Стивен Браст
Феникс
ЧАСТЬ 1. ТЕХНИЧЕСКИЕ ДЕТАЛИ
УРОК ПЕРВЫЙ. ОБСУЖДЕНИЕ КОНТРАКТА
Может быть, так происходит лишь со мной, но когда все идет наперекосяк — жена собирается тебя бросить, представление о себе и окружающем мире резко меняется, все, во что веришь, подвергается сомнениям, — ничто так не отвлекает от неприятных проблем, как покушение на твою жизнь.
Я находился внутри уродливого одноэтажного деревянного здания Южной Адриланки. Тот, кто пытался меня убить, оказался лучшим волшебником, чем я. Я сидел на корточках в подвале, за остатками кирпичной стены, всего в пятнадцати футах от лестницы. Если бы я еще раз выглянул в дверь, то, вполне вероятно, стал бы на голову короче. Я собирался вызвать подкрепление, как только у меня появится такая возможность. Однако складывалось впечатление, что рассчитывать на это в ближайшее время не стоит.
Впрочем, нельзя сказать, что я был совершенно беспомощен. Именно в такие моменты колдун рассчитывает на поддержку своего прирученного. У меня есть джарег — маленькая ядовитая летающая рептилия, чей разум псионически связан с моим. К тому же он храбрый, преданный и надежный друг…
— Если рассчитываешь, что я туда отправлюсь, то ты спятил, босс.
Ладно, придумаем что-нибудь другое.
Я сотворил самое сильное защитное заклинание, на которое способен (не слишком сильное, впрочем), и приготовился метать кинжалы из-под плаща. Вдохнул сырой воздух подвала и обнажил рапиру. Мгновение спустя метнулся влево, перекатился, встал на колено, одновременно швырнув все три кинжала (конечно, я ни в кого не попал, но такая задача и не ставилась), после чего снова перекувырнулся. Теперь меня невозможно было увидеть из дверного проема, который являлся единственным путем к свободе и одновременно местом, откуда исходила угроза моей жизни. Я уже не раз убеждался, что так случается довольно часто. Лойош взмахнул крыльями и присоединился ко мне.
Воздух рассекло сразу несколько предметов, несущих смерть. Впрочем, у меня сложилось впечатление, что волшебник просто решил напомнить мне, что он все еще здесь. Разве я мог о нем забыть?
Я откашлялся:
— Мы можем договориться?
Кирпичная кладка стены передо мной начала медленно оседать. Я сотворил быстрое защитное заклинание — противник не желал вступать в переговоры.
— Ладно, Лойош, есть какие-нибудь идеи?
— Предложи им сдаться, босс.
— Им?
— Я видел троих.
— Ага. Ну а еще предложения есть?
— Ты пытался попросить подкрепление у своего помощника?
— Я не могу с ним связаться.
— А как насчет Маролана?
— Ничего не вышло.
— Алира? Сетра?
— То же самое.
— Не нравится мне это, босс. Одно дело — блокировать Крейгара и Мелестава…
— Ты прав.
— А они могут блокировать не только телепортацию, но и псионическую связь?
— Хм-м. Я не подумал. Не знаю, возможн…
Наш разговор прервал дождь острых предметов, пролившийся в результате нового заклинания. Я отчаянно пожалел, что не являюсь лучшим волшебником, однако сумел поставить блок, одновременно вцепившись левой рукой в Разрушитель Чар — восемнадцатидюймовую золотую цепь. Я почувствовал, как меня охватывает гнев.
— Спокойно, босс. Не надо…
— Я знаю. Скажи мне, Лойош, кто они? Это не люди с Востока, поскольку применяют против нас волшебство. И не Империя, потому что Империя не устраивает ловушек. Организация тут тоже ни при чем: они не станут заниматься такой ерундой — просто прикончат тебя, и все. Так что же происходит?
— Не знаю, босс.
— Возможно, следует взглянуть на них повнимательнее.
— Только не делай глупостей.
Я ответил грубостью, потому что ужасно разозлился. Еще немного, и я что-нибудь предприму — разбираться, глупо это или нет, будем потом. Я раскрутил Разрушитель Чар и поудобнее перехватил рукоять рапиры. Затем скрипнул зубами, послал молитву Вирре, Богине Демонов, и приготовился встретить своих врагов.
Но тут произошло нечто неожиданное.
Мои молитвы были услышаны.
Не стану утверждать, что ничего подобного мне не приходилось видеть. Однажды я прошел несколько тысяч миль сквозь сверхъестественные ужасы и Страну Мертвых только для того, чтобы пожелать богине доброго дня. И хотя мой дед всегда упоминал ее имя с уважением и благоговением, драгейриане говорят о Вирре и ей подобных, как я о своем грязном белье. Никто не ставит под сомнение реальность ее физического существования, просто у меня давно вошло в привычку обращаться к ней перед тем, как сделать что-нибудь особенно опасное или безрассудно смелое. Однако до сих пор ничего похожего не случалось.
Ну, беру свои последние слова назад. Однажды нечто похожее — нет, не может быть… Не имеет значения. Это совсем другая история.
Короче говоря, не заметив переноса и тех неприятных ощущений, которые мы, выходцы с Востока, иными словами — люди, чувствуем при телепортации, я неожиданно оказался совсем в другом месте. Я попал в коридор размерами с обеденный зал Черного Замка — только все вокруг оказалось безупречно белым. До потолка около сотни футов, а расстояние между стенами не меньше сорока. Между высокими белыми колоннами примерно футов по двадцать. Возможно. Если меня не обманули мои чувства — белизна и все такое. А может быть, мои ощущения не имеют сейчас ни малейшего значения. И коридор во всех направлениях уходит в бесконечность. Воздух показался мне прохладным и приятным. Стояла полнейшая тишина, которую нарушало лишь мое дыхание. Да еще, пожалуй, биение моего сердца.
Лойош ошеломленно молчал. Такое случается далеко не каждый день.
В первый момент я решил, что стал жертвой мощной иллюзии, созданной теми, кто пытался меня убить. Но в таком случае они могли прикончить меня без малейших затруднений — а намерения моих врагов сомнений не вызывали.
У своих ног на полу я заметил внимательно глядящую на меня черную кошку. Она мяукнула, а потом решительно направилась по коридору в ту сторону, куда я смотрел. Ладно, возможно, я спятил, но если у тебя серьезные неприятности и ты воззвал к своей богине, после чего оказался там, где еще никогда не бывал, то почему бы не последовать за черной кошкой, которая указывает путь?
Что я и сделал. Мои шаги громким эхом разносились по коридору, и я почему-то приободрился.
На ходу я убрал рапиру в ножны — богиня может неправильно меня понять. Коридор казался абсолютно прямым, а его конец терялся в разреженном тумане, постепенно расступающемся передо мной. Возможно, это всего лишь иллюзия. Кошка оставалась на границе тумана, иногда исчезая в нем.
— Босс, сейчас мы ее увидим? — спросил Лойош.
— Весьма возможно, — ответил я.
— Ой.
— Ты уже ее встречал…
— Я помню, босс.
Наконец кошка исчезла в дымке, а сам туман перестал отступать. Следующие десять шагов я сделал, уже не видя стен. Стало холодно — почти как в подвале, из которого я только что спасся. Возникли двери, они очень медленно, почти театрально открывались. Створки вдвое превосходили меня высотой, и на каждой я разглядел резной орнамент — белое на белом. Я подумал, что глупо открывать обе створки, когда каждая так широка, что в нее с легкостью пройдет сразу несколько человек. Я не знал, что мне следует делать — подождать, пока они полностью раскроются, или сразу пройти внутрь. Чувствуя себя не очень уютно, я стоял, пока не увидел, что внутри заклубился туман. Вздохнув, я пожал плечами и прошел в дверь.
Помещение, в котором мы оказались, вряд ли можно назвать комнатой — скорее оно походило на двор с полом и потолком. С тех пор как мы появились в этом невероятном месте, прошло минут десять или пятнадцать. Лойош молчал, но я чувствовал, как его когти сильнее сжали мое плечо.
Она сидела на белом троне, возвышающемся на белом пьедестале, и оказалась совсем такой же, как я ее запомнил, только еще ослепительнее. Очень высокая, с какими-то неопределенно чуждыми чертами лица, на которое невозможно долго смотреть. Каждый палец имел дополнительный сустав. На фоне белоснежного платья ее кожа и волосы показались мне очень темными.
Она встала, когда я подходил к трону, а потом сошла с пьедестала мне навстречу. Я остановился в десяти футах от богини, не зная, как продемонстрировать ей свое почтение. Казалось, ее это вполне устроило. Голос богини звучал тихо, ровно и немного мелодично, мне даже послышалось слабое эхо.
— Ты звал меня, — сказала она.
Я откашлялся:
— Да, я попал в беду.
— Понимаю. Прошло довольно много времени с тех пор, как мы виделись в последний раз.
Я кивнул и снова откашлялся. Лойош помалкивал. Может быть, следует спросить: «Как дела?» Что полагается говорить божеству, которому поклоняешься?
— Иди за мной, — сказала она и повела меня сквозь туман.
Мы вошли в другую комнату, чуть меньше первой, с темно-коричневыми стенами, удобными креслами и веселым огнем в камине. Я подождал, пока она сядет, после чего уселся сам. Так коротают вечерок старые добрые друзья, вспоминая о былых сражениях и выпитом вине.
— Ты можешь кое-что для меня сделать, — проговорила она.
— Ага, теперь понятно, — кивнул я.
— Что понятно?
— Я никак не мог взять в толк, с какой стати на меня напала группа волшебников в подвале Южной Адриланки.
— А сейчас думаешь, будто понимаешь?
— Да, кое-какие идеи у меня есть.
— Что ты делал в том подвале?
Я не знал, до какой степени следует быть откровенным с богиней, а потому сказал:
— Речь идет о моем браке. — На лице богини промелькнула улыбка, потом оно приняло вопросительное выражение. — Моя жена решила присоединиться к группе крестьян-повстанцев…
— Я знаю.
Я чуть не спросил откуда, но решил воздержаться от подобных вопросов.
— Да. Ну, тут все ужасно запутано… Несколько недель назад мне удалось купить право контроля за интересами Организации в Южной Адриланке — там, где живут люди.
— Так.
— Я начал наводить там порядок. Ну, постарался покончить с безобразиями — но так, чтобы дело продолжало приносить прибыль.
— Похоже, задача не из простых.
Я пожал плечами:
— Зато мне не грозят серьезные неприятности.
— В самом деле?
— Ну, не полностью.
— Но, — напомнила она, — как ты оказался в подвале?
— Искал подходящее помещение для будущего офиса в этом районе. Все получилось спонтанно: я заметил вывеску «Сдается внаем», когда проходил мимо по другим делам…
— Без телохранителей?
— Хотел встретиться с дедом. Я далеко не всегда беру с собой телохранителей.
Я сказал чистую правду. Мне казалось, что до тех пор, пока мои поступки не станут предсказуемыми, я буду оставаться в безопасности.
— Возможно, ты совершил ошибку, — заметила богиня.
— Может быть. Однако вы не собирались меня убивать — хотели просто напугать.
— Значит, ты считаешь, будто нападение организовала я?
— Да.
— И зачем?
— Ну, насколько мне известно, вы не в силах обратиться к смертному, если он сам к вам не взывает.
— Похоже, ты не слишком разозлился.
— Гнев вряд ли мне помог бы, не так ли?
— Да, конечно, но разве ты не привык к бесполезным выплескам эмоций?
Я с трудом подавил желание рассмеяться.
— Я работаю над собой.
Богиня кивнула, продолжая пристально меня разглядывать. Я вдруг заметил, что у нее светло-желтые глаза. Очень необычные. Я не стал опускать взгляд.
— Ты знаешь, босс, я не уверен, что она мне нравится.
— Угу.
— Что ж, — продолжал я вслух, — теперь, когда я здесь, что вы от меня хотите?
— Только то, что ты делаешь лучше всего, — ответила она, слегка улыбнувшись.
— Чтобы я кого-нибудь убил? — после непродолжительных размышлений спросил я. Обычно я не разговариваю так откровенно, но кто знает, как принято вести себя с богиней? — Я… взимаю за богов дополнительную плату.
Она продолжала улыбаться.
— Не беспокойся. Я не хочу, чтобы ты убивал бога. Речь идет все лишь о короле.
— Тогда ладно, — кивнул я, — никаких проблем.
— Хорошо.
— Богиня… — сказал я.
— Боюсь, тебе придется обойтись без обычных средств.
— Богиня.
— Да?
— А почему вас называют Богиня Демонов?
Она улыбнулась — и не ответила.
— Тогда расскажите мне о работе.
— К западу от Империи есть остров. Он называется Гринери.
— Я знаю о нем. Между Норпортом и Элде, правильно?
— Да. Население около четырехсот тысяч человек. Большинство из них промышляет рыболовством. Кроме того, там много фруктовых садов — в них выращивают плоды для материка. А еще на острове добывают драгоценные камни, которыми также торгуют с материком.
— Они драгейриане?
— Да. Однако жители Гринери не являются подданными Империи. У них нет домов, и они лишены связи с Имперской Державой. Ими правит король. Необходимо, чтобы он умер.
— А почему вы сами его не убьете?
— Остров защищен от волшебства, и я не в силах ступить на его землю.
— Но почему?
— Тебе этого знать не нужно.
— Ага.
— И помни, находясь на острове, ты не сможешь связаться с Державой.
— Почему?
— Тебе этого знать не нужно.
— Понятно. Ну, вообще-то я редко пользуюсь волшебством.
— Я знаю. Это одна из причин, по которой я к тебе обратилась. Ты согласен?
Мне очень хотелось спросить о других причинах, но они также меня не касались. Впрочем, я еще не обсудил с ней условий сделки.
— Каково ваше предложение?
Признаюсь, в моем вопросе содержалась некая толика иронии. И что я стану сделать, если она не захочет со мной расплатиться? Откажусь от заказа? Однако богиня спросила:
— Сколько ты обычно берешь за работу?
— Мне еще не приходилось убивать королей. Пусть будет десять тысяч империалов.
— Я могу сделать для тебя что-нибудь другое.
— Нет, благодарю. Я слышал множество историй о людях, чьи желания исполнялись. Я предпочитаю деньги.
— Очень хорошо. Значит, ты согласен?
— Конечно, — ответил я. — У меня сейчас нет срочных дел.
— Прекрасно, — сказала Богиня Демонов.
— Есть какая-нибудь дополнительная информация?
— Короля зовут Харо.
— Я полагаю, вы хотите, чтобы его нельзя было оживить?
— У них нет связи с Державой.
— Ага. Значит, тут проблем не будет. Хм-м… Богиня?
— Да?
— Почему я?
— Почему, Влад? — заговорила она, и мое имя в ее устах прозвучало как-то странно. — Это ведь твоя профессия, не так ли?
Я вздохнул:
— А я хотел заняться чем-нибудь другим.
— Быть может, — сказала богиня, — время еще не пришло. — Она улыбнулась, глядя мне прямо в глаза, все вокруг закружилось, и я снова оказался в подвале Южной Адриланки.
Я немного подождал, но из-за двери не доносилось ни звука. Я осторожно выглянул из-за угла, затем, после короткой паузы, направился к двери. Подобрал три своих кинжала и по лестнице поднялся наверх. В доме никого не было.
— Мелестав? Я же просил тебя прислать Крейгара.
— Я все сделал, босс.
— Тогда где?.. Все в порядке.
— Послушай, Крейгар.
— Хм-м?
— Мне придется на некоторое время покинуть город.
— Надолго?
— Точно не знаю. Может быть, на пару недель.
— Хорошо. Я прослежу за порядком.
— Ладно. И присматривай за нашим старым приятелем Хертом.
— Думаешь, он попытается на тебя наехать?
— А ты как думаешь?
— Вполне возможно.
— Верно. И еще — мне нужно организовать телепортацию завтра днем.
— Куда?
— В Норпорт.
— Что происходит?
— Ничего особенного. Расскажу, когда вернусь.
— Буду ждать вестей о смертях в Норпорте.
— Очень остроумно. На самом деле речь идет не о Норпорте, а о Гринери. Что тебе о нем известно?
— Не слишком много. Островное королевство, не входит в состав Империи.
— Правильно. Постарайся разузнать о нем поподробнее.
— Хорошо. Что именно тебя интересует?
— Размеры, расположение столицы, ну и тому подобное. Не помешала бы карта всего острова и столицы.
— Никаких проблем. К вечеру все будет готово.
— Отлично. И я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, что ты проявляешь к острову интерес. Эта работа может иметь серьезный резонанс, мне не нужно, чтобы меня с ней связывали.
— Ладно. А как насчет Южной Адриланки?
— В каком смысле?
— Будут какие-нибудь специальные указания?
— Нет. Ты знаешь, что я делаю, продолжай в том же духе. Необходимости форсировать события нет.
— Хорошо. Удачи тебе.
— Спасибо.
Я медленно поднимался по лестнице в свою квартиру, непостижимым образом чувствуя себя стариком. Лойош влетел вслед за мной и принялся обниматься (в буквальном смысле) со своей подружкой Ротсой. Коти в тот день надела зеленое платье и повязала на шею красный шарф, оттенявший редкие, почти незаметные веснушки на носу. Ее длинные каштановые волосы были распущены, что мне всегда нравилось. Она отложила книгу, одну из «историй» Паарфи1, и приветствовала меня без особой теплоты.
— Как прошел день? — осведомился я.
— Нормально, — ответила она.
А что еще она могла сказать? Я не особенно интересовался ее делами с Келли и его бандой мятежников, безумцев или кем там еще они были.
— А твой?
— Довольно любопытно. Я виделся с Нойш-па.
Коти в первый раз улыбнулась. Если сейчас нас еще что-то объединяло, так это любовь к моему деду.
— Что он сказал?
— Он беспокоится о нас.
— Он верит в семью.
— Как и я. Боюсь, это передается по наследству.
Она снова улыбнулась. Я мог бы умереть за ее улыбку.
— Нам следует поговорить с Алирой. Может быть, ей удалось выделить нужный ген.
Затем улыбка исчезла, но я не мог отвести взгляда от губ, на которых она побывала. Потом посмотрел Коти в глаза. Я всегда смотрел ей в глаза, когда мы занимались любовью. Пауза затянулась, и я отвернулся. Прошел в комнату и уселся напротив жены.
— Что будем делать? — Мой голос прозвучал очень тихо; трудно представить себе, что мы уже несколько раз начинали этот разговор — в той или иной форме.
— Не знаю, Владимир. Я и в самом деле тебя люблю, но нас так многое разделяет.
— Я могу выйти из Организации, — сказал я. Я и раньше предлагал это Коти.
— Только в том случае, если у тебя есть на то собственные причины, и ни в коем случае не потому, что я так хочу.
Ее ответ не явился для меня неожиданностью.
Какая ирония — в свое время она входила в одну из самых опасных команд убийц, когда-либо появлявшихся на улицах Адриланки.
Мы немного помолчали, пока я размышлял о том, как рассказать Коти о событиях сегодняшнего дня. Наконец я проговорил:
— Мне нужно на некоторое время уехать.
— Да?
— Мне предложили работу. Вне города. На другом берегу большого соленого моря. За горизонтом. Нужно переплыть…
— Когда ты вернешься?
— Точно не знаю. Надеюсь, это займет не более двух недель.
— Напиши мне, когда найдешь работу, — сказала Коти.
Я находился внутри уродливого одноэтажного деревянного здания Южной Адриланки. Тот, кто пытался меня убить, оказался лучшим волшебником, чем я. Я сидел на корточках в подвале, за остатками кирпичной стены, всего в пятнадцати футах от лестницы. Если бы я еще раз выглянул в дверь, то, вполне вероятно, стал бы на голову короче. Я собирался вызвать подкрепление, как только у меня появится такая возможность. Однако складывалось впечатление, что рассчитывать на это в ближайшее время не стоит.
Впрочем, нельзя сказать, что я был совершенно беспомощен. Именно в такие моменты колдун рассчитывает на поддержку своего прирученного. У меня есть джарег — маленькая ядовитая летающая рептилия, чей разум псионически связан с моим. К тому же он храбрый, преданный и надежный друг…
— Если рассчитываешь, что я туда отправлюсь, то ты спятил, босс.
Ладно, придумаем что-нибудь другое.
Я сотворил самое сильное защитное заклинание, на которое способен (не слишком сильное, впрочем), и приготовился метать кинжалы из-под плаща. Вдохнул сырой воздух подвала и обнажил рапиру. Мгновение спустя метнулся влево, перекатился, встал на колено, одновременно швырнув все три кинжала (конечно, я ни в кого не попал, но такая задача и не ставилась), после чего снова перекувырнулся. Теперь меня невозможно было увидеть из дверного проема, который являлся единственным путем к свободе и одновременно местом, откуда исходила угроза моей жизни. Я уже не раз убеждался, что так случается довольно часто. Лойош взмахнул крыльями и присоединился ко мне.
Воздух рассекло сразу несколько предметов, несущих смерть. Впрочем, у меня сложилось впечатление, что волшебник просто решил напомнить мне, что он все еще здесь. Разве я мог о нем забыть?
Я откашлялся:
— Мы можем договориться?
Кирпичная кладка стены передо мной начала медленно оседать. Я сотворил быстрое защитное заклинание — противник не желал вступать в переговоры.
— Ладно, Лойош, есть какие-нибудь идеи?
— Предложи им сдаться, босс.
— Им?
— Я видел троих.
— Ага. Ну а еще предложения есть?
— Ты пытался попросить подкрепление у своего помощника?
— Я не могу с ним связаться.
— А как насчет Маролана?
— Ничего не вышло.
— Алира? Сетра?
— То же самое.
— Не нравится мне это, босс. Одно дело — блокировать Крейгара и Мелестава…
— Ты прав.
— А они могут блокировать не только телепортацию, но и псионическую связь?
— Хм-м. Я не подумал. Не знаю, возможн…
Наш разговор прервал дождь острых предметов, пролившийся в результате нового заклинания. Я отчаянно пожалел, что не являюсь лучшим волшебником, однако сумел поставить блок, одновременно вцепившись левой рукой в Разрушитель Чар — восемнадцатидюймовую золотую цепь. Я почувствовал, как меня охватывает гнев.
— Спокойно, босс. Не надо…
— Я знаю. Скажи мне, Лойош, кто они? Это не люди с Востока, поскольку применяют против нас волшебство. И не Империя, потому что Империя не устраивает ловушек. Организация тут тоже ни при чем: они не станут заниматься такой ерундой — просто прикончат тебя, и все. Так что же происходит?
— Не знаю, босс.
— Возможно, следует взглянуть на них повнимательнее.
— Только не делай глупостей.
Я ответил грубостью, потому что ужасно разозлился. Еще немного, и я что-нибудь предприму — разбираться, глупо это или нет, будем потом. Я раскрутил Разрушитель Чар и поудобнее перехватил рукоять рапиры. Затем скрипнул зубами, послал молитву Вирре, Богине Демонов, и приготовился встретить своих врагов.
Но тут произошло нечто неожиданное.
Мои молитвы были услышаны.
Не стану утверждать, что ничего подобного мне не приходилось видеть. Однажды я прошел несколько тысяч миль сквозь сверхъестественные ужасы и Страну Мертвых только для того, чтобы пожелать богине доброго дня. И хотя мой дед всегда упоминал ее имя с уважением и благоговением, драгейриане говорят о Вирре и ей подобных, как я о своем грязном белье. Никто не ставит под сомнение реальность ее физического существования, просто у меня давно вошло в привычку обращаться к ней перед тем, как сделать что-нибудь особенно опасное или безрассудно смелое. Однако до сих пор ничего похожего не случалось.
Ну, беру свои последние слова назад. Однажды нечто похожее — нет, не может быть… Не имеет значения. Это совсем другая история.
Короче говоря, не заметив переноса и тех неприятных ощущений, которые мы, выходцы с Востока, иными словами — люди, чувствуем при телепортации, я неожиданно оказался совсем в другом месте. Я попал в коридор размерами с обеденный зал Черного Замка — только все вокруг оказалось безупречно белым. До потолка около сотни футов, а расстояние между стенами не меньше сорока. Между высокими белыми колоннами примерно футов по двадцать. Возможно. Если меня не обманули мои чувства — белизна и все такое. А может быть, мои ощущения не имеют сейчас ни малейшего значения. И коридор во всех направлениях уходит в бесконечность. Воздух показался мне прохладным и приятным. Стояла полнейшая тишина, которую нарушало лишь мое дыхание. Да еще, пожалуй, биение моего сердца.
Лойош ошеломленно молчал. Такое случается далеко не каждый день.
В первый момент я решил, что стал жертвой мощной иллюзии, созданной теми, кто пытался меня убить. Но в таком случае они могли прикончить меня без малейших затруднений — а намерения моих врагов сомнений не вызывали.
У своих ног на полу я заметил внимательно глядящую на меня черную кошку. Она мяукнула, а потом решительно направилась по коридору в ту сторону, куда я смотрел. Ладно, возможно, я спятил, но если у тебя серьезные неприятности и ты воззвал к своей богине, после чего оказался там, где еще никогда не бывал, то почему бы не последовать за черной кошкой, которая указывает путь?
Что я и сделал. Мои шаги громким эхом разносились по коридору, и я почему-то приободрился.
На ходу я убрал рапиру в ножны — богиня может неправильно меня понять. Коридор казался абсолютно прямым, а его конец терялся в разреженном тумане, постепенно расступающемся передо мной. Возможно, это всего лишь иллюзия. Кошка оставалась на границе тумана, иногда исчезая в нем.
— Босс, сейчас мы ее увидим? — спросил Лойош.
— Весьма возможно, — ответил я.
— Ой.
— Ты уже ее встречал…
— Я помню, босс.
Наконец кошка исчезла в дымке, а сам туман перестал отступать. Следующие десять шагов я сделал, уже не видя стен. Стало холодно — почти как в подвале, из которого я только что спасся. Возникли двери, они очень медленно, почти театрально открывались. Створки вдвое превосходили меня высотой, и на каждой я разглядел резной орнамент — белое на белом. Я подумал, что глупо открывать обе створки, когда каждая так широка, что в нее с легкостью пройдет сразу несколько человек. Я не знал, что мне следует делать — подождать, пока они полностью раскроются, или сразу пройти внутрь. Чувствуя себя не очень уютно, я стоял, пока не увидел, что внутри заклубился туман. Вздохнув, я пожал плечами и прошел в дверь.
Помещение, в котором мы оказались, вряд ли можно назвать комнатой — скорее оно походило на двор с полом и потолком. С тех пор как мы появились в этом невероятном месте, прошло минут десять или пятнадцать. Лойош молчал, но я чувствовал, как его когти сильнее сжали мое плечо.
Она сидела на белом троне, возвышающемся на белом пьедестале, и оказалась совсем такой же, как я ее запомнил, только еще ослепительнее. Очень высокая, с какими-то неопределенно чуждыми чертами лица, на которое невозможно долго смотреть. Каждый палец имел дополнительный сустав. На фоне белоснежного платья ее кожа и волосы показались мне очень темными.
Она встала, когда я подходил к трону, а потом сошла с пьедестала мне навстречу. Я остановился в десяти футах от богини, не зная, как продемонстрировать ей свое почтение. Казалось, ее это вполне устроило. Голос богини звучал тихо, ровно и немного мелодично, мне даже послышалось слабое эхо.
— Ты звал меня, — сказала она.
Я откашлялся:
— Да, я попал в беду.
— Понимаю. Прошло довольно много времени с тех пор, как мы виделись в последний раз.
Я кивнул и снова откашлялся. Лойош помалкивал. Может быть, следует спросить: «Как дела?» Что полагается говорить божеству, которому поклоняешься?
— Иди за мной, — сказала она и повела меня сквозь туман.
Мы вошли в другую комнату, чуть меньше первой, с темно-коричневыми стенами, удобными креслами и веселым огнем в камине. Я подождал, пока она сядет, после чего уселся сам. Так коротают вечерок старые добрые друзья, вспоминая о былых сражениях и выпитом вине.
— Ты можешь кое-что для меня сделать, — проговорила она.
— Ага, теперь понятно, — кивнул я.
— Что понятно?
— Я никак не мог взять в толк, с какой стати на меня напала группа волшебников в подвале Южной Адриланки.
— А сейчас думаешь, будто понимаешь?
— Да, кое-какие идеи у меня есть.
— Что ты делал в том подвале?
Я не знал, до какой степени следует быть откровенным с богиней, а потому сказал:
— Речь идет о моем браке. — На лице богини промелькнула улыбка, потом оно приняло вопросительное выражение. — Моя жена решила присоединиться к группе крестьян-повстанцев…
— Я знаю.
Я чуть не спросил откуда, но решил воздержаться от подобных вопросов.
— Да. Ну, тут все ужасно запутано… Несколько недель назад мне удалось купить право контроля за интересами Организации в Южной Адриланке — там, где живут люди.
— Так.
— Я начал наводить там порядок. Ну, постарался покончить с безобразиями — но так, чтобы дело продолжало приносить прибыль.
— Похоже, задача не из простых.
Я пожал плечами:
— Зато мне не грозят серьезные неприятности.
— В самом деле?
— Ну, не полностью.
— Но, — напомнила она, — как ты оказался в подвале?
— Искал подходящее помещение для будущего офиса в этом районе. Все получилось спонтанно: я заметил вывеску «Сдается внаем», когда проходил мимо по другим делам…
— Без телохранителей?
— Хотел встретиться с дедом. Я далеко не всегда беру с собой телохранителей.
Я сказал чистую правду. Мне казалось, что до тех пор, пока мои поступки не станут предсказуемыми, я буду оставаться в безопасности.
— Возможно, ты совершил ошибку, — заметила богиня.
— Может быть. Однако вы не собирались меня убивать — хотели просто напугать.
— Значит, ты считаешь, будто нападение организовала я?
— Да.
— И зачем?
— Ну, насколько мне известно, вы не в силах обратиться к смертному, если он сам к вам не взывает.
— Похоже, ты не слишком разозлился.
— Гнев вряд ли мне помог бы, не так ли?
— Да, конечно, но разве ты не привык к бесполезным выплескам эмоций?
Я с трудом подавил желание рассмеяться.
— Я работаю над собой.
Богиня кивнула, продолжая пристально меня разглядывать. Я вдруг заметил, что у нее светло-желтые глаза. Очень необычные. Я не стал опускать взгляд.
— Ты знаешь, босс, я не уверен, что она мне нравится.
— Угу.
— Что ж, — продолжал я вслух, — теперь, когда я здесь, что вы от меня хотите?
— Только то, что ты делаешь лучше всего, — ответила она, слегка улыбнувшись.
— Чтобы я кого-нибудь убил? — после непродолжительных размышлений спросил я. Обычно я не разговариваю так откровенно, но кто знает, как принято вести себя с богиней? — Я… взимаю за богов дополнительную плату.
Она продолжала улыбаться.
— Не беспокойся. Я не хочу, чтобы ты убивал бога. Речь идет все лишь о короле.
— Тогда ладно, — кивнул я, — никаких проблем.
— Хорошо.
— Богиня… — сказал я.
— Боюсь, тебе придется обойтись без обычных средств.
— Богиня.
— Да?
— А почему вас называют Богиня Демонов?
Она улыбнулась — и не ответила.
— Тогда расскажите мне о работе.
— К западу от Империи есть остров. Он называется Гринери.
— Я знаю о нем. Между Норпортом и Элде, правильно?
— Да. Население около четырехсот тысяч человек. Большинство из них промышляет рыболовством. Кроме того, там много фруктовых садов — в них выращивают плоды для материка. А еще на острове добывают драгоценные камни, которыми также торгуют с материком.
— Они драгейриане?
— Да. Однако жители Гринери не являются подданными Империи. У них нет домов, и они лишены связи с Имперской Державой. Ими правит король. Необходимо, чтобы он умер.
— А почему вы сами его не убьете?
— Остров защищен от волшебства, и я не в силах ступить на его землю.
— Но почему?
— Тебе этого знать не нужно.
— Ага.
— И помни, находясь на острове, ты не сможешь связаться с Державой.
— Почему?
— Тебе этого знать не нужно.
— Понятно. Ну, вообще-то я редко пользуюсь волшебством.
— Я знаю. Это одна из причин, по которой я к тебе обратилась. Ты согласен?
Мне очень хотелось спросить о других причинах, но они также меня не касались. Впрочем, я еще не обсудил с ней условий сделки.
— Каково ваше предложение?
Признаюсь, в моем вопросе содержалась некая толика иронии. И что я стану сделать, если она не захочет со мной расплатиться? Откажусь от заказа? Однако богиня спросила:
— Сколько ты обычно берешь за работу?
— Мне еще не приходилось убивать королей. Пусть будет десять тысяч империалов.
— Я могу сделать для тебя что-нибудь другое.
— Нет, благодарю. Я слышал множество историй о людях, чьи желания исполнялись. Я предпочитаю деньги.
— Очень хорошо. Значит, ты согласен?
— Конечно, — ответил я. — У меня сейчас нет срочных дел.
— Прекрасно, — сказала Богиня Демонов.
— Есть какая-нибудь дополнительная информация?
— Короля зовут Харо.
— Я полагаю, вы хотите, чтобы его нельзя было оживить?
— У них нет связи с Державой.
— Ага. Значит, тут проблем не будет. Хм-м… Богиня?
— Да?
— Почему я?
— Почему, Влад? — заговорила она, и мое имя в ее устах прозвучало как-то странно. — Это ведь твоя профессия, не так ли?
Я вздохнул:
— А я хотел заняться чем-нибудь другим.
— Быть может, — сказала богиня, — время еще не пришло. — Она улыбнулась, глядя мне прямо в глаза, все вокруг закружилось, и я снова оказался в подвале Южной Адриланки.
Я немного подождал, но из-за двери не доносилось ни звука. Я осторожно выглянул из-за угла, затем, после короткой паузы, направился к двери. Подобрал три своих кинжала и по лестнице поднялся наверх. В доме никого не было.
— Мелестав? Я же просил тебя прислать Крейгара.
— Я все сделал, босс.
— Тогда где?.. Все в порядке.
— Послушай, Крейгар.
— Хм-м?
— Мне придется на некоторое время покинуть город.
— Надолго?
— Точно не знаю. Может быть, на пару недель.
— Хорошо. Я прослежу за порядком.
— Ладно. И присматривай за нашим старым приятелем Хертом.
— Думаешь, он попытается на тебя наехать?
— А ты как думаешь?
— Вполне возможно.
— Верно. И еще — мне нужно организовать телепортацию завтра днем.
— Куда?
— В Норпорт.
— Что происходит?
— Ничего особенного. Расскажу, когда вернусь.
— Буду ждать вестей о смертях в Норпорте.
— Очень остроумно. На самом деле речь идет не о Норпорте, а о Гринери. Что тебе о нем известно?
— Не слишком много. Островное королевство, не входит в состав Империи.
— Правильно. Постарайся разузнать о нем поподробнее.
— Хорошо. Что именно тебя интересует?
— Размеры, расположение столицы, ну и тому подобное. Не помешала бы карта всего острова и столицы.
— Никаких проблем. К вечеру все будет готово.
— Отлично. И я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, что ты проявляешь к острову интерес. Эта работа может иметь серьезный резонанс, мне не нужно, чтобы меня с ней связывали.
— Ладно. А как насчет Южной Адриланки?
— В каком смысле?
— Будут какие-нибудь специальные указания?
— Нет. Ты знаешь, что я делаю, продолжай в том же духе. Необходимости форсировать события нет.
— Хорошо. Удачи тебе.
— Спасибо.
Я медленно поднимался по лестнице в свою квартиру, непостижимым образом чувствуя себя стариком. Лойош влетел вслед за мной и принялся обниматься (в буквальном смысле) со своей подружкой Ротсой. Коти в тот день надела зеленое платье и повязала на шею красный шарф, оттенявший редкие, почти незаметные веснушки на носу. Ее длинные каштановые волосы были распущены, что мне всегда нравилось. Она отложила книгу, одну из «историй» Паарфи1, и приветствовала меня без особой теплоты.
— Как прошел день? — осведомился я.
— Нормально, — ответила она.
А что еще она могла сказать? Я не особенно интересовался ее делами с Келли и его бандой мятежников, безумцев или кем там еще они были.
— А твой?
— Довольно любопытно. Я виделся с Нойш-па.
Коти в первый раз улыбнулась. Если сейчас нас еще что-то объединяло, так это любовь к моему деду.
— Что он сказал?
— Он беспокоится о нас.
— Он верит в семью.
— Как и я. Боюсь, это передается по наследству.
Она снова улыбнулась. Я мог бы умереть за ее улыбку.
— Нам следует поговорить с Алирой. Может быть, ей удалось выделить нужный ген.
Затем улыбка исчезла, но я не мог отвести взгляда от губ, на которых она побывала. Потом посмотрел Коти в глаза. Я всегда смотрел ей в глаза, когда мы занимались любовью. Пауза затянулась, и я отвернулся. Прошел в комнату и уселся напротив жены.
— Что будем делать? — Мой голос прозвучал очень тихо; трудно представить себе, что мы уже несколько раз начинали этот разговор — в той или иной форме.
— Не знаю, Владимир. Я и в самом деле тебя люблю, но нас так многое разделяет.
— Я могу выйти из Организации, — сказал я. Я и раньше предлагал это Коти.
— Только в том случае, если у тебя есть на то собственные причины, и ни в коем случае не потому, что я так хочу.
Ее ответ не явился для меня неожиданностью.
Какая ирония — в свое время она входила в одну из самых опасных команд убийц, когда-либо появлявшихся на улицах Адриланки.
Мы немного помолчали, пока я размышлял о том, как рассказать Коти о событиях сегодняшнего дня. Наконец я проговорил:
— Мне нужно на некоторое время уехать.
— Да?
— Мне предложили работу. Вне города. На другом берегу большого соленого моря. За горизонтом. Нужно переплыть…
— Когда ты вернешься?
— Точно не знаю. Надеюсь, это займет не более двух недель.
— Напиши мне, когда найдешь работу, — сказала Коти.
УРОК ВТОРОЙ. ТРАНСПОРТНЫЕ СРЕДСТВА
Вряд ли я смогу рассказать вам о Норпорте (его следовало бы называть Вестпорт, впрочем, не важно), поскольку я его практически не видел. Да, я побывал на побережье, похожем на портовые районы Адриланки. Только здесь оказалось грязнее, меньше народа и гостиниц и больше развалившихся строений. В первые несколько минут, пока я приходил в себя после телепортации, я подумал, что причина в том, что Адриланка остается крупным портом, а Норпорт так и не оправился после Катастрофы Адрона и Междуцарствия.
Однако отсюда все еще отплывали корабли на Элде. А кроме того, можно было попасть на несколько рейсов вдоль побережья. Некоторые суда, направлявшиеся на Элде, останавливались на Гринери — остров лежал почти по дороге, если принимать во внимание течение и направление ветров. Лично мне мало известно о ветрах и течениях, но и о том, как найти острова в море, мне и вовсе ничего не известно, поэтому я с легкостью поверил в то, что мне рассказали.
В любом случае мне довольно быстро удалось отыскать корабль, который собирался отплыть всего через несколько часов. Я прибыл в Норпорт днем. Мы снялись с якоря незадолго до наступления сумерек.
Иногда мне кажется, что моряки специально берут уроки, чтобы делать совершенно непонятные вещи с единственной целью — произвести впечатление на пассажиров. Я насчитал десять человек. Они тянули веревки, завязывали узлы, распутывали веревки, устанавливали ящики и с деловым видом расхаживали по палубе. Капитан, довольно приземистая для драгейрианки особа с узким лицом, назвала себя баронесса Мул-так-или-иначе, но я услышал имя Трайс, когда матросы не обращались к ней «капитан». Мне показалось, что она чем-то обеспокоена. Я заметил на корабле еще одного офицера — ее звали Йинта. У нее был сонный вид, длинный нос и большой рот.
Капитан приветствовала меня на борту без особого энтузиазма и тут же заявила:
— Держи свою задницу подальше от нас, ладно, Усы?
Сидевший на моем плече Лойош с интересом посмотрел на капитана, но от комментариев воздержался. Тем лучше. Корабль был из тех, что предназначены для коротких океанских путешествий — длиной шестьдесят футов, два квадратных паруса на одной мачте, небольшой треугольный парус на передней мачте и еще один, квадратный, несколько большего размера, на третьей, задней мачте. Я устроился на палубе между двумя бочонками, от которых попахивало вином.
Ветер щелкал парусами, когда матросы меняли расположение веревок, двое береговых служащих оттолкнули судно от причала шестами, которые я не смог бы поднять. Весь обслуживающий персонал, матросы и офицеры из Дома Орки. Над средней мачтой развевался флаг с изображением орка и копья, которое больше походило на башню замка или форта.
Перед отплытием мне дали амулет, защищающий от морской болезни. Я коснулся его рукой и порадовался, что он у меня есть. Лодка постоянно раскачивалась — вверх-вниз, вверх-вниз, — но я готовился к худшему.
— Мне еще никогда не приходилось выходить в море, Лойош.
— Мне тоже, босс. Похоже, будет весело.
— Надеюсь.
— Тут лучше, чем в подвалах Южной Адриланки.
— Хотелось бы верить.
Косые лучи заходящего солнца осветили гавань. Матросы сновали по палубе, вскоре судно вышло в открытое море. Я вновь коснулся амулета, размышляя о том, сумею ли заснуть. Постаравшись устроиться поудобнее, я попытался подумать о чем-нибудь веселом.
Когда я думаю о Доме Орки, мне на ум обычно приходят молодые его представители, лет ста или ста пятидесяти, как правило, мужчины. В молодости я часто сталкивался с группами орков, которые болтались неподалеку от харчевни моего отца и приставали к прохожим — в особенности к выходцам с Востока и ко мне. Я пытался понять, почему именно орки развлекаются подобным образом. Может быть, причина в том, что они подолгу оставались предоставленными самим себе, когда их родители уходили в море? Или это связано с настоящими орками, которые плавают неподалеку от берега, нередко собираясь в стаи и убивая на своем пути все, что меньше их размером? Теперь я знаю: все дело в том, что они едят слишком много соленой кетны.
Поймите меня правильно, я вовсе не против соленой кетны. Она твердая и незамысловатая на вкус — но довольно приятная. Однако когда я сидел внутри маленькой коробочки «Гордости Чорбы», кутаясь в куртку, чтобы хоть как-нибудь спастись от холодного бриза, и съел несколько ломтей хлеба с тонкими кусками кетны, запивая все это водой, я сообразил, что орки вынуждены поглощать солонину в огромных количествах. Такая нагрузка на желудок, печень и почки не может не сказаться на характере. Так что они вовсе не виноваты в своей агрессивности.
На следующее утро ветер дул мне в лицо, я стоял на носу, размышляя над тем, как так получается, что судно продолжает двигаться вперед. Но спрашивать не стал. Никто не проявлял особого дружелюбия. Я поделился соленой кетной с Лойошем, которому она понравилась гораздо больше, чем мне. Я не думал о том, что мне предстоит сделать, поскольку не люблю предаваться бесполезным размышлениям. Информации явно не хватало, а пустые домыслы могут привести к предвзятому мнению, что, в свою очередь, ведет к ошибкам. Поэтому я изучал зеленую воду, слушал плеск волн, ударяющих в борт корабля, и разговоры матросов. Они ругались больше, чем драконы, проявляя при этом куда меньше воображения.
Человек, принесший мне еду, остановился рядом со мной. Он жевал свою порцию и смотрел на море. Очевидно, меня он решил накормить в последнюю очередь. Я внимательно вгляделся в его старое, морщинистое лицо. У него оказались глубоко посаженые светло-голубые глаза, что не часто встречается среди драгейриан. Он смотрел на море с отстраненным интересом, словно вел с ним неспешную беседу.
— Спасибо за еду, — сказал я. Он проворчал в ответ нечто неразборчивое, не отводя глаз от моря. — Высматриваете что-то определенное?
— Нет, — ответил он с резким акцентом, характерным для восточных районов Империи.
Корабль мерно покачивался на волнах — очень похоже на езду в седле (если вы не возражаете, я не стану вдаваться в подробности). Однако всякое новое движение корабля немного отличалось от предыдущего. Я довольно долго молча изучал океан, а потом спросил:
Однако отсюда все еще отплывали корабли на Элде. А кроме того, можно было попасть на несколько рейсов вдоль побережья. Некоторые суда, направлявшиеся на Элде, останавливались на Гринери — остров лежал почти по дороге, если принимать во внимание течение и направление ветров. Лично мне мало известно о ветрах и течениях, но и о том, как найти острова в море, мне и вовсе ничего не известно, поэтому я с легкостью поверил в то, что мне рассказали.
В любом случае мне довольно быстро удалось отыскать корабль, который собирался отплыть всего через несколько часов. Я прибыл в Норпорт днем. Мы снялись с якоря незадолго до наступления сумерек.
Иногда мне кажется, что моряки специально берут уроки, чтобы делать совершенно непонятные вещи с единственной целью — произвести впечатление на пассажиров. Я насчитал десять человек. Они тянули веревки, завязывали узлы, распутывали веревки, устанавливали ящики и с деловым видом расхаживали по палубе. Капитан, довольно приземистая для драгейрианки особа с узким лицом, назвала себя баронесса Мул-так-или-иначе, но я услышал имя Трайс, когда матросы не обращались к ней «капитан». Мне показалось, что она чем-то обеспокоена. Я заметил на корабле еще одного офицера — ее звали Йинта. У нее был сонный вид, длинный нос и большой рот.
Капитан приветствовала меня на борту без особого энтузиазма и тут же заявила:
— Держи свою задницу подальше от нас, ладно, Усы?
Сидевший на моем плече Лойош с интересом посмотрел на капитана, но от комментариев воздержался. Тем лучше. Корабль был из тех, что предназначены для коротких океанских путешествий — длиной шестьдесят футов, два квадратных паруса на одной мачте, небольшой треугольный парус на передней мачте и еще один, квадратный, несколько большего размера, на третьей, задней мачте. Я устроился на палубе между двумя бочонками, от которых попахивало вином.
Ветер щелкал парусами, когда матросы меняли расположение веревок, двое береговых служащих оттолкнули судно от причала шестами, которые я не смог бы поднять. Весь обслуживающий персонал, матросы и офицеры из Дома Орки. Над средней мачтой развевался флаг с изображением орка и копья, которое больше походило на башню замка или форта.
Перед отплытием мне дали амулет, защищающий от морской болезни. Я коснулся его рукой и порадовался, что он у меня есть. Лодка постоянно раскачивалась — вверх-вниз, вверх-вниз, — но я готовился к худшему.
— Мне еще никогда не приходилось выходить в море, Лойош.
— Мне тоже, босс. Похоже, будет весело.
— Надеюсь.
— Тут лучше, чем в подвалах Южной Адриланки.
— Хотелось бы верить.
Косые лучи заходящего солнца осветили гавань. Матросы сновали по палубе, вскоре судно вышло в открытое море. Я вновь коснулся амулета, размышляя о том, сумею ли заснуть. Постаравшись устроиться поудобнее, я попытался подумать о чем-нибудь веселом.
Когда я думаю о Доме Орки, мне на ум обычно приходят молодые его представители, лет ста или ста пятидесяти, как правило, мужчины. В молодости я часто сталкивался с группами орков, которые болтались неподалеку от харчевни моего отца и приставали к прохожим — в особенности к выходцам с Востока и ко мне. Я пытался понять, почему именно орки развлекаются подобным образом. Может быть, причина в том, что они подолгу оставались предоставленными самим себе, когда их родители уходили в море? Или это связано с настоящими орками, которые плавают неподалеку от берега, нередко собираясь в стаи и убивая на своем пути все, что меньше их размером? Теперь я знаю: все дело в том, что они едят слишком много соленой кетны.
Поймите меня правильно, я вовсе не против соленой кетны. Она твердая и незамысловатая на вкус — но довольно приятная. Однако когда я сидел внутри маленькой коробочки «Гордости Чорбы», кутаясь в куртку, чтобы хоть как-нибудь спастись от холодного бриза, и съел несколько ломтей хлеба с тонкими кусками кетны, запивая все это водой, я сообразил, что орки вынуждены поглощать солонину в огромных количествах. Такая нагрузка на желудок, печень и почки не может не сказаться на характере. Так что они вовсе не виноваты в своей агрессивности.
На следующее утро ветер дул мне в лицо, я стоял на носу, размышляя над тем, как так получается, что судно продолжает двигаться вперед. Но спрашивать не стал. Никто не проявлял особого дружелюбия. Я поделился соленой кетной с Лойошем, которому она понравилась гораздо больше, чем мне. Я не думал о том, что мне предстоит сделать, поскольку не люблю предаваться бесполезным размышлениям. Информации явно не хватало, а пустые домыслы могут привести к предвзятому мнению, что, в свою очередь, ведет к ошибкам. Поэтому я изучал зеленую воду, слушал плеск волн, ударяющих в борт корабля, и разговоры матросов. Они ругались больше, чем драконы, проявляя при этом куда меньше воображения.
Человек, принесший мне еду, остановился рядом со мной. Он жевал свою порцию и смотрел на море. Очевидно, меня он решил накормить в последнюю очередь. Я внимательно вгляделся в его старое, морщинистое лицо. У него оказались глубоко посаженые светло-голубые глаза, что не часто встречается среди драгейриан. Он смотрел на море с отстраненным интересом, словно вел с ним неспешную беседу.
— Спасибо за еду, — сказал я. Он проворчал в ответ нечто неразборчивое, не отводя глаз от моря. — Высматриваете что-то определенное?
— Нет, — ответил он с резким акцентом, характерным для восточных районов Империи.
Корабль мерно покачивался на волнах — очень похоже на езду в седле (если вы не возражаете, я не стану вдаваться в подробности). Однако всякое новое движение корабля немного отличалось от предыдущего. Я довольно долго молча изучал океан, а потом спросил: