-- Давно вы знакомы с Чурсиной?
-- Давно, давно, очень давно, -- Семенюк закивал головой и совершенно неожиданно сник.
"В беседе быстро истощается", -- вспомнил Степан Степанович заключение врачей-психиатров. Чтобы сэкономить время, он решил не давать больше Семенюку возможности отклоняться от темы и стал задавать ему конкретные вопросы:
-- Когда вы, Николай Петрович, были у Лидии Ивановны Чурсиной последний раз?
-- Сущий пустяк. -- Семенюк поднял голову. -- Не дальше прошедшего воскресенья. Помнится, в тот день у Лидочки произошла какая-то неприятность.
-- Она вам жаловалась?
-- Что вы! Лидочка очень мужественная девушка. Всегда веселенькая такая, а на этот раз была очень скучной.
-- Где она работала? Или работает, -- быстро поправился Степан Степанович.
Семенюк задумался, потер лоб:
-- Вот этого, дорогой мой, сказать не могу. К моему стыду, ни разу не поинтересовался местом ее работы.
Знаю, с работы всегда нарядненькая прибегает. Вероятно, занята интеллектуальным трудом.
-- Вы сказали, что Лидия Ивановна -- знакомая вашего племянника. Как они познакомились?
-- Опять не могу сказать, -- Семенюк развел руками. -- Право, такие подробности меня никогда не интересовали. Лидочка всегда очень приветливо меня встречала.
-- Вы к ней ездили по делам?
-- Что вы, дорогой мой. Какие могут быть дела у старика с молоденькой девушкой? -- Семенюк поморщился. -- Ездил я в райцентр -- как на своеобразную дачу. Какая там великолепная природа! Воздух...
-- Кроме Лидии Ивановны, у вас еще есть знакомые в райцентре? -- не давая Семенюку повторяться, спросил Степан Степанович.
-- К сожалению, никого нет. Только одна Лидочка. Знаете, очень устаю сидеть в этих стенах. Раньше мне Игорек позволял совершать вечерние прогулки, изредка бывать у Лидочки. Сейчас запретил и эти маленькие радости. Утверждает, что сильно ухудшилось здоровье. Я напротив, никаких ухудшений не чувствую. Игорек не хочет слушать, уговорил Веру Павловну не выпускать меня из дома. Он очень заботлив.
Степан Степанович, слушая Семенюка, внимательно изучал телеграмму. "По всей вероятности, ее послала Бураевская". В таком случае, почему она заявила Бирюкову, что встретила Семенюка на вокзале впервые и дала ему деньги чисто из жалости? Почему Семенюк отрицает знакомство с ней? Если не Бураевская, то кто из райцентра не может понять равнодушия Игоря Айрапетова к судьбе Семенюка?" -- спросил себя Степан Степанович, возвращая Семенюку телеграфный бланк, который до этого держал в своей руке.
-- Положите на журнальный столик, -- устало попросил Семенюк. -- Игорек придет с работы, прочтет. Сегодня он должен рано вернуться.
Стуков поднялся из кресла, подошел к столику. Взгляд его задержался на хрустальной пепельнице, точнее, на лежащей в ней распечатанной пачке сигарет "Наша марка". Точно такая пачка из-под сигарет найдена в обворованном магазине райцентра и сейчас находится в оперативно-техническом отделе на исследовании.
-- Вы курите, Николай Петрович? -- быстро спросил Стуков, показывая на лежащую в пепельнице пачку.
-- Что вы, дорогой мой, -- испуганно отмахнулся Семенюк. -- Это Игорек постоянно коптит, -- и тут же предложил: -- Если хотите, закуривайте, закуривайте. Я привык к табачному дыму.
-- Хорошие сигареты. Где Игорь их покупает? Семенюк привычно развел руками:
-- Не могу сказать. Знаю лишь, Игорек постоянно курит "Нашу марку". У него полно этих сигарет. Если нравятся, можете взять.
-- Неудобно опустошать чужие запасы, -- Степан Степанович улыбнулся. --Однако, с вашего позволения, от этой пачки не откажусь.
-- Сущий пустяк! Берите, берите, -- Семенюк тяжело стал подниматься, намереваясь показать, где еще лежат сигареты, но Стуков предусмотрительно остановил его и, осторожно положив в карман пачку из пепельницы, сел на свое место.
-- Скажите, Николай Петрович, вам не приходилось в райцентре ремонтировать электросварочный агрегат? -- спросил он.
На лице Семенюка появилось такое выражение, словно он решал непосильную умственную задачу. Ожидая ответа, Степан Степанович про себя отметил, что врачи-психиатры, давая заключение о невменяемости Семенюка, по всей вероятности, не ошиблись.
-- Да, да, да! -- вдруг радостно закивал головой Семенюк. --Приходилось, дорогой мой, приходилось устранять неисправность. Не так давно, будучи у Лидочки, я помог механикам найти фазу. В бытность мою на кафедре электросварки подобные повреждения умели устранять даже студенты-третьекурсники, -- и Семенюк с упоением окунулся в теоретические рассуждения.
-- Николай Петрович, -- прервал его Стуков и показал на часы, -- у меня время ограничено.
Семенюк замолк, несколько секунд удивленно смотрел на Степана Степановича и устало проговорил:
-- Какая жалость... Уходите? Позвольте вас проводить. -- Нет, нет, --Степан Степанович предупреждающе поднял ладони. -- Не нарушайте запрет племянника.
-- Да, мой дорогой, да... -- Семенюк вздохнул и опустил голову на грудь. -- Отвратительная штука -- одиночество. Безмерно благодарен вам за содержательную беседу, -- почти шепотом проговорил он.
Уходя, Степан Степанович не сомневался в правильности медицинской экспертизы. Семенюк своим поведением подтверждал заключение врачей. Получил Стуков в какой-то мере и ответ на вопрос, связанный с поездками Семенюка в райцентр. Николай Петрович без всякой утайки признался, что неоднократно бывал в райцентре у Лидии Ивановны Чурсиной -- хорошей знакомой своего племянника, Игоря Айрапетова. Игорь курит сигареты "Наша марка". Надо срочно выяснить отношения Чурсиной с Айрапетовым и узнать, кто из райцентра отправил Игорю телеграмму.
Видимо, услышав, как открылась дверь квартиры Семенюка, из соседней двери выглянула Вера Павловна.
-- Побеседовали? -- спросила она Степана Степановича и, закрывая дверь квартиры Семенюка на ключ, попросила: -- Будьте любезны, зайдите ко мне на несколько минуток. По личному вопросу. Очень хочу посоветоваться с вами.
Квартира Веры Павловны отличалась от квартиры Семенюка как размером, так и обстановкой. Две аккуратно прибранные комнатки и кухонька были обставлены скромной мебелью, без всякой претензии на роскошь.
-- Хочу с вами посоветоваться, -- пригласив Стукова сесть, смущенно заговорила Вера Павловна. -- Внук живет у меня, Генка. В шестом классе учится. И, знаете, стал от рук отбиваться. Пробовала обращаться в детскую комнату милиции, чтобы повлияли, а там молоденькие девушки работают -- им все трын-трава. Говорят, когда провинится, на учет возьмут. Но ведь тогда будет поздно. Вот вы давно, по всей вероятности, в милиции работаете, скажите: разве это деловое решение?
-- Он, что же, внук ваш, хулиганит? -- спросил Степан Степанович.
-- Слава богу, пока этого не замечала. Но вечерами домой не могу загнать. Один раз в кармане нашла табачные крошки, отбирала у него мелкие деньги, а вчера, к слову сказать, самую настоящую бритву обнаружила, -- Вера Павловна сходила на кухню. -- Вот полюбуйтесь. Совершенно новенькая. Спрашиваю: "Где взял, варнак?" Отвечает: "Во дворе нашем, в акации нашел". Сами понимаете, похоже, врет. Не дай бог, с уголовниками связался...
Степан Степанович внимательно посмотрел на новенькую опасную бритву с коричневой ручкой. Тренированная память сразу подсказала ему случай с Людой Сурковой.
-- В прошлое воскресенье вы никакого шума в квартире Николая Петровича не слышали? -- спросил Стуков Веру Павловну.
Та чуточку помедлила, но ответила уверенно:
-- И Николай Петрович, и Игорь Владимирович очень порядочные люди. Мы давно живем в соседях и за все время никаких неприятностей с их стороны не имеем.
-- Гости у них часто бывают?
-- Не без этого. Игорь Владимирович молод, иной раз приходит с друзьями, с подругами. Включают музыку, но все это в меру делается, без шума. К слову сказать, заполночь я громкого разговора у них ни единого раза не слышала, -- Вера Павловна помолчала и вернулась к своему наболевшему вопросу. -- Так что вы посоветуете делать с Генкой? Ума не приложу, как его удержать в руках.
-- Постараюсь вам помочь, -- пообещал Степан Степанович. -- Вот только бритву эту придется забрать.
-- Забирайте, ради святого! Сами понимаете, всей душой не хочется, чтобы ребенок попал в дурную компанию. Сегодня же припугну его, что бритву забрала милиция.
-- Ни в коем случае!... О бритве внуку -- ни слова. Буквально сегодня-завтра наведаюсь к вам и поговорю с Геной. Мы без запугивания с ним обо всем договоримся.
13. Бег на месте
Бориса Медникова Антон отыскал в ординаторской. На вопрос: "Как состояние Чурсиной?" -- тот буркнул:
-- Все под богом ходим.
-- Жить будет?
-- А я в предстоящей денежно-вещевой лотерее выиграю?-- Медников поискал в пепельнице окурок. -- Состояние крайне тяжелое. В сознание еще не приходила и, кто знает, придет ли... Может, причину отравления сказать?
-- Скажи, коль знаешь.
-- Двенадцатинедельная беременность.
-- Ты шутишь, Боря... -- не поверил своим ушам Антон. -- Она же еще совсем девчонка!
-- Бывает, и девицы рожают.
-- Чем она отравилась?
-- Пахикарпином. Таблетки такие есть, стимулирующие родовую деятельность. Три-четыре штучки уже представляют опасность для здоровья. Чурсина же проглотила их не меньше десятка, по всей вероятности, рассчитывая прервать беременность.
-- Кто-то подсказал ей...
-- Конечно, не в журнале "Здоровье" прочитала, -- Медников повертел в пальцах окурок и бросил его в пепельницу. -- Дело уголовщиной пахнет. Почему? Хотя бы потому, что пахикарпин можно достать только по рецепту, как говорится, с круглой печатью. Во-вторых, порекомендовать такую дозу, какую приняла Чурсина, может только или дремучий в медицине человек, или осведомленный злонамеренный убийца.
В райотдел Антон вернулся расстроенным и злым. Было такое состояние, будто уже который день продолжается бег на месте. Много потрачено сил, а сдвигов -- почти никаких. Мало того, с каждым днем дело все больше и больше осложнялось.
Вскоре в кабинет забежал Слава Голубев. Он еще раньше Антона успел повидаться с Медниковым и с присущей ему оперативностью уже объехал на служебной машине все аптеки райцентра. Ни одна из них, как установил Слава, в последние дни официальным путем пахикарпин не отпускала. Неофициальные каналы так быстро, конечно, проверить было нельзя.
Скороговоркой доложив о проделанной работе, Голубев передохнул и зачастил снова:
-- Интересные сведения откопал на подстанции. Помнишь, подполковник давал задание проверить молоденького монтера, который дежурил с погибшим Лаптевым? Так вот, этот монтер, Валерка Шумилкин, хорошо знаком с Федором Костыревым.
Антону вспомнилось сказанное' Светланой Березовой в кафе "Космос": "Радиотехник-любитель у него есть знакомый. Валерка. Смышленый мальчишка, сам телевизоры ремонтирует и даже собирает".
-- Из каких источников узнал? -- спросил Антон.
-- Собственно, лично Шумилкин рассказал.
-- Что думаешь по этому поводу?
-- Валерка -- отличный парень. Комсомолец, дружинник. Словом, за него ручаюсь, как за самого себя. О связи с преступниками не может быть и речи. Интересно другое -- не перебивай, слушай. Года два назад Лаптев лечился от запоя в областной психоневрологической больнице. После лечения спиртным не злоупотреблял, однако в пивной бар "Волна", где Дунечка работала техничкой, заглядывал чуть ли не ежедневно. Был Лаптев там и в субботу, накануне последнего в своей жизни дежурства. Валерка собственными глазами видел, как тот тянул пиво в компании с Моховым, Костыревым и еще с каким-то парнем. Возле них услужливо вертелась Дунечка.
-- Гоги-Самолета не было?
-- Нет.
-- Зачем Валерка в бар заходил? Тоже пиво пить?
-- Нет. Забежал перед дежурством за куревом. Там ничего такого в продаже не оказалось. Валерка заторопился в магазин, но у выхода из бара его остановил Костырев. Был очень пьяным, говорил, что уезжает на север, что в райцентре все ему опостылело. Затем подошел Лаптев и предупредил, что немножко опоздает на дежурство.
-- На сколько он опоздал?
-- Явился минута в минуту.
-- Пьяный?
-- Почти нет. Валерка говорит, что Лаптев всегда таким приходил.
-- Еще что узнал?
-- Около одиннадцати вечера на подстанции побывали Дунечка и Гога-Самолет. После их ухода Лаптев стал нервничать. Закрылся в своей дежурке. Через час вышел оттуда навеселе. Проверил пульты и, обнаружив непорядок в работе ртутного выпрямителя, спустился в аккумуляторную. В два часа пятнадцать минут ночи Валерка услышал из аккумуляторной крик... Оказывается, вместо нужного рубильника Лаптев с пьяных глаз снял энергию с линии освещения района "Сельхозтехники" и полез ремонтировать выпрямитель, находящийся под напряжением.
Проводив Голубева, Антон через окно задумчиво стал разглядывать людей, ожидающих на противоположной стороне улицы автобус. Хотелось поговорить с подполковником Гладышевым, но идти к нему ни с чем было неловко -- логически обоснованная версия, несмотря на дополнительно полученные сведения, никак не выстраивалась.
Подошедший автобус высадил на остановке пассажиров. Среди них Антон увидел Светлану Березову. Размахивая неизменной своей сумочкой на длинном ремне, она почти бегом пересекла улицу, направляясь к райотделу. Антон сел за стол и через несколько секунд услышал решительный стук в дверь своего кабинета. Березова вошла порывисто, поздоровалась и сразу же достала из сумочки почтовый конверт.
-- В этом конверте было последнее письмо, полученное Федей, -- сказала она, садясь против Антона.
Антон заглянул в конверт. Березова перехватила его взгляд.
-- Федя прочитал письмо и сразу сжег. Федина мама говорит, что после этого и начались все неприятности. На расспросы только сказал, что письмо от моей мамы. Но почерк на конверте вовсе не мамин. Это я гарантирую. И вообще...
Антон стал разглядывать конверт. Марка на нем была погашена штемпелем Новосибирского главпочтамта, как и на том конверте, который Костырев прислал Светлане с ее письмом к московскому инженеру Митякину. Тот же штемпель, та же дата отправления из Новосибирска. Почерк, заметно измененный, с наклоном влево, походил на женский.
-- Может, ваша мама попросила кого написать? -- высказал предположение Антон.
-- В нашей семье не принято обманывать.
-- Что Федина мама еще говорит? Что-нибудь еще узнали?
-- Ничего. А вы? Что говорит блондинка, -- Березова усмехнулась, -- за которой вы ухаживали в электричке?
-- Не все делается так быстро, -- уклонился от ответа Антон. -- С блондинкой на эту тему еще разговора не было.
-- Чего вы тянете? Убеждена, что Федя невиновен. Понимаете, он... Нет, вы ничего не понимаете!
-- Мы, Света, многое понимаем, но... -- Антон невесело улыбнулся: --Люди, как правило, идут к нам с бедой и хотят, чтобы сразу произошло чудо.
-- А, между тем, вы... -- задиристо начала Березова, но Антон перебил ее:
-- А, между тем, мы такие же люди, как все. И в наших мозгах нет электронно-вычислительных автоматов, которые с молниеносной быстротой выдавали бы желаемый результат.
Березова смущенно опустила глаза, нервно завязала ремень сумочки узлом и несколько раз щелкнула ее замком.
-- Не обижайтесь, пожалуйста. У меня часто язык опережает мысль, --виновато сказала она и тут же спросила: -- Я вам больше не нужна? Можно ехать домой?
Антон кивнул головой. Едва он проводил Березову, раздался протяжный звонок междугородной. Звонил Стуков.
-- Бирюков? Здравствуй, Антоша. Как дела? -- спросил Степан Степанович.
-- Как у водолаза, -- пошутил Антон. -- Иду ко дну, настроение бодрое.
-- Готовься к всплытию, -- в тон ему проговорил Стуков. -- Интересные фактики появились.
-- Какие?
-- Отыскалась третья бритва, а наша экспертиза установила хозяина тех пальчиков, которые отпечатались на сигаретной пачке, найденной в магазине, помимо пальцев Мохова.
-- Серьезно, Степан Степанович?! -- обрадовался Антон.
-- А ты как думал... -- Стуков помолчал. -- Смотри, чтобы голова от успеха не закружилась. Работа еще предстоит серьезная.
-- Я понимаю, но все-таки... Кто же он, этот хозяин? Где бритву отыскали?
-- Сведения не для телефонного разговора. Потерпи немного.
-- Понимаю. У меня здесь тоже кое-что дополнительно появилось, Светлана не зря в райцентр приезжала.
-- Это мы обсудим при встрече, тем более что возникают новые предположения. Сейчас тебе надо срочно побывать в вашем узле связи и узнать, кто вчера вечером оттуда отправил телеграмму на имя Айрапетова Игоря Владимировича -- племянника Семенюка.
-- Не иначе, Бураевская, -- тотчас высказал предположение Антон, вспомнив, как Бэлла, достав из баула кошелек и отдав ключ от квартиры Кайрову, забегала в узел связи за Тоськой.
-- Николай Петрович Бураевскую не вспомнил. Говорит, кроме Чурсиной, никого знакомых в райцентре не имеет. Знакома Чурсина и Игорю Владимировичу, но... она отравилась утром, следовательно, вечером того же дня дать телеграмму никак не могла. Кстати, как с ней дело?
-- Беременность двенадцать недель.
-- Веселенькая история... -- Степан Степанович присвистнул и, заканчивая разговор, посоветовал: -- С телеграммой не тяни. Сходи в узел связи сейчас же. Как разберешься, сразу выезжай ко мне, кажется, цепочку нащупали.
Найти телеграмму в узле связи было парой пустяков. В предыдущий день их всего отправили из райцентра не больше сотни. Антон, начав с конца, стал перебирать заполненные разными почерками телеграфные бланки и через несколько минут отыскал то, что нужно. Телеграмма, адресованная Игорю Айрапетову, была написана крупным разборчивым почерком. В самом низу ее, где пишется адрес отправителя, стояла фамилия Бэллы.
14. Оригинальное замужество
Пришлось несколько раз продолжительно нажимать на кнопку звонка, прежде чем Бураевская открыла дверь. Увидев прямо перед собою Антона, она растерялась:
-- Ты?... Ты ко мне?...
Антон шагнул в дверь. Бураевская, словно не зная, куда его усадить, начала переставлять стулья, заметалась по квартире, словно пойманная в клетку птица. Он сам выбрал место, сел у стола. Бэлла присела напротив, но тут же вскочила и закрылась в спальне. Уже оттуда проговорила:
-- Извини... Одну минуточку, надо по-человечески одеться.
-- Никого там не прячешь? -- вроде бы шуткой спросил Антон. --Разволновалась, будто невесть какой знаменитый или долгожданный гость явился.
-- Боже мой! Совершенно тебя не ждала. Наверное, ужаснулся от моего вида? Ну, чисто деревенская баба.
Антон внимательно посмотрел на Бураевскую, когда она, переодевшись, вышла к нему, и без обиняков спросил:
-- Скажи, Бэлла, ты знакома с Игорем Айрапетовым?
Бураевская отшатнулась так, как будто в нее выстрелили в упор. Лицо ее вспыхнуло и медленно стало блекнуть. В округлившихся голубых глазах застыло недоумение.
-- Игорь Айрапетов мой бывший муж, -- почти шепотом ответила она.
-- Почему же ты говорила, что вчера на вокзале в Новосибирске встретила Николая Петровича впервые? Ведь Семенюк -- родной дядя Игоря Айрапетова.
-- Каюсь, солгала.
-- Зачем понадобилась эта ложь?
Бураевская посмотрела на Антона. Лицо ее опять покраснело.
-- Дело в том, что замужество мое было... Несколько оригинальным, --она опустила глаза и замолчала.
Антон терпеливо ждал, зная, что в подобных случаях преждевременно сказанное слово может насторожить и замкнуть человека, решившегося на откровенность.
-- Ты не поверишь... Может показаться странным, -- помолчав, заговорила Бураевская, -- но мы с Айрапетовым были знакомы лишь один вечер, а прожили вместе всего четыре дня. Дядя Игоря находился в то время в больнице. Собственно, Николай Петрович и не знает, что его племянник был женат. Если, конечно, наши отношения с Игорем считать женитьбой, -- Бэлла опять помолчала, коротко взглянула на Антона. -- Извини, но... Почему я должна тебе это рассказывать? С чего ты вдруг заинтересовался моим прошлым?
-- Меня интересует Айрапетов
-- Игорь сделал что-то?
-- Трудно сказать.
-- Значит, в электричке ты оказался со мной рядом не случайно? Ты следил за мной?
-- Разве это имеет значение, -- чуть улыбнулся Антон.
Бэлла ладонями обхватила локти, поежилась, словно ей вдруг стало холодно, и спросила тихо, с упреком:
-- Зачем разыгрывать детектив, Антон? Ну, зачем? Я без всяких-яких могу рассказать все, что тебя интересует в моих отношениях с Игорем.
-- Только без придумывания, Бэлла.
-- Такое нельзя придумать... -- Бураевская уставилась взглядом в стол. -- Рассказывать все подробно?
-- Что касается Айрапетова...
-- Игорь Айрапетов очень сложный человек. Таких мало. Он может поразить великодушием и тут же стать до бессердечия жестоким. Может заступиться за женщину перед толпою пьяных хулиганов и до смерти испугаться ничтожной неприятности по работе. Порою он щедр до расточительности, а в другой раз готов битый час маяться в переполненном троллейбусе, чтобы сэкономить рубль на такси. На моих глазах он делал широкие жесты для ничтожных людей и совершал заведомую подлость по отношению к порядочным... Тебе, Антон, может показаться, что слишком гладко говорю, как прокурор, но... Я очень много думала об Игоре, анализировала, сравнивала, и то, что говорю сейчас, мною выношено давно... Вот чего не отнимешь у Айрапетова -- это работоспособности и необычайно изворотливого ума. Намеченных целей Игорь добивается сам, без всяких протекций, -- Бэлла взглянула на Антона, усмехнулась. -- Не подумай, что это наблюдения четырех дней. Эти выводы я сделала позже. Через четыре дня дядя Игоря выписался из больницы, и я ушла из их квартиры.
"Не выставил ли тебя Айрапетов? -- подумал Антон. -- Вот и говорит сейчас оскорбленное самолюбие". Бураевская словно угадала его мысли:
-- Я не виню Игоря в случившемся. Шла к нему добровольно. В тот вечер у меня было жуткое настроение, казалось, жизнь повисла на волоске... Не хочу объяснять причину -- она не имеет отношения к Айрапетову. Скажу только: не будь в тот вечер Айрапетова, ушла бы с другим... -- Бэлла прикусила губу, помолчала. -- Все значительно сложнее, чем ты можешь подумать. Я ни капельки не любила и до сих пор не люблю Игоря.
-- А он тебя?
-- Трудно понять. Я уже сказала, что Игорь очень сложный человек. Во всяком случае, несколько раз он настойчиво предлагал мне пойти в загс и расписаться. Поначалу чуть было не согласилась. Но, когда представила, что всю жизнь придется провести с нелюбимым человеком, ужаснулась, стала избегать встреч с Игорем. А он словно преследовал меня. То я из окна останавливающегося троллейбуса вдруг видела Игоря на остановке, то сталкивалась с ним в дверях кафе, то становилась в очередь за "Вечеркой" и с ужасом замечала, что впереди стоит Айрапетов. Это был какой-то кошмар. Кое-как дождавшись защиты диплома, я сама попросила направление в район и вот уже больше года живу здесь.
-- Все это время ни разу его не видела? Бураевская долго молчала.
-- Не встречались мы ровно год. Месяц назад, может, чуть побольше, в выходной день я поехала к родителям в Новосибирск. Вечером решила сбегать в кино. И опять случайность -- на улице лицом к лицу столкнулась с Айрапетовым. Игорь страшно обрадовался, потянул в кафе "Космос". Мне стало его жалко, и я согласилась. Подобралась веселая компания. Пили шампанское --Игорь другого почти ничего не пьет, -- танцевали. Айрапетов принялся за старое, стал соблазнять загсом. Поначалу хотела придумать отговорку, солгать, но Игорь из тех людей, которые различают ложь за три версты. Он был очень настойчив, и мне пришлось сказать: "Ты в общем-то хороший парень, но у меня нет к тебе ни малейшего чувства". Как раз в это время у одной из танцующих девиц порвались бусы и градом брызнули на пол. Айрапетов, сделав вид, что не слышал моих слов, громко засмеялся и объявил конкурс, кто больше соберет рассыпавшихся бусинок. Началась потеха... -Бураевская внимательно посмотрела на Антона. -- Кстати, бусы порвались у той девушки, с которой ты вчера разговаривал в тамбуре электрички, когда мы ехали из Новосибирска. Я запомнила ее. У нее такое выразительное нервное лицо и приметные каштановые волосы. Девушка была в кафе с каким-то здоровым мрачным парнем. Они сидели за служебным столиком. С ними сидела еще одна девушка, молоденькая и очень симпатичная. После забавы с бусами Игорь залпом выпил полный стакан шампанского, что с ним почти никогда не бывает, глазами показал на ту девушку и прошептал мне на ухо: "Клянусь честью, вон тот цветочек займет твое место". У меня мурашки по спине пробежали -- Игорь не бросает слов на ветер, умеет добиваться цели. За нашим столиком был один парень. Он оказался знакомым с тем мрачным здоровяком, который сидел с девушками за служебным столиком. Игорь тут же стал сбивать его, чтобы он переманил девушку за наш стол. Между здоровяком и парнем назрел скандал. Не знаю, чем бы это закончилось, если бы Игорю не нужно было ехать на железнодорожный вокзал встречать друга из Москвы...
-- Василия Михайловича Митякина? -- быстро спросил Антон, вспомнив письмо Березовой.
-- Да, -- удивилась Бураевская. -- Тебе дальнейшее известно?
-- Нет, нет. Продолжай.
-- Игорь уговорил меня поехать на вокзал. С нами потянулся тот парень. Кажется, Павлом его звать. У троллейбусной остановки встретились с Николаем Петровичем -- он с разрешения Игоря может до поздней ночи прогуливаться по городу.
-- Айрапетов тебя когда-нибудь знакомил с Николаем Петровичем?
-- Давно, давно, очень давно, -- Семенюк закивал головой и совершенно неожиданно сник.
"В беседе быстро истощается", -- вспомнил Степан Степанович заключение врачей-психиатров. Чтобы сэкономить время, он решил не давать больше Семенюку возможности отклоняться от темы и стал задавать ему конкретные вопросы:
-- Когда вы, Николай Петрович, были у Лидии Ивановны Чурсиной последний раз?
-- Сущий пустяк. -- Семенюк поднял голову. -- Не дальше прошедшего воскресенья. Помнится, в тот день у Лидочки произошла какая-то неприятность.
-- Она вам жаловалась?
-- Что вы! Лидочка очень мужественная девушка. Всегда веселенькая такая, а на этот раз была очень скучной.
-- Где она работала? Или работает, -- быстро поправился Степан Степанович.
Семенюк задумался, потер лоб:
-- Вот этого, дорогой мой, сказать не могу. К моему стыду, ни разу не поинтересовался местом ее работы.
Знаю, с работы всегда нарядненькая прибегает. Вероятно, занята интеллектуальным трудом.
-- Вы сказали, что Лидия Ивановна -- знакомая вашего племянника. Как они познакомились?
-- Опять не могу сказать, -- Семенюк развел руками. -- Право, такие подробности меня никогда не интересовали. Лидочка всегда очень приветливо меня встречала.
-- Вы к ней ездили по делам?
-- Что вы, дорогой мой. Какие могут быть дела у старика с молоденькой девушкой? -- Семенюк поморщился. -- Ездил я в райцентр -- как на своеобразную дачу. Какая там великолепная природа! Воздух...
-- Кроме Лидии Ивановны, у вас еще есть знакомые в райцентре? -- не давая Семенюку повторяться, спросил Степан Степанович.
-- К сожалению, никого нет. Только одна Лидочка. Знаете, очень устаю сидеть в этих стенах. Раньше мне Игорек позволял совершать вечерние прогулки, изредка бывать у Лидочки. Сейчас запретил и эти маленькие радости. Утверждает, что сильно ухудшилось здоровье. Я напротив, никаких ухудшений не чувствую. Игорек не хочет слушать, уговорил Веру Павловну не выпускать меня из дома. Он очень заботлив.
Степан Степанович, слушая Семенюка, внимательно изучал телеграмму. "По всей вероятности, ее послала Бураевская". В таком случае, почему она заявила Бирюкову, что встретила Семенюка на вокзале впервые и дала ему деньги чисто из жалости? Почему Семенюк отрицает знакомство с ней? Если не Бураевская, то кто из райцентра не может понять равнодушия Игоря Айрапетова к судьбе Семенюка?" -- спросил себя Степан Степанович, возвращая Семенюку телеграфный бланк, который до этого держал в своей руке.
-- Положите на журнальный столик, -- устало попросил Семенюк. -- Игорек придет с работы, прочтет. Сегодня он должен рано вернуться.
Стуков поднялся из кресла, подошел к столику. Взгляд его задержался на хрустальной пепельнице, точнее, на лежащей в ней распечатанной пачке сигарет "Наша марка". Точно такая пачка из-под сигарет найдена в обворованном магазине райцентра и сейчас находится в оперативно-техническом отделе на исследовании.
-- Вы курите, Николай Петрович? -- быстро спросил Стуков, показывая на лежащую в пепельнице пачку.
-- Что вы, дорогой мой, -- испуганно отмахнулся Семенюк. -- Это Игорек постоянно коптит, -- и тут же предложил: -- Если хотите, закуривайте, закуривайте. Я привык к табачному дыму.
-- Хорошие сигареты. Где Игорь их покупает? Семенюк привычно развел руками:
-- Не могу сказать. Знаю лишь, Игорек постоянно курит "Нашу марку". У него полно этих сигарет. Если нравятся, можете взять.
-- Неудобно опустошать чужие запасы, -- Степан Степанович улыбнулся. --Однако, с вашего позволения, от этой пачки не откажусь.
-- Сущий пустяк! Берите, берите, -- Семенюк тяжело стал подниматься, намереваясь показать, где еще лежат сигареты, но Стуков предусмотрительно остановил его и, осторожно положив в карман пачку из пепельницы, сел на свое место.
-- Скажите, Николай Петрович, вам не приходилось в райцентре ремонтировать электросварочный агрегат? -- спросил он.
На лице Семенюка появилось такое выражение, словно он решал непосильную умственную задачу. Ожидая ответа, Степан Степанович про себя отметил, что врачи-психиатры, давая заключение о невменяемости Семенюка, по всей вероятности, не ошиблись.
-- Да, да, да! -- вдруг радостно закивал головой Семенюк. --Приходилось, дорогой мой, приходилось устранять неисправность. Не так давно, будучи у Лидочки, я помог механикам найти фазу. В бытность мою на кафедре электросварки подобные повреждения умели устранять даже студенты-третьекурсники, -- и Семенюк с упоением окунулся в теоретические рассуждения.
-- Николай Петрович, -- прервал его Стуков и показал на часы, -- у меня время ограничено.
Семенюк замолк, несколько секунд удивленно смотрел на Степана Степановича и устало проговорил:
-- Какая жалость... Уходите? Позвольте вас проводить. -- Нет, нет, --Степан Степанович предупреждающе поднял ладони. -- Не нарушайте запрет племянника.
-- Да, мой дорогой, да... -- Семенюк вздохнул и опустил голову на грудь. -- Отвратительная штука -- одиночество. Безмерно благодарен вам за содержательную беседу, -- почти шепотом проговорил он.
Уходя, Степан Степанович не сомневался в правильности медицинской экспертизы. Семенюк своим поведением подтверждал заключение врачей. Получил Стуков в какой-то мере и ответ на вопрос, связанный с поездками Семенюка в райцентр. Николай Петрович без всякой утайки признался, что неоднократно бывал в райцентре у Лидии Ивановны Чурсиной -- хорошей знакомой своего племянника, Игоря Айрапетова. Игорь курит сигареты "Наша марка". Надо срочно выяснить отношения Чурсиной с Айрапетовым и узнать, кто из райцентра отправил Игорю телеграмму.
Видимо, услышав, как открылась дверь квартиры Семенюка, из соседней двери выглянула Вера Павловна.
-- Побеседовали? -- спросила она Степана Степановича и, закрывая дверь квартиры Семенюка на ключ, попросила: -- Будьте любезны, зайдите ко мне на несколько минуток. По личному вопросу. Очень хочу посоветоваться с вами.
Квартира Веры Павловны отличалась от квартиры Семенюка как размером, так и обстановкой. Две аккуратно прибранные комнатки и кухонька были обставлены скромной мебелью, без всякой претензии на роскошь.
-- Хочу с вами посоветоваться, -- пригласив Стукова сесть, смущенно заговорила Вера Павловна. -- Внук живет у меня, Генка. В шестом классе учится. И, знаете, стал от рук отбиваться. Пробовала обращаться в детскую комнату милиции, чтобы повлияли, а там молоденькие девушки работают -- им все трын-трава. Говорят, когда провинится, на учет возьмут. Но ведь тогда будет поздно. Вот вы давно, по всей вероятности, в милиции работаете, скажите: разве это деловое решение?
-- Он, что же, внук ваш, хулиганит? -- спросил Степан Степанович.
-- Слава богу, пока этого не замечала. Но вечерами домой не могу загнать. Один раз в кармане нашла табачные крошки, отбирала у него мелкие деньги, а вчера, к слову сказать, самую настоящую бритву обнаружила, -- Вера Павловна сходила на кухню. -- Вот полюбуйтесь. Совершенно новенькая. Спрашиваю: "Где взял, варнак?" Отвечает: "Во дворе нашем, в акации нашел". Сами понимаете, похоже, врет. Не дай бог, с уголовниками связался...
Степан Степанович внимательно посмотрел на новенькую опасную бритву с коричневой ручкой. Тренированная память сразу подсказала ему случай с Людой Сурковой.
-- В прошлое воскресенье вы никакого шума в квартире Николая Петровича не слышали? -- спросил Стуков Веру Павловну.
Та чуточку помедлила, но ответила уверенно:
-- И Николай Петрович, и Игорь Владимирович очень порядочные люди. Мы давно живем в соседях и за все время никаких неприятностей с их стороны не имеем.
-- Гости у них часто бывают?
-- Не без этого. Игорь Владимирович молод, иной раз приходит с друзьями, с подругами. Включают музыку, но все это в меру делается, без шума. К слову сказать, заполночь я громкого разговора у них ни единого раза не слышала, -- Вера Павловна помолчала и вернулась к своему наболевшему вопросу. -- Так что вы посоветуете делать с Генкой? Ума не приложу, как его удержать в руках.
-- Постараюсь вам помочь, -- пообещал Степан Степанович. -- Вот только бритву эту придется забрать.
-- Забирайте, ради святого! Сами понимаете, всей душой не хочется, чтобы ребенок попал в дурную компанию. Сегодня же припугну его, что бритву забрала милиция.
-- Ни в коем случае!... О бритве внуку -- ни слова. Буквально сегодня-завтра наведаюсь к вам и поговорю с Геной. Мы без запугивания с ним обо всем договоримся.
13. Бег на месте
Бориса Медникова Антон отыскал в ординаторской. На вопрос: "Как состояние Чурсиной?" -- тот буркнул:
-- Все под богом ходим.
-- Жить будет?
-- А я в предстоящей денежно-вещевой лотерее выиграю?-- Медников поискал в пепельнице окурок. -- Состояние крайне тяжелое. В сознание еще не приходила и, кто знает, придет ли... Может, причину отравления сказать?
-- Скажи, коль знаешь.
-- Двенадцатинедельная беременность.
-- Ты шутишь, Боря... -- не поверил своим ушам Антон. -- Она же еще совсем девчонка!
-- Бывает, и девицы рожают.
-- Чем она отравилась?
-- Пахикарпином. Таблетки такие есть, стимулирующие родовую деятельность. Три-четыре штучки уже представляют опасность для здоровья. Чурсина же проглотила их не меньше десятка, по всей вероятности, рассчитывая прервать беременность.
-- Кто-то подсказал ей...
-- Конечно, не в журнале "Здоровье" прочитала, -- Медников повертел в пальцах окурок и бросил его в пепельницу. -- Дело уголовщиной пахнет. Почему? Хотя бы потому, что пахикарпин можно достать только по рецепту, как говорится, с круглой печатью. Во-вторых, порекомендовать такую дозу, какую приняла Чурсина, может только или дремучий в медицине человек, или осведомленный злонамеренный убийца.
В райотдел Антон вернулся расстроенным и злым. Было такое состояние, будто уже который день продолжается бег на месте. Много потрачено сил, а сдвигов -- почти никаких. Мало того, с каждым днем дело все больше и больше осложнялось.
Вскоре в кабинет забежал Слава Голубев. Он еще раньше Антона успел повидаться с Медниковым и с присущей ему оперативностью уже объехал на служебной машине все аптеки райцентра. Ни одна из них, как установил Слава, в последние дни официальным путем пахикарпин не отпускала. Неофициальные каналы так быстро, конечно, проверить было нельзя.
Скороговоркой доложив о проделанной работе, Голубев передохнул и зачастил снова:
-- Интересные сведения откопал на подстанции. Помнишь, подполковник давал задание проверить молоденького монтера, который дежурил с погибшим Лаптевым? Так вот, этот монтер, Валерка Шумилкин, хорошо знаком с Федором Костыревым.
Антону вспомнилось сказанное' Светланой Березовой в кафе "Космос": "Радиотехник-любитель у него есть знакомый. Валерка. Смышленый мальчишка, сам телевизоры ремонтирует и даже собирает".
-- Из каких источников узнал? -- спросил Антон.
-- Собственно, лично Шумилкин рассказал.
-- Что думаешь по этому поводу?
-- Валерка -- отличный парень. Комсомолец, дружинник. Словом, за него ручаюсь, как за самого себя. О связи с преступниками не может быть и речи. Интересно другое -- не перебивай, слушай. Года два назад Лаптев лечился от запоя в областной психоневрологической больнице. После лечения спиртным не злоупотреблял, однако в пивной бар "Волна", где Дунечка работала техничкой, заглядывал чуть ли не ежедневно. Был Лаптев там и в субботу, накануне последнего в своей жизни дежурства. Валерка собственными глазами видел, как тот тянул пиво в компании с Моховым, Костыревым и еще с каким-то парнем. Возле них услужливо вертелась Дунечка.
-- Гоги-Самолета не было?
-- Нет.
-- Зачем Валерка в бар заходил? Тоже пиво пить?
-- Нет. Забежал перед дежурством за куревом. Там ничего такого в продаже не оказалось. Валерка заторопился в магазин, но у выхода из бара его остановил Костырев. Был очень пьяным, говорил, что уезжает на север, что в райцентре все ему опостылело. Затем подошел Лаптев и предупредил, что немножко опоздает на дежурство.
-- На сколько он опоздал?
-- Явился минута в минуту.
-- Пьяный?
-- Почти нет. Валерка говорит, что Лаптев всегда таким приходил.
-- Еще что узнал?
-- Около одиннадцати вечера на подстанции побывали Дунечка и Гога-Самолет. После их ухода Лаптев стал нервничать. Закрылся в своей дежурке. Через час вышел оттуда навеселе. Проверил пульты и, обнаружив непорядок в работе ртутного выпрямителя, спустился в аккумуляторную. В два часа пятнадцать минут ночи Валерка услышал из аккумуляторной крик... Оказывается, вместо нужного рубильника Лаптев с пьяных глаз снял энергию с линии освещения района "Сельхозтехники" и полез ремонтировать выпрямитель, находящийся под напряжением.
Проводив Голубева, Антон через окно задумчиво стал разглядывать людей, ожидающих на противоположной стороне улицы автобус. Хотелось поговорить с подполковником Гладышевым, но идти к нему ни с чем было неловко -- логически обоснованная версия, несмотря на дополнительно полученные сведения, никак не выстраивалась.
Подошедший автобус высадил на остановке пассажиров. Среди них Антон увидел Светлану Березову. Размахивая неизменной своей сумочкой на длинном ремне, она почти бегом пересекла улицу, направляясь к райотделу. Антон сел за стол и через несколько секунд услышал решительный стук в дверь своего кабинета. Березова вошла порывисто, поздоровалась и сразу же достала из сумочки почтовый конверт.
-- В этом конверте было последнее письмо, полученное Федей, -- сказала она, садясь против Антона.
Антон заглянул в конверт. Березова перехватила его взгляд.
-- Федя прочитал письмо и сразу сжег. Федина мама говорит, что после этого и начались все неприятности. На расспросы только сказал, что письмо от моей мамы. Но почерк на конверте вовсе не мамин. Это я гарантирую. И вообще...
Антон стал разглядывать конверт. Марка на нем была погашена штемпелем Новосибирского главпочтамта, как и на том конверте, который Костырев прислал Светлане с ее письмом к московскому инженеру Митякину. Тот же штемпель, та же дата отправления из Новосибирска. Почерк, заметно измененный, с наклоном влево, походил на женский.
-- Может, ваша мама попросила кого написать? -- высказал предположение Антон.
-- В нашей семье не принято обманывать.
-- Что Федина мама еще говорит? Что-нибудь еще узнали?
-- Ничего. А вы? Что говорит блондинка, -- Березова усмехнулась, -- за которой вы ухаживали в электричке?
-- Не все делается так быстро, -- уклонился от ответа Антон. -- С блондинкой на эту тему еще разговора не было.
-- Чего вы тянете? Убеждена, что Федя невиновен. Понимаете, он... Нет, вы ничего не понимаете!
-- Мы, Света, многое понимаем, но... -- Антон невесело улыбнулся: --Люди, как правило, идут к нам с бедой и хотят, чтобы сразу произошло чудо.
-- А, между тем, вы... -- задиристо начала Березова, но Антон перебил ее:
-- А, между тем, мы такие же люди, как все. И в наших мозгах нет электронно-вычислительных автоматов, которые с молниеносной быстротой выдавали бы желаемый результат.
Березова смущенно опустила глаза, нервно завязала ремень сумочки узлом и несколько раз щелкнула ее замком.
-- Не обижайтесь, пожалуйста. У меня часто язык опережает мысль, --виновато сказала она и тут же спросила: -- Я вам больше не нужна? Можно ехать домой?
Антон кивнул головой. Едва он проводил Березову, раздался протяжный звонок междугородной. Звонил Стуков.
-- Бирюков? Здравствуй, Антоша. Как дела? -- спросил Степан Степанович.
-- Как у водолаза, -- пошутил Антон. -- Иду ко дну, настроение бодрое.
-- Готовься к всплытию, -- в тон ему проговорил Стуков. -- Интересные фактики появились.
-- Какие?
-- Отыскалась третья бритва, а наша экспертиза установила хозяина тех пальчиков, которые отпечатались на сигаретной пачке, найденной в магазине, помимо пальцев Мохова.
-- Серьезно, Степан Степанович?! -- обрадовался Антон.
-- А ты как думал... -- Стуков помолчал. -- Смотри, чтобы голова от успеха не закружилась. Работа еще предстоит серьезная.
-- Я понимаю, но все-таки... Кто же он, этот хозяин? Где бритву отыскали?
-- Сведения не для телефонного разговора. Потерпи немного.
-- Понимаю. У меня здесь тоже кое-что дополнительно появилось, Светлана не зря в райцентр приезжала.
-- Это мы обсудим при встрече, тем более что возникают новые предположения. Сейчас тебе надо срочно побывать в вашем узле связи и узнать, кто вчера вечером оттуда отправил телеграмму на имя Айрапетова Игоря Владимировича -- племянника Семенюка.
-- Не иначе, Бураевская, -- тотчас высказал предположение Антон, вспомнив, как Бэлла, достав из баула кошелек и отдав ключ от квартиры Кайрову, забегала в узел связи за Тоськой.
-- Николай Петрович Бураевскую не вспомнил. Говорит, кроме Чурсиной, никого знакомых в райцентре не имеет. Знакома Чурсина и Игорю Владимировичу, но... она отравилась утром, следовательно, вечером того же дня дать телеграмму никак не могла. Кстати, как с ней дело?
-- Беременность двенадцать недель.
-- Веселенькая история... -- Степан Степанович присвистнул и, заканчивая разговор, посоветовал: -- С телеграммой не тяни. Сходи в узел связи сейчас же. Как разберешься, сразу выезжай ко мне, кажется, цепочку нащупали.
Найти телеграмму в узле связи было парой пустяков. В предыдущий день их всего отправили из райцентра не больше сотни. Антон, начав с конца, стал перебирать заполненные разными почерками телеграфные бланки и через несколько минут отыскал то, что нужно. Телеграмма, адресованная Игорю Айрапетову, была написана крупным разборчивым почерком. В самом низу ее, где пишется адрес отправителя, стояла фамилия Бэллы.
14. Оригинальное замужество
Пришлось несколько раз продолжительно нажимать на кнопку звонка, прежде чем Бураевская открыла дверь. Увидев прямо перед собою Антона, она растерялась:
-- Ты?... Ты ко мне?...
Антон шагнул в дверь. Бураевская, словно не зная, куда его усадить, начала переставлять стулья, заметалась по квартире, словно пойманная в клетку птица. Он сам выбрал место, сел у стола. Бэлла присела напротив, но тут же вскочила и закрылась в спальне. Уже оттуда проговорила:
-- Извини... Одну минуточку, надо по-человечески одеться.
-- Никого там не прячешь? -- вроде бы шуткой спросил Антон. --Разволновалась, будто невесть какой знаменитый или долгожданный гость явился.
-- Боже мой! Совершенно тебя не ждала. Наверное, ужаснулся от моего вида? Ну, чисто деревенская баба.
Антон внимательно посмотрел на Бураевскую, когда она, переодевшись, вышла к нему, и без обиняков спросил:
-- Скажи, Бэлла, ты знакома с Игорем Айрапетовым?
Бураевская отшатнулась так, как будто в нее выстрелили в упор. Лицо ее вспыхнуло и медленно стало блекнуть. В округлившихся голубых глазах застыло недоумение.
-- Игорь Айрапетов мой бывший муж, -- почти шепотом ответила она.
-- Почему же ты говорила, что вчера на вокзале в Новосибирске встретила Николая Петровича впервые? Ведь Семенюк -- родной дядя Игоря Айрапетова.
-- Каюсь, солгала.
-- Зачем понадобилась эта ложь?
Бураевская посмотрела на Антона. Лицо ее опять покраснело.
-- Дело в том, что замужество мое было... Несколько оригинальным, --она опустила глаза и замолчала.
Антон терпеливо ждал, зная, что в подобных случаях преждевременно сказанное слово может насторожить и замкнуть человека, решившегося на откровенность.
-- Ты не поверишь... Может показаться странным, -- помолчав, заговорила Бураевская, -- но мы с Айрапетовым были знакомы лишь один вечер, а прожили вместе всего четыре дня. Дядя Игоря находился в то время в больнице. Собственно, Николай Петрович и не знает, что его племянник был женат. Если, конечно, наши отношения с Игорем считать женитьбой, -- Бэлла опять помолчала, коротко взглянула на Антона. -- Извини, но... Почему я должна тебе это рассказывать? С чего ты вдруг заинтересовался моим прошлым?
-- Меня интересует Айрапетов
-- Игорь сделал что-то?
-- Трудно сказать.
-- Значит, в электричке ты оказался со мной рядом не случайно? Ты следил за мной?
-- Разве это имеет значение, -- чуть улыбнулся Антон.
Бэлла ладонями обхватила локти, поежилась, словно ей вдруг стало холодно, и спросила тихо, с упреком:
-- Зачем разыгрывать детектив, Антон? Ну, зачем? Я без всяких-яких могу рассказать все, что тебя интересует в моих отношениях с Игорем.
-- Только без придумывания, Бэлла.
-- Такое нельзя придумать... -- Бураевская уставилась взглядом в стол. -- Рассказывать все подробно?
-- Что касается Айрапетова...
-- Игорь Айрапетов очень сложный человек. Таких мало. Он может поразить великодушием и тут же стать до бессердечия жестоким. Может заступиться за женщину перед толпою пьяных хулиганов и до смерти испугаться ничтожной неприятности по работе. Порою он щедр до расточительности, а в другой раз готов битый час маяться в переполненном троллейбусе, чтобы сэкономить рубль на такси. На моих глазах он делал широкие жесты для ничтожных людей и совершал заведомую подлость по отношению к порядочным... Тебе, Антон, может показаться, что слишком гладко говорю, как прокурор, но... Я очень много думала об Игоре, анализировала, сравнивала, и то, что говорю сейчас, мною выношено давно... Вот чего не отнимешь у Айрапетова -- это работоспособности и необычайно изворотливого ума. Намеченных целей Игорь добивается сам, без всяких протекций, -- Бэлла взглянула на Антона, усмехнулась. -- Не подумай, что это наблюдения четырех дней. Эти выводы я сделала позже. Через четыре дня дядя Игоря выписался из больницы, и я ушла из их квартиры.
"Не выставил ли тебя Айрапетов? -- подумал Антон. -- Вот и говорит сейчас оскорбленное самолюбие". Бураевская словно угадала его мысли:
-- Я не виню Игоря в случившемся. Шла к нему добровольно. В тот вечер у меня было жуткое настроение, казалось, жизнь повисла на волоске... Не хочу объяснять причину -- она не имеет отношения к Айрапетову. Скажу только: не будь в тот вечер Айрапетова, ушла бы с другим... -- Бэлла прикусила губу, помолчала. -- Все значительно сложнее, чем ты можешь подумать. Я ни капельки не любила и до сих пор не люблю Игоря.
-- А он тебя?
-- Трудно понять. Я уже сказала, что Игорь очень сложный человек. Во всяком случае, несколько раз он настойчиво предлагал мне пойти в загс и расписаться. Поначалу чуть было не согласилась. Но, когда представила, что всю жизнь придется провести с нелюбимым человеком, ужаснулась, стала избегать встреч с Игорем. А он словно преследовал меня. То я из окна останавливающегося троллейбуса вдруг видела Игоря на остановке, то сталкивалась с ним в дверях кафе, то становилась в очередь за "Вечеркой" и с ужасом замечала, что впереди стоит Айрапетов. Это был какой-то кошмар. Кое-как дождавшись защиты диплома, я сама попросила направление в район и вот уже больше года живу здесь.
-- Все это время ни разу его не видела? Бураевская долго молчала.
-- Не встречались мы ровно год. Месяц назад, может, чуть побольше, в выходной день я поехала к родителям в Новосибирск. Вечером решила сбегать в кино. И опять случайность -- на улице лицом к лицу столкнулась с Айрапетовым. Игорь страшно обрадовался, потянул в кафе "Космос". Мне стало его жалко, и я согласилась. Подобралась веселая компания. Пили шампанское --Игорь другого почти ничего не пьет, -- танцевали. Айрапетов принялся за старое, стал соблазнять загсом. Поначалу хотела придумать отговорку, солгать, но Игорь из тех людей, которые различают ложь за три версты. Он был очень настойчив, и мне пришлось сказать: "Ты в общем-то хороший парень, но у меня нет к тебе ни малейшего чувства". Как раз в это время у одной из танцующих девиц порвались бусы и градом брызнули на пол. Айрапетов, сделав вид, что не слышал моих слов, громко засмеялся и объявил конкурс, кто больше соберет рассыпавшихся бусинок. Началась потеха... -Бураевская внимательно посмотрела на Антона. -- Кстати, бусы порвались у той девушки, с которой ты вчера разговаривал в тамбуре электрички, когда мы ехали из Новосибирска. Я запомнила ее. У нее такое выразительное нервное лицо и приметные каштановые волосы. Девушка была в кафе с каким-то здоровым мрачным парнем. Они сидели за служебным столиком. С ними сидела еще одна девушка, молоденькая и очень симпатичная. После забавы с бусами Игорь залпом выпил полный стакан шампанского, что с ним почти никогда не бывает, глазами показал на ту девушку и прошептал мне на ухо: "Клянусь честью, вон тот цветочек займет твое место". У меня мурашки по спине пробежали -- Игорь не бросает слов на ветер, умеет добиваться цели. За нашим столиком был один парень. Он оказался знакомым с тем мрачным здоровяком, который сидел с девушками за служебным столиком. Игорь тут же стал сбивать его, чтобы он переманил девушку за наш стол. Между здоровяком и парнем назрел скандал. Не знаю, чем бы это закончилось, если бы Игорю не нужно было ехать на железнодорожный вокзал встречать друга из Москвы...
-- Василия Михайловича Митякина? -- быстро спросил Антон, вспомнив письмо Березовой.
-- Да, -- удивилась Бураевская. -- Тебе дальнейшее известно?
-- Нет, нет. Продолжай.
-- Игорь уговорил меня поехать на вокзал. С нами потянулся тот парень. Кажется, Павлом его звать. У троллейбусной остановки встретились с Николаем Петровичем -- он с разрешения Игоря может до поздней ночи прогуливаться по городу.
-- Айрапетов тебя когда-нибудь знакомил с Николаем Петровичем?