Страница:
Эта победа советских спортсменов над американскими была еще более внушительной, чем в Мельбурне. Если четыре года назад советская команда обошла американскую на 26,5 очка, то теперь разрыв возрос до 219,5 очка.
Следующая таблица дает яркое представление о соотношении сил (числе завоеванных медалей и набранных очков в неофициальном командном зачете) советских и американских спортсменов в трех Олимпиадах:
На третье место на Играх XVII Олимпиады вышла Объединенная германская команда (282,5 очка), далее идут команды Италии (232 очка), Венгрии (150,5) и Польши (148).
Интересно отметить, что команды Англии и Франции оказались соответственно на 9-м и 14-м месте. При этом спортсмены Англии завоевали лишь две золотые медали, а Франции – ни одной.
В то же время спортсмены наших союзных республик – Белоруссии, Грузии, Армении, выступавшие в составе советской команды в Риме, стали обладателями золотых олимпийских медалей, а их друзья из Украины завоевали 14 золотых медалей – больше, чем спортсмены таких государств, как Англия, Швеция, Финляндия, Норвегия, Дания, Япония, Австралия, вместе взятых.
Убедительная победа советского спорта вынудила президента Международного олимпийского комитета Эвери Брендеджа, выступая в американском клубе в Риме в дни Олимпиады, выразить опасение, что Соединенные Штаты могут стать второразрядной державой в спорте. «Мы потерпели поражение в половине состязаний Олимпийских игр, – сказал он. – Если бы не наши замечательные спортсмены-негры, мы были бы второразрядной страной в спорте уже сейчас».
Чтобы как-то принизить значение победы советских спортсменов, некоторые западные журналисты и спортивные деятели стали придумывать различного рода системы подсчета очков, набранных спортсменами в неофициальном командном зачете.
С радостным чувством исполненного долга возвратились советские спортсмены на Родину. Их с исключительной теплотой встретили москвичи, вся страна.
В Лужниках была устроена торжественная встреча с олимпийцами, вылившаяся в яркую демонстрацию глубокого уважения советских людей к тем, кто достойно защитил честь своей Родины на крупнейших международных состязаниях.
С большой радостью узнали наши олимпийцы о высокой оценке, данной их успехам Н. С. Хрущевым, направлявшимся в то время на турбоэлектроходе «Балтика» с миссией мира на XV сессию Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций.
Олимпийские игры прошли в хорошей обстановке и, бесспорно, содействовали укреплению доверия, взаимопонимания и дружбы между народами всех стран. Наши спортсмены оправдали надежды советских людей.
Родина по достоинству оценила подвиг своих сынов и дочерей, наградив большое число спортсменов и тренеров орденами и медалями Советского Союза. Высшей награды – ордена Ленина – были удостоены легкоатлеты Петр Болотников, Вера Крепкина, Тамара Пресс, Роберт Шавлакадзе, штангист Юрий Власов, конькобежец Евгений Гришин, велосипедист Виктор Капитонов, гребец Антонина Середина, гимнаст Борис Шахлин, футболист Лев Яшин.
… Отгремели спортивные бои Олимпиады, улеглись страсти болельщиков, но штурм рекордов советскими спортсменами продолжается. Впереди новые жаркие схватки на беговых дорожках, рингах, помостах, впереди Игры в Токио.
Печатается по тексту брошюры: Деметер Г. С. Подвиг олимпийцев. – Омск, 1961.
Моя жизнь в науке
Следующая таблица дает яркое представление о соотношении сил (числе завоеванных медалей и набранных очков в неофициальном командном зачете) советских и американских спортсменов в трех Олимпиадах:
Игры XV Олимпиады, Хельсинки, 1952 год
Игры XVI Олимпиады, Мельбурн 1956 год
Игры XVII Олимпиады, Рим, 1960 год
Таблица убедительно иллюстрирует рост достижений советских олимпийцев. Они завоевали на Играх в Риме почти вдвое больше золотых медалей, чем в Хельсинки.На третье место на Играх XVII Олимпиады вышла Объединенная германская команда (282,5 очка), далее идут команды Италии (232 очка), Венгрии (150,5) и Польши (148).
Интересно отметить, что команды Англии и Франции оказались соответственно на 9-м и 14-м месте. При этом спортсмены Англии завоевали лишь две золотые медали, а Франции – ни одной.
В то же время спортсмены наших союзных республик – Белоруссии, Грузии, Армении, выступавшие в составе советской команды в Риме, стали обладателями золотых олимпийских медалей, а их друзья из Украины завоевали 14 золотых медалей – больше, чем спортсмены таких государств, как Англия, Швеция, Финляндия, Норвегия, Дания, Япония, Австралия, вместе взятых.
Убедительная победа советского спорта вынудила президента Международного олимпийского комитета Эвери Брендеджа, выступая в американском клубе в Риме в дни Олимпиады, выразить опасение, что Соединенные Штаты могут стать второразрядной державой в спорте. «Мы потерпели поражение в половине состязаний Олимпийских игр, – сказал он. – Если бы не наши замечательные спортсмены-негры, мы были бы второразрядной страной в спорте уже сейчас».
Чтобы как-то принизить значение победы советских спортсменов, некоторые западные журналисты и спортивные деятели стали придумывать различного рода системы подсчета очков, набранных спортсменами в неофициальном командном зачете.
С радостным чувством исполненного долга возвратились советские спортсмены на Родину. Их с исключительной теплотой встретили москвичи, вся страна.
В Лужниках была устроена торжественная встреча с олимпийцами, вылившаяся в яркую демонстрацию глубокого уважения советских людей к тем, кто достойно защитил честь своей Родины на крупнейших международных состязаниях.
С большой радостью узнали наши олимпийцы о высокой оценке, данной их успехам Н. С. Хрущевым, направлявшимся в то время на турбоэлектроходе «Балтика» с миссией мира на XV сессию Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций.
Олимпийские игры прошли в хорошей обстановке и, бесспорно, содействовали укреплению доверия, взаимопонимания и дружбы между народами всех стран. Наши спортсмены оправдали надежды советских людей.
Родина по достоинству оценила подвиг своих сынов и дочерей, наградив большое число спортсменов и тренеров орденами и медалями Советского Союза. Высшей награды – ордена Ленина – были удостоены легкоатлеты Петр Болотников, Вера Крепкина, Тамара Пресс, Роберт Шавлакадзе, штангист Юрий Власов, конькобежец Евгений Гришин, велосипедист Виктор Капитонов, гребец Антонина Середина, гимнаст Борис Шахлин, футболист Лев Яшин.
… Отгремели спортивные бои Олимпиады, улеглись страсти болельщиков, но штурм рекордов советскими спортсменами продолжается. Впереди новые жаркие схватки на беговых дорожках, рингах, помостах, впереди Игры в Токио.
Итоги XVII Олимпиады (неофициальный общепринятый подсчет)
Печатается по тексту брошюры: Деметер Г. С. Подвиг олимпийцев. – Омск, 1961.
Моя жизнь в науке
Уважаемый коллега, профессор А. Б. Суник попросил меня рассказать о себе, о моем творческом пути, о том, как стал педагогом, научным работником, общественным деятелем.
Хочу начать с того, что, по-моему, три фактора сыграли решающую роль в этом: семья, в которой я вырос, средняя школа и вуз, в котором учился, иначе говоря, семья и прекрасные учителя, сопровождавшие все мои детские и молодые годы. Родился я в 1923 году в Москве в большой цыганской семье, к тому времени постепенно переходившей от кочевого к оседлому образу жизни. Мой отец Ишван (Степан Петрович) Деметер, родом из Венгрии, кроме цыганского и русского владел венгерским, румынским и польским языками. Осваивал он их не в школе, в которой учиться ему не довелось (читать и писать он научился у моей будущей мамы уже в достаточно зрелом возрасте), а практически во время кочевья по разным странам. Отец был прекрасным мастером по изготовлению и лужению кухонных котлов и отличался отменным трудолюбием. Когда рано утром в конце 20-х – начале 30-х годов мы с братом Романом уходили в школу, отец уже работал молотком или занимался лужением. Видимо, его трудолюбие передалось нам, его детям. А было нас семеро. Кроме того, отец был отличным певцом и народным сказителем. Иногда он и сам сочинял песни, а также сказки. Он хранил в своей памяти десятки уникальных эпических и лирических песен, национальных баллад, сказок, поговорок и пословиц.
Мама, Прасковья Никитична, происходила из русских оседлых цыган. В начале прошлого века табор отца, прибывший в Россию из Австро-Венгрии, остановился в Новом Осколе, где отец увидел молоденькую красивую цыганку. Вскоре они поженились, и моя будущая мама отправилась кочевать с табором мужа по бескрайним просторам России.
Культура в нашу семью, наш род во многом привнесена мамой, проучившейся в школе, по ее словам, две зимы. Она любила читать, особенно религиозную литературу. Все мы, ее дети, внуки и правнуки, крестились в православной церкви и воспитывались в духе христианской нравственности. Как и подавляющее большинство цыган, мы никогда, ни при каких обстоятельствах не отступали от своих религиозных убеждений. Вероятно, это одна из особенностей цыганского народа. Помню, как в Юрьев день, 6 мая, мама брала меня, еще маленького, за руку и мы шли в церковь. По дороге она рассказывала об Иисусе Христе, о моем ангеле Георгии Победоносце, любовь к которым я пронес через всю свою жизнь. Мама прививала нам и любовь к чтению. Любимой ее книгой был роман Г. Сенкевича «Камо грядеши», которым в разные годы зачитывались все члены нашей семьи.
Мне думается, что главной чертой моих родителей была их мудрость как воспитателей, народных педагогов, подлинных наставников своих детей и внуков. Воспитывали они нас прежде всего своим примером удивительного трудолюбия, благородства. Никогда не повышая голос, терпеливо, без нотаций разъясняли азы хорошего тона, нравственности. Воспитывая нас в духе добра, взаимоуважения и уважения к людям, они без видимых усилий вызывали и любовь к себе: каждый из нас боялся их чем-либо обидеть, огорчить. Когда мы, дети, стали взрослыми, обзавелись семьями и собственными детьми и собирались у родителей, каждый из нас приносил маме цветы, которые она очень любила, и тем самым, как мне думается, всех нас научила ценить прекрасное.
Я задержал на рассказе о родителях Ваше внимание, уважаемый читатель, ибо без этого нельзя понять генетические и иные истоки, определившие развитие нашей семьи, точнее рода, династии Деметеров, среди которых два доктора наук (автор этих строк и его дочь Надежда); кандидат педагогических наук, доцент, тренер, психолог спорта и филолог – брат Роман, воспитанник ГЦОЛИФК; профессиональный композитор, заслуженный деятель искусств РСФСР брат Петр (старший), три заслуженных артиста России (моя сестра Ольга, дочь Любовь и внучатый племянник Петр (младший).
В старших классах школы я учился в подмосковном Болшеве, где был прекрасный педагогический коллектив, благодаря которому большая часть выпускников поступала в самые престижные тогда вузы. В школе я любил писать домашние сочинения, увлекался литературой и историей. Под руководством учителя литературы Г. Л. Вайспапира подготовил домашнее сочинение, ставшее первой в моей жизни исследовательской работой на тему «Горький в Болшеве», подготовленной мною на основе встреч и бесед с бывшими членами исправительно-трудовой коммуны, встречавшимися с писателем во время нескольких его посещений. Наградой мне послужило опубликование этой работы в районной газете. Позднее этот опыт облегчил мне первые шаги в науке, в ГДОИФКе им. Лесгафта, который я окончил в 1946 г. Несмотря на трудное время – военное и первые послевоенные годы, – институт сохранил высокую культуру и традиции одного из лучших физкультурных вузов страны. Мне казалось, что в то время в институте как бы витал дух великого Лесгафта, нашедший выражение в высокой культуре большинства преподавателей, в глубоко научном подходе к проблемам физической культуры и спорта, в требовательности к себе, дисциплине педагогов, что служило примером подражания для нас, тогдашних студентов. Среди педагогов были убежденные последователи учения П. Ф. Лесгафта.
В моей последующей педагогической и научной деятельности это очень пригодилось. Изучив педагогические труды П. Ф. Лесгафта, я глубже стал понимать сущность и значение для всестороннего развития личности его учения о физическом образовании, основные идеи которого сводятся к воспитанию всесторонне и гармонично развитой личности, способной подчинять свои действия собственным высоконравственным убеждениям, личности, сочетающей в себе физическое, умственное, трудовое и эстетическое воспитание при ведущей роли нравственного начала. В наше неспокойное время учение Лесгафта вновь приобретает актуальность.
Я с большим вниманием слушал интереснейшие и очень глубокие по содержанию лекции выдающегося теоретика физического воспитания, доцента К. Х. Грантыня, профессоров Е. А. Зеликсона, Г. Г. Шахвердова и молодого тогда доцента Г. Д. Харабуги. После одной из лекций по истории физической культуры Е. Ю. Зеликсона я, учась на IV курсе и задумываясь о будущей специальности, обратился к Елизарию Юрьевичу с просьбой дать тему самостоятельной работы. Он порекомендовал заняться изучением трудов и деятельности Е. А. Покровского. Профессор одобрил мое скромное исследование и предложил поступить в аспирантуру.
… Столько лет минуло, а я отчетливо помню, какой огромный резонанс вызвали принятые в первые послевоенные годы постановления ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград», об опере В. Мурадели «Великая дружба», документы по вопросам состояния биологической науки, выступления в печати И. В. Сталина по вопросам языкознания. Так было положено начало развернувшейся в стране борьбе с «космополитизмом» и другими надуманными пороками в науке, литературе и искусстве. В учебных и научных учреждениях проводились массовые митинги. Не стал исключением и Институт им. Лесгафта. Как сейчас перед глазами возникает сцена: с пылом и жаром ретивые ораторы, подчас и студенты, как правило, специально подготовленные, обливали грязью своих же еще вчера весьма уважаемых профессоров, в частности, Г. Г. Шахвердова и Е. Ю. Зеликсона, которые присутствовали здесь же. Им в лицо бросали упреки за то, что они якобы обучали нас вразрез с требованиями марксизма-ленинизма, коммунистической морали.
Вся эта неприглядная история завершилась тем, что вскоре Е. Ю. Зеликсон, один из крупнейших деятелей физкультурного движения, много лет возглавлявший Институт им. Лесгафта, один из первых наших историков физкультуры и социологов, создатель и директор Ленинградского научно-исследовательского института физической культуры, был арестован и осужден на длительный срок. Впоследствии он был полностью реабилитирован и восстановлен в партии. В Москве ряд педагогов ГЦОЛИФКа оказались вынужденными покинуть свой вуз и искать работу в других городах.
Так, как будто это было сейчас, вспоминаю статью в «Комсомольской правде», опубликованную в 1947 году под гнусным заголовком «Халтура вместо науки». Необоснованной критике в ней подверглись крупнейшие ученые того времени в области физического воспитания и спортивной медицины: А. Д. Новиков, СВ. Янанис, И. А. Крячко и другие. Впечатление было крайне удручающим. «Халтура вместо критики», – подумалось мне тогда об этой статье. Я был аспирантом Ленинградского НИИ физической культуры. Моим научным руководителем был профессор Е. Ю. Зеликсон. В памяти осталась увиденная картина: работники соответствующих органов увозили на допрос моего профессора на его собственном «Москвиче». Вернулся он из мест не столь отдаленных лишь через несколько лет больным, лишившимся памяти и вскоре скончался.
Моим новым научным руководителем стал один из крупнейших историков физической культуры доцент, кандидат исторических наук С. Д. Синицин, который вместе с А. В. Грачевым, СМ. Коганом, Г. Д. Харабугой под руководством профессора Е. Ю. Зеликсона создавал в начале 30-х годов курс истории физической культуры. Мне была предложена и утверждена Советом ЛНИИФК новая тема диссертации: «Спорт в СССР в годы второй пятилетки (1933—1937 гг.)». Много времени заняла подготовка к кандидатским экзаменам, которые проводились по разным дисциплинам: помимо специальности, куда входила и сдача экзаменов экстерном по различным разделам истории на историческом факультете педагогического института имени А. И. Герцена, были теория физического воспитания, педагогика, философия, а также два иностранных языка – английский и немецкий. В связи со сменой научного руководителя мне на несколько месяцев был продлен срок аспирантуры, но уже в мае 1951 года я стал кандидатом педагогических наук, очутился в первой десятке остепененных специалистов по истории физической культуры.
После аспирантуры был направлен для работы на факультет физического воспитания Ивановского педагогического института. Четыре года работы в этом вузе не прошли для меня бесследно: совершенствовался как педагог, овладел организационными навыками заведующего кафедрой, получил большие знания по организации учебного процесса и научной работы в крупном высшем учебном заведении, каким был Ивановский педагогический институт, один из передовых вузов страны того времени. Там подготовил и опубликовал в «Советском спорте» довольно крупную проблемную статью «Факультеты физического воспитания ждут помощи». В апреле 1955 года руководство института поручило мне подготовить доклад, посвященный 85-й годовщине со дня рождения В. И. Ленина. Обратившись к ленинским трудам, в частности к тому, где содержались письма Ленина к родным, впервые обратил внимание на то, как много в них высказываний о необходимости занятий личной гимнастикой, закаливанием, пешим туризмом и т. п.
Я задумался над тем, что эти вопросы ждут более глубокого освещения по сравнению с тем, что было сделано прежде, и могут стать предметом оригинального самостоятельного исследования. Изучить, осмыслить значение ленинских положений, идей для создания и развития советской системы физического воспитания – такую задачу я поставил перед собой, но к ее осуществлению приступил уже в Омске, куда переехал с семьей в 1955 году для работы в Институте физической культуры, только что созданном на базе техникума физкультуры.
ОМСКИЙ ПЕРИОД. Только сейчас я, пожалуй, понимаю, что означали для меня годы работы в Омске. Мне было 32 года, когда я приехал в этот крупный сибирский город, а за плечами уже был определенный опыт педагогической и научной работы. Но не менее важными и полезными были мои знания в организации учебного процесса и научной работы в вузе. Ведь институт находился в стадии становления: был назначен новый ректор, заново создавались кафедры, деканаты и другие необходимые подразделения. Перед нами стояли задачи сплочения педагогического и студенческого коллектива, организации педагогического процесса, воспитательной, спортивной работы со студентами, приобщения их к научно-исследовательской работе. Я был избран на должности заведующего кафедрой теории, истории и организации физической культуры и декана педагогического факультета. В институте сложилось ядро педагогов, тренеров, энтузиастов и знатоков своего дела. Широко использовалась для развития учебного заведения спортивная работа (надо было готовить не только будущих педагогов, но и спортсменов высокой квалификации). Соревнования в институте и в городе превращались в праздники, которые посещали не только студенты, но и многие преподаватели. Помню, с каким ликованием было встречено появление доморощенного, своего первого мастера спорта. Им был борец классического стиля Василий Громыко, ставший впоследствии не только преподавателем, но и ректором ОГИФК, а затем профессором, академиком Гуманитарной академии, главным тренером страны по борьбе, одним из видных руководителей советского физкультурного движения. Не оставалась в стороне и художественная самодеятельность студентов и преподавателей, был создан хор, прекрасный танцевальный коллектив, мы принимали участие в городских смотрах, концертах. И что примечательно: в этой работе участвовали не одиночки-любители, а весь коллектив студентов и педагогов, включая ректорат.
Как декан, знакомясь с работой кафедр, я уделял особое внимание состоянию научно-исследовательской работы. Использовал каждый удобный случай, будь то заседание той или иной кафедры, собрание педагогического коллектива или студентов, для агитации, пропаганды научной деятельности, часто выступал по вопросам методов научной работы, не чурался и индивидуальных бесед с преподавателями и студентами по этому вопросу. Было создано студенческое научное общество, на кафедрах создавались студенческие научные кружки, проводились научные конференции, лучшие студенты направлялись на всесоюзные конкурсы в Москву и другие города.
У меня появились ученики: среди них Юрий Павлович Симаков, ставший профессором и доктором педагогических наук, Олег Александрович Мильштейн – доцент, кандидат педагогических наук, историк спорта. Они авторы многих замечательных трудов, особенно об олимпизме, общественные деятели, ученые с мировым именем в области истории и социологии спорта, члены Международного общества исследователей олимпийского движения. Горжусь тем, что под моим научным и просто человеческим влиянием находились сотрудники возглавлявшейся мною кафедры, а также такие выдающиеся специалисты, как будущий профессор, доктор педагогических наук, член-корреспондент Академии образования, профессор В. К. Бальсевич; выдающийся борец, заслуженный мастер спорта, доктор педагогических наук, профессор В. М. Игуменов, который на протяжении ряда лет возглавлял ГЦОЛИФК и был заместителем председателя Госкомспорта СССР.
Работа в Омске оказалась весьма плодотворной для моей научной деятельности: за 11 лет удалось опубликовать, в основном в центральной печати, 29 трудов, в т. ч. монографию «Ленин об охране здоровья трудящихся и физической культуре» (ФиС, 1960). В Москве книга выдержала 4 издания, каждое из которых дополнялось новым содержанием. 4-е издание объемом в 11 печатных листов увидело свет в 1981 году. Два издания монографии, 1-е и 3-е, были опубликованы в Чехословакии в переводе на чешский язык (1961 и 1971 гг.). Кроме того, книга была издана в Болгарии (1971 г.), во Вьетнаме (два издания, 1971 и 1985 гг.), а также была переведена на латышский язык и издана в Риге. 9 статей были опубликованы в журнале «Теория и практика физической культуры». Тематика была различная, но преобладали вопросы, связанные с осмыслением значения ленинских идей для становления и развития советской системы физического воспитания. Здесь, в Омске, я был удостоен первой правительственной наградой – ордена «Знак Почета» и присвоения Спорткомитетом СССР звания «Отличник физической культуры».
Позднее мне был вручен ряд наград Комитета по физической культуре и спорту при Совете Министров СССР, включая Почетный знак «За заслуги в развитии физической культуры и спорта» с внесением в Книгу почета Комитета. Довелось мне в Омске выполнять и обязанности депутата городского совета. Сейчас, по прошествии стольких лет, с большой теплотой вспоминаю годы работы в Омске. Я счастлив, что мой и моих коллег скромный труд принес свои плоды: заложенные моим поколением традиции, развиваясь, превратили небольшой провинциальный вуз в одно из крупнейших и благоустроеннейших учебных заведений не только Омска, но и всей Сибири – Сибирскую государственную академию физической культуры, а с 2003 года – Университет.
В нем готовятся высококвалифицированные кадры физкультурных работников разных специальностей, достигнуты крупные успехи в оснащении учебно-спортивного процесса, развитии научных исследований, в частности, в разработке и внедрении в жизнь олимпийского образования и воспитания. Созданная здесь Олимпийская академия, возглавляемая профессором Ю. П. Симаковым, стала научным и практическим центром спорта в огромном Сибирском регионе. Сибирский государственный университет физической культуры – это признанный центр спорта, науки и культуры.
Суровый для меня климат Сибири и отдаленность от Москвы, где живут родные, послужили причиной моего согласия на переезд в столицу для работы в филиале Смоленского института физкультуры, ныне это Московская государственная академия физической культуры, что в Подмосковной Малаховке. В сентябре 1966 года начался новый, более напряженный этап в моей жизни и научно-педагогической деятельности.
МОСКОВСКИЙ ПЕРИОД. Здесь я вновь оказался в эпицентре событий – создавался новый вуз.
Прежде чем приступить к изложению своей научной деятельности в Москве, я хотел бы остановиться на некоторых вопросах, связанных с развитием науки, и в частности, науки о физическом воспитании.
Известно, что в процессе подготовки научных работ, в том числе диссертаций, мы не только в той или иной мере обогащали науку, свою отрасль знаний, но и совершенствовались сами, расширяя и углубляя свои знания и развивая творческие способности. Я могу в связи с этим рассказать в качестве примера о себе. Когда я защитил кандидатскую диссертацию (1951 г.), у меня и мысли не было о том, что буду готовить и защищать докторскую диссертацию, так как не был готов к этому сам, да и наука – история физической культуры – не была разработана тогда настолько, чтобы обратиться в то время к докторской работе. Защита докторских диссертаций по теоретическим проблемам Л. П. Матвеевым, Н. И. Пономаревым, А. А. Тер-Ованесяном и рядом других ученых стала примером для подражания.
Важное значение для вовлечения молодежи в науку имело открытие аспирантуры в учебных и научно-исследовательских институтах, особенно в Москве и Ленинграде. А это означало, что возрастала потребность государства, общества в квалифицированных научных кадрах.
Способствовала популяризации науки печать: труды издательства «Физкультура и спорт», журналы «Теория и практика физической культуры», «Физическая культура в школе» и другие.
На мой взгляд, в подъеме научной деятельности в области физической культуры в стране сыграл большую роль Всесоюзный научно-методический совет по спорту, возглавляемый в 50–60-х годах прошлого века директором ВНИИФК, доктором медицинских наук, профессором Анатолием Витальевичем Коробковым. Он на каждом заседании страстно призывал, исходя из анализа социальных процессов, имевших место в стране в то время, к активизации усилий в научной сфере. Этому служило регулярное проведение всесоюзных научно-практических конференций по истории и организации (управлению) физической культуры. Конференции проводились, как правило, ежегодно, в разных республиках и городах, сплачивая специалистов, предоставляя прекрасную возможность для обмена опытом, общения, пополнения знаний. Очень памятны, например, конференции, проведенные в Москве (1963 г.), Минске, Грузии (Кутаиси, Гелати), Ереване, Ташкенте, Самарканде и т. д.
Особое значение имели и сохранились в памяти старшего поколения всемирные научные конгрессы «Спорт в современном обществе», проведенные в Москве (1977 г.) и Тбилиси (1980 г.), перед Московской Олимпиадой.
Стимулировали научную деятельность и проводившиеся в 80-е годы всесоюзные конкурсы научных работников, победители которых награждались золотой медалью и небольшой денежной премией. Среди награжденных золотой медалью в 1981 году оказался и автор этих строк. Вскоре Президиум Верховного Совета РСФСР своим указом присвоил мне почетное звание «Заслуженный работник физической культуры РСФСР».
Я хотел бы сказать и о большой роли кафедры истории и организации физической культуры ГЦОЛИФК того периода, когда ее возглавлял опытнейший организатор научных исследований в области истории физической культуры, крупный ученый и педагог, замечательный человек Федор Иванович Самоуков.
Кафедра ГЦОЛИФК при нем являлась всесоюзным центром научных исследований по истории физической культуры. В аспирантуре при кафедре повышали научную квалификацию молодые люди из Грузии, Армении, Азербайджана и других республик. Каждому, кто приходил на кафедру за разъяснениями, консультацией, незамедлительно оказывались внимание, помощь, при том без каких бы то либо формальностей. С Федором Ивановичем мы нередко беседовали по различным вопросам спортивной истории, и такие беседы были весьма интересными и полезными для меня. Его преждевременная кончина была заметной утратой и для науки, и для тех, кто его близко знал.
Хочу начать с того, что, по-моему, три фактора сыграли решающую роль в этом: семья, в которой я вырос, средняя школа и вуз, в котором учился, иначе говоря, семья и прекрасные учителя, сопровождавшие все мои детские и молодые годы. Родился я в 1923 году в Москве в большой цыганской семье, к тому времени постепенно переходившей от кочевого к оседлому образу жизни. Мой отец Ишван (Степан Петрович) Деметер, родом из Венгрии, кроме цыганского и русского владел венгерским, румынским и польским языками. Осваивал он их не в школе, в которой учиться ему не довелось (читать и писать он научился у моей будущей мамы уже в достаточно зрелом возрасте), а практически во время кочевья по разным странам. Отец был прекрасным мастером по изготовлению и лужению кухонных котлов и отличался отменным трудолюбием. Когда рано утром в конце 20-х – начале 30-х годов мы с братом Романом уходили в школу, отец уже работал молотком или занимался лужением. Видимо, его трудолюбие передалось нам, его детям. А было нас семеро. Кроме того, отец был отличным певцом и народным сказителем. Иногда он и сам сочинял песни, а также сказки. Он хранил в своей памяти десятки уникальных эпических и лирических песен, национальных баллад, сказок, поговорок и пословиц.
Мама, Прасковья Никитична, происходила из русских оседлых цыган. В начале прошлого века табор отца, прибывший в Россию из Австро-Венгрии, остановился в Новом Осколе, где отец увидел молоденькую красивую цыганку. Вскоре они поженились, и моя будущая мама отправилась кочевать с табором мужа по бескрайним просторам России.
Культура в нашу семью, наш род во многом привнесена мамой, проучившейся в школе, по ее словам, две зимы. Она любила читать, особенно религиозную литературу. Все мы, ее дети, внуки и правнуки, крестились в православной церкви и воспитывались в духе христианской нравственности. Как и подавляющее большинство цыган, мы никогда, ни при каких обстоятельствах не отступали от своих религиозных убеждений. Вероятно, это одна из особенностей цыганского народа. Помню, как в Юрьев день, 6 мая, мама брала меня, еще маленького, за руку и мы шли в церковь. По дороге она рассказывала об Иисусе Христе, о моем ангеле Георгии Победоносце, любовь к которым я пронес через всю свою жизнь. Мама прививала нам и любовь к чтению. Любимой ее книгой был роман Г. Сенкевича «Камо грядеши», которым в разные годы зачитывались все члены нашей семьи.
Мне думается, что главной чертой моих родителей была их мудрость как воспитателей, народных педагогов, подлинных наставников своих детей и внуков. Воспитывали они нас прежде всего своим примером удивительного трудолюбия, благородства. Никогда не повышая голос, терпеливо, без нотаций разъясняли азы хорошего тона, нравственности. Воспитывая нас в духе добра, взаимоуважения и уважения к людям, они без видимых усилий вызывали и любовь к себе: каждый из нас боялся их чем-либо обидеть, огорчить. Когда мы, дети, стали взрослыми, обзавелись семьями и собственными детьми и собирались у родителей, каждый из нас приносил маме цветы, которые она очень любила, и тем самым, как мне думается, всех нас научила ценить прекрасное.
Я задержал на рассказе о родителях Ваше внимание, уважаемый читатель, ибо без этого нельзя понять генетические и иные истоки, определившие развитие нашей семьи, точнее рода, династии Деметеров, среди которых два доктора наук (автор этих строк и его дочь Надежда); кандидат педагогических наук, доцент, тренер, психолог спорта и филолог – брат Роман, воспитанник ГЦОЛИФК; профессиональный композитор, заслуженный деятель искусств РСФСР брат Петр (старший), три заслуженных артиста России (моя сестра Ольга, дочь Любовь и внучатый племянник Петр (младший).
В старших классах школы я учился в подмосковном Болшеве, где был прекрасный педагогический коллектив, благодаря которому большая часть выпускников поступала в самые престижные тогда вузы. В школе я любил писать домашние сочинения, увлекался литературой и историей. Под руководством учителя литературы Г. Л. Вайспапира подготовил домашнее сочинение, ставшее первой в моей жизни исследовательской работой на тему «Горький в Болшеве», подготовленной мною на основе встреч и бесед с бывшими членами исправительно-трудовой коммуны, встречавшимися с писателем во время нескольких его посещений. Наградой мне послужило опубликование этой работы в районной газете. Позднее этот опыт облегчил мне первые шаги в науке, в ГДОИФКе им. Лесгафта, который я окончил в 1946 г. Несмотря на трудное время – военное и первые послевоенные годы, – институт сохранил высокую культуру и традиции одного из лучших физкультурных вузов страны. Мне казалось, что в то время в институте как бы витал дух великого Лесгафта, нашедший выражение в высокой культуре большинства преподавателей, в глубоко научном подходе к проблемам физической культуры и спорта, в требовательности к себе, дисциплине педагогов, что служило примером подражания для нас, тогдашних студентов. Среди педагогов были убежденные последователи учения П. Ф. Лесгафта.
В моей последующей педагогической и научной деятельности это очень пригодилось. Изучив педагогические труды П. Ф. Лесгафта, я глубже стал понимать сущность и значение для всестороннего развития личности его учения о физическом образовании, основные идеи которого сводятся к воспитанию всесторонне и гармонично развитой личности, способной подчинять свои действия собственным высоконравственным убеждениям, личности, сочетающей в себе физическое, умственное, трудовое и эстетическое воспитание при ведущей роли нравственного начала. В наше неспокойное время учение Лесгафта вновь приобретает актуальность.
Я с большим вниманием слушал интереснейшие и очень глубокие по содержанию лекции выдающегося теоретика физического воспитания, доцента К. Х. Грантыня, профессоров Е. А. Зеликсона, Г. Г. Шахвердова и молодого тогда доцента Г. Д. Харабуги. После одной из лекций по истории физической культуры Е. Ю. Зеликсона я, учась на IV курсе и задумываясь о будущей специальности, обратился к Елизарию Юрьевичу с просьбой дать тему самостоятельной работы. Он порекомендовал заняться изучением трудов и деятельности Е. А. Покровского. Профессор одобрил мое скромное исследование и предложил поступить в аспирантуру.
… Столько лет минуло, а я отчетливо помню, какой огромный резонанс вызвали принятые в первые послевоенные годы постановления ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград», об опере В. Мурадели «Великая дружба», документы по вопросам состояния биологической науки, выступления в печати И. В. Сталина по вопросам языкознания. Так было положено начало развернувшейся в стране борьбе с «космополитизмом» и другими надуманными пороками в науке, литературе и искусстве. В учебных и научных учреждениях проводились массовые митинги. Не стал исключением и Институт им. Лесгафта. Как сейчас перед глазами возникает сцена: с пылом и жаром ретивые ораторы, подчас и студенты, как правило, специально подготовленные, обливали грязью своих же еще вчера весьма уважаемых профессоров, в частности, Г. Г. Шахвердова и Е. Ю. Зеликсона, которые присутствовали здесь же. Им в лицо бросали упреки за то, что они якобы обучали нас вразрез с требованиями марксизма-ленинизма, коммунистической морали.
Вся эта неприглядная история завершилась тем, что вскоре Е. Ю. Зеликсон, один из крупнейших деятелей физкультурного движения, много лет возглавлявший Институт им. Лесгафта, один из первых наших историков физкультуры и социологов, создатель и директор Ленинградского научно-исследовательского института физической культуры, был арестован и осужден на длительный срок. Впоследствии он был полностью реабилитирован и восстановлен в партии. В Москве ряд педагогов ГЦОЛИФКа оказались вынужденными покинуть свой вуз и искать работу в других городах.
Так, как будто это было сейчас, вспоминаю статью в «Комсомольской правде», опубликованную в 1947 году под гнусным заголовком «Халтура вместо науки». Необоснованной критике в ней подверглись крупнейшие ученые того времени в области физического воспитания и спортивной медицины: А. Д. Новиков, СВ. Янанис, И. А. Крячко и другие. Впечатление было крайне удручающим. «Халтура вместо критики», – подумалось мне тогда об этой статье. Я был аспирантом Ленинградского НИИ физической культуры. Моим научным руководителем был профессор Е. Ю. Зеликсон. В памяти осталась увиденная картина: работники соответствующих органов увозили на допрос моего профессора на его собственном «Москвиче». Вернулся он из мест не столь отдаленных лишь через несколько лет больным, лишившимся памяти и вскоре скончался.
Моим новым научным руководителем стал один из крупнейших историков физической культуры доцент, кандидат исторических наук С. Д. Синицин, который вместе с А. В. Грачевым, СМ. Коганом, Г. Д. Харабугой под руководством профессора Е. Ю. Зеликсона создавал в начале 30-х годов курс истории физической культуры. Мне была предложена и утверждена Советом ЛНИИФК новая тема диссертации: «Спорт в СССР в годы второй пятилетки (1933—1937 гг.)». Много времени заняла подготовка к кандидатским экзаменам, которые проводились по разным дисциплинам: помимо специальности, куда входила и сдача экзаменов экстерном по различным разделам истории на историческом факультете педагогического института имени А. И. Герцена, были теория физического воспитания, педагогика, философия, а также два иностранных языка – английский и немецкий. В связи со сменой научного руководителя мне на несколько месяцев был продлен срок аспирантуры, но уже в мае 1951 года я стал кандидатом педагогических наук, очутился в первой десятке остепененных специалистов по истории физической культуры.
После аспирантуры был направлен для работы на факультет физического воспитания Ивановского педагогического института. Четыре года работы в этом вузе не прошли для меня бесследно: совершенствовался как педагог, овладел организационными навыками заведующего кафедрой, получил большие знания по организации учебного процесса и научной работы в крупном высшем учебном заведении, каким был Ивановский педагогический институт, один из передовых вузов страны того времени. Там подготовил и опубликовал в «Советском спорте» довольно крупную проблемную статью «Факультеты физического воспитания ждут помощи». В апреле 1955 года руководство института поручило мне подготовить доклад, посвященный 85-й годовщине со дня рождения В. И. Ленина. Обратившись к ленинским трудам, в частности к тому, где содержались письма Ленина к родным, впервые обратил внимание на то, как много в них высказываний о необходимости занятий личной гимнастикой, закаливанием, пешим туризмом и т. п.
Я задумался над тем, что эти вопросы ждут более глубокого освещения по сравнению с тем, что было сделано прежде, и могут стать предметом оригинального самостоятельного исследования. Изучить, осмыслить значение ленинских положений, идей для создания и развития советской системы физического воспитания – такую задачу я поставил перед собой, но к ее осуществлению приступил уже в Омске, куда переехал с семьей в 1955 году для работы в Институте физической культуры, только что созданном на базе техникума физкультуры.
ОМСКИЙ ПЕРИОД. Только сейчас я, пожалуй, понимаю, что означали для меня годы работы в Омске. Мне было 32 года, когда я приехал в этот крупный сибирский город, а за плечами уже был определенный опыт педагогической и научной работы. Но не менее важными и полезными были мои знания в организации учебного процесса и научной работы в вузе. Ведь институт находился в стадии становления: был назначен новый ректор, заново создавались кафедры, деканаты и другие необходимые подразделения. Перед нами стояли задачи сплочения педагогического и студенческого коллектива, организации педагогического процесса, воспитательной, спортивной работы со студентами, приобщения их к научно-исследовательской работе. Я был избран на должности заведующего кафедрой теории, истории и организации физической культуры и декана педагогического факультета. В институте сложилось ядро педагогов, тренеров, энтузиастов и знатоков своего дела. Широко использовалась для развития учебного заведения спортивная работа (надо было готовить не только будущих педагогов, но и спортсменов высокой квалификации). Соревнования в институте и в городе превращались в праздники, которые посещали не только студенты, но и многие преподаватели. Помню, с каким ликованием было встречено появление доморощенного, своего первого мастера спорта. Им был борец классического стиля Василий Громыко, ставший впоследствии не только преподавателем, но и ректором ОГИФК, а затем профессором, академиком Гуманитарной академии, главным тренером страны по борьбе, одним из видных руководителей советского физкультурного движения. Не оставалась в стороне и художественная самодеятельность студентов и преподавателей, был создан хор, прекрасный танцевальный коллектив, мы принимали участие в городских смотрах, концертах. И что примечательно: в этой работе участвовали не одиночки-любители, а весь коллектив студентов и педагогов, включая ректорат.
Как декан, знакомясь с работой кафедр, я уделял особое внимание состоянию научно-исследовательской работы. Использовал каждый удобный случай, будь то заседание той или иной кафедры, собрание педагогического коллектива или студентов, для агитации, пропаганды научной деятельности, часто выступал по вопросам методов научной работы, не чурался и индивидуальных бесед с преподавателями и студентами по этому вопросу. Было создано студенческое научное общество, на кафедрах создавались студенческие научные кружки, проводились научные конференции, лучшие студенты направлялись на всесоюзные конкурсы в Москву и другие города.
У меня появились ученики: среди них Юрий Павлович Симаков, ставший профессором и доктором педагогических наук, Олег Александрович Мильштейн – доцент, кандидат педагогических наук, историк спорта. Они авторы многих замечательных трудов, особенно об олимпизме, общественные деятели, ученые с мировым именем в области истории и социологии спорта, члены Международного общества исследователей олимпийского движения. Горжусь тем, что под моим научным и просто человеческим влиянием находились сотрудники возглавлявшейся мною кафедры, а также такие выдающиеся специалисты, как будущий профессор, доктор педагогических наук, член-корреспондент Академии образования, профессор В. К. Бальсевич; выдающийся борец, заслуженный мастер спорта, доктор педагогических наук, профессор В. М. Игуменов, который на протяжении ряда лет возглавлял ГЦОЛИФК и был заместителем председателя Госкомспорта СССР.
Работа в Омске оказалась весьма плодотворной для моей научной деятельности: за 11 лет удалось опубликовать, в основном в центральной печати, 29 трудов, в т. ч. монографию «Ленин об охране здоровья трудящихся и физической культуре» (ФиС, 1960). В Москве книга выдержала 4 издания, каждое из которых дополнялось новым содержанием. 4-е издание объемом в 11 печатных листов увидело свет в 1981 году. Два издания монографии, 1-е и 3-е, были опубликованы в Чехословакии в переводе на чешский язык (1961 и 1971 гг.). Кроме того, книга была издана в Болгарии (1971 г.), во Вьетнаме (два издания, 1971 и 1985 гг.), а также была переведена на латышский язык и издана в Риге. 9 статей были опубликованы в журнале «Теория и практика физической культуры». Тематика была различная, но преобладали вопросы, связанные с осмыслением значения ленинских идей для становления и развития советской системы физического воспитания. Здесь, в Омске, я был удостоен первой правительственной наградой – ордена «Знак Почета» и присвоения Спорткомитетом СССР звания «Отличник физической культуры».
Позднее мне был вручен ряд наград Комитета по физической культуре и спорту при Совете Министров СССР, включая Почетный знак «За заслуги в развитии физической культуры и спорта» с внесением в Книгу почета Комитета. Довелось мне в Омске выполнять и обязанности депутата городского совета. Сейчас, по прошествии стольких лет, с большой теплотой вспоминаю годы работы в Омске. Я счастлив, что мой и моих коллег скромный труд принес свои плоды: заложенные моим поколением традиции, развиваясь, превратили небольшой провинциальный вуз в одно из крупнейших и благоустроеннейших учебных заведений не только Омска, но и всей Сибири – Сибирскую государственную академию физической культуры, а с 2003 года – Университет.
В нем готовятся высококвалифицированные кадры физкультурных работников разных специальностей, достигнуты крупные успехи в оснащении учебно-спортивного процесса, развитии научных исследований, в частности, в разработке и внедрении в жизнь олимпийского образования и воспитания. Созданная здесь Олимпийская академия, возглавляемая профессором Ю. П. Симаковым, стала научным и практическим центром спорта в огромном Сибирском регионе. Сибирский государственный университет физической культуры – это признанный центр спорта, науки и культуры.
Суровый для меня климат Сибири и отдаленность от Москвы, где живут родные, послужили причиной моего согласия на переезд в столицу для работы в филиале Смоленского института физкультуры, ныне это Московская государственная академия физической культуры, что в Подмосковной Малаховке. В сентябре 1966 года начался новый, более напряженный этап в моей жизни и научно-педагогической деятельности.
МОСКОВСКИЙ ПЕРИОД. Здесь я вновь оказался в эпицентре событий – создавался новый вуз.
Прежде чем приступить к изложению своей научной деятельности в Москве, я хотел бы остановиться на некоторых вопросах, связанных с развитием науки, и в частности, науки о физическом воспитании.
Известно, что в процессе подготовки научных работ, в том числе диссертаций, мы не только в той или иной мере обогащали науку, свою отрасль знаний, но и совершенствовались сами, расширяя и углубляя свои знания и развивая творческие способности. Я могу в связи с этим рассказать в качестве примера о себе. Когда я защитил кандидатскую диссертацию (1951 г.), у меня и мысли не было о том, что буду готовить и защищать докторскую диссертацию, так как не был готов к этому сам, да и наука – история физической культуры – не была разработана тогда настолько, чтобы обратиться в то время к докторской работе. Защита докторских диссертаций по теоретическим проблемам Л. П. Матвеевым, Н. И. Пономаревым, А. А. Тер-Ованесяном и рядом других ученых стала примером для подражания.
Важное значение для вовлечения молодежи в науку имело открытие аспирантуры в учебных и научно-исследовательских институтах, особенно в Москве и Ленинграде. А это означало, что возрастала потребность государства, общества в квалифицированных научных кадрах.
Способствовала популяризации науки печать: труды издательства «Физкультура и спорт», журналы «Теория и практика физической культуры», «Физическая культура в школе» и другие.
На мой взгляд, в подъеме научной деятельности в области физической культуры в стране сыграл большую роль Всесоюзный научно-методический совет по спорту, возглавляемый в 50–60-х годах прошлого века директором ВНИИФК, доктором медицинских наук, профессором Анатолием Витальевичем Коробковым. Он на каждом заседании страстно призывал, исходя из анализа социальных процессов, имевших место в стране в то время, к активизации усилий в научной сфере. Этому служило регулярное проведение всесоюзных научно-практических конференций по истории и организации (управлению) физической культуры. Конференции проводились, как правило, ежегодно, в разных республиках и городах, сплачивая специалистов, предоставляя прекрасную возможность для обмена опытом, общения, пополнения знаний. Очень памятны, например, конференции, проведенные в Москве (1963 г.), Минске, Грузии (Кутаиси, Гелати), Ереване, Ташкенте, Самарканде и т. д.
Особое значение имели и сохранились в памяти старшего поколения всемирные научные конгрессы «Спорт в современном обществе», проведенные в Москве (1977 г.) и Тбилиси (1980 г.), перед Московской Олимпиадой.
Стимулировали научную деятельность и проводившиеся в 80-е годы всесоюзные конкурсы научных работников, победители которых награждались золотой медалью и небольшой денежной премией. Среди награжденных золотой медалью в 1981 году оказался и автор этих строк. Вскоре Президиум Верховного Совета РСФСР своим указом присвоил мне почетное звание «Заслуженный работник физической культуры РСФСР».
Я хотел бы сказать и о большой роли кафедры истории и организации физической культуры ГЦОЛИФК того периода, когда ее возглавлял опытнейший организатор научных исследований в области истории физической культуры, крупный ученый и педагог, замечательный человек Федор Иванович Самоуков.
Кафедра ГЦОЛИФК при нем являлась всесоюзным центром научных исследований по истории физической культуры. В аспирантуре при кафедре повышали научную квалификацию молодые люди из Грузии, Армении, Азербайджана и других республик. Каждому, кто приходил на кафедру за разъяснениями, консультацией, незамедлительно оказывались внимание, помощь, при том без каких бы то либо формальностей. С Федором Ивановичем мы нередко беседовали по различным вопросам спортивной истории, и такие беседы были весьма интересными и полезными для меня. Его преждевременная кончина была заметной утратой и для науки, и для тех, кто его близко знал.