Страница:
Насилия над европейцами не замедлили обнаружиться в открытых для торговли портах, между тем как внутри государства поднялась кровопролитная революция тайпинов, стремившаяся к низвержению самого императора. Тайные общества пользовались для поднятия народа против маньчжур учениями и пророчествами буддизма, связывая таким образом политические цели с религиозными вопросами. Преследуя тайные общества, китайские власти вместе с тем притесняли христиан, пользовавшихся свободой вероисповедания, на основании договоров, смешивая их с политическими заговорщиками.
Преследования христиан, нарушение мандаринами различных статей торговых договоров и внутренние смуты заставили европейские государства обратить снова свое внимание на Китай и усилить эскадры в восточных морях.
К тому же, согласно особой статье Нанкинского мирного трактата, между Англией и Китаем было условлено, что по прошествии десяти лет после его заключения все условия подвергнутся пересмотру и изменению сообразно новым нараставшим требованиям. Самые частые столкновения между китайскими властями и европейцами происходили в Кантоне, где местные губернаторы постоянно препятствовали расширению факторий и не разрешали европейцам входить в китайскую часть города [32]. Дипломатическая борьба, которая велась между Гонконгом и Кантоном, не привела ни к каким результатам; только лишь сила могла заставить местные власти соблюдать заключенные договора.
После усиления в 1850 году эскадр в китайских водах уполномоченные европейских государств стали действовать более решительно. В то же самое время имели место два случая дерзкого нарушения договоров, послужившие поводом к открытию враждебных действий против Кантона.
В 1856 году английский генерал-губернатор Гонконга сэр Дж. Боуринг получил письмо с извещением о казни французского миссионера Шапделаня, совершенной в городе Синьлисянь, в провинции Гуанси, по приказанию некоего мандарина, вопреки одной из статей трактата, обязывающей китайское правительство доставлять виновного в ближайшее консульство своей нации для производства над ним суда в присутствии консула. 8 октября того же года в Жемчужной реке было захвачено небольшое каботажное судно, плававшее под английским флагом. Китайский офицер сорвал с него этот флаг и арестовал 12 человек матросов-китайцев, находившихся под командою английского капитана. Офицер этот действовал, как оказалось впоследствии, по приказанию вице-короля обеих Гуанов [33]Е, отличавшегося своим враждебным настроением по отношению к европейцам. Английский консул в Кантоне М. Паркес обратился по поводу этого оскорбления национального флага с письмом к вице-королю, от которого требовал, по приказанию сэра Боуринга, освобождения арестованного экипажа и присылки письма с изъявлением сожаления о произошедшем событии.
Одна китайская джонка, принятая за императорскую, была захвачена англичанами в ответ на произведенное насилие, и 15 октября Паркес, известив вице-короля об этом захвате, сообщил ему, что английские морские силы сосредоточились у форта «Барвер» в Жемчужной реке в ожидании удовлетворительного ответа. Е оставался непреклонным, и только угроза, высказанная в послании от 21 октября, где говорилось, что в случае отказа через 24 часа будут открыты военные действия, заставила его выдать 12 арестованных матросов; письменного же извинения по поводу оскорбления английского флага он так и не прислал.
Уклонение вице-короля от извинения генерал-губернатор Гонконга считал оскорбительным для достоинства Англии и потому после совещания с контр-адмиралом Сеймуром, командовавшим эскадрой, приказал тому овладеть укреплениями, оборонявшими речной путь к Кантону.
Французское правительство со своей стороны потребовало удовлетворения за убийство миссионера, решившись поддержать свое требование силой оружия.
Открытие военных действий на Жемчужной реке
Присоединение французов
Укрепления и артиллерийское вооружение Кантона. Планы союзников
Атака Кантона
Преследования христиан, нарушение мандаринами различных статей торговых договоров и внутренние смуты заставили европейские государства обратить снова свое внимание на Китай и усилить эскадры в восточных морях.
К тому же, согласно особой статье Нанкинского мирного трактата, между Англией и Китаем было условлено, что по прошествии десяти лет после его заключения все условия подвергнутся пересмотру и изменению сообразно новым нараставшим требованиям. Самые частые столкновения между китайскими властями и европейцами происходили в Кантоне, где местные губернаторы постоянно препятствовали расширению факторий и не разрешали европейцам входить в китайскую часть города [32]. Дипломатическая борьба, которая велась между Гонконгом и Кантоном, не привела ни к каким результатам; только лишь сила могла заставить местные власти соблюдать заключенные договора.
После усиления в 1850 году эскадр в китайских водах уполномоченные европейских государств стали действовать более решительно. В то же самое время имели место два случая дерзкого нарушения договоров, послужившие поводом к открытию враждебных действий против Кантона.
В 1856 году английский генерал-губернатор Гонконга сэр Дж. Боуринг получил письмо с извещением о казни французского миссионера Шапделаня, совершенной в городе Синьлисянь, в провинции Гуанси, по приказанию некоего мандарина, вопреки одной из статей трактата, обязывающей китайское правительство доставлять виновного в ближайшее консульство своей нации для производства над ним суда в присутствии консула. 8 октября того же года в Жемчужной реке было захвачено небольшое каботажное судно, плававшее под английским флагом. Китайский офицер сорвал с него этот флаг и арестовал 12 человек матросов-китайцев, находившихся под командою английского капитана. Офицер этот действовал, как оказалось впоследствии, по приказанию вице-короля обеих Гуанов [33]Е, отличавшегося своим враждебным настроением по отношению к европейцам. Английский консул в Кантоне М. Паркес обратился по поводу этого оскорбления национального флага с письмом к вице-королю, от которого требовал, по приказанию сэра Боуринга, освобождения арестованного экипажа и присылки письма с изъявлением сожаления о произошедшем событии.
Одна китайская джонка, принятая за императорскую, была захвачена англичанами в ответ на произведенное насилие, и 15 октября Паркес, известив вице-короля об этом захвате, сообщил ему, что английские морские силы сосредоточились у форта «Барвер» в Жемчужной реке в ожидании удовлетворительного ответа. Е оставался непреклонным, и только угроза, высказанная в послании от 21 октября, где говорилось, что в случае отказа через 24 часа будут открыты военные действия, заставила его выдать 12 арестованных матросов; письменного же извинения по поводу оскорбления английского флага он так и не прислал.
Уклонение вице-короля от извинения генерал-губернатор Гонконга считал оскорбительным для достоинства Англии и потому после совещания с контр-адмиралом Сеймуром, командовавшим эскадрой, приказал тому овладеть укреплениями, оборонявшими речной путь к Кантону.
Французское правительство со своей стороны потребовало удовлетворения за убийство миссионера, решившись поддержать свое требование силой оружия.
Открытие военных действий на Жемчужной реке
Адмирал Сеймур немедленно снялся с якоря с одним 80-пушечным линейным кораблем и шестью паровыми фрегатами и корветами. Флагманский корабль «Калькутта» (Calcutta), войдя в устье Жемчужной реки, остановился в таком расстоянии от фортов Бокэ, насколько ему позволяла подойти глубина реки, а адмирал, пересев на пароход «Коромандель» (Coromandel), имел на буксире шлюпки, отправился вверх по реке к Кантону вместе с двумя канонерскими лодками. На всех судах были размещены десантные отряды. Подойдя к форту Бленхейм, адмирал Сеймур отделил одну канонерскую лодку с десантом для овладения этим укреплением и обеспечивания за собой протока Макао. Сам адмирал на пароходе «Коромандель» и с другой канонерской лодкой поднялся вверх по реке к фортам «Четырех Застав» (des Quatro Barrieres), находящимся по течению реки всего на расстоянии 5 морских миль (9 верст) от города. После слабого сопротивления два ближайших форта были заняты десантом; у китайцев убито всего 5 человек. На обоих фортах находилось до 150 орудий, от 36-фунтового до 4-фунтового калибра, которые немедленно заклепали, самые же форты были разрушены и зажжены. После этих действий адмирал Сеймур направился на пароходе «Коромандель» в Кантон, в надежде получить требуемое удовлетворение от вице-короля. В то же время обе канонерские лодки, соединившись, овладели двумя фортами: «Бленхейм» и «Макао», вооруженными 86 орудиями.
Вице-король Е, несмотря на потерю нескольких фортов, не соглашался дать письма с извинениями, а потому адмирал Сеймур принужден был продолжать военные действия в следующие дни. Опасаясь нападения китайцев на европейские фактории в Кантоне, адмирал занял их морской пехотой и матросами. Из Кантона адмирал вернулся на своем пароходе к форту Макао, откуда, вместе с обеими канонерскими лодками, направился к форту «Птичье гнездо» (Nid d'oieaux), на котором находилось 35 орудий, и овладел им. Другой форт в протоке Макао, Шаминь, был очищен китайцами без всякого боя. Далее эскадра овладела небольшим фортом, лежавшим близ Кантона напротив европейских факторий.
Этими операциями адмирал обеспечил судам сообщение между Кантоном и Гонконгом, а потому мог весь свой десант расположить в факториях, которые приводились в оборонительное положение на случай нападения китайцев. 25 октября Сеймур занял укрепленный остров Дэтч-Фоли (Фоли-Голландез), вооруженный 50 орудиями. Остров этот, находясь непосредственно к югу от города, давал возможность направить с него сильный огонь по всей южной части города и по городской стене, в том числе при необходимости пробития бреши. Важный по своему положению форт Дэтч-Фоли был немедленно занят 140 солдатами, привезенными с флагманского парохода.
С занятием форта Дэтч-Фоли положение вице-короля стало критическим, но он все-таки не отвечал на письмо консула Паркеса.
Между тем сэр Боуринг, желая воспользоваться успехом, одержанным в предшествующие дни, предъявил вице-королю новое требование, чтобы на будущее время все представители иностранных государств имели бы постоянно свободный доступ в город Кантон и к местным китайским властям. 28 октября из двух 36-фунтовых орудий с форта Дэтч-Фоли был открыт огонь по дворцу вице-короля, лежащему в центре города, и по южной стене, с целью пробития в ней бреши. Снаряды произвели пожары в ближайших к реке частях города. В 11 часам следующего дня брешь была уже достаточно велика для штурма, и в 2 часа пополудни десантный отряд, сопровождаемый двумя полевыми орудиями, под начальством Сеймура ворвался в новый город, потеряв всего только 3 человек убитыми и 11 ранеными. Этими действиями адмирал показал вице-королю, что он может в любое время силой проникнуть в город. Вечером того же дня десант возвратился на суда, и в течение следующих трех дней продолжалась лишь бомбардировка города, истребившая большую часть домов в предместьях. Новые переговоры Сеймура с Е, начатые 1 ноября, опять не привели ни к каким результатам.
3-го ноября были возобновлены военные действия и истреблены 23 военные джонки, расположившиеся под прикрытием форта Фрэнч-Фоли (Фоли Франсез).
Эти джонки частью были сожжены, частью потоплены, а Фрэнч-Фоли занят десантом. Между тем вице-король не подавал и вида, что желает дать удовлетворение англичанам; напротив, он принимал деятельные меры к усилению обороны города. 8 ноября спущенные по течению брандеры едва не зажгли одну из канонерских лодок. В виду малочисленности своего отряда адмирал Сеймур не мог серьезно действовать против Кантона, а потому решился снова приняться за разрушение фортов. Он атаковал форты «Бокэ», вооруженные 200 орудиями, на которых англичане в первый раз встретили более упорное сопротивление, и только благодаря трусости мандаринов, первыми обратившихся в бегство, европейцы завладели ими без значительных потерь.
Последующие действия англичан ограничивались разрушением прибрежных фортов и бомбардировкой города, так как для занятия Кантона у адмирала Сеймура не хватало сухопутных войск. Его затруднительное положение было весьма верно оценено Е, который в своей прокламации к жителям города объявил, что за каждую голову англичанина он будет платить по 30 фунтов стерлингов. Находившийся в Макао де Курси, французский поверенный в делах, обратился по поводу этой прокламации к вице-королю с запросом, указывая ему, что подобные меры могут иметь гибельные последствия для всех европейцев, живущих в Кантоне. Действительно, вскоре в факториях начались пожары и убийства, как результаты упомянутой прокламации. 15 декабря фактории были подожжены одновременно в нескольких пунктах и все дорогие постройки были окончательно обращены в груды развалин. Гарнизону факторий, состоявшему всего из 300 человек, удалось отстоять церковь и казармы, укрепившись в соседних садах.
Отступление войск в факториях и успех китайцев на виду у всего населения Кантона окончательно подорвали моральное влияние англичан на народ.
Начались самые дерзкие нападения на европейцев; почтовый пакетбот «Шардон» (Chardon) был захвачен китайцами, находившимися на нем в качестве пассажиров, и 11 человек англичан, ехавших на пакетботе, были обезглавлены. Подвоз съестных припасов в Гонконг был воспрещен, и китайская прислуга оставила по приказанию вице-короля своих хозяев.
Положение английского отряда в факториях становилось с каждым днем затруднительнее перед наступающими китайскими массами. Убийства получили определенную организацию, и даже на адмиральский пароход «Коромандель» было произведено нападение.
14 января 1857 года адмирал наконец был принужден очистить фактории и оставить форт Дэтч-Фоли, которые нельзя было более удерживать. Далее последовало очищение форта Птичье гнездо, и весь отряд сосредоточился в форте Макао. Последовательное отступление и огромное численное превосходство китайских вооруженных сил заставили адмирала обратиться с просьбой к генерал-губернатору Индии о присылке подкреплений в числе 5000 человек. Даже в самом Гонконге между китайцами господствовало столь сильное брожение умов, что можно было опасаться открытого восстания. Силы англичан казались столь незначительными, что сэр Боуринг был вынужден обратиться к содействию французского адмирала Герэна (Guerin), командовавшего морской дивизией в китайских водах, для того чтобы поддержать спокойствие в Гонконге.
50 матросов с французской эскадры заняли восточную часть города Гонконга, а остальная часть судовых экипажей была наготове к высадке на берег по первому требованию.
Для устрашения китайцев адмирал Сеймур делал нападения на прибрежные деревни, сжигая их, и захватывал время от времени торговые и военные джонки.
Унижение английского флага в Китае, которое тот претерпел вследствие последних событий, возбудило оживленные прения в парламенте, и для улаживания дела либо путем мирных переговоров, либо силой оружия сент-джемский кабинет решил послать в Китай лорда Эльджина с экспедиционным корпусом в 5000 человек.
Вице-король Е, несмотря на потерю нескольких фортов, не соглашался дать письма с извинениями, а потому адмирал Сеймур принужден был продолжать военные действия в следующие дни. Опасаясь нападения китайцев на европейские фактории в Кантоне, адмирал занял их морской пехотой и матросами. Из Кантона адмирал вернулся на своем пароходе к форту Макао, откуда, вместе с обеими канонерскими лодками, направился к форту «Птичье гнездо» (Nid d'oieaux), на котором находилось 35 орудий, и овладел им. Другой форт в протоке Макао, Шаминь, был очищен китайцами без всякого боя. Далее эскадра овладела небольшим фортом, лежавшим близ Кантона напротив европейских факторий.
Этими операциями адмирал обеспечил судам сообщение между Кантоном и Гонконгом, а потому мог весь свой десант расположить в факториях, которые приводились в оборонительное положение на случай нападения китайцев. 25 октября Сеймур занял укрепленный остров Дэтч-Фоли (Фоли-Голландез), вооруженный 50 орудиями. Остров этот, находясь непосредственно к югу от города, давал возможность направить с него сильный огонь по всей южной части города и по городской стене, в том числе при необходимости пробития бреши. Важный по своему положению форт Дэтч-Фоли был немедленно занят 140 солдатами, привезенными с флагманского парохода.
С занятием форта Дэтч-Фоли положение вице-короля стало критическим, но он все-таки не отвечал на письмо консула Паркеса.
Между тем сэр Боуринг, желая воспользоваться успехом, одержанным в предшествующие дни, предъявил вице-королю новое требование, чтобы на будущее время все представители иностранных государств имели бы постоянно свободный доступ в город Кантон и к местным китайским властям. 28 октября из двух 36-фунтовых орудий с форта Дэтч-Фоли был открыт огонь по дворцу вице-короля, лежащему в центре города, и по южной стене, с целью пробития в ней бреши. Снаряды произвели пожары в ближайших к реке частях города. В 11 часам следующего дня брешь была уже достаточно велика для штурма, и в 2 часа пополудни десантный отряд, сопровождаемый двумя полевыми орудиями, под начальством Сеймура ворвался в новый город, потеряв всего только 3 человек убитыми и 11 ранеными. Этими действиями адмирал показал вице-королю, что он может в любое время силой проникнуть в город. Вечером того же дня десант возвратился на суда, и в течение следующих трех дней продолжалась лишь бомбардировка города, истребившая большую часть домов в предместьях. Новые переговоры Сеймура с Е, начатые 1 ноября, опять не привели ни к каким результатам.
3-го ноября были возобновлены военные действия и истреблены 23 военные джонки, расположившиеся под прикрытием форта Фрэнч-Фоли (Фоли Франсез).
Эти джонки частью были сожжены, частью потоплены, а Фрэнч-Фоли занят десантом. Между тем вице-король не подавал и вида, что желает дать удовлетворение англичанам; напротив, он принимал деятельные меры к усилению обороны города. 8 ноября спущенные по течению брандеры едва не зажгли одну из канонерских лодок. В виду малочисленности своего отряда адмирал Сеймур не мог серьезно действовать против Кантона, а потому решился снова приняться за разрушение фортов. Он атаковал форты «Бокэ», вооруженные 200 орудиями, на которых англичане в первый раз встретили более упорное сопротивление, и только благодаря трусости мандаринов, первыми обратившихся в бегство, европейцы завладели ими без значительных потерь.
Последующие действия англичан ограничивались разрушением прибрежных фортов и бомбардировкой города, так как для занятия Кантона у адмирала Сеймура не хватало сухопутных войск. Его затруднительное положение было весьма верно оценено Е, который в своей прокламации к жителям города объявил, что за каждую голову англичанина он будет платить по 30 фунтов стерлингов. Находившийся в Макао де Курси, французский поверенный в делах, обратился по поводу этой прокламации к вице-королю с запросом, указывая ему, что подобные меры могут иметь гибельные последствия для всех европейцев, живущих в Кантоне. Действительно, вскоре в факториях начались пожары и убийства, как результаты упомянутой прокламации. 15 декабря фактории были подожжены одновременно в нескольких пунктах и все дорогие постройки были окончательно обращены в груды развалин. Гарнизону факторий, состоявшему всего из 300 человек, удалось отстоять церковь и казармы, укрепившись в соседних садах.
Отступление войск в факториях и успех китайцев на виду у всего населения Кантона окончательно подорвали моральное влияние англичан на народ.
Начались самые дерзкие нападения на европейцев; почтовый пакетбот «Шардон» (Chardon) был захвачен китайцами, находившимися на нем в качестве пассажиров, и 11 человек англичан, ехавших на пакетботе, были обезглавлены. Подвоз съестных припасов в Гонконг был воспрещен, и китайская прислуга оставила по приказанию вице-короля своих хозяев.
Положение английского отряда в факториях становилось с каждым днем затруднительнее перед наступающими китайскими массами. Убийства получили определенную организацию, и даже на адмиральский пароход «Коромандель» было произведено нападение.
14 января 1857 года адмирал наконец был принужден очистить фактории и оставить форт Дэтч-Фоли, которые нельзя было более удерживать. Далее последовало очищение форта Птичье гнездо, и весь отряд сосредоточился в форте Макао. Последовательное отступление и огромное численное превосходство китайских вооруженных сил заставили адмирала обратиться с просьбой к генерал-губернатору Индии о присылке подкреплений в числе 5000 человек. Даже в самом Гонконге между китайцами господствовало столь сильное брожение умов, что можно было опасаться открытого восстания. Силы англичан казались столь незначительными, что сэр Боуринг был вынужден обратиться к содействию французского адмирала Герэна (Guerin), командовавшего морской дивизией в китайских водах, для того чтобы поддержать спокойствие в Гонконге.
50 матросов с французской эскадры заняли восточную часть города Гонконга, а остальная часть судовых экипажей была наготове к высадке на берег по первому требованию.
Для устрашения китайцев адмирал Сеймур делал нападения на прибрежные деревни, сжигая их, и захватывал время от времени торговые и военные джонки.
Унижение английского флага в Китае, которое тот претерпел вследствие последних событий, возбудило оживленные прения в парламенте, и для улаживания дела либо путем мирных переговоров, либо силой оружия сент-джемский кабинет решил послать в Китай лорда Эльджина с экспедиционным корпусом в 5000 человек.
Присоединение французов
Видя военные приготовления Англии, император французов Наполеон III пожелал присоединить свои силы к упомянутой экспедиции, добиваясь пересмотра торгового договора, заключенного в Вампу, и упрочения влияния Франции в китайских водах. С этой целью для ведения переговоров с китайским правительством в мае 1857 года был послан в качестве чрезвычайного посланника императора французов барон Гро, с правом прибегнуть в случае надобности к силе оружия. Россия и Соединенные Штаты также послали в Китай своих уполномоченных
[34], запретив им, однако, участвовать в каких бы то ни было насильственных действиях против пекинского правительства.
Еще в феврале 1857 года французское правительство вследствие полученных из Гонконга донесений решило усилить свою эскадру в китайских водах и назначило начальником всех сил в этих морях контр-адмирала Риго де Женульи, который должен был подчиняться барону Гро. В Китай были немедленно отправлены 8 больших судов из различных портов Франции.
К 15 июня большая часть этой эскадры соединилась в Сингапуре, где уже находился английский уполномоченный лорд Эльджин. Неожиданное событие отдалило однако открытие военных действий: в это время вспыхнуло восстание в Индии [35], и потому войска английского экспедиционного корпуса, достигшие уже Зондского пролива, получили приказание возвратиться в Калькутту. Несмотря на отсутствие подкреплений из Европы, морские силы адмирала Сеймура в июне 1857 года достигли 40 вымпелов, в том числе 24 кораблей, фрегатов или корветов и 16 канонерских лодок с мелкой осадкой.
Французская эскадра, собравшаяся у Гонконга 15 июля и поступившая под команду адмирала Женульи, состояла из одного 50-пушечного парусного фрегата, двух 30-пушечных и двух 12-пушечных корветов, одного 6-пушечного парового авизо, двух паровых транспортов и четырех винтовых канонерок. Впоследствии к этим судам присоединился паровой 5-пушечный фрегат, привезший французского посланника барона Гро. Следовательно, вся французская эскадра состояла из шести больших боевых судов, двух транспортов и четырех канонерских лодок. Для своей стоянки адмирал избрал бухту Кэстл-пик (Castle-Peak), которая, находясь близ устья Жемчужной реки, на одинаковом расстоянии от Макао, резиденции французского посланника, и Гонконга, местопребывания английского уполномоченного, облегчала постоянные связи между ними. Вице-король Е оставался между тем все время непоколебимым в своем решении, а совершенный недостаток в десантных войсках обрек соединенные эскадры англо-французов на временное бездействие. Лорд Эльджин, пробывший некоторое время в Гонконге, отправился в Индию, чтобы торопить прибытие подкреплений, убедившись, что путем мирных переговоров нельзя достигнуть желаемых результатов.
Еще в феврале 1857 года французское правительство вследствие полученных из Гонконга донесений решило усилить свою эскадру в китайских водах и назначило начальником всех сил в этих морях контр-адмирала Риго де Женульи, который должен был подчиняться барону Гро. В Китай были немедленно отправлены 8 больших судов из различных портов Франции.
К 15 июня большая часть этой эскадры соединилась в Сингапуре, где уже находился английский уполномоченный лорд Эльджин. Неожиданное событие отдалило однако открытие военных действий: в это время вспыхнуло восстание в Индии [35], и потому войска английского экспедиционного корпуса, достигшие уже Зондского пролива, получили приказание возвратиться в Калькутту. Несмотря на отсутствие подкреплений из Европы, морские силы адмирала Сеймура в июне 1857 года достигли 40 вымпелов, в том числе 24 кораблей, фрегатов или корветов и 16 канонерских лодок с мелкой осадкой.
Французская эскадра, собравшаяся у Гонконга 15 июля и поступившая под команду адмирала Женульи, состояла из одного 50-пушечного парусного фрегата, двух 30-пушечных и двух 12-пушечных корветов, одного 6-пушечного парового авизо, двух паровых транспортов и четырех винтовых канонерок. Впоследствии к этим судам присоединился паровой 5-пушечный фрегат, привезший французского посланника барона Гро. Следовательно, вся французская эскадра состояла из шести больших боевых судов, двух транспортов и четырех канонерских лодок. Для своей стоянки адмирал избрал бухту Кэстл-пик (Castle-Peak), которая, находясь близ устья Жемчужной реки, на одинаковом расстоянии от Макао, резиденции французского посланника, и Гонконга, местопребывания английского уполномоченного, облегчала постоянные связи между ними. Вице-король Е оставался между тем все время непоколебимым в своем решении, а совершенный недостаток в десантных войсках обрек соединенные эскадры англо-французов на временное бездействие. Лорд Эльджин, пробывший некоторое время в Гонконге, отправился в Индию, чтобы торопить прибытие подкреплений, убедившись, что путем мирных переговоров нельзя достигнуть желаемых результатов.
Укрепления и артиллерийское вооружение Кантона. Планы союзников
Прежде чем перейти к дальнейшим операциям, следует обратить внимание на укрепления Кантона, взятого союзниками 29 декабря. Как уже известно из прошлой кампании, город Кантон построен на левом берегу Жемчужной реки, в 58 верстах от устья. Перед городом лежит образуемый рукавами реки остров Хэнань, на котором расположено южное предместье. Самый город делился на три главных квартала: открытый город, расположенный на самом берегу впереди южной стены, новый город, представлявший собой узкий и длинный прямоугольник, растянутый с запада на восток, и старый город, примыкавший к новому с севера, имевший приблизительно вид полукруга. Старый и новый город были окружены стеной, южная часть которой, будучи по направлению параллельна берегу реки, отстояла от него на 400 шагов. Старый город отделялся от нового особой стеною, шедшей за предыдущей.
С запада и с востока к самой городской стене прилегали обширные предместья, представлявшие собой площадь, застроенную вплоть до самого контрэскарпа рва. Северная и северо-восточная часть стены имели перед собой более открытую местность, позволявшую двигаться войскам в боевом порядке и вместе с тем дававшую им хорошие укрытия в виде групп деревьев, кладбищ, деревень и проч. Улицы предместий и открытого города имели весьма незначительную ширину, от 4 до 6 шагов. Городская стена высотой около 30 футов имела на всем ее протяжении с внутренней стороны широкий валганг, удобный для передвижений войск и артиллерии. Верхняя часть стены состояла из зубцов, между которыми могли быть поставлены орудия. Для фланкирования ее были построены четырехугольные башни, несколько выдававшиеся из стены; городские ворота прикрывались полукруглыми равелинами, примкнутыми к стене.
Вся система обороны Кантона состояла из городской ограды и шести отдельных фортов, прикрывавших город с северной и северо-восточной сторон. К востоку от города в 300 саженях от стены находился самый обширный форт Линь. Остальные форты стояли на высотах к северу от города. Четыре из них – Гу, Моряков, Хункик и Пэгкик – образовывали собой неправильный четырехугольник, а пятый, самый удаленный от ограды (на 1 версту), лежал отдельно к северо-востоку от четырехугольника. Ближайшие к стене форты находились от нее на следующем расстоянии: форт Гу – 200 сажен, а форт Хункик, лежавший против северных городских ворот, – 125 сажен. В черте городской ограды у самых северных ворот находилась высота (City-Hill и Magazine-Hill), командовавшая над всем городом, на вершине которой возвышалась пятиэтажная пагода; на этой высоте были построены батареи. Что касается фортов, построенных в реке к югу от города (Дэтч-Фоли, Фрэнч-Фоли и т. д.), то они уже были разрушены во время предыдущих действий.
Вооружение городской ограды в момент атаки города состояло из 574 железных и бронзовых орудий, большинство которых по калибру подходило к 24-фунтовым пушкам. Снаряды к орудиям были чугунные, не соответствовавшие калибру и различной величины. Орудия заряжались одновременно несколькими такими снарядами, покоились на низких деревянных лафетах и были лишены приспособлений для прицеливания. Кроме того, на стенах находились еще гингальсы на бамбуковых подставках. Форты были вооружены от 10 до 12 орудий каждый, за исключением фортов Гу и Хункик, на которых было по 16 пушек.
22 июля адмирал Женульи получил краткую инструкцию от морского министра, в которой ему указывались цели предстоящих военных действий. По мнению морского министра, военные операции соединенных эскадр могли заключаться: 1) в блокаде устья реки Байхэ, 2) в занятии устья Императорского канала в реке Янцзы, 3) в занятии острова Чжоушаня, 4) в блокаде города Чжапу и других торговых портов империи, 5) в прекращении торгового движения по Императорскому каналу в пункте пересечения его с рекой Хуанхэ, 6) в высадке на Жемчужной реке выше города Кантона и в занятии высот, лежащих к северу от него, и наконец 7) в военном занятии верхней части города Кантона. Последняя мера допускалась морским министром только в крайнем случае из опасения возникновения больших беспорядков и бесполезного кровопролития в городе.
Из всех предложенных планов операций адмиралу Женульи наиболее соответственным обстоятельством казалось занятие города Кантона и командующих высот, лежащих к северу от него. Население Кантона должно было быть наказано, а народ убедиться, что всякое сопротивление европейцам совершенно бесполезно. Занятие устья Императорского канала не обещало блестящих результатов, так как вся страна в окрестностях Нанкина находилась в руках инсургентов [36]и торговое движение по каналу совершенно прекратилось. Наилучший результат обещала одновременная блокада рек Янцзы и Байхэ, так как в настоящее время все продовольствие для столицы подвозилось по следующему пути: Янцзы, Китайское море, Чжилийский залив и Байхэ. Впрочем, общий план действий должен был быть установлен обоими послами, из которых барон Гро прибыл в Кэстль-Пик всего только 13 октября 1857 года. Для занятия Кантона адмиралом Сеймуром был составлен следующий план: по его мнению, следовало сперва овладеть северной оконечностью большого острова Хэнань, лежащего к югу от Кантона, устроить на нем базу, т. е. склады продовольствия, боевых припасов и перевязочные пункты, а затем уже захватить укрепленные островки Дэтч-Фоли и Фрэнч-Фоли, где построить батареи с целью обстрела города. Обе эскадры между тем должны были расположиться напротив западной и восточной оконечностей южной городской стены и пробить в ней бреши, производя демонстративные атаки десантом на западную и восточную городские стены. После пробития бреши десант с обеих эскадр должен был взобраться на стену, спуститься с нее в город, пройти через него и соединиться на высоте, лежащей в городе близ северной стены. На эту высоту предполагалось поставить полевые орудия десантного отряда и обстреливать оттуда форты, лежащие к северу от городской стены. В то же самое время штурмовые колонны должны были разбить пороховыми мешками северные ворота и овладеть этими фортами. Выполнив настоящий план, адмирал Сеймур надеялся прочно утвердиться в городе и удержать его в покорности: с юга – огнем эскадры, а с севера – артиллерией фортов.
Адмирал Женульи не счел, однако, возможным согласиться с этим смелым планом по причине малочисленности десантного отряда. Под командой адмирала Сеймура находилось всего от 1500 до 1800 морских пехотинцев вместе с артиллерией, прибывших из Англии, к которым присоединялись морская пехота эскадры и бригада матросов. Имея в резерве еще две тысячи человек можно было бы решиться на упомянутое предприятие, расположив по отряду в тысячу на западной и восточной стене Кантона, с целью обеспечения пути отступления на случай неудачной атаки северных фортов. Обстоятельства, по мнению адмирала Женульи, требовали непременного успеха в первом же столкновении, без чего слабому англо-французскому отряду трудно было бы справиться с миллионным населением Кантона. К тому же в городе находился значительный гарнизон, состоявший из 2000 манчжурских и 6000 китайских войск, а также 3000 милиции из окрестностей города. Часть этих войск уже в продолжение целого года участвовала в стычках с английскими войсками, приобретя в результате некоторый боевой опыт, заставлявший союзников относиться к ним с осмотрительностью. Повторить атаку, произведенную в 1840 году, не представлялось возможным, так как канал, лежащий к западу от города, был перегорожен затопленными джонками, а место высадки, т. е. окрестности деревни Цзинбу, были усилены батареями и тщательно охранялись китайскими войсками. Оставалось только произвести подобную же высадку к востоку от города и затем атаковать наружные форты с сухого пути, с восточной стороны, и овладеть этим ключом Кантона без боя в городских улицах. Это направление, выбранное для атаки, не угрожало пути отступления высадившихся войск. Только в одном отношении оно было невыгодно, а именно из-за близости маршрута наступления штурмующих колонн северо-восточной и северной стенам Кантона. Последнее обстоятельство вызывало необходимость формирования особого отряда для овладения северо-восточными воротами и северной стеной, а также для приведения в негодность находившихся на ней орудий. По исполнении данного поручения означенный отряд мог присоединиться к остальным войскам через северные ворота.
Вся эта операция с высадкой к востоку от города – в случае неудачи – могла быть названа усиленной рекогносцировкой. План был принят начальниками эскадр с согласия уполномоченных обоих государств.
С запада и с востока к самой городской стене прилегали обширные предместья, представлявшие собой площадь, застроенную вплоть до самого контрэскарпа рва. Северная и северо-восточная часть стены имели перед собой более открытую местность, позволявшую двигаться войскам в боевом порядке и вместе с тем дававшую им хорошие укрытия в виде групп деревьев, кладбищ, деревень и проч. Улицы предместий и открытого города имели весьма незначительную ширину, от 4 до 6 шагов. Городская стена высотой около 30 футов имела на всем ее протяжении с внутренней стороны широкий валганг, удобный для передвижений войск и артиллерии. Верхняя часть стены состояла из зубцов, между которыми могли быть поставлены орудия. Для фланкирования ее были построены четырехугольные башни, несколько выдававшиеся из стены; городские ворота прикрывались полукруглыми равелинами, примкнутыми к стене.
Вся система обороны Кантона состояла из городской ограды и шести отдельных фортов, прикрывавших город с северной и северо-восточной сторон. К востоку от города в 300 саженях от стены находился самый обширный форт Линь. Остальные форты стояли на высотах к северу от города. Четыре из них – Гу, Моряков, Хункик и Пэгкик – образовывали собой неправильный четырехугольник, а пятый, самый удаленный от ограды (на 1 версту), лежал отдельно к северо-востоку от четырехугольника. Ближайшие к стене форты находились от нее на следующем расстоянии: форт Гу – 200 сажен, а форт Хункик, лежавший против северных городских ворот, – 125 сажен. В черте городской ограды у самых северных ворот находилась высота (City-Hill и Magazine-Hill), командовавшая над всем городом, на вершине которой возвышалась пятиэтажная пагода; на этой высоте были построены батареи. Что касается фортов, построенных в реке к югу от города (Дэтч-Фоли, Фрэнч-Фоли и т. д.), то они уже были разрушены во время предыдущих действий.
Вооружение городской ограды в момент атаки города состояло из 574 железных и бронзовых орудий, большинство которых по калибру подходило к 24-фунтовым пушкам. Снаряды к орудиям были чугунные, не соответствовавшие калибру и различной величины. Орудия заряжались одновременно несколькими такими снарядами, покоились на низких деревянных лафетах и были лишены приспособлений для прицеливания. Кроме того, на стенах находились еще гингальсы на бамбуковых подставках. Форты были вооружены от 10 до 12 орудий каждый, за исключением фортов Гу и Хункик, на которых было по 16 пушек.
22 июля адмирал Женульи получил краткую инструкцию от морского министра, в которой ему указывались цели предстоящих военных действий. По мнению морского министра, военные операции соединенных эскадр могли заключаться: 1) в блокаде устья реки Байхэ, 2) в занятии устья Императорского канала в реке Янцзы, 3) в занятии острова Чжоушаня, 4) в блокаде города Чжапу и других торговых портов империи, 5) в прекращении торгового движения по Императорскому каналу в пункте пересечения его с рекой Хуанхэ, 6) в высадке на Жемчужной реке выше города Кантона и в занятии высот, лежащих к северу от него, и наконец 7) в военном занятии верхней части города Кантона. Последняя мера допускалась морским министром только в крайнем случае из опасения возникновения больших беспорядков и бесполезного кровопролития в городе.
Из всех предложенных планов операций адмиралу Женульи наиболее соответственным обстоятельством казалось занятие города Кантона и командующих высот, лежащих к северу от него. Население Кантона должно было быть наказано, а народ убедиться, что всякое сопротивление европейцам совершенно бесполезно. Занятие устья Императорского канала не обещало блестящих результатов, так как вся страна в окрестностях Нанкина находилась в руках инсургентов [36]и торговое движение по каналу совершенно прекратилось. Наилучший результат обещала одновременная блокада рек Янцзы и Байхэ, так как в настоящее время все продовольствие для столицы подвозилось по следующему пути: Янцзы, Китайское море, Чжилийский залив и Байхэ. Впрочем, общий план действий должен был быть установлен обоими послами, из которых барон Гро прибыл в Кэстль-Пик всего только 13 октября 1857 года. Для занятия Кантона адмиралом Сеймуром был составлен следующий план: по его мнению, следовало сперва овладеть северной оконечностью большого острова Хэнань, лежащего к югу от Кантона, устроить на нем базу, т. е. склады продовольствия, боевых припасов и перевязочные пункты, а затем уже захватить укрепленные островки Дэтч-Фоли и Фрэнч-Фоли, где построить батареи с целью обстрела города. Обе эскадры между тем должны были расположиться напротив западной и восточной оконечностей южной городской стены и пробить в ней бреши, производя демонстративные атаки десантом на западную и восточную городские стены. После пробития бреши десант с обеих эскадр должен был взобраться на стену, спуститься с нее в город, пройти через него и соединиться на высоте, лежащей в городе близ северной стены. На эту высоту предполагалось поставить полевые орудия десантного отряда и обстреливать оттуда форты, лежащие к северу от городской стены. В то же самое время штурмовые колонны должны были разбить пороховыми мешками северные ворота и овладеть этими фортами. Выполнив настоящий план, адмирал Сеймур надеялся прочно утвердиться в городе и удержать его в покорности: с юга – огнем эскадры, а с севера – артиллерией фортов.
Адмирал Женульи не счел, однако, возможным согласиться с этим смелым планом по причине малочисленности десантного отряда. Под командой адмирала Сеймура находилось всего от 1500 до 1800 морских пехотинцев вместе с артиллерией, прибывших из Англии, к которым присоединялись морская пехота эскадры и бригада матросов. Имея в резерве еще две тысячи человек можно было бы решиться на упомянутое предприятие, расположив по отряду в тысячу на западной и восточной стене Кантона, с целью обеспечения пути отступления на случай неудачной атаки северных фортов. Обстоятельства, по мнению адмирала Женульи, требовали непременного успеха в первом же столкновении, без чего слабому англо-французскому отряду трудно было бы справиться с миллионным населением Кантона. К тому же в городе находился значительный гарнизон, состоявший из 2000 манчжурских и 6000 китайских войск, а также 3000 милиции из окрестностей города. Часть этих войск уже в продолжение целого года участвовала в стычках с английскими войсками, приобретя в результате некоторый боевой опыт, заставлявший союзников относиться к ним с осмотрительностью. Повторить атаку, произведенную в 1840 году, не представлялось возможным, так как канал, лежащий к западу от города, был перегорожен затопленными джонками, а место высадки, т. е. окрестности деревни Цзинбу, были усилены батареями и тщательно охранялись китайскими войсками. Оставалось только произвести подобную же высадку к востоку от города и затем атаковать наружные форты с сухого пути, с восточной стороны, и овладеть этим ключом Кантона без боя в городских улицах. Это направление, выбранное для атаки, не угрожало пути отступления высадившихся войск. Только в одном отношении оно было невыгодно, а именно из-за близости маршрута наступления штурмующих колонн северо-восточной и северной стенам Кантона. Последнее обстоятельство вызывало необходимость формирования особого отряда для овладения северо-восточными воротами и северной стеной, а также для приведения в негодность находившихся на ней орудий. По исполнении данного поручения означенный отряд мог присоединиться к остальным войскам через северные ворота.
Вся эта операция с высадкой к востоку от города – в случае неудачи – могла быть названа усиленной рекогносцировкой. План был принят начальниками эскадр с согласия уполномоченных обоих государств.
Атака Кантона
15 декабря соединенные эскадры подошли к острову Хэнань, лежащему напротив Кантона, и расположили в находившихся на нем огромных магазинах десантные войска; флот же стал на якорь западнее острова. В последующие два дня были произведены рекогносцировки каналов и протоков по обе стороны Кантона. Проток, лежащий к востоку от города по северную сторону острова Куппер (к северу от него предполагалось произвести высадку), оказался глубиной в 7 футов, будучи вполне пригодным для английских канонерских лодок, имевших мелкую осадку. Но весь берег, по северную сторону протока, оказался покрытым затопленными рисовыми полями; твердая почва виднелась только на расстоянии двух или трех миль (от 3 до 5 верст) к западу от него. В одном лишь пункте, а именно напротив восточной оконечности острова Куппер, рисовые поля занимали меньшее протяжение, и благодаря шоссе можно было быстро добраться до сухой почвы. Этот пункт и был окончательно выбран для высадки.
Атака Кантона была разделена на следующие акты: ночью с 27 на 28 декабря предполагалось занять саперами пункт высадки, затем с рассвета 28 и все 29 декабря решено было производить бомбардировку города флотом с южной стороны; а на рассвете последнего дня высадить остальные силы союзников, расположив: на правом фланге – французский экспедиционный корпус под начальством адмирала Женульи, в центре – отряд английских войск, вверенный генералу Ван Страубензее (Van Straubenzee), и на левом фланге – английские войска, временно остающиеся сзади в общем резерве у места высадки. Во время атаки центром и правым флангом самого восточного укрепления, форта Линь, левому флангу следовало удерживать китайцев от контрудара со стороны восточных ворот города. После взятия форта Линь войска занимали бивуаки под прикрытием сильных пикетов. На рассвете 29 декабря должна была быть произведена, при содействии полевых орудий, общая атака северной стены Кантона. По захвату оного войска центра делятся на две части: одна займет восточные городские ворота, а другая, вместе с войсками правого и левого фланга, овладеет командующей высотой, лежащей в черте города у северной стены, откуда откроет артиллерийский огонь по наружным фортам.
Атака Кантона была разделена на следующие акты: ночью с 27 на 28 декабря предполагалось занять саперами пункт высадки, затем с рассвета 28 и все 29 декабря решено было производить бомбардировку города флотом с южной стороны; а на рассвете последнего дня высадить остальные силы союзников, расположив: на правом фланге – французский экспедиционный корпус под начальством адмирала Женульи, в центре – отряд английских войск, вверенный генералу Ван Страубензее (Van Straubenzee), и на левом фланге – английские войска, временно остающиеся сзади в общем резерве у места высадки. Во время атаки центром и правым флангом самого восточного укрепления, форта Линь, левому флангу следовало удерживать китайцев от контрудара со стороны восточных ворот города. После взятия форта Линь войска занимали бивуаки под прикрытием сильных пикетов. На рассвете 29 декабря должна была быть произведена, при содействии полевых орудий, общая атака северной стены Кантона. По захвату оного войска центра делятся на две части: одна займет восточные городские ворота, а другая, вместе с войсками правого и левого фланга, овладеет командующей высотой, лежащей в черте города у северной стены, откуда откроет артиллерийский огонь по наружным фортам.