Браун Вирджиния. Мятежные сердца

   Его собеседник, нахмурившись, уставился в бокал, а затем опорожнил его одним махом. Приятное тепло разлилось по телу и, блаженно улыбнувшись, он поднялся со своего места и произнес:
   — На этот раз, мой друг, ты ошибаешься. Я спокойно могу найти очаровательных и, что самое главное, сговорчивых женщин и сказать им, что моя нагота в их распоряжении на всю ночь. А утром следующего дня я найду их в другой постели.
   Грудь Турка сотрясалась от едва сдерживаемого смеха:
   — Капитан! От экипажа поступит масса предложений. Наверное, вполне приличная кровать все-таки лучше, чем морская пучина. А мерзавец Турновер хотел бросить их. Но, хочу заметить, это его деяние оставило бы вашу совесть чистой…
   Кит остановился у дверей. Иногда случалось, что слова Турка совпадали с его потаенными мыслями, — в последнее время это происходило даже слишком часто. Сейбр испытующе посмотрел на него, но невозмутимый взгляд собеседника ничего особенного не выражал. Капитан пинком распахнул дверь и вышел в коридор.
   Наступила ночь. Тускло-желтый свет от фонарей освещал главную палубу и медные части снаряжения. Ветер, наполняя паруса, с приличной скоростью двигал судно вперед. Палубу надраили с песком так, что на ней не осталось ни следа от кровавой бойни. Экипаж оживленно переговаривался, обсуждая проведенную операцию. Так всегда бывало после удачной «охоты». Под фонарями пираты играли в кости, как обычно, ставя на будущую долю.
   — Кэп! — послышался радостный возглас. Спорю, что знаю, кого вы ищете!
   Узнав протяжный, певучий голос Дилана, Кит остановился. Перед ним стоял, покачиваясь, молодой корсар. В тусклом свете фонарей виднелась лишь его улыбка, а черты лица казались расплывчатыми.
   Сейбр не удержался и, улыбнувшись, произнес в ответ:
   — Думаю, что знаешь. Наверное, они где-то неподалеку!
   Мускулистые плечи юноши недоуменно поднялись.
   — Нам надо попытаться найти их. Где-то поблизости из-под бочек виднелись чьи-то кружева. Однако я сделал вид, что ничего не заметил. По-моему, девушкам показалось, что они хорошо спрятались.
   Кит глубоко вздохнул. Нет, это не просто женщины на борту «Морского тигра». Они, похоже, круглые дуры. Однако вслух он сказал:
   — Вот это мне как раз и надо… Дилан отошел от своих товарищей. Пламя свечи, горящей за тусклым стеклом фонаря, плясало в его длинных темных волосах с красновато-медным отливом. Он двигался с ленивой грацией, стараясь отойти подальше от остальных пиратов.
   Затем доверительным тоном, вполголоса, спросил:
   — Сейбр, я слышал, вы отдали приказ не трогать их?
   — Верно" — ответил Кит и, подняв брови, взглянул на собеседника. — Ты что, недоволен приказом?
   Дилан отрицательно покачал головой. Копна блестящих волос взметнулась над его обнаженными плечами.
   Он ответил с усмешкой:
   — Да нет, не я, кэп! По-моему, они не очень большие мастерицы в «этом» деле и вовсе не имеют понятия, что к чему.
   Губы Кита тронула слабая улыбка:
   — Может, ты и прав. С ними, по-моему, будет больше неприятностей и возни, чем удовольствия.
   — Мы их держим для выкупа?
   — Я еще не думал об их будущем… Капитан минуту помолчал, затем продолжил:
   — Мы решим это на следующем совете. Дилан кивнул:
   — Справедливо… Для нас, по крайней мере. Незаконнорожденный сын владельца колумбийской кофейной плантации — дитя англичанина и служанки, Дилан рано понял, что в родных местах для него будущее туманно и неопределенно и поэтому отправился искать удачу в море. Слишком рано мир показался ому жестоким и несправедливым, но тем не менее где-то в глубине сердца он тогда лелеял смутную надежду. Но с годами надежда постепенно переросла в неверие. Кит старался изменить его взгляды на жизнь, однако его усилия не увенчались успехом.
   — Пойду посмотрю, что от них осталось, — проговорил Сейбр, не обращая внимания на намек Дилана. — Если они исчезли или погибли, то с ними исчезли и наши проблемы.
   На самом деле капитан, конечно, и не надеялся, что дамы сделают единственно разумную вещь и прыгнут за борт. Блондинка, похоже, намеревалась выжить и отомстить.
   Мужчина нашел их на корме, спрятавшимися за бочками, которые были привязаны к перилам. Женщины выглядели испуганными и, освещенные тусклым светом фонаря, казались изможденнее и измученнее, чем полагал Сейбр. Капитан скрыл нетерпение под маской вежливости и произнес:
   — Прошу вас, леди. Ваша комната готова. Дрожащий голосок испуганно произнес:
   — Нет, сначала вы пообещайте…
   — Господи! Вы же знаете, где вы находитесь — на проклятом, кровавом пиратском корабле. Мне вовсе не нужно обещать вам что-то! А теперь выходите из-за бочек.
   После минутного молчания раздался ясный и четкий ответ:
   — Благодарю вас, но мы лучше останемся здесь.
   Женщины, похоже, отошли еще дальше в тень, а Сейбр растерял остатки терпения.
   — Выходите! — в сердцах рявкнул он. — Если, конечно, вы не хотите провести ночь с членами экипажа… Уверяю вас, вам здесь не придется долго спать.
   Его слова вмиг разрушили их уверенность. Блондинка вышла первой, одной рукой поправляя мокрую, потерявшую форму шляпку, а другую руку, наклонясь, подала второй женщине, появившейся следом за ней.
   — Что вы собираетесь сделать с нами? — повернувшись к нему, спросила белокурая девушка.
   Несмотря на очевидный ужас, охвативший ее своими липкими пальцами, голос пленницы был холоден, и Сейбр не мог не восхититься. Эта девчонка получила хорошее воспитание, да и выучка у нее отменная!
   Поставив фонарь на переборку, мужчина небрежно прислонился к мачте. Тусклый свет, падая на девушку, освещал одну сторону ее лица, оставляя другую в тени. Кит внимательно изучал неравномерно освещенное лицо, и его взгляд — он наверняка это знал — должен был окончательно лишить надменную красавицу присутствия духа. Сейбр намеренно, с неприкрытым бесстыдством, разглядывал ее фигуру, словно оценивая ее женскую привлекательность, но та продолжала смело смотреть на него, и во взгляде ее зеленых глаз сквозило беспокойство.
   Странно, но, несмотря на растрепанные волосы и грязную одежду, пленница капитана пиратов оказалась очень привлекательной женщиной. Его первое впечатление, что перед ним находится юная щебетунья со школьной скамьи, исчезло. Конечно, она еще очень молода, но стройна, с хорошей фигурой, роста чуть выше среднего. Шляпка, изломанная и мокрая, все еще была надета на голову. Потрепанный, местами высохший муслин топорщился, вводя его в искушение сорвать головной убор, и Сейбр было потянулся, чтобы развязать ленточку…
   Девушка отшатнулась, словно испуганный котенок, и вся напряглась. Странный блеск ее глаз удивил Кита. Оказывается, маленькая кошечка еще способна бороться. Быть может, сложившаяся ситуация чуть развлечет его?
   Сейбр схватил за ленточку и сбросил шляпу. Ветер радостно подхватил свою новую забаву и швырнул шляпу через перила. Подняв подбородок девушки, капитан повернул ее лицо к свету, не обращая внимания на протестующий взгляд. Пышная копна густых вьющихся белокурых волос обрамляла, местами скрывая, бледное лицо с благородными чертами: прямой короткий нос, пухлые губы, сложившиеся сейчас в сердитую гримаску, и необыкновенные зеленые глаза. Необычно волнующе было наблюдать за румянцем, медленно окрашивающим молочно-белые щеки и поднимающимся до высоких скул. Да, только у англичанок такой цвет лица, сравнимый лишь с расписным фарфором.
   Заинтригованный, Сейбр засмотрелся на девушку, размышляя о коварстве судьбы и природе демонов, наделивших ее ангельской красотой. Для себя он давно решил, что красивые женщины должны быть объявлены вне закона. Их следует отправить в изгнание на необитаемый остров, где они никому, кроме себя, не смогут причинить никакого вреда. Мужчины часто попадают в сети злобных, коварных обманщиц, а ведь в мире и без того достаточно всяких сложных проблем. Капитан размышлял над тем, что же это такое могло произойти с его миром, отчего чудесное создание с ужасом смотрит на него?
   — Что вы собираетесь сделать с нами? — вновь повторила Анжела голосом, дрожащим от волнения.
   Капитан нехотя отпустил ее:
   — Я могу отдать вас команде. Никто из нас нот уже много месяцев не был с женщиной…
   Вздох, вырвавшийся из ее уст, заставил мужчину обратить внимание на нижнюю часть лица. Губы цвета розы и такие же нежные, как цветочные лепестки, приоткрылись, чтобы вздохнуть еще раз. Он не отрывал глаз от жемчужных зубов блондинки, закусивших нижнюю губу. Один передний зуб был слегка искривлен и все же не портил ее, делая девушку еще более привлекательной.
   Холодным, немного дрожащим голосом она, собравшись с духом, произнесла:
   — Но… Вы же не сделаете этого, не так ли?
   — Вполне могу, — ответил Кит. Он не утруждал себя повторением своих прежних заверений, было совершенно очевидно, что Анжела не поверила им.
   Попытка обойти мужчину была тут же пресечена. Сильные пальцы пирата больно впились в ее руку:
   — Не будьте глупенькой, леди! Нет такого места на корабле, где бы вы могли спрятаться ток, чтобы мы не смогли вас найти.
   Блондинка попыталась вырваться, но Тщетно.
   Тоненьким голосом она пискнула:
   — Отпусти меня, жестокий дьявол! Кит презрительно хмыкнул:
   — Если вы желаете опуститься до оскорблений, то выговаривайте их четче!
   Оказавшись прижатой к пирату, Анжела смотрела на него расширенными от страха глазами цвета моря:
   — Пожалуйста… — неоконченная фраза повисла в воздухе, и гнев мужчины постепенно улетучился.
   Сейбр ощутил прилив сочувственной нежности к пленнице, но причину ее объяснить так и не смог. Женщины на борту корабля, полного здоровых мужчин, всегда были серьезной проблемой. Эти двое, скорее всего, не понимают этого, однако здесь они находятся в большей опасности, нежели на борту тонущего «Испытания». Ну, по крайней мере, здесь их судьба предопределена и решена. Сейчас… Но Сейбр так и не смог закончить мысль.
   Его хватка несколько ослабла, и он увидел, что девушка стала дышать более спокойно. Наконец, она опустила глаза и наклонила голову таким образом, что ему оказалась видна только копна светлых кудрей. Шелковистые волосы, разделенные на пряди, обрамляли ее наклоненное бледное лицо и нежную шею. Сейбр поборол желание убрать кудри с ее лица и, протянув руку, дотронулся до щеки пленницы. Девушка испуганно взглянула на него, будто вновь намеревалась отпрыгнуть.
   Блондинка была такой мягкой и теплой, и мужчина еще крепче прижал ее к себе, так, что ощутил быстрое биение ее сердца. Кит нахмурился. Какое искушение держать в объятиях теплое, чувственное тело женщины, и его плоть откликнулась на сладостные мысли самым идиотским, по его мнению, образом.
   Конечно, можно было и отпустить девушку, потому что на легкий флирт времени, слава богу, не было.
   Не отрывая глаз от его лица, Анжела нервно облизнула пересохшие губы. Взгляд пирата тут же приковал розовый язычок, медленно двигавшийся по пухленькой нижней губе, и Сейбр почти отказался от мысли отпустить ее. Опустив голову, он прижал ее сильнее, а его губы подавили протестующий возглас девушки. На вкус она оказалась сладкой, и это оправдало надежды мужчины. Губы Анжелы дрожали под его внезапным натиском. Через мгновение Кит поднял голову и впился в лицо девушки сумасшедшими глазами. Блондинка часто дышала, широко раскрыв глаза, и пират разозлился на себя за минутную слабость.
   Сейбр резко оттолкнул ее. Стиснув зубы, мужчина отказался от замечания, которое могло усугубить и без того нелегкое положение. Он взял фонарь, оставленный им несколько минут назад на переборке, и, подняв его выше и отступив на шаг, увидел дрожащий подбородок пленницы. Заведя руку за спину, девушка, казалось, прятала свою спутницу в тени.
   — Итак? Приступ вашей жестокости и грубости закончился? — холодным голосом произнесла она.
   — Пираты должны быть грубыми и жестокими, разве вы не слышали? А может быть, читали памфлеты, в деталях раскрывающие наши «подвиги»?
   — Я читала, — пискнула другая пленница, до сего момента усиленно скрывавшаяся в тени. — А вы — наихудший из примеров, сэр.
   Кит с трудом сдержал удивление:
   — Да? Как мило. Весь мой тяжкий труд, видимо, пошел насмарку.
   — Нет, серьезно… — в свете фонаря появилась копна темных волос. — Вы — бич морей. Хитрый, кровожадный негодяй без всяких моральных принципов, растлитель девиц…
   — Ой, как живописно получилось… Это вы сами придумали? Нет, думаю, нет. Звучит несколько экзальтированно. Теперь, что касается вашего размещения на ночь…
   — Сделайте же самое худшее, — дерзко сказала Анжела, которая, очевидно, вполне оправилась от перенесенного потрясения и, отбросив хрупкой рукой пряди белокурых волос с лица, презрительно глянула на мужчину. — Мы не будем сговорчивы, уверяю и предупреждаю вас!..
   Кит прикрыл глаза левой рукой и потер их. Они до сих пор болели от едкого дыма, и, возможно, всю ночь его будет мучить кашель.
   Капитан тяжело вздохнул:
   — Нет, я вовсе не думал встретить в вас дружеское участие. Может, вы успели заметить, что корсары не считают сговорчивость таким уж крупным недостатком. Большинство кораблей, захваченных нами, оказали посильное сопротивление, потому я, в свою очередь, предупреждаю вас, что знаю, как справиться с сопротивлением и несговорчивостью.
   Анжела заморгала глазами, ее нарочитая смелость разбилась вдребезги о его холодность.
   — И что вы намереваетесь делать с нами?
   — Постели и сон, — сказал Сейбр и намеренно хитро улыбнулся. — У меня никогда прежде не было сразу двух пташек в клетке. Думаю, что я бы… ах. Господи, о чем это я? Да не пугайтесь же так! Я разрешаю вам провести ночь в моей каюте, но без меня.
   Повернувшись на каблуках. Кит Сейбр, не оглядываясь, прошел по палубе. Если они надумают следовать за ним, то чудесно. Если нет, то им на своей шкуре придется испытать все прелести ужаса и страха, по сравнению с которыми путешествие в ад или морскую пучину покажется раем.
   Звук шагов за спиной убедил мужчину в том, что пленницы предпочли его общество, а не знакомство с командой. По его мнению, это было умное решение. Конечно, экипаж состоит вовсе не из плохих ребят, но не того сорта, к которому привыкли и который находят приятными товарищами такие изнеженные и благовоспитанные существа.
   Кит толкнул дверь своей каюты с несколько большей силой, чем требовалось, и стал в дверном проеме, ожидая приближения женщин. Те следовали за ним с известной долей опаски, боясь подвоха, и капитан ощутил волну нараставшего раздражения. Черт бы их побрал! Ему вообще не хотелось брать их на борт
   «Морского тигра», и на то, что теперь они смотрят на него, будто бы он использовал в качестве зубочистки человеческую кость, Сейбру было абсолютно наплевать.
   Оставив дверь открытой, мужчина прошел по каюте, в которой стояли шкафы, заваленные пистолетами и саблями. Он быстро закрыл дверцы, запер, положил ключ в карман брюк и повернулся к пленницам. Девушки стояли, тесно прижавшись друг к другу, и капитан вновь раздраженно вздохнул.
   — Боюсь, вам не удастся подебоширить, дамы. День для меня оказался слишком длинным, а стрельба окончательно испортит настроение двум напуганным девушкам. Так что прошу простить меня.
   Киту уже удалось дойти до дверей каюты, и вдруг пленницы заговорили. Корсар обернулся, когда блондинка шагнула к нему. Она нахмурилась и серьезным тоном произнесла:
   — Мы будем одни в каюте? Сейбр прислонился к косяку и скрестил руки на груди.
   — К сожалению, да. Вы разочарованы? Девушка покачала головой и ответила.:
   — Нет, приятно удивлена, но я хотела бы попросить об одолжении, если позволите.
   — Конечно, оставить вас в покое и мире уж явно недостаточно! Что еще вы хотите — драгоценности, золото и, может быть, еще один пистолет?
   — Все перечисленное будет чудесным подарком для нас, но мы предпочитаем пищу, — отрезала Анжела.
   Кит изумленно посмотрел на них. Такая человеческая просьба никак не вязалась с ее театральной, наигранной бравадой на верхней палубе.
   Указывая на свою компаньонку, блондинка продолжала:
   — Эмили страдает от морской болезни. Думаю, если она поест, то будет чувствовать себя лучше…
   — Или же опорожнит содержимое своего желудка на мой ковер, — как бы продолжил мужчина, когда, наконец, оторвался от косяка. — Очень хорошо. Пойду посмотрю, что я смогу найти на палубе. Кок давно закончил готовить, поэтому вам придется довольствоваться малым.
   Девушка, не отрываясь, смотрела на него своими холодными зелеными глазами. А они, как он понял, раздражали его больше, чем ее поведение благовоспитанной девицы. Сейбр пожал плечами и ушел, оставив дверь открытой.
   Когда пленницы остались одни, Анжела повернулась к Эмили. Горничная смотрела на госпожу широко открытыми глазами.
   — Он целовал вас, — прошептала она. В ее голосе ясно слышался ужас. Ее хозяйка покраснела.
   — Я знаю, но в данный момент и на будущее предпочитаю забыть об этом.
   — Но… вам было приятно?
   Анжела злобно посмотрела на собеседницу.
   — Приятно?! Он же пират, Эмили! Как ты можешь задавать подобные вопросы, Эмили? Та покачала головой и, запинаясь, ответила:
   — Мне… мне просто интересно. Понимаете, меня еще никто никогда не целовал. И я думала, что … — девушка на мгновение замолчала и покраснела, — … этот ужасный пират очень красив.
   Анжела изумленно смотрела на горничную. Она и не думала признаваться, что этот странный поцелуй больше возбудил ее, нежели вызвал отвращение. Наверное, ей надо было ужаснуться и сказать что-нибудь этакое, чтобы этот человек отошел, как побитая собака, поджавшая хвост. А ей хватило мужества и воли только на то, чтобы нерешительно бросить ему в лицо обвинение в грубости. От этих мыслей девушку бросило в жар, и она с усмешкой посмотрела на Эмили.
   — Мисс Анжела, смотрите, он оставил дверь незапертой…
   Дверь бесшумно покачивалась на хорошо смазанных петлях и манила воспользоваться случаем.
   Блондинка кивнула:
   — Да, я вижу…
   — Мы ведь можем убежать.
   — Куда? Прямо в лапы остальных пиратов? Как выразился их капитан, на корабле нет места, где мы могли бы спрятаться. К тому же он придет в бешенство, узнав, что мы причинили ему беспокойство. Поэтому нам лучше оставаться здесь и ждать. Мне кажется, Сейбр не собирается делать с нами ничего ужасного, по крайней мере — сегодня. Между прочим, он намеревается покормить своих пленниц.
   Эмили непроизвольно вздрогнула:
   — Почему это я чувствую себя как овечка, которую откармливают для бойни?
   — Господи, что за аналогия, Эмили. Отбрось эти мысли.
   — Может, он намеревается продать нас с аукциона в ближайшем порту, — мрачно произнесла горничная. — Такое частенько случается с женщинами, попавшими в плен. Ну, вы же знаете об этом.
   — Нет, не знаю, — Анжела смотрела на служанку, пытаясь подавить нарастающее раздражение. — Даже не имею понятия, Эмили, верить ли твоим подозрениям или не обращать на них внимания. Неужели ты берешь эту информацию из злобных пасквилей и памфлетов, сплошь и рядом продающихся на лондонских улицах?
   Та подтверждающе кивнула:
   — Большей частью оттуда. Но ведь информация основывается на фактах, мисс Анжела. Может, иногда она несколько преувеличена, но в каждой выдумке есть доля правды. Вы же прекрасно знаете, что пираты жестокие и злобные, и что если они не убивают своих пленников, то проделывают с ними ужасные вещи.
   Горничная вздрогнула.
   — Такие, как продажа их с аукциона?
   — Да. Но это наиболее благоприятная и счастливая судьба для благородных девиц, — сказала Эмили и тяжело вздохнула. — Я читала, что в прошлом году одна из женщин, взятых в плен капитаном Сейбром, бросилась и море. Она предпочла ужасную смерть позору, в который тот вверг ее. То же самое можно сказать о команде. Говорят, они…
   — Достаточно, — быстро перебила Анжела. — Может, ты и права, но я больше не хочу об этом слышать. Мы, когда придет время, воочию с этим столкнемся.
   — Хорошо, мисс Анжела! — горничная опустила голову и смотрела на руки, сложенные на коленях. — По крайней мере, капитан Сейбр выглядит более цивилизованным, чем пишется в памфлетах.
   Анжела не ответила, но про себя подумала, что этого человека с трудом можно отнести к разряду воспитанных и цивилизованных. Его поцелуй все еще горел на ее губах, и девушка подавила желание потрогать их. Однако она понимала, и даже в большей степени, чем Эмили, что он мог сделать еще хуже и зайти еще дальше. Мурашки побежали по спине от таких мыслей, и мисс Линделл попыталась забыть свою реакцию на этот поцелуй. Ей надо было сопротивляться, сражаться с ним, но вместо этого она изумилась своему желанию продлить сладостное мгновение. Девушка покачала головой и выбросила эти мысли из головы.
   Сейчас надо думать о том, как выйти из сложившейся ситуации. Едва не падая от усталости, Анжела, тем не менее, решила внимательнее осмотреть каюту, освещенную лишь тусклым светом фонаря. Три иллюминатора с толстым стеклом, обрамленных изящными панелями, очевидно, позволяют проникать солнечным лучам в помещение днем.
   Девушку удивило внутреннее убранство каюты, которому позавидовал бы владелец самой богатой лондонской гостиной. Пол покрывал толстый красный турецкий ковер с вытканными на нем золотыми цветами. На маленьких, покрытых красным лаком столиках ручной работы находилось множество безделушек, никак не вязавшихся с разбойничьим занятием Сейбра. Изящные фарфоровые фигурки, китайский божок из позолоченной слоновой кости и высокие вазы династии Мин помещались в стеклянных шкафах у стены. В других шкафах находились книги в богатых кожаных переплетах.
   Анжела увидела трактат о недавно обнаруженной каменной плите в Египте. Девушка перелистывала страницы, содержащие сведения о том, как этот камень помог в расшифровке старинных иероглифов. Собираясь захлопнуть книгу, она краем глаза уловила надпись на оборотной стороне обложки. Она гласила: «Дэвид Чарльз Эдвард Шеридан, четвертый герцог Тремейнский». Да, капитан Сейбр действительно ужасный человек.
   Эмили вдруг судорожно вздохнула, и Анжела успела повернуться как раз вовремя. Лицо горничной вмиг приобрело зеленоватый оттенок. Она закрыла рот обеими руками и медленно опустилась на покрытый ковром пол. Блондинка положила трактат на стол.
   — Что с тобой, Эмили?
   — Мне плохо, — еле внятно проговорила служанка.
   Анжела вздохнула:
   — Что, опять?,
   Горничная кивнула, ее широко открытые глаза наполнились слезами и отчаянием. Мисс Линделл окинула взглядом каюту в поисках тазика и обнаружила его на лакированном секретере. Она некоторое время смотрела на него, размышляя. На «Испытании» в ее распоряжении была грубая металлическая посудина, а здесь ее взору предстал изящный китайский эмалированный сосуд, с нарисованными на нем голубыми конями. Казалось совершенно неожиданным встретить такую каюту и утонченность на борту пиратского судна.
   Застонав, Эмили еще раз судорожно всхлипнула, и ее хозяйка поспешила на помощь. Очевидно, корабль швыряло с волны на волну сильнее, чем прежде, или волны стали больше, но раньше девушки на это не обращали внимания.
   Сунув изящный сосуд прямо в трясущиеся руки горничной, Анжела опустилась рядом на колени. Бедняга Эмили извергала содержимое желудка в таз. Как всегда, мисс Линделл старалась делать все, от нее зависящее, ласково поглаживая горничную по плечу и убирая волосы с лица. Поглощенная своим занятием, девушка не заметила возвращения капитана Сейбра.
   — Ой, какая очаровательная сцена! Я долго буду помнить ее! — с ходу решил острить Кит.
   Нахмурившись, Анжела взглянула на мужчину и холодно ответила:
   — Эмили ничего не может с этим поделать. Движение корабля вызывает у нее рвоту. Думаю, вы могли бы быть чуть повнимательнее и хоть немного посочувствовать ей.
   Сейбр поставил деревянный поднос на стол.
   — Ну почему же, я сочувствую. Просто я это делал незаметно и осторожно. На борту «Морского тигра» никто не страдает от морской болезни, поэтому вы можете понять мою реакцию. Прислать вам Турка?
   — Турка? Ах да, этого пирата-мавра…
   — Мавра?! Ради Бога, не говорите ему об этом. Он будет до бесконечности спорить с вами, этот черный корсар может быть очень нудным.
   Эмили застонала, и Анжела вновь ласково погладила ее по плечу, а потом поднялась с пола и взглянула в лицо капитану. Задавая вопрос, она попыталась справиться с дрожью в голосе:
   — А как Турк лечит морскую болезнь?
   — Ничего болезненного, спешу вас заверить, — ответил мужчина и его глаза сузились. — Вы ожидаете яда? Никто на борту «Морского тигра» не был отравлен за последние несколько месяцев, никого не зарезали, и наши ножи затупились от безделья…
   Анжела неуверенно посмотрела на него. Ее мнение об этом человеке начало понемногу меняться в лучшую сторону. Хотя капитан Сейбр был похож на человека, способного расправиться с ней в считанные секунды, он не казался тем кровожадным шакалом, о котором так упорно твердила лондонская пресса. Но, тем не менее, сцена, когда капитан и его команда спокойно наблюдали за тонущим экипажем
   «Испытания», по-прежнему стояла перед глазами. А потому Сейбра, в любом случае, никак нельзя назвать джентльменом. Мисс Линделл тяжело вздохнула:
   — Если вы думаете, — что мистер Турк…