Бьянчин Хелен. С любовью не спорят

   От моста до восточного края залива Роз-Бэй оставалось совсем немного. Квартира Слоуна располагалась в современном здании, которое стояло почти на берегу залива.
   Здесь было несколько больших, красивых домов, которые украшали окаймленную деревьями улицу. Сюзанна залюбовалась изящными трех — и двухэтажными постройками, отделанными кирпичом и цветной штукатуркой. Каждый из домов отличался своеобразием. По выложенной плиткой дорожке она прошла к тому подъезду, где находилась квартира Слоуна.
   Он ждал ее. Силуэт его высокой фигуры четко вырисовывался на водительском месте плоского, с открытым верхом «ягуара». Удобные брюки, рубашка с открытым воротом и куртка сменили обычный деловой костюм-тройку. Но и сейчас его одежда безошибочно свидетельствовала о том, что перед вами один из самых состоятельных и преуспевающих членов общества.
   Сюзанна затормозила и вышла из машины.
   — Доброе утро. Надеюсь, я не опоздала? — Она и так это знала, но не смогла удержаться от вопроса.
   Независимость в женщине — это прекрасно, но в манере Сюзанны подчеркивать ее есть нечто удручающее, с раздражением подумал Слоун. Он холодно оглядел ее с ног до головы. Кремовые брюки, кремовая блуза, черная куртка усиливали впечатление ее хрупкости. Умелый макияж скрывал тени под глазами. Но не совсем. Слоун с удовлетворением отметил, что спала она нисколько не лучше его.
   — Я поставлю твою машину в гараж. — Он вынул из багажника ее сумку и, положив к себе в машину, вывел «ягуар» на дорогу.
   — Самолет сядет в Брисбене, чтобы забрать Трентона с Джорджией, — сказал Слоун.
   Сюзанна удивилась:
   — Я думала, Трентон поедет с нами из Сиднея.
   — Мой отец последнюю неделю провел в Брисбене. — Слоун кинул на нее быстрый взгляд, выдержал паузу и добавил: — Приглядывал, как он выразился, за тем, чтобы Джорджия не простудилась. Иными словами, опасается, как бы она не замерзла ночью в одиночестве.
   Джорджия редко с кем-нибудь встречалась. В их доме никогда не бывало мужчин, Сюзанна была избавлена от необходимости привыкать то к одному «дяде», то к другому. Джорджия была любящей матерью и к тому же увлеченной своей работой домашней модистки.
   Сколько Сюзанна себя помнила, их с матерью всегда связывали взаимопонимание и горячая привязанность. Они были подруги, не просто мать и дочь.
   В сорок семь Джорджия еще оставалась привлекательной женщиной с изящной, стройной фигурой, аккуратно уложенными светлыми волосами, голубыми глазами и удивительно любящей душой. Она заслужила свое счастье.
   — Из Брисбена мы направимся прямо на остров Данк, а оттуда катер доставит нас на Бедарру, — говорил Слоун.
   Сюзанна отвернулась и смотрела в окно на мелькавшие мимо дома. В каждом из них люди встречали новый день. Матери готовили завтрак, заспанные дети умывались и одевались, собираясь в школу.
   Движение становилось все оживленнее. Когда Слоун свернул к аэропорту и направил машину к месту, отведенному для частных самолетов, было уже почти восемь. Он въехал на парковочную площадку и остановился.
   Сюзанна отстегнула ремень безопасности и уже собиралась открыть дверцу, но Слоун задержал ее.
   — Ты что-то забыла.
   У нее перехватило дыхание: Слоун взял ее за руку и надел на палец кольцо. Она взглянула на сверкающий бриллиант, потом на человека, с которым была совсем недавно помолвлена.
   — Трентон и Джорджия удивятся, если не увидят кольца, — с горькой усмешкой проговорил Слоун.
   Итак, представление начинается! Сюзанна не знала, смеяться ей или плакать. Кого она пытается обмануть?
   — Слоун… — Она запнулась. — Ты только…
   Черт, у него глаза слишком темные, слишком непроницаемые.
   — Что — только?
   — Не переиграй.
   Выражение его лица не изменилось.
   — Что ты имеешь в виду?
   Не стоило ей и рот открывать. Все попытки переговорить его заранее обречены на неудачу.
   — Надеюсь, любые прикосновения будут сведены к минимуму.
   В глазах у Слоуна заплясали чертики.
   — Боишься, Сюзанна?
   — Тебя? Нет, конечно!
   Он смотрел ей прямо в глаза, и от этого было трудно дышать.
   — Возможно, ты не совсем права. — Это звучало как предостережение.
   Она вздрогнула. Надо сейчас же покончить с этим. Пусть он даст ей свой мобильный телефон. Она позвонит Джорджии и объяснится.
   — Нет, — спокойно сказал Слоун. — Мы справимся.
   — Ты умеешь читать мысли?
   — Твои-то? Это несложно.
   Чувство незащищенности было просто невыносимо. С любым другим удавалось носить маску бесстрастия, но Слоун играючи разрушал любую преграду, какую бы она ни пыталась возвести между ними.
   Скорее бы понедельник, чтобы все эти мучения остались позади!
   Реактивный самолет с буквами W-W на борту уже ждал их. Слоун уложил чемоданы в багажный отсек, потом переговорил с пилотом.
   В салоне царила привычная для этой семьи роскошь: пушистые ковры, современное оборудование.
   Их приветствовала изящная, хорошенькая стюардесса.
   — Проходите, садитесь, пристегивайтесь, самолет готов к отправлению. — Она закрыла и загерметизировала дверь, убедилась, что оба пассажира удобно устроились, и сообщила пилоту по внутренней связи о готовности к вылету.
   Взревели турбины, серебристый самолет вырулил на взлетную полосу.
   Скоро они уже были в воздухе и взяли курс на север, держась линии побережья.
   — Сок, чай, кофе?
   Сюзанна заказала сок, а Слоун — кофе. Обслужив их, стюардесса удалилась.
   — Где же компьютер и документы, не терпящие отлагательства? — удивленно спросила Сюзанна, заметив, что Слоун не собирается тут же начать работать.
   Он задумчиво разглядывал ее.
   — Компьютер и документы полежат в багажном отделении. Думаю, перерыв не повредит. — Он с явным удовольствием наблюдал ее недоумение.
   — Я не возражаю против того, чтобы ты занимался своими делами.
   — Еще бы! Это прекрасный повод не поддерживать беседу!
   Она усмехнулась.
   — Как ты догадался?
   Слоун прищурился.
   — Как ты думаешь, не договориться ли нам, чтобы наши версии относительно последних трех недель совпадали? — Он откинулся в кресле. — Я имею в виду мелкие детали: фильмы, которые мы смотрели, театры, обеды с друзьями.
   Разные квартиры. Разные жизни. Дни, заполненные работой. Одинокие ночи.
   Да, ее жизнь нельзя было назвать светской. Сюзанна вспомнила время, которое она проводила вместе со Слоуном. Непрерывная череда обедов и вечеринок, редкие вечера вдвоем дома. Долгие ночи любви, теплое мужское тело, к которому можно прижаться, засыпая, и проснуться от прикосновения его рук и губ.
   Она закрыла глаза, потом резко тряхнула головой, стараясь избавиться от того, что услужливо подсовывала память.
   — Сюзанна?
   Она встретила его взгляд и заставила себя улыбнуться.
   — Да, да, конечно. — Насколько ей помнилось, за последнее время она только один раз сходила в кино. Сюзанна назвала фильм и кратко пересказала сюжет. — А ты? Твоя-то жизнь, не сомневаюсь, была заполнена до краев?
   — Как сказать! — отозвался Слоун. — Я отвертелся от приглашения на обед к Паркинсонам. — Краем глаза он взглянул на нее. — Предположим, у тебя была мигрень.
   — А остальное время?
   Он иронически усмехнулся.
   — Мы обедали вдвоем или оставались дома.
   Сюзанна слишком хорошо помнила подобные вечера. Долгая игра в поддразнивание начиналась с порога квартиры. Обмен лакомыми кусочками, чашками. Обжигающий кофе. Тщательно выбранный фильм по видео или по кабельному ТВ. Пальцы, будто невзначай касающиеся кожи. Мягкие прикосновения губ. Пробуждение чувственности, таящее в себе обещание страсти, и, наконец, полное и сладостное слияние.
   Иногда никакой предварительной игры не было. Просто всепоглощающая страсть заставляла губы искать губы любимого, нетерпеливые руки расстегивали застежки, срывали одежду. Бывало, что они не доходили до спальни.
   Сюзанна встретила взгляд Слоуна и не отвела глаза. На его слова она ничего не ответила.
   Натянутая усмешка замерла на ее губах. Если она откроет рот, то сможет издать лишь жалкий лепет.
   Бездна его темных глаз затягивала, в них таился всепоглощающий огонь. Очень медленно губы Слоуна изогнулись в чувственной улыбке.
   — Воспоминания, Сюзанна?
   Надо попробовать перевести все в шутку, чтобы он не догадался, каково ей.
   — Порой они довольно приятны. — Уж это-то он заслужил. А кое-что можно попробовать забыть. Злобные выходки некоторых его знакомых, например.
   О, черт! С каждым шагом она увязает все глубже. А ведь они вместе всего час. Что же будет к концу уикенда?
   Сюзанна достала заранее приготовленный журнал и принялась перелистывать глянцевые страницы, пока, наконец, не наткнулась на статью, которая могла избавить ее от разговоров до самого Брисбена.
   К счастью, самолет вскоре приземлился. У дальнего выхода с аэродрома, рядом с ангаром, стоял сверкающий лимузин. Отец Слоуна появился в самолете, как только спустили трап.
   — Доброе утро.
   Сходство между отцом и сыном было разительно, только Трентон немного отяжелел и раздался в талии, да и волосы заметно тронула седина.
   Это был добрый человек с живым умом. Способности и опыт позволяли ему с редкой проницательностью справляться с самыми сложными деловыми вопросами.
   Сюзанна встала, позволяя обнять себя.
   — Как приятно видеть тебя, моя дорогая. — Трентон тепло улыбнулся сыну. Махнув в сторону лимузина, он добавил: — Джорджия разговаривает по телефону. — Улыбка его стала еще шире, в глазах заплясали смешинки. — Отдает последние распоряжения по поводу цветов. Пойди поговори с ней, — обратился Трентон к Сюзанне, — а я пока займусь багажом.
   Джорджия, глядя в зеркальце, наводила красоту. Увидев Сюзанну у машины, она чуть покраснела. Девушка поцеловала мать и спросила:
   — Нервничаешь?
   — Нет! Просто очень нужно, чтобы кто-нибудь сказал, что я выгляжу не слишком глупо.
   Джорджия овдовела очень рано и осталась с ребенком на руках. Отца Сюзанна почти не помнила. Он погиб в автокатастрофе, столкнувшись с машиной, за рулем которой был наркоман под кайфом. У них остались кое-какие сбережения, и вместе с режимом строгой экономии это позволяло им время от времени доставлять себя некоторые удовольствия, не доступные людям действительно бедным.
   — Не вижу в твоем поведении ничего глупого, — нежно заверила Сюзанна мать.
   Джорджия виновато погладила дочь по щеке.
   — Я бы предпочла отложить все до вашей свадьбы. Но ведь ты не возражаешь, правда?
   — Не глупи, мама, — мягко сказала Сюзанна. — Слоун постоянно занят. Мы ничего не можем пока планировать. — Она старалась говорить беззаботно, и преуспела. — Кроме того, я уверена, что Трентон и слышать не захочет ни о какой отсрочке.
   — Конечно, не захочет, — раздался низкий голос. — Он этого просто не потерпит. — Трентон нежно взглянул на Джорджию. — Пора лететь, моя радость!
   Сюзанна снова поднялась на борт самолета, за ней шли Трентон и Джорджия. Самолет развернулся, разгоняясь для взлета.
   Отдельный самолет, интимная обстановка. Глядя на Трентона, можно было не сомневаться: он увлечен Джорджией не меньше, чем она им.
   Сомнения Сюзанны очень скоро улетучились. Магическая аура, казалось, окружала влюбленных, пронизывала воздух вокруг них. От этих волшебных флюидов у нее перехватывало горло.
   «То же самое было и у вас со Слоуном», — тихо нашептывал ей внутренний голос.
   Как только появилась надпись «можно отстегнуть ремни», Трентон встал и извлек из холодильника-бара бутылку шампанского и четыре бокала.
   — Время для тоста подходящее, как вы думаете? — Он хлопнул пробкой и, наполнив бокалы, поднял свой. — За здоровье, счастье, — его глаза встретились с глазами Джорджии, потом он повернулся к Слоуну и Сюзанне с беззаботной улыбкой, — и любовь!
   Слоун слегка прикоснулся краем своего бокала к бокалу Сюзанны, и, увидев выражение его лица, она замерла.
   Осторожней, одернула себя девушка. Это же только игра. Она овладела собой настолько, что подарила ему ослепительную улыбку, прежде чем повернулась к матери и Трентону.
   — За вас.
   Она никогда не пила до завтрака, и шампанское на голодный желудок было не самым лучшим началом дня.
   Слава богу, в баре стояло блюдо с маленькими бутербродами, и Сюзанна съела один до того, как второй раз глотнула шампанского.
   Слоун протянул руку и намеренно неторопливым движением заправил прядь волос ей за ухо. При этом он с удовольствием заметил, как широко раскрылись ее глаза и негодующе взметнулись ресницы. А жилка на шее запульсировала быстрее.
   Предстоят четыре забавных дня. Да еще три ночи! — посмеивался про себя Слоун.
   А Сюзанна чувствовала напряжение во всем теле. Может, она сходит с ума? Зачем только позволила втянуть себя в такую рискованную ситуацию!

Глава ТРЕТЬЯ

   Остров Бедарра напоминал ярко-зеленый драгоценный камень, брошенный посреди лазурного моря. Уединенный, удаленный от остального мира, прекрасный, как только может быть прекрасен уголок нетронутой дикой природы. Попасть туда можно было лишь на катере с ближайшего острова Данк.
   Казалось, что тропический лес покрывает остров целиком. Но, когда катер подошел поближе, Сюзанна увидела, что среди густой листвы мелькнули черепичные крыши домов.
   Море было удивительно прозрачно. Она заглядывала в его пронизанные светом глубины, которые, казалось, можно разглядеть до самого дна. Все вокруг дышало удивительной умиротворенностью, звало отдохнуть от шума и гама городской жизни.
   Шестым чувством Сюзанна уловила появление Слоуна. Легкая дрожь пробежала у нее между лопаток, когда он подошел и встал совсем рядом.
   Они не касались друг друга, но она осознавала, как мало расстояние между ними и как легко, чуть отклонившись назад, прислониться к нему.
   Она зажмурилась, пытаясь забыть, что именно так они стояли когда-то раньше. Смотрели на спящий город из громадного, от пола до потолка, окна его квартиры. И Слоун притягивал ее к себе близко-близко и прижимался губами к ямке на шее, целовал затылок, теребил мочки ушей.
   То были времена, когда она откликалась на каждое его прикосновение, поворачивалась в полукруге его рук, обращая к нему лицо, требуя поцелуя. И этот поцелуй бывал то нежным и мягким, то требовательным и страстным. И неизбежно они оказывались в постели, долгие часы предаваясь любви.
   Пальцы Сюзанны впились в борт катера. Тот тем временем сбавил скорость, причаливая к маленькой пристани. Были ли воспоминания Слоуна такими же живыми?
   В этот момент послышались голоса Джорджии и Трентона.
   — Пора выгружаться, — сказал Слоун.
   — Как прекрасно, — тихо заметила Сюзанна, ступая на тропку, которая вела к главному строению.
   — Здесь уединенно, — заметил Трентон. — Гарантируется отсутствие посторонних.
   Их встретили радушно, все документы оформили на редкость быстро, отправили багаж на отдельные виллы, подали ключи.
   Сюзанна с ужасом поняла, что, конечно, ее поселят со Слоуном на одной вилле. Их же считают помолвленными.
   — Встретимся за ланчем. — Трентон взял ключи и взглянул на часы. — Скажем, через полчаса?
   По извилистой тропинке они добрались до виллы Трентона и Джорджии. Дальше Слоун и Сюзанна пошли вдвоем.
   Она прислушивалась к щебету птиц в ветвях деревьев, машинально размышляя, чье это пение. Иногда мелькали яркие попугаи с красными хохолками и перьями, отливающими сине-зеленым.
   Слоун открыл дверь и пропустил Сюзанну в дом. Она резко повернулась к нему.
   — Ты ведь знал, да? — почти выкрикнула она, с трудом подавляя ярость.
   — Что мы будем жить вместе? Да. — Он смотрел на нее совершенно невозмутимо. — Но ты ведь и не думала, что нас поселят раздельно?
   Сюзанна со злостью следила, как Слоун прохаживается по комнате. Ей безумно хотелось что-нибудь разбить или швырнуть — желательно в него.
   — И конечно, Трентон арендовал весь остров! Значит, свободного помещения не найти. Нам придется изображать двух голубков в гнездышке, — язвительно проговорила Сюзанна, давая выход злости.
   Единственная спальня с двумя кроватями помещалась на верхнем этаже просторной двухэтажной виллы. К спальне примыкала туалетная комната. Бесшумный вентилятор освежал воздух, деревья за окном, переплетясь ветвями, стояли сплошной зеленой стеной, создавая ощущение полной уединенности и оторванности от всего мира. Четыре дня вынужденного сосуществования… Чтобы пережить их, ей потребуется вся ее воля.
   — Какую кровать ты предпочитаешь? — спросила она безразличным тоном.
   Слоун задумчиво разглядывал ее.
   — Ты не хочешь спать вместе?
   — Нет. — Хватит и того, что придется жить с ним в одном доме, с одной общей спальней. Делить еще и постель…
   Слоун внимательно следил за выражением ее лица.
   — Очень жаль.
   Глаза Сюзанны сердито сверкнули.
   — Надеюсь, ты не ожидал, что я соглашусь?
   — Нет, — он усмехнулся, — не ожидал. — Его улыбка стала шире. — Но ты так восхитительно это переживаешь!
   Да как он… Она открыла рот, готовая излить на него поток негодования, но сдержалась.
   — Я думаю, — четко выговаривая слова, произнесла она, — что нам не стоит злить друг друга. А то это может плохо кончиться.
   — Надеюсь, до драки дело не дойдет? — Слоун усмехнулся откровенно насмешливо. Темные глаза блеснули мальчишеским озорством. — Сразу предупреждаю, Сюзанна, не жди, что я буду вести себя как джентльмен.
   Разговор принял двусмысленный оттенок, и Сюзанна постаралась вернуть его в безобидное русло. Внимательно оглядев обе кровати, она живо представила Слоуна, который корчится, поджав длинные ноги, на меньшей из них.
   — Можешь занять большую.
   — Очень любезно с твоей стороны.
   — Половина гардероба моя, — твердо продолжала Сюзанна. — И половина времени и пространства в ванной — тоже.
   Ленивая улыбка тронула уголки его губ.
   — Решено.
   Она осторожно взглянула на него. Его покорность показалась ей подозрительной.
   В дверь постучали, и Слоун не спеша спустился вниз и впустил слугу с их чемоданами. Потом сам отнес чемоданы наверх.
   — Надо распаковать вещи.
   Следя за каждым движением Слоуна, она вынула несколько смен белья, разложила все по ящикам, повесила на плечики верхнюю одежду и расставила свои туалетные принадлежности так, чтобы занять не больше половины столика перед зеркалом.
   — Нужно что-нибудь погладить?
   — Нет. — Она смотрела, как он достает свои вещи, аккуратно развешивает их в шкафу, бросает под кровать тапочки, кладет на полку рубашки.
   — Когда будешь готова, скажи. Пойдем составим компанию Трентону и Джорджии.
   Надо причесаться и подкрасить губы.
   — Еще пять минут.
   В туалетной комнате Сюзанна задумалась, разглядывая свое отражение. Она побледнела и осунулась.
   Ладно, тени, румяна и помада поправят дело. В последнюю секунду она решила собрать волосы узлом на затылке.
   Вот и все. Рука автоматически потянулась к духам, которые не так давно подарил ей Слоун. Мгновение поколебавшись, Сюзанна решительно взяла духи.
   А, к черту! Ей нравится этот запах, она никого не собирается ловить в свои сети. Если Слоун подумает так, тем хуже для него.
   Чуть-чуть духов на запястья и в ложбинку между грудей. Она почувствовала себя немного лучше и спокойно вышла из ванной.
   Слоун окинул ее оценивающим взглядом, взял свои солнечные очки, подал ей другие и отступил, пропуская даму вперед.
   От него словно исходили невидимые флюиды, волнуя ее всякий раз, когда он оказывался рядом с ней.
   — Проголодалась?
   Стараясь не замечать обращенного на нее взгляда, она пробормотала:
   — Да.
   В его глазах сверкнул огонек, и он поднес к губам ее руку.
   Осторожно и безуспешно попытавшись освободиться, Сюзанна спросила, стараясь не выдать волнения:
   — Несколько преждевременная демонстрация страсти. Не перестарайся, Слоун, — предостерегла она предательски севшим голосом и покраснела, увидев откровенно вызывающую улыбку.
   — Какое у тебя живое воображение.
   Слишком живое. В этом вся проблема.
   Ресторан оказался просторным, столики стояли далеко друг от друга и в зале, и на крытой террасе. С нее виден был залив, который переходил в океан.
   — Сядем внутри или на террасе?
   — На террасе, — без колебаний решила Сюзанна.
   Джорджия и Трентон еще не появлялись, и они выбрали столик в тени.
   — Минеральной воды?
   Она мило улыбнулась.
   — Лучше апельсинового соку.
   Слоун чуть-чуть улыбнулся.
   — Отказываешься от пищи из рук врага, а, Сюзанна?
   — Зачем мне лишние осложнения, Слоун, раз на ближайшие три дня предполагаются всеобщие мир и гармония.
   — Зачем, действительно?
   Он говорил так кротко, что невозможно было придраться. Но то ли искорка в глазах, то ли приподнятые брови предупреждали, что не стоит испытывать его терпение, пытаясь отыграть очки в игре.
   Почти бегом к ним приблизилась молоденькая официантка, чтобы принять заказ, засуетилась вокруг Слоуна, не в силах отвести взгляд от его привлекательного лица.
   Сюзанна ощутила что-то похожее на ревность. Черт, почему ее подсознание так реагирует на этого человека, хотя она постаралась исключить его из своей жизни?
   Как это было легко, пока она не видела его или общалась с ним только по телефону! Совсем другое дело — встретиться лицом к лицу: такое ощущение, что все преграды между ними готовы вот-вот рухнуть.
   Разговор показался ей безобиднее молчания.
   — Расскажи мне о последних делах, в которых ты участвовал.
   — Попытайся развлечь меня при помощи другой темы, это уже было.
   Насмешка окончательно вывела ее из себя.
   — Ты предлагаешь поговорить о погоде?
   — Попробуй все-таки объяснить, почему ты ушла от меня.
   Надо во что бы то ни стало уклониться от объяснений.
   — Ты хочешь, чтобы Трентон и Джорджия застали нас в разгар шумного выяснения отношений?
   Он откинулся в кресле и заложил руки за голову.
   — Моя дорогая Сюзанна, мне редко требуется повышать голос.
   Зачем ему кричать, когда он способен довести противника до неистовства невзначай брошенной фразой? Гнев — это по ее части.
   — И место, и время выбраны неудачно.
   Появление официантки с подносом, на котором стояли два высоких стакана с апельсиновым соком, приостановило спор. Сюзанна наблюдала, как девушка разыгрывает целое представление, расставляя на столе декоративные подстаканники, а потом — с тем же изяществом — стаканы.
   — Если вам что-то понадобится, позовите. — Кокетливая улыбка в сторону Слоуна, и она скрылась в баре.
   — О, боже мой! — Сюзанна передразнила официантку, состроив сладкую гримаску. — Один взгляд — и она у твоих ног.
   Слоун усмехнулся.
   — Надеюсь, ты заметила, что с моей стороны никаких шагов сделано не было.
   Я заметила, подтвердила про себя Сюзанна. Я все связанное с тобой замечаю.
   Она отпила глоток ледяного сока.
   — Эта официанточка кажется вполне доступной.
   Слоун прищурился.
   — Ты забываешь, — он слегка растягивал слова, — что я здесь с тобой.
   Такая простая фраза. А за ней столько сложностей! Сюзанна вздохнула.
   — Мы весь день только и делаем, что препираемся. Что же будет к концу четвертого дня?
   Лицо его приобрело загадочное выражение, от которого у нее внутри что-то перевернулось.
   — Право, не знаю, что и думать, — с напускным простодушием ответил Слоун. — Но с нетерпением жду, как будут разворачиваться события. — Он поднял стакан. — За нас.
   — Никаких «нас», — охладила его Сюзанна.
   — Разве?
   Ответом был убийственный взгляд.
   — Еще шаг, Слоун, и ты увидишь, что я умею кусаться.
   — Не вздумай! Джорджия и Трентон вошли в ресторан, — насмешливо предостерег он, и она попыталась срочно изобразить нежную улыбку влюбленной дурочки. Слоун склонился к ней и погладил по щеке.
   С нарочитым спокойствием она взяла его руку, поднесла к своим губам и незаметно прикусила палец, вложив в этот укус всю силу накопленной злости.
   Триумф, пусть краткий, был сладок. Хотя она не сомневалась, что ответ вскоре последует.
   — Ну чем не идиллия? — умилилась Джорджия, садясь в кресло, которое предусмотрительно отодвинул Трентон.
   — Да, чудесно, — согласилась Сюзанна. Любые муки оправданны, когда видишь маму такой счастливой. Даже бесконечные препирательства со Слоуном.
   — Я проверил у гостиничного персонала, все ли готово, — сказал Трентон, усаживаясь в другое кресло.
   Рядом с ним возникла официантка, приняла заказ и направилась к бару.
   Да, все идет как по маслу, раз здесь представители семьи Уилсон-Уиллоуби. Их появления достаточно, чтобы вся обслуга поднялась как по тревоге.
   Успех не приходит к слабым духом, неуверенным или пассивным. Ни Трентон, ни Слоун к таким не относились. Они привыкли властвовать, если нужно — становиться безжалостными. И это отталкивало Сюзанну, хотя, как ни странно, одновременно и восхищало.
   — Когда прибывают гости?
   — Завтра утром. Катер сделает один рейс вне расписания и доставит их с острова Данк.
   На ланч подали очень вкусную закуску из морепродуктов, за которой последовали рыба-гриль и салат, на десерт были предложены фрукты.
   — Я знаю всех приглашенных? — спросила Сюзанна, надеясь, что вопрос звучит достаточно безразлично.