Бонандер Джейн. Танцующие на снегу

   Натана словно захлестнула горячая волна счастья, и он не спеша пошел следом за сыном.
   Они сидели под деревьями рядом с Максом, слушая, как ветер посвистывает в ветвях. Нат указывал то на один, то на другой предмет, называя их на родном языке. Это была игра: часто Джексон вспоминал слово раньше, чем Нат успевал подсказать его. Натан чуть не лопался от гордости, слушая смышленого сына.
   Из дома вышел Кито с корзиной выстиранного белья. Луиза шла за ним и, остановившись под бельевыми веревками, которые Нат протянул между деревьями, крепко поцеловала Кито и прогнала его прочь.
   Нат поднялся:
   – Я сейчас вернусь, сынок. Я хочу поговорить с Луизой.
   – Папа…
   Восторг и горечь закружили Ната в бурном водовороте. Он обернулся, глаза его были полны слез. Лицо Джексона напряглось – казалось, он вот-вот все вспомнит. Нат бросился к нему.
   – Да, сынок, – подтвердил он дрогнувшим голосом, – я твой папа.
   По щекам Джексона катились слезы. Отец с сыном обнялись и крепко прижались друг к другу.
   – Папа… папа… – Это был непрестанный зов, в котором слышались облегчение, доверие, понимание.
   Нат не отпускал Джексона, пока тот не отстранился сам. Глаза мальчика сияли.
   – Папа! – повторил он с широкой улыбкой.
   Нат хотел присесть рядом с ним, но Джексон слегка подтолкнул его и кивнул в сторону веревок.
   – Поговорить… с Луизой.
   Чувствуя, как глаза сына излучают любовь, Нат взъерошил его волосы.
   – Я скоро вернусь.
   Он зашагал к Луизе. Удача с Джексоном наполнила его надеждой, что он сумеет спасти любовь Сюзанны.
   Луиза сражалась с мокрой простыней.
   – Подержите-ка, – приказала она, протягивая Нату один конец простыни, – пока я не найду прищепку.
   Нат взял простыню и расправил ее.
   – Расскажи мне о Сюзанне.
   – Странное время вы выбрали для расспросов. А я уж думала, вы давно все решили.
   – Мне, конечно, не помешают наставления, Луиза, но лучше прибереги их для следующего раза. Расскажи, как она жила.
   Луиза прикрепила простыню прищепками к веревке. Нат протянул ей другую и придержал, пока Луиза прикрепляла один край.
   – Мать Сюзанны умерла, когда бедняжке было всего десять лет, – начала Луиза. – Бедная моя голубка… Я узнала, что она провела в своей хижине несколько дней одна, рядом с трупом.
   Натан помрачнел.
   – Еще я узнала, что этот ублюдок Харлен Уокер зашел проведать Фиону, мать моей голубки, и обнаружил, что несчастная женщина мертва. Когда Фиона заболела, она попросила меня присматривать за Сюзанной, если с ней что-нибудь случится, но никто в городе не позволил бы грязной негритянке воспитывать белую девочку. Ее отдали этим гнусным Уокерам, лишь бы не оставлять мне.
   У Натана перевернулось сердце.
   – И она жила с ними?
   – Да. – Луиза громко фыркнула. – Эти чертовы братцы Уокеры уговорили ее жить с ними и с их мамашей. – Луиза выругалась. – Будь эта старуха мужчиной, из нее вышел бы отличный проповедник – вечно она грозила всем адским пламенем и серой.
   Перестав развешивать белье, Луиза устремила взгляд вдаль.
   – Я пыталась отнять у них голубку, но судья не позволил. – Она всхлипнула и вытерла глаза подолом передника. – Не приведи Господь кому-нибудь жить так, как жила она, мистер Натан! Я встречалась с ней при любой возможности, а когда голубка подросла, она изредка прибегала ко мне украдкой, чтобы выплакаться… Эта белая сука вбила в голову голубке всякую чепуху и совсем запугала ее. Она уверяла, что Богу не угодна ее красота.
   Вытащив платок, Луиза высморкалась.
   – Еще в детстве она трудилась до изнеможения, но старухе было трудно угодить. Ее ничто не радовало. А затем, с Божьей помощью, моя голубка выросла настоящей красавицей, созрела, как плод, бедняжка. Лучше бы ей было не спешить, когда Господь раздавал людям красоту, но вместо того она оказалась в очереди одной из первых.
   Нат внутренне пылал гневом. Он стиснул кулаки, желая сохранить спокойствие и дослушать.
   – Единственное доброе дело, которое совершила в жизни Ма Уокер, – она держала двух своих сыновей в ежовых рукавицах. Они не осмеливались без спросу даже подойти к голубке. Конечно, старуха никогда бы не позволила Санни прикоснуться к девочке. Санни был нахальным ублюдком, за ним нужен был глаз да глаз. А Харлен рос любимчиком мамаши – вероятно, потому, что был глуповат и позволял водить себя за нос. Старуха и заставила голубку выйти замуж за этого олуха – в то время Сюзанна еще сама была ребенком, ей едва минуло пятнадцать лет.
   А дальше все пошло еще хуже. Харлен начал бить ее сразу после смерти матери. До тех пор он просто срывал на Сюзанне злость, но ни разу не ударил ее. Голубка перестала приходить ко мне. По-моему, она боялась признаваться в том, что происходит, чтобы не разозлить Харлена. Она сгорала от стыда. Почему-то она считала, что сама виновата во всем.
   Луиза перевела дух, вынула из корзины мокрую рубашку и развесила ее на веревке.
   – Я случайно зашла к ней в то утро, когда она заколола Харлена ножницами. Я помогла ей собраться и бежать. Возможно, она решила бы остаться, но я не дала ей сделать такую глупость. Никого в городе не заботило, что Харлен бьет ее, – многие мужчины так обходятся с женами. – Луиза поджала губы. – Похоже, для них это вопрос гордости, – заключила она с негодованием. – Вот и все, мистер Натан. Мне известна только часть истории, а про остальное моя бедная голубка никому не говорит. – Она посмотрела на Натана. – Разве вам больше нечем заняться? – Она кивнула в сторону деревьев. – Похоже, ваш сынок соскучился в одиночестве. А я сказала все, что хотела.
   Нат поспешил к Джексону. Внешне он оставался невозмутимым, но в душе его кипела обжигающая ненависть. Он поклялся отплатить Санни Уокеру за все грехи его родных.
 
   Этим вечером, как и посоветовал Натан, Сюзанна принесла Кори в сарай. Открыв дверь плечом, она шагнула через порог и широко раскрыла глаза от изумления: огромная ванна была наполнена водой, от нее поднимался пар.
   Обернувшись, Сюзанна закрыла дверь ногой.
   Кори радостно захлопал в ладоши и указал на ванну:
   – Вода, мама!
   Его восторг был заразительным. Усмехнувшись, Сюзанна прижала малыша к себе. Подойдя поближе к ванне, она ощутила тепло, распространяющееся от воды.
   – Ну что, малыш готов искупаться? Сюзанна вздрогнула, услышав голос Натана: она не заметила, что он стоит на коленях рядом с насосом.
   – Кори будет плавать! – Мальчик снова захлопал в ладоши и заерзал на руках у Сюзанны.
   Натан поднялся. Пот блестел на его обнаженной груди, струился по коже, пропитывал волосы, окружающие пупок. У Сюзанны от волнения заколотилось сердце. Она разглядывала каждую выпуклую мышцу на его теле, вспоминая, как прикасалась к ним кончиками пальцев. Протянув руку, Натан приложил ладонь к стене, и Сюзанна пробежала взглядом от кисти до пучка темных волос под мышкой.
   Дрожь прошла по ее телу, ноги стали ватными.
   – Что ты там увидела?
   Она отвела взгляд и застыдилась, пойманная за непристойным занятием.
   – Ладно, малыш, – произнес Натан, расстегивая джинсы, – сейчас будем купаться.
   Кори потянулся к Натану, и Сюзанне только чудом удалось удержать его на руках. Она уставилась широко раскрытыми глазами на Натана, который спустил джинсы с бедер и переступил через них.
   – Натан! – Жар вспыхнул внизу живота Сюзанны, и она запоздало отвела глаза.
   – А ты думала, мы будем купаться одетыми?
   Он стоял перед ней – высокий, сильный, красивый и совершенно голый. Сюзанну обдало жаром, и она поняла, что дело тут вовсе не в горячем паре, исходящем от воды.
   – Иди сюда, Кори, – произнес он и взял мальчика у Сюзанны.
   Она в оцепенении смотрела, как Натан раздевает ребенка. Словно окаменев, она уставилась на чресла Натана. Даже в спокойном состоянии его плоть отличалась внушительными размерами. Холмик между ногами Сюзанны налился жаром.
   – Тебе будет лучше уйти отсюда, пока не поздно, – обратился Натан к Сюзанне. – Как видишь, мой приятель пока спокоен, но у него чертовски хорошая память.
   Смущение и желание охватили Сюзанну. Она попыталась отойти к двери, но не удержалась от последнего взгляда и заметила, что Натан остановился, глядя ей вслед. Потом он шагнул в воду с Кори на руках.
   – Приходи за ним через четверть часа, – сдержанно произнес он.
   Подавляя нахлынувшие чувства, она кивнула, не замечая, каким жадным взглядом провожает Натана.
   – Да, конечно… я приду…
   Выйдя из сарая, она прислонилась к закрытой двери. Сердце гулко колотилось в груди, мысли разбегались в разные стороны.
   Не в силах забыть о том, каким только что предстал перед ней Натан, она поспешила к дому и попыталась заняться шитьем. Но ее руки так тряслись, что, уколовшись в десятый раз, она была вынуждена оставить напрасные попытки. В комнату заходила Луиза и о чем-то спрашивала ее, но Сюзанна не поняла вопроса. Тем не менее, она кивнула, и Луиза вышла, очевидно, удовлетворившись ответом. Наконец, посмотрев на часы, стоящие на каминной полке, Сюзанна поняла, что просидела, как в тумане, почти час.
   Вскочив, она бросилась к двери.
   У порога ее остановила Луиза:
   – Куда ты бежишь, голубка?
   – Надо забрать Кори… я зазевалась, и…
   – Кори давно в постели! Сюзанна нахмурилась:
   – Что?
   – Я же спрашивала тебя, надо ли принести в дом Кори, и ты кивнула. Он спит уже полчаса.
   Сюзанна приуныла. Невольно она попыталась найти причину, чтобы вернуться в сарай.
   – Прости, Луиза, кажется, я замечталась. Луиза вышла на кухню и налила себе чаю, то и дело поглядывая на Сюзанну.
   – По-моему, он еще там, голубка. В доме он пока не появлялся. – Ее губы раздвинулись в лукавой улыбке. – Похоже, он сидит в ванне в чем мать родила.
   Жар опалил щеки Сюзанны. Улыбка Луизы стала еще шире.
   – Он просил позвать тебя. Сюзанна вскинула голову:
   – Не может быть!
   На лице Луизы застыла гримаса насмешливого возмущения.
   – Разве я когда-нибудь обманывала тебя, голубка?
   Сюзанна взглянула на дверь.
   – Пожалуй, мне следует поблагодарить его за то, что он искупал Кори.
   – Конечно, голубка, – сходи и скажи ему спасибо.
   Не обращая внимания на иронический тон Луизы, Сюзанна набросила плащ и вышла из дома. Ночной воздух был морозным. С самого прибытия на ранчо Сюзанна чувствовала приближение зимы, но снег до сих пор не выпал.
   Она решительно прошагала к сараю, остановилась, вздохнула и взялась за ручку двери. Открыв ее, она испытала еще один укол разочарования: комната была пуста.
   Она ступила через порог.
   – Натан!
   Он не ответил, и Сюзанна подошла к ванне, заметив, что она по-прежнему наполнена водой. Ванна выглядела заманчиво. Закатав рукав платья, Сюзанна окунула руку в воду и подавила стон наслаждения.
   Холодный воздух ворвался в дверь сарая, Сюзанна обернулась и увидела вошедшего Натана. Как проказливый ребенок, пойманный за поисками сластей в шкафу, она быстро отступила от ванны.
   – Я думал, ты будешь не прочь искупаться, – заявил Натан.
   Ей хотелось закричать от досады: Натан был полностью одет.
   – Это… очень любезно с твоей стороны. Он отошел к стене.
   – Вот здесь полотенце и мыло. – Он криво усмехнулся. – Я бы присоединился к тебе, но я уже весь сморщился, как сушеная слива.
   Откуда он узнал ее мысли?
   – Нет уж, спасибо, – поспешно ответила Сюзанна и, прежде чем Натан направился к двери, спросила: – Зачем тебе понадобилась такая огромная ванна, Натан?
   Он сверкнул улыбкой:
   – Когда-нибудь я объясню тебе. Посмотрев ему вслед, Сюзанна взяла полотенце и мыло и положила их на край ванны. Она быстро разделась, держась поближе к дымящейся воде, чтобы не озябнуть. Затем, расплетя волосы, она заколола их на макушке единственной шпилькой и переступила через борт ванны в теплую воду. Прислонившись к борту, она вытянулась и блаженно закрыла глаза, потом закачалась на воде, болтая ногами, раздвигая их, словно ножницы, и наслаждаясь прикосновением воды к чувствительному местечку меж бедер.
   Она подплыла к краю ванны, когда вдруг на нее сверху полилась струя горячей воды, и она задохнулась от неописуемого ощущения. Стыдясь своей ребяческой радости, она схватилась за борт и сжала ноги, чтобы избежать искушения.
   Наконец, усевшись на устроенном в ванне сиденье, она потянулась за мылом, и ее рука замерла на полпути: возле крана стоял Натан.
   Он заговорщицки улыбнулся:
   – Мне показалось, что вода уже остывает.
   Сюзанна поняла, что на ее щеках выступил румянец, но Натан, вероятно, не заметил его на раскрасневшемся от горячей воды лице. Забыв про мыло, она скрестила руки на груди.
   – Что ты здесь делаешь? – Сюзанна хотела, чтобы этот вопрос прозвучал возмущенно, но попытка не удалась.
   Натан подошел поближе. Улыбка исчезла с его лица, сменившись страстным, дерзким и чувственным выражением, но в глазах светилась нежность – впервые с тех пор, как он уехал из Энджелс-Вэлли.
   – Я просто не мог удержаться.

Глава 18

   Он не солгал. Оправдываясь тем, что в ванну пора подлить горячей воды, он вернулся в сарай, уверенный, что Сюзанна уже в воде. Ее тело отчетливо виднелось под водой, соски превратились в крупные розовые жемчужины, а каштановый треугольник между ног отливал красноватым оттенком. Округлые бедра манили коснуться их. Натаном овладело безумное желание.
   Увидев его рядом, Сюзанна застыла с широко раскрытыми, испуганными глазами. Узел волос сдвинулся набок, влажные пряди прилипли к шее и плечам. Она пыталась прикрыть ладонями упругую пышную грудь.
   – Ты дрожишь, – заметил он. Она уставилась на воду.
   – Да… ты напугал меня.
   – Нет, дело не в испуге, Сюзанна. Мне не терпится прикоснуться к тебе. – Он встал вплотную к борту ванны и без стеснения принялся разглядывать ее. На ум ему пришло выражение «пожирать взглядом».
   – Думаешь, ты сумел польстить мне? – дрогнувшим голосом спросила она.
   Натан наслаждался ее невинным смущением.
   – Ты даже не представляешь себе, какое удовольствие я способен доставить языком.
   Краска стыда распространилась по шее Сюзанны и достигла груди, которую она так старательно прятала от взгляда Натана.
   – Зачем ты так? Я не шлюха, я…
   – Я никогда не стал бы так разговаривать со шлюхой.
   Она подняла румяное лицо:
   – Правда?
   Надежда в ее глазах тронула Натана.
   – Да. Я не терял бы времени.
   Он зачерпнул воды и плеснул ее в сторону Сюзанны.
   – Я думал, тебе будет приятно узнать, что сегодня днем Джексон назвал меня папой.
   – О, Натан, это замечательно! – Ее взгляд потеплел, в глазах заблестели слезы счастья.
   – А еще сегодня днем у меня состоялся длинный и очень важный разговор с Луизой.
   Сюзанна заболтала ногой в воде.
   – Догадываюсь, вы говорили обо мне.
   – Да, о тебе. Сюзанна, я не знаю, с чего начать. Я повел себя как эгоистичный, подозрительный ублюдок. Я хочу, чтобы ты простила меня – если сможешь.
   Долгую минуту она молчала.
   – Ты заговорил об этом из-за беседы с Луизой?
   – Нет, – признался он. – По правде сказать, я возненавидел себя с того момента, как начал требовать ответов на вопросы, которые не имел права задавать.
   – Ты оскорбил меня, Натан, – своим обманом, недоверием, гневом… Но, несмотря на все это, я не смогла разлюбить тебя. Я хотела забыть о тебе, но сердце мне не позволило.
   – О Сюзанна! – прошептал он. Некоторое время они молчали. Наконец Натан заговорил:
   – Я хочу, чтобы ты кое-что сделала для меня… нет – для нас обоих.
   Сюзанна насторожилась:
   – Что?
   Взгляд Натана упал на темный треугольник, волосы которого шевелила вода. У Натана пересохло во рту.
   – Прикоснись к себе.
   Она ахнула, сердито посмотрела на него, поджала ноги и обхватила себя руками.
   – Я же сказала – я не шлюха, Натан Вулф!
   – Знаю, дорогая, – мягко отозвался он, не сводя с нее глаз, – но прикосновение к собственному телу не сделает тебя шлюхой.
   – В самом деле? – Она слегка расслабилась, но по-прежнему прикрывала руками грудь.
   – Я сожалею, что наговорил тебе слишком много оскорбительных слов.
   Она молча кивнула.
   – Прикоснись к себе, Сюзанна.
   – Нет! Натан, я… никогда… то есть я хотела сказать, я не могу… так нельзя…
   – Кто это тебе сказал? – перебил Натан. Сюзанна потупилась.
   – Так… все говорят.
   – Может, Ма Уокер?
   Она вскинула голову, широко раскрыв глаза от неожиданности:
   – Откуда ты знаешь?..
   – Я о многом догадался после разговора с Луизой, – ответил он с теплой, ободряющей улыбкой.
   Прикусив нижнюю губу, Сюзанна уставилась на воду.
   – С тех пор как я… перебралась к ним, Ма Уокер… изводила меня наставлениями. Когда она не насмехалась надо мной и не била меня за то, что я делаю все не так, как она требует, она читала проповеди о плотских грехах и уверяла, что моя внешность – проклятие дьявола. Когда я повзрослела, она… велела мне держаться подальше от мальчишек. – Сюзанна передернулась, с отвращением поджав губы. – Я не хотела, чтобы они прикасались ко мне, честное слово, Натан! Я никогда не давала им повода считать иначе. Но… Ма Уокер часто заводила прежние разговоры. Она говорила, что если я совершу какой-нибудь грех – например, прикоснусь к себе сама, – я буду наказана. И попаду прямо в ад.
   Нат посмотрел на нее с искренней жалостью.
   – И ты до сих пор веришь этому?
   – Не знаю. Теперь я… не уверена.
   – Но ведь я прикасался к тебе там, Сюзанна. Разве тебе было неприятно?
   Ее глаза широко распахнулись.
   – Нет, нет! Это… – Она снова прихватила нижнюю губу зубами. – Это было чудесно.
   Жар опалил Натана, разгоняя кровь.
   – Тогда что же плохого, если ты дотронешься до себя сама?
   – Должно быть, ничего, но… – Она прикрыла глаза. – Но я просто представить себе не могу, что решусь на такое, Натан. Стоит мне задуматься, и это кажется таким… нелепым…
   По крайней мере, она не сердилась и не волновалась.
   – Всего один раз, Сюзанна, – почувствуй свое тело. Познай его. Проведи по нему ладонями, прикоснись к тем местам, которые прежде обходила стороной.
   Она рассмеялась, и в ее смехе прозвучало волнение.
   – Натан, я не могу…
   – Попробуй ради меня.
   Сглотнув, она снова закрыла глаза и осторожно провела ладонью по груди, робко касаясь кожи.
   – Дотронься до сосков, Сюзанна, – попросил он, чувствуя, как растет напряжение в чреслах.
   Выполнив его просьбу, Сюзанна ахнула и запрокинула голову.
   Он жаждал прижаться к ней, целовать, слизывать с кожи капли воды. Подавляя чувственный голод, он начал раздеваться.
   – Знаешь, – прошептала она, – когда я трогаю вот здесь, прикосновение отдается внизу живота. – Она снова задохнулась, и мелкая дрожь пробежала по ее телу.
   Нат схватился за борт ванны, чувствуя, как теряет самообладание. Никогда еще он не ощущал себя таким возбужденным.
   С закрытыми глазами она провела одной ладонью вниз до пупка, а затем накрыла холмик между ног. Она перебирала волосы пальцами, не решаясь двинуться дальше.
   Он перевел дыхание.
   – Раздвинь ноги, Сюзанна… – Ему едва удавалось держать себя в руках. – Пусть вода ласкает тебя.
   – Так я уже пробовала, – смущенно призналась она. – Горячая вода коснулась меня там.
   – Тебе понравилось?
   – Да, Натан, – даже слишком. – Ее пальцы еще медлили.
   – Расслабься, Сюзанна, и ни о чем не думай. Просто чувствуй.
   Она не открывала глаз – очевидно, не в силах справиться со смущением. Погрузив в себя один палец, она сделала резкий вздох, но не убрала руку.
   Постепенно она начала поглаживать себя. Ее ноги свободно лежали на воде, тело расслабилось. Губы слегка приоткрылись, дыхание становилось все более частым и неровным, пока ею завладевала страсть. Внезапно она напряглась и застонала, зажав руку между бедрами.
   Натан сорвал с себя остатки одежды и забрался в ванну, подхватив Сюзанну прежде, чем она погрузилась в воду с головой. Она прижалась к нему, крепко обняв за шею.
   Натан ласкал ее разгоряченную влажную кожу, чувствуя, как иссякает его терпение.
   – Ну, разве это было плохо? – прошептал он, уткнувшись в волосы Сюзанны.
   Она улыбнулась:
   – Нет, но…
   – Договаривай, любимая.
   – Лучше бы мы сделали это вместе, – ответила она, захватывая мочку его уха губами и посасывая ее.
   Застонав, он поднял ее и уселся на край ванны. Обхватив его ногами, Сюзанна вздрогнула, принимая его в себя. Он ласкал языком ее груди, втягивал соски и знал, что не выдержит долго. И он не ошибся.
   – Прости, – пробормотал он, прижимая ее к себе.
   – Не извиняйся, Натан, – ответила она с томной, довольной улыбкой. – Мы сможем повторить.
   Вынув из волос шпильку, она распустила их и погрузила в воду, чтобы намочить.
   – Ты не дашь мне мыло?
   Усадив Сюзанну между ног, Натан сам начал мыть ей голову, время от времени, проводя по груди намыленными руками. Она отстранилась только затем, чтобы прополоскать волосы, и Натан тут же привлек ее к себе.
   – Я еще не вымыл тебя, – прошептал он на ухо Сюзанне, – но тебе придется повернуться.
   Она расслабилась и положила голову к нему на плечо.
   – Ты уверен?
   – Если мне предстоит вымыть тебя – да, уверен. – Его сердце снова ускорило бег, чресла отяжелели.
   Сюзанна повернулась лицом к нему и села, раздвинув колени.
   Подавив стон, он намылил руки и начал ласкать ее бедра большими пальцами. Голова Сюзанны запрокинулась, и она вцепилась в плечи Натана.
   Руки его поднялись выше, до слияния бедер, обогнули выпуклый холмик.
   – У тебя родинка, – заметил он и наклонился, чтобы поцеловать темное пятнышко в форме полумесяца чуть выше каштановых завитков. Тем временем его пальцы продолжали подниматься по внутренней стороне бедер.
   Она сделала резкий вздох и подалась вперед, ловя его пальцы, но Натан дразнил ее, продлевал ее возбуждение, ибо, наблюдая за Сюзанной, он получал не меньшее наслаждение, чем когда прикасался к ней.
   – Черт бы тебя побрал, Натан Вулф, – с дрожью прошептала она.
   Он дотронулся до нее пальцами, покрытыми мыльной пеной. Ее колени задрожали, и Натан соскользнул с края ванны в воду.
   Сюзанна покачивалась у него на коленях, торопясь завершить начатое.
   – Терпение, любимая, – прошептал он, прижимаясь к ее рту губами.
   Поцелуй начался робко – оба они боялись вновь потерять рассудок. Но вскоре он стал влажным, глубоким, в нем сплетались и дразнили друг друга языки.
   Нат чувствовал, как в нем нарастает небывало сильное желание. Подхватив Сюзанну за ягодицы, он крепко прижал ее к себе и вонзился в глубину ее лона. Они качались в воде до тех пор, пока оба не достигли вершины.
   Сюзанна стояла возле ванны, пока Натан растирал ее досуха. Когда он покончил с этим занятием, Сюзанна потянула из его рук полотенце.
   – Теперь моя очередь, – произнесла она, по-прежнему робея.
   Она высушила волосы на его груди и провела полотенцем до низа живота, где предприняла особенно осторожные и усердные попытки вытереть его. Для Натана они не прошли бесследно.
   – Даю тебе час, чтобы закончить. – Он улыбнулся кривоватой улыбкой, которую Сюзанна обожала.
   Она вспыхнула, припоминая, что эти слова уже слышала от него.
   – Я просто пыталась вытереть тебя. Он продолжал улыбаться.
   – А я в ванне просто старался тебя вымыть. Румянец Сюзанны стал гуще, залил лицо и шею.
   – Ладно, будем считать, что мне хотелось дотронуться до тебя.
   Натан подал Сюзанне одежду, и она нехотя принялась одеваться. Застегивая пуговицы, она спросила:
   – Зачем тебе понадобилась такая ванна, Натан?
   Он застегнул пуговицы на джинсах, но его вновь восставшее достоинство приподняло потертую ткань.
   – Для Джудит. Она была слаба здоровьем еще с детства. У нее опухали суставы, а теплая вода приносила облегчение.
   Сюзанна попыталась выжать волосы, потом стала вытирать их полотенцем.
   – Ты был очень внимателен к ней, Натан. Должно быть, ты ее очень любил. – Мысли о жене Натана вызвали у нее раскаяние.
   – Моя любовь к ней была особой, Сюзанна. Ей не следовало иметь детей: врач предупредил нас обоих, что она не сможет выносить ребенка.
   – Но… как же Джексон? Натан пригладил волосы ладонью.
   – Я не хотел, чтобы она забеременела, но она… – Он вздохнул. – Она мечтала подарить мне сына.
   Сюзанна почувствовала острую зависть.
   – Должно быть, она тоже любила тебя, если решилась рисковать жизнью.
   Натан отошел к насосам у дальней стены и повернул какую-то рукоятку. Вода с шумом начала уходить из ванны через трубу, приделанную ко дну.
   – Да, – наконец ответил Натан. – Она любила меня сильнее, чем я того заслуживал.
   – Натан, не говори так. – И когда он подошел поближе, Сюзанна коснулась его плеча и погладила его ладонью. – Ты начинаешь рассуждать, как я, – упрекнула она с насмешливой улыбкой.
   Натан обнял ее.
   – Ты сможешь простить меня настолько, чтобы выйти за меня замуж?
   Вопрос прозвучал совершенно неожиданно. Сюзанна приоткрыла рот, затем закрыла его и попыталась сдержать подступающие слезы.
   – Ты… хочешь жениться на мне? Почему? Натан провел большим пальцем по ее нижней губе и подбородку.
   – И ты еще спрашиваешь – после того, что сейчас случилось?
   Но любить и заниматься любовью – разные вещи. Набравшись смелости, она произнесла:
   – Да, я бы хотела услышать ответ. Глубоко вздохнув, Натан окинул ее нежным взглядом.