Страница:
А вот и начинается «историческая параллель»: «Но эпопея сооружения крупнейшей в мире ГЭС меркнет в сравнении с грандиозными планами, какими озадачивают сегодня тоже ради сохранения уникальных коллективов. Например, группе доверенных лиц Ельцина поручили в годичный срок „выдать на-гора“ новую национально-государственную идею России». Это просто не укладывается в голове: действительно уникальный коллектив мастеров сопоставляется с оравой разрушителей отечества, вся уникальность коего в том, что история подобных «коллективов» никогда не знала; крупнейшая в мире ГЭС, вот уже почти двадцать лет дающая стране электроэнергию, сравнивается с малограмотной блажной затеей, которая никакой «энергии» дать не может, ибо национальные идеи не в кабинетах сочиняются, не фабрикуются под надзором Чубайсов. В математике есть понятие «дурная бесконечность». Хорошо бы ввести понятия «дурная аналогия», «дурная параллель».
Между прочим, в своем желании завтра же видеть готовенькую национальную идею России наш нынешний суперпрогрессивный президент показал себя, как и во многом другом, достойным преемником самых замшелых партократов вчерашнего дня. Мой зять по сестре В.А. Иванов, работавший в свое время директором Ростсельмаша, бывший председателем Северо-Кавказского Совнархоза, рассказывал мне, как однажды в его присутствии высокопоставленный руководитель компартии Украины, тоже руководствуясь аналогией, уговаривал Шолохова:
– Михаил Александрович, ты замечательно написал «Тихий Дон». Великая книга. Теперь напиши, пожалуйста, такую же книгу об Украине – «Тихий Днепр». Пора, Михаил Александрович, пора! Украина ждет. Ведь ты по матери украинец. Уж постарайся. Мы тебе все условия создадим, гонорар вперед выплатим, премию гарантируем, народным писателем республики объявим. По рукам?
Шолохов хохотал:
– Хорошо, хорошо! Но я уже подрядился сочинять для белорусов «Тихий Неман», потом просили молдаване сообразить «Тихий Днестр», грузины – «Тихую Куру». Ну, а после обязательно накатаю и для вас. Что мне стоит! Я же нобелевский лауреат…
Если бы Ельцин присутствовал при этом разговоре, то уж непременно попросил бы сварганить «Тихую Чусовую».
А. Салуцкий, используя все те же известные нам средства убеждения, уверяет нас, что в России настает Золотой век. Он объявил, например: «жизнь входит в нормальное русло». С чего взял? Да как же, говорит, Зюганов поздравил Ельцина с победой на выборах, а Дума утвердила Черномырдина премьером. Да, действительно, имели место эти факты в Охотном Ряду. А в остальной-то России что творится! Ведь по тому руслу, что названо «нормальным», как прежде, так и сегодня катит река народных слез и крови. Немало мы услышали от А. Лебедя: в Чечне погибло около 80 тысяч человек. Может, Салуцкому удалось их воскресить? А забастовки, голодовки, больные, нищие, беженцы – это какое «русло»? Может, Салуцкому удалось всех накормить, приютить, вылечить?
«Сегодня, – радостно продолжает он, – у России появился шанс выйти из смуты». Прекрасно! Однако в чем он состоит? Кто его дал – Ельцин, Лебедь, папа римский? Молчание. Но потом восторг еще радужней: «Пришло время брать новейшую историю России в совокупности, не деля ее на советский и постсоветский периоды. Точкой отсчета…» Вы только послушайте: «… точкой отсчета теперь может стать 1996 год». Ух, до чего лихо, но какая же это, прости Господи, «совокупность», если Новая эра будет начинаться с поры второго пришествия Ельцина, а советский период, отличающийся от нынешнего, как небо от земли, выходит, отбрасывается, словно его и не было. Право, давайте уж начнем Новую эру, ну, хотя бы с 1 февраля 1931 года, со дня рождения Ельцина. Вероятно, автор просто постеснялся предложить это…
А вообще-то такое впечатление, право, что благодушию А. Салуцкого и его восхищению нынешней жизнью и ее властителями прямо-таки нет предела. Так, в связи с упомянутой историей захвата Станкевичем квартиры Патоличевых он пылко взывает к Лужкову и Немцову (Патоличев был нижегородцем): «Придумайте что-нибудь, чтобы справедливость восторжествовала!» Он надеется, что эти господа захотят после его обращения вдарить по своему духовному собрату, защищая семью покойного секретаря ЦК. Да, говорит, ведь «сегодня антикоммунизм продолжает лишь небольшая группа „ястребов“ да молодые журналисты, не умеющие ничего иного!»
Ей-ей, человек словно на Луну улетел, пока шла у нас кампания по выборам президента! Будто не слышал, как Ельцин то и дело твердил по телевидению: «Нельзя допустить, чтобы коммунисты победили!» Вроде не понимает, кто и зачем крутит по телевидению грязные антисоветские фильмы…
Мало того, ведь автора просто в восторг приводят деяния самого президента! Оказывается, он «первым сделал шаг для смягчения общественного климата». Это что же за шаг такой прекрасный? Да как же-с! Он сказал «покаянные слова» и признал «свои многочисленные ошибки». Да, о Чечне, спустя полтора года преступно бездарного кровопролития выдавил из себя сквозь зубы: «Кажется, (!) это была ошибка…» Может, признал свою трусость при решении судьбы Крыма и Черноморского флота? Кто же не помнит его державного кукарекания: «Черноморский флот был и будет российским!» А что вышло на деле? Скоро и из Севастополя-то нас попрут. Или он согласился, что подло предал 25 миллионов соплеменников? Или устыдился, что с самого начала, еще когда кинулся докладывать по телефону Бушу о Беловежском сговоре, показал себя американским лакеем? Или пожалел о наглом заявлении в присутствии патриарха: «Меня может отстранить от власти только Бог!» Или отказался от слов «Как я скажу, так и будет!»? Или признал, что сморозил по подсказке болотной кикиморы Бурбулиса, когда в американском конгрессе заявил вслед за Гитлером, что с коммунизмом покончено?
Растроганный «покаянными словами» президента, А. Салуцкий призывает последовать его благородному примеру тех, кто клеветал на нашу армию. Очень хорошо! Но почему-то изо всей многолетней клеветнической кампании, злобной и невежественной, выбрал лишь один эпизод – тбилисский, вернее, лишь одну частность в нем – клевету о том, что солдаты будто бы орудовали против участников антисоветского националистического митинга саперными лопатками, и называет лишь трех участников клеветы – Собчака, профессора Грамквелидзе и писателя Бориса Васильева. Да, эта троица в данном случае постаралась, но ведь кампания-то против армии началась гораздо раньше и доходила до уподобления ее фашистской армии, до заявлений, что и победа-то была не победой, не победили мы, а забросали врага своими трупами и т.д. И первыми здесь были «Огонек», «Московские новости», писатели Виктор Астафьев, Владимир Солоухин, некоторые киноработнички.
А академик Сахаров? У нас в стране и за границей он травил баланду о том, что в Афганистане наши летчики расстреливали с воздуха наших солдат, попавших в окружение. Четыре раза травил и не смог назвать ни воинскую часть, ни место, ни время, ни одного участника расстрелов и ни одного расстрелянного. Словом, абсолютно никаких фактов! Его спрашивали: «Откуда вы это взяли?» Он, как блаженный, отвечал: «Несколько лет назад я слышал это в передаче одной иностранной радиостанции». Но даже назвать радиостанцию не мог. А ныне его вдова публично называет «патриотами-негодяями» тех, кто продолжал громить гитлеровскую армию за пределами нашей границы. Ну как же! Ведь начиналась чужая земля. А мы еще перед войной пели: «Чужой земли мы не хотим ни пяди…» По мнению этой мыслительницы, нам не следовало брать пример с русской армии, воевавшей с Наполеоном и дошедшей аж до Парижа, а надо было остановиться на рубеже и ждать, пока фашисты соберутся с силами и вновь ударят…
Слушаем дальше: «С 50-летия Победы на темном историческом полотне былого (надеюсь, автор хотел сказать о темном полотне ельцинской пропаганды. – В.Б.) все чаще стали появляться светлые блики». Ему и «бликов» достаточно! Но где они, хотя бы и «блики»-то? Ельцинские прислужники до сих пор не могут без злобных ужимок сказать словечко даже о Кубе и Китае. Казалось, какое до этого дело Н. Осокину, граммофону НТВ? Сообщи и шагай дальше. Нет, ему непременно надо хоть вывернуться наизнанку, но плюнуть, колупнуть, да еще с вывертом, и он усердствует: «Фидель Кастро за свою жизнь произнес столько речей, сколько Сталин, Рузвельт и Черчилль, вместе взятые». Ах, уязвил! Получит на мороженое от начальства. А мадам Шарапова своим салонным голоском, как всегда совершенно отрешенным от смысла того, что говорит, и годным разве только для рекламы тампаксов, в эти дни лепетала какую-то чушь о том, что в Китае до недавних пор даты рождения политических лидеров были чуть ли не государственной тайной. И все это, дорогой Анатолий Салуцкий, только цветочки. А сочные ягодки белены эта публика выдает каждый раз, когда на экране появляются кадры советского прошлого, построенного их отцами, или нынешние коммунисты. И у этих-то субчиков, Анатолий, вы разыскивали «светлые блики»? Перекреститесь…
Но он жмет дальше: «А уж президентская кампания Ельцина и вовсе прошла под патриотическими лозунгами…» Да эти лозунги того же качества, что и вышеупомянутые «блики»! Двадцать пять лет марксистскими лозунгами Ельцин оглашал Свердловскую область, которую своим мудрым руководством, в конце концов, посадил на талоны. Пять лет его ленинским лозунгам внимала опупевшая от его буйства Москва, которую он превратил в гнездо склок и в помойку. Теперь пять лет его малограмотные антисоветские лозунги слушает вся страна, которую под его пьяным приглядом грабят и топят в крови. Вам мало всех этих лозунгов, коллега? Очень радует собрата нынешнее положение и в экономике: «Об экономике уж не говорю (до того, мол, здесь все распрекрасно. – В.Б.): новый курс, более социальный и ориентированный на внутренний рынок, по сути, объявлен…» То бишь очередной лозунг провозглашен. Остается сущий пустяк: «вопрос лишь (!) в том, будут ли его проводить». Можно было бы от души посмеяться над этим «лишь», если бы речь шла не о родной стране…
Пребывая в состоянии экстаза, автор договаривается до уверения, что во многом «сегодня уже нет каких-то серьезных причин, мешающих восстановлению справедливости…». Тут у меня шевельнулось подозрение: да уж не он ли сочинил слова для кантаты, которую предполагалось исполнить на Соборной площади Кремля в день великого торжества по случаю вторичного вступления Ельцина в должность президента:
Мы ожидаем, что, прежде всего именно от таких кровавых «ошибок», как названные, наш друг пожелает остеречь президента, но ничего подобного; о них – ни слова!
Но вот мы подходим к самому главному. После множества странных параллелей, натужных сопоставлений, ошарашивающих аналогий частного характера, то есть таких, где фигурируют лишь по два и притом порой довольно незначительных события, факта, лица, Салуцкий выстроил Великую Аналогию, где в одном ряду стоят Александр II – Ленин – Сталин – Хрущев – Брежнев – Горбачев – Ельцин…
Через сопоставление этих лиц и их деяний он установил, что существует некий ни от чего не зависящий незыблемый срок в «четыре-пять лет», «период малой смуты», который, извольте знать, «неизбежно следовал за уходом с политической арены каждого (!) заметного лидера – будь то царь-батюшка или генсек». Интересно, правда? Что же за «периодом смуты»? А вот: «Через четыре-пять лет после прихода к власти новый лидер, наконец, получает право (?) быть самим собой и принимает тот „облик“, с которым входит в историю». Перед нами чрезвычайно своеобразная «Периодическая система Салуцкого», с помощью которой можно не только отлично ориентироваться в прошлом, но и предсказать будущее.
Автор понимает, что ныне, когда развелось столько астрологов, предсказателей, хиромантов и ясновидцев, его тотчас обвинят в мистике, и, дабы отмежеваться от этой компашки, делает превентивное заявление: «Никакой мистики, никакой случайности в совпадении этих сроков, разумеется, нет. Просто новому руководству страны требуется именно 4-5 лет, чтобы разобраться с прежними политическими долгами и кадрами, чтобы выработать новый курс». И вот вам, пожалуйста: через пять лет после восшествия на престол Александр Второй отменил крепостное право – через четыре года после прихода к власти Ленин ввел нэп – через четыре года после избрания генсеком Горбачев предал партию, а затем и страну… Впечатляет?
Позвольте, скажет иной Фома, но ведь и фигуры эти и обстановка историческая совершенно различны! Царь Александр был ровесником Маркса, но остался чужд марксизму, стал императором в тридцать семь лет, имел блестящее образование, знал иностранные языки, а когда он вступил на престол, Россия из-за ее всесторонней отсталости терпела ужасное поражение в Крымской войне. А Горбачев, скажем, колхозный комбайнер, которого советская власть направила в Московский университет, по марксизму всегда получал пятерки, но не знает ни одного иностранного языка и даже на родном говорит как-то удивительно, например, начать, хозяева, Арзебайджан… Он стал генсеком в 54 года, спустя сорок лет после Великой Победы его Родины над германским фашизмом, в мирные дни, когда страна стояла в одном ряду с Америкой как уникальная сверхдержава. Ленин же, придя к власти в разрушенной, голодной, разваливавшейся стране, сумел удержать ее от развала и полного краха, а в 54 года уже окончил земной путь. Так неужели все эти многоразличные обстоятельства не имели никакого влияния для загадочного периода в 4-5 лет? Не имели! – уверенно заявляет А. Салуцкий. Но как можно сопоставлять отмену крепостного права и предательство родной страны? С позиций высокой науки все можно сопоставлять! – столь же уверенно отвечает теоретик и спокойно вписывает все названные имена в соответствующие клеточки своей волшебной таблицы.
Но трудно удержаться от новых вопросов… Александр Второй сделал для России немало хорошего: отменил, как уже сказано, крепостное право, провел судебную, военную и земскую реформы, при нем закончилась война на Кавказе, были присоединены Казахстан, большая часть Средней Азии. Но у царя было много врагов. Они устроили семь покушений на него, и в 1881 году, когда ему было всего 63 года, убили. Ленин тоже сделал для России много хорошего: вытащил ее из пекла Первой мировой войны, как уже отмечалось, спас от развала и краха, воссоздал армию, защитившую страну от захвата интервентами и их ставленниками вроде Колчака, при Ленине начали подниматься разрушенная экономика, грамотность всего народа, обороноспособность страны. Но и у него было много врагов. Они устроили на его несколько покушений, тяжело ранили, и умер он в том возрасте, в каком «молодой Горбачев» стал генсеком. А этот «молодой» предал страну, над укреплением мощи и благоденствия которой самозабвенно трудились царь Александр и коммунист Ленин. И за все это мировая свора врагов России осыпала Горбачева дождем наград, премий, почетных званий, издала вороха его лживых и скудоумных писаний, он стал богатейшим человеком, о чем не постеснялся похвастаться по телевидению перед президентскими выборами, намереваясь снова стать главой государства, он уже пережил не только Ленина, но и царя Александра. И вот за все свои мерзости этот подонок схлопотал лишь две оплеухи: физическую и моральную. Первую залепил ему в Оренбурге молодой безработный, доведенный до отчаяния «реформами», начатыми Горбачевым, вторую он получил на президентских выборах от избирателей, 99,5% коих послали его ко всем чертям.
Еще в 1987 году, когда Салуцкий вместе с А. Яковлевым и В. Коротичем принадлежал к «активным сторонникам Горбачева», он такое предсказание сделал: «Окончательные выводы в отношении лидера перестройки делать еще рано, его истинные намерения прояснятся лишь к 1989-1990 годам, когда будет „переварено“ наследие прошлых десятилетий и Горбачев наконец предстанет тем, кем он является в действительности». Замечательно! Однако уже тогда кое-кого могло несколько озадачить, как это автор два с лишним года мог пребывать в рядах «активных сторонников» политического деятеля, не имея понятия, кем этот деятель – да не просто деятель, а первое лицо в государстве! – является в действительности и каковы его истинные намерения в отношении Родины.
Но его не терзали и не терзают подобные сомнения, и он торжествующе заключает: «События подтвердили, что в 1990 году Горбачев стал другим и его перестроечный курс претерпел кардинальные изменения, „больше социализма – больше демократии“ сменилось „отходной“ по прежнему строю. Таким образом, исторический ряд с четырех-пятилетним циклом блестяще продолжен».
Подумать только: блестяще! Это не одно лишь восхваление «Периодической таблицы Салуцкого», но уже и обеление, защита, оправдание Горбачева при одновременном осуждении советского прошлого. У автора не поворачивается язык сказать «стал предателем» – он говорит «стал другим»; подлое, ничем не мотивированное капитулянтство от лица великой державы перед Западом нежно именует «кардинальным изменением курса». К тому же это «изменение» и эта «отходная прежнему строю» явилась будто бы результатом не шкурничества и невежества, не трусости и провинциального скудоумия, а закономерным итогом вдумчивого четырехлетнего «переваривания» наследия прошлого, то есть глубокого анализа, изучения, обдумывания всех десятилетий советской истории, которые ничего другого, кроме «отходной», и не заслужили.
Вы еще не поняли, читатель, к чему клонится дело?.. А. Салуцкий с помощью открытого им закона «периодической смуты» четырех-пятилетней длительности не только исследует прошлое и настоящее, вынося им оценки, но и заглядывает в будущее. Подобно Д.И. Менделееву, который, опираясь на закон периодичности и свою таблицу, предсказал открытие новых, тогда неизвестных химических элементов, что позже и произошло, наш автор предсказывает неизвестные еще «элементы» в облике некоторых политических деятелей, их курса, на сей раз – нашего драгоценного президента. С уверенностью Менделеева он заявляет: «Конечно, нет никаких оснований полагать, будто Б.Н. Ельцин каким-то образом может выпадать из этого ряда». Того самого ряда-рядочка, в котором уже выстроилась когорта от Александра Второго до Михаила Меченого.
Для подкрепления сказанного исследователь взывает здесь к одному высокому авторитету: «Справедливо заметил Николай Сванидзе, что теперь Ельцин, возможно, станет другим и именно новый Ельцин войдет в историю». Правда, я мог бы сразу оспорить эту точку зрения, сославшись на другой высокий авторитет того же пошиба – на А. Шарапову, которая в те дни сказала: «Как-то трудно говорить о Ельцине как о новом президенте»… Но лучше еще послушаем новатора, зрящего в корень: «Если придерживаться объективных, не злободневных, а истинно исторических закономерностей, то Ельцин второго срока действительно должен предстать в ином облике, его курс изменится, причем по крупному счету. Это будет действительно новый Ельцин – таковы неотвратимые особенности развития российской власти вообще». Замечательно! Будем ждать.
Тут же следует, конечно, вопрос: «Каким будет этот новый Ельцин – лучше или хуже, хорошим или плохим?» Ну что за разговоры! Мы видели, что он уже и сейчас почти ангел белокрылый: мурлычет слова покаяния, изрекает патриотические лозунги, даже в Чечню на полчаса слетал и объявил там о победе и об окончании войны, из 66 министерских портфелей один дал коммунисту А. Тулееву. Уж чего лучше-то! Но тут А. Салуцкий вдруг выдает такой афоризм в применении к «новому Ельцину» и его будущему курсу, что я остолбенел: невозможно, мол, сказать, будет он хорошим или плохим, «тем более что в понятия „хороший“ и „плохой“ каждый вкладывает свой смысл». Вот это да!
Конечно, есть люди и у нас, и тем более за границей, которые считают, например, что курс, который привел к развалу СССР, удушению советской власти и социализма, к разрухе и нищете, к культурному и нравственному одичанию населения, к рекам крови в Чечне, к лакейству перед Западом, к появлению кровососов-богачей, к потере Крыма, к тому, что 25 миллионов русских стали за пределами России второсортными людьми, к расстрелу парламента, к власовскому флагу над Кремлем, к возврату туберкулеза, дифтерии, сифилиса, – есть люди, которые считают, что все это хорошо, очень хорошо, просто великолепно. Но я-то был уверен, что у нас с тобой, Анатолий, одинаково ясное и твердое понимание всего этого как апокалиптического ужаса, кошмара, позора. И вдруг ты говоришь, что на все это можно смотреть как угодно, выражаешь понимание тех, кто «вкладывает свой смысл» в подобные вещи.
А зачем уверяешь читателя, будто не в силах дать «даже предположительный» ответ, каким надеешься увидеть «нового Ельцина»? Ведь на этой же странице читаем: «В итоге можно сделать вывод: перед новым Ельциным открывается заманчивая перспектива войти в историю в новой роли». В роли душителя, расстрельщика и лакея ничего заманчивого быть не может. Значит, ты пророчишь ему совсем иную, прекрасную-распрекрасную роль, гораздо выше той, в которой мерещится он тебе ныне.
И здесь пускается в дело еще одна историческая параллель, самая грандиозная из всех уже известных нам по этим статьям.
Автор вытаскивает за волосы из Леты 25-30-летней давности «культурную революцию» в Китае и сопоставляет с нынешним положением в России. Мы узнаем: «Цель той политической кампании состояла в том, чтобы разом очиститься от коррумпированных чиновников, что должно было привести к обновлению общества. А у нас чиновничья коррупция тоже давно доползла до самого Кремля». Впрочем, не вернее ли сказать, что она по всей стране расползлась из Кремля под власовским флагом? И вот голубая мечта аналитика: «Что, если новый Ельцин всерьез задумается над таким вариантом продолжения реформ?» То есть отдаст приказ открыть маоцзэдуновский «огонь по штабам» взяточников. Прекрасно! Когда-то мы увлеченно пели: «Сталин и Мао смотрят на нас». Теперь с восторгом затянули бы «Ельцин и Мао…».
В эту аналогию-мечту встраивается еще одна: «История дает богатую пищу для размышлений и другим рядом аналогий». И вот он, новый ряд, кое в чем не совсем внятный: «В Германии фашизм пришел к власти через 15 лет после бури и натиска (?). Муссолини 1922 года, когда захватил власть, хорошо накладывается (?) на особенности Италии начала века». Непонятно, что названо здесь «бурей и натиском» – то ли Первая мировая война, в которой Германия потерпела поражение, то ли ноябрьская революция 1918 года в Германии. И почему говорится о «начале века»? 22-й год уже далеко не начало. А завершается тройственная аналогия так, как мы уже от А. Салуцкого и ожидаем: «Сталинская тирания по-настоящему расцвела тоже спустя 15 лет после революции». Иначе говоря, в 1932-м, а вовсе не в 1937 году. Вывод сделан в знакомом нам научном духе: «Эти сроки опять-таки не случайны, они обусловлены социально-демографическими процессами…». Случайного нет ничего в том мире, в котором обитает наш автор. Помните? Исчез Лебедь на пару дней с телеэкранов, он уже начеку: «Не случайно!» Сменил однажды Руцкой серые штаны на черные – он тотчас бдит: «Не случайно (!) на пленум ЦК РКП Руцкой пришел в черном костюме…»
И уж совершенно не случайно то, что читаем дальше: «При ухудшении уровня жизни всегда диктаторы делали ставки на обездоленное поколение, пожинавшее горькие плоды великих потрясений, уничтожая тех, кто эти потрясения готовил, проводил и от них выигрывал». Тут автор завел нас уж в такие дебри, из которых выбраться почти невозможно. Да, в Италии 1922 года и в Германии 1933 года уровень жизни ухудшился, но в СССР-то в тридцатые годы он постоянно рос, народ пожинал не горькие, а весьма отрадные плоды «великих потрясений» Октябрьской революции. И не было никакого «обездоленного поколения», если так не назвать тех, кто в результате революции потерял поместья, заводы, банки и тех, кто был раскулачен. Так что же, именно на этих «обездоленных» Сталин и делал ставку в своей политике? Чушь! Сталин делал ставку на трудящиеся массы, на рабочий народ.
Опираясь на эту новую историческую параллель, А. Салуцкий возвращается к современности и пророчествует о будущем: «Именно в период второго президентского правления Ельцина обездоленные окончательно осознают трагедию своего поколения, его масса приблизится к критической, и в России может вызреть социальная база для фашизма». Но почему же непременно фашизма? Им давно пугают нас, в том числе известная парламентская дама Галина Старовойтова. Ей даже кто-то выдал медаль «За борьбу с фашизмом», что ослепительно сияла на ее пламенной груди в сентябре прошлого года, когда она явилась в нью-йоркский Дом еврейской общины, где произнесла страстную речь об угрозе фашизма в России. Интересно, что у меня, например, как и у множества других участников войны, боровшихся против фашизма с оружием в руках, такой медали нет, а вот у борца языком – пожалуйста…
Между прочим, в своем желании завтра же видеть готовенькую национальную идею России наш нынешний суперпрогрессивный президент показал себя, как и во многом другом, достойным преемником самых замшелых партократов вчерашнего дня. Мой зять по сестре В.А. Иванов, работавший в свое время директором Ростсельмаша, бывший председателем Северо-Кавказского Совнархоза, рассказывал мне, как однажды в его присутствии высокопоставленный руководитель компартии Украины, тоже руководствуясь аналогией, уговаривал Шолохова:
– Михаил Александрович, ты замечательно написал «Тихий Дон». Великая книга. Теперь напиши, пожалуйста, такую же книгу об Украине – «Тихий Днепр». Пора, Михаил Александрович, пора! Украина ждет. Ведь ты по матери украинец. Уж постарайся. Мы тебе все условия создадим, гонорар вперед выплатим, премию гарантируем, народным писателем республики объявим. По рукам?
Шолохов хохотал:
– Хорошо, хорошо! Но я уже подрядился сочинять для белорусов «Тихий Неман», потом просили молдаване сообразить «Тихий Днестр», грузины – «Тихую Куру». Ну, а после обязательно накатаю и для вас. Что мне стоит! Я же нобелевский лауреат…
Если бы Ельцин присутствовал при этом разговоре, то уж непременно попросил бы сварганить «Тихую Чусовую».
А. Салуцкий, используя все те же известные нам средства убеждения, уверяет нас, что в России настает Золотой век. Он объявил, например: «жизнь входит в нормальное русло». С чего взял? Да как же, говорит, Зюганов поздравил Ельцина с победой на выборах, а Дума утвердила Черномырдина премьером. Да, действительно, имели место эти факты в Охотном Ряду. А в остальной-то России что творится! Ведь по тому руслу, что названо «нормальным», как прежде, так и сегодня катит река народных слез и крови. Немало мы услышали от А. Лебедя: в Чечне погибло около 80 тысяч человек. Может, Салуцкому удалось их воскресить? А забастовки, голодовки, больные, нищие, беженцы – это какое «русло»? Может, Салуцкому удалось всех накормить, приютить, вылечить?
«Сегодня, – радостно продолжает он, – у России появился шанс выйти из смуты». Прекрасно! Однако в чем он состоит? Кто его дал – Ельцин, Лебедь, папа римский? Молчание. Но потом восторг еще радужней: «Пришло время брать новейшую историю России в совокупности, не деля ее на советский и постсоветский периоды. Точкой отсчета…» Вы только послушайте: «… точкой отсчета теперь может стать 1996 год». Ух, до чего лихо, но какая же это, прости Господи, «совокупность», если Новая эра будет начинаться с поры второго пришествия Ельцина, а советский период, отличающийся от нынешнего, как небо от земли, выходит, отбрасывается, словно его и не было. Право, давайте уж начнем Новую эру, ну, хотя бы с 1 февраля 1931 года, со дня рождения Ельцина. Вероятно, автор просто постеснялся предложить это…
А вообще-то такое впечатление, право, что благодушию А. Салуцкого и его восхищению нынешней жизнью и ее властителями прямо-таки нет предела. Так, в связи с упомянутой историей захвата Станкевичем квартиры Патоличевых он пылко взывает к Лужкову и Немцову (Патоличев был нижегородцем): «Придумайте что-нибудь, чтобы справедливость восторжествовала!» Он надеется, что эти господа захотят после его обращения вдарить по своему духовному собрату, защищая семью покойного секретаря ЦК. Да, говорит, ведь «сегодня антикоммунизм продолжает лишь небольшая группа „ястребов“ да молодые журналисты, не умеющие ничего иного!»
Ей-ей, человек словно на Луну улетел, пока шла у нас кампания по выборам президента! Будто не слышал, как Ельцин то и дело твердил по телевидению: «Нельзя допустить, чтобы коммунисты победили!» Вроде не понимает, кто и зачем крутит по телевидению грязные антисоветские фильмы…
Мало того, ведь автора просто в восторг приводят деяния самого президента! Оказывается, он «первым сделал шаг для смягчения общественного климата». Это что же за шаг такой прекрасный? Да как же-с! Он сказал «покаянные слова» и признал «свои многочисленные ошибки». Да, о Чечне, спустя полтора года преступно бездарного кровопролития выдавил из себя сквозь зубы: «Кажется, (!) это была ошибка…» Может, признал свою трусость при решении судьбы Крыма и Черноморского флота? Кто же не помнит его державного кукарекания: «Черноморский флот был и будет российским!» А что вышло на деле? Скоро и из Севастополя-то нас попрут. Или он согласился, что подло предал 25 миллионов соплеменников? Или устыдился, что с самого начала, еще когда кинулся докладывать по телефону Бушу о Беловежском сговоре, показал себя американским лакеем? Или пожалел о наглом заявлении в присутствии патриарха: «Меня может отстранить от власти только Бог!» Или отказался от слов «Как я скажу, так и будет!»? Или признал, что сморозил по подсказке болотной кикиморы Бурбулиса, когда в американском конгрессе заявил вслед за Гитлером, что с коммунизмом покончено?
Растроганный «покаянными словами» президента, А. Салуцкий призывает последовать его благородному примеру тех, кто клеветал на нашу армию. Очень хорошо! Но почему-то изо всей многолетней клеветнической кампании, злобной и невежественной, выбрал лишь один эпизод – тбилисский, вернее, лишь одну частность в нем – клевету о том, что солдаты будто бы орудовали против участников антисоветского националистического митинга саперными лопатками, и называет лишь трех участников клеветы – Собчака, профессора Грамквелидзе и писателя Бориса Васильева. Да, эта троица в данном случае постаралась, но ведь кампания-то против армии началась гораздо раньше и доходила до уподобления ее фашистской армии, до заявлений, что и победа-то была не победой, не победили мы, а забросали врага своими трупами и т.д. И первыми здесь были «Огонек», «Московские новости», писатели Виктор Астафьев, Владимир Солоухин, некоторые киноработнички.
А академик Сахаров? У нас в стране и за границей он травил баланду о том, что в Афганистане наши летчики расстреливали с воздуха наших солдат, попавших в окружение. Четыре раза травил и не смог назвать ни воинскую часть, ни место, ни время, ни одного участника расстрелов и ни одного расстрелянного. Словом, абсолютно никаких фактов! Его спрашивали: «Откуда вы это взяли?» Он, как блаженный, отвечал: «Несколько лет назад я слышал это в передаче одной иностранной радиостанции». Но даже назвать радиостанцию не мог. А ныне его вдова публично называет «патриотами-негодяями» тех, кто продолжал громить гитлеровскую армию за пределами нашей границы. Ну как же! Ведь начиналась чужая земля. А мы еще перед войной пели: «Чужой земли мы не хотим ни пяди…» По мнению этой мыслительницы, нам не следовало брать пример с русской армии, воевавшей с Наполеоном и дошедшей аж до Парижа, а надо было остановиться на рубеже и ждать, пока фашисты соберутся с силами и вновь ударят…
Слушаем дальше: «С 50-летия Победы на темном историческом полотне былого (надеюсь, автор хотел сказать о темном полотне ельцинской пропаганды. – В.Б.) все чаще стали появляться светлые блики». Ему и «бликов» достаточно! Но где они, хотя бы и «блики»-то? Ельцинские прислужники до сих пор не могут без злобных ужимок сказать словечко даже о Кубе и Китае. Казалось, какое до этого дело Н. Осокину, граммофону НТВ? Сообщи и шагай дальше. Нет, ему непременно надо хоть вывернуться наизнанку, но плюнуть, колупнуть, да еще с вывертом, и он усердствует: «Фидель Кастро за свою жизнь произнес столько речей, сколько Сталин, Рузвельт и Черчилль, вместе взятые». Ах, уязвил! Получит на мороженое от начальства. А мадам Шарапова своим салонным голоском, как всегда совершенно отрешенным от смысла того, что говорит, и годным разве только для рекламы тампаксов, в эти дни лепетала какую-то чушь о том, что в Китае до недавних пор даты рождения политических лидеров были чуть ли не государственной тайной. И все это, дорогой Анатолий Салуцкий, только цветочки. А сочные ягодки белены эта публика выдает каждый раз, когда на экране появляются кадры советского прошлого, построенного их отцами, или нынешние коммунисты. И у этих-то субчиков, Анатолий, вы разыскивали «светлые блики»? Перекреститесь…
Но он жмет дальше: «А уж президентская кампания Ельцина и вовсе прошла под патриотическими лозунгами…» Да эти лозунги того же качества, что и вышеупомянутые «блики»! Двадцать пять лет марксистскими лозунгами Ельцин оглашал Свердловскую область, которую своим мудрым руководством, в конце концов, посадил на талоны. Пять лет его ленинским лозунгам внимала опупевшая от его буйства Москва, которую он превратил в гнездо склок и в помойку. Теперь пять лет его малограмотные антисоветские лозунги слушает вся страна, которую под его пьяным приглядом грабят и топят в крови. Вам мало всех этих лозунгов, коллега? Очень радует собрата нынешнее положение и в экономике: «Об экономике уж не говорю (до того, мол, здесь все распрекрасно. – В.Б.): новый курс, более социальный и ориентированный на внутренний рынок, по сути, объявлен…» То бишь очередной лозунг провозглашен. Остается сущий пустяк: «вопрос лишь (!) в том, будут ли его проводить». Можно было бы от души посмеяться над этим «лишь», если бы речь шла не о родной стране…
Пребывая в состоянии экстаза, автор договаривается до уверения, что во многом «сегодня уже нет каких-то серьезных причин, мешающих восстановлению справедливости…». Тут у меня шевельнулось подозрение: да уж не он ли сочинил слова для кантаты, которую предполагалось исполнить на Соборной площади Кремля в день великого торжества по случаю вторичного вступления Ельцина в должность президента:
Впрочем, и без кантаты получилось очень душевно: «Президенту Ельцину, вторично вступающему в должность, хочу пожелать поменьше новых ошибок, некоторые из которых (так в тексте. – В.Б.), как он сам признал, по второму разу становятся преступлением». Молодец! Хорошо сказанул. Только иные ошибочки, к сведению президента, вовсе не обязательно повторять, чтобы они стали преступлением. Таковы, например, зверский расстрел своего парламента, словно это рейхстаг 1945 года, или безграмотная война в Чечне, которая по своим срокам и кровопролитию уже далеко превзошла советско-финляндскую войну 1939-1940 годов, не дав тех необходимых для страны результатов, которые дала та война.
Вся страна сил полна.
Выбор сделала она.
И вперед устремлена!..
Мы ожидаем, что, прежде всего именно от таких кровавых «ошибок», как названные, наш друг пожелает остеречь президента, но ничего подобного; о них – ни слова!
Но вот мы подходим к самому главному. После множества странных параллелей, натужных сопоставлений, ошарашивающих аналогий частного характера, то есть таких, где фигурируют лишь по два и притом порой довольно незначительных события, факта, лица, Салуцкий выстроил Великую Аналогию, где в одном ряду стоят Александр II – Ленин – Сталин – Хрущев – Брежнев – Горбачев – Ельцин…
Через сопоставление этих лиц и их деяний он установил, что существует некий ни от чего не зависящий незыблемый срок в «четыре-пять лет», «период малой смуты», который, извольте знать, «неизбежно следовал за уходом с политической арены каждого (!) заметного лидера – будь то царь-батюшка или генсек». Интересно, правда? Что же за «периодом смуты»? А вот: «Через четыре-пять лет после прихода к власти новый лидер, наконец, получает право (?) быть самим собой и принимает тот „облик“, с которым входит в историю». Перед нами чрезвычайно своеобразная «Периодическая система Салуцкого», с помощью которой можно не только отлично ориентироваться в прошлом, но и предсказать будущее.
Автор понимает, что ныне, когда развелось столько астрологов, предсказателей, хиромантов и ясновидцев, его тотчас обвинят в мистике, и, дабы отмежеваться от этой компашки, делает превентивное заявление: «Никакой мистики, никакой случайности в совпадении этих сроков, разумеется, нет. Просто новому руководству страны требуется именно 4-5 лет, чтобы разобраться с прежними политическими долгами и кадрами, чтобы выработать новый курс». И вот вам, пожалуйста: через пять лет после восшествия на престол Александр Второй отменил крепостное право – через четыре года после прихода к власти Ленин ввел нэп – через четыре года после избрания генсеком Горбачев предал партию, а затем и страну… Впечатляет?
Позвольте, скажет иной Фома, но ведь и фигуры эти и обстановка историческая совершенно различны! Царь Александр был ровесником Маркса, но остался чужд марксизму, стал императором в тридцать семь лет, имел блестящее образование, знал иностранные языки, а когда он вступил на престол, Россия из-за ее всесторонней отсталости терпела ужасное поражение в Крымской войне. А Горбачев, скажем, колхозный комбайнер, которого советская власть направила в Московский университет, по марксизму всегда получал пятерки, но не знает ни одного иностранного языка и даже на родном говорит как-то удивительно, например, начать, хозяева, Арзебайджан… Он стал генсеком в 54 года, спустя сорок лет после Великой Победы его Родины над германским фашизмом, в мирные дни, когда страна стояла в одном ряду с Америкой как уникальная сверхдержава. Ленин же, придя к власти в разрушенной, голодной, разваливавшейся стране, сумел удержать ее от развала и полного краха, а в 54 года уже окончил земной путь. Так неужели все эти многоразличные обстоятельства не имели никакого влияния для загадочного периода в 4-5 лет? Не имели! – уверенно заявляет А. Салуцкий. Но как можно сопоставлять отмену крепостного права и предательство родной страны? С позиций высокой науки все можно сопоставлять! – столь же уверенно отвечает теоретик и спокойно вписывает все названные имена в соответствующие клеточки своей волшебной таблицы.
Но трудно удержаться от новых вопросов… Александр Второй сделал для России немало хорошего: отменил, как уже сказано, крепостное право, провел судебную, военную и земскую реформы, при нем закончилась война на Кавказе, были присоединены Казахстан, большая часть Средней Азии. Но у царя было много врагов. Они устроили семь покушений на него, и в 1881 году, когда ему было всего 63 года, убили. Ленин тоже сделал для России много хорошего: вытащил ее из пекла Первой мировой войны, как уже отмечалось, спас от развала и краха, воссоздал армию, защитившую страну от захвата интервентами и их ставленниками вроде Колчака, при Ленине начали подниматься разрушенная экономика, грамотность всего народа, обороноспособность страны. Но и у него было много врагов. Они устроили на его несколько покушений, тяжело ранили, и умер он в том возрасте, в каком «молодой Горбачев» стал генсеком. А этот «молодой» предал страну, над укреплением мощи и благоденствия которой самозабвенно трудились царь Александр и коммунист Ленин. И за все это мировая свора врагов России осыпала Горбачева дождем наград, премий, почетных званий, издала вороха его лживых и скудоумных писаний, он стал богатейшим человеком, о чем не постеснялся похвастаться по телевидению перед президентскими выборами, намереваясь снова стать главой государства, он уже пережил не только Ленина, но и царя Александра. И вот за все свои мерзости этот подонок схлопотал лишь две оплеухи: физическую и моральную. Первую залепил ему в Оренбурге молодой безработный, доведенный до отчаяния «реформами», начатыми Горбачевым, вторую он получил на президентских выборах от избирателей, 99,5% коих послали его ко всем чертям.
Еще в 1987 году, когда Салуцкий вместе с А. Яковлевым и В. Коротичем принадлежал к «активным сторонникам Горбачева», он такое предсказание сделал: «Окончательные выводы в отношении лидера перестройки делать еще рано, его истинные намерения прояснятся лишь к 1989-1990 годам, когда будет „переварено“ наследие прошлых десятилетий и Горбачев наконец предстанет тем, кем он является в действительности». Замечательно! Однако уже тогда кое-кого могло несколько озадачить, как это автор два с лишним года мог пребывать в рядах «активных сторонников» политического деятеля, не имея понятия, кем этот деятель – да не просто деятель, а первое лицо в государстве! – является в действительности и каковы его истинные намерения в отношении Родины.
Но его не терзали и не терзают подобные сомнения, и он торжествующе заключает: «События подтвердили, что в 1990 году Горбачев стал другим и его перестроечный курс претерпел кардинальные изменения, „больше социализма – больше демократии“ сменилось „отходной“ по прежнему строю. Таким образом, исторический ряд с четырех-пятилетним циклом блестяще продолжен».
Подумать только: блестяще! Это не одно лишь восхваление «Периодической таблицы Салуцкого», но уже и обеление, защита, оправдание Горбачева при одновременном осуждении советского прошлого. У автора не поворачивается язык сказать «стал предателем» – он говорит «стал другим»; подлое, ничем не мотивированное капитулянтство от лица великой державы перед Западом нежно именует «кардинальным изменением курса». К тому же это «изменение» и эта «отходная прежнему строю» явилась будто бы результатом не шкурничества и невежества, не трусости и провинциального скудоумия, а закономерным итогом вдумчивого четырехлетнего «переваривания» наследия прошлого, то есть глубокого анализа, изучения, обдумывания всех десятилетий советской истории, которые ничего другого, кроме «отходной», и не заслужили.
Вы еще не поняли, читатель, к чему клонится дело?.. А. Салуцкий с помощью открытого им закона «периодической смуты» четырех-пятилетней длительности не только исследует прошлое и настоящее, вынося им оценки, но и заглядывает в будущее. Подобно Д.И. Менделееву, который, опираясь на закон периодичности и свою таблицу, предсказал открытие новых, тогда неизвестных химических элементов, что позже и произошло, наш автор предсказывает неизвестные еще «элементы» в облике некоторых политических деятелей, их курса, на сей раз – нашего драгоценного президента. С уверенностью Менделеева он заявляет: «Конечно, нет никаких оснований полагать, будто Б.Н. Ельцин каким-то образом может выпадать из этого ряда». Того самого ряда-рядочка, в котором уже выстроилась когорта от Александра Второго до Михаила Меченого.
Для подкрепления сказанного исследователь взывает здесь к одному высокому авторитету: «Справедливо заметил Николай Сванидзе, что теперь Ельцин, возможно, станет другим и именно новый Ельцин войдет в историю». Правда, я мог бы сразу оспорить эту точку зрения, сославшись на другой высокий авторитет того же пошиба – на А. Шарапову, которая в те дни сказала: «Как-то трудно говорить о Ельцине как о новом президенте»… Но лучше еще послушаем новатора, зрящего в корень: «Если придерживаться объективных, не злободневных, а истинно исторических закономерностей, то Ельцин второго срока действительно должен предстать в ином облике, его курс изменится, причем по крупному счету. Это будет действительно новый Ельцин – таковы неотвратимые особенности развития российской власти вообще». Замечательно! Будем ждать.
Тут же следует, конечно, вопрос: «Каким будет этот новый Ельцин – лучше или хуже, хорошим или плохим?» Ну что за разговоры! Мы видели, что он уже и сейчас почти ангел белокрылый: мурлычет слова покаяния, изрекает патриотические лозунги, даже в Чечню на полчаса слетал и объявил там о победе и об окончании войны, из 66 министерских портфелей один дал коммунисту А. Тулееву. Уж чего лучше-то! Но тут А. Салуцкий вдруг выдает такой афоризм в применении к «новому Ельцину» и его будущему курсу, что я остолбенел: невозможно, мол, сказать, будет он хорошим или плохим, «тем более что в понятия „хороший“ и „плохой“ каждый вкладывает свой смысл». Вот это да!
Конечно, есть люди и у нас, и тем более за границей, которые считают, например, что курс, который привел к развалу СССР, удушению советской власти и социализма, к разрухе и нищете, к культурному и нравственному одичанию населения, к рекам крови в Чечне, к лакейству перед Западом, к появлению кровососов-богачей, к потере Крыма, к тому, что 25 миллионов русских стали за пределами России второсортными людьми, к расстрелу парламента, к власовскому флагу над Кремлем, к возврату туберкулеза, дифтерии, сифилиса, – есть люди, которые считают, что все это хорошо, очень хорошо, просто великолепно. Но я-то был уверен, что у нас с тобой, Анатолий, одинаково ясное и твердое понимание всего этого как апокалиптического ужаса, кошмара, позора. И вдруг ты говоришь, что на все это можно смотреть как угодно, выражаешь понимание тех, кто «вкладывает свой смысл» в подобные вещи.
А зачем уверяешь читателя, будто не в силах дать «даже предположительный» ответ, каким надеешься увидеть «нового Ельцина»? Ведь на этой же странице читаем: «В итоге можно сделать вывод: перед новым Ельциным открывается заманчивая перспектива войти в историю в новой роли». В роли душителя, расстрельщика и лакея ничего заманчивого быть не может. Значит, ты пророчишь ему совсем иную, прекрасную-распрекрасную роль, гораздо выше той, в которой мерещится он тебе ныне.
И здесь пускается в дело еще одна историческая параллель, самая грандиозная из всех уже известных нам по этим статьям.
Автор вытаскивает за волосы из Леты 25-30-летней давности «культурную революцию» в Китае и сопоставляет с нынешним положением в России. Мы узнаем: «Цель той политической кампании состояла в том, чтобы разом очиститься от коррумпированных чиновников, что должно было привести к обновлению общества. А у нас чиновничья коррупция тоже давно доползла до самого Кремля». Впрочем, не вернее ли сказать, что она по всей стране расползлась из Кремля под власовским флагом? И вот голубая мечта аналитика: «Что, если новый Ельцин всерьез задумается над таким вариантом продолжения реформ?» То есть отдаст приказ открыть маоцзэдуновский «огонь по штабам» взяточников. Прекрасно! Когда-то мы увлеченно пели: «Сталин и Мао смотрят на нас». Теперь с восторгом затянули бы «Ельцин и Мао…».
В эту аналогию-мечту встраивается еще одна: «История дает богатую пищу для размышлений и другим рядом аналогий». И вот он, новый ряд, кое в чем не совсем внятный: «В Германии фашизм пришел к власти через 15 лет после бури и натиска (?). Муссолини 1922 года, когда захватил власть, хорошо накладывается (?) на особенности Италии начала века». Непонятно, что названо здесь «бурей и натиском» – то ли Первая мировая война, в которой Германия потерпела поражение, то ли ноябрьская революция 1918 года в Германии. И почему говорится о «начале века»? 22-й год уже далеко не начало. А завершается тройственная аналогия так, как мы уже от А. Салуцкого и ожидаем: «Сталинская тирания по-настоящему расцвела тоже спустя 15 лет после революции». Иначе говоря, в 1932-м, а вовсе не в 1937 году. Вывод сделан в знакомом нам научном духе: «Эти сроки опять-таки не случайны, они обусловлены социально-демографическими процессами…». Случайного нет ничего в том мире, в котором обитает наш автор. Помните? Исчез Лебедь на пару дней с телеэкранов, он уже начеку: «Не случайно!» Сменил однажды Руцкой серые штаны на черные – он тотчас бдит: «Не случайно (!) на пленум ЦК РКП Руцкой пришел в черном костюме…»
И уж совершенно не случайно то, что читаем дальше: «При ухудшении уровня жизни всегда диктаторы делали ставки на обездоленное поколение, пожинавшее горькие плоды великих потрясений, уничтожая тех, кто эти потрясения готовил, проводил и от них выигрывал». Тут автор завел нас уж в такие дебри, из которых выбраться почти невозможно. Да, в Италии 1922 года и в Германии 1933 года уровень жизни ухудшился, но в СССР-то в тридцатые годы он постоянно рос, народ пожинал не горькие, а весьма отрадные плоды «великих потрясений» Октябрьской революции. И не было никакого «обездоленного поколения», если так не назвать тех, кто в результате революции потерял поместья, заводы, банки и тех, кто был раскулачен. Так что же, именно на этих «обездоленных» Сталин и делал ставку в своей политике? Чушь! Сталин делал ставку на трудящиеся массы, на рабочий народ.
Опираясь на эту новую историческую параллель, А. Салуцкий возвращается к современности и пророчествует о будущем: «Именно в период второго президентского правления Ельцина обездоленные окончательно осознают трагедию своего поколения, его масса приблизится к критической, и в России может вызреть социальная база для фашизма». Но почему же непременно фашизма? Им давно пугают нас, в том числе известная парламентская дама Галина Старовойтова. Ей даже кто-то выдал медаль «За борьбу с фашизмом», что ослепительно сияла на ее пламенной груди в сентябре прошлого года, когда она явилась в нью-йоркский Дом еврейской общины, где произнесла страстную речь об угрозе фашизма в России. Интересно, что у меня, например, как и у множества других участников войны, боровшихся против фашизма с оружием в руках, такой медали нет, а вот у борца языком – пожалуйста…