Бойл Элизабет. Дерзкая наследница

   Громко рассмеявшись, Лили взяла Уэбба под руку и прижалась к нему:
   — Какой у меня ревнивый жених! Дорогой, месье д'Артье — друг нашей семьи. Наши матери дружат с детства. И мы знакомы с детства, верно, Люсьен?
   Люсьен был в замешательстве. Теперь он узнал Уэбба, однако не успокоился — напротив, еще больше встревожился и все же сумел овладеть собой. Он попытался улыбнуться и протянул Уэббу руку.
   — Приношу вам свои извинения, — сказал он, отвесив легкий поклон. — Аделаида для меня — как младшая сестра. Возможно, вы сочли мое поведение фамильярным, но все дело в том, что наши семьи связаны давней дружбой.
   Уэбб тоже поклонился, давая понять, что принимает извинения.
   — Ты помнишь дом моего отца? — спросила Лили. Люсьен утвердительно кивнул, и Лили сказала: — Мне бы хотелось, чтобы ты завтра к нам зашел.
   — Непременно зайду, — улыбнулся Люсьен и, прежде чем откланяться, добавил: — Прямо с утра.
   — Утро вполне нас устраивает, — сказал Уэбб. — Заходите.
   Сославшись на усталость, Лили попрощалась с Жозефиной и Розали, попросив» тетю» навестить ее на следующий день. Ей оставалось лишь надеяться, что мадам Павиль уже не застанет ее в доме де Шевену.
   Проходя с Уэббом по длинным, украшенным позолотой коридорам, Лили чувствовала, что ее спутник нервничает. Вскоре она поняла, что взволновала его вовсе не стычка с Люсьеном.
   Когда они вышли из дворца, Уэбб помахал кучеру, ожидавшему их у ворот.
   Лили дрожала от холода — с Сены дул пронизывающий ветер.
   Минуту спустя к ним подъехала карета. Из ноздрей лошадей валил пар.
   — Похоже, что Люсьен так и не получил послания Софии, — сказала Лили.
   — Это не сулит нам ничего хорошего, — заметил Уэбб, открывая дверцу кареты.
   Бросив последний взгляд на дворец, он уселся рядом с Лили и сказал:
   — Если Люсьен не получил письмо твоей сестры, то кто же его тогда получил?

Глава 12

   Уэбб не стал рассказывать своей спутнице о подслушанном разговоре. Он надеялся, что вечером они найдут дневники, а рано утром покинут дом графа. Зачем же тогда тревожить Лили? Ведь скоро наследница де Шевену исчезнет, Наполеон станет по-настоящему богатым человеком, а Париж лишится редкостной красавицы.
   К счастью, Лили ни о чем не расспрашивала. Казалось, она даже не заметила, что он исчезал почти на час. Забившись в угол кареты, Лили о чем-то напряженно размышляла.
   У Уэбба на душе было очень неспокойно. Ведь он, шантажируя Лили, вынудил ее отправиться с ним в Париж, и вот сейчас ей угрожала смертельная опасность.
   Хотя, конечно же, Лили и сама прекрасно понимала: они должны найти дневники и как можно быстрее убраться из Парижа. Так что нет нужды рассказывать ей обо всем… Но о чем же она сейчас думает? Похоже, ее очень встревожил разговор с братом.
   И все же Уэбб понимал, что не имеет права что-либо скрывать от своей спутницы. Будь на месте Лили типичная молодая англичанка, она бы до смерти перепугалась, узнав о грозящей ей опасности. Именно на типичной англичанке он и собирался жениться… Такая женщина, узнав всю правду, возможно, лишилась бы чувств. А затем потребовала бы, чтобы он немедленно прекратил поиски дневников и доставил ее в Англию. Такая женщина была бы образцовой хозяйкой, женой и матерью. Такова ли Лили?
   Нет, Лили, конечно же, совсем не такая, думал Уэбб, наблюдая за ней. Она сама, без помощи кучера, выбралась из кареты и направилась к дому. Поднявшись по лестнице, открыла дверь ключом, который ей дали Костары.
   Более того, Лили д'Артье Коупленд прекрасно справлялась со своей ролью, хотя и утверждала, что не сумеет выполнить задание.
   Уэбб вдруг подумал о том, что, может быть, не стоит жениться на типичной англичанке, потому что ему нужна совсем другая жена — такая, как Лили…
   Да, конечно же, от Лили нельзя скрывать правду. Он обязан обо всем ей рассказать.
   Костары оставили в холле свет, сами же, судя по всему, давно спали. Во всяком случае, в доме царила тишина.
   — Начнем? — прошептала Лили, показывая Уэббу ключ на зеленой ленточке.
   Уэбб кивнул.
   Вставив ключ в замок, она повернула его — раздался ужасный скрежет, и Уэбб невольно вздрогнул. Лили нахмурилась, секунду подумала… И вдруг стащила с себя шаль и, обмотав ею дверную ручку, прикрыла при этом и замок. При следующем повороте ключа Уэбб услышал лишь шорох.
   Повернув ручку, Лили бесшумно открыла дверь — казалось, действует опытный грабитель, а не молодая леди.
   Уэбб смотрел на нее весьма озадаченный: Лили не переставала удивлять его.
   Они вошли в кабинет, и Уэбб осторожно прикрыл дверь. Затем, подняв над головой свечу, осмотрел знакомую комнату. После смерти Анри здесь почти ничего не изменилось — те же ряды полок, разбросанные повсюду бумаги и ужасный беспорядок.
   Лили провела пальцем по пыльной полке.
   — Когда я сегодня была здесь с мадам Костар, она говорила, что ей запретили убирать в кабинете.
   — Пыль на полках — хороший знак, — сказал Уэбб. — Это означает, что кабинет никто не обыскивал. Так что мы первые этим займемся.
   Он вставил свечу в серебряный подсвечник, стоявший на маленьком столике.
   — Я начну с письменного стола, — сказал Уэбб. — А вам предлагаю заняться книжными полками. Открывайте каждую книгу и смотрите — совпадает ли содержание с заглавием. И пожалуйста, внимательнее. Если заметите что-нибудь подозрительное, сообщите мне.
   Лили бросила шаль в кресло, стоявшее рядом с камином.
   — У вас есть хоть малейшее представление о том, как выглядят эти дневники? — спросила она, оглядывая ряды полок.
   — Я далее не знал об их существовании, пока отец не рассказал мне о них.
   Лили вздохнула и принялась за дело.
   Какое-то время они молчали. И вдруг Лили выпалила:
   — Мой брат просто невыносим!
   Уэбб ждал, что Лили объяснит, в чем дело. Потом понял, что она ждет вопроса.
   — И что же он сделал? Лили захлопнула книгу, которую держала в руках.
   — Он хотел, чтобы я уехала с ним. Чтобы все бросила и уехала. Более того, он потребовал, чтобы я вернулась к родителям, в их дом в Виргинии. Как будто я маленькая девочка… Он относится ко мне как… как…
   — Как старший брат относится к своей младшей сестре. — Уэбб открыл очередной ящик стола. — Мои братья относятся ко мне точно так же. Когда я поступил на службу к отцу, он отдал меня под начало старшего брата Джеймса, чтобы я учился у него. Джеймсу не очень хотелось возиться со мной, и он часто отсылал меня куда-нибудь, чтобы я не доставлял ему лишних хлопот.
   — А вы как реагировали?
   — В конце концов мне удалось перехитрить его. Мы были в Мадриде, и я знал, что нам следует завладеть бумагами, похищенными с нашего военного корабля. Это были чрезвычайно важные документы. Мы выяснили, что они хранятся в доме одного из секретарей короля. А потом я узнал, что Джеймс ведет переговоры с человеком, который обещал выкрасть эти бумаги. Но я опередил его, сделал все сам. Таким образом я не только успешно выполнил задание, но и сохранил для министерства кругленькую сумму — ведь иначе пришлось бы оплачивать услуги похитителя.
   — Вы совсем другое дело, — рассмеялась Лили. — Ведь брат не считает вас маленьким мальчиком. А мои родственники… Они считают меня ребенком. Упрямой и свосвольной девчонкой, доставляющей массу хлопот. — Лили отвернулась.
   Уэбб почувствовал себя виноватым. «Некоторые другие» — это, конечно же, он, Уэбб Драйден. Да, она права. За прошедшие годы «малышка» превратилась в очаровательную женщину, причем весьма неглупую.
   Разве можно называть ее «малышкой», думал Уэбб, глядя на Лили, любуясь ее обнаженными плечами.
   Он должен все ей рассказать.
   Должен рассказать сейчас, пока ход его мыслей не принял другое направление. Уэбб чуть не рассмеялся. Ничто так не подавляет мысли «другого направления», как разговор о смертельной опасности.
   Но рассказать — значит доверять ей.
   Доверять Лили? А она доверяет ему?
   Она так и не объяснила, почему отказывалась сопровождать его, почему не хотела покидать Лондон. А эта ее помолвка с Адамом Сен-Жаном?..
   Интересно, что она так тщательно скрывает от всех?
   И все-таки он обязан рассказать ей обо всем. Лили должна знать правду.
   Несколько минут спустя Уэбб понял, что в столе ничего не найдет. Он уже осмотрел все ящики, просмотрел все бумаги, каждый клочок, однако ничего похожего на дневники не обнаружил.
   — Нашли что-нибудь на полках? — спросил он. Лили отрицательно покачала головой.
   — А в столе?
   Уэбб протянул руку. На его ладони лежали яркие птичьи перья и старинные монеты необычного вида.
   — Какое богатство, — улыбнулась Лили. — Эти перья очень идут к бриллиантам де Шевену. — Она воткнула: одно из перьев в прическу, и тиара, по-прежнему сверкавшая на ее голове, несколько покосилась.
   Уэбб невольно рассмеялся, и Лили снова улыбнулась. Ее прическа, еще недавно безупречная, растрепалась, и локоны падали на плечи.
   Они снова занялись поисками. Лили снимала с полок книги и тщательно их исследовала. Уэбб, не обнаружив ничего в столе, принялся расхаживать по комнате, осматривая все подряд — даже диванные подушки переворачивал.
   Просмотрев последнюю книгу, Лили спросила:
   — А где искать теперь?
   Остановившись посреди комнаты, Узбб окинул взглядом стены, надеясь найти какой-нибудь тайник.
   — Надо осмотреть картины, — сказал он.
   Они осторожно сняли картины, и Уэбб тщательно обследовал рамы, однако ничего не обнаружил. Было совершенно очевидно: дневников в кабинете нет.
   — Что же теперь? — спросила Лили, с беспокойством глядя на Уэбба.
   — Вы не хотели бы провести остаток ночи в спальне Анри?
   — С удовольствием, — улыбнулась Лили.
   Стоя у лестницы, Костар смотрел на закрытую дверь спальни.
   — Что они там делают? — спросила мадам Костар, подходя к мужу.
   — Тихо. — Он приложил к губам палец. Затем указал па лучик света под дверью. — Целый час они искали что-то в кабинете хозяина, а сейчас обыскивают его спальню.
   — Искали в кабинете? Теперь они все в пыли, и мне придется приводить в порядок их одежду.
   — Совсем не это должно нас беспокоить, — проворчал Костар.
   Его жена кивнула:
   — Возможно. И все же хочется надеяться, что у нее хватило ума снять белое платье, прежде чем заходить в кабинет графа. Неужели она может испортить такое чудесное платье?
   Костар строго посмотрел на жену.
   — Ну… — смутилась она. — Мне просто хотелось бы, чтобы наша девочка снова смогла надеть свое платье.
   — Мадам, вы прекрасно знаете, что эта женщина вовсе не Аделаида.
   — Да, знаю. Но мне приятно, что в доме кроме нас еще кто-то есть. И она такая же хорошенькая, как наша девочка. Она нравится мне. К тому же они так любят друг друга. Я бы не удивилась, если бы они обвенчались перед Рождеством.
   — Ты что, с ума сошла? — Костар едва не задохнулся от возмущения. — Любят и обвенчаются? Эти двое? Да они же вовсе не влюбленные, а шпионы, вот кто они такие. Мне кажется, что эти наши сквозняки выветрили из твоей головы остатки здравого смысла.
   — Я видела, как она смотрит на него, когда думает, что ее никто не видит. А ты видел его лицо, когда он смотрел на нее?
   — Да уж, там было на что смотреть. Наша Аделаида никогда бы не надела столь непристойное платье. И это у них такая мода? Попомни мои слова, в глазах этого мужчины было все что угодно, но только не любовь.
   — Ты глупый старик, — сказала мадам Костар, глядя на полоску света под дверью. — Он любит ее, просто еще сам не знает об этом. — Она улыбнулась и положила пухлую руку на плечо мужа. — Ты никогда ничего не замечаешь, пока я не стукну тебя по твоей глупой голове, чтобы ты наконец прозрел.
   Костар остался при своем убеждении, хотя опыт подсказывал ему, что жена редко ошибается.
   Разве она не оказалась права, когда говорила про мясника и бедную вдову с семью детьми? Как она и предсказывала, этот выживший из ума старый холостяк сошелся с вдовой, не имевшей ни гроша.
   — Возможно, будет не так уж и плохо, — проговорил месье Костар, — если мы проведем оставшиеся нам годы, обслуживая этих двоих. Только бы они остались здесь… Ты верно говоришь, она хорошенькая, вежливая и, как мне кажется, очень неглупа. Да и он человек серьезный и никогда не позволит корсиканцу снести наши головы, если над нами нависнет беда.
   — Ничего они там не найдут. Меня так и тянет сказать им, что хозяин никогда не пользовался этой спальней после смерти графини. Они только напрасно теряют время, сказала мадам Костар, кутаясь в шерстяную шаль, накинутую поверх ночной рубашки. — Идем обратно в постель. Пусть они делают свое дело, а настанет утро, мы возьмемся за свое.
 
   — Когда вы пригласили меня сюда, я подумала, что у вас на уме что-нибудь другое… — пробормотала Лили, поднимаясь на ноги. Она и под кроватью графа ничего не нашла. — Уэбб, что теперь делать? Здесь явно нет дневников. — Она зевнула, потянулась и рухнула на кровать. Они обыскали всю спальню, но ничего не нашли. У Лили слипались глаза — на мягкой постели клонило ко сну. — Скоро утро, Уэбб, может, утром продолжим поиски?
   Уэбб покачал головой:
   — Нет. Надо найти их сейчас. — Он расхаживал по комнате, продолжая поиски. — Лили, нельзя сейчас спать. — Уэбб тронул ее за плечо. — Как вы думаете, где Анри мог спрятать свои дневники? Вы же осматривали дом с мадам Костар…
   Лили приподнялась, опершись на локоть:
   — Вы что-то скрываете от меня, Уэбб Драйден? А вы ничего не должны скрывать. — Она посмотрела ему в лицо.
   — Полагаю, что вы правы, — рассмеялся Уэбб. — Вы доказали, что вам можно довериться. Ваша сестра, Лили, не справилась бы лучше… Вы прекрасно держались, когда мы столкнулись с вашим братом. — Он сел рядом с ней и взял ее за руку. — Вы действовали как опытный агент.
   Лили насторожилась. Ей было приятно слышать похвалу, но она чувствовала, что Уэбб чего-то недоговаривает, что-то от нее скрывает.
   Он осторожно провел ладонью по ее руке и почувствовал, что ее охватила дрожь. Уэбб молча снял с себя сюртук и накинул его на плечи Лили. Воцарилась напряженная тишина — словно перед раскатом грома.
   Глядя в глаза Уэбба, Лили вспоминала, как он смотрел на нее днем, как они целовались в гостиной.
   Как же ей хотелось, чтобы он поцеловал ее сейчас!
   Где-то в доме скрипнула дверь.
   Уэбб наклонился и задул свечу. Комната погрузилась в полумрак, лишь тусклый свет уличного фонаря проникал в окно.
   — Тсс… — прошептал Уэбб прямо в ухо Лили, — молчите. — Он прижал ее к груди.
   Ей сразу стало тепло в его объятиях. Несколько минут они сидели молча, потом опять раздался скрип, и Лили прошептала:
   — Как вы думаете, они слышали нас?
   — Нет, — ответил Уэбб. — Если бы слышали, то непременно пришли бы сюда.
   Он провел ладонью по обнаженному плечу Лили, и она вздрогнула.
   — Вы не ответили на мой вопрос, Уэбб. Что вы скрываете от меня? Корабль за нами пришлют еще не скоро, так почему же нам надо найти дневники именно сейчас?
   Она еще крепче прижалась к Уэббу. Теперь тепло его тела передавалось ей, и в какой-то момент Лили вдруг почудилось, что она сидит в объятиях Уэбба совершенно обнаженная.
   Лили тихонько вздохнула — она почувствовала, что ее неудержимо влечет к сидевшему рядом мужчине. Она долго сдерживалась, долго уговаривала себя отказаться от Уэбба, но накануне поняла, что больше не сможет бороться с собой.
   Именно поэтому она выбрала для себя такой наряд. Поэтому и украсила себя бриллиантами де Шевену.
   И вот сейчас она чувствовала: Уэбб что-то скрывает от нее. Более того, он явно нервничал и, похоже, чего-то опасался, пытался… защитить ее.
   — От чего вы хотите защитить меня, Уэбб? — спросила она.
   Он промолчал.
   — Значит, меня нужно защищать? — Она коснулась его плеча. — А кто защитит вас? Кто защитит вас от меня?
   Глаза Уэбба потемнели. И вдруг он, нахмурившись, резко поднялся с кровати.
   — Все очень серьезно, Лили. Нам грозит смертельная опасность.
   — Значит, я должна приготовиться… — Она вздохнула и убрала упавший на лицо локон. — И когда вы намереваетесь все мне объяснить? Перед самым арестом? Или по дороге на гильотину?
   К ее удивлению, Уэбб рассмеялся:
   — Я думал, что вы уже кое о чем догадались. Во всяком случае, догадались, что нас ждут неприятности…
   Лили внимательно посмотрела на Уэбба:
   — Расскажите мне все. Я должна знать, к чему готовиться, чтобы не допустить ошибки.
   И вдруг она вспомнила слова брата: «Ты подвергаешь свою жизнь опасности. Возможно, не только свою».
   Уэбб повернулся к ней спиной и тяжело вздохнул. Было очевидно, что на душе у него очень неспокойно. Лили поднялась с кровати, подошла к нему и положила руку ему на плечо.
   — Пожалуйста, расскажи мне все, — прошептала она. Он немного помолчал, потом заговорил:
   — Бонапарт приказал Фуше узнать как можно больше об Аделаиде де Шевену. чтобы затем дискредитировать вас. Нет ничего удивительного в том, что наш корсиканский друг хочет наложить лапу на состояние де Шевену. Но Фуше пойдет еще дальше. Он хочет докопаться до секретов де Шевену, до наших секретов. — Уэбб повернулся и посмотрел Лили в лицо. — Они не остановятся ни перед чем. Они убьют всякого, кто встанет у них на пути. У нас нет времени, Лили. Если записка Софии попала к ним в руки, то, уверяю вас, они очень скоро раскусят нас. Возможно, их люди вот-вот явятся сюда, явятся за вами.
   — А вы? Наверняка они говорили и о женихе Аделаиды.
   — Со мной расправятся при первой же возможности.
   Лили больше ни о чем не спрашивала. И так все предельно ясно: если они не найдут дневники Анри, значит, не справятся с заданием. Но где их искать? Дневники могут храниться где угодно, а обыскивать весь дом слишком долго.
   И все же выбора у них не было, им оставалось только одно — искать.
   И тут Лили подумала: если ее жизни угрожает опасность, то она должна осуществить хотя бы одну свою мечту, и как можно быстрее.
   — В таком случае, Уэбб… Если у нас осталась всего одна ночь, я предлагаю провести ее с большей пользой.
   Чуть отступив, она вскинула руки — и тонкие бретельки соскользнули с ее плеч.
   Полупрозрачный шелк упал к ее ногам.

Глава 13

   Лили стояла перед ним обнаженная. Не Лили, а богиня, его богиня. С минуту Уэбб смотрел на нее как зачарованный, смотрел затаив дыхание. Наконец, протянув руку, провел ладонью по ее спине.
   И тут пальцы Лили скользнули ему под рубашку и коснулись его груди. Уэбб с трудом перевел дыхание. Нет, это не сон, он явственно ощущал ее прикосновения — пальцы Лили, казалось, жгли огнем.
   Уэбб со стоном закрыл глаза, он чувствовал, что вот-вот утратит над собой контроль.
   Лили же не думала о последствиях. Она стянула с Уэб-ба рубашку, и она упала на пол рядом с ее платьем.
   Голова Уэбба шла кругом. Он понимал, что должен взять себя в руки. И знал, что не сумеет противиться чарам Лили.
   Она чуть отстранилась и пристально посмотрела на него.
   — Я всегда была с тобой, Уэбб. Ты всегда был в моем сердце.
   Он наклонился и потянулся к своей рубахе — он хотел прикрыть ее наготу. Но она наступила на рубаху ногой.
   — Лили, это безумие… Я не могу…
   — Давать обещания? Ты это хотел сказать?
   Лили сняла с головы тиару, и сверкание бриллиантов на мгновение ослепило Уэбба. Бросив украшения на кровать, она тряхнула волосами, и они рассыпались по ее плечам. С улыбкой шагнув к Уэббу, Лили приподнялась на цыпочки и прошептала ему в ухо:
   — Мне не нужны обещания. Мне нужен только ты. Сегодня. Сейчас.
   Ошеломленный этими словами, Уэбб молчал.
   Лили вновь положила ладонь ему на грудь. Затем принялась осторожно водить подушечками пальцев по его шрамам, старым и новым. Шрамов было немало — и следов пулевых ранений, и отметин от ударов ножом или кинжалом.
   Лили поглаживала грудь Уэбба, поросшую завитками волос, поглаживала плечи, живот… Потом вдруг обвила руками его шею и прижалась к нему всем телом.
   Лили все крепче прижималась к Узббу, и ему казалось, что он весь пылает, словно объятый пламенем.
   — Поцелуй меня, Уэбб, — прошептала она.
   Он уткнулся лицом в ее волосы и почувствовал слабый запах лаванды. Затем, склонившись, прижался губами к ее губам.
   Из груди Лили вырвался вздох облегчения. Она ощущала нерешительность Уэбба, и вот теперь в нем наконец-то произошла перемена — она добилась своего и едва не закричала от восторга.
   Уэбб целовал ее сначала очень осторожно, лишь легонько прикасаясь к ее устам. Потом Лили почувствовала, что губы его становятся все настойчивее, что он все крепче ее обнимает. И наконец Уэбб впился страстным поцелуем в ее уста — так странник, долго блуждавший по пустыне, припадает к живительному источнику.
   Трепеща в объятиях Уэбба, Лили вскрикнула, когда он принялся ласкать ее груди, легонько касаясь пальцами отвердевших сосков.
   Наконец он чуть отстранился и пристально посмотрел ей в глаза:
   — Ты этого хочешь, Лили? Скажи, ты действительно этого хочешь?
   Не в силах вымолвить ни слова, она молча кивнула. В ее зеленых глазах была мольба.
   — И ты забудешь о своих глупых выдумках? Забудешь о помолвке с этим болваном Адамом?
   Лили задумалась… Если все сложится так, как она задумала, то между ними больше не будет лжи. Во всяком случае, она надеялась, что нужды во лжи не возникнет.
   Лили снова кивнула.
   — Скажи это. — Он взял ее за плечи. — Я хочу, чтобы ты поклялась.
   Поклялась? Лили в изумлении смотрела на Уэбба. Она никогда не слышала, чтобы любовницы давали клятву. А может, он не считает ее своей любовницей? Тогда о чем же он говорит? Может, для Уэбба все это… гораздо серьезнее?
   Чего же он все-таки хочет?
   Чтобы получить ответ на этот вопрос, ей, возможно, придется ждать всю жизнь. Но ведь теперь в их отношениях очень многое изменилось. И Уэбб так смотрит на нее…
   — Обещаю, — сказала она, подставляя ему губы для поцелуя.
   — Что именно обещаешь? — спросил Уэбб, отстраняя ее. «Я надеюсь, что мне никогда не придется лгать тебе», — подумала Лили, заглянула в глубину его голубых глаз — и поняла, что заглянула ему в душу.
   — Я больше не буду лгать тебе, Уэбб.
   Он кивнул и поцеловал ее. Лили почувствовала себя так, словно продала душу дьяволу.
   А что, если она не сумеет сдержать слово? Может быть, завтра, или на днях, или когда они вернутся в Лондон…
   В этот момент Уэбб снова впился поцелуем в ее губы. Казалось, что этот поцелуй будет длиться вечно.
   А если он узнает правду? Что, если Уэбб узнает, что она — американская шпионка?
   — Уэбб, я… — Лили умолкла. Она попыталась сказать правду, но вдруг почувствовала себя так, словно ей на шею накинули петлю.
   Но Уэбб не понял, что с ней происходит.
   — Я знаю, Лили. Я чувствую себя точно так же, — прошептал он ей в ухо. — Не бойся ничего. Успокойся, и пусть случится то, что должно случиться.
   Она хотела что-то сказать, но тут он снова стал целовать ее.
   В какой-то момент Уэбб попытался образумиться, отказаться от женщины, которую держал в объятиях.
   «Это же Лили, — говорил он себе. — Зачем тебе все связанные с ней заботы?»
   «Но эта Лили — прекрасная, восхитительная, пылкая», — подумал Уэбб, когда она снова прижалась к нему.
   Это была совсем другая Лили, не та, которую он знал когда-то. Сейчас он сжимал в объятиях страстную женщину — женщину, очаровавшую его.
   — Ласкай меня, Уэбб, ласкай, — шептала она. — Уэбб, пожалуйста…
   И он тотчас же откликнулся на ее призыв. Чуть отстранившись, Уэбб наклонился и принялся покрывать поцелуями ее груди, ее набухшие розовые соски. Лили выгнула спину, словно кошка, и тихонько застонала.
   Прижав ладонь к спине Лили, Уэбб другой рукой провел по ее животу, по бедрам, наконец его пальцы погрузились в увлажнившееся лоно.
   — О… Уэбб… — выдохнула Лили.
   — Я думаю, нам лучше лечь, — пробормотал он.
   В следующее мгновение Уэбб подхватил Лили на руки и, сделав несколько шагов, опустил ее на обтянутую красным бархатом софу. Она протянула к нему руки. «Господи, как она прекрасна!» — думал Уэбб, пожирая ее глазами.
   Золотистые волосы Лили разметались по ее прекрасным плечам, и шелковистые пряди мерцали в тусклом свете фонаря. Она закинула руки за голову — словно для того, чтобы Уэбб мог получше рассмотреть ее. Груди Лили немного приподнялись, а бедра чуть подрагивали; зеленые глаза смотрели вопросительно.
   Ошеломленный красотой Лили, Уэбб по-прежнему стоял, любуясь ею.
   — Ну что же ты? — спросила она.
   Уэбб шагнул к софе, расстегивая ремень. Он быстро скинул с себя оставшуюся одежду и бросил ее на белое платье, лежавшее на полу.
   Теперь он стоял перед Лили совершенно обнаженный, мускулистый. Увидев Уэбба, она поняла, что почти ничего не знает о мужчинах.
   Томас тоже был красивым и хорошо сложенным, но с Уэббом он не шел ни в какое сравнение. «Потому что Уэбб, — думала Лили, — он такой…»
   «Великолепный» — вот какое слово пришло ей на ум, когда он в следующее мгновение склонился над ней.
   Ей хотелось прикасаться к нему, ощупывать, исследовать его прекрасное мускулистое тело.
   Он опустился на софу, и Лили, заглянувшая в его глаза, вдруг поняла, что никогда не забудет этот его взгляд. В глазах Уэбба было столько страсти, что стало ясно: он желал ее так же, как она его. И очевидно, Уэбб ждал этого мгновения так же долго, как ждала она.
   Он накрыл ее своим телом и заглянул ей в глаза. Осторожно провел пальцами по ее щекам, бровям, губам. Затем провел ладонями по плечам и стал ласкать ее груди.