Деннинг Трой. Охота на Дракона

   — Убивая, драконы становятся сильнее, — ответил Нок. — И нет для дракона ничего более ценного, чем власть, чем сила — иначе они не были бы драконами.
   Четверо путешественников не знали что и сказать. Нок тоже молчал, словно чего-то ожидая от них. Наконец, посмотрев в сторону башни, где кучей были свалены вещи и оружие путешественников, Агис сказал:
   — Мы просим прощения, если наши подарки оказались недостаточно хороши. Мы просим их вернуть. Вместо этого мы готовы предложить наши жизни. Мы готовы отдать их на защиту леса.
   — Мы должны остановить Калака до того, как он пересечет горы, — добавила Садира.
   Нок задумался.
   — Я все еще не уверен, достоин ваш подарок копья Сердце Леса или нет. Но сейчас мы это увидим…
   Повернувшись к хафлингам, стоящим у него за спиной, вождь что-то сказал им на непонятном языке. С разочарованными лицами, полурослики отложили чаши и стали развязывать узлы на кожаных ремнях, освобождая пришельцев.
   Когда все четверо оказались на земле, Нок повел их к серой гранитной башне. Увидев это, собравшиеся вокруг нее хафлинги заволновались. Они принялись что-то оживленно обсуждать, шумя и перебивая друг друга. Нок не обращал на них никакого внимания. Но когда он подошел к дубу — одна резкая команда, и на лугу стало тихо.
   Взяв посох Ктандео в одну руку, Нок положил другую ладонью на кору могучего дерева. Он произнес несколько фраз на своем языке. Дерево задрожало, и пальцы хафлинга слились с корой. Медленно-медленно Нок засовывал руку все глубже. Вот она скрылась по локоть… Вот уже по плечо.
   Закрыв глаза, Нок молча стоял рядом с дубом. Его губы были плотно сжаты, их уголки — чуть опущены, что придавало лицу полурослика суровое и печальное выражение. Нок стоял молча и неподвижно так долго, что Садира начала опасаться, не передумал ли он. Но вот хафлинг вздохнул, открыл глаза и что-то утешающе сказал дереву.
   И снова дуб задрожал. Страшный, печальный стон вырвался из его сердца. С веток на людей посыпались листья. Девушке даже показалось, что кора дуба внезапно посветлела. Нок понемногу отступал от дерева… Вскоре он уже держал в руке толстое темно-красное копье.
   Древко копья плавно переходило в острия на обоих концах. Искусно сделанное оружие видно с первого взгляда. Но ничто не выдавало в копье его волшебной природы.
   Нок отошел от дуба. Короткий приказ, и несколько хафлингов побежали за оружием и вещам путешественников. Жестом велев пленникам следовать за ним, Нок двинулся по узкой тропинке в сумрачные глубины леса.
   Идя по тропе, Садира поняла, что хафлинги довольно далеко унесли их от того места, где поймали. Вдобавок к танцующим елям и пальмам, кругом росли странные деревья с листьями цвета рубинов и приторно-сладко пахнущими плодами, по форме напоминавшими кинжалы, а по цвету — сапфиры. В той части леса, где они угодили в засаду, ничего подобного девушка не видела. Пронзительно кричали птицы. В воздухе стоял непрерывный протяжный звон бесчисленных насекомых. Местами тропинка уходила в тень такую густую, что Садире начинало казаться, будто она снова в Подземном Тире… Вскоре к звукам леса присоединился грохот несущейся по камням воды.
   И вот они вышли из леса к глубокому ущелью такой ширины, что даже Рикус не смог бы перебросить через него свой боевой топор. Через ущелье был перекинут узенький висячий мостик, сплетенный из цветущих лиан — где толстых, а где и совсем тонких. В основании мостика лежали перевитые древесные лианы, две лианы потоньше служили перилами, а скреплялось все сооружение бесчисленными тонкими побегами, образовывавшими по сторонам нечто вроде полупрозрачной зеленой паутины. Выход с моста закрывал огромный камень, — такой большой, что не было видно, продолжалась за ним тропа или нет. Клонившееся к горизонту солнце заливало багрянцем этот удивительный пейзаж.
   Нок остановился. Не отпуская посоха, он взмахнул копьем. Садира вскрикнула в панике, но брошенное хафлингом копье помчалось через ущелье. Через мгновение оно до половины ушло в ствол большого дерева, на той стороне за огромным камнем.
   — Вон копье, которое вы искали. — Нок повернулся к путешественникам. — Докажите, что вы его достойны… Для этого нужно всего лишь вытащить его из дерева.
   Рикус с сомнением поглядел на мостик.
   — Эта штука не внушает мне доверия, — заметил он. — Может, стоит перебираться по одному?
   — Не думаю, — покачал головой Агис. — Боюсь, испытание не только в том, сумеем ли мы осторожно пройти по мосту. Калака окружает множество стражников. И каждый ничуть не слабее тебя. Я не удивлюсь, если кое-кто из его людей в совершенстве владеет и колдовством и Путем. Чтобы победить короля надо действовать сообща.
   — Четверо не могут вместе бросить одно копье, — возразил мул.
   — Что так, — согласилась с гладиатором Садира. — Но копье не попадет в цель, если мы не объединим наши усилия. Если мы все вместе не уничтожим защиту Калака. По-моему, Агис прав: Нок собирается проверить, как мы умеем сражаться сообща.
   Мул еще раз с сомнением покосился на висячий мост и неохотно кивнул. — Нам потребуются веревки, — сказал он, повернувшись к вождю хафлингов, — и наше оружие.
   — Веревку вы получите, — кивнул Нок, подавая знак полуросликам, несущим вещи путешественников. — А оружие вам не понадобится.
   Его слова, похоже, не убедили Рикуса, но спорить мул не стал.
   — Я пойду первым, — сказал он, обвязывая веревку вокруг пояса. — За мной — Садира и Агис. Последней будет Ниива.
   — Рикус, — шагнула вперед Агис. — Я вполне могу за себя постоять. Мне кажется, первым должен идти я. Там мое умение принесет больше пользы…
   — Рикус прав, — прервала его Садира. Она очень боялась, что спор перерастет в совершенно ненужную сейчас ссору. — Если ты пойдешь в середине, — объяснила она аристократу, — то сможешь нас всех защитить в случае внезапного нападения. Но если ты первый — как ты узнаешь об атоме сзади?
   Подумав, Агис неохотно кивнул. Когда они обвязались веревкой, Рикус ступил на мост. За ним двинулась Садира, а ней — Агис. Замыкала группу Ниива. Они шли медленно и осторожно, держась за перила и внимательно глядя под ноги. Мостик гнулся и качался, но выдерживал вес путешественников.
   Они прошли, наверно, около трети пути, когда Рикус внезапно остановился. Крепко, так, что даже костяшки на руках побелели, он вцепился в перила.
   — Что случилось?!
   Агис не успел еще даже задать вопрос, когда я сам понял, почему мул остановился. Лианы у них под ногами зашевелились, словно живые. Прямо на глазах они переплетались, образуя нечто новое… Мост не исчез, нет. Просто теперь вместо одного мостика стало два, только более узких, уходящих в разные стороны.
   Не отпуская перил, Рикус осторожно шагнул вперед. Шевелящиеся лианы коварно раздвинулись перед его ногой. Еще немного, и мул полетел бы вниз, к серебрящимся далеко внизу бурным водам горной реки.
   — Не шевелись! — крикнул Агис. — Мост на самом деле не изменился! Это пси иллюзия!
   — Откуда она взялась? — Садира оглянулась через плечо.
   Она могла и не задавать этого вопроса: Агис уже повернулся лицом к Ноку. Их взгляды скрестились, как у гладиаторов вышедших на последнюю смертельную схватку. Агис судорожно вцепился в перила. Его ноги задрожали от напряжения. На лбу крупными каплями выступил пот.
   Садира услышала, как тихо выругалась Ниива. Глянув себе под ноги, девушка все поняла. Теперь вместо двух узких мостиков под ними лежало три — еще уже.
   — Рикус! — крикнула она. — Не поворачивайся! Ниива, когда я скажу, закрой Агису глаза руками. И сама зажмурься!
   Сорвав несколько цветков благоухающих вокруг лиан, Садира повернула ладонь в сторону леса за спиной Нока. Не успела она раскрыть руку, как в нее хлынула колдовская энергия могучих деревьев. Первый раз в жизни Садира была вынуждена прервать контакт из опасения, что не сможет справиться с таким фантастическим избытком жизненной силы.
   — Ниива, — крикнула она, — давай!
   Гладиатор послушно зажмурилась, одновременно закрывая Агису глаза ладонью. В этот момент колдунья кинула в Нока цветочные лепестки и произнесла заклинание.
   Лепестки исчезли, словно их и не было, а на их месте перед глазами ошарашенных хафлингов, расцвел фейерверк блестящих разноцветных огней. Это же заклинание девушка использовала на арене, спасая Рикуса от антенн гаджа. Но здесь, наполненное безграничной энергией леса, оно выглядело куда более внушительно. Яркие цвета, спорящие друг с другом в своем великолепии, гипнотизировали ослепительным блеском. Глаза Нока стали пустыми. Даже хафлинги у него за спиной оказались под властью заклинания, хотя Садира в них и не целилась.
   Сияние огней погасло, но хафлинги по-прежнему стояли, словно статуи. Внезапно потеряв своего противника, Агис зашатался. Он бы упал, не подхвати его сзади Ниива.
   — С тобой все в порядке? — взволнованно спросила она.
   — Да, — кивнул аристократ. — Спасибо Садире! В жизни не встречался с более сильным сознанием!
   — Калак может оказаться еще сильнее, — предостерегла Ниива.
   — Я снова вижу один мост! — радостно воскликнул Рикус. — Вперед!
   Они пошли за мулом быстрее, чем раньше, но не менее осторожно. С каждым шагом Садира ожидала, что Нок придет в себя. С каждым шагом ждала нового сюрприза, девушка, не выдержав напряжения, оглянулась. Вождь хафлингов стоял у входа на мост. Явно оправившись от действия заклинания, он с любопытством смотрел на своих соперников.
   — Осторожно! — вдруг закричал Рикус. — Смотрите!..
   Садира повернулась. Вес четырех человек заставил висячий мост изогнуться. Теперь середина оказалась значительно ниже краев. А в итоге гранитный шар на дальнем конце моста сдвинулся с места. С каждым мгновением набирая скорость, он покатился по лианам на Рикуса. Мул напрягся, готовясь его остановить. Он сам понимал, что ему это вряд ли удастся — камень слишком велик. Но другого выхода он не видел…
   — Рикус! — закричал Агис. — Ложись!
   — Ты что, спятил? — негодующе воскликнул мул, оглядываясь на аристократа.
   — Не спорь! — рявкнула Садира.
   Рикус глянул на стремительно набирающий скорость камень. Сглотнув, он упал ничком и крепко схватился руками за лианы. Садира последовала его примеру.
   Тем временем Агис закрыл глаза. Он вытянул руку, словно собираясь остановить огромную гранитную глыбу. Сложив ладонь чашей, он наклонил ее к перилам моста.
   Рикус приподнял голову. Камень был уже совсем близко.
   — Никогда нельзя доверять аристократам! — крикнул он, еще крепче вжимаясь в податливую поверхность моста.
   И тут камень взмыл в воздух. Он пролетел над мулом, едва не задев его голову. Когда валун долетел до Садиры, от моста его отделяло уже несколько футов. Одновременно он понемногу сдвигался в сторону. Вот остались позади перила и, словно выпущенный из пращи, огромный камень полетел вниз в воды беснующейся в ущелье реку.
   — Так что ты там говорил о доверии к аристократам? — поинтересовался Агис.
   На его усталом лице сверкала победная улыбка.
   Мул оглянулся.
   — Ты не слишком-то торопился… — начал он и осекся. — Ложись! — заорал он, вновь приникая к мосту.
   Садира услышала громкое жужжание, и в тот же миг две гигантских стрекозы со свистом пронеслись у нее над головой.
   Блестели большие фасетчатые глаза; длинные ноги, увенчанные острыми крюками, искали добычу. Насекомые промчались над мостом, и колдунья, встав на колени, посмотрела им вслед. Глаза ее не обманули. Действительно, на спине у каждой стрекозы сидела по хафлингу. С замиранием сердца девушка увидела, как маленькие наездники круто повернули своих летающих скакунов.
   — Ползи, Рикус! — крикнул Агис.
   Мул послушно двинулся вперед. Он полз на четвереньках, как, впрочем, и трое его товарищей. Свист рассекаемого воздуха — стрекозы снова пронеслись над мостом. Прозрачные крылья кроваво блестели в лучах заходящего солнца.
   Садира вновь выглянула из-за перил. Хафлинги поворачивали, готовясь к очередной атаке. Но только на этот раз наездники подняли ладони к лесу, явно собирая энергию для какого-то заклинания.
   — Колдовство! — прошипела Садира, поторапливая своих друзей.
   — Я слышу их приближение — со страхом воскликнула Ниива.
   Садира огляделась. Стрекозы куда-то исчезли. И тем не менее, мгновение спустя она услышала у себя за спиной настойчивый гул огромных крыльев.
   — Берегись! — воскликнула колдунья. — Они невидимы!
   Стрекоза возникла прямо над Ниивой. Заклинание, подарившее ей и ее всаднику невидимость, потеряло силу из-за слишком быстрой атаки. Короткая команда пилота, и громадное насекомое, на миг зависнув в воздухе, всеми шестью лапами схватило стоящую на четвереньках женщину.
   — Помогите! — закричала Ниива, стараясь повернуться так, чтобы не мешать Агису.
   Сделав короткую петлю из веревки, соединяющей его с Ниивой, аристократ, ловко проскользнул мимо длинного хвоста стрекозы. Быстрое движение, и петля затянулась на шее маленького наездника. Теперь рывок — и хафлинг с криком полетел вниз.
   — Да помогите же ей! — кричал Рикус, которой никак не мог добраться до места схватки.
   Подпрыгнув, Агис ухитрился схватить Нииву за щиколотки. Стрекоза тянула вверх, и чтобы не улететь, ему пришлось крепко обвить ногами перила моста.
   Садира поспешно выхватила из-за пояса шелковы платочек. Направив ладонь к деревьям, она мигом набрала необходимую для заклинания энергию. Кинув платочек в стрекозу, колдунья произнесла нужные слова. Шелк исчез, а на его месте возникла липкая паутина, опутавшая крылья насекомого. Стрекоза отчаянно забилась, пытаясь вырваться из западни. Но тщетно. Вместе с Ниивой она камнем рухнула в ущелье.
   Агис поспешно ухватился руками за живое ограждение моста. Веревка натянулась, с силой рванула аристократа. Агис застонал от боли, но удержался.
   Садира ничком рухнула на мост. Она крепко обхватила лианы. Сколько она не вертела головой, ей так и не удалось разглядеть, что случилось с Ниивой и гигантской стрекозой.
   Тем временем Рикус, перешагнув через девушку, наконец-то добрался до Агиса. И тут у низ над головой появилась вторая стрекоза, о которой все успели позабыть. Наездник наклонился и вытянул руку. Садира закричала, предупреждая об опасности, но было поздно. Глаза Агиса закрылись, тело обмякло. Не издав ни звука, он мешком перевалился через ограждение и полетел вслед за болтающейся на конце веревки Ниивой.
   Страшный рывок прижал Садиру к перилам. Веревка глубоко врезалась в тело. Девушка держалась из последних сил…
   Быстрым, неуловимым для глаза движением Рикус схватил висящую у него над головой стрекозу за крыло. Раздался громкий треск — словно звук рвущейся материи, и мул небрежно отшвырнул прочь оторванное крыло.
   Насекомое заверещало от боли. Наездник протянулся за своим кинжалом.
   Небрежным ударом кулака мул сломал хафлингу нос. Крючковатые когти стрекозы прошлись по груди Рикуса, но гладиатор только скрипнул зубами и оторвал у гигантского насекомого второе крыло. Еще миг — и туловище стрекозы последовало вниз, за своим наездником.
   Расправившись с противником, мул схватился за веревку. Напряглись мощные мускулы, и вскоре Агис, все еще находящийся во власти заклинания хафлинга, снова оказался на мосту. Положив голову сенатора себе на колени, Садира попыталась его разбудить. Она кричала, хлопала его по щекам. Но Агис не приходил в чувство.
   — Типичный аристократ, — проворчал Рикус, продолжая выбирать веревку. Еще немного, и на мост выбралась Ниива, с ног до головы измазанная черной стрекозиной кровью. В руках она сжимала оторванную голову насекомого.
   — Ты не ранена? — участливо спросила Садира.
   — Нет, — ответила женщина, вытирая ладонью глаза. — Всего несколько царапин…
   Рикус поставил бесчувственного Агиса на ноги.
   — Неси его, — сказал он, передавая аристократа своей партнерше. — Нам еще может понадобиться колдовство Садиры…
   Пройдя мимо колдуньи, Рикус осторожно двинулся вперед. Каждое мгновение ожидая нового подвоха, наши герои добрались до конца моста. Оказавшись на другой стороне реки, мул незамедлительно подошел к дереву и взялся за копье.
   — Не торопись, — остановила его Ниива, кладя тело Агиса на землю. — Сюда идет Нок.
   Рикус и Садира оглянулись. Действительно, вождь хафлингов быстро, словно по ровной дороге, шел по качающемуся мосту. Он даже не держался за перила. За ним, несколько осторожнее, шло два десятка воинов.
   — Мы прошли достаточно испытаний, — сказал мул и решительно потянул за копье.
   И чуть не упал, когда оно неожиданно легко выскользнуло из дерева. Почувствовав в руке мощь этого великолепного оружия, Рикус углубился в благоговейное восхищение идеальным балансом и формой копья.
   — Я ощущая его силу! — воскликнул он наконец.
   Нок, держащий в руках посох Ктандео, разглядывал Рикуса с таким вольным видом, словно мул оскорбил его в лучших чувствах.
   — Копье Сердца Леса, — помолчав, сказал он, — пронзит любую броню, любой панцирь. Оно защитит от энергии тела и от энергий мира — от Незримого Пути и от колдовства. Теперь, когда ты держишь в руках это чудесное оружие, скажи, что ты собираешься с ним делать?
   — Убить Калака, — не задумываясь ответила Ниива, беря копье из рук мула.
   Хафлинги за спиной Нока многозначительно взялись за кинжалы. Чувствуя, что главное испытание еще только предстоит, Садира взяла у Ниивы копье.
   — Мы поклялись отдать наши тела и души защите леса, — заявила она, в упор глядя на вождя. — И не нам решать, как следует его защищать. — С этими словами она протянула Ноку копье. — Пожалуйста, примите этот дар.
   Хафлинг улыбнулся.
   — Теперь, — сказал он, касаясь копья, — вы достойны Сердца Леса. Используйте его на благо.
   Садира вернула копье Рикусу.
   — Если мы достойны этого великолепного копья, — сказала она, не отрывая глаз от Нока, — то, возможно, мы достойны и этого посоха, принадлежавшего ранее Ктандео.
   — Ты же сам говорил, — быстро вставил мул, — чтобы попасть в цель, одной силы мало.
   — Если это оружие, которое мы сможем использовать для борьбы с Калаком и защиты леса, — добавила Ниива, — то, пожалуйста, верните его нам. Мы прошли ваше испытание. А чтобы победить короля-колдуна, пригодится все, чем вы сможете с нами поделиться.
   Нок с сомнением поглядел на гладиаторов. Потом все-таки протянул Садире посох.
   — Я доверяю тебе этот жезл, — сказал он, — дабы ты могла защитить лес. Убейте Калака, а потом верните оружие мне.
   — Мы не подведем, — пообещала Садира, принимая посох. — Клянусь.

16. КОНЕЦ ИГРЫ

   Рикус и трое его спутников стояли на узенькой улочке напротив Цирка в Тире. Даже здесь явственно слышался гул толпы. Все входы и выходы охранялись темпларами — на поясах короткие мечи, в руках алебарды. А вокруг ворот сидели сраженные жарой, вышивкой или просто усталостью сотни мужчин и женщин. Им следовало бы разойтись по домам, но все они надеялись прийти в себя к началу финального поединка. Рикусу совсем не хотелось умирать на потеху этим глупцам.
   Мул повернулся к своим усталым спутникам. После четырех дней пути они прошлой ночью вернулись в тир. А вернувшись, сразу узнали, что пирамида завершена, и начало Игр назначено на утро.
   — Ничего не выйдет. — Рикус поглядел на стражу у ворот.
   — У тебя есть другой план? — спросила Садира.
   Полукровка была одета как знатная дама: в янтарного цвета волосах — серебряный обруч, на плечах — шелковая накидка, пальцы унизаны золотыми, медными и серебряными кольцами, застежки на сандалиях отделаны драгоценным турмалином. Согласно плану, ей предстояло занять позицию на рядах, отведенных для знати. Оттуда она сможет наблюдать и за Рикусом на арене, и за Королевским балконом. За мгновение до того, как бросил копье сердца Леса, колдунья должна была с помощью посоха Ктандео уничтожить колдовской щит, наверняка защищавший короля.
   — Другого я ничего не придумал, — неохотно признался Рикус. — Пока… — У нас осталось не так уж много времени, — сказал Агис, чувствовавший себя глупо и неловко в черной рясе темплара. — Они вот-вот закроют ворота.
   — Ну и пусть! Тихиан все равно никогда не встанет на нашу сторону! — Рикус указал острием копья на Цирк. — Если мы пройдем в ворота, нас убьют прежде, чем мы увидим короля.
   — Нам и не требуется, чтобы Тихиан становился на нашу сторону, — напомнил ему Агис. — Достаточно, если он не будет мешать. А это он обещал. С помощью Садиры он узнал, где был спрятан третий, последний, амулет. Пока что он сдержал свое слово.
   С этим Рикусу пришлось согласиться. Прошлой ночью Агис и Садира отправились в город выяснить обстановку. К своему глубокому удивлению, они узнали, что все без исключения ожидали появления Рикуса и Ниивы в финальном поединке. Судя по всему, Тихиан выполнил свое обещание и сохранил побег гладиаторов в тайне.
   И все-таки, мула не радовало то, что все их планы зависят от Верховного Темплара.
   — Агис, — сказал он, — ты собираешься просить Тихиана разрешить тебе атаковать Калака из Ложи Верховных Темпларов. Если и это не означает встать на нашу сторону, то я даже не знаю…
   — Ты прав, — остановил его аристократ. — Но это не имеет никакого значения. Тихиан нам поможет. Положитесь на меня.
   — Ему нельзя доверять, — упрямо замотал головой Рикус. — Нельзя, и все тут. Как бы близко вы ни были знакомы в детстве. Должен найтись какой-то другой способ.
   Больше всего сомнений у мула вызывала часть плана, связанная с Верховным Темпларом. Когда Рикус кинет копье, Агис должен был одновременно обрушить на голову Калака всю мощь пси атаки. К сожалению, для того, чтобы атака состоялась, аристократу требовалось видеть лицо короля. Сделать это можно было только из Ложи верховных Темпларов. Именно поэтому Агис и вырядился в черную рясу. Он собирался выдать себя за мелкого темплара-чиновника и с помощью Тихиана проникнуть в Ложу.
   Ниива, по правде говоря, опасалась того же, что и мул.
   — Анис, — говорила она, — если ты ошибся в Тихиане, то стоит нам с Рикусом выйти на арену, как нас тут же прикончат. И тогда Калак останется жить. Если бы я только знала, почему ты так уверен, что Верховный Темплар Игр перейдет на нашу сторону…
   — Просто потому, — улыбнулся Агис, — что Тихиан не хочет умирать. Когда он услышит, что Калак собирается стать драконом, и о том, что это значит для Тира, у Верховного Темплара не останется другого выхода. Он поймет, что чего единственный шанс на спасение — в успехе нашего плана.
   — А с какой стати он тебе поверит? — все еще сомневалась Ниива. — Почему бы ему не считать, что Калак его пощадит?
   — Нам не надо ни в чем убеждать Тихиана, — ответил Агис. — Когда король приказал ему запереть ворота в Цирк, Тихиану было страшно. Теперь, узнав, зачем это нужно, ему станет еще страшнее.
   Перед тем, как они покинули лес, Нок рассказал путешественникам все, что знал о драконах. Для трансформации Калаку потребовалась жизненная сила десятков тысяч людей. Четверо друзей, разумеется, тут же сообразили, зачем король повелел наглухо закрыть ворота во время финального боя.
   — Кроме того, — продолжал Агис, — есть еще две причины, почему я должен находиться поближе к Тихиану. Во-первых, если он, увидев вас на арене, попробует поднять тревогу, я смогу его убить.
   — Прежде чем нас всех прикончат темплары, — вставил Рикус. — Мне все равно не нравится этот план. Я здесь для того, чтобы помочь Нииве и Садире. Плевать я хотел на толпу, которой охота поглазеть, как рабы насмерть рубятся друг с другом. По мне, так они вполне заслуживают уготованной им участи.
   — А весь остальной Тир? — спросила Ниива. — Ты же слышал, что говорил Нок. Как только Калак превратится в дракона, он не ограничится Цирком. Он уничтожит весь Тир. Всю долину.
   — Мы не сумеем никому помочь, если нам убьют, — отозвался Рикус. — С другой стороны, мы спасем многие тысячи жизней, если предупредим об опасности тех, кто не пошел на Игры.
   — Рикус, — сказал Агис, — речь идет не только о жизнях. Речь идет о свободе…
   — Мы уже получили свободу, — ответил мул. — Чего еще желать?
   — Дело даже не в свободе, — вмешалась в разговор Садира. — Дело в добре и зле. Если бы тысячу лет тому назад кто-нибудь остановил Калака, сегодня жизнь на Ахасе была бы куда счастливее. Если мы не остановим Калака сегодня, кто знает, во что превратится наш мир завтра?
   — Это я понимаю, — кивнул Рикус, — но ты и Ниива, и, наверно, даже Агис, для меня важнее всего Тира вместе взятого. Я помогу вам убить Калака… но мне не хотелось бы потерять вас.
   — Возможно, до этого и не дойдет, — сказал Агис. — Это, кстати, вторая причина, почему мне хотелось бы находится как можно ближе к Тихиану. Если кто и спасет нас после смерти короля, то только он.
   — Хорошая мысль, — усмехнулась Ниива, — но я не вижу, зачем ему это. Скорее наоборот. После смерти короля Тихиан наверняка захочет скрыть свое участие в убийстве. А значит, все, кто знают о нем, должны будут умереть. Мне кажется, Тихиан будет рассуждать именно так.
   — Вот потому-то я и должен находиться рядом с ним, — кивнул Агис. Угроза мучительной смерти может убедить Тихиана помочь нам бежать…
   — Лучше, пожалуй, нам все равно ничего не придумать, — вздохнул Рикус.
   — Ну, хорошо, — подвела итог Садира, — теперь, когда всех все устраивает, давайте браться за дело.