Страница:
негодяем...
Платонов. Не уважай меня, не понадобится это раздвоение.
Трилецкий. Не могу же я не уважать тебя! Ты сам не знаешь, что ты
говоришь.
Платонов. Остается, значит, только одно: не благоволить к ней. Не
понимаю я тебя, Николай! Что хорошего, умный человек, ты нашел в этой
дурочке?
Трилецкий. Гм... Генеральша часто упрекает меня в недостатке
джентльменства и указывает мне на тебя, как на образец джентльменства... А
по-моему, этот упрек можно всецело отнести и к тебе, образцу... Все вы, а в
особенности ты, кричите на каждом переулке, что я влюблен в нее, смеетесь,
дразните, подозреваю, следите...
Платонов. Выражайся ясней...
Трилецкий. Я, кажется, ясно выражаюсь... в то же время у вас хватает
совести величать ее при мне дурочкой, дрянью... Не джентльмен ты!
Джентльмены знают, что у влюбленных есть известное самолюбие... Не дура она,
братец! Она не дура! Она жертва ненужная, вот что! Бывают минутки, друг мой,
когда хочется кого-нибудь ненавидеть, в кого-нибудь въесться, на ком-нибудь
выместить свою какую-нибудь пакость... Отчего же на ней не попробовать? Она
годится! Слаба, безответна, смотрит на тебя так до глупости доверчиво...
Понимаю я все это очень хорошо... (Встает.) Пойдем выпьем!
Осип (Венгеровичу). Ежели не отдадите тогда остальных, то на сто
украду. Об этом не сомневайтесь!
Венгерович 1 (Осипу). Говори тише! Когда будешь его бить, то не забудь
сказать: "благодарный кабатчик!" Тсс... Ступай! (Идет к дому.)
Осип уходит.
Трилецкий. Черт возьми, Абрам Абрамыч! (Венгеровичу.) Ты, Абрам
Абрамыч, не болен?
Венгерович 1. Ничего... Слава богу, здоров.
Трилецкий. Какая жалость! А мне так деньги нужны! Веришь ли? До зарезу,
что называется...
Венгерович 1. Следовательно, выходит, доктор, из ваших слов, что вам
больные нужны до зарезу (Смеется.)
Трилецкий. Удачно сострил! Хотя тяжело, но зато удачно! Ха-ха-ха и паки
ха-ха-ха! Смейся, Платонов! Дай, голубчик, если можешь!
Венгерович 1. Вы мне и так уже много должны, доктор!
Трилецкий. Для чего говорить это? Кто этого не знает? А сколько я тебе
должен?
Венгерович 1. Около... Ну да... Двести сорок пять рублей, кажется.
Трилецкий. Дай, великий человек! Одолжи, и я одолжу тебя когда-нибудь!
Будь столь добр, великодушен и храбр! Самый храбрый из евреев тот, кто дат
взаймы без расписки! Будь самым храбрым евреем!
Венгерович 1. Гм... евреем... Все евреи да евреи... Уверяю вас,
господа, что во всю жизнь мою я не видел ни одного русского, который давал
бы деньги без расписки, и укоряю нас, что нигде не практикуется в таких
больших размерах давание денег без расписки, как среди нечестного
еврейства!.. Пусть отнимет у меня бог мою жизнь, если я лгу! (Вздыхает.)
Многому, очень многому можно с успехом и с пользою поучиться вам, молодые
люди, у нас, евреев, а в особенности у стариков евреев... Очень многому...
(Вынимает из кармана бумажник.) Вам занимаешь деньги с охотой, с
удовольствием, а вы... смеяться, пошутить любите... Нехорошо, господа! Я
старик... У меня есть дети... Считай подлецом, но обходись по-человечески...
На то вы и в университете учились...
Трилецкий. Ты хорошо говоришь, Абрам Абрамыч!
Венгерович 1. Нехорошо, господа, дурно... Можно подумать, что между
вами, развитыми людьми, и моими приказчиками нет никакой разницы... И тыкать
вам никто не позволил... Сколько вам? Очень дурно, молодые люди... Сколько
вам?
Трилецкий. Сколько дашь...
Пауза.
Венгерович 1. Я вам дам... Я вам могу дать... пятьдесят рублей... (Дает
деньги.)
Трилецкий. Роскошно! (Берет деньги.)
Венгерович 1. На вас, доктор, моя шляпа!
Трилецкий. Твоя? Гм... (Снимает шляпу.) Возьми... Отчего ты не отдашь
его почистить? Ведь дешево возьмут! Как по-еврейски цилиндр?
Венгерович 1. Как угодно. (Надевает шляпу.)
Платонов. А тебе идет цилиндр, к лицу. Барон, совсем барон! Отчего ты
не купишь себе баронства?
Венгерович 1. Ничего я не знаю! Оставьте меня, пожалуйста!
Трилецкий. Ты велик! Отчего это тебя понять не хотят?
Венгерович 1. Отчего не хотят оставить в покое, скажите лучше! (Уходит
в дом.)
ЯВЛЕНИЕ XI
Платонов и Трилецкий.
Платонов. Для чего ты взял у него эти деньги?
Трилецкий. Да так... (Садится.)
Платонов. Как это: да так?
Трилецкий. Взял да и шабаш! А тебе его жалко, что ли?
Платонов. Не в том дело, братец!
Трилецкий. В чем же?
Платонов. Не знаешь?
Трилецкий. Не знаю.
Платонов. Врешь, знаешь!
Пауза.
Великою любовию воспылал бы я к тебе, душа моя, если бы ты хоть
недельку, хоть денек пожил по каким-нибудь правилам, хоть бы самым мизерным!
Для таких субъектов, как ты, правила необходимы, как хлеб насущный...
Пауза.
Трилецкий. Ничего не знаю... Не нам, брат, с тобой переделывать плоть
нашу! Не нам сломать ее... Знал я это, когда еще с тобой в гимназии
по-латыни единицы получал... Не будем же болтать попусту... Да прильнут
гортани к языкам!
Пауза.
Смотрел я третьего дня, братец ты мой, у одной своей дамочки портреты
современных деятелей и читал их биографии. И что же ты думаешь, любезный?
Ведь нет нас с тобой среди них, нет! Не нашел, как ни бился! Lasciate,
Михаил Васильич, ogni speranza!114 Оставьте всякую надежду! (итал.)4 -
говорят итальянцы. Не нашел я ни тебя, ни себя среди современных деятелей и
- вообрази! Я спокоен! Вот Софья Егоровна так не того... не спокойна...
Платонов. При чем же тут Софья Егоровна?
Трилецкий. Обижается, что ее между "Современными деятелями" нет...
Воображает, что стоит ей только мизинцем шевельнуть - и земной шар рот
разинет, человечество от радости шапку потеряет... Воображает... Гм... Ни в
одном умном романе ты не найдешь столько белиберды, сколько в ней... А в
сущности гроша медного не стоит. Лед! Камень! Статуя! Так и хочется подойти
к ней и соскоблить с ее носа капельку гипса... А чуть что... сейчас
истерика, глас и воздыхания... Силенок ни на грош... Умная кукла... На меня
с презрением смотрит, шалопаем считает... А чем ее Сереженька лучше нас с
тобой? Чем? Тем только и хорош, что водки не пьет, возвышенно мыслит и без
зазрения совести величает себя человеком будущего. Впрочем, не судите, не
судимы будете... (Встает.) Пойдем выпьем!
Платонов. Не пойду. Мне там душно.
Трилецкий. Пойду сам. (Потягивается.)
Кстати, что означают на вензеле эти Слово и Веди? Софью ли Войницеву
или Сергея Войницева? Кого хотел уважить этими литерами наш филолог, себя
или свою супругу?
Платонов. Мне сдается, что эти литеры означают: "Слава Венгеровичу!" На
его деньги кутим.
Трилецкий. Да... Что это с генеральшей сегодня делается? Хохочет,
стонет, лезет целоваться... Точно влюблена...
Платонов. В кого ей тут влюбиться? В самое себя разве? Ты не верь в ее
смех. Нельзя верить в смех той умной женщины, которая никогда не плачет: она
хохочет тогда, когда ей плакать хочется. А нашей генеральше не плакать, а
застрелиться хочется... Это и по глазам ее видно...
Трилецкий. Женщины не стреляются, а тратятся... Но не будем
философствовать... Когда я философствую, я жестоко вру... Славная бабенка
наша генеральша! Я вообще ужасно скверно мыслю, когда смотрю на женщину, но
это единственная женщина, от которой отскакивают все мои лютые помыслы, как
горох от стены. Единственная... Когда я гляжу на ее реальное лицо, я начинаю
верить в платоническую любовь. Идешь?
Платонов. Нет.
Трилецкий. Пойду сам... С попом выпью... (Идет и сталкивается у двери с
Глагольевым 2.) Ах! Ваше сиятельство, самоделковый граф! Нате вам три рубля!
(Сует ему в руку три рубля и уходит.)
ЯВЛЕНИЕ XII
Платонов и Глагольев 2.
Глагольев 2. Странная личность! Ни с того ни с сего: нате вам три
рубля! (Кричит.) Я сам могу вам дать три рубля! Гм... Какой идиот!
(Платонову.) Он ужасно поражает меня своею глупостью. (Смеется.) Глуп до
безобразия!
Платонов. Что же вы, танцор, не танцуете?
Глагольев 2. Танцевать? Здесь? С кем, позвольте спросить? (Садится
рядом.)
Платонов. Уж будто бы и не с кем?
Глагольев 2. Одни только типы! Все типы, на кого ни посмотришь!
Какие-то рожи, орлиные носы, жеманство... А дамы? (Хохочет.) Черт знает что!
При такой публике я всегда предпочитаю танцам буфет.
Пауза.
Какой в России, однако же, воздух несвежий! Какой-то промозглый,
душный... Терпеть не могу России!.. Невежество, вонь... Бррр... То ли
дело... Вы были хоть раз в Париже?
Платонов. Не был.
Глагольев 2. Жаль. Впрочем, успеете еще побывать. Когда будете ехать
туда, то скажите мне. Я вам открою все тайны Парижа. Я дам вам триста
рекомендательных писем, и триста шикознейших французских кокоток в вашем
распоряжении...
Платонов. Благодарю вас, я сыт. Скажите мне, правду ли говорят, что ваш
отец хочет купить Платоновку?
Глагольев 2. Право, не знаю. Я далеко держу себя от коммерции... А вы
заметили, как mon pиre115 мой отец (франц.)5 ухаживает за ваше генеральшей?
(Хохочет.) Вот еще тоже тип! Этот старый барсук хочет жениться! Глуп, как
тетерев! А ваша генеральша charmante!116 прелестна! (франц.)6 Скажите
недурна!
Пауза.
Она такая душка, такая душка... А формы? Фи, фи! (Бьет Платонова по
плечу.) Счастливчик! Она затягивается? Сильно затягивается?
Платонов. Не знаю... Я не присутствую при ее туалете...
Глагольев 2. А мне говорили... Разве вы не...
Платонов. Вы, граф, идиот!
Глагольев 2. Но я пошутил... Зачем сердиться? Какой вы, право, чудак!
(Тихо.) А правду ли говорят, что она... Немножко щекотливый вопрос, но между
нами, я полагаю... Правду ли говорят, что она иногда любит деньги до
положения риз?
Платонов. Об этом спросите у нее самой. Я не знаю.
Глагольев 2. Спросить у нее самой? (Хохочет.) Что за идея? Платонов!
Что вы говорите?
Платонов. Какой же вы мастер надоедать!
Глагольев 2 (хохочет). А что если на самом деле спросить? Впрочем,
почему же и не спросить?
Платонов. Разумеется... (В сторону.) Спроси только... Она отобьет тебе
твои глупые щеки! (Ему.) Спросите!
Глагольев 2 (вскакивает). Клянусь, что это великая идея!.. Миллион
чертей! Я спрошу, Платонов, и даю вам честное слово, что она моя! У меня
предчувствие есть! Сейчас же спрошу! Держу пари, что она моя! (Бежит к дому
и у двери сталкивается с Анной Петровной и Трилецким.) Mille pardons117
Тысячу извинений (франц.)7, madame! (Расшаркивается и уходит.)
Платонов садится на старое место.
ЯВЛЕНИЕ XIII
Платонов, Анна Петровна и Трилецкий.
Трилецкий (на крыльце). Вон он сидит, наш великий мудрец и философ!
Сидит настороже и с нетерпением ожидает добычи: кому бы нотацию прочесть на
сон грядущий?
Анна Петровна. Не клюет, Михаил Васильич!
Трилецкий. Плохо! Не клюется что-то сегодня! Бедный моралист! Жалею
тебя, Платонов! Однако же я пьян и... однако же меня там дьякон ждет!
Прощайте! (Уходит.)
Анна Петровна (идет к Платонову). Что вы тут сидите?
Платоном. В комнатах душно, и это хорошее небо лучше вашего побеленного
бабами потолка!
Анна Петровна (садится). Прелесть, что за погода! Чистый воздух,
прохлада, звездное небо и луна! Жалею, что барыням нельзя спать на дворе под
небом. Когда я была девочкой, я всегда летом ночевала и саду.
Пауза.
А у вас галстух новый?
Платонов. Новый.
Пауза.
Анна Петровна. Я сегодня в каком-то особенном настроении... Мне сегодня
все нравится... Гуляю! Ну да говорите же что-нибудь, Платонов! Чего вы
молчите? Я для того и явилась сюда, чтобы вы говорили... Экой вы!
Платонов. Что вам говорить?
Анна Петровна. Скажите мне что-нибудь хорошенькое, кисленькое... Вы
сегодня кой умненький, такой хорошенький... Право, мне кажется, что я
сегодня влюблена в вас более, чем кого-либо... Душка вы такой сегодня! И
бунтуете мало!
Платонов. И вы сегодня такая красавица... Впрочем, вы всегда красавица!
Анна Петровна. Мы с вами друзья, Платонов?
Платонов. По всей вероятности... Пожалуй, что друзья... Что же другое
можно назвать дружбой?
Анна Петровна. Во всяком случае друзья? а?
Платонов. Полагаю, что большие... Я к вам сильно привык и привязан...
Много нужно времени, чтобы отучить меня от вас...
Анна Петровна. Большие друзья?
Платонов. Для чего эти вопросики? Бросьте их, матушка! Друзья...
друзья... Точно дева старая...
Анна Петровна. Хорошо... Мы друзья, знаете ли, что от дружбы между
мужчиной и женщиной до любви единый только шаг, милостивый государь?
(Смеется.)
Платонов. Вот как! (Смеется.) К чему вы говорите? Ну да мы с вами не
дошагаемся до чертиков, как бы широко ни шагали...
Анна Петровна. Любовь - чертики... Сравнил! Не слышит тебя твоя жена!
Pardon, я на вас тыкнула... Ей-богу, Мишель, нечаянно! А почему же нам и не
дошагаться? Разве мы не люди, что ли? Любовь вещь хорошая... Чего же
краснеть-то?
Платонов (смотрит на нее пристально). Вы я вижу, или шутите мило, или
же хотите... договорить до чего-то... Пойдемте-ка вальс танцевать!
Анна Петровна. Не умеете вы танцевать!
Пауза.
Надо с вами поговорить как следует... Пора... (Оглядывается.)
Потрудитесь, mon cher118 дорогой мой (франц.)8, слушать и не
философствовать!
Платонов. Пойдемте плясать, Анна Петровна!
Анна Петровна. Сядемте подальше... Идите сюда! (Садятся на другую
скамью.) Вот только не знаю, с чего начать... Вы такой неповоротливый и
лживый человечина...
Платонов. Не начать ли мне, Анна Петровна?
Анна Петровна. Ведь вы околесную понесете, Платонов, когда начнете!
Скажите, пожалуйста! сконфузился! Поверю - держи карман! (Бьет Платонова по
плечу.) Шутник Миша! Ну говорите же, говорите... Покороче только...
Платонов. Я буду короток... Вот что я вам хотел сказать: для чего?
Пауза.
Честное слово, не стоит, Анна Петровна!
Анна Петровна. Почему же? Да вы послушайте... Вы меня не понимаете...
Будь вы свободны, я, недолго думая, сделалась бы вашей женой, отдала бы
вечное владение мое превосходительство, но теперь... Ну? Молчание знак
согласия? Так, что ли?
Пауза.
Послушайте, Платонов, в данном случае неприлично молчать!
Платонов (вскакивает). Забудем этот разговор, Анна Петровна! Давайте,
бога ради, сделаем так, как будто бы его вовсе и не было! Не было его!
Анна Петровна (пожимает плечами). Странный человек! Почему же?
Платонов. Потому что я уважаю вас! Я так уважаю в себе это уважение к
вам, что расстаться с ним для меня будет тяжелее, чем провалиться сквозь
землю! Друг мой, я свободный человек, я не прочь приятно провести время, я
не враг связей с женщинами, не враг даже благородных интрижек, но... с вами
заводить мелкую интрижку, вас делать предметом своих праздных помыслов, вас,
умную, прекрасную, свободную женщину? Нет! Это уже слишком! Лучше прогоните
меня от себя за тридевять земель! Пожить глупо месяц, другой, а там...
краснея разойтись?!
Анна Петровна. Речь идет о любви!
Платонов. А разве я не люблю вас? Я люблю вас добрую, умную,
милосердную... Я люблю вас отчаянно, бешено! Жизнь свою я отдам за вас, если
вы захотите! Люблю как женщину - человека! Неужели же всякая любовь должна
подтасовываться под известный род любви? Моя любовь для меня в тысячу раз
дороже той, которая взбрела вам на ум!..
Анна Петровна (встает). Ступай, милый, проспись! Проспишься, тогда и
поговорим...
Платонов. Забудем этот разговор... (Целует руку.) Будем друзьями, но не
будем шалить друг другом: мы стоим по отношению друг к другу лучшей
участи!.. И к тому же я все-таки... хоть немножко, да женат! Оставим этот
разговор! Да будет все по-старому!
Анна Петровна. Ступай, милый, ступай! Женат... Ведь меня любишь? Зачем
же тут про жену толковать? Марш! После поговорим, часика через два... Теперь
ты находишься в припадке лжи...
Платонов. Лгать я вам не умею... (Тихо ей на ухо.) Если бы я умел тебе
лгать, то давно уже я был бы твоим любовником...
Анна Петровна (резко). Убирайтесь!
Платонов. Врете, не сердитесь... Это вы так только... (Уходит в дом.)
Анна Петровна. Чудак человек! (Садится.) Сам не понимает, что
говорит... Всякую любовь подтасовывать под известный род любви... Чепуха
какая! Точно любовь писателя к писательнице...
Пауза.
Невыносимый человек! Этак мы до страшного суда с тобой, друг милый,
проболтаем! Не взяла честью, силой возьму... Сегодня же! Пора уже обоим
выйти из этого глупого выжидательного положения... Надоело... Возьму
силой... Это кто идет? Глагольев... меня ищет...
Входит Глагольев 1.
ЯВЛЕНИЕ XIV
Анна Петровна и Глагольев 1.
Глагольев 1. Скучно! Говорят эти люди о том, что я годы тому назад
слышал; думают то, о чем я в детстве думал... Все старо, ничего нового...
Поговорю с ней и уеду.
Анна Петровна. О чем это вы бормочете Порфирий Семеныч? Можно узнать?
Глагольев 1. Вы здесь? (Идет к ней.) Я браню себя за то, что я здесь
лишний...
Анна Петровна. Не потому ли, что на нас не похожи? Полноте! Мирятся
люди с тараканами, помиритесь и вы с нашими людьми! Подсаживайтесь-ка,
потолкуем!
Глагольев 1 (садится рядом). Я вас искал Анна Петровна! Мне нужно с
вами поговорить кое о чем...
Анна Петровна. И давайте говорить...
Глагольев 1. Мне хотелось бы с вами поговорить... Мне хочется узнать
ответ моему... письму...
Анна Петровна. Гм... На что я вам сдалась Порфирий Семеныч?
Глагольев 1. Я, знаете ли, отрешаюсь... от прав мужа... Не до прав мне!
Мне нужен друг, умная хозяйка... У меня есть рай, но нет в нем... ангелов.
Анна Петровна (в сторону). Что ни слово - то сахару кусок! (Ему.) Часто
я задаю себе вопрос, что я буду в раю делать, я - человек, а не ангел, если
попаду в него?
Глагольев 1. Можете ли вы знать, что вы будете делать в раю, если не
знаете, что будете делать завтра? Хороший человек везде найдет себе работу,
и на земле, и на небе...
Анна Петровна. Все это прекрасно, но будет ли мое житье у вас стоить
того, что я за него буду получать? Немножко странно, Порфирий Семеныч!
Извините меня, Порфирий Семеныч, но мне ваше предложение кажется очень
странным... Для чего вам жениться? Для чего вам сдался друг в юбке? Не мое
дело, извините... но уж на то пошло, договорю. Будь я в ваши летах, имей я
столько денег, ума и правды, сколько имеете, я ничего не искала бы на этом
свете, кроме общего блага... то есть, как бы так выразиться, я нечего не
искала бы, кроме удовлетворения любви к ближним...
Глагольев 1.Не умею я биться за благополучие людей... Для этого нужны
воля железная и уменье, а их-то и не дал мне бог! Я родился для того только,
чтобы любить великие дела и наделать массу грошовых, ничего не стоящих...
Только любить! Пойдемте ко мне!
Анна Петровна. Нет. Не говорите больше ни слова об этом... Не
придавайте моему отказу жизненного значения... Суета, мой друг! Если бы мы
владели всем тем, что мы любим, то у нас не хватило бы места... для наших
владений... Значит, не совсем неумно и нелюбезно поступают, когда
отказывают... (Хохочет.) Вот вам и философия на закуску! Что это за шум?
Слышите? Бьюсь об заклад, что это Платонов бунтует... Что за характер!
Входят Грекова и Трилецкий.
ЯВЛЕНИЕ XV
Анна Петровна, Глагольев 1, Грекова и Трилецкий.
Грекова (входя). Это выше всяких оскорблений! (Плачет.) Выше! Молчать
могут, видя это, одни только испорченные люди!
Трилецкий. Верю, верю, но при чем же я тут? Я-то тут при чем? Не идти
же мне на него с дубиной, согласитесь сами!
Грекова. Должны были идти с дубиной, если не имеете других средств!
Отойдите от меня! Я, я, женщина, не молчала бы, если бы при мне оскорбляли
вас так низко, так бесстыдно и незаслуженно!
Трилецкий. Но ведь я же того... Рассуждайте умно!.. Чем виноват я?..
Грекова. Им трус, вот кто вы! Ступайте от меня прочь к вашему
отвратительному буфету! Прощайте! Не трудитесь ездить ко мне больше! Не
нужны мы друг другу... Прощайте!
Трилецкий. Прощайте, сделайте милость, прощайте! Надоело все это,
опротивело без конца! Слезы, слезы... А, боже мой! У меня у самого в голове
вертеж... coenurus cerebralis! Э-э-э... (Машет рукой и уходит.)
Грекова. Сoenurus cerebralis... (Идет.) Оскорбил... За что? Что я
сделала?
Анна Петровна (подходит к ней). Марья Ефимовна... Не держу вас... Я
сама бы ушла отсюда на вашем месте... (Целует ее.) Не плачьте, моя
дорогая... Большая часть женщин создана для того, чтобы сносить всякие
гадости от мужчин...
Грекова. Только не я... Я его... уволю! Он не будет здесь учителем! Он
не имеет права быть учителем! Завтра же поеду к директору народных училищ...
Анна Петровна. Полноте... На днях я побываю у вас, и мы вместе осудим
Платонова, а пока успокойтесь... Перестаньте плакать... Вы будете
удовлетворены... На Трилецкого ж вы не сердитесь, моя дорогая... Он не
заступился за вас потому, что он слишком добр и мягок, а такие люди не в
состоянии заступаться... Что он вам сделал?
Грекова. Он при всех поцеловал... назвал дурой и... и... пхнул на
стол... Не думайте, что это пройдет ему безнаказанно! Или он сумасшедший,
или же.. Я покажу ему! (Уходит.)
Анна Петровна (ей вслед). Прощайте! Скоро увидимся! (Якову.) Яков!
Подать экипаж Марье Ефимовне! Ах, Платонов, Платонов... Добуянится он
когда-нибудь до беды...
Глагольев 1. Прекрасная девушка! Не взлюбил ее наш добрейший Михаил
Васильич... Обижает...
Анна Петровна. Ни за что! Сегодня обижает, а завтра извиняется...
Барская струнка!
Входит Глагольев 2.
ЯВЛЕНИЕ XVI
Те же и Глагольев 2.
Глагольев 2 (в сторону). С ней! Опять с ней! Это, наконец, уж черт
знает что такое? (Смотрит упор на отца.)
Глагольев 1 (после паузы). Что тебе?
Глагольев 2. Ты здесь сидишь, а тебя там ищут! Иди, тебя там зовут!
Глагольев 1. Кто меня там зовет?
Глагольев 2. Люди!
Глагольев 1. Знаю, что люди... (Встает.) Как хотите, а я не отстану от
вас, Анна Петровна! Ведь другое заговорите, когда поймете меня! Увидимся...
(Уходит в дом.)
ЯВЛЕНИЕ XVII
Анна Петровна и Глагольев 2.
Глагольев 2 (садится рядом). Старый барсук! Осел! Его никто не зовет!
Это я надул его!
Анна Петровна. Когда вы поумнеете, сильно ругнете себя за отца!
Глагольев 2. Шутите... Вот зачем я сюда пришел... Два слова... Да или
нет?
Анна Петровна. То есть?
Глагольев 2 (смеется). Будто бы не понимаете? Да или нет?
Анна Петровна. Решительно не понимаю!
Глагольев 2. Сейчас поймете... При помощи злата все понимается... Если
"да", то не угодно ли вам будет, генералиссимус души моей, залезть ко мне в
карман и вытащить оттуда мой бумажник с папашиными деньгами?.. (Подставляет
боковой карман.)
Анна Петровна. Откровенно... Да ведь за такие речи умным людям пощечины
дают!
Глагольев 2. От приятной дамы приятно и пощечину получить... Сперва
пощечину даст, а потом немного погодя и "да" скажет...
Анна Петровна (встает). Берите вашу шапку и убирайтесь отсюда сию же
секунду!
Глагольев 2 (встает). Куда?
Анна Петровна. Куда угодно! Убираться и не сметь показываться сюда!
Глагольев 2. Фи... Для чего же сердиться? Я не уйду, Анна Петровна!
Анна Петровна. Ну так я прикажу вас вывести! (Уходит в дом.)
Глагольев 2. Какая вы сердитая! Я ведь ничего не сказал такого,
особенного... Что же я сказал? Сердиться не нужно... (Уходит за ней.)
ЯВЛЕНИЕ XVIII
Платонов и Софьи Егоровна выходят из дома.
Платонов. В школе я и доселе пребываю в качестве занимающего не свое
место, а место учителя... Вот что было после того, как мы расстались!..
(Садятся.) Не говорю про людей, что я сделал лично для себя? Что я в себе
посеял, что взлелеял, что возрастил?.. А теперь! Эх! Страшное безобразие...
Возмутительно! Зло кишит вокруг меня, пачкает землю, глотает моих братьев во
Христе и по родине, я же сижу, сложив руки, как после тяжкой работы; сижу,
гляжу, молчу... Мне двадцать семь лет, тридцати лет я буду таким же -
предвижу перемены! - там дальше жирное халатничество, отупение, полное
равнодушие ко всему тому, что не плоть, а там смерть!! Пропала жизнь! Волосы
становятся дыбом на моей голове, когда я думаю об этой смерти!
Пауза.
Как подняться, Софья Егоровна?
Пауза.
Вы молчите, не знаете... Да и знать ли вам? Софья Егоровна, не жалко
мне себя! Черт с ним, с этим мной! Но что с вами поделалось? Где ваша чистая
душа, ваша искренность, правдивость, ваша смелость? Где ваше здоровье? Куда
вы дели его? Софья Егоровна! Проводить целые годы в безделье, мозолить чужие
руки, любоваться чужими страданиями и в то же время уметь прямо глядеть в
глаза - это разврат!
Софья Егоровна встает.
(Сажает ее.) Это последнее слово, постойте! Что сделало вас жеманной,
ленивицей, фразеркой? Кто учил вас лгать? А какой вы были прежде! Позвольте!
Я сейчас отпущу вас! Дайте договорить! Как вы хороши, Софья Егоровна, как
велики! Голубушка, Софья Егоровна, может быть, вам еще можно подняться, не
поздно! Подумайте! Соберите все ваши силы и поднимайтесь ради самого бога!
(Хватает ее за рукав.) Дорогая моя, скажите мне откровенно, и того нашего
общего прошлого, что заставило вас выйти замуж за этого человека? Чем
прельстило вас замужество?
Софья Егоровна. Он прекрасный человек...
Платонов. Не говорите того, во что вы не верите!
Софья Егоровна (встает). Он мой муж и я просила бы вас...
Платонов. Будь он чем ему угодно, а я скажу правду! Сядьте! (Сажает
ее). Отчего вы не выбрали себе труженика, страдальца? Отчего не взяли себе в
мужья кого-нибудь другого, а не этого пигмея, погрязшего в долгах и
безделье?..
Софья Егоровна. Оставьте! Не кричите! Идут...
Проходят гости.
Платонов. Черт с ними! Пусть все слышат! (Тихо.) Извините меня за
резкость... Но ведь я любил вас! Я любил вас больше всего на свете, а потому
вы и теперь мне дороги... Я так любил эти волосы, эти руки, это лицо... Для
чего вы пудритесь, Софья Егоровна, бросьте! Эх! Попадись вы другому
человеку, вы скоро поднялись, а здесь вы еще больше погрязнете! Бедная...
Будь у меня, несчастного, силы, я вырвал бы с корнем и себя и вас из этого
болота...
Пауза.
Жизнь! Отчего мы живем не так, как могли бы?!
Софья Егоровна (встает и закрывает руками лицо). Оставьте меня!
В доме шум.
Отойдите! (Идет к дому.)
Платонов (идет за ней). Отнимите от лица руки! Вот так! Вы не уедете?
Платонов. Не уважай меня, не понадобится это раздвоение.
Трилецкий. Не могу же я не уважать тебя! Ты сам не знаешь, что ты
говоришь.
Платонов. Остается, значит, только одно: не благоволить к ней. Не
понимаю я тебя, Николай! Что хорошего, умный человек, ты нашел в этой
дурочке?
Трилецкий. Гм... Генеральша часто упрекает меня в недостатке
джентльменства и указывает мне на тебя, как на образец джентльменства... А
по-моему, этот упрек можно всецело отнести и к тебе, образцу... Все вы, а в
особенности ты, кричите на каждом переулке, что я влюблен в нее, смеетесь,
дразните, подозреваю, следите...
Платонов. Выражайся ясней...
Трилецкий. Я, кажется, ясно выражаюсь... в то же время у вас хватает
совести величать ее при мне дурочкой, дрянью... Не джентльмен ты!
Джентльмены знают, что у влюбленных есть известное самолюбие... Не дура она,
братец! Она не дура! Она жертва ненужная, вот что! Бывают минутки, друг мой,
когда хочется кого-нибудь ненавидеть, в кого-нибудь въесться, на ком-нибудь
выместить свою какую-нибудь пакость... Отчего же на ней не попробовать? Она
годится! Слаба, безответна, смотрит на тебя так до глупости доверчиво...
Понимаю я все это очень хорошо... (Встает.) Пойдем выпьем!
Осип (Венгеровичу). Ежели не отдадите тогда остальных, то на сто
украду. Об этом не сомневайтесь!
Венгерович 1 (Осипу). Говори тише! Когда будешь его бить, то не забудь
сказать: "благодарный кабатчик!" Тсс... Ступай! (Идет к дому.)
Осип уходит.
Трилецкий. Черт возьми, Абрам Абрамыч! (Венгеровичу.) Ты, Абрам
Абрамыч, не болен?
Венгерович 1. Ничего... Слава богу, здоров.
Трилецкий. Какая жалость! А мне так деньги нужны! Веришь ли? До зарезу,
что называется...
Венгерович 1. Следовательно, выходит, доктор, из ваших слов, что вам
больные нужны до зарезу (Смеется.)
Трилецкий. Удачно сострил! Хотя тяжело, но зато удачно! Ха-ха-ха и паки
ха-ха-ха! Смейся, Платонов! Дай, голубчик, если можешь!
Венгерович 1. Вы мне и так уже много должны, доктор!
Трилецкий. Для чего говорить это? Кто этого не знает? А сколько я тебе
должен?
Венгерович 1. Около... Ну да... Двести сорок пять рублей, кажется.
Трилецкий. Дай, великий человек! Одолжи, и я одолжу тебя когда-нибудь!
Будь столь добр, великодушен и храбр! Самый храбрый из евреев тот, кто дат
взаймы без расписки! Будь самым храбрым евреем!
Венгерович 1. Гм... евреем... Все евреи да евреи... Уверяю вас,
господа, что во всю жизнь мою я не видел ни одного русского, который давал
бы деньги без расписки, и укоряю нас, что нигде не практикуется в таких
больших размерах давание денег без расписки, как среди нечестного
еврейства!.. Пусть отнимет у меня бог мою жизнь, если я лгу! (Вздыхает.)
Многому, очень многому можно с успехом и с пользою поучиться вам, молодые
люди, у нас, евреев, а в особенности у стариков евреев... Очень многому...
(Вынимает из кармана бумажник.) Вам занимаешь деньги с охотой, с
удовольствием, а вы... смеяться, пошутить любите... Нехорошо, господа! Я
старик... У меня есть дети... Считай подлецом, но обходись по-человечески...
На то вы и в университете учились...
Трилецкий. Ты хорошо говоришь, Абрам Абрамыч!
Венгерович 1. Нехорошо, господа, дурно... Можно подумать, что между
вами, развитыми людьми, и моими приказчиками нет никакой разницы... И тыкать
вам никто не позволил... Сколько вам? Очень дурно, молодые люди... Сколько
вам?
Трилецкий. Сколько дашь...
Пауза.
Венгерович 1. Я вам дам... Я вам могу дать... пятьдесят рублей... (Дает
деньги.)
Трилецкий. Роскошно! (Берет деньги.)
Венгерович 1. На вас, доктор, моя шляпа!
Трилецкий. Твоя? Гм... (Снимает шляпу.) Возьми... Отчего ты не отдашь
его почистить? Ведь дешево возьмут! Как по-еврейски цилиндр?
Венгерович 1. Как угодно. (Надевает шляпу.)
Платонов. А тебе идет цилиндр, к лицу. Барон, совсем барон! Отчего ты
не купишь себе баронства?
Венгерович 1. Ничего я не знаю! Оставьте меня, пожалуйста!
Трилецкий. Ты велик! Отчего это тебя понять не хотят?
Венгерович 1. Отчего не хотят оставить в покое, скажите лучше! (Уходит
в дом.)
ЯВЛЕНИЕ XI
Платонов и Трилецкий.
Платонов. Для чего ты взял у него эти деньги?
Трилецкий. Да так... (Садится.)
Платонов. Как это: да так?
Трилецкий. Взял да и шабаш! А тебе его жалко, что ли?
Платонов. Не в том дело, братец!
Трилецкий. В чем же?
Платонов. Не знаешь?
Трилецкий. Не знаю.
Платонов. Врешь, знаешь!
Пауза.
Великою любовию воспылал бы я к тебе, душа моя, если бы ты хоть
недельку, хоть денек пожил по каким-нибудь правилам, хоть бы самым мизерным!
Для таких субъектов, как ты, правила необходимы, как хлеб насущный...
Пауза.
Трилецкий. Ничего не знаю... Не нам, брат, с тобой переделывать плоть
нашу! Не нам сломать ее... Знал я это, когда еще с тобой в гимназии
по-латыни единицы получал... Не будем же болтать попусту... Да прильнут
гортани к языкам!
Пауза.
Смотрел я третьего дня, братец ты мой, у одной своей дамочки портреты
современных деятелей и читал их биографии. И что же ты думаешь, любезный?
Ведь нет нас с тобой среди них, нет! Не нашел, как ни бился! Lasciate,
Михаил Васильич, ogni speranza!114 Оставьте всякую надежду! (итал.)4 -
говорят итальянцы. Не нашел я ни тебя, ни себя среди современных деятелей и
- вообрази! Я спокоен! Вот Софья Егоровна так не того... не спокойна...
Платонов. При чем же тут Софья Егоровна?
Трилецкий. Обижается, что ее между "Современными деятелями" нет...
Воображает, что стоит ей только мизинцем шевельнуть - и земной шар рот
разинет, человечество от радости шапку потеряет... Воображает... Гм... Ни в
одном умном романе ты не найдешь столько белиберды, сколько в ней... А в
сущности гроша медного не стоит. Лед! Камень! Статуя! Так и хочется подойти
к ней и соскоблить с ее носа капельку гипса... А чуть что... сейчас
истерика, глас и воздыхания... Силенок ни на грош... Умная кукла... На меня
с презрением смотрит, шалопаем считает... А чем ее Сереженька лучше нас с
тобой? Чем? Тем только и хорош, что водки не пьет, возвышенно мыслит и без
зазрения совести величает себя человеком будущего. Впрочем, не судите, не
судимы будете... (Встает.) Пойдем выпьем!
Платонов. Не пойду. Мне там душно.
Трилецкий. Пойду сам. (Потягивается.)
Кстати, что означают на вензеле эти Слово и Веди? Софью ли Войницеву
или Сергея Войницева? Кого хотел уважить этими литерами наш филолог, себя
или свою супругу?
Платонов. Мне сдается, что эти литеры означают: "Слава Венгеровичу!" На
его деньги кутим.
Трилецкий. Да... Что это с генеральшей сегодня делается? Хохочет,
стонет, лезет целоваться... Точно влюблена...
Платонов. В кого ей тут влюбиться? В самое себя разве? Ты не верь в ее
смех. Нельзя верить в смех той умной женщины, которая никогда не плачет: она
хохочет тогда, когда ей плакать хочется. А нашей генеральше не плакать, а
застрелиться хочется... Это и по глазам ее видно...
Трилецкий. Женщины не стреляются, а тратятся... Но не будем
философствовать... Когда я философствую, я жестоко вру... Славная бабенка
наша генеральша! Я вообще ужасно скверно мыслю, когда смотрю на женщину, но
это единственная женщина, от которой отскакивают все мои лютые помыслы, как
горох от стены. Единственная... Когда я гляжу на ее реальное лицо, я начинаю
верить в платоническую любовь. Идешь?
Платонов. Нет.
Трилецкий. Пойду сам... С попом выпью... (Идет и сталкивается у двери с
Глагольевым 2.) Ах! Ваше сиятельство, самоделковый граф! Нате вам три рубля!
(Сует ему в руку три рубля и уходит.)
ЯВЛЕНИЕ XII
Платонов и Глагольев 2.
Глагольев 2. Странная личность! Ни с того ни с сего: нате вам три
рубля! (Кричит.) Я сам могу вам дать три рубля! Гм... Какой идиот!
(Платонову.) Он ужасно поражает меня своею глупостью. (Смеется.) Глуп до
безобразия!
Платонов. Что же вы, танцор, не танцуете?
Глагольев 2. Танцевать? Здесь? С кем, позвольте спросить? (Садится
рядом.)
Платонов. Уж будто бы и не с кем?
Глагольев 2. Одни только типы! Все типы, на кого ни посмотришь!
Какие-то рожи, орлиные носы, жеманство... А дамы? (Хохочет.) Черт знает что!
При такой публике я всегда предпочитаю танцам буфет.
Пауза.
Какой в России, однако же, воздух несвежий! Какой-то промозглый,
душный... Терпеть не могу России!.. Невежество, вонь... Бррр... То ли
дело... Вы были хоть раз в Париже?
Платонов. Не был.
Глагольев 2. Жаль. Впрочем, успеете еще побывать. Когда будете ехать
туда, то скажите мне. Я вам открою все тайны Парижа. Я дам вам триста
рекомендательных писем, и триста шикознейших французских кокоток в вашем
распоряжении...
Платонов. Благодарю вас, я сыт. Скажите мне, правду ли говорят, что ваш
отец хочет купить Платоновку?
Глагольев 2. Право, не знаю. Я далеко держу себя от коммерции... А вы
заметили, как mon pиre115 мой отец (франц.)5 ухаживает за ваше генеральшей?
(Хохочет.) Вот еще тоже тип! Этот старый барсук хочет жениться! Глуп, как
тетерев! А ваша генеральша charmante!116 прелестна! (франц.)6 Скажите
недурна!
Пауза.
Она такая душка, такая душка... А формы? Фи, фи! (Бьет Платонова по
плечу.) Счастливчик! Она затягивается? Сильно затягивается?
Платонов. Не знаю... Я не присутствую при ее туалете...
Глагольев 2. А мне говорили... Разве вы не...
Платонов. Вы, граф, идиот!
Глагольев 2. Но я пошутил... Зачем сердиться? Какой вы, право, чудак!
(Тихо.) А правду ли говорят, что она... Немножко щекотливый вопрос, но между
нами, я полагаю... Правду ли говорят, что она иногда любит деньги до
положения риз?
Платонов. Об этом спросите у нее самой. Я не знаю.
Глагольев 2. Спросить у нее самой? (Хохочет.) Что за идея? Платонов!
Что вы говорите?
Платонов. Какой же вы мастер надоедать!
Глагольев 2 (хохочет). А что если на самом деле спросить? Впрочем,
почему же и не спросить?
Платонов. Разумеется... (В сторону.) Спроси только... Она отобьет тебе
твои глупые щеки! (Ему.) Спросите!
Глагольев 2 (вскакивает). Клянусь, что это великая идея!.. Миллион
чертей! Я спрошу, Платонов, и даю вам честное слово, что она моя! У меня
предчувствие есть! Сейчас же спрошу! Держу пари, что она моя! (Бежит к дому
и у двери сталкивается с Анной Петровной и Трилецким.) Mille pardons117
Тысячу извинений (франц.)7, madame! (Расшаркивается и уходит.)
Платонов садится на старое место.
ЯВЛЕНИЕ XIII
Платонов, Анна Петровна и Трилецкий.
Трилецкий (на крыльце). Вон он сидит, наш великий мудрец и философ!
Сидит настороже и с нетерпением ожидает добычи: кому бы нотацию прочесть на
сон грядущий?
Анна Петровна. Не клюет, Михаил Васильич!
Трилецкий. Плохо! Не клюется что-то сегодня! Бедный моралист! Жалею
тебя, Платонов! Однако же я пьян и... однако же меня там дьякон ждет!
Прощайте! (Уходит.)
Анна Петровна (идет к Платонову). Что вы тут сидите?
Платоном. В комнатах душно, и это хорошее небо лучше вашего побеленного
бабами потолка!
Анна Петровна (садится). Прелесть, что за погода! Чистый воздух,
прохлада, звездное небо и луна! Жалею, что барыням нельзя спать на дворе под
небом. Когда я была девочкой, я всегда летом ночевала и саду.
Пауза.
А у вас галстух новый?
Платонов. Новый.
Пауза.
Анна Петровна. Я сегодня в каком-то особенном настроении... Мне сегодня
все нравится... Гуляю! Ну да говорите же что-нибудь, Платонов! Чего вы
молчите? Я для того и явилась сюда, чтобы вы говорили... Экой вы!
Платонов. Что вам говорить?
Анна Петровна. Скажите мне что-нибудь хорошенькое, кисленькое... Вы
сегодня кой умненький, такой хорошенький... Право, мне кажется, что я
сегодня влюблена в вас более, чем кого-либо... Душка вы такой сегодня! И
бунтуете мало!
Платонов. И вы сегодня такая красавица... Впрочем, вы всегда красавица!
Анна Петровна. Мы с вами друзья, Платонов?
Платонов. По всей вероятности... Пожалуй, что друзья... Что же другое
можно назвать дружбой?
Анна Петровна. Во всяком случае друзья? а?
Платонов. Полагаю, что большие... Я к вам сильно привык и привязан...
Много нужно времени, чтобы отучить меня от вас...
Анна Петровна. Большие друзья?
Платонов. Для чего эти вопросики? Бросьте их, матушка! Друзья...
друзья... Точно дева старая...
Анна Петровна. Хорошо... Мы друзья, знаете ли, что от дружбы между
мужчиной и женщиной до любви единый только шаг, милостивый государь?
(Смеется.)
Платонов. Вот как! (Смеется.) К чему вы говорите? Ну да мы с вами не
дошагаемся до чертиков, как бы широко ни шагали...
Анна Петровна. Любовь - чертики... Сравнил! Не слышит тебя твоя жена!
Pardon, я на вас тыкнула... Ей-богу, Мишель, нечаянно! А почему же нам и не
дошагаться? Разве мы не люди, что ли? Любовь вещь хорошая... Чего же
краснеть-то?
Платонов (смотрит на нее пристально). Вы я вижу, или шутите мило, или
же хотите... договорить до чего-то... Пойдемте-ка вальс танцевать!
Анна Петровна. Не умеете вы танцевать!
Пауза.
Надо с вами поговорить как следует... Пора... (Оглядывается.)
Потрудитесь, mon cher118 дорогой мой (франц.)8, слушать и не
философствовать!
Платонов. Пойдемте плясать, Анна Петровна!
Анна Петровна. Сядемте подальше... Идите сюда! (Садятся на другую
скамью.) Вот только не знаю, с чего начать... Вы такой неповоротливый и
лживый человечина...
Платонов. Не начать ли мне, Анна Петровна?
Анна Петровна. Ведь вы околесную понесете, Платонов, когда начнете!
Скажите, пожалуйста! сконфузился! Поверю - держи карман! (Бьет Платонова по
плечу.) Шутник Миша! Ну говорите же, говорите... Покороче только...
Платонов. Я буду короток... Вот что я вам хотел сказать: для чего?
Пауза.
Честное слово, не стоит, Анна Петровна!
Анна Петровна. Почему же? Да вы послушайте... Вы меня не понимаете...
Будь вы свободны, я, недолго думая, сделалась бы вашей женой, отдала бы
вечное владение мое превосходительство, но теперь... Ну? Молчание знак
согласия? Так, что ли?
Пауза.
Послушайте, Платонов, в данном случае неприлично молчать!
Платонов (вскакивает). Забудем этот разговор, Анна Петровна! Давайте,
бога ради, сделаем так, как будто бы его вовсе и не было! Не было его!
Анна Петровна (пожимает плечами). Странный человек! Почему же?
Платонов. Потому что я уважаю вас! Я так уважаю в себе это уважение к
вам, что расстаться с ним для меня будет тяжелее, чем провалиться сквозь
землю! Друг мой, я свободный человек, я не прочь приятно провести время, я
не враг связей с женщинами, не враг даже благородных интрижек, но... с вами
заводить мелкую интрижку, вас делать предметом своих праздных помыслов, вас,
умную, прекрасную, свободную женщину? Нет! Это уже слишком! Лучше прогоните
меня от себя за тридевять земель! Пожить глупо месяц, другой, а там...
краснея разойтись?!
Анна Петровна. Речь идет о любви!
Платонов. А разве я не люблю вас? Я люблю вас добрую, умную,
милосердную... Я люблю вас отчаянно, бешено! Жизнь свою я отдам за вас, если
вы захотите! Люблю как женщину - человека! Неужели же всякая любовь должна
подтасовываться под известный род любви? Моя любовь для меня в тысячу раз
дороже той, которая взбрела вам на ум!..
Анна Петровна (встает). Ступай, милый, проспись! Проспишься, тогда и
поговорим...
Платонов. Забудем этот разговор... (Целует руку.) Будем друзьями, но не
будем шалить друг другом: мы стоим по отношению друг к другу лучшей
участи!.. И к тому же я все-таки... хоть немножко, да женат! Оставим этот
разговор! Да будет все по-старому!
Анна Петровна. Ступай, милый, ступай! Женат... Ведь меня любишь? Зачем
же тут про жену толковать? Марш! После поговорим, часика через два... Теперь
ты находишься в припадке лжи...
Платонов. Лгать я вам не умею... (Тихо ей на ухо.) Если бы я умел тебе
лгать, то давно уже я был бы твоим любовником...
Анна Петровна (резко). Убирайтесь!
Платонов. Врете, не сердитесь... Это вы так только... (Уходит в дом.)
Анна Петровна. Чудак человек! (Садится.) Сам не понимает, что
говорит... Всякую любовь подтасовывать под известный род любви... Чепуха
какая! Точно любовь писателя к писательнице...
Пауза.
Невыносимый человек! Этак мы до страшного суда с тобой, друг милый,
проболтаем! Не взяла честью, силой возьму... Сегодня же! Пора уже обоим
выйти из этого глупого выжидательного положения... Надоело... Возьму
силой... Это кто идет? Глагольев... меня ищет...
Входит Глагольев 1.
ЯВЛЕНИЕ XIV
Анна Петровна и Глагольев 1.
Глагольев 1. Скучно! Говорят эти люди о том, что я годы тому назад
слышал; думают то, о чем я в детстве думал... Все старо, ничего нового...
Поговорю с ней и уеду.
Анна Петровна. О чем это вы бормочете Порфирий Семеныч? Можно узнать?
Глагольев 1. Вы здесь? (Идет к ней.) Я браню себя за то, что я здесь
лишний...
Анна Петровна. Не потому ли, что на нас не похожи? Полноте! Мирятся
люди с тараканами, помиритесь и вы с нашими людьми! Подсаживайтесь-ка,
потолкуем!
Глагольев 1 (садится рядом). Я вас искал Анна Петровна! Мне нужно с
вами поговорить кое о чем...
Анна Петровна. И давайте говорить...
Глагольев 1. Мне хотелось бы с вами поговорить... Мне хочется узнать
ответ моему... письму...
Анна Петровна. Гм... На что я вам сдалась Порфирий Семеныч?
Глагольев 1. Я, знаете ли, отрешаюсь... от прав мужа... Не до прав мне!
Мне нужен друг, умная хозяйка... У меня есть рай, но нет в нем... ангелов.
Анна Петровна (в сторону). Что ни слово - то сахару кусок! (Ему.) Часто
я задаю себе вопрос, что я буду в раю делать, я - человек, а не ангел, если
попаду в него?
Глагольев 1. Можете ли вы знать, что вы будете делать в раю, если не
знаете, что будете делать завтра? Хороший человек везде найдет себе работу,
и на земле, и на небе...
Анна Петровна. Все это прекрасно, но будет ли мое житье у вас стоить
того, что я за него буду получать? Немножко странно, Порфирий Семеныч!
Извините меня, Порфирий Семеныч, но мне ваше предложение кажется очень
странным... Для чего вам жениться? Для чего вам сдался друг в юбке? Не мое
дело, извините... но уж на то пошло, договорю. Будь я в ваши летах, имей я
столько денег, ума и правды, сколько имеете, я ничего не искала бы на этом
свете, кроме общего блага... то есть, как бы так выразиться, я нечего не
искала бы, кроме удовлетворения любви к ближним...
Глагольев 1.Не умею я биться за благополучие людей... Для этого нужны
воля железная и уменье, а их-то и не дал мне бог! Я родился для того только,
чтобы любить великие дела и наделать массу грошовых, ничего не стоящих...
Только любить! Пойдемте ко мне!
Анна Петровна. Нет. Не говорите больше ни слова об этом... Не
придавайте моему отказу жизненного значения... Суета, мой друг! Если бы мы
владели всем тем, что мы любим, то у нас не хватило бы места... для наших
владений... Значит, не совсем неумно и нелюбезно поступают, когда
отказывают... (Хохочет.) Вот вам и философия на закуску! Что это за шум?
Слышите? Бьюсь об заклад, что это Платонов бунтует... Что за характер!
Входят Грекова и Трилецкий.
ЯВЛЕНИЕ XV
Анна Петровна, Глагольев 1, Грекова и Трилецкий.
Грекова (входя). Это выше всяких оскорблений! (Плачет.) Выше! Молчать
могут, видя это, одни только испорченные люди!
Трилецкий. Верю, верю, но при чем же я тут? Я-то тут при чем? Не идти
же мне на него с дубиной, согласитесь сами!
Грекова. Должны были идти с дубиной, если не имеете других средств!
Отойдите от меня! Я, я, женщина, не молчала бы, если бы при мне оскорбляли
вас так низко, так бесстыдно и незаслуженно!
Трилецкий. Но ведь я же того... Рассуждайте умно!.. Чем виноват я?..
Грекова. Им трус, вот кто вы! Ступайте от меня прочь к вашему
отвратительному буфету! Прощайте! Не трудитесь ездить ко мне больше! Не
нужны мы друг другу... Прощайте!
Трилецкий. Прощайте, сделайте милость, прощайте! Надоело все это,
опротивело без конца! Слезы, слезы... А, боже мой! У меня у самого в голове
вертеж... coenurus cerebralis! Э-э-э... (Машет рукой и уходит.)
Грекова. Сoenurus cerebralis... (Идет.) Оскорбил... За что? Что я
сделала?
Анна Петровна (подходит к ней). Марья Ефимовна... Не держу вас... Я
сама бы ушла отсюда на вашем месте... (Целует ее.) Не плачьте, моя
дорогая... Большая часть женщин создана для того, чтобы сносить всякие
гадости от мужчин...
Грекова. Только не я... Я его... уволю! Он не будет здесь учителем! Он
не имеет права быть учителем! Завтра же поеду к директору народных училищ...
Анна Петровна. Полноте... На днях я побываю у вас, и мы вместе осудим
Платонова, а пока успокойтесь... Перестаньте плакать... Вы будете
удовлетворены... На Трилецкого ж вы не сердитесь, моя дорогая... Он не
заступился за вас потому, что он слишком добр и мягок, а такие люди не в
состоянии заступаться... Что он вам сделал?
Грекова. Он при всех поцеловал... назвал дурой и... и... пхнул на
стол... Не думайте, что это пройдет ему безнаказанно! Или он сумасшедший,
или же.. Я покажу ему! (Уходит.)
Анна Петровна (ей вслед). Прощайте! Скоро увидимся! (Якову.) Яков!
Подать экипаж Марье Ефимовне! Ах, Платонов, Платонов... Добуянится он
когда-нибудь до беды...
Глагольев 1. Прекрасная девушка! Не взлюбил ее наш добрейший Михаил
Васильич... Обижает...
Анна Петровна. Ни за что! Сегодня обижает, а завтра извиняется...
Барская струнка!
Входит Глагольев 2.
ЯВЛЕНИЕ XVI
Те же и Глагольев 2.
Глагольев 2 (в сторону). С ней! Опять с ней! Это, наконец, уж черт
знает что такое? (Смотрит упор на отца.)
Глагольев 1 (после паузы). Что тебе?
Глагольев 2. Ты здесь сидишь, а тебя там ищут! Иди, тебя там зовут!
Глагольев 1. Кто меня там зовет?
Глагольев 2. Люди!
Глагольев 1. Знаю, что люди... (Встает.) Как хотите, а я не отстану от
вас, Анна Петровна! Ведь другое заговорите, когда поймете меня! Увидимся...
(Уходит в дом.)
ЯВЛЕНИЕ XVII
Анна Петровна и Глагольев 2.
Глагольев 2 (садится рядом). Старый барсук! Осел! Его никто не зовет!
Это я надул его!
Анна Петровна. Когда вы поумнеете, сильно ругнете себя за отца!
Глагольев 2. Шутите... Вот зачем я сюда пришел... Два слова... Да или
нет?
Анна Петровна. То есть?
Глагольев 2 (смеется). Будто бы не понимаете? Да или нет?
Анна Петровна. Решительно не понимаю!
Глагольев 2. Сейчас поймете... При помощи злата все понимается... Если
"да", то не угодно ли вам будет, генералиссимус души моей, залезть ко мне в
карман и вытащить оттуда мой бумажник с папашиными деньгами?.. (Подставляет
боковой карман.)
Анна Петровна. Откровенно... Да ведь за такие речи умным людям пощечины
дают!
Глагольев 2. От приятной дамы приятно и пощечину получить... Сперва
пощечину даст, а потом немного погодя и "да" скажет...
Анна Петровна (встает). Берите вашу шапку и убирайтесь отсюда сию же
секунду!
Глагольев 2 (встает). Куда?
Анна Петровна. Куда угодно! Убираться и не сметь показываться сюда!
Глагольев 2. Фи... Для чего же сердиться? Я не уйду, Анна Петровна!
Анна Петровна. Ну так я прикажу вас вывести! (Уходит в дом.)
Глагольев 2. Какая вы сердитая! Я ведь ничего не сказал такого,
особенного... Что же я сказал? Сердиться не нужно... (Уходит за ней.)
ЯВЛЕНИЕ XVIII
Платонов и Софьи Егоровна выходят из дома.
Платонов. В школе я и доселе пребываю в качестве занимающего не свое
место, а место учителя... Вот что было после того, как мы расстались!..
(Садятся.) Не говорю про людей, что я сделал лично для себя? Что я в себе
посеял, что взлелеял, что возрастил?.. А теперь! Эх! Страшное безобразие...
Возмутительно! Зло кишит вокруг меня, пачкает землю, глотает моих братьев во
Христе и по родине, я же сижу, сложив руки, как после тяжкой работы; сижу,
гляжу, молчу... Мне двадцать семь лет, тридцати лет я буду таким же -
предвижу перемены! - там дальше жирное халатничество, отупение, полное
равнодушие ко всему тому, что не плоть, а там смерть!! Пропала жизнь! Волосы
становятся дыбом на моей голове, когда я думаю об этой смерти!
Пауза.
Как подняться, Софья Егоровна?
Пауза.
Вы молчите, не знаете... Да и знать ли вам? Софья Егоровна, не жалко
мне себя! Черт с ним, с этим мной! Но что с вами поделалось? Где ваша чистая
душа, ваша искренность, правдивость, ваша смелость? Где ваше здоровье? Куда
вы дели его? Софья Егоровна! Проводить целые годы в безделье, мозолить чужие
руки, любоваться чужими страданиями и в то же время уметь прямо глядеть в
глаза - это разврат!
Софья Егоровна встает.
(Сажает ее.) Это последнее слово, постойте! Что сделало вас жеманной,
ленивицей, фразеркой? Кто учил вас лгать? А какой вы были прежде! Позвольте!
Я сейчас отпущу вас! Дайте договорить! Как вы хороши, Софья Егоровна, как
велики! Голубушка, Софья Егоровна, может быть, вам еще можно подняться, не
поздно! Подумайте! Соберите все ваши силы и поднимайтесь ради самого бога!
(Хватает ее за рукав.) Дорогая моя, скажите мне откровенно, и того нашего
общего прошлого, что заставило вас выйти замуж за этого человека? Чем
прельстило вас замужество?
Софья Егоровна. Он прекрасный человек...
Платонов. Не говорите того, во что вы не верите!
Софья Егоровна (встает). Он мой муж и я просила бы вас...
Платонов. Будь он чем ему угодно, а я скажу правду! Сядьте! (Сажает
ее). Отчего вы не выбрали себе труженика, страдальца? Отчего не взяли себе в
мужья кого-нибудь другого, а не этого пигмея, погрязшего в долгах и
безделье?..
Софья Егоровна. Оставьте! Не кричите! Идут...
Проходят гости.
Платонов. Черт с ними! Пусть все слышат! (Тихо.) Извините меня за
резкость... Но ведь я любил вас! Я любил вас больше всего на свете, а потому
вы и теперь мне дороги... Я так любил эти волосы, эти руки, это лицо... Для
чего вы пудритесь, Софья Егоровна, бросьте! Эх! Попадись вы другому
человеку, вы скоро поднялись, а здесь вы еще больше погрязнете! Бедная...
Будь у меня, несчастного, силы, я вырвал бы с корнем и себя и вас из этого
болота...
Пауза.
Жизнь! Отчего мы живем не так, как могли бы?!
Софья Егоровна (встает и закрывает руками лицо). Оставьте меня!
В доме шум.
Отойдите! (Идет к дому.)
Платонов (идет за ней). Отнимите от лица руки! Вот так! Вы не уедете?