Бушков Александр Александрович. На то и волки-2

Слева тянулись грязно-кремовые двухэтажки из штукатуренного кирпича, судя по виду, возведенные в одно время с заводом, в те времена, когда Берия уже потерял доверие и Маленков надавал ему пинков, по царица полей кукуруза еще не начала свое шизофреническое шествие по одной шестой части земного шара. В Шантарске таких тоже хватало на правом берегу, так что Данил почувство--вал себя почти что дома. Но, конечно, и не подумал расслабиться. Не быстро и не медленно, чтобы и внимания не привлечь, торча на одном месте, и не выглядеть чужаком, не знающим местности, пошел в конец улочки, где городская окраина представала взору в виде обширного пустыря, с легкой руки какого-то любителя апокалиптического дизайна украшенного брошенными в незапамятные времена великанскими бетонными кольцами, ржавым кузовом самосвала и прочим мусором явно заводского происхождения. Видно было, как по этой свалке бродят согбенные фигуры - здешние кло-шары со всем своим африканским усердием искали все, что хоть в малейшей степени годилось в дело или на продажу. А меж свалкой и облупленными двухэтажками стояло девятиэтажное здание из того самого желтого кирпича, каким, по слухам, была вымощена дорога в Изумрудный город. "Мы в город Изумрудный идем дорогой трудной...",мысленно пропел Данил, профессионально определяя точку, где мог таиться наблюдатель. Не так уж и трудно было ее определить. Вряд ли о не станут лезть в одну из квартир, чьи окна выходят на желтый дом, и, представившись оперативниками на задании, занимать там позиции. Им тоже не след лишний раз светиться... Свернул в последний подъезд последнего домишки. Ничуть не прячась, не приглушая шагов, поднялся на второй этаж, зажав в зубах пластиковую сумочку, влез по вертикальной ржавой лесенке, шумно отвалил столь же ржавую квадратную крышку люка. Опять-таки не маскируясь, повернул налево краем глаза отметив пригнувшуюся у чердачного окна фигуру. Шумно плюхнулся на сломанный ящик вполоборота к неизвестному, упорно того не замечая, угнездил сумку меж расставленных ног и принялся в ней копаться. - Эй! Только теперь якобы сообразив, что он тут не один, Данил нехотя повернул голову. Хрипло отозвался: - Ну? - Что ты тут шляешься? - А ты что, управдом?- прокряхтел Данил, извлекая бутылку водки и плавленый сырок. Дернул жестяной язычок.- Я тутошний, через дом живу, вот и решил похмелиться, пока моя не просекла... - Пошел отсюда. В темпе. - Ой ти-нате, хрен из-под кровати...- протянул Данил с истерической агрессией злого на весь мир нераспохмеленного алкаша. Достал стакан и, позвякивая горлышком о край, принялся заботливо его наполнять.- Выпить, что ли, хочешь? Ладно, набулькаю пол-аршина... Иди сюда. Неизвестный двинулся к нему - напористо, целеустремленно, уж безусловно не за тем, чтобы пригубить даровых сивушных масел. Приближаясь, с решимостью уверенного в себе, трезвого и сильного мужика процедил сквозь зубы: - Говорю, вали отсюда, потрох. - Я тебе что, дрочить помешал? - возмутился Данил, держа стакан на весу.Захлопнись, пидер... Ага! Правая нога незнакомца грамотно пошла на удар, способный сделать больно кому-нибудь неподготовленному... Вышло с точностью до наоборот. Полнехонький стакан водки полетел прямо в лицо нападавшему. Данил без труда ушел от удара, взмыв с ящика, поймал за щиколотку вмиг ослепшего субъекта, крутанул, взял на излом и припечатал гада к полу, еще на полпути врезав ребром ладони по соответствующей точке черепа. Прислушался - ну, тишина, конечно,- достал из сумочки три больших рулончика широкого скотча, сноровисто задрал лежавшему без сознания обе штанины и принялся пеленать по голым ногам. Запас карман не тянет, скотч штука легкая, а по эффективности превосходит традиционные веревки и даже наручники. Задрав рукава пиджака, проделал то же самое с запястьями. Осталось аж полтора рулончика. Недолго думая, Данил быстренько их пустил в дело, превратив пленника в некое подобие голливудского героя, опутанного засохшей слизью инопланетного чудовища. Освободиться из этакого кокона трудновато. Быстренько обыскал. Документов никаких, оружия тоже нет, зато во внутреннем кармане почти такого же простецкого, как у Данила, клифта обнаружилась небольшая импортная рация - отличная игрушка, с большим радиусом действия. А у окна на очищенной от пыли приступочке лежал хороший десятикратный бинокль. Данил приложил его к глазам - желтокирпичная девятиэтажна оказалась под самым носом. Пленник, наконец, застонал. Данил подошел, присел на корточки, несколько секунд разглядывал неприметную рожу мужичка средних лет, усмехнулся: - Очухался, сердешный? Нехорошо людей ногами бить... Ты мне не расскажешь, голубь, на кого работаешь? Пленник молчал, зло таращась. Не было времени беседовать с ним вдумчиво, как ни искушала ситуация. Принеся бутылку, Данил осторожненько поднес горлышко к губам лежащего, предупредил: - Будешь плеваться и мешать, глаза выдавлю... Старательно выпоил пленному оставшиеся полбутылки, протер опустевшую скляницу, хмыкнул: - Оценил заботу? Таперича извини, отдыхай... Оставшейся полосочкой скотча туго перетянул рот, заботливо проверил, может ли пленник дышать носом, раскланялся с ним и спустился с чердака, хозяйственно прихватив рацию. Направился к единственному подъезду девятиэтажки - бывшего общежития, судя по архитектуре: и вход один, и балконов нема... Точно, бывшая общага. Даже перегородка, за которой сидел вахтер, наполовину сохранилась. Выглядел вестибюль так, словно по нему пронеслась Мамаева орда, мимоходом заглянув сюда по пути из варяг в греки. Запашок стоял неописуемый, густой, как кисель, в два счета отшибший всякое обоняние. Данил стал подниматься по лестнице, стараясь не наступать в наиболее сомнительные пятна. Было довольно тихо, хотя временами слышались шумные возгласы на незнакомом языке - то ли перебранка, то ли просто светская беседа. Ну вот, наконец-то... Надежно перегородив пузом лестницу, ему заступил путь необъятный негр в тренировочных штанах и футболке, по-домашнему босой. Заслышав сзади шорох, Данил без спешки оглянулся - обратный путь отрезали еще два негра, поджарые, должно быть, верткие в драке. Что ж, здешний Гарлем, где в подвешенном состоянии обитали незадачливые мигранты, должен был, конечно, быстренько установить строгий внутренний порядок, как оно всегда бывает в достаточно большой стае млекопитающих,- независимо от того, хомо сапиенс они или нет, белая у них шкура или черная... - Что, милый? - почти ласково спросил Данил, дружелюбно ухмыляясь толстому пахану.- Что глазеешь? Ну нету у меня бананов, не припас... Толстяк почесал брюхо и осведомился на более-менее сносном языке родных осин: - Фули ходиш, писта? - Вай, говорящий...- покачал головой Данил и спросил уже на английском: Ты меня понимаешь, толстый черный человек? - Понимаю,- ответствовал здешний вождь племени на том же наречии.-Тебе чего здесь надо, белый? - Мне нужен умный человек, который умеет прятать лист,- сообщил Данил. Вождь почесал необъятное чрево уже обеими руками, кивнул: - Тогда пошли,- и сделал обоим шестеркам какой-то знак, после чего они мгновенно испарились. Данил поднялся за ним на четвертый этаж, свернул направо, в длиннющий коридор: запахи, белье на веревках, иные двери приоткрыты, из них настороженно поглядывают черные люди, по одежке почти неотличимые от российских бомжей, комнаты разгорожены на клетушки натянутыми простынями, картонными ящиками, что-то шипит и чадит на электроплитке, что-то киснет в тазу... Почти в конце коридора толстяк остановился, просунул голову в обшарпанную дверь, негромко что-то сказал и, получив ответ, кивнул Данилу, выжидательно помявшись. Одарив его бумажкой с водяными знаками, Данил вошел. Огляделся. Тут было немного почище, лежали три матраца, застланных относительно белыми простынями, а пластиковый столик, явно притащенный из ближайшей столовки, был украшен цветком в стакане и большой фотографией какого-то африканского генерала в звездах и эполетах. - Проходи,- сказал Франсуа.- Стульев не водится, так что на матраце располагайся. - Они тебя пасут. На чердаке в двухэтажке сидел тихарь. - Следовало ожидать,- кивнул Франсуа.- Не зря ж я тут бросил якорь... Где умный человек прячет лист? В лесу. Чтобы отыскать в этом Вавилоне одного конкретного негра, нужно пригнать полсотни автоматчиков и устроить шмон вселенский. А вот тем, кто и сам работает в городе потаенно, такие подвиги не по зубам... - Ушей нет? - Какие там уши...- махнул рукой Франсуа. Данил прислушался. Совсем рядом, за перегородкой, старательно сляпанной из картонных подставок от яиц, шла энергичная возня - оханье, стоны, возгласы на непонятном наречии. - Сосед личную жизнь устраивает,- сказал Франсуа.- Простая душа, не обращай внимания, это у него надолго... - Они тебя засекли? - Толковое умозаключение,- сказал Франсуа, присаживаясь на матрац.-Хорошую работенку ты мне подсунул... Еле ноги унес. В общем, так... В рос я в этот сумасшедший дом легко, без малейшего напряга, все прошло, как и предвидели. Старался как мог, трех истеричек даже пришлось огулять со всем африканским темпераментом, одна еще ничего, но две другие - тихий ужас. - Не отвлекайся,- проворчал Данил. - Я и не отвлекаюсь, просто уточняю графу "производственные расходы",серьезно сказал Франсуа.- Отчетность - великое дело. Итак, врасти было нетрудно. Поработать насчет уточнения внутренних связей и взаимоотношений - тоже. Скопище пророков, вождей и гениев человечества, причем каждый остальных за пророков не считает и торопится наговорить про них гадостей... Ну, стандартный расклад. Сам понимаешь, я не мог в считанные дни наделать эпохальных открытий, да и задачи передо мной такой не ставили... Но наработки есть, и небезынтересные. Вот тебе снимочки. Этот хмурый господин по фамилии Сердюк и по имени Лесь - документов его я не видел, просто все так его звали - если только мне не изменяет чутье гончей, как раз и есть искомый серьезный кадр среди болтунов-полудурков. Во всяком случае, именно он два раза выходил на контакт с посланцами Возняка, прибывавшими из Европ. После чего у полудурков появлялись денежки, моральное ободрение заграниц, множительная техника и прочие дары демократического Запада. Несомненно, связующее звено меж здешними и зарубежьем. Активно работает. "Уже не работает",- мысленно прокомментировал Данил, но промолчал. - Далее. Вот тебе еще один интересный субъект, который практически не светился среди народоф-ронтовцев, зато два раза выходил на контакт с Сердюком. Оба профессионально смотрят за хвостом, профессионально проверяются, контактируют... Это не любители. Субъекта этого я довел до дома, но не могу сказать, живет он там или это явочная хата, не выяснил пока... Данил задумчиво разглядывал знакомую рожу майора Пацея, в некоторых местах известного и как Бажан. Интересно. Однако не тянет на сенсацию, поскольку пока что целиком укладывается в незатейливую версию о тихарях ГБ, внедренных в на-родофронтовские круги... - В общем, эта парочка как раз и есть те серьезные люди, на выявление коих ты меня ориентировал. Несомненно, там найдутся и другие, но я не господь бог, сделал сколько удалось и сколько успел... Настроения, владеющие массой, секрета ничуть не представляют: ждут скорого конца тирана и сатрапа, понемногу делят министерские портфели на своих кухоньках, чертовски уверены в скорой победе... как, впрочем, были уверены и два года назад, и в прошлогоднюю кампанию. Да, я купил утром их газетку. С рожею того, что героически погиб вчера от ваших якобы рук возле "Авто". Сталкивались, как же. Сергей Берлако, из журналистов. Работал в газетке "Эро-тик-так", пока ее не прикрыл Батька, вел там колонку вроде "спрашивайте-отвечаем", комментировал письма сексуально озабоченных тинейджеров, пару раз, свидетельствуют злые языки, был застукан на педерастических забавах с этими самыми тинейджерами. Ярый борец с тиранией, особенно с иными статьями здешнего УК, карающими те самые грешки, за которые господь покритиковал Содом с Гоморрою... - Понятно,- сказал Данил.- Тот, кого не жалко... - В корень зришь. Чего его жалеть, их там таких много... - И это - все? - Ты разочарован? - Да нет, в общем,- сказал Данил.- Чудес от тебя не требовали изначально. Но я и сам уже на эту сладкую парочку вышел... Что ж, перепроверка из двух независимых источников - тоже вещь нужная... - Погоди,- сказал Франсуа с усмешечкой.- Рано ты опечалился. А на Адочку Кавалерову ты что, тоже вышел? Впервые это имечко слышишь? Ну вот, не гони лошадей... Это она и есть, полюбуйся. Симпатичная женщина. Родом из этого богоспасаемого града, но давно перебралась в белокаменную. Связи с исторической родиной никогда не теряла, имеет таковые и среди наших подопечных придурков - закончила здешний университет, в головке "возняков" есть парочка ее бывших одноклассников. Держит в столице небольшую фирму: экспорт-импорт, льготы-поставки... Семнадцатого августа немало потеряла, но на плаву, как многие, удержалась. В последние месяцы прямо-таки сновала челноком меж столицей России и здешней столицей, что с ее бизнесом не связано, тесно повязана с этим вот вундеркиндом, не так давно блиставшим в правительстве как символ реформации ... Трахаются они там или нет, бог их знает, но по бизнесам близки... Вот оно! Данил даже заерзал на матраце. Одна эта информашка стоила и уже потраченных на Франсуа денег, и тех, что еще предстояло заплатить. Четкая логическая связь: вундеркинд - его родная провинция, сиречь Нижгород,германские контакты- акции концерна тяжелых грузовиков... А это след... И огромные деньги в прикупе... - Далее,- сказал Франсуа.- Ты слышал про московскую лавочку "Колесо Фортуны"? - Казино? - Перепутал. Казино - это "Улыбка Фортуны", а "Колесо Фортуны" - фирма, которая, на западный манер, принимает любые и всяческие пари. Можешь побиться об заклад, что Ленька Ди Кап-рио трахнет Евангелисту - или, наоборот, не трахнет. Что Никите Михалкову дадут второго "Оскара" - или не дадут. Что у Макашова обнаружатся еврейские предки в Жмеринке, что Моника Левин-ски выйдет замуж за Андре Агасси... Можешь играть на британских собачьих бегах, на бахрейнских верблюжьих скачках, я уж не говорю о такой рутине, как футбол, "Формула-1" и шансы депутатов Госдумы на следующих выборах. Одним словом, все и всяческие пари, не нарушающие Уголовного кодекса. Дело процветает, хотя и слизано один к одному с западных "тотошек". Ну, вот... Уже три недели, как они принимают ставки на Батьку. Продержится он до конца лета или же нет. Операции идут вяло, желающих не так уж много. Но несколько дней назад милейшая Адочка Кавалерова, отнюдь не располагающая внушительным избытком свободной наличности, поставила против Батьки сорок две тыщи. Баксов, я имею в виду. Она после этого не осталась голой, босой и голодной, но сумма для нее внушительная. Проиграв, она ее потеряет. Но ежели произойдет с Батькой что-то неожиданное выигрыш будут выплачивать как четырнадцать к одному. Умножил в уме? - Примерно,- кивнул Данил.- Не хилая игра... Полмиллиончика баксов, нет, даже больше... Она что, такая азартная? - Да нет, раньше за ней страсти к тотализаторам не замечали. Интересует тебя эта особа? - Весьма. - А если я добавлю, что она встречалась с этим субъектом? - он ткнул пальцем в снимок Пацея-Бажана.- И собирается сюда снова через два дня? Ой, глазыньки у тебя заблестели...- Он развел руками.- Все, больше у меня ничего нет. Теперь - о моих невзгодах. Поплачусь в жилетку, уж извини,- но тебе наверняка будет интересно... Два дня я работал спокойно. Потом обнаружил за собой топтунов - хороших, профессиональных, ни тени любительства. Меня осторожненько проверили в гостинице, где я, понятное дело, был зарегистрирован под славянской фамилией и российским гражданством,- тишком посмотрели вещички. Когда я слетал на полдня в Москву, чтобы разработать Аду, вели и там - и снова хорошо, хватко, профессионально. Вернулся сюда - и вновь попал под колпак, ты, думаю, понял по условным сигналам, что нельзя было ко мне и близко подходить... - А как же. Коли не подходил. - Вот... Разумеется, можно списать все эту одиссею на здоровую бдительность местного КГБ - учитывая, что Народный фронт профильтрован их агентурой вдоль, поперек и всяко, они быстро должны были взять меня на заметку и еще быстрее сообразить, что никакой такой республики Котт-Гранжер на белом свете нет... С одним маленьким нюансом. ГБ либо решил бы меня в конце концов сцапать, либо смотреть далее... Меж тем позавчера вечером те самые хваткие ребятки, что топотали уже неотступно, попытались на тихой улочке, не предъявив никаких государственных ксив, запихать меня в машину. У одного был кастет, у второго - отнюдь не табельная пушка, "Манурин-специаль", что характерно - с глушаком. Ребята отнюдь не корявые, и работать пришлось всерьез. Боюсь, тот, что с пушкой, то ли играет теперь на арфе, воссев на облачко, либо, что вероятнее, в котле шквор-чит... Ушел я, в общем, чисто. Но решил срочно погружаться на нелегальное, у меня, знаешь ли, инстинкты иногда безошибочно работают... Все, тупик. Придурков я выжал досуха, а искать других серьезных, помимо этой парочки, было бы чересчур чревато. Пора было уходить. - И правильно,- проворчал Данил.- Я к таким инстинктам отношусь уважительно... Поскольку... Его прервало тихое свиристенье. Данил секунду соображал, какая из двух его игрушек звонит, потом вспомнил, что родной мобильник-то отключен, дабы не проследили перемещения серьезные люди... Выхватил из правого кармана трофейную рацию, еще пару секунд разбирался в кнопках. Включив, держа подальше ото рта, невыразительным голосом пробубнил: - Ну...Я... - Четвертый, как у вас? - Потом, чуть погодя...- тихо пробубнил Данил, отключил рацию и решительно встал.- Пошли, я твоего тихаря легонечко спеленал, скоро они забеспокоятся, да и вообще пора тебе отсюда исчезнуть. У меня машина в километре отсюда, подумаем, что с тобой делать... Вещички есть? - Откуда? На сей раз Франсуа был одет как скромный городской обыватель, прозябающий на скудной зарплате. Они вышли в коридор, быстро направились к лестнице. Меж первым и вторым этажами на площадке торчал поджарый негр, похоже, один из шестерок вождя, - но на сей раз притворился, будто вообще их не видит. За чердачным окном, разумеется, никто не маячил. Мимоходом Данил обтер трофейную рацию носовым платком и опустил ее в обшарпанную бетонную урну. Сказал: - Придется тебе тут задержаться. Будет и для тебя работенка. - Хозяин - барин,- усмехнулся Франсуа.- Только учти, что у меня есть один крупный недостаток: здесь мне от хвостов порой уходить очень трудно. В толпе не замешаешься со своей особой приметой среди белых, пьяным сантехником не прикинешься... - Я понимаю,- сказал Данил.- Но функции у тебя будут немножко другие... - Да, кстати, я и с твоим порошочком справился. Не скажу, что это было особенно трудно, так что требовать по этой графе дополнительную плату профессиональная гордость не позволяет. Зря вы грешили на кокаин. Это не наркотик, вообще не отрава. Конечно, если проглотить пару пригоршней, может заплести кишки в морской узел и врачам придется откачивать,- но и стиральный порошок не рекомендуется лопать горстями. Довольно безобидная химия. - А не может это оказаться что-то бинарное? Смешать, скажем, со столь же безобидной дрянью - и тушите свет? - Ничего подобного. Я пошарил по Интернету, озадачивал вдобавок московских экспертов. Относительно безобидное соединение, используется как присадка при производстве некоторых видов пластмассы, киношники с его помощью имитируют ядерные взрывы и жуткие пожары - это если смешать с точно отмеренным количеством дигетилфто... или диметил... в общем, у меня старательно записано на бумажке, потом прочтешь. Названия, как полагается, длиннющие, запомнить с первого раза решительно невозможно. Присадка, киноимитация, да, еще его в нескольких странах употребляют как компонент дубильного вещества при обработке кожи. Никакого отношения к бинарным ядам, никакой радиации. Сертифицировано и в Европе, и за океаном, разрешено в бытовом и промышленном употреблении без каких бы то ни было оговорок, коммерческое, сокращенное для удобства наименованиегексотан-15, если тебе нужна скрупулезность, опять-таки потом прочтешь, а то и попроси своих при тебе пошарить в Паутине... Ничего интересного. Возможно, имело бы смысл проверить, не возили ли грузовики "РутА" этот безобидный гексотан, но сделать это будет трудно, все документы остались за запломбированной дверью... - Слушай,- сказал Данил.- Ты к опечатанным государством дверям относишься с почтением? - Да нет, пожалуй что,- откликнулся Франсуа.- А что, нужно будет куда-то слазить? - Может быть,- задумчиво сказал Данил. ...Не доходя до машины метров ста- это, конечно, был "Москвич" Волчка, а не безнадежно засвеченные климовские "Жигули",- Данил свернул к телефону-автомату. Уже вкладывая в щель жетон, замер, выругал себя положительно, приближается склероз... Забрал жетон назад, включил мо-бильник. - Да? - Привет,- сказал Данил.- Это я. У тебя все спокойно? Не бойся, телефончик у тебя, как показывают последние исследования, совершенно без насекомых, а у меня - тем более... - Все вроде бы нормально,- чуточку напряженно ответила Оксана.- Ты приедешь? - Я свинья, ханум,- сказал он покаянно.- Обещаю тебе в самом скором будущем полноценный, нормальный, беззаботный отдых. Но сегодня никакого свидания не получится. - Дела? - Как сказать. Я на денек уезжаю. - Куда, если не секрет? - Знаешь, как ответили на такой вопрос в одном полузабытом фильме? "Да тут недалеко. В Польшу".
   Глава седьмая
   Как приличные люди ходят в бордели
   С моря тянуло не свежестью, как обычно пишут в пиратских романах, а просто-напросто сыроватой прохладой. Дело тут было не в скверном настроении Данила - оно у него как раз стало нормальным, а в простой констатации факта. Равным образом и чайки, для кого-то романтические пташки, на деле не более чем простые помоечницы, и потому Данил рассеянно смотрел на их хаотичное мельтешение без всякого умиления. Он прошел в самый конец средневековой улочки с тесно прильнувшими друг к другу высокими, узенькими домами. Встал в тени круглой башни. Преследователь довольно грамотно притворялся, что полностью поглощен открывавшимися взору красотами. Благо туристов здесь хватало, и никого не удивляли индивидуумы, с глуповатым видом застывшие кто на набережной, а кто и посередине мощенной крупным булыжником улочки. Интересно, будет фотографировать живописную улицу или решит, что это выйдет перебор? Похоже, он не любитель переборов. Фотоаппарат остался висеть на груди. Зачарованно взирает на балку старинного крана, горизонтально торчащую из узенького окна. Туристов на улице десятка три - интересно, многим ли известно, что вся эта старина кропотливейшим образом восстановлена чуть ли не с голого места? Во вторую мировую здесь вместо набережной и старинного городского района остались лишь кучи кирпича... Ага! Данил непритворно оживился и быстрыми шагами пошел навстречу светловолосой девушке в синих брюках и тесной кожаной курточке. Мельком отметил, что хвост двинулся следом,- опять-таки грамотно, несуетливо. Квалифицированный спец, надо отдать ему должное. - Опаздываете, панна Янина,- сказал он негромко. - Привилегия красивых женщин, что поделать? - Девушка взяла его под руку.Зато в вашем нетерпении появилась должная естественность... Не сердитесь, в конце концов, у меня не было инструкции явиться с точностью до секунд... - Помилуй бог,- сказал Данил.- Не буду я на вас сердиться. Сердиться на очаровательных девушек -это как раз и есть первый звоночек старости... - Он идет за вами. - Ну да,- сказал Данил.- Он этому нехитрому занятию уже час предается. Маньяк какой-то. - Притяните меня за плечи, будьте непринужденным... Данил легонько притянул ее к себе, она послушно прильнула, звонко рассмеялась, и он ощутил мимолетную грусть оттого, что это не более чем игра. - Сейчас его стряхнут,- сказала Янина самым беззаботным тоном, то прижимаясь к его плечу, то легонько, кокетливо отшатываясь, встряхивая длинными волосами.- На перекрестке поворачивайте направо и быстренько - к следующему перекрестку, вот там уже - налево. Не беспокойтесь, я не отстану. Свернете налево, увидите белый "Опель". В него и садимся. Приблизившись к перекрестку, Данил попытался определить, кто здесь будет выполнять ответственное мероприятие по рубке хвостов тяпкой. Не смог. Бродило несколько туристов, у витрины торчала парочка усатеньких плейбоев, высматривавших симпатичные объекты женского пола, у грузовичка "Ныса" болтался шофер, по примеру своих собратьев со всего света лениво попинывавший колеса... Ничего необычного. Ускорил шаг. Вжжж-ж-ж-ж-иуу! Неведомо откуда вынырнув, его в лихом вираже обогнул юнец на роликовой доске, ролики длинно, отчаянно визгнули по темной брусчатке. Данил наддал. Янина не отставала. За спиной у них, на только что покинутом перекрестке, послышался звонкий шлепок, что-то с дребезгом разбилось о камни. "Фотоаппарат",- смекнул Данил, припуская трусцой. Прежде чем нырнуть за угол, успел оглянуться - ну да, юнец по нечаянности налетел прямо на Данилова преследователя, да так неловко и качественно, что сшиб того наземь, словно кеглю... Кроме белого "Опеля" не самой последней модели, других машин на улице не было, так что Данил, не раздумывая, нырнул в гостеприимно приотворенную дверцу, следом плюхнулась Янина, и машина сорвалась с места. Данил перевел дух и сказал: - Здравствуй, старина. - Привет,- сказал старый знакомый, Януш Орлич, бывший охранник Герека, а ныне надежно вросший в рынок респектабельный бизнесмен.