Бушков Александр Александрович. Пиранья против воров (Пиранья-5)

   "Волгу" он оставил метрах в двухстах отсюда и в маленький храм искусств шел пешком. Поднялся по ступенькам, бережно отворил дверь из матового стекла. Над головой мелодично блямкнул колокольчик.
   В большом зале продуманно размещены картины и скульптуры - светло-серые стены и постаменты, хитроумные подсветки, витрина с надписью, гласящей, что данные ювелирные изделия являются эксклюзивными. Не пожалел денежек г-н Гвоздь, сразу видно... А вот зрителей-покупателей что-то не наблюдается, тишина полная. Ну, ведь не ради вульгарной прибыли затеяно...
   Симпатичная серьезная девочка, одетая подобающе строго - ни мини-юбки, ни вульгарного выреза - шагнула ему навстречу и с ослепительной улыбкой поинтересовалась:
   - Вас интересует что-то конкретное?
   - Пожалуй, - сказал Мазур ей в тон, с подобающей светскостью. - Лариса Игоревна назначила мне встречу...
   - Прошу сюда. .
   Мазур открыл указанную дверь в глубине зала - и оказался в довольно большой комнате, где продуманно расположились двое индивидуумов в костюмах и галстуках, каждый с характерной опухолью под левой подмышкой расстегнутого пиджака. Ладонь того, что восседал у стола, как-то очень уж многозначительно касалась торца столешницы - спорить можно, при нажатии кнопки там тут же откидывается досточка, а за ней покоится какая-нибудь неплохая трещотка для ближнего боя. Ну что ж, очаровательная игрушка под надежной охраной...
   Они таращились на Мазура не то чтобы враждебно - попросту как на живой объект, который может потребоваться в любой миг перевести в качественно иную категорию. А коли так, то и эмоции тратить на возможного жмурика как-то нерационально...
   Мазур посмотрел на них равнодушно, как на мебель, поднял бровь, искренне надеясь, что это у него получилось светски.
   - Порядок, - сказал второму тот, что держал лапу на столешнице. - Это генерал, про него указание было... Проходите.
   - Кажется, моя скромная персона среди вас, ребятки, пользуется некоторой известностью... - сказал Мазур. - Орлы боевые, вы кто? От Хлынова или от Котовского? Вас не предупреждали, что на мои вопросы полагается отвечать?
   - Хлыновские, господин генерал, - почти сразу же ответил тот, что сидел подальше от стола и поближе к двери. - Котовские на выезде работают...
   - Понятно, - задумчиво сказал Мазур, взявшись за ручку двери.
   Он и сам не знал толком, зачем лез в э т и подробности - просто информацию и в самом деле следовало копить, наваливать кучей, еще не зная толком, есть ли в этой куче пресловутое жемчужное зерно...
   За дверью оказалась небольшая приемная, где разнообразия ради сидела не парочка мордоворотов, а девочка под пару той, что встречала клиентов в галерее - такая же красивенькая, серьезная, строго одетая. Перекинувшись с ней буквально парой слов, Мазур наконец оказался в кабинете хозяйки.
   Над ним потрудились на совесть, сразу видно. Что ни возьми, все гармонировало друг с дружкой, а пуще всего - сама владелица, в бледно-желтом костюме, вроде бы строго деловом, но пошитом из столь легкой ткани, что человек легкомысленный надолго зациклился бы на игривых мыслях. Мазур, увы, не мог себе этого позволить - хотя чисто машинально оценил и куцость юбки, и эстетическо-эротическое сочетание загорелого тела с бледно-лимонной тканью. Поскольку иные мужские реакции проявляются, как известно, автоматически и инстинктивно, где-то на периферии сознания, в том секторе, что был свободен от деловых тревог, все же играла популярная мелодия: "Ах, какая женщина, мне б такую..."
   Она хорошо улыбалась, право: полное впечатление, что не заученно безукоризненные зубки демонстрировала, а искренне была рада видеть этого непонятного "генерала из столиц". И ногу на ногу положила исключительно для него, чуточку виноватым взглядом констатируя: "Ну, я же не виновата, что так на вас, повес, действую, не в мешковине ж мне ходить..."
   - Давайте я гостеприимство проявлю, Кирилл Степанович, - сказала она непринужденно. - Кофе, чай, спиртное? А может... Вы не обидитесь, если я не стану вам ничего предлагать, а с ходу приглашу покататься по городу? - она выразительным взглядом окинула стены. - В такую жару, какой бы кондиционер не был хороший, на улице все равно приятнее...
   - Разумеется, - покладисто кивнул Мазур.
   Она подошла к столу, легонько нажала клавишу и распорядилась:
   - Катя, скажите, что мы выходим...
   За руль она села сама, и белый БМВ уверенно помчал по улице - в сопровождении такой же белоснежной "тойоты", где сидели двое столь же лощеных и широкоплечих, но уже другие, не те из приемной. Мазур напряженно молчал.
   - Говорите смелее, - сказала Лара. - Уж в машине у меня никаких микрофонов нет.
   - А в кабинете, вы предполагаете, есть?
   - Не знаю, честное слово, - пожала она плечами. - Я сейчас, как та пуганая ворона... Кабинет регулярно проверяют, но все равно... Не то место, где можно говорить свободно.
   - Мы так и будем по улицам кружить?
   - Ну что вы... Есть отличный уголок, где можно ничего не опасаться...
   Через четверть часа Мазур вынужден был с ней про себя согласиться: неизвестно, кто это местечко выбрал, она сама или помогал кто-то понимающий, но задумано неплохо...
   Остановив машину, она скинула туфли на высоком каблуке и первой направилась к берегу, к широкой спокойной воде. Хмурая парочка двинулась следом на приличном отдалении. Длинная, но узкая полоса чистого желтого песка тянулась вдоль обрыва километров на несколько. По причине буднего дня купальщиков на импровизированном пляже почти что и не было - разве что детишки не самого позднего школьного возраста.
   Она обогнула покосившийся тополь, верхней половиной нависавший над водой, поставила сумку на песок и оглянулась с таким видом, словно ждала похвалы:
   - Ну, как на ваш профессиональный взгляд? - и преспокойно принялась раздеваться.
   Мазур огляделся. В самом деле, неплохое место. Любого, кто вздумает занять наблюдательный пост на гребне обрыва, можно будет заметить сразу. С другой стороны - широкая Шантара. Ни чуткий микрофон не навести издали, ни со снайперкой не подкрасться... Справа, метрах в пятидесяти от них, заняли позицию охранники, а слева берег был пуст на добрых полкилометра, до того места, где пляж упирался в деревянную ограду лесопилки, или как там она именовалась.
   Оставшись в купальнике совершенно того же бледно-лимонного цвета - две скудных полосочки - она расстелила на песке огромное махровое полотенце, непринужденно на нем вытянулась и кивнула Мазуру:
   - Вы так и будете в одежде торчать? Демаскируете себя... Мы ж купаться пришли...
   Он разделся, торопливо упрятав под свернутые брюки ремни с кобурой, неловко переступил с ноги на ногу.
   - Располагайтесь, - Лара подвинулась, освобождая приличный кусок полотенца. - Пылкого любовника изображать не стоит, это лишнее, но и в километре от меня стоять не нужно, мы ж должны естественно выглядеть...
   Трудно было выглядеть естественно, когда она лежала рядышком, вплотную не то чтобы мужские рефлексы затуманивали деловую ясность мысли, но все равно, мысли далеки от стопроцентной холодности.
   - Коля вам наверняка говорил, что к моим страхам относиться серьезно не следует?
   - Н-ну... - неопределенно хмыкнул Мазур.
   - Говорил, говорил, тут и гадать нечего. Ну разумеется, он столь крут, силен и бит жизнью, что слабая женщина ничем помочь не в состоянии, не говоря уж о том, чтобы пытливой мыслью во что-то проникнуть... Вы тоже так думаете?
   - А вы проникли во что-то пытливой мыслью? - усмехнулся Мазур.
   - По-моему, да.
   Мазур оглянулся. Оба бодигарда старательно смотрели в другую сторону несомненно, во исполнение неведомого приказа. От реки тянуло приятной прохладой, и стояла поразительная тишина. Как будто не было и нет войны, и мы - в объятьях мирной тишины...
   - Я о вас уже составила некоторое... мнение, - сказала она вдруг. - Частью по скудным собственным наблюдениям, частью по более обстоятельным рассказам Котовского.
   - И что же он, интересно, рассказывал?
   - Достаточно, чтобы вам доверять.
   - А что, в наш циничный век кому-то можно доверять? - криво усмехнулся Мазур.
   - Можно. Если совсем никому не доверять, недолго и с ума сойти...
   - И что же он обо мне говорил?
   - Вы - не бандюк и не купленный. Вы просто в силу каких-то сложных и запутанных приятельски-родственных связей согласились в свободное время помочь Коле...
   "Ах, вот оно как... - подумал Мазур угрюмо. - Ну конечно, не стал покойничек раскрывать истинное положение дел... но и польстил, пожалуй, невольно, а?"
   - Я не знаю подробностей, - продолжала Лара тихонько. - Какие-то знакомые знакомых, одолжения за одолжения... В конце концов, эти детали ничего не решают, а потому неинтересны. Главное, я из его рассказа сделала вывод: вы человек порядочный. В старомодном смысле слова. А это хорошо. Боже, как удачно... Мне очень нужен порядочный человек.
   - Приятно слышать, конечно, - сказал Мазур. - Вообще-то, простите за цинизм, в данном бизнесе порядочный человек обычно требуется для того, чтобы совершить особенно утонченную гадость... Я не циник, но такова жизнь...
   - Не забывайте, что лично як данному бизнесу отношения, в общем, не имею. Я всего лишь лелеемая супруга...
   - Вас я не имел в виду, - сказал Мазур.
   - Приятно слышать, конечно... - передразнила она с рассеянной улыбкой. - Я в дурацком положении, Кирилл... давайте без отчеств, а? В дурацком, в скверном, в затруднительном... Вы пообещаете молчать, если я с вами поделюсь такими секретами, которые меня, выражаясь на старинный манер, полностью в вашу власть отдадут?
   - Я-то пообещаю, - сказал Мазур задумчиво. - Но неужели вы мне поверите?
   - Поверю, - устало сказала она. - потому что нет другого выхода.
   - А ведь это искушение, знаете ли - держать такую женщину в своей власти...
   - Не шутите и не ерничайте, - сказала она серьезно. - Ну, что такого может со мной произойти в ваших лапах? Постель? Да ради бога, вы мне нравитесь, и я не потаскуха, я просто изголодалась по нормальному мужику... Деньги из меня качать приметесь? Да бросьте. Не в вашем стиле, сдается мне...
   - Извините, - сказал Мазур.
   - Ну вот видите, - тихонько рассмеялась Лара. - У вас лицо стало старомодное, какого у моих сверстников, пожалуй, и не бывает... Как писали классики, вы человек с раньшего времени. И нужно торопиться этот шанс использовать, пока вы есть... А потому приходится рискнуть. Вот она я, иду в ваши руки, владейте, господин генерал... Как вы думаете, у меня счастливая жизнь? - судя по тону, каким она произнесла последнюю фразу, лирика кончилась, и началось дело.
   А потому Мазур вполне серьезно ответил:
   - Я этого попросту не могу знать. По недостатку точной и конкретной информации. На вашем месте никак не могу оказаться, а потому не в состоянии и делать выводы...
   - Хорошо, - сказала она с бледной улыбкой. - Я вам сейчас постараюсь изобразить мое место, мое положение и мое самочувствие... Все, в общем, укладывается в классическую, банальную формулу: дура девка была, когда замуж выходила... Поверила. Купилась. Нашла тихую, понимаете ли, пристань... Дело даже не в том, что он оказался не просто коммерсантом, а законником. Совсем не в том. Беда в том, что он лагерными привычками пропитался настолько... Не гадайте, не гадайте, я сама расскажу. Вы человек взрослый, жизнь повидали, в обморок не упадете... Так вот, за шесть с лишним лет моего замужества меня, простите за подробности, нормальным образом имели не более раза в год, с превеликой неохотой, когда мои слезные просьбы о нормальном сексе уж настолько достанут... Все остальное время я либо на животе лежу, либо на коленках стою, и не в уютной спаленке, знаете ли. Разоблачаться так разоблачаться. Простите за полную откровенность и за вульгарность речей, но иначе вы моего положения просто не поймете... В поместье, в главном особняке, в подвале есть такая комнатка... Оформленная под камеру. Решетки на окне, нары из неструганых досок. Пару раз в неделю, как минимум, мне там приходится сидеть в обличье юного смазливого зэка самого что ни на есть мужского пола - волосы под шапкой упрятаны, роба, штаны, даже трусы мужские. Молоденький такой смазливенький зэк, понимаете ли, мечта активного пидера. Ну вот... Как легко догадаться, заявляется в камеру битый-перебитый камерный авторитет по кличке Гвоздь и начинает новичка домогаться - когда лаской, когда легонько постукивая по почкам. Только кончается всегда одинаково, раком ставят и - в очко со всем усердием... Я вас не шокировала?
   - Не особенно, - сказал Мазур, глядя в сторону.
   - Вот так. Женского, пардон, органа как бы и не существует - то в очко, то, как говорится, за щеку, причем в рот еще и доминошки вставляются для облегчения процесса. Целые спектакли разыгрываются: на мужское имя откликаюсь, монологи закатываю, а в последнее время меня еще и вертухайским сержантом одевают, усики даже приклеивают... Весело, правда? Ну, что вы молчите?
   - Не особенно, - повторил Мазур.
   - Да уж, надо полагать... Вы знаете, иногда форменным образом, как говорится, едет крыша. Начинает казаться уже, что ты не женщина, а этот самый молоденький пидер с зоны... Но самое грустное в том, что выхода из этого положения нет. Ну какой тут может быть развод? Мне лишь однажды веселым и игривым тоном обрисовали возможные последствия малейшей попытки к разводу - и этого хватило... И признаюсь вам честно: самая заветная мечта - чтобы грохнул его кто-нибудь...
   - Можно еще один нескромный вопрос? - спросил Мазур, по-прежнему избегая на нее смотреть, - А вы сами... не пытались?
   Она поняла мгновенно:
   - Нет. Я свои силы и возможности оцениваю трезво. У меня ни за что не получится это организовать и потом остаться вне подозрений. Остается на фортуну надеяться... Если, паче чаяния, его кто-нибудь пришьет, я, конечно, потеряю очень и очень многое, почти все. О наследстве и думать нечего...
   - Почему?
   - Господи, старомодный вы мой... - рассмеялась Лара так печально что у него защемило сердце. - Разумеется, по закону я - полноправная наследница. Только закон законом, а понятия понятиями. Все моментально приберет к рукам стая. Прецедентов масса. Никто меня, конечно, не тронет - если буду держать язык за зубами и знать свое место. Останется мне, прикидывая... ну, квартирка, машина и те карманные деньги, что лежали в сумочке. Ну и черт с ним. Главное, буду свободна. Вот только не похоже что-то, чтобы его собирался кто-то убрать... Как вы думаете?
   - Вот именно, не похоже, - сказал Мазур медленно.
   - Как знать... Как знать... В последнее время, мне кажется, все как раз и идет к тому, чтобы с ним разделаться. Причем инициатор... вы только не падайте... впрочем, вы и так лежите... инициатор, очень похоже - наша милая Томочка.
   - Вы серьезно, Лара? - спросил Мазур.
   - Абсолютно. Вы с ней, конечно, не знакомы, она сейчас где-то в тайге... Но слышать-то должны были?
   - Слышать, конечно, слышал, - сказал Мазур. - По моим сведениям - девчонка как девчонка. Будущий археолог и все такое...
   - Ага, - грустно улыбнулась Лара. - Между прочим, этот будущий археолог ох как непрост... Она прочно повязана с "черными копателями". Не слышали о таких в столице? Зря... Весьма даже прибыльный бизнес. У нас в Сибири масса древних захоронений и курганов. У нищей науки руки до них не доходят - зато черные там трудятся, как прежние ударники коммунистического труда. Есть каналы нелегальной переброски - через южную границу, которой и не существует вовсе. Китайцы платят приличные деньги за любой старинный предмет, связанный с их предками - а в наших курганах эти вещички выгребают ведрами, торговля с Китаем в средневековье шла обширная. Я как-никак дипломированный искусствовед, мне эти вещи преподавали еще на первом курсе - я имею в виду, конечно, не обычаи и практику "черных копателей", а древние китайско-сибирские связи, торговые пути... Так вот, наша Тамарочка года полтора как работает с этой милой компанией. У нее в друзьях числятся оч-чень интересные китайцы, она с ними даже в Шантарске засветилась...
   - Интересно, вы-то откуда знаете? - небрежно спросил Мазур.
   Лара пытливо посмотрела на него, подумала, бесшабашно махнула рукой:
   - А, в конце концов, вы и так обо мне узнали столько... Вова Котовский. Что вы примолкли? Хорошо, я сама за вас немой вопрос задам и вслух отвечу... Ага. Я с ним, извините, это... - она послала Мазуру пожалуй, вовсе не печальный, а даже чуточку лукавый взгляд. - Поймите меня правильно. Я не потаскуха, я нормальная молодая баба. Несмотря на все эти подвальные шоу, трахаться по-нормальному хочется так, что зубы сводит. Вот однажды и случилось... Вова отсидел не меньше моего повелителя, но, в отличие от него, мужик абсолютно нормальный, ни разу не пытался...
   - Любопытно, - хмыкнул Мазур. - Как же удается...
   - Потом объясню. Это сейчас несущественно... Важнее другое: у Вовы в квартире целое досье на нашу милую Тамарочку. С данными наружного наблюдения, фотографиями и даже парочкой видеокассет. Нет конкретных улик, но она, Вова клянется, что-то готовит... Когда начались эти убийства, я окончательно уверилась... Понимаете, если после этих пяти смертей кто-то пальнет в затылок и Коле, это будет выглядеть естественнейшим завершением процесса: передел собственности, борьба за сферы влияния... Виновников будут искать в совершенно другом направлении.
   - Подождите, - сказал Мазур. - Подождите, Лара, что-то нелогично у нас получается... Если Николая убьют, Тома окажется в том же пиковом положении, что и вы. Наследства во всем его немалом объеме ей не видать, как своих ушей...
   - Безусловно.
   - Тогда... Мотив?
   - Да очень простой, - сказала Лара. - Видите ли, есть несколько мелких фирмочек. Через них кое-что иногда перекачивается... суммы отнюдь не впечатляющие, но речь все же идет о сотне-другой тысяч долларов. Столько Коля милой доченьке ни за что не подарит в виде карманных денег. Зато она в случае его внезапной и безвременной кончины вполне может этот куш снять со счета одна из фирмочек на нее записана, а стая далеко не обо всех этих тайничках знает. У меня тоже, кстати, такая фирма есть, но с Томой обстоит чуть иначе. Ей позарез нужны пятьдесят-сто тысяч в зелени. Чтобы стать в своем гробокопательском бизнесе примерно тем же самым, что мой муженек - в своем. Сейчас она на третьих ролях, а с этими денежками многих мигом подомнет... Если это не мотив, то я - буддийский монах...
   - А в чем интерес Вовы Котовского?
   - В сохранении статус-кво, - немного помедлив, ответила Лара. Существующего положения. Сейчас у него четко отведенное место в системе, свой шесток, пост, кресло... В случае, если с Колей... что-то случится, будущее Вовы будет непредсказуемым. Он ведь тоже не мальчик, в его годы нет особого желания снова с молодыми волчатами грызться за место под солнцем... Его и нынешнее положение правой руки при па-хане более чем устраивает. Он не из тех, кто горит желанием карабкаться на самый верх.
   "Примерно то же впечатление и у меня сложилось о покойнике, - подумал Мазур. - Ах, как интересно оборачиваются события..."
   - Да и мне, по здравом размышлении, резкие перемены не по вкусу, - сказала Лара задумчиво. - Боюсь я резких перемен, как любая баба. В конце-то концов, эти подвальные забавы - далеко не самое худшее, что в жизни случается. Можно как-то перетерпеть, благо попка уже и не болит, можно сказать... Иным в несчастном замужестве и почище достается... А Томку я примитивно боюсь. И ее китайцев тоже. Черт знает чего от них можно ожидать, - ее нешуточно передернуло. - Как представлю эти головы на столе, с иероглифами на лбу... Знаете, что самое печальное? Кто сказал, что благоверного моего непременно будут убирать, когда он станет прогуливаться в гордом одиночестве? А если она намеревается... двух зайцев сразу? Для надежности? А то и трех. С Вовой у нее отношения напрочь испортились...
   - То есть, вы твердо уверены, что за пятью смертями стоит...
   - Ну, не она одна. Есть еще китайцы. У меня есть интересный снимочек... она придвинула сумку. - Вот, один из ее друзей во всей красе.
   Мазур взял фотографию. На первый взгляд, ничего особенного - действие происходит где-то на улице. Томка в летнем платье шагает рядом со старинным зданием, а рядом нестарый, весьма респектабельный азиатский человек при галстуке и шляпе...
   - Безобидно, правда? - спросила Лара. - Только у Вовы в личном архиве найдутся материалы поинтереснее. У него на городской квартире, на Каландаришвили, полсейфа набита весьма пикантной информацией. Он своих бандюков погонял на совесть, они "черных копателей" разработали почище милиции - та-то ушами хлопает... К Коле с этим идти бесполезно. Все равно не поверит. Он в последние годы стал в чем-то жутко сентиментальным, пылинки сдувает со вновь обретенной доченьки, все доказательства объявит интригами и происками врагов - учитывая, что точных улик пока что и нет. Вова говорил с таинственным видом, будто наконец наткнулся на что-то весомое, но в детали не вдавался, не хочет шуметь раньше времени...
   - Хорошо, - сказал Мазур. - Ну, а что вы предлагаете, Лара? Судя по некоторым данным, машина завертелась, а?
   - Похоже...
   - Вот видите. В чем выход, по-вашему?
   - Господи, нет тут никаких ребусов... Поговорите с Вовой откровенно. Может, вдвоем вам будет проще... Хотите, я с ним переговорю?
   - Да, конечно... - сказал Мазур насколько мог естественнее.
   Безусловно, это было бы идеальным выходом - разговор по душам с Котовским. Загвоздка в том, что сейчас лысый пребывает в тех местах, с коими как-то затруднительно наладить двустороннюю связь. Разве что - посредством спиритического блюдечка, но это настолько тонкая и ненадежная материя, что брать ее в расчет никак не стоит. Вряд ли повторится история принца Гамлета за всю свою сознательную жизнь Мазур ни разу не встречался с призраками, пришедшими с того света поболтать с живыми. И никто из тех его знакомых, которым можно верить безоговорочно, не встречался тоже...
   Как же отнестись к этой чуть сумбурной исповеди? Вранье? А зачем? Что выигрывает Лара, если все подозрения лягут на Томку? Да ни черта, похоже. Она все правильно разложила по полочкам: ни одной из них не стать полноправной наследницей, не отщипнуть чувствительную долю из немаленького состояния Гвоздя... но при нынешнем положении дел, то бишь при живом Гвозде, Лара выигрывает не в пример больше, нежели Тамара. В конце-то концов, его собеседница права: в ее ситуации подвальные забавы можно и перетерпеть, не иглы под ногти загоняют. Зато остаешься царствующей королевой, в достатке и покое...
   Если взглянуть с этой точки зрения на случившееся в тайге, то сам собой напрашивается неутешительный вывод: Лара в своих подозрениях абсолютно права. Потому и прикончили одного Вову Котовского, что он представлял для Томки нешуточную угрозу. А Мазура потому и не трогали, чтобы свою ненароком не зацепить...
   Убедительно? Вполне. Конечно, в нашей жизни хватало железных версий, которые при вдумчивой разработке оказывались пустышкой, а то и дезинформацией... но ведь пока что все прекрасно укладывается, а? И мотивы насквозь жизненны, и действия понятны...
   - Ну, что же? - пытливо на него уставившись, спросила Лара. - Мне выступить посредником меж вами и Вовой?
   - Да, пожалуй, - сказал Мазур после нескольких секунд мнимого сосредоточенного раздумья. - Интересный поворот, грешно его не разрабатывать...
   Лара гибко выпрямилась, и он встал следом. Стоя совсем близко, глядя ему в глаза, она тихонько сказала:
   - Ну вот я и в вашей власти... Жутковато, знаете ли...
   - Бросьте, - сказал Мазур без улыбки. - Я и в самом деле в иных отношениях ужасно старомодный человек...
   - Интересно, вы меня жалеете хоть немножко?
   - Немножко - да, - ответил он честно. - Чуточку. Простите, я отвык размякать душой. Да и жалеть отвык. Но этой чуточки вам вполне хватит, честное слово...
   Она выглядела почти спокойной - сильная женщина, с характером мало смахивавшая на запуганную овечку. Такая не станет трястись в уголке, когда на кону - ее благополучие и жизнь... Впрочем, и Томка, как он успел заметить, не из слабеньких. Оказался меж двумя жерновами, надо же... Но никуда не денешься, придется распутывать ребус с учетом всего, что только что узнал...
   - Смахните песок, - она подала Мазуру пушистое полотенце и повернулась спиной. Он добросовестно выполнил просьбу - но если час назад мужские инстинкты непременно играли бы на той самой периферии сознания, то сейчас от прикосновений к этому великолепному телу в душе ничто не ворохнулось, он уже был по темечко в сложных раздумьях и нарождавшихся комбинациях...
   - Спасибо, - сказала Лара, глядя ему в глаза с непонятным выражением, до смысла которого он предпочел не докапываться.
   Даже когда она мимолетно погладила Мазура по щеке, он остался совершенно спокоен - лишь подумал мельком, что охранники этого видеть никак не могли, и слава богу.