Страница:
С появлением английских войск на поле сражения и с отступлением неприятельской конницы на запад генерал Монтобан мог продолжать свое быстрое наступление к мосту Балицяо, для чего необходимо было предварительно овладеть деревней Ягуаэ, занятой весьма сильным отрядом пехоты. Деревня эта была атакована справа 101-м линейным полком, а слева – стрелковым батальоном, причем оставшиеся в ней китайцы выбивались штыками из строений и садов. Большая же часть китайской пехоты отступила из деревни Ягуаэ по направлению к мосту Балицяо, преследуемая сильным огнем. Генерал Коллино, следовавший левее, должен был одновременно выбить китайскую пехоту, занявшую обширное кладбище, заросшее густым лесом и представлявшее собой прекрасное укрытие. Таким образом обе колонны, двигаясь на одной высоте, подошли к мосту Балицяо, который китайский главнокомандующий приготовился упорно защищать. Ближайшие к мосту строения и пагоды были заняты пехотой; артиллерия, состоявшая из орудий большого калибра, обстреливала мост продольно; наконец, берег канала и прибрежные тростники были заняты стрелками.
Главнокомандующий Цэнгэринчи принял на себя лично руководство обороной моста. Пользуясь укрытиями, французская пехота постепенно приблизилась к нему, отвечая на огонь китайцев. Обе батареи выехали на позиции в 350 саженях от моста с целью подготовить атаку своим огнем. Генерал Коллино, вышедший к каналу левее моста, поставил свою 4-фунтовую батарею таким образом, чтобы обстреливать его косвенным огнем; в то же время 12-фунтовая батарея выехала на позицию и стала анфилировать мост. В течение получаса продолжался решительный артиллерийский бой, причем китайские снаряды безвредно перелетали через головы французских войск. Китайские начальники в течение всего боя показывали своим подчиненным пример храбрости, появляясь на мосту среди сильного перекрестного огня, опустошавшего ряды защитников и перебившего почти всю прислугу при орудиях.
Когда огонь китайцев заметно ослабел, генерал Коллино построил одну роту 101-го полка с подоспевшими людьми других частей в колонну и лично повел ее в атаку на мост, который был взят с первого раза, несмотря на заграждения, устроенные посреди него из орудий, сброшенных с лафетов. Китайские войска, стоявшие открыто у моста, потеряв большую часть своих начальников, обратились в бегство на запад по направлению к Пекину. Только небольшие кучки неприятеля продолжали сопротивляться в отдельных строениях и пагодах, а также из прибрежных тростников раздавались еще некоторое время одиночные выстрелы. Часть китайцев, старавшихся переправиться через канал, где не было моста, утонула. Генерал Монтобан перешел через мост немедленно за войсками Коллино, который в это время сломил последние следы сопротивления, очистив от неприятеля деревню и берег канала. Сражение, начавшееся в 7 часов утра, окончилось занятием деревни Балицяо в 12 часов дня, а в 2 часа уже все французские войска расположились в оставленных палатках китайского лагеря.
Участие английских войск в сражении 21 сентября, после освобождения левого фланга французов, от наседавшей на него маньчжурской конницы, отступившей на запад, заключалось в преследовании неприятеля левой колонной и в дальнейшем наступлении правой колонны по направлению к пешеходному мосту. В состав левой колонны, при которой находился сам генерал Грант, входили вся кавалерия, 99-й полк, морская пехота и три орудия Армстронга. Правая колонна состояла из 2-й бригады 1-й дивизии. Движение английских войск, в особенности с приближением к Пекину, было чрезвычайно затруднено дурными дорогами, по сторонам которых шли крутые насыпи, а также широкими глубокими рвами, пересекавшими поля. Маньчжурская пехота, занимавшая несколько лагерей, отступала перед англичанами, отстреливаясь издали и не причиняя им вреда. В одном из таких лагерей, которые разрушались и сжигались, было найдено 18 орудий. Жители деревень, видя, как англичане поступают с покидаемыми неприятелем лагерями, сами принялись за грабеж. Только в одном месте, представлявшем собою несколько рощ, соединенных заборами и кладбищами, китайцы пытались остановить наступление левой колонны противника. С приближением английской кавалерии к маньчжурскому лагерю, расположенному в этом пункте, она была встречена беглым огнем неприятельской пехоты, которым было ранено несколько человек. Но с подходом пехоты и артиллерии маньчжуры были выбиты из занимаемой ими позиции, причем 99-й полк пошел в штыки. Между тем как правая колонна, менее задерживаемая неприятелем, подошла к пешеходному мосту, левая колонна преследовала противника по направлению к Пекину. В 6 верстах от столицы, когда люди и лошади были утомлены, войска сделали привал на один час. По истечении этого времени левая колонна, видя, что неприятель исчез, повернула назад и, следуя южным берегом канала, подошла к пешеходному мосту, где и соединилась с правою колонною.
Так как мост был непригоден для перевозки артиллерии, генерал Грант приказал своим войскам не переходить канал, а расположиться биваками на берегу его, тем более что главная переправа через канал, мост у Балицяо, находилась в руках французов. В то время как английские войска располагались на биваках, неприятелем внезапно был открыт огонь с северного берега. Отряд пехоты немедленно перешел на другую сторону канала. Смело бросившись на неприятеля, занимавшего лагерь, расположенный вблизи канала, атакующий выбил противника из занимаемой им позиции и захватил орудия, из которых перед тем китайцами был открыт огонь. Обозам после окончания преследования приказано было подтянуться к войскам.
После полудня 21 сентября сражение у Балицяо было окончательно выиграно, непобедимой маньчжурской коннице был нанесен жестокий удар, и дорога на Пекин была открыта союзникам. Число китайских войск, принимавших участие в сражении при Балицяо, простиралось от 50 000 до 60 000, в том числе до 30 000 конницы. Китайцы потеряли в сражении приблизительно до 3000 человек, тогда как потери союзников были в сравнении ничтожны: французы – 3 человек убитых и 17 раненых, англичане – 2 убитых и 29 раненых. Такая значительная разница в потерях произошла вследствие того, что сражение у Балицяо представляло собой бой иррегулярной кавалерии с пехотой и артиллерией, в котором кавалерия, не успевшая уничтожить неприятеля, терпит значительный урон от ближнего огня, в свою очередь не нанося никакого вреда пехоте. Китайская артиллерия нисколько не поддержала своей конницы, так как ни один снаряд не попал в войска союзников. 27 бронзовых орудий было оставлено на поле сражения вместе с массой ручного оружия, брошенного китайцами во время бегства.
Остановка войск у Балицяо
Взятие Пекина и переговоры с принцем Гуном
Главнокомандующий Цэнгэринчи принял на себя лично руководство обороной моста. Пользуясь укрытиями, французская пехота постепенно приблизилась к нему, отвечая на огонь китайцев. Обе батареи выехали на позиции в 350 саженях от моста с целью подготовить атаку своим огнем. Генерал Коллино, вышедший к каналу левее моста, поставил свою 4-фунтовую батарею таким образом, чтобы обстреливать его косвенным огнем; в то же время 12-фунтовая батарея выехала на позицию и стала анфилировать мост. В течение получаса продолжался решительный артиллерийский бой, причем китайские снаряды безвредно перелетали через головы французских войск. Китайские начальники в течение всего боя показывали своим подчиненным пример храбрости, появляясь на мосту среди сильного перекрестного огня, опустошавшего ряды защитников и перебившего почти всю прислугу при орудиях.
Когда огонь китайцев заметно ослабел, генерал Коллино построил одну роту 101-го полка с подоспевшими людьми других частей в колонну и лично повел ее в атаку на мост, который был взят с первого раза, несмотря на заграждения, устроенные посреди него из орудий, сброшенных с лафетов. Китайские войска, стоявшие открыто у моста, потеряв большую часть своих начальников, обратились в бегство на запад по направлению к Пекину. Только небольшие кучки неприятеля продолжали сопротивляться в отдельных строениях и пагодах, а также из прибрежных тростников раздавались еще некоторое время одиночные выстрелы. Часть китайцев, старавшихся переправиться через канал, где не было моста, утонула. Генерал Монтобан перешел через мост немедленно за войсками Коллино, который в это время сломил последние следы сопротивления, очистив от неприятеля деревню и берег канала. Сражение, начавшееся в 7 часов утра, окончилось занятием деревни Балицяо в 12 часов дня, а в 2 часа уже все французские войска расположились в оставленных палатках китайского лагеря.
Участие английских войск в сражении 21 сентября, после освобождения левого фланга французов, от наседавшей на него маньчжурской конницы, отступившей на запад, заключалось в преследовании неприятеля левой колонной и в дальнейшем наступлении правой колонны по направлению к пешеходному мосту. В состав левой колонны, при которой находился сам генерал Грант, входили вся кавалерия, 99-й полк, морская пехота и три орудия Армстронга. Правая колонна состояла из 2-й бригады 1-й дивизии. Движение английских войск, в особенности с приближением к Пекину, было чрезвычайно затруднено дурными дорогами, по сторонам которых шли крутые насыпи, а также широкими глубокими рвами, пересекавшими поля. Маньчжурская пехота, занимавшая несколько лагерей, отступала перед англичанами, отстреливаясь издали и не причиняя им вреда. В одном из таких лагерей, которые разрушались и сжигались, было найдено 18 орудий. Жители деревень, видя, как англичане поступают с покидаемыми неприятелем лагерями, сами принялись за грабеж. Только в одном месте, представлявшем собою несколько рощ, соединенных заборами и кладбищами, китайцы пытались остановить наступление левой колонны противника. С приближением английской кавалерии к маньчжурскому лагерю, расположенному в этом пункте, она была встречена беглым огнем неприятельской пехоты, которым было ранено несколько человек. Но с подходом пехоты и артиллерии маньчжуры были выбиты из занимаемой ими позиции, причем 99-й полк пошел в штыки. Между тем как правая колонна, менее задерживаемая неприятелем, подошла к пешеходному мосту, левая колонна преследовала противника по направлению к Пекину. В 6 верстах от столицы, когда люди и лошади были утомлены, войска сделали привал на один час. По истечении этого времени левая колонна, видя, что неприятель исчез, повернула назад и, следуя южным берегом канала, подошла к пешеходному мосту, где и соединилась с правою колонною.
Так как мост был непригоден для перевозки артиллерии, генерал Грант приказал своим войскам не переходить канал, а расположиться биваками на берегу его, тем более что главная переправа через канал, мост у Балицяо, находилась в руках французов. В то время как английские войска располагались на биваках, неприятелем внезапно был открыт огонь с северного берега. Отряд пехоты немедленно перешел на другую сторону канала. Смело бросившись на неприятеля, занимавшего лагерь, расположенный вблизи канала, атакующий выбил противника из занимаемой им позиции и захватил орудия, из которых перед тем китайцами был открыт огонь. Обозам после окончания преследования приказано было подтянуться к войскам.
После полудня 21 сентября сражение у Балицяо было окончательно выиграно, непобедимой маньчжурской коннице был нанесен жестокий удар, и дорога на Пекин была открыта союзникам. Число китайских войск, принимавших участие в сражении при Балицяо, простиралось от 50 000 до 60 000, в том числе до 30 000 конницы. Китайцы потеряли в сражении приблизительно до 3000 человек, тогда как потери союзников были в сравнении ничтожны: французы – 3 человек убитых и 17 раненых, англичане – 2 убитых и 29 раненых. Такая значительная разница в потерях произошла вследствие того, что сражение у Балицяо представляло собой бой иррегулярной кавалерии с пехотой и артиллерией, в котором кавалерия, не успевшая уничтожить неприятеля, терпит значительный урон от ближнего огня, в свою очередь не нанося никакого вреда пехоте. Китайская артиллерия нисколько не поддержала своей конницы, так как ни один снаряд не попал в войска союзников. 27 бронзовых орудий было оставлено на поле сражения вместе с массой ручного оружия, брошенного китайцами во время бегства.
Остановка войск у Балицяо
Впечатление от последней победы было громадным. Получив известие о поражении своей армии, император удалился из Пекина на север в город Жэхэ, предоставив своему младшему брату принцу Гуну заключить мир с союзниками. 22 сентября принц Гун известил депешей обоих послов о своем назначении, объявив, что действия принца Цай и военного министра найдены императором неправильными и они лишены своих званий; вместе с тем он просил прекращения военных действий для начала новых переговоров.
В тот же день лорд Эльджин и барон Гро ответили принцу Гуну, что военные действия могут быть прекращены только в том случае, если все захваченные парламентеры будут присланы в лагерь. 25 сентября барон Гро послал новую ноту принцу Гуну, в которой указывал на недобросовестное поведение прежних императорских комиссаров и требовал снова немедленной выдачи парламентеров; при исполнении последнего требования он обещал приостановить дальнейшее наступление к Пекину. В таком случае войска союзников должны были остаться у Тунчжао во все время переговоров, до окончательной ратификации мирного договора обоими послами в Пекине, а затем перейти на зиму в Тяньцзинь, в котором оставаться до весны, так как отправление войск ранее этого времени весьма затруднительно. На принятие решения принцу Гуну был дан трехдневный срок, который истекал 30 сентября. Прибывшая упомянутого числа в 8 часов утра ответная нота принца Гуна не удовлетворила желаниям послов, парламентеры не были освобождены, и императорский комиссар требовал со своей стороны отступления союзных войск к Чжанцзяваню перед началом переговоров в Тунчжао.
Судя по этому ответу, наступление на Пекин становилось неизбежным. Между тем остановка обеих армий у Балицяо была весьма полезна для устройства продовольственного снабжения, для присоединения войск, остававшихся до сих пор в Тяньцзине и следовавших оттуда форсированными маршами, а также для присоединения осадной артиллерии. Обозная часть обеих армий была из-за бегства кули в большом беспорядке. Транспорт, состоявший из 60 джонок, под начальством адмирала Шарне прибыл в Тунчжао по каналу из Тяньцзиня только 21 сентября. Плавание по каналу было чрезвычайно затруднительно вследствие малой глубины, едва превосходившей во многих местах 1.5 фута, и весьма быстрого течения. Дальнейшее сообщение между Тяньцзинем и Балицяо должно было поддерживаться по мере возможности регулярными рейсами речных транспортов, что дало возможность устроить в последнем пункте большие продовольственные магазины. Город Тунчжао со своей стороны доставил весьма богатые запасы продовольствия, а кроме того, здесь удалось собрать достаточное число повозок для формирования продовольственных транспортов. Ради закупок припасов и товаров в Тунчжао был устроен по распоряжению местных властей особый рынок. Из города Тунчжао в Балицяо был подвезен 10-дневный запас продовольствия на подводах. В течение двух прошедших сражений войска израсходовали весьма много патронов и снарядов, а потому была немедленно послана одна джонка в Тянцзинь с приказанием к начальнику парков подвести в самом скором времени патроны и снаряды в Балицяо, снарядив для сего транспорт.
Положение союзной армии у Балицяо было весьма благоприятным по отношению к обороне в случае наступления китайских войск; он прикрывал собой Тунчжао, откуда шла по каналу Байюньхэ коммуникационная линия с Тяньцзинем. Благодаря богатству края войска не терпели ни в чем недостатка, как во время наступления, так и в продолжение стоянки, и успели вполне оправиться от предыдущих маршей.
30 сентября главнокомандующие в присутствии обоих послов собрались на военный совет, на котором было решено дождаться получения подкреплений и затем двинуться на Пекин. Сначала предполагалось разбить и рассеять армию Цэнгэринчи и, если китайцы не сдадут столицу добровольно, пробив осадной артиллерией брешь в городской стене, захватить столицу Китайской империи.
Во время стоянки войск у Балицяо почти ежедневно производились рекогносцировки по направлению Пекина. Рекогносцировка, исполненная английскими войсками 24 сентября вечером, происходила по большому шоссе почти до самых юго-восточных ворот города. Наружная городская стена имела от 43 до 46 футов высоты и казалась весьма прочной; впереди нее находился широкий ров. По показаниям жителей, китайские войска занимали северо-западную часть города, прикрывая собой летний загородный императорский дворец Юньминъюань и дорогу, ведущую на север в Жэхэ. Большая дорога в Пекин, мощенная большими квадратными камнями, из-за отсутствия ремонта была в таком плохом состоянии, что не допускала движения по ней повозок и лошадей. Во время другой рекогносцировки, произведенной двумя днями позже, французские и английские войска дошли до Пекина, не встретив противника. Один конный взвод даже вошел в городское предместье, где едва не попал в плен отряду маньчжурской конницы. Сведения, добытые этой рекогносцировкой, подтвердили результаты 24 сентября.
Наступление на Пекин, предполагавшееся 1 октября, не было начато из-за опоздания подкреплений, которые подошли к Балицяо только 4 октября. С прибытием подкреплений численность французского корпуса достигла 3500 человек, а если прибавить к ним артиллеристов, то 4000 человек. Корпус состоял из 2-го стрелкового батальона, 101-го линейного полка, вновь прибывшего, 102-го линейного полка и 400 морских солдат при трех батареях, из которых одна также прибыла из Тяньцзиня. При французской армии имелось 600 зажигательных ракет. Английская армия имела приблизительно такую же численную силу, как и французская, потому что к ней присоединились: 29 сентября осадная артиллерия, 2 октября войска 2-й дивизии, вытребованной из Тяньцзиня 18 сентября (после сражения у Чжанцзяваня) и следовавшей форсированными маршами, и наконец, 3 октября 1-й королевский полк, прибывший вечером, когда англичане перешли уже на другую сторону канала.
Перед выступлением главнокомандующие приняли меры для обеспечения своей коммуникационной линии с Тяньцзинем. Город Тунчжао был занят батальоном английской морской пехоты числом в 400 человек, а для поддержания навигации на Байюньхэ были оставлены французские понтонеры. Мост у Балицяо прикрывали французские войска: две роты линейной пехоты, имевшие одновременно поручение охранять открытый в Балицяо продовольственный магазин и конвоировать транспорты, отправляемые отсюда к Пекину. Напротив месторасположения английских войск у Балицяо был наведен наплавной мост. Около большой дороги в Пекин выбрали оборонительную позицию, близ которой предполагалось оставить под прикрытием особого отряда большую часть обоза, излишек в боевых запасах, осадный парк и запас продовольствия по 20 октября. В Чжанцзяване были помещены 100 человек французской пехоты под командой 1 офицера и 10 сейков со стороны англичан – для организации летучей почты. Назначение этого гарнизона вызвалось необходимостью обеспечить тыл армии из-за нападений вооруженных шаек, производимых на небольшие команды и отдельно следовавших курьеров. Так, например, по двум сейкам, везшим почту из Мадао в Чжанцзявань, было сделано несколько выстрелов, а при выезде их из деревни Мадао путь был прегражден толпой вооруженных крестьян. Для прекращения этих беспорядков и устрашения жителей деревня Мадао была сожжена отрядом английской пехоты. Это примерное наказание произвело желаемое действие, так как с этих пор нападения прекратились. В то же время в Мадао и в соседних деревнях были вывешены прокламации, в которых сообщалось, что деревня предана огню за беспокойное поведение жителей, и объявлялось, чему они подвергнутся, если будут продолжать вести себя подобным образом.
При дальнейшем наступлении союзников к Пекину, по той причине, что большая дорога между Тунчжао и столицею находится в неудовлетворительном состоянии, коммуникационной линиею было выбрано грунтовое шоссе, пролегавшее по северному берегу канала. Сначала предполагали остановиться на самом транспортном канале, обегающем вокруг Пекина и прекращающемся у северо-восточного угла города Тунчжао на расстоянии 150 шагов от канала Байюньхэ. Излишек вод в транспортном канале передается в Байюньхэ через особо устроенный водоотводный канал. Но затем, когда в канале было найдено 6 или 7 запруд, что заставляло столько же раз перегружать суда, то от использования его как коммуникационной линии отказались.
В тот же день лорд Эльджин и барон Гро ответили принцу Гуну, что военные действия могут быть прекращены только в том случае, если все захваченные парламентеры будут присланы в лагерь. 25 сентября барон Гро послал новую ноту принцу Гуну, в которой указывал на недобросовестное поведение прежних императорских комиссаров и требовал снова немедленной выдачи парламентеров; при исполнении последнего требования он обещал приостановить дальнейшее наступление к Пекину. В таком случае войска союзников должны были остаться у Тунчжао во все время переговоров, до окончательной ратификации мирного договора обоими послами в Пекине, а затем перейти на зиму в Тяньцзинь, в котором оставаться до весны, так как отправление войск ранее этого времени весьма затруднительно. На принятие решения принцу Гуну был дан трехдневный срок, который истекал 30 сентября. Прибывшая упомянутого числа в 8 часов утра ответная нота принца Гуна не удовлетворила желаниям послов, парламентеры не были освобождены, и императорский комиссар требовал со своей стороны отступления союзных войск к Чжанцзяваню перед началом переговоров в Тунчжао.
Судя по этому ответу, наступление на Пекин становилось неизбежным. Между тем остановка обеих армий у Балицяо была весьма полезна для устройства продовольственного снабжения, для присоединения войск, остававшихся до сих пор в Тяньцзине и следовавших оттуда форсированными маршами, а также для присоединения осадной артиллерии. Обозная часть обеих армий была из-за бегства кули в большом беспорядке. Транспорт, состоявший из 60 джонок, под начальством адмирала Шарне прибыл в Тунчжао по каналу из Тяньцзиня только 21 сентября. Плавание по каналу было чрезвычайно затруднительно вследствие малой глубины, едва превосходившей во многих местах 1.5 фута, и весьма быстрого течения. Дальнейшее сообщение между Тяньцзинем и Балицяо должно было поддерживаться по мере возможности регулярными рейсами речных транспортов, что дало возможность устроить в последнем пункте большие продовольственные магазины. Город Тунчжао со своей стороны доставил весьма богатые запасы продовольствия, а кроме того, здесь удалось собрать достаточное число повозок для формирования продовольственных транспортов. Ради закупок припасов и товаров в Тунчжао был устроен по распоряжению местных властей особый рынок. Из города Тунчжао в Балицяо был подвезен 10-дневный запас продовольствия на подводах. В течение двух прошедших сражений войска израсходовали весьма много патронов и снарядов, а потому была немедленно послана одна джонка в Тянцзинь с приказанием к начальнику парков подвести в самом скором времени патроны и снаряды в Балицяо, снарядив для сего транспорт.
Положение союзной армии у Балицяо было весьма благоприятным по отношению к обороне в случае наступления китайских войск; он прикрывал собой Тунчжао, откуда шла по каналу Байюньхэ коммуникационная линия с Тяньцзинем. Благодаря богатству края войска не терпели ни в чем недостатка, как во время наступления, так и в продолжение стоянки, и успели вполне оправиться от предыдущих маршей.
30 сентября главнокомандующие в присутствии обоих послов собрались на военный совет, на котором было решено дождаться получения подкреплений и затем двинуться на Пекин. Сначала предполагалось разбить и рассеять армию Цэнгэринчи и, если китайцы не сдадут столицу добровольно, пробив осадной артиллерией брешь в городской стене, захватить столицу Китайской империи.
Во время стоянки войск у Балицяо почти ежедневно производились рекогносцировки по направлению Пекина. Рекогносцировка, исполненная английскими войсками 24 сентября вечером, происходила по большому шоссе почти до самых юго-восточных ворот города. Наружная городская стена имела от 43 до 46 футов высоты и казалась весьма прочной; впереди нее находился широкий ров. По показаниям жителей, китайские войска занимали северо-западную часть города, прикрывая собой летний загородный императорский дворец Юньминъюань и дорогу, ведущую на север в Жэхэ. Большая дорога в Пекин, мощенная большими квадратными камнями, из-за отсутствия ремонта была в таком плохом состоянии, что не допускала движения по ней повозок и лошадей. Во время другой рекогносцировки, произведенной двумя днями позже, французские и английские войска дошли до Пекина, не встретив противника. Один конный взвод даже вошел в городское предместье, где едва не попал в плен отряду маньчжурской конницы. Сведения, добытые этой рекогносцировкой, подтвердили результаты 24 сентября.
Наступление на Пекин, предполагавшееся 1 октября, не было начато из-за опоздания подкреплений, которые подошли к Балицяо только 4 октября. С прибытием подкреплений численность французского корпуса достигла 3500 человек, а если прибавить к ним артиллеристов, то 4000 человек. Корпус состоял из 2-го стрелкового батальона, 101-го линейного полка, вновь прибывшего, 102-го линейного полка и 400 морских солдат при трех батареях, из которых одна также прибыла из Тяньцзиня. При французской армии имелось 600 зажигательных ракет. Английская армия имела приблизительно такую же численную силу, как и французская, потому что к ней присоединились: 29 сентября осадная артиллерия, 2 октября войска 2-й дивизии, вытребованной из Тяньцзиня 18 сентября (после сражения у Чжанцзяваня) и следовавшей форсированными маршами, и наконец, 3 октября 1-й королевский полк, прибывший вечером, когда англичане перешли уже на другую сторону канала.
Перед выступлением главнокомандующие приняли меры для обеспечения своей коммуникационной линии с Тяньцзинем. Город Тунчжао был занят батальоном английской морской пехоты числом в 400 человек, а для поддержания навигации на Байюньхэ были оставлены французские понтонеры. Мост у Балицяо прикрывали французские войска: две роты линейной пехоты, имевшие одновременно поручение охранять открытый в Балицяо продовольственный магазин и конвоировать транспорты, отправляемые отсюда к Пекину. Напротив месторасположения английских войск у Балицяо был наведен наплавной мост. Около большой дороги в Пекин выбрали оборонительную позицию, близ которой предполагалось оставить под прикрытием особого отряда большую часть обоза, излишек в боевых запасах, осадный парк и запас продовольствия по 20 октября. В Чжанцзяване были помещены 100 человек французской пехоты под командой 1 офицера и 10 сейков со стороны англичан – для организации летучей почты. Назначение этого гарнизона вызвалось необходимостью обеспечить тыл армии из-за нападений вооруженных шаек, производимых на небольшие команды и отдельно следовавших курьеров. Так, например, по двум сейкам, везшим почту из Мадао в Чжанцзявань, было сделано несколько выстрелов, а при выезде их из деревни Мадао путь был прегражден толпой вооруженных крестьян. Для прекращения этих беспорядков и устрашения жителей деревня Мадао была сожжена отрядом английской пехоты. Это примерное наказание произвело желаемое действие, так как с этих пор нападения прекратились. В то же время в Мадао и в соседних деревнях были вывешены прокламации, в которых сообщалось, что деревня предана огню за беспокойное поведение жителей, и объявлялось, чему они подвергнутся, если будут продолжать вести себя подобным образом.
При дальнейшем наступлении союзников к Пекину, по той причине, что большая дорога между Тунчжао и столицею находится в неудовлетворительном состоянии, коммуникационной линиею было выбрано грунтовое шоссе, пролегавшее по северному берегу канала. Сначала предполагали остановиться на самом транспортном канале, обегающем вокруг Пекина и прекращающемся у северо-восточного угла города Тунчжао на расстоянии 150 шагов от канала Байюньхэ. Излишек вод в транспортном канале передается в Байюньхэ через особо устроенный водоотводный канал. Но затем, когда в канале было найдено 6 или 7 запруд, что заставляло столько же раз перегружать суда, то от использования его как коммуникационной линии отказались.
Взятие Пекина и переговоры с принцем Гуном
3 октября англичане перешли на северный берег канала. 5 октября обе армии двинулись в 6 часов утра, следуя правее большой Пекинской дороги, непригодной для артиллерии, и захватив с собой продовольствия на 5 суток. Союзные войска шли сосредоточенно, опасаясь нападения маньчжурской конницы, так как уже прошло 13 дней после сражения у Балицяо и китайская армия могла оправиться от нанесенного ей удара. После 4- или 5-часового марша союзная армия, не встретив неприятеля, достигла деревни, удаленной на 5 верст от Пекина, и расположилась на ночлег на биваках. С высоких круч, сложенных из кирпича и черепиц, были ясно видны очертания города. Для охраны расположения по направлению к Пекину были выдвинуты сторожевые посты, видевшие за всю ночь только нескольких маньчжурских всадников. Английская кавалерия еще вечером этого дня произвела рекогносцировку и привезла известие, что у северной стены находится маньчжурская конница, расположившаяся в лагере. На следующий день, 6 октября, союзные войска, взяв на себя продовольствие на трое суток, покинули деревню, оставив там весь свой обоз под соответствующим прикрытием. Главнокомандующие, имея намерение еще раз отыскать и разбить китайскую армию, двинули свои войска по направлению северных предместий Пекина. Каждая армия была разделена на две колонны, следовавшие по отдельным дорогам. После двух часов марша по чрезвычайно извилистым путям войска достигли северо-восточного угла городской стены, где им был дан большой привал. В это же время были высланы по всем направлениям разъезды и летучие отряды для поиска неприятеля. Конница противника, встреченная накануне, отступила, оставив позади несколько пикетов, которые удалялись, как только союзники начинали к ним приближаться.
От летучих отрядов были получены сведения, что у северо-западного угла городской стены, на расстоянии 5 верст от места привала, находится укрепленный лагерь, который занимают 10 000 маньчжурских войск. По получении этих известий главнокомандующие решились без промедления двинуться на неприятеля и условились относительно плана атаки. Левая колонна под начальством генерала Коллино должна была атаковать лагерь с юго-востока и со стороны города. Правая колонна французских войск под начальством генерала Монтобана направлялась на середину восточного фаса лагеря. Английские войска должны были следовать в двух колоннах правее французских, причем левая колонна их, состоявшая из пехоты, предназначалась для атаки лагеря с севера, а правая, кавалерийская, должна была отрезать путь отступления на запад. Таким образом главнокомандующие предполагали окружить китайские войска в лагере и захватить их в плен.
Во время наступления союзников к лагерю английские разъезды не встретили никакого сопротивления и видели только несколько кучек неприятельской кавалерии. При приближении войск к лагерю он оказался оставленным еще в предыдущую ночь, а внутри него были найдены лишь следы бивака небольшого отряда конницы, составлявшего, вероятно, арьергард китайской армии. Лагерь имел вид большого квадрата, окруженного земляным валом. Валы, обрушившиеся от времени, поднимались на высоту от 40 до 50 футов. Ров, окружавший прежде укрепление, в некоторых местах совершенно исчез. В лагере генерал Грант получил новое извещение от своей кавалерии, следовавшей на правом фланге наступавших войск, что китайская армия отступила по направлению летнего дворца Юаньминъюань, находящегося на расстоянии от 9 до 11 верст к северо-западу от городской стены. Получив об этом извещение, генерал Грант отправил посланного сообщить о добытых сведениях генералу Монтобану, войска которого стояли на привале. Вместе с этим английский главнокомандующий сделал предложение идти немедленно по направлению к дворцу, причем по обоюдному соглашению сам дворец был назначен общим сборным пунктом обеих армий.
Французские войска от укрепленного лагеря двинулись прямо на север; дороги очень часто перекрещивались, вследствие чего войскам с трудом удавалось отыскать надлежащий путь. Англичане, следовавшие первое время на виду французов, постепенно совершенно отделились от них, и генерал Монтобан не знал, какое направление ими было принято. Точно так же английская кавалерия, находившаяся под начальством бригадира Паттля, потеряв свою пехоту, с разрешения генерала Монтобана присоединилась к французским войскам.
С наступлением ночи благодаря хорошему проводнику французские войска достигли дворца Юаньминъюань. Китайские войска покинули его, по словам проводника, еще накануне и ушли по направлению к северу. Пройдя деревню Хайтин, тянувшуюся около 2 верст, войска перешли через мост и вошли в огромный парк, обнесенный высокой стеной, построенной главным образом из гранита, но не предназначенной для обороны. Через каждые 0.5 версты были расположены большие караульные дома. По западную сторону парка находилось озеро, а по восточную – сам дворец. Он был построен на обширной площади квадратной формы, которую со всех сторон окружали дома придворных. Главный вход, находившийся напротив моста, был прегражден рогатками и охранялся небольшим караулом дворцовой стражи, которая при появлении французов быстро исчезла. Рогатки немедленно сняли, и войска вошли на первую внутреннюю площадь, где по приказанию главнокомандующего расположились биваками. Так как можно было предполагать, что внутри дворца еще скрывается неприятель, то генерал Монтобан по прибытии туда послал для осмотра строений две роты морской пехоты под начальством капитана Кампенона. Разделившись на два отряда, обе роты проникли через боковые входы во второй двор, на котором несколько сторожей обратились в бегство при виде вошедших войск. Пройдя этот двор, имевший 400 шагов ширины, роты подошли ко второй стене, в которой также были найдены проходы. На третьем дворе они перешли по мраморному мосту широкий канал и достигли третьей стены. При наступившей полной темноте, отчасти боковыми входами, а отчасти перебираясь через стену, моряки достигли третьего двора, на котором находилось здание дворца. При появлении французов на этом дворе дурно вооруженная дворцовая стража, которой было около 20 человек, пыталась оказать сопротивление; один из офицеров оказался ранен сабельным ударом, а солдаты в ответ открыли оружейный огонь, положивший на месте нескольких китайцев.
Выстрелы, послышавшиеся внутри дворца, посреди окружающей темноты, произели тревогу и панику на биваках войск. Сначала послышались крики, призывы о помощи, а потом посыпались выстрелы, как раз в том направлении, в котором роты морской пехоты, окончившие рекогносцировку дворца, возвращались на свои биваки. Одним из этих выстрелов был ранен один морской солдат. К счастью, стрельбу удалось скоро прекратить; генералу Коллино было приказано расположиться на втором дворе дворца и занять сильными караулами все выходы из третьего двора. Остальная часть ночи была проведена войсками совершенно спокойно.
Английские войска, выступив с привала одновременно с французскими, после часового марша совсем потеряли их из вида. В то самое время как к генералу Монтобану был отправлен посланный с извещением об отступлении китайской армии по направлению дворца Юаньминъюань, впереди авангарда показался довольно значительный отряд маньчжурской конницы. Местность не позволяла построить боевого порядка, вследствие чего авангард англичан медленно подвигался вперед, перестреливаясь издалека с неприятелем. Выйдя на большую дорогу, ведущую к воротам Аньтин, восточным на северном фасе Пекина, англичане увидели перед собой бивак большого отряда маньчжурской конницы, с которою последовало несколько стычек. Приближение ночи и закрытость местности, не позволявшие определить силы противника, заставили генерала Гранта приостановить из осторожности дальнейшее движение к дворцу Юаньминъюань. Английские войска расположились на биваках там, где их застали сумерки. Значительную часть людей удалось разместить в небольшой деревне, а главная квартира заняла один из храмов, которых тут было много. Таким образом обе союзные армии не соединились в назначенном сборном пункте. Поутру генерал Грант послал разъезды для отыскания своей кавалерии и для определения положения французской армии. Ночью с 6 на 7 сентября все время жгли большие костры, а с рассветом 7 сентября английская артиллерия произвела 21 выстрел через равные промежутки времени, чтобы дать знать французской армии о месте своего расположения. На эти выстрелы бригадир Паттль отправил к генералу Гранту конный отряд с извещением, что летняя резиденция китайских императоров занята французами и что английская кавалерия расположилась в 3 верстах к востоку от дворца.
7 сентября в 8 часов утра генерал Монтобан с многочисленной свитой осмотрел дворец и его редкие сокровища, которые решено было разделить между обеими нациями поровну. Для распределения драгоценных вещей по прибытии генерала Гранта, отправившегося во дворец в тот же день вместе с лордом Эльджином, была назначена смешанная комиссия из офицеров обеих армий. Найденную во дворце в серебряных слитках сумму в 800 000 франков разделили между офицерами и солдатами. В одном из таких дворов дворца, между прочим, найдена была окровавленная одежда, принадлежавшая некоторым из парламентеров, посланных 18 сентября в Тунчжао, и доказывавшая, что обращение с пленными было дурным.
Несмотря на принятые меры для охраны дворца, расстановку караулов и т. д., солдаты французской армии постоянно производили грабежи в строениях, соседних с дворцом. Английские солдаты по причине своего отдаления от Юаньминъюань не могли участвовать в грабежах, но зато многие офицеры прибыли во дворец с целью захватить себе ценные вещи. Генерал Грант считал несправедливым позволить офицерам оставить приобретенное ими имущество, тогда как нижние чины не могут сделать того же. Вследствие этого офицерам приказано было передать захваченные вещи в особую комиссию, с тем чтобы по их продаже приобретенные деньги распределялись между всеми чинами армии. Таким образом, на долю английских войск, кроме денег, найденных в серебряных слитках, пришлось еще 166 000 рублей, что составило около 23 рублей на каждого нижнего чина
От летучих отрядов были получены сведения, что у северо-западного угла городской стены, на расстоянии 5 верст от места привала, находится укрепленный лагерь, который занимают 10 000 маньчжурских войск. По получении этих известий главнокомандующие решились без промедления двинуться на неприятеля и условились относительно плана атаки. Левая колонна под начальством генерала Коллино должна была атаковать лагерь с юго-востока и со стороны города. Правая колонна французских войск под начальством генерала Монтобана направлялась на середину восточного фаса лагеря. Английские войска должны были следовать в двух колоннах правее французских, причем левая колонна их, состоявшая из пехоты, предназначалась для атаки лагеря с севера, а правая, кавалерийская, должна была отрезать путь отступления на запад. Таким образом главнокомандующие предполагали окружить китайские войска в лагере и захватить их в плен.
Во время наступления союзников к лагерю английские разъезды не встретили никакого сопротивления и видели только несколько кучек неприятельской кавалерии. При приближении войск к лагерю он оказался оставленным еще в предыдущую ночь, а внутри него были найдены лишь следы бивака небольшого отряда конницы, составлявшего, вероятно, арьергард китайской армии. Лагерь имел вид большого квадрата, окруженного земляным валом. Валы, обрушившиеся от времени, поднимались на высоту от 40 до 50 футов. Ров, окружавший прежде укрепление, в некоторых местах совершенно исчез. В лагере генерал Грант получил новое извещение от своей кавалерии, следовавшей на правом фланге наступавших войск, что китайская армия отступила по направлению летнего дворца Юаньминъюань, находящегося на расстоянии от 9 до 11 верст к северо-западу от городской стены. Получив об этом извещение, генерал Грант отправил посланного сообщить о добытых сведениях генералу Монтобану, войска которого стояли на привале. Вместе с этим английский главнокомандующий сделал предложение идти немедленно по направлению к дворцу, причем по обоюдному соглашению сам дворец был назначен общим сборным пунктом обеих армий.
Французские войска от укрепленного лагеря двинулись прямо на север; дороги очень часто перекрещивались, вследствие чего войскам с трудом удавалось отыскать надлежащий путь. Англичане, следовавшие первое время на виду французов, постепенно совершенно отделились от них, и генерал Монтобан не знал, какое направление ими было принято. Точно так же английская кавалерия, находившаяся под начальством бригадира Паттля, потеряв свою пехоту, с разрешения генерала Монтобана присоединилась к французским войскам.
С наступлением ночи благодаря хорошему проводнику французские войска достигли дворца Юаньминъюань. Китайские войска покинули его, по словам проводника, еще накануне и ушли по направлению к северу. Пройдя деревню Хайтин, тянувшуюся около 2 верст, войска перешли через мост и вошли в огромный парк, обнесенный высокой стеной, построенной главным образом из гранита, но не предназначенной для обороны. Через каждые 0.5 версты были расположены большие караульные дома. По западную сторону парка находилось озеро, а по восточную – сам дворец. Он был построен на обширной площади квадратной формы, которую со всех сторон окружали дома придворных. Главный вход, находившийся напротив моста, был прегражден рогатками и охранялся небольшим караулом дворцовой стражи, которая при появлении французов быстро исчезла. Рогатки немедленно сняли, и войска вошли на первую внутреннюю площадь, где по приказанию главнокомандующего расположились биваками. Так как можно было предполагать, что внутри дворца еще скрывается неприятель, то генерал Монтобан по прибытии туда послал для осмотра строений две роты морской пехоты под начальством капитана Кампенона. Разделившись на два отряда, обе роты проникли через боковые входы во второй двор, на котором несколько сторожей обратились в бегство при виде вошедших войск. Пройдя этот двор, имевший 400 шагов ширины, роты подошли ко второй стене, в которой также были найдены проходы. На третьем дворе они перешли по мраморному мосту широкий канал и достигли третьей стены. При наступившей полной темноте, отчасти боковыми входами, а отчасти перебираясь через стену, моряки достигли третьего двора, на котором находилось здание дворца. При появлении французов на этом дворе дурно вооруженная дворцовая стража, которой было около 20 человек, пыталась оказать сопротивление; один из офицеров оказался ранен сабельным ударом, а солдаты в ответ открыли оружейный огонь, положивший на месте нескольких китайцев.
Выстрелы, послышавшиеся внутри дворца, посреди окружающей темноты, произели тревогу и панику на биваках войск. Сначала послышались крики, призывы о помощи, а потом посыпались выстрелы, как раз в том направлении, в котором роты морской пехоты, окончившие рекогносцировку дворца, возвращались на свои биваки. Одним из этих выстрелов был ранен один морской солдат. К счастью, стрельбу удалось скоро прекратить; генералу Коллино было приказано расположиться на втором дворе дворца и занять сильными караулами все выходы из третьего двора. Остальная часть ночи была проведена войсками совершенно спокойно.
Английские войска, выступив с привала одновременно с французскими, после часового марша совсем потеряли их из вида. В то самое время как к генералу Монтобану был отправлен посланный с извещением об отступлении китайской армии по направлению дворца Юаньминъюань, впереди авангарда показался довольно значительный отряд маньчжурской конницы. Местность не позволяла построить боевого порядка, вследствие чего авангард англичан медленно подвигался вперед, перестреливаясь издалека с неприятелем. Выйдя на большую дорогу, ведущую к воротам Аньтин, восточным на северном фасе Пекина, англичане увидели перед собой бивак большого отряда маньчжурской конницы, с которою последовало несколько стычек. Приближение ночи и закрытость местности, не позволявшие определить силы противника, заставили генерала Гранта приостановить из осторожности дальнейшее движение к дворцу Юаньминъюань. Английские войска расположились на биваках там, где их застали сумерки. Значительную часть людей удалось разместить в небольшой деревне, а главная квартира заняла один из храмов, которых тут было много. Таким образом обе союзные армии не соединились в назначенном сборном пункте. Поутру генерал Грант послал разъезды для отыскания своей кавалерии и для определения положения французской армии. Ночью с 6 на 7 сентября все время жгли большие костры, а с рассветом 7 сентября английская артиллерия произвела 21 выстрел через равные промежутки времени, чтобы дать знать французской армии о месте своего расположения. На эти выстрелы бригадир Паттль отправил к генералу Гранту конный отряд с извещением, что летняя резиденция китайских императоров занята французами и что английская кавалерия расположилась в 3 верстах к востоку от дворца.
7 сентября в 8 часов утра генерал Монтобан с многочисленной свитой осмотрел дворец и его редкие сокровища, которые решено было разделить между обеими нациями поровну. Для распределения драгоценных вещей по прибытии генерала Гранта, отправившегося во дворец в тот же день вместе с лордом Эльджином, была назначена смешанная комиссия из офицеров обеих армий. Найденную во дворце в серебряных слитках сумму в 800 000 франков разделили между офицерами и солдатами. В одном из таких дворов дворца, между прочим, найдена была окровавленная одежда, принадлежавшая некоторым из парламентеров, посланных 18 сентября в Тунчжао, и доказывавшая, что обращение с пленными было дурным.
Несмотря на принятые меры для охраны дворца, расстановку караулов и т. д., солдаты французской армии постоянно производили грабежи в строениях, соседних с дворцом. Английские солдаты по причине своего отдаления от Юаньминъюань не могли участвовать в грабежах, но зато многие офицеры прибыли во дворец с целью захватить себе ценные вещи. Генерал Грант считал несправедливым позволить офицерам оставить приобретенное ими имущество, тогда как нижние чины не могут сделать того же. Вследствие этого офицерам приказано было передать захваченные вещи в особую комиссию, с тем чтобы по их продаже приобретенные деньги распределялись между всеми чинами армии. Таким образом, на долю английских войск, кроме денег, найденных в серебряных слитках, пришлось еще 166 000 рублей, что составило около 23 рублей на каждого нижнего чина