Страница:
— Вот островок Ланно, видите? Там для вас приготовлен катер — точно такой, какими пользуется береговая охрана США. Униформа на месте, оружие тоже. Яхта «Блю Шарк» пойдет из Мексики в четырнадцать часов — день узнаете позже, — в это время практически нет опасности наткнуть, ся на настоящую береговую охрану. Яхту ко дну, товар доставите в бухту Теннант, где вас будут ждать.
— Понял, сэр. А почему не напасть в самой бухте? Местечко вроде удобное, скалы вокруг.
— Нет. Американская территория, рядом Браунсвилл с расторопной полицией…
— О'кей… А как я найду яхту?
— Очень просто. Мы сумели установить на ней автоматический радиомаяк, работающий на фиксированной частоте.
— Ох, — поморщился Уайлер и ухватился за бутылку виски. — Техника! Не дружу я с ней…
— С радио управится наш человек, он пойдет с вами.
— Другое дело. — Уайлер глотнул из бутылки. — Знатное у вас виски, сэр!
— Теперь вы пока свободны… Держите парней в боевой готовности. Кстати, если кто-то из них погибнет в бою, не расстраивайтесь. Его долю получите вы. Идите.
— Ясно…
— Это все.
Либецайт остался один. Он расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, открыл окно. Кажется, все продумано до мелочей — все, чтобы усложнить задачу Кригера, сделать ее практически невыполнимой. За героин волноваться нечего — или Кригер, или Уайлер привезут его. Кригер… Да, его рвение похвально, но одного рвения недостаточно, чтобы оправдать возложенные на него надежды. Вот если он вернется с победой — тогда можно будет докладывать о нем наверх, самому Эберхарду фон Хеппу. Таких кандидатур давно не было. А если он не соответствует уже сложившемуся мнению, — что ж, пусть умирает. Тогда и потеря невелика.
4
5
6
7
— Понял, сэр. А почему не напасть в самой бухте? Местечко вроде удобное, скалы вокруг.
— Нет. Американская территория, рядом Браунсвилл с расторопной полицией…
— О'кей… А как я найду яхту?
— Очень просто. Мы сумели установить на ней автоматический радиомаяк, работающий на фиксированной частоте.
— Ох, — поморщился Уайлер и ухватился за бутылку виски. — Техника! Не дружу я с ней…
— С радио управится наш человек, он пойдет с вами.
— Другое дело. — Уайлер глотнул из бутылки. — Знатное у вас виски, сэр!
— Теперь вы пока свободны… Держите парней в боевой готовности. Кстати, если кто-то из них погибнет в бою, не расстраивайтесь. Его долю получите вы. Идите.
— Ясно…
— Это все.
Либецайт остался один. Он расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, открыл окно. Кажется, все продумано до мелочей — все, чтобы усложнить задачу Кригера, сделать ее практически невыполнимой. За героин волноваться нечего — или Кригер, или Уайлер привезут его. Кригер… Да, его рвение похвально, но одного рвения недостаточно, чтобы оправдать возложенные на него надежды. Вот если он вернется с победой — тогда можно будет докладывать о нем наверх, самому Эберхарду фон Хеппу. Таких кандидатур давно не было. А если он не соответствует уже сложившемуся мнению, — что ж, пусть умирает. Тогда и потеря невелика.
4
Бухта Теннант представляла собой маленький идиллический залив, окруженный высокими скалами. У деревянного причала на лазурной воде застыла красавица «Блю Шарк» — два мощных дизеля позволяли ей развить скорость до сорока узлов, и немногие суда были способны угнаться за яхтой в океане. Кригер остановил машину.
На берегу под скалой стоял фанерный домик, возле него два джипа, на которых ранее прибыли Отто Линденталь и еще четверо — Дик Магнус, Джек Сингер, Гленн Бэдро и Джон Таубер. Вначале Кригер с трудом различал их — одинаковые атлетические фигуры, одинаковый враждебно-подозрительный блеск глаз под низкими лбами. Заметно отличался от них белокурый и голубоглазый Линденталь, но и в его взглядах читалось угрюмое недоверие.
В домике, чтобы сразу снять все вопросы, касающиеся железной дисциплины, Кригер выстроил команду во главе с Линденталем по стойке «смирно» у стены, сам сел на стул, небрежно закурил.
— Докладывайте, — потребовал он.
— Капитан, яхта к отплытию готова. — Казенный тон Линденталя звучал весьма язвительно. — При идеальных погодных условиях, каковые налицо, и отсутствии внешних помех переход займет менее часа.
— О помехах… На график патрулирования береговой охраны мы можем полагаться лишь процентов на шестьдесят. Прошу вас помнить об этом. Команде находиться в постоянной боеготовности!
— Есть, — вразнобой ответили боевики.
— Сверим часы. Тринадцать двадцать одна. Вольно… Поднимаемся на борт.
Кригер начал с инспектирования яхты. Позади рулевой рубки и просторной каюты были укреплены на талях спасательные надувные лодки, снабженные малошумными моторами. Состояние дизелей не вызвало беспокойства, горючего хватало с лихвой. Спрятанное в тайниках кубрика и некоторых других помещений оружие — американские складные пистолеты-пулеметы FMG с двадцатизарядными магазинами — заслужило всецелое одобрение Кригера. Имелся и запас ручных гранат. Два больших кейса с деньгами уместились в отлично замаскированном в каюте потайном сейфе, ключ от которого Кригер властью капитана забрал у Линденталя. Это был почти идеальный тайник, но… Как часто «почти» решает все!
Место у руля занял Линденталь, Кригер стоял рядом с ним. Надо отдать немцу должное — он прекрасно ориентировался в путанице островков и мелей и уверенно вел «Блю Шарк» по извилистому лабиринту. Двигатели работали ровно, без единого сбоя. Яхта миновала устье Рио-Гранде и бросила якорь невдалеке от мексиканских берегов, в заливчике Хучиреаль милях в шести от деревни Эрмосо. На борту несли вахту Магнус и Сингер, остальные под командованием Кригера высадились на двух надувных лодках. Коротким марш-броском Линденталь вывел группу к месту встречи.
— Здесь, — сказал он, посмотрев на циферблат часов. — Сейчас они должны прибыть.
Мексиканцы не заставили себя ждать. Их оказалось шестеро, двое несли объемистые чемоданы. Их предводитель, заросший волосами, как неандерталец, шагнул вперед:
— Буэнос диас, сеньоры. У вас, как и у нас, мало времени, поэтому давайте его не терять.
Он открыл чемоданы, Таубер и Бэдро с приборами для экспресс-анализа приступили к контролю качества товара. Мексиканец в свою очередь при помощи портативной машинки проверял подлинность банкнот.
— Мы удовлетворены, сеньоры, — было его заключение. — Деньги рисовали не вы, а дядя Сэм.
— Мы тоже довольны, — кивнул Таубер. — Товар хорош.
На яхте Кригер запер оба чемодана в сейфе. В обратный путь «Блю Шарк» могла пуститься только завтра, дождавшись безопасного времени — четырнадцати часов.
— Я буду спать в каюте, возле сейфа, — сказал Кригер. — И учтите, сплю я чутко. Приближаться к дверям и окнам не советую, могу и рассердиться, а тогда… Ночью на яхте огней не зажигать. Вахта поочередно, по двое. И не спускать глаз с побережья! Все ясно?
— Да, капитан, — ответил за всех Линденталь.
После ужина, в десять, Кригер закрылся в каюте. То один, то другой вахтенный проходили мимо занавешенного окна, за которым едва светился слабый огонек ночника. Помня о предупреждении, они старались ступать бесшумно.
Утром Кригер показался на палубе. По его измученному лицу и покрасневшим глазам было видно, что он не уснул ни на минуту.
В половине второго подняли якорь. Заворчали дизели, яхта набрала скорость.
Возле островка Ланно — такого маленького, что он едва ли заслуживал персонального названия, — наперерез выскочил катер береговой охраны. С его борта скомандовали в мегафон:
— Яхта «Блю Шарк», остановитесь для досмотра!
— Полный вперед! — приказал Кригер, хотя дизели и без того работали почти на пределе.
Стальной корпус «Блю Шарк» затрясся. Линденталь выжимал из машин все, что мог, однако расстояние между судами неуклонно сокращалось.
— Не уйти, — доложил капитану Линденталь. На катере снова закричали в мегафон:
— Яхта «Блю Шарк», остановитесь! Иначе мы открываем огонь!
— Стоп, — сказал Кригер.
Машины замерли. Яхта теряла скорость.
— Все в кубрик, приготовиться быстро достать оружие, — распорядился Кригер спокойно. — Я поговорю с ними. Я знаю, как объяснить, что мы удирали. Надеюсь, все обойдется.
Катер приближался. Уже хорошо видно было лицо широкоплечего детины в форменной фуражке на его палубе, когда внезапно пулемет на катере заработал, дырявя надстройки «Блю Шарк».
— Это не береговая охрана! — Кригер бросился под защиту металлической опоры. — Быстро все наверх! Огонь!
Схватка уложилась в считанные минуты. Нападавшие взяли яхту на абордаж. Несколько человек перепрыгнули на борт «Блю Шарк», ни на секунду не переставая стрелять. Двое свалились в воду под пулями Кригера (ему бросил FMG Таубер) и Линденталя. Ответный выстрел снес полчерепа Тауберу.
Огненный свинцовый вихрь сметал все с палубы яхты. Ожесточенно отстреливаясь, Кригер попятился в кубрик, схватил две гранаты и выбежал снова. Очередь из его FMG попала в грудь набежавшему бандиту, тот со стоном упал. Подскочив к борту, Кригер одну за другой отправил гранаты на нос катера, где столпилась группа нападавших с беспрерывно изрыгавшими пламя автоматами. Взрывы не просто утихомирили их, катер понесло в сторону, на нем занялся пожар.
Кригер побежал на корму, перепрыгнув через труп Бэдро — того превратили просто в решето. Двоих нападавших снял меткими выстрелами Линденталь, но и сам получил пулю в бок.
Магнус и Сингер сцепились с уцелевшими бандитами в рукопашной. Нож Сингера распорол кому-то живот, достал еще кого-то, когда выросший из ниоткуда здоровяк свернул боевику Кригера шею. Положение Магнуса стало критическим. Но по крыше рубки Кригер прополз вперед и сверху обрушился на спину бандита, уже было занесшего нож. Стрелять он больше не мог, но его пустой FMG отлично послужил в качестве дубинки.
Последний из нападавших ринулся к борту, чтобы прыгнуть в воду, но добежать не успел.
Усталым жестом Кригер отер пот со лба:
— Все…
Он помог Магнусу запустить двигатели. «Блю Шарк» взяла курс на бухту Теннант. Раненый Линденталь, полулежа на палубе, мужественно исполнял обязанности штурмана, указывал наилучший путь. Кригер же думал о том, как повел бы себя, если бы столкнулся с необходимостью стрелять в настоящих американских моряков-пограничников… Да, всеми силами он постарался бы избежать такого поворота событий… Но порой не хватает и всех сил. Что тогда? Его миссия или жизнь нескольких моряков? Какое счастье, что он избавлен от этого трагического выбора!
Либецайт ждал яхту. Его сопровождали четверо на двух машинах. Кригер ловко спрыгнул на мокрые скользкие доски причала:
— Задание выполнено, сэр. Но пришлось принять бой. Потери — трое убиты, Линденталь ранен. Я допустил это и готов понести наказание.
— Как Линденталь?
— Думаю, с ним все будет в порядке.
Либецайт поднялся на борт яхты, переговорил с белокурым арийцем. Кригер не слышал, как тот прошептал, кусая побелевшие губы:
— Этот Кригер настоящий дьявол… Без него нам всем, наверное, была бы крышка. Туговато пришлось, но товар в сейфе…
— Хорошо. — Либецайт улыбнулся и повернулся к подошедшему Кригеру. — Дайте ключ от сейфа, Эрвин.
Получив ключ, он швырнул его своему человеку и отдал лаконичный приказ. Через минуту из каюты раздался разочарованный вопль:
— Сейф пуст!
— Как пуст? — взревел Либецайт. — Что это значит, Кригер?! Вы доложили, что задание выполнено!
— Так оно и есть… Вам не нужно было дожидаться прибытия «Блю Шарк», чтобы забрать груз. Он в доме, в шкафу слева от двери.
Либецайт заспешил к дому, рванул дверцу шкафа.
— Здесь все, — подтвердил Кригер из-за его спины. Либецайт порывисто обернулся:
— Объясните…
— Видите ли, сэр, я сознавал опасность миссии и к тому же не слишком доверял своей команде. Поэтому я поступил так. Ночью я заперся в каюте и запретил всем беспокоить меня. Их внимание было обращено в основном на побережье, поэтому я без особого труда выбрался из каюты, перегрузил чемоданы в надувную лодку, отплыл на веслах, позже включил мотор и доставил героин сюда. А потом вернулся на яхту. Вот и все.
— Все? — Либецайт потрясенно воззрился на Кригера. — Вы хотите сказать, что плыли ночью с товаром на утлой лодчонке в незнакомых водах, кишащих пограничными катерами?!
— Ну, это было не так-то легко… Пару раз я чуть не напоролся на береговую охрану, но обошлось. Путь, на который яхта потратила меньше часа, я проделал за девять часов. В оба конца, разумеется.
— Но Линденталь, команда! Им было приказано наблюдать за вами! — с досадой вырвалось у Либецайта. Кригер печально улыбнулся:
— Мертвецов ругать не за что. Они были уверены, что я на борту… Я довольно ловко маневрировал за их спинами. И они так храбро дрались, когда на нас напали бандиты…
— Бандиты? Я думал, это была береговая охрана. Ведь хотя они не нашли бы у вас героина, но оружие в одном из тайников…
— Это были бандиты, и они первыми открыли огонь. Разве Линденталь не сказал вам?
— Не успел… Но зачем вы вернулись на яхту, если уже доставили сюда товар?
— Я был капитаном, — коротко ответил Кригер. — И я был нужен этим парням.
— Вы действительно дьявол, — с уважением промолвил Либецайт.
На берегу под скалой стоял фанерный домик, возле него два джипа, на которых ранее прибыли Отто Линденталь и еще четверо — Дик Магнус, Джек Сингер, Гленн Бэдро и Джон Таубер. Вначале Кригер с трудом различал их — одинаковые атлетические фигуры, одинаковый враждебно-подозрительный блеск глаз под низкими лбами. Заметно отличался от них белокурый и голубоглазый Линденталь, но и в его взглядах читалось угрюмое недоверие.
В домике, чтобы сразу снять все вопросы, касающиеся железной дисциплины, Кригер выстроил команду во главе с Линденталем по стойке «смирно» у стены, сам сел на стул, небрежно закурил.
— Докладывайте, — потребовал он.
— Капитан, яхта к отплытию готова. — Казенный тон Линденталя звучал весьма язвительно. — При идеальных погодных условиях, каковые налицо, и отсутствии внешних помех переход займет менее часа.
— О помехах… На график патрулирования береговой охраны мы можем полагаться лишь процентов на шестьдесят. Прошу вас помнить об этом. Команде находиться в постоянной боеготовности!
— Есть, — вразнобой ответили боевики.
— Сверим часы. Тринадцать двадцать одна. Вольно… Поднимаемся на борт.
Кригер начал с инспектирования яхты. Позади рулевой рубки и просторной каюты были укреплены на талях спасательные надувные лодки, снабженные малошумными моторами. Состояние дизелей не вызвало беспокойства, горючего хватало с лихвой. Спрятанное в тайниках кубрика и некоторых других помещений оружие — американские складные пистолеты-пулеметы FMG с двадцатизарядными магазинами — заслужило всецелое одобрение Кригера. Имелся и запас ручных гранат. Два больших кейса с деньгами уместились в отлично замаскированном в каюте потайном сейфе, ключ от которого Кригер властью капитана забрал у Линденталя. Это был почти идеальный тайник, но… Как часто «почти» решает все!
Место у руля занял Линденталь, Кригер стоял рядом с ним. Надо отдать немцу должное — он прекрасно ориентировался в путанице островков и мелей и уверенно вел «Блю Шарк» по извилистому лабиринту. Двигатели работали ровно, без единого сбоя. Яхта миновала устье Рио-Гранде и бросила якорь невдалеке от мексиканских берегов, в заливчике Хучиреаль милях в шести от деревни Эрмосо. На борту несли вахту Магнус и Сингер, остальные под командованием Кригера высадились на двух надувных лодках. Коротким марш-броском Линденталь вывел группу к месту встречи.
— Здесь, — сказал он, посмотрев на циферблат часов. — Сейчас они должны прибыть.
Мексиканцы не заставили себя ждать. Их оказалось шестеро, двое несли объемистые чемоданы. Их предводитель, заросший волосами, как неандерталец, шагнул вперед:
— Буэнос диас, сеньоры. У вас, как и у нас, мало времени, поэтому давайте его не терять.
Он открыл чемоданы, Таубер и Бэдро с приборами для экспресс-анализа приступили к контролю качества товара. Мексиканец в свою очередь при помощи портативной машинки проверял подлинность банкнот.
— Мы удовлетворены, сеньоры, — было его заключение. — Деньги рисовали не вы, а дядя Сэм.
— Мы тоже довольны, — кивнул Таубер. — Товар хорош.
На яхте Кригер запер оба чемодана в сейфе. В обратный путь «Блю Шарк» могла пуститься только завтра, дождавшись безопасного времени — четырнадцати часов.
— Я буду спать в каюте, возле сейфа, — сказал Кригер. — И учтите, сплю я чутко. Приближаться к дверям и окнам не советую, могу и рассердиться, а тогда… Ночью на яхте огней не зажигать. Вахта поочередно, по двое. И не спускать глаз с побережья! Все ясно?
— Да, капитан, — ответил за всех Линденталь.
После ужина, в десять, Кригер закрылся в каюте. То один, то другой вахтенный проходили мимо занавешенного окна, за которым едва светился слабый огонек ночника. Помня о предупреждении, они старались ступать бесшумно.
Утром Кригер показался на палубе. По его измученному лицу и покрасневшим глазам было видно, что он не уснул ни на минуту.
В половине второго подняли якорь. Заворчали дизели, яхта набрала скорость.
Возле островка Ланно — такого маленького, что он едва ли заслуживал персонального названия, — наперерез выскочил катер береговой охраны. С его борта скомандовали в мегафон:
— Яхта «Блю Шарк», остановитесь для досмотра!
— Полный вперед! — приказал Кригер, хотя дизели и без того работали почти на пределе.
Стальной корпус «Блю Шарк» затрясся. Линденталь выжимал из машин все, что мог, однако расстояние между судами неуклонно сокращалось.
— Не уйти, — доложил капитану Линденталь. На катере снова закричали в мегафон:
— Яхта «Блю Шарк», остановитесь! Иначе мы открываем огонь!
— Стоп, — сказал Кригер.
Машины замерли. Яхта теряла скорость.
— Все в кубрик, приготовиться быстро достать оружие, — распорядился Кригер спокойно. — Я поговорю с ними. Я знаю, как объяснить, что мы удирали. Надеюсь, все обойдется.
Катер приближался. Уже хорошо видно было лицо широкоплечего детины в форменной фуражке на его палубе, когда внезапно пулемет на катере заработал, дырявя надстройки «Блю Шарк».
— Это не береговая охрана! — Кригер бросился под защиту металлической опоры. — Быстро все наверх! Огонь!
Схватка уложилась в считанные минуты. Нападавшие взяли яхту на абордаж. Несколько человек перепрыгнули на борт «Блю Шарк», ни на секунду не переставая стрелять. Двое свалились в воду под пулями Кригера (ему бросил FMG Таубер) и Линденталя. Ответный выстрел снес полчерепа Тауберу.
Огненный свинцовый вихрь сметал все с палубы яхты. Ожесточенно отстреливаясь, Кригер попятился в кубрик, схватил две гранаты и выбежал снова. Очередь из его FMG попала в грудь набежавшему бандиту, тот со стоном упал. Подскочив к борту, Кригер одну за другой отправил гранаты на нос катера, где столпилась группа нападавших с беспрерывно изрыгавшими пламя автоматами. Взрывы не просто утихомирили их, катер понесло в сторону, на нем занялся пожар.
Кригер побежал на корму, перепрыгнув через труп Бэдро — того превратили просто в решето. Двоих нападавших снял меткими выстрелами Линденталь, но и сам получил пулю в бок.
Магнус и Сингер сцепились с уцелевшими бандитами в рукопашной. Нож Сингера распорол кому-то живот, достал еще кого-то, когда выросший из ниоткуда здоровяк свернул боевику Кригера шею. Положение Магнуса стало критическим. Но по крыше рубки Кригер прополз вперед и сверху обрушился на спину бандита, уже было занесшего нож. Стрелять он больше не мог, но его пустой FMG отлично послужил в качестве дубинки.
Последний из нападавших ринулся к борту, чтобы прыгнуть в воду, но добежать не успел.
Усталым жестом Кригер отер пот со лба:
— Все…
Он помог Магнусу запустить двигатели. «Блю Шарк» взяла курс на бухту Теннант. Раненый Линденталь, полулежа на палубе, мужественно исполнял обязанности штурмана, указывал наилучший путь. Кригер же думал о том, как повел бы себя, если бы столкнулся с необходимостью стрелять в настоящих американских моряков-пограничников… Да, всеми силами он постарался бы избежать такого поворота событий… Но порой не хватает и всех сил. Что тогда? Его миссия или жизнь нескольких моряков? Какое счастье, что он избавлен от этого трагического выбора!
Либецайт ждал яхту. Его сопровождали четверо на двух машинах. Кригер ловко спрыгнул на мокрые скользкие доски причала:
— Задание выполнено, сэр. Но пришлось принять бой. Потери — трое убиты, Линденталь ранен. Я допустил это и готов понести наказание.
— Как Линденталь?
— Думаю, с ним все будет в порядке.
Либецайт поднялся на борт яхты, переговорил с белокурым арийцем. Кригер не слышал, как тот прошептал, кусая побелевшие губы:
— Этот Кригер настоящий дьявол… Без него нам всем, наверное, была бы крышка. Туговато пришлось, но товар в сейфе…
— Хорошо. — Либецайт улыбнулся и повернулся к подошедшему Кригеру. — Дайте ключ от сейфа, Эрвин.
Получив ключ, он швырнул его своему человеку и отдал лаконичный приказ. Через минуту из каюты раздался разочарованный вопль:
— Сейф пуст!
— Как пуст? — взревел Либецайт. — Что это значит, Кригер?! Вы доложили, что задание выполнено!
— Так оно и есть… Вам не нужно было дожидаться прибытия «Блю Шарк», чтобы забрать груз. Он в доме, в шкафу слева от двери.
Либецайт заспешил к дому, рванул дверцу шкафа.
— Здесь все, — подтвердил Кригер из-за его спины. Либецайт порывисто обернулся:
— Объясните…
— Видите ли, сэр, я сознавал опасность миссии и к тому же не слишком доверял своей команде. Поэтому я поступил так. Ночью я заперся в каюте и запретил всем беспокоить меня. Их внимание было обращено в основном на побережье, поэтому я без особого труда выбрался из каюты, перегрузил чемоданы в надувную лодку, отплыл на веслах, позже включил мотор и доставил героин сюда. А потом вернулся на яхту. Вот и все.
— Все? — Либецайт потрясенно воззрился на Кригера. — Вы хотите сказать, что плыли ночью с товаром на утлой лодчонке в незнакомых водах, кишащих пограничными катерами?!
— Ну, это было не так-то легко… Пару раз я чуть не напоролся на береговую охрану, но обошлось. Путь, на который яхта потратила меньше часа, я проделал за девять часов. В оба конца, разумеется.
— Но Линденталь, команда! Им было приказано наблюдать за вами! — с досадой вырвалось у Либецайта. Кригер печально улыбнулся:
— Мертвецов ругать не за что. Они были уверены, что я на борту… Я довольно ловко маневрировал за их спинами. И они так храбро дрались, когда на нас напали бандиты…
— Бандиты? Я думал, это была береговая охрана. Ведь хотя они не нашли бы у вас героина, но оружие в одном из тайников…
— Это были бандиты, и они первыми открыли огонь. Разве Линденталь не сказал вам?
— Не успел… Но зачем вы вернулись на яхту, если уже доставили сюда товар?
— Я был капитаном, — коротко ответил Кригер. — И я был нужен этим парням.
— Вы действительно дьявол, — с уважением промолвил Либецайт.
5
Сенатора Флетчера вытолкнули из лифта и так быстро впихнули в какую-то дверь, что он не успел что-либо основательно разглядеть. Ему смутно запомнился полутемный коридор, вдоль стен которого мерцали ряды тусклых красных огней. Дверь за Флетчером захлопнули, а его спутников поволокли дальше.
Кулаками сенатор замолотил в поглощающую звуки обивку двери.
— Эй, выпустите меня немедленно! Я требую разговора с вашими начальниками! Я сенатор Соединенных Штатов Америки! Вы ответите за вашу наглую выходку!
Ответом было только молчание. Флетчер вдруг устыдился своего эмоционального порыва. Кому он угрожает — пришельцам? Служащим им бандитам?
Он прекратил бесплодные попытки поднять шум и осмотрелся. Комната с низким потолком, освещенная элегантными бра, мало походила на тюремную камеру. Возле изящного столика из красного дерева стояли два легких удобных кресла, застланная пледом тахта располагалась у обитой некрашеными деревянными панелями стены. В комнате был телевизор «Сони», рядом с ним стоял телефонный аппарат. Флетчер поднял трубку. Ни звука. Что ж, трудно ожидать возможности связаться отсюда с Вашингтоном.
Прислушавшись, Флетчер уловил слабый отзвук могучего пыхтения огромных машин где-то далеко внизу. Стена, на которую он положил ладонь, едва заметно дрожала. Сенатор улегся на тахту, уставился в потолок.
Итак, вероятно, они попали туда, куда и стремились. Ну и что же дальше?
В томительном ожидании неизвестно чего протянулось несколько часов. Усталый сенатор уснул бы, если бы его не снедало беспокойство за судьбу Эванса и Рэнди. Он ходил по комнате, лежал, снова ходил. Попытался включить телевизор, просто чтобы узнать, какие программы здесь принимают, но тот не работал.
Наконец дверь отворилась. На пороге стоял высокий, совершенно седой сухопарый старик в безукоризненном костюме из светлой шерсти. На вид ему было никак не меньше семидесяти пяти. Длинные вьющиеся волосы ниспадали почти до плеч, под благородным лбом мыслителя сверкали проницательные серые глаза. Волевой, чисто выбритый подбородок, прямой арийский нос — в облике старика ощущалась непререкаемая властность. Избороздившие лоб морщины казались следствием не возраста, а долгих мучительных раздумий.
Мягким голосом, лишенным всяких признаков старческого дребезжания, старик сказал по-английски:
— Здравствуйте, мистер Флетчер. Добро пожаловать в Фортресс.
— Откуда вы знаете мое имя? — агрессивно вскинулся Флетчер. — Что вы сделали с моими друзьями? Тонкая улыбка тронула губы старика:
— Сначала отвечу на второй вопрос, так как он важнее для вас. Ваши друзья живы, один даже здоров, а другому оказана помощь.
Старик уселся в кресло, жестом пригласив Флетчера последовать его примеру:
— Позвольте представиться. Меня зовут Генрих Мерц. Никак не отреагировав внешне, Флетчер сказал:
— Я Ричард Флетчер, сенатор от штата Массачусетс.
— Как вы уже поняли, мне это известно.
— Откуда?
— Но, сенатор. — Мерц приподнял бровь. — Мы наблюдали за вами, в некотором роде ждали вас. Правда, мы не слишком желали этой встречи, но раз трюк с бомбой в самолете не удался, почему бы не оказать вам гостеприимство? Мы можем принести пользу друг другу.
Мерц достал из бара над холодильником бутылку «Курвуазье», налил себе и сенатору. Флетчер машинально принял бокал.
— Не исключено, — продолжал Мерц, — что вы долго будете нашим гостем… Впрочем, в какой-то степени это зависит от вас. А пока мне хотелось бы удовлетворить любопытство. Почему вы так рвались в Фортресс?
— Я бы прекрасно прожил и без вашего Фортресса… Но мой сын Майк очень болен, и я подозреваю, что в его крови активизировался вирус, подцепленный мною во Вьетнаме, на плато Тайнгуен в шестьдесят восьмом…
— Подождите, — заинтересовался Мерц. — Так вы были в составе той группы, которая вынудила нас к поспешному отступлению из деревни, где мы испытывали вирус?
— Испытывали? — повторил Флетчер вопросительно. — Не хотите ли вы сказать, что СОЗДАЛИ его?
— Конечно, — с оттенком превосходства сказал Мерц. — Не вижу смысла скрывать. Ведь вы либо покинете Фортресс нашим сторонником, либо не покинете его никогда.
— И вы умеете лечить эту болезнь?
— Теперь да, — кивнул Мерц. — Расскажите мне поподробнее о симптомах, проявившихся у вашего сына, и я вручу вам необходимую модификацию лекарства, которая в два счета поставит его на ноги. Естественно, если вы не ошиблись в диагнозе и это именно та болезнь, а не просто схожая симптоматика. Не видя, не обследовав пациента, трудно судить…
— А возможно ли в теории заболевание через столько лет, переданное по наследству?
— Да. — Мерц наклонил голову. — Имея дело с разновидностью вируса «Илзе», примененной нами тогда, — возможно.
— Я едва ли ошибаюсь, — с горечью заключил сенатор. — Но что вы потребуете взамен?
— Многое, но не сравнимое с жизнью вашего сына, да и ваших друзей. Они все-таки заложники.
— Прежде чем дать хоть какой-то ответ, я должен сориентироваться в обстановке, — проговорил сенатор.
— О, не спешите, мистер Флетчер! Это лишь предварительная беседа, и нам с вами предстоит встретиться не однажды. Вы будете восхищены мощью и могуществом Фортресса, вы убедитесь, что никакая сила в мире не устоит против нас. И в конечном счете присоединитесь к нам не вынужденно, а искренне, всей душой. Нам нужны такие люди, как вы, мистер Флетчер. Люди влиятельные, облеченные доверием нации. А мы со своей стороны в состоянии сделать для вас немало, не говоря о таком пустяке, как лечение вашего сына. Увидев Фортресс, вы почувствуете перспективу, сенатор. Я знаю, что некоторые прочат вас в президенты. Так вот, с нами вы сможете стать фигурой более значительной, чем президент. Гораздо более значительной.
Благоразумно отложив обсуждение темы о более или менее значительных фигурах в политике, Флетчер спросил:
— Могу я видеть своих друзей?
— К сожалению, пока нет.
Кулаками сенатор замолотил в поглощающую звуки обивку двери.
— Эй, выпустите меня немедленно! Я требую разговора с вашими начальниками! Я сенатор Соединенных Штатов Америки! Вы ответите за вашу наглую выходку!
Ответом было только молчание. Флетчер вдруг устыдился своего эмоционального порыва. Кому он угрожает — пришельцам? Служащим им бандитам?
Он прекратил бесплодные попытки поднять шум и осмотрелся. Комната с низким потолком, освещенная элегантными бра, мало походила на тюремную камеру. Возле изящного столика из красного дерева стояли два легких удобных кресла, застланная пледом тахта располагалась у обитой некрашеными деревянными панелями стены. В комнате был телевизор «Сони», рядом с ним стоял телефонный аппарат. Флетчер поднял трубку. Ни звука. Что ж, трудно ожидать возможности связаться отсюда с Вашингтоном.
Прислушавшись, Флетчер уловил слабый отзвук могучего пыхтения огромных машин где-то далеко внизу. Стена, на которую он положил ладонь, едва заметно дрожала. Сенатор улегся на тахту, уставился в потолок.
Итак, вероятно, они попали туда, куда и стремились. Ну и что же дальше?
В томительном ожидании неизвестно чего протянулось несколько часов. Усталый сенатор уснул бы, если бы его не снедало беспокойство за судьбу Эванса и Рэнди. Он ходил по комнате, лежал, снова ходил. Попытался включить телевизор, просто чтобы узнать, какие программы здесь принимают, но тот не работал.
Наконец дверь отворилась. На пороге стоял высокий, совершенно седой сухопарый старик в безукоризненном костюме из светлой шерсти. На вид ему было никак не меньше семидесяти пяти. Длинные вьющиеся волосы ниспадали почти до плеч, под благородным лбом мыслителя сверкали проницательные серые глаза. Волевой, чисто выбритый подбородок, прямой арийский нос — в облике старика ощущалась непререкаемая властность. Избороздившие лоб морщины казались следствием не возраста, а долгих мучительных раздумий.
Мягким голосом, лишенным всяких признаков старческого дребезжания, старик сказал по-английски:
— Здравствуйте, мистер Флетчер. Добро пожаловать в Фортресс.
— Откуда вы знаете мое имя? — агрессивно вскинулся Флетчер. — Что вы сделали с моими друзьями? Тонкая улыбка тронула губы старика:
— Сначала отвечу на второй вопрос, так как он важнее для вас. Ваши друзья живы, один даже здоров, а другому оказана помощь.
Старик уселся в кресло, жестом пригласив Флетчера последовать его примеру:
— Позвольте представиться. Меня зовут Генрих Мерц. Никак не отреагировав внешне, Флетчер сказал:
— Я Ричард Флетчер, сенатор от штата Массачусетс.
— Как вы уже поняли, мне это известно.
— Откуда?
— Но, сенатор. — Мерц приподнял бровь. — Мы наблюдали за вами, в некотором роде ждали вас. Правда, мы не слишком желали этой встречи, но раз трюк с бомбой в самолете не удался, почему бы не оказать вам гостеприимство? Мы можем принести пользу друг другу.
Мерц достал из бара над холодильником бутылку «Курвуазье», налил себе и сенатору. Флетчер машинально принял бокал.
— Не исключено, — продолжал Мерц, — что вы долго будете нашим гостем… Впрочем, в какой-то степени это зависит от вас. А пока мне хотелось бы удовлетворить любопытство. Почему вы так рвались в Фортресс?
— Я бы прекрасно прожил и без вашего Фортресса… Но мой сын Майк очень болен, и я подозреваю, что в его крови активизировался вирус, подцепленный мною во Вьетнаме, на плато Тайнгуен в шестьдесят восьмом…
— Подождите, — заинтересовался Мерц. — Так вы были в составе той группы, которая вынудила нас к поспешному отступлению из деревни, где мы испытывали вирус?
— Испытывали? — повторил Флетчер вопросительно. — Не хотите ли вы сказать, что СОЗДАЛИ его?
— Конечно, — с оттенком превосходства сказал Мерц. — Не вижу смысла скрывать. Ведь вы либо покинете Фортресс нашим сторонником, либо не покинете его никогда.
— И вы умеете лечить эту болезнь?
— Теперь да, — кивнул Мерц. — Расскажите мне поподробнее о симптомах, проявившихся у вашего сына, и я вручу вам необходимую модификацию лекарства, которая в два счета поставит его на ноги. Естественно, если вы не ошиблись в диагнозе и это именно та болезнь, а не просто схожая симптоматика. Не видя, не обследовав пациента, трудно судить…
— А возможно ли в теории заболевание через столько лет, переданное по наследству?
— Да. — Мерц наклонил голову. — Имея дело с разновидностью вируса «Илзе», примененной нами тогда, — возможно.
— Я едва ли ошибаюсь, — с горечью заключил сенатор. — Но что вы потребуете взамен?
— Многое, но не сравнимое с жизнью вашего сына, да и ваших друзей. Они все-таки заложники.
— Прежде чем дать хоть какой-то ответ, я должен сориентироваться в обстановке, — проговорил сенатор.
— О, не спешите, мистер Флетчер! Это лишь предварительная беседа, и нам с вами предстоит встретиться не однажды. Вы будете восхищены мощью и могуществом Фортресса, вы убедитесь, что никакая сила в мире не устоит против нас. И в конечном счете присоединитесь к нам не вынужденно, а искренне, всей душой. Нам нужны такие люди, как вы, мистер Флетчер. Люди влиятельные, облеченные доверием нации. А мы со своей стороны в состоянии сделать для вас немало, не говоря о таком пустяке, как лечение вашего сына. Увидев Фортресс, вы почувствуете перспективу, сенатор. Я знаю, что некоторые прочат вас в президенты. Так вот, с нами вы сможете стать фигурой более значительной, чем президент. Гораздо более значительной.
Благоразумно отложив обсуждение темы о более или менее значительных фигурах в политике, Флетчер спросил:
— Могу я видеть своих друзей?
— К сожалению, пока нет.
6
Лондонская погода не обманула ожиданий Кригера: с унылого серого неба сыпал мелкий дождь. Кригер в плаще и шляпе, с атташе-кейсом в руке шагал по мокрому асфальту. Он решил не брать автомобиль напрокат и предпочесть метро. Правда, линия Бэйкерлу оказалась закрытой из-за ремонтных работ в тоннеле, и до Риджентс-Парка пришлось добираться на такси.
Кригер расплатился с водителем на соседней улице и пешком дошел до ворот обнесенного кованой оградой старинного особняка, напоминающего родовой замок английского аристократа. Но на звонок навстречу Кригеру поспешил не вышколенный дворецкий (впрочем, не остались ли они только в фильмах?), а молодой человек в строгом костюме, похожий на адвоката или, во всяком случае, на юриста.
— Сэр?..
— Я Эрвин Кригер. Мне назначено.
— Прошу вас, сэр. Вас ждут.
Молодой человек провел Кригера в холодный неуютный холл, принял плащ, шляпу и кейс. По внутреннему телефону он доложил о прибытии гостя.
— Подождите здесь, сэр.
Он исчез, а вскоре появились еще двое, неотличимые от него. Кригера вежливо обыскали, и он последовал за ними. Стены коридоров особняка дышали неприветливостью и ледяным высокомерием. Но в комнате, куда проводили Кригера, ярко пьшал огонь в камине, и это веселое пламя не только согревало, но и делало все вокруг более домашним.
В комфортабельном кресле у камина сидел очень старый человек, положив вытянутые ноги под клетчатым шотландским пледом на скамейку. В руках он держал книгу — Кригер разглядел, что это «Записки о Галльской войне» Цезаря. Старик не читал, а будто бы дремал, но это впечатление рассеялось, едва Кригер переступил порог. Эберхард фон Хепп поднял на гостя живые ясные глаза, чуть улыбнулся, жестом отослал сопровождение.
— Добрый вечер, Эрвин, — просто сказал он.
— Добрый вечер, сэр.
— Садитесь… Нет, не туда, ближе к огню. Очень сыро сегодня… Снимите с кресла эти альбомы с марками. Небольшое пополнение моей коллекции, я еще не успел посмотреть…
Кригер уселся, не сводя взгляда с морщинистого лица старика. Бывшему оберштурмбаннфюреру лет девяносто, не меньше, подумал он. И в таком возрасте фон Хепп продолжает удерживать в слабеющих руках штурвал корабля под названием «Сириус»… Главная фигура, конечно, не он, но все же…
— Налейте мне вина, — попросил фон Хепп. — Вон того, красного. Выпейте и вы, если хотите.
Вино светилось, как рубин, в элегантнейших хрустальных бокалах. Фон Хепп только прикоснулся губами к краю, оценивая букет изысканного напитка.
— В Англии не умеют делать хороших вин, — посетовал он. — Это французское, мне присылают из Бордо. Что вы о нем скажете?
— На мой вкус, это чудесно… Но я небольшой знаток вин, оберштурмбаннфюрер.
— Оберштурмбаннфюрер! — воскликнул фон Хепп. — Оставьте, Кригер! Никаких фюреров больше нет.
— Но, — почтительно сказал Кригер, — это славное прошлое, и ведь мы работаем для того, чтобы возродить рейх Адольфа Гитлера…
— Гитлера! — Фон Хепп презрительно фыркнул. — Маньяка, унизившего Германию.
— Простите, сэр?
— Не притворяйтесь, Эрвин… Вы умный человек, и не считайте других глупее себя. Со мной вы можете быть откровенным. Насколько смогу, откровенным буду и я. Сейчас рождается не жалкое подражание гитлеровской клоунаде, а нечто принципиально иное… И необоримо могущественное. Даже меня, сделавшего свой выбор давным-давно, пугает это грядущее… Впрочем, жить мне осталось недолго. Если я и увижу новый мир, застану лишь самую зарю. Но вы молоды, Эрвин. Скажите, что вам представляется? Только искренне, без игры в фанатизм.
— Честно говоря, о деталях я не задумывался…
— А в общем?
— Ну, я думал, что медленное финансовое и политическое усиление «Сириуса» в дальнейшем приведет…
Фон Хепп махнул рукой, показывая, что не хочет слушать.
— Нет, Эрвин, нет. Все произойдет иначе. Это будет удар, внезапный, сокрушающий… И очень скоро. Удар, который поставит нашу старую планету под власть таких сил, по сравнению с которыми не только легионы Гитлера, но и вся мощь современных держав — детский лепет…
— Боюсь, я не совсем понимаю вас, обер… Простите, сэр. Проницательно, точно стараясь проникнуть в глубины его души, старик посмотрел на Кригера:
— Да, вы не понимаете. Вы и не можете понимать, потому что не знаете. Абсолютное большинство людей не знает и не узнает до тех пор, пока не станет уже слишком поздно. Но есть и те, кто знает… Их очень мало, но что-то подсказывает мне, что вы войдете в их число. Я намерен отправить вас в Фортресс, Кригер.
— Фортресс?
— Это подземная база в Бразилии, целый город, — проговорил фон Хепп с полузакрытыми глазами, — да, город, невидимый и всевидящий. И там — то, что сотрет с лица Земли старую цивилизацию, как налет плесени.
Он замолчал, словно унесся мысленно куда-то далеко. Молчал и Кригер, глядя на пляску оранжевых языков пламени в камине. Медленные размахи маятника напольных часов в резном корпусе отсчитывали минуты, уходящие в безвозвратное прошлое, и все меньше их оставалось у Кригера, у фон Хеппа, у такого несовершенного, такого хрупкого мира.
Фон Хепп снова заговорил:
— Нет смысла рассказывать о Фортрессе, Кригер, его нужно видеть. Скоро я тоже там буду. Там моя внучка, Вероника… Ее родители погибли. Несчастный случай. Вероника — это все, что мне по-настоящему дорого. Если бы не она…
Он вновь умолк, а Кригер немало заплатил бы за то, чтобы узнать, что могло последовать за этим «если бы не она»!
— Где вы остановились в Лондоне? — спросил фон Хепп после недолгой паузы.
— Пока нигде. Из аэропорта сразу к вам.
— На машине?
— На метро, потом на такси, но вышел я не здесь.
— Разумная предосторожность. Хотя… Нужна ли она, Кригер? Нужны ли вообще какие-либо предосторожности?
— Нужны ли?..
— Я прожил так много лет… И чем дольше я жил и действовал, тем больше поражался беспечности людей. Они склонны относиться к опасности тем легкомысленнее, чем она реальнее. Не замечали?
— Нет.
— Еще заметите… Но я, кажется, отвлекаюсь. Джон даст вам адрес дома, где вы поселитесь. Вы должны будете пройти инструктаж перед отправкой в Фортресс. Со мной вы здесь уже не встретитесь, приказы получите от Джона.
Легкое движение руки фон Хеппа обозначило конец аудиенции.
Кратко переговорив с Джоном, Кригер вышел на улицу. Его временная резиденция, согласно пояснениям, располагалась невдалеке от станции метро «Степни Грин», но Кригер не сразу направился туда. Дождь кончился, хотелось посидеть в парке на свежем воздухе и подумать.
Предметом размышлений Кригера служили странные намеки, как будто содержавшиеся в словах бывшего оберштурмбаннфюрера. Нет, не на грядущую империю Дамеона — этого, по разумению фон Хеппа, Кригер действительно понять не мог. Другие намеки. На беспечность людей… Их легкомысленное отношение к реальным опасностям… И это — о Веронике. «Если бы не она»…
Что же пытался сказать ему этот старый человек, проживший такую долгую жизнь, имевший время, чтобы многое пересмотреть и переосмыслить?
Кригер расплатился с водителем на соседней улице и пешком дошел до ворот обнесенного кованой оградой старинного особняка, напоминающего родовой замок английского аристократа. Но на звонок навстречу Кригеру поспешил не вышколенный дворецкий (впрочем, не остались ли они только в фильмах?), а молодой человек в строгом костюме, похожий на адвоката или, во всяком случае, на юриста.
— Сэр?..
— Я Эрвин Кригер. Мне назначено.
— Прошу вас, сэр. Вас ждут.
Молодой человек провел Кригера в холодный неуютный холл, принял плащ, шляпу и кейс. По внутреннему телефону он доложил о прибытии гостя.
— Подождите здесь, сэр.
Он исчез, а вскоре появились еще двое, неотличимые от него. Кригера вежливо обыскали, и он последовал за ними. Стены коридоров особняка дышали неприветливостью и ледяным высокомерием. Но в комнате, куда проводили Кригера, ярко пьшал огонь в камине, и это веселое пламя не только согревало, но и делало все вокруг более домашним.
В комфортабельном кресле у камина сидел очень старый человек, положив вытянутые ноги под клетчатым шотландским пледом на скамейку. В руках он держал книгу — Кригер разглядел, что это «Записки о Галльской войне» Цезаря. Старик не читал, а будто бы дремал, но это впечатление рассеялось, едва Кригер переступил порог. Эберхард фон Хепп поднял на гостя живые ясные глаза, чуть улыбнулся, жестом отослал сопровождение.
— Добрый вечер, Эрвин, — просто сказал он.
— Добрый вечер, сэр.
— Садитесь… Нет, не туда, ближе к огню. Очень сыро сегодня… Снимите с кресла эти альбомы с марками. Небольшое пополнение моей коллекции, я еще не успел посмотреть…
Кригер уселся, не сводя взгляда с морщинистого лица старика. Бывшему оберштурмбаннфюреру лет девяносто, не меньше, подумал он. И в таком возрасте фон Хепп продолжает удерживать в слабеющих руках штурвал корабля под названием «Сириус»… Главная фигура, конечно, не он, но все же…
— Налейте мне вина, — попросил фон Хепп. — Вон того, красного. Выпейте и вы, если хотите.
Вино светилось, как рубин, в элегантнейших хрустальных бокалах. Фон Хепп только прикоснулся губами к краю, оценивая букет изысканного напитка.
— В Англии не умеют делать хороших вин, — посетовал он. — Это французское, мне присылают из Бордо. Что вы о нем скажете?
— На мой вкус, это чудесно… Но я небольшой знаток вин, оберштурмбаннфюрер.
— Оберштурмбаннфюрер! — воскликнул фон Хепп. — Оставьте, Кригер! Никаких фюреров больше нет.
— Но, — почтительно сказал Кригер, — это славное прошлое, и ведь мы работаем для того, чтобы возродить рейх Адольфа Гитлера…
— Гитлера! — Фон Хепп презрительно фыркнул. — Маньяка, унизившего Германию.
— Простите, сэр?
— Не притворяйтесь, Эрвин… Вы умный человек, и не считайте других глупее себя. Со мной вы можете быть откровенным. Насколько смогу, откровенным буду и я. Сейчас рождается не жалкое подражание гитлеровской клоунаде, а нечто принципиально иное… И необоримо могущественное. Даже меня, сделавшего свой выбор давным-давно, пугает это грядущее… Впрочем, жить мне осталось недолго. Если я и увижу новый мир, застану лишь самую зарю. Но вы молоды, Эрвин. Скажите, что вам представляется? Только искренне, без игры в фанатизм.
— Честно говоря, о деталях я не задумывался…
— А в общем?
— Ну, я думал, что медленное финансовое и политическое усиление «Сириуса» в дальнейшем приведет…
Фон Хепп махнул рукой, показывая, что не хочет слушать.
— Нет, Эрвин, нет. Все произойдет иначе. Это будет удар, внезапный, сокрушающий… И очень скоро. Удар, который поставит нашу старую планету под власть таких сил, по сравнению с которыми не только легионы Гитлера, но и вся мощь современных держав — детский лепет…
— Боюсь, я не совсем понимаю вас, обер… Простите, сэр. Проницательно, точно стараясь проникнуть в глубины его души, старик посмотрел на Кригера:
— Да, вы не понимаете. Вы и не можете понимать, потому что не знаете. Абсолютное большинство людей не знает и не узнает до тех пор, пока не станет уже слишком поздно. Но есть и те, кто знает… Их очень мало, но что-то подсказывает мне, что вы войдете в их число. Я намерен отправить вас в Фортресс, Кригер.
— Фортресс?
— Это подземная база в Бразилии, целый город, — проговорил фон Хепп с полузакрытыми глазами, — да, город, невидимый и всевидящий. И там — то, что сотрет с лица Земли старую цивилизацию, как налет плесени.
Он замолчал, словно унесся мысленно куда-то далеко. Молчал и Кригер, глядя на пляску оранжевых языков пламени в камине. Медленные размахи маятника напольных часов в резном корпусе отсчитывали минуты, уходящие в безвозвратное прошлое, и все меньше их оставалось у Кригера, у фон Хеппа, у такого несовершенного, такого хрупкого мира.
Фон Хепп снова заговорил:
— Нет смысла рассказывать о Фортрессе, Кригер, его нужно видеть. Скоро я тоже там буду. Там моя внучка, Вероника… Ее родители погибли. Несчастный случай. Вероника — это все, что мне по-настоящему дорого. Если бы не она…
Он вновь умолк, а Кригер немало заплатил бы за то, чтобы узнать, что могло последовать за этим «если бы не она»!
— Где вы остановились в Лондоне? — спросил фон Хепп после недолгой паузы.
— Пока нигде. Из аэропорта сразу к вам.
— На машине?
— На метро, потом на такси, но вышел я не здесь.
— Разумная предосторожность. Хотя… Нужна ли она, Кригер? Нужны ли вообще какие-либо предосторожности?
— Нужны ли?..
— Я прожил так много лет… И чем дольше я жил и действовал, тем больше поражался беспечности людей. Они склонны относиться к опасности тем легкомысленнее, чем она реальнее. Не замечали?
— Нет.
— Еще заметите… Но я, кажется, отвлекаюсь. Джон даст вам адрес дома, где вы поселитесь. Вы должны будете пройти инструктаж перед отправкой в Фортресс. Со мной вы здесь уже не встретитесь, приказы получите от Джона.
Легкое движение руки фон Хеппа обозначило конец аудиенции.
Кратко переговорив с Джоном, Кригер вышел на улицу. Его временная резиденция, согласно пояснениям, располагалась невдалеке от станции метро «Степни Грин», но Кригер не сразу направился туда. Дождь кончился, хотелось посидеть в парке на свежем воздухе и подумать.
Предметом размышлений Кригера служили странные намеки, как будто содержавшиеся в словах бывшего оберштурмбаннфюрера. Нет, не на грядущую империю Дамеона — этого, по разумению фон Хеппа, Кригер действительно понять не мог. Другие намеки. На беспечность людей… Их легкомысленное отношение к реальным опасностям… И это — о Веронике. «Если бы не она»…
Что же пытался сказать ему этот старый человек, проживший такую долгую жизнь, имевший время, чтобы многое пересмотреть и переосмыслить?
7
Самолет V-20 при первом знакомстве, очевидно, должен был удивить и даже поразить Кригера своеобразием очертаний. Во всяком случае, так предполагал пилот Гейнц Шлубах, и Кригер старательно разыгрывал удивление. На самом же деле характерные линии обводов весьма напоминали ему Стражей Времени, только масштаб был другой. V-20 был мало похож на самолет в традиционном понимании. Машина скорее представляла собой монолитное крыло в форме перевернутой буквы V, двигатели и фонарь пилотской кабины практически не выделялись. Но букву V тут мог увидеть человек, жаждущий аналогий… В действительности эти совершенные линии не могли иметь ничего общего ни с земными буквами, ни с поисками земной инженерной мысли.