– Из Тчара мы, – нехотя ответил человек. Похоже, досужий морлок ему уже порядком надоел.
– Это на севере, да? – обрадовался Мастак. А чего сюда приехали?
– Неужто ты думаешь, что мастер Гриф будет рассказывать тебе о задании Гильдии… – Человек вовремя ткнул тролля в бок локтем.
– Гильдия кого? Воинов? – догадался Мастак. – Неужто я столкнулся с членом прославленной Гильдии?
– Да, морлок, – сквозь зубы ответил этот неразговорчивый, Гриф. – Из нее самой. Это все, что ты хотел узнать?
– Нет. У меня как раз есть заказ для вас, мастер наемник!
Человек и тролль переглянулись.
Ничто не мешало мне отказаться даже выслушивать бред этой возмужавшей лягушки. В любой Гильдии любой ее член, неважно, какими привилегиями обладающий, может отказаться от заказа, даже не узнав, в чем он состоит. Но я ведь не любой член. Пусть и к Гильдии Воинов не имеющий отношения вовсе.
– Что за заказ?
– Я не хотел бы попусту болтать о нем. Скажите сначала, возьметесь или нет?
– Я не могу брать кота в мешке, морлок!
Он закусил нижнюю губу. Наверное, вкусно, если закусывает ее уже в пятый раз за разговор.
– Ну, так что? – поторопил его я.
– Ладно. Вам я расскажу, – сдался морлок.
И поведал мне историю о големе.
Сначала я откровенно зевал: лягуха зачем-то стала рассказывать мне в подробностях о починке. Потом чуть оживился, когда речь зашла о кровавом следе, ведущем к Перекрестку. Едва морлок закончил, я задал ему волновавший меня с самого начала рассказа вопрос:
– Как выглядит голем?
– Ну, высокий… Железный, опять же. Да, и еще – лица у него нет. Только что-то вроде маски с одними глазами.
Теперь уже я закусил губу. Метил пальцем в небо – и попал. Это было столь же невероятно, сколь и вся история с големами и статуэтками.
– Так вы принимаете заказ? – с надеждой глядя в глаза Грифу, спросил морлок.
– Я… нет. – Спасибо Одину, уберег от безумного «да», секундой ранее готового сорваться с языка. – Это задание – не для меня. Я – простои воин, а не герой легенд. А тебе могут помочь только пара троллеи, с десяток орков и королевская гвардия в придачу! – Я натянуто улыбнулся, стараясь, чтобы даже самый глупый гремлин по моему лицу смог прочесть: «Если ты больной, то на меня не рассчитывай!».
Наверное, этот морлок не был самым глупым.
Он бессильно вздохнул. Подумал, видно, что я ему просто не поверил. Ну, может, так оно и лучше!
– Не хотите принимать заказ – дело ваше, сказал морлок холодно. – Не верите – вам же хуже. Дам лишь совет: по кидайте город как можно скорее. Иначе… – он виновато пожал плечами: мол, не говорите потом, что не предупреждал.
Я усмехнулся:
– Нет проблем. Закончу с делами и – куда глаза глядят!
Морлок смерил меня сочувствующим взглядом и, хмыкнув на прощанье, поплелся к стойке. А я, подперев голову рукой, сумрачно уставился на часы.
Да, ситуация выдалась патовая: я сижу под самым носом у короля и его гвардии, Фетиша, затащившего меня в эту авантюру, рядом не видно, а тут еще помешанный на машинах морлок со своим безликим големом!.. Легче просто повиснуть в постепенно затягивающейся петле, чем пытаться освободиться из ее плена!
Но разве Ловкачи ищут легких путей?..
Часы пробили в пятый раз.
Мы с троллем пили уже по четвертой кружке, морлок все допивал первую, то и дело косясь на наш столик. За прошедшие два часа были уничтожены половина съестных запасов «Рога», пивная кружка (пустая) и стулья в количестве двух. Правда, мебель сломал не в меру упитанный дремофор, каким-то образом оказавшийся так далеко от родного леса, а я лишь попытался угомонить его, разозленного, но промахнулся, и стеклянная посудина в бессилии разбилась о стенку. Испугавшись нашего гнева, дремофор рванул к двери. Однако без синяков он не ушел: на пороге его догнал второй стул, не в меру более ловко пущенный Роханом.
Лесной, что-то проворчав себе под нос, покосился на меткого тролля. Тот помахал ему рукой, и дремофор, проклиная его уже про себя, вышел прочь.
Дверь со скрипом отворилась. Серое, словно небо перед дождем, лицо мое заметно оживилось, и я замер, подобно охотничьему псу, почуявшему запах дичи.
В «Рог» вошел Фетиш.
Я, едва сдерживаясь, неспешно поднялся и медленно, короткими шажками, подошел к Разгильдяю.
– Славного улова, мастер Фетиш! – Я чинно склонил голову.
– Славного, – подтвердил он. Рука в кожаной перчатке указала на столик посреди зала: – Присаживайся, малыш.
Я криво улыбнулся: «малыш» раздражал меня еще больше, чем достославный «Вертихвост». Впрочем, возражать Разгильдяю – занятие весьма неблагодарное и ему вряд ли могущее понравиться. Поэтому перечить я не стал и молча сел на один из стульев, со скучающим видом изучая оконные шторки.
Мастер вернулся через минуту, с двумя кружками пива и миской сухарей на подносе. К слову, не жаловал я этот сушеный хлеб, но выбирать не приходилось.
– Угощайся, – предложил он мне, сам усаживаясь напротив.
Я порывистым движением ухватил горсть и отправил ее в рот. Запил пивом. Снова напрягся, вперив взгляд в Фетиша.
Глава Гильдии ухмыльнулся уголками рта:
– Ба! Да ты никак нервничаешь, Грифа?
Я скрипнул зубами, но смолчал.
– Неужто ты думаешь, что старый Разгильдяй перенес встречу просто, из-за личной прихоти?
В зал вошли, громко гогоча, двое лицейских. Подойдя к стойке, они подозвали корчмаря и заказали по кружке темного.
Я дернулся было, но Фетиш остановил меня:
– Не паникуй, мой мальчик! Что с того, что двое патрульных решили пропустить по кружке пива перед сменой? Уверяю, они совсем не помешают нашей беседе!
Разгильдяй говорил сладко, ласково, убеждающее. Речь его, словно дым пяточки, заволакивала сознание, заставляя слушать, слушать…
– Ты ведь привез статуэтку Локи? Вижу-вижу – привез! Дай ее мне.
– Но…
– Что «НО»? – в голосе Фетиша появились стальные нотки. – Неужто ты спрятал ее? А?
– Конечно, нет – от кого ее прятать?
– Тогда почему ты до сих пор не достал ее?
«Это ловушка!» – мелькнуло в голове. Мне показалось, что я узнаю голос Локи. Рука, уже нырнувшая в сумку за бесценным артефактом, остановилась.
«А если я не отдам тебя?»
– Ну?! – нетерпеливо воскликнул Фетиш.
«Он заберет».
«Но…».
«Да, верь».
– Я передумал, мастер. – Бэг плюхнулся на землю. – Я решил оставить ее себе.
– Что?! Да как ты смеешь?.. Ты даже не мастер – Ловкач! Щенок!
– Я свое слово сказал. – Мне оставалось только с безразличным видом откинуться на спинку стула и лениво зевнуть.
Пощечина.
Этого я не ожидал, может, потому и грохнулся на пол. Уже лежа на досках, я попытался встать, чтобы как следует дать Фетишу по морде, однако в грудь уперся меч.
– Лучше лежи, вор! – Я покосился на обладателя меча: это был лицейский, один из тех двух.
– Я не вор!
– Это мы посмотрим потом… – Меч коснулся груди.
Я решил не играть с нервами лицейского и замер.
Второй страж тем временем вовсю потрошил его бэг. Наконец он вытащил из мешка статуэтку и протянул ее Фетишу:
– Это ваше, господин?
– Да-да, конечно. – Разгильдяй поспешно выхватил артефакт из рук лицейского и сунул во внутренний карман жилетки. – Я могу идти?
– Да! Спасибо за содействие Лицею! – небрежно бросил первый страж, не убирая меча от моей груди. – Без вас бы этого убийцу вряд ли бы остановили!
– Убийцу? – спросил я удивленно.
– Заткнись! – рявкнул второй стражник.– Повели его в Лицей!
Первый одобрительно кивнул. Его напарник пнул мой бэг в сторону, наклонился надо мной, чтобы связать руки.
– За что? – тихо спросил его я.
– За серебро, щенок, за серебро! – злобно прошипел он. – Вставай давай, в камеру пора! Ты как раз кстати приехал: праздник завтра у нас, люди соберутся. Король одной казнью хотел одарить, а тут за день еще двоих государственных преступников изловили – тебя да какого-то наймита…
Я уже не слушал его. В голове с настойчивостью того барана билась о стенки сознания мысль о статуэтке: сработает или нет?
Один, да неужто я стал верить в чудеса? Никогда доселе не думал, что мое спасение окажется заключенным в золотом идоле. Но лучше пусть будет хоть такая надежда, чем головой в петлю!
«Рог» остался позади. Как и Рохан с этим… морлоком. Я ни секунду не сомневался, что тролль позаботится о брошенном бэге, соберет все обратно, и город покинет не раньше моей смерти. Только вот не лез бы он меня освобождать из Лицея, а то не слишком я уверен, что мой план спасенья рассчитан на двоих.
Хотя какой там план? Так, сумбурные мысли, которые более разумные сестры выплюнули на поверхность сознания. Впрочем, я предпочту иметь хоть какой-то шанс. Без него ведь недолго и с ума сойти в компании заключенных зрегского Лицея, вроде грязных убийц, наравне с которыми мне будут рубить голову завтра.
[7]
– Ага! – неожиданно воскликнул клирик. Перст его указывал мне в грудь. – Он посмел надругаться над всемогущим и всепрощающим Паладином своей глумливой улыбкой! Продажная языческая тварь! Палач, руби ему голову первым!
Человек в черной маске-колпаке, доселе со скучающим видом изучавший свои топор, чуть оживился и вопросительно посмотрел на ложу Штифа. Король торопливо кивнул, и палач с радостным видом полез на эшафот.
Двое лицейских подхватили меня за руки и потащили к еще чистой, недавно срубленной плахе. Я не сопротивлялся, когда они клонили мою голову набок и прижимали ухом к бревну, видимо, чтобы палач не промазал мимо шеи. Лицейские подивились такому равнодушию к собственной жизни, но списали все на обычный шок от близости смерти.
– Все будет быстро, малыш, – ободряюще улыбнулся палач. – Ты даже не успеешь заметить, как все уже закончится!
Я закусил губу: несмотря на всю уверенность, очень страшно представлять себе, как голова катится вниз по ступенькам в случае неудачи!
Топор в умелых руках взлетает вверх и…
Бамс! – палач недоуменно разглядывает осиротевшую на топорище рукоять.
Толпа недовольно загомонила: похоже, подобные шутки случались здесь нечасто и многим могли не понравиться.
– В чем дело? – прошипел клирик, попутно осеняя себя Крестом Силы. – Почему он еще жив?
– Но я ж не могу ему шею деревяшкой рубить? – Палач отбросил ненужное полено в сторону и нервно сплюнул. Слюна частью осела на подбородке, и он, громко проклиная Паладина и всех его прислужников, утер ее рукавом.