Он не стал ждать.
   — Я уже получил специальное разрешение на брак. Все, что требуется от тебя, — это поставить свою подпись. Служба состоится завтра утром.
   Сюзанна с трудом выговорила:
   — Завтра? — Голос ее прозвучал едва слышно. — Ты с ума сошел?
   — Я в здравом уме и твердой памяти.
   Сюзанне захотелось присесть, ноги отказывались держать ее.
   — Но мы же не можем…
   — Можем. Ты знаешь законы не хуже меня. — Слоун помолчал, потом приложил палец к ее губам. — Джорджия и Трентон будут свидетелями.
   — Ты думаешь, я соглашусь? — слабым голосом спросила она.
   Он посмотрел на нее. Долгие, томительные минуты внимательно изучал ниспадающие светлые волосы, обрамляющие нежное лицо, прекрасные синие глаза.
   — Мы можем возвратиться в Сидней завтра и заняться организацией грандиозного события года. Назначить дату и место его проведения, выбрать меню, составить список гостей, заказать тебе свадебное платье от самого знаменитого модельера и все такое прочее. Если тебе этого хочется, я с радостью подчинюсь твоему желанию. — Он на минуту умолк, потом заговорил снова: — Лишь бы ты была со мной. — Его пальцы нежно прикоснулись к щеке девушки, приподняли подбородок. — Или мы можем тихо пожениться прямо здесь, завтра. — Он выжидательно улыбнулся. — Выбирай.
   Жизнь со Слоуном. Жизнь без Слоуна. Никакого выбора не было. Никогда.
   — Завтра? — недоверчиво переспросила она.
   — Завтра, — подтвердил он.
   — Ты все это придумал заранее, — нетвердо спросила она, — да?
   Он снова приложил палец к ее губам.
   — Я хотел жениться на тебе. Когда и где — зависело от обстоятельств.
   Сюзанна всматривалась в его лицо, все больше убеждаясь, что Слоун не шутит.
   — Венчание Джорджии и Трентона, этот курорт на острове… — Она остановилась, машинально подняла руку и заправила за ухо выбившийся локон. — Их планы дали тебе возможность…
   — Обнаружить правду, — закончил он.
   — Но что, если бы…
   И снова из-за внешнего спокойствия проглянуло напряжение, которое он так старательно подавлял. Даже на время потеряв ее, он чуть не сошел с ума.
   — Ты написала, что тебе нужно подумать, — тихо сказал Слоун. — Я поклялся, что дам тебе время… в разумных пределах.
   Сюзанна помолчала, стараясь вникнуть в смысл его слов.
   — Ты так сильно верил в меня?
   Он улыбнулся, услышав легкую дрожь в ее голосе, поднял руку и заправил ей за ухо другой локон.
   — Да.
   В этом обычно непроницаемом красивом лице она разглядела истинную страсть, и душа ее начала оттаивать.
   — Спасибо, — просто сказала она.
   Он склонился к ней и провел губами по ее щеке, постепенно приближаясь к уголку рта.
   Уже не сомневаясь, она слегка повернула голову и приоткрыла губы, встречая его поцелуй, который становился все горячее, пока кипящей лавой не растекся по всему телу.
   Прошла целая вечность, прежде чем Слоун смог оторваться от нее.
   — Нам надо подумать, как организовать свадьбу.
   Сюзанна усмехнулась.
   — Мне, по-моему, нечего надеть.
   — Найдется.
   Мысленно она перебрала свой гардероб. Бледно-голубое шелковое облегающее платье, которое она надевала днем раньше, пожалуй, подойдет… конечно, если его удастся как следует почистить к нужному сроку.
   Он улыбнулся. Вокруг глаз веером разбежались морщинки.
   — Значит, «да»?
   Сюзанна попыталась сохранить серьезный вид, но у нее это плохо получилось.
   — Это зависит от вопроса, на который я должна ответить «да».
   И опять он стер усмешку с ее лица, склонившись к ней, целуя в шею, в губы.
   — Я говорил о том, согласна ли ты выйти за меня замуж. — От ласки его горячих губ мысли у Сюзанны путались. — Завтра.
   Да! — кричало все в ней. Сколько надо сказать ему, сколько пообещать.
   — Слоун…
   Пораженный сменой ее настроения, подчеркнутой серьезностью голоса, Слоун поднял голову, молча глядел на ее нежные припухшие губы, расширенные от возбуждения глаза.
   — Я люблю тебя, — сказав эти слова, она подарила ему всю себя. Не только тело, но и сердце, душу — все.
   Его руки слегка дрожали, когда он сжал ими ее лицо.
   Радость, любовь, страсть читались в его взгляде, и все это лишь для нее.
   — Спасибо тебе, — нежно проговорил он.
   Злоба, непонимание, беспомощность, омрачавшие последние несколько недель, исчезли без следа. Он верил, что возврата к этому уже не будет.
   Никто больше не посмеет разрушить то, что соединяет их. Не будет больше сомнений, неуверенности. Уж он позаботится об этом.
   Сюзанна наблюдала за выражением его глаз и видела решительность, заботу. И любовь.
   Он касался ее лица с благоговением, от которого ей хотелось плакать.
   — Я твой, — шептал он, — навсегда. — Он улыбался, и от этого Сюзанне казалось, что тело ее становится мягким как воск.
   Она быстро-быстро заморгала, чтобы стряхнуть с ресниц подступившие слезы.
   — Тогда, по-моему, нам стоит пожениться завтра. — Ей удалось улыбнуться дрожащими губами. — И что только подумают Джорджия и Трентон?
   Слоун поцеловал ее в кончик носа.
   — Обрадуются. Будь уверена.
   Она прижалась к нему, чувствуя исходившую от него силу и надежность.
   — Давай… — Она запнулась, потому что его рука скользнула за край ее топика и начала поглаживать грудь.
   — Займемся любовью? — Его хриплый голос таил обещание.
   — А потом пойдем гулять по пляжу… — В лунном свете, в спокойствии ночи, при шуме прибоя, набегающего на песок. Они смогут насладиться магией острова, оторванного от шумной жизни света, охраняющего их покой.
   — Обязательно, — согласился Слоун.
   — Если у тебя, конечно, хватит сил подняться, — не удержалась Сюзанна. Он засмеялся и опять прильнул к ее губам упоительным поцелуем.
   — Надеешься выжать из меня все соки, голубушка? — посмеивался он, поднимаясь по лестнице с ней на руках.
   Раздеваясь, Слоун не отрывал от девушки темных, внимательных глаз, в которых горела страсть, заставляя замирать ее сердце. Медленно Сюзанна стянула с себя топик и бросила его на пол.
   Слоун опустился на постель рядом с ней. Она прикоснулась губами к его плечу, потом к жесткому соску, к темным завиткам волос, которые дорожкой тянулись вниз.
   Кончиком языка она провела по границе между шелковой тканью трусов и голым телом. Слоун задрожал от возбуждения. Со смелостью, которой сама от себя не ожидала, Сюзанна зубами потянула вниз резинку трусов, и они свернулись узкой полоской вокруг его бедер.
   Необыкновенно красиво было это возбужденное мужское тело, сулившее наслаждение им обоим.
   Сюзанне хотелось плакать и смеяться одновременно. От счастья быть с ним, от ощущения полноты жизни, от своей открытости всем радостям мира. Ей хотелось сказать об этом Слоуну, разделить свое счастье с ним.
   Так она и сделала. Страстно, безоглядно, не сдерживая себя никакими страхами и ограничениями.
   И вместе они достигли такой высоты блаженства, на которую не поднимались прежде.
   Сюзанна прижалась щекой к теплому телу Слоуна. Ей не хотелось двигаться. Наверное, она и не смогла бы.
   — Думаю, прогулка при луне покуда откладывается.
   Смешливый голос Слоуна вывел Сюзанну из полудремоты. Открыв глаза, она увидела, что комната залита розовым светом раннего утра.
   — Ну и пусть, — пробормотала она, — ее можно заменить утренним купанием.
   Слоун засмеялся. Она подняла голову, поглядела на него и сморщила нос.
   — Думаешь, у меня сил на это не хватит?
   В уголках его глаз появились озорные морщинки.
   — Ну, я ведь буду с тобой на случай, если ты станешь тонуть.
   — Ты, конечно, полон энергии в это прекрасное утро? — Она небрежно провела рукой по его груди, путаясь в курчавых волосках, чувствуя, как напрягаются мускулы.
   — Попробуй спуститься пониже, и я не отвечаю за последствия, — хрипло предупредил Слоун.
   — Это была просто небольшая проверка, — сказала она лукаво, и в тот же момент сильные руки подняли ее к нему на грудь. Потом он перекатился с ней вместе, подминая под себя и одновременно впиваясь в ее рот поцелуем.
   Она обхватила его ногами, разделяя его пыл, отдаваясь с неистовством, которое не скоро сменилось более спокойными ласками…
   — Пошли купаться, — проговорила она наконец дрожащими губами. — Иначе мы никогда отсюда не выберемся.
   Они встали, надели купальники. Сюзанна взяла халат, а Слоун полотенце.
   Снаружи царила полная тишина. Птиц не было слышно, ветер стих, только их шаги по дорожке к пляжу нарушали утреннее безмолвие.
   Новый день просыпается, думала Сюзанна, глядя, как постепенно расцветают все краски вокруг. Похрустывал белый песок, море меняло оттенки от нежно-голубого до ярко-синего, сливаясь на горизонте с лазурным небом. Воздух был теплым, но в нем пока не ощущалось дневного жара.
   Прямо перед ними появился золотой краешек солнца. Поднимаясь все выше, оно озаряло мир ясным светом. В ветвях проснулись и защебетали первые птицы.
   Слоун смотрел только на нее. Окружающая красота, казалось, не занимала его.
   — Хочешь пройтись вдоль берега?
   Она слегка обернулась:
   — Что, побродить по щиколотку в воде, пособирать ракушки?
   — А может, принести купание в жертву томному теплому душу?
   Сюзанна поймала его руку, усмехнулась:
   — Трусишка! Освежающее холодное купание, обильный завтрак… Как раз то, с чего должен начинаться день. — Не закончив, она пустилась в бегство к воде. — Слоун! Ты не посмеешь…
   Прохладная, удивительно приятная вода. Обильный завтрак после теплого душа.
   Потом события замелькали с удивительной быстротой.
   Священник не удивился, когда его попросили провести еще одну церемонию. Джорджия и Трентон были поражены и обрадованы. Персонал ресторана с готовностью пообещал приготовить небольшой, но изысканный свадебный стол.
   Сюзанна только восторженно ойкнула, когда Джорджия сняла чехол с бледно-кремового шедевра портновского искусства из шелка и кружев, достала туфли и длинную фату.
   — Оно прекрасно. И размер, и длина — все идеально. А ты не?..
   — Была в сговоре? — сказала Джорджия. — Клянусь тебе, нет.
   — Ты не спрашиваешь, нет ли у меня сомнений?
   — Зачем? — мягко ответила мать. — Ты бы не сделала этого, если бы они у тебя были.
   Нет, согласилась Сюзанна, задумчиво разглядывая себя в зеркале.
   Была почти половина двенадцатого, когда она в последний раз поправила фату и отошла от зеркала.
   — Ты неотразима, — улыбнулась Джорджия.
   — Не смей плакать, — дрожащими губами предупредила Сюзанна. — А то я тоже заплачу и придется краситься снова, а Слоун пошлет за нами Трентона, прибежит следом сам, а после явится и священник. Предпочитаю обойтись без этого. К тому же лучше не давать повода для разговоров о том, что поспешное венчание прикрывает вульгарное похищение невесты. Представляешь, сколько сплетен появится в колонках светской хроники!
   Джорджия взяла дочь под руку.
   — Да, немыслимо допустить что-нибудь подобное.
   С одного конца ресторана столы сдвинули, чтобы освободить место для изящной арки, украшенной гирляндами нежно-розовых цветов. Звучала нежная музыка. К арке вел неизменный красный ковер.
   Сюзанна глубоко вдохнула, мать ободряюще сжала ее локоть. Под аркой их уже ждали Слоун с Трентоном и священник.
   Почти одновременно мужчины повернулись, глядя, как их любимые приближаются к ним.
   Сюзанне казалось, что время остановилось. Ее глаза встретились с глазами Слоуна, и все остальное перестало существовать. Изнемогая под тяжестью своего безмерного чувства, она едва держалась на ногах.
   Слоун взял ее руку и поднес к губам.
   Она едва сознавала, что Джорджия встала рядом с ней, смутно различала голос священника, произносившего торжественные слова обета и наконец после обмена кольцами объявившего их мужем и женой.
   — Вы можете поцеловать невесту.
   Слоун поднял фату и прижался губами к ее губам с такой страстью, что Сюзанна слегка покраснела.
   Потом они пили шампанское из хрустальных бокалов, фотографировались и наконец заняли свои места за празднично украшенным столом. Им подали множество замечательных блюд и в завершение — грандиозный свадебный торт. А потом опять шампанское, фрукты, кофе…
   Должно быть, это одна из самых тихих свадеб, подумала Сюзанна. Зато и все вокруг дышало домашним теплом. Наконец молодожены поднялись, поблагодарили Джорджию и Трентона, священника, персонал ресторана и вышли. К сожалению, романтическая идиллия подходила к концу. Через полчаса им предстояло отправляться катером на остров Данк, где будет ждать частный самолет, готовый вылететь в Сидней.
   На вилле Слоун взял ее за руки и привлек к себе.
   — Не думаю, что у нас есть время для этого, — чуть запинаясь, сказала Сюзанна, увидев, что он наклоняется к ней.
   — Зависит от того, что ты понимаешь под словом «это», — поддразнил Слоун, касаясь ее губами.
   Со стоном Сюзанна приникла к нему. Казалось, прошла целая вечность, пока они наконец оторвались друг от друга.
   — Думаю, — с трудом выговорила Сюзанна, — надо все-таки переодеться и упаковать вещи.
   Его дыхание касалось ее лба.
   — Переодеться, но не упаковываться. — Он прижался лицом к ее виску. — Мы остаемся здесь.
   — Как мы можем остаться? Я должна быть завтра на работе. И у тебя наверняка намечены деловые встречи. — Голос ее сорвался до едва слышного шепота. — Это невозможно.
   Слоун поднял голову и внимательно посмотрел ей в лицо.
   — Возможно. Просто пришлось позвонить в несколько мест.
   — Но ты же не…
   — Да.
   — Моя работа…
   — Никуда не денется, пока ты хочешь ее сохранить.
   Сюзанна перевела дыхание.
   — Что ты им сказал?
   — Правду. — Его палец лег в ложбинку у ее шеи, словно в ожидании отклика. — Тебе дали отпуск на неделю и шлют поздравления.
   Что ж, работа, конечно, может и подождать. Но Слоун, между прочим, в совершенно ином положении.
   — А ты?
   — Все было заранее распланировано. — Он пожал плечами. — Кое-что пришлось отложить.
   — Надолго?
   — До пятницы.
   Ей захотелось обнять и поцеловать его крепко-крепко.
   — Я люблю тебя, — выговорила она с благодарностью. — И докажу тебе, как сильно.
   — Обещаешь?
   Сюзанна улыбнулась ему.
   — О, да. Совершенно определенно. Но теперь мы переодеваемся и провожаем Джорджию и Трентона на катер.
   Он покорно склонился перед ней.
   — А после?
   — День свадьбы должен быть необыкновенным. — Сюзанна улыбнулась. — Надо позаботиться, чтобы воспоминания сохранились на всю жизнь. — Она начала загибать пальцы, один за другим. — Шампанское, вальс молодоженов, бросание букета невесты. — Ее синие глаза, казалось, стали еще ярче. — Первый день все устраивал ты. По-честному, второй принадлежит мне.
   Слоун взял ее руки, целуя запястья.
   — Думаю, что могу на это пойти.

Глава ОДИННАДЦАТАЯ

   Они попали на причал за несколько минут до того, как Джорджия и Трентон вместе со священником поднялись на катер. Последовало недолгое, но теплое прощание.
   — Я жду вестей из Парижа, — напомнила Сюзанна, целуя Джорджию.
   — Решено.
   Вместе со Слоуном она смотрела, как катер исчезает из виду, потом повернулась к нему.
   — Пойдем пройдемся по пляжу.
   Он взглянул на нее и, заметив легкие тени под глазами, виновато хмыкнул. Ей надо поспать. Черт, пожалуй, им обоим.
   — Никакого лазания по скалам, — предупредил Слоун. В ответ Сюзанна весело и заразительно рассмеялась.
   — Собираешься поберечь силы?
   — Твои не меньше, чем свои.
   По мягкому песку они дошли до ближайшего мыса, потом вернулись назад по своим следам. Бассейн манил к себе, и они немного поплавали, медленно, лениво. Потом, расположившись рядышком в шезлонгах, подставили мокрые тела свежему ветерку.
   Сюзанна, наверное, уснула, потому что в мозгу ее мелькали разрозненные обрывки событий последних дней.
   Солнце спускалось низко, на песок легли длинные тени.
   — Уже поздно.
   — Какая разница? — приподнялся на руке Слоун.
   Быстрым движением она встала.
   — Через полчаса обед. Пора идти принимать душ и одеваться.
   Скоро они уже сидели на террасе, любуясь видом на залив. Сюзанна заказала шампанское, вместе они выбрали меню, решив, что предпочтут салаты и фрукты.
   Оба были во власти сладостного предвкушения и нарочно медлили, по молчаливому соглашению оттягивая возвращение на виллу.
   В ресторане звучала музыка, Сюзанна улыбнулась, когда Слоун встал и подал ей руку.
   — Ты ведь хотела потанцевать.
   В раю не может быть лучше, подумала она, оказавшись в его объятиях. Его руки сомкнулись у нее за спиной, губы мимолетно касались виска, даря обещание, от которого закипала кровь.
   Как просто прошептать сейчас:
   — Давай уйдем отсюда.
   Слоун почувствовал момент, когда она была близка к этому, и поцеловал ее в кончик носа. Будут и другие ночи, целая жизнь впереди. Он закрыл глаза. Боже, благодарю тебя за все это, промелькнуло у него в голове.
   Понимает ли Сюзанна, как много значит для него? Как горька была перспектива остаться без нее?
   С первого момента их встречи он знал, что она не такая, как другие. В ней не было ничего показного, продуманного кокетства, расчета. Честная и прекрасная душа.
   Возможно, вначале он напугал ее своим напором. Да и имя Уилсон-Уиллоуби только отпугнуло ее, заставило вести себя особенно осторожно.
   Ночь, когда он вернулся к себе домой и обнаружил, что она исчезла, была одной из самых тяжелых в его жизни. За несколько минут он пережил и страх, и горечь потери, и медленно нараставшую ярость, равной которой прежде не испытывал. В ее записке не было ни телефонного номера, ни адреса, никакого способа добраться до нее. Надо было ждать следующего утра, когда она должна была появиться на работе.
   — Теперь время для букета невесты.
   Отпустив ее, он смотрел, как она идет к ближайшему столу, который украшали свежие цветы.
   — И кому ты собираешься его бросить?
   — Да, это серьезная проблема, — озадаченно согласилась она. — Официанту? Или барменше?
   Слоун поднял руку, и через несколько мгновений человек пять персонала выстроились перед ними.
   — Только это не совсем настоящий букет.
   — Ерунда.
   И правда, никто не придал этому никакого значения. Сюзанна радостно засмеялась, увидев, как, пролетев несколько метров, букет распался и цветы подхватили две пары рук.
   Обернувшись к Слоуну, она, сверкнув глазами, кивнула.
   — Теперь можно идти.
   Снаружи луна заливала всю округу бледным светом. На полпути Сюзанна остановилась и поцеловала мужа. Он резким движением притянул ее к себе, и легкое, почти дружеское прикосновение превратилось в страстную ласку.
   У них впереди почти целая неделя, и они посвятят ее неге, и праздности, и долгим ночам любви, думала Сюзанна, направляясь к вилле. Романтическая сказка, которая дарована им, прежде чем вернуть их к реальной жизни, спешке и сутолоке большого города. Как ни странно, неизбежные светские обязанности больше не внушали ей опасений.
   Слоун открыл дверь, включил свет. Сюзанна вошла и остановилась на пороге как вкопанная. Повсюду, и на лестнице, и в спальне, благоухало множество темно-красных роз, расставленных в вазы и наполняющих виллу изысканным ароматом.
   Глаза ее широко раскрылись от изумления, потом наполнились слезами. Она медленно подняла к нему лицо, от избытка чувств не в силах вымолвить ни слова.
   — Пока ты строила свои планы, — весело объявил Слоун, — я решил, что имею право и на свои.
   — Так много! — выдохнула она, делая робкий шаг вперед, чтобы коснуться бархатистых лепестков.
   Слоун подошел сзади, прижал ее к себе. Затылком Сюзанна ощущала его теплое дыхание.
   — По десятку на каждый год, что мы проведем вместе.
   Ее сердце было готово выпрыгнуть из груди. Она повернулась и обвила руками его шею.
   — Я люблю тебя. Очень люблю, — прошептала Сюзанна. — Всегда любила.
   — Я знаю. Только поэтому я не сошел с ума.
   Его рот впился в ее губы. Но ей было мало даже самого страстного поцелуя. Сюзанна застонала, пальцы жадно касались его тела, пытаясь через одежду пробраться к живой плоти. Он подхватил ее на руки, поднял, прижал к груди и понес в спальню.
   — Я и сама могу дойти, — поддразнила она, но увидела в глазах Слоуна такое нетерпение, что у нее перехватило дыхание.
   — Разве не должен жених перенести невесту через порог?
   — Пожалуй, я что-то слышала об этом, — смешливо согласилась она и провела рукой по его щеке. — Какие еще обряды ты собираешься исполнить?
   Наверху он опустил Сюзанну на большую кровать, не выпуская из кольца своих рук.
   — Ну еще один-два обряда!
   Его пальцы быстро расправились с застежкой платья. Светлый шелк скользнул вниз и улегся у ее ног.
   Корсаж платья поддерживал грудь, не требуя бюстгальтера. Сюзанна задрожала под восторженным мужским взглядом, сознавая, что сама горит тем же пламенем. Теперь на ней оставались только кружевные трусики. Широко раскрыв глаза, она смотрела, как Слоун вынимает из ближайшей вазы розу.
   Бутон с едва приоткрытыми лепестками прошелся по ее щеке, описал круг у рта.
   Пряный аромат ударил ей в ноздри, кожа покрылась мурашками в предвкушении того, что должно последовать за этим. А нежные розовые лепестки были уже в ложбинке между грудями, скользили вдоль тела.
   Неуловимым движением Слоун откинул покрывало, поднес бутон к губам и стал обрывать лепестки. Кружась, они падали на постель.
   Сюзанна протянула к Слоуну руки и стала нетерпеливо расстегивать пуговицы рубашки. Потом ее торопливые пальцы, не останавливаясь, перешли к брюкам.
   Затем она тоже взяла розу и, обрывая лепестки, осыпала ими плечи Слоуна.
   Слоун подумал, что теперь навсегда розы будут символизировать для него возвышенную чувственность. Нежные лепестки, прикосновение которых было подобно ласковому ветерку или крыльям бабочки, распространяли ни с чем не сравнимый аромат. Но самое главное, божественное единение мужчины и женщины чудесной песней наполняло воздух спальни.
   Сюзанна прижалась к Слоуну, вдыхая его запах, смешанный с запахом роз, мечтая о том, чтобы вихрь счастья, подхвативший ее, завладел ею на всю оставшуюся жизнь.
   — Я люблю тебя, — прошептал Слоун. — Знаешь, я не выжил бы без тебя. Ты для меня — весь мир.
   — Спасибо. — Она провела губами по его лицу. — За сегодня. За розы. За то, что ты есть.