Дейл Джин Рут. Чудеса Лас-Вегаса

   — Не переживай! Такая красивая девушка обязательно найдет надежного парня.
   — Похоже, у каждого есть своя цена. — Печальная истина, однако Дара успела убедиться в этом на собственном опыте. — Дедушка вынимает чековую книжку, и у меня не остается ни шанса.
   — Кто-то должен сбить спесь с твоего деда, — заметил широкоплечий ковбой, и его заявление было встречено бурей одобрительных возгласов.
   — Мне казалось, что я нашла такого человека, — вздохнула Дара, — и посмотрите, куда это меня завело. Нет, мне придется капитулировать. Блейк Уильяме был моим самым последним шансом, и теперь я…
   — Он был идиотом. Он тебя не стоил. Зейн с таким чувством сказал это, что Дара изумленно заморгала. Губы Зейна были строго сжаты, а темные глаза прищурены, как будто он видел перед собой не ее, а объект своей насмешки.
   — Благодарю за поддержку, — неуверенно сказала Дара, — но…
   — Черт побери, — прервал ее Зейн, поворачиваясь и глядя ей прямо в глаза, — этот парень тебе совершенно не нужен. Очень скоро кто-нибудь женится на тебе и спасет от деспотичного дедушки. — Он глубоко вздохнул, и его клетчатая рубашка натянулась на широкой груди. — Я уже сам подумываю об этом!
   Дара просто изумленно взирала на Зейна. Затем ей пришло в голову, что он шутит. Она вымученно рассмеялась, но мысль об этом мужчине как муже потрясла ее и погнала кровь по жилам быстрее.
   — Очень забавно. Если дедуля расстроился из-за актера, представляю, как он отреагирует на ковбоя.
   Зейн наклонился, прожигая ее взглядом, и, оттолкнув пустую кружку, холодно произнес:
   — Я вовсе не шутил. И плевать мне на чувства твоего дедули. Что чувствуешь ты?
   — Ну, я… я не могу…. — И хоть Дара заикалась, она прекрасно знала, что чувствует. Волнение. Испуг. И сожаление, что не встретила этого мужчину в других обстоятельствах, более подходящих для начала истинной любви. Он так быстро стер ее воспоминания обо всех других мужчинах! Между ними словно проскакивали электрические искры.
   Коротышка стукнул кулаком по столу с такой силой, что запрыгали бутылки и кружки.
   — Черт побери, ребята! Свадьба — именно то, чего нам не хватает для настоящего веселья.
   Слим вскочил, явно встревоженный, и, упершись ладонями в стол, обвел взглядом компанию, требуя внимания.
   — Вы совсем спятили, парни. Эта парочка не может пожениться. Они познакомились всего два часа назад.
   — Ну и что? — не унимался Коротышка. — Дара, сколько времени ты знала Блейка?
   — Полгода.
   — И, как выяснилось, ты его совсем не знала. Правильно? Он заманил тебя и бросил. Правильно? Выходит, совсем не важно, сколько времени ты знаешь человека, если это совершенно не тот человек! А если люди подходят друг другу, все может случиться очень быстро… ну, как удар молнии!
   Очень довольный собой и своей речью, Коротышка откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки, словно говоря: «Пусть кто-нибудь посмеет с этим поспорить!»
   Его заявление было встречено абсолютным молчанием, но уже через минуту зашелестел одобрительный шепот. Даже Дара заулыбалась. Казалось, только Слима не тронула эта пламенная речь.
   — Зейн Фарли, — проворчал старый ковбой, — ты же вообще не собирался жениться. Разве не ты говорил, что ни одна женщина не заарканит тебя и не подтащит к алтарю?
   — Вот в этом-то все и дело! — торжествующе улыбнулся Зейн. — Она даже не пыталась. Это всецело моя идея, а не ее. А когда женщина подкрадывается ко мне с лассо в руках, я бегу прочь со всех ног.
   — Но…
   Дара наконец вновь обрела дар речи:
   — Успокойтесь, Слим. Я не собираюсь подвергать испытанию искренность Зейна.
   Однако неожиданно Зейн оскорбился до глубины души:
   — Ты называешь меня неискренним?
   — Вовсе нет. — Встретив его обиженный взгляд, Дара почувствовала, что все больше поддается его обаянию. Он действительно самый приятный мужчина из всех, кого она встречала. К несчастью, это не могло изменить реальность. — Ты просто хочешь помочь мне. Это очень любезно и великодушно, но глупо… О, я не хотела тебя оскорбить! — добавила она, увидев, что он пытается возразить. — Позволь мне проявить великодушие и освободить тебя от опрометчивого предложения.
   — Послушай, Дара… — Зейн поймал ее руку и стал поглаживать пальцы. — Я прошу тебя выйти за меня замуж и не отступлюсь, даже если земля разверзнется у меня под ногами.
   — Ты просто жалеешь меня. — Дара со вздохом покачала головой, честно стараясь подавить наслаждение, вызванное его прикосновением, и осторожно высвободила руку, затем встала. — Пожалуй, пора идти, а то вдруг соглашусь. — Она обвела взглядом компанию. — Вы все были так добры ко мне и…
   Ковбои разочарованно зашумели. Коротышка завопил:
   — Эй, Зейн, почему ты не ухаживаешь за ней? Она еще не знает, каким обаятельным ты можешь быть, когда захочешь!
   Даре даже не хотелось думать, что случится, если Зейн пустит в ход все свое обаяние. Она неуверенно улыбнулась, вдруг почувствовав себя очень одинокой.
   — Можете считать меня старомодной, но события развиваются слишком стремительно. Мы ничего не знаем друг о друге.
   — Я знаю о тебе все, — торжествующе заявил Зейн. — Твой дед — богач и деспот и превратил твою жизнь в ад.
   — Вряд ли это исчерпывающая информация.
   — Еще я знаю, что таких, как ты, мой отец называл прелестными, как пятнистый щенок, а это многого стоит.
   Пожалуй, несколько тяжеловесный комплимент, но Дара почувствовала себя польщенной и расхохоталась.
   — Спасибо, однако этого недостаточно для совместной жизни.
   — Я знаю, что ты красива и естественна, — не унимался Зейн. — Посмотри, как ты легко вошла в компанию моих буйных друзей.
   — Еще раз благодарю.
   — Ты смелая, а я уважаю смелость. Тебе хочется плакать, но ты не плачешь.
   Он еще и чуткий! У Дары запершило в горле, однако она не стала проливать слезы, тем более Зейн только что похвалил ее. Пожалуй, необходимо разрядить напряжение.
   — Ладно, я признаю, что ты читаешь меня как раскрытую книгу, — поддразнила она, но ее голос прозвучал хрипло. — Однако я-то о тебе ничего не знаю.
   Коротышка восторженно завизжал:
   — Я за него ручаюсь. Хорошая семья, приличная земельная собственность в горах Колорадо. Благодаря чему наш друг Зейн может много времени уделять родео. Мы все здесь этим занимаемся, кроме старого Слима, конечно.
   — Родео. — Дара повторила это слово, как иностранное. Она никогда не видела родео, и никогда у нее не возникало желания его увидеть. Она искоса взглянула на Зейна. — И что же ты делаешь на родео?
   С видимым усилием он собрался с мыслями. Его глаза казались тусклыми, может, от усталости.
   — Я борюсь… с быками в основном.
   — Ты борешься с быками? С такими огромными? — Дара в ужасе уставилась на него.
   — Вы никогда не слышали о Зейне Фарли?! — завопил Коротышка. — Он же четырехкратный чемпион мира!
   Ему удалось произвести впечатление на Дару.
   — Правда? Но ведь это лишь доказывает мою правоту. Я ничего не понимаю в его жизни. Мы не можем пожениться. Это против здравого смысла.
   — Но, может, это судьба, — вдруг изрек Слим.
   Зейн озадаченно уставился на друга.
   — Мне казалось, ты против.
   — Был, но передумал. Правда, она слишком хороша для тебя. Зейн кивнул.
   — С этим я могу согласиться, но при чем тут судьба?
   — Судьба свела вас, а бороться с судьбой нельзя. Если вы приложите хотя бы немного усилий, гарантирую, у вас все получится.
   Заявление Слима показалось Даре слишком глубокомысленным.
   — Давайте не будем впутывать судьбу, хорошо? — Она улыбнулась. — Уже поздно, и мне пора уходить. Но я хочу поблагодарить вас всех за поддержку. Блейк Уильяме явно создан не для меня. Я уже чувствую себя удачливой, ведь я вовремя поняла, что он собой представляет.
   — Это не удача, — упрямо и уверенно повторил Слим. — Это судьба.
   — Ну, что бы то ни было. Дара оттолкнула свой стул и встала. Зейн смотрел на нее, сощурив глаза. Длинные ресницы отбрасывали тень на высокие скулы.
   — Ты уверена, что не хочешь выйти замуж? — спросил он грустно.
   Дара закусила нижнюю губу и заставила себя сказать правильные слова:
   — Я уверена. Но в любом случае спасибо. Слим опустил руку в карман джинсов и вдруг спросил с хитрым блеском в глазах:
   — Не окажете ли мне одну небольшую услугу перед уходом?
   Дара почувствовала подвох, но согласилась.
   — Если смогу. Он протянул руку.
   — Бросьте этот четвертак в игральный автомат и дерните за меня рычаг. Дара взяла монету.
   — Хорошо, но я не понимаю.
   — Я понимаю! — завопил Коротышка. — Судьба!
   Вся компания поднялась и потянулась за Дарой к игральному автомату. Только Зейн остался сидеть. Пожав плечами, Дара бросила монету, дернула рычаг и без всякого интереса взглянула на замелькавшие в окошечках картинки.
   Ну что ж, пусть Слим верит, что судьбу можно найти в игральном автомате, но только не она. Протолкавшись сквозь толпу, Дара вернулась к Зейну, легко коснулась его плеча и, снова почувствовав электрический разряд, быстро опустила руку.
   Зейн вздрогнул, как будто испытал то же самое, и вопросительно взглянул на нее.
   — Спасибо за все, — тихо сказала Дара. — Ты и твои друзья помогли мне в очень тяжелый момент. Если бы мы встретились в других обстоятельствах….
   В этот момент вышеупомянутые друзья, столпившиеся у автомата, взволнованно зашумели, но их голоса перекрыл грохот монет, падающих на металлический лоток. Зейн и Дара уставились друг на друга.
   — Судьба, — прошептал Зейн.
   Компания пришла к выводу, что выигрыш всех монет в автомате — знак судьбы: Дара и Зейн прекрасно подходят друг другу и должны пожениться.
   Измученная и физически, и душевно, захваченная каким-то мистическим водоворотом, Дара вдруг поняла, что почти готова согласиться, и уже присоединилась ко всеобщему ликованию.
   Ковбои со звоном поставили на стол пластмассовые стаканчики, наполненные монетами по двадцать пять центов.
   — Ну, что я вам говорил? — спросил Слим, поднимая глаза к небесам, то есть к потолку. — Это знамение свыше. Вы, дети мои, созданы друг для друга. Судьба, говорю я вам. Судьба!
   — Да, судьба! — Коротышка хлопнул Зейна по спине. — Попроси ее снова, ковбой! Может, тебе повезет!
   Зейн встал, взял руки Дары в свои, притянул ее к себе. Она едва дышала, а уж о сопротивлении не могло быть и речи. Глядя ей прямо в глаза, Зейн заговорил:
   — Повезет мне на этот раз, Дара? Она облизнула пересохшие губы, не в силах оторвать взгляд от его темных глаз, ее руки задрожали.
   — Я… не знаю. Все так странно… Я в полном замешательстве.
   — Я тоже, — согласился Зейн тихо и ласково. — И со мной раньше не случалось ничего подобного.
   Дара смущенно улыбнулась:
   — Мы сошли с ума?
   — С какой стороны посмотреть. — Зейн улыбнулся, и ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди. — Ты не хочешь сказать «да»?
   — Не знаю. Я же еще не слышала вопрос.
   — Тогда слушай. Дара, дорогая, хочешь выйти за меня замуж?
   Она почувствовала, как все вокруг затаили дыхание в ожидании ее ответа, но куча свидетелей не испугала ее.
   — Похоже, мы действительно сошли с ума, но я отвечаю — да.
   С ликующим воплем Зейн схватил ее в объятия и поцеловал. От прикосновения его сильных рук и губ Дара утонула в океане радостных эмоций.
   Что со мной происходит? Что этот мужчина делает со мной? — мелькнули мысли и тут же исчезли.
   Зейн чуть отстранил ее, и она увидела, что он дышит с трудом, но улыбается во весь рот. Только глаза… Глаза по-прежнему были подернуты пеленой, будто он блуждал в том же фантастическом мире, что и она.
   — Ты правда согласна?
   Дара нервно сглотнула и обратилась к окружившей их толпе:
   — Если твои друзья подтвердят, что у тебя хороший характер.
   Все громко расхохотались и зааплодировали, а Коротышка выступил вперед:
   — Не поручусь насчет хорошего характера, но, насколько я знаю, он никогда не сидел в тюрьме и не бьет своих лошадей. Он из хорошей семьи. А главное, если ты выйдешь за него замуж, разобьется куча женских сердец, включая одно, принадлежащее…
   — Заткнись, — оборвал его Слим и хмуро взглянул на Дару и Зейна. — Вы, дети, действительно хотите затянуть узел?
   Зейн снова привлек к себе Дару.
   — Похоже на то.
   — Когда?
   Зейн не медлил с ответом ни секунды:
   — Что может быть лучше, чем сейчас? Черт побери, мы же в Лас-Вегасе! Так давайте воспользуемся случаем и сделаем это!
   — Сделаем! — согласилась Дара, хотя какие-то трезвые мысли еще мелькали на окраине ее сознания. Она согласилась на самое диковинное предложение, какое только могла себе представить. Трудно поверить, что, с самого детства мечтая о пышной и тщательно продуманной свадьбе, она ухватилась за походя протянутое колечко. Каким оно окажется? Золотым или медным?
   Дара Линнел и Зейн Фарли обменялись супружескими клятвами всего через несколько часов после знакомства.
   — Быстрее, чем удар молнии, — с восторгом прокомментировал Коротышка, выступивший в роли одного из свидетелей. Вторым свидетелем был Слим. Почти все посетители «Счастливчика гринго» приняли участие в церемонии бракосочетания.
   Даре пришлось испытать пару неприятных минут, когда клерк, выдававший разрешения на брак, внимательно взглянув на нее, спросил:
   — Вы вернулись? А что случилось с тем, другим парнем?
   Зейн быстро пришел ей на помощь.
   — Она влюбилась в меня и бросила его. А теперь пошевеливайтесь, приятель. Нам надо наверстать упущенное время.
   После церемонии толпа ковбоев проводила новобрачных в номер Дары в Гранд-отеле, куда было заказано шампанское. Расцеловав новобрачную и выпив за счастливую пару, ковбои удалились, раскланиваясь, лукаво подмигивая и желая счастья. Удалились все, кроме Слима, обменявшегося с новобрачными прощальным рукопожатием, но не выказавшего желания покинуть их.
   Заговорил Слим только тогда, когда, пожав плечами, Зейн исчез в спальне.
   — Надеюсь, я правильно поступил. С трудом справляясь с волнением. Дара попыталась успокоить его.
   — Это был мой выбор, — отважно сказала она. — Как бы все ни обернулось, я никогда не стану винить вас… или кого-то другого.
   Слим вздохнул:
   — Ты — чудесная девушка. Дара… Фарли. Дара Фарли! Она только сейчас осознала, что натворила, и еле слышно прошептала:
   — Б-благодарю вас.
   — Он тоже хороший парень. Дара бросила взгляд на закрытую дверь, за которой ждал ее свежеиспеченный муж.
   — Я уверена… я надеюсь на это.
   Однако уверена она была лишь в одном: ни один мужчина никогда не действовал на нее так, как Зейн. Достаточно ли этого для счастливой совместной жизни? Ладно. Несомненно, это не любовь с первого взгляда, а… влюбленность, страсть с первого взгляда. Но если они по-настоящему постараются, то смогут построить хорошую семью.
   — Этого парня твой дедушка никогда не сможет отпугнуть, — продолжал Слим. — Можешь не беспокоиться.
   — Очень надеюсь. — Дара уже несколько часов не вспоминала о дедушке. И о Блейке, если уж на то пошло. Она думала только о Зейне Фарли и о тех огромных надеждах, которые возложила на будущее.
   Старик направился к выходу, Дара за ним. Уже у самых дверей Слим обернулся, с тревогой взглянул на нее и очень серьезно сказал:
   — Не знаю, что на него нашло. Это совсем не в его стиле, но именно в этом он нуждается. Каждый мужчина нуждается в любви хорошей женщины. Парню двадцать девять лет, он успел хорошо погулять. — Лицо Слима просветлело. — Но теперь с этим покончено. Он получил самую прелестную жену на свете, это факт. — Наклонившись, Слим поцеловал Дару в щеку и посоветовал:
   — Любите друг друга.
   Дара улыбнулась, подумав, что любить Зейна Фарли совсем не трудно, и напомнила Слиму:
   — Судьба!
   — Да, — хохотнул Слим. — И она не устает то тут, то там вмешиваться, да? — Недоуменно качая седой головой, он открыл дверь и вышел.
   Пару секунд Дара стояла в нерешительности. Ей вдруг очень захотелось сбежать. Но она не могла… если честно, она совсем не хотела бежать. Нервы разгулялись, вот и все. Ерунда. Все новобрачные нервничают, разве нет?
   Дара с тоской взглянула на полупустую бутылку шампанского в серебряном ведерке, но не поддалась искушению вернуть ускользающую отвагу с помощью алкоголя. Она хотела запомнить свою первую в жизни брачную ночь во всех деталях…

Глава 3

   Зейн никак не мог разлепить дьявольски тяжелые веки.
   Он лежал на спине на чем-то мягком… на матрасе? Если и так, то ощущения были совсем не такими, как в снятом на двоих со Слимом номере мотеля.
   Во рту было так противно, словно недавно там протопало стадо бизонов. Голова кружилась, подташнивало.
   Что, черт возьми, случилось прошлым вечером?
   Успокойся, приказал он себе. Вспоминай потихоньку, шаг за шагом.
   Зейн вспомнил, как ввалился с друзьями в «Счастливчик гринго». Вспомнил, как болела рука после борьбы с огромными тупыми животными. Вспомнил, как кто-то — он, правда, не смог вспомнить, кто — предложил ему болеутоляющие таблетки… и он отказался. Примерно в это время вошел Слим с потрясающей блондинкой, и он, как самый последний дурак, протянул руку за лекарством, прописанным кому-то другому.
   Зейн застонал. Он же прекрасно знал, что нельзя принимать чужие лекарства. Он знал, что болеутоляющее и алкоголь нельзя смешивать, а он тогда уже выпил пару кружек пива. И это его не остановило!
   Зейн принял таблетки, и это — последнее, что он помнил, но, судя по теперешнему состоянию, он зашел слишком далеко. Дай Бог, чтобы он не свалял дурака.
   В дополнение к пульсации в висках затекли все мышцы. Зейн осторожно попытался сменить положение, но не смог: помешало что-то мягкое, прижавшее к матрасу левую руку и всю левую половину его измученного тела и согревавшее их, хотя все остальное замерзло и покрылось мурашками. Сквозь затуманенное сознание пробилось тихое жужжание кондиционера. Зейн нахмурился. Еще одна загадка.
   Когда он утром покидал свой номер, кондиционер ревел, как реактивный самолет, но не мог охладить даже разгоряченное воображение… Зейн вспомнил, что пожаловался администратору. Видимо, за время его отсутствия тарахтелку починили, иначе он не замерз бы.
   Сделав сверхчеловеческое усилие, Зейн чуть-чуть приоткрыл глаза. Поскольку он лежал на спине, то взгляду предстала лишь противоположная часть комнаты — то место, где стена встречается с потолком. Светло-бежевая, почти белая, как чистый листок писчей бумаги, стена.
   Комната, которую Зейн помнил, была оклеена яркими полосатыми обоями.
   Это не моя комната! Так где же я, черт побери?
   Послышался тихий звук, похожий на вздох. Зейн напрягся и чуть не задохнулся от ужаса. Он не один! При столкновении с новой проблемой его еле-еле работающие мозги чуть не отказали вовсе.
   Кто, черт побери, забрался в мою постель?
   Дара снова вздохнула и, не желая покидать уютные объятия, теснее прижалась к теплому телу рядом, однако сон уже сменился полудремой, и мысли унесли ее к событиям предыдущего вечера и ночи. Конечно, не о такой свадьбе она мечтала, но у них впереди вся жизнь…
   Войдя накануне в спальню, она обнаружила своего красавца ковбоя в постели, совершенно голого… но крепко спящего. Долго-долго она просто стояла, восхищаясь длинным мускулистым телом, широкими плечами, узкой талией и бедрами, едва прикрытыми шелковой простыней.
   Во сне, с рассыпавшимися по подушке темными волосами, Зейн казался невинным и беззащитным, как маленький мальчик… Только он не был мальчиком, он был потрясающим мужчиной… и ее мужем. Будет ли он сожалеть об этом, когда проснется? Дара от всей души надеялась, что подобное не случится… Зейн уже был для нее гораздо большим, чем лекарство от деспотизма деда.
   Дара Линнел никогда не верила в любовь с первого взгляда… и со второго, и с десятого, однако она уже почти убедила себя, что сможет полюбить этого незнакомца. Просто нужно побольше узнать о нем. Когда и где он родился, есть ли у него семья — самые простые вещи. Как только они получше узнают друг друга, все сомнения испарятся.
   Готовясь ко сну, Дара думала о дорогах, которые выбирает судьба. Слим был прав: судьба свела ее и Зейна. Дара прекрасно видела все препятствия, с которыми им придется столкнуться. Ей будет нелегко. За свои двадцать пять лет она приобрела репутацию человека, легко отступающего перед трудностями, но на этот раз она точно знала, что не отступит. Она все сделала правильно!
   Деду никогда не удастся ни унизить, ни испугать этого ковбоя!
   Надев полупрозрачную белую сорочку, выбранную для первой брачной ночи с другим мужчиной, Дара выключила свет и застенчиво забралась в постель к Зейну.
   Он как-то сдавленно вздохнул и перекатился на бок лицом к ней, но не проснулся. Дара положила усталую голову на гладкое крепкое плечо.
   Замужем! Она тихо произнесла это слово вслух. Она замужем…
   Но наступило утро, а Дара не чувствовала в себе решимости расстаться с грезами и встретить новый день. Что будет, когда она откроет глаза? Улыбнется ли ей Зейн? Скажет ли, как сожалеет о том, что заснул, не дождавшись ее? Думает ли он, что рассердил ее, и переживает ли из-за этого? Боится ли, что она его не простит? Сожалеет ли, что они крепко проспали всю первую брачную ночь?
   Снисходительная улыбка тронула ее губы. Она успокоит его, уверит, что все понимает. Он целый день делал тяжелую и опасную работу, хотя, в чем эта работа заключалась, оставалось для нее тайной за семью печатями. Неудивительно, что он устал. Она докажет, что будет чуткой и заботливой женой!
   Улыбаясь, Дара открыла глаза медленно, лениво… и обнаружила, что Зейн следит за ней воспаленными и злыми глазами. Она затаила дыхание.
   Не дав ей опомниться, он выпустил пулеметную очередь вопросов:
   — Который час? Где я? — И самое поразительное:
   — Кто ты такая, черт побери?
   Радостная улыбка сползла с ее окаменевшего лица. Все так же свирепо глядя на нее, Зейн приподнялся на локте, смахнув со своей груди ее руку.
   Дара сглотнула комок в горле.
   — О… н-ну… я Дара, и ты должен знать, кто я такая. — Еще смущенная его поведением, но уже охваченная негодованием, она так же свирепо уставилась на него.
   — Дара? А как твоя фамилия? У нее отвисла челюсть.
   — Дара Фарли!
   Зейн оцепенел. Его глаза чуть не выскочили из орбит.
   — Фарли? Мы что, родственники? Может, просветите меня?
   Дара резко села в постели.
   — Родственники? — возмущенно выкрикнула она. — Да, если ты считаешь жену родственницей!
   Зейн превратился в мраморную статую, олицетворяющую ужас.
   — Жена. Чья… — Дрожащим пальцем он указал сначала на нее, потом на себя. — Моя жена?
   Дара испугалась, что он вот-вот потеряет сознание.
   — Будь ты проклят, Зейн! — Горячие слезы защипали ей глаза, и она смахнула их рукой. — И попробуй утверждать, что не помнишь!
   — Не помню, — подтвердил он без всякого выражения.
   Дара просто не могла в это поверить.
   — Ты не помнишь мой выигрыш в автомате? И как Слим сказал, что это судьба?
   — И Слим там был?
   — Да, и Коротышка, и много других ковбоев.
   — Господи! — ошеломленно воскликнул Зейн. — Какое отношение автомат имеет к… — Он затравленно огляделся, хватая ртом воздух.
   — Самое непосредственное! И все — включая тебя — согласились, что мы очень подходим друг другу. Поэтому все отправились с нами за разрешением на брак, а потом в церковь, а потом все пришли сюда…
   — Куда — сюда?
   — В Гранд-отель! Теперь, очевидно, ты скажешь, что не помнишь, как нес меня на руках по вымощенной желтыми кирпичами дорожке?
   — А почему я должен помнить? Как, ты сказала, тебя зовут? Дара? Не Дороти?
   — О, Боже! — Дара сжала кулаки, но что она могла поделать? — А я считала тебя джентльменом!
   — Как интересно! И я… я что, вчера вел себя как джентльмен?
   — Когда мы женились? Конечно! Неужели ты думаешь, что я вышла бы замуж за… за хулигана?
   — Понятия не имею, за кого бы ты вышла замуж. — Зейн облизнул пересохшие губы. — Я ни черта о тебе не знаю. Я просто пытаюсь выяснить… э… А что случилось потом?
   — Я же тебе говорила, — сказала Дара, призвав на помощь все свое терпение. — Потом все поднялись сюда, в мой номер, и выпили шампанского, а потом все ушли, а мы пошли спать… и я ни на секунду не поверю, что ты все забыл!
   Бессильно откинувшись на подушки, Зейн закрыл лицо руками и застонал… и вдруг задал самый неожиданный в данной ситуации вопрос:
   — На каком этаже этот номер?
   — Не помню. Может, на третьем. А зачем тебе?
   — Я сейчас выпрыгну из окна и хочу быть уверенным, что разобьюсь насмерть.
   — У нас нет окна! — Может, и есть, но Дара не хотела, чтобы Зейн отправился на поиски окна. — Зейн Фарли, как ты смеешь…
   Стук в дверь прервал ее гневную речь, но только на мгновение.
   — Как ты смеешь так обращаться со мной после того, как я была с тобой абсолютно честна? Ты сказал…
   Грохот усилился. Зейн сжал ладонями виски и содрогнулся так, словно колотили не по двери, а по его несчастной голове.
   — ..что ты все понимаешь и…
   — Дара! — прорвалось сквозь массивную дверь:
   — Дара Линнел, немедленно открой! За моей спиной стоит управляющий отелем, и если ты не подчинишься, он сам откроет эту дверь!
   Дара в ужасе завизжала, бросилась на грудь Зейна и вцепилась в его плечи.
   — Боже мой! Дедушка! Что нам делать?