Страница:
Болдуин Билл
Отчаянные (Рулевой - 7)
Билл БОЛДУИН
РУЛЕВОЙ VII
ОТЧАЯННЫЕ
Анонс
Кто поведет силы Империи в секретную боевую операцию против самого сильного, самого могущественного, самого жестокого из союзников Лиги Темных Звезд - Торонда?
Кто согласится сделать это НЕОФИЦИАЛЬНО - с риском в случае провала операции пойти под трибунал "за предательство"?
Только - один человек.
Самый легендарный из героев галактических сражений Только - отчаянный адмирал Вилф Брим, который никогда не складывает оружие!
ПРОЛОГ
13 гептада 52014 г.
МЕЖЗВЕЗДНОЕ ПРОСТРАНСТВО, ПЕРЕГОН БРАЛТАР - АТАЛАНТА
- Свистать всех наверх! - скомандовал я в микрофон, когда отзвенели колокола громкого боя. С учетом обстоятельств голос мой звучал, можно сказать, даже слишком спокойно. - Всем занять места согласно боевому расписанию! - За командой последовала потрясенная тишина, нарушаемая только рокотом главного хода. Потом звездолет заполнился грохотом магнитных подошв, лязгом и шипением задраиваемых люков - аварийная команда занимала места в тех немногих годных к бою орудийных башнях, что имелись у нас на борту.
Я вел конвой из шестнадцати шеррингтоновских "Звездных Огней" пятой модели. Истребители предназначались для обороны Аталанты, огромной базы Имперского Флота на Гадор-Гелике. На протяжении трех дней - целых полдороги от Бралтара, имперской космической цитадели в соседнем секторе галактики нам не угрожало ничего, кроме опасности умереть со скуки. Потом на одном из моих голографических дисплеев материализовались головам плечи Джин-Хардвик, отвечавшей в этом перелете за бортовые системы, и она сообщила невеселые новости. К нам приближались другие звездолеты, и в этом секторе они могли принадлежать только противной стороне.
- "Дампьеры", лейтенант? - спросил я.
- По данным всех датчиков, адмирал, это неприятель, "Дампьеры ДА-79", - ответила она.
- Дайте полную картину.
- Есть, сэр. Восемь ДА-79 в семидесяти пяти градусах в девятнадцати световых годах от нас курсом пятьдесят пять градусов, скорость двадцать пять световых, быстро приближаются.
- Вас понял, - отозвался я, механически пробегая взглядом по своим разноцветным, переливающимся дисплеям. На мостике стояли запахи нового корабля: горячего металла, смазки, перегретой электроники, политуры, еды, людей. Слишком новый корабль. Мы были еще очень не готовы к драке. Конечно, те "Дампьеры" этого не знали... А может, и не узнают - если я буду вести себя достаточно умно.
В те нелегкие дни всем подданным Императора Онрада V приходилось вести себя как можно умнее, ибо, кроме собственных голов, воевать нам было почти нечем. Наша древняя Империя пока держалась, но осталась в родной галактике, можно сказать, в одиночестве. Только Галактическая Федерация Содескийских Государств, и сама подвергающаяся нападению, помогала сдерживать натиск Лиги Темных Звезд Негрола Трианского. На моих глазах одно за другим капитулировали, не выдержав молниеносных нападений, дружественные нам звездные королевства: Азурн, за ним Ганнет, Ламинтир, потом Корбю и даже могучий Эффервик. Падение последнего сопровождалось позорным бегством Имперского Экспедиционного Корпуса генерала Хагбута из древней столицы Данкир, Теперь под сапогом Трианского лежало почти полгалактики.
По мере наступления облачников к ним охотно присоединялись и тираны помельче. Один из них, Великий Герцог Роган Ла-Карн Торондский, быстро смекнул, что может неплохо расширить и свою империю, не ограничившись изрядными кусками доминиона Флюванна, которые он прибрал к рукам раньше. Но для этого ему нужна была помощь. В этой связи он столковался с Трианским до такой степени, что в конце концов сам объявил войну нашей Империи, поставив под смертельную угрозу три оставшиеся у флювийцев планетные системы, а с ними жизненно важные для Империи ресурсы.
Мое новое назначение обязывало меня что-то со всем этим делать. Как именно - не говорилось.
Я посмотрел на передние гиперэкраны. После почти половины стандартных суток, потраченных на их ремонт, они снова переводили энергию гиперфотонов в обычный свет, давая возможность видеть окружающий космос. Пока пусто. "Дампьеры" были еще слишком далеко. Зато в непосредственной близости от нас остальные "Звездные Огни" уже перестроились из обыкновенного походного порядка в четыре боевые группы по четыре корабля в каждой - квады, как мы их называли, сочетание двух пар ведущего с ведомым. Красный квад, четыре корабля которого единственные имели на борту годные к бою разлагатели, был как раз мой.
- Красный один, вызывает Синий один: вижу четырех неизвестных в синем секторе сверху. Дистанция тридцать кленетов, быстро сближаются.
Я быстро оглянулся через левое плечо. Далеко сверху по левому борту появились четыре едва заметные точки, двигавшиеся под углом к так называемому космическому туннелю - коридору несущихся нам навстречу звезд.
- Вижу их, Синий один, - цели в синем секторе сверху, - подтвердил я, уводя свой корабль чуть правее для лучшего наблюдения и обдумывая свой следующий шаг. Хотя экипажи торондских боевых судов состояли в основном из плохо обученных бандюг, набранных в гангстерских шайках (способности рулевого не обязательно пропорциональны его честности: взять хотя бы наш Флот), корабли, на которых они летали, были очень даже неплохими и несли мощное вооружение. Недооценка их возможностей могла выйти боком. Достаточно всего одного меткого попадания, и - пух! - сидеть не на чем. Поэтому встречу с ними не стоило откладывать.
- Посмотрим-ка, что у них на уме, - сказал я, поворачивая наши полувооруженные "Огни" в атаку. При одной мысли о таком безрассудстве мне самому стало не по себе, однако через несколько тиков после того, как мы совершили этот маневр, шестерка "Дампьеров" дала нам возможность перевести дух, сменив курс с пересекающегося на параллельный конвою - вне досягаемости наших разлагателей. Ура! Ай да мы!
Я продолжал следовать тем же курсом - пусть попотеют немного! Потом отвернули и мы, держась всем квадом между неприятелем и остальными нашими кораблями. Реакция торондцев успокоила нас, но не удивила ничуть. Наши трехкорпусные "Звездные Огни" представляли собой построенные на Шеррингтоновских верфях суда-убийцы длиной в триста тридцать иралов, достигающие скоростей в семьдесят пять световых и способные справиться со всеми сюрпризами, какие подбрасывает порой галактика. Они были почти вдвое меньше своих непосредственных предшественников, "Огней" первой модели, или карманных крейсеров, как их называли на Флоте, но сохранили все их вооружение из двенадцати 406-миллиираловых разлагателей - и это при экипаже всего в пятнадцать человек! Используемые как перехватчики ближнего действия, они завоевали признание - и страх врага - по всей галактике. Скорее всего вражеские командиры не догадались, что восемь из двенадцати судов конвоя безоружны. И что, если уж на то пошло, четыре оставшихся, так называемый эскорт, также несут на борту только часть положенных им разлагателей.
Подобная нехватка огневой мощи была печальной жизненной необходимостью. Успех шеррингтоновских перехватчиков имел и оборотную сторону - по крайней мере для части боевых функций. Несмотря на то что ходовые системы - как гравитационные, так и главные - у них были лучшие из возможных, их зализанные для полетов в атмосфере корпуса и силовые генераторы рассчитаны были на полет длительностью даже меньше стандартных суток.
Шестнадцать моих кораблей находились в полете вот уже более двух стандартных суток, и такое стало возможным только после того, как от питания отключили изрядную часть бортовых систем. До Аталанты нам оставалось еще полтора дня, и это требовало выбора между полным отключением всех разлагателей или полным же отключением большинства систем управления. На четырех судах, перегоночные экипажи которых состояли исключительно из флотских, это выразилось в не самом удачном компромиссе: по шесть запитанных разлагателей (из двенадцати) и только самые жизненно необходимые бортовые системы. Результат не понравился никому, а мне в особенности, но базировавшимся на Аталанте эскадрам срочно требовалось пополнение. Поэтому я согласился возглавить конвой; я так и так туда направлялся. Следующие партии перехватчиков, правда, должны были доставляться уже транспортами по крайней мере до тех пор, пока кто-нибудь не сконструирует удачный дальний перехватчик.
Я отдал приказ перестроиться в одну группу. Теоретически это усиливало огневую мощь, хотя в нашем случае было, конечно, блефом. Впрочем, даже видимость мощи могла помочь нам. Я передал команду по КА'ППА-связи, прекрасно понимая, что торондцы на своих "Дампьерах" тоже прочтут ее. Аппаратура КА'ППА-связи мгновенно передавала пакеты информации на все включенные приемники во Вселенной. Разумеется, связисты принимающей стороны игнорируют, как правило, всю информацию, кроме той, что имеет код адресата, однако я понимал, что торондцы не удержатся от соблазна сканировать все, исходящее от нас. Поэтому мой маленький блеф мог подарить нам по меньшей мере несколько секунд колебаний врага перед атакой, а за мою долгую службу рулевым лишняя секунда спасала мне жизнь не раз и не два.
Пока все корабли занимали новое положение в походном ордере, я не спускал настороженного взгляда с шестерки "Дампьеров", представляя себе, как они лихорадочно связываются сейчас со своим штабом, а те, в свою очередь, - с Контроллерами. Торондцы никогда не отличались самостоятельностью действий. Этой их слабостью я и собирался воспользоваться - как сейчас, так и в будущих стычках, - если, конечно, мне удастся добраться до Аталанты.
Полученный мною приказ гласил: принять командование военной базой в порту Аталанты, где базировались "Звездные Огни" 71-й группы - основа обороны планеты Гелик. Усилиями нынешнего командующего базой контр-адмирала У. Гротона Саммерса, известного своими симпатиями к Трианскому, члена пестуемого облачниками Комитета Межгалактического Согласия (КМГС), база пришла в полный упадок. Меня информировали о том, что от отставки его спасали влиятельные КМГСовцы в Имперском парламенте.
Вот уже несколько лет Большой Порт Аталанты находился под двойным командованием: военным, отвечавшим за функционирование военной базы, и гражданским. Оба этих ведомства - по крайней мере теоретически подчинялись директору, назначаемому непосредственно из имперской столицы, Авалона, но обладавшему преимущественно церемониальными функциями. Ну, этой-то традиции предстояло поменяться, и очень скоро. Последний гражданский директор Фотиус И. Грюнвальд - пожилой, равнодушный ко всему профессор каких-то-там наук - тихо скончался в своем кабинете несколько недель назад. Замены ему не предполагалось. Вместо этого военному коменданту базы и управляющему портом предписывалось подчиняться непосредственно Авалону. Так Адмиралтейство могло более эффективно контролировать как гражданскую, так и военную деятельность порта в этот сложный исторический период.
Моя первая задача: как можно быстрее восстановить боеспособность базы. "Саммерс развалил там все до неописуемого состояния, - сказали мне с усмешкой (почему-то такие вещи говорят обязательно с усмешкой), - так что задача будет не из легких. Но, впрочем, тебе никогда и не ставили легких задач, верно, Брим? Значит, лучше тебя никого для этого не найти, а? После этих слов последовала пауза. - Однако нам кажется, вторая часть задачи понравится тебе гораздо больше, хотя она и труднее, и опаснее".
Впрочем, мне так и не сказали, в чем она будет заключаться. Все, чего я добился, - это каких-то не очень понятных слов насчет быстро тикающего будильника, да еще пароля: "Сапфир"...
Это оставляло много места для размышлений. До сих пор все усилия Негрола Трианского были сосредоточены - без особого, впрочем, успеха - на пяти главных планетах нашей Империи. За первой операцией - ныне известной как Битва за Авалон - последовало вторжение на содескийские планеты, тоже постепенно оборачивающееся против затеявших его облачников по мере того, как содескийские медведи под командованием моего старого друга, маршала Николая Януарьевича Урсиса, накапливают силы и решимость для обороны своей родины.
Тем временем расположенная в другом конце галактики база в Аталанте, несмотря на ее стратегическое расположение и оборонительный потенциал, оставалась как бы в стороне от событий Второй Великой войны. Нельзя сказать, чтобы наше военное руководство на Авалоне не придавало базе никакого значения, однако годы разрушительной деятельности предателей из КМГС слишком ослабили Имперский Флот. До тех пор, пока военное производство не сможет полностью удовлетворять все потребности Флота, нашим ограниченным силам приходилось сосредоточиваться только в тех местах, которые подвергались непосредственным атакам противника.
Если верить донесениям разведки, следующей в списке стратегических целей Негрола значилась как раз планета Гадор-Гелик, хотя на какое время назначено вторжение, узнать так и не удалось. Лично я подозревал, что этот пробел в информации вызван не столько недостаточной эффективностью нашей разведки, сколько тем, что именно эту часть своих стратегических задач Трианский предоставил своему сателлиту с Торонда, Великому Герцогу Рогану Ла-Карну, и тем головорезам, которых тот набрал в свою армию после своего скандального восшествия на трон.
Напряженно вглядываясь в гиперэкраны, я уже собирался было предпринять со своими кораблями новый обманный маневр, когда "Дампьеры" вдруг отвернули и растворились среди звезд. Возможно, они направлялись на крупнейшую военную базу торондцев на От'наре, всего в полусутках лета от Аталанты. Я перевел дух. Мой маленький обман сработал, но эти тытьчертовы торондцы запросто могли догадаться, куда мы летим. Впрочем, у меня осталось довольно твердое убеждение в том, что рано или поздно мы с ними еще встретимся.., и не раз.
Глава 1
СОВЕРШЕННО НОВОЕ РУКОВОДСТВО
15 - 16 гептада, 52014г.
МЕЖПЛАНЕТНОЕ ПРОСТРАНСТВО, ОКРЕСТНОСТИ ГАДОР-ГЕЛИКА
Звезда Гадор из едва-едва мерцавшей по левому борту искорки превратилась в ослепительно сияющий цветок. Голубой диск Гелика занял уже большую часть передних гиперэкранов, а моя изможденная команда перегонщиков готовила "Звездный Огонь" к посадке. Дисплей КА'ППА-связи пестрел сообщениями с садящихся и взлетающих из Аталанты судов.
- Всем приготовиться к посадке! Всем приготовиться к посадке! скомандовал я в микрофон, за отсутствие боцмана сам дунув в маленький медный свисток. - Понижаю скорость до световой...
Тесный мостик "Огня" снова наполнился грохотом магнитных подошв и лязгом задраиваемых люков: экипаж занимал свои места, готовя корабль к возвращению из глубокого космоса.
Готовясь к переходу из транссветового режима полета, я не спускал глаз с гиперэкранов переднего обзора. Они все еще показывали имитацию сверхсветового звездного пейзажа, но становились все прозрачнее по мере того, как наши мощные кристаллы главного хода гасили чудовищную инерцию той скорости, что перенесла нас через полгалактики от имперского форта Бралтар.
Когда скорость упала ниже световой, я включил шесть мощных адмиралтейских гравигенераторов 391 модели, приводивших корабль в движение на досветовых режимах, потом выключил главный ход. Постепенно скорость фотонов понизилась до величины, воспринимаемой человеческим глазом, и экраны сделались полностью прозрачными, открыв взгляду золотистую планету с разбросанными там и сям по ее поверхности ультрамариновыми пятнами, наполовину скрытую завесой белых облаков. Завораживающая глаз картина, которую я впервые увидел, казалось, тысячу эонов назад - в совсем другую войну.
Впрочем, я попытался стряхнуть воспоминания: меня ждал обмен информацией с портовой диспетчерской, необходимый для получения разрешения на посадку. Разрешение я получил, но от воспоминаний не отделался. Женщина с длинными каштановыми волосами, которую я знал тогда.., лицо ее так и не стерлось в моей памяти. Она все еще находилась здесь - я не поленился проверить. Вспомнит ли она меня через столько лет? И захочет ли? Не самое лучшее время для мыслей о ней, но...
Аталанта всегда привлекала меня, и не только потому, что здесь жила она. Город с незапамятных времен служил гаванью того или иного рода, и началось это задолго до Эры Межзвездных Путешествий, когда у ее потемневших от времени причалов швартовались одни только водоизмещающие суда. Сверхсветовые перелеты изменили облик цивилизации Гелика, и постепенно вся планета начала ассоциироваться у звездолетчиков именно с Аталантой. Возникновение воинствующего ордена градгроут-норшелитов, а позже и сооружение их монастыря на вершине горы и орбитальных фортов добавили этому городу-планете еще одну достопримечательность - ту самую, что спасла всю Империю в последней битве прошлой войны. Тогда была разрушена значительная часть древнего города, но погиб и почти весь флот облачников, что привело к отречению Трианского и последовавшему за этим подписанию Гаракского Договора. Теперь же шла другая война, и Аталанту из-за ее стратегической важности снова ждали боль и разрушения.
Впереди - скорее даже внизу - Гелик сделался на экранах уже объемным. Мои "Огни" снижались сквозь атмосферу подобно метеорам, защищая обшивку своих корпусов направленными потоками плазмы. Краем глаза я видел остальные суда нашего конвоя - они поддерживали безукоризненно четкий строй по левому борту от меня.
Казавшиеся только что неподвижными кучки облаков превратились в стремительно несущуюся нам навстречу серую, подцвеченную по краям массу, горизонт из выпуклого сделался почти прямолинейным, и я приготовился вести свой корабль через кишащее летательными аппаратами пространство - после пустого, необъятного космоса это требовало некоторой перестройки. Я покосился на альтиметр и включил радио.
- Диспетчерская Аталанты, говорит военный борт эс-тэ триста тридцать семь эф с конвоем АРТ-девятнадцать. Запрашиваю траекторию посадки.
- Борт эс-тэ триста тридцать семь эф, - отозвался гражданский диспетчер. - Следуйте курсом на орбитальный бакен девять девять один, частота семь восемь четыре три. По прохождении бакена спускайтесь до двух пять ноль кленетов и сбавляйте скорость до двадцати пяти ноль-ноль.
- Борт эс-тэ триста тридцать семь, следую курсом на бакен девять девять один. Высота следования конвоя пять пятьдесят кленетов, скорость тридцать один ноль-ноль. Сбавляем скорость до двадцати пяти ноль-ноль.
Еще через двадцать циклов мы миновали бакен, мигавший красными вспышками. Мы уже достаточно углубились в атмосферу Гелика, чтобы измерять высоту не в кленетах, но в иралах. Прямо по носу прошел пересекающимся курсом взлетающий в космос торговый корабль. Наши "Огни" тряхнуло шлейфом возмущенной гравитации, а на шарообразном дисплее справа от меня появилось изображение головы и плеч молодой женщины-диспетчера.
- Борт эф-эй триста тридцать семь, - произнесла она. - Конвой АРТ-девятнадцать может снижаться до эшелона триста иралов.
- Конвой АРТ-девятнадцать, продолжаем снижение до трехсот, подтвердил я получение приказа, шаря взглядом по гиперэкранам в поисках встречного движения. По давнему опыту я знал, что портовые диспетчеры перегружены работой, да и оборудование у них по большей части давно устарело. Я пробыл здесь достаточно долго, чтобы знать: первое, что приносится в жертву в экстремальных условиях военного времени, - это безопасность полетов. Тем более что каждый командир каждого корабля всех воюющих сторон - включая вашего покорного слугу - бормочет при посадке или взлете текст правил техники безопасности как молитву, словно и впрямь верит хоть одному их слову.
Мы вошли в плотный слой облаков, размерами почти не уступавший континенту, который он накрывал. Снизившись еще на пару-тройку сотен иралов, я разглядел внизу несколько - по меньшей мере четыре - слоев грязных, серого цвета облаков, авангард штормового фронта, медленно наползавшего на планету с ее полярной шапки.
- Борт эф-эй триста тридцать семь, конвой АРТ-девятнадцать, спускайтесь на эшелон один ноль тысяч иралов, курс три один пять на вход в синий-пять посадочный сектор, - объявила новый диспетчер. У этой были симпатичные синие глаза.
- Спасибо, - ответил я. - Конвой АРТ-девятнадцать спускается до тысячи иралов и держит курс три один пять на вход в синий-пять сектор. - Я вслушался в ровный грохот своих гравигенераторов, размещенных в двух боковых корпусах - понтонах, как их называли конструкторы. Потом подумал о своем временном экипаже - им наверняка не меньше моего не терпелось оказаться на земле.
Я подрегулировал подъемные системы, еще раз прислушался к грохоту генераторов. Звук изменился: нагрузка на генераторы возрастала. Несколько тиков спустя корабль вздрогнул - это по бокам центрального фюзеляжа развернулись крылья охлаждающих систем.
- Борт эф-эй триста тридцать семь, конвой АРТ-девятнадцать, следуйте курсом три девять три на синий бакен, - продолжала синеглазая диспетчерша. - Снижение до восьми тысяч пятисот, далее поддерживайте высоту.
- Конвой АРТ-девятнадцать, идем курсом три девять три на синий бакен, высота восемь тысяч пятьсот. - Я еще раз сверился с альтиметрами и включил посадочные огни, переключив одновременно управление с автопилота на ручное. Из всех автоматических систем на борту "Звездного Огня" автопилот оставался единственной включенной; я вообще часто летаю с отключенной автоматикой, особенно при взлете или посадке. Впрочем, среди рулевых я, похоже, в этом не одинок.
На протяжении нескольких следующих циклов диспетчер ограничила нашу скорость двумя сотнями кленетов в метацикл, потом, когда мы повернули на посадочную прямую, скорость упала до ста пятидесяти. Прямо по курсу сиял вечерними огнями один из самых волшебных, ни на что не похожих городов Аталанта! Взгляд мой задержался на возвышавшемся над городом холме, на котором в последних лучах заходящего солнца виднелась колоссальная стройка: градгроут-норшелиты отстраивали заново разрушенный прошлой войной монастырь. Зрелище меня невольно взволновало. Уже дважды этот легендарный город сыграл важную роль в моей жизни. Впрочем, и третий раз обещал немало событий...
На дисплее возникло новое лицо, на этот раз молодого мужчины с коротко стриженными огненно-рыжими волосами.
- Борт эф-эй триста тридцать семь, конвой АРТ-девятнадцать, - произнес он. - Вам разрешается посадка по четыре на полосу девяносто восемь. Ветер с направления триста силой четыре шесть, порывами до пяти девяти.
- Спасибо, Аталанта, - отозвался я. - Конвой АРТ-девятнадцать садится четверками на полосу девяносто восемь. - Я переключился на частоту переговоров наших кораблей. - Командиры квадов - все слышали?
- Так точно, адмирал! - хором отозвались три голоса.
- Хорошо, - сказал я. - Моя четверка заходит первой. Ты, Харрис, делаешь круг и садишься со своим Синим квадом "за нами, потом Кимпль с Желтым и, наконец, Белл с Зеленым. Вопросы есть?
- Вопросов нет, адмирал.
- Увидимся на земле, - сказал я, и тут же прямо по курсу вспыхнул хорошо различимый в вечерней дымке красный свет. Порыв ветра отклонил корабль влево, и светлое пятно распалось на горизонтальные полосы. Я выправил курс, и красное пятно снова слилось, потом распалось на вертикальные полосы. Последняя коррекция курса, и они слились обратно. Я добавил энергии на генераторы вертикальной тяги, увеличив ее процентов на десять.
Последняя проверка приборов. Форсаж - включен; радиокомпасы включены; огни индикаторов на панели - вроде все в норме. Остальные три корабля моего квада выстроились за мной в линию: каждый следующий занял место позади и чуть левее впереди идущего. Весь мой экипаж должен уже занять свои места...
- Всем пристегнуться! - скомандовал я. - Всем пристегнуться!..
Так, альтиметры - норма.., индикаторы - норма.., тягу генераторов ограничить ста тридцати девятью.., гравитормоза - заблокированы. Я медленно убирал тягу, и корабль опускался все ниже. Где-то далеко по правому борту вырос и заскользил мимо моих гиперэкранов лес портовых кранов, сменившихся округлыми башнями, потемневшими шарами и лабиринтом высоких сооружений, освещенных последними лучами заходящего Гадора. В трех тысячах иралов по левому борту из темноты возник город потемневших складов и верфей - как пустых, так и занятых самыми разнообразными судами.
До поверхности оставалась всего какая-то сотня иралов: расстояние, отделяющее рулевых от пешеходов. Я осторожно манипулировал рулевыми двигателями, сосредоточившись на высвеченных посадочными огнями волнах. Направление глиссады.., скорость снижения.., горизонтальная скорость.., угол атаки... Все не идеально, но для такой высоты сойдет, особенно когда за рулем не автомат, а живой человек. Я чуть добавил тяги - нам не помешали бы три-четыре лишних кленета в метацикл, - потом снова подправил курс. Нос чуть повернулся против ветра, а палуба чуть накренилась, когда я компенсировал снос. Чуть задрать нос... Примерившись к интервалам между" волнами, я придержал корабль, а потом мягко опустил его. За кормой взметнулись фонтаны возмущенной воды, опали, когда мы проскочили между двумя волнами, и снова взметнулись с новой волной. Наши понтоны почти коснулись поверхности воды. Мы проскользнули через еще два водяных гребня, прежде чем я осторожно нажал на педаль гравитормозов, послав вперед длинный поток гравитонов, разгладивших волны и замедливших бег корабля. А еще через несколько тиков мы уже остановились, мягко покачиваясь на волнах Большого Порта, пока я переключался с искусственной гравитации на естественную (как всегда, едва не расставшись при этом с содержимым своего желудка) и перестраивал органы управления для рулежки. Облака над верхними гиперэкранами расступились, и звездный небосвод отражался в воде, переливаясь самыми причудливыми цветами. После долгих лет разлуки я снова вернулся на Аталанту - и, возможно, к той женщине средних лет, с длинными каштановыми волосами, которую за все эти годы так и не смог позабыть. Впрочем, думать о ней сейчас было совсем уже не время, так что я сосредоточился на управлении кораблем.
РУЛЕВОЙ VII
ОТЧАЯННЫЕ
Анонс
Кто поведет силы Империи в секретную боевую операцию против самого сильного, самого могущественного, самого жестокого из союзников Лиги Темных Звезд - Торонда?
Кто согласится сделать это НЕОФИЦИАЛЬНО - с риском в случае провала операции пойти под трибунал "за предательство"?
Только - один человек.
Самый легендарный из героев галактических сражений Только - отчаянный адмирал Вилф Брим, который никогда не складывает оружие!
ПРОЛОГ
13 гептада 52014 г.
МЕЖЗВЕЗДНОЕ ПРОСТРАНСТВО, ПЕРЕГОН БРАЛТАР - АТАЛАНТА
- Свистать всех наверх! - скомандовал я в микрофон, когда отзвенели колокола громкого боя. С учетом обстоятельств голос мой звучал, можно сказать, даже слишком спокойно. - Всем занять места согласно боевому расписанию! - За командой последовала потрясенная тишина, нарушаемая только рокотом главного хода. Потом звездолет заполнился грохотом магнитных подошв, лязгом и шипением задраиваемых люков - аварийная команда занимала места в тех немногих годных к бою орудийных башнях, что имелись у нас на борту.
Я вел конвой из шестнадцати шеррингтоновских "Звездных Огней" пятой модели. Истребители предназначались для обороны Аталанты, огромной базы Имперского Флота на Гадор-Гелике. На протяжении трех дней - целых полдороги от Бралтара, имперской космической цитадели в соседнем секторе галактики нам не угрожало ничего, кроме опасности умереть со скуки. Потом на одном из моих голографических дисплеев материализовались головам плечи Джин-Хардвик, отвечавшей в этом перелете за бортовые системы, и она сообщила невеселые новости. К нам приближались другие звездолеты, и в этом секторе они могли принадлежать только противной стороне.
- "Дампьеры", лейтенант? - спросил я.
- По данным всех датчиков, адмирал, это неприятель, "Дампьеры ДА-79", - ответила она.
- Дайте полную картину.
- Есть, сэр. Восемь ДА-79 в семидесяти пяти градусах в девятнадцати световых годах от нас курсом пятьдесят пять градусов, скорость двадцать пять световых, быстро приближаются.
- Вас понял, - отозвался я, механически пробегая взглядом по своим разноцветным, переливающимся дисплеям. На мостике стояли запахи нового корабля: горячего металла, смазки, перегретой электроники, политуры, еды, людей. Слишком новый корабль. Мы были еще очень не готовы к драке. Конечно, те "Дампьеры" этого не знали... А может, и не узнают - если я буду вести себя достаточно умно.
В те нелегкие дни всем подданным Императора Онрада V приходилось вести себя как можно умнее, ибо, кроме собственных голов, воевать нам было почти нечем. Наша древняя Империя пока держалась, но осталась в родной галактике, можно сказать, в одиночестве. Только Галактическая Федерация Содескийских Государств, и сама подвергающаяся нападению, помогала сдерживать натиск Лиги Темных Звезд Негрола Трианского. На моих глазах одно за другим капитулировали, не выдержав молниеносных нападений, дружественные нам звездные королевства: Азурн, за ним Ганнет, Ламинтир, потом Корбю и даже могучий Эффервик. Падение последнего сопровождалось позорным бегством Имперского Экспедиционного Корпуса генерала Хагбута из древней столицы Данкир, Теперь под сапогом Трианского лежало почти полгалактики.
По мере наступления облачников к ним охотно присоединялись и тираны помельче. Один из них, Великий Герцог Роган Ла-Карн Торондский, быстро смекнул, что может неплохо расширить и свою империю, не ограничившись изрядными кусками доминиона Флюванна, которые он прибрал к рукам раньше. Но для этого ему нужна была помощь. В этой связи он столковался с Трианским до такой степени, что в конце концов сам объявил войну нашей Империи, поставив под смертельную угрозу три оставшиеся у флювийцев планетные системы, а с ними жизненно важные для Империи ресурсы.
Мое новое назначение обязывало меня что-то со всем этим делать. Как именно - не говорилось.
Я посмотрел на передние гиперэкраны. После почти половины стандартных суток, потраченных на их ремонт, они снова переводили энергию гиперфотонов в обычный свет, давая возможность видеть окружающий космос. Пока пусто. "Дампьеры" были еще слишком далеко. Зато в непосредственной близости от нас остальные "Звездные Огни" уже перестроились из обыкновенного походного порядка в четыре боевые группы по четыре корабля в каждой - квады, как мы их называли, сочетание двух пар ведущего с ведомым. Красный квад, четыре корабля которого единственные имели на борту годные к бою разлагатели, был как раз мой.
- Красный один, вызывает Синий один: вижу четырех неизвестных в синем секторе сверху. Дистанция тридцать кленетов, быстро сближаются.
Я быстро оглянулся через левое плечо. Далеко сверху по левому борту появились четыре едва заметные точки, двигавшиеся под углом к так называемому космическому туннелю - коридору несущихся нам навстречу звезд.
- Вижу их, Синий один, - цели в синем секторе сверху, - подтвердил я, уводя свой корабль чуть правее для лучшего наблюдения и обдумывая свой следующий шаг. Хотя экипажи торондских боевых судов состояли в основном из плохо обученных бандюг, набранных в гангстерских шайках (способности рулевого не обязательно пропорциональны его честности: взять хотя бы наш Флот), корабли, на которых они летали, были очень даже неплохими и несли мощное вооружение. Недооценка их возможностей могла выйти боком. Достаточно всего одного меткого попадания, и - пух! - сидеть не на чем. Поэтому встречу с ними не стоило откладывать.
- Посмотрим-ка, что у них на уме, - сказал я, поворачивая наши полувооруженные "Огни" в атаку. При одной мысли о таком безрассудстве мне самому стало не по себе, однако через несколько тиков после того, как мы совершили этот маневр, шестерка "Дампьеров" дала нам возможность перевести дух, сменив курс с пересекающегося на параллельный конвою - вне досягаемости наших разлагателей. Ура! Ай да мы!
Я продолжал следовать тем же курсом - пусть попотеют немного! Потом отвернули и мы, держась всем квадом между неприятелем и остальными нашими кораблями. Реакция торондцев успокоила нас, но не удивила ничуть. Наши трехкорпусные "Звездные Огни" представляли собой построенные на Шеррингтоновских верфях суда-убийцы длиной в триста тридцать иралов, достигающие скоростей в семьдесят пять световых и способные справиться со всеми сюрпризами, какие подбрасывает порой галактика. Они были почти вдвое меньше своих непосредственных предшественников, "Огней" первой модели, или карманных крейсеров, как их называли на Флоте, но сохранили все их вооружение из двенадцати 406-миллиираловых разлагателей - и это при экипаже всего в пятнадцать человек! Используемые как перехватчики ближнего действия, они завоевали признание - и страх врага - по всей галактике. Скорее всего вражеские командиры не догадались, что восемь из двенадцати судов конвоя безоружны. И что, если уж на то пошло, четыре оставшихся, так называемый эскорт, также несут на борту только часть положенных им разлагателей.
Подобная нехватка огневой мощи была печальной жизненной необходимостью. Успех шеррингтоновских перехватчиков имел и оборотную сторону - по крайней мере для части боевых функций. Несмотря на то что ходовые системы - как гравитационные, так и главные - у них были лучшие из возможных, их зализанные для полетов в атмосфере корпуса и силовые генераторы рассчитаны были на полет длительностью даже меньше стандартных суток.
Шестнадцать моих кораблей находились в полете вот уже более двух стандартных суток, и такое стало возможным только после того, как от питания отключили изрядную часть бортовых систем. До Аталанты нам оставалось еще полтора дня, и это требовало выбора между полным отключением всех разлагателей или полным же отключением большинства систем управления. На четырех судах, перегоночные экипажи которых состояли исключительно из флотских, это выразилось в не самом удачном компромиссе: по шесть запитанных разлагателей (из двенадцати) и только самые жизненно необходимые бортовые системы. Результат не понравился никому, а мне в особенности, но базировавшимся на Аталанте эскадрам срочно требовалось пополнение. Поэтому я согласился возглавить конвой; я так и так туда направлялся. Следующие партии перехватчиков, правда, должны были доставляться уже транспортами по крайней мере до тех пор, пока кто-нибудь не сконструирует удачный дальний перехватчик.
Я отдал приказ перестроиться в одну группу. Теоретически это усиливало огневую мощь, хотя в нашем случае было, конечно, блефом. Впрочем, даже видимость мощи могла помочь нам. Я передал команду по КА'ППА-связи, прекрасно понимая, что торондцы на своих "Дампьерах" тоже прочтут ее. Аппаратура КА'ППА-связи мгновенно передавала пакеты информации на все включенные приемники во Вселенной. Разумеется, связисты принимающей стороны игнорируют, как правило, всю информацию, кроме той, что имеет код адресата, однако я понимал, что торондцы не удержатся от соблазна сканировать все, исходящее от нас. Поэтому мой маленький блеф мог подарить нам по меньшей мере несколько секунд колебаний врага перед атакой, а за мою долгую службу рулевым лишняя секунда спасала мне жизнь не раз и не два.
Пока все корабли занимали новое положение в походном ордере, я не спускал настороженного взгляда с шестерки "Дампьеров", представляя себе, как они лихорадочно связываются сейчас со своим штабом, а те, в свою очередь, - с Контроллерами. Торондцы никогда не отличались самостоятельностью действий. Этой их слабостью я и собирался воспользоваться - как сейчас, так и в будущих стычках, - если, конечно, мне удастся добраться до Аталанты.
Полученный мною приказ гласил: принять командование военной базой в порту Аталанты, где базировались "Звездные Огни" 71-й группы - основа обороны планеты Гелик. Усилиями нынешнего командующего базой контр-адмирала У. Гротона Саммерса, известного своими симпатиями к Трианскому, члена пестуемого облачниками Комитета Межгалактического Согласия (КМГС), база пришла в полный упадок. Меня информировали о том, что от отставки его спасали влиятельные КМГСовцы в Имперском парламенте.
Вот уже несколько лет Большой Порт Аталанты находился под двойным командованием: военным, отвечавшим за функционирование военной базы, и гражданским. Оба этих ведомства - по крайней мере теоретически подчинялись директору, назначаемому непосредственно из имперской столицы, Авалона, но обладавшему преимущественно церемониальными функциями. Ну, этой-то традиции предстояло поменяться, и очень скоро. Последний гражданский директор Фотиус И. Грюнвальд - пожилой, равнодушный ко всему профессор каких-то-там наук - тихо скончался в своем кабинете несколько недель назад. Замены ему не предполагалось. Вместо этого военному коменданту базы и управляющему портом предписывалось подчиняться непосредственно Авалону. Так Адмиралтейство могло более эффективно контролировать как гражданскую, так и военную деятельность порта в этот сложный исторический период.
Моя первая задача: как можно быстрее восстановить боеспособность базы. "Саммерс развалил там все до неописуемого состояния, - сказали мне с усмешкой (почему-то такие вещи говорят обязательно с усмешкой), - так что задача будет не из легких. Но, впрочем, тебе никогда и не ставили легких задач, верно, Брим? Значит, лучше тебя никого для этого не найти, а? После этих слов последовала пауза. - Однако нам кажется, вторая часть задачи понравится тебе гораздо больше, хотя она и труднее, и опаснее".
Впрочем, мне так и не сказали, в чем она будет заключаться. Все, чего я добился, - это каких-то не очень понятных слов насчет быстро тикающего будильника, да еще пароля: "Сапфир"...
Это оставляло много места для размышлений. До сих пор все усилия Негрола Трианского были сосредоточены - без особого, впрочем, успеха - на пяти главных планетах нашей Империи. За первой операцией - ныне известной как Битва за Авалон - последовало вторжение на содескийские планеты, тоже постепенно оборачивающееся против затеявших его облачников по мере того, как содескийские медведи под командованием моего старого друга, маршала Николая Януарьевича Урсиса, накапливают силы и решимость для обороны своей родины.
Тем временем расположенная в другом конце галактики база в Аталанте, несмотря на ее стратегическое расположение и оборонительный потенциал, оставалась как бы в стороне от событий Второй Великой войны. Нельзя сказать, чтобы наше военное руководство на Авалоне не придавало базе никакого значения, однако годы разрушительной деятельности предателей из КМГС слишком ослабили Имперский Флот. До тех пор, пока военное производство не сможет полностью удовлетворять все потребности Флота, нашим ограниченным силам приходилось сосредоточиваться только в тех местах, которые подвергались непосредственным атакам противника.
Если верить донесениям разведки, следующей в списке стратегических целей Негрола значилась как раз планета Гадор-Гелик, хотя на какое время назначено вторжение, узнать так и не удалось. Лично я подозревал, что этот пробел в информации вызван не столько недостаточной эффективностью нашей разведки, сколько тем, что именно эту часть своих стратегических задач Трианский предоставил своему сателлиту с Торонда, Великому Герцогу Рогану Ла-Карну, и тем головорезам, которых тот набрал в свою армию после своего скандального восшествия на трон.
Напряженно вглядываясь в гиперэкраны, я уже собирался было предпринять со своими кораблями новый обманный маневр, когда "Дампьеры" вдруг отвернули и растворились среди звезд. Возможно, они направлялись на крупнейшую военную базу торондцев на От'наре, всего в полусутках лета от Аталанты. Я перевел дух. Мой маленький обман сработал, но эти тытьчертовы торондцы запросто могли догадаться, куда мы летим. Впрочем, у меня осталось довольно твердое убеждение в том, что рано или поздно мы с ними еще встретимся.., и не раз.
Глава 1
СОВЕРШЕННО НОВОЕ РУКОВОДСТВО
15 - 16 гептада, 52014г.
МЕЖПЛАНЕТНОЕ ПРОСТРАНСТВО, ОКРЕСТНОСТИ ГАДОР-ГЕЛИКА
Звезда Гадор из едва-едва мерцавшей по левому борту искорки превратилась в ослепительно сияющий цветок. Голубой диск Гелика занял уже большую часть передних гиперэкранов, а моя изможденная команда перегонщиков готовила "Звездный Огонь" к посадке. Дисплей КА'ППА-связи пестрел сообщениями с садящихся и взлетающих из Аталанты судов.
- Всем приготовиться к посадке! Всем приготовиться к посадке! скомандовал я в микрофон, за отсутствие боцмана сам дунув в маленький медный свисток. - Понижаю скорость до световой...
Тесный мостик "Огня" снова наполнился грохотом магнитных подошв и лязгом задраиваемых люков: экипаж занимал свои места, готовя корабль к возвращению из глубокого космоса.
Готовясь к переходу из транссветового режима полета, я не спускал глаз с гиперэкранов переднего обзора. Они все еще показывали имитацию сверхсветового звездного пейзажа, но становились все прозрачнее по мере того, как наши мощные кристаллы главного хода гасили чудовищную инерцию той скорости, что перенесла нас через полгалактики от имперского форта Бралтар.
Когда скорость упала ниже световой, я включил шесть мощных адмиралтейских гравигенераторов 391 модели, приводивших корабль в движение на досветовых режимах, потом выключил главный ход. Постепенно скорость фотонов понизилась до величины, воспринимаемой человеческим глазом, и экраны сделались полностью прозрачными, открыв взгляду золотистую планету с разбросанными там и сям по ее поверхности ультрамариновыми пятнами, наполовину скрытую завесой белых облаков. Завораживающая глаз картина, которую я впервые увидел, казалось, тысячу эонов назад - в совсем другую войну.
Впрочем, я попытался стряхнуть воспоминания: меня ждал обмен информацией с портовой диспетчерской, необходимый для получения разрешения на посадку. Разрешение я получил, но от воспоминаний не отделался. Женщина с длинными каштановыми волосами, которую я знал тогда.., лицо ее так и не стерлось в моей памяти. Она все еще находилась здесь - я не поленился проверить. Вспомнит ли она меня через столько лет? И захочет ли? Не самое лучшее время для мыслей о ней, но...
Аталанта всегда привлекала меня, и не только потому, что здесь жила она. Город с незапамятных времен служил гаванью того или иного рода, и началось это задолго до Эры Межзвездных Путешествий, когда у ее потемневших от времени причалов швартовались одни только водоизмещающие суда. Сверхсветовые перелеты изменили облик цивилизации Гелика, и постепенно вся планета начала ассоциироваться у звездолетчиков именно с Аталантой. Возникновение воинствующего ордена градгроут-норшелитов, а позже и сооружение их монастыря на вершине горы и орбитальных фортов добавили этому городу-планете еще одну достопримечательность - ту самую, что спасла всю Империю в последней битве прошлой войны. Тогда была разрушена значительная часть древнего города, но погиб и почти весь флот облачников, что привело к отречению Трианского и последовавшему за этим подписанию Гаракского Договора. Теперь же шла другая война, и Аталанту из-за ее стратегической важности снова ждали боль и разрушения.
Впереди - скорее даже внизу - Гелик сделался на экранах уже объемным. Мои "Огни" снижались сквозь атмосферу подобно метеорам, защищая обшивку своих корпусов направленными потоками плазмы. Краем глаза я видел остальные суда нашего конвоя - они поддерживали безукоризненно четкий строй по левому борту от меня.
Казавшиеся только что неподвижными кучки облаков превратились в стремительно несущуюся нам навстречу серую, подцвеченную по краям массу, горизонт из выпуклого сделался почти прямолинейным, и я приготовился вести свой корабль через кишащее летательными аппаратами пространство - после пустого, необъятного космоса это требовало некоторой перестройки. Я покосился на альтиметр и включил радио.
- Диспетчерская Аталанты, говорит военный борт эс-тэ триста тридцать семь эф с конвоем АРТ-девятнадцать. Запрашиваю траекторию посадки.
- Борт эс-тэ триста тридцать семь эф, - отозвался гражданский диспетчер. - Следуйте курсом на орбитальный бакен девять девять один, частота семь восемь четыре три. По прохождении бакена спускайтесь до двух пять ноль кленетов и сбавляйте скорость до двадцати пяти ноль-ноль.
- Борт эс-тэ триста тридцать семь, следую курсом на бакен девять девять один. Высота следования конвоя пять пятьдесят кленетов, скорость тридцать один ноль-ноль. Сбавляем скорость до двадцати пяти ноль-ноль.
Еще через двадцать циклов мы миновали бакен, мигавший красными вспышками. Мы уже достаточно углубились в атмосферу Гелика, чтобы измерять высоту не в кленетах, но в иралах. Прямо по носу прошел пересекающимся курсом взлетающий в космос торговый корабль. Наши "Огни" тряхнуло шлейфом возмущенной гравитации, а на шарообразном дисплее справа от меня появилось изображение головы и плеч молодой женщины-диспетчера.
- Борт эф-эй триста тридцать семь, - произнесла она. - Конвой АРТ-девятнадцать может снижаться до эшелона триста иралов.
- Конвой АРТ-девятнадцать, продолжаем снижение до трехсот, подтвердил я получение приказа, шаря взглядом по гиперэкранам в поисках встречного движения. По давнему опыту я знал, что портовые диспетчеры перегружены работой, да и оборудование у них по большей части давно устарело. Я пробыл здесь достаточно долго, чтобы знать: первое, что приносится в жертву в экстремальных условиях военного времени, - это безопасность полетов. Тем более что каждый командир каждого корабля всех воюющих сторон - включая вашего покорного слугу - бормочет при посадке или взлете текст правил техники безопасности как молитву, словно и впрямь верит хоть одному их слову.
Мы вошли в плотный слой облаков, размерами почти не уступавший континенту, который он накрывал. Снизившись еще на пару-тройку сотен иралов, я разглядел внизу несколько - по меньшей мере четыре - слоев грязных, серого цвета облаков, авангард штормового фронта, медленно наползавшего на планету с ее полярной шапки.
- Борт эф-эй триста тридцать семь, конвой АРТ-девятнадцать, спускайтесь на эшелон один ноль тысяч иралов, курс три один пять на вход в синий-пять посадочный сектор, - объявила новый диспетчер. У этой были симпатичные синие глаза.
- Спасибо, - ответил я. - Конвой АРТ-девятнадцать спускается до тысячи иралов и держит курс три один пять на вход в синий-пять сектор. - Я вслушался в ровный грохот своих гравигенераторов, размещенных в двух боковых корпусах - понтонах, как их называли конструкторы. Потом подумал о своем временном экипаже - им наверняка не меньше моего не терпелось оказаться на земле.
Я подрегулировал подъемные системы, еще раз прислушался к грохоту генераторов. Звук изменился: нагрузка на генераторы возрастала. Несколько тиков спустя корабль вздрогнул - это по бокам центрального фюзеляжа развернулись крылья охлаждающих систем.
- Борт эф-эй триста тридцать семь, конвой АРТ-девятнадцать, следуйте курсом три девять три на синий бакен, - продолжала синеглазая диспетчерша. - Снижение до восьми тысяч пятисот, далее поддерживайте высоту.
- Конвой АРТ-девятнадцать, идем курсом три девять три на синий бакен, высота восемь тысяч пятьсот. - Я еще раз сверился с альтиметрами и включил посадочные огни, переключив одновременно управление с автопилота на ручное. Из всех автоматических систем на борту "Звездного Огня" автопилот оставался единственной включенной; я вообще часто летаю с отключенной автоматикой, особенно при взлете или посадке. Впрочем, среди рулевых я, похоже, в этом не одинок.
На протяжении нескольких следующих циклов диспетчер ограничила нашу скорость двумя сотнями кленетов в метацикл, потом, когда мы повернули на посадочную прямую, скорость упала до ста пятидесяти. Прямо по курсу сиял вечерними огнями один из самых волшебных, ни на что не похожих городов Аталанта! Взгляд мой задержался на возвышавшемся над городом холме, на котором в последних лучах заходящего солнца виднелась колоссальная стройка: градгроут-норшелиты отстраивали заново разрушенный прошлой войной монастырь. Зрелище меня невольно взволновало. Уже дважды этот легендарный город сыграл важную роль в моей жизни. Впрочем, и третий раз обещал немало событий...
На дисплее возникло новое лицо, на этот раз молодого мужчины с коротко стриженными огненно-рыжими волосами.
- Борт эф-эй триста тридцать семь, конвой АРТ-девятнадцать, - произнес он. - Вам разрешается посадка по четыре на полосу девяносто восемь. Ветер с направления триста силой четыре шесть, порывами до пяти девяти.
- Спасибо, Аталанта, - отозвался я. - Конвой АРТ-девятнадцать садится четверками на полосу девяносто восемь. - Я переключился на частоту переговоров наших кораблей. - Командиры квадов - все слышали?
- Так точно, адмирал! - хором отозвались три голоса.
- Хорошо, - сказал я. - Моя четверка заходит первой. Ты, Харрис, делаешь круг и садишься со своим Синим квадом "за нами, потом Кимпль с Желтым и, наконец, Белл с Зеленым. Вопросы есть?
- Вопросов нет, адмирал.
- Увидимся на земле, - сказал я, и тут же прямо по курсу вспыхнул хорошо различимый в вечерней дымке красный свет. Порыв ветра отклонил корабль влево, и светлое пятно распалось на горизонтальные полосы. Я выправил курс, и красное пятно снова слилось, потом распалось на вертикальные полосы. Последняя коррекция курса, и они слились обратно. Я добавил энергии на генераторы вертикальной тяги, увеличив ее процентов на десять.
Последняя проверка приборов. Форсаж - включен; радиокомпасы включены; огни индикаторов на панели - вроде все в норме. Остальные три корабля моего квада выстроились за мной в линию: каждый следующий занял место позади и чуть левее впереди идущего. Весь мой экипаж должен уже занять свои места...
- Всем пристегнуться! - скомандовал я. - Всем пристегнуться!..
Так, альтиметры - норма.., индикаторы - норма.., тягу генераторов ограничить ста тридцати девятью.., гравитормоза - заблокированы. Я медленно убирал тягу, и корабль опускался все ниже. Где-то далеко по правому борту вырос и заскользил мимо моих гиперэкранов лес портовых кранов, сменившихся округлыми башнями, потемневшими шарами и лабиринтом высоких сооружений, освещенных последними лучами заходящего Гадора. В трех тысячах иралов по левому борту из темноты возник город потемневших складов и верфей - как пустых, так и занятых самыми разнообразными судами.
До поверхности оставалась всего какая-то сотня иралов: расстояние, отделяющее рулевых от пешеходов. Я осторожно манипулировал рулевыми двигателями, сосредоточившись на высвеченных посадочными огнями волнах. Направление глиссады.., скорость снижения.., горизонтальная скорость.., угол атаки... Все не идеально, но для такой высоты сойдет, особенно когда за рулем не автомат, а живой человек. Я чуть добавил тяги - нам не помешали бы три-четыре лишних кленета в метацикл, - потом снова подправил курс. Нос чуть повернулся против ветра, а палуба чуть накренилась, когда я компенсировал снос. Чуть задрать нос... Примерившись к интервалам между" волнами, я придержал корабль, а потом мягко опустил его. За кормой взметнулись фонтаны возмущенной воды, опали, когда мы проскочили между двумя волнами, и снова взметнулись с новой волной. Наши понтоны почти коснулись поверхности воды. Мы проскользнули через еще два водяных гребня, прежде чем я осторожно нажал на педаль гравитормозов, послав вперед длинный поток гравитонов, разгладивших волны и замедливших бег корабля. А еще через несколько тиков мы уже остановились, мягко покачиваясь на волнах Большого Порта, пока я переключался с искусственной гравитации на естественную (как всегда, едва не расставшись при этом с содержимым своего желудка) и перестраивал органы управления для рулежки. Облака над верхними гиперэкранами расступились, и звездный небосвод отражался в воде, переливаясь самыми причудливыми цветами. После долгих лет разлуки я снова вернулся на Аталанту - и, возможно, к той женщине средних лет, с длинными каштановыми волосами, которую за все эти годы так и не смог позабыть. Впрочем, думать о ней сейчас было совсем уже не время, так что я сосредоточился на управлении кораблем.