Страница:
Чтобы как-нибудь материально устроиться, Р. принял место репетитора в Иезуитской подготовительной школе св. Станислава, но остался там лишь три недели, так как руководители школы стесняли только что приобретенную им свободу мысли. Он перешел репетитором в пансион Крузэ, где близко сошелся с одним из своих учеников и почти сверстником, известным впоследствии ученым Вертело; эта дружба не осталась без влияния на развитие Р. Не смотря на многочисленность занятий в пансионе. Р. продолжал изучение восточных языков, в 1847 г. сдал все университетские экзамены и получил место профессора философии в версальском лицее. В том же году он представил в акад. надписей рукопись своего первого ученого труда — «истории семитических языков» («Histoire generale des langues semitiques»), который в свое время имел весьма важное значение не только по филологической эрудиции автора, но и как одна из первых попыток изучения народной психологии на основании языка. До 1848 г. Р. мало интересовался политическими и социальными вопросами. Февральская революция произвела на него сильное впечатление, но не вызвала в нем особых симпатий к демократии. В книге: «Будущее науки» («L'Avenir de la science»), составленной в конце 1848 и в 1849 г., он проводит мысль, что нельзя желать торжества народа при его теперешнем состоянии, так как оно было бы хуже победы франков и вандалов: народ, однако, слишком силен, чтобы находиться в подчиненном положении: поэтому необходимо поднять и просветить его. К этому времени относятся работы P.: «Eclaircissements tires des langues smitiques sur quelques points de la prononciation greque» (П., 1849) и «Sur l'etude du grec dans l'occident au mоyen age», за которые он получил от академии надписей командировку для научных занятий в Италию. К этому же времени относится первая мысль Р. о критической истории происхождения христианства. «Самая важная книга XIX ст. — писал он тогда — будет иметь заглавие: Критическая история начал христианства („Histoire critique des origines de Christianisme“). Удивительный труд! я завидую тому, кто его выполнит. Такая книга будет трудом и моего зрелого возраста, если только не помешает смерть или роковые внешние обстоятельства». Восьмимесячное пребывание Р. в Италии возбудило в нем любовь к искусству и дополнило его развитие в эстетическом отношении, а научным результатом командировки была его докторская диссертация: «Averroes et l'Averroisme» (П., 1852). Побывав около этого времени в Берлине, где его сестра была гувернанткой в одной семье, Р., по возвращении вместе с нею в Париж, получил место при национальной библиотеке. В 1855 г. была издана его «История семитических языков»; в следующем году он был избран членом академии надписей. За этот период времени он поместил целый ряд статей по морали и истории религии в «Journal general de l'instrucеion publique», в «Revue asiatique», в «Journal des Debats» и в «Revue des deux Mondes». Эти статьи были изданы им потом в двух сборниках: «Etudes d'histoire religieuse» (П., 1857) и «Essais de morale et de critique» (П., 1859), создавших ему репутацию либерального философа. Около этого времени Р. женился на племяннице известного художника Ари Шеффера и вступил в состав редакции «Journal des Debats». Журнальная работа не отвлекла Р. от научных занятий; он перевел, с ученым комментарием, книгу Иова и Песнь Песней и написал «Nouvelles considerations sur le caractere general des peuples semitiques» (П., 1859). В 1857 г. умер Катрмер и в College de France освободилась кафедра еврейского языка и библейской экзегетики. Р. был единственным возможным кандидатом на эту кафедру, но министерство не решалось предоставить ее заведомому еретику, и Наполеон III, взамен кафедры, поставил Р. во главе экспедиции, снаряженной для археологического исследования древней Финикии (1860). Результаты этой командировки, продолжавшейся около года, Р. опубликовал в 1864 г. под загл.: «Mission de Phenicie». Его раскопки не особенно расширили наши сведения о Финикии; но Р. посетил Палестину, и под живым впечатлением виденных мест написал, во время экспедиции, «Vie de Jesus», в ее первоначальной форме, имея под руками только Новый Завет и сочинения Иосифа Флавия. По возвращении в Париж, Р. был назначен профессором в College de France, но при условиях крайне для него невыгодных: товарищи-специалисты считали его более литератором, нежели ученым; двор и церковь — еретиком, либералы — отступником, продавшимся Наполеону III. Его вступительная лекция (изданная под заглавием : «De la part des peuples semitiques dans l'histoire de la civilisation», П., 1862) была встречена враждебными возгласами, но окончилась шумной дружественной манифестацией слушателей, так как новый профессор смело и решительно изложил свои воззрения на начало христианства. Курс был приостановлен после первой лекции; Р. протестовал особой брошюрой («Chaire d'hebreu au College de France», H., 1862), но протест его остался без последствий. Тогдашний министр Дюрюи предложил ему променять кафедру на видное место в национальной библиотеке; Р. отказался и был лишен кафедры императорским декретом (1864). Вскоре после того он напечатал несколько работ по еврейской эпиграфике, а также «Rapport sur les progres de la litterature orientale et sur les ouvrages relatifs a l'Orient» (Пар., 1868). В 60-х годах вышли и три первых тома его «Histoire des origines du christianisme», доставившей ему всемирную известность, «Vie de Jesus» (Н., 1863), «Les Apotres» (П., 1866) и «Saint Paul» (П., 1869). Как критик и исследователь, Р. значительно уступает немецким ученым, на которых он весьма часто опирается. Его оригинальность, составляющая и сильную, и слабую сторону его произведений, состоит в художественной обрисовке деятелей и их среды. Опираясь на психологию современных религиозных людей и отчасти на свою собственную, тщательно изучив современную жизнь в Палестине (для этой цели Р. совершил еще раз путешествие на Восток), Р. пытается воссоздать в живой картине начало христианства в ранний период его истории. Отсюда захватывающий интерес его книг, отсюда же и коренной их недостаток — крайний субъективизм и модернизация первоначального христианства и его деятелей. В конце 60-х годов Р. сделал попытку вступить на политическое поприще: он написал книгу, посвященную текущей действительности («Questions contemporaines», Н., 1868), и в 1869 г. поставил в д-те Сены и Марны свою кандидатуру в законодательный корпус. Как политик. Р. был либеральным империалистом, в духе своего друга принца Наполеона, и так резюмировал свою программу: «свобода, прогресс без революции и без войны». Избран он не был. В это время, со смертью Мунка, снова освободилась кафедра еврейского языка в College de France, и Р. во второй раз поставил свою профессорскую кандидатуру, но безуспешно, что не помешало ему за несколько месяцев до падения Наполеона издать книгу («Monarchie constitutionelle en France», П., 1870), в которой он решительно защищает конституционную империю. Война 1870 г., с ее последствиями для Франции, нанесла тяжелый удар Р., но не излечила его политического идеализма. Воспитавшись на немецкой философии, проникнутый глубоким уважением к немецкой науке, Р. считал возможным примирение с Германией и в открытом письме к Дав. Штраусу, протестуя против отнятия у Франции Эльзас-Лотарингии, настаивал на необходимости совместного действия против общего врага цивилизации — славян, преимущественно русских. Штраус перевел письмо Р. и издал его, с своим ответом, в пользу немецких раненых, причем, подобно многим другим представителям немецкой науки, обнаружил такое настроение, при котором не могло быть и речи о примирении. Под влиянием этого разочарования Р. радикально изменил свою точку зрения по отношению к немцам и русским. С другой стороны, исход войны не уничтожил в Р. доверия к либеральному цезаризму, который, по его мнению, лучше всего мог излечить раны Франции. Самым подходящим для этого человеком ему казался принц Наполеон. Коммуна усилила в Р. глубокое недоверие к демократии. Свои политические впечатления Р. изложил в книге «Reforme intellectuelle et morale» (П., 1871) самой характерной для Р., как политика. Во время коммуны Р. жил в Версале и там обдумал свои «Dialogues philosophiques», с их презрением к толпе и требованием господства избранных, с их верой в торжество идеала, который будет богом и в то же время результатом эволюции. Философия Р. стоит не выше его политики. Отправившись в Рим, он написал здесь 4-й том своих «Origines» — «Antechrist», за которым вскоре последовали и три остальные тома («Les Evangiles», «L'eglise chretienne», «Marc Aurele»), в которых сильно заметно влияние на автора последних событий, заставивших его обратить особенное внимание на социально-политическую сторону истории христианства. Между тем еще правительство национальной обороны назначило Р. на кафедру в College de France, что заставило его интенсивнее заняться историей древних евреев. Плодом этих занятий были: «Corpus inscriptions cemiticarum (первый выпуск которого появился еще в 1867 г.), перевод Экклезиаста, с введением и комментариями; и „История народа израильского“ (Нistoire du peuple d'lsrael», 5 том., Н., 1893), второе главное основание всемирной известности Р. Это последнее произведение отличается теми же достоинствами и недостатками, как и «Les Origines du christianisme»: то же художественное воспроизведение прошлого в блестящей форме, тот же произвольный субъективизм в характеристиках, та же модернизация явлений прошлого. Как критик и исследователь, Р. и здесь значительно уступает немецким историкам, но превосходит их как художник. В 1879 г. Р. был избран членом франц. академии; в 1882 г. — президентом азиатского общества, в 1884 г. — администратором College de France. В 1883 г. появились его «Souvenirs d'enfance el de jeunesse», очень важные для его ранней биографии и весьма характерные для его настроения в старости. Такое же значение имеют его «Feuilles detachees». Между 1878 и 1886 гг. появились его «Философские драмы» («Caliban», «L'Eau de Jouvence», «Le pretre de Nemi», «L'Abbesse de Jouarre»), в которых выразились его политические, религиозные и этические воззрения. Самые характерные черты этих драм — крайний скептицизм по отношению к некоторым нормам нравственности (в «L'Abbesse de Jouarre») и примирение с Калибаном, т. е. с демократией. «По существу Калибан — говорит Р. — оказывает нам более услуг, чем это сделал бы Просперо, реставрированный иезуитами и папскими зуавами». Р. умер 2 (14) октября 1892 г. См. Rons, «Ernest R.» (П., 1882); M-me Darmesteter, «La vie de E. R.» (П., 1898).
M. Корелин.
Литература. В русск. переводе из соч. Р., помимо заграничного издания «Жизни Иисуса», имеются лишь мелкие произведения его, частью в виде отдельных брошюр («О происхождении языка», Ворон., 1886; «Что такое нация», СПб., 1886, 2 изд. 1888; «Ислам и наука», М., 1888; «Место семитских народов в истории цивилизации», М., 1888; «Разорение Иерусалима», М., 1886) или журнальных статей («Древние религии», в «Эпохе», 1864, №7; «Конец античного мира», из «Marc Aurele et la fin du monde antique», в «Деле», 1882, № 5 и 6; «Марк Аврелий» в «Заграничн. Вестнике», 1882, №1; «Иудаизм как раса и как религия», в «Восходе», 1883, №4), частью в виде сборников («Исторические очерки», под редакц. В. Чуйко, СПб., 1886; «Сборник мелких статей и речей», перев. В. Штейна, СПб., 1895), а также некоторые его рассказы («Бретонка» в «Сев. Вестнике», 1890, №7; «Трепальщик льна», в «Русск. Обозрении», 1893, №5; «Эмма Козилис», ib., №6). Литература о Р.: Desportes et Bournand, «Ernest Renan, sa vie et son ceuvre» (П., 1892): E. Grant Duff, «Ernest R., in memoriam» (Л., 1893); Seailles, «Ernest R., essai de biographie psychologique» (П., 1894); G. Monod, «Les maitres de l'histoire: R., Taine, Michelet» (П., 1894); Zeiler, «Strauss und R.» (в его «Histor. Vortrage und Abhandlungen», т. I); Allier, «La philosophie d'Ernest R.» (П., 1895); кн. С. Н. Трубецкой, «Р. и его философия» («Русск. Мысль», 1898, № 3); ст. Н. Страхова (в его «Борьбе с Западом»), А. Волкова («Правосл. Собеседник», 1877, №4), С-на («Рус. Обозрение», 1892, № 9 и 10), Л. Слонимского («Вестн. Европы», 1892, № 11 и 12); характеристики Э. Зола («Вестник Европы», 1878, № 5), Брандеса (перев. в «Деле», 1882, №3), Леметра (пер. в «Русск. Мысли», 1888, №4); Л. Слонимский, «Философские драмы Р.» («Вестн. Европы», 1893, №1); ст. К. Арсеньева о «Калибане» («Вестн. Европы», 1879, №1), об «Антихристе» (1875, №12), о «Souv. d'enf. et de jeun.» (1883, №9) и об «Истории Израильского народа» (1888, №6 и 1891, №5); Ю. Николаев, «Р., как беллетрист» («Рус. Обозрение», 1893, №6); абб. Гетэ, «Опровержение на выдуманную жизнь Иисуса Христа, соч. Э. Ренана» (пер, с франц., СПб., 1865); Берсье, «Царское достоинство Иисуса Христа, ответ Э. Ренану и Л. Толстому» («Правосл. Обозрение», 1889, №4); И. Яхонтов, «Изложение и историко-критический разбор мнения Р. о происхождении еврейского единобожия» («Прибавления к Творениям св. отцов», 1884, ч. XXXIII). С. Годлевский, «P., как человек и писатель» (СПб., 1895).
Ренегат
Ренессанс
Рента
M. Корелин.
Литература. В русск. переводе из соч. Р., помимо заграничного издания «Жизни Иисуса», имеются лишь мелкие произведения его, частью в виде отдельных брошюр («О происхождении языка», Ворон., 1886; «Что такое нация», СПб., 1886, 2 изд. 1888; «Ислам и наука», М., 1888; «Место семитских народов в истории цивилизации», М., 1888; «Разорение Иерусалима», М., 1886) или журнальных статей («Древние религии», в «Эпохе», 1864, №7; «Конец античного мира», из «Marc Aurele et la fin du monde antique», в «Деле», 1882, № 5 и 6; «Марк Аврелий» в «Заграничн. Вестнике», 1882, №1; «Иудаизм как раса и как религия», в «Восходе», 1883, №4), частью в виде сборников («Исторические очерки», под редакц. В. Чуйко, СПб., 1886; «Сборник мелких статей и речей», перев. В. Штейна, СПб., 1895), а также некоторые его рассказы («Бретонка» в «Сев. Вестнике», 1890, №7; «Трепальщик льна», в «Русск. Обозрении», 1893, №5; «Эмма Козилис», ib., №6). Литература о Р.: Desportes et Bournand, «Ernest Renan, sa vie et son ceuvre» (П., 1892): E. Grant Duff, «Ernest R., in memoriam» (Л., 1893); Seailles, «Ernest R., essai de biographie psychologique» (П., 1894); G. Monod, «Les maitres de l'histoire: R., Taine, Michelet» (П., 1894); Zeiler, «Strauss und R.» (в его «Histor. Vortrage und Abhandlungen», т. I); Allier, «La philosophie d'Ernest R.» (П., 1895); кн. С. Н. Трубецкой, «Р. и его философия» («Русск. Мысль», 1898, № 3); ст. Н. Страхова (в его «Борьбе с Западом»), А. Волкова («Правосл. Собеседник», 1877, №4), С-на («Рус. Обозрение», 1892, № 9 и 10), Л. Слонимского («Вестн. Европы», 1892, № 11 и 12); характеристики Э. Зола («Вестник Европы», 1878, № 5), Брандеса (перев. в «Деле», 1882, №3), Леметра (пер. в «Русск. Мысли», 1888, №4); Л. Слонимский, «Философские драмы Р.» («Вестн. Европы», 1893, №1); ст. К. Арсеньева о «Калибане» («Вестн. Европы», 1879, №1), об «Антихристе» (1875, №12), о «Souv. d'enf. et de jeun.» (1883, №9) и об «Истории Израильского народа» (1888, №6 и 1891, №5); Ю. Николаев, «Р., как беллетрист» («Рус. Обозрение», 1893, №6); абб. Гетэ, «Опровержение на выдуманную жизнь Иисуса Христа, соч. Э. Ренана» (пер, с франц., СПб., 1865); Берсье, «Царское достоинство Иисуса Христа, ответ Э. Ренану и Л. Толстому» («Правосл. Обозрение», 1889, №4); И. Яхонтов, «Изложение и историко-критический разбор мнения Р. о происхождении еврейского единобожия» («Прибавления к Творениям св. отцов», 1884, ч. XXXIII). С. Годлевский, «P., как человек и писатель» (СПб., 1895).
Ренегат
Ренегат (новолат.) — лицо, отрекшееся от своей веры, в особенности перешедшее из христианства в ислам.
Ренессанс
Ренессанс (итал. Rinascimento. франц. Renaissans = Возрождение) — общепринятое название эпохи, следовавшей в истории западноевропейского искусства за готической и продолжавшейся со средины XV до начала XVI стол. Главное, чем характеризуется эта эпоха — возвращение в архитектуре к принципам и формам античного, преимущественно римского искусства, а в живописи и ваянии, кроме того — сближением художников с природой, ближайшим вникновением их в законы анатомии, перспективы, действия света и других естественных явлений. Движение в этом направлении возникло прежде всего в Италии, где первые его признаки были заметны еще в XIII и XIV вв. (в деятельности семейства Низано, Джотто, Орканьи и др.), но где оно твердо установилось только с 20-х годов XV в. Во Франции, Германии и др. странах это движение началось значительно позже; несмотря на это, его свойства и ход развития, особенно в том, что касается до архитектуры, были везде почти одинаковы. Вообще эпоху Р. можно разделить на три периода. Первый из них, период так наз. «Раннего Возрождения», обнимает собой в Италии время с 1420 по 1500 г. В течете этих восьмидесяти лет искусство еще не вполне отрешается от преданий недавнего прошлого, но пробует примешивать к ним элементы, заимствованные из классической древности, и старается примирить между собою те и другие. Лишь впоследствии, и только мало-помалу, под влиянием все сильнее и сильнее изменяющихся условий жизни и культуры, художники совершенно бросают средневековые основы и смело пользуются образцами античного искусства как в общей концепции своих произведений, так и в их деталях. Церковное зодчество остается еще верным типу базилик с плоским потолком или с крестовыми сводами, но в обработке частностей, в расстановке колонн и столбов, в их отделке, в распределении арок и архитравов, в обработке окон и порталов, подражает грекоримским памятникам, причем стремится — по крайней мере в Италии — к образованию обширных, свободных пространств внутри зданий. Особенно излюбленным становится коринфский орден, капители которого подвергаются разнообразным видоизменениям, подчас весьма остроумным и красивым. Еще более, чем в храмоздательство, новизна проникает в гражданскую архитектуру, произведения которой, главным образом дворцы владетельных особ, городских властей и знатных людей, хотя и удерживают в себе нечто средневековое, но изменяют свой прежний крепостной, угрюмый характеры на более приветливый и нарядный, становятся столь же не похожими на прежние замки, как новая, более безопасная жизнь не похожа на тревожное существование предшествовавшего времени. Важную роль в этих постройках играют просторные, красивые внутренние дворы, обнесенные в нижнем и в верхнем этажах крытыми галереями на арках, которые поддерживаются либо колоннами, либо пилястрами античной формы и с античными капителями. Повсюду в зданиях видно стремление их соорудителей соблюсти симметричность и гармонию пропорций; фасад обыкновенно расчленяется в горизонтальном направлении посредством изящных карнизов и увенчивается вверху особенно роскошным главным карнизом, образующим сильный выступ под крышею. Замечательнейшие из итальянских архитектурных памятников раннего Р. мы находим во Флоренции; это — купол тамошнего собора и палаццо Питти (создания Ф. Брунеллески), дворцы Риккарди (построенный Микелоццо Микелоцци), Строци (Бенедетто да Майяно и С. Кронака), Гонди (Джульяно да Сан Галло), Руччеллаи (Л. Б. Альберта) и нек. др.; кроме того, любопытны относящиеся к рассматриваемому периоду малый и большой венецианские дворцы в Риме (Бернардо ди Лоренцо), Чертоза в Павии (Амбр. Боргоньоне), палаццо Вендрамин Калерджи (П. Ломбарде), Корнер Спинелли, Тревизан, Кантарини и, наконец, дворец дожей, в Венеции. Тогда как искусство в Италии уже решительно шло по пути подражания классической древности, в других странах оно долго держалось традиций готического стиля. К северу от Альп, а также в Испании, Возрождение наступает только в конце XV ст., и его ранний период длится, приблизительно, до половины следующего столетия, не производя, впрочем, ничего особенно замечательного. Второй период Возрождения — время самого пышного развития его стиля — принято называть «Высоким Р.» (Hochrenaissance); он простирается в Италии приблизительно от 1500 по 1580 г. В это время центр тяжести итальянского искусства, которое возделывалось дотоле, главным образом, во Флоренции, перемещается в Рим; благодаря вступлению на папский престол Юлия II, человека честолюбивого; смелого и предприимчивого, привлекшего к своему двору лучших артистов Италии, занимавшего их многочисленными и важными работами и дававшего собою другим пример любви к художествам. При этом папе и его ближайших преемниках, Рим становится как бы новыми Афинами времен Перикла: в нем созидается множество монументальных зданий, исполняются великолепные скульптурные произведения, пишутся фрески и картины, до сих пор считающиеся перлами живописи: при этом все три отрасли искусства стройно идут рука в руку, помогая одно другому и взаимно действуя друг на друга. Античное изучается теперь более основательно, воспроизводится с большей строгостью и последовательностью; спокойствие и достоинство водворяются вместо игривой красоты, которая составляла стремление предшествовавшего периода; припоминания средневекового совершенно исчезают, и вполне классический отпечаток ложится на все создания искусства. Но подражание древним не заглушает в художниках их самостоятельности, и они, с большой находчивостью и живостью фантазии, свободно перерабатывают и применяют к делу то, что считают уместным заимствовать для него из греко-римского искусства. Лучшие памятники, оставленные нам итальянской архитектурой этой блестящей поры — опять-таки дворцы и вообще здания светского характера, большинство которых пленяет нас гармоничностью и величием своих пропорций, изяществом расчленении, благородством деталей, отделкой и орнаментацией карнизов, окон, дверей и пр., а также дворами с легкими, по большей части двухъярусными галереями на колоннах и столбах. Церковное зодчество, со своей стороны, стремится к колоссальности и внушительной величественности; отказавшись от средневекового крестового свода, оно почти постоянно пользуется римским коробовым сводом и любит купола, подпираемые четырьмя массивными столбами. Главным двигателем архитектуры Высокого Р. был Донато Браманте, прославившийся сооружением колоссального «палаццо делла Канчеллериа», менее значительного. но превосходного дворца Жиро, двора Сен-Дамазо в Ватиканском дворце и «Темпьетто» при црк. Сан-Пьетро ин Монторио в Риме, а также составлением плана для нового Петровского собора, который и был начат постройкой под его руководством. Из последователей этого художника, наиболее выдаются Бальдассаре Перуцци, лучшие произведения которого — Фарнезинская вилла и палаццо Массими, в Риме, великий Рафаэль Санти, построивший дворец Пандольфини, во Флоренции, Антонио да Сангалло, соорудитель палаццо Фарнезе, в Риме. и Джулио Романо, выказавший себя талантливым зодчим в вилле Мадама в Риме, и в палаццо дель Те, в Мантуе. Кроме римской архитектурной школы, в рассматриваемый период блистательно развилась венецианская, главным представителем которой явился Якопо Татти, прозванный Сансовино, оставивший нам доказательства своего таланта в сооруженных им библиотеке св. Марка и в роскошном палаццо Корнер. Выступление на сцену Микеланджело Буонаротти, положившего надолго печать своего гения на все три образные искусства, обозначает в истории зодчества наступление самого полного расцвета стиля Р. Несравненные памятники его творчества в области архитектуры — усыпальница семейства Медичи при црк. Сан-Лоренцо. во Флоренции, произведенная по его проекту застройка в Риме Капитолийского холма, с его зданиями, верхней площадью и ведущей на нее лестницей, и такое чудо в своем роде, как громадный по размерам и до крайности смелый по конструкции купол Петровского. собора. С 1550 г., в итальянском зодчестве заметна перемена, и именно более холодное, рассудочное отношение художников к их задачам, стремление еще более точно воспроизводить античные формы, систематическому применению которых посвящаются теперь целые трактаты; несмотря на это, возводимые сооружения продолжают отличаться высоким изяществом и ничем ненарушенным благородством. Главные представители этого направления, характеризующего вторую пору Высокого Р., суть Дж. Бароцци, прозванный Виньолою (црк. иезуитов, в Риме, и замок Капрарола, в Витербо), живописец и биограф художников Дж. Вазари (дворец Уффици, во Флоренции), Ант. Палладио (несколько дворцов, базилик и олимпийский театр в Виченце), генуэзец Галеаццо Алесси (црк. Мадонны да Кариньяно и дворцы Спинола и Саули, в Генуе) и некоторые др. За пределами Италии, цветущая пора Р. наступила полувеком позже, чем в этой стране, и длилась до половины XVII стол. Стиль, выработанный итальянцами, проник всюду и пользовался везде почетом, но при этом, приноравливаясь ко вкусам и условиям жизни других национальностей, утратил свою чистоту и до некоторой степени легкость и гармоничность; тем не менее он выразился во многих прекрасных сооружениях, каковы напр. во Франции западный фасад Луврского дворца в Париже (архитектор П. Леско), королевский замок в Фонтенбло. замок Ане и Тюльери (Филибер Делорм). Экуэнский замок, дворец в Блуа; в Испании — Эскорьяльский дворец (Х. Де Толедо и X. Де Эррера), в Германии — Отто-Генриховская часть Гейдельбергского замка, Альтенбургская ратуша, сени Кельнской ратуши, Фюрстенгоф в Вильмаре и др. Третий период искусства Возрождения, так назыв. период «позднего Р.», отличается каким-то страстным, беспокойным стремлением художников совсем произвольно, без разумной последовательности, разрабатывать и комбинировать античные мотивы, добиваться мнимой живописности утрировкой и вычурностью форм. Признаки этого стремления, породившего стиль барокко, а затем, в XVIII стол., стиль рококо, выказывались еще в предшествовавшем периоде в значительной степени по невольной вине великого Микеланджело, своим гениальным, но слишком субъективным творчеством давшего опасный пример крайне свободного отношения к принципам и формам античного искусства; но теперь направление это делается всеобщим. Ровные фасады и ритмичная правильность их разделки перестают удовлетворять архитекторов; не ограничиваясь устройством выступов, балконов, порталов, боковых флигелей и других уместных с конструктивной или декоративной точки зрения частностей в зданиях, они капризно усложняют детали, скучивают колонны, полуколонны и пилястры без цели или даже наперекор ей, изгибают, ломают и прерывают архитектурный линии самым причудливым образом, пускаются в затейливую, преувеличенную орнаментацию. Главным представителем такого искаженного стиля, оставившего, однако, немало весьма любопытных, роскошных памятников по себе во всей Европе, был итальянец Д. Бернини, трудившийся также и по части скульптуры, в которую введены им подобная же утрированность, подобное жеманство (полуциркульные колоннады при Петровском соборе, сень над его главным престолом, дворцы Барберини и Браччьяно, скульптурная группа «Похищение Прозерпины» в вилле Лудовизи, колоссальная статуя имп. Константина верхом на коне, в притворе Петровского собора, надгробные памятники пап Урбана VII и Александра VII, там же, и многие др. работы в Риме). Еще более изысканным является в своих произведениях соперник этого художника, Фр. Борромини (сев. фасад црк. СантаСапиенца, црк. св. Агнесы на Навонской площади, часть коллегия Пропаганды, отделка возобновленной внутренности Латеранской базилики и др. римские постройки). Стиль барокко господствовал в Италии приблизительно до 1715 г., в прочих странах — до 1720 или 1740 г. — Ср. J. Burckhardt, «Die Kunst der Renaissance in Italien» (3 изд., 1877); его же, «Geschichte der R. in Italien» (1867); W. Lubke, «Geschichte der R. in Frankreich» (1868); его же, «Geschichte der R. in Deutschland» (2 изд., 1881); Voigt, «Die Wiederbelebung des klassischen Altertums» (3 изд., 1893) и пр. Л. С — в.
Рента
Рента — так называется, вообще, тот вид народного дохода, который получается в силу каких-либо особенных преимуществ или благоприятных условий. Подобными преимуществами могут быть для земледельца — плодородие почвы или выгодные условия местоположения, для промышленника — обладание секретом производства или привилегией, для лица какой-нибудь либеральной профессии — талант или выходящее за пределы среднего уровня искусство и т. п. Таким образом рента, в широком смысле слова, есть доход, обусловливаемый разницей между продуктом или ценностью, получаемыми при данных более выгодных и менее выгодных, несмотря на одинаковое количество затраченного труда и капитала. Р., в указанном выше смысле может быть подразделена на поземельную, предпринимательскую и Р. таланта. Наиболее разработанной в экономической науке является теория поземельной Р. Еще в 1777 г. Андерсон изложил основания этой теории, не обратившие на себя внимания современников. В начале XIX столетия Мальтус, Вэст и Рикардо дали почти одновременно изложение теории поземельной Р. Так как по ясности и точности эта теория лучше всего представлена у Рикардо, то обыкновенно она и называется теорией Рикардо.