В этот момент где-то вверху взревела музыка.
– Ваш главный нахлебник, я вижу, всё ещё трудится.
– Он почти закончил, но, боюсь, счёт будет огромным.
– Не волнуйтесь. Адвокаты оплатят. Только я попрошу чтобы они вычли стоимость пяти завтраков, восьми ланчей, семи галлонов кофе, ящика пива и визита к отоларингологу. Думаю, мой слух сильно ослаб.
– О, мистер Квиллер! Вы шутите!
Дождь лил двое суток, пока каменные мостовые Пикакса не скрылись под водой. Мэйн-стрит с её мешаниной архитектурных стилей выглядела пародией на Большой канал в Венеции. Квиллер не выходил из дому.
На третий день дождь прекратился, и мокрые камни засверкали на солнце, словно бриллианты. Свежий ветер подсушивал мостовые. Пели птицы. Сиамцы явились в солярий изнежились в солнечных лучах.
Сразу после завтрака у чёрного хода появился нежданный гость. Миссис Кобб поспешила в библиотеку.
– Стив Троттер желает видеть вас. Похоже, он много выпил.
Квиллер отложил газету и пошёл на кухню. Маляр, в выходных джинсах и футболке, покачиваясь стоял возле двери. Лицо его отекло, веки опухли.
Квиллер отодвинул от стола два стула:
– Входите и садитесь, Стив. Как насчёт кофе?
Миссис Кобб быстро налила две чашки и поставила на стол, добавив блюдо с пончиками.
– Не хочу кофе. – Стив воинственно посмотрел на Квиллера. – Получил письмо.
– Трудно выразить то горе, которое я ощущаю в связи с этим страшным преступлением. Я встречался с Тиффани только дважды, но…
– Заткни глотку! Это твоя вина! – угрюмо произнес маляр.
– Извините?
– Ты втянул её в это дело. Если бы ты не вынюхивал насчёт Дейзи, ничего бы не случилось!
– Подождите минуту, – вежливо, но твёрдо произнес Квиллер. – Вы подслушали мой разговор с гостем, пришли домой и всё рассказали жене, не так ли? Это была её инициатива – прийти сюда и поговорить о Дейзи. Более того, полиция подозревает, что некий турист проезжал мимо фермы и…
– Не было туристов, и ты знаешь это.
– Я не представляю, на что вы намекаете, Стив.
– Ну… письмо, которое ты послал… пытаясь откупиться…
– Что вы подразумеваете?
– Ты хочешь отдать деньги детям. Чёрт возьми, а что ты собираешься сделать для меня? Почему ты не заплатил за похороны?
В порыве злости он смахнул чашку со стола, и она разлетелась на мелкие кусочки.
Миссис Кобб выбежала из кухни и сразу же вернулась с Берчем.
– Всё в порядке, сынок, всё в порядке, – улыбнулся Берч, показав большие квадратные зубы, – Идём домой и поспим.
Он вытащил молодого человека из кресла и сопроводил до двери.
Выглянув в окно, Квиллер увидел грузовик маляра, который одним колесом заехал в рододендроны.
– В таком состоянии он не сможет вести машину.
– Я поведу его грузовик. Вы последуете за мной, а потом мы вернемся сюда, – распорядился Берч, – Всего пару миль. Молочная ферма Теренса. Увидите, откуда идёт зловоние, когда дует юго-западный ветер. Ба-а-а!
Подъехав к ферме, Берч прошёл в дом и поговорил с тёщей и тестем Стива. Затем вернулся к машине Квиллера, и тот подивился, как ловко и уверенно Берч разрулил щекотливую ситуацию.
– Прекрасный день, – осклабился Берч. – Мы просили дождя, и нам его послали с избытком. Ба-а-а!
– Наконец я смогу сегодня после обеда покататься на велосипеде.
– А я закончу пораньше и отправлюсь на рыбалку. В нескольких милях от Парпл-Пойнт хорошо клюет лосось.
– У вас есть лодка?
– Естественно. Сорок футов длиной. Яхта. Связь с берегом, рыбоискатель, автоматическое управление. Вам надо купить такую посудину.
Квиллер нахмурился:
– Рыбоискатель? Что это такое?
– Эхолот со встроенным кардплоттером. Обшаривает дно озера и показывает, где находится рыба и сколько. Первоклассная штука на рыбалке.
В полдень Берч убрался вместе с вопящим приёмником и инструментами, и Квиллер насладился ланчем в тишине.
– Хорошо, когда двери закрываются, – сказала миссис Кобб. – Ради этого стоило вытерпеть некоторые неудобства.
Квиллер согласился.
– Теперь Коко уже не сможет вломиться ко мне в шесть утра. Он же считает, что каждый должен вставать спозаранку.
Миссис Кобб подала ланч в комнату для завтраков. Тёмный дубовый стол окружали стулья в стиле эпохи Вильгельма и Мэри с высокими наборными спинками. Стены были обтянуты зелёно-жёлтым вощёным ситцем, который использовали и для занавесок,
– Лучшие макароны с сыром, какие я только ел! – объявил Квиллер.
– Мне удалось купить настоящий чеддер в магазинчике за почтой, – сообщила миссис Кобб и добавила: – В магазине скобяных изделий я видела десятискоростные велосипеды. – Она с надеждой взглянула на него. – Двадцать процентов скидки.
Квиллер проворчал:
– Когда изобретут антисобачий велосипед, тогда я смогу подумать о покупке.
Позднее состоялся ещё один интересный, так сказать, разговор. Кот-почтальон притащился в библиотеку с благодарственным письмом от Пенелопы, от которого исходил слабый, но дурманящий запах духов «Фантазия Фебы».
Квиллер внимательно посмотрел на смышленого кота:
– Что хотел нам сказать Стив, Коко? Кто убил Тиффани Троттер… и почему? И что в действительности случилось с Дейзи Малл? Или мы попросту теряем время в поисках ответа?
Кот уселся на письменном столе и, чуть покачиваясь, сконцентрировал взгляд своих голубых глаз на лбу Квиллера. Вдруг тот осознал, что Коко никогда не видел рисунков Дейзи. Он схватил кота и поспешил в гараж. Коко не оказал никакого сопротивления, он напрягся в ожидании чего-то нового.
В первую очередь Коко проверил автомобили, велосипед, садовый инвентарь. Естественно, он нашёл лестницу и взобрался наверх. В свежеокрашенном помещении Коко вытянул шею и принюхался, не выразив никакого удовольствия. Затем он пересёк прихожую и углубился в джунгли из маргариток.
Первое, что сделал Коко, это плотно прижался к полу. Повсюду вокруг него, на стенах и потолке, дикие, пугающие образы переплетались между собой. Коты, как сказали Квиллеру, не различают цвета но могут по запаху определять их. Когда Коко пришёл к заключению, что комната не таит угрозы, он принялся крадучись обследовать её: таинственные пятна на ковре, царапину на шкафу, дыру в обивке кресла. Постепенно Коко всё более и более расслаблялся, он вытянулся во всю длину и вдруг стал двигаться так, будто танцевал какой-то весёлый танец, очевидно услышав музыку в этих фантастических цветах, которые Квиллер мог воспринимать только зрительно.
Но затем что-то встревожило кота. Он быстро осмотрелся, пробежал несколько шагов, подпрыгнул, махнул лапой, пронёсся через комнату, вернулся, взвился вверх, перекувырнулся…
Вспомнив миссис Кобб и её теории о том, что особняк посещают некие потусторонние создания, Квиллер невольно затрепетал, пока не понял, в чём дело. Наступал август – сезон домашних мух, и Коко охотился за насекомыми. Он умчался за мухами в прихожую, но вскоре вернулся, причмокивая и облизываясь.
– Безобразие! – пожурил его Квиллер. – И это всё, чем ты решил заняться?
Коко, возбужденный охотой и убийством, готовился найти новую жертву. Он вспрыгнул на кровать и, встав на задние лапы, вытянул передние вверх по стене. Он скрёб инициалы, упрятанные в сплетении сердец, цветов и листвы. Затем Коко подпрыгнул, и муха упала на кровать. В мгновение ока кот устремился за ней. Мёртвая или живая, муха застряла между матрацем и стеной. Коко поскрёб вначале одной лапой, затем другой и гортанно зарычал.
Квиллер понаблюдал некоторое время за сражением и отодвинул кровать. Словно ястреб, Коко нырнул в щель, и вскоре оттуда послышалось чавканье.
– Возмутительно! – поморщился Квиллер. – Ты жрёшь этих грязных мух и отказываешься от кошачьей пищи, обогащенной витаминами и минералами. Идём отсюда. Мы возвращаемся домой.
Коко оставался за кроватью.
«Чффу! Чффу!» – деликатно отфыркивался он.
– Там пыльно! Вылезай! Пойдём домой!
Кот не отвечал, и Квиллер вдруг почувствовал знакомое пощипывание в верхней губе. Встав коленями на матрац, Квиллер заглянул за кровать. Коко на чём-то сидел, обнюхивая и теребя передней лапой какую-то вещь.
Квиллер дотянулся и вытащил блокнот… школьный блокнот с порванными и мятыми страницами. Коко немедленно вспрыгнул на кровать, с воем требуя вернуть ему находку.
Несколько страниц явно обгрызли мыши. С блокнотом в одной руке и негодующим котом в другой, Квиллер вернулся в дом и прошёл в библиотеку. Коко выл на самой высокой ноте, из солярия, сочувственно подвывая, прибежала Юм-Юм. За ней появилась миссис Кобб:
– В чём дело? Что случилось?
– Дайте им поесть! Уберите их с глаз моих долой!
– Поесть! – воскликнула она и прошествовала на кухню.
Квиллер закрыл дверь и положил на стол находку Коко. Это был один из самых дешёвых блокнотов, с разлинованными страницами, местами обгрызенными, местами усаженными пятнами. Определенно пахло мышами.
– Дневник! – объявил он громко, брезгливо перелистывая слипшиеся страницы.
Он мог различить даты, но разобрать написанное не удавалось. Когда-то он знал художника, который мог свести каждую букву к «ю». Дейзи же делала из каждой буквы «о». Учительница была права: вклад Дейзи в каллиграфию ласкал глаз, но читать такой почерк невозможно.
Квиллер решил, что после велосипедной прогулки позвонит Милдред Хенстейбл и попросит её посмотреть дневник… и перевести, если возможно. А пока добавил его к растущей коллекции в ящике стола, где лежали костяной слоник, золотой браслет, открытка и конверт с тысячей долларов.
И каждая вещь была найдена феноменальным котом. Хотя казалось, что Коко делает свои открытия совершенно случайно. Сегодня он охотился на муху, преследуя её на стене, и сбросил вниз с нарисованных инициалов, где та пыталась укрыться… Кстати, что это за инициалы?
Квиллер сходил в гараж, а, вернувшись, перелистал телефонную книгу и среди подписчиков нашёл троих, чьи инициалы подходили: Сэм Гафнер, Скотт Гиппел и Гудвинтер-старший. Если С. Г. был предметом воздыханий Дейзи, годился только Гафнер. Скоттом Гипелом звался тот тучный член городского совета, который сидел на двух стульях. Отец Джуниора с его шляпой из газеты и смущенным выражением лица вряд ли мог приглянуться легкомысленной молодой девушке. Гафнер, занимающийся недвижимостью, самый подходящий кандидат. После прогулки Квиллер решил приступить к более серьёзным разысканиям.
День выдался в самый раз для велосипедной прогулки. Светило солнце, дул легкий ветерок. Квиллер направился к своему любимому просёлку. После дождя кругом всё зеленело. Стаи черных дроздов поднялись со стерни и, громко перекликаясь, увязались за одиноким ездоком. Позвякивание в заднем колесе и скрежет цепи влились в птичий хор. Квиллер вспомнил напутствие миссис Кобб: «Поосторожнее с этим драндулетом» мистер К. Вам нужно купить десятискоростной».
На шоссе «Скатертью дорога» пахло влагой и чистотой. Солнце и ветер высушили покрытие, но канавы вдоль обочин были полны дождевой воды. Они располагались за добрые футов тридцать от шоссе, что позволяло в будущем значительно расширить дорожное полотно. Это будет одна из главных магистралей. Плохо! Ему нравились тишина и уединенность.
Справа приближался откос шахты «Бакшот», где в 1913 году при обвале погибли шахтёры. Проезжая мимо, он прислушался, пытаясь уловить свист, якобы исходящий из глубин шахты. Контора потемнела от дождя.
Квиллер так сосредоточенно рассматривал развалины, что не заметил грузовика, который двигался ему навстречу… не видел его, пока не услышал шум мотора. В последний момент он посмотрел вперёд и обнаружил, что грузовик, увеличив скорость, внезапно свернул на встречную полосу. Смертоносное чудовище стремилось подмять под себя и его, и древний велосипед. Квиллер рванул руль и покатил в сторону канавы, но переднее колесо наткнулось на камень, и он вылетел из седла. В этот миг он обрел способность летать…
Когда Квиллер вылез из канавы, грязный, мокрый и окровавленный, он, преодолевая боль, потащился по пустынному шоссе. Он не знал, почему оказался здесь.
«Дороги куда-нибудь да ведут. Иди по дороге. Двигайся. Всё время двигайся».
Через несколько минут или часов возле него остановился автомобиль. Отчаянно крича, из машины выскочил человек и втащил Квиллера на переднее сиденье. Через несколько минут… часов… Квиллер сидел в стремительной машине. Человек продолжал кричать.
«Что он говорит? Не знаю… не могу…»
Он влетел прямо в здание. Яркие огни. Странные люди. Говорят, говорят… он устал.
На следующий день он открыл глаза и обнаружил, что лежит в незнакомой кровати в неизвестной комнате.
ТРИНАДЦАТЬ
– Ваш главный нахлебник, я вижу, всё ещё трудится.
– Он почти закончил, но, боюсь, счёт будет огромным.
– Не волнуйтесь. Адвокаты оплатят. Только я попрошу чтобы они вычли стоимость пяти завтраков, восьми ланчей, семи галлонов кофе, ящика пива и визита к отоларингологу. Думаю, мой слух сильно ослаб.
– О, мистер Квиллер! Вы шутите!
Дождь лил двое суток, пока каменные мостовые Пикакса не скрылись под водой. Мэйн-стрит с её мешаниной архитектурных стилей выглядела пародией на Большой канал в Венеции. Квиллер не выходил из дому.
На третий день дождь прекратился, и мокрые камни засверкали на солнце, словно бриллианты. Свежий ветер подсушивал мостовые. Пели птицы. Сиамцы явились в солярий изнежились в солнечных лучах.
Сразу после завтрака у чёрного хода появился нежданный гость. Миссис Кобб поспешила в библиотеку.
– Стив Троттер желает видеть вас. Похоже, он много выпил.
Квиллер отложил газету и пошёл на кухню. Маляр, в выходных джинсах и футболке, покачиваясь стоял возле двери. Лицо его отекло, веки опухли.
Квиллер отодвинул от стола два стула:
– Входите и садитесь, Стив. Как насчёт кофе?
Миссис Кобб быстро налила две чашки и поставила на стол, добавив блюдо с пончиками.
– Не хочу кофе. – Стив воинственно посмотрел на Квиллера. – Получил письмо.
– Трудно выразить то горе, которое я ощущаю в связи с этим страшным преступлением. Я встречался с Тиффани только дважды, но…
– Заткни глотку! Это твоя вина! – угрюмо произнес маляр.
– Извините?
– Ты втянул её в это дело. Если бы ты не вынюхивал насчёт Дейзи, ничего бы не случилось!
– Подождите минуту, – вежливо, но твёрдо произнес Квиллер. – Вы подслушали мой разговор с гостем, пришли домой и всё рассказали жене, не так ли? Это была её инициатива – прийти сюда и поговорить о Дейзи. Более того, полиция подозревает, что некий турист проезжал мимо фермы и…
– Не было туристов, и ты знаешь это.
– Я не представляю, на что вы намекаете, Стив.
– Ну… письмо, которое ты послал… пытаясь откупиться…
– Что вы подразумеваете?
– Ты хочешь отдать деньги детям. Чёрт возьми, а что ты собираешься сделать для меня? Почему ты не заплатил за похороны?
В порыве злости он смахнул чашку со стола, и она разлетелась на мелкие кусочки.
Миссис Кобб выбежала из кухни и сразу же вернулась с Берчем.
– Всё в порядке, сынок, всё в порядке, – улыбнулся Берч, показав большие квадратные зубы, – Идём домой и поспим.
Он вытащил молодого человека из кресла и сопроводил до двери.
Выглянув в окно, Квиллер увидел грузовик маляра, который одним колесом заехал в рододендроны.
– В таком состоянии он не сможет вести машину.
– Я поведу его грузовик. Вы последуете за мной, а потом мы вернемся сюда, – распорядился Берч, – Всего пару миль. Молочная ферма Теренса. Увидите, откуда идёт зловоние, когда дует юго-западный ветер. Ба-а-а!
Подъехав к ферме, Берч прошёл в дом и поговорил с тёщей и тестем Стива. Затем вернулся к машине Квиллера, и тот подивился, как ловко и уверенно Берч разрулил щекотливую ситуацию.
– Прекрасный день, – осклабился Берч. – Мы просили дождя, и нам его послали с избытком. Ба-а-а!
– Наконец я смогу сегодня после обеда покататься на велосипеде.
– А я закончу пораньше и отправлюсь на рыбалку. В нескольких милях от Парпл-Пойнт хорошо клюет лосось.
– У вас есть лодка?
– Естественно. Сорок футов длиной. Яхта. Связь с берегом, рыбоискатель, автоматическое управление. Вам надо купить такую посудину.
Квиллер нахмурился:
– Рыбоискатель? Что это такое?
– Эхолот со встроенным кардплоттером. Обшаривает дно озера и показывает, где находится рыба и сколько. Первоклассная штука на рыбалке.
В полдень Берч убрался вместе с вопящим приёмником и инструментами, и Квиллер насладился ланчем в тишине.
– Хорошо, когда двери закрываются, – сказала миссис Кобб. – Ради этого стоило вытерпеть некоторые неудобства.
Квиллер согласился.
– Теперь Коко уже не сможет вломиться ко мне в шесть утра. Он же считает, что каждый должен вставать спозаранку.
Миссис Кобб подала ланч в комнату для завтраков. Тёмный дубовый стол окружали стулья в стиле эпохи Вильгельма и Мэри с высокими наборными спинками. Стены были обтянуты зелёно-жёлтым вощёным ситцем, который использовали и для занавесок,
– Лучшие макароны с сыром, какие я только ел! – объявил Квиллер.
– Мне удалось купить настоящий чеддер в магазинчике за почтой, – сообщила миссис Кобб и добавила: – В магазине скобяных изделий я видела десятискоростные велосипеды. – Она с надеждой взглянула на него. – Двадцать процентов скидки.
Квиллер проворчал:
– Когда изобретут антисобачий велосипед, тогда я смогу подумать о покупке.
Позднее состоялся ещё один интересный, так сказать, разговор. Кот-почтальон притащился в библиотеку с благодарственным письмом от Пенелопы, от которого исходил слабый, но дурманящий запах духов «Фантазия Фебы».
Квиллер внимательно посмотрел на смышленого кота:
– Что хотел нам сказать Стив, Коко? Кто убил Тиффани Троттер… и почему? И что в действительности случилось с Дейзи Малл? Или мы попросту теряем время в поисках ответа?
Кот уселся на письменном столе и, чуть покачиваясь, сконцентрировал взгляд своих голубых глаз на лбу Квиллера. Вдруг тот осознал, что Коко никогда не видел рисунков Дейзи. Он схватил кота и поспешил в гараж. Коко не оказал никакого сопротивления, он напрягся в ожидании чего-то нового.
В первую очередь Коко проверил автомобили, велосипед, садовый инвентарь. Естественно, он нашёл лестницу и взобрался наверх. В свежеокрашенном помещении Коко вытянул шею и принюхался, не выразив никакого удовольствия. Затем он пересёк прихожую и углубился в джунгли из маргариток.
Первое, что сделал Коко, это плотно прижался к полу. Повсюду вокруг него, на стенах и потолке, дикие, пугающие образы переплетались между собой. Коты, как сказали Квиллеру, не различают цвета но могут по запаху определять их. Когда Коко пришёл к заключению, что комната не таит угрозы, он принялся крадучись обследовать её: таинственные пятна на ковре, царапину на шкафу, дыру в обивке кресла. Постепенно Коко всё более и более расслаблялся, он вытянулся во всю длину и вдруг стал двигаться так, будто танцевал какой-то весёлый танец, очевидно услышав музыку в этих фантастических цветах, которые Квиллер мог воспринимать только зрительно.
Но затем что-то встревожило кота. Он быстро осмотрелся, пробежал несколько шагов, подпрыгнул, махнул лапой, пронёсся через комнату, вернулся, взвился вверх, перекувырнулся…
Вспомнив миссис Кобб и её теории о том, что особняк посещают некие потусторонние создания, Квиллер невольно затрепетал, пока не понял, в чём дело. Наступал август – сезон домашних мух, и Коко охотился за насекомыми. Он умчался за мухами в прихожую, но вскоре вернулся, причмокивая и облизываясь.
– Безобразие! – пожурил его Квиллер. – И это всё, чем ты решил заняться?
Коко, возбужденный охотой и убийством, готовился найти новую жертву. Он вспрыгнул на кровать и, встав на задние лапы, вытянул передние вверх по стене. Он скрёб инициалы, упрятанные в сплетении сердец, цветов и листвы. Затем Коко подпрыгнул, и муха упала на кровать. В мгновение ока кот устремился за ней. Мёртвая или живая, муха застряла между матрацем и стеной. Коко поскрёб вначале одной лапой, затем другой и гортанно зарычал.
Квиллер понаблюдал некоторое время за сражением и отодвинул кровать. Словно ястреб, Коко нырнул в щель, и вскоре оттуда послышалось чавканье.
– Возмутительно! – поморщился Квиллер. – Ты жрёшь этих грязных мух и отказываешься от кошачьей пищи, обогащенной витаминами и минералами. Идём отсюда. Мы возвращаемся домой.
Коко оставался за кроватью.
«Чффу! Чффу!» – деликатно отфыркивался он.
– Там пыльно! Вылезай! Пойдём домой!
Кот не отвечал, и Квиллер вдруг почувствовал знакомое пощипывание в верхней губе. Встав коленями на матрац, Квиллер заглянул за кровать. Коко на чём-то сидел, обнюхивая и теребя передней лапой какую-то вещь.
Квиллер дотянулся и вытащил блокнот… школьный блокнот с порванными и мятыми страницами. Коко немедленно вспрыгнул на кровать, с воем требуя вернуть ему находку.
Несколько страниц явно обгрызли мыши. С блокнотом в одной руке и негодующим котом в другой, Квиллер вернулся в дом и прошёл в библиотеку. Коко выл на самой высокой ноте, из солярия, сочувственно подвывая, прибежала Юм-Юм. За ней появилась миссис Кобб:
– В чём дело? Что случилось?
– Дайте им поесть! Уберите их с глаз моих долой!
– Поесть! – воскликнула она и прошествовала на кухню.
Квиллер закрыл дверь и положил на стол находку Коко. Это был один из самых дешёвых блокнотов, с разлинованными страницами, местами обгрызенными, местами усаженными пятнами. Определенно пахло мышами.
– Дневник! – объявил он громко, брезгливо перелистывая слипшиеся страницы.
Он мог различить даты, но разобрать написанное не удавалось. Когда-то он знал художника, который мог свести каждую букву к «ю». Дейзи же делала из каждой буквы «о». Учительница была права: вклад Дейзи в каллиграфию ласкал глаз, но читать такой почерк невозможно.
Квиллер решил, что после велосипедной прогулки позвонит Милдред Хенстейбл и попросит её посмотреть дневник… и перевести, если возможно. А пока добавил его к растущей коллекции в ящике стола, где лежали костяной слоник, золотой браслет, открытка и конверт с тысячей долларов.
И каждая вещь была найдена феноменальным котом. Хотя казалось, что Коко делает свои открытия совершенно случайно. Сегодня он охотился на муху, преследуя её на стене, и сбросил вниз с нарисованных инициалов, где та пыталась укрыться… Кстати, что это за инициалы?
Квиллер сходил в гараж, а, вернувшись, перелистал телефонную книгу и среди подписчиков нашёл троих, чьи инициалы подходили: Сэм Гафнер, Скотт Гиппел и Гудвинтер-старший. Если С. Г. был предметом воздыханий Дейзи, годился только Гафнер. Скоттом Гипелом звался тот тучный член городского совета, который сидел на двух стульях. Отец Джуниора с его шляпой из газеты и смущенным выражением лица вряд ли мог приглянуться легкомысленной молодой девушке. Гафнер, занимающийся недвижимостью, самый подходящий кандидат. После прогулки Квиллер решил приступить к более серьёзным разысканиям.
День выдался в самый раз для велосипедной прогулки. Светило солнце, дул легкий ветерок. Квиллер направился к своему любимому просёлку. После дождя кругом всё зеленело. Стаи черных дроздов поднялись со стерни и, громко перекликаясь, увязались за одиноким ездоком. Позвякивание в заднем колесе и скрежет цепи влились в птичий хор. Квиллер вспомнил напутствие миссис Кобб: «Поосторожнее с этим драндулетом» мистер К. Вам нужно купить десятискоростной».
На шоссе «Скатертью дорога» пахло влагой и чистотой. Солнце и ветер высушили покрытие, но канавы вдоль обочин были полны дождевой воды. Они располагались за добрые футов тридцать от шоссе, что позволяло в будущем значительно расширить дорожное полотно. Это будет одна из главных магистралей. Плохо! Ему нравились тишина и уединенность.
Справа приближался откос шахты «Бакшот», где в 1913 году при обвале погибли шахтёры. Проезжая мимо, он прислушался, пытаясь уловить свист, якобы исходящий из глубин шахты. Контора потемнела от дождя.
Квиллер так сосредоточенно рассматривал развалины, что не заметил грузовика, который двигался ему навстречу… не видел его, пока не услышал шум мотора. В последний момент он посмотрел вперёд и обнаружил, что грузовик, увеличив скорость, внезапно свернул на встречную полосу. Смертоносное чудовище стремилось подмять под себя и его, и древний велосипед. Квиллер рванул руль и покатил в сторону канавы, но переднее колесо наткнулось на камень, и он вылетел из седла. В этот миг он обрел способность летать…
Когда Квиллер вылез из канавы, грязный, мокрый и окровавленный, он, преодолевая боль, потащился по пустынному шоссе. Он не знал, почему оказался здесь.
«Дороги куда-нибудь да ведут. Иди по дороге. Двигайся. Всё время двигайся».
Через несколько минут или часов возле него остановился автомобиль. Отчаянно крича, из машины выскочил человек и втащил Квиллера на переднее сиденье. Через несколько минут… часов… Квиллер сидел в стремительной машине. Человек продолжал кричать.
«Что он говорит? Не знаю… не могу…»
Он влетел прямо в здание. Яркие огни. Странные люди. Говорят, говорят… он устал.
На следующий день он открыл глаза и обнаружил, что лежит в незнакомой кровати в неизвестной комнате.
ТРИНАДЦАТЬ
Прежде чем Квиллера выпустили из больницы, доктор Мелинда проконсультировала его:
– Все анализы прекрасные. У тебя замечательно здоровый организм… для твоего возраста.
– А для только что вылупившегося цыпленка ты весьма приличный врач.
– Настолько приличный, милый, что на всякий случай сделала анализ на реакцию Вассермана. Может, тебе потребуется разрешение на брак. Я также предписываю тебе носить защитный шлем. С такой травмой головы ты мог бы утонуть в дренажной канаве.
– Уверен, сбивший меня считает, что я – покойник.
– Странные вещи происходят в Мускаунти. Аманда, наверное, права по поводу туристского вторжения. Ты должен сообщить в полицию.
– И что я им предъявлю, кроме моих снов? Броуди подумает, что я повредил кое-что ещё помимо велосипеда. Нет, Мелинда. Я лишь собираюсь поискать тот грузовик. Во сне я видел его явственно: он летит на меня, ржавая решётка радиатора ухмыляется, вот она уже совсем рядом… Это был вездеход.
– Джуниор сильно перепугался, когда вёз тебя. Подумал, что ты зомби.
– Всё, что произошло, очень странно, Мелинда. Когда я открыл глаза на больничной кровати и не мог вспомнить, где нахожусь и кто я такой, это не взволновало меня. Это была просто очередная загадка, которая только возбуждала мое любопытство. Очень рад, что ты вызвала Райкера, чтобы вытащить меня.
Райкер заехал за Квиллером в больницу на арендованном в аэропорту автомобиле.
– Квилл, до самолета мы успеем с тобой выпить по чашечке кофе.
– Тогда поезжай на север, на светофор, к закусочной «Грязный пёс», там как раз варят кофе. Если ты считаешь, что пресс-клуб – мельница, где перемалывают сплетни, то послушай-ка парней в этой забегаловке.
– Что показали анализы? Всё нормально?
– Всё прекрасно. Но у меня есть несколько нехороших подозрений по поводу моего дорожного происшествия. Это не была случайность, Арчи. Кто-то попытался покончить со мной.
– Я предупреждал тебя! Зачем ты суёшься в тёмные дела, которые никак тебя не касаются? Пусть ими занимаются профессионалы.
– Это не имеет ничего общего с исчезнувшей служанкой. Здесь кроется что-то другое. Я пришёл к такому выводу, пока лежал в больнице. Ты же знаешь условия завещания Клингеншоенов: я должен жить в Пикаксе пять лет – или имущество отходит синдикату из Нью-Джерси. Ну а что случится, если я умру раньше, чем кончится пятилетний срок?
– Не зная закона о наследстве, догадываюсь, что эта куча денег уйдет в Нью-Джерси.
– Так что им выгодно, чтобы я исчез до истечения срока. И чем скорее, тем лучше.
Райкер подозрительно взглянул на своего пассажира:
– Твои подозрения ни на чём не основаны, Квилл. Почему ты подозреваешь их?
– Этот так называемый попечительский фонд замешан в сомнительных операциях в Атлантик-Сити. Я не доверяю тем людям.
– Когда я услышал о завещании старой хозяйки, мне стало ясно, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Забудь о наследстве, Квилл. Ты никогда не стремился к богатству. И ты знаешь, что в «Прибое» тебя всегда ждет работа.
– Тогда деньги ускользнут из Мускаунти.
– Не пытайся геройствовать. Уезжай отсюда и спасай свою шкуру. Пусть эти сорок восемь Гудвинтеров на свой счёт пополняют фонды местной библиотеки.
Квиллер нерешительно потрогал усы:
– Я выясню кое-что. Сегодня у меня назначена встреча с адвокатами. И возможно, мы что-нибудь услышим в закусочной.
Ресторанчик утопал в сизых облаках табачного дыма. Несколько человек в кепках кивнули Квиллеру, когда они с Райкером брали кофе и пончики. Газетчики устроились за боковым столиком, прислушиваясь, о чем говорят вокруг. – Да, он курит сигары, но он не отец…
– Я сам режу свиней и сам делаю колбасу…
– В Библии сказано, что дурака обличает многословие. Это как раз про него…
– Чёрт возьми! Это мой кошелёк, и я всегда выхожу за лимит…
– Если она юрист, почему обязательно должна выйти замуж?..
– Им нужно перебить все стадо, дьявол их возьми…
– Всё, что ей нужно, так это его деньги. Спорю!..
– Парень, моя жена делает такое жаркое из кролика, какого ты никогда не едал…
– Никогда не слышал этого имени. Русское, что ли? Или другое?..
– Тёща прибывает на три недели…
Прежде чем направиться в аэропорт, Райкёр подвёз Квиллера до дому.
– Ну и как, удалось кое-что выудить из всего этого гвалта? – спросил он.
– Они знают, кто я такой… и потому затаились. Если Квиллер ожидал встретить радостный приём, то глубоко ошибался. Коты унюхали больничный запах и ходили вокруг него, выражая крайнее отвращение. Юм-Юм шипела, а Коко издавал урчание, напоминающее отдаленный гром. Обстановка оставалась напряжённой и когда он уехал на встречу.
Квиллер медленно, прихрамывая, вошёл в юридическую контору. Ему мешала тугая повязка на поврежденном колене. Пенелопе тоже не хватало обычного лоска. Она была в чёрных очках и выглядела очень бледной. Нетвердым голосом она произнесла:
– Вас слегка помяли, мистер Квиллер, но мы все рады, что не случилось худшего. Что я могу сделать для вас?
Квиллер спросил о завещании Клингеншоенов,
– Как вы знаете, – напомнила ему Пенелопа, – это было собственноручно составленное завещание. Леди настояла на том, что для сохранения тайны она напишет завещание без адвоката и свидетелей. Дайте я ещё раз просмотрю документ и освежу его в памяти.
Клерк принёс написанное от руки завещание, и Пенелопа прочитала его.
– Вы слушаете? Итак, в случае вашей смерти наследство отходит к другим наследникам в Нью-Джерси. Но конечно, вам нечего волноваться. Если не считать этого временного недомогания, вы необыкновенно здоровый человек.
– Тогда держитесь. – И Квиллер рассказал о подозрениях по поводу так называемого происшествия и о своём недоверии к наследникам из Нью-Джерси. – Есть кто-нибудь в городе, кто приехал оттуда или имеет отношение к Нью-Джерси?
– Не знаю, – произнесла Пенелопа задумчиво, будто мыслями находилась далеко отсюда.
Он воздержался от упоминания подозреваемых, которые числились в его списке. Флагшток работал в Ньюарке. Садовник учился в Принстоне. Родственники бывшей жены… препротивнейшая банда… занимались весьма подозрительными делишками в «Штате садов»20.
Он сказал адвокату:
– В любом случае я очень хочу, чтобы деньги остались в Мускаунти. Они принадлежат Мускаунти и могут принести немало пользы. Как мы можем обойти данную ситуацию? Есть ли какие-нибудь лазейки? Могу ли я, предъявив иск совету попечителей, сам написать завещание?
– Боюсь, что нет. Завещание мисс Клингеншоен лишает вас такой возможности… Дайте подумать… Нет, ничего нельзя сделать, мистер Квиллер. Я лишь надеюсь, что ваши подозрения не имеют под собой никакого основания.
– Тогда знайте, – объявил он, – я всё равно напишу завещание. И в случае моей смерти вы будете обязаны потребовать тщательного расследования.
– Должна сказать, мистер Квиллер, что вы весьма хладнокровно и по-деловому относитесь к возможности несчастного случая.
– Я был в горячих точках, – отмахиваясь от её замечания, пояснил он. – Я оставлю собственноручно составленное завещание, так что фирму «Гудвинтер и Гудвинтер» не смогут обвинить в том, что она давала мне плохие советы. И я прослежу, чтобы местные власти были предупреждены… полиция, исполнительные органы, газеты…
– Что я могу сказать? Ничего, кроме того, что я весьма расстроена услышанным.
– Пусть будет так. Обсудите с братом, если считаете нужным, но, правильно это или нет, я собираюсь действовать по-своему.
Когда Квиллер выбрался из конторы, ему пришло в голову, что Пенелопа выглядела подавленной. Вероятно, она нуждается в помощи. Подумав так, он вернулся.
– Я хотел бы пригласить вас, мисс Гудвинтер, – сказал он, – отобедать в «Старой мельнице» сегодня вечером. Если вам не претит сидеть за одним столом с ходячей статистической единицей дорожных происшествий.
Она на миг смутилась и ответила.
– Благодарю, мистер Квиллер, но сегодня, боюсь, никак не смогу.
Её физическое состояние удивило его больше, чем отказ от приглашения. Поразмыслив, Квиллер решил, что ей просто не нравятся замороженные равиоли.
На следующее утро за завтраком миссис Кобб ещё кое-что рассказала о Гудвинтерах.
– Извините за опоздание, – произнес Квиллер, садясь за стол, на котором уже стояла тарелка блинчиков на пахте и настоящего канадского бекона. -Кажется, я стал больше спать после происшествия. -Он принюхался: – Пахнет лавандой.
– Это английский воск, – пояснила домоправительница. – Миссис Фалгров полирует мебель в столовой. – Миссис Кобб на цыпочках подошла к двери и тихо закрыла её. – Она рассказала, что у Гудвинтеров была ещё одна баталия после того, как Алекс вернулся из Вашингтона. Мисс кричала о москитах… о женщине… о трупе… или о чём-то таком. Ничего не понимаю. Миссис Фалгров тоже понимает с трудом. Она также рассказала что-то о корове… открывающей ресторан в Пикаксе.
– Он никак не будет хуже тех, что мы имеем. Может быть, даже лучше. Кто-нибудь звонил?
– Лори Бамба. Сообщила, что её муж привезёт первую партию писем на подпись. Миссис Хенстейбл сказала, что собирает голубику, и спрашивала, не хотим ли мы купить. Она продает её, чтобы заработать деньги на поддержание больницы.
– Надеюсь, вы сделали заказ.
– Две кварты. Она завезёт завтра, когда поедет к парикмахеру.
– Вы, женщины, всегда ставите свою жизнь в зависимость от парикмахера.
– О, мистер К., – засмеялась она, но во взгляде был упрёк.
Как-то уж очень легкомысленно она себя вела. Вскоре он узнал почему.
– Сегодня я приглашена на обед, – сообщила миссис Кобб. – Мужчиной, с которым познакомилась в Историческом обществе.
– Великолепно! Я где-нибудь перехвачу гамбургер.
– Нет необходимости, мистер Квиллер. Я купила четыре прекрасные свиные котлеты и большую булку. Подумала, может, вы захотите кого-нибудь пригласить.
– Хорошая мысль! Приглашу Джуниора. Он же меня приглашал.
Днём приезжал Ник Бамба и привёз семьдесят пять великолепно отпечатанных писем. Он гордо произнёс:
– Лори на каждое письмо отвечает по-своему, чтобы ответ не был формальным. Она умеет писать.
Квиллеру нравился молодой инженер из Мусвилла: хорошей формы голова с чёрными кудрями, глаза, как из чёрного оникса, светятся энтузиазмом, и всегда располагает самой разносторонней информацией.
– Рад, что вы особенно не пострадали, Квилл. Лори молится за вас.
– Скажите, чтобы молилась как следует. Как она себя чувствует?
– Хорошо, за исключением утренних часов, но это нормально.
– Хотите пива?
– А есть что-нибудь покрепче? Лори нужно беречь, так что я пью вне дома.
– Однако вы заботливый муж, – заметил Квиллер. Они сидели в солярии и обсуждали случай с Троттер, велосипеды, собак и посетителей закусочной «Грозный пёс»
– По пути сюда, – сказал Ник, – я остановился возле него, чтобы поесть, и наблюдал необычную сценку. Ведь Алекс Гудвинтер ваш адвокат?
– В действительности его сестра занимается моим имуществом.
– Слышал, что она очень умна. Чего не скажешь об Алексе. Не так давно он выступал перед деловыми людьми Мусвилла, и более нудного оратора я ещё не слышал. Разглагольствовал долго – и ничего не сказал. Ничего! Но внешне производит приятное впечатление.
– Что же случилось в закусочной? – невозмутимо спросил Квиллер, хотя просто сгорал от любопытства.
– Я сидел возле окна и поглощал какой-то побочный продукт лесопилки, называемый там рулетом, когда увидел, что к стоянке подъезжает «кадиллак». Обычно же там попадаются одни пикапы и фургончики, как вы знаете.
– Хотите сказать, что смогли что-то разглядеть сквозь грязное стекло?
– Лори говорит, что мне даже кирпичная стена не помеха.
– Итак, что вы увидели?
– Это был Алекс на своем «кадиллаке». Он сидел за рулем. Мотор работал. Наконец из бара вышел один из владельцев и уселся рядом с ним.
– Кто из владельцев? – невинно осведомился Квиллер.
– Только не повар. А такой большой, грузный мужчина, который обычно гоняет по всей округе на мотоцикле. Они сидели в машине и о чем-то спорили. Наконец Алекс вытащил бумажник и отсчитал несколько банкнотов. Хотелось бы знать, что за сделку они заключили.
Подозрения Квиллера ожили, но он предложил возможное объяснение:
– Тот человек занимается ремонтом. Алекс, вероятно, оплатил счёт.
– Все анализы прекрасные. У тебя замечательно здоровый организм… для твоего возраста.
– А для только что вылупившегося цыпленка ты весьма приличный врач.
– Настолько приличный, милый, что на всякий случай сделала анализ на реакцию Вассермана. Может, тебе потребуется разрешение на брак. Я также предписываю тебе носить защитный шлем. С такой травмой головы ты мог бы утонуть в дренажной канаве.
– Уверен, сбивший меня считает, что я – покойник.
– Странные вещи происходят в Мускаунти. Аманда, наверное, права по поводу туристского вторжения. Ты должен сообщить в полицию.
– И что я им предъявлю, кроме моих снов? Броуди подумает, что я повредил кое-что ещё помимо велосипеда. Нет, Мелинда. Я лишь собираюсь поискать тот грузовик. Во сне я видел его явственно: он летит на меня, ржавая решётка радиатора ухмыляется, вот она уже совсем рядом… Это был вездеход.
– Джуниор сильно перепугался, когда вёз тебя. Подумал, что ты зомби.
– Всё, что произошло, очень странно, Мелинда. Когда я открыл глаза на больничной кровати и не мог вспомнить, где нахожусь и кто я такой, это не взволновало меня. Это была просто очередная загадка, которая только возбуждала мое любопытство. Очень рад, что ты вызвала Райкера, чтобы вытащить меня.
Райкер заехал за Квиллером в больницу на арендованном в аэропорту автомобиле.
– Квилл, до самолета мы успеем с тобой выпить по чашечке кофе.
– Тогда поезжай на север, на светофор, к закусочной «Грязный пёс», там как раз варят кофе. Если ты считаешь, что пресс-клуб – мельница, где перемалывают сплетни, то послушай-ка парней в этой забегаловке.
– Что показали анализы? Всё нормально?
– Всё прекрасно. Но у меня есть несколько нехороших подозрений по поводу моего дорожного происшествия. Это не была случайность, Арчи. Кто-то попытался покончить со мной.
– Я предупреждал тебя! Зачем ты суёшься в тёмные дела, которые никак тебя не касаются? Пусть ими занимаются профессионалы.
– Это не имеет ничего общего с исчезнувшей служанкой. Здесь кроется что-то другое. Я пришёл к такому выводу, пока лежал в больнице. Ты же знаешь условия завещания Клингеншоенов: я должен жить в Пикаксе пять лет – или имущество отходит синдикату из Нью-Джерси. Ну а что случится, если я умру раньше, чем кончится пятилетний срок?
– Не зная закона о наследстве, догадываюсь, что эта куча денег уйдет в Нью-Джерси.
– Так что им выгодно, чтобы я исчез до истечения срока. И чем скорее, тем лучше.
Райкер подозрительно взглянул на своего пассажира:
– Твои подозрения ни на чём не основаны, Квилл. Почему ты подозреваешь их?
– Этот так называемый попечительский фонд замешан в сомнительных операциях в Атлантик-Сити. Я не доверяю тем людям.
– Когда я услышал о завещании старой хозяйки, мне стало ясно, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Забудь о наследстве, Квилл. Ты никогда не стремился к богатству. И ты знаешь, что в «Прибое» тебя всегда ждет работа.
– Тогда деньги ускользнут из Мускаунти.
– Не пытайся геройствовать. Уезжай отсюда и спасай свою шкуру. Пусть эти сорок восемь Гудвинтеров на свой счёт пополняют фонды местной библиотеки.
Квиллер нерешительно потрогал усы:
– Я выясню кое-что. Сегодня у меня назначена встреча с адвокатами. И возможно, мы что-нибудь услышим в закусочной.
Ресторанчик утопал в сизых облаках табачного дыма. Несколько человек в кепках кивнули Квиллеру, когда они с Райкером брали кофе и пончики. Газетчики устроились за боковым столиком, прислушиваясь, о чем говорят вокруг. – Да, он курит сигары, но он не отец…
– Я сам режу свиней и сам делаю колбасу…
– В Библии сказано, что дурака обличает многословие. Это как раз про него…
– Чёрт возьми! Это мой кошелёк, и я всегда выхожу за лимит…
– Если она юрист, почему обязательно должна выйти замуж?..
– Им нужно перебить все стадо, дьявол их возьми…
– Всё, что ей нужно, так это его деньги. Спорю!..
– Парень, моя жена делает такое жаркое из кролика, какого ты никогда не едал…
– Никогда не слышал этого имени. Русское, что ли? Или другое?..
– Тёща прибывает на три недели…
Прежде чем направиться в аэропорт, Райкёр подвёз Квиллера до дому.
– Ну и как, удалось кое-что выудить из всего этого гвалта? – спросил он.
– Они знают, кто я такой… и потому затаились. Если Квиллер ожидал встретить радостный приём, то глубоко ошибался. Коты унюхали больничный запах и ходили вокруг него, выражая крайнее отвращение. Юм-Юм шипела, а Коко издавал урчание, напоминающее отдаленный гром. Обстановка оставалась напряжённой и когда он уехал на встречу.
Квиллер медленно, прихрамывая, вошёл в юридическую контору. Ему мешала тугая повязка на поврежденном колене. Пенелопе тоже не хватало обычного лоска. Она была в чёрных очках и выглядела очень бледной. Нетвердым голосом она произнесла:
– Вас слегка помяли, мистер Квиллер, но мы все рады, что не случилось худшего. Что я могу сделать для вас?
Квиллер спросил о завещании Клингеншоенов,
– Как вы знаете, – напомнила ему Пенелопа, – это было собственноручно составленное завещание. Леди настояла на том, что для сохранения тайны она напишет завещание без адвоката и свидетелей. Дайте я ещё раз просмотрю документ и освежу его в памяти.
Клерк принёс написанное от руки завещание, и Пенелопа прочитала его.
– Вы слушаете? Итак, в случае вашей смерти наследство отходит к другим наследникам в Нью-Джерси. Но конечно, вам нечего волноваться. Если не считать этого временного недомогания, вы необыкновенно здоровый человек.
– Тогда держитесь. – И Квиллер рассказал о подозрениях по поводу так называемого происшествия и о своём недоверии к наследникам из Нью-Джерси. – Есть кто-нибудь в городе, кто приехал оттуда или имеет отношение к Нью-Джерси?
– Не знаю, – произнесла Пенелопа задумчиво, будто мыслями находилась далеко отсюда.
Он воздержался от упоминания подозреваемых, которые числились в его списке. Флагшток работал в Ньюарке. Садовник учился в Принстоне. Родственники бывшей жены… препротивнейшая банда… занимались весьма подозрительными делишками в «Штате садов»20.
Он сказал адвокату:
– В любом случае я очень хочу, чтобы деньги остались в Мускаунти. Они принадлежат Мускаунти и могут принести немало пользы. Как мы можем обойти данную ситуацию? Есть ли какие-нибудь лазейки? Могу ли я, предъявив иск совету попечителей, сам написать завещание?
– Боюсь, что нет. Завещание мисс Клингеншоен лишает вас такой возможности… Дайте подумать… Нет, ничего нельзя сделать, мистер Квиллер. Я лишь надеюсь, что ваши подозрения не имеют под собой никакого основания.
– Тогда знайте, – объявил он, – я всё равно напишу завещание. И в случае моей смерти вы будете обязаны потребовать тщательного расследования.
– Должна сказать, мистер Квиллер, что вы весьма хладнокровно и по-деловому относитесь к возможности несчастного случая.
– Я был в горячих точках, – отмахиваясь от её замечания, пояснил он. – Я оставлю собственноручно составленное завещание, так что фирму «Гудвинтер и Гудвинтер» не смогут обвинить в том, что она давала мне плохие советы. И я прослежу, чтобы местные власти были предупреждены… полиция, исполнительные органы, газеты…
– Что я могу сказать? Ничего, кроме того, что я весьма расстроена услышанным.
– Пусть будет так. Обсудите с братом, если считаете нужным, но, правильно это или нет, я собираюсь действовать по-своему.
Когда Квиллер выбрался из конторы, ему пришло в голову, что Пенелопа выглядела подавленной. Вероятно, она нуждается в помощи. Подумав так, он вернулся.
– Я хотел бы пригласить вас, мисс Гудвинтер, – сказал он, – отобедать в «Старой мельнице» сегодня вечером. Если вам не претит сидеть за одним столом с ходячей статистической единицей дорожных происшествий.
Она на миг смутилась и ответила.
– Благодарю, мистер Квиллер, но сегодня, боюсь, никак не смогу.
Её физическое состояние удивило его больше, чем отказ от приглашения. Поразмыслив, Квиллер решил, что ей просто не нравятся замороженные равиоли.
На следующее утро за завтраком миссис Кобб ещё кое-что рассказала о Гудвинтерах.
– Извините за опоздание, – произнес Квиллер, садясь за стол, на котором уже стояла тарелка блинчиков на пахте и настоящего канадского бекона. -Кажется, я стал больше спать после происшествия. -Он принюхался: – Пахнет лавандой.
– Это английский воск, – пояснила домоправительница. – Миссис Фалгров полирует мебель в столовой. – Миссис Кобб на цыпочках подошла к двери и тихо закрыла её. – Она рассказала, что у Гудвинтеров была ещё одна баталия после того, как Алекс вернулся из Вашингтона. Мисс кричала о москитах… о женщине… о трупе… или о чём-то таком. Ничего не понимаю. Миссис Фалгров тоже понимает с трудом. Она также рассказала что-то о корове… открывающей ресторан в Пикаксе.
– Он никак не будет хуже тех, что мы имеем. Может быть, даже лучше. Кто-нибудь звонил?
– Лори Бамба. Сообщила, что её муж привезёт первую партию писем на подпись. Миссис Хенстейбл сказала, что собирает голубику, и спрашивала, не хотим ли мы купить. Она продает её, чтобы заработать деньги на поддержание больницы.
– Надеюсь, вы сделали заказ.
– Две кварты. Она завезёт завтра, когда поедет к парикмахеру.
– Вы, женщины, всегда ставите свою жизнь в зависимость от парикмахера.
– О, мистер К., – засмеялась она, но во взгляде был упрёк.
Как-то уж очень легкомысленно она себя вела. Вскоре он узнал почему.
– Сегодня я приглашена на обед, – сообщила миссис Кобб. – Мужчиной, с которым познакомилась в Историческом обществе.
– Великолепно! Я где-нибудь перехвачу гамбургер.
– Нет необходимости, мистер Квиллер. Я купила четыре прекрасные свиные котлеты и большую булку. Подумала, может, вы захотите кого-нибудь пригласить.
– Хорошая мысль! Приглашу Джуниора. Он же меня приглашал.
Днём приезжал Ник Бамба и привёз семьдесят пять великолепно отпечатанных писем. Он гордо произнёс:
– Лори на каждое письмо отвечает по-своему, чтобы ответ не был формальным. Она умеет писать.
Квиллеру нравился молодой инженер из Мусвилла: хорошей формы голова с чёрными кудрями, глаза, как из чёрного оникса, светятся энтузиазмом, и всегда располагает самой разносторонней информацией.
– Рад, что вы особенно не пострадали, Квилл. Лори молится за вас.
– Скажите, чтобы молилась как следует. Как она себя чувствует?
– Хорошо, за исключением утренних часов, но это нормально.
– Хотите пива?
– А есть что-нибудь покрепче? Лори нужно беречь, так что я пью вне дома.
– Однако вы заботливый муж, – заметил Квиллер. Они сидели в солярии и обсуждали случай с Троттер, велосипеды, собак и посетителей закусочной «Грозный пёс»
– По пути сюда, – сказал Ник, – я остановился возле него, чтобы поесть, и наблюдал необычную сценку. Ведь Алекс Гудвинтер ваш адвокат?
– В действительности его сестра занимается моим имуществом.
– Слышал, что она очень умна. Чего не скажешь об Алексе. Не так давно он выступал перед деловыми людьми Мусвилла, и более нудного оратора я ещё не слышал. Разглагольствовал долго – и ничего не сказал. Ничего! Но внешне производит приятное впечатление.
– Что же случилось в закусочной? – невозмутимо спросил Квиллер, хотя просто сгорал от любопытства.
– Я сидел возле окна и поглощал какой-то побочный продукт лесопилки, называемый там рулетом, когда увидел, что к стоянке подъезжает «кадиллак». Обычно же там попадаются одни пикапы и фургончики, как вы знаете.
– Хотите сказать, что смогли что-то разглядеть сквозь грязное стекло?
– Лори говорит, что мне даже кирпичная стена не помеха.
– Итак, что вы увидели?
– Это был Алекс на своем «кадиллаке». Он сидел за рулем. Мотор работал. Наконец из бара вышел один из владельцев и уселся рядом с ним.
– Кто из владельцев? – невинно осведомился Квиллер.
– Только не повар. А такой большой, грузный мужчина, который обычно гоняет по всей округе на мотоцикле. Они сидели в машине и о чем-то спорили. Наконец Алекс вытащил бумажник и отсчитал несколько банкнотов. Хотелось бы знать, что за сделку они заключили.
Подозрения Квиллера ожили, но он предложил возможное объяснение:
– Тот человек занимается ремонтом. Алекс, вероятно, оплатил счёт.