Страница:
Он повернулся и направился к грузовику.
– Зачем? – крикнула она ему вдогонку.
– По-моему, тебе лучше пойти домой. Там тебя дожидается настоящий джентльмен. Я же буду бродить неподалеку, как бездомная собака, и ждать, когда ты приласкаешь меня.
– Тебя с удовольствием приласкают, – Рила еле сдерживала слезы, – девочки из «Сосен».
Мэгги с суровым видом смазывала антисептиком раны на коже Джубала. Он вздрагивал, но старался не стонать и не морщиться. Лицо болело, пожалуй, больше всего, любое движение разбитых губ вызывало новую волну болезненных ощущений.
– Надеюсь, – сказала Мэгги, убирая бинты, – она этого стоит, малыш.
– Дело не только в ней, – мрачно ответил Джубал.
Мэгги закрыла пузырек с мазью и еще раз посмотрела на его разбитое лицо.
– Тебе повезло, что с утра ты вообще смог открыть глаза. Тебя избили до полусмерти, но вчера вечером ты все равно ухитрился сбежать из дома. Ты должен порвать с этой женщиной, Джубал. Она приносит тебе только несчастье.
Это заявление заставило Джубала снова содрогнуться от боли.
– С какой женщиной? – наконец спросил он.
– С той, ради которой ты по ночам уходишь из дома. Думаешь, я ничего не знаю? Кто бы она ни была, но уже два месяца ты ходишь к ней. Я, конечно, надеюсь, что она хорошая девушка, но уже начинаю в этом сомневаться.
Его лицо, вернее, та небольшая его часть, где сохранилась неповрежденная кожа, вспыхнуло, и он почти выкрикнул:
– Она хорошая, мама. В этом-то вся и беда. Это ей не следует быть со мной…
– Ну-ка объясни, что ты имеешь в виду? Чем ты хуже других парней?
– Мама, – перебил он. – Я не достоин такой, как она.
– Это она тебе сказала? – сухо спросила Мэгги.
– Нет. Но ее семья меньше всего на свете жаждет, чтобы она породнилась с кем-нибудь вроде нас. – Он глубоко вздохнул. – Я, наверное, прилягу. Паршиво себя чувствую. Видимо, опять не пойду сегодня на работу.
Мэгги прошла за ним в небольшую спальню.
– Джубал, это не… ты же не связался с дочкой Лайонела Джонсона?
Он слишком устал, чтобы протестовать, лишь раздраженно взглянул на мать.
– Нет. Почему ты так подумала? Кто распускает подобные сплетни?
Мэгги вздохнула с облегчением.
– Ида сказала, что слышала об этом. – Она колебалась. – Джубал, послушай. Я не вижу ничего хорошего в этой девушке, но, возможно, я многого не знаю. Помни одно, если девушка не хочет принимать тебя таким, как ты есть, – это не то, что тебе нужно.
Сперва совет показался Джубалу нелепым, но вдруг ему стало до боли обидно.
– Звучит неплохо, хотя на самом деле все совершенно не так.
– Ты дрался за нее, а она даже…
– Я же сказал, что нет. Она рассердилась, что я подрался. Может, она вообще больше не захочет меня видеть, – уныло проговорил он, отворачиваясь к стене. – Мне нужно немного отдохнуть, мама.
В среду он встретился, наконец, с Генри Кэроллом.
– Ты пытался подставить меня, – с порога начал Джубал. Кэролл оторвал взгляд от бумаг. Среди массивной мебели, которой был обставлен его кабинет, с дорогими часами на руке и в очках в золотой оправе, он выглядел весьма внушительно. Он казался слишком крупной фигурой, чтобы быть замешанным в обыкновенном воровстве. Но он даже не стал спорить.
– Я слышал, все прошло не совсем удачно? – Он откинулся на спинку стула. – И ты, кажется, пытаешься свалить свою вину на Хекетга и Бэйнбриджа?
– Я всего лишь хочу, чтобы отвечал тот, кто виноват, – тихо сказал Джубал.
– Можешь оставить свои желания при себе. В бизнесе все бывает. Происходят и осечки. Это дельце не выгорело. В следующий раз, если я затею подобное, все обязательно получится. И ты даже не поймешь как. Когда ты мне будешь не нужен, я тебе скажу, а пока, будь любезен, исполняй, что скажут.
В комнате воцарилась мертвая тишина: Джубал слышал голос Розали, доносившийся с улицы, правда, разобрать слова было невозможно.
– Долго я буду вашим рабом, мистер Кэролл? – со злобой в голосе спросил он. – Когда этому придет конец?
– Я же сказал, что сообщу, – спокойно ответил Кэролл. – Я взял тебя, чтобы ты на меня работал. Я закрыл глаза на то, что ты просто исчадие ада. Заруби себе на носу: делай свое дело. И все будет о’кей.
– Возьмите еще, мисс Кэролл, – Чарли Дэнсон, улыбаясь, вручил ей три накладные.
– На что они? – полюбопытствовала Террил.
– На запчасти для ремонта после той проклятой поездки в пятницу ночью, когда за рулем был Джубал Кейн, – ответил Чарли, продолжая улыбаться как ни в чем не бывало.
– Что?
– Кейн попал в туман на обратном пути из Блэк Маунтин. Дверь всмятку, зеркало разбилось. Удивляюсь, как он вообще остался в живых. За последние три года на этом самом месте погибли двое.
Рила стояла как громом пораженная.
– Джубал попал в аварию?
– Любой другой на его месте непременно бы попал, – уточнил Чарли. – Мой отец сказал, что Джубала, должно быть, спасли гены его дедушки.
– Вот бы не подумала. Об Эдди Кейне тысячу лет никто не вспоминал. Он был бутлегером и выпить не дурак, – хихикая, сообщила Розали.
– Этот человек был просто богом за рулем. Любая машина его слушалась. Если бы Джубал не был таким скрытным, я бы вам и еще кое-что рассказал, но не знаю, как он к этому отнесется, – заключил Чарли. – Так что молчу, молчу, молчу.
Террил проводила его взглядом, а потом уже посмотрела на накладные.
– Он мог погибнуть, – сказала она Розали.
– Вполне. Он вел грузовик Бобо. Говорят, Хекетт допустил какую-то оплошность или что-то там недоделал… Из-за этого все и произошло. И из-за этого же произошла потасовка.
– Все равно ему не следовало драться, – заявила Террил, но когда она клала бумаги на стол, было заметно, что руки ее дрожат.
– Над его красивым лицом хорошо поработали, – язвительно сказала Розали. – Разве что мама родная его теперь не испугается… Боже милостивый, пора бы ему и появиться. Два часа уже есть?
Войдя, Джубал молча подошел к своему столу и осторожно опустился на стул, стараясь не глядеть на Террил. Как и Розали, она не могла без содрогания взирать на то, что когда-то действительно было красивым лицом, но сострадание и жалость переполняли ее.
Она украдкой взглянула на него. Розали ошибалась. Не только мать могла смотреть на него с любовью.
– Террил, давно собиралась тебе сказать, – Розали улыбнулась ей. – Чарли Дэнсон из очень хорошей семьи. И вот-вот заканчивает колледж.
Террил отвела взгляд от склоненной головы Джубала.
– Он симпатичный, – сказала она немного удивленно.
– Да. И просил меня заострить на этом твое внимание. Я, разумеется, пообещала, а то он, наверное, замучился ходить сюда по десять раз на дню. – Розали рассмеялась. – Скоро все ботинки стопчет.
Террил покраснела, но вовсе не от слов Розали, а от мысли, что подумает о ней Джубал.
– Я думала, он приходит сюда по делам.
– Милая, с тех пор как Чарли здесь работает, никто не видел его в офисе чаще одного раза в неделю. Пока не появилась ты…
Дверь за Розали захлопнулась, и Джубал стал собирать бумаги. Он был мрачнее тучи.
– Ты не рассказывал мне про несчастный случай, – Террил старалась говорить как можно тише, чтобы не услышал Генри в соседней комнате.
– Что было, то было. Впрочем, ты особо и не спрашивала.
– Джубал!
Он посмотрел на нее и открыл дверь.
– Чарли Дэнсон – милый, хороший мальчик, Рила. Мы одногодки, но знаешь, иногда мне кажется, что я старше лет на сто.
Ноябрьская луна светила ярко, еще подходя к грузовику, припаркованному на обочине, Террил различила его фигуру в глубине кабины. Он сидел напротив окна, вытянув ноги. Слава Богу! Пришел.
Она открыла дверь и забралась внутрь. С минуту они оба молча изучали, как работают «дворники».
– Я не знал, придешь ли ты, и я не знаю, зачем я здесь, – начал он без предисловия.
– Я знаю, зачем пришла я. Сказать, что в понедельник я просто испугалась и к тому же приревновала тебя.
– Приревновала? К кому? – удивился Джубал.
– Ты пошел в «Сосны», к девушке.
– Какой девушке? – тихо спросил он.
– С которой ты был в ночь, когда ограбили лесопилку. Ее твердый и ровный голос заставил его покраснеть.
– Ее там не было, – отрезал он. – А если бы и была, я бы даже близко к ней не подошел. Я тебе это уже говорил.
– Хорошо. Я хотела услышать подтверждение, – сухо сказала Террил.
– Ты многого обо мне не знаешь, Рила. Я не слишком горжусь тем, что было. Но если я расскажу правду, ты только рассердишься. Как в случае с дракой.
Она разглядывала лацканы своего пальто, пытаясь проглотить ком в горле.
– Ты говорил, что люди вынуждены драться, Джубал.
– Да. Но, вероятно, есть люди, которые считают по-другому. Которые и поступили бы по-другому. Например, Чарли.
– Так ты приехал сюда, на ночь, глядя, чтобы поговорить о нем? Ты хочешь, чтобы я пришла к нему завтра, взяла его за руку, или позвала домой, или позволила ему поцеловать меня?
– Нет! – Его голос дрогнул. – Нет.
Она ждала, не двигаясь, пока он, наконец, не взглянул на нее. Она придвигалась к нему все ближе и ближе, так близко, что можно было услышать биение сердца, единственно близкого ей в этой лунной ночи.
– Ты пришел, чтобы услышать, что мне не нужен Чарли Дэнсон. И все те «джентльмены», которыми я тебя попрекала прошлой ночью… – Ее шепот становился все тише и тише. У него такие зеленые глаза, они так сияют в темноте. – Мне они тоже не нужны, Джубал, – закончила она.
– Тогда кто же? – Его губы уже совсем рядом.
Словно снежинка, подхваченная ветром, внезапно и стремительно она прижалась к нему губами.
– Ты, – выдохнула она. – Ты.
Его сопротивление, и без того весьма слабое, было окончательно сломлено. Его руки обнимали ее все крепче и крепче, гладили плечи, шею, волосы, не оставляя ни малейшего шанса вырваться из объятий.
– Не говори мне больше о других мужчинах, Джубал, – страстно прошептала она.
– Ты тоже не говори мне о них, Рила.
Джубал попытался снова найти ее губы, но она уже нежно-нежно целовала его скулы, подбородок, шею, каждую ссадину, каждую царапину. И когда он вздрагивал от прикосновения ее пальцев, у Террил на мгновение захватывало дух. Она осторожно расстегнула ему рубашку и начала приподнимать майку, стараясь не причинить боль. Наконец снятая одежда осталась лежать у него на коленях.
Террил слышала его дыхание, чувствовала, как он сжимает ее плечи. Мягко, нежно, бережно она гладила его загорелую кожу.
– Что же они с тобой сделали, Джубал. – Ее голос был полон жалости, даже при лунном свете на нем живого места не было от синяков и ушибов. – Больно? – Ее пальцы осторожно ласкали его.
Джубал притянул ее голову к себе, и ее холодные губы прижались к его груди. Их сердца бились в унисон.
Наконец она чуть отстранилась, и Джубал легко прикоснулся к ее груди. Террил тут же отпрянула.
Они смотрели друг на друга, пока он искал в себе силы, чтобы заговорить, а она боролась с нахлынувшими на нее противоречивыми чувствами.
– Прости, – наконец сказал он и потянулся за рубашкой. – Я больше так не сделаю. Я не хотел… Черт, все не так! Я хотел, Рила. Ты ласкала меня, и мне тоже хотелось ответить тем же.
– Я поступила так потому, что тебе больно. – Она погладила его по щеке. – Мне пора идти, пока не…
– Не уходи, я не прикоснусь к тебе сегодня, – умоляюще перебил Джубал. – Обещаю.
– Я до боли хочу остаться, – тихо сказала она. – И поэтому я должна идти. Но я прошу, чтобы ты пообещал мне одну вещь, Джубал.
– Я не могу пообещать, больше никогда не драться, если ты опять об этом.
– Нет, не об этом. Обещай, что больше не пойдешь в «Сосны». Там с тобой случаются одни несчастья.
– Рила, посмотри на меня. – Он взял ее за подбородок и приподнял его. – С недавних пор в моей жизни многое изменилось. Благодаря тебе. Я не пойду. Я больше не люблю «Сосны». Все, что я хочу, – быть рядом с тобой, даже если я этого и не заслуживаю.
Террил молча кивнула и смущенно улыбнулась.
– Скрепим сделку поцелуем, но даже такому больному, чур, рук не распускать.
Он тут же послушно спрятал руки за спину.
Глава 20
– Зачем? – крикнула она ему вдогонку.
– По-моему, тебе лучше пойти домой. Там тебя дожидается настоящий джентльмен. Я же буду бродить неподалеку, как бездомная собака, и ждать, когда ты приласкаешь меня.
– Тебя с удовольствием приласкают, – Рила еле сдерживала слезы, – девочки из «Сосен».
Мэгги с суровым видом смазывала антисептиком раны на коже Джубала. Он вздрагивал, но старался не стонать и не морщиться. Лицо болело, пожалуй, больше всего, любое движение разбитых губ вызывало новую волну болезненных ощущений.
– Надеюсь, – сказала Мэгги, убирая бинты, – она этого стоит, малыш.
– Дело не только в ней, – мрачно ответил Джубал.
Мэгги закрыла пузырек с мазью и еще раз посмотрела на его разбитое лицо.
– Тебе повезло, что с утра ты вообще смог открыть глаза. Тебя избили до полусмерти, но вчера вечером ты все равно ухитрился сбежать из дома. Ты должен порвать с этой женщиной, Джубал. Она приносит тебе только несчастье.
Это заявление заставило Джубала снова содрогнуться от боли.
– С какой женщиной? – наконец спросил он.
– С той, ради которой ты по ночам уходишь из дома. Думаешь, я ничего не знаю? Кто бы она ни была, но уже два месяца ты ходишь к ней. Я, конечно, надеюсь, что она хорошая девушка, но уже начинаю в этом сомневаться.
Его лицо, вернее, та небольшая его часть, где сохранилась неповрежденная кожа, вспыхнуло, и он почти выкрикнул:
– Она хорошая, мама. В этом-то вся и беда. Это ей не следует быть со мной…
– Ну-ка объясни, что ты имеешь в виду? Чем ты хуже других парней?
– Мама, – перебил он. – Я не достоин такой, как она.
– Это она тебе сказала? – сухо спросила Мэгги.
– Нет. Но ее семья меньше всего на свете жаждет, чтобы она породнилась с кем-нибудь вроде нас. – Он глубоко вздохнул. – Я, наверное, прилягу. Паршиво себя чувствую. Видимо, опять не пойду сегодня на работу.
Мэгги прошла за ним в небольшую спальню.
– Джубал, это не… ты же не связался с дочкой Лайонела Джонсона?
Он слишком устал, чтобы протестовать, лишь раздраженно взглянул на мать.
– Нет. Почему ты так подумала? Кто распускает подобные сплетни?
Мэгги вздохнула с облегчением.
– Ида сказала, что слышала об этом. – Она колебалась. – Джубал, послушай. Я не вижу ничего хорошего в этой девушке, но, возможно, я многого не знаю. Помни одно, если девушка не хочет принимать тебя таким, как ты есть, – это не то, что тебе нужно.
Сперва совет показался Джубалу нелепым, но вдруг ему стало до боли обидно.
– Звучит неплохо, хотя на самом деле все совершенно не так.
– Ты дрался за нее, а она даже…
– Я же сказал, что нет. Она рассердилась, что я подрался. Может, она вообще больше не захочет меня видеть, – уныло проговорил он, отворачиваясь к стене. – Мне нужно немного отдохнуть, мама.
В среду он встретился, наконец, с Генри Кэроллом.
– Ты пытался подставить меня, – с порога начал Джубал. Кэролл оторвал взгляд от бумаг. Среди массивной мебели, которой был обставлен его кабинет, с дорогими часами на руке и в очках в золотой оправе, он выглядел весьма внушительно. Он казался слишком крупной фигурой, чтобы быть замешанным в обыкновенном воровстве. Но он даже не стал спорить.
– Я слышал, все прошло не совсем удачно? – Он откинулся на спинку стула. – И ты, кажется, пытаешься свалить свою вину на Хекетга и Бэйнбриджа?
– Я всего лишь хочу, чтобы отвечал тот, кто виноват, – тихо сказал Джубал.
– Можешь оставить свои желания при себе. В бизнесе все бывает. Происходят и осечки. Это дельце не выгорело. В следующий раз, если я затею подобное, все обязательно получится. И ты даже не поймешь как. Когда ты мне будешь не нужен, я тебе скажу, а пока, будь любезен, исполняй, что скажут.
В комнате воцарилась мертвая тишина: Джубал слышал голос Розали, доносившийся с улицы, правда, разобрать слова было невозможно.
– Долго я буду вашим рабом, мистер Кэролл? – со злобой в голосе спросил он. – Когда этому придет конец?
– Я же сказал, что сообщу, – спокойно ответил Кэролл. – Я взял тебя, чтобы ты на меня работал. Я закрыл глаза на то, что ты просто исчадие ада. Заруби себе на носу: делай свое дело. И все будет о’кей.
– Возьмите еще, мисс Кэролл, – Чарли Дэнсон, улыбаясь, вручил ей три накладные.
– На что они? – полюбопытствовала Террил.
– На запчасти для ремонта после той проклятой поездки в пятницу ночью, когда за рулем был Джубал Кейн, – ответил Чарли, продолжая улыбаться как ни в чем не бывало.
– Что?
– Кейн попал в туман на обратном пути из Блэк Маунтин. Дверь всмятку, зеркало разбилось. Удивляюсь, как он вообще остался в живых. За последние три года на этом самом месте погибли двое.
Рила стояла как громом пораженная.
– Джубал попал в аварию?
– Любой другой на его месте непременно бы попал, – уточнил Чарли. – Мой отец сказал, что Джубала, должно быть, спасли гены его дедушки.
– Вот бы не подумала. Об Эдди Кейне тысячу лет никто не вспоминал. Он был бутлегером и выпить не дурак, – хихикая, сообщила Розали.
– Этот человек был просто богом за рулем. Любая машина его слушалась. Если бы Джубал не был таким скрытным, я бы вам и еще кое-что рассказал, но не знаю, как он к этому отнесется, – заключил Чарли. – Так что молчу, молчу, молчу.
Террил проводила его взглядом, а потом уже посмотрела на накладные.
– Он мог погибнуть, – сказала она Розали.
– Вполне. Он вел грузовик Бобо. Говорят, Хекетт допустил какую-то оплошность или что-то там недоделал… Из-за этого все и произошло. И из-за этого же произошла потасовка.
– Все равно ему не следовало драться, – заявила Террил, но когда она клала бумаги на стол, было заметно, что руки ее дрожат.
– Над его красивым лицом хорошо поработали, – язвительно сказала Розали. – Разве что мама родная его теперь не испугается… Боже милостивый, пора бы ему и появиться. Два часа уже есть?
Войдя, Джубал молча подошел к своему столу и осторожно опустился на стул, стараясь не глядеть на Террил. Как и Розали, она не могла без содрогания взирать на то, что когда-то действительно было красивым лицом, но сострадание и жалость переполняли ее.
Она украдкой взглянула на него. Розали ошибалась. Не только мать могла смотреть на него с любовью.
– Террил, давно собиралась тебе сказать, – Розали улыбнулась ей. – Чарли Дэнсон из очень хорошей семьи. И вот-вот заканчивает колледж.
Террил отвела взгляд от склоненной головы Джубала.
– Он симпатичный, – сказала она немного удивленно.
– Да. И просил меня заострить на этом твое внимание. Я, разумеется, пообещала, а то он, наверное, замучился ходить сюда по десять раз на дню. – Розали рассмеялась. – Скоро все ботинки стопчет.
Террил покраснела, но вовсе не от слов Розали, а от мысли, что подумает о ней Джубал.
– Я думала, он приходит сюда по делам.
– Милая, с тех пор как Чарли здесь работает, никто не видел его в офисе чаще одного раза в неделю. Пока не появилась ты…
Дверь за Розали захлопнулась, и Джубал стал собирать бумаги. Он был мрачнее тучи.
– Ты не рассказывал мне про несчастный случай, – Террил старалась говорить как можно тише, чтобы не услышал Генри в соседней комнате.
– Что было, то было. Впрочем, ты особо и не спрашивала.
– Джубал!
Он посмотрел на нее и открыл дверь.
– Чарли Дэнсон – милый, хороший мальчик, Рила. Мы одногодки, но знаешь, иногда мне кажется, что я старше лет на сто.
Ноябрьская луна светила ярко, еще подходя к грузовику, припаркованному на обочине, Террил различила его фигуру в глубине кабины. Он сидел напротив окна, вытянув ноги. Слава Богу! Пришел.
Она открыла дверь и забралась внутрь. С минуту они оба молча изучали, как работают «дворники».
– Я не знал, придешь ли ты, и я не знаю, зачем я здесь, – начал он без предисловия.
– Я знаю, зачем пришла я. Сказать, что в понедельник я просто испугалась и к тому же приревновала тебя.
– Приревновала? К кому? – удивился Джубал.
– Ты пошел в «Сосны», к девушке.
– Какой девушке? – тихо спросил он.
– С которой ты был в ночь, когда ограбили лесопилку. Ее твердый и ровный голос заставил его покраснеть.
– Ее там не было, – отрезал он. – А если бы и была, я бы даже близко к ней не подошел. Я тебе это уже говорил.
– Хорошо. Я хотела услышать подтверждение, – сухо сказала Террил.
– Ты многого обо мне не знаешь, Рила. Я не слишком горжусь тем, что было. Но если я расскажу правду, ты только рассердишься. Как в случае с дракой.
Она разглядывала лацканы своего пальто, пытаясь проглотить ком в горле.
– Ты говорил, что люди вынуждены драться, Джубал.
– Да. Но, вероятно, есть люди, которые считают по-другому. Которые и поступили бы по-другому. Например, Чарли.
– Так ты приехал сюда, на ночь, глядя, чтобы поговорить о нем? Ты хочешь, чтобы я пришла к нему завтра, взяла его за руку, или позвала домой, или позволила ему поцеловать меня?
– Нет! – Его голос дрогнул. – Нет.
Она ждала, не двигаясь, пока он, наконец, не взглянул на нее. Она придвигалась к нему все ближе и ближе, так близко, что можно было услышать биение сердца, единственно близкого ей в этой лунной ночи.
– Ты пришел, чтобы услышать, что мне не нужен Чарли Дэнсон. И все те «джентльмены», которыми я тебя попрекала прошлой ночью… – Ее шепот становился все тише и тише. У него такие зеленые глаза, они так сияют в темноте. – Мне они тоже не нужны, Джубал, – закончила она.
– Тогда кто же? – Его губы уже совсем рядом.
Словно снежинка, подхваченная ветром, внезапно и стремительно она прижалась к нему губами.
– Ты, – выдохнула она. – Ты.
Его сопротивление, и без того весьма слабое, было окончательно сломлено. Его руки обнимали ее все крепче и крепче, гладили плечи, шею, волосы, не оставляя ни малейшего шанса вырваться из объятий.
– Не говори мне больше о других мужчинах, Джубал, – страстно прошептала она.
– Ты тоже не говори мне о них, Рила.
Джубал попытался снова найти ее губы, но она уже нежно-нежно целовала его скулы, подбородок, шею, каждую ссадину, каждую царапину. И когда он вздрагивал от прикосновения ее пальцев, у Террил на мгновение захватывало дух. Она осторожно расстегнула ему рубашку и начала приподнимать майку, стараясь не причинить боль. Наконец снятая одежда осталась лежать у него на коленях.
Террил слышала его дыхание, чувствовала, как он сжимает ее плечи. Мягко, нежно, бережно она гладила его загорелую кожу.
– Что же они с тобой сделали, Джубал. – Ее голос был полон жалости, даже при лунном свете на нем живого места не было от синяков и ушибов. – Больно? – Ее пальцы осторожно ласкали его.
Джубал притянул ее голову к себе, и ее холодные губы прижались к его груди. Их сердца бились в унисон.
Наконец она чуть отстранилась, и Джубал легко прикоснулся к ее груди. Террил тут же отпрянула.
Они смотрели друг на друга, пока он искал в себе силы, чтобы заговорить, а она боролась с нахлынувшими на нее противоречивыми чувствами.
– Прости, – наконец сказал он и потянулся за рубашкой. – Я больше так не сделаю. Я не хотел… Черт, все не так! Я хотел, Рила. Ты ласкала меня, и мне тоже хотелось ответить тем же.
– Я поступила так потому, что тебе больно. – Она погладила его по щеке. – Мне пора идти, пока не…
– Не уходи, я не прикоснусь к тебе сегодня, – умоляюще перебил Джубал. – Обещаю.
– Я до боли хочу остаться, – тихо сказала она. – И поэтому я должна идти. Но я прошу, чтобы ты пообещал мне одну вещь, Джубал.
– Я не могу пообещать, больше никогда не драться, если ты опять об этом.
– Нет, не об этом. Обещай, что больше не пойдешь в «Сосны». Там с тобой случаются одни несчастья.
– Рила, посмотри на меня. – Он взял ее за подбородок и приподнял его. – С недавних пор в моей жизни многое изменилось. Благодаря тебе. Я не пойду. Я больше не люблю «Сосны». Все, что я хочу, – быть рядом с тобой, даже если я этого и не заслуживаю.
Террил молча кивнула и смущенно улыбнулась.
– Скрепим сделку поцелуем, но даже такому больному, чур, рук не распускать.
Он тут же послушно спрятал руки за спину.
Глава 20
Дасти вышел на работу в понедельник и сразу же столкнулся с Джубалом во дворе лесопилки.
– Сегодня ты вроде не такой агрессивный, Кейн.
Джубал рассмеялся.
– Нет. А ты хочешь снова драться, Дасти? Тогда начинай.
Стоящие неподалеку мужчины подошли ближе и обступили их тесным кольцом. Дасти посмотрел на Джубала, затем стал рассматривать свои руки с незажившими еще ссадинами.
– Ты упал первый, Кейн. Я победил.
– Это ты так считаешь.
– Я не собираюсь доказывать то, что и так ясно, – громко, но как бы оправдываясь, сказал Дасти и пошел прочь.
А Джубал остался стоять посреди залитого солнцем двора лесопилки. Он не знал, каким образом, но на этот раз он точно победил. Все остальные тоже знали это. Что-то определенно изменилось в отношении к нему окружающих.
Джубал удивлялся, как такая жгучая ночь, подобная той, что он пережил, может послужить чему-то хорошему, но именно так оно и было. Вкалывая в мастерской, он вдруг подумал с надеждой: может, и из него получится что-нибудь хорошее, и тогда, наконец, им с Террил не придется скрываться от людских глаз.
Отношения с ней развиваются так стремительно, что скрывать их становится все труднее. Джубал понимал, что они вот-вот переступят черту, за которую запретили себе заходить. Террил тоже это понимала. Но она не осознавала до конца, насколько он близок к срыву.
Если же она догадывается, то ни в коем случае не должна появляться сегодня на работе. Во вторник ей нечего делать здесь, на лесопилке.
Но как только он сел на свое обычное место, дверь распахнулась, и его сердце учащенно забилось.
На пороге стояла Террил и сбивчиво бормотала что-то Розали насчет недоделанной вчера работы.
– Боже, неужели ты пришла только из-за этого? – поразилась Розали.
Проскользнув на свое место за соседним столом, Террил, наконец, украдкой взглянула на Джубала. Застенчиво и вместе с тем вызывающе. Уж он-то знал, зачем она здесь; чтобы встретиться с ним.
Когда она вытянула длинные ноги и скрестила их, у него кровь закипела в жилах. Террил всегда так сидела, но сегодня он был готов взорваться, словно Везувий.
Как же он хотел коснуться ее стройных икр, гладить их, поднимаясь выше и выше… Джубал с трудом заставил себя вернуться к реальности и поспешил заняться бумагами, но цифры прыгали перед глазами, а буквы никак не хотели складываться в слова.
Когда прошел еще час этой пытки, он не выдержал, захлопнул папку и тихо окликнул ее.
Террил быстро окинула взглядом помещение: дверь в кабинет Генри закрыта, Розали уехала в банк – и только потом посмотрела на него.
– На автостоянке, – его голос звучал настойчиво и даже требовательно.
Они уже давно не встречались там. Террил покраснела и кивнула. Он нежно посмотрел на нее и погладил по волосам.
– Знаешь, что вытворяли твои ноги минуту назад? Больше не вздумай так делать, – мрачно сказал Джубал. – Ты сведешь меня с ума. И я пошлю к черту эту проклятую работу. – Он приложил палец к ее губам и тихо уточнил: – До вечера, Рила.
– Сегодня же не пятница, а только вторник.
– Какая разница? Сегодня ты пришла на работу. Мы оба знаем зачем – нам хотелось увидеть друг друга. По два часа дважды в неделю, черт побери, Рила, неужели мы не заслуживаем большего?
Террил погладила его лицо.
– Да, – согласилась она и попыталась улыбнуться. – Только будь нежным, когда я приду вечером, Джубал.
Он был слишком уставший, слишком истерзанный. Но дал себе слово, что, как только увидит ее, тут же отправит обратно домой. Он найдет для этого причину.
Но это были лишь благие намерения. Он прекрасно знал, что будет на самом деле. Как только появлялась Террил, он становился полной размазней. Когда она забиралась в грузовик, принося с собой холодное дыхание улицы и свой сладкий запах, он понимал, что только полный идиот может отпустить такую теплую и желанную девчонку с блестящими глазами и нежными губами домой к суровой тетке, ненавистному отчиму и умирающей матери.
Террил появилась такая же красивая и оживленная, как всегда. Она быстро прикоснулась к его щеке теплыми губами. – Что с тобой? – спросил Джубал, когда она в третий раз увернулась от его объятий.
– Перестань, – наконец неохотно выговорила она. – Не надо так.
– А как? – рассердился Джубал. – Ты сама этого хотела, – слова его звучали как обвинение. – А теперь, значит, в кусты?
Она ничего не ответила, лишь нервно теребила пальцами шарф.
– Давай немного покатаемся, Джубал, – наконец нарушила она молчание.
– Покатаемся? – непонимающе переспросил он.
– Нас же никто не увидит. Совсем недолго. Вместо того… чтобы сидеть здесь. По дороге поговорим… – Ее щеки залились краской, и она отвела взгляд.
Они повернули к темнеющей вдали реке и вырулили на бесконечную ленту шоссе, уводившую их на север. Единственным источником света в кабине был красноватый огонек приемника.
– Кажется, ты хотела поговорить, – сказал, наконец, Джубал.
– Да. Я и сейчас хочу. Но ночь такая замечательная… Она не стала продолжать. Ночь была холодная, луна все время пряталась за тяжелые, низкие тучи, а ветер угрожающе налетал порывами, словно хотел смести грузовик с дороги в непроглядную темень. Более замечательную ночку просто трудно представить.
– Тогда я скажу, – он внимательно смотрел на дорогу. – О том, как ты сидишь здесь, вцепившись в дверь. Почему?
– Не знаю. – Она чуть придвинулась к нему. Он обернулся через плечо, но обнимать ее как обычно не стал.
– Осторожно, – предупредил Джубал с сарказмом. – Ты можешь оказаться слишком близко, и я могу достать тебя. – Последняя фраза была намеренно двусмысленной.
– Думаю, – тихо сказала Террил, – тебе лучше отвезти меня домой.
Злоба захлестнула его. Ни говоря ни слова, Джубал резко свернул на проселочную дорогу. Поплутав немного, вернулся на шоссе и прибавил газу так, что гравий из-под колес с треском полетел в разные стороны.
Террил поглядывала на его суровое мрачное лицо, и у нее начинали дрожать коленки.
– Послушай, Джубал, я хочу домой просто потому, что у меня плохое настроение. Я устала.
– Ты хочешь домой, потому что боишься, – выпалил он, не отводя взгляда от дороги. – Боишься, что я поцелую тебя, как сегодня на работе.
Джубал вздохнул и полез в карман рубашки за сигаретами. Не успел он достать пачку, как Террил запротестовала:
– Нет. Не кури.
Он открыл пачку.
– Если ты думаешь, что я собираюсь поцеловать тебя на прощание, выкинь это из головы. И курить я буду, когда захочу.
Террил опять отстранилась.
– Хорошо. Тогда, пожалуйста, скорее. Какие уж теперь поцелуи?
– Так я и думал, – пробормотал он и скомкал сигареты. – Я домчу тебя в твой проклятый дом быстрее ветра. Только завтра не строй мне глазки. Мне надоели эти игры. Я устал просыпаться среди ночи и представлять, как я ласкаю тебя, целую…
Господи, что он несет? Он резко замолчал.
– Прекрати, Джубал. Ты действительно пугаешь меня. Но это был не испуг, что-то другое витало в воздухе. Желание, сильное и горячее.
Он, рассыпая проклятия, свернул с дороги около полуразвалившейся лачуги, бывшей в незапамятные времена небольшим магазинчиком. Когда он выключил двигатель и фары, они остались в полной темноте. Только они, да ветер, да их сердца, готовые выпрыгнуть из груди.
– Не надо, Джубал, – пролепетала Террил дрожащим голосом.
– Не надо, не надо, не надо. Только это и слышишь каждый раз, – он отвернулся. – То ты льнешь ко мне, то отталкиваешь…
В ее голосе слышалось отчаяние: он должен понять.
– Я веду себя глупо. Я лишь хочу сказать: Джубал, не надо. Не останавливайся. Ласкай меня, пожалуйста, ласкай меня и…
Ее руки обвили его шею, ее губы искали его рот.
Террил ни разу в жизни так не целовалась. Искорка, загоревшаяся днем, превратилась в огромный костер. Каждая черточка его лица притягивала ее, каждое его движение. Она хотела его, и он сгорал от желания, от прикосновений ее рук и губ.
Когда они разомкнули объятия, оба с трудом дышали. Террил сидела у него на коленях, а его руки ощущали тепло ее плеч под тоненькой розовой блузкой.
Глядя ему в глаза, которые страсть превратила в черные, она прошептала:
– Я люблю твои губы, твои поцелуи и ласки, Джубал. Он застыл в изумлении и долго сидел неподвижно.
– Не говори мне это, Рила. Не здесь. Не сейчас… Я постоянно думаю о тебе и не могу больше выдерживать эту пытку. Я вижу тебя и представляю, как ты выглядишь без этих джинсов. Думаю везде. На работе. Дома. Господи, я не могу сохранять спокойствие, даже когда ты просто пересекаешь двор лесопилки.
Она молчала, обдумывая услышанное. Но даже при тусклом свете видно было, как пылают ее щеки. Она не отвела взгляда и заговорила нехотя и как бы через силу:
– Почему ты не спросишь, что я об этом думаю? Джубал сжал пальцами руль так сильно, что костяшки побелели.
– Я не просыпаюсь ночью, – продолжала Террил. – Я просто сплю. Знаешь, что мне снилось прошлой ночью? Мне снилось, – она прикоснулась к нему, – что мы в поле, светит солнце, я протягиваю руки, как сейчас, расстегиваю тебе рубашку, и она соскальзывает с плеч…
Его сердце забилось сильнее от ее прикосновений, кровь заструилась быстрее, ее дыхание опалило его губы.
– Твоя кожа была золотистая и горячая, как солнце.
Он вцепился в ручку двери, дернул с диким усилием, словно хотел вырвать с корнем, и нырнул в холодную мглу.
– Джубал!
Он застыл на месте, в нескольких шагах от машины.
– Что ты со мной делаешь? – простонал Джубал и с силой засунул руки в задние карманы брюк. – Тебе, наверное, весело. Думаю, многие девчонки так развлекаются. Но мне это не нравится, Рила.
– Джубал, – еще раз повторила она.
Он нехотя обернулся. Террил тоже вылезла из грузовика и стояла рядом с дверью. Джубал в тусклом свете различал лишь ее тонкий силуэт.
– Ты сказал, что мне нечего бояться. Я верю тебе, Джубал.
С минуту Террил молча стояла, и он даже на расстоянии мог слышать ее прерывистое дыхание. Вдруг она закрыла лицо руками и разрыдалась.
– Я не знаю, что со мной, – всхлипывала она. – Я на самом деле не понимаю. Иногда я просто ненавижу тебя, Джубал Кейн, потому что ты имеешь надо мной такую власть. У тебя были другие женщины… А я хочу, чтобы первым мужчиной был тот парень, за которого я потом выйду замуж.
Она говорила сбивчиво и страстно. Наконец снова наступила тишина. Джубал нарушил ее. В его голосе слышалась решимость.
– Рила, посмотри на меня, – ветер уносил его слова в сторону.
Он медленно стянул куртку и положил на землю, не обращая внимания на ее удивленный взгляд. Затем начал расстегивать старую фланелевую рубашку. Она соскользнула с плеч и присоединилась к куртке. Казалось, это тянулось целую вечность.
– Я… я боюсь, – прошептала она дрожащими губами.
– Не бойся, – сказал Джубал тихо. – Ты хотела посмотреть на меня. Что ж, смотри…
Не отводя от нее глаз, он взялся за нижний край майки, одним ловким и быстрым движением стянул ее через голову. Ветер обдувал его горячее тело. Обнаженный до пояса, он стоял и ждал.
Даже в полумраке Террил видела четкую линию его шеи, стройный торс, гладкие, словно отполированные плечи. Синяки совсем не портили его.
Огненные стрелы желания пронзили ее насквозь. Слишком поздно, чтобы остановиться. Вихрь сегодняшних событий увлек ее – и, значит, она должна довести дело до конца в эту холодную ночь. Его глаза изумрудами светили из темноты. Страх понемногу отпускал ее.
– Ты можешь этого не делать, – начал Джубал, но голос его прервался.
Террил расстегнула джинсы и приспустила на бедрах. Блузка едва доставала до их середины. Затем она по очереди сбросила туфли, которые упали на землю с глухим стуком. Согнув ногу в колене и взявшись рукой за край одной штанины, она сдернула ее, ухватилась другой рукой за дверь грузовика и тут же выпрямилась, готовая проделать маневр со второй брючиной.
Готово. Джинсы у ее ног. Она дрожала от холода и ожидания дальнейшего, но старалась сдержать стук зубов.
Джубал стоял изумленный, не в силах пошевелиться. Больше ему в жизни ничего не нужно, кроме созерцания полураздетой Террил. Она была такая, как он и представлял, стройная, грациозная и желанная.
Он шагнул к ней, наслаждаясь зрелищем, открывшимся ему. Каждый удар сердца отдавал по всему телу: в висках, в горле, в кончиках пальцев. Везде.
– Рила, – прошептал он, наконец, стоя вплотную к ней. Она боролась с вновь охватившим ее страхом. – Ты – лучшее, что я видел в этой жизни, девочка.
Он притянул ее к себе. Прижал лицо к обнаженной груди, чувствуя кожей ее дыхание. Ее дрожь и сжатые в кулаки руки мгновенно охладили его пыл.
Джубал прижался щекой к ее волосам, мучимый сладкой истомой и нежностью.
– Я замерзаю, – пробормотала Террил, прикасаясь к нему губами.
Ему понадобилось время, чтобы справиться с чувствами, прежде чем он смог сказать:
– Пойдем. Пойдем в машину.
Террил уселась на холодное сиденье. Обивка царапала кожу, нога касалась шершавого коврика, лежащего на полу.
Она наблюдала за Джубалом. Он, нагнувшись, подбирал с земли разбросанную одежду. Луна освещала его высокую фигуру, гибкую, как у пантеры. Террил снова представила, как дрожит его шелковистая кожа от прикосновения ее пальцев.
– Сегодня ты вроде не такой агрессивный, Кейн.
Джубал рассмеялся.
– Нет. А ты хочешь снова драться, Дасти? Тогда начинай.
Стоящие неподалеку мужчины подошли ближе и обступили их тесным кольцом. Дасти посмотрел на Джубала, затем стал рассматривать свои руки с незажившими еще ссадинами.
– Ты упал первый, Кейн. Я победил.
– Это ты так считаешь.
– Я не собираюсь доказывать то, что и так ясно, – громко, но как бы оправдываясь, сказал Дасти и пошел прочь.
А Джубал остался стоять посреди залитого солнцем двора лесопилки. Он не знал, каким образом, но на этот раз он точно победил. Все остальные тоже знали это. Что-то определенно изменилось в отношении к нему окружающих.
Джубал удивлялся, как такая жгучая ночь, подобная той, что он пережил, может послужить чему-то хорошему, но именно так оно и было. Вкалывая в мастерской, он вдруг подумал с надеждой: может, и из него получится что-нибудь хорошее, и тогда, наконец, им с Террил не придется скрываться от людских глаз.
Отношения с ней развиваются так стремительно, что скрывать их становится все труднее. Джубал понимал, что они вот-вот переступят черту, за которую запретили себе заходить. Террил тоже это понимала. Но она не осознавала до конца, насколько он близок к срыву.
Если же она догадывается, то ни в коем случае не должна появляться сегодня на работе. Во вторник ей нечего делать здесь, на лесопилке.
Но как только он сел на свое обычное место, дверь распахнулась, и его сердце учащенно забилось.
На пороге стояла Террил и сбивчиво бормотала что-то Розали насчет недоделанной вчера работы.
– Боже, неужели ты пришла только из-за этого? – поразилась Розали.
Проскользнув на свое место за соседним столом, Террил, наконец, украдкой взглянула на Джубала. Застенчиво и вместе с тем вызывающе. Уж он-то знал, зачем она здесь; чтобы встретиться с ним.
Когда она вытянула длинные ноги и скрестила их, у него кровь закипела в жилах. Террил всегда так сидела, но сегодня он был готов взорваться, словно Везувий.
Как же он хотел коснуться ее стройных икр, гладить их, поднимаясь выше и выше… Джубал с трудом заставил себя вернуться к реальности и поспешил заняться бумагами, но цифры прыгали перед глазами, а буквы никак не хотели складываться в слова.
Когда прошел еще час этой пытки, он не выдержал, захлопнул папку и тихо окликнул ее.
Террил быстро окинула взглядом помещение: дверь в кабинет Генри закрыта, Розали уехала в банк – и только потом посмотрела на него.
– На автостоянке, – его голос звучал настойчиво и даже требовательно.
Они уже давно не встречались там. Террил покраснела и кивнула. Он нежно посмотрел на нее и погладил по волосам.
– Знаешь, что вытворяли твои ноги минуту назад? Больше не вздумай так делать, – мрачно сказал Джубал. – Ты сведешь меня с ума. И я пошлю к черту эту проклятую работу. – Он приложил палец к ее губам и тихо уточнил: – До вечера, Рила.
– Сегодня же не пятница, а только вторник.
– Какая разница? Сегодня ты пришла на работу. Мы оба знаем зачем – нам хотелось увидеть друг друга. По два часа дважды в неделю, черт побери, Рила, неужели мы не заслуживаем большего?
Террил погладила его лицо.
– Да, – согласилась она и попыталась улыбнуться. – Только будь нежным, когда я приду вечером, Джубал.
Он был слишком уставший, слишком истерзанный. Но дал себе слово, что, как только увидит ее, тут же отправит обратно домой. Он найдет для этого причину.
Но это были лишь благие намерения. Он прекрасно знал, что будет на самом деле. Как только появлялась Террил, он становился полной размазней. Когда она забиралась в грузовик, принося с собой холодное дыхание улицы и свой сладкий запах, он понимал, что только полный идиот может отпустить такую теплую и желанную девчонку с блестящими глазами и нежными губами домой к суровой тетке, ненавистному отчиму и умирающей матери.
Террил появилась такая же красивая и оживленная, как всегда. Она быстро прикоснулась к его щеке теплыми губами. – Что с тобой? – спросил Джубал, когда она в третий раз увернулась от его объятий.
– Перестань, – наконец неохотно выговорила она. – Не надо так.
– А как? – рассердился Джубал. – Ты сама этого хотела, – слова его звучали как обвинение. – А теперь, значит, в кусты?
Она ничего не ответила, лишь нервно теребила пальцами шарф.
– Давай немного покатаемся, Джубал, – наконец нарушила она молчание.
– Покатаемся? – непонимающе переспросил он.
– Нас же никто не увидит. Совсем недолго. Вместо того… чтобы сидеть здесь. По дороге поговорим… – Ее щеки залились краской, и она отвела взгляд.
Они повернули к темнеющей вдали реке и вырулили на бесконечную ленту шоссе, уводившую их на север. Единственным источником света в кабине был красноватый огонек приемника.
– Кажется, ты хотела поговорить, – сказал, наконец, Джубал.
– Да. Я и сейчас хочу. Но ночь такая замечательная… Она не стала продолжать. Ночь была холодная, луна все время пряталась за тяжелые, низкие тучи, а ветер угрожающе налетал порывами, словно хотел смести грузовик с дороги в непроглядную темень. Более замечательную ночку просто трудно представить.
– Тогда я скажу, – он внимательно смотрел на дорогу. – О том, как ты сидишь здесь, вцепившись в дверь. Почему?
– Не знаю. – Она чуть придвинулась к нему. Он обернулся через плечо, но обнимать ее как обычно не стал.
– Осторожно, – предупредил Джубал с сарказмом. – Ты можешь оказаться слишком близко, и я могу достать тебя. – Последняя фраза была намеренно двусмысленной.
– Думаю, – тихо сказала Террил, – тебе лучше отвезти меня домой.
Злоба захлестнула его. Ни говоря ни слова, Джубал резко свернул на проселочную дорогу. Поплутав немного, вернулся на шоссе и прибавил газу так, что гравий из-под колес с треском полетел в разные стороны.
Террил поглядывала на его суровое мрачное лицо, и у нее начинали дрожать коленки.
– Послушай, Джубал, я хочу домой просто потому, что у меня плохое настроение. Я устала.
– Ты хочешь домой, потому что боишься, – выпалил он, не отводя взгляда от дороги. – Боишься, что я поцелую тебя, как сегодня на работе.
Джубал вздохнул и полез в карман рубашки за сигаретами. Не успел он достать пачку, как Террил запротестовала:
– Нет. Не кури.
Он открыл пачку.
– Если ты думаешь, что я собираюсь поцеловать тебя на прощание, выкинь это из головы. И курить я буду, когда захочу.
Террил опять отстранилась.
– Хорошо. Тогда, пожалуйста, скорее. Какие уж теперь поцелуи?
– Так я и думал, – пробормотал он и скомкал сигареты. – Я домчу тебя в твой проклятый дом быстрее ветра. Только завтра не строй мне глазки. Мне надоели эти игры. Я устал просыпаться среди ночи и представлять, как я ласкаю тебя, целую…
Господи, что он несет? Он резко замолчал.
– Прекрати, Джубал. Ты действительно пугаешь меня. Но это был не испуг, что-то другое витало в воздухе. Желание, сильное и горячее.
Он, рассыпая проклятия, свернул с дороги около полуразвалившейся лачуги, бывшей в незапамятные времена небольшим магазинчиком. Когда он выключил двигатель и фары, они остались в полной темноте. Только они, да ветер, да их сердца, готовые выпрыгнуть из груди.
– Не надо, Джубал, – пролепетала Террил дрожащим голосом.
– Не надо, не надо, не надо. Только это и слышишь каждый раз, – он отвернулся. – То ты льнешь ко мне, то отталкиваешь…
В ее голосе слышалось отчаяние: он должен понять.
– Я веду себя глупо. Я лишь хочу сказать: Джубал, не надо. Не останавливайся. Ласкай меня, пожалуйста, ласкай меня и…
Ее руки обвили его шею, ее губы искали его рот.
Террил ни разу в жизни так не целовалась. Искорка, загоревшаяся днем, превратилась в огромный костер. Каждая черточка его лица притягивала ее, каждое его движение. Она хотела его, и он сгорал от желания, от прикосновений ее рук и губ.
Когда они разомкнули объятия, оба с трудом дышали. Террил сидела у него на коленях, а его руки ощущали тепло ее плеч под тоненькой розовой блузкой.
Глядя ему в глаза, которые страсть превратила в черные, она прошептала:
– Я люблю твои губы, твои поцелуи и ласки, Джубал. Он застыл в изумлении и долго сидел неподвижно.
– Не говори мне это, Рила. Не здесь. Не сейчас… Я постоянно думаю о тебе и не могу больше выдерживать эту пытку. Я вижу тебя и представляю, как ты выглядишь без этих джинсов. Думаю везде. На работе. Дома. Господи, я не могу сохранять спокойствие, даже когда ты просто пересекаешь двор лесопилки.
Она молчала, обдумывая услышанное. Но даже при тусклом свете видно было, как пылают ее щеки. Она не отвела взгляда и заговорила нехотя и как бы через силу:
– Почему ты не спросишь, что я об этом думаю? Джубал сжал пальцами руль так сильно, что костяшки побелели.
– Я не просыпаюсь ночью, – продолжала Террил. – Я просто сплю. Знаешь, что мне снилось прошлой ночью? Мне снилось, – она прикоснулась к нему, – что мы в поле, светит солнце, я протягиваю руки, как сейчас, расстегиваю тебе рубашку, и она соскальзывает с плеч…
Его сердце забилось сильнее от ее прикосновений, кровь заструилась быстрее, ее дыхание опалило его губы.
– Твоя кожа была золотистая и горячая, как солнце.
Он вцепился в ручку двери, дернул с диким усилием, словно хотел вырвать с корнем, и нырнул в холодную мглу.
– Джубал!
Он застыл на месте, в нескольких шагах от машины.
– Что ты со мной делаешь? – простонал Джубал и с силой засунул руки в задние карманы брюк. – Тебе, наверное, весело. Думаю, многие девчонки так развлекаются. Но мне это не нравится, Рила.
– Джубал, – еще раз повторила она.
Он нехотя обернулся. Террил тоже вылезла из грузовика и стояла рядом с дверью. Джубал в тусклом свете различал лишь ее тонкий силуэт.
– Ты сказал, что мне нечего бояться. Я верю тебе, Джубал.
С минуту Террил молча стояла, и он даже на расстоянии мог слышать ее прерывистое дыхание. Вдруг она закрыла лицо руками и разрыдалась.
– Я не знаю, что со мной, – всхлипывала она. – Я на самом деле не понимаю. Иногда я просто ненавижу тебя, Джубал Кейн, потому что ты имеешь надо мной такую власть. У тебя были другие женщины… А я хочу, чтобы первым мужчиной был тот парень, за которого я потом выйду замуж.
Она говорила сбивчиво и страстно. Наконец снова наступила тишина. Джубал нарушил ее. В его голосе слышалась решимость.
– Рила, посмотри на меня, – ветер уносил его слова в сторону.
Он медленно стянул куртку и положил на землю, не обращая внимания на ее удивленный взгляд. Затем начал расстегивать старую фланелевую рубашку. Она соскользнула с плеч и присоединилась к куртке. Казалось, это тянулось целую вечность.
– Я… я боюсь, – прошептала она дрожащими губами.
– Не бойся, – сказал Джубал тихо. – Ты хотела посмотреть на меня. Что ж, смотри…
Не отводя от нее глаз, он взялся за нижний край майки, одним ловким и быстрым движением стянул ее через голову. Ветер обдувал его горячее тело. Обнаженный до пояса, он стоял и ждал.
Даже в полумраке Террил видела четкую линию его шеи, стройный торс, гладкие, словно отполированные плечи. Синяки совсем не портили его.
Огненные стрелы желания пронзили ее насквозь. Слишком поздно, чтобы остановиться. Вихрь сегодняшних событий увлек ее – и, значит, она должна довести дело до конца в эту холодную ночь. Его глаза изумрудами светили из темноты. Страх понемногу отпускал ее.
– Ты можешь этого не делать, – начал Джубал, но голос его прервался.
Террил расстегнула джинсы и приспустила на бедрах. Блузка едва доставала до их середины. Затем она по очереди сбросила туфли, которые упали на землю с глухим стуком. Согнув ногу в колене и взявшись рукой за край одной штанины, она сдернула ее, ухватилась другой рукой за дверь грузовика и тут же выпрямилась, готовая проделать маневр со второй брючиной.
Готово. Джинсы у ее ног. Она дрожала от холода и ожидания дальнейшего, но старалась сдержать стук зубов.
Джубал стоял изумленный, не в силах пошевелиться. Больше ему в жизни ничего не нужно, кроме созерцания полураздетой Террил. Она была такая, как он и представлял, стройная, грациозная и желанная.
Он шагнул к ней, наслаждаясь зрелищем, открывшимся ему. Каждый удар сердца отдавал по всему телу: в висках, в горле, в кончиках пальцев. Везде.
– Рила, – прошептал он, наконец, стоя вплотную к ней. Она боролась с вновь охватившим ее страхом. – Ты – лучшее, что я видел в этой жизни, девочка.
Он притянул ее к себе. Прижал лицо к обнаженной груди, чувствуя кожей ее дыхание. Ее дрожь и сжатые в кулаки руки мгновенно охладили его пыл.
Джубал прижался щекой к ее волосам, мучимый сладкой истомой и нежностью.
– Я замерзаю, – пробормотала Террил, прикасаясь к нему губами.
Ему понадобилось время, чтобы справиться с чувствами, прежде чем он смог сказать:
– Пойдем. Пойдем в машину.
Террил уселась на холодное сиденье. Обивка царапала кожу, нога касалась шершавого коврика, лежащего на полу.
Она наблюдала за Джубалом. Он, нагнувшись, подбирал с земли разбросанную одежду. Луна освещала его высокую фигуру, гибкую, как у пантеры. Террил снова представила, как дрожит его шелковистая кожа от прикосновения ее пальцев.