Чичин Сергей. Хундертауэр

   — Гнусные претенденты, — не потерялся барон и так энергично закрутил ус, что тот издал тихий протестующий звон, как ущипнутая струна мандолины. — Спят и видят, как бы лапу наложить на мои владения. Никак нет, прекрасная дама, земли тутошние впрямь все мои. У меня на то есть даже особливая грамота, каковая мои права подтверждает.
   — Да, вот грамоты у того претендента явно не было, — признала эльфа рассудительно. — А если бы даже и была, то знать не хочу, для каких надобностей он бы ею пользовался. Это кто же, любезный мой барон, раздает такие полезные грамоты? Я такую же хочу, давно мечтала о собственных лесах и, возможно, даже городе Хундертауэре в личном пользовании.
   — Вот насчет города не скажу, а земли окрест мне пожалованы Орденом Гулга в счет великих заслуг, — загудел второй ус, потревоженный столь же экстремальным образом. — Вот буквально второго дня я и прибыл со всея своею свитой, челядью, приживалами и прочими нахлебниками, воспользовавшись услугами того же Ордена Гулга по магическому переносу нас в пространстве! Так что, о прекрасная незнакомка, встретивши окрест иных претендентов на владычество над сими краями — смело подвергайте поношению!
   Эльфийка досадливо сморщилась.
   — Ты б его видел, чудо в перьях… ну, пусть чудо с пером. Этот не посмотрит, что дама, и на прекрасную ему забить большой кувалдой, он из кейджиан, по слухам, так что даст в лоб за поношение — уши осыплются. Думаю, и грамота твоя его не впечатлит. Можно я его, если опять увижу, к тебе пошлю? А вы подеретесь, и пусть победит достойнейший.
   — Гм, — озадачился владетельный барон таким обилием свежей информации. — Почему-то об этих обстоятельствах меня не предупредили, мнэээ… Нет, упомянули, что возможны некие беспокойства, предложили разбираться по собственному разумению, посулили некий карт-бланш — это, видимо, право безоговорочного выигрывания в карты на своих землях? — и при надобности поддержку воинской силой из Хундертауэра, благо недалеко. Кабы я знал, что такие дела, я б еще трижды подумал! А что, в этих краях достойнейший из претендентов определяется по итогам баталии?
   — Какой к Стремгоду баталии? По итогам заурядного мордобоя, безо всякой поддержки прихлебателями. Тот малый тебя, конечно, порвет как волчара безответный гриб-боровик, но ты не переживай, сердцем я буду на твоей стороне. Уж больно тот кейджианин на морду отвратителен.
   Барон закручинился, усы его, оставленные в покое, подрожали какое-то время крутыми завитками и начали тихонько обвисать, разворачиваясь по пути в вислые плети. На обширном лике лесовладельца проступила откровенная досада.
   — Да, не хотелось бы в неподготовленном виде… — испустил печальный вздох. — Я-то, как видите, вышел охотой позабавиться по лесам окрестным, пока челядь моя обустраивается на новом месте. Просили магов Ордена, чтоб вместе с замком перенесли, так те поленились, там, сказали, есть где разместиться. А что там есть? Одни руины!
   — Телепортом отправляли? Да замок бы рассыпался вдребезги!
   — Вот-вот, они тоже под такими наивными предлогами отказались. А Вы, прекрасная дама, сведущи в магии? А сами — из Хундертауэра?
   — Ну, практически, — эльфийка вздернула нос. — Приглашена лично его без пяти минут владельцем, если ты, человек с волосатым лицом, понимаешь о ком я.
   — О да, — многозначительно протянул барон, но предположения своего не озвучил и, судя по тому что не начал сразу улепетывать с воплями — в нем сильно ошибся. — Конечно же, я… А не опасно ли Вам одной гулять по этим лесам, моя леди? Смею ли предложить Вам свое общество, исключительно в целях протекции и сопровождения в безопасное…
   — Да где ж тут найдешь безопасное, — оборвала эльфийка тоскливо. — Не поверишь, какие кошмары по лесу шляются. А что, любезный барон, не покажете ли, где тут Ваша новая резиденция? Станем друг к другу в гости наведываться, когда оба устроимся. С Вас дичь, с меня жарка. А еще могу со своими приятелями познакомить, они отбивные здорово делают.
   Барон расцвел, сделал ногой загребающий жест, в котором Тайанне наметанным глазом распознала упрощенную до неузнаваемости производную от эльфийского приветственного па, и предложил руку колесом. Эльфа озадаченно пожала плечиками. Все надежнее будет увести этого соискателя от лежбища гоблинов, а то генерал треснет спросонок, не просекши толком ситуацию, а потом на поиски барона сбежится помянутая челядь… тут с гномьими-то воинствами непонятно как разбираться, не хватало еще дополнительных нагрузок. Но каково же гномье коварство, что начали тайком прихватизированную землю раздаривать! Интересно бы послушать троюродного дядюшку, специалиста по земельному праву, да где ж его взять в этой глухомани, учитывая что обретается он безвылазно в самой Новой Брулазии, непонятно какие вопросы там разрешая… В общем, эльфийка с протяжным вздохом перехватила посох под мышку и надежно уцепилась за предложенную баронскую руку.
   — Ведите, сударь, — повелела она совсем уж чопорно. — Надеюсь, что у Вас как у самого записного аристократа даже при лежащем в руинах замке есть хорошие вина, расторопные слуги и придворный менестрель.
   — Нууу, — отозвался барон слегка огорошено, словно бы налетел на незримую стену, да так хорошо налетел, что не только все себе отшиб, но и вызвал обрушение стены себе на голову. — Был у меня менестрель, светлая госпожа, это Вы верно подметили. Вот только как прознал, бестия, что отправляться нам в самые Северные Земли, так скрылся в неизвестном направлении… — владетель лесов замялся, подбирая подобающее выражение.
   — Паскуда, — ласково подсказала Тайанне. — Все они такие, эти сучьи богемные потроха. Ничего, что я по-эльфийски? Беда с ними, говорю, с людьми искусства, вечно то голос от холода садится, то елки дум не возбуждают. Знавала я одного скульптора, так тот свои шедевры лепил исключительно с голых баб, а здесь такой разве выживет? Пока бабу по лесам найдешь, пока с нее доспехи посдираешь…
   — Воистину! — подобострастно поддакнул барон. — Я и сам огорчаюсь по этому поводу, ибо являюсь верным ценителем искусства, имею дюжину гобеленов, три особо редких вазы и портрет своего дедушки, также барона Булверта, славного изобретением особого навершия для мечевой рукояти и тем увековеченного в истории…
   — Не надо про мечи, — эльфийка нервно закатила глаза. — А что с толковой прислугой? Я в челяди ценю прежде всего шустрость, знаете ли, а то такие попадаются!… Папа одного послал в гномий банк с распиской, под которую получить надобно было приличную сумму, так до банка тот дошел, деньги получил, а обратно папа его уже лет восемьсот ждет. Так что, не вам в упрек, бывают средь хумансового рода те еще медлители.
   — Самые шустрые успели сбежать вместе с менестрелем, — покаянно признался барон.
   — И бочки с вином укатили?
   — Только с самым дорогим и выдержанным, — барон испустил унылый вздох. — Остальное не успели. Оно в подвалах… того, старого замка. Там и осталось.
   — Нуууу, — эльфийка выразительно нахмурилась, повергнув барона в панику. — Ну, а хотя бы верный дворецкий, охотничьи трофеи и красавица жена?…
   — Дворецкий! — расцвел хозяин тайги. — Есть дворецкий, старый, верный, правда хромой, но оно и к лучшему, ибо поспевай он со всеми наравне — тоже бы небось за тем менестрелем намылился. Что же до жены, то она, увы, хромотой не страдала, так что…
   — Так что охотничьи трофеи у Вас тоже имеются, да еще какие раскидистые! Эх, барон, барон, ну на кой Вам хрен этот лес, ежели все что было — в прошлой жизни осталось?!… — с совершенно искренней жалостью охнула Тайанне. — Я б еще поняла, если б Вы там были абы какой шушерой, но аристократ же, ценитель искусства, внук изобретателя ценной фиговины? Проиметь замок, семью и запасы вина — ради чего? Власти над елками?!
   — Так там один замок, — стесненно признался барон. — А тут — ух какие края! Кроме того, решать предложили быстро, мол не нужна такая честь — другому отдадим… А кто ж в своем уме откажется от владений размером побольше иного королевства? Жена же да замок — дело наживное! А еще я из старых краев прихватил бальные наряды, руководство по разведению карасей в пруду и пиво. Так что жизнь вроде бы обещает наладиться.
   — А квашеную капусту прихватить не забыл?
   — Целую кадушку!
   — Эх, ну что делать? Всегда была падка на истинную аристократию. Ведите, властелин леса. Хорошо бы еще по пути на Лего не нарваться…
   Барон крупно содрогнулся, но честь подлинной аристократии не уронил — уронил только лук, да тот поспешно подхватил. По тому, как уверенно он выбрал направление, Тайанне было заподозрила за ним недоброе; но подозрения вскоре рассеялись, когда острый эльфский взгляд выцепил целую дорожку, составленную заломленными по-живому ветками. Да, этому недолго владеть лесом! Кто ж потерпит монарха, который походя ломает своим подданным пусть даже самые мелкие косточки?… Впрочем, чего доброго, генерал проснется раньше, чем кончится терпение у деревьев, кинется искать свою отрядную артиллерию, с помощью друида легко отыщет, и уж тут-то начнется буча еще та! Так что надо быстренько убедить барона не покидать отведенных ему Орденом Гулга руин, отметить для себя их положение и поспешно возвращаться к своему магическому маячку, не дожидаясь, пока гоблины прибудут по ее следам обижать записную аристократию. Если удастся прихватить баронскую грамоту на владение землями, совсем хорошо — будет что официально предъявить гулгитскому магистру в Хундертауэре в промежутках между битьем.
   — Что ж, барон, рассказывайте последние новости, — потребовала эльфа капризно. — И не упускайте подробностей. Мне очень интересно, за какие такие заслуги гномы нынче раздают гоблинские земли! С великим удовольствием сама выслужусь.
   «И выделит мне генерал шесть соток где-нибудь в Тролльхейме», — пронеслось в голове. — «Какая-то неправильная ныне пошла мода раздаривать чужие владения. О времена, нравы и неизменное желание проехаться за чужой счет!»
   — Началось все с дедушки, — начал барон охотно. — Он изобрел особую форму навершия для рукояти меча, очень неудобную для воинов, но чрезвычайно красивую и церемониально ценную…
   Эльфийка мрачно кивнула своим мыслям. Вот так всегда! На ее памяти трижды гранты Академии Высокого Волшебства доставались не тем, кто их действительно заслужил или хотя бы в них нуждался, а абы кому по мотивам, которые и политическими-то назвать язык не поворачивался. То дали хумансу, потому что хумансам давно уже не давали. То разработчику заклинания «вызов сковородки», которое и впрямь призывает сковородку и оттого признано было наиполезнейшим заклинанием тысячелетия, хотя требовало такого вложения сил, что зачитано могло быть только архимагом, а показательно его сколдовавший архимаг так и не понял, что за щит с ручкой появился в его руках. А самый последний грант вовсе ушел в руки хитровану вроде Чумпа, который обманом пробрался на консилиум и наповал поразил высокую комиссию карточным фокусом, который те сочли заклинанием нового поколения, не оставляющим арканного отпечатка в астрале и таким образом положившее начало новому направлению в магии. Потом был ужасный скандал, и комиссии, дабы снять с себя обвинения в некомпетентности, пришлось спешно разработать указанное направление, которое тут же и закрыли за явной бесперспективностью.
   Барон увлеченно вещал и порывался рисовать в воздухе художественные комментарии к своим россказням. Хороший человек. Жалко будет, если гоблины пришибут. Он разве ж виноват, что дедушка эдак отличился? Но так генерал и станет разбираться. Как услышит про неудобную для боевого применения рукоять — упупит поистине варварским способом…
   Надо будет самой прибить, быстро и по возможности безболезненно.
 
   Зембус вернулся со своего обхода мрачноватым, хотя не сказать, что с пустыми руками. Вокруг замка росло великое множество трав, полезных от самых различных хворей, а также нашлась делянка, видимо разбитая в гоблинскую эпоху, а ныне сильно заросшая, но все же подарившая друиду дюжину толстых сочных корешков женьшеня. Так что половину пути Зембус проделал, скобля на ходу кинжалом кусочки редкой добычи и тщательно их жуя. На этом полезные итоги его экспедиции и окончились. Остальные наблюдения оказались сплошь печальными.
   Во-первых, никакой Морт Талмон со свитой ему не повстречался, не повстречалось даже и следов оного. Причем здесь, в родном лесу, друид голову готов был прозакладывать, что проезжай барон тут хоть бы и неделю назад — он, Зембус, непременно бы это обнаружил. Лес знает, от кого хранить свои тайны, а кому и все начистоту вывалить. Даже проезжай Морт не собственно чащей (да и не проехать по здешней глухомани верхами), а по одной из трех подходящих к Хундертауэру дорог — лес бы непременно его запомнил. На всякий случай друид прошелся немного по всем трем, прислушиваясь к доверчивому шуму придорожных деревьев. Широкий, но за многие десятки лет неиспользования сильно заросший кустарником и буйной сорной травой тракт, ведущий на север, в Земли Вечного Холода, вообще давно уже никем не топтался. На узенькой тропке, тянущейся с заката, из Гиблой Топи, безошибочно сохранился отпечаток до боли знакомого, неудержимо прущего бесшабашного и уверенного в собственной несокрушимости… друид аж досадливо плюнул — сам насмотрелся на генерала, воочию, не хватало еще его лесной проекции. А вот от обилия образов, подаренных Южным Трактом, у Зембуса сперва разболелась голова, а потом подступило откровенное кишечное возмущение, и едва ли от торопливо сожранного немытого корешка.
   Потому что — и это, пожалуй, можно посчитать как во-вторых — в город, согласно этой достовернейшей для умеющего видеть информации, в город уже прошествовала целая куча войск. Лес, конечно, не фиксировал и не мог просветить друида насчет точного их количества и вооружения: железо он вообще воспринимает только когда оно обращено в ненавистную ему форму топоров, а из доспехов распознает только те, что состряпаны из шкур его, леса, обитателей. Шкуры же такие, какие можно снять со злолесских зверушек, на доспехи для рядовых воинов пускать жирновато будет. Так что картинки вышли смутные, но количеством давящие; Зембус озадаченно поскреб в загривке и поздравил себя с тем, что не вывел отряд прямо к воротам. Генерал, поди, не удержался бы и скомандовал штурм с ходу, тем более что сотня олухов-ополченцев, будучи не собрана прямо пред воротами, а рассеяна по городу, большой опасности компактной группе опытных бойцов не представляет. Если не одолеть, то уж сбежать всегда можно, неспроста толковые учителя боевых искусств начинают свои уроки с тренировок в беге и тактики отступления. Но что годится против сотни в красках описанных генералом неумех — не факт, что будет хорошо против куда большей толпы совершенно непредсказуемого народу. Даже и среди хумансов попадаются неплохо подготовленные, а поединков ситуация не предполагает; чего доброго, придавят одной массой.
   В-третьих же, попытки заглянуть собственно в замок успехом не увенчались. В стенах Хундертауэра по традиции было проделано четверо ворот — на все стороны света, даже на восток, откуда никаких дорог к городу не примыкало; трое из них оказались наглухо заперты. В северные друид даже не поленился поскрестись, не особо, впрочем, усердствуя — просто проверил на прочность. Прочность оказалась внушительной, и друг природы приуныл. Про заклинание, которое позволяет изменять изделия из дерева по своему желанию, он только слышал, но сам им не владел; вышибить же эти ворота иначе как тараном показалось ему нереальным. Конечно, всегда оставался вариант, что злобная рыжая стерва на раз испепелит эту добротную поделку из толстенных сосновых брусьев, но выносить ворота насовсем было бы явно ошибочно со стратегической точки зрения. Ведь в городе предстояло еще укрепиться и наладить оборону, а с зияющими дырами на месте ворот линия обороны обычно выглядит слегонца нелепой. Как генерал Панк с вязанием. Правда, южные ворота оказались отперты, более того, широко открыты, но в них, как подметил друид из кустов, торчала не пара вялых копейщиков, а не менее полудюжины добросовестно парящихся в кольчугах верзил строевой выправки. Прорываться мимо таких боем было бы не то чтобы накладно, но приятного мало, к тому же неизвестно, сколько еще таких же скучает с той стороны под стеночкой. Народная вредоносность потянула руку Зембуса в потайной карман, куда спрятан был полученный от копошильского мага камушек — пальцы, как и следовало ожидать, сомкнулись на пустоте. Обложив про себя ущельного клептомана до пятого колена, друид осторожно перетек под прикрытием дружественных деревьев поближе к стражникам и, прилепившись на древесный ствол как гриб-нарост, попытался наслать на них для начала безобидный чох. Правильно сделал, что не начал сразу с чего посерьезнее — заклятье не только бессильно стукнулось о незримый магический щит, прикрывающий стражу, но и отразилось от него столь точно, что пришлось зажимать переносицу пальцами и отчаянно дышать через рот, дабы не привлечь ненужное внимание к чихающему вязу. Стражники атаки не заметили — уже и то хорошо, что маг, ставивший защиту, не торчит среди них. А то к воротам было бы и не подойти! Эльфа с собой таскает столько магического инвентаря, что даже аколит-двоечник заметит на дальних подступах.
   Друид осторожно отклеился от древесного ствола и беззвучно отступил в лес. Можно и возвращаться к генералу с неутешительными известиями. Пусть его неумолимость сам башку ломает над тем, как взять город. Тем более что начало вечереть, а в темноте гоблинам обычно приходят самые мудрые их мысли. Вроде «а недурно бы положить мясо в пиво» или «мы, гоблины, затем сами не летаем, что для чего ж тогда были бы нужны драконы?». Последняя мысль, невзирая на некоторую сложность и запутаность, а может быть, именно благодаря им, стяжала своему автору, легендарному горному гоблину Бингхаму, славу видного философа и эколога. Хотя позже и выяснилось, что исторические слова Бингхам произнес (действительно под покровом темноты) в знак категоричного отказа выпрыгивать в окно башни, где проводил время с некой дамой, даже несмотря на гулко громыхающие по лестнице шаги невовремя вернувшегося мужа. Башня была высока, а Бингхам настолько жизнелюбив, что согласился даже мудрость изречь, лишь бы не подчиняться закону земного притяжения. По некоторым сведениям, вместо себя он выкинул в окошко добравшегося таки до покоев дамы супруга. А по другим — саму даму, и, когда муж появился на сцене, инкриминировать гоблину ему было решительно нечего.
   Сонное царство, обнаруженное друидом среди деревьев, никак не отреагировало на его появление — только Чумп нервно дернулся, когда Зембус через него перепрыгнул. Вот она, сила Леса! В городе вскинулся бы за неделю до того, как друид к нему подкрадется, а тут — пожалуйста… Может быть, имеет смысл все-таки вместо этих дубоголовых попробовать договориться о военной помощи с другими, истинно деревянными? Деревья при желании можно уговорить прорасти прямо в черте города, да с такой скоростью, что никто не поверит. Вот только куда их девать потом? Вырубить? Не поймут, да и кто бы понял?… Подставлять свое честное имя и весь Круг Друидов во имя вожжи, попавшей под хвост генералу — уж лучше мечом помахать.
   — Подъем! — гаркнул друид в пространство и слегка шлепнул генерала кувалдой по пятке. — Проспите свою удачу, дрыхунги! Или неудачу, это смотря откуда смотреть.
   Чумп всполошено подскочил на месте, приземлился на ноги, дико огляделся.
   — Вот так я и в прошлый раз тут ночевал, — прохрипел он севшим со сна голосом. — Без задних ног! Стремгод знает кто мимо шлялся! То-то снились мне кучи сокровищ, а проснулся чуть ли не без штанов.
   — Вроде гзуры в наших лесах не водятся, — озадачился друид. — Правда, Лего сам видел, тот еще подарочек. Я, собственно, потому вас и бужу, что пора либо начать пошевеливаться, либо меры принимать, чтоб никто не подкрался и не впился в задницу. Это не гноллий лесок безобидный, тут ночами такое на охоту выходит, что дешевле не попадаться.
   Вово опрометчиво перекатил голову на другую сторону муравейника и ненароком продавил постройку своей массивной башкой. На какой-то момент она полностью скрылась в недрах искалеченного муравьиного дома, затем Вово с тихим ойканьем выдрался из ловушки и на четвереньках потешно попятился в сторону.
   — А ну брысь! — обиженно взвизгнул гобольд, потрясая головой, усеянной множеством шустрых рыжих кусачей. — Ишь, упасть нельзя, сразу грызться! А вот вам!
   И крепенько приложил кулаком по земле, так что бедняжка вздрогнула мили на две в округе, Зембус вылетел из бахил и брякнулся на спину, а облепившие Вово муравьи на миг застыли и вдруг рыжей сплошной рекой хлынули с него на землю, а с нее — в продавленный муравейник. Несколько штук Вово успел подхватить на руку и с аппетитом слизнул — видимо, в порядке мести за полученные укусы.
   — Это ты что сделал? — озадаченно поинтересовался Зембус, насилу успевший в кратком своем полете притянуть подбородок к груди и таким образом отбить спину, но не сломать шею. — Впервые вижу, чтоб так мурашей гоняли!
   — Королеву ихнюю засыпал, — признался Вово, кокетливо расчерчивая грязным большим пальцем ноги землю перед собой. — Она где-то тута должна быть, только глубоко. Треснул, ее и завалило. А они откапывать всем кагалом…
   — Прямо как мы генерала, — пробурчал Хастред, из-под которого вылетел и устремился в кусты его спеллбук. — Стой, книжка! Стой, кому сказано!
   — Надеюсь, с этим грохотом пала оборона Хундертауэра, — с надеждой высказался Панк, от встряски стукнувшийся затылком о подпирательную березу. — А про генерала не надо, не надо! Я все слышу и не одобряю. Да таким как вы одного генерала откапывать, случись какая оказия, менее чем ротой бессмысленно.
   А Кижинга не сказал ничего — его так тряхнуло в жестком панцире, что он прокусил себе язык и теперь тупо мычал от боли, тараща продернутые голубыми прожилками глаза в темнеющее небо.
   — Обошел вокруг замка, — доложил друид, задумчиво посучивая в воздухе чудесным путем разутыми ногами. — Заперты все ворота кроме южных, главных. На них крепкая стража с магическим прикрытием, усыпить не сумею, разве что эльфа — кстати куда дели? — с них защиту сдернет, я слыхал, такое возможно. Нам подмоги не нашел, зато, похоже, нашли себе подмогу гномы.
   — Это хорошо, — воодушевился генерал. — Будет кому вытаскивать с поля их жалобные изувеченные трупики.
   — Будет, будет, генерал. Есть опасение, что трупиков на всех вытаскивателей не хватит.
   — Так мы очень постара… — генерал осекся. — Что, такие силы? Да ну брось, что они там жрут-то? В мои времена охотой только и жили, остальное только завозное, и надолго редко хватало, разве что гадости типа травсалийских овощей баклажопов… гм?
   — Баклажанов, — прогудел из кустов Хастред. — Нашел! Вово, ты так больше не стучи! Две страницы на сучках порвались!
   — Во-во, этих самых баклажанов, препохабная надо сказать продукция даже и с виду, не скажу уж как на вкус — какой же приличный гоблин такую гадость жрать покусится? Только бабы и расхватывали. А всяки плюшки, груши да амнямнямсы сжирались, едва буде ввезены в черту города. Правда и жруны были те еще, разве что Вово и угонится, и много же таких жрунов!
   — Только не дайте ему про пиво начать рассказывать, — спешно предупредил Чумп. — Не то застрянем тут вовсе не знаю до какого знаменательного события. Я как раз собираюсь на разведку. Кто-нибудь со мной? Хастред? Вылезай из кустов, я тебя видел.
   — Нет, спасибо. Мне еще много чего найти надо. Где, правда, наша рыжая? Вово, что ты там дожевываешь?
   — Не трогал, — прочавкал Вово испуганно. — Это я еще мурашика поймал, он кисленький. А ту худющую не брал, что у нее там есть-то? Да и потравлюсь желчью-то.
   — Орка сам не возьму, — Чумп с тоской покосился на закованную в металл фигуру. — Вот тоже мне аттракцион, на стену в таком металлоломе. Анарал? Ой нет, увольте. Под Вово стена сама рухнет, лезть никуда не понадобится, но опять же сбегутся всякие любопытные… Остался ты, шаман. Брось лупило, не на разборку идем пока что, а по стенам с такой штукой лазить несподручно
   — На стену не хочу. Камень — не по моей части. Лучше по эльфиным следам прогуляюсь.
   — А я бы слазил, — невинно вызвался Вово. — Ты, Чумп, на мой счет не боись. Стену ту я видел, она таких как я пятерых выдержит. Да и, как бы оно сказать, это ж я только тут такой увесистый. А камень — он с понятием, он знает, кого уронить, а кому и подпихнуть лишний уступчик. Не свалюсь, в общем.
   Чумп задрал бровь. Гобольд под его испытующим взором скромно потупился.
   — Вот значит как, — процедил ущельник. — Работаешь над собой всю жизнь, недоедаешь в опасении набрать лишний вес, приучаешься висеть мало что не на зубах и отшибаешь свою жалкую чахлую задницу, периодически сваливаясь со штурмуемых высот… А камни, значит, сами решают кому уступчик подсунуть?!
   — Это ничего, что падаешь, — утешил его Вово. — Со всяким бывает. Я тоже порой ого как шлепаюсь! Еще и сверху иной валун накроет. Зато ты это… к друиду в карман ловко залезать умеешь. Я б тоже умел, да рука не поместится.