Далтон Кларк. Бессмертие

   Через несколько сот метров прямого пути перевал стал извилистым. Родан снизил темп, следуя резким поворотам ущелья в постоянном страхе, что тот где-нибудь далеко впереди не сузится настолько, что машина не сможет идти дальше.
   Тогда им пришлось бы отправиться в обратный путь задним ходом, так как места для разворота перевал не оставлял.
   Однако, ничего подобного не случилось. Расселина тянулась сквозь гору с постоянной шириной примерно на два километра. Затем она неожиданно выходила на простор сквозь почти отвесный южный отвесный склон горы.
   Родан остановил машину. Он поводил прожектором, изучая картину на экране.
   — Ничего! — проворчал Дерингхаус, смотревший из-за его плеча. — Но мы можем продвинуться вперед еще на два метра.
   Родан кивнул. Машина осторожно тронулась с места, высунув свой нос из отверстия расселины.
   Поле зрения моментально расширилось.
   Первое, что увидел Родан, была каменистая дорога, тянувшаяся вдоль отвесного склона горы на высоте выхода из перевала с легким уклоном с востока на запад. Если свернуть осторожно, то можно было бы отбуксировать на нее машину и спуститься по ней.
   Родан направил прожектор на юг. Тот нарисовал в темноте полосу света и потерялся там, где кончалась его сила, не высветив подробностей местности.
   — Котловина, — сказал Родан. — Слишком глубокая, чтобы мы могли увидеть что-нибудь отсюда.
   — Вам не составило бы труда на секунду выключить прожектор? — спросил Дерингхаус.
   Родан с удивлением посмотрел на него.
   — Что за таинственность? Конечно, нет.
   Он выключил прожектор.
   Секунду спустя, после того, как на экране исчезли последние блуждающие огни интенсивного ультракрасного света, он понял, чего хотел Дерингхаус.
   Телеэкран заполнил вдруг бесконечный расплывчатый рой бледно светящихся фигур. Светящиеся существа — по крайней мере, тысяча существ и такое же разнообразие форм. При ярком свете прожектора только острый взгляд Дерингхауса мог разглядеть их.
   — Долина призраков, — пробормотал Дерингхаус.
   Его голос звучал насмешливо, но не настолько насмешливо, чтобы не услышать, как сильно потрясла его эта картина.
   — Что случилось? — донесся голос Булля из последней машины. — Почему вы не двигаетесь дальше? Где долина призраков?
   — Здесь! — ответил Родан. — Прямо перед нами. Будьте внимательны при повороте на том месте, где сейчас стоит моя машина. Поехали!
   Кромка скалы оказалась чрезвычайно удобной дорогой для проезда, которую, казалось, проложил кто-то, кто заранее знал, что в один прекрасный день здесь появится эта экспедиция из трех гусеничных машин.
   Во время езды по кромке Родан держал прожектор включенным, чтобы видеть дорогу. Поэтому трепещущие светящиеся существа исчезли из его поля зрения.
   Однако, он не забыл о них. Главный вопрос состоял в том, будут ли странные призраки вести себя так же дружелюбно, встретившись на пути одиноких машин в большом количестве, как и те, которые все еще плясали позади машин, сохраняя гипергеометрическую форму.
   Отвесный склон горы изогнулся. Некоторое время дорога шла на юго-восток, а потом снова точно на юг. По расчетам Родана, нужная ему гора находилась на расстоянии не более восьмидесяти километров.
   Когда кромка преодолела восьмисотметровую отметку высоты, на которую взобрались машины по другую сторону горы, она стала шире.
   Родан продвинулся вперед настолько, чтобы две другие машины тоже могли уже съехать с кромки, а потом остановился.
   Он выключил прожектор. Теперь ему мешал свет, шедший от ламп двух других машин. Он велел Крэсту и Буллю тоже выключить свои прожекторы.
   Они сделали это.
   И тогда они увидели одновременно на всех трех экранах странную, ужасающую картину.
   Огромная долина был наполнена призраками. Они составляли целую армию.
   Их передняя полоса находилась примерно в четырехстах метрах южнее от трех машин.
   Эта котловина была единственной возможностью продвижения дальше на юг. Родан был уверен, что гора, замыкавшая котловину с юга, была той, которую он ищет.
   Итак, машины вынуждены были пройти между светящимися существами. До сих пор они не проявляли враждебности, кроме тех случаев, когда отсосали защитный экран «Звездной пыли». Но до сих пор они действовали поодиночке, во всяком случае, в меньшем количестве. При всем желании нельзя было предположить, что они могут сделать, когда их тысячи.
   Родан немного посовещался с водителями двух других машин.
   Ответ Булли был однозначен:
   — Мы должны пробиться! Чем быстрее, тем лучше!
   Крэст принял следующее решение:
   — Определите, что нужно делать, Родан. Я выполню ваши указания.
   Родан решил пробиваться. Тем не менее, он пытался обеспечить экспедиции надежный тыл. Поскольку Танака Сейко вышел из строя из-за головных болей, Дерингхаус получил задание связаться со «Звездной пылью» и обрисовать Торе ситуацию.
   Дерингхаус дал позывные и ждал подтверждения. Его не было. Он попробовал еще раз — по-прежнему безуспешно.
   Родан запросил другие машины. Они отчетливо приняли позывные Дерингхауса.
   Дело было не в передатчике.
   Но «Звездная пыль» больше не отвечала.

25.

   Тора была слишком погружена в разговоры по телекому, связывающие между собой три экспедиционные машины, чтобы по первому же завыванию аварийных сирен определить, в каком секторе корабля не все в порядке. Она вскочила, испуганным взглядом уставилась на приборную панель и не находя неправильных показаний, почувствовала, как ее охватывает паника.
   — Все устройства нейтрализаторов работают вхолостую! — прокричал интерком сквозь вой сирен.
   Голос инженера звучал с раздражением и нетерпением. Он привык к молниеносной реакции Родана, а не к панической медлительности арконидки.
   — Что нужно делать? — спросила Тора в ответ.
   Потом ей пришло в голову, что мужчина не понимает ее языка. Она повторила вопрос по-английски.
   — Это я хотел бы узнать от вас! — закричал инженер, которого выход из строя его генераторов, очевидно, заставил отказаться от проявления должного уважения.
   — Что случилось с защитными полями?
   — Они еще исправны. Нейтрализационный экран полностью вышел из строя, но я могу удержать корабль с помощью двигателей.
   Вой сирен смолк. Когда снова воцарилась тишина, с Торы спала часть вызванной испугом нервозности.
   Тора связалась с локацией.
   — Вы можете что-то определить?
   — Нет. Экраны стали совсем черными.
   Тора включила большой обзорный экран центрального поста управления. Раньше он был однородно серым, теперь же он был заполнен такой же однородно черной пустотой.
   Арконидка подбежала к приемнику, по которому она еще несколько минут тому назад слышала, как переговариваются между собой три гусеничные машины. Она не отключала его. Но он молчал и даже не издавал тихих аварийных шумов.
   Тора начала понимать, что здесь происходит что-то такое, чего с ней еще никогда не случалось. Она хотела, чтобы вернулся Перри Родан, чтобы он мог дать ей совет, и одновременно проклинала его, потому что он осмелился оставить ее на этой чудовищной планете наедине с этим кораблем-великаном.
   «Кто-то должен выйти наружу, — было ее первой мыслью. — Мы должны узнать, что делается снаружи».
   Второй мыслью было, что никто не решится выйти туда, и она никого не могла упрекнуть в этом.
   Отозвался интерком.
   — Снаружи все кишит призраками, мадам!
   На небольшом телеэкране показалось лицо Вуриу Сенгу, «дозорного».
   Тора кивнула.
   Она вспомнила об открытии, сделанном Реджинальдом Буллем несколько часов тому назад в связи с обстрелом дезинтегратором светящегося существа. «Звездная пыль» располагала целым рядом другого оружия. Может быть, одно из них поможет.
   — Придите на центральный пост управления, Сенгу! — приказала Тора японцу.
   Сенгу кивнул и отключил связь.
   Тора приказала командному пункту привести в готовность импульсные излучатели и нейтронные пушки. Когда в помещение центрального поста управления вошел Сенгу, готовность была подтверждена.
   — Траекторию термического импульсного излучателя вы легко можете распознать, — распорядилась Тора. — Командный пункт через несколько секунд откроет огонь. Я хотела бы, чтобы вы сказали мне, чего мы этим добьемся.
   Вуриу Сенгу приготовился. Он неподвижно смотрел на то место, которое сам выбрал для себя: на стену центрального поста управления, и если бы кто-то не знал, что японец обладает способностью усилием воли так настроить свое оптическое восприятие, чтобы видеть сквозь кристаллическую структуру любой материи, то посчитал бы его за человека, глубоко погруженного в решение серьезной проблемы.
   — Огонь! — приказал Тора.
   Она следила за реакцией Сенгу.
   В течение минуты он смотрел сквозь стену. Тора увидела капли пота у него на лбу. Она хотела задать ему вопрос, но знала, что бесполезно мешать его сосредоточенности.
   Внезапно он упал ничком.
   — Прекратить! — прохрипел он. — Немедленно!
   — Прекратить огонь! — крикнула в ответ Тора.
   Сенгу упал в кресло. Его дыхание было таким частым и порывистым, что понадобилось некоторое время, пока он смог произнести первые слова.
   — Они заглатывают — все. Термолучи проникают в их тела, но не пронзают их. Свечение становится более интенсивным, а размер этих существ увеличивается. Это выглядит так, словно они вбирают в себя энергию выстрелов.
   Сенгу не знал того, что знала Тора: что Булль несколько часов тому назад уже проделал подобный эксперимент.
   Она задумалась о том, следует ли ей осуществить вторую попытку с нейтронным излучателем. Нейтроны были частицами, то есть не энергией в прямом смысле этого слова. Может быть…
   — Внимание! — закричал Сенгу. — Они приближаются!
   Тора почувствовала себя до обидного беспомощной.
   — Что они делают? — спросила она, чуть дыша.
   В следующий момент она сама узнала об этом.
   Корабль сотряс мощный толчок. Тора упала на пол, а когда через несколько секунд абсолютного ужаса поднялась снова, почувствовала, что ее вес увеличился по меньшей мере втрое.
   Сенгу погрузился глубоко в кресло, глядя сквозь стену.
   — Они подошли совсем близко, — прохрипел он. — Они сидят на наружной стенке.
   Чей-то голос прокричал по интеркому:
   — Силовая установка работает только на семьдесят процентов! Нейтрализационные поля внутри корабля ослаблены!
   Это был инженер, и на этот раз в его голосе было больше страха, нежели нетерпения.
   Тора встала и поплелась к микрофону.
   — Попытайтесь стартовать! — тихо прошептала она.
   Ее тело было словно с силой вжато в слишком тесный панцирь, затрудняющий дыхание.
   — На вашу ответственность, мадам! — ответил инженер.
   На приборной доске заиграли огоньки, когда инженер начал осуществлять управление кораблем на техническом пульте управления. Тора смотрела на лампочки, словно никогда их раньше не видела, ожидая успокаивающего зеленого света стартового сигнала.
   ОН появился. Одну секунду, две секунды, три секунды он ярко светился на панели, потом снова погас, а корабль не шевельнулся.
   — Вышла из строя силовая установка! — доложил инженер, и сознание того, что он теперь уже ничего не может сделать, кажется, вернула ему спокойствие.
   Вуриу Сенгу глухо застонал.
   — Они стали огромными, огромными…
   — Мы должны что-то сделать! — воскликнула Тора.
   Она сделала шаг к Сенгу.
   В этот момент что-то произошло. Ее бросило вперед, и она упала во второй раз за последние несколько минут.
   Удар был сильным. Немного смущенно она выпрямилась и посмотрела на Сенгу. Встав, она заметила, что тяжесть спала с нее и что вес ее тела снова стал нормальным.
   Японец улыбнулся.
   — Они ушли, мадам, — спокойно сказал он. — Они исчезли совершенно неожиданно.
   Тора огляделась, словно ища причины этого чуда где-то в помещении центрального поста управления.
   Ее взгляд упал на экран осциллографа структурного зонда. На нем неподвижно светились смодулированные синусоидальные колебания передачи неизвестного, ради которого Родан предпринял этот рискованный полет.
   Она невольно посмотрела на часы.
   Передача была точна, как всегда.
 
   Родан уже принял решение прервать экспедицию и вернуться на «Звездную пыль», когда корабль снова ответил. Он завел машину и крутанул руль, чтобы развернуться, когда Дерингхаус за его спиной закричал:
   — Они снова здесь!
   — …Родану. «Звездная пыль» командиру Родану! — прозвучало в телекоме.
   Это был голос Торы, и Родан не помнил, чтобы когда-нибудь слышал его таким запыхавшимся. Он быстро рванул к себе микрофон.
   — Родан слушает. Что с вами случилось?
   Шум, предваривший ответ, с таким же успехом мог быть и вздохом облегчения, и атмосферными помехами.
   — Мы подверглись нападению, — сказал Тора. Она дала смущенный, но подробный отчет о событиях последних минут.
   Поняв ситуацию, Родан перебил ее.
   — Вы можете стартовать? — спросил он.
   — Теперь да.
   — Стартуйте и держитесь до получения моего сообщения на безопасной высоте, скажем так: два миллиона метров. Я не думаю, что эти светящиеся существа могут подняться так высоко.
   — Хорошо. Но какой в этом смысл?
   — Мы находимся в котловине, и когда мы узнаем, что представляет собой это сборище светящихся существ, поселившихся здесь, то я хотел бы, чтобы вы на «Звездной пыли» совершили посадку в этой котловине. Я сообщу вам координаты.
   Тора, видимо, расстроилась, но Родан не обратил на это внимания.
   — Поддерживайте с нами постоянную связь! — велел он ей.
   У Родана было собственное мнение относительно происшествия, жертвой которого чуть было не стала «Звездная пыль». Не было никакого разумного объяснения тому, почему светящиеся существа вдруг ушли от корабля. Получается, что совпадение по времени их возвращения с передачей неизвестного следует воспринимать как помощь.
   Было ли это как-то связано между собой? Была ли форма энергии, с помощью которой неизвестный вел передачи, именно той, которую майор Ниссен искал уже в течение нескольких часов?
   Докладывал Крэст.
   — Родан, учитывая обстоятельства, вы действительно собираетесь пробиваться?
   — Хочу ли я этого! — сказал Родан. — Вокруг нас, можно сказать, нет экранирующих полей, то есть ничего, что может подогреть аппетит светящихся существ.
   Он уповал на то, что никто не заметил его обмана. Светящиеся существа проглотили обладающее малым запасом энергии излучение прожектора ультракрасного света, поэтому следовало ожидать, что они гораздо больше заинтересуются мощным полем нейтрализации силы тяжести.
   Но у Родана была одна идея.
   — Колонна, марш! — сухо приказал он.
   Его машина снова поехала впереди. Он неторопливо приближался к передней полосе светящихся существ, тысячи которых все еще плясали в темноте котловины.
   Родан выключил прожектор. Он мог ориентироваться по светящимся фигурам.
   — Что поделывает шар позади нас? — спросил он Булля.
   — То же, что он делал все время, — ответил Булль. — Пляшет и раскачивается.
   Потом машина Родана добралась до переднего края светящихся существ, и с этого момента у Родана не было времени думать о других проблемах, стоявших перед ним.
   Сначала светящиеся существа не обратили внимания на машину. Они находились довольно далеко друг от друга, так что тяжелые транспортные машины могли свободно проезжать среди них.
   — Ну вот! — удивился Булль. — Они не такие уж плохие.
   Родан включил приемный диапазон телевизионного приемника. Они тем временем настолько продвинулись вперед, что нигде уже не было видно свободного места. Впереди них, сбоку от них, позади них — везде колыхались яркие язычки света непонятных энергосозданий.
   Родан знал, что им недолго удастся так счастливо-беспрепятственно ехать сквозь ряды светящихся существ.
   — Конец виден? — спросил Булль.
   — Нет, пока нет.
   Через двадцать минут картина впереди машины выглядела точно так же, как и в тот момент, когда они въезжали туда. Размеры котловины были огромны, и все ее дно казалось, было заполнено светящимися созданиями.
   Родан спрашивал себя, почему они выбрали в качестве места для сборища именно эту местность, а не другую. Может быть, здесь было что-то, привлекавшее их? Или, может быть, у них стало чем-то вроде привычки постоянно собираться в одном и том же месте?
   Для Родана было не самым главным попасть в эту кишащую массу светящихся клочьев тумана. В первую очередь он хотел осуществить попытку и верил, что у него есть средства для того, чтобы этот эксперимент не подверг опасности его и его людей.
   С начала эксперимента машины прошли около восемнадцати километров. На относительно плоском грунте они могли бы ехать значительно быстрее.
   Родан первым заметил, что светящиеся язычки тумана вдруг стали находиться не так далеко друг от друга, как еще за несколько минут до этого. Нужно было как следует управлять рулем, чтобы проходить меж ними без столкновения.
   — Привести все орудия в боевую готовность! — приказал Родан.
   Было слышно, как тяжело дышит Крэст.
   — В кого вы собираетесь стрелять? Ведь не в этих же энергосуществ?
   — Именно в них. Слушайте все меня внимательно. Мы сосредоточим огонь всех наших орудий — кроме кислородных канистр — на одной точке, лежащей примерно на одной высоте с машиной Крэста и удаленной от линии наших машин в западном направлении на двести метров. Я отдаю приказ открыть огонь. До этого никто не стреляет!
   Он не собирался вести себя слишком таинственно, но для долгих объяснений не было времени. Светящиеся существа стали почти одним Перри Родан а импульсное термооружие дополнило этот концерт своим глубоким, глухим гудением.
   На телеэкране Родан мог видеть, что другие машины отреагировали так же быстро. Переливающиеся всеми цветами радуги энергетические лучи, вылетая из машин, прорезывали рой пляшущих светящихся существ, скрещиваясь на расстоянии, заданном Роданом.
   Тем не менее, эффекта, на который надеялся Родан, пришлось некоторое время подождать.
   Время, в течение которого пассажиры машин как бы оказались в плену затрудняющей дыхание тяжести, казалось бесконечно долгим. На самом деле прошло всего несколько минут, как смог проследить Родан по своим часам.
   Потом тяжесть стала ослабевать.
   Одновременно с этим замкнутый до этого строй светящихся существ перед машиной Родана разомкнулся. Впервые вновь показалось свободное пространство, и в приказе Родана слышался триумф, когда он закричал:
   — Едем дальше! На самой большой скорости!
   Машина с грохотом тронулась с места. Она еще не обрела своего первоначального веса. Некоторые светящиеся существа еще не поняли, что на другой стороне — в двухстах метрах западнее и примерно на высоте средней машины — их аппетиту предлагалось нечто куда большее, чем слабые нейтрализационные поля трех машин.
   Но машина с каждой секундой становилась легче, с каждой секундой она набирала обороты, пока наконец не начала двигаться с наибольшей скоростью. Светящиеся существа собрались по другую сторону, и поскольку фокус всех орудий небольшой экспедиции передвигался так же быстро, как и сами машины, то им было явно приятнее удовлетворять свой аппетит — если уж выбирать из двух движущихся источников энергии — в том из них, который сильнее.
   Через сорок одну минуту после того, как три машины прошли меж светящихся существ, они пробили их линию и на другой стороне. Перед машиной Родана снова была, наконец, темно-серая завеса, и ему пришлось повернуть принимающий сектор своего телевизионного приемника почти на сто восемьдесят градусов, чтобы снова увидеть светящиеся существа.
   — Мы прошли! — ликовал Реджинальд Булль по телекому.
   Родан с улыбкой воспринял облегчение, испытанное им в связи с удавшимся экспериментом.
   Прожектор снова был включен. Когда Родан поворачивал его, конус света скользнул по склону горы, не слишком круто поднимавшемуся вверх. Удаление подножия склона по прямой от машины Родана составляло не более ста метров.
   Родан сделал глубокий вдох, и все, кто его слышали, ждали следующего приказа, который снова заставит их растрачивать свои нервы. Но Родан только сказал:
   — ГОРА перед нами!
   Он подчеркнул это слово так, что каждый понял, какую гору он имел в виду.
 
   После получасовых поисков с помощью силы света всех трех прожекторов всем стало ясно, что то, что нужно было найти в горе, на горе или у горы, находилось не здесь, внизу, у северного склона.
   Все согласились с Роданом, когда он предложил заехать на гору на машинах настолько, насколько это им удастся.
   Родан был убежден, что в больших пещерах найдет то, что ищет. Кроме того, он твердо верил, что неизвестный даст ему следующую подсказку о нахождении тайника или о том, что никакого тайника на самом деле не было, а было что-то, что можно найти, если держать глаза открытыми.
   Северный склон огромной горы не представлял для машин никаких трудностей.
   Родан решил сделать передышку.
   Он вызвал «Звездную пыль».
   Тора немедленно ответила.
   За это время корабль, согласно приказу, поднялся с земли и неподвижно висел на высоте двух тысяч километров.
   Родан проинформировал Тору о событиях прошедших полутора часов.
   В заключение он сказал:
   — Я думаю, что они — если к созданиям такого рода вообще можно применить такое понятие — являются в действительности РАЗУМНЫМИ существами. Тора, прежде чем мы отправимся дальше, я хотел бы провести еще один эксперимент, если вы ничего не имеете против.
   — Какой? — спросила Тора.
   — Вы помните, что нападение на «Звездную пыль» закончилось в тот момент, когда неизвестный начал передачу и когда заработал наш бывший структурный зонд?
   — Да, конечно.
   — Хорошо. Подключите переделанный прибор к силовой линии. Подайте на него такую мощность передатчика, какую он сможет выдержать, и облучайте им светящиеся существа. Я хочу посмотреть, как они отреагируют на это.
   Торе никогда бы не пришла в голову эта мысль, хотя на самом деле она лежала на поверхности.
   — Для этого мне нужно опуститься, не правда ли? — спросила она с некоторым упрямством, сердясь на свою неспособность видеть вещи, лежащие у нее прямо под носом.
   — Конечно, — серьезно ответил Родан. — Когда вы полностью загрузите переделанный структурный зонд, его дальность действия будет составлять не менее пяти километров. Вам не придется спускаться ниже. И еще кое-что!
   — Да?
   — Направьте на местность поток ультракрасного света. Нам здесь наверху не хватает кругового обзора.
   — «Звездной пыли», — пробормотал Дерингхаус.
   Верх телеэкрана становился белым и ярким. Родан выключил прожектор, который был ему не нужен, и наблюдал картину, становившуюся тем отчетливее, чем ниже опускалась «Звездная пыль».
   У Торы все прошло благополучно. Корабль беспрепятственно опустился над котловиной и висел теперь на высоте десяти километров с минимальной скоростью снижения.
   Родан велел Торе направить для освещения сцены ультракрасный свет, и это был хороший совет.
   Рассеянный свет был слабым источником энергии и распространялся изотропно, не выбирая того или иного направления. Возбуждение, которое поглощало мощность излучающих рассеянный ультракрасный свет ламп, было явно слишком мало для светящихся существ, чтобы они беспокоились из-за него.
   Картина была столь отчетлива, насколько Родан мог только желать. Впервые он увидел круглую котловину целиком, во всем ее впечатляющем объеме. Почти тридцать километров в диаметре и везде — на западе, севере и востоке — почти отвесно возвышающиеся склоны, на некоторых из них — горы, другие же достигали высоты только нижней кромки, образуя за ней сверкающее, покрытое метановым льдом плоскогорье.
   В самом котле находилось полчище светящихся существ. Их собственная сила света была достаточно сильной, чтобы они могли выделяться в свете прожекторов. Они вели себя спокойно.
   — Достаточно, Тора, — сказал Родан, когда «Звездная пыль» опустилась почти до пяти километров. — Выключите теперь прибор.
   Успех оказался неожиданным и убедительным; все надеялись на него, но никто не решался всерьез в него верить.
   Сначала масса светящихся существ пришла в движение. В отличие от защитных и нейтрализационных полей корабля и гусеничных машин, колебания высшего порядка нового передатчика оказалось, видимо, чем-то таким, что они немедленно почувствовали и на что немедленно отреагировали.
   В течение нескольких секунд казалось, что движение не имеет какой-либо определенной цели. Однако, потом в середине поля светящихся существ образовался проем, быстро разрастающийся во все стороны.
   — Они убегают! — торжествующе закричал Дерингхаус. — Они удирают!
   В этом уже можно было не сомневаться. Тора позволяла пучку лучей своего передатчика беспорядочно кружить над армией энергосозданий и одновременно во множестве мест вызвала среди них панику.
   Фланги армии добрались до склонов котловины и — исчезли в них. Для их энерготел твердая материя не являлась препятствием. Когда они с удивительной быстротой тысячами слетались к отвесным склонам и исчезали в них, склоны, казалось, засветились изнутри. Свечение длилось некоторое время поле того, как улетело последнее существо, а потом стало постепенно бледнеть и наконец пропало.