Страница:
— Она назвала ваш номер. Она... позвала вас сквозь дверь? Дверь номер семьсот семьдесят семь, — сказал ему Тарнболл.
— А ну-ка отойдем, Джек, — позвал агента Джилл. Тарнболл подошел к приятелю. Тем временем экстрасенс обвел взглядом всех собравшихся. — Оставайтесь здесь. Позаботьтесь о Баннермене. Мы сейчас вернемся.
Они прошли вдоль стены кристалла и остановились напротив двери под номером 777. У ее основания на земле сохранились следы. Если отойти, то можно было увидеть четко отпечатанный на земле след огромной обсидиановой плиты-двери. Возле двери 666 было то же самое, хотя, как помнил Джилл, дверь один раз ушла вниз, а другой раз — вбок. Однако обе двери были активированы. Очевидно, Баннермен и в самом деле прошел через дверь 777. Джилл тряхнул головой от удивления.
— Если Клайборн и в самом деле каким-то образом участвовал в создании этого места, то я должен лишь снять перед ним шляпу, — сказал он. — По-моему, он до сих пор влияет на происходящее тут. Черт побери, это — его мир! Мы оказались не просто внутри машины, а внутри машины, запрограммированной безумцем!
Тарнболл посмотрел на приятели. В желтом лунном свете он мог разглядеть лишь силуэт Джилла.
— А Баннермен? Что ты думаешь о нем?
— Не знаю, — ответил экстрасенс. — С одной стороны, с ним вроде все в порядке, с другой...
В один миг сердца в груди обоих мужчин забились быстрее от притока адреналина — откуда-то из-за гребня гор до них донесся холодящий душу звук — и звук достаточно ужасный. Ничего подобного они раньше не слышали. Это был вой, но отличавшийся от воя, который они слышали в мире кентавров. Он напоминал утробный, пульсирующий, торжествующий лай, что делало его еще страшнее.
Не только Джилл и Тарнболл услышали его.
— Джилл, Тарнболл, — эхом донесся до них голос Андерсона. — Вернитесь... быстрее!
Приятели вернулись к остальным.
— Джек, забудь пока о Баннермене, — посоветовал Джилл. — Оставайся настороже, не лезь на рожон. Старайся следовать за мной. Если мы ошиблись относительно Баннермена, хорошо. Если нет... В любом случае мы раскроем его. Кто предостережен, тот вооружен.
Он еще раз продемонстрировал Тарнболлу серебристый цилиндр, прежде чем убрал его в карман.
Пока они шли назад, ночь проснулась от воя. Тому, кто выл далеко-далеко, воем же отвечал кто-то находящийся поблизости. Слишком близко.
— Что вы об этом думаете? — спросил их Андерсон, превратившийся в комок нервов.
— Не спрашивайте их, спросите меня, — встрял Варре, а потом добавил без всяких колебаний: — Это волки! Те звуки, что мы слышали, без сомнения, волчий вой. У меня есть родственники в Канаде, на дальнем севере. Я как-то навещал их и слышал волчий вой. Без сомнения, это голос волка.
Андерсон сжал его руку.
— Вы говорите серьезно? Волчий вой в мире, где нет деревьев?
— Мы всего не видели. — Француз яростно стряхнул руку министра. — В нашем поле зрения нет никаких деревьев, но что лежит за тем горным хребтом?.. Это воют волки, скажу я вам. Жизнь свою могу на это поставить!
— А наши жизни? — Голос Тарнболла прозвучал угрюмо. Агента одолевали дурные предчувствия. — Посмотрите-ка туда.
Все подняли головы. Среди темных трещин и горных расселин горело множество желтых пар глаз, напоминавших маленькие треугольные лампы. Мохнатые силуэты вприпрыжку бежали между скал. Теперь у людей не осталось ни малейших сомнений.
— Боже! — Андерсон отступил назад, трясясь как желе. — Стая кровожадных тварей.
— Я этого не понимаю, — спокойно произнес Тарнболл. — Я имею в виду, что мы не видели ничего похожего до...
— Посмотрите туда, — перебила Анжела, задохнувшаяся от ужаса.
Внизу, в пустыне, по тому же маршруту, которым совсем недавно прошли люди, двигался поток сверкающих огней, словно над пустыней зажглись огни святого Эльма. Кто-то с упорством кровожадных следопытов двигался по их следам.
— Они вынюхивают нас, — с трудом пробормотал Варре. — Но что они такое?
— Кто-то хочет узнать? — спросил Тарнболл. — Кажется, у нас достаточно времени, чтобы обнаружить нужную дверь и убраться из этого места!
— Я голосую за дверь Анжелы, — сказал Джилл, покосившись на Дом Дверей. — Дверь под номером двести двадцать два.
Андерсон волновался и, словно балерина, переминался с ноги на ногу.
— Мы не можем быть уверены в том, что этот выбор правильный, — наконец сказал он.
— Точно известно только то, что не стоит использовать ни шестьсот шестьдесят шестую, ни семьсот семьдесят седьмую двери, — подытожил Тарнболл. — А ты, Анжела, что думаешь?
Девушка не ответила. Все посмотрели на Анжелу, которая по-прежнему сидела рядом с Баннерменом, сжав его руку. Ее глаза округлились и были полны ужаса. Взгляд замер на каменном склоне, по которому они совсем недавно спустились к Дому Дверей. На этом склоне стоял... голый мужчина! Над его головой в небе светила полная луна. Незнакомец улыбался, легко и непринужденно спускаясь по склону. За спиной у него появился еще один человеческий силуэт. Новый мужчина тоже был голым, тоже улыбался.
— Мир Клайборна! — внезапно прошипел Вар-ре. — Мир, полный сверхъестественных сил. Андерсон, это не люди. И не волки. Они...
— Оборотни... — закончил фразу Джилл.
— А ну-ка отойдем, Джек, — позвал агента Джилл. Тарнболл подошел к приятелю. Тем временем экстрасенс обвел взглядом всех собравшихся. — Оставайтесь здесь. Позаботьтесь о Баннермене. Мы сейчас вернемся.
Они прошли вдоль стены кристалла и остановились напротив двери под номером 777. У ее основания на земле сохранились следы. Если отойти, то можно было увидеть четко отпечатанный на земле след огромной обсидиановой плиты-двери. Возле двери 666 было то же самое, хотя, как помнил Джилл, дверь один раз ушла вниз, а другой раз — вбок. Однако обе двери были активированы. Очевидно, Баннермен и в самом деле прошел через дверь 777. Джилл тряхнул головой от удивления.
— Если Клайборн и в самом деле каким-то образом участвовал в создании этого места, то я должен лишь снять перед ним шляпу, — сказал он. — По-моему, он до сих пор влияет на происходящее тут. Черт побери, это — его мир! Мы оказались не просто внутри машины, а внутри машины, запрограммированной безумцем!
Тарнболл посмотрел на приятели. В желтом лунном свете он мог разглядеть лишь силуэт Джилла.
— А Баннермен? Что ты думаешь о нем?
— Не знаю, — ответил экстрасенс. — С одной стороны, с ним вроде все в порядке, с другой...
В один миг сердца в груди обоих мужчин забились быстрее от притока адреналина — откуда-то из-за гребня гор до них донесся холодящий душу звук — и звук достаточно ужасный. Ничего подобного они раньше не слышали. Это был вой, но отличавшийся от воя, который они слышали в мире кентавров. Он напоминал утробный, пульсирующий, торжествующий лай, что делало его еще страшнее.
Не только Джилл и Тарнболл услышали его.
— Джилл, Тарнболл, — эхом донесся до них голос Андерсона. — Вернитесь... быстрее!
Приятели вернулись к остальным.
— Джек, забудь пока о Баннермене, — посоветовал Джилл. — Оставайся настороже, не лезь на рожон. Старайся следовать за мной. Если мы ошиблись относительно Баннермена, хорошо. Если нет... В любом случае мы раскроем его. Кто предостережен, тот вооружен.
Он еще раз продемонстрировал Тарнболлу серебристый цилиндр, прежде чем убрал его в карман.
Пока они шли назад, ночь проснулась от воя. Тому, кто выл далеко-далеко, воем же отвечал кто-то находящийся поблизости. Слишком близко.
— Что вы об этом думаете? — спросил их Андерсон, превратившийся в комок нервов.
— Не спрашивайте их, спросите меня, — встрял Варре, а потом добавил без всяких колебаний: — Это волки! Те звуки, что мы слышали, без сомнения, волчий вой. У меня есть родственники в Канаде, на дальнем севере. Я как-то навещал их и слышал волчий вой. Без сомнения, это голос волка.
Андерсон сжал его руку.
— Вы говорите серьезно? Волчий вой в мире, где нет деревьев?
— Мы всего не видели. — Француз яростно стряхнул руку министра. — В нашем поле зрения нет никаких деревьев, но что лежит за тем горным хребтом?.. Это воют волки, скажу я вам. Жизнь свою могу на это поставить!
— А наши жизни? — Голос Тарнболла прозвучал угрюмо. Агента одолевали дурные предчувствия. — Посмотрите-ка туда.
Все подняли головы. Среди темных трещин и горных расселин горело множество желтых пар глаз, напоминавших маленькие треугольные лампы. Мохнатые силуэты вприпрыжку бежали между скал. Теперь у людей не осталось ни малейших сомнений.
— Боже! — Андерсон отступил назад, трясясь как желе. — Стая кровожадных тварей.
— Я этого не понимаю, — спокойно произнес Тарнболл. — Я имею в виду, что мы не видели ничего похожего до...
— Посмотрите туда, — перебила Анжела, задохнувшаяся от ужаса.
Внизу, в пустыне, по тому же маршруту, которым совсем недавно прошли люди, двигался поток сверкающих огней, словно над пустыней зажглись огни святого Эльма. Кто-то с упорством кровожадных следопытов двигался по их следам.
— Они вынюхивают нас, — с трудом пробормотал Варре. — Но что они такое?
— Кто-то хочет узнать? — спросил Тарнболл. — Кажется, у нас достаточно времени, чтобы обнаружить нужную дверь и убраться из этого места!
— Я голосую за дверь Анжелы, — сказал Джилл, покосившись на Дом Дверей. — Дверь под номером двести двадцать два.
Андерсон волновался и, словно балерина, переминался с ноги на ногу.
— Мы не можем быть уверены в том, что этот выбор правильный, — наконец сказал он.
— Точно известно только то, что не стоит использовать ни шестьсот шестьдесят шестую, ни семьсот семьдесят седьмую двери, — подытожил Тарнболл. — А ты, Анжела, что думаешь?
Девушка не ответила. Все посмотрели на Анжелу, которая по-прежнему сидела рядом с Баннерменом, сжав его руку. Ее глаза округлились и были полны ужаса. Взгляд замер на каменном склоне, по которому они совсем недавно спустились к Дому Дверей. На этом склоне стоял... голый мужчина! Над его головой в небе светила полная луна. Незнакомец улыбался, легко и непринужденно спускаясь по склону. За спиной у него появился еще один человеческий силуэт. Новый мужчина тоже был голым, тоже улыбался.
— Мир Клайборна! — внезапно прошипел Вар-ре. — Мир, полный сверхъестественных сил. Андерсон, это не люди. И не волки. Они...
— Оборотни... — закончил фразу Джилл.
Глава тридцать первая
Реакция Джилла — то, с каким ужасом и недоверием он произнес слово «оборотни», родилась не на пустом месте, потому что экстрасенс видел собственными глазами первую из множества трансформаций. Потом их увидели остальные. Первый из обнаженных людей (может быть, предводитель стаи?) зашагал вниз по склону, но потом припал к земле и двинулся дальше на всех четырех. Мгновение, и вместо человека оказался огромный серый волк! Метаморфоза произошла моментально: человек превратился в зверя с огромной быстротой. Рычащее существо с огненными глазами подбиралось к людям.
— Джилл! Тарнболл! — закричал Андерсон. Все его претензии на лидерство разом исчезли.
Первый оборотень замешкался. Другие, превращаясь из людей в зверей, стали занимать места слева и справа от вожака. Тени утесов и скал ожили — в темноте зажглись яркие треугольные глаза.
— Джилл? — эхом вслед за Андерсоном повторил Тарнболл.
— Отступаем, — проговорил Джилл. — Но медленно. Идем к Дому Дверей. Поможете Баннермену?
— Джон, попытайтесь расслабиться, — сказал Тарнболл. — У нас тут проблема. Лучше всего будет, если я вас понесу.
Усмехнувшись, он посадил Баннермена себе на закорки.
Глубокий скептицизм и насмешливость Варре разом испарились. Реальность заключалась в том, что француз мог запросто сгинуть здесь.
— Эти пожиратели падали, — пробормотал Вар-ре, потом сделал паузу, словно проглотил язык, — спускаются с гор!
— И кто они? — Анжела жалась Джиллу, который, пятясь, отступал к огромному кристаллу.
— Силы Клайборна — Зло с большой буквы, — ответил Джилл. — Призраки, недоброжелательные, злые Духи.
— Но ведь подобных вещей не существует!
— Он верил в их существование.
— Мы должны использовать дверь! — воскликнул Андерсон. Он повернулся и направился прямо к двери 222. — За мной!
Волки-оборотни сомкнули ряды. Их клыки были желтыми, с них капала слюна. Шерсть на загривках тварей стояла дыбом. Выглядели они угрожающе. А потом один из них залаял.
Не завыл, залаял. Самая маленькая из тварей покатилась вниз по склону, поднимая облако пыли.
Джилл следом за Андерсоном поспешно пятился к двери под номером 222.
— Чего вы ждете? — спросил он, нагнав министра. Но Андерсон стоял и бормотал что-то нечленораздельное. Джилл рискнул отвести взгляд от смыкающегося круга оборотней. Он взглянул на Андерсона, а потом перевел взгляд на дверь номер 222.
Там был номер 222, потом 333, потом 444, 555 и так далее! Цифры сверкали и изменялись, словно цифры в игральном автомате. Менялись от двери к двери, кружа вдоль многогранного кристалла и постоянно набирая скорость. Потом на двери снова вспыхнуло 222, и Андерсон дрожащей рукой взялся за дверной молоток... но номер вновь изменился 333, 444, 555, 666...
Это напоминало безумную карусель. Джилл оттолкнул Андерсона в сторону. Номера мелькали все быстрее и быстрее. Потом они превратились в расплывчатые пятна.
— Рискни! — крикнул кто-то в ухо экстрасенсу. Кажется, это был Клайборн.
«Сделай это! — приказал сам себе Джилл. — Рискни... пока у тебя еще есть шанс!»
Крик ужаса оглушил экстрасенса, когда он уже занес молоток, похожий на горгулью. На мгновение он задержал движение и обернулся. Там где сгущались тени и тьма, прямо из земли поднялся занавес флуоресцентного сине-зеленого света, напоминавшего северное сияние. Он раскрасил сцену сверхъестественными красками пастельных оттенков. А потом изменчивые, танцующие в воздухе кольца занавесей сложились в огромные лица — лица, которые, чуть приоткрыв рты, злобно взирали на людей. Ноздри их раздувались. Человеческие и нечеловеческие лица одновременно. Но надо лбом каждого из них возвышались рога!
Снова оборотни подняли лай. Что-то поспешно пронеслось, завывая, проскользнуло над выстроившимися кругом волками, врезалось в группу людей, сгрудившихся у двери. Джилл почувствовал страшный толчок. Все поплыло у него перед глазами. Экстрасенс опустил молоток.
Цифры над дверью замерли на числе 555. Согласно Анжеле — дверь Джилла. В следующий миг дверь распахнулась, словно гигантские челюсти, и людей втянуло внутрь...
Варре закричал:
— Mon Dieu! Mon Dieu! Во имя любви, Боже, забери меня отсюда!
Андерсон попытался успокоить его:
— Спокойно, Жан-Пьер. Быть может, это наш шанс.
— Больно! — завывал француз. — Моя нога! Моя нога!
— Послушай-ка, лягушатник, — прорычал Тарнболл. — У тебя был выбор: мог бы остаться и достаться на обед тем тварям, а если рискнул, то должен принимать все как есть.
Баннермен спокойно, почти равно душно произнес:
— Где мы? Что случилось? Неужели никто не расскажет мне, что же все-таки происходит?
Джилл зашевелился. Попытался сесть и оглядеться.
— Спенсер? Спенсер? — навалилась на него Анжела, зарыдав еще сильнее. — Я думала, у тебя серьезная травма. Скажи, с тобой все в порядке? — Девушка поцеловала его в шею, в ухо, в шишку на лбу.
— В порядке, в порядке, — прохрипел он и, отвернув голову, сплюнул пыль, набившуюся в рот. — Ладно, — продолжал он. — Думаю, я сейчас достаточно сексуален?
Когда голова Джилла перестала кружиться, он огляделся, пытаясь понять, куда они попали. В первый момент он подумал, что они оказались в какой-то пещере. Фактически так оно и было, но такую пещеру ни Джилл, ни остальные и вообразить себе не могли. Свет, какая-то разновидность туманного, пасмурного дневного света, заливала это место, просачиваясь через овальную дыру в одной из стен, и столбами светящейся пыли падала из многочисленных отверстий в потолке. «Пещера? — удивился Джилл. — Или убежище от ядерной бомбардировки, пережившей прямое попадание?»
Здесь были трубы и кабели, разбитые пластиковые и металлические трубопроводы. Они висели повсюду, словно древние сталактиты. Дверь ощетинилась ржавыми гайками и болтами. Пистоны, цинковый и металлический лом валялся повсюду. "Склад металлолома? "
— Склад металлолома! — выдохнул Джилл, пытаясь встать на ноги.
Но Анжела остановила его.
— Полегче, Спенсер, — обратилась она к нему.
— Разве ты не видишь? — продолжал он. — Это место — всего лишь склад металлолома! Это — отбросы цивилизации. Можешь ты вообразить себе все это, находящееся в чужом мире? Это — Земля!
Девушка покачала головой, а потом осторожно помогла Джиллу встать на ноги.
— Нет, — сказала она. — Нет. Я тоже так думала, пока не выглянула отсюда. — Она кивнула в сторону огромной овальной дыры в стене, сложенной из груды механических кусков и обломков.
Джилл направился к открытому месту, но остановился, увидев забившегося в угол Баннермена. Несчастный дрожал и словно просил всем своим слепым, беспомощным видом, чтобы ему помогли сориентироваться в этом гигантском механическом блоке. Но никто не замечал его. Андерсон и Тарнболл возились с Варре. Они завернули правую штанину француза. Волчьи челюсти, сжавшие мягкую часть ноги Варре, не разжались даже в смерти. Голова, плечи и передние лапы твари были целехоньки, но чуть ниже туловище было рассечено, словно гильотиной. Кровь твари была повсюду.
Тарнболл повернулся к Джиллу, который двигался, едва переставляя ноги.
— С тобой все в порядке? — поинтересовался он, и экстрасенс кивнул. Андерсон сидел верхом на Варре, пытаясь удержать его на полу. Француз бился в агонии. Наконец Тарнболл запихнул пальцы в окровавленную пасть волка и попытался ее открыть.
Джилл решил, что, видимо, существо из предыдущего мира атаковало француза, когда тот проходил через дверь, и та разрезала оборотня пополам. По лицу Варре, перекошенному агонией, ручьем тек пот. Несчастный крепко сжал зубы и кривился от боли. Джилл поморщился и вынул из кобуры ядовитое жало.
Внезапно Тарнболл вскрикнул от ужаса и отскочил от Варре. Андерсон проделал то же самое. Француз тоже завопил. Волчья голова, впившаяся зубами ему в ногу, превратилась в человеческую. Человеческий бюст, руки...
— Боже! Боже! — пронзительно завопил Варре, водя пальцами над головой чудовища и не в силах прикоснуться к трупу.
Джилл и остальные, выпучив глаза, уставились на останки оборотня: на его лицо — насмешливую маску, на его плечи и неестественно вывернутые руки... А потом останки разом рухнули на пол и, дымясь, превратились в пыль.
— Что?.. — произнесли Андерсон и Тарнболл в один голос.
— Оборотню не место в этом мире, — неопределенно предположил Джилл. — Рожденное в мире Клайборна — воображаемая тварь. Это место... другое. Тут существа вроде этой твари существовать не могут.
Словно специально решив опровергнуть логичное предположение экстрасенса, на фоне овального отверстия в стене появилась какая-то тень. Джилл рванулся было, но задохнулся... Тарнболл подхватил его и помог устоять на ногах.
— Собака, — сказал агент. — Всего лишь собака.
— Да? — Джилл не был в этом уверен. Потом он вспомнил лающих, ползущих тварей из мира Клайборна. — Собака? Она пришла из нашего мира?
Остальные кивнули.
В бешеной радости животное стало прыгать и резвиться вокруг Анжелы. Собака яростно лаяла, яростно виляла обрубком хвоста, а потом направилось обнюхивать Джилла. Экстрасенс осторожно коснулся рукой ее головы, и она, встав на задние лапы, лизнула его в лицо влажным беспокойным языком. Потом она вновь опустилась на задние лапы и отступила. Между взрывами лая она скулила, потом нервно пробежала круг и остановилась, глядя на людей.
— Он так же не может поверить в то, что обнаружил нас, как и в то, что мы обнаружили его. — С этими словами Джилл опустился на груду отбросов и почесал собаку за ухом. И она уселась у его ног, жалобным подвыванием повествуя о своей несчастной судьбе.
— У него ошейник, — заметила Анжела. Кроме того, на ошейнике было написано имя пса.
— Барни, — удивленно прочитал Джилл. И бело-черная дворняга залаяла и еще быстрее завиляла обрубком хвоста. — Этот пес жил в Лаверсе... — нахмурился Джилл. — Вот телефон хозяина.
— Так и есть, — встрял Андерсон. — Первым сообщил о появлении замка на склоне Бена Лаверса Хамиш Грусть. Он так же сообщил, что замок «забрал» его пса по кличке Барни!
— И с тех пор несчастное животное в одиночестве бродит здесь? — Голос Анжелы был полон сочувствия. — В... в этом месте? Ко мне, Барни, — позвала она. — Ко мне, мой мальчик!
— А как же я? — завопил Варре. Пещера с хламом давила на его психику, и у него начался новый приступ клаустрофобии. — Черт побери, это всего лишь собака! — Тем временем Тарнболл зафиксировал ногу француза в бандаже из своей рубашки. Француз постанывал, пока агент делал перевязку, а потом вскрикнул во весь голос: — Ох!
— Я сейчас вас вырублю, — обозлился Тарнболл. — Вот он тут давным-давно — и жив! Мы можем многому научиться у этого пса, поэтому для нас он гораздо важнее, чем вы! Так или иначе, он — земной пес! И я буду беспокоиться о нем!
— Идиот! — взвился француз.
— Вы можете идти? — резко поменяв тему, спросил Тарнболл.
— Не уверен.
— Будьте лучше в этом уверены, потому что я не собираюсь нести и вас, и Баннермена! — Похоже, Варре довел Тарнболла до предела.
— Полегче, Джек, — осадил приятеля Джилл. — Мы поможем Баннермену. И помни, мы все сидим в одной лодке.
Тарнболл взглянул на экстрасенса, и линии его лица, казалось, разгладились, — Да, — он, наконец, согласно кивнул. — Но никто из нас не пытался топить эту траханую тварь! — Анжела отвернулась, и агент потер подбородок, словно понимая, что сморозил глупость. — Извини, — наконец сказал он, обращаясь в девушке. — Я всегда говорил довольно невежливо...
Варре поднялся на ноги. Он двигался медленно, но казался достаточно подвижным. Видимо, он и сам хотел как можно скорее выбраться из замкнутого пространства.
— Очень хорошо, — сообщил он остальным. — Давайте-ка, выберемся отсюда и посмотрим, куда это мы попали...
— Джилл! Тарнболл! — закричал Андерсон. Все его претензии на лидерство разом исчезли.
Первый оборотень замешкался. Другие, превращаясь из людей в зверей, стали занимать места слева и справа от вожака. Тени утесов и скал ожили — в темноте зажглись яркие треугольные глаза.
— Джилл? — эхом вслед за Андерсоном повторил Тарнболл.
— Отступаем, — проговорил Джилл. — Но медленно. Идем к Дому Дверей. Поможете Баннермену?
— Джон, попытайтесь расслабиться, — сказал Тарнболл. — У нас тут проблема. Лучше всего будет, если я вас понесу.
Усмехнувшись, он посадил Баннермена себе на закорки.
Глубокий скептицизм и насмешливость Варре разом испарились. Реальность заключалась в том, что француз мог запросто сгинуть здесь.
— Эти пожиратели падали, — пробормотал Вар-ре, потом сделал паузу, словно проглотил язык, — спускаются с гор!
— И кто они? — Анжела жалась Джиллу, который, пятясь, отступал к огромному кристаллу.
— Силы Клайборна — Зло с большой буквы, — ответил Джилл. — Призраки, недоброжелательные, злые Духи.
— Но ведь подобных вещей не существует!
— Он верил в их существование.
— Мы должны использовать дверь! — воскликнул Андерсон. Он повернулся и направился прямо к двери 222. — За мной!
Волки-оборотни сомкнули ряды. Их клыки были желтыми, с них капала слюна. Шерсть на загривках тварей стояла дыбом. Выглядели они угрожающе. А потом один из них залаял.
Не завыл, залаял. Самая маленькая из тварей покатилась вниз по склону, поднимая облако пыли.
Джилл следом за Андерсоном поспешно пятился к двери под номером 222.
— Чего вы ждете? — спросил он, нагнав министра. Но Андерсон стоял и бормотал что-то нечленораздельное. Джилл рискнул отвести взгляд от смыкающегося круга оборотней. Он взглянул на Андерсона, а потом перевел взгляд на дверь номер 222.
Там был номер 222, потом 333, потом 444, 555 и так далее! Цифры сверкали и изменялись, словно цифры в игральном автомате. Менялись от двери к двери, кружа вдоль многогранного кристалла и постоянно набирая скорость. Потом на двери снова вспыхнуло 222, и Андерсон дрожащей рукой взялся за дверной молоток... но номер вновь изменился 333, 444, 555, 666...
Это напоминало безумную карусель. Джилл оттолкнул Андерсона в сторону. Номера мелькали все быстрее и быстрее. Потом они превратились в расплывчатые пятна.
— Рискни! — крикнул кто-то в ухо экстрасенсу. Кажется, это был Клайборн.
«Сделай это! — приказал сам себе Джилл. — Рискни... пока у тебя еще есть шанс!»
Крик ужаса оглушил экстрасенса, когда он уже занес молоток, похожий на горгулью. На мгновение он задержал движение и обернулся. Там где сгущались тени и тьма, прямо из земли поднялся занавес флуоресцентного сине-зеленого света, напоминавшего северное сияние. Он раскрасил сцену сверхъестественными красками пастельных оттенков. А потом изменчивые, танцующие в воздухе кольца занавесей сложились в огромные лица — лица, которые, чуть приоткрыв рты, злобно взирали на людей. Ноздри их раздувались. Человеческие и нечеловеческие лица одновременно. Но надо лбом каждого из них возвышались рога!
Снова оборотни подняли лай. Что-то поспешно пронеслось, завывая, проскользнуло над выстроившимися кругом волками, врезалось в группу людей, сгрудившихся у двери. Джилл почувствовал страшный толчок. Все поплыло у него перед глазами. Экстрасенс опустил молоток.
Цифры над дверью замерли на числе 555. Согласно Анжеле — дверь Джилла. В следующий миг дверь распахнулась, словно гигантские челюсти, и людей втянуло внутрь...
* * *
Джилл обо что-то треснулся головой. Не так сильно, чтобы получить серьезную травму или выйти из строя, но достаточно, чтобы очнуться с шишкой размером с перезрелую сливу. На левой стороне лба, у самых волос появилась большая ссадина. Анжела, рыдая, качала его голову на руках. Сам Джилл лежал на груде острых твердых камней с песком, чем-то чешуйчатом. Открыв глаза, Джилл обнаружил, что верхняя часть его торса лежит на коленях Анжелы. Он увидел, что груда, на которой он лежит, красновато-коричневая, и решил, что это... ржавчина?Варре закричал:
— Mon Dieu! Mon Dieu! Во имя любви, Боже, забери меня отсюда!
Андерсон попытался успокоить его:
— Спокойно, Жан-Пьер. Быть может, это наш шанс.
— Больно! — завывал француз. — Моя нога! Моя нога!
— Послушай-ка, лягушатник, — прорычал Тарнболл. — У тебя был выбор: мог бы остаться и достаться на обед тем тварям, а если рискнул, то должен принимать все как есть.
Баннермен спокойно, почти равно душно произнес:
— Где мы? Что случилось? Неужели никто не расскажет мне, что же все-таки происходит?
Джилл зашевелился. Попытался сесть и оглядеться.
— Спенсер? Спенсер? — навалилась на него Анжела, зарыдав еще сильнее. — Я думала, у тебя серьезная травма. Скажи, с тобой все в порядке? — Девушка поцеловала его в шею, в ухо, в шишку на лбу.
— В порядке, в порядке, — прохрипел он и, отвернув голову, сплюнул пыль, набившуюся в рот. — Ладно, — продолжал он. — Думаю, я сейчас достаточно сексуален?
Когда голова Джилла перестала кружиться, он огляделся, пытаясь понять, куда они попали. В первый момент он подумал, что они оказались в какой-то пещере. Фактически так оно и было, но такую пещеру ни Джилл, ни остальные и вообразить себе не могли. Свет, какая-то разновидность туманного, пасмурного дневного света, заливала это место, просачиваясь через овальную дыру в одной из стен, и столбами светящейся пыли падала из многочисленных отверстий в потолке. «Пещера? — удивился Джилл. — Или убежище от ядерной бомбардировки, пережившей прямое попадание?»
Здесь были трубы и кабели, разбитые пластиковые и металлические трубопроводы. Они висели повсюду, словно древние сталактиты. Дверь ощетинилась ржавыми гайками и болтами. Пистоны, цинковый и металлический лом валялся повсюду. "Склад металлолома? "
— Склад металлолома! — выдохнул Джилл, пытаясь встать на ноги.
Но Анжела остановила его.
— Полегче, Спенсер, — обратилась она к нему.
— Разве ты не видишь? — продолжал он. — Это место — всего лишь склад металлолома! Это — отбросы цивилизации. Можешь ты вообразить себе все это, находящееся в чужом мире? Это — Земля!
Девушка покачала головой, а потом осторожно помогла Джиллу встать на ноги.
— Нет, — сказала она. — Нет. Я тоже так думала, пока не выглянула отсюда. — Она кивнула в сторону огромной овальной дыры в стене, сложенной из груды механических кусков и обломков.
Джилл направился к открытому месту, но остановился, увидев забившегося в угол Баннермена. Несчастный дрожал и словно просил всем своим слепым, беспомощным видом, чтобы ему помогли сориентироваться в этом гигантском механическом блоке. Но никто не замечал его. Андерсон и Тарнболл возились с Варре. Они завернули правую штанину француза. Волчьи челюсти, сжавшие мягкую часть ноги Варре, не разжались даже в смерти. Голова, плечи и передние лапы твари были целехоньки, но чуть ниже туловище было рассечено, словно гильотиной. Кровь твари была повсюду.
Тарнболл повернулся к Джиллу, который двигался, едва переставляя ноги.
— С тобой все в порядке? — поинтересовался он, и экстрасенс кивнул. Андерсон сидел верхом на Варре, пытаясь удержать его на полу. Француз бился в агонии. Наконец Тарнболл запихнул пальцы в окровавленную пасть волка и попытался ее открыть.
Джилл решил, что, видимо, существо из предыдущего мира атаковало француза, когда тот проходил через дверь, и та разрезала оборотня пополам. По лицу Варре, перекошенному агонией, ручьем тек пот. Несчастный крепко сжал зубы и кривился от боли. Джилл поморщился и вынул из кобуры ядовитое жало.
Внезапно Тарнболл вскрикнул от ужаса и отскочил от Варре. Андерсон проделал то же самое. Француз тоже завопил. Волчья голова, впившаяся зубами ему в ногу, превратилась в человеческую. Человеческий бюст, руки...
— Боже! Боже! — пронзительно завопил Варре, водя пальцами над головой чудовища и не в силах прикоснуться к трупу.
Джилл и остальные, выпучив глаза, уставились на останки оборотня: на его лицо — насмешливую маску, на его плечи и неестественно вывернутые руки... А потом останки разом рухнули на пол и, дымясь, превратились в пыль.
— Что?.. — произнесли Андерсон и Тарнболл в один голос.
— Оборотню не место в этом мире, — неопределенно предположил Джилл. — Рожденное в мире Клайборна — воображаемая тварь. Это место... другое. Тут существа вроде этой твари существовать не могут.
Словно специально решив опровергнуть логичное предположение экстрасенса, на фоне овального отверстия в стене появилась какая-то тень. Джилл рванулся было, но задохнулся... Тарнболл подхватил его и помог устоять на ногах.
— Собака, — сказал агент. — Всего лишь собака.
— Да? — Джилл не был в этом уверен. Потом он вспомнил лающих, ползущих тварей из мира Клайборна. — Собака? Она пришла из нашего мира?
Остальные кивнули.
В бешеной радости животное стало прыгать и резвиться вокруг Анжелы. Собака яростно лаяла, яростно виляла обрубком хвоста, а потом направилось обнюхивать Джилла. Экстрасенс осторожно коснулся рукой ее головы, и она, встав на задние лапы, лизнула его в лицо влажным беспокойным языком. Потом она вновь опустилась на задние лапы и отступила. Между взрывами лая она скулила, потом нервно пробежала круг и остановилась, глядя на людей.
— Он так же не может поверить в то, что обнаружил нас, как и в то, что мы обнаружили его. — С этими словами Джилл опустился на груду отбросов и почесал собаку за ухом. И она уселась у его ног, жалобным подвыванием повествуя о своей несчастной судьбе.
— У него ошейник, — заметила Анжела. Кроме того, на ошейнике было написано имя пса.
— Барни, — удивленно прочитал Джилл. И бело-черная дворняга залаяла и еще быстрее завиляла обрубком хвоста. — Этот пес жил в Лаверсе... — нахмурился Джилл. — Вот телефон хозяина.
— Так и есть, — встрял Андерсон. — Первым сообщил о появлении замка на склоне Бена Лаверса Хамиш Грусть. Он так же сообщил, что замок «забрал» его пса по кличке Барни!
— И с тех пор несчастное животное в одиночестве бродит здесь? — Голос Анжелы был полон сочувствия. — В... в этом месте? Ко мне, Барни, — позвала она. — Ко мне, мой мальчик!
— А как же я? — завопил Варре. Пещера с хламом давила на его психику, и у него начался новый приступ клаустрофобии. — Черт побери, это всего лишь собака! — Тем временем Тарнболл зафиксировал ногу француза в бандаже из своей рубашки. Француз постанывал, пока агент делал перевязку, а потом вскрикнул во весь голос: — Ох!
— Я сейчас вас вырублю, — обозлился Тарнболл. — Вот он тут давным-давно — и жив! Мы можем многому научиться у этого пса, поэтому для нас он гораздо важнее, чем вы! Так или иначе, он — земной пес! И я буду беспокоиться о нем!
— Идиот! — взвился француз.
— Вы можете идти? — резко поменяв тему, спросил Тарнболл.
— Не уверен.
— Будьте лучше в этом уверены, потому что я не собираюсь нести и вас, и Баннермена! — Похоже, Варре довел Тарнболла до предела.
— Полегче, Джек, — осадил приятеля Джилл. — Мы поможем Баннермену. И помни, мы все сидим в одной лодке.
Тарнболл взглянул на экстрасенса, и линии его лица, казалось, разгладились, — Да, — он, наконец, согласно кивнул. — Но никто из нас не пытался топить эту траханую тварь! — Анжела отвернулась, и агент потер подбородок, словно понимая, что сморозил глупость. — Извини, — наконец сказал он, обращаясь в девушке. — Я всегда говорил довольно невежливо...
Варре поднялся на ноги. Он двигался медленно, но казался достаточно подвижным. Видимо, он и сам хотел как можно скорее выбраться из замкнутого пространства.
— Очень хорошо, — сообщил он остальным. — Давайте-ка, выберемся отсюда и посмотрим, куда это мы попали...
Глава тридцать вторая
А «попали» они, похоже, в один из самых странных миров, и Джилл вполне понял Анжелу, когда она сказала... что этот мир вовсе не Земля. Свалка металлолома — одно, но планета, превращенная в свалку ржавого металла, — совсем другое. Стоя на краю ржавой железной стены и вглядываясь в пейзаж, который показался бы ему совершенно невозможным и невероятным всего несколько дней назад, Джилл почувствовал себя совершенно ужасно. Чуть позже он нашел бы силы ответить своим спутникам, но пока не мог ничего сказать.
— А? — поинтересовалась Анжела, пытаясь вывести Джилла из состояния благоговейного страха и удивления, вырваться из липких лап страха.
Кивнув девушке, экстрасенс ответил, но голос его при этом дрожал:
— Я до сих пор не уверен в нумерологии, но в этот раз ты впервые угадала.
— Впервые? — не понимая, переспросила она.
— О чем это вы говорите, Спенсер? — Андерсон до сих пор старался выглядеть «королем на горе»... или замке?
— Она говорила о том, что последний мир, где мы побывали, оказался именно таким потому, что первым прошел через дверь Клайборн, — ответил Джилл, не поворачивая головы и продолжая изучать небеса. — Мне кажется, она права. В этот раз первым прошел через дверь я.
— Ну и как, Джилл? — робко спросил Тарнболл. — Что ты видишь?
«Я не могу описать все свои чувства», — подумал Джилл, но вслух он сказал совсем другое:
— Я вижу всего лишь мир машин, находящийся на крайней стадии распада. Мир, битком набитый машинами, где нет ничего: ни травы, ни деревьев, ни камня. Тут нет гор, кроме гор ржавого металла. Нет улиц, кроме гигантских стальных полос, и гигантских антенн, подпирающих небо, словно вестники конца мира. Мы находимся довольно высоко, и перед нами открывается обширный вид. Так вот, насколько хватает глаз, перед нами нет ничего, кроме металла и пластика. Мертвые машины и... — Он сделал паузу, переводя дыхание, замер, вглядываясь в горизонт, и добавил: — И некоторые из этих машин до сих пор работают.
Остальные проследили за его взглядом. Потом Джилл почувствовал, как пальцы Анжелы сжали его руку.
— Спенсер, что это за штука? — шепотом спросила девушка.
Это мог быть кран на гусеничном ходу и паровой тяге. А может, это был гигантский механический дровосек... Джилл не ответил девушке, потому что этот механизм был частью окружающего ужаса. Экстрасенс никак не мог понять, что же он такое. Похоже, материализовался его худший кошмар. Он был окружен машинами и частями машин, но не понимал, как они могли работать, не понимал принципа работы ни одной из них... В том числе и того ужасного механизма! Ведь он всего лишь был малой частью общего. А все остальное...
— Твое слово, Спенсер, — обратился к нему Тарнболл, тяжело вздохнув. — Вы думаете, что это место — порождение вашего разума.
— Моих страхов, — поправил его Джилл.
— Ваших страхов? — переспросил Варре. — Значит, здесь собраны те вещи, которых боялись вы? Вы это имеете в виду, Джилл?.. Итак, чего же мы должны опасаться?
— Вы? — Экстрасенс повернулся к французу. — Я уверен, вам-то нечего опасаться. Нет, вы — счастливчик. Это место — порождение моих кошмаров, а не ваших. К тому же я не похож на Клайборна, если вас волнует именно это.
— Ваш мир! Мир Клайборна! — Андерсон воздел руки к небу. Его голос был переполнен едва сдерживаемой яростью, безумным разочарованием и более чем небольшим страхом. Обернувшись, он бросил взгляд назад, в стальную пещеру, и облизал губы. — И куда мы теперь должны идти? Я имею в виду, где находится кристалл с дверями? Мы прошли через дверь, и кристалл исчез. Так... где же он?
— Эти двери имеют одностороннюю проходимость, — ответил Джилл. — Словно зеркало: с одной стороны есть отражение, с другой — нет.
— А по-моему, они больше всего напоминает трясину, — покачал головой Тарнболл. — Зыбучие пески, из которых невозможно выбраться. Вы будете погружаться, пока ваши ноги не коснутся дна...
Анжела бросила на агента хмурый взгляд.
— Нездоровая ассоциация... не научная. Мы согласны с тем, что во всем этом нет ничего сверхъестественного, точно так же как не было в мире Клайборна. Все дело в разуме или в том, что может породить этот разум. И все это находится под контролем Дома Дверей. Кристалл был всего лишь одной из его проекций, одной из узловых секций базовой структуры. Он не исчез, потому что мы прошли сквозь него. Он до сих пор находится на склоне Бена Лаверса, в мире кентавра это — особняк, в мире Клайборна — зловещий кристалл. Здесь... он тоже находится где-то неподалеку. — Девушка стояла рядом с Джиллом и разглядывала груды заброшенного металла. — Большая его часть...
У Джилла это место вызывало страх, который не могли ощутить другие. Они чувствовали всего лишь чужеродность данного места, в то время как экстрасенса охватил неподдельный ужас. Взгляд его наталкивался на машины и части машин и не мог осознать их. Он должен был как-то отгородиться от всего этого. Что он и сделал: крепко сжал веки, тряхнул головой и попытался отринуть ужасное зрелище.
«Нет, — сказал он себе. — Нет, это происходит не со мной. Не я создал все это... Это всего лишь увеличенная картина моих подсознательных страхов. Кто-то решил хитростью свести меня с ума, поместить в мир, где я — экстрасенс, чувствующий машины, окажусь среди машин, которых не смогу ни почувствовать, ни понять! Кроме того... этот неизвестный совершил большую ошибку!» Джилл понял, что именно сейчас ему выпал шанс как следует разобраться в происходящем и понять науку этих инопланетян.
— Спенсер? С тобой все в порядке? — Это была Анжела.
Джилл открыл глаза и кивнул.
— Да, со мной все в порядке. Но... что ты там говорила? Узловая секция той же базовой структуры? Проекция?
— Я говорила о Доме Дверей, — ответила девушка. — В тот момент, когда мы его используем, он срабатывает вроде переключателя и переправляет нас куда-то еще. Он остается на месте, но «стрелка» его показывает совершенно в другом направлении. — Она моргнула, а потом тряхнула своей очаровательной головкой. — Не обращай внимания. Я и сама не понимаю то, что пытаюсь сказать.
— Трогательно, — усмехнулся Тарнболл. После разговора с Андерсоном он чувствовал себя не в своей тарелке. — Дом Дверей напоминает фальшивый маяк, построенный мародерами. Мы, словно проклятые корабли, всякий раз идем на его свет и разбиваемся о прибрежные скалы.
— Скорее, мы напоминаем крыс в лабиринте, — встрял Варре. — Мы чуем запах пищи, находящейся в другом конце лабиринта. Но стоит нам добраться туда, экспериментаторы разворачивают лабиринт на сто восемьдесят градусов, и мы снова оказываемся в начале пути.
Терпение Джилла истощилось. Ему не только нужно было сдерживать собственные страхи, но и успокоить своих спутников. В какой-то миг ему показалось, что он вот-вот задохнется.
— Итак, что вы предлагаете делать? — повернулся он к остальным. — Успокоиться? Не идти вперед, а успокоиться?
— Мы не можем успокоиться! — Андерсон сжал кулаки и потряс ими, неведомо кому угрожая. — Как мы можем успокоиться? Лечь и умереть, что ли? Но ведь в месте, где ты не нуждаешься в еде, ты и умереть не сможешь! Я не понимаю, как такое могло случиться... Более того, я начинаю сомневаться в том, что все это происходит с нами на самом деле!
— Будьте уверены, все происходит на самом деле, — ответил ему Джилл. — К тому же Клайборн мертв, разве вы забыли? И, возможно, Хагги. Вы хотите понять, как все это действует? Спрыгните вниз с этого балкона, узнаете.
При этих словах все поглядели вниз через паутину балок на листы проката, лежавшие далеко внизу. Андерсон отступил от края балкона.
— А? — поинтересовалась Анжела, пытаясь вывести Джилла из состояния благоговейного страха и удивления, вырваться из липких лап страха.
Кивнув девушке, экстрасенс ответил, но голос его при этом дрожал:
— Я до сих пор не уверен в нумерологии, но в этот раз ты впервые угадала.
— Впервые? — не понимая, переспросила она.
— О чем это вы говорите, Спенсер? — Андерсон до сих пор старался выглядеть «королем на горе»... или замке?
— Она говорила о том, что последний мир, где мы побывали, оказался именно таким потому, что первым прошел через дверь Клайборн, — ответил Джилл, не поворачивая головы и продолжая изучать небеса. — Мне кажется, она права. В этот раз первым прошел через дверь я.
— Ну и как, Джилл? — робко спросил Тарнболл. — Что ты видишь?
«Я не могу описать все свои чувства», — подумал Джилл, но вслух он сказал совсем другое:
— Я вижу всего лишь мир машин, находящийся на крайней стадии распада. Мир, битком набитый машинами, где нет ничего: ни травы, ни деревьев, ни камня. Тут нет гор, кроме гор ржавого металла. Нет улиц, кроме гигантских стальных полос, и гигантских антенн, подпирающих небо, словно вестники конца мира. Мы находимся довольно высоко, и перед нами открывается обширный вид. Так вот, насколько хватает глаз, перед нами нет ничего, кроме металла и пластика. Мертвые машины и... — Он сделал паузу, переводя дыхание, замер, вглядываясь в горизонт, и добавил: — И некоторые из этих машин до сих пор работают.
Остальные проследили за его взглядом. Потом Джилл почувствовал, как пальцы Анжелы сжали его руку.
— Спенсер, что это за штука? — шепотом спросила девушка.
Это мог быть кран на гусеничном ходу и паровой тяге. А может, это был гигантский механический дровосек... Джилл не ответил девушке, потому что этот механизм был частью окружающего ужаса. Экстрасенс никак не мог понять, что же он такое. Похоже, материализовался его худший кошмар. Он был окружен машинами и частями машин, но не понимал, как они могли работать, не понимал принципа работы ни одной из них... В том числе и того ужасного механизма! Ведь он всего лишь был малой частью общего. А все остальное...
— Твое слово, Спенсер, — обратился к нему Тарнболл, тяжело вздохнув. — Вы думаете, что это место — порождение вашего разума.
— Моих страхов, — поправил его Джилл.
— Ваших страхов? — переспросил Варре. — Значит, здесь собраны те вещи, которых боялись вы? Вы это имеете в виду, Джилл?.. Итак, чего же мы должны опасаться?
— Вы? — Экстрасенс повернулся к французу. — Я уверен, вам-то нечего опасаться. Нет, вы — счастливчик. Это место — порождение моих кошмаров, а не ваших. К тому же я не похож на Клайборна, если вас волнует именно это.
— Ваш мир! Мир Клайборна! — Андерсон воздел руки к небу. Его голос был переполнен едва сдерживаемой яростью, безумным разочарованием и более чем небольшим страхом. Обернувшись, он бросил взгляд назад, в стальную пещеру, и облизал губы. — И куда мы теперь должны идти? Я имею в виду, где находится кристалл с дверями? Мы прошли через дверь, и кристалл исчез. Так... где же он?
— Эти двери имеют одностороннюю проходимость, — ответил Джилл. — Словно зеркало: с одной стороны есть отражение, с другой — нет.
— А по-моему, они больше всего напоминает трясину, — покачал головой Тарнболл. — Зыбучие пески, из которых невозможно выбраться. Вы будете погружаться, пока ваши ноги не коснутся дна...
Анжела бросила на агента хмурый взгляд.
— Нездоровая ассоциация... не научная. Мы согласны с тем, что во всем этом нет ничего сверхъестественного, точно так же как не было в мире Клайборна. Все дело в разуме или в том, что может породить этот разум. И все это находится под контролем Дома Дверей. Кристалл был всего лишь одной из его проекций, одной из узловых секций базовой структуры. Он не исчез, потому что мы прошли сквозь него. Он до сих пор находится на склоне Бена Лаверса, в мире кентавра это — особняк, в мире Клайборна — зловещий кристалл. Здесь... он тоже находится где-то неподалеку. — Девушка стояла рядом с Джиллом и разглядывала груды заброшенного металла. — Большая его часть...
У Джилла это место вызывало страх, который не могли ощутить другие. Они чувствовали всего лишь чужеродность данного места, в то время как экстрасенса охватил неподдельный ужас. Взгляд его наталкивался на машины и части машин и не мог осознать их. Он должен был как-то отгородиться от всего этого. Что он и сделал: крепко сжал веки, тряхнул головой и попытался отринуть ужасное зрелище.
«Нет, — сказал он себе. — Нет, это происходит не со мной. Не я создал все это... Это всего лишь увеличенная картина моих подсознательных страхов. Кто-то решил хитростью свести меня с ума, поместить в мир, где я — экстрасенс, чувствующий машины, окажусь среди машин, которых не смогу ни почувствовать, ни понять! Кроме того... этот неизвестный совершил большую ошибку!» Джилл понял, что именно сейчас ему выпал шанс как следует разобраться в происходящем и понять науку этих инопланетян.
— Спенсер? С тобой все в порядке? — Это была Анжела.
Джилл открыл глаза и кивнул.
— Да, со мной все в порядке. Но... что ты там говорила? Узловая секция той же базовой структуры? Проекция?
— Я говорила о Доме Дверей, — ответила девушка. — В тот момент, когда мы его используем, он срабатывает вроде переключателя и переправляет нас куда-то еще. Он остается на месте, но «стрелка» его показывает совершенно в другом направлении. — Она моргнула, а потом тряхнула своей очаровательной головкой. — Не обращай внимания. Я и сама не понимаю то, что пытаюсь сказать.
— Трогательно, — усмехнулся Тарнболл. После разговора с Андерсоном он чувствовал себя не в своей тарелке. — Дом Дверей напоминает фальшивый маяк, построенный мародерами. Мы, словно проклятые корабли, всякий раз идем на его свет и разбиваемся о прибрежные скалы.
— Скорее, мы напоминаем крыс в лабиринте, — встрял Варре. — Мы чуем запах пищи, находящейся в другом конце лабиринта. Но стоит нам добраться туда, экспериментаторы разворачивают лабиринт на сто восемьдесят градусов, и мы снова оказываемся в начале пути.
Терпение Джилла истощилось. Ему не только нужно было сдерживать собственные страхи, но и успокоить своих спутников. В какой-то миг ему показалось, что он вот-вот задохнется.
— Итак, что вы предлагаете делать? — повернулся он к остальным. — Успокоиться? Не идти вперед, а успокоиться?
— Мы не можем успокоиться! — Андерсон сжал кулаки и потряс ими, неведомо кому угрожая. — Как мы можем успокоиться? Лечь и умереть, что ли? Но ведь в месте, где ты не нуждаешься в еде, ты и умереть не сможешь! Я не понимаю, как такое могло случиться... Более того, я начинаю сомневаться в том, что все это происходит с нами на самом деле!
— Будьте уверены, все происходит на самом деле, — ответил ему Джилл. — К тому же Клайборн мертв, разве вы забыли? И, возможно, Хагги. Вы хотите понять, как все это действует? Спрыгните вниз с этого балкона, узнаете.
При этих словах все поглядели вниз через паутину балок на листы проката, лежавшие далеко внизу. Андерсон отступил от края балкона.