Страница:
Когда все приготовления были закончены, Кольцо Души заняло свое место в центре пентаграммы, а пылающий защитный круг вокруг него замкнут. Энди взглянул в ночное небо, будто хотел увидеть написанные между звезд руны, и, не найдя там ничего достойного внимания, принялся произносить заклинание, сначала неуверенным, слегка дрожащим голосом, а потом уже бойко, как обычно. Признаться, я ждал чего-то похожего на то, как черный колдун заколдовывал Роксанда. Думал, что из кольца, как из котла, повалит пар, который в конце концов превратится в привидение. Но не тут-то было. Энди говорил и говорил, а кольцо все лежало в центре пентаграммы целое и невредимое, с белым туманом в середине. Я уже начал подумывать, что Энди не шутил и действительно забыл заклинание, но внезапно раздался оглушительный грохот, сопровождаемый ослепительно черной вспышкой. Никогда не думал, что бывает что-то ослепительно черное. Но это действительно была вспышка не света, а тьмы, и была она такая ослепительная, что я на несколько мгновений потерял зрение, а когда наконец обрел способность видеть, заметил Роксанда, следящего своими рубиновыми глазами, как медленно сыплются на землю вокруг него крохотные кусочки разлетевшегося вдребезги золотого кольца.
— Рик, мальчик мой, тебе удалось! — Я никогда не видел своего предка таким счастливым. Вообще-то у призраков невыразительные физиономии, но сейчас вечно скалящийся улыбкой смерти череп Роксанда так и лучился радостью.
— Если хотите знать, это мне удалось, — поправил Роксанда Энди, как ни в чем не бывало наступая в пламя защитного крута, отчего тот сразу же погас. — Это я тебя освободил!
— О этот вездесущий маленький колдун! — взвыл призрак. — Неужели и здесь мне не будет от него покоя?
Роксанд недолюбливал Энди, смиряясь с его существованием только на время моих тяжелых ранений. Мой друг никогда особенно не церемонился со стариком и, если тот вовремя не скрывался с его глаз, мог запросто развеять его, как туман, на пару дней, что вызывало у Роксанда приступы головной боли.
Как это ни странно, за Энди вступились призраки.
— Ваше величество! — выступил вперед лорд Лейнар. — Этот колдун действительно расколдовал вас. Он вправе требовать награду.
— Тебе нужна награда, маленький колдун? — удивленно спросил Роксанд. Он прекрасно знал, что Энди самое бескорыстное существо на свете, совершающее добрые дела примерно из тех же соображений, из которых я рискую жизнью, — ради собственного удовольствия.
Энди на мгновение задумался.
— Здесь у вас где-то есть белый маг. Отпустите его, а? Не заставляйте участвовать в этой вашей последней битве, — попросил он. — И можно мне немного поговорить с ним?
Энди отправился общаться с призрачным колдуном, а Роксанд произнес перед своим войском неимоверно длинную речь, с моей точки зрения отличавшуюся крайним занудством. Правда, призраки не умерли от скуки и даже не уснули, а сопровождали чуть ли не каждое слово старого короля приветственными криками, стуком мечей о щиты и вообще, кажется, готовы были прыгать от радости, как мальчишки. А потом вся эта призрачная армия выстроилась ровными рядами и отправилась в сторону Сумеречной долины. Я тоже пошел. Естественно, в первых рядах, рядом с Роксандом. Мне вообще трудно усидеть на месте, когда намечается сражение, тем более такое незаурядное, как битва призраков с темными эльфами. К тому же я надеялся отобрать у короля темных эльфов меч «Пламя дракона».
Энди остался, и я подумал, что это совсем неплохо: и сам целее будет, и мне на нервы действовать не станет со своим милосердием.
Только никакой решающей битвы не состоялось. Армия Роксанда подошла к огромным каменным воротам, перекрывавшим ущелье, и остановилась, удерживаемая защитными рунами, которыми они были покрыты сверху донизу.
Я вдоль ворот, конечно, походил, попинал их ногами, постучал здоровенным булыжником и громким голосом сообщил скрывающимся за ними темным эльфам, что они — жалкие трусы, но все бесполезно. Никто не отворил передо мной ворот, и даже стрелами сверху из сторожевой башни не осыпал. Вот и пришел, называется, в Сумеречную долину.
Как там темный эльф говорил? «На лестнице Древних Магов встань на лишнюю ступень… » И где, интересно, эта лестница?
Так или иначе, надо было возвращаться к Энди. Если он не захочет разнести ворота каким-нибудь боевым заклинанием, то по крайней мере лестница Древних Магов должна его заинтересовать. А уж с темным эльфом я сам поговорю и про решающую битву, и про украденный меч, и про похищенную сестру Линделл. Он у меня сам перед Роксандом ворота распахнет!
А над ущельем Потерянных Душ занималась заря…
Глава 15. ЛЕСТНИЦА ДРЕВНИХ МАГОВ
— Рик, мальчик мой, тебе удалось! — Я никогда не видел своего предка таким счастливым. Вообще-то у призраков невыразительные физиономии, но сейчас вечно скалящийся улыбкой смерти череп Роксанда так и лучился радостью.
— Если хотите знать, это мне удалось, — поправил Роксанда Энди, как ни в чем не бывало наступая в пламя защитного крута, отчего тот сразу же погас. — Это я тебя освободил!
— О этот вездесущий маленький колдун! — взвыл призрак. — Неужели и здесь мне не будет от него покоя?
Роксанд недолюбливал Энди, смиряясь с его существованием только на время моих тяжелых ранений. Мой друг никогда особенно не церемонился со стариком и, если тот вовремя не скрывался с его глаз, мог запросто развеять его, как туман, на пару дней, что вызывало у Роксанда приступы головной боли.
Как это ни странно, за Энди вступились призраки.
— Ваше величество! — выступил вперед лорд Лейнар. — Этот колдун действительно расколдовал вас. Он вправе требовать награду.
— Тебе нужна награда, маленький колдун? — удивленно спросил Роксанд. Он прекрасно знал, что Энди самое бескорыстное существо на свете, совершающее добрые дела примерно из тех же соображений, из которых я рискую жизнью, — ради собственного удовольствия.
Энди на мгновение задумался.
— Здесь у вас где-то есть белый маг. Отпустите его, а? Не заставляйте участвовать в этой вашей последней битве, — попросил он. — И можно мне немного поговорить с ним?
Энди отправился общаться с призрачным колдуном, а Роксанд произнес перед своим войском неимоверно длинную речь, с моей точки зрения отличавшуюся крайним занудством. Правда, призраки не умерли от скуки и даже не уснули, а сопровождали чуть ли не каждое слово старого короля приветственными криками, стуком мечей о щиты и вообще, кажется, готовы были прыгать от радости, как мальчишки. А потом вся эта призрачная армия выстроилась ровными рядами и отправилась в сторону Сумеречной долины. Я тоже пошел. Естественно, в первых рядах, рядом с Роксандом. Мне вообще трудно усидеть на месте, когда намечается сражение, тем более такое незаурядное, как битва призраков с темными эльфами. К тому же я надеялся отобрать у короля темных эльфов меч «Пламя дракона».
Энди остался, и я подумал, что это совсем неплохо: и сам целее будет, и мне на нервы действовать не станет со своим милосердием.
Только никакой решающей битвы не состоялось. Армия Роксанда подошла к огромным каменным воротам, перекрывавшим ущелье, и остановилась, удерживаемая защитными рунами, которыми они были покрыты сверху донизу.
Я вдоль ворот, конечно, походил, попинал их ногами, постучал здоровенным булыжником и громким голосом сообщил скрывающимся за ними темным эльфам, что они — жалкие трусы, но все бесполезно. Никто не отворил передо мной ворот, и даже стрелами сверху из сторожевой башни не осыпал. Вот и пришел, называется, в Сумеречную долину.
Как там темный эльф говорил? «На лестнице Древних Магов встань на лишнюю ступень… » И где, интересно, эта лестница?
Так или иначе, надо было возвращаться к Энди. Если он не захочет разнести ворота каким-нибудь боевым заклинанием, то по крайней мере лестница Древних Магов должна его заинтересовать. А уж с темным эльфом я сам поговорю и про решающую битву, и про украденный меч, и про похищенную сестру Линделл. Он у меня сам перед Роксандом ворота распахнет!
А над ущельем Потерянных Душ занималась заря…
Глава 15. ЛЕСТНИЦА ДРЕВНИХ МАГОВ
— Вряд ли я смог бы уничтожить ворота, даже если бы захотел, — с сомнением произнес Энди. — Я просто уверен, что руны, которые на них вырезаны, защищают не только от призраков, а от черной магии вообще. Думаешь, мой старик не сообразил бы, как их открыть, если бы на них не было зашиты от его заклинаний?
— А лестница Магов? Колдун-призрак не упоминал о ней?
— Нет, мы говорили о его записях и о той книге, которую я не мог открыть, и еще…
— А о древних магах?
— Да мы вообще не успели толком поговорить! Солнце взошло, и призрак пропал. Вот настанет ночь, тогда спросим.
Мы вернулись к лошадям, чтобы перекусить и дождаться ночи в приятном обществе Гунарта и Стина, а не в окружении костей и ржавого оружия в ущелье Потерянных Душ.
— Лестница Древних Магов… — размышлял вслух Энди, лежа на мягкой траве и задумчиво глядя на медленно плывущие облака. — Он приподнялся и посмотрел на меня. — Между прочим, на обелиске у дороги написано: «Здесь проходит граница владений Гильдии Четырех. Незваным гостям уготована смерть». Насколько я знаю, Гильдия Четырех — древний магический орден, возглавлявшийся четырьмя Верховными магами — повелителями стихий. Правда, мой старик как-то хвалился, что уничтожил их всех до единого вместе с учениками. Кстати, все четверо Верховных магов были темными эльфами, так что вполне возможно, что из Гильдии Четырех ведет тайный ход в Сумеречную долину. Ты не встречал здесь ничего похожего на Гильдию магов? Ну башню, например.
— Никакой башни в окрестностях нет. Я был на такой высоте, что башню точно заметил бы. Правда, призрачный воин рассказывал про секретную магическую лабораторию темных эльфов. Но она уничтожена взрывом, единственный коридор, по которому можно туда попасть, завален, и вообще там невозможно дышать…
— Где это? — встрепенулся Энди.
— На рудниках, на нижних ярусах.
— И туда ведет лестница?
— Не знаю, я спускался на подъемнике для руды… Подожди-ка! — вдруг осенило меня. — А ведь была лестница! Кэттан называл ее «Зачарованная лестница» и говорил, что в одну сторону там тысяча шестьсот семьдесят две ступени, а в другую тысяча шестьсот семьдесят три! — Я как ужаленный вскочил на ноги. — Пошли скорей! Это и есть лестница Древних Магов, а недостающая ступень — тысяча шестьсот семьдесят третья!
Жизнь всегда любила преподносить мне сюрпризы, чаще всего пакостные. Но на рудниках меня ждал приятный сюрприз в виде моего верного Крайта, целого и невредимого, хотя и злого, как тысяча разъяренных демонов. Не знаю, что эта тысяча демонов успела бы натворить, пока я пересекал зал охраны, но Крайт успел зарубить двоих орков, явно отданных под его начало.
— Запомните и передайте своим свинорылым дружкам: так я буду поступать с каждым, кто заснет на посту! — продолжал он распекать уже орочьи трупы. Правда, вскоре он заметил свою оплошность, выругался сквозь зубы и только тут заметил нас с Энди.
— Привет, Крайт! — как ни в чем не бывало улыбнулся я.
— Как самочувствие? — поинтересовался Энди.
— Спасибо, Энди! Если бы не твоя помощь, я бы подох, как собака. — Крайт разговаривал с Энди, демонстративно не обращая на меня внимания.
— Благодари Рика, это он попросил тебя вылечить.
— Какое благородство! — язвительно воскликнул Крайт. — Сначала чуть на тот свет не отправил, а потом вдруг вылечить попросил! Совесть замучила, да? — Крайт, зло прищурившись, глядел мне в глаза.
— Сам виноват! — огрызнулся я. — Кто тебя просил лезть под горячую руку?
— Ты и просил! Не помнишь? После того как король посвятил тебя в воины и назвал мужчиной, что ты твердил на пиру? «Поклянись, Крайт, что, если проклятие заставит меня поднять руку на отца, ты остановишь меня!» Твои слова?
Я молча кивнул, Крайт был прав. Зачем было заставлять его клясться?
— Прости меня, Крайт, — наконец выдавил я. В душе я постоянно взваливал на себя грехи чуть ли не всего человечества, а вот прощения попросить, даже у друга, язык повернулся с трудом…
— Ладно, забудем, — расплылся в улыбке Крайт. — Пойдем выпьем за встречу.
— Можешь считать меня ненормальным, но я поклялся не пить вина.
— Это что-то новенькое! — расхохотался Крайт. — Ты, конечно, всегда был не прочь отмочить что-нибудь необычное, но не до такой же степени! Нет, за это стоит выпить. Пойдем, я налью тебе водички, деточка…
Наемники обожают подтрунивать друг над другом и надо мной в том числе. Обижаться нельзя, засмеют до смерти… своей, естественно. Так что все ехидные шуточки Крайта я пропустил мимо ушей и зашел вместе с Энди в тесную каморку, вырубленную в стене зала охраны, скорее чтобы перекусить, чем выпить водички, ну и расспросить заодно, чем он добился высокой чести безнаказанно убивать орков на рудниках.
Король наградил Крайта за спасение своей королевской жизни. Наградил воистину по-королевски, отдав под его начало тысячу орков. Неплохое повышение по службе для бывшего младшего ловчего, между прочим. И жалованье соответствующее. Только вот работенка… Крайта с его тысячей отправили наводить порядок на разоренных мной рудниках. Видно, держать при себе моего друга, пусть даже бывшего, отцу не хотелось.
Орков предприимчивый Крайт отправил работать на нижние ярусы вместо каторжников, не сильно заботясь об их здоровье. Орков много, эти передохнут, новые придут. А сам скучал в зале охраны, время от времени со всей строгостью новоиспеченного военачальника проверяя посты, свидетелями чего нам и довелось стать.
— Плюнь ты на эти рудники, пойдем в Сумеречную долину, — предложил я.
— Нет, — нахмурился Крайт. — Тебе, может, и все равно, а на мне семья. Сейчас, сам понимаешь, король не станет смотреть сквозь пальцы на наши с тобой похождения. Живо прогонит со службы. И знаешь что… давай так: ты не трогаешь моих орков и идешь своей дорогой, хоть в Сумеречную долину, хоть в брюхо к дракону, а я тебя не видел, потому что тебя здесь как бы не было… Иначе я просто обязан сообщить о тебе в Черный замок…
— Не трону, если вовремя с дороги уберутся, — пообещал я, и мы с Энди оставили Крайта в одиночестве допивать свое вино.
Со времени моего первого и последнего посещения рудники пришли не то чтобы в полное запустение, но выглядели брошенными лет эдак сто назад. Орки Крайта трудились где-то на нижних уровнях, а от трупов охранников, которые бывшие каторжники не удосужились скинуть в ущелье, остались голые кривые кости и безобразные клыкастые черепа, глядящие во мрак пустыми глазницами. Крысы обнаглели и в таком количестве шныряли по полу, что добросердечному Энди приходилось постоянно смотреть под ноги, чтобы не обидеть ни одно из этих мерзких созданий, отдавив ему хвост.
Уж какой длинной была лестница в Черной башне, но она ни в какое сравнение не шла с лестницей Древних Магов. Не знаю, как по ней ходили старики вроде черного колдуна, но даже я потерял терпение, пока добежал до самого низа, а уж подниматься вверх, после того как я постоял на самой нижней, тысяча шестьсот семьдесят третьей ступени и убедился, что ничего не происходит, мне вообще не захотелось.
— А кто тебе сказал, что лишняя ступень — обязательно последняя? — тяжело дыша, проговорил Энди, рухнув родом со мной на эту самую нижнюю ступень.
— А какая, по-твоему?
— Да какая угодно, хоть сотая, хоть двухсотая, хоть тысяча четыреста тридцать пятая!
— И как, интересно, я должен ее искать?
— Можно по дороге наверх нарисовать на каждой ступени крестики углем, например, а лучше известняком. Потом останется только спуститься и найти ступень, на которой ничего не нарисовано.
— Да мы так до конца жизни не управимся! — вспылил я. — Тысяча шестьсот семьдесят две ступени! Да я с ума сойду! И вообще, вдруг это не та лестница? Знал бы, что мне понадобится попасть в Сумеречную долину, уж я бы у этого темного эльфа все узнал! А то сказал: «Встань на лишнюю ступень!»
— Ну тогда можно пройти сверху вниз и найти ступеньку, которая стоптана меньше других…
И как я сам не сообразил, что среди ступеней, выбитых ногами множества каторжников и, быть может, древних магов, должна найтись одна, на которую ступали в два раза реже, и притом только когда спускались. Я стремглав кинулся к началу лестницы, Энди посторонился, пропуская меня, и поспешил следом.
Я взлетел на самый верх лестницы, начал спускаться вниз и вскоре остановился на той самой лишней ступени. Найти ее оказалось просто, как свой собственный след в пыли. Оставалось загадкой только, как я не заметил ее в первый раз. Впрочем, чему удивляться, если я, по своему обыкновению, скакал через три ступени, не глядя под ноги.
Стоя на нужной ступени, я с удивлением отметил, что все еще поднимающийся наверх Энди меня не видит. Он прошел прямо сквозь меня, как это обычно делает Роксанд. Правда, холодом меня не обдало, и вообще я ничего не почувствовал, по крайней мере, пока на меня не начала действовать магия. А уж ее-то я чувствую всегда. В глазах потемнело, накатила тошнота, и мне, признаться, стало не до моего маленького приятеля.
Опомнился я на полу полутемного зала, роскошного до безобразия. При свете тысячи крохотных свечей стены и пол переливались, как содержимое сундука с сокровищами. По-моему, они были сделаны из разноцветного прозрачного горного хрусталя, на котором самоцветами были выложены восхитительные картины, какие-то диковинные цветы и животные. Правда, в следующее мгновение мне расхотелось восторгаться этими произведениями эльфийского искусства. Какой-то бесцеремонный эльф, приставив довольно острый клинок к моему горлу и немилосердно рванув за волосы, поставил меня на ноги и зло прошипел мне в ухо длинную фразу. Говорил он, естественно, по-эльфийски, и произнесенные им слова даже близко не напоминали эльфийское приветствие, которое я выучил в детстве.
— Какого лысого демона?! — попытался я возмутиться и тут же прикусил язык, почувствовав на собственной шее, что следующие сказанные мной слова могут оказаться последними.
«Ничего себе радушный прием! Похоже, не только вернуть огненный меч, но и выбраться живым из этой передряги будет непросто», — тоскливо размышлял я, глядя, как в зал один за другим вбегают красноглазые стражники, многозначительно направляя мне в грудь острые, как копья, наконечники своих алебард. И еще я думал об Энди. «Только не угоди сюда следом за мной! — мысленно умолял я своего друга. — Хоть бы ты мысли мои прочитал, что ли, или в Сферу посмотрел, прежде чем ступать на эту треклятую ступень!»
Энди в зале не появился, по крайней мере, за то время, пока меня связывали. Наверное, думал я достаточно громко, и он услышал. Оставалось надеяться, что он придумает, как вытащить меня отсюда, или я сам придумаю. Но пока со способностью соображать у меня было не все в порядке. Когда я еще окончательно опомнюсь после действия магии…
Меня волокли по нескончаемым коридорам и лестницам все ниже и ниже, пока не водворили за решетку местного подземелья. Вообще-то не за решетку, а скорее в каменный мешок, запирающийся наверняка при помощи какого-нибудь заклятия. Решетка, конечно, тоже была, но где-то наверху, на крошечном окошке посреди потолка, через которое с трудом просачивались серые сумерки. Достать до него можно было разве что научившись летать, да и прутья решетки снизу казались чересчур толстыми и частыми — если и полечу, зацепиться и повисеть еще получится, но чтобы сбежать… Как я раньше не догадался, чем темный эльф может отплатить за ту маленькую услугу, которую я имел глупость ему оказать? Ведь Роксанд предупреждал о его коварстве! Неужели он задумал тоже освободить меня из темницы, куда меня предварительно заточат лет на двести его верные подданные? Только, боюсь, к тому времени, как он отблагодарит меня таким образом, от меня останется лишь скелет…
Угрюмые стены подземелья уходили ввысь. Здесь не было и намека на дверь, даже щелей от нее не осталось в сером камне, испещренном барельефами, которыми, как выяснилось, эльфы украшают все, включая стены своих темниц. А может, они старались вселить ужас в узников. Скорее все-таки последнее, потому что вырезанные из камня фигуры отнюдь не были красивыми. Это были какие-то ужасные чудовища — драконы, демоны, великаны с волчьими головами, орки с крыльями летучих мышей, многорукие ящерицы со злобными женскими лицами. Вся эта нечисть скалила каменные зубы и недружелюбно пялилась на меня дырками на месте глаз.
«Надо было драться, — корил себя я, расхаживая туда-сюда по своей неуютной камере. — По крайней мере, погиб бы в бою… »
— В каком бою?! — насмешливо фыркнуло одно из чудовищ. — Не было бы никакого боя. Перерезали бы тебе горло, как цыпленку, — вот и все!
— Ты умеешь читать мысли?
— Да нет, — пожал широченными плечами мой собеседник, — ты говорил вслух. — При ближайшем рассмотрении он оказался вовсе не чудовищем, а малопривлекательным типом, сидящим в углу, поджав ноги, и в полумраке почти неотличимым от барельефа из-за серого одеяния, пепельных волос и почти такого же оттенка давно не мытой кожи на грубом, будто вырубленном из камня лице. — Не переживай, — лениво добавил он, — тут неплохо кормят. А в бою умереть ты всегда успеешь. Я тебе в этом помогу.
— В чем?
— Ну погибнуть в бою. — Человек из серого камня зевнул.
— Ты меня знаешь? — удивился я.
— Знаю, не знаю, какая разница? Все равно драться придется. Так уж здесь принято. Эти темные эльфы обожают кровавые зрелища.
— Ну и пусть обожают. А какого лысого демона тебе-то это надо?
— Мне-то? Да я хочу выбраться отсюда. Вот убью тебя, потом еще три боя, и меня отпустят, — промурлыкал мой странный собеседник, ну прямо обожравшийся кот. — Иначе не уйти. Эти эльфы обещают освободить всякого, кто победит в десятке поединков. Правда, до меня это никому не удавалось, ну а мне осталось четыре.
— Может, расскажешь все по порядку?
— А чего рассказывать-то?
— Например, как ты сюда попал?
— Да так же, как все. Зазевался на Зачарованной лестнице.
— Ты каторжник?
— Вот еще! Я — Норсел по прозвищу Глыба, один из лучших воинов в Вольноземье.
— Надсмотрщик, что ли?
— Еще не хватало! Эта грязная работенка только для орков.
— А что ты тогда потерял на рудниках?
— Да подрядился забрать одну вещицу у одного парня, а того на рудники продали. Пришлось за ним тащиться…
— И что?
— Да ничего. Малец один меня подвел, попадись он мне… Проводить пообещал, а сам посередине лестницы останавливается и говорит: «Постой тут, я факел зажгу, а то темно больно… » — а у самого, между прочим, никакого факела и не было, это я потом сообразил. Видать, просто хотел от меня избавиться. Мне-то это тогда и в голову не пришло. Так и стоял, пока к темным эльфам не провалился. А те меня скрутили и в эту яму бросили.
— А сбежать не пробовал?
— Сбежать? Ты в своем уме, парень? Как отсюда выберешься? Единственный способ — это драться. Если выживешь — отпустят и, если им верить, позволят жить в Сумеречной долине. Только у тебя мало шансов пережить праздник. Темные эльфы празднуют возвращение своего короля уже несколько дней. Но за это время ты первый, кто попал сюда с рудников. Так что не позже завтрашнего дня нам с тобой предстоит поединок. И извини, парень, но у тебя мало шансов на победу.
— Ну, во-первых, шансов у меня немало.
— А во-вторых? — растянул каменные губы в нехорошей ухмылке Норсел по прозвищу Глыба.
— А во-вторых, я не имею ни малейшего желания с тобой драться.
— Почему это?
— Я не шут, чтобы развлекать темных эльфов!
— Какой гордый малыш! — язвительно проворчал Глыба.
— Я тебе не малыш, — огрызнулся я. Неужели это прозвище будет преследовать меня всю жизнь?! — Если хочешь знать, я — Рикланд!
— Да хоть сам Ролмонд-калека! Здесь это не имеет никакого значения. Хотя попробуй поговорить с их королем на празднике. Может, он и отпустит тебя за выкуп. — Потеряв ко мне всякий интерес, Норсел в очередной раз равнодушно зевнул, растянулся на полу и прикрыл глаза. Поразительное спокойствие! Лично я готов был разнести все это обиталище темных эльфов по камушку, даже от полноты чувств изо всех сил саданул кулаком по оскаленной морде одного из украшающих стены порождений Хаоса. Я не надеялся пробить дыру в стене, но барельеф, оказавшийся вылепленным из какой-то серой глины, внезапно рассыпался под ударом, и мой кулак провалился в пустоту.
— Замечательно! Темные эльфы построили свою темницу из песка! — воскликнул я. — Ты видел, Норсел?
Человек, похожий на каменную глыбу, неуклюже поднялся и нехотя подошел ко мне.
— Ну что там еще? — проворчал он так недовольно, будто я разбудил его только для того, чтобы сообщить, что самому мне не спится. Но вскоре он и сам уже крушил стену своими мощными кулаками.
К сожалению, за стеной не оказалось тайного хода, ведущего на волю. Здесь просто давным-давно замуровали каких-то бедолаг. Их скелеты все еще висели, прикованные цепями к стене, на этот раз уже нормальной, каменной. Кости были явно не человеческие, скорее эльфийские. Сколько веков назад погибли эти несчастные эльфы, сказать было трудно, но уж точно еще до того, как Роксанд появился на свет. По сравнению с этими древними костями его призрачный скелет выглядел моложе новорожденного младенца. Одежда на них истлела до состояния даже не лохмотьев, а скорее пыли.
— Тьфу ты, драконово семя! — выругался Норсел. — И угораздило же тебя на эти останки наткнуться. Вот замуруют теперь нас вместо них в этой самой стене, будешь знать! — Он оглушительно чихнул, и, будто соглашаясь с ним, старые кости посыпались на пол, как бы освобождая для нас место в тесной нише с толстыми цепями, прикрепленными к железным кольцам.
Мрачные прогнозы этого ходячего куска скалы взволновали меня гораздо меньше, чем завернутый в потертый кусок кожи стилет, с глухим стуком упавший к моим ногам. Я с первого взгляда полюбил эту красивую игрушку не длиннее ладони и тоньше мизинца, с рунами на четырехгранном клинке, судя по моим ощущениям магическими. В моих руках она вполне могла стать средством спасения.
Я даже не сразу обратил внимание на кусочек кожи, а стоило. Это была еще одна часть карты. Предпоследняя. Обратная ее сторона была вся исписана эльфийскими рунами, но я, естественно, не понял ни единого слова из написанного. Да и не нужна мне была сейчас карта. Вот оружие — другое дело! Пусть теперь хоть один темный эльф сунет сюда свой бледный нос — возьму заложника и буду диктовать свои условия!
Но эльфы совать нос в темницу не спешили. Корзину с едой нам спустили на веревке, открыв зарешеченное окно наверху.
Веревка оказалась слишком тонкая, чтобы вылезти по ней из нашей тюрьмы, а от ужина я гордо отказался и самоотверженно страдал от голода и жажды, стараясь пропускать мимо ушей ехидные замечания Глыбы.
Прошел день, а ночью решетка наверху отодвинулась и вниз опустилась веревка, на этот раз способная выдержать не только меня, но и парня покрупнее Глыбы или Гунарта Сильного. Особого приглашения не понадобилось. Я оказался на свободе быстрее, чем если бы и вправду научился летать, и сразу же приставил стилет к горлу одного из четверых окруживших меня эльфов, того, который показался мне главным.
— Ведите меня к своему королю, быстро! — приказал я.
— Ты что, очумел? — сквозь зубы прошипел эльф, совершенно по-человечески. — Это я, Энди!
— Энди? Ты стал темным эльфом? — опешил я, но нож все-таки убрал.
— Не бери в голову, — отмахнулся темный эльф. — Это просто иллюзия, для маскировки. Пойдем отсюда скорее.
— Подождите, там еще один парень…
— Гунарт, подержи веревку, — попросил эльф, на самом деле Энди. Эльф с веревкой в руках молча кивнул. Я спустился вниз, растолкал спящего Норсела и сообщил ему, что он свободен. Не могу сказать, что эта новость произвела на него впечатление, отличное от того, какое могла бы произвести на настоящую каменную глыбу. Но вылезти он все-таки соизволил.
— Глыба? — вытаращил на него свои красные раскосые глаза эльф — Гунарт.
— Ну Глыба. Чего надо-то?
— Не узнаешь?
— Нет! — отрезал Глыба и повернулся ко мне. — Чего от нас нужно этим темным эльфам?
— Это не эльфы, а мои друзья. Просто они слегка заколдованы, — пояснил я.
— И вы надеетесь выбраться отсюда живыми?
— Вообще-то я пока не собираюсь уходить. Мои ближайшие планы — раздобыть оружие посущественней этой игрушки и навестить короля темных эльфов.
— Шальной мальчишка! — зевнул Норсел и принялся сматывать веревку.
— Ты называешь игрушкой ключ, которым чуть не проткнул мне шею? — серьезно спросил Энди. — Мне кажется, что это магический предмет, а вовсе не игрушка.
— А лестница Магов? Колдун-призрак не упоминал о ней?
— Нет, мы говорили о его записях и о той книге, которую я не мог открыть, и еще…
— А о древних магах?
— Да мы вообще не успели толком поговорить! Солнце взошло, и призрак пропал. Вот настанет ночь, тогда спросим.
Мы вернулись к лошадям, чтобы перекусить и дождаться ночи в приятном обществе Гунарта и Стина, а не в окружении костей и ржавого оружия в ущелье Потерянных Душ.
— Лестница Древних Магов… — размышлял вслух Энди, лежа на мягкой траве и задумчиво глядя на медленно плывущие облака. — Он приподнялся и посмотрел на меня. — Между прочим, на обелиске у дороги написано: «Здесь проходит граница владений Гильдии Четырех. Незваным гостям уготована смерть». Насколько я знаю, Гильдия Четырех — древний магический орден, возглавлявшийся четырьмя Верховными магами — повелителями стихий. Правда, мой старик как-то хвалился, что уничтожил их всех до единого вместе с учениками. Кстати, все четверо Верховных магов были темными эльфами, так что вполне возможно, что из Гильдии Четырех ведет тайный ход в Сумеречную долину. Ты не встречал здесь ничего похожего на Гильдию магов? Ну башню, например.
— Никакой башни в окрестностях нет. Я был на такой высоте, что башню точно заметил бы. Правда, призрачный воин рассказывал про секретную магическую лабораторию темных эльфов. Но она уничтожена взрывом, единственный коридор, по которому можно туда попасть, завален, и вообще там невозможно дышать…
— Где это? — встрепенулся Энди.
— На рудниках, на нижних ярусах.
— И туда ведет лестница?
— Не знаю, я спускался на подъемнике для руды… Подожди-ка! — вдруг осенило меня. — А ведь была лестница! Кэттан называл ее «Зачарованная лестница» и говорил, что в одну сторону там тысяча шестьсот семьдесят две ступени, а в другую тысяча шестьсот семьдесят три! — Я как ужаленный вскочил на ноги. — Пошли скорей! Это и есть лестница Древних Магов, а недостающая ступень — тысяча шестьсот семьдесят третья!
Жизнь всегда любила преподносить мне сюрпризы, чаще всего пакостные. Но на рудниках меня ждал приятный сюрприз в виде моего верного Крайта, целого и невредимого, хотя и злого, как тысяча разъяренных демонов. Не знаю, что эта тысяча демонов успела бы натворить, пока я пересекал зал охраны, но Крайт успел зарубить двоих орков, явно отданных под его начало.
— Запомните и передайте своим свинорылым дружкам: так я буду поступать с каждым, кто заснет на посту! — продолжал он распекать уже орочьи трупы. Правда, вскоре он заметил свою оплошность, выругался сквозь зубы и только тут заметил нас с Энди.
— Привет, Крайт! — как ни в чем не бывало улыбнулся я.
— Как самочувствие? — поинтересовался Энди.
— Спасибо, Энди! Если бы не твоя помощь, я бы подох, как собака. — Крайт разговаривал с Энди, демонстративно не обращая на меня внимания.
— Благодари Рика, это он попросил тебя вылечить.
— Какое благородство! — язвительно воскликнул Крайт. — Сначала чуть на тот свет не отправил, а потом вдруг вылечить попросил! Совесть замучила, да? — Крайт, зло прищурившись, глядел мне в глаза.
— Сам виноват! — огрызнулся я. — Кто тебя просил лезть под горячую руку?
— Ты и просил! Не помнишь? После того как король посвятил тебя в воины и назвал мужчиной, что ты твердил на пиру? «Поклянись, Крайт, что, если проклятие заставит меня поднять руку на отца, ты остановишь меня!» Твои слова?
Я молча кивнул, Крайт был прав. Зачем было заставлять его клясться?
— Прости меня, Крайт, — наконец выдавил я. В душе я постоянно взваливал на себя грехи чуть ли не всего человечества, а вот прощения попросить, даже у друга, язык повернулся с трудом…
— Ладно, забудем, — расплылся в улыбке Крайт. — Пойдем выпьем за встречу.
— Можешь считать меня ненормальным, но я поклялся не пить вина.
— Это что-то новенькое! — расхохотался Крайт. — Ты, конечно, всегда был не прочь отмочить что-нибудь необычное, но не до такой же степени! Нет, за это стоит выпить. Пойдем, я налью тебе водички, деточка…
Наемники обожают подтрунивать друг над другом и надо мной в том числе. Обижаться нельзя, засмеют до смерти… своей, естественно. Так что все ехидные шуточки Крайта я пропустил мимо ушей и зашел вместе с Энди в тесную каморку, вырубленную в стене зала охраны, скорее чтобы перекусить, чем выпить водички, ну и расспросить заодно, чем он добился высокой чести безнаказанно убивать орков на рудниках.
Король наградил Крайта за спасение своей королевской жизни. Наградил воистину по-королевски, отдав под его начало тысячу орков. Неплохое повышение по службе для бывшего младшего ловчего, между прочим. И жалованье соответствующее. Только вот работенка… Крайта с его тысячей отправили наводить порядок на разоренных мной рудниках. Видно, держать при себе моего друга, пусть даже бывшего, отцу не хотелось.
Орков предприимчивый Крайт отправил работать на нижние ярусы вместо каторжников, не сильно заботясь об их здоровье. Орков много, эти передохнут, новые придут. А сам скучал в зале охраны, время от времени со всей строгостью новоиспеченного военачальника проверяя посты, свидетелями чего нам и довелось стать.
— Плюнь ты на эти рудники, пойдем в Сумеречную долину, — предложил я.
— Нет, — нахмурился Крайт. — Тебе, может, и все равно, а на мне семья. Сейчас, сам понимаешь, король не станет смотреть сквозь пальцы на наши с тобой похождения. Живо прогонит со службы. И знаешь что… давай так: ты не трогаешь моих орков и идешь своей дорогой, хоть в Сумеречную долину, хоть в брюхо к дракону, а я тебя не видел, потому что тебя здесь как бы не было… Иначе я просто обязан сообщить о тебе в Черный замок…
— Не трону, если вовремя с дороги уберутся, — пообещал я, и мы с Энди оставили Крайта в одиночестве допивать свое вино.
Со времени моего первого и последнего посещения рудники пришли не то чтобы в полное запустение, но выглядели брошенными лет эдак сто назад. Орки Крайта трудились где-то на нижних уровнях, а от трупов охранников, которые бывшие каторжники не удосужились скинуть в ущелье, остались голые кривые кости и безобразные клыкастые черепа, глядящие во мрак пустыми глазницами. Крысы обнаглели и в таком количестве шныряли по полу, что добросердечному Энди приходилось постоянно смотреть под ноги, чтобы не обидеть ни одно из этих мерзких созданий, отдавив ему хвост.
Уж какой длинной была лестница в Черной башне, но она ни в какое сравнение не шла с лестницей Древних Магов. Не знаю, как по ней ходили старики вроде черного колдуна, но даже я потерял терпение, пока добежал до самого низа, а уж подниматься вверх, после того как я постоял на самой нижней, тысяча шестьсот семьдесят третьей ступени и убедился, что ничего не происходит, мне вообще не захотелось.
— А кто тебе сказал, что лишняя ступень — обязательно последняя? — тяжело дыша, проговорил Энди, рухнув родом со мной на эту самую нижнюю ступень.
— А какая, по-твоему?
— Да какая угодно, хоть сотая, хоть двухсотая, хоть тысяча четыреста тридцать пятая!
— И как, интересно, я должен ее искать?
— Можно по дороге наверх нарисовать на каждой ступени крестики углем, например, а лучше известняком. Потом останется только спуститься и найти ступень, на которой ничего не нарисовано.
— Да мы так до конца жизни не управимся! — вспылил я. — Тысяча шестьсот семьдесят две ступени! Да я с ума сойду! И вообще, вдруг это не та лестница? Знал бы, что мне понадобится попасть в Сумеречную долину, уж я бы у этого темного эльфа все узнал! А то сказал: «Встань на лишнюю ступень!»
— Ну тогда можно пройти сверху вниз и найти ступеньку, которая стоптана меньше других…
И как я сам не сообразил, что среди ступеней, выбитых ногами множества каторжников и, быть может, древних магов, должна найтись одна, на которую ступали в два раза реже, и притом только когда спускались. Я стремглав кинулся к началу лестницы, Энди посторонился, пропуская меня, и поспешил следом.
Я взлетел на самый верх лестницы, начал спускаться вниз и вскоре остановился на той самой лишней ступени. Найти ее оказалось просто, как свой собственный след в пыли. Оставалось загадкой только, как я не заметил ее в первый раз. Впрочем, чему удивляться, если я, по своему обыкновению, скакал через три ступени, не глядя под ноги.
Стоя на нужной ступени, я с удивлением отметил, что все еще поднимающийся наверх Энди меня не видит. Он прошел прямо сквозь меня, как это обычно делает Роксанд. Правда, холодом меня не обдало, и вообще я ничего не почувствовал, по крайней мере, пока на меня не начала действовать магия. А уж ее-то я чувствую всегда. В глазах потемнело, накатила тошнота, и мне, признаться, стало не до моего маленького приятеля.
Опомнился я на полу полутемного зала, роскошного до безобразия. При свете тысячи крохотных свечей стены и пол переливались, как содержимое сундука с сокровищами. По-моему, они были сделаны из разноцветного прозрачного горного хрусталя, на котором самоцветами были выложены восхитительные картины, какие-то диковинные цветы и животные. Правда, в следующее мгновение мне расхотелось восторгаться этими произведениями эльфийского искусства. Какой-то бесцеремонный эльф, приставив довольно острый клинок к моему горлу и немилосердно рванув за волосы, поставил меня на ноги и зло прошипел мне в ухо длинную фразу. Говорил он, естественно, по-эльфийски, и произнесенные им слова даже близко не напоминали эльфийское приветствие, которое я выучил в детстве.
— Какого лысого демона?! — попытался я возмутиться и тут же прикусил язык, почувствовав на собственной шее, что следующие сказанные мной слова могут оказаться последними.
«Ничего себе радушный прием! Похоже, не только вернуть огненный меч, но и выбраться живым из этой передряги будет непросто», — тоскливо размышлял я, глядя, как в зал один за другим вбегают красноглазые стражники, многозначительно направляя мне в грудь острые, как копья, наконечники своих алебард. И еще я думал об Энди. «Только не угоди сюда следом за мной! — мысленно умолял я своего друга. — Хоть бы ты мысли мои прочитал, что ли, или в Сферу посмотрел, прежде чем ступать на эту треклятую ступень!»
Энди в зале не появился, по крайней мере, за то время, пока меня связывали. Наверное, думал я достаточно громко, и он услышал. Оставалось надеяться, что он придумает, как вытащить меня отсюда, или я сам придумаю. Но пока со способностью соображать у меня было не все в порядке. Когда я еще окончательно опомнюсь после действия магии…
Меня волокли по нескончаемым коридорам и лестницам все ниже и ниже, пока не водворили за решетку местного подземелья. Вообще-то не за решетку, а скорее в каменный мешок, запирающийся наверняка при помощи какого-нибудь заклятия. Решетка, конечно, тоже была, но где-то наверху, на крошечном окошке посреди потолка, через которое с трудом просачивались серые сумерки. Достать до него можно было разве что научившись летать, да и прутья решетки снизу казались чересчур толстыми и частыми — если и полечу, зацепиться и повисеть еще получится, но чтобы сбежать… Как я раньше не догадался, чем темный эльф может отплатить за ту маленькую услугу, которую я имел глупость ему оказать? Ведь Роксанд предупреждал о его коварстве! Неужели он задумал тоже освободить меня из темницы, куда меня предварительно заточат лет на двести его верные подданные? Только, боюсь, к тому времени, как он отблагодарит меня таким образом, от меня останется лишь скелет…
Угрюмые стены подземелья уходили ввысь. Здесь не было и намека на дверь, даже щелей от нее не осталось в сером камне, испещренном барельефами, которыми, как выяснилось, эльфы украшают все, включая стены своих темниц. А может, они старались вселить ужас в узников. Скорее все-таки последнее, потому что вырезанные из камня фигуры отнюдь не были красивыми. Это были какие-то ужасные чудовища — драконы, демоны, великаны с волчьими головами, орки с крыльями летучих мышей, многорукие ящерицы со злобными женскими лицами. Вся эта нечисть скалила каменные зубы и недружелюбно пялилась на меня дырками на месте глаз.
«Надо было драться, — корил себя я, расхаживая туда-сюда по своей неуютной камере. — По крайней мере, погиб бы в бою… »
— В каком бою?! — насмешливо фыркнуло одно из чудовищ. — Не было бы никакого боя. Перерезали бы тебе горло, как цыпленку, — вот и все!
— Ты умеешь читать мысли?
— Да нет, — пожал широченными плечами мой собеседник, — ты говорил вслух. — При ближайшем рассмотрении он оказался вовсе не чудовищем, а малопривлекательным типом, сидящим в углу, поджав ноги, и в полумраке почти неотличимым от барельефа из-за серого одеяния, пепельных волос и почти такого же оттенка давно не мытой кожи на грубом, будто вырубленном из камня лице. — Не переживай, — лениво добавил он, — тут неплохо кормят. А в бою умереть ты всегда успеешь. Я тебе в этом помогу.
— В чем?
— Ну погибнуть в бою. — Человек из серого камня зевнул.
— Ты меня знаешь? — удивился я.
— Знаю, не знаю, какая разница? Все равно драться придется. Так уж здесь принято. Эти темные эльфы обожают кровавые зрелища.
— Ну и пусть обожают. А какого лысого демона тебе-то это надо?
— Мне-то? Да я хочу выбраться отсюда. Вот убью тебя, потом еще три боя, и меня отпустят, — промурлыкал мой странный собеседник, ну прямо обожравшийся кот. — Иначе не уйти. Эти эльфы обещают освободить всякого, кто победит в десятке поединков. Правда, до меня это никому не удавалось, ну а мне осталось четыре.
— Может, расскажешь все по порядку?
— А чего рассказывать-то?
— Например, как ты сюда попал?
— Да так же, как все. Зазевался на Зачарованной лестнице.
— Ты каторжник?
— Вот еще! Я — Норсел по прозвищу Глыба, один из лучших воинов в Вольноземье.
— Надсмотрщик, что ли?
— Еще не хватало! Эта грязная работенка только для орков.
— А что ты тогда потерял на рудниках?
— Да подрядился забрать одну вещицу у одного парня, а того на рудники продали. Пришлось за ним тащиться…
— И что?
— Да ничего. Малец один меня подвел, попадись он мне… Проводить пообещал, а сам посередине лестницы останавливается и говорит: «Постой тут, я факел зажгу, а то темно больно… » — а у самого, между прочим, никакого факела и не было, это я потом сообразил. Видать, просто хотел от меня избавиться. Мне-то это тогда и в голову не пришло. Так и стоял, пока к темным эльфам не провалился. А те меня скрутили и в эту яму бросили.
— А сбежать не пробовал?
— Сбежать? Ты в своем уме, парень? Как отсюда выберешься? Единственный способ — это драться. Если выживешь — отпустят и, если им верить, позволят жить в Сумеречной долине. Только у тебя мало шансов пережить праздник. Темные эльфы празднуют возвращение своего короля уже несколько дней. Но за это время ты первый, кто попал сюда с рудников. Так что не позже завтрашнего дня нам с тобой предстоит поединок. И извини, парень, но у тебя мало шансов на победу.
— Ну, во-первых, шансов у меня немало.
— А во-вторых? — растянул каменные губы в нехорошей ухмылке Норсел по прозвищу Глыба.
— А во-вторых, я не имею ни малейшего желания с тобой драться.
— Почему это?
— Я не шут, чтобы развлекать темных эльфов!
— Какой гордый малыш! — язвительно проворчал Глыба.
— Я тебе не малыш, — огрызнулся я. Неужели это прозвище будет преследовать меня всю жизнь?! — Если хочешь знать, я — Рикланд!
— Да хоть сам Ролмонд-калека! Здесь это не имеет никакого значения. Хотя попробуй поговорить с их королем на празднике. Может, он и отпустит тебя за выкуп. — Потеряв ко мне всякий интерес, Норсел в очередной раз равнодушно зевнул, растянулся на полу и прикрыл глаза. Поразительное спокойствие! Лично я готов был разнести все это обиталище темных эльфов по камушку, даже от полноты чувств изо всех сил саданул кулаком по оскаленной морде одного из украшающих стены порождений Хаоса. Я не надеялся пробить дыру в стене, но барельеф, оказавшийся вылепленным из какой-то серой глины, внезапно рассыпался под ударом, и мой кулак провалился в пустоту.
— Замечательно! Темные эльфы построили свою темницу из песка! — воскликнул я. — Ты видел, Норсел?
Человек, похожий на каменную глыбу, неуклюже поднялся и нехотя подошел ко мне.
— Ну что там еще? — проворчал он так недовольно, будто я разбудил его только для того, чтобы сообщить, что самому мне не спится. Но вскоре он и сам уже крушил стену своими мощными кулаками.
К сожалению, за стеной не оказалось тайного хода, ведущего на волю. Здесь просто давным-давно замуровали каких-то бедолаг. Их скелеты все еще висели, прикованные цепями к стене, на этот раз уже нормальной, каменной. Кости были явно не человеческие, скорее эльфийские. Сколько веков назад погибли эти несчастные эльфы, сказать было трудно, но уж точно еще до того, как Роксанд появился на свет. По сравнению с этими древними костями его призрачный скелет выглядел моложе новорожденного младенца. Одежда на них истлела до состояния даже не лохмотьев, а скорее пыли.
— Тьфу ты, драконово семя! — выругался Норсел. — И угораздило же тебя на эти останки наткнуться. Вот замуруют теперь нас вместо них в этой самой стене, будешь знать! — Он оглушительно чихнул, и, будто соглашаясь с ним, старые кости посыпались на пол, как бы освобождая для нас место в тесной нише с толстыми цепями, прикрепленными к железным кольцам.
Мрачные прогнозы этого ходячего куска скалы взволновали меня гораздо меньше, чем завернутый в потертый кусок кожи стилет, с глухим стуком упавший к моим ногам. Я с первого взгляда полюбил эту красивую игрушку не длиннее ладони и тоньше мизинца, с рунами на четырехгранном клинке, судя по моим ощущениям магическими. В моих руках она вполне могла стать средством спасения.
Я даже не сразу обратил внимание на кусочек кожи, а стоило. Это была еще одна часть карты. Предпоследняя. Обратная ее сторона была вся исписана эльфийскими рунами, но я, естественно, не понял ни единого слова из написанного. Да и не нужна мне была сейчас карта. Вот оружие — другое дело! Пусть теперь хоть один темный эльф сунет сюда свой бледный нос — возьму заложника и буду диктовать свои условия!
Но эльфы совать нос в темницу не спешили. Корзину с едой нам спустили на веревке, открыв зарешеченное окно наверху.
Веревка оказалась слишком тонкая, чтобы вылезти по ней из нашей тюрьмы, а от ужина я гордо отказался и самоотверженно страдал от голода и жажды, стараясь пропускать мимо ушей ехидные замечания Глыбы.
Прошел день, а ночью решетка наверху отодвинулась и вниз опустилась веревка, на этот раз способная выдержать не только меня, но и парня покрупнее Глыбы или Гунарта Сильного. Особого приглашения не понадобилось. Я оказался на свободе быстрее, чем если бы и вправду научился летать, и сразу же приставил стилет к горлу одного из четверых окруживших меня эльфов, того, который показался мне главным.
— Ведите меня к своему королю, быстро! — приказал я.
— Ты что, очумел? — сквозь зубы прошипел эльф, совершенно по-человечески. — Это я, Энди!
— Энди? Ты стал темным эльфом? — опешил я, но нож все-таки убрал.
— Не бери в голову, — отмахнулся темный эльф. — Это просто иллюзия, для маскировки. Пойдем отсюда скорее.
— Подождите, там еще один парень…
— Гунарт, подержи веревку, — попросил эльф, на самом деле Энди. Эльф с веревкой в руках молча кивнул. Я спустился вниз, растолкал спящего Норсела и сообщил ему, что он свободен. Не могу сказать, что эта новость произвела на него впечатление, отличное от того, какое могла бы произвести на настоящую каменную глыбу. Но вылезти он все-таки соизволил.
— Глыба? — вытаращил на него свои красные раскосые глаза эльф — Гунарт.
— Ну Глыба. Чего надо-то?
— Не узнаешь?
— Нет! — отрезал Глыба и повернулся ко мне. — Чего от нас нужно этим темным эльфам?
— Это не эльфы, а мои друзья. Просто они слегка заколдованы, — пояснил я.
— И вы надеетесь выбраться отсюда живыми?
— Вообще-то я пока не собираюсь уходить. Мои ближайшие планы — раздобыть оружие посущественней этой игрушки и навестить короля темных эльфов.
— Шальной мальчишка! — зевнул Норсел и принялся сматывать веревку.
— Ты называешь игрушкой ключ, которым чуть не проткнул мне шею? — серьезно спросил Энди. — Мне кажется, что это магический предмет, а вовсе не игрушка.