Брайт Владимир. 32. Агония мира

   – Лаймет, выйди на середину комнаты и разденься.
   Вперед выступил румяный здоровяк, этакий ковбой-увалень с огромными кулаками и походкой вразвалочку. Подобные личности в силу своей комплекции не обладают достаточной скоростью и реакцией, чтобы быть по-настоящему опасными для серьезных профессионалов. Если бы мне в качестве сопровождения был предложен сухопарый низкорослый азиат, также присутствовавший в комнате, можно было бы заподозрить неладное, а так – я практически купился на эту уловку.
   Лаймет снял с себя пиджак, брюки, отстегнул кобуру и сложил вещи на стуле. Все было готово к нашему выходу.
   – У него под рубашкой рядом с запястьем прикреплена заточка. Я раскопала досье этого ковбоя – он был одним из лучших метателей ножей во всем флоте, откуда был вынужден уйти после скандала, связанного со смертью сержанта Петью. Тот якобы перерезал себе вены, покончив жизнь самоубийством, но существовал ряд косвенных признаков, указывающих на то, что ему все-таки помогли...
   «Понял», – мысленно ответил я, одновременно с этим двинувшись к выходу из офиса.
   – Всем оставаться на своих местах. Кроме Лаймета и девчонки, никто не выходит из помещения, пока мы не сядем в лифт.
   Мои указания были в точности выполнены. После чего, благополучно миновав незначительный отрезок коридора, мы достигли дверей лифта.
   – Разведи руки широко в стороны и заходи первым, – приказал я охраннику. – Девчонку можешь держать и одной рукой – никуда она от тебя не денется.
   Держа Вивьен за волосы и пятясь спиной вперед, так чтобы я постоянно находился в поле его зрения, он зашел в отсек грузового лифта. Мы вместе с заложником проследовали за ним. Я нажал поочередно на кнопки сорок пятого, второго и первого этажа.
   Вероятнее всего, Лаймет собирался прикончить меня на входе в кабину лифта – это было бы самым оптимальным вариантом, но я был слишком осторожен, постоянно находясь строго за Баррелом, плюс к этому мои распоряжения насчет расставленных рук воспрепятствовали попытке нападения.
   Впрочем, долго тянуть он не собирался. Мы стояли по разным углам грузового лифта, я – прикрываясь заложником, он – удерживая перед собой девушку. Расстояние между нами не превышало пяти метров. С такого расстояния профессионал мог чуть ли не с закрытыми глазами попасть ножом в мелкую монетку.
   – Приток адреналина, – сообщила Милая, державшая под контролем моего оппонента.
   Это означало, что через пару секунд он метнет в меня свою проклятую заточку.
   Я резко убрал голову с линии огня, переместив ее из-за плеча Баррела точно за затылок, и тоном строгого школьного учителя произнес:
   – Не нужно было тебе тогда, Лаймет, кромсать на кусочки сержанта Петью, глядишь, остался бы во флоте и стал человеком.
   На какое-то мгновение он опешил. Призраки прошлого, с какой бы стороны они ни объявились, всегда вызывают подобную реакцию.
   А в следующую секунду, после короткого и резкого броска, преодолев разделявшее нас расстояние, ручка с золотым пером вонзилась в глаз охранника. Своим неожиданным вторжением она поставила жирную кровавую точку в блестящей карьере бывшего метателя ножей. Бросок был настолько силен, что перо вошло в череп почти по самое основание.
   Его рука инстинктивно взметнулась к голове, 'словно в попытке извлечь оттуда инородное тело, но было уже слишком поздно – саван смерти накрыл этого человека, отправив его душу в неведомые дали. Тело же, как-то сразу грузно обмякнув, упало к ногам Вивьен.
   – Ты мне за все ответишь... Сволочь проклятая... – разрываемый приступом бессильной злобы, полувыплюнул-полупрошипел терривский отпрыск. – Из-под земли тебя, суку, достану, ни денег, ничего не пожалею, чтобы найти и лично, своими собственными руками сердце твое поганое вырвать...
   Мне всегда были отвратительны люди подобного типа: избалованные властью и богатством отпрыски великих династий или боссов преступного мира, мерзкие, сытые себялюбцы, плюющие на всех остальных людей. В них не было, пожалуй, ни одного положительного качества, ради которого можно было бы простить прочие пороки.
   Этот экземпляр ничем не отличался от всех ему подобных. Он был нарывом на теле общества, язвой, которая только смердила и гноилась, распространяя вокруг себя отвратительный трупный яд.
   Но что удивительно, в его пустую, никчемную голову даже не приходила мысль, что верх неблагоразумия – открыто угрожать человеку, в чьей власти сейчас находишься. Он был настолько уверен в могуществе своего отца, что просто не принимал в расчет ту возможность, что кто-то осмелится бросить вызов главе преступного сообщества.
   Тихо звякнул звоночек лифта, и дверь практически бесшумно открылась.
   – Сорок пятый этаж, – проговорил я задумчиво. – Время подводить итоги... Ты жил бездарно, сын Терри Баррела, а умер вообще как ничтожество, – сказал я почти торжественно и, сделав одно резкое движение, сломал ему шею.
 

10

10

   Полковник Фабел был необыкновенным человеком. Не только в силу своей невероятной силы воли и профессиональных качеств, но и из-за того, что обладал определенными свойствами, недоступными обычным людям.
   Во-первых, у него была невероятно развитая интуиция – он мог, поговорив с человеком две-три минуты, с уверенностью сказать, на что тот способен и как далеко пойдет в будущем. А во-вторых, сам обладая зачатками определенных, ментальных способностей, он мог распознать людей, у которых этот дар присутствовал, но таился настолько глубоко в подсознании, что они сами не подозревали о нем.
   За годы кропотливых поисков ему удалось найти и подготовить двенадцать человек, обладавших навыками не только всесторонней военной подготовки, но и специфическими свойствами ментального характера. У них были только прозвища. Свои истинные имена эти люди оставили в прежней жизни, все связи с которой были прерваны после того, как они повстречались с полковником Фабелом.
   Чистый, Время, Паук, Гончая, Вежливый, Темный, Пустота, Вспышка, ЛСД, Кара, Зеро и Альфа – так звали этих людей сейчас.
   Первые двое из этого списка – Чистый и Время – находились в городе, поэтому именно они получили приказ от полковника Фабела найти и захватить Чужого.
   Кроме координат здания и того, что, возможно, этот человек будет с девушкой, другой информации на данный момент не было.
   Единственное, что облегчало задачу, – объектом поиска являлся беглец. Он непременно будет стремиться покинуть здание любыми средствами. И этим обязательно выдаст себя.
   Время был превосходным снайпером. Плюс к этому он обладал даром предвидения. Сконцентрировавшись на противнике или заданной цели, он мог предсказать, где и когда появится объект наблюдения. Дар его не распространялся во времени больше чем на пять-шесть минут, однако и этого было вполне достаточно, чтобы снайпер на несколько ходов опережал своих потенциальных врагов.
   Чистый являлся высококлассным специалистом по рукопашному бою. Кроме того, он мог подавлять сознание жертвы или жертв в радиусе двух-трех метров, что было вполне достаточным для бойца его профиля. Разум противника, разумеется, не попадал под полный контроль Чистого, но в нем происходил как бы психологический надлом, с последующим незамедлительным упадком сил всего организма. После чего даже самый высококлассный мастер не представлял никакой опасности. Его можно было брать голыми руками.
   Эта пара совместно работала уже более пяти лет. Может быть, благодаря ментальным задаткам или просто потому, что так долго работали только вдвоем, они научились понимать и чувствовать друг Друга практически без слов. Это состояние было чем-то сходно с чувствами близнецов, постоянно ощущающих какую-то незримую связь.
 
   Мотоцикл напарников остановился прямо перед парадным входом небоскреба как раз в тот момент, когда я захватил в заложники старшего отпрыска рода Баррелов.
   Несколько секунд Время сидел неподвижно, полностью сконцентрировавшись на задаче, затем произнес:
   – Задняя сторона здания, третье окно с правой стороны, второй этаж. Через четыре-пять минут появятся мужчина и женщина. Судя по всему, это те, кого мы ищем.
   Дальнейших объяснений не потребовалось. Каждый и без того прекрасно знал, что нужно делать.
   Мотоцикл описал неполный круг и припарковался с обратной стороны здания. Чистый остался на месте, облокотившись на руль с видом скучающего чиновника (оба были одеты в добротные дорогие костюмы), и стал дожидаться появления вероятной цели.
   Время быстрыми шагами пересек улицу и вошел в здание, расположенное как раз напротив небоскреба, в котором прямо сейчас разворачивалась череда кровавых событий.
   Он уверенно и спокойно миновал холл, где его вид не произвел особого впечатления на охрану, – обычный деловой человек с элегантным кейсом, спешащий на деловую встречу. Вызвал лифт, поднялся на четвертый этаж, полный офисов и деловых контор, зашел в туалет (к счастью для местного персонала, оказавшийся пустым – в противном случае в зависимости от ситуации снайпер мог просто-напросто ликвидировать всех ненужных свидетелей), повесил на ручку двери заранее приготовленную табличку: «Не работает», заблокировал вход изнутри, собрал свою винтовку и коротко сообщил напарнику, что он на месте.
   На все эти манипуляции ушло около трех минут.
   Время занял позицию как раз в тот момент, когда я сломал шею сыну Терри Баррела.
   Жертва точно по графику шла в сети охотников.
 

* * *

 
   – Мы выходим на втором этаже, – сообщил я Вивьен, в то время как лифт начал стремительный спуск вниз.
   Девушка лишь молча кивнула.
   Когда у тебя на глазах убивают одного человека – это страшно. Когда за определенный промежуток времени – нескольких, к этому постепенно начинаешь привыкать. Особенно если один из этих людей открыто угрожал твоей жизни. Лежащий у ее ног ковбой Лаймет не вызывал у моей спутницы никаких эмоций именно в силу того, что намеревался сломать ей шею. А сынок Терри Баррела сам по себе был законченным подонком. Так что впадать в истерику по поводу их преждевременной кончины она явно не собиралась.
   Створки дверей лифта раздвинулись, и мы вышли в коридор второго этажа. Путь к свободе был практически открыт. О двух профессионалах, ожидающих моего выхода, я даже не подозревал...
   На секунду замешкавшись на выходе, я отменил задание следовать на первый этаж, вместо этого послав лифт сразу на восемьдесят первый. Я не мог отказать себе в удовольствии продемонстрировать начальнику охраны плоды его предательства. В конце концов, мы договаривались только о том, что меня будет сопровождать один из его людей. Последний пункт соглашения не подразумевал, что он попытается меня ликвидировать.
 
   Милая блокировала все лифты, кроме грузового, так что начальник охраны не смог предпринять никаких решительных действий – ему оставалось только ждать. Впрочем, томительная неизвестность не продлилась для него слишком долго. Спустя меньше минуты после того, как я вышел на втором этаже, лифт доставил свой страшный груз туда, откуда начал последнее короткое путешествие. Створки двери разошлись в разные стороны, и взорам людей, столпившихся у входа, предстало не слишком приятное зрелище двух мертвых тел.
   Основание ручки, торчащее из вытекшей глазницы здоровяка Лаймета, производило, конечно, удручающее впечатление, но все же не такое сильное, как свернутая набок шея старшего сына их непосредственного босса.
   Человек слишком долго проработал в кругах приближенных к Баррелу, чтобы понять: Терри не простит ему потери сына.
   Решение пришло мгновенно.
   Начальник охраны шагнул внутрь, склонился над мертвым телом, так что перекрыл зону видимости остальным присутствующим, взял руку убитого, якобы проверяя пульс, и, не оборачиваясь, скомандовал:
   – Он жив! Немедленно вызвать «скорую»! Я буду встречать ее внизу!
   После чего, не дожидаясь ответа или какой-нибудь другой реакции со стороны подчиненных, нажал на кнопку нижнего яруса, на котором располагался подземный гараж.
   Достигнув места назначения, он двумя короткими, но сильными ударами рукояти пистолета пробил дыру в панели управления, при этом вдребезги разбив несколько микросхем, находящихся внутри. Для верности подтянул мертвое тело Лаймета так, чтобы оно заблокировало двери, не давая возможности закрыться створкам. Затем, миновав длинный ряд припаркованных на стоянке машин, прошел к помещению охраны гаража. Приказал открыть ворота и, когда распоряжение было выполнено, тремя точными выстрелами ликвидировал местный персонал (ему нужно было преимущество во времени). Закончив со всеми этими делами, человек спокойно сел в машину и уехал.
   Больше никто и никогда его в этом городе не видел.
 
   Я примерно представлял, в какой стороне находится торцевая сторона здания, поэтому выбрал кабинет, окна которого выходили именно туда.
   Две немолодые женщины, находившиеся внутри офиса, дверь которого я без всяких церемоний выбил ударом ноги, были слишком испуганы моим видом и неожиданным появлением, чтобы хотя бы закричать, не говоря уже о каких-то более решительных действиях. Они как раз пили кофе, когда патриархальную тишину их помещения нарушил ворвавшийся внутрь ужасный незнакомец.
   В гробовой тишине я подошел к окну и открыл его нараспашку. Затем взял стоячую вешалку для одежды (палку около двух метров длиной, на концу которой торчали несколько крючков) и велел Вивьен:
   – Встань на подоконник, крепко ухватившись за шест. Я спущу тебя насколько возможно, а потом ты прыгнешь.
   В ее глазах заметались искры паники, грозившей перерасти в истерику или что-нибудь подобное.
   Я сделал очень нехорошее лицо и совершенно недвусмысленно пообещал:
   – Если не хочешь спуститься таким безопасным методом, я просто выкину тебя из окна. У нас нет времени на уговоры.
   За моими плечами было слишком много трупов, чтобы она могла не поверить этим угрозам. С совершенно убитым видом, с лицом, не выражавшим ничего, кроме рабской покорности, девушка последовала моим инструкциям.
   Женщины так и продолжали сидеть в застывших позах, с расширенными от ужаса глазами. Они находились в том пограничном состоянии, когда одно неверное слово, обращенное непосредственно к ним, могло вывести их из состояния ступора, и тогда уже наверняка не обойтись без визга, который в данный момент был бы совсем некстати.
   Однако я не собирался общаться с этими двумя перепутанными насмерть матронами. Все, что мне было сейчас нужно, – это как можно скорее покинуть здание, сесть в любую машину и раствориться в лабиринте городских улиц.
   Что интересно – у меня, конечно, не было времени на глубокий анализ мотивации всех своих поступков, однако даже если бы нашлось несколько свободных минут, я и тогда, наверное, не смог бы с уверенностью сказать, зачем мне нужно таскать за собой эту девушку. Почему я с таким упорством вел ее через все эти кровавые бандитско-полицейские разборки, иногда прикрываясь ею как живым щитом, а порой с риском для собственной жизни спасая ее от верной гибели?
   Разумеется, ни о каких чувствах или симпатиях между нами речи не шло. Я не был прекрасным принцем, с первого взгляда влюбившимся в проститутку-золушку. А она уж тем более не являлась роковой красавицей, вонзившей стрелу амура в мое сердце, которое, если хорошенько разобраться, вполне могло быть искусственным.
   Как и другие двенадцать процентов моей массы...
   Ответа на этот непростой вопрос не смогла бы мне дать даже Милая с ее практически безграничным компьютерным потенциалом. Истину я узнал намного позже и с совершенно неожиданной стороны.
   А прямо сейчас я спустил на землю Вивьен, а затем спрыгнул сам. Казалось бы, кровавая история этого проклятого небоскреба благополучно завершена, но именно в тот момент, когда в сказке со счастливым концом можно было поставить жирную точку, чтобы спокойно отправиться по своим делам, на авансцену неожиданно вышел Чистый со своими зловещими ментальными способностями.
 
   Мы с Вивьен только-только успели подняться с земли после более или менее удачного прыжка со второго этажа, как стоящий неподалеку человек, по виду обычный бизнесмен, стремительно достав откуда-то сбоку из-за спины агрегат, напоминающий смесь тубуса и помпового ружья, выстрелил в нас очень тонкой, но чрезвычайно прочной капроновой сетью.
   Моей реакции хватило, чтобы, резко бросив тело в сторону, уйти из зоны поражения. Девушке же повезло меньше. Она попалась в сети.
   – Милая, – в сердцах выругался я, вскакивая и принимая боевую стойку. – Ты что, не могла меня предупредить насчет этого дерьма? Кто у нас обеспечивает наблюдение.
   Закончить фразу я не успел. Нападающий сделал несколько шагов вперед, так что дистанция между нами сократилась почти до минимума, а затем произошло неожиданное – я как будто получил мощный удар по затылку.
   Нет, разумеется, никто не подкрался ко мне сзади, потому что я бы это обязательно заметил, но впечатление было именно таким – неожиданно обрушившегося удара по голове.
   Я упал на колени...
   – Этот уникум применяет ментальную атаку, – раскаленной стрелой пронзило мозг сообщение Милой. – Я вынуждена контратаковать. Прямо сейчас будет очень больно.
   Она, конечно, предупредила, но это не помогло.
   Дикая, не поддающаяся никакому описанию боль пронзила все мое существо. На мгновение я почувствовал, как буквально каждая клетка моего несчастного организма разорвалась на тысячи мелких осколков. Эпицентром же взрыва была голова...
   Зрачки закатились глубоко под веки, горло захлебнулось в беззвучном, рвущемся откуда-то изнутри крике, я вскинул руки, в безумном порыве обхватив голову, и...
   Рухнул на землю, потеряв сознание.
   Впрочем, ненадолго – в арсенале Милой было достаточно средств, чтобы быстро и, что самое главное, эффективно привести меня в чувство.
 

* * *

 
   Время не просто наблюдал за ситуацией со своей позиции на четвертом этаже, он еще и контролировал все прилегающее к противоположенному зданию пространство. Объект нужно было взять обязательно живым. Полковник Фабел коротко сообщил, что подозреваемый владеет исчерпывающей информацией по уничтожению Таллоу. Поэтому его потеря будет невосполнима. Применять оружие в его отношении категорически воспрещалось. Не исключалась и возможность, что в случае ранения он покончит с собой.
   Особо оговаривалась ситуация вмешательства полиции или возникновения какого-нибудь другого неожиданного фактора. В этом случае снайпер должен произвести тотальную «зачистку».
   Боец впервые сталкивался с инструкциями подобного рода – полностью развязывающими ему руки в отношении гражданского населения. Впрочем, ядерный удар, уничтоживший огромный город, тоже произошел впервые. Поэтому нечего было удивляться ужесточению приказов.
   Сначала все шло как обычно. Напарник использовал сеть – в целях захвата девушки. Будучи опытным профессионалом, он и не рассчитывал, что мужчину удастся так легко нейтрализовать. Его ожидания полностью оправдались – объект ушел из-под удара, мгновенно вскочив на ноги и приняв боевую стойку.
   Затем они сблизились, и Чистый обрушил на врага ментальный удар. Было явственно видно, что удар этот достиг цели. Противник упал на колени, и дело оставалось лишь за малым – пленить его. Но в этот момент случилось неожиданное. Тело Чужого забилось в судорогах, сквозь него, казалось, прошел мощный электрический разряд, после чего, вскинув руки к лицу, он потерял сознание, нелепо завалившись на бок.
   Чистый же остался стоять, но при этом как-то неестественно затряс головой. Создавалось такое впечатление, будто он со всего размаха налетел на стену и теперь пытается прийти в себя, избавиться от шума в голове и цветных пятен, мелькающих перед глазами.
   Время решил было покинуть позицию, чтобы помочь напарнику, но в это время заметил группу спецназа, неожиданно появившуюся из-за угла здания (три вертолета приземлились на крыше небоскреба, а остальные три – в непосредственной близости от здания).
   Они были вооружены стволами, использующими резиновые пули, но даже такое «безопасное» вооружение могло привести к летальному исходу. Резиновая пуля с металлическим сердечником при попадании в голову (хотя выстрел в голову из этого оружия категорически запрещен) наносит травмы, несовместимые с жизнью. Снайперу было прекрасно известно: у подобного оружия очень малая прицельность, что и порождает возможность непрогнозируемого полета пули. Можно целиться в грудь, а попасть в голову. С дистанции пяти-десяти метров отклонение от точки прицеливания составляет до двадцати пяти сантиметров.
   При таком раскладе он не мог рисковать ни жизнью напарника, ни тем более Чужого.
   Время прильнул к оптическому прицелу, сосредоточился, отбросил в сторону все постороннее, что могло отвлечь от выполнения задачи. Он как бы нырнул с головой в глубокий и чистый омут. Посторонние звуки отошли на задний план, практически не воспринимаясь сознанием, и все, что осталось в этом мире, – маленькие черные фигурки в перекрестье прицела, короткими перебежками двигавшиеся в сторону двух людей, безопасность которых была возложена на его плечи.
   Палец плавно нажал на спуск... Раз, другой, третий, а затем еще два раза...
   Из восьми человек, входивших в состав группы, дееспособными остались только трое, успевшие укрыться за припаркованными поблизости автомобилями.
   Время не убивал, он просто выводил из строя людей, которые оказались в ненужном месте в ненужное время и поэтому должны быть остановлены.
   У него еще оставался запас времени, но совсем небольшой. Те трое, что затаились сейчас на противоположенной стороне улицы, наверняка сообщили командованию о снайпере. Может быть, даже вычислили его расположение.
   Нужно было срочно менять позицию, но он не мог оставить напарника без прикрытия.
   Чистый же, судя по всему, никак не мог прийти в себя.
   – Очнись!!! Очнись... Ты слышишь меня? Нужно срочно уходить!.. Срочно... Ты слышишь меня?
   Напарники чрезвычайно редко использовали обычную радиосвязь, но сейчас был как раз тот момент, когда это было жизненно необходимо. Время пытался пробиться сквозь мутную пелену тумана, заполнившую сознание партнера. И на какое то мгновение ему это удалось.
   – У меня отнялась левая рука, – наконец послышался в динамике прерывающийся голос Чистого. – Ее парализовало... Чужой контратаковал... Что-то с головой... Сейчас возьму его и попытаюсь уйти... Прикрой...
   – Нас атакует спецназ, у тебя очень мало времени.
   – Понял... Я...
   Резиновая пуля, выпущенная с десяти метров, попала в грудь человека, который меньше чем две минуты назад перенес микроинфаркт. Легкий бронежилет смягчил удар, да и само по себе попадание было бы не смертельным, но сердце не выдержало перегрузки. Чистый почувствовал невыносимую боль, затем прикоснулся правой рукой к тому месту, куда попала пуля. С безмерным удивлением он посмотрел на свою чистую, не обагренную кровью ладонь, сделал пол-оборота головы в том направлении, где находился его единственный друг и напарник, и...
   Умер.
   Путь великого воина подошел к концу.
   Время понял, а вернее, почувствовал, что его партнер мертв, еще до того, как тело Чистого коснулось земли. Невидимая нить, связывавшая их судьбы, оборвалась, и неожиданная, леденящая душу пустота заполнила все вокруг.
   Скорее автоматически, нежели осознанно он выпустил две пули туда, где секунду назад промелькнул неясный силуэт, и еще один боец, словно безжизненный манекен, разметался по земле, уткнувшись лицом в асфальт. Проклятый небоскреб продолжал собирать свою кровавую жатву.
   Снайпер пробил покрышки машины, за которой прятался следующий спецназовец. И когда автомобиль просел так, что за ним можно было укрыться только лежа, боец не выдержал и рванулся к другому укрытию – психологически это очень тяжело, лежать и ждать, когда тебя нашпигуют свинцом.
   Время снял его без всяких проблем – с одного выстрела...
   Оставался еще последний из группы, но в этот момент очнулся Чужой, и практически одновременно появился вертолет поддержки, неожиданно вынырнувший из-за правого угла небоскреба.
   Услышав шум винтов, снайпер сделал пол-оборота влево, зафиксировав в прицеле стремительно появившуюся стальную птицу, после чего, повинуясь мощному импульсу самосохранения, идущему, казалось бы, из самых глубин разума, нажал на спусковой крючок.
   Он опоздал на сотые доли секунды.
   Краем глаза Время успел отметить яркую вспышку, а мгновение спустя поток раскаленного свинца, выпущенный из пулемета калибра 12,7 мм буквально разорвал его тело на части. Однако он все же сумел сполна расквитаться со своими убийцами. Пуля, вылетевшая из снайперской винтовки, оборвала жизнь летчика, а вместе с ним через некоторое время и еще двух членов экипажа. Вертолет, потеряв управление, резко завалился влево и спустя несколько секунд врезался в здание.
 
   Взрывная волна, пришедшая вслед за крушением, сбила меня с ног, так что я опять чуть было не потерял сознание.
   Последнему же из группы спецназа повезло намного меньше, чем мне, – он находился недалеко от места падения «стальной птицы» и это стоило ему жизни.
   Однако я не знал и даже не подозревал обо всех тех событиях, которые происходили вокруг меня последние пять минут.