– У нас в машине есть подкладки для кровати.
– Глэдис! – воскликнул Берн, шокированный этим признанием.
– Они подойдут идеально, – обрадовалась Тайл, вспомнив одноразовые подкладки, которые видела на кровати дяди Пита в доме для престарелых. Благодаря им персоналу не приходилось менять постельное белье каждый раз, когда с пациентом происходила неприятность. – Я принесу.
– Черта с два! – заявил Ронни. – Только не вы. Пусть идет старик. А она, – он пистолетом показал на Глэдис, – останется здесь.
Глэдис похлопала Верна по костлявому колену:
– Со мной все будет в порядке, милый.
– Ты уверена? Если с тобой что-нибудь случится…
– Ничего со мной не случится. У этого парнишки и без меня забот хватает.
Берн тяжело поднялся с пола, стряхнул пыль со своих шортов и направился к двери.
– Ну, через стекло я проходить не умею.
Ронни толкнул Донну, которая снова не поняла, в чем дело, и стала умолять его оставить ее в живых. Он велел ей заткнуться и открыть дверь.
Выходя, Верн обернулся к Ронни.
– Не волнуйся, я вернусь, – сказал он. – Я не сделаю ничего, что могло бы поставить под угрозу жизнь моей жены. – И предупредил его, хотя Ронни Дэвидсон был на полфута выше и фунтов на пятьдесят тяжелее: – Если ты ее тронешь, я тебя убью.
Ронни толкнул дверь, и Верн выскользнул наружу. И побежал. Зрелище было довольно комичное. Тайл посмотрела, как он залез в свою машину, и вернулась к Сабре.
Док разговаривал с ней, стараясь отвлечь от боли. Когда схватка кончилась, девушка расслабилась и закрыла глаза.
– Чем еще можно вам помочь? – спросила Тайл, взглянув на Дока.
– Мне нужны перчатки.
– Я поищу.
– Еще уксус.
– Обычный чистый уксус?
– Гмм… – После короткой пауза он заметил: – А вы неплохо держитесь в такой ситуации.
– Спасибо.
Они продолжали наблюдать за девушкой, которая, казалась, задремала.
– Вы думаете, это плохо кончится? – тихо спросила Тайл.
Его губы сжались в узкую линию.
– Я постараюсь этого не допустить.
– Насколько серьезно…
– Эй! О чем это вы там шепчетесь?
Тайл взглянула на Ронни.
– Доку нужны перчатки. Я хотела спросить Донну, есть ли они у них.
– Ладно, спрашивайте.
Тайл отошла от Сабры и двинулась к прилавку. Донна стояла и ждала, когда надо будет открыть дверь и впустить Верна. Она подозрительно воззрилась на Тайл.
– Что вам надо?
– Донна, пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Истерика только ухудшит ситуацию. Пока мы все в безопасности.
– В безопасности? Ха! У меня это уже третий раз.
– Вас третий раз грабят?
– Когда-нибудь мне перестанет везти. В первый раз завалились трое. Вычистили кассу, а меня заперли в морозильнике. Если бы не привезли молоко, конец бы мне пришел. Во второй раз какой-то тип в маске хорошенько дал мне по башке рукояткой пистолета. Сотрясение мозга, полтора месяца не работала, голова ужасно болела. Еще и кружилась. Меня постоянно рвало. – Донна обреченно вздохнула, ее узкая грудь поднялась и опустилась. – Рано или поздно это все равно случится. Мне перестанет везти, и кто-нибудь из них меня прикончит. Как вы думаете, он разрешит курить?
– Если вы так боитесь, то почему бы вам не сменить работу?
Она взглянула на Тайл так, будто решила, что та сошла с ума.
– Но я люблю свою работу.
Если в этом утверждении и была логика, то, вероятно, Тайл и в самом деле сошла с ума.
– У вас в магазине имеются латексные перчатки? Такие, как носят врачи?
Донна отрицательно покачала копной взбитых перманентом волос.
– Только резиновые, для домашней уборки. Еще ко всяким моющим средствам иногда прикладываются перчатки.
– Спасибо. Держитесь, Донна.
Проходя мимо Глэдис, она нагнулась и шепотом спросила:
– У вас в камере есть пленка?
Пожилая дама кивнула:
– На два часа. И перемотана. Разве что Берн что-нибудь напутал, когда возился с камерой.
– Если я смогу передать ее вам…
– Эй! – закричал Ронни. – О чем вы там шепчетесь?
– Она боится за мужа. Я ее успокаиваю.
– Вот он! – вмешалась Глэдис, показывая на дверь.
Донна открыла дверь, и вошел Берн. Из-за груды постельного белья и подкладок виднелись только его тощие ноги. Ронни велел ему бросить все на пол, но Берн воспротивился:
– Здесь все чистое, а леди требуется стерильность. Я принес еще две подушки, два одеяла, чистые простыни и несколько банных полотенец. Нужно устроить ей удобное место, чтобы лечь.
– Вы все прекрасно продумали, Берн, – похвалила Тайл. – Ронни, пусть он несет, вы можете проверить эти вещи.
Ронни не нашел ничего предосудительного внутри тюка и разрешил Тайл устроить Сабре удобное место для лежания, пока девушка стояла, тяжело опираясь на Дока.
Тайл воспользовалась только одной простыней, решив оставить вторую про запас. Когда она закончила, Док осторожно положил девушку на импровизированную постель. Она благодарно им улыбнулась. Тайл положила одну одноразовую подкладку ей под бедра.
– Они вовсе не для того, о чем вы подумали, – возвестил Берн.
Тайл и Док одновременно подняли головы и удивленно взглянули на него.
– Мы не страдаем недержанием.
Тайл с трудом сдержала улыбку.
– Да мы и не спрашиваем…
– У нас медовый месяц, – признался Берн таинственным шепотом. – А вы же знаете, как невоздержанны новобрачные. Эти подкладки очень удобны, их можно использовать где угодно.
Он подмигнул, повернулся и по указанию Ронни присоединился к остальным. Молодая жена обняла его и поцеловала в щеку в награду за храбрость.
Тайл вдруг сообразила, что продолжает сидеть с отвисшей челюстью, и захлопнула рот. Взглянув на Дока, она заметила, что его узкие губы искривлены в улыбке.
Увидев, что Тайл на него смотрит, он издал странный звук, который она приняла за смех.
– Так как насчет перчаток?
– Что?
– Вы спросили о перчатках?
– Ах да, вот две пары резиновых.
Док покачал головой.
– Это все равно что кожаные. А уксус нашли?
Тайл спросила у Ронни разрешения порыться на полках и нашла несколько пластиковых бутылок с уксусом, коробку со стерильными ватными тампонами и пакет одноразовых детских подгузников. На обратном пути ее осенило, и она прихватила несколько упаковок краски для волос.
Когда Тайл вернулась к Сабре, та внимательно слушала Дока.
– Удовольствия вы не получите, но я постараюсь не делать вам больно. Договорились?
Девушка кивнула и вопросительно взглянула на Тайл.
– Ты когда-нибудь бывала у гинеколога? – спросила она.
– Один раз. Ходила за противозачаточными таблетками. – Сабра смущенно отвела глаза и вздохнула. – Но потом я бросила их принимать. Я от них толстела.
– Понятно. Значит, тебя раньше осматривали, так что ты знаешь, чего ждать. Не думаю, что это будет хуже первого осмотра, верно, Док?
– Я постараюсь.
Тайл легонько сжала руку девушки.
– Я подожду в сторонке, но если тебе…
– Нет, не оставляйте меня! Пожалуйста. – Она жестом попросила Тайл наклониться к ней поближе и зашептала ей на ухо: – Он очень милый и ведет себя как настоящий врач, но с виду он совсем не похож на врача. Вы понимаете, что я хочу сказать?
– Да, я понимаю, что ты имеешь в виду.
– В общем, я немного стесняюсь… Не могли бы вы помочь мне снять трусики?
Тайл выпрямилась и посмотрела на Дока.
– Оставьте нас, пожалуйста, на минуту.
– Конечно.
– В чем дело? – нахмурился Ронни, когда Док встал.
– Леди нужно немного побыть в одиночестве. Им не нужен ни я, ни ты.
– Но я ее друг!
– Именно поэтому она меньше всего хочет, чтобы ты смотрел.
– Он прав, Ронни, – вмешалась Сабра. – Пожалуйста.
Юноша отошел в сторону вместе с Доком. Тайл задрала Сабре юбку и, когда она неуклюже приподняла бедра, стащила с них трусы.
– Ну вот, так-то лучше, – заметила она, убирая мокрый комок.
– Извините, так неприятно…
– Сабра, давай с этой минуты кончай извиняться. Ты рожаешь, в конце концов, и тут уж не до смущения. Так тебе удобнее? – По мучительной гримасе на лице Сабры Тайл поняла, что началась очередная схватка. – Док!
Он сразу же подошел и положил руки на выпуклый живот.
– Очень надеюсь, что он сам перевернется.
– Мне бы хотелось девочку, – с трудом выговорила Сабра.
Док улыбнулся.
– В самом деле?
– И Ронни тоже хочет девочку.
– Дочки – это чудесно.
Тайл искоса взглянула на Дока.
«Интересно, а у него есть дочери?» – подумала она. Он ей показался холостяком, одиночкой. Наверное, из-за того, что напоминал мужчину с рекламы «Мальборо». Невозможно было представить себе мужчину с этой рекламы с женой и детишками.
И все-таки Тайл не могла отделаться от ощущения, что она уже где-то видела Дока. Наверное, он показался ей слегка знакомым из-за сходства с рекламными мужественными типами.
Когда боль отпустила, Док положил руки на поднятые колени Сабры.
– Попытайся по возможности расслабиться. И скажи сразу же, если будет больно.
– Ой, подождите! – Тайл вытащила из пакета коробку с краской для волос. Но заметив удивленное выражение на лице Дока, объяснила: – Сюда всегда прилагаются одноразовые перчатки. Это не бог весть что, может, даже и не налезут, – добавила она, взглянув на его крупные руки, – но все-таки лучше, чем ничего.
– Удачная мысль.
Док оторвал перчатки от листа вощеной бумаги, к которой они были прикреплены, и надел их. Они были маловаты, но он поблагодарил Тайл и еще раз уверил Сабру, что постарается провести обследование как можно аккуратнее.
Тайл накрыла колени девушки другой простыней, чтобы она не слишком смущалась, и Док одобрительно взглянул на нее.
– Расслабься, Сабра. Немного потерпи.
Она глубоко вздохнула и зажмурила глаза.
– Сначала я здесь все протру тампоном. Потом промою уксусом. Может показаться холодным, но это не страшно. Как ты себя чувствуешь?
– Ничего, – ответила она дрожащим голосом.
Тайл только тут заметила, что сама затаила дыхание.
– Дыши глубже, Сабра, – сказал Док. – Это поможет тебе расслабиться. Давай помоги мне. Глубокий вдох. Теперь выдох. – Когда он проник в нее, Сабра поморщилась. – Повторим. Глубокий вдох – и выдох. Вот так. Уже скоро. Ты просто молодцом.
Но что-то было не так, Тайл сразу об этом догадалась по выражению его лица. Док убрал руку, снял перчатки и, скрывая озабоченность, начал с яростью протирать руки до локтей.
– Все в норме? – спросил Ронни, подойдя к ним.
– Матка плохо раскрылась.
– Что это значит?
– Это значит, что схватки не дают результатов.
– Каких результатов?
– Это звучит неприятно, но так уж принято говорить. При такой частоте схваток и при таких болях шейка матки должна была бы раскрыться значительно больше. Ребенок пытается выбраться, но еще не все части ее тела готовы к родам.
– Что можно сделать?
– Я не могу ничего сделать, Ронни, но ты можешь. Ты можешь прекратить всю эту ерунду и отвезти Сабру в больницу, где ей окажут квалифицированную помощь.
– Я уже сказал – нет.
– Нет, – повторила Сабра.
Их дальнейший спор прервал телефонный звонок.
4
– Глэдис! – воскликнул Берн, шокированный этим признанием.
– Они подойдут идеально, – обрадовалась Тайл, вспомнив одноразовые подкладки, которые видела на кровати дяди Пита в доме для престарелых. Благодаря им персоналу не приходилось менять постельное белье каждый раз, когда с пациентом происходила неприятность. – Я принесу.
– Черта с два! – заявил Ронни. – Только не вы. Пусть идет старик. А она, – он пистолетом показал на Глэдис, – останется здесь.
Глэдис похлопала Верна по костлявому колену:
– Со мной все будет в порядке, милый.
– Ты уверена? Если с тобой что-нибудь случится…
– Ничего со мной не случится. У этого парнишки и без меня забот хватает.
Берн тяжело поднялся с пола, стряхнул пыль со своих шортов и направился к двери.
– Ну, через стекло я проходить не умею.
Ронни толкнул Донну, которая снова не поняла, в чем дело, и стала умолять его оставить ее в живых. Он велел ей заткнуться и открыть дверь.
Выходя, Верн обернулся к Ронни.
– Не волнуйся, я вернусь, – сказал он. – Я не сделаю ничего, что могло бы поставить под угрозу жизнь моей жены. – И предупредил его, хотя Ронни Дэвидсон был на полфута выше и фунтов на пятьдесят тяжелее: – Если ты ее тронешь, я тебя убью.
Ронни толкнул дверь, и Верн выскользнул наружу. И побежал. Зрелище было довольно комичное. Тайл посмотрела, как он залез в свою машину, и вернулась к Сабре.
Док разговаривал с ней, стараясь отвлечь от боли. Когда схватка кончилась, девушка расслабилась и закрыла глаза.
– Чем еще можно вам помочь? – спросила Тайл, взглянув на Дока.
– Мне нужны перчатки.
– Я поищу.
– Еще уксус.
– Обычный чистый уксус?
– Гмм… – После короткой пауза он заметил: – А вы неплохо держитесь в такой ситуации.
– Спасибо.
Они продолжали наблюдать за девушкой, которая, казалась, задремала.
– Вы думаете, это плохо кончится? – тихо спросила Тайл.
Его губы сжались в узкую линию.
– Я постараюсь этого не допустить.
– Насколько серьезно…
– Эй! О чем это вы там шепчетесь?
Тайл взглянула на Ронни.
– Доку нужны перчатки. Я хотела спросить Донну, есть ли они у них.
– Ладно, спрашивайте.
Тайл отошла от Сабры и двинулась к прилавку. Донна стояла и ждала, когда надо будет открыть дверь и впустить Верна. Она подозрительно воззрилась на Тайл.
– Что вам надо?
– Донна, пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Истерика только ухудшит ситуацию. Пока мы все в безопасности.
– В безопасности? Ха! У меня это уже третий раз.
– Вас третий раз грабят?
– Когда-нибудь мне перестанет везти. В первый раз завалились трое. Вычистили кассу, а меня заперли в морозильнике. Если бы не привезли молоко, конец бы мне пришел. Во второй раз какой-то тип в маске хорошенько дал мне по башке рукояткой пистолета. Сотрясение мозга, полтора месяца не работала, голова ужасно болела. Еще и кружилась. Меня постоянно рвало. – Донна обреченно вздохнула, ее узкая грудь поднялась и опустилась. – Рано или поздно это все равно случится. Мне перестанет везти, и кто-нибудь из них меня прикончит. Как вы думаете, он разрешит курить?
– Если вы так боитесь, то почему бы вам не сменить работу?
Она взглянула на Тайл так, будто решила, что та сошла с ума.
– Но я люблю свою работу.
Если в этом утверждении и была логика, то, вероятно, Тайл и в самом деле сошла с ума.
– У вас в магазине имеются латексные перчатки? Такие, как носят врачи?
Донна отрицательно покачала копной взбитых перманентом волос.
– Только резиновые, для домашней уборки. Еще ко всяким моющим средствам иногда прикладываются перчатки.
– Спасибо. Держитесь, Донна.
Проходя мимо Глэдис, она нагнулась и шепотом спросила:
– У вас в камере есть пленка?
Пожилая дама кивнула:
– На два часа. И перемотана. Разве что Берн что-нибудь напутал, когда возился с камерой.
– Если я смогу передать ее вам…
– Эй! – закричал Ронни. – О чем вы там шепчетесь?
– Она боится за мужа. Я ее успокаиваю.
– Вот он! – вмешалась Глэдис, показывая на дверь.
Донна открыла дверь, и вошел Берн. Из-за груды постельного белья и подкладок виднелись только его тощие ноги. Ронни велел ему бросить все на пол, но Берн воспротивился:
– Здесь все чистое, а леди требуется стерильность. Я принес еще две подушки, два одеяла, чистые простыни и несколько банных полотенец. Нужно устроить ей удобное место, чтобы лечь.
– Вы все прекрасно продумали, Берн, – похвалила Тайл. – Ронни, пусть он несет, вы можете проверить эти вещи.
Ронни не нашел ничего предосудительного внутри тюка и разрешил Тайл устроить Сабре удобное место для лежания, пока девушка стояла, тяжело опираясь на Дока.
Тайл воспользовалась только одной простыней, решив оставить вторую про запас. Когда она закончила, Док осторожно положил девушку на импровизированную постель. Она благодарно им улыбнулась. Тайл положила одну одноразовую подкладку ей под бедра.
– Они вовсе не для того, о чем вы подумали, – возвестил Берн.
Тайл и Док одновременно подняли головы и удивленно взглянули на него.
– Мы не страдаем недержанием.
Тайл с трудом сдержала улыбку.
– Да мы и не спрашиваем…
– У нас медовый месяц, – признался Берн таинственным шепотом. – А вы же знаете, как невоздержанны новобрачные. Эти подкладки очень удобны, их можно использовать где угодно.
Он подмигнул, повернулся и по указанию Ронни присоединился к остальным. Молодая жена обняла его и поцеловала в щеку в награду за храбрость.
Тайл вдруг сообразила, что продолжает сидеть с отвисшей челюстью, и захлопнула рот. Взглянув на Дока, она заметила, что его узкие губы искривлены в улыбке.
Увидев, что Тайл на него смотрит, он издал странный звук, который она приняла за смех.
– Так как насчет перчаток?
– Что?
– Вы спросили о перчатках?
– Ах да, вот две пары резиновых.
Док покачал головой.
– Это все равно что кожаные. А уксус нашли?
Тайл спросила у Ронни разрешения порыться на полках и нашла несколько пластиковых бутылок с уксусом, коробку со стерильными ватными тампонами и пакет одноразовых детских подгузников. На обратном пути ее осенило, и она прихватила несколько упаковок краски для волос.
Когда Тайл вернулась к Сабре, та внимательно слушала Дока.
– Удовольствия вы не получите, но я постараюсь не делать вам больно. Договорились?
Девушка кивнула и вопросительно взглянула на Тайл.
– Ты когда-нибудь бывала у гинеколога? – спросила она.
– Один раз. Ходила за противозачаточными таблетками. – Сабра смущенно отвела глаза и вздохнула. – Но потом я бросила их принимать. Я от них толстела.
– Понятно. Значит, тебя раньше осматривали, так что ты знаешь, чего ждать. Не думаю, что это будет хуже первого осмотра, верно, Док?
– Я постараюсь.
Тайл легонько сжала руку девушки.
– Я подожду в сторонке, но если тебе…
– Нет, не оставляйте меня! Пожалуйста. – Она жестом попросила Тайл наклониться к ней поближе и зашептала ей на ухо: – Он очень милый и ведет себя как настоящий врач, но с виду он совсем не похож на врача. Вы понимаете, что я хочу сказать?
– Да, я понимаю, что ты имеешь в виду.
– В общем, я немного стесняюсь… Не могли бы вы помочь мне снять трусики?
Тайл выпрямилась и посмотрела на Дока.
– Оставьте нас, пожалуйста, на минуту.
– Конечно.
– В чем дело? – нахмурился Ронни, когда Док встал.
– Леди нужно немного побыть в одиночестве. Им не нужен ни я, ни ты.
– Но я ее друг!
– Именно поэтому она меньше всего хочет, чтобы ты смотрел.
– Он прав, Ронни, – вмешалась Сабра. – Пожалуйста.
Юноша отошел в сторону вместе с Доком. Тайл задрала Сабре юбку и, когда она неуклюже приподняла бедра, стащила с них трусы.
– Ну вот, так-то лучше, – заметила она, убирая мокрый комок.
– Извините, так неприятно…
– Сабра, давай с этой минуты кончай извиняться. Ты рожаешь, в конце концов, и тут уж не до смущения. Так тебе удобнее? – По мучительной гримасе на лице Сабры Тайл поняла, что началась очередная схватка. – Док!
Он сразу же подошел и положил руки на выпуклый живот.
– Очень надеюсь, что он сам перевернется.
– Мне бы хотелось девочку, – с трудом выговорила Сабра.
Док улыбнулся.
– В самом деле?
– И Ронни тоже хочет девочку.
– Дочки – это чудесно.
Тайл искоса взглянула на Дока.
«Интересно, а у него есть дочери?» – подумала она. Он ей показался холостяком, одиночкой. Наверное, из-за того, что напоминал мужчину с рекламы «Мальборо». Невозможно было представить себе мужчину с этой рекламы с женой и детишками.
И все-таки Тайл не могла отделаться от ощущения, что она уже где-то видела Дока. Наверное, он показался ей слегка знакомым из-за сходства с рекламными мужественными типами.
Когда боль отпустила, Док положил руки на поднятые колени Сабры.
– Попытайся по возможности расслабиться. И скажи сразу же, если будет больно.
– Ой, подождите! – Тайл вытащила из пакета коробку с краской для волос. Но заметив удивленное выражение на лице Дока, объяснила: – Сюда всегда прилагаются одноразовые перчатки. Это не бог весть что, может, даже и не налезут, – добавила она, взглянув на его крупные руки, – но все-таки лучше, чем ничего.
– Удачная мысль.
Док оторвал перчатки от листа вощеной бумаги, к которой они были прикреплены, и надел их. Они были маловаты, но он поблагодарил Тайл и еще раз уверил Сабру, что постарается провести обследование как можно аккуратнее.
Тайл накрыла колени девушки другой простыней, чтобы она не слишком смущалась, и Док одобрительно взглянул на нее.
– Расслабься, Сабра. Немного потерпи.
Она глубоко вздохнула и зажмурила глаза.
– Сначала я здесь все протру тампоном. Потом промою уксусом. Может показаться холодным, но это не страшно. Как ты себя чувствуешь?
– Ничего, – ответила она дрожащим голосом.
Тайл только тут заметила, что сама затаила дыхание.
– Дыши глубже, Сабра, – сказал Док. – Это поможет тебе расслабиться. Давай помоги мне. Глубокий вдох. Теперь выдох. – Когда он проник в нее, Сабра поморщилась. – Повторим. Глубокий вдох – и выдох. Вот так. Уже скоро. Ты просто молодцом.
Но что-то было не так, Тайл сразу об этом догадалась по выражению его лица. Док убрал руку, снял перчатки и, скрывая озабоченность, начал с яростью протирать руки до локтей.
– Все в норме? – спросил Ронни, подойдя к ним.
– Матка плохо раскрылась.
– Что это значит?
– Это значит, что схватки не дают результатов.
– Каких результатов?
– Это звучит неприятно, но так уж принято говорить. При такой частоте схваток и при таких болях шейка матки должна была бы раскрыться значительно больше. Ребенок пытается выбраться, но еще не все части ее тела готовы к родам.
– Что можно сделать?
– Я не могу ничего сделать, Ронни, но ты можешь. Ты можешь прекратить всю эту ерунду и отвезти Сабру в больницу, где ей окажут квалифицированную помощь.
– Я уже сказал – нет.
– Нет, – повторила Сабра.
Их дальнейший спор прервал телефонный звонок.
4
Неожиданный резкий звук заставил всех вздрогнуть. Ближе всех к телефону оказалась Донна.
– Что мне делать? – спросила она.
– Ничего.
– Ронни, может быть, лучше все-таки ответить? – предложила Тайл.
– Зачем? Возможно, звонок не имеет ко мне никакого отношения.
– Но вдруг это касается тебя? Не лучше ли знать, с чем тебе придется столкнуться?
Ронни несколько секунд переваривал эту мысль, потом жестом велел Донне взять трубку.
– Алло. Здравствуйте, шериф. – Она немного послушала, потом сказала: – Нет, он не был пьян. Он правильно сказал, этот мальчишка держит нас под дулом пистолета.
Внезапно весь фасад магазина ярко осветился. Все люди внутри были так заняты состоянием Сабры, что никто не услышал, как подъехали три полицейские машины, которые теперь зажгли передние фары. Тайл решила, что шериф наверняка звонит из одной из машин, стоящих за заправочными колонками.
Ронни быстро нырнул за один из стеллажей и закричал:
– Скажите им, пусть уберут этот проклятый свет, не то я кого-нибудь пристрелю!
– Шериф, он требует, чтобы убрали свет. Да. Я думаю, лет восемнадцать. Называет себя Ронни.
– Заткнись! – Ронни помахал у нее перед носом пистолетом, она заверещала и уронила трубку.
Фары погасли – две пары практически одновременно, третья с небольшим опозданием.
Сабра застонала.
– Ронни, послушай меня… – начал Док.
– Нет! Помолчите и дайте мне подумать.
Однако Док продолжил говорить тихо и убедительно:
– Ты можешь остаться здесь и пройти через все до конца. Но будь мужчиной и разреши Сабре уйти. Ее отвезут в больницу, где ей сейчас самое место.
– Я не пойду, – заявила девушка. – Без Ронни не пойду.
– Подумай о ребенке, Сабра! – взмолилась Тайл.
– Как раз о ребенке я и думаю, – сказала она сквозь слезы. – Если мой отец доберется до ребенка, я его никогда больше не увижу. Я его не отдам. И от Ронни не откажусь.
Видя, что его пациентка на грани истерики, Док немного сдал назад.
– Ладно-ладно. Если ты не хочешь уходить, тогда почему бы не пригласить врача сюда?
– Вы и сами врач, – возразил Ронни.
– Сабре нужен специалист. Кроме того, у меня нет ни инструментов, ни лекарств. Пойми, Ронни, роды будут трудными. Возможны серьезные осложнения, с которыми мне не справиться: нет соответствующей подготовки. Ты готов рискнуть жизнью Сабры и ребенка? Потому что именно это ты и делаешь, не принимая никаких мер. Ты можешь потерять либо Сабру, либо ребенка или того и другого. Тогда, чем бы все ни кончилось, все окажется впустую.
Тайл с уважением взглянула на Дока. Она вряд ли смогла бы привести такие убедительные доводы.
Парнишка с минуту переваривал слова Дока, потом жестом подозвал Тайл к прилавку и показал на свисающую трубку. Некоторое время, после того как Донна ее бросила, оттуда слышался мужской голос, а теперь раздавались короткие гудки.
– У вас язык хорошо подвешен, – сказал Ронни Тайл. – Говорить будете вы.
Тайл не стала набирать девять одиннадцать. Услышав ответ оператора, она быстро сказала:
– Мне нужно, чтобы сюда позвонил шериф. Не задавайте вопросов. Он в курсе ситуации. Скажите ему, пусть позвонит в магазин при заправочной станции. – Она повесила трубку, не дав оператору возможности задать стандартные вопросы. У нее была трудная задача: сообщить шерифу максимум информации, но так, чтобы этого не заметил Ронни.
Все ждали в напряженном молчании. Никто не произносил ни слова. Глэдис и Берн сидели, прижавшись друг к другу. Когда Тайл взглянула на них, Берн глазами показал ей на сумку, лежащую на его коленях. Каким-то образом он сумел ее забрать, не попавшись на глаза Ронни. Молодец! «Из одной только истории этих молодоженов можно состряпать прекрасную передачу», – подумала Тайл. Если забыть, что у нее есть тема получше, причем в этой ситуации она не только корреспондент, но и непосредственная участница. Галли придет в восторг. Если эта передача не обеспечит ей прямой эфир…
Хотя она и ждала телефонного звонка, все равно вздрогнула, когда он раздался. И сразу схватила трубку.
– С кем я говорю? – послышался резкий голос.
Тайл избежала прямого ответа:
– Шериф Монтез, мне поручили переговоры. Я одна из заложников.
– Вы в непосредственной опасности?
– Нет, – искренне ответила она.
– Вас принудили говорить?
– Нет.
– Расскажите вкратце.
Тайл начала коротко и четко рассказывать об ограблении, начав с видеокамеры, разбитой выстрелом Ронни.
– Ограбление было прервано, потому что у его сообщницы начались схватки.
– Схватки? Вы хотите сказать, она рожает?
– Именно.
После продолжительной паузы, во время которой она слышала только тяжелое дыхание, шериф сказал:
– Ответьте мне, мисс, если у вас есть такая возможность. Эти грабители случайно не старшеклассники?
– Да.
– О чем он спрашивает? – насторожился Ронни.
Тайл прикрыла трубку ладонью:
– Он спросил, испытывает ли Сабра боль, и я ответила.
– Бог ты мой! – присвистнул шериф. Он тихим голосом объяснил своим помощникам, во всяком случае, Тайл так решила, что заложников захватили ребятишки из Форт-Уэрта. Затем спросил, обращаясь к ней: – Кто-нибудь пострадал?
– Нет. Из нас никто не пострадал.
– Сколько там заложников?
– Четверо мужчин и две женщины, не считая меня.
– Вы очень гладко выражаетесь. Вы, случайно, не мисс Маккой?
Тайл попыталась скрыть свое удивление от Ронни, который внимательно прислушивался и следил за выражением ее лица.
– Правильно. Никто не ранен.
– Вы не хотите, чтобы они знали, что вы тележурналистка? – догадался шериф. – Ясно. Ваш босс уже дважды звонил мне в офис, требуя, чтобы я вас разыскал. Сказал, что вы выехали из Роджо-Файра и обещали ему позвонить…
– О чем он говорит? – нахмурился Ронни. Тайл перебила шерифа:
– Мы все заинтересованы в том, чтобы вы прислали нам врача. Акушера, если возможно.
– Скажите ему, что врач должен захватить все необходимое при тяжелых родах.
Тайл передала просьбу Дока.
– Скажите, пусть предупредит врача, что мы имеем дело с ягодичным предлежанием, – добавил Док.
После того как Тайл передала его слова, шериф поинтересовался, от кого она получает эту информацию.
– Он называет себя Доком.
– Вы меня дурачите, – сказал шериф.
– Нет.
– Среди заложников Док, – услышала она его голос, обращенный к собравшимся вокруг него людям. – Док говорит, что девчонке Денди нужен специалист, так?
– Совершенно верно, шериф. И как можно скорее. Мы беспокоимся о ней и о ребенке.
– Если они сдадутся, она немедленно будет отправлена в больницу. Я им это гарантирую.
– Боюсь, ничего не выйдет.
– Дэвидсон ее не пускает?
– Нет, – сказала Тайл. – Она сама отказывается ехать.
– Блин, ну и дерьмо! – произнес шериф с глубоким вздохом. – Ладно, посмотрю, что можно сделать.
– Шериф, у меня нет слов, чтобы описать, как страдает эта молодая женщина. И я хотела бы попросить вас…
– Продолжайте, мисс Маккой. В чем дело?
– Ситуация под контролем. На данный момент все спокойно. Пожалуйста, не делайте никаких резких движений.
– Я понял вас, мисс Маккой. Никаких штурмов, никаких фейерверков, никаких групп специального назначения, верно?
– Именно. – Она с облегчением вздохнула. Он ее понял. – Пока никто не пострадал.
– И пусть так и остается.
– Я очень рада это слышать, шериф. Пожалуйста, пожалуйста, пришлите поскорее врача!
– Сейчас займусь этим. Запишите номер моего телефона.
Тайл запомнила номер. Монтез пожелал ей удачи и повесил трубку. Она тоже положила трубку на аппарат, порадовавшись, что он старой модели и не передает разговор на все помещение. Ронни вполне мог захотеть впредь слышать разговоры с обеих сторон.
– Он договаривается насчет врача.
– Вот это хорошо, – заметил Док.
– Как скоро он здесь будет? – нетерпеливо спросил Ронни.
Тайл повернулась к нему:
– Думаю, они поторопятся. Я буду с тобой честной. Шериф догадался, кто вы с Саброй такие.
– О черт! – простонал парень. – Ну что еще может пойти не так?..
– Их нашли!
Когда из соседней комнаты раздался этот крик, Расселл Денди едва не сбил с ног агента ФБР, оказавшегося на его пути. Даже не извинившись за то, что по его вине агент облил руку горячим кофе, он ввалился в свою библиотеку, которая с утра была превращена в командный пункт.
– Где? Где они? Что он сделал с моей дочерью? Сабра в порядке?
Руководил всем специальный агент Уильям Кэллоуэй. Высокого роста, с намечающейся лысиной, очень худой, он скорее напоминал работника банка, а не федерального агента, если бы не кобура с пистолетом на поясе. Его поведение также не было типичным. Он всегда сохранял невозмутимость и говорил тихо – во всяком случае, большую часть времени.
Расселл Денди явно испытывал терпение Кэллоуэя. Когда Денди влетел в комнату и забросал его вопросами, он жестом попросил его угомониться и продолжил телефонный разговор.
Денди нетерпеливо нажал кнопку громкой связи, и комнату заполнил женский голос:
– Местечко называется Роджо-Файр, к юго-западу от Сан-Анджело. Они вооружены. Попытались ограбить магазин на автозаправке, но им помешали. Теперь они держат внутри заложников.
– Будь он проклят! Будь он проклят! – Денди ударил кулаком по столу. – Он превратил мою дочь в преступницу! А она еще не могла понять, почему я против него возражаю.
Кэллоуэй снова махнул рукой, призывая его замолчать.
– Вы сказали, что они вооружены. Есть потерпевшие?
– Нет, сэр. Но у девушки схватки.
– Там, в магазине?
– Так точно.
Денди пространно выругался.
– Этот сукин сын даже не отвез ее в больницу!
Женский голос продолжил:
– Как сказала одна из заложниц в разговоре с шерифом, молодая женщина отказывается покинуть магазин.
– Он запудрил ей мозги! – заявил Денди.
– Насколько это опасно? – спросил Кэллоуэй.
– Судя по всему, один из заложников обладает познаниями в медицине. Он помогает ей, но они просили прислать специалиста.
Денди снова грохнул кулаком по письменному столу.
– Я хочу, чтобы вы, черт бы вас побрал, немедленно вытащили Сабру оттуда! Вы меня слышите?
– Мы вас слышим, мистер Денди, – ответил Кэллоуэй, чье терпение явно подходило к концу.
– Мне плевать, если вам придется взорвать всю эту проклятую лавочку динамитом!
– А мне не плевать. Если верить той женщине, которая говорила с шерифом, пока никто не пострадал.
– У моей дочери схватки!
– И мы постараемся как можно скорее доставить ее в больницу. Но я не сделаю ничего, что может поставить под угрозу жизни этих заложников, вашей дочери и мистера Дэвидсона.
– Послушай, Кэллоуэй, если ты собираешься валандаться с этим ублюдком…
– Я руковожу операцией и сам буду решать, как поступить, – отрезал Кэллоуэй.
Расселл Денди пользовался репутацией настоящего сукина сына. К сожалению, личное знакомство с ним не развеяло ранее составленное Кэллоуэем мнение. Денди деспотически руководил несколькими корпорациями. Он всегда все контролировал сам и не привык считаться с чьим-либо мнением. В его учреждениях слово «демократия» было неизвестно, да и в семье, судя по всему, тоже. Миссис Денди весь день проплакала в платочек и на все вопросы, задаваемые агентами, насчет их семьи и отношений с дочерью отвечала в точности то же, что и муж. Она не высказала ни одной собственной мысли или собственного мнения по какому-либо вопросу.
Кэллоуэй с самого начала сомневался в правдивости утверждения Денди, что его дочь похитили. Он больше склонялся к тому, что Сабра Денди убежала из дома со своим бойфрендом, чтобы скрыться от отца-тирана.
Отповедь Кэллоуэя привела Денди в ярость.
– Я немедленно отправляюсь туда! – заявил он.
– Я бы не советовал.
– Плевать я хотел на ваши советы!
– У нас в вертолете нет места для пассажиров, – сказал другой агент, обращаясь к спине Денди.
– Тогда я возьму свой «Лир».
Он выскочил из комнаты и начал выкрикивать команды, которые его люди сразу бросились выполнять. Миссис Денди проигнорировали и с собой не пригласили.
Кэллоуэй отключил громкую связь и понизил голос:
– Полагаю, вы все слышали.
– Вам там нелегко приходится, Кэллоуэй.
– Это еще мягко сказано. Как там местные?
– Насколько я поняла, Монтез весьма компетентен как шериф, но ему такое дело не по рангу, и он это понимает. Он заручился помощью рейнджеров и дорожного патруля.
– Как вы думаете, наше присутствие ему не понравится?
– Как водится, – сухо ответила она.
– Ну, к нам официально поступило только заявление о похищении. Пока так и оставим, пока не будем знать точнее.
– Вообще-то, думаю, Монтез не станет возражать против передачи дела нам. Он хочет только одного – никаких эффектных действий. Он стремится избежать кровопролития.
– Тогда мы с ним в одной лодке. Мне кажется, что мы имеем дело с парой перепуганных ребятишек, которые попали в сложную ситуацию и не могут отыскать выход. Вы хоть что-нибудь знаете о заложниках?
Она сообщила ему имеющуюся информацию.
– Имена не были названы, но одного из заложников шериф Монтез опознал как местного владельца ранчо. Кассирша работает в этом магазине с незапамятных времен. Все в городке ее знают. И еще – мисс Маккой, которая говорила с шерифом.
– Кто она?
– Репортер телевизионной станции в Далласе.
– Тайл Маккой?
– Так вы ее знаете?
Он ее знал и немедленно представил себе: стройная, короткие светлые волосы, светлые глаза. Голубые, возможно, зеленые. Она иногда мелькала на экране телевизора. Кроме того, Кэллоуэй встречал ее среди репортеров на местах преступлений, которые он расследовал. Довольно агрессивная, но объективная. Ее репортажи никого не подстрекали и не использовали. Она была хороша собой, очень женственна, но ее словам можно было доверять.
– Чудно! Репортер уже в гуще событий.
Кэллоуэй потер шею, начав ощущать первые признаки перенапряжения. Ночь предстояла длинная. Он предвидел, что в никому ранее не известный Роджо-Файр вскоре понаедут репортеры и внесут свою лепту в общий бардак.
– Что мне делать? – спросила она.
– Ничего.
– Ронни, может быть, лучше все-таки ответить? – предложила Тайл.
– Зачем? Возможно, звонок не имеет ко мне никакого отношения.
– Но вдруг это касается тебя? Не лучше ли знать, с чем тебе придется столкнуться?
Ронни несколько секунд переваривал эту мысль, потом жестом велел Донне взять трубку.
– Алло. Здравствуйте, шериф. – Она немного послушала, потом сказала: – Нет, он не был пьян. Он правильно сказал, этот мальчишка держит нас под дулом пистолета.
Внезапно весь фасад магазина ярко осветился. Все люди внутри были так заняты состоянием Сабры, что никто не услышал, как подъехали три полицейские машины, которые теперь зажгли передние фары. Тайл решила, что шериф наверняка звонит из одной из машин, стоящих за заправочными колонками.
Ронни быстро нырнул за один из стеллажей и закричал:
– Скажите им, пусть уберут этот проклятый свет, не то я кого-нибудь пристрелю!
– Шериф, он требует, чтобы убрали свет. Да. Я думаю, лет восемнадцать. Называет себя Ронни.
– Заткнись! – Ронни помахал у нее перед носом пистолетом, она заверещала и уронила трубку.
Фары погасли – две пары практически одновременно, третья с небольшим опозданием.
Сабра застонала.
– Ронни, послушай меня… – начал Док.
– Нет! Помолчите и дайте мне подумать.
Однако Док продолжил говорить тихо и убедительно:
– Ты можешь остаться здесь и пройти через все до конца. Но будь мужчиной и разреши Сабре уйти. Ее отвезут в больницу, где ей сейчас самое место.
– Я не пойду, – заявила девушка. – Без Ронни не пойду.
– Подумай о ребенке, Сабра! – взмолилась Тайл.
– Как раз о ребенке я и думаю, – сказала она сквозь слезы. – Если мой отец доберется до ребенка, я его никогда больше не увижу. Я его не отдам. И от Ронни не откажусь.
Видя, что его пациентка на грани истерики, Док немного сдал назад.
– Ладно-ладно. Если ты не хочешь уходить, тогда почему бы не пригласить врача сюда?
– Вы и сами врач, – возразил Ронни.
– Сабре нужен специалист. Кроме того, у меня нет ни инструментов, ни лекарств. Пойми, Ронни, роды будут трудными. Возможны серьезные осложнения, с которыми мне не справиться: нет соответствующей подготовки. Ты готов рискнуть жизнью Сабры и ребенка? Потому что именно это ты и делаешь, не принимая никаких мер. Ты можешь потерять либо Сабру, либо ребенка или того и другого. Тогда, чем бы все ни кончилось, все окажется впустую.
Тайл с уважением взглянула на Дока. Она вряд ли смогла бы привести такие убедительные доводы.
Парнишка с минуту переваривал слова Дока, потом жестом подозвал Тайл к прилавку и показал на свисающую трубку. Некоторое время, после того как Донна ее бросила, оттуда слышался мужской голос, а теперь раздавались короткие гудки.
– У вас язык хорошо подвешен, – сказал Ронни Тайл. – Говорить будете вы.
Тайл не стала набирать девять одиннадцать. Услышав ответ оператора, она быстро сказала:
– Мне нужно, чтобы сюда позвонил шериф. Не задавайте вопросов. Он в курсе ситуации. Скажите ему, пусть позвонит в магазин при заправочной станции. – Она повесила трубку, не дав оператору возможности задать стандартные вопросы. У нее была трудная задача: сообщить шерифу максимум информации, но так, чтобы этого не заметил Ронни.
Все ждали в напряженном молчании. Никто не произносил ни слова. Глэдис и Берн сидели, прижавшись друг к другу. Когда Тайл взглянула на них, Берн глазами показал ей на сумку, лежащую на его коленях. Каким-то образом он сумел ее забрать, не попавшись на глаза Ронни. Молодец! «Из одной только истории этих молодоженов можно состряпать прекрасную передачу», – подумала Тайл. Если забыть, что у нее есть тема получше, причем в этой ситуации она не только корреспондент, но и непосредственная участница. Галли придет в восторг. Если эта передача не обеспечит ей прямой эфир…
Хотя она и ждала телефонного звонка, все равно вздрогнула, когда он раздался. И сразу схватила трубку.
– С кем я говорю? – послышался резкий голос.
Тайл избежала прямого ответа:
– Шериф Монтез, мне поручили переговоры. Я одна из заложников.
– Вы в непосредственной опасности?
– Нет, – искренне ответила она.
– Вас принудили говорить?
– Нет.
– Расскажите вкратце.
Тайл начала коротко и четко рассказывать об ограблении, начав с видеокамеры, разбитой выстрелом Ронни.
– Ограбление было прервано, потому что у его сообщницы начались схватки.
– Схватки? Вы хотите сказать, она рожает?
– Именно.
После продолжительной паузы, во время которой она слышала только тяжелое дыхание, шериф сказал:
– Ответьте мне, мисс, если у вас есть такая возможность. Эти грабители случайно не старшеклассники?
– Да.
– О чем он спрашивает? – насторожился Ронни.
Тайл прикрыла трубку ладонью:
– Он спросил, испытывает ли Сабра боль, и я ответила.
– Бог ты мой! – присвистнул шериф. Он тихим голосом объяснил своим помощникам, во всяком случае, Тайл так решила, что заложников захватили ребятишки из Форт-Уэрта. Затем спросил, обращаясь к ней: – Кто-нибудь пострадал?
– Нет. Из нас никто не пострадал.
– Сколько там заложников?
– Четверо мужчин и две женщины, не считая меня.
– Вы очень гладко выражаетесь. Вы, случайно, не мисс Маккой?
Тайл попыталась скрыть свое удивление от Ронни, который внимательно прислушивался и следил за выражением ее лица.
– Правильно. Никто не ранен.
– Вы не хотите, чтобы они знали, что вы тележурналистка? – догадался шериф. – Ясно. Ваш босс уже дважды звонил мне в офис, требуя, чтобы я вас разыскал. Сказал, что вы выехали из Роджо-Файра и обещали ему позвонить…
– О чем он говорит? – нахмурился Ронни. Тайл перебила шерифа:
– Мы все заинтересованы в том, чтобы вы прислали нам врача. Акушера, если возможно.
– Скажите ему, что врач должен захватить все необходимое при тяжелых родах.
Тайл передала просьбу Дока.
– Скажите, пусть предупредит врача, что мы имеем дело с ягодичным предлежанием, – добавил Док.
После того как Тайл передала его слова, шериф поинтересовался, от кого она получает эту информацию.
– Он называет себя Доком.
– Вы меня дурачите, – сказал шериф.
– Нет.
– Среди заложников Док, – услышала она его голос, обращенный к собравшимся вокруг него людям. – Док говорит, что девчонке Денди нужен специалист, так?
– Совершенно верно, шериф. И как можно скорее. Мы беспокоимся о ней и о ребенке.
– Если они сдадутся, она немедленно будет отправлена в больницу. Я им это гарантирую.
– Боюсь, ничего не выйдет.
– Дэвидсон ее не пускает?
– Нет, – сказала Тайл. – Она сама отказывается ехать.
– Блин, ну и дерьмо! – произнес шериф с глубоким вздохом. – Ладно, посмотрю, что можно сделать.
– Шериф, у меня нет слов, чтобы описать, как страдает эта молодая женщина. И я хотела бы попросить вас…
– Продолжайте, мисс Маккой. В чем дело?
– Ситуация под контролем. На данный момент все спокойно. Пожалуйста, не делайте никаких резких движений.
– Я понял вас, мисс Маккой. Никаких штурмов, никаких фейерверков, никаких групп специального назначения, верно?
– Именно. – Она с облегчением вздохнула. Он ее понял. – Пока никто не пострадал.
– И пусть так и остается.
– Я очень рада это слышать, шериф. Пожалуйста, пожалуйста, пришлите поскорее врача!
– Сейчас займусь этим. Запишите номер моего телефона.
Тайл запомнила номер. Монтез пожелал ей удачи и повесил трубку. Она тоже положила трубку на аппарат, порадовавшись, что он старой модели и не передает разговор на все помещение. Ронни вполне мог захотеть впредь слышать разговоры с обеих сторон.
– Он договаривается насчет врача.
– Вот это хорошо, – заметил Док.
– Как скоро он здесь будет? – нетерпеливо спросил Ронни.
Тайл повернулась к нему:
– Думаю, они поторопятся. Я буду с тобой честной. Шериф догадался, кто вы с Саброй такие.
– О черт! – простонал парень. – Ну что еще может пойти не так?..
– Их нашли!
Когда из соседней комнаты раздался этот крик, Расселл Денди едва не сбил с ног агента ФБР, оказавшегося на его пути. Даже не извинившись за то, что по его вине агент облил руку горячим кофе, он ввалился в свою библиотеку, которая с утра была превращена в командный пункт.
– Где? Где они? Что он сделал с моей дочерью? Сабра в порядке?
Руководил всем специальный агент Уильям Кэллоуэй. Высокого роста, с намечающейся лысиной, очень худой, он скорее напоминал работника банка, а не федерального агента, если бы не кобура с пистолетом на поясе. Его поведение также не было типичным. Он всегда сохранял невозмутимость и говорил тихо – во всяком случае, большую часть времени.
Расселл Денди явно испытывал терпение Кэллоуэя. Когда Денди влетел в комнату и забросал его вопросами, он жестом попросил его угомониться и продолжил телефонный разговор.
Денди нетерпеливо нажал кнопку громкой связи, и комнату заполнил женский голос:
– Местечко называется Роджо-Файр, к юго-западу от Сан-Анджело. Они вооружены. Попытались ограбить магазин на автозаправке, но им помешали. Теперь они держат внутри заложников.
– Будь он проклят! Будь он проклят! – Денди ударил кулаком по столу. – Он превратил мою дочь в преступницу! А она еще не могла понять, почему я против него возражаю.
Кэллоуэй снова махнул рукой, призывая его замолчать.
– Вы сказали, что они вооружены. Есть потерпевшие?
– Нет, сэр. Но у девушки схватки.
– Там, в магазине?
– Так точно.
Денди пространно выругался.
– Этот сукин сын даже не отвез ее в больницу!
Женский голос продолжил:
– Как сказала одна из заложниц в разговоре с шерифом, молодая женщина отказывается покинуть магазин.
– Он запудрил ей мозги! – заявил Денди.
– Насколько это опасно? – спросил Кэллоуэй.
– Судя по всему, один из заложников обладает познаниями в медицине. Он помогает ей, но они просили прислать специалиста.
Денди снова грохнул кулаком по письменному столу.
– Я хочу, чтобы вы, черт бы вас побрал, немедленно вытащили Сабру оттуда! Вы меня слышите?
– Мы вас слышим, мистер Денди, – ответил Кэллоуэй, чье терпение явно подходило к концу.
– Мне плевать, если вам придется взорвать всю эту проклятую лавочку динамитом!
– А мне не плевать. Если верить той женщине, которая говорила с шерифом, пока никто не пострадал.
– У моей дочери схватки!
– И мы постараемся как можно скорее доставить ее в больницу. Но я не сделаю ничего, что может поставить под угрозу жизни этих заложников, вашей дочери и мистера Дэвидсона.
– Послушай, Кэллоуэй, если ты собираешься валандаться с этим ублюдком…
– Я руковожу операцией и сам буду решать, как поступить, – отрезал Кэллоуэй.
Расселл Денди пользовался репутацией настоящего сукина сына. К сожалению, личное знакомство с ним не развеяло ранее составленное Кэллоуэем мнение. Денди деспотически руководил несколькими корпорациями. Он всегда все контролировал сам и не привык считаться с чьим-либо мнением. В его учреждениях слово «демократия» было неизвестно, да и в семье, судя по всему, тоже. Миссис Денди весь день проплакала в платочек и на все вопросы, задаваемые агентами, насчет их семьи и отношений с дочерью отвечала в точности то же, что и муж. Она не высказала ни одной собственной мысли или собственного мнения по какому-либо вопросу.
Кэллоуэй с самого начала сомневался в правдивости утверждения Денди, что его дочь похитили. Он больше склонялся к тому, что Сабра Денди убежала из дома со своим бойфрендом, чтобы скрыться от отца-тирана.
Отповедь Кэллоуэя привела Денди в ярость.
– Я немедленно отправляюсь туда! – заявил он.
– Я бы не советовал.
– Плевать я хотел на ваши советы!
– У нас в вертолете нет места для пассажиров, – сказал другой агент, обращаясь к спине Денди.
– Тогда я возьму свой «Лир».
Он выскочил из комнаты и начал выкрикивать команды, которые его люди сразу бросились выполнять. Миссис Денди проигнорировали и с собой не пригласили.
Кэллоуэй отключил громкую связь и понизил голос:
– Полагаю, вы все слышали.
– Вам там нелегко приходится, Кэллоуэй.
– Это еще мягко сказано. Как там местные?
– Насколько я поняла, Монтез весьма компетентен как шериф, но ему такое дело не по рангу, и он это понимает. Он заручился помощью рейнджеров и дорожного патруля.
– Как вы думаете, наше присутствие ему не понравится?
– Как водится, – сухо ответила она.
– Ну, к нам официально поступило только заявление о похищении. Пока так и оставим, пока не будем знать точнее.
– Вообще-то, думаю, Монтез не станет возражать против передачи дела нам. Он хочет только одного – никаких эффектных действий. Он стремится избежать кровопролития.
– Тогда мы с ним в одной лодке. Мне кажется, что мы имеем дело с парой перепуганных ребятишек, которые попали в сложную ситуацию и не могут отыскать выход. Вы хоть что-нибудь знаете о заложниках?
Она сообщила ему имеющуюся информацию.
– Имена не были названы, но одного из заложников шериф Монтез опознал как местного владельца ранчо. Кассирша работает в этом магазине с незапамятных времен. Все в городке ее знают. И еще – мисс Маккой, которая говорила с шерифом.
– Кто она?
– Репортер телевизионной станции в Далласе.
– Тайл Маккой?
– Так вы ее знаете?
Он ее знал и немедленно представил себе: стройная, короткие светлые волосы, светлые глаза. Голубые, возможно, зеленые. Она иногда мелькала на экране телевизора. Кроме того, Кэллоуэй встречал ее среди репортеров на местах преступлений, которые он расследовал. Довольно агрессивная, но объективная. Ее репортажи никого не подстрекали и не использовали. Она была хороша собой, очень женственна, но ее словам можно было доверять.
– Чудно! Репортер уже в гуще событий.
Кэллоуэй потер шею, начав ощущать первые признаки перенапряжения. Ночь предстояла длинная. Он предвидел, что в никому ранее не известный Роджо-Файр вскоре понаедут репортеры и внесут свою лепту в общий бардак.