Браун Картер. Труп на сцене

   – Где, чтобы еще больше все спутать, я застрелюсь?
   – Поправка, Эл. Вы заявили, что собираетесь убить меня и устроить это так, чтобы было похоже на самоубийство. Я совсем обезумела от страха, бросилась на пистолет, и в борьбе он вдруг выстрелил. – Полуночная печально покачала головой. – И в итоге – нет больше Эла Уиллера!
   – Мы просто зря тратим время, выслушивая этот бред. Я уже доказал Лаверсу и Хэммонду, что Уэс Стюарт просто не мог убить Джонни Ландиса – физически не мог.
   – Здесь вы совершенно правы, лейтенант! – хмуро согласилась Полуночная. – Я сделала это заявление по одной-единственной причине – вы заставили меня признаться, что Уэс занимается распространением наркотиков, а Джонни Ландис пытался его шантажировать.
   – Зачем бы мне это понадобилось?
   – Вы совсем теряете сообразительность, Эл. Да потому, что вы сами убили Джонни Ландиса! Все началось с того первого дня, когда вы пришли в “Золотую подкову” два месяца назад.
   – В вечер убийства Ландиса я впервые был в вашем притоне.
   – Я приглашу свидетелей, которые подтвердят, что вы заходили в “Подкову” не меньше четырех раз в неделю, и так каждую неделю на протяжении последних двух месяцев. Все дело в том, что вы сходили по мне с ума. Вы не могли смириться с тем, что я не отвечала на ваши чувства. Однажды даже стали мне угрожать. Заявили, что совершите идеальное убийство и сделаете так, чтобы вина пала на меня.
   Я взглянул на Рину.
   – От этого рассказа воняет. А как ты думаешь, Рина? Рина еще раз пристально посмотрела на Полуночную.
   – Думаю, она брешет.
   – Бедная маленькая богатенькая девочка! – прошипела Полуночная. – Целыми днями одна в доме в компании дворецкого!
   – Почему, ну, ты… – Рина решительно направилась к певичке, выставив перед собой руки с выпущенными, как у кошки, когтями.
   – Стой, где стоишь, грязная шлюшка, если не хочешь получить пулю в самое главное для тебя место! – предупредила Полуночная.
   Рина заколебалась на секунду и остановилась.
   – Тогда возникает еще один вопрос. Как быть с Риной? Она же свидетель всего этого. Вы что, собираетесь ее тоже убить, навесив на меня очередное убийство?
   – А почему бы и нет? – произнесла Полуночная сквозь сжатые зубы. – Меня уже тошнит от всех этих разговоров, Уиллер!
   Она направила пистолет на меня, и я уставился в глупое дуло. Большой каньон просто крохотулька по сравнению с дырой в ее пушке.
   – Надеюсь, ты узнаешь его. Это же твой пистолет, Уиллер!
   Я закрыл глаза, и через миг в подвале прогремел выстрел. Я приоткрыл один глаз как раз в то время, когда Полуночная рухнула на пол, выронив мою пушку. Падая, она выглядела страшно удивленной.
   Взглянув мимо нее в конец ряда винных бочек, я увидел Дэниэла Ландиса с пистолетом в руке.
   – Отец! – воскликнула Рина хриплым голосом. Он стал медленно приближаться к нам, бессильно опустив руку с пистолетом.
   – Я слышал только самый конец, – объяснил он усталым голосом. – Я сразу почувствовал, что в доме что-то неладно, когда не нашел Рину. В столе у меня хранится пистолет. Я прихватил его. Осмотрел дом и сад. Потом вспомнил про подвал. Когда я стал спускаться по лестнице, услышал ее голос…
   – Я очень рад, что вы так поступили, мистер Ландис. Вы спасли мне жизнь.
   – Сначала я просто не знал, что мне делать. Я слышал, что говорила эта женщина. Когда же я ее увидел, она как раз собиралась стрелять. Если бы я ее окликнул, она могла чисто рефлекторно нажать на курок, поэтому я и выстрелил первым.
   Ландис посмотрел на тело Полуночной, лежащей на каменном полу.
   – Наверное, она мертва?
   – Мертва, мертва, не сомневайтесь. И не волнуйтесь по этому поводу, мистер Ландис. Вы поступили совершенно правильно!
   – Это.., снимает тяжкое бремя с моей совести, раз вы так говорите, Уиллер. Но мне все же трудно смириться с мыслью, что я только что убил женщину.
   Я развязал веревку, стягивавшую мои ноги, и энергично помассировал их, так как они совсем затекли.
   Поднявшись на ноги, я первым делом взял свой пистолет, так как Полуночной он уже был ни к чему.
   – Вы никого не видели или не слышали в доме, когда искали Рину? – задал я вопрос Ландису.
   – Никого. А что, еще кто-то должен быть? – Он выглядел абсолютно ошарашенным.
   – С Полуночной еще кто-то был. Ей бы ни за что не затащить меня сюда одной. Кто бы это ни был, но именно он напал на меня в “Подкове”, когда я выходил вместе с Полуночной. Кто бы это ни был, он обязательно вернется. Нам остается только немного подождать. Лучше встретиться с ним здесь, чем столкнуться лицом к лицу на лестнице.
   – Но он может быть очень опасен, лю.., лейтенант! – Рина торопливо поправилась, украдкой взглянув на отца, заметил ли он, какое слово чуть было не сорвалось у нее с языка, но Ландис не обратил внимания.
   – Здесь он будет не так опасен, как на лестнице, – повторил я. – Я буду поджидать его у двери. Вы оставайтесь здесь и сидите как мыши.
   Я обошел ряды винных бочек и прошел к двери, распахнутой настежь. Встал за ней, держа наготове пушку, и стал ждать.
   Ждать пришлось долгих десять минут.
   Потом я услышал скрип верхней ступеньки. Потом звук тяжелой, медленной поступи. В следующую секунду он уже был в подвале, направляясь к центральным рядам винных бочек".
   Я зашел ему за спину и так сильно вдавил ствол пистолета ему в почки, что тот почти исчез.
   – А, Кларенс, – ласково сказал я. – Пришел сыграть мне серенаду на своем контрабасе?

Глава 15

   Дэниэл Ландис сидел в кресле, держа пистолет на подлокотнике. Рина наливала отцу и мне выпить.
   Кларенс Несбит в своем неизменном котелке неловко ерзал на стуле.
   Я стоял прямо перед ним, держа в одной руке пушку, а в другой телефонную трубку. Нужный номер был, как всегда, занят, но я решил, что Лаверс рано или поздно должен прерваться или сдохнуть на месте. И то и другое меня вполне устраивало.
   Наконец он еще раз доказал свою трусость и подыхать не стал, а освободил телефон.
   – Согласен с каждым вашим словом, шериф, – я был само спокойствие. – Но тут у меня труп Тэлбота вместе с телом Полуночной в подвале Ландисов. Рина Ландис является свидетельницей всего, что говорила эта О'Хара, а мистер Ландис слышал ее последние фразы и видел, как она собиралась меня пристрелить. Если бы он первым не выстрелил, я был бы сейчас мертвецом.
   – Только это и мешает принести поздравления Ландису за меткий выстрел, – кисло пробурчал Лаверс.
   – Я хочу только быстро восстановить все обстоятельства преступления. Если вы позволите выгнать всех из “Подковы” буквально минут на пять…
   Я выслушал очередной поток словоизвержения и дождался, когда шериф переведет дух.
   – Почему бы вам не забрать нас всех из дома Ландисов, а, шериф? – постарался я его убедить. – Прихватите с собой и Уэса Стюарта. И пошлите кого-нибудь за Кубой Картером…
   – Хорошо! Но все должно быть тип-топ, Уиллер, и быстро!
   – Я знал, что вы согласитесь со мной, шериф, – радостно заорал я. – Я даже разрешу вам сыграть на трубе вместо Уэса, если вы захотите.
   Я быстро положил трубку, не желая слышать его благодарность за столь щедрый подарок.
   Рина подошла ко мне и вручила стакан.
   – Прямо сейчас я могу что-нибудь для тебя сделать, любимый? – спросила она ласковым тоном.
   – Только не в присутствии твоего отца, милая. Но мне твое предложение по душе.
   – Ты уверен, что я ничего не могу для тебя сделать, Эл? – Девушка совсем близко подошла ко мне.
   – Только одно, дорогая. Ты можешь выйти и подождать приезда окружного шерифа. Когда он прибудет, проводи его в подвал и покажи трупы Тэлбота и Полуночной.
   – Хорошо. – Рина недовольно пожала плечами.
   – Самой тебе не надо будет на все это смотреть.
   – Я только краешком глаза взгляну по крайней мере на Полуночную. Что-нибудь еще?
   – Когда он увидит трупы, повтори ему все, что сказала Полуночная. О'кей?
   – Отлично, – охотно согласилась Рина.
   – Бед с ней не оберешься, ищейка, – буркнул Кларенс. – В один прекрасный день она принесет тебе беду.
   – Полуночная уже это сделала.
   – Раз вы тут пьете, может, мне можно покурить?
   – Если травка так нужна тебе, то кури на здоровье, Кларенс. Может, от этого цвет твоего дурацкого котелка изменится.
   Через несколько секунд пряный запах марихуаны ударил мне в нос.
   – Господи! – удовлетворенно воскликнул Кларенс. – Великая вещь!
   Я услышал рев сирен, становившийся все громче с каждой секундой. Ландис поднял голову и вопросительно взглянул на меня.
   – Послушай, сыщик драный, – неожиданно обратился ко мне Кларенс. – Да на меня у тебя ничего нет. Что я сделал? Зашел в этот подвал, а ты уперся свой дурацкой пушкой мне в спину. Так я просто проходил мимо!
   – Ты сбился с ритма, Кларенс. У меня для тебя много чего припасено.
   Патрульные машины тем временем подъехали к дому, и сирены смолкли. Я услышал топот бегущих ног и возбужденный голос Рины: “Туда, вниз!” Топот стих, когда они приблизились к входу в подвал.
   Я допил виски и закурил сигарету, которая не шла ни в какое сравнение с куревом Кларенса. Когда я наполовину выкурил ее, снова раздался топот ног.
   Через несколько секунд в гостиную вошла Рина в сопровождении Лаверса, Хэммонда, Полника и полдюжины полицейских в форме.
   Шериф округа сразу же направился к Ландису.
   – С вами все в порядке, мистер Ландис? Уиллер мне все рассказал по телефону. Вы уверены, что…
   – Со мной все в порядке, Лаверс. – Ландис слабо улыбнулся. – Конечно, все это потрясло меня, но в остальном все нормально.
   – Вполне естественная реакция. Мы быстренько все здесь уберем и оставим вас в покое.
   Лаверс взглянул на Кларенса как на нечто непотребное, потом и меня удостоил такого же взгляда.
   – Ну хорошо, Уиллер. Мисс Ландис рассказала мне, что ей известно. И я видел оба этих трупа. Но многое остается еще невыясненным. Ты проведешь реконструкцию событий, а потом мы побеседуем о твоем будущем.
   – В такое время говорить о моем повышении как-то не с руки, шериф, – скромно возразил я.
   – Повышение! Да я отправлю тебя в санитарный отдел! – холодно отрезал Лаверс.
   – Ну что, поехали в “Золотую подкову”?
   – Сэр? – к нам подошел Хэммонд.
   – Позаботься и об этом типе. – Лаверс кивнул в сторону Кларенса.
   – Есть, сэр, – четко отрапортовал лейтенант. Я повернулся к шерифу.
   – Я бы предложил, шериф, чтобы мистер Ландис вместе с дочкой поехали с нами. Ландис заколебался.
   – Думаю, мне лучше остаться дома.
   – Да нет же! – встряла Рина. – Мы оба поедем. Нам просто нельзя пропускать такой случай.
   Ландис метнул яростный взор в сторону дочери и пожал плечами. Встал и слабо улыбнулся Лаверсу.
   – Дочь настаивает. Поэтому мы, наверное, поедем вместе с вами, шериф.
   – Отлично, – в голосе Лаверса появилось подобие сердечности. – Тогда вперед.
   Повернувшись ко мне, шериф просипел:
   – Надеюсь, ты знаешь, что творишь, Уиллер!
   – Естественно, – согласился я. Через полчаса “Золотая подкова” была открыта, но не для своего привычного дела. Куба Картер уже был там, протирая сонные глаза.
   Уэс Стюарт тепло улыбнулся мне.
   Лаверс принес стулья Рине и ее отцу. Посуетился вокруг них, пока не убедился, что Ландисы удобно устроились, потом повернулся ко мне.
   – Ну хорошо, Уиллер. Все так, как ты хотел. Так что давай начинай и сделай все побыстрее, уже и так четыре часа утра.
   – Мне надо, чтобы трио музыкантов собралось на сцене и поиграло нам, – торопливо перебил я шерифа. Я старательно избегал встречаться глазами с Лаверсом. – Сыграло бы настоящую музыку. Именно ту вещь, что они исполняли, когда был убит Джонни Ландис.
   Здоровенный полицейский освободил руки Кларенса от наручников. Тот проковылял к контрабасу, стоящему у стены, взял его и взобрался на сцену.
   Через несколько секунд и Куба Картер сидел за своей ударной установкой. Уэс Стюарт ласково погладил трубу и взглянул на меня.
   – Думаю, мы готовы, лейтенант.
   – Прекрасно. И еще одно. Сержант Полник! Мне надо, чтобы ты изобразил Джонни Ландиса. С началом музыки ты появляешься через вон ту дверь. – Я показал на дверь, ведущую в офис Полуночной. – И идешь за сцену.
   Я кивнул Уэсу, и троица начала играть первые такты “Парада на пустынной улице”.
   Полник торчал в проеме двери, ведущей в контору певички, и ждал. Я свистнул ему, и он стал медленно двигаться за сцену за спиной у играющих джазменов. Уэс начал свои знаменитые импровизации.
   – Полник, стоп! – крикнул я. Я махнул рукой, чтобы музыканты перестали играть. Все трое молча уставились на меня.
   – Все точно. Именно так Джонни Ландис получил пулю. Вы все видели, что Уэс Стюарт не мог застрелить Джонни, потому что для игры на трубе ему нужны обе руки, как я.., ну.., уже один раз показывал. Точно, шериф? У Кубы Картера в каждой руке по барабанной палочке, что исключает и его. Но Кларенс…
   Я в восхищении покачал головой.
   – Ну и ловкий же парень этот Кларенс! Я залез на сцену и подошел к нему.
   – Все вы видите, что, играя на своем контрабасе, Кларенс практически сидит боком к публике, и, когда его правая рука перебирает струны, он легко может вытянуть палец в сторону Джонни. Или пистолет.
   Моя тирада ни на кого не произвела особого впечатления.
   Я решил, что у меня не все хорошо получается. Выражение лица Лаверса подтверждало это.
   – Кларенс мог спрятать, пистолет и в рукаве, – продолжил я. – Для убийства все готово. Держу пари, что он сделал перерывчик в несколько тактов за миг до выстрела. Уэс давно уже торчал от своей музыки и ничего не заметил, то же самое и с Кубой. Кларенс выстрелил в Джонни Ландиса и продолжал дергать струны инструмента еще тактов восемь, пока они все не прекратили играть, когда перед ними появился шатающийся Джонни Ландис, через несколько секунд рухнувший к их ногам.
   – Грязная ищейка! – заверещал Кларенс. – Да ты просто свихнулся!
   – Погоди-ка минутку! – рявкнул Хэммонд, – Я отлично помню тот первый раз, когда пришел сюда. Ты тут был с Полником, изображая перед ним мудрого лейтенанта! Я же все слышал!
   В глотке у Хэммонда что-то противно забулькало.
   – Ты так и исходил словесами. Но в конце концов сделал один разумный вывод. Пистолета-то нет – мы его нигде так и не нашли. Мы обыскали все помещение, обыскали всех до единого присутствующих, но пушки не было. Итак, что это он сделал с пистолетом после того, как застрелил сына Ландиса, – проглотил его?
   Я весь светился.
   – Я уже думал, никто и не спросит меня об этом. Я пристально взглянул на Кларенса, сказал нежным голосом: “Прости меня” – и забрал у него контрабас. Спустился со сцены и направился к шерифу.
   – Неужели ты думаешь, я стану слушать, как ты пытаешься сыграть на этом инструменте? – завопил Лаверс.
   – Я и не собираюсь играть на нем, сэр, – заверил я его, поднимая над головой контрабас.
   Лаверс снова дико заорал, когда контрабас описал в воздухе красивую дугу. Он врезался в спинку пустого стула, куда я и метил, и развалился на две части.
   В руках у меня остались гриф и кусок деки, порванные струны свободно болтались в воздухе.
   Другая же часть инструмента упала на сиденье стула, повертелась на нем и свалилось на пол.
   Потом что-то выпало из нее и тоже шмякнулось на пол. Все присутствующие тупо уставились на маленький черный пистолет.

Глава 16

   Одним прыжком Кларенс соскочил со сцены и, размахивая огромными кулачищами, бросился на меня.
   Двое полицейских в форме схватили его. Кларенс замер на миг, вены набухли у него на лбу, потом он как бы стряхнул с себя оцепенение – и оба полицейских отлетели в разные стороны. Он приближался ко мне, издавая какие-то непонятные звуки, похожие на хрюканье кабана, пронзенного копьем дикаря.
   Я бы, конечно, мог вытащить руку из кармана и врезать ему по челюсти, чтобы он замертво свалился у моих ног, как это показывают по телевизору. Но кому хочется быть героем, когда за это ничего не платят?
   Я вынул пистолет и приставил ствол к его пузу.
   – Ну скажи хоть что-нибудь, – попросил я его. – И мои издерганные нервы не выдержат… Кларенс стоял, не двигаясь, не сводя с меня глаз.
   – Доставишь мне удовольствие, – объяснил я ему. – Ну хоть кашляни – ну что ж ты?
   Тут уж полицейские добрались до него, заломили руки за спину и нацепили браслеты.
   – Уведите его, – проворчал Лаверс. – Отвезите в участок и заприте в камере. Полицейские выволокли его из подвала. Лаверс тщательно раскурил сигару.
   – Ну хорошо, Уиллер, драматическое представление окончено. Теперь хорошо бы все мне объяснить.
   – Этот кабачок служил центром распространения наркотиков, но торговал ими не Уэс Стюарт, а Кларенс Несбит. Официант Бут тоже был в этом замешан. Джонни Ландис покупал здесь травку, и Тэлбот здесь же приобретал наркотики, скорее всего, он и Джонни сюда привел.
   Ландис выпрямился на стуле.
   – Тэлбот? Мой дворецкий – наркоман?
   – Похоже на то. Зачем его надо было убивать, если бы он ничего про это не знал? Официанта прикончили по той же причине, чтобы держал язык за мертвыми зубами.
   – А девушка? – проворчал шериф. – Полуночная О'Хара?
   – Она не была невинной жертвой, попавшей в паутину преступников, как пыталась себя представить. Она была мозгом дела, все сама и организовала. Непосредственно же работали с клиентами Кларенс и официант.
   – Что еще? – спросил Лаверс.
   – Сначала Джонни Ландис был просто покупателем. Потом у него появились другие желания. Он решил шантажом получить часть прибыли. Он упорствовал и становился опасным, поэтому Полуночная решила навсегда избавиться от него. Она воспользовалась услугами продавца наркотиков и громилы Кларенса. Они пытались предостеречь Джонни, но безуспешно. Кларенс написал ему ту записку. Вы должны помнить.
   – Очень даже хорошо помню, – подтвердил нетерпеливо Лаверс. – Но если эта О'Хара спланировала убийство, что совершенно очевидно, так как у Кларенса не хватило бы для этого мозгов, как она могла надеяться, что все сойдет гладко?
   – Она надеялась, что это будет идеальное преступление. Пистолет никогда не найдут, поэтому не смогут обвинить в убийстве ни Кларенса, ни кого-либо другого. Потом, когда мы продвинулись в своем расследовании, она указала на Уэса Стюарта как на главного распространителя отравы, надеясь отвести подозрения от Кларенса и от себя самой.
   Я ухмыльнулся Лаверсу.
   – Она была женщиной до мозга костей, а кто может поручиться, что точно знает как рассуждают женщины? Кроме совершенно определенных обстоятельств.
   – Давай вернемся к Тэлботу, – предложил Лаверс.
   – Может, Тэлбот тоже входил в плац шантажа Джонни. Теперь нам этого никогда не узнать. Но после убийства Джонни Тэлбот забеспокоился. Он отправился к Буту, который тоже был связан с наркотиками, может быть, просто узнать, что тот собирается делать. Когда он туда прибыл, то обнаружил труп официанта, запаниковал и убежал раньше, чем Кларенс смог добраться до него.
   После этого все стали друг друга искать. Я пытался найти Тэлбота, тот старался найти меня, а Кларенс уже охотился за ним самим. И достал Тэлбота буквально на пороге моей квартиры.
   – Продолжай! – приказал Лаверс.
   – Кларенс смылся до того, как я понял, что совершено убийство, да и труп мне мешал. Но я уже начал догадываться, кто мог убить дворецкого.
   Я рассказал шерифу, как я перевез труп Тэлбота в “Подкову”, нашел там Уэса, как позвонил Полуночной и сообщил о трупе, а потом звякнул в отдел. Но тело убрали еще до появления полиции.
   – Насколько нам известно, она не сообщала об обнаружении трупа. Но и ты не сообщал официально о теле, Уиллер. Я это надолго запомню!
   Ландис встал со стула.
   – Одного я не понимаю, лейтенант. Почему они притащили тело Тэлбота в мой подвал, а потом и вас туда же.
   – Я думаю, они посчитали, что там Тэлбота уж точно никто искать не станет. Но рано или поздно им так или иначе надо было бы избавиться и от трупа, и от меня. Ничего себе парочка?
   – Все бы так и вышло, не появись мистер Ландис в свое время на сцене, – догадался Лаверс.
   – Я печатал о вас всякие гадости в своей газете, лейтенант, – обратился ко мне Ландис. – В следующем номере я публично принесу вам извинения.
   – Спасибо, но вы уже спасли мне жизнь, мистер Ландис, этого вполне достаточно.
   – Ну и хорошо! Сейчас нам лучше всем разойтись по домам и как следует выспаться.
   – У меня есть вопрос лично к вам, мистер Ландис.
   – В чем дело? – вежливо поинтересовался Ландис.
   – В вашем письменном столе есть секретный ящичек. В нем шприц для подкожного впрыскивания и вполне приличный запас героина. Это уже набор серьезного наркомана, мистер Ландис. Как это все туда попало?
   Лицо Ландиса посерело.
   – Конечно, мне давно надо было все уничтожить, но я почему-то не сделал этого. Наверное, я просто не мог смотреть на эти вещи.
   – Это еще что такое? – пробормотал Лаверс.
   – Наркотики принадлежали моему сыну Джону, – спокойно объяснил Ландис. – Я совершенно случайно обнаружил их. Тогда я впервые осознал, что мой сын – наркоман. Именно поэтому я и выгнал его из дому.
   – Удовлетворены, Уиллер? – резко спросил шериф.
   – Да, сэр. Мы можем идти? Лаверс кивнул.
   – Я был бы рад сначала доставить домой мистера Ландиса с дочерью. , – Благодарю, – сказал Ландис. – Буду очень признателен.
   Он взял под руку Рину и повел ее к лестнице. Я схватил Лаверса под локоть, когда он пошел за ними.
   – Что еще?! – рявкнул он.
   – По пути мы можем добыть еще одну очень важную улику, шериф. Если вы разрешите мне сесть в вашу машину, у нас на это уйдет не более пяти минут.
   – Какая еще к черту улика?
   – Другой пистолет, из которого Несбит застрелил Тэлбота и Бута. – Это первое, что пришло мне в голову.
   – Хорошо! Если ты так хочешь.
   Мы забрались в машину. Ландис и Рина были уже там. Лаверс уселся рядом с ними, а я занял место рядом с шофером.
   – Уиллер хочет добыть еще одну важную улику, – объяснил Ландисам Лаверс. – Мы задержимся всего минут на пять, мистер Ландис, но это сэкономит много времени в будущем. Надеюсь, вы не возражаете?
   – Нет, – ответил Ландис. Прозвучало это так, будто на самом деле он возражал, и довольно резко.
   За спиной я услышал какие-то шорохи. Взглянул в зеркальце. Ландис, повернувшись, смотрел в заднее окно.
   – Да это район Хиллстоун! Но, шериф, неужели нам обязательно надо сюда ехать?
   – Ты же сказал только пять минут, Уиллер! – выдохнул Лаверс.
   – Да, что-то около этого, сэр.
   – Если это место так далеко, то прошу вас сначала доставить меня домой, – заявил Ландис. – А если вам это совсем не по пути, то просто высадите нас где-нибудь по дороге, чтобы мы могли поймать такси.
   – Если через шестьдесят секунд мы не приедем, Уиллер, можете забыть про свою улику, – буркнул шериф.
   – Да, сэр, – ответил я, надеясь, что мой мягкий ответ успокоит Лаверса.
   Впереди я увидел высокий кирпичный забор и почувствовал себя лучше. Через десять секунд мы подъехали к воротам и остановились. Навстречу машине вышел охранник. Я выскочил из автомобиля и показал ему свой жетон.
   – У нас мало времени, – быстро объяснил я ему. – Немедленно позвоните доктору Мэйбери и скажите ему, что я здесь вместе с шерифом округа. Если он через тридцать секунд не вылезет из постели и не будет ждать нас у регистратуры, то я утром начну проверку выполнения постановлений муниципалитета в вашем заведении.
   – Он не в постели, лейтенант, – ответил охранник. – Я говорил с ним пять минут назад. У них что-то произошло, но сейчас вроде бы все в порядке. Я ему позвоню и сообщу, что вы здесь.
   Я, вернулся к машине. Охранник открыл ворота, и мы въехали во двор.
   – А это еще что за место?! – Ландис был на грани отчаяния. – Тюрьма, что ли?
   Мы подъехали к зданию и остановились у лестницы.
   Неожиданно врубилось мощное наружное освещение, залив потоками света машину и лестницу. Парадная дверь открылась и Мэйбери торопливо спустился к нам.
   Я вылез из машины.
   – Что-нибудь случилось, лейтенант? – встревоженно спросил доктор, подходя ко мне.
   – Ничего особенного. Просто я решил, что вы будете рады встретить старого друга.
   – Старого друга? – Его глаза округлились. – Таким ранним утром?!
   – Он сидит на заднем сиденье. Он расстроится, если вы с ним не поздороваетесь.
   В глазах Мэйбери ясно читалось, что он рассматривает меня как потенциального кандидата в свое заведение. Он секунду колебался, потом, пожав плечами, направился к машине. Открыла заднюю дверцу, увидел Ландиса.
   – Ах, это вы, мистер Робинсон! – сердечно воскликнул Мэйбери. – Какая приятная неожиданность!
   По моему настоянию все мы прошли в кабинет Мэйбери.
   – Мне так и непонятна вся эта чепуха! – Ландис был вне себя от гнева. – Да я этого человека никогда в жизни не видел! Что это все означает?!
   Я посмотрел на Мэйбери.
   – Доктор, не могли бы вы рассказать нам, что вы знаете об этом мистере Робинсоне.
   – Ну, – Мэйбери провел пальцем по верхней губе, – это вопрос врачебной этики, лейтенант. Между пациентом и врачом…
   – Речь идет об убийстве, доктор, – холодно объяснил я.
   – Да? – Мэйбери нервно сглотнул. – Ну в таком случае.., мистер Робинсон был моим пациентом здесь.., три раза за последние два года.