- Нет никакого смысла здесь стоять, Влад. Я обо всем позабочусь.. Отправляйся туда, где безопасно.
Я молча последовал его совету.
Звоночек в магазине моего деда прозвенел тинга-линг, когда я отодвинул в сторону штору, которую дед использовал вместо двери.
- Заходи, Владимир. Чай?
- Спасибо, Нойш-па.
Я поцеловал деда в щеку, поприветствовал его друга - короткошерстого белого кота по имени Амбруш. Чай с легким лимонным вкусом был великолепен. Руки моего деда едва заметно подрагивали, когда он его разливал. Я сел на парусиновый стул, а Лойош и Ротса, поздоровавшись с Нойш-па, устроились рядом с Амбрушем и завели разговор, о содержании которого я едва ли мог догадываться.
- О чем ты думаешь, Владимир?
- Нойш-па, что они делают? Я имею в виду Империю и мятежников.
- Что они делают? И за ответом ты пришел к такому старому человеку, как я? - Но тут он улыбнулся, показав несколько оставшихся пожелтевших зубов, и откинулся на спинку стула. - Ладно. Эльфы намерены начать войну - зачем, мне не сообщили. Им нужны матросы для кораблей, поэтому они набирают молодых парней и девушек. Они посылают сюда отряды, которые хватают людей, не давая им даже возможности проститься с семьей, и доставляют на корабли, которые тут же уходят в море. Все расстроены, многие бросают камни в эльфов, которые хотят их забрать. А теперь эти форрадсиомарток говорят, что война всего лишь... я забыл слово. Уруги?
- Предлог?
- Да, предлог, чтобы ввести сюда солдат. Форрадаломарток организовались против нас, и все твердят: "Да, да, мы будем сражаться", а потом эльфы арестовали Келли и теперь все вопят: "Отпустите его или мы разрушим город".
- Но все произошло так быстро.
- Так всегда бывает, Владимир. Ты видишь, как твои крестьяне сонно улыбаются и говорят: "Такова наша доля в этой жизни", а потом что-то происходит, и они вдруг заявляют: "Мы умрем, чтобы наши дети жили по-другому". Такое может случиться в одну ночь, Владимир.
- Наверное. Но я боюсь, Нойш-па. За них и за Коти.
- Да, она до сих пор связана с этими людьми. Ты правильно делаешь, что боишься.
- Они могут победить?
- Владимир, почему ты спрашиваешь меня? Если солдаты придут в мой магазин, я покажу им, как я стар. Но я постараюсь лишний раз не попадаться им на глаза. Я не имею ни малейшего представления о подобных вещах. Возможно, люди победят. А может быть, солдаты их раздавят. Или произойдет еще что-нибудь. Откуда мне знать?
- Я должен принять решение, Нойш-па.
- Да, Владимир. Но я ничем не могу тебе помочь.
Некоторое время мы потягивали чай.
- Не знаю, может быть, хорошо, что передо мной встала эта проблема. Теперь нет необходимости тревожиться о том, что произойдет потом.
Он не улыбнулся.
- Хорошо, что ты не тревожишься о том, что далеко. Но разве такое для тебя возможно?
- Нет, - ответил я и посмотрел на свои руки. - Я знаю, ты не одобряешь то, чем я занимаюсь. И я не уверен, одобряю ли это сам.
- Я уже тебе говорил, Владимир, убивать людей за деньги - малоподходящий способ зарабатывать себе на жизнь.
- Но, Нойш-па, я их так ненавижу. Когда-то я был одним из них, а потом подумал, что время все изменило, но это не так. Ненависть никуда не ушла. Всякий раз, когда я прихожу тебя навестить, я вижу отвратительный мусор на улицах, людей, потерявших зрение, или больных, чьи болезни можно вылечить при помощи простейших заклинаний, или людей, не знающих, как написать собственное имя, - я ненавижу тех, кто их такими сделал. И я не хочу все исправить, как Коти. У меня одно желание: убивать.
- У тебя есть друзья, Владимир?
- Хм-м? Да, конечно, есть. А какое это имеет отношение к теме нашего разговора?
- Кто твои друзья?
- Ну, среди них... О, я понимаю. Да, все они драгейриане. Но они другие.
- В самом деле?
- Я не знаю, Нойш-па. Правда не знаю. Я понимаю, о чем ты говоришь, но почему я до сих пор не могу излечиться от ненависти?
- Ненависть - это часть жизни, Владимир. Если ты не умеешь ненавидеть, не сможешь и любить. Но нельзя позволить ненависти к эльфам взять над тобой верх. Так нельзя жить.
- Я знаю, но... - Я замолчал, когда Амбруш с громким мяуканьем запрыгнул на колени Нойш-па.
Нойш-па нахмурился и прислушался к своему другу.
- Что случилось? - спросил я.
- Посиди тихо, Владимир. Я не знаю.
Лойош вернулся ко мне на плечо. Нойш-па встал и вышел в переднюю часть магазина. Я уже собрался последовать за ним, когда он вернулся с листом белого пергамента. Дед взял птичье перо, опустил его в чернильницу и несколькими быстрыми движениями нарисовал скошенный прямоугольник. Потом еще раз обмакнул перо в чернила и изобразил небрежные символы по углам. Я их не узнал.
- Что такое?
- Не сейчас, Владимир. Вот, держи. - Он протянул маленький серебряный кинжал. - Разрежь левую ладонь. - Я молча подчинился, сделав разрез рядом с маленьким белым шрамом, полученным всего два дня назад. Потекла кровь. Теперь собери немного крови в правую руку. - Я выполнил и это требование. Обрызгай бумагу. - Он держал лист в трех футах от меня.
Я встряхнул правой рукой, и на белой бумаге появился диковинный рисунок, состоящий из алых точек. Дед кинул мне чистый кусок ткани, чтобы я забинтовал руку. Я так и сделал, сотворив простейшее заклинание, чтобы остановить кровь и ускорить заживление. Уже не в первый раз я пожалел, что не озаботился изучением лечебной магии.
Нойш-па изучил красные точки на листе, а потом сказал:
- Снаружи, возле двери, стоит человек. Он ждет, когда ты выйдешь, чтобы тебя убить.
- Понятно. Все? Хорошо.
- Ты знаешь, где задняя дверь.
- Да, но ею воспользуется Лойош. Мы решим проблему по-другому.
Он взглянул на меня покрытыми пленкой глазами.
- Ладно, Владимир. Только не отвлекайся на тени. Концентрируйся на главной цели.
- Постараюсь, - ответил я, вставая и вытаскивая рапиру. - Я знаю, как заставить тени исчезнуть.
УРОК ТРИНАДЦАТЫЙ
ПРОДВИНУТОЕ УМЕНИЕ ВЫЖИВАТЬ
- Ладно, Лойош. Ты знаешь, что делать.
- А как насчет Ротсы?
- На всякий случай она может подождать со мной.
Мы вернулись в заднюю комнату, прошли мимо кухни, и я выпустил Лойоша, а сам вернулся и встал возле двери с рапирой в руке. Ротса опустилась мне на плечо. Она была тяжелее Лойоша, но я уже привык.
- Я не вижу его, босс.
- Не торопись, дружище. Там есть где спрятаться...
- Нашел!
- Покажи мне. Хм-м. Не узнаю.
- Как разыграем партию?
- Он тебя видел?
- Нет.
- Хорошо. На крыльце три ступеньки, я сразу сверну налево, чтобы увести его в сторону от магазина. Пусть он ко мне приблизится. Когда начнет движение, ты его атакуешь, а я к тебе присоединюсь.
- Понял.
Я убрал рапиру в ножны, поскольку не собирался ею пользоваться сразу, и поцеловал на прощание деда. Он еще раз попросил меня быть осторожным. Выйдя на крыльцо, я сделал вид, что осматриваюсь, потом свернул налево.
- Он следует за тобой.
- Хорошо.
Я оглядел улицу в поисках места, где было бы достаточно народа, но не слишком много. Примерно через двести ярдов я нашел то, что нужно. Я замедлил шаг, проверил пути отхода, после чего остановился перед палаткой, где продавали фрукты, и выбрал апельсин. Потом я опустил руку в кошелек за монетой.
- Он идет, босс.
Я заплатил за апельсин, вытащил из-за пояса кинжал, разрезал апельсин пополам и зажал оружие в ладони, всем своим видом показывая, что убрал его за пояс. Потом я начал высасывать одну из половинок.
- Он у тебя за спиной, идет между двумя людьми. Они не с ним, так что не беспокойся. Он приближается. Достает оружие... сейчас!
Я повернулся и швырнул в убийцу апельсин. Одновременно Лойош ударил его по руке с кинжалом, а Ротса метнулась вперед и попыталась когтями вцепиться в лицо. Он отступил назад и уронил оружие. Лойош вынудил его повернуться, и я по рукоять вонзил кинжал ему в спину. Он закричал и упал на колени. Я вытащил другой кинжал, перерезал ему горло и уронил кинжал в грязь. Теперь он уже не мог кричать, но этим с большим энтузиазмом занялись прохожие.
Я обогнул фруктовую палатку, стараясь не смотреть никому в глаза, а затем проскользнул между двумя зданиями, где ко мне присоединились Лойош и Ротса. Мы пересекли несколько улиц и зашли в таверну, где я нашел воду, чтобы смыть кровь с рук. Ненавижу, когда у меня липкие руки.
Потом мы вновь оказались на улицах Южной Адриланки, где стаи молодых парней подпирали спинами стены домов и пялились на прохожих, а продавцы перекусывали прямо у входов в лавки. Обычно они поглощали длинные ломти хлеба, которые макали в деревянные миски, наполненные чем-то вязким. Между коленями каждый зажимал бутылку. Когда я начал расслабляться, поскольку не слышал за спиной шума погони, у меня возникло ощущение неясной тревоги. Однако я никак не мог понять, в чем дело.
- Что происходит, Лойош?
- Я не уверен, босс. Нечто трудноуловимое.
Я продолжал идти в сторону штаба Келли. Мимо проходили группы выходцев с Востока, в каждой не менее дюжины человек. На лицах читалась странная смесь решимости, уверенности и страха. Нет, скорее не страха, а тревоги. У двоих я заметил самодельные пики, еще один вооружился большим кухонным ножом, однако остальные шли с пустыми руками. Интересно, что они собираются делать? Сердце в груди забилось быстрее. Меня охватило возбуждение, которое соответствовало общему настроению.
- Они чего-то ждут, босс. Такое впечатление, что грядет какое-то событие.
- Мне кажется, ты прав, Лойош. Я хочу узнать...
Неподалеку от нового штаба находился небольшой парк, в форме ограненного бриллианта, срезанного с одной стороны, - там кто-то выстроил арку. Он назывался "Исход", что имело какое-то отношение к появлению масс выходцев с Востока в Адриланке во время Междуцарствия. В парке росли чахлые деревца, имелся пруд, заросший водорослями. За травой никто не ухаживал, немногочисленные посетители протоптали лишь несколько тропинок. Я пересек "Исход" по одной из таких тропинок и остановился возле арки, чтобы послушать.
Здесь собралось две дюжины мальчиков и девочек от девяти до одиннадцати лет, которые торопливо превращали деревья в копья. Наготове лежали уже около пятидесяти штук, кто-то распределил работу - одни рубили деревья, другие срезали ветки, третья группа счищала кору, четвертая полировала, а последняя надевала наконечники. Все ужасно грязные, но большинство явно получало удовольствие от процесса.
У некоторых бьии серьезные, полные решимости лица, словно они не сомневались, что делают очень важную работу, другие выглядели усталыми.
Некоторое время я наблюдал за ними, и постепенно до меня дошел смысл происходящего. И дело вовсе не в том, что они изготовляли оружие, - поражало то, что в их действиях чувствовалась система. Кто-то распределил между ними обязанности и показал, что именно должен делать каждый. Да. Кто-то.
Я снова двинулся дальше, заметно ускорив шаг, но до штаба мне дойти не удалось. Примерно в полумиле от него я увидел сторожевой пост. И ни одного золотого плаща поблизости. Здесь собралось два десятка мужчин и женщин, в основном выходцев с Востока, и несколько текл. Все вооружены, все в желтых головных повязках. Они стояли возле сторожевой будки, улыбались и салютовали всем проходившим мимо.
Цвета Дома Джарега не вызвали у них энтузиазма, однако они не отказались говорить со мной.
- Что означают ваши повязки? - спросил я.
- Они означают, - ответила женщина средних лет, - что мы защитники. Мы все взяли под контроль.
- Что именно?
- Эту часть города.
- Вы можете объяснить мне, что здесь происходит?
- Вербовщики, - ответила она, словно одно слово все объясняло.
- Я не понимаю.
- Ты поймешь, джарег. А сейчас не стой здесь. Проходи.
Мне оставалось либо подчиниться, либо начать убивать людей с Востока. Я выбрал первое.
- Мне это не нравится, босс. Нужно выбираться отсюда.
- Еще рано, Лойош.
Поднялся ветер, он принес запах, который я знал, но никак не мог вспомнить; ассоциации были не слишком приятными. Что же это?
- Лошади, босс.
- Правильно. Где?
- Слева. Недалеко.
Лойош не ошибся. За углом оказалось столько мерзких животных, сколько я не видел со времен конной армии людей с Востока у Стены Гробницы Баритта. Их запрягли в большие повозки - шесть или семь, - груженные ящиками. Обычно на таких фермеры рано утром привозят в Южную Адриланку свои продукты и покидают город еще до наступления полудня. Столько повозок в одном месте я не видел никогда.
Я подошел и спросил у одного из возчиков, что происходит. Он тоже с неприязнью посмотрел на цвета Дома Джарега, но ответил:
- Мы контролируем Южную Адриланку, сейчас развозим листовки для остальной части города.
- Листовки? Разрешите взглянуть.
Он пожал плечами и вытащил из ящика лист бумаги. Там было печатными буквами написано, что люди с Востока и теклы из Южной Адриланки отказываются впускать в город отряды вербовщиков и требуют освобождения своих лидеров. Они готовы отобрать власть у тиранов и все как один поднимутся на борьбу и так далее, и так далее...
В следующий момент повозки тронулись, и меня охватило ощущение нереальности происходящего. Оно только усилилось, когда немного впереди я заметил лежащее на мостовой тело мертвого драгейрианина в золотом плаще Гвардии Феникса.
Много времени спустя в доме восточной семьи, где я провел ночь, мне попалась маленькая книжица Марии Парачезк "Серая дыра в городе", в которой рассказывалось о тех днях в Адриланке. Я читал ее и заного переживал случившееся тогда; более того, я кивал и говорил: "Да, все правда" и "Я помню", когда она описывала, как копейщики обороняли Смоллмаркет, а гвардейцы шли шеренгами по двадцать человек в ряд по улице Ростовщиков; пожар на зерновых складах и другие события, свидетелем которых мне довелось стать. Если вам попадется эта книга, прочитайте ее и, если захотите, добавьте описание любого события, поразившего ваше воображение. Заверяю вас, пока я не взял в руки ее произведение, мне казалось, что я все забыл.
Я помню смех и вопли, сменяющие друг друга, будто они являются частями единого музыкального сочинения, хотя их и разделяли долгие часы. Я помню запах горящего зерна и следы пепла на моих ладонях. Помню, как я стоял в переулке, чтобы не попасть под копыта батальона Гвардии Феникса, и стучал рукоятью сломанного топора в стену дома, где когда-то сдавались меблированные комнаты. На рукоятке топора запеклась кровь, но я не знаю, как он попал мне в руки, а тем более откуда на нем взялась кровь.
Мария Парачезк - мне так и не довелось узнать, кто она такая - описала события в том порядке, в каком они происходили, и даже нашла между ними логическую связь. Тогда я не сумел этого сделать - и не буду пытаться сейчас. Судя по всему, мятежники - выходцы с Востока и теклы - побеждали до конца второго дня восстания. Иными словами, третьего дня нового года, когда матросы "Уайткреста" прекратили поддерживать восставших и позволили произвести высадку Четвертого отряда Морской стражи, который быстро снял осаду с Императорского дворца. Но в том месте, где находился я, не могло быть победителей и побежденных почти до самого конца, когда на улицах появились орки, принявшиеся уничтожать все живое. Только много позже я узнал, что дворец подвергался нападению и девять часов находился под осадой.
Помню, как я неожиданно сообразил, что нахожусь в Южной Адриланке уже целый день, помню, как стали спускаться сумерки и мне вдруг показалось, будто весь город кричит. Но когда я перебираю свои воспоминания, как содержимое кедрового сундучка, в котором потерял какую-то важную вещь, то понимаю, что за всю свою жизнь мне не приходилось видеть ничего хуже неожиданно вспыхивающих тут и там стычек. На короткое мгновение на город опускалась тишина. Люди куда-то бежали, потом снова раздавались удары металла о металл или металла о дерево, крики, кошмарный запах горящей человеческой плоти, такой похожий и одновременно не имеющий ничего общего с ароматом жареного мяса.
Наносил ли я удары за "своих людей"? Не знаю. Я спрашивал Лойоша, но он помнит еще меньше, говорит, что все время просил меня вернуться домой, а я всякий раз отвечал: "Не сейчас". Несколько раз я пытался войти в контакт с Коти, но она не отвечала.
По какой-то причине только после того, как началась резня - но я еще не понял, что это резня, - я вспомнил про Нойш-па. Я быстро зашагал по улицам, смутно осознавая, что переступаю через тела людей с Востока, мужчин, женщин и детей. И я благодарен судьбе, что моя память не запечатлела никаких подробностей. Я помню, как поскользнулся на чем-то и чуть не упал, и только позднее сообразил, что это кровь, текущая из растерзанного тела старой женщины, которая все еще шевелилась.
Несколько раз я наталкивался на дерущихся людей, но в основном мне удавалось ускользнуть. Однажды я напоролся на четверых патрульных драгейриан в золотых плащах. Я остановился, и они остановились. Они видели, что я выходец с Востока и джарег, - наверное, их это смутило. Они не знали, что со мной делать. В руках у меня не было оружия, но на плечах сидело два джарега, а на боку висела рапира.
- Ну? - спросил я.
Они пожали плечами и пошли дальше.
Я заметил огонь, когда до дома моего деда оставалась миля. Тогда я побежал. Первое, что я увидел, когда оказался на нужной улице, был горящий дом напротив лавки деда. Полыхала и соседняя бакалейная лавка. Подойдя поближе, я почувствовал запах горящих овощей и увидел, что лавка Нойш-па еще стоит. Меня сразу охватило облегчение. А в следующее мгновение я понял, что вся передняя часть лавки исчезла. У меня остановилось сердце.
Я подбежал к дому и сразу же увидел тела трех гвардейцев Феникса. Не оставалось никаких сомнений относительно того, кто их убил, - у каждого имелось единственное круглое ранение как раз в том месте, где у драгейрианина или человека располагается сердце. Я вбежал в лавку и чуть не заплакал от облегчения, увидев Нойш-па, хладнокровно вытирающего свой клинок.
Он посмотрел на меня и сказал:
- Тебе следует уйти, Владимир.
- Что?
- Тебе следует отсюда уйти. Немедленно.
- Почему?
- Быстро, Владимир. Пожалуйста.
Я обернулся на тела убитых и снова посмотрел на деда:
- Один из них ушел, да?
Он пожал плечами:
- Я никогда не мог убить женщину. Такова наша слабость - ведь мы люди.
- Тебе повезло, что она не была волшебницей, - заметил я.
- Возможно. Осталось совсем мало времени, ты должен немедленно уйти.
- Только если ты пойдешь со мной.
Он покачал головой:
- Мне некуда идти. А тебя они найдут.
Я пожевал губу.
- Есть одно место, - сказал я. - Подожди.
- Маролан. Драконлорд со смешной речью. Драгейрианский колдун. Владелец Черного Жезла. Маролан. Маролан...
- Кто это - Влад?
- Собственной персоной.
- Где ты? С тобой все в порядке? Весь город...
- Знаю. Я в самом центре. Но со мной все в порядке. Я прошу убежища, лорд Маролан. Для себя и для моего деда.
- Твоего деда? Что случилось?
- Гвардия Феникса попыталась сжечь его лавку. Он им помешал.
- Понятно.
- Где ты сейчас?
- В Императорском дворце, но скоро я отсюда уйду.
- А что ты там делаешь?
- Готовился защищать Императрицу, если потребуется. Но осада прекращена.
- Осада?
- Твои люди с Востока, Влад.
- Ага. Кто с тобой?
- Алира, Сетра.
- Сетра? Похоже, события зашли достаточно далеко.
Он рассмеялся:
- Жаль, что ты всего этого не видел. А как дела у тебя? Действительно все в порядке?
- Да, если речь о мятеже, но у меня проблемы с джарегами. Вот почему убежище нужно мне.
- Я припоминаю другого джарега...
- Да, и я тоже. Но у нас нет времени, Маролан. Золотые плащи могут вернуться в любой момент, и...
- Хорошо, Влад. Ты можешь рассчитывать на убежище по меньшей мере на семнадцать дней. А скорее всего навсегда. И твой дед, естественно, тоже. Я поставлю в известность Телдру.
- Благодарю. До скорой встречи.
Я повернулся к Нойш-па и сказал:
- Я договорился. Мы можем остановиться в Черном Замке.
Он нахмурился:
- Что это такое?
- Летающий замок, Нойш-па. Там очень удобно. Тебе понравится Маролан. Он...
- Он эльф?
- Да, но...
- Я остаюсь.
Я улыбнулся:
- Очень хорошо. Я знал, что не смогу заставить тебя уйти.
- Конечно.
Я подошел к одному из стульев и сел. Он нахмурился и сказал:
- Владимир, уходи.
- Нет.
- Что?
- Если ты остаешься, значит, и я остаюсь.
- Но они вернутся, и их будет много.
- Верно. И с ними будут волшебники. Но я знаю кое-какие трюки.
- Владимир...
- Или мы оба уходим, или никто, Нойш-па.
Он посмотрел мне в глаза, а потом на его лице промелькнула короткая улыбка.
- Очень хорошо, Владимир. Доставь меня в замок эльфа.
- Приготовься к тому, что тебя будет тошнить, Нойш-па.
- Почему?
- Заклинание телепортации оказывает такое действие на людей. Я не знаю почему.
- Ладно. - Он взял своего друга Амбруша на руки и бросил последний взгляд на лавку. - Пора покинуть это место.
Я положил руку на плечо деда и сконцентрировался на дворе Черного Замка. Когда образ приобрел четкость, я взял у Имперской Державы энергию, придал ей форму и ощутил знакомое давление на желудок. Южная Адриланка исчезла, а вокруг нас возник двор Черного Замка - в полном соответствии с воображаемой картинкой.
На лице Нойш-па появилось вопросительное выражение. Но в остальном он выглядел как обычно. Постепенно его лицо приняло невозмутимое выражение, и он изучил двор, землю далеко у нас под ногами, после чего внимание деда привлекли стены с начертанными на них символами и огромные двойные двери в сорока футах перед нами.
- Разве эльфам знакомо Искусство? - спросил он.
- Маролан очень необычный драгейрианин, - ответил я. Когда Нойш-па окончательно пришел в себя, мы вместе подошли к дверям, которые распахнулись, словно приглашая нас войти. Нойш-па посмотрел на меня, но ничего не сказал. Леди Телдра вежливо поклонилась нам и сказала:
- Лорд Владимир, для нас большое облегчение узнать, что вы живы и здоровы, и мы ряды, что вы останетесь у нас погостить. А о вас, сэр, нам столько рассказывал ваш внук, который вас очень высоко ценит. Мы не могли и надеяться, что вы когда-нибудь окажете нам честь своим присутствием. Мы очень рады вас видеть, хотя и сожалеем, что внешние трудности вынудили вас совершить это путешествие. Добро пожаловать. Меня зовут Телдра.
Не следует забывать, что она из Дома Исолы.
Нойш-па несколько мгновений молча смотрел на нее, а потом его лицо осветила широкая улыбка.
- Вы мне нравитесь, - ответил он.
Впервые за все время мне показалось, что леди Телдра тронута.
Она повела нас внутрь замка.
- Лорд Маролан попросил, чтобы вы подождали его в библиотеке, - сказала она. - Пожалуйста, следуйте за мной.
Казалось, Нойш-па восхищался Черным Замком, когда мы шли по мраморным залам и широким лестницам. Амбруш тоже с интересом вертел головой, словно пытался запомнить пути отступления. Я видел, как Нойш-па дал себе слово позднее внимательно изучить скульптуры, картины и псиграфии, мимо которых мы проходили. Леди Телдра с удовольствием остановилась бы и рассказала о каждом произведении искусства, их истории и биографии художников, но я устал, и мне ужасно хотелось присесть.
Библиотека Маролана являлась целым комплексом комнат, поэтому леди Телдра указала нам, в какой именно следует подождать Маролана:
- Я думаю, вам будет интересно узнать, что книги здесь расставлены не по предметам или названиям, а прежде всего по Домам, к которым принадлежат авторы. Тем самым вы можете многое понять не только о хозяине замка, но обо всех драгейрианах.
Мы ждали Маролана в самой большой комнате, где, естественно, представлены книги, написанные драконлордами.
Не успели мы сесть, а леди Телдра разлить вино, как вошел Маролан. Мы оба встали и поклонились, но он жестом предложил садиться. Маролан низко поклонился моему деду, а когда он выпрямился, Лойош уже усаживался ему на плечо. Ротса подлетела к Амбрушу, который на нее зашипел, а потом позволил себя лизнуть, что меня изрядно удивило. Мы снова все уселись, леди Телдра налило вино Маролану, но первый бокал предложила Нойш-па.
- От имени моего деда, Маролан, я благодарю тебя. Мы...
- Не будем об этом, - сказал Маролан. - Конечно, вы можете оставаться здесь, сколько пожелаете. Вы знаете, что случилось с Коти?
Моя рука с бокалом застыла в воздухе, потом я аккуратно поставил его на стол.
- Скажи.
- Ее вновь арестовали. На сей раз по прямому приказу Императрицы. Ее обвиняют в измене Империи. Влад, ей грозит казнь.
УРОК ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ
ОСНОВЫ ПРЕДАТЕЛЬСТВА
Я чувствовал, что дед не сводит с меня глаз, но сам не смотрел в его сторону.
- Дата суда назначена? - спросил я.
- Нет. Зарика говорит, что будет ждать, пока не закончатся все неприятности.
- Неприятности? Она это так называет?
- Да.
- Понятно. Норатар что-нибудь предприняла?
- Нет еще. Она командует войсками. Норатар говорит...
- Командует войсками? В городе?
- Нет, готовит флот для вторжения на Гринери.
- Ах вот оно что. Это большое облегчение.
- Почему?
Я покачал головой. Объяснить будет совсем не просто.
- Что тебе известно о событиях последних дней?
Маролан пожал плечами:
- Беспорядки. Я находился в Императорском дворце во время второй атаки и осады, поэтому мне известно о ситуации во дворце, ну, об остальном я кое-что слышал. Зарика утверждает, что к завтрашнему утру город будет взят под контроль.
Я молча последовал его совету.
Звоночек в магазине моего деда прозвенел тинга-линг, когда я отодвинул в сторону штору, которую дед использовал вместо двери.
- Заходи, Владимир. Чай?
- Спасибо, Нойш-па.
Я поцеловал деда в щеку, поприветствовал его друга - короткошерстого белого кота по имени Амбруш. Чай с легким лимонным вкусом был великолепен. Руки моего деда едва заметно подрагивали, когда он его разливал. Я сел на парусиновый стул, а Лойош и Ротса, поздоровавшись с Нойш-па, устроились рядом с Амбрушем и завели разговор, о содержании которого я едва ли мог догадываться.
- О чем ты думаешь, Владимир?
- Нойш-па, что они делают? Я имею в виду Империю и мятежников.
- Что они делают? И за ответом ты пришел к такому старому человеку, как я? - Но тут он улыбнулся, показав несколько оставшихся пожелтевших зубов, и откинулся на спинку стула. - Ладно. Эльфы намерены начать войну - зачем, мне не сообщили. Им нужны матросы для кораблей, поэтому они набирают молодых парней и девушек. Они посылают сюда отряды, которые хватают людей, не давая им даже возможности проститься с семьей, и доставляют на корабли, которые тут же уходят в море. Все расстроены, многие бросают камни в эльфов, которые хотят их забрать. А теперь эти форрадсиомарток говорят, что война всего лишь... я забыл слово. Уруги?
- Предлог?
- Да, предлог, чтобы ввести сюда солдат. Форрадаломарток организовались против нас, и все твердят: "Да, да, мы будем сражаться", а потом эльфы арестовали Келли и теперь все вопят: "Отпустите его или мы разрушим город".
- Но все произошло так быстро.
- Так всегда бывает, Владимир. Ты видишь, как твои крестьяне сонно улыбаются и говорят: "Такова наша доля в этой жизни", а потом что-то происходит, и они вдруг заявляют: "Мы умрем, чтобы наши дети жили по-другому". Такое может случиться в одну ночь, Владимир.
- Наверное. Но я боюсь, Нойш-па. За них и за Коти.
- Да, она до сих пор связана с этими людьми. Ты правильно делаешь, что боишься.
- Они могут победить?
- Владимир, почему ты спрашиваешь меня? Если солдаты придут в мой магазин, я покажу им, как я стар. Но я постараюсь лишний раз не попадаться им на глаза. Я не имею ни малейшего представления о подобных вещах. Возможно, люди победят. А может быть, солдаты их раздавят. Или произойдет еще что-нибудь. Откуда мне знать?
- Я должен принять решение, Нойш-па.
- Да, Владимир. Но я ничем не могу тебе помочь.
Некоторое время мы потягивали чай.
- Не знаю, может быть, хорошо, что передо мной встала эта проблема. Теперь нет необходимости тревожиться о том, что произойдет потом.
Он не улыбнулся.
- Хорошо, что ты не тревожишься о том, что далеко. Но разве такое для тебя возможно?
- Нет, - ответил я и посмотрел на свои руки. - Я знаю, ты не одобряешь то, чем я занимаюсь. И я не уверен, одобряю ли это сам.
- Я уже тебе говорил, Владимир, убивать людей за деньги - малоподходящий способ зарабатывать себе на жизнь.
- Но, Нойш-па, я их так ненавижу. Когда-то я был одним из них, а потом подумал, что время все изменило, но это не так. Ненависть никуда не ушла. Всякий раз, когда я прихожу тебя навестить, я вижу отвратительный мусор на улицах, людей, потерявших зрение, или больных, чьи болезни можно вылечить при помощи простейших заклинаний, или людей, не знающих, как написать собственное имя, - я ненавижу тех, кто их такими сделал. И я не хочу все исправить, как Коти. У меня одно желание: убивать.
- У тебя есть друзья, Владимир?
- Хм-м? Да, конечно, есть. А какое это имеет отношение к теме нашего разговора?
- Кто твои друзья?
- Ну, среди них... О, я понимаю. Да, все они драгейриане. Но они другие.
- В самом деле?
- Я не знаю, Нойш-па. Правда не знаю. Я понимаю, о чем ты говоришь, но почему я до сих пор не могу излечиться от ненависти?
- Ненависть - это часть жизни, Владимир. Если ты не умеешь ненавидеть, не сможешь и любить. Но нельзя позволить ненависти к эльфам взять над тобой верх. Так нельзя жить.
- Я знаю, но... - Я замолчал, когда Амбруш с громким мяуканьем запрыгнул на колени Нойш-па.
Нойш-па нахмурился и прислушался к своему другу.
- Что случилось? - спросил я.
- Посиди тихо, Владимир. Я не знаю.
Лойош вернулся ко мне на плечо. Нойш-па встал и вышел в переднюю часть магазина. Я уже собрался последовать за ним, когда он вернулся с листом белого пергамента. Дед взял птичье перо, опустил его в чернильницу и несколькими быстрыми движениями нарисовал скошенный прямоугольник. Потом еще раз обмакнул перо в чернила и изобразил небрежные символы по углам. Я их не узнал.
- Что такое?
- Не сейчас, Владимир. Вот, держи. - Он протянул маленький серебряный кинжал. - Разрежь левую ладонь. - Я молча подчинился, сделав разрез рядом с маленьким белым шрамом, полученным всего два дня назад. Потекла кровь. Теперь собери немного крови в правую руку. - Я выполнил и это требование. Обрызгай бумагу. - Он держал лист в трех футах от меня.
Я встряхнул правой рукой, и на белой бумаге появился диковинный рисунок, состоящий из алых точек. Дед кинул мне чистый кусок ткани, чтобы я забинтовал руку. Я так и сделал, сотворив простейшее заклинание, чтобы остановить кровь и ускорить заживление. Уже не в первый раз я пожалел, что не озаботился изучением лечебной магии.
Нойш-па изучил красные точки на листе, а потом сказал:
- Снаружи, возле двери, стоит человек. Он ждет, когда ты выйдешь, чтобы тебя убить.
- Понятно. Все? Хорошо.
- Ты знаешь, где задняя дверь.
- Да, но ею воспользуется Лойош. Мы решим проблему по-другому.
Он взглянул на меня покрытыми пленкой глазами.
- Ладно, Владимир. Только не отвлекайся на тени. Концентрируйся на главной цели.
- Постараюсь, - ответил я, вставая и вытаскивая рапиру. - Я знаю, как заставить тени исчезнуть.
УРОК ТРИНАДЦАТЫЙ
ПРОДВИНУТОЕ УМЕНИЕ ВЫЖИВАТЬ
- Ладно, Лойош. Ты знаешь, что делать.
- А как насчет Ротсы?
- На всякий случай она может подождать со мной.
Мы вернулись в заднюю комнату, прошли мимо кухни, и я выпустил Лойоша, а сам вернулся и встал возле двери с рапирой в руке. Ротса опустилась мне на плечо. Она была тяжелее Лойоша, но я уже привык.
- Я не вижу его, босс.
- Не торопись, дружище. Там есть где спрятаться...
- Нашел!
- Покажи мне. Хм-м. Не узнаю.
- Как разыграем партию?
- Он тебя видел?
- Нет.
- Хорошо. На крыльце три ступеньки, я сразу сверну налево, чтобы увести его в сторону от магазина. Пусть он ко мне приблизится. Когда начнет движение, ты его атакуешь, а я к тебе присоединюсь.
- Понял.
Я убрал рапиру в ножны, поскольку не собирался ею пользоваться сразу, и поцеловал на прощание деда. Он еще раз попросил меня быть осторожным. Выйдя на крыльцо, я сделал вид, что осматриваюсь, потом свернул налево.
- Он следует за тобой.
- Хорошо.
Я оглядел улицу в поисках места, где было бы достаточно народа, но не слишком много. Примерно через двести ярдов я нашел то, что нужно. Я замедлил шаг, проверил пути отхода, после чего остановился перед палаткой, где продавали фрукты, и выбрал апельсин. Потом я опустил руку в кошелек за монетой.
- Он идет, босс.
Я заплатил за апельсин, вытащил из-за пояса кинжал, разрезал апельсин пополам и зажал оружие в ладони, всем своим видом показывая, что убрал его за пояс. Потом я начал высасывать одну из половинок.
- Он у тебя за спиной, идет между двумя людьми. Они не с ним, так что не беспокойся. Он приближается. Достает оружие... сейчас!
Я повернулся и швырнул в убийцу апельсин. Одновременно Лойош ударил его по руке с кинжалом, а Ротса метнулась вперед и попыталась когтями вцепиться в лицо. Он отступил назад и уронил оружие. Лойош вынудил его повернуться, и я по рукоять вонзил кинжал ему в спину. Он закричал и упал на колени. Я вытащил другой кинжал, перерезал ему горло и уронил кинжал в грязь. Теперь он уже не мог кричать, но этим с большим энтузиазмом занялись прохожие.
Я обогнул фруктовую палатку, стараясь не смотреть никому в глаза, а затем проскользнул между двумя зданиями, где ко мне присоединились Лойош и Ротса. Мы пересекли несколько улиц и зашли в таверну, где я нашел воду, чтобы смыть кровь с рук. Ненавижу, когда у меня липкие руки.
Потом мы вновь оказались на улицах Южной Адриланки, где стаи молодых парней подпирали спинами стены домов и пялились на прохожих, а продавцы перекусывали прямо у входов в лавки. Обычно они поглощали длинные ломти хлеба, которые макали в деревянные миски, наполненные чем-то вязким. Между коленями каждый зажимал бутылку. Когда я начал расслабляться, поскольку не слышал за спиной шума погони, у меня возникло ощущение неясной тревоги. Однако я никак не мог понять, в чем дело.
- Что происходит, Лойош?
- Я не уверен, босс. Нечто трудноуловимое.
Я продолжал идти в сторону штаба Келли. Мимо проходили группы выходцев с Востока, в каждой не менее дюжины человек. На лицах читалась странная смесь решимости, уверенности и страха. Нет, скорее не страха, а тревоги. У двоих я заметил самодельные пики, еще один вооружился большим кухонным ножом, однако остальные шли с пустыми руками. Интересно, что они собираются делать? Сердце в груди забилось быстрее. Меня охватило возбуждение, которое соответствовало общему настроению.
- Они чего-то ждут, босс. Такое впечатление, что грядет какое-то событие.
- Мне кажется, ты прав, Лойош. Я хочу узнать...
Неподалеку от нового штаба находился небольшой парк, в форме ограненного бриллианта, срезанного с одной стороны, - там кто-то выстроил арку. Он назывался "Исход", что имело какое-то отношение к появлению масс выходцев с Востока в Адриланке во время Междуцарствия. В парке росли чахлые деревца, имелся пруд, заросший водорослями. За травой никто не ухаживал, немногочисленные посетители протоптали лишь несколько тропинок. Я пересек "Исход" по одной из таких тропинок и остановился возле арки, чтобы послушать.
Здесь собралось две дюжины мальчиков и девочек от девяти до одиннадцати лет, которые торопливо превращали деревья в копья. Наготове лежали уже около пятидесяти штук, кто-то распределил работу - одни рубили деревья, другие срезали ветки, третья группа счищала кору, четвертая полировала, а последняя надевала наконечники. Все ужасно грязные, но большинство явно получало удовольствие от процесса.
У некоторых бьии серьезные, полные решимости лица, словно они не сомневались, что делают очень важную работу, другие выглядели усталыми.
Некоторое время я наблюдал за ними, и постепенно до меня дошел смысл происходящего. И дело вовсе не в том, что они изготовляли оружие, - поражало то, что в их действиях чувствовалась система. Кто-то распределил между ними обязанности и показал, что именно должен делать каждый. Да. Кто-то.
Я снова двинулся дальше, заметно ускорив шаг, но до штаба мне дойти не удалось. Примерно в полумиле от него я увидел сторожевой пост. И ни одного золотого плаща поблизости. Здесь собралось два десятка мужчин и женщин, в основном выходцев с Востока, и несколько текл. Все вооружены, все в желтых головных повязках. Они стояли возле сторожевой будки, улыбались и салютовали всем проходившим мимо.
Цвета Дома Джарега не вызвали у них энтузиазма, однако они не отказались говорить со мной.
- Что означают ваши повязки? - спросил я.
- Они означают, - ответила женщина средних лет, - что мы защитники. Мы все взяли под контроль.
- Что именно?
- Эту часть города.
- Вы можете объяснить мне, что здесь происходит?
- Вербовщики, - ответила она, словно одно слово все объясняло.
- Я не понимаю.
- Ты поймешь, джарег. А сейчас не стой здесь. Проходи.
Мне оставалось либо подчиниться, либо начать убивать людей с Востока. Я выбрал первое.
- Мне это не нравится, босс. Нужно выбираться отсюда.
- Еще рано, Лойош.
Поднялся ветер, он принес запах, который я знал, но никак не мог вспомнить; ассоциации были не слишком приятными. Что же это?
- Лошади, босс.
- Правильно. Где?
- Слева. Недалеко.
Лойош не ошибся. За углом оказалось столько мерзких животных, сколько я не видел со времен конной армии людей с Востока у Стены Гробницы Баритта. Их запрягли в большие повозки - шесть или семь, - груженные ящиками. Обычно на таких фермеры рано утром привозят в Южную Адриланку свои продукты и покидают город еще до наступления полудня. Столько повозок в одном месте я не видел никогда.
Я подошел и спросил у одного из возчиков, что происходит. Он тоже с неприязнью посмотрел на цвета Дома Джарега, но ответил:
- Мы контролируем Южную Адриланку, сейчас развозим листовки для остальной части города.
- Листовки? Разрешите взглянуть.
Он пожал плечами и вытащил из ящика лист бумаги. Там было печатными буквами написано, что люди с Востока и теклы из Южной Адриланки отказываются впускать в город отряды вербовщиков и требуют освобождения своих лидеров. Они готовы отобрать власть у тиранов и все как один поднимутся на борьбу и так далее, и так далее...
В следующий момент повозки тронулись, и меня охватило ощущение нереальности происходящего. Оно только усилилось, когда немного впереди я заметил лежащее на мостовой тело мертвого драгейрианина в золотом плаще Гвардии Феникса.
Много времени спустя в доме восточной семьи, где я провел ночь, мне попалась маленькая книжица Марии Парачезк "Серая дыра в городе", в которой рассказывалось о тех днях в Адриланке. Я читал ее и заного переживал случившееся тогда; более того, я кивал и говорил: "Да, все правда" и "Я помню", когда она описывала, как копейщики обороняли Смоллмаркет, а гвардейцы шли шеренгами по двадцать человек в ряд по улице Ростовщиков; пожар на зерновых складах и другие события, свидетелем которых мне довелось стать. Если вам попадется эта книга, прочитайте ее и, если захотите, добавьте описание любого события, поразившего ваше воображение. Заверяю вас, пока я не взял в руки ее произведение, мне казалось, что я все забыл.
Я помню смех и вопли, сменяющие друг друга, будто они являются частями единого музыкального сочинения, хотя их и разделяли долгие часы. Я помню запах горящего зерна и следы пепла на моих ладонях. Помню, как я стоял в переулке, чтобы не попасть под копыта батальона Гвардии Феникса, и стучал рукоятью сломанного топора в стену дома, где когда-то сдавались меблированные комнаты. На рукоятке топора запеклась кровь, но я не знаю, как он попал мне в руки, а тем более откуда на нем взялась кровь.
Мария Парачезк - мне так и не довелось узнать, кто она такая - описала события в том порядке, в каком они происходили, и даже нашла между ними логическую связь. Тогда я не сумел этого сделать - и не буду пытаться сейчас. Судя по всему, мятежники - выходцы с Востока и теклы - побеждали до конца второго дня восстания. Иными словами, третьего дня нового года, когда матросы "Уайткреста" прекратили поддерживать восставших и позволили произвести высадку Четвертого отряда Морской стражи, который быстро снял осаду с Императорского дворца. Но в том месте, где находился я, не могло быть победителей и побежденных почти до самого конца, когда на улицах появились орки, принявшиеся уничтожать все живое. Только много позже я узнал, что дворец подвергался нападению и девять часов находился под осадой.
Помню, как я неожиданно сообразил, что нахожусь в Южной Адриланке уже целый день, помню, как стали спускаться сумерки и мне вдруг показалось, будто весь город кричит. Но когда я перебираю свои воспоминания, как содержимое кедрового сундучка, в котором потерял какую-то важную вещь, то понимаю, что за всю свою жизнь мне не приходилось видеть ничего хуже неожиданно вспыхивающих тут и там стычек. На короткое мгновение на город опускалась тишина. Люди куда-то бежали, потом снова раздавались удары металла о металл или металла о дерево, крики, кошмарный запах горящей человеческой плоти, такой похожий и одновременно не имеющий ничего общего с ароматом жареного мяса.
Наносил ли я удары за "своих людей"? Не знаю. Я спрашивал Лойоша, но он помнит еще меньше, говорит, что все время просил меня вернуться домой, а я всякий раз отвечал: "Не сейчас". Несколько раз я пытался войти в контакт с Коти, но она не отвечала.
По какой-то причине только после того, как началась резня - но я еще не понял, что это резня, - я вспомнил про Нойш-па. Я быстро зашагал по улицам, смутно осознавая, что переступаю через тела людей с Востока, мужчин, женщин и детей. И я благодарен судьбе, что моя память не запечатлела никаких подробностей. Я помню, как поскользнулся на чем-то и чуть не упал, и только позднее сообразил, что это кровь, текущая из растерзанного тела старой женщины, которая все еще шевелилась.
Несколько раз я наталкивался на дерущихся людей, но в основном мне удавалось ускользнуть. Однажды я напоролся на четверых патрульных драгейриан в золотых плащах. Я остановился, и они остановились. Они видели, что я выходец с Востока и джарег, - наверное, их это смутило. Они не знали, что со мной делать. В руках у меня не было оружия, но на плечах сидело два джарега, а на боку висела рапира.
- Ну? - спросил я.
Они пожали плечами и пошли дальше.
Я заметил огонь, когда до дома моего деда оставалась миля. Тогда я побежал. Первое, что я увидел, когда оказался на нужной улице, был горящий дом напротив лавки деда. Полыхала и соседняя бакалейная лавка. Подойдя поближе, я почувствовал запах горящих овощей и увидел, что лавка Нойш-па еще стоит. Меня сразу охватило облегчение. А в следующее мгновение я понял, что вся передняя часть лавки исчезла. У меня остановилось сердце.
Я подбежал к дому и сразу же увидел тела трех гвардейцев Феникса. Не оставалось никаких сомнений относительно того, кто их убил, - у каждого имелось единственное круглое ранение как раз в том месте, где у драгейрианина или человека располагается сердце. Я вбежал в лавку и чуть не заплакал от облегчения, увидев Нойш-па, хладнокровно вытирающего свой клинок.
Он посмотрел на меня и сказал:
- Тебе следует уйти, Владимир.
- Что?
- Тебе следует отсюда уйти. Немедленно.
- Почему?
- Быстро, Владимир. Пожалуйста.
Я обернулся на тела убитых и снова посмотрел на деда:
- Один из них ушел, да?
Он пожал плечами:
- Я никогда не мог убить женщину. Такова наша слабость - ведь мы люди.
- Тебе повезло, что она не была волшебницей, - заметил я.
- Возможно. Осталось совсем мало времени, ты должен немедленно уйти.
- Только если ты пойдешь со мной.
Он покачал головой:
- Мне некуда идти. А тебя они найдут.
Я пожевал губу.
- Есть одно место, - сказал я. - Подожди.
- Маролан. Драконлорд со смешной речью. Драгейрианский колдун. Владелец Черного Жезла. Маролан. Маролан...
- Кто это - Влад?
- Собственной персоной.
- Где ты? С тобой все в порядке? Весь город...
- Знаю. Я в самом центре. Но со мной все в порядке. Я прошу убежища, лорд Маролан. Для себя и для моего деда.
- Твоего деда? Что случилось?
- Гвардия Феникса попыталась сжечь его лавку. Он им помешал.
- Понятно.
- Где ты сейчас?
- В Императорском дворце, но скоро я отсюда уйду.
- А что ты там делаешь?
- Готовился защищать Императрицу, если потребуется. Но осада прекращена.
- Осада?
- Твои люди с Востока, Влад.
- Ага. Кто с тобой?
- Алира, Сетра.
- Сетра? Похоже, события зашли достаточно далеко.
Он рассмеялся:
- Жаль, что ты всего этого не видел. А как дела у тебя? Действительно все в порядке?
- Да, если речь о мятеже, но у меня проблемы с джарегами. Вот почему убежище нужно мне.
- Я припоминаю другого джарега...
- Да, и я тоже. Но у нас нет времени, Маролан. Золотые плащи могут вернуться в любой момент, и...
- Хорошо, Влад. Ты можешь рассчитывать на убежище по меньшей мере на семнадцать дней. А скорее всего навсегда. И твой дед, естественно, тоже. Я поставлю в известность Телдру.
- Благодарю. До скорой встречи.
Я повернулся к Нойш-па и сказал:
- Я договорился. Мы можем остановиться в Черном Замке.
Он нахмурился:
- Что это такое?
- Летающий замок, Нойш-па. Там очень удобно. Тебе понравится Маролан. Он...
- Он эльф?
- Да, но...
- Я остаюсь.
Я улыбнулся:
- Очень хорошо. Я знал, что не смогу заставить тебя уйти.
- Конечно.
Я подошел к одному из стульев и сел. Он нахмурился и сказал:
- Владимир, уходи.
- Нет.
- Что?
- Если ты остаешься, значит, и я остаюсь.
- Но они вернутся, и их будет много.
- Верно. И с ними будут волшебники. Но я знаю кое-какие трюки.
- Владимир...
- Или мы оба уходим, или никто, Нойш-па.
Он посмотрел мне в глаза, а потом на его лице промелькнула короткая улыбка.
- Очень хорошо, Владимир. Доставь меня в замок эльфа.
- Приготовься к тому, что тебя будет тошнить, Нойш-па.
- Почему?
- Заклинание телепортации оказывает такое действие на людей. Я не знаю почему.
- Ладно. - Он взял своего друга Амбруша на руки и бросил последний взгляд на лавку. - Пора покинуть это место.
Я положил руку на плечо деда и сконцентрировался на дворе Черного Замка. Когда образ приобрел четкость, я взял у Имперской Державы энергию, придал ей форму и ощутил знакомое давление на желудок. Южная Адриланка исчезла, а вокруг нас возник двор Черного Замка - в полном соответствии с воображаемой картинкой.
На лице Нойш-па появилось вопросительное выражение. Но в остальном он выглядел как обычно. Постепенно его лицо приняло невозмутимое выражение, и он изучил двор, землю далеко у нас под ногами, после чего внимание деда привлекли стены с начертанными на них символами и огромные двойные двери в сорока футах перед нами.
- Разве эльфам знакомо Искусство? - спросил он.
- Маролан очень необычный драгейрианин, - ответил я. Когда Нойш-па окончательно пришел в себя, мы вместе подошли к дверям, которые распахнулись, словно приглашая нас войти. Нойш-па посмотрел на меня, но ничего не сказал. Леди Телдра вежливо поклонилась нам и сказала:
- Лорд Владимир, для нас большое облегчение узнать, что вы живы и здоровы, и мы ряды, что вы останетесь у нас погостить. А о вас, сэр, нам столько рассказывал ваш внук, который вас очень высоко ценит. Мы не могли и надеяться, что вы когда-нибудь окажете нам честь своим присутствием. Мы очень рады вас видеть, хотя и сожалеем, что внешние трудности вынудили вас совершить это путешествие. Добро пожаловать. Меня зовут Телдра.
Не следует забывать, что она из Дома Исолы.
Нойш-па несколько мгновений молча смотрел на нее, а потом его лицо осветила широкая улыбка.
- Вы мне нравитесь, - ответил он.
Впервые за все время мне показалось, что леди Телдра тронута.
Она повела нас внутрь замка.
- Лорд Маролан попросил, чтобы вы подождали его в библиотеке, - сказала она. - Пожалуйста, следуйте за мной.
Казалось, Нойш-па восхищался Черным Замком, когда мы шли по мраморным залам и широким лестницам. Амбруш тоже с интересом вертел головой, словно пытался запомнить пути отступления. Я видел, как Нойш-па дал себе слово позднее внимательно изучить скульптуры, картины и псиграфии, мимо которых мы проходили. Леди Телдра с удовольствием остановилась бы и рассказала о каждом произведении искусства, их истории и биографии художников, но я устал, и мне ужасно хотелось присесть.
Библиотека Маролана являлась целым комплексом комнат, поэтому леди Телдра указала нам, в какой именно следует подождать Маролана:
- Я думаю, вам будет интересно узнать, что книги здесь расставлены не по предметам или названиям, а прежде всего по Домам, к которым принадлежат авторы. Тем самым вы можете многое понять не только о хозяине замка, но обо всех драгейрианах.
Мы ждали Маролана в самой большой комнате, где, естественно, представлены книги, написанные драконлордами.
Не успели мы сесть, а леди Телдра разлить вино, как вошел Маролан. Мы оба встали и поклонились, но он жестом предложил садиться. Маролан низко поклонился моему деду, а когда он выпрямился, Лойош уже усаживался ему на плечо. Ротса подлетела к Амбрушу, который на нее зашипел, а потом позволил себя лизнуть, что меня изрядно удивило. Мы снова все уселись, леди Телдра налило вино Маролану, но первый бокал предложила Нойш-па.
- От имени моего деда, Маролан, я благодарю тебя. Мы...
- Не будем об этом, - сказал Маролан. - Конечно, вы можете оставаться здесь, сколько пожелаете. Вы знаете, что случилось с Коти?
Моя рука с бокалом застыла в воздухе, потом я аккуратно поставил его на стол.
- Скажи.
- Ее вновь арестовали. На сей раз по прямому приказу Императрицы. Ее обвиняют в измене Империи. Влад, ей грозит казнь.
УРОК ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ
ОСНОВЫ ПРЕДАТЕЛЬСТВА
Я чувствовал, что дед не сводит с меня глаз, но сам не смотрел в его сторону.
- Дата суда назначена? - спросил я.
- Нет. Зарика говорит, что будет ждать, пока не закончатся все неприятности.
- Неприятности? Она это так называет?
- Да.
- Понятно. Норатар что-нибудь предприняла?
- Нет еще. Она командует войсками. Норатар говорит...
- Командует войсками? В городе?
- Нет, готовит флот для вторжения на Гринери.
- Ах вот оно что. Это большое облегчение.
- Почему?
Я покачал головой. Объяснить будет совсем не просто.
- Что тебе известно о событиях последних дней?
Маролан пожал плечами:
- Беспорядки. Я находился в Императорском дворце во время второй атаки и осады, поэтому мне известно о ситуации во дворце, ну, об остальном я кое-что слышал. Зарика утверждает, что к завтрашнему утру город будет взят под контроль.