Брукс Терри. Продается волшебное королевство (Хроники Заземелья - 1)

   - О мама! - прошептала Ивица и заплакала. - Она так прекрасна, Бен. Разве она не совершенство?
   Бен кивнул, чувствуя, как маленькая ручка сжимает его ладонь:
   - Она очень красивая, Ивица. Сильфида поднялась, потянув его за собой.
   - Бен, - пролепетала она еле слышно. - Теперь я принадлежу тебе. Его Величество и дочь волшебного народа должны быть вместе. Ты должен попросить моего отца, чтобы он позволил мне уйти с тобой. Ты должен сказать ему, что я нужна тебе, - ведь это правда, Бен! И если ты попросишь его, Бен, он позволит мне уйти.
   Бен поспешно ответил:
   - Ивица, я не могу просить о...
   - Ты - великий король, и твоя просьба будет исполнена. - Девушка прижала палец к его губам, чтобы он ничего не говорил. - Я всего лишь одна из многочисленных дочерей своего отца, чья мать никогда не сможет жить с человеком, с которым была единожды, чтобы дать мне жизнь. Его отношение ко мне меняется в зависимости от его настроения. Но ты должен выпросить меня, Бен.
   Лицо Энни вдруг встало у него перед глазами, остудив пламя, которое зажгла в его груди прекрасная сильфида.
   - Я не могу сделать этого.
   - Ты недооцениваешь магию моего народа, Бен. Я вижу это по твоим глазам, слышу в твоем голосе. Но Заземелье - живое сердце волшебства, и ты должен принять его как есть. - Она отпустила его руку и тихонько отступила. - Теперь я должна идти. Я должна подпитаться той землей, которую моя мать освятила своим танцем. Оставь меня, Бен. Иди обратно, лес сам покажет тебе дорогу.
   - Нет, Ивица, погоди...
   - Попроси обо мне, Бен. Отец должен отпустить меня. - Она подняла нежное личико к разноцветным нитям лунного света, заливавшим поляну. - О, Бен, я словно чувствую маму рядом со мной, она будто обнимает меня, прижимает к себе. Мне кажется, что она еще здесь. Ее сущность проникает в меня через почву. Нынче ночью я смогу воссоединиться с нею. А теперь уходи, Бен. Скорее!
   Но он словно в землю врос не в силах уйти прочь. Почему она так упрямо настаивает, что принадлежит ему? Разве ей не ясно, что то, чего она так хочет, невозможно?
   Девушка закружилась посреди поляны, прекрасная, чувственная и хрупкая. В этот миг Бен так страстно захотел ее, что слезы навернулись у него на глаза.
   - Ивица! - вскрикнул он, делая шаг вперед.
   Она перестала кружиться и повернулась к нему, крепко уперевшись ногами в землю, воздев руки к небу и запрокинув голову. Бен застыл на месте. Неожиданно тело сильфиды засветилось тем же самым сиянием, что пронизывало тело танцующей нимфы. Ивица вдруг стала полупрозрачной, потом ее тело начало разрастаться и искривляться. Бен прикрыл глаза ладонью и от неожиданности упал на колено. Ивица преображалась у него на глазах. Руки и ноги темнели, выворачивались, изгибались, удлинялись и разветвлялись...
   Он моргнул, и Ивицы не стало. На ее месте возникло дерево. Это было то самое дерево, от которого она получила свое имя. Она превратилась в иву! Бен не мог поверить своим глазам. Он был потрясен, это превращение показалось ему отвратительным. Он пытался бороться со своим чувством, но тщетно. Она ведь сказала, что будет подпитываться от почвы. И что она чувствует здесь прикосновение своей матери. Господи Иисусе, да что же это за существо?
   Он никак не мог придумать ответа на этот вопрос, чувствуя себя совершенно потерянным в тумане дремучего леса. Он ждал, но ответа не было.
   Он мог бы проторчать на этой поляне всю ночь, кабы не Сапожок, который вынырнул из зарослей, схватил его за руку и потащил прочь, как непослушного ребенка. Бен поплелся вслед за кобольдом без возражений, слишком ошеломленный увиденным. В его душе бушевали самые противоречивые чувства. Ивица была такой прекрасной и трепетной, и он хотел ее с невероятной силой. И в то же время она казалась ему отталкивающей - аморфное существо, не то человек, не то дерево.
   Покидая поляну, Бен не оглядывался, потому что это было выше его сил. Он слишком стыдился своих чувств.
   Он молча тащился за Сапожком по роще старых сосен. Потом до него вдруг дошло, что кобольд следил за ним все это время. Наверное, его послал советник или Абернети. Они чуть не потеряли его на Иррилине, и теперь глаз с него не спускали.
   Бену вдруг захотелось, чтобы они не нашли его этой ночью. Огромное желание исчезнуть истово охватило его. Он мечтал о тысячах других вещей, которые могли бы случиться, но теперь никогда не случатся.
   Обратный путь не занял много времени. Друзья Бена ждали его в хижине, и на их лицах отражались печаль и беспокойство. Они усадили его в кресло и обступили кругом.
   - Вы должны были рассказать нам о встрече с этой сильфидой. Ваше Величество, - тихо сказал советник, обменявшись парой слов с Сапожком. - Мы бы предупредили вас о том, что произойдет.
   - Да я же говорил вам, что народ Озерного края совсем не похож на нас, проворчал Абернети, и Бен не знал, то ли ему заплакать, то ли засмеяться. Советник шикнул на писца.
   - Вы должны кое-что уяснить. Ваше Величество, - продолжал колдун, вновь обращаясь к Бену. - Ивица - дочь водяного духа и лесной нимфы. Ел отец человек лишь наполовину. Ее мать - и того хуже, она принадлежит больше лесу, чем миру людей, мелкий дух, который получает жизненные силы из самой земли. Что-то от нее передалось и Ивице, и ей тоже нужна такая подпитка. Она перевертыш, она обязана жизнью как животному, так и растительному миру. Для нее естественно принимать обе эти формы, иначе она не может. Я знаю, вам это дико.
   Бен медленно обвел своих друзей взглядом, чувствуя, как напряжение в его душе спадает.
   - Мне это кажется не более диким, чем все остальное, что здесь происходит.
   Бен устал, и на душе у него скребли кошки; ему нужно было поспать.
   Советник замялся:
   - Кажется, вы ей далеко не безразличны. Бен кивнул, припоминая слова девушки:
   - Она сказала, что принадлежит мне. Советник посмотрел на Абернети. Кобольды пожирали Бена радостными, вопросительными взглядами. Бен нахмурился.
   - Но это ведь не так, - наконец сказал он. - Она - дитя Озерного края. Она принадлежит своей семье и своему народу.
   Абернети пробурчал что-то невразумительное и отвернулся. Советник промолчал. Бен некоторое время разглядывал их, потом устало поднялся.
   - Я иду спать, - заявил он. Бен отправился в смежную комнату, провожаемый взглядами своих "придворных". На пороге он помедлил.
   - Мы отправляемся домой, - сообщил он. Помолчав, добавил:
   - Завтра, на рассвете.
   Ни единого слова в ответ. Бен затворил за собою дверь и остался в полной темноте.
   Глава 12
   КЫШ-ГНОМЫ
   Они оставили Вечную Зелень следующим утром, вскоре после рассвета. Туман одеялом накрыл край озер, а утренний воздух был влажным и неподвижным. Начинался такой день, когда можно поверить в привидений и гоблинов. Владыка Озерного края пришел проводить своих гостей. Его пригласил советник, и дух появился без промедления. Владыка, похоже, так и не спал, потому что празднество только-только закончилось, но выглядел свежим и бодрым. От имени всей своей компании Бен поблагодарил его за проявленное гостеприимство, и Владыка учтиво поклонился в ответ. Его лицо, словно вырубленное из дерева, по-прежнему оставалось бесстрастным. Бен несколько раз оглядывался в поисках Ивицы, но ее нигде не было видно. Он думал, стоит ли выполнить ее желание, чтобы попросить отца отпустить с ними. Одна часть его души желала этого, другая - не могла позволить. Потом нерешительность уступила место доводам рассудка; к тому же бесплодный спор с самим собой лишь отнимал время. Бен ушел, так и не поговорив с духом о его дочери.
   Маленький отряд скакал на север весь день, оставив позади Озерный край с его туманами, серые просторы восточной окраины Зеленого Дола, и очутился наконец в поросших лесом холмах, окружавших Чистейшее Серебро. Солнечные лучи с трудом пробивались сквозь тучи, затянувшие небо, и в воздухе пахло дождем. Ночь уже объяла землю, когда Бен и его спутники выбрались из челнока-бегунка и прошагали последние несколько ярдов, отделявших их от ворот замка. И тут же застучали первые капли дождя.
   Он лил всю ночь. Стена ливня обрушилась на замок, отрезав его от всего окружающего мира. И Бену это было по душе. Он достал бутылку "Гленливета", которую хранил для особого случая, собрал советника, Абернети и обоих кобольдов за столом в обеденном зале и предложил устроить пирушку. Но пил он один. Четверка его слуг лишь робко пригубила свои бокалы, и Бен в одиночку прикончил почти всю бутылку. И пока пил, рассказывал им о жизни в своем мире, о Чикаго и его обитателях, о своих друзьях и семье, короче, о всех и вся. Не говорил он только о Заземелье. Все вежливо слушали и поддакивали. Впоследствии Бен и не вспомнил, о чем говорил, да это его и не заботило. Когда скотч кончился и все темы были исчерпаны, он поднялся и побрел в свои покои. На следующее утро, когда Бен проснулся, у его постели сидели советник и Абернети. Он чувствовал себя омерзительно. Дождь все еще шел.
   - Доброе утро, Ваше Величество, - уныло приветствовали его писец и советник. Эта парочка выглядела, словно на похоронах.
   - Вернетесь, когда я помру, - рявкнул Бен, перекатился на другой бок и заснул.
   Вторично он проснулся в полдень. На сей раз рядом никого не было. Дождь кончился, и жидкие солнечные лучи просачивались сквозь покрывало тумана. Бен с трудом сел и уставился в пространство. Голова гудела, а рот был словно набит ватой. Он был так зол на самого себя, что с трудом удержался от того, чтобы не завыть. Умылся, оделся и потащился вниз по лестнице в обеденный зал.
   Он не торопился, рассматривая каменные стены, потемневшие серебряные украшения, выцветшие гобелены и занавесы. Он ощущал, как теплота замка подступает к самому его сердцу, словно ласковое прикосновение матери. Как давно он не чувствовал такого прикосновения! Он благодарно проводил рукой по стенам.
   Советник, Абернети и кобольды собрались в большом зале, где занимались каждый своим делом. Все быстро подняли головы, когда он появился. Бен подошел к ним и остановился.
   - Простите за то, что я учинил вчера вечером, - смущенно пробормотал он. Я понимаю, что не должен был позволять себе раскиснуть. Надеюсь, вы все хорошо отдохнули, потому что нам предстоит большая работа. Советник посмотрел на всех остальных, потом опять на Бена.
   - Куда мы теперь отправимся. Ваше Величество? - спросил он.
   Бен улыбнулся:
   - Мы отправимся в школу, советник.
   В тот же день начались уроки. Бен был учеником; советник, Абернети, Сапожок и Сельдерей - его учителями. Бену пришла эта мысль еще накануне, в хмельном угаре. С момента появления в Заземелье он без толку потратил большую часть времени. Пусть советник убеждал его, что посещение Зеленого Дола и Вечной Зелени сослужило добрую службу, тем более что, возможно, так оно и было. Беда в том, что Бен продвигался на ощупь. Он был чужаком в стране, в существование которой раньше ни за что не поверил бы. Он пытался править землями, которых никогда не видел. Он пытался заключать сделки с правителями и знатью, о которых ничего не знал. Ему нужно было многое прояснить, и Бен с рвением взялся за учебу.
   Он начал с Чистейшего Серебра. Весь оставшийся день он посвятил изучению замка и обошел его вместе с писцом и советником от погреба до последней башни. Он велел Абернети поведать историю замка и его королей с тех самых времен, что остались в летописях и в памяти. Колдуну он наказал заполнять пробелы, если таковые находились. Он запоминал все, что мог, о том, что происходило в этих залах и покоях, в башнях и на парапетах, на земле и в воздухе. Он впитывал жизнь замка глазами, ноздрями и ощупью, пока не начал чувствовать себя одним целым с ним.
   Поздним вечером Бен поужинал в большом зале, а после трапезы часа два расспрашивал Сельдерея о том, как научиться распознавать годные в пищу и ядовитые растения долины. Советник оставался с ними, чтобы переводить все, что говорил кобольд.
   На следующий день они взялись за Землевидение. Несколько "путешествий" Бен совершил вместе с советником, пересекая долину из конца в конец, изучая леса и горы, города, замки и крепости, а также населявших их людей. После полудня он принялся "путешествовать" в одиночку, немного свыкнувшись с магией, учась применять возможности Землевидения для своих потребностей и мысленно восстанавливая те разрозненные сведения, которые получил от колдуна.
   Он занимался Землевидением и на следующий день, и в каждый последующий. Он впитывал историю этой страны, связывая известные события с определенной местностью и народом. Советник учил его, выказывая бесконечное терпение. Бену было трудно сопоставить времена и даты с местами, которые он так мало знал. Советнику приходилось раз за разом повторять уроки. Но Бен обладал хорошей памятью и немалой решимостью. К концу первой недели у него сложились четкие представления о Заземелье.
   А еще Бен часто бродил по окрестностям замка, не прибегая к магии Землевидения, а прямо так, пешком. Сапожок был его проводником и наставником. Кобольд водил его в лес и на холмы, где Бен мог изучать все формы местной жизни. Они выследили древесного волка, разыскали логово пещерной твари, обнаружили пару трясинников. Они раскапывали норы крыс, змей и прочих гадов, загнали на деревья несколько разных кошек и понаблюдали издали за спрятанными в скалах гнездами хищных птиц. Они изучали растительный мир. Поначалу советник отправлялся с ними, чтобы переводить, а потом его оставили в покое. Бен обнаружил, что может и сам прекрасно ладить с кобольдом.
   Спустя десять дней Бен воспользовался Землевидением, чтобы разыскать Страбона. Он отправился в путешествие в одиночку. Предпринял его для проверки своих навыков в управлении магией. Сначала ему хотелось отыскать Ивицу, но потом решил, что подсматривать и шпионить нехорошо, и оставил эту затею. Вместо этого он решил заняться драконом. Это чудовище пугало его, и он хотел проверить, сможет ли справиться со своим страхом. Он потратил впустую большую часть дня, прежде чем обнаружил дракона, пожравшего с полдюжины коров на северной окраине Зеленого Дола. Тот с хрустом грыз кости изуродованных до неузнаваемости туш. Казалось, дракон почувствовал присутствие человека, когда Бен приблизился на десяток ярдов к месту его пиршества. Покрытое корявой корой рыло сморщилось, дракон разинул пасть и щелкнул почерневшими зубами. Бен решительно стоял на месте, пока не сосчитал до пяти, потом, удовлетворенный, быстро удалился.
   Ему также захотелось отправиться в одиночку в лес, окружавший озеро, чтобы проверить знания, полученные от Сапожка, но советник охладил его пыл. Они сошлись на том, что Бен совершит прогулку в дневное время, а Сапожок будет незаметно следить за ним и не вмешиваться, если только Бену не будет угрожать явная опасность. Бен вышел на рассвете и вернулся на закате, так ни разу и не заметив кобольда. Не видел он также ни пещерной твари, ни древесной гадюки, с которыми кобольд расправился, когда они собирались закусить Беном. Он утешил себя тем, что сумел хотя бы увидеть и ускользнуть от нескольких трясинников, волков и других тварей и гадов, а также от громадного лесного кота, который тоже мог бы сделать его своей добычей.
   Спустя две недели Бен уже мог наизусть рассказать о важнейших исторических событиях, местах и дорогах, о съедобных и ядовитых травах, о существах, населявших долину, об обычаях крупнейших племен и о правилах, которые могли бы сделать честь любому руководству по выживанию в волшебном королевстве. Бен продолжал работать с Землевидением. Он все еще не постиг его магию настолько, чтобы добиться последней поставленной перед собой задачи - найти ведьму Ночную Мглу в недрах Бездонной Пропасти. Ночная Мгла никогда не покидала самых мрачных закоулков своего обиталища, а Бен все еще был не настолько уверен в себе, чтобы попытаться туда проникнуть.
   Он все еще боролся с неопределенностью, когда у ворот замка оказалась более неотложная проблема.
   - К вам посетители, Ваше Величество, - объявил как-то Абернети.
   Бен сидел за рабочим столом в одном из кабинетов, изучая древние карты долины. Он с удивлением поднял голову, впервые заметив неслышно появившихся за его спиной советника и Абернети.
   - Посетители? - удивленно повторил он.
   - Гномы, Ваше Величество, - пояснил советник.
   - Кыш-гномы, - добавил Абернети с явным презрением.
   Бен недоуменно уставился на них. Потом отодвинул карты.
   - Что это еще за кыш-гномы? - Советник никогда не рассказывал ему ни о чем подобном.
   - Боюсь, это весьма жалкое племя гномов, - заметил советник.
   - Он хочет сказать, весьма бесполезное племя, - ледяным тоном поправил его Абернети.
   - Это совсем не обязательно.
   - Это определенно.
   - Как ни прискорбно, Абернети, ты всегда высказываешь предвзятое мнение.
   - Я выражаю хорошо обоснованное мнение, советник Тьюс.
   - Вы как Лорел и Харди, - вмешался Бен. Парочка замолкла и недоуменно уставилась на него. - Ничего, ничего, - поспешно сказал он, досадливо махнув рукой. - Вы только скажите мне, что это за кыш-гномы.
   - Это племя гномов, живущих в предгорьях близ высоких скал Мельхора, ответил советник, выступив вперед. - Этот народец живет в норах и берлогах, которые выкапывает в земле. Большую часть жизни они проводят под землей...
   - Где им самое место, - вставил Абернети.
   - ..но время от времени они промышляют в окрестностях. - Колдун бросил на Абернети испепеляющий взгляд. - Разве не так? - Он перевел взгляд на Бена. Их многие недолюбливают. У них есть привычка присваивать не принадлежащие им вещи, ничего не давая взамен. Это "заимствование" часто досаждает окружающим, когда дело касается чужого поля или стада. Они чрезвычайно привязываются к месту своего обитания и, если заняли какое-то место, уже не уйдут. Им все равно, кому принадлежит земля, на которой они поселились; раз попав туда, там они и остаются.
   - Ты еще не сообщил самого скверного! - не отступал Абернети.
   - Почему бы тебе самому об этом не рассказать? - фыркнув, сказал советник и сделал шаг назад.
   - Они едят собак, Ваше Величество! - рявкнул Абернети, не в силах дольше сдерживаться. Его верхняя губа сморщилась, обнажив острые зубы. - Они каннибалы!
   - К сожалению, это правда. - Советник снова высунулся вперед, оттерев плечом Абернети. - Однако они с тем же успехом пожирают кошек, и я ни разу не слышал, чтобы тебе это не нравилось!
   Бен поморщился:
   - Замечательно. А откуда у них такое странное название?
   - Так уж привилось. Ваше Величество, - произнес советник. - Гномы до такой степени надоели соседям своим воровством, что те стали открыто выражать пожелания, чтобы гномы убирались, и побыстрее, все время цыкая на них: кыш, кыш! Постепенно выражение "Кыш, гномы!" превратилось в прозвище, под которым они и известны как кыш-гномы.
   Бен сделал резкое движение рукой по воздуху:
   - Ну вот, еще одна сказочка братьев Гримм. Кыш-гномы. Ну и что же привело к нам этих вороватых созданьиц?
   - Об этом они будут говорить только с вами. Ваше Величество. Пожелаете ли принять их?
   Абернети, казалось, был готов укусить советника, но удержался от искушения. Его мохнатая морда так и застыла в полуоскале. Советник покачался на каблуках, устремив на Бена ожидающий взгляд.
   - Расписание королевских аудиенций покамест не перегружено, - ответил Бен, посмотрев сперва на Абернети, а потом на советника. - Не вижу, почему бы не встретиться с тем, кто взял на себя труд пройти столь длинный путь, чтобы увидеть короля.
   - Надеюсь, потом вы не забудете, что сами этого захотели. - Писец фыркнул. - Там их двое. Привести обоих?
   Бен с трудом удержался от улыбки.
   - Будьте любезны.
   Абернети ушел и вернулся через несколько минут с кыш-гномами.
   - Щелчок и Пьянчужка, - ощерившись, объявил Абернети.
   Гномы выступили вперед и поклонились так низко, что их головы коснулись каменного пола. Это были самые жалкие на свете создания. Роста в них было едва ли четыре фута, пузатенькие, покрытые шерстью коротышки с мордами, как у хорьков, заросшими бородой от шеи до носа. На них были одежды, которые с презрением отверг бы самый опустившийся оборванец, к тому же они, похоже, отродясь не мылись. Пыль покрывала их тела и лохмотья, грязь и сажа въелись в каждую морщинку их кожи, а на когти так просто смотреть было страшно. Крошечные заостренные уши торчали по обе стороны от шапочек с красными перьями, заткнутыми за ленты, а из развалившихся башмаков выглядывали пальцы с загнувшимися, никогда не стриженными когтями.
   - Могущественный великий король, - обратился один из них к Бену.
   - Величайший великий король, - подхватил другой. Гномы подняли головы от пола и, щуря глазки, уставились на Бена. Они были похожи на двух кротов, случайно выбравшихся на свет.
   - Я Щелчок, - представился один.
   - А я Пьянчужка, - заулыбался второй.
   - Мы пришли, чтобы присягнуть на верность королю Заземелья от имени всех кыш-гномов.
   - Мы пришли, чтобы поздравить вас, - заявил Пьянчужка.
   - Мы желаем вам долгой жизни и здоровья, - сказал Щелчок.
   - Мы желаем вам много детей, - добавил Пьянчужка.
   - Мы предлагаем вам все наши навыки и опыт, чтобы вы могли пользоваться ими по вашему усмотрению, - сообщил Щелчок.
   - Мы предлагаем вам себя на службу, - произнес Пьянчужка.
   - Но сперва мы расскажем вам о нашей небольшой нужде, - промямлил Щелчок.
   - Совсем небольшой, - согласился Пьянчужка. Они замолчали, очевидно, закончив церемонию. Бен подумал, что у них, вероятно, просто кончился завод.
   - Что за нужда привела вас ко мне? - важно спросил он.
   Гномы переглянулись. Узкие кротиные мордочки сморщились, показав крошечные, острые, как иголки, зубы.
   - Тролли, - сказал Щелчок.
   - Скальные тролли, - подтвердил Пьянчужка. Они снова замолчали. Бен прочистил горло.
   - Ну и что с ними? - Хоть он и не знал ничего о кыш-гномах, о скальных троллях ему было кое-что известно.
   - Они забрали наших собратьев, - пожаловался Щелчок.
   - Не всех, конечно, но довольно большое количество, - поправил его Пьянчужка.
   - Нас они упустили, - заметил Щелчок.
   - Мы были в отлучке, - пояснил Пьянчужка.
   - Они проползли по нашим норам и пещерам и повытаскивали наших собратьев, - сказал Щелчок.
   - Они схватили всех, кого нашли, - добавил Пьянчужка.
   - Они отогнали их в Мельхор, чтобы те работали в шахтах и в плавильнях, нудно заскулил Щелчок.
   - Заставили возиться с огнем, - запричитал Пьянчужка.
   Бен начал понимать, что к чему. Скальные тролли были весьма грубым и отсталым племенем, обитавшим в горах Мельхора. Занимались они преимущественно добычей руды из горных пород и превращением ее в оружие и латы, которые продавали другим обитателям долины. Скальные тролли были несговорчивым и недружелюбным народцем, но они редко причиняли беспокойство своим соседям и никогда не использовали труд рабов.
   Бен посмотрел поверх гномов на советника и Абернети. Колдун пожал плечами, а писец всем своим видом говорил:
   "Ну я же предупреждал!"
   - Почему же скальные тролли захватили ваших соплеменников? - спросил Бен.
   Щелчок и Пьянчужка задумчиво посмотрели друг на дружку.
   - Мы не знаем. Ваше Величество, - ответил Щелчок.
   - Не знаем, - поддержал его Пьянчужка. Несомненно, они были самыми плохими лжецами на свете. Но Бен решил действовать мягко.
   - А как вы думаете, почему скальные тролли взяли в плен ваших собратьев? осторожно спросил он.
   - Трудно сказать, - замялся Щелчок.
   - Очень трудно, - согласился Пьянчужка.
   - Причин может быть сколько угодно, - пробурчал Щелчок.
   - Сколько угодно, - эхом отозвался Пьянчужка.
   - Конечно, может быть, в поисках корма мы позаимствовали нечто такое, что тролли считали своей собственностью, - предположил Щелчок.
   - Возможно, мы прибрали некую собственность, которую считали ничейной, но которая на самом деле все еще принадлежала им, - разоткровенничался Пьянчужка.
   - Ошибки такого рода иногда случаются, - объяснил Щелчок.
   - Иногда, - подтвердил Пьянчужка. Бен кивнул. Он ни на йоту не поверил, что "заимствование" съестного у троллей было непредумышленным. Единственной ошибкой гномов было то, что они верили, что это сойдет им с рук.
   - Если подобные ошибки иногда случаются, - осторожно заметил Бен, - почему скальные тролли просто не попросили вернуть свою утраченную собственность? Гномы явно почувствовали себя не в своей тарелке. Никто из них не сказал ни слова. Бен нахмурился:
   - Какой вид собственности вы могли случайно прибрать к рукам, как вы думаете?
   Щелчок уставился на мыски своих рваных сапог. Пальцы его ног беспокойно зашевелились. Хорькообразная физиономия Пьянчужки сморщилась, словно ему хотелось спрятаться в собственной бороде.
   - Тролли любят держать всяких зверюшек, - наконец выдавал Щелчок.
   - Они очень любят домашних зверюшек, - подхватил Пьянчужка.
   - А больше всего они любят пушистых древесных ленивцев, - уточнил Щелчок.
   - Они дают их своим детям вместо игрушек, - пояснил Пьянчужка.
   - Как же можно отличить дикого ленивца-древолаза от домашнего? патетически спросил Щелчок.
   - Да, как узнать, какой из них который? - плаксиво спросил Пьянчужка.
   У Бена зародилось ужасное подозрение.
   - Вы ведь всегда можете вернуть случайно позаимствованную зверюшку, правда? - спросил он.
   - Не всегда, - ответил Щелчок, каким-то образом ухитряясь изобразить огорчение.
   - Нет, не всегда, - согласился Пьянчужка. Краем глаза Бен заметил Абернети. Шерсть на его загривке поднялась дыбом, словно иглы дикобраза. Бен перевел взгляд на гномов.