- С превеликим удовольствием, - Лал положил тяжелую ладонь на спину Фроара, - нет ничего приятнее, чем низложение предателя Наниха! - И, сверкнув зубами в ослепительной улыбке, Лал толкнул Фроара на разбросанные подушки.
- Надеюсь, вы не убьете меня, это было бы опрометчиво с вашей стороны, - предостерег тот.
- Да нет, до прихода в Наних жизнь я вам гарантирую. Ваши люди... будут счастливы вновь увидеть вас!
Фроар потемнел.
- Вы не вернетесь в Наних! Нет! - проскрежетал он. - Разве только сможете оторваться от корабля, который идет по следу... если сможете. Хотя не уверен... он легче и быстрее.
Каспель нырнул в примыкавшую к каюте комнату и вскоре вернулся оттуда с мохнатым ворсистым ковром.
- Занавешивайте все! - скомандовал он, набрасывая ковер на окно. Нельзя, чтобы они увидели наши огни! Сивара! Закутайся во что-нибудь теплое и следуй за мной. Я буду уверен, что ты в безопасности, только если ты все время будешь рядом. А вы, Марсия, - старуха как раз завязывала на Сиваре теплый плащ, - обойдите весь корабль, проверьте, чтобы все огни были погашены, занавесьте все окна, затем возвращайтесь к Лалу и ждите нас здесь.
Престарелая служанка счастливо закивала и бросилась выполнять приказание: у самой двери она вдруг резко остановилась и, повернувшись, показала Фроару язык.
- Сивара! Джен! За мной! - воскликнул Каспель. - Нам предстоит много дел! Мы должны уйти от преследования!
ГЛАВА VII
Закутавшись в плащи, они бросились на палубу, Ливень хлестал в лицо, пронизывающий ветер прижимал мокрую одежду к телу; странные огромные молнии метались по небу, освещая все как днем, и оглушительные раскаты грома предвещали новое - до следующей молнии - погружение в сплошную тьму. Паруса были спущены - корабль прорывался сквозь шторм.
Каспель что-то крикнул, но из-за воя ветра ничего невозможно было разобрать. Покрепче обхватив Сивару, словно он боялся, что ее унесет в море, Каспель прокричал Джену на ухо:
- Рискованно поворачивать в такую погоду. Рискованно, да и тяжело. Разумнее было бы поднять паруса и следовать полным ходом вперед. Корабль-преследователь!
Джен перегнулась через поручни - в темноте ясно вырисовывался красно-желтый парус, жадно глотавший ветер. Каспель взобрался на верхнюю палубу, скрылся из виду и через минуту вынырнул откуда-то снизу. По его приказу люди, прятавшиеся от ветра под навесом, высыпали под дождь и в несколько минут растянули и подняли кормовой парус, а затем был поднят дополнительный парус на носу. Корабль рывком бросило вперед.
Наконец Джен добрался до Сивары. Прислонясь к стене каюты, принцесса пыталась рассмотреть в темноте корабль-преследователь. Мокрые волосы прилипали к ее щекам, и, расстегнув пояс, она обмотала им голову. Огни преследовавшего их корабля то появлялись, то пропадали в разбушевавшихся волнах.
Возвратился Каспель. Отбросив для большей свободы движений плащ, он яростно размахивал жилистыми руками, отдавая какой-то важный приказ, но среди грохота волн и воя ветра его голос звучал чуть слышно.
- Гасите огни! Нас не должны заметить!
Ветер постоянно менял направление. Опасность оказаться выброшенными на берег Корфа была чуть ли не меньшей, чем опасность быть унесенными в открытое море.
Полдюжины молний, вспыхнув одновременно, осветили небо сияющей аркой. На мгновение все зажмурились от ослепительной вспышки, и тут же эхом отозвались мощные громовые раскаты.
- Не боитесь, что мачты треснут? - прокричал Джен.
Один из моряков пожал плечами:
- Может быть, они еще немного продержатся.
Ливень рокотал, низвергаясь подобно лавине. Ветер безжалостно трепал мокрое платье Сивары, и она, дрожа, прижималась к Джену. Небо время от времени освещали сияющие вспышки, сопровождаемые раскатами грома. Ветер снова резко изменил направление, и носовой парус, лопнув, сорвался, а мачта угрожающе заскрипела. Каспель попытался пробраться по накренившейся палубе к матросам, чтобы отдать новые приказания, однако сильный порыв ветра бросил корабль поперек стремительной волны, и галера встала почти вертикально. От неожиданности Сивара разжала руки - Джену едва удалось подхватить и удержать ее. Каспель и матросы, находившиеся рядом с ним, не удержались на ногах и, перескакивая друг через друга, покатились по мокрой палубе. Но лишь только равновесие восстановилось, команда бросилась ослаблять снасти.
Джен взглянул на Сивару - казалось, она вот-вот лишится чувств. Прижав свою ношу к груди, он, шатаясь, направился в сторону кают и, пнув наугад первую попавшуюся дверь, внес принцессу в полумрак маленькой комнаты и осторожно уложил ее на кровать. К счастью, это была его каюта. Даже в темноте было заметно, что лицо девушки белей обычного. Джен стащил с нее мокрый плащ, укутал пледом, затем, чуть придерживаясь за переборку, взял за руку.
Она не пошевелилась. Тогда он опустился на колени у изголовья и стал с силой растирать ей запястья:
- Сивара! Сивара!
Ресницы девушки чуть дрогнули, и она открыла глаза:
- Джен! Этот проклятый шторм! Я так испугалась! - Сейчас она не была ни принцессой, ни марионеткой всех своих подданных. Сейчас она была просто напутанной девочкой. Джен нежно прижался лицом к ее щеке, затем, словно опомнившись, резко встал и поспешил к выходу.
- Ты куда?
- Нужно найти служанку и сухое белье для тебя. Я быстро.
- Зажги лампу.
- Не могу. Не умею... - Он на ощупь пробирался по темной каюте, пока его руки не наткнулись на тяжелую крышку сундука. Откинув ее, Джен нащупал какую-то одежду и тяжело опустил крышку на место. Сивара приподнялась на кровати:
- Ты еще здесь? Что это так грохнуло?
- Я просто искал себе что-нибудь переодеться. Ложись, Сивара, я скоро вернусь.
- Не уходи, Джен! Я боюсь оставаться одна! Мне кажется, если ты уйдешь, обязательно что-нибудь случится! - Она сжала голову руками. Проклятое путешествие!
Джен попытался беззаботно рассмеяться, но из этого ничего не получилось.
- Ерунда. Все будет хорошо, - как можно бодрее сказал он.
- Поторопись! Прошу тебя, возвращайся скорее! - Свет молнии озарил ее огромные глаза и изгиб тонкой шеи.
Раскаты грома заглушили ответ.
Пошатываясь и придерживаясь за стены тесного коридора, Джен отправился в каюту Сивары. Ветер выл как орда демонов, спешащая на черную субботу. Корабль резко накренило, и Джена почти втолкнуло в каюту принцессы. В неверном свете единственного фонаря он увидел Фроара, уткнувшего лицо, посеревшее от морской болезни, в груду подушек. Рядом с ним жизнерадостно скалил зубы Лал; перепуганная Марсия, сжавшись, забилась в угол. Старуха, что-то невнятно бормоча, прижимала к груди резного идола. Джен подошел, наклонился и потряс ее за плечо, но Марсия продолжала бормотать свое, не обращая на него внимания. Тогда он тряхнул ее посильнее. Старуха покосилась в его сторону, и пелена ужаса спала с ее подслеповатых глаз. Однако взгляд был таким пустым, что Джену показалось, будто она смотрит сквозь него.
- Принцесса в моей каюте. Ей нужна сухая одежда.
Старуха подняла изможденное лицо, с трудом пытаясь понять, чего от нее хотят, молча кивнула и, спрятав маленького идола за пазуху, проковыляла в соседнюю комнату. Вскоре служанка вернулась с грудой сухого белья, слегка поклонилась Джену и неверными шагами направилась к Сиваре.
Джен сбросил мокрую одежду и облачился в сухой плащ, который, как и предыдущий, был ему мал и не сходился на груди. Короткие рукава опять пришлось подкатать до локтя. Потом он заправил полы плаща за пояс, чтобы они не мешали двигаться, и подошел к окну. Ветер, пробиваясь сквозь щели между стеклами, волновал занавеси. За окном все было по-прежнему: сверкали молнии, гремел гром.
К нему неслышно подошел Лал. Вглядываясь в темную ночь и бешеный кинжальный ливень, он покачал головой в немом комментарии к шторму. Кружевная пена водяной пылью туманила стекло. Огней чужого корабля нигде не было видно. Постояв еще с минуту, Джен дружески хлопнул Лала по плечу и тоже отправился к Сиваре.
Зажженная лампа неистово раскачивалась, и тени, мотаясь от кровати к переборкам, то уменьшались, то вырастали до неимоверных размеров. Сивара, уже сменившая одежду, сидела на кровати. Старая служанка, примостившаяся рядом с ней, опять прижимала своего идола к груди. Принцесса, словно ища защиты, обвила ее шею рукой.
- Бедная Марсия почти обезумела от страха, - слабо улыбнувшись, пояснила она. - Это ее первое путешествие. С Фроаром все в порядке?
Кивнув в ответ, Джен придвинул кресло поближе и сел. Принцесса, погладив служанку по голове, протянула руку Джену, и тот, ничего не говоря, сжал ее. Сивара удрученно покачала головой:
- Не так давно я смеялась над тобой. Я думала, что ты слабый, беззащитный... Теперь я знаю - это не так. Ты - силен. И я люблю тебя, Джен! Так же сильно, как свой народ.
В каюту ввалился Каспель с измученным лицом и в мокрой, облепившей хилое тело, одежде. Джен пододвинул ему кресло. Тот, поблагодарив его взглядом, уселся, тяжело переводя дух.
- Шпиона мы, кажется, потеряли, но я понятия не имею, где мы находимся, - проговорил он, отдышавшись. - Похоже, что нас несет в открытое море. В общем, неизвестно, увидим ли мы когда-нибудь Наних.
Джен порылся в сундуке, подыскивая ему смену белья.
- Каспель, мы сбились с курса? - озадаченно спросила принцесса. Тот мрачно кивнул:
- Паруса опущены. Мачта рухнула. Дай Бог дохромать до Наниха. Если мы вообще туда попадем!
Джен протянул ему сухое белье. Старик благодарно улыбнулся.
- С чего вы взяли, что мы не попадем в Наних?
- Как ты не понимаешь, - раздраженно воскликнула Сивара. - На карте есть Наних и есть Корф со всеми колониями. Все остальное - большая вода. Можно до бесконечности пытаться достичь берега. Можно бороздить море годами, но так и не увидеть земли! Хотя... Хотя поговаривают об островах далеко в океане... Но ни одна живая душа их не видела...
Ночь подкралась тихо и незаметно, теперь корабль казался пилигримом в бесконечном кругосветном путешествии; наступивший день тоже никого не обрадовал - быстрые низкие облака так заволокли все небо, что, право, в сумерках бывало светлее.
Каспель освободил двоих узников в своей каюте, убедив их в том, что в сложившейся обстановке продолжать служить Фроару и бесполезно, и глупо. На палубе, где заправлял рулевой, не происходило ничего нового.
Фроару надели кандалы, и теперь он мог передвигаться по своей каюте. Шторм не стихал. Сивара большую часть времени проводила у окна, вглядываясь в волны. Джен почти не отходил от нее.
Чтобы хоть как-то забыться, Каспель разложил на низком столе игральную доску и попытался растолковать Джену правила игры. Тот слушал вполуха. Марсия, исчезнувшая из поля зрения, наверное, забившись в какой-нибудь угол, продолжала бормотать над своим маленьким идолом. Спустя какое-то время принцесса присоединилась к играющим, но вскоре со вздохом опустила карточки.
- Подумать только! Как сглазили! С самого отплытия дела шли из рук вон плохо, но сейчас! Посмотрите на нас! Каспель! Я не могу сосредоточиться на игре. Продолжайте вдвоем, если хотите. - Она вернулась к окну и стояла там, цепляясь за подоконник всякий раз, когда корабль кренился.
Резные фишки валились на доску так часто, что Джену с Каспелем уже надоело их ловить. Джен делал глупейшие ошибки, Каспель поправлял его, качал головой и снисходительно улыбался. Вскоре такая игра их утомила, и они встали рядом с Сиварой у окна и долго глядели на темные тяжелые валы грозно рокочущего моря.
Шторм продолжался всю ночь. Проснувшись наутро, Джен выглянул в окно и обнаружил, что море успокоилось. На время приставленный к нему Лал уже принес воду для умывания, и, наскоро освежившись, Джен выскочил на палубу. Свежий утренний ветер гнал сияющие громады белых облаков, чьи вершины ослепительно сверкали в солнечном свете. На палубе матросы не спеша чинили парус, другие возились у мачты, обшивая ее металлической лентой. Вскоре к нему присоединились Каспель с Сиварой. В парчовом платье, покрытом роскошной накидкой, с тесно переплетенными жемчужными нитями волосами, спокойная и уверенная, перед ним стояла настоящая принцесса. И первый же ее вопрос, обращенный к Каспелю, был поистине восхитителен!
- Так где же мы теперь находимся?
Министр беспомощно развел руками:
- Ума не приложу. Мы держим курс на запад. Возвращаемся к Наниху... или, по крайней мере, туда, где он должен быть.
Она тяжело вздохнула и, опершись тонкими руками на планшир, принялась разглядывать далекие облака.
- Странно, - помолчав с минуту, произнесла Сивара, - тени от облаков там, вдали, вполне можно принять за сушу.
Джен и министр послушно проследили взглядами за ее рукой.
- Похоже на горное плато, - наконец выдавил из себя Джен, - хотя воздух так дрожит, что с уверенностью утверждать нельзя...
- Облака-то бегут, а вот темное пятно под ними остается на месте.
- Я думаю, это земля, - быстро сказал Каспель и, кликнув одного из матросов, указал в сторону гряды облаков. - Взгляните туда.
Матрос, трудившийся над изорванным парусом, поднялся и посмотрел вдаль, другие, возившиеся с мачтой, тоже оставили свою работу и повернули загорелые обветренные лица.
- Земля! - крикнул наконец один из них, и с воплями, перегоняя друг друга, люди бросились на нос корабля.
- Это, конечно, не Корф и не Наних, - медленно промолвила Сивара, маловато, чтобы быть тем или другим. Что же это тогда? Каспель, - она резко обернулась, - вам не кажется, что это один из тех самых мифических островов? Такое возможно.
- Мы можем подойти поближе, - тихо ответил Каспель, - это совсем недалеко.
Сивара весело хлопнула Джена по руке.
- Каспель! Помните легенды об островах? Города, полные несметных сокровищ! Странное, причудливое искусство аборигенов! - Ее голос дрожал от волнения. - А вспомните легенду о колодце, в котором ярко пылает огонь самой жизни!
- Тогда уж вспомни и о дьявольских бестиях, и о расе разрушителей, покачал головой Каспель. - Ну что только у тебя на уме, Сивара?
- Мы должны подойти к островам. Кто знает, что на них? Сокровища? Можно упросить продать их нам, и тогда защита от корфян обеспечена - они не станут нападать, если у нас будет чем откупиться. А может статься, жители островов помогут нам в войне... Каспель! Мы обязаны посетить острова!
Старик задумчиво потер подбородок:
- Единственное, в чем я уверен, - это в том, что чем скорее мы вернемся домой, тем лучше.
- Это не займет много времени, - взмолилась принцесса, - паруса скоро залатают, мы же тем временем можем идти на веслах.
- А если жители островов - каннибалы? - спросил Каспель. - Представь дикая местность, дикий народ...
- Мы можем подойти поближе и посмотреть. Если есть поселения высадимся. - Она встала, давая понять, что разговор кончен.
Каспель пытался еще что-то говорить об опасностях, поджидающих их у незнакомого берега, но наконец сдался и, заявив, что, если принцесса так желает, можно переменить галс, сердито набросился на моряков:
- Что вы стоите? Все по местам! Меняем курс, идем к земле!
По приближении берега путешественники могли лицезреть острия голых скал, подобно грубым, неотесанным колоннам пронзающие туманную пелену облаков. У их подножия громоздились огромные валуны. Спокойные волны набегали на берег и, словно отдохнув, скользили обратно с песчаного гладкого кряжа. И никакой растительности. Пустынный вид острова внушал благоговейный страх: куда ни бросишь взгляд - только горы, высокие, должно быть не менее ста футов, и мрачные, лишенные каких бы то ни было признаков жизни.
- Это напоминает мне Нью-Йорк, - наконец не выдержал Джен. - Только эти башни выше раз в двадцать-тридцать, и окон нет. Лишенный окон город в камне...
- Гигантский город либо город гигантов, - дополнил Каспель. - А наш корабль рядом с ним - щепка в пруду!.. Сивара, вы удовлетворены? Не нравится мне все это. Холодом веет от этого места. Ну что, возвращаемся в Наних?
- Нет-нет. - Она смущенно улыбнулась. - Подойдем поближе. Отсюда ничего толком не видно. Была бы здесь какая-нибудь зелень, и мы бы, Каспель, заимели неплохую колонию, я думаю.
Он оторопело уставился на нее:
- Возможно... Хм-м... Да, но ведь и минералы можно использовать в Нанихе! Хорошо. Уговорили. Подходим ближе. - И он отдал матросам короткую команду.
Подпирая небо скалами, остров высился над ними, как замок циклопов.
- Город! - воскликнула Сивара.
Всмотревшись, они действительно увидели город, и, судя по всему, немалый. Архитектура, как отметил про себя Джен, напоминала древнеегипетскую - террасы, уходящие ввысь, огромные колонны. Три гигантские скалы, соединяясь, образовывали нишу, в которой и ютился город с высеченными из серого камня домами, похожий на муравейник под сенью собора. И ничего живого, даже никаких признаков жизни: ни шума, ни суеты, ни движения. Два каменных пирса вдавались в море, но казалось, что они не приютили никогда ни одного корабля; мертвые пирсы, созданные для призрачных кораблей и их не менее призрачных команд.
- Не стоит дольше терять время. Отправим несколько человек. В случае опасности они дадут нам знать, - сказал Каспель.
Сивара молча кивнула. И вскоре маленькая лодка с первопроходцами уже подпрыгивала на волнах, направляясь к острову. Оставшиеся на борту долго смотрели ей вслед, пока удаляющееся суденышко не превратилось в крохотную темную точку.
На закате, когда Каспель и Джен прошли в каюту Сивары, чтобы отужинать, Мискаль доложил о том, что лодка возвращается. Сивара предложила отложить ужин и поспешно поднялась из-за стола, приглашая всех следовать за собой. Каспель с Дженом не заставили себя долго ждать, и уже через минуту все трое были на палубе. В лучах заходящего солнца, разбросавшего багровые прозрачные блики по темным пикам скал, совсем уже недалеко от галеры маячила маленькая лодочка. Сидевшие в ней моряки казались вполне невредимыми и даже, пожалуй, веселыми. Сивара с Дженом, переглянувшись, договорились, что сравнят потом свои наблюдения, дабы иметь более полную картину.
- Вы нашли там что-нибудь? - закричал Джен, сложив ладони рупором. Люди там есть? Людей видели? - В ожидании ответа они даже перегнулись через борт. Матросы в лодке замахали руками:
- Мы нашли вот это! - В руке одного из них мелькнул какой-то предмет, но лодка подошла еще не так близко, чтобы можно было разглядеть его.
- Что это?!
- Сами не знаем.
Лодка приближалась, и загадочная вещица в руке моряка приобретала все более четкие очертания, резко выделяясь в прозрачном розовом свете.
Это была маленькая глиняная кукла.
ГЛАВА VIII
- Всего лишь маленькая глиняная кукла... - протянула Сивара, который раз поворачивая вещицу в руках. - Но сколько таинственности! Кто ее сделал... Зачем? Детская ли это игрушка, или предмет культа диких племен? Может быть, эта фигурка изображает островитянина, а может, это совершенно уникальная вещь и подобной нет во всем мире...
Каспель и Джен сидели под окном на больших подушках - они уже отужинали и теперь дожидались матросов, вернувшихся с острова. Их рассказ сразу по прибытии не удовлетворил любопытства принцессы, и она предложила после ужина всем собраться у нее в каюте, давая возможность людям передохнуть после тяжкого испытания. Да и ей самой необходимо было привести в порядок мысли и восстановить в правильной последовательности события, о которых они уже успели рассказать.
Ночь погрузила во тьму море и безымянный остров, словно укутала их, защищая от превратностей дня. В окно, весело перемигиваясь, заглядывали первые звездочки.
Сивара, не переставая удивляться, наверное, уже в двадцатый раз подносила фигурку к глазам; глина, когда-то мягкая и влажная, теперь высохла и затвердела. Прекрасное, точное изображение человека, - очевидно, островитянина. И все-таки это был не совсем человек: перепонки между пальцами рук и ног, длинные остроконечные ногти. Вверх от бедер и по всему торсу шли мелкие перекрестные штрихи, напоминающие чешуйки; вдобавок у куклы были огромные выпученные глаза и вместо волос - гребешок, похожий на плавник. Сивара совсем запуталась.
- Похоже на человека, - наконец заявила она. - ...И на рыбу тоже... Если это идол, то какого божества? Что вы думаете по этому поводу, Каспель?
Тот медленно покачал головой, сославшись, что совсем не знает предметов культа.
- А вы, Джен, что скажете? - Когда принцесса обращалась к нему, ее голос становился необыкновенно мягким и певучим.
Застигнутый врасплох, Джен пожал плечами. Тогда она обернулась к матросам:
- Расскажите же наконец все по порядку и со всеми подробностями. Ну, кто-нибудь, начинайте. Матросы, смущенно переглядываясь (похоже, каждому не терпелось рассказать о приключении), выбрали все же одного рассказчика. Отважный путешественник вышел на середину каюты. Глаза его светились от удовольствия, и он робко начал свой обстоятельный рассказ.
- По правде сказать, мы боялись этого путешествия, принцесса, очень боялись. Город безмолвствовал и все же казался живым, - более того, он как будто пристально следил за нашим продвижением и осуждал за вторжение. Я понимаю, это глупо звучит... - Рассказчик сконфузился и покраснел. - Я не поэт, а всего лишь ваш верный слуга, и, возможно, мне не найти подходящих слов, чтобы передать все, что мы чувствовали тогда, но хочется верить, что вы поймете меня...
- И я понимаю вас, - тепло откликнулась Сивара. Повернувшись вполоборота к Джену, она тихо прошептала: - Теперь видите, какие люди у нас в Нанихе? Мог бы корфянин так тонко прочувствовать настроение города? Среди таких людей и сам становишься лучше. - Она вновь обернулась к рассказчику: - Продолжайте.
- Остальным тоже было не по себе. Нас встретила такая настороженная тишина... Знаете, как будто кошка, хотевшая вдоволь наиграться с пойманной мышью, застыла, выгнув спину, и вот-вот ударит лапой - вот так! - Он резко стукнул по столу. - И мышка готова! - Рассказчик помолчал, наслаждаясь произведенным эффектом, и уже спокойнее продолжал: - Гавань - изгиб суши, вылизанный ветром и прибоем. Но сам город! Похоже, его не подметали со времен основания! Мы протоптали целую дорогу в пыли, пока бродили от дома к дому. Наконец мы подошли к громадному сооружению, нависавшему прямо над пропастью. Не долго думая мы миновали огромные ворота и двинулись внутрь. Там тоже везде была пыль. Шествуя длинными коридорами, мы время от времени натыкались на маленькие бугорки и, не удержавшись, один из них все-таки разрыли. Там были кости какого-то животного, околевшего, должно быть, много лет назад. Наше прикосновение обратило кости в прах. О, это был зловещий знак! С этого момента нас не покидало ощущение, что дух умершего, неизвестно сколько веков назад, города проснулся и пристально следит за нами. У всех нас, я думаю, в тот миг мороз пробежал по коже, хотя вокруг были только незыблемые покойные стены. Ни следа росписи или резьбы, как это принято в Нанихе. И даже солнечный свет словно нехотя пробивался сквозь узкие высокие окна этих надменных холодных стен, не изменившихся, не потрескавшихся с тех пор, как они были возведены. Да, тот, кто строил город, трудился на совесть. По сравнению с мощью этих древних стен наши постройки в Нанихе выглядят жалкими и... убогими...
Сивара беспокойно зашевелилась:
- Хорошо. Но кукла? Куклу-то как вы нашли?
Матрос загадочно замолчал. В его глазах разгоралось воодушевление. Вряд ли он помнил, что перед ним принцесса, - сейчас она была всего лишь слушательницей, то есть частью его благодарной аудитории. Наконец, хитро прищурившись, лукавый рассказчик заговорил снова:
- Подождите, я все объясню. В пыли не было никаких следов, кроме наших. Переходя из зала в зал, мы не боялись заблудиться в лабиринте, так как знали, что всегда сумеем выбраться обратно по своим же следам. И вот, порядком проблуждав, мы оказались в огромной комнате. О! Вам и во сне не приснится в какой! - Он широко развел руки, продолжая взахлеб: - Она была такая огромная - из одного конца не видно другого! А потолок так высок, что вообще напоминает серое небо в сумерки! Вот, они все могут подтвердить. Спросите кого угодно. Ваш дворец в Нанихе не маленькое сооружение, так вот он бы уместился в этой комнате четырежды и еще не покрыл бы всего пространства! А если бы стены вашего дворца уложить три раза в высоту, они все равно не достигли бы потолка. Двери, правда, узковатые, но в высоту раз в десять выше человека. Гогир еще сказал, что они не могут закрыться сами собой, столько пыли нанесло между створками.
И в этой комнате я увидел плиту... Невысокая, всего несколько футов от пола, она простиралась от стены к стене. Три-четыре ступеньки вверх...
- Семь, - угрюмо вставил Гогир, - я считал - семь.
- Семь ступенек вверх. - Рассказчик пожал плечами: - Может, и семь... Они там низкие, едва различимые. Так вот, там мы впервые и заметили резьбу. Она тянулась от стены к стене - беспорядочное пересечение линий. Понимаете, это никак не могло быть результатом выветривания камня, его разрушения на протяжении столетий. Время не тронуло город, по крайней мере, нам нигде не попадались на глаза следы его воздействия. Нет, определенно, это была резьба. Но зачем она здесь и что она означает? Огромная, занимающая почти всю стену. - Он очертил в воздухе контур, напоминающий лужу. - Если бы я был художником, я бы изобразил ее вам, хотя, если это и было только бессмысленным контуром, что-то в нем приводило нас в трепет. - Глаза рассказчика снова загадочно заблестели. - Было такое чувство, что разбуженный дух города настороженно следит за нами из этих самых линий! Эта резьба была живой! Живой и бдительной! И... - Матрос застенчиво опустил голову. - Я не суеверен, но, признаться, не люблю таких вещей. Да и все мы начали как-то беспокоиться... Правда, остальные были настроены более браво, чем я, я сам вряд ли вызвался бы в добровольцы. А они решили исследовать плиту...
- Надеюсь, вы не убьете меня, это было бы опрометчиво с вашей стороны, - предостерег тот.
- Да нет, до прихода в Наних жизнь я вам гарантирую. Ваши люди... будут счастливы вновь увидеть вас!
Фроар потемнел.
- Вы не вернетесь в Наних! Нет! - проскрежетал он. - Разве только сможете оторваться от корабля, который идет по следу... если сможете. Хотя не уверен... он легче и быстрее.
Каспель нырнул в примыкавшую к каюте комнату и вскоре вернулся оттуда с мохнатым ворсистым ковром.
- Занавешивайте все! - скомандовал он, набрасывая ковер на окно. Нельзя, чтобы они увидели наши огни! Сивара! Закутайся во что-нибудь теплое и следуй за мной. Я буду уверен, что ты в безопасности, только если ты все время будешь рядом. А вы, Марсия, - старуха как раз завязывала на Сиваре теплый плащ, - обойдите весь корабль, проверьте, чтобы все огни были погашены, занавесьте все окна, затем возвращайтесь к Лалу и ждите нас здесь.
Престарелая служанка счастливо закивала и бросилась выполнять приказание: у самой двери она вдруг резко остановилась и, повернувшись, показала Фроару язык.
- Сивара! Джен! За мной! - воскликнул Каспель. - Нам предстоит много дел! Мы должны уйти от преследования!
ГЛАВА VII
Закутавшись в плащи, они бросились на палубу, Ливень хлестал в лицо, пронизывающий ветер прижимал мокрую одежду к телу; странные огромные молнии метались по небу, освещая все как днем, и оглушительные раскаты грома предвещали новое - до следующей молнии - погружение в сплошную тьму. Паруса были спущены - корабль прорывался сквозь шторм.
Каспель что-то крикнул, но из-за воя ветра ничего невозможно было разобрать. Покрепче обхватив Сивару, словно он боялся, что ее унесет в море, Каспель прокричал Джену на ухо:
- Рискованно поворачивать в такую погоду. Рискованно, да и тяжело. Разумнее было бы поднять паруса и следовать полным ходом вперед. Корабль-преследователь!
Джен перегнулась через поручни - в темноте ясно вырисовывался красно-желтый парус, жадно глотавший ветер. Каспель взобрался на верхнюю палубу, скрылся из виду и через минуту вынырнул откуда-то снизу. По его приказу люди, прятавшиеся от ветра под навесом, высыпали под дождь и в несколько минут растянули и подняли кормовой парус, а затем был поднят дополнительный парус на носу. Корабль рывком бросило вперед.
Наконец Джен добрался до Сивары. Прислонясь к стене каюты, принцесса пыталась рассмотреть в темноте корабль-преследователь. Мокрые волосы прилипали к ее щекам, и, расстегнув пояс, она обмотала им голову. Огни преследовавшего их корабля то появлялись, то пропадали в разбушевавшихся волнах.
Возвратился Каспель. Отбросив для большей свободы движений плащ, он яростно размахивал жилистыми руками, отдавая какой-то важный приказ, но среди грохота волн и воя ветра его голос звучал чуть слышно.
- Гасите огни! Нас не должны заметить!
Ветер постоянно менял направление. Опасность оказаться выброшенными на берег Корфа была чуть ли не меньшей, чем опасность быть унесенными в открытое море.
Полдюжины молний, вспыхнув одновременно, осветили небо сияющей аркой. На мгновение все зажмурились от ослепительной вспышки, и тут же эхом отозвались мощные громовые раскаты.
- Не боитесь, что мачты треснут? - прокричал Джен.
Один из моряков пожал плечами:
- Может быть, они еще немного продержатся.
Ливень рокотал, низвергаясь подобно лавине. Ветер безжалостно трепал мокрое платье Сивары, и она, дрожа, прижималась к Джену. Небо время от времени освещали сияющие вспышки, сопровождаемые раскатами грома. Ветер снова резко изменил направление, и носовой парус, лопнув, сорвался, а мачта угрожающе заскрипела. Каспель попытался пробраться по накренившейся палубе к матросам, чтобы отдать новые приказания, однако сильный порыв ветра бросил корабль поперек стремительной волны, и галера встала почти вертикально. От неожиданности Сивара разжала руки - Джену едва удалось подхватить и удержать ее. Каспель и матросы, находившиеся рядом с ним, не удержались на ногах и, перескакивая друг через друга, покатились по мокрой палубе. Но лишь только равновесие восстановилось, команда бросилась ослаблять снасти.
Джен взглянул на Сивару - казалось, она вот-вот лишится чувств. Прижав свою ношу к груди, он, шатаясь, направился в сторону кают и, пнув наугад первую попавшуюся дверь, внес принцессу в полумрак маленькой комнаты и осторожно уложил ее на кровать. К счастью, это была его каюта. Даже в темноте было заметно, что лицо девушки белей обычного. Джен стащил с нее мокрый плащ, укутал пледом, затем, чуть придерживаясь за переборку, взял за руку.
Она не пошевелилась. Тогда он опустился на колени у изголовья и стал с силой растирать ей запястья:
- Сивара! Сивара!
Ресницы девушки чуть дрогнули, и она открыла глаза:
- Джен! Этот проклятый шторм! Я так испугалась! - Сейчас она не была ни принцессой, ни марионеткой всех своих подданных. Сейчас она была просто напутанной девочкой. Джен нежно прижался лицом к ее щеке, затем, словно опомнившись, резко встал и поспешил к выходу.
- Ты куда?
- Нужно найти служанку и сухое белье для тебя. Я быстро.
- Зажги лампу.
- Не могу. Не умею... - Он на ощупь пробирался по темной каюте, пока его руки не наткнулись на тяжелую крышку сундука. Откинув ее, Джен нащупал какую-то одежду и тяжело опустил крышку на место. Сивара приподнялась на кровати:
- Ты еще здесь? Что это так грохнуло?
- Я просто искал себе что-нибудь переодеться. Ложись, Сивара, я скоро вернусь.
- Не уходи, Джен! Я боюсь оставаться одна! Мне кажется, если ты уйдешь, обязательно что-нибудь случится! - Она сжала голову руками. Проклятое путешествие!
Джен попытался беззаботно рассмеяться, но из этого ничего не получилось.
- Ерунда. Все будет хорошо, - как можно бодрее сказал он.
- Поторопись! Прошу тебя, возвращайся скорее! - Свет молнии озарил ее огромные глаза и изгиб тонкой шеи.
Раскаты грома заглушили ответ.
Пошатываясь и придерживаясь за стены тесного коридора, Джен отправился в каюту Сивары. Ветер выл как орда демонов, спешащая на черную субботу. Корабль резко накренило, и Джена почти втолкнуло в каюту принцессы. В неверном свете единственного фонаря он увидел Фроара, уткнувшего лицо, посеревшее от морской болезни, в груду подушек. Рядом с ним жизнерадостно скалил зубы Лал; перепуганная Марсия, сжавшись, забилась в угол. Старуха, что-то невнятно бормоча, прижимала к груди резного идола. Джен подошел, наклонился и потряс ее за плечо, но Марсия продолжала бормотать свое, не обращая на него внимания. Тогда он тряхнул ее посильнее. Старуха покосилась в его сторону, и пелена ужаса спала с ее подслеповатых глаз. Однако взгляд был таким пустым, что Джену показалось, будто она смотрит сквозь него.
- Принцесса в моей каюте. Ей нужна сухая одежда.
Старуха подняла изможденное лицо, с трудом пытаясь понять, чего от нее хотят, молча кивнула и, спрятав маленького идола за пазуху, проковыляла в соседнюю комнату. Вскоре служанка вернулась с грудой сухого белья, слегка поклонилась Джену и неверными шагами направилась к Сиваре.
Джен сбросил мокрую одежду и облачился в сухой плащ, который, как и предыдущий, был ему мал и не сходился на груди. Короткие рукава опять пришлось подкатать до локтя. Потом он заправил полы плаща за пояс, чтобы они не мешали двигаться, и подошел к окну. Ветер, пробиваясь сквозь щели между стеклами, волновал занавеси. За окном все было по-прежнему: сверкали молнии, гремел гром.
К нему неслышно подошел Лал. Вглядываясь в темную ночь и бешеный кинжальный ливень, он покачал головой в немом комментарии к шторму. Кружевная пена водяной пылью туманила стекло. Огней чужого корабля нигде не было видно. Постояв еще с минуту, Джен дружески хлопнул Лала по плечу и тоже отправился к Сиваре.
Зажженная лампа неистово раскачивалась, и тени, мотаясь от кровати к переборкам, то уменьшались, то вырастали до неимоверных размеров. Сивара, уже сменившая одежду, сидела на кровати. Старая служанка, примостившаяся рядом с ней, опять прижимала своего идола к груди. Принцесса, словно ища защиты, обвила ее шею рукой.
- Бедная Марсия почти обезумела от страха, - слабо улыбнувшись, пояснила она. - Это ее первое путешествие. С Фроаром все в порядке?
Кивнув в ответ, Джен придвинул кресло поближе и сел. Принцесса, погладив служанку по голове, протянула руку Джену, и тот, ничего не говоря, сжал ее. Сивара удрученно покачала головой:
- Не так давно я смеялась над тобой. Я думала, что ты слабый, беззащитный... Теперь я знаю - это не так. Ты - силен. И я люблю тебя, Джен! Так же сильно, как свой народ.
В каюту ввалился Каспель с измученным лицом и в мокрой, облепившей хилое тело, одежде. Джен пододвинул ему кресло. Тот, поблагодарив его взглядом, уселся, тяжело переводя дух.
- Шпиона мы, кажется, потеряли, но я понятия не имею, где мы находимся, - проговорил он, отдышавшись. - Похоже, что нас несет в открытое море. В общем, неизвестно, увидим ли мы когда-нибудь Наних.
Джен порылся в сундуке, подыскивая ему смену белья.
- Каспель, мы сбились с курса? - озадаченно спросила принцесса. Тот мрачно кивнул:
- Паруса опущены. Мачта рухнула. Дай Бог дохромать до Наниха. Если мы вообще туда попадем!
Джен протянул ему сухое белье. Старик благодарно улыбнулся.
- С чего вы взяли, что мы не попадем в Наних?
- Как ты не понимаешь, - раздраженно воскликнула Сивара. - На карте есть Наних и есть Корф со всеми колониями. Все остальное - большая вода. Можно до бесконечности пытаться достичь берега. Можно бороздить море годами, но так и не увидеть земли! Хотя... Хотя поговаривают об островах далеко в океане... Но ни одна живая душа их не видела...
Ночь подкралась тихо и незаметно, теперь корабль казался пилигримом в бесконечном кругосветном путешествии; наступивший день тоже никого не обрадовал - быстрые низкие облака так заволокли все небо, что, право, в сумерках бывало светлее.
Каспель освободил двоих узников в своей каюте, убедив их в том, что в сложившейся обстановке продолжать служить Фроару и бесполезно, и глупо. На палубе, где заправлял рулевой, не происходило ничего нового.
Фроару надели кандалы, и теперь он мог передвигаться по своей каюте. Шторм не стихал. Сивара большую часть времени проводила у окна, вглядываясь в волны. Джен почти не отходил от нее.
Чтобы хоть как-то забыться, Каспель разложил на низком столе игральную доску и попытался растолковать Джену правила игры. Тот слушал вполуха. Марсия, исчезнувшая из поля зрения, наверное, забившись в какой-нибудь угол, продолжала бормотать над своим маленьким идолом. Спустя какое-то время принцесса присоединилась к играющим, но вскоре со вздохом опустила карточки.
- Подумать только! Как сглазили! С самого отплытия дела шли из рук вон плохо, но сейчас! Посмотрите на нас! Каспель! Я не могу сосредоточиться на игре. Продолжайте вдвоем, если хотите. - Она вернулась к окну и стояла там, цепляясь за подоконник всякий раз, когда корабль кренился.
Резные фишки валились на доску так часто, что Джену с Каспелем уже надоело их ловить. Джен делал глупейшие ошибки, Каспель поправлял его, качал головой и снисходительно улыбался. Вскоре такая игра их утомила, и они встали рядом с Сиварой у окна и долго глядели на темные тяжелые валы грозно рокочущего моря.
Шторм продолжался всю ночь. Проснувшись наутро, Джен выглянул в окно и обнаружил, что море успокоилось. На время приставленный к нему Лал уже принес воду для умывания, и, наскоро освежившись, Джен выскочил на палубу. Свежий утренний ветер гнал сияющие громады белых облаков, чьи вершины ослепительно сверкали в солнечном свете. На палубе матросы не спеша чинили парус, другие возились у мачты, обшивая ее металлической лентой. Вскоре к нему присоединились Каспель с Сиварой. В парчовом платье, покрытом роскошной накидкой, с тесно переплетенными жемчужными нитями волосами, спокойная и уверенная, перед ним стояла настоящая принцесса. И первый же ее вопрос, обращенный к Каспелю, был поистине восхитителен!
- Так где же мы теперь находимся?
Министр беспомощно развел руками:
- Ума не приложу. Мы держим курс на запад. Возвращаемся к Наниху... или, по крайней мере, туда, где он должен быть.
Она тяжело вздохнула и, опершись тонкими руками на планшир, принялась разглядывать далекие облака.
- Странно, - помолчав с минуту, произнесла Сивара, - тени от облаков там, вдали, вполне можно принять за сушу.
Джен и министр послушно проследили взглядами за ее рукой.
- Похоже на горное плато, - наконец выдавил из себя Джен, - хотя воздух так дрожит, что с уверенностью утверждать нельзя...
- Облака-то бегут, а вот темное пятно под ними остается на месте.
- Я думаю, это земля, - быстро сказал Каспель и, кликнув одного из матросов, указал в сторону гряды облаков. - Взгляните туда.
Матрос, трудившийся над изорванным парусом, поднялся и посмотрел вдаль, другие, возившиеся с мачтой, тоже оставили свою работу и повернули загорелые обветренные лица.
- Земля! - крикнул наконец один из них, и с воплями, перегоняя друг друга, люди бросились на нос корабля.
- Это, конечно, не Корф и не Наних, - медленно промолвила Сивара, маловато, чтобы быть тем или другим. Что же это тогда? Каспель, - она резко обернулась, - вам не кажется, что это один из тех самых мифических островов? Такое возможно.
- Мы можем подойти поближе, - тихо ответил Каспель, - это совсем недалеко.
Сивара весело хлопнула Джена по руке.
- Каспель! Помните легенды об островах? Города, полные несметных сокровищ! Странное, причудливое искусство аборигенов! - Ее голос дрожал от волнения. - А вспомните легенду о колодце, в котором ярко пылает огонь самой жизни!
- Тогда уж вспомни и о дьявольских бестиях, и о расе разрушителей, покачал головой Каспель. - Ну что только у тебя на уме, Сивара?
- Мы должны подойти к островам. Кто знает, что на них? Сокровища? Можно упросить продать их нам, и тогда защита от корфян обеспечена - они не станут нападать, если у нас будет чем откупиться. А может статься, жители островов помогут нам в войне... Каспель! Мы обязаны посетить острова!
Старик задумчиво потер подбородок:
- Единственное, в чем я уверен, - это в том, что чем скорее мы вернемся домой, тем лучше.
- Это не займет много времени, - взмолилась принцесса, - паруса скоро залатают, мы же тем временем можем идти на веслах.
- А если жители островов - каннибалы? - спросил Каспель. - Представь дикая местность, дикий народ...
- Мы можем подойти поближе и посмотреть. Если есть поселения высадимся. - Она встала, давая понять, что разговор кончен.
Каспель пытался еще что-то говорить об опасностях, поджидающих их у незнакомого берега, но наконец сдался и, заявив, что, если принцесса так желает, можно переменить галс, сердито набросился на моряков:
- Что вы стоите? Все по местам! Меняем курс, идем к земле!
По приближении берега путешественники могли лицезреть острия голых скал, подобно грубым, неотесанным колоннам пронзающие туманную пелену облаков. У их подножия громоздились огромные валуны. Спокойные волны набегали на берег и, словно отдохнув, скользили обратно с песчаного гладкого кряжа. И никакой растительности. Пустынный вид острова внушал благоговейный страх: куда ни бросишь взгляд - только горы, высокие, должно быть не менее ста футов, и мрачные, лишенные каких бы то ни было признаков жизни.
- Это напоминает мне Нью-Йорк, - наконец не выдержал Джен. - Только эти башни выше раз в двадцать-тридцать, и окон нет. Лишенный окон город в камне...
- Гигантский город либо город гигантов, - дополнил Каспель. - А наш корабль рядом с ним - щепка в пруду!.. Сивара, вы удовлетворены? Не нравится мне все это. Холодом веет от этого места. Ну что, возвращаемся в Наних?
- Нет-нет. - Она смущенно улыбнулась. - Подойдем поближе. Отсюда ничего толком не видно. Была бы здесь какая-нибудь зелень, и мы бы, Каспель, заимели неплохую колонию, я думаю.
Он оторопело уставился на нее:
- Возможно... Хм-м... Да, но ведь и минералы можно использовать в Нанихе! Хорошо. Уговорили. Подходим ближе. - И он отдал матросам короткую команду.
Подпирая небо скалами, остров высился над ними, как замок циклопов.
- Город! - воскликнула Сивара.
Всмотревшись, они действительно увидели город, и, судя по всему, немалый. Архитектура, как отметил про себя Джен, напоминала древнеегипетскую - террасы, уходящие ввысь, огромные колонны. Три гигантские скалы, соединяясь, образовывали нишу, в которой и ютился город с высеченными из серого камня домами, похожий на муравейник под сенью собора. И ничего живого, даже никаких признаков жизни: ни шума, ни суеты, ни движения. Два каменных пирса вдавались в море, но казалось, что они не приютили никогда ни одного корабля; мертвые пирсы, созданные для призрачных кораблей и их не менее призрачных команд.
- Не стоит дольше терять время. Отправим несколько человек. В случае опасности они дадут нам знать, - сказал Каспель.
Сивара молча кивнула. И вскоре маленькая лодка с первопроходцами уже подпрыгивала на волнах, направляясь к острову. Оставшиеся на борту долго смотрели ей вслед, пока удаляющееся суденышко не превратилось в крохотную темную точку.
На закате, когда Каспель и Джен прошли в каюту Сивары, чтобы отужинать, Мискаль доложил о том, что лодка возвращается. Сивара предложила отложить ужин и поспешно поднялась из-за стола, приглашая всех следовать за собой. Каспель с Дженом не заставили себя долго ждать, и уже через минуту все трое были на палубе. В лучах заходящего солнца, разбросавшего багровые прозрачные блики по темным пикам скал, совсем уже недалеко от галеры маячила маленькая лодочка. Сидевшие в ней моряки казались вполне невредимыми и даже, пожалуй, веселыми. Сивара с Дженом, переглянувшись, договорились, что сравнят потом свои наблюдения, дабы иметь более полную картину.
- Вы нашли там что-нибудь? - закричал Джен, сложив ладони рупором. Люди там есть? Людей видели? - В ожидании ответа они даже перегнулись через борт. Матросы в лодке замахали руками:
- Мы нашли вот это! - В руке одного из них мелькнул какой-то предмет, но лодка подошла еще не так близко, чтобы можно было разглядеть его.
- Что это?!
- Сами не знаем.
Лодка приближалась, и загадочная вещица в руке моряка приобретала все более четкие очертания, резко выделяясь в прозрачном розовом свете.
Это была маленькая глиняная кукла.
ГЛАВА VIII
- Всего лишь маленькая глиняная кукла... - протянула Сивара, который раз поворачивая вещицу в руках. - Но сколько таинственности! Кто ее сделал... Зачем? Детская ли это игрушка, или предмет культа диких племен? Может быть, эта фигурка изображает островитянина, а может, это совершенно уникальная вещь и подобной нет во всем мире...
Каспель и Джен сидели под окном на больших подушках - они уже отужинали и теперь дожидались матросов, вернувшихся с острова. Их рассказ сразу по прибытии не удовлетворил любопытства принцессы, и она предложила после ужина всем собраться у нее в каюте, давая возможность людям передохнуть после тяжкого испытания. Да и ей самой необходимо было привести в порядок мысли и восстановить в правильной последовательности события, о которых они уже успели рассказать.
Ночь погрузила во тьму море и безымянный остров, словно укутала их, защищая от превратностей дня. В окно, весело перемигиваясь, заглядывали первые звездочки.
Сивара, не переставая удивляться, наверное, уже в двадцатый раз подносила фигурку к глазам; глина, когда-то мягкая и влажная, теперь высохла и затвердела. Прекрасное, точное изображение человека, - очевидно, островитянина. И все-таки это был не совсем человек: перепонки между пальцами рук и ног, длинные остроконечные ногти. Вверх от бедер и по всему торсу шли мелкие перекрестные штрихи, напоминающие чешуйки; вдобавок у куклы были огромные выпученные глаза и вместо волос - гребешок, похожий на плавник. Сивара совсем запуталась.
- Похоже на человека, - наконец заявила она. - ...И на рыбу тоже... Если это идол, то какого божества? Что вы думаете по этому поводу, Каспель?
Тот медленно покачал головой, сославшись, что совсем не знает предметов культа.
- А вы, Джен, что скажете? - Когда принцесса обращалась к нему, ее голос становился необыкновенно мягким и певучим.
Застигнутый врасплох, Джен пожал плечами. Тогда она обернулась к матросам:
- Расскажите же наконец все по порядку и со всеми подробностями. Ну, кто-нибудь, начинайте. Матросы, смущенно переглядываясь (похоже, каждому не терпелось рассказать о приключении), выбрали все же одного рассказчика. Отважный путешественник вышел на середину каюты. Глаза его светились от удовольствия, и он робко начал свой обстоятельный рассказ.
- По правде сказать, мы боялись этого путешествия, принцесса, очень боялись. Город безмолвствовал и все же казался живым, - более того, он как будто пристально следил за нашим продвижением и осуждал за вторжение. Я понимаю, это глупо звучит... - Рассказчик сконфузился и покраснел. - Я не поэт, а всего лишь ваш верный слуга, и, возможно, мне не найти подходящих слов, чтобы передать все, что мы чувствовали тогда, но хочется верить, что вы поймете меня...
- И я понимаю вас, - тепло откликнулась Сивара. Повернувшись вполоборота к Джену, она тихо прошептала: - Теперь видите, какие люди у нас в Нанихе? Мог бы корфянин так тонко прочувствовать настроение города? Среди таких людей и сам становишься лучше. - Она вновь обернулась к рассказчику: - Продолжайте.
- Остальным тоже было не по себе. Нас встретила такая настороженная тишина... Знаете, как будто кошка, хотевшая вдоволь наиграться с пойманной мышью, застыла, выгнув спину, и вот-вот ударит лапой - вот так! - Он резко стукнул по столу. - И мышка готова! - Рассказчик помолчал, наслаждаясь произведенным эффектом, и уже спокойнее продолжал: - Гавань - изгиб суши, вылизанный ветром и прибоем. Но сам город! Похоже, его не подметали со времен основания! Мы протоптали целую дорогу в пыли, пока бродили от дома к дому. Наконец мы подошли к громадному сооружению, нависавшему прямо над пропастью. Не долго думая мы миновали огромные ворота и двинулись внутрь. Там тоже везде была пыль. Шествуя длинными коридорами, мы время от времени натыкались на маленькие бугорки и, не удержавшись, один из них все-таки разрыли. Там были кости какого-то животного, околевшего, должно быть, много лет назад. Наше прикосновение обратило кости в прах. О, это был зловещий знак! С этого момента нас не покидало ощущение, что дух умершего, неизвестно сколько веков назад, города проснулся и пристально следит за нами. У всех нас, я думаю, в тот миг мороз пробежал по коже, хотя вокруг были только незыблемые покойные стены. Ни следа росписи или резьбы, как это принято в Нанихе. И даже солнечный свет словно нехотя пробивался сквозь узкие высокие окна этих надменных холодных стен, не изменившихся, не потрескавшихся с тех пор, как они были возведены. Да, тот, кто строил город, трудился на совесть. По сравнению с мощью этих древних стен наши постройки в Нанихе выглядят жалкими и... убогими...
Сивара беспокойно зашевелилась:
- Хорошо. Но кукла? Куклу-то как вы нашли?
Матрос загадочно замолчал. В его глазах разгоралось воодушевление. Вряд ли он помнил, что перед ним принцесса, - сейчас она была всего лишь слушательницей, то есть частью его благодарной аудитории. Наконец, хитро прищурившись, лукавый рассказчик заговорил снова:
- Подождите, я все объясню. В пыли не было никаких следов, кроме наших. Переходя из зала в зал, мы не боялись заблудиться в лабиринте, так как знали, что всегда сумеем выбраться обратно по своим же следам. И вот, порядком проблуждав, мы оказались в огромной комнате. О! Вам и во сне не приснится в какой! - Он широко развел руки, продолжая взахлеб: - Она была такая огромная - из одного конца не видно другого! А потолок так высок, что вообще напоминает серое небо в сумерки! Вот, они все могут подтвердить. Спросите кого угодно. Ваш дворец в Нанихе не маленькое сооружение, так вот он бы уместился в этой комнате четырежды и еще не покрыл бы всего пространства! А если бы стены вашего дворца уложить три раза в высоту, они все равно не достигли бы потолка. Двери, правда, узковатые, но в высоту раз в десять выше человека. Гогир еще сказал, что они не могут закрыться сами собой, столько пыли нанесло между створками.
И в этой комнате я увидел плиту... Невысокая, всего несколько футов от пола, она простиралась от стены к стене. Три-четыре ступеньки вверх...
- Семь, - угрюмо вставил Гогир, - я считал - семь.
- Семь ступенек вверх. - Рассказчик пожал плечами: - Может, и семь... Они там низкие, едва различимые. Так вот, там мы впервые и заметили резьбу. Она тянулась от стены к стене - беспорядочное пересечение линий. Понимаете, это никак не могло быть результатом выветривания камня, его разрушения на протяжении столетий. Время не тронуло город, по крайней мере, нам нигде не попадались на глаза следы его воздействия. Нет, определенно, это была резьба. Но зачем она здесь и что она означает? Огромная, занимающая почти всю стену. - Он очертил в воздухе контур, напоминающий лужу. - Если бы я был художником, я бы изобразил ее вам, хотя, если это и было только бессмысленным контуром, что-то в нем приводило нас в трепет. - Глаза рассказчика снова загадочно заблестели. - Было такое чувство, что разбуженный дух города настороженно следит за нами из этих самых линий! Эта резьба была живой! Живой и бдительной! И... - Матрос застенчиво опустил голову. - Я не суеверен, но, признаться, не люблю таких вещей. Да и все мы начали как-то беспокоиться... Правда, остальные были настроены более браво, чем я, я сам вряд ли вызвался бы в добровольцы. А они решили исследовать плиту...