрасываются громадные богатства, а в другом месте, в нише, прикрытой камнем, имеется большая золотая лампа, которая была зажжена более 120 лет тому назад, и все еще продолжает гореть», – говорит этот миссионер в своем описании этого места. Католические миссионеры, разумеется, приписывают эти лампы любезным услугам Сатаны. Более благоразумные протестантские священники упоминают об этом факте, но не добавляют никаких комментариев. Аббат Хак видел и тщательно рассматривал такие лампы, как и другие лица, на долю которых выпала удача завоевать доверие и дружбу восточных лам и священнослужителей. Нельзя больше отрицать чудес, которые видел капитан Лейн в Египте, или то, чему в Бенаресе были свидетелями Жаколио и сэр Чарлз Нейпер; нельзя отрицать левитацию человеческих существ средь бела дня, что можно объяснить лишь тем, что было сказано по этому поводу в главе введения к этой книге.[167] Такие левитации засвидетельствованы (кроме мистера Крукса) профессором Перти, который показывает, что они производились под открытым небом и длились иногда 20 минут; все эти феномены, и еще гораздо больше, происходили, происходят и будут происходить в каждой стране на нашем земном шаре вопреки всем скептикам и ученым, какие когда-либо развились из силурийского ила.
Среди осмеянных якобы достижений алхимии числятся вечно горящие лампы. Если мы скажем читателю, что мы видели такую лампу, нам могут задать вопрос (в том случае, если искренность нашей собственной веры не ставится под сомнения): как мы можем утверждать, что лампы, осмотренные нами, вечно горящие, когда мы их наблюдали только короткое, ограниченное время? Да просто потому, что мы знаем ингредиенты и принцип их конструкции, а также естественный закон в этом случае используемый; и мы уверены, что наше сообщение нашло бы подтверждение, если бы были предприняты исследования в надлежащем направлении. Какое это направление и от кого можно получить такие знания – это наши критики сами должны узнать, приложив такие же усилия, какие были приложены нами. Между тем, однако, мы назовем нескольких из 173 авторитетов, которые писали по этому предмету. Поскольку мы помним, ни один из них не утверждал, что эти лампы гробниц будут гореть вечно, но только неопределенно долгое время, многие годы, и отмечены случаи, когда они горели многие века. Никто не станет отрицать, что если существует закон природы, по которому можно заставить лампу гореть в течение 10 лет без пополнения горючим, то нет причины сомневаться, что можно заставить такую лампу гореть сотню и тысячу лет.
Среди многих хорошо известных лиц, которые твердо верили и горячо уверяли, что такие лампы гробниц горели в течение нескольких сотен лет и продолжали бы гореть, может быть, вечно, если бы их не погасили и если бы их сосуды не были разбиты по несчастной случайности, – мы можем рассчитывать на следующие имена: Климент Александрийский, Гермолай Барбаросский, Аппиан, Бураттин, Цитезий, Коэлий, Фоксий, Костэо, Касалий, Кедрин, Делрий, Эриций, Гесснер, Джакобоно, Леандер, Либавий, Лазий П. де ла Мирандолла, Филалет, Лицет, Майол, Матуранти, Баптиста Порта, Панциролло, Русцеллино, Скардоний, Лудовико Виве, Волатеран, Парацельс, несколько арабских алхимиков и, наконец, Плиний, Солин, Кирхер и Альберт Магнус.
Открытие этих ламп приписывается древним египтянам, сыновьям Страны Химии.[168] По крайней мере, они те люди, которые пользовались этими лампами гораздо больше любой другой нации из-за своих религиозных учений. У них считалось, что астральная душа мумии пребывает около нее в течение целых трех тысяч лет круга необходимости. Она прикреплена к мумии магнетической нитью, которую она может порвать только собственными усилиями, и египтяне надеялись, что вечно горящая лампа, символ нетленного и бессмертного духа, заставит более материальную душу расстаться со своим земным обиталищем, и она навсегда соединится со своим божественным Я. Поэтому в гробницах богатых людей подвешивались такие лампы. Часто находят такие лампы в подземных пещерах захоронения мертвых, и Лицет написал большой фолиант, доказывая, что в его время каждый раз, когда открывали гробницу, в середине ее находили горящую лампу, но она сразу же гасла вследствие осквернения. Тит Ливий, Бурратин и Михаил Шатта в своих письмах к Кирхеру [219, с. 544] подтверждают, что они находили много ламп в подземных пещерах древнего Мемфиса. Павсаний говорит о золотой лампе в храме Минервы в Афинах, которая, по его словам, была сделана Каллимахом и горела целый год. Плутарх [220] подтверждает, что он видел лампу в храме Юпитера Аммона, и что жрецы уверяли его, что она горит уже многие годы, несмотря на то, что стоит под открытым небом и что ни ветер, ни вода не могут ее погасить. Св. Августин, католический авторитет, также описывает лампу в храме Венеры, которая такого же рода, как и другие – непогасимы ни сильнейшим ветром, ни водой. В Эдессе была найдена лампа, говорит Кедрин, «которая будучи спрятанной в верхней части каких-то ворот, прогорела 500 лет». Но изо всех таких ламп наиболее чудесной является упоминаемая Олибием Максимом из Падуи. Ее нашли близ Аттисты, и Скардониус [Lib. I, Class 3, Cap. ult.] дает блестящее ее описание:
Химики и физики отрицают возможность существования вечно горящих ламп, утверждая, что все, что бы то ни было, будучи превращенным в испарения или дым, должно быть поглощено. И так как масляное питание лампы превращается в испарение, то, следовательно, огонь лампы не может быть вечным из-за недостатка питания. С другой стороны, алхимики отрицают, что все питание зажженного огня обязательно должно превращаться в испарения. Они говорят, что в природе существуют вещества, которые не только способны противостоять силе огня, оставаясь несжигаемыми, но и также и неугасимы – ни ветер, ни вода не погашают их. В одном старом труде по химии, опубликованном в 1700 г. и названном?ΕΚΡΟΚΗΔΕΙΑ, ΰвтор выступает с рядом опровержении против утверждений алхимиков. Но, хотя он отрицает, что огонь можно заставить гореть вечно, он почти склонен верить в возможность, что лампа может гореть многие сотни лет. Кроме того, у нас много свидетельств от алхимиков, посвятивших годы такого рода опытам, что они пришли к заключению, что такие лампы возможны.
Существует несколько способов особой обработки золота, серебра и ртути; также нефти и керосина и других битумных масел. Алхимики также называют камфорное масло и янтарь, Lapis asbestos seu Amianthus, Lapis Carystius, Cyprius и Linum vivum seu Creteum, которые использовались в работе таких ламп. Они утверждают, что такой материал может быть изготовлен или из золота или из серебра, приведенных в состояние жидкости, и указывают, что золото является наиболее подходящим питанием для их чудесного пламени, так как изо всех металлов золото при нагревании и плавке теряет меньше всех и, кроме того, его можно заставить втягивать обратно свою масляную влажность, как только она испарилась, и тем создавать непрерывное питание своего собственного пламени, раз оно возжено. Каббалисты утверждают, что этот секрет был известен Моисею, который узнал его от египтян, и что лампа, которая по велению «Господнему» должна была гореть в библейской скинии, была типа неугасимых.
Асбест, который был известен грекам под именем Ασβεστος, т. е. неугасаемый, представляет собою, как нам говорят Плиний и Солин, камень, который, если его разожгли, уже не может быть потушен. Альберт Магнус описывает, что это камень железного цвета, большею частью находимый в Аравии. Вообще, его находят покрытым едва ощутимой маслянистой влагой, которая, как только к ней подносят зажженную свечу, сразу воспламеняется. Много было проделано опытов химиками, чтобы извлечь это нерастворимое масло, но утверждают, что им не удавалось. Но могут ли наши химики сказать, что это совершенно невозможно? Если это масло когда-нибудь будет извлечено, то, несомненно, это и будет вечное горючее. Древние вполне могли хвастаться, что они обладатели этого секрета, ибо мы повторяем, и в наши дни есть экспериментаторы, которые успешно совершили то же самое. Химики, которые совершили напрасные попытки, утверждают, что извлеченная ими из камня жидкость была более похожа на воду, чем на масло, и такая нечистая и мутная, что и гореть неспособна; другие же, наоборот, утверждают, что это масло, как только приходит в соприкосновение с воздухом, становится таким густым и плотным, что едва течет, и будучи зажженным, не дает пламени, а испускает темный дым, тогда как лампы древних приписывают самое чистое и светлое пламя безо всякого дыма. Кирхер, который указывает на необходимость очищения, считает последнее настолько трудным, что оно доступно лишь высшим знатокам алхимии.
Святому Августину, который все подобные искусства приписывал христианскому козлу отпущения Дьяволу, категорически возражает Лудовико Виве [221], который доказывает, что все такие, кажущиеся магическими феномены, являются продуктами трудолюбия человека и его глубокого изучения сокровенных тайн природы, какими бы удивительными и чудесными они нам ни казались бы. У Подокаттара, кипрского рыцаря,[171] были и волокна и полотно, сделанные из другого асбеста, который, как говорит Поркаччи [222], он видел в доме этого рыцаря. Плиний называет эти волокна linum vinum и индийским шелком, которое сделано из asbeston sive asbestinum, что-то вроде льна, из которого делают ткань, которую очищают, бросая ткань в огонь. Он добавляет, что эта ткань чрезвычайно дорогая – как жемчуг и алмазы, и не только потому, что этот материал редко встречается, но и потому, что его чрезвычайно трудно соткать из-за малой длины нитей. Сперва этот материал бьют молотком, расплющивают, вымачивают в теплой воде; и когда он высушен, его легко разделить на нити, как лен, и потом ткут. Плиний утверждает, что он видел сделанные из этого материала полотенца и сам участвовал в эксперименте их очищения огнем. Баптиста Порта также говорит, что нашел то же самое в Венеции во владении одной кипрской дамы. Это открытие алхимиков он называет secretum optimum.
Доктор Грейв в своем описании редкостей Грешемского колледжа (семнадцатое столетие) выражает уверенность, что искусство выделки и употребления такого полотна навсегда утеряны; но оказывается, что это не совсем так, потому что мы находим, что музей Септалия еще в 1726 году хвастался, что он является владельцем нитей, веревок, бумаги и сети, сделанных из такого материала. Кроме того, некоторые из этих предметов, как мы узнаем из «Искусства бальзамирования» Гринхилла на стр. 361, были сделаны руками самого Септалия.
«Грейв», – говорит автор, – «кажется, считает, что Asbestinus Lapis и Amianthus — одно и то же и называет их по-английски бахромчатым камнем»; он говорит, что этот камень растет короткими нитями или бахромами длиною от одной четверти до полного дюйма; эти нити с блеском; они тонки, как те, что прядет червь-шелкопряд и гибкие, как лен или пакля. Что этот секрет не совсем еще утерян, также доказывается тем фактом, что некоторые буддийские монастыри в Китае и Тибете им обладают. Был ли он сделан из волокон того или другого камня, мы не можем сказать, но мы видели в буддийском женском монастыре желтый халат, какой носят буддийские монахи; в нашем присутствии его бросили в большую яму, полную горящих угольев; через два часа его вынули из ямы, и он был такой чистый, точно его выстирали водою с мылом.
В наше время подобные суровые испытания асбеста производились в Европе и Америке, и теперь это вещество применяется в промышленности для изготовления кровельного материала, несгораемой одежды и огнестойких сейфов. Очень ценные залежи этого минерала на острове Стэйтен в Нью-Йоркской гавани, поставляют его в связках наподобие сухого хвороста, причем волокно иногда бывает длиною в несколько футов. Тончайшая разновидность асбеста, называемая древними αμιαντος (неоскверненная), получила свое название вследствие своего белого сатино-подобного блеска.
Также древние делали фитили для своих вечных ламп из другого камня, который они называли Lapis Carystius. Обитатели города Каристо, кажется, не делали из него никакого секрета, так как Маттей Радер говорит в одном сочинении [223]:
Лицет, кроме того, твердо уверен, что
Не совсем, и время это докажет, хотя бы всё, что мы теперь пишем, было бы обречено, подобно многим другим истинам.
От имени науки нам говорят, что она не признает других видов исследования, кроме наблюдения и опыта. Мы согласны. И не имеем ли мы записей наблюдений фактов, скажем, за три тысячи лет, фактов, доказывающих оккультные силы человека? Что касается опытов, то какие же лучше возможности можно для них требовать, чем те, которые представляются так называемыми современными феноменами? В 1869 году различные английские ученые приглашались Лондонским Диалектическим обществом оказать помощь в исследовании этих феноменов. Давайте посмотрим, что наши философы на это ответили. Профессор Гёксли написал:
Это все, что касается мнений английских ученых. Американцы не поступили намного лучше. В 1857 году комитет Гарвардского университета предостерегал публику против исследований по этому предмету, который «разлагает нравственность и унижает разум». Далее они назвали его «заразительным влиянием, которое определенно уменьшает правдивость в мужчине и чистоту в женщине». Позднее, когда профессор Роберт Хэер, великий академик, не боясь мнений своих современников, стал исследовать спиритизм и уверовал в него, его немедленно объявили non compos mentis,[173] и в 1874 году, когда одна из нью-йоркских ежедневных газет обратилась с циркулярным письмом к ведущим ученым страны, прося их заняться исследованием спиритизма, и предлагало оплатить расходы, они, подобно гостям, приглашаемым на ужин, «единодушно начали извиняться и отказываться».
Легко понять, что в 1876 году не верят факту, о котором было сообщено в 1731, каковой факт являлся свидетельством другому факту, происшедшему, когда Павел III был папой. И когда ученым говорят, что римляне сохраняли горящие светильники в своих гробницах бесчисленное количество лет, пользуясь маслянистостью золота; что одна из таких вечно горящих ламп была обнаружена ярко горевшей в гробнице Туллии, дочери Цицерона, несмотря на то, что находилась взаперти тысячу пятьсот пятьдесят лет,[166] – у них имеется некоторое право сомневаться и даже не верить сообщению, пока они сами не убедятся посредством своих пяти чувств, что такая вещь возможна. В таком случае они могут отвергнуть свидетельства всех древних и средневековых философов. Погребение живых факиров и последующее за тем оживание после тридцатидневного пребывания в могиле может выглядеть в их глазах очень подозрительным. То же самое по отношению к самому себе наносимым смертельным ранениям с выставлением напоказ собственных внутренностей, что проделывают некоторые ламы, которые вылечивают такие ранения почти мгновенно.
Для некоторых людей, которые в отношении феноменов, произведенных в их собственной стране в присутствии многих свидетелей, не верят даже свидетельству своих чувств, для таких людей повествования, находимые в классических книгах, и записи путешественников, разумеется, покажутся абсурдными. Но чего мы никогда не будем в состоянии понять, так это коллективное упрямство академий перед лицом стольких горьких уроков в прошлом за то, что они «омрачали совет словами без знания». Подобно Господу, «из вихря» сказавшему Иову, магия может сказать современной науке: «Где ты была, когда Я закладывал основание Земли? Ответь, если знаешь!» И кто ты, осмеливавшийся сказать Природе: «Только досюда, а не дальше; здесь должны замереть на месте твои гордые волны».
Но какое это может иметь значение, если они отрицают? Будь их скептицизм тысячу раз сильнее, разве они могут предотвратить феномены, происходящие во всех краях света? Факиры по-прежнему будут похоронены и затем снова оживлены для удовлетворения любопытства европейских путешественников; ламы и индийские аскеты все также будут ранить и истязать себя и даже вынимать собственные кишки, после чего будут чувствовать себя лучше прежнего; и отрицаний всего мира будет недостаточно, чтобы задуть вечногорящие лампы в некоторых подземных святилищах Индии, Тибета и Японии. Одна из таких ламп упоминается священником С. Мэтиером из Лондонской Миссии. В храме Тревандрам, в королевстве Траванкор Южной Индии «есть внутри храма глубокий колодец, куда в течение года забрасываются громадные богатства, а в другом месте, в нише, прикрытой камнем, имеется большая золотая лампа, которая была зажжена более 120 лет тому назад, и все еще продолжает гореть», – говорит этот миссионер в своем описании этого места. Католические миссионеры, разумеется, приписывают эти лампы любезным услугам Сатаны. Более благоразумные протестантские священники упоминают об этом факте, но не добавляют никаких комментариев. Аббат Хак видел и тщательно рассматривал такие лампы, как и другие лица, на долю которых выпала удача завоевать доверие и дружбу восточных лам и священнослужителей. Нельзя больше отрицать чудес, которые видел капитан Лейн в Египте, или то, чему в Бенаресе были свидетелями Жаколио и сэр Чарлз Нейпер; нельзя отрицать левитацию человеческих существ средь бела дня, что можно объяснить лишь тем, что было сказано по этому поводу в главе введения к этой книге.[167] Такие левитации засвидетельствованы (кроме мистера Крукса) профессором Перти, который показывает, что они производились под открытым небом и длились иногда 20 минут; все эти феномены, и еще гораздо больше, происходили, происходят и будут происходить в каждой стране на нашем земном шаре вопреки всем скептикам и ученым, какие когда-либо развились из силурийского ила.
Среди осмеянных якобы достижений алхимии числятся вечно горящие лампы. Если мы скажем читателю, что мы видели такую лампу, нам могут задать вопрос (в том случае, если искренность нашей собственной веры не ставится под сомнения): как мы можем утверждать, что лампы, осмотренные нами, вечно горящие, когда мы их наблюдали только короткое, ограниченное время? Да просто потому, что мы знаем ингредиенты и принцип их конструкции, а также естественный закон в этом случае используемый; и мы уверены, что наше сообщение нашло бы подтверждение, если бы были предприняты исследования в надлежащем направлении. Какое это направление и от кого можно получить такие знания – это наши критики сами должны узнать, приложив такие же усилия, какие были приложены нами. Между тем, однако, мы назовем нескольких из 173 авторитетов, которые писали по этому предмету. Поскольку мы помним, ни один из них не утверждал, что эти лампы гробниц будут гореть вечно, но только неопределенно долгое время, многие годы, и отмечены случаи, когда они горели многие века. Никто не станет отрицать, что если существует закон природы, по которому можно заставить лампу гореть в течение 10 лет без пополнения горючим, то нет причины сомневаться, что можно заставить такую лампу гореть сотню и тысячу лет.
Среди многих хорошо известных лиц, которые твердо верили и горячо уверяли, что такие лампы гробниц горели в течение нескольких сотен лет и продолжали бы гореть, может быть, вечно, если бы их не погасили и если бы их сосуды не были разбиты по несчастной случайности, – мы можем рассчитывать на следующие имена: Климент Александрийский, Гермолай Барбаросский, Аппиан, Бураттин, Цитезий, Коэлий, Фоксий, Костэо, Касалий, Кедрин, Делрий, Эриций, Гесснер, Джакобоно, Леандер, Либавий, Лазий П. де ла Мирандолла, Филалет, Лицет, Майол, Матуранти, Баптиста Порта, Панциролло, Русцеллино, Скардоний, Лудовико Виве, Волатеран, Парацельс, несколько арабских алхимиков и, наконец, Плиний, Солин, Кирхер и Альберт Магнус.
Открытие этих ламп приписывается древним египтянам, сыновьям Страны Химии.[168] По крайней мере, они те люди, которые пользовались этими лампами гораздо больше любой другой нации из-за своих религиозных учений. У них считалось, что астральная душа мумии пребывает около нее в течение целых трех тысяч лет круга необходимости. Она прикреплена к мумии магнетической нитью, которую она может порвать только собственными усилиями, и египтяне надеялись, что вечно горящая лампа, символ нетленного и бессмертного духа, заставит более материальную душу расстаться со своим земным обиталищем, и она навсегда соединится со своим божественным Я. Поэтому в гробницах богатых людей подвешивались такие лампы. Часто находят такие лампы в подземных пещерах захоронения мертвых, и Лицет написал большой фолиант, доказывая, что в его время каждый раз, когда открывали гробницу, в середине ее находили горящую лампу, но она сразу же гасла вследствие осквернения. Тит Ливий, Бурратин и Михаил Шатта в своих письмах к Кирхеру [219, с. 544] подтверждают, что они находили много ламп в подземных пещерах древнего Мемфиса. Павсаний говорит о золотой лампе в храме Минервы в Афинах, которая, по его словам, была сделана Каллимахом и горела целый год. Плутарх [220] подтверждает, что он видел лампу в храме Юпитера Аммона, и что жрецы уверяли его, что она горит уже многие годы, несмотря на то, что стоит под открытым небом и что ни ветер, ни вода не могут ее погасить. Св. Августин, католический авторитет, также описывает лампу в храме Венеры, которая такого же рода, как и другие – непогасимы ни сильнейшим ветром, ни водой. В Эдессе была найдена лампа, говорит Кедрин, «которая будучи спрятанной в верхней части каких-то ворот, прогорела 500 лет». Но изо всех таких ламп наиболее чудесной является упоминаемая Олибием Максимом из Падуи. Ее нашли близ Аттисты, и Скардониус [Lib. I, Class 3, Cap. ult.] дает блестящее ее описание:
«В большой глиняной урне помещалась меньшая урна, и в последней находилась горящая лампа, продолжающая гореть уже 1500 лет с помощью чрезвычайно чистой жидкости, содержащейся в двух бутылках: одна бутылка из золота, другая из серебра. Их хранит Франциск Матуранти и дорожит ими чрезвычайно».Не обращая внимания на преувеличения и оставляя в стороне, как голословные бездоказательные отрицания, утверждения современной науки о невозможности существования таких ламп, мы спросим, как быть в том случае, если действительно подтвердится, что такие негасимые лампы существовали в век «чудес» – следует ли тогда по-разному рассматривать лампы христианских святилищ (ибо последние тоже претендуют на обладание такими лампами) и лампы, посвященные Юпитеру, Минерве и другим языческим богам? По высказываниям некоторых богословов, получается, что первые (т. е. христианские лампы) горели благодаря божественной, чудодейственной силе, а свет последних, т. е. зажженных искусством «язычников», поддерживался сатанинскими уловками. Кирхер и Лицет показывают, что их устройство двоякое. Горящая лампа в Антиохии, которая прогорела 1500 лет над церковной дверью в открытом людном месте, сохранялась «силою того Бога», который «заставил бесчисленные сонмы звезд светить неугасимым светом». Что касается языческих ламп, то святой Августин уверяет, что они плод работы Дьявола, «который обманывает нас тысячью способами». Что стоит Сатане создать вспышку света или яркое пламя перед теми, кто впервые спускается в такую подземную пещеру? Этот вопрос был произносим всеми хорошими христианами во время папства Павла III, когда при открытии древней гробницы на Аппиевой дороге в Риме было обнаружено тело молодой девушки, плавающее в прозрачной жидкости, которая так хорошо сохранила девушку, что лицо ее было прекрасно и живо, как сама жизнь. У ног ее горела лампа, которая погасла после открытия гробницы. По вырезанным надписям было установлено, что девушка была похоронена 1500 лет тому назад, и что она – Туллиола или Туллия, дочь Цицерона.[169]
Химики и физики отрицают возможность существования вечно горящих ламп, утверждая, что все, что бы то ни было, будучи превращенным в испарения или дым, должно быть поглощено. И так как масляное питание лампы превращается в испарение, то, следовательно, огонь лампы не может быть вечным из-за недостатка питания. С другой стороны, алхимики отрицают, что все питание зажженного огня обязательно должно превращаться в испарения. Они говорят, что в природе существуют вещества, которые не только способны противостоять силе огня, оставаясь несжигаемыми, но и также и неугасимы – ни ветер, ни вода не погашают их. В одном старом труде по химии, опубликованном в 1700 г. и названном?ΕΚΡΟΚΗΔΕΙΑ, ΰвтор выступает с рядом опровержении против утверждений алхимиков. Но, хотя он отрицает, что огонь можно заставить гореть вечно, он почти склонен верить в возможность, что лампа может гореть многие сотни лет. Кроме того, у нас много свидетельств от алхимиков, посвятивших годы такого рода опытам, что они пришли к заключению, что такие лампы возможны.
Существует несколько способов особой обработки золота, серебра и ртути; также нефти и керосина и других битумных масел. Алхимики также называют камфорное масло и янтарь, Lapis asbestos seu Amianthus, Lapis Carystius, Cyprius и Linum vivum seu Creteum, которые использовались в работе таких ламп. Они утверждают, что такой материал может быть изготовлен или из золота или из серебра, приведенных в состояние жидкости, и указывают, что золото является наиболее подходящим питанием для их чудесного пламени, так как изо всех металлов золото при нагревании и плавке теряет меньше всех и, кроме того, его можно заставить втягивать обратно свою масляную влажность, как только она испарилась, и тем создавать непрерывное питание своего собственного пламени, раз оно возжено. Каббалисты утверждают, что этот секрет был известен Моисею, который узнал его от египтян, и что лампа, которая по велению «Господнему» должна была гореть в библейской скинии, была типа неугасимых.
«И ты должен приказать детям Израиля, чтоб принесли они чистое масло, сбитое из олив для света, чтобы заставить лампу гореть всегда». [Исход, XXVII, 20].Лицет также отрицает, что эти лампы изготовлялись из металла, на 44-й странице своего труда он упоминает о приготовлении ртути, которая фильтровалась семь раз через белый песок с помощью огня, из которой, как он говорит, делались вечно горящие лампы. И Матуранти, и Цитесий твердо верили в создание таких ламп чисто химическими процессами. Эта жидкость из ртути была известна среди алхимиков как Aqua Mercurialis, Materia Metallorum, Perpetua Dispositio и Materia prima Artis, а также Oleum Vitri. Тритенхейм и Бартоломео Корндорф оба занимались изготовлением вечно горящих ламп и оставили свои рецепты изготовления.[170]
Асбест, который был известен грекам под именем Ασβεστος, т. е. неугасаемый, представляет собою, как нам говорят Плиний и Солин, камень, который, если его разожгли, уже не может быть потушен. Альберт Магнус описывает, что это камень железного цвета, большею частью находимый в Аравии. Вообще, его находят покрытым едва ощутимой маслянистой влагой, которая, как только к ней подносят зажженную свечу, сразу воспламеняется. Много было проделано опытов химиками, чтобы извлечь это нерастворимое масло, но утверждают, что им не удавалось. Но могут ли наши химики сказать, что это совершенно невозможно? Если это масло когда-нибудь будет извлечено, то, несомненно, это и будет вечное горючее. Древние вполне могли хвастаться, что они обладатели этого секрета, ибо мы повторяем, и в наши дни есть экспериментаторы, которые успешно совершили то же самое. Химики, которые совершили напрасные попытки, утверждают, что извлеченная ими из камня жидкость была более похожа на воду, чем на масло, и такая нечистая и мутная, что и гореть неспособна; другие же, наоборот, утверждают, что это масло, как только приходит в соприкосновение с воздухом, становится таким густым и плотным, что едва течет, и будучи зажженным, не дает пламени, а испускает темный дым, тогда как лампы древних приписывают самое чистое и светлое пламя безо всякого дыма. Кирхер, который указывает на необходимость очищения, считает последнее настолько трудным, что оно доступно лишь высшим знатокам алхимии.
Святому Августину, который все подобные искусства приписывал христианскому козлу отпущения Дьяволу, категорически возражает Лудовико Виве [221], который доказывает, что все такие, кажущиеся магическими феномены, являются продуктами трудолюбия человека и его глубокого изучения сокровенных тайн природы, какими бы удивительными и чудесными они нам ни казались бы. У Подокаттара, кипрского рыцаря,[171] были и волокна и полотно, сделанные из другого асбеста, который, как говорит Поркаччи [222], он видел в доме этого рыцаря. Плиний называет эти волокна linum vinum и индийским шелком, которое сделано из asbeston sive asbestinum, что-то вроде льна, из которого делают ткань, которую очищают, бросая ткань в огонь. Он добавляет, что эта ткань чрезвычайно дорогая – как жемчуг и алмазы, и не только потому, что этот материал редко встречается, но и потому, что его чрезвычайно трудно соткать из-за малой длины нитей. Сперва этот материал бьют молотком, расплющивают, вымачивают в теплой воде; и когда он высушен, его легко разделить на нити, как лен, и потом ткут. Плиний утверждает, что он видел сделанные из этого материала полотенца и сам участвовал в эксперименте их очищения огнем. Баптиста Порта также говорит, что нашел то же самое в Венеции во владении одной кипрской дамы. Это открытие алхимиков он называет secretum optimum.
Доктор Грейв в своем описании редкостей Грешемского колледжа (семнадцатое столетие) выражает уверенность, что искусство выделки и употребления такого полотна навсегда утеряны; но оказывается, что это не совсем так, потому что мы находим, что музей Септалия еще в 1726 году хвастался, что он является владельцем нитей, веревок, бумаги и сети, сделанных из такого материала. Кроме того, некоторые из этих предметов, как мы узнаем из «Искусства бальзамирования» Гринхилла на стр. 361, были сделаны руками самого Септалия.
«Грейв», – говорит автор, – «кажется, считает, что Asbestinus Lapis и Amianthus — одно и то же и называет их по-английски бахромчатым камнем»; он говорит, что этот камень растет короткими нитями или бахромами длиною от одной четверти до полного дюйма; эти нити с блеском; они тонки, как те, что прядет червь-шелкопряд и гибкие, как лен или пакля. Что этот секрет не совсем еще утерян, также доказывается тем фактом, что некоторые буддийские монастыри в Китае и Тибете им обладают. Был ли он сделан из волокон того или другого камня, мы не можем сказать, но мы видели в буддийском женском монастыре желтый халат, какой носят буддийские монахи; в нашем присутствии его бросили в большую яму, полную горящих угольев; через два часа его вынули из ямы, и он был такой чистый, точно его выстирали водою с мылом.
В наше время подобные суровые испытания асбеста производились в Европе и Америке, и теперь это вещество применяется в промышленности для изготовления кровельного материала, несгораемой одежды и огнестойких сейфов. Очень ценные залежи этого минерала на острове Стэйтен в Нью-Йоркской гавани, поставляют его в связках наподобие сухого хвороста, причем волокно иногда бывает длиною в несколько футов. Тончайшая разновидность асбеста, называемая древними αμιαντος (неоскверненная), получила свое название вследствие своего белого сатино-подобного блеска.
Также древние делали фитили для своих вечных ламп из другого камня, который они называли Lapis Carystius. Обитатели города Каристо, кажется, не делали из него никакого секрета, так как Маттей Радер говорит в одном сочинении [223]:
«Они расчесывали, пряли и ткали из этого пушистого камня материю для плащей, столового белья и т. д., и когда эти вещи загрязнялись, то вместо воды очищали их огнем».Павсаний в «Аттике» и Плутарх [220] также утверждают, что фитили ламп делались из этого камня, но Плутарх добавляет, что в его время этого камня больше не находят. Лицет склонен верить, что вечные лампы древних, находимые в гробницах, совсем не имели фитилей, так как фитилей находили очень мало, но Лудовико Виве, наоборот, утверждает, что он видел их множество.
Лицет, кроме того, твердо уверен, что
«питание для огня может быть дано с таким уравновешенным характером, что оно может сгореть только после долгого ряда веков, и, ни материя не испаряется, а крепко противостоит огню, ни огонь не пожирается материей, но сдерживается ею, точно цепью, от улетучивания кверху».К этому Томас Браун [224, с. 124], говоря о лампах, которые прогорели многие сотни лет, добавляет:
«Это происходит от чистоты масла, которое не выделяет никаких испарений, способных дать копоть и удушить огонь; ибо, если бы воздух питал пламя, то последнее могло бы просуществовать какие-то минуты, после чего весь воздух был бы израсходован».– Но он добавляет: «Искусство приготовления этого несгораемого масла утеряно».
Не совсем, и время это докажет, хотя бы всё, что мы теперь пишем, было бы обречено, подобно многим другим истинам.
От имени науки нам говорят, что она не признает других видов исследования, кроме наблюдения и опыта. Мы согласны. И не имеем ли мы записей наблюдений фактов, скажем, за три тысячи лет, фактов, доказывающих оккультные силы человека? Что касается опытов, то какие же лучше возможности можно для них требовать, чем те, которые представляются так называемыми современными феноменами? В 1869 году различные английские ученые приглашались Лондонским Диалектическим обществом оказать помощь в исследовании этих феноменов. Давайте посмотрим, что наши философы на это ответили. Профессор Гёксли написал:
«У меня нет времени для таких исследований, которые сопряжены со многими хлопотами (если они не такие, какие мне известны) и ведут к неприятностям… Я не интересуюсь этим предметом… даже если феномены подлинные – они меня не интересуют» [225, с. 229].Джорж X. Льюис мудро выразился в следующем изречении:
«Когда какой-нибудь человек говорит, что феномены производятся неизвестными физическими законами, он тем самым заявляет, что он знает эти законы» [225, с. 230].Профессор Тиндаль выражает сомнение в возможности получить хорошие результаты на каком-либо сеансе, где он будет присутствовать. Его присутствие, по мнению мистера Варли, приводит все в замешательство [225, с. 265]. Профессор Карпентер пишет:
«Я удостоверился сам на моих личных исследованиях в том, что в то время, как большое количество того, что называют проявлениями духа, является результатом умышленного обмана, а многие другие – результатом самообмана, – имеются некоторые феномены, которые подлинны и должны быть рассматриваемы как неплохие предметы научного изучения… источник этих феноменов не находится в каком-либо сообщении ab-extra[172] но зависит от субъективного состояния индивидуума, который действует по некоторым признанным физическим законам… процесс, которому я дал название «бессознательной работы мозга» … совершает большую часть работы в производстве феноменов, известных под названием спиритуалистических» [225, с. 266].И таким образом получилось, что мир был осведомлен через орган точной науки, что бессознательная мозговая деятельность приобрела способность заставить гитары перелетать по воздуху, а мебель – выкидывать различные клоунские трюки!
Это все, что касается мнений английских ученых. Американцы не поступили намного лучше. В 1857 году комитет Гарвардского университета предостерегал публику против исследований по этому предмету, который «разлагает нравственность и унижает разум». Далее они назвали его «заразительным влиянием, которое определенно уменьшает правдивость в мужчине и чистоту в женщине». Позднее, когда профессор Роберт Хэер, великий академик, не боясь мнений своих современников, стал исследовать спиритизм и уверовал в него, его немедленно объявили non compos mentis,[173] и в 1874 году, когда одна из нью-йоркских ежедневных газет обратилась с циркулярным письмом к ведущим ученым страны, прося их заняться исследованием спиритизма, и предлагало оплатить расходы, они, подобно гостям, приглашаемым на ужин, «единодушно начали извиняться и отказываться».