Страница:
* * *
Выход из борьбы чехов и активное выступление украинских частей на стороне большевиков подорвал дух защитников Киева.
Ни казаки, ни юнкера не видели смысла в дальнейшей борьбе, а потому решили ее прекратить и уйти на Дон, куда перенес свои заседания Казачий Съезд и пригласил всех защитников Киева.
В результате переговоров между борющимися сторонами, в которых принимала активное участие Центральная Рада, большевистский Революционный Комитет был выпущен, в обмен на пленных юнкеров, а защитники Киева уехали на Дон.
17 ноября вождь киевских большевиков, Пятаков, телеграфировал Совету Народных Комиссаров: "дружными усилиями большевистских и украинских солдат и вооруженных красногвардейцев Штаб был вынужден сдаться".
центральная рада и большевики
После ликвидации сопротивления сторонников Временного Правительства, с половины ноября, в Киеве и на всей, Украине осталось две силы: большевиков и Центральной Рады.
Было совершенно очевидно и логически неизбежно, что долго сосуществовать, обе эти силы не будут и, рано или поздно, начнется борьба между ними.
Большевики это отлично поняли, учли обстановку и сразу же, после Киевской борьбы всю свою энергию направили на большевизацию Украины, старательно избегая открытых конфликтов с Центральной Радой. В большинстве крупных городов Украины еще во время киевских событий были созданы "революционные комитеты", в которых преобладали пробольшевистские элементы. Такие же "ревкомы" начали создаваться также и в малых городах, даже местечках и селах. Являясь но существу большевистскими ячейками, они в течении ноября-декабря 1917 г. густой сетью покрыли всю Украину и вели энергичную пропаганду, все больше и больше завоевывая симпатии малограмотной крестьянской и солдатской массы, радикальными большевистскими лозунгами. В этот период уже отчетливо выявился отход левых крыльев украинских эсеров и эсдеков, составлявших Центральную Раду, на большевистские позиции.
"Независимые" эсдеки и эсеры - "боротьбисты" всегда были на стороне большевиков, во всех случаях их споров с Центральной Радой.
Что же делала в это время Центральная Рада? - Прежде всего, вероятно искренно, она поверила, что в борьбе Временного Правительства с большевиками, она "перехитрила" и одних, и других и вышла победительницей и хозяином положения на Украине. Эту уверенность укрепляла дальновидная политика большевиков, которые, тихой сапой, захватили Украину, но, до поры до времени, старательно избегали конфликтов с Центральной Радой и ее органами, постепенно просачиваясь в последние.
Когда в Киеве несли караульную службу части тех самых украинских полков, которые в ноябрьские дни выступили с оружием на стороне большевиков, Центральная Рада наивно считала (во всяком случае, говорила), что это "украинское войско". Большевики знали, чье это войско, но Центральную Раду не разубеждали и мудро молчали, а киевляне считали дни Центральной Рады, не веря в ее долговечность.
Упоенные же своим "успехом", социалистические юнцы и полуинтеллигенция, составлявшие Центральную Раду, со всем пылом юности, и самоуверенностью невежества, бросились в законодательство и "государственные дела". Воззвания, обращения, декларации, мелодекламации, чередовались с реконструкциями правительства (Ген. Секр.), обсуждениями внешней политики и международных дел, вынесением законов, предписаний, приказов и распоряжений, которых никто не выполнял. Всем, кроме самой Рады, было ясно, что она существует только благодаря неактивности большевиков.
третий Универсал
В такой атмосфере, 19 ноября, Малой Радой, без решения пленума Центральной Рады, был принят "3-й Универсал" - "Народу Украинскому и всем народам Украины". Три дня спустя, он был, по установившейся уже традиции, торжественно оглашен на Софийской площади.
"3-й Универсал" объявлял, что с 19 ноября 1917 г. Украина называется "Украинская Народная Республика", но, сразу же после этого, говорит: "не отделяясь от Российской Республики и сберегая ее единство, мы твердо станем на нашей земле, чтобы нашими силами помочь всей России; чтобы вся Русская Республика стала федерацией равных и свободных народов".
Дальше, Универсал оповещает: об упразднении права собственности на все земли нетрудовых хозяйств; о всеобщей амнистии; о принятии мер к немедленному началу мирных переговоров; о национально-персональной автономии для меньшинств; о демократических свободах; о восьмичасовом рабочем дне; о выборах в Украинское Учредительное Собрание 27 декабря и о его созыве 9 января 1918 г.
Универсал был принят в заседании Малой Рады, на котором присутствовало 44 ее члена. За Универсал голосовало 37, воздержалось - 5 (2 российских эсера, 2 российских эсдека и поляк). Против - 2.
Авторы 3-го Универсала сочли нужным подчеркнуть в нем неделимость России, а за три дня до этого, Генеральный Секретариат, по этому же вопросу, в воззвании, подписанном Винниченком и всеми членами Генерального Секретариата, говорил: "Все слухи и разговоры о сепаратизме, об отделении от России - или контрреволюционная провокация, или обычная обывательская неосведомленность. Центральная Рада и Генеральный Секретариат твердо и выразительно заявили, что Украина имеет быть в составе Российской Федеративной Республики, как равноправное государственное тело. Нынешняя политическая обстановка этого постановления нисколько не меняет". (Цитируется по "Ист. Укр.", Д. Дорошенка. стр. 177).
Из приведенных выше цитат вытекает, что тогда "национально-сознательные" украинские социалисты (из них состояла Ц. Р.), были в тоже время и российские "единонеделимцы".
"Третий Универсал уже не произвел на население такого сильного впечатления, как первый, хотя достижения, оповещенные в нем, были несравненно большие" - пишет Винниченко.
И, действительно, население отнеслось к нему так же равнодушно, как относилось к бесчисленным воззваниям и обращениям, которыми Центральная Рада его развлекала уже больше полугода. А все партии, кроме украинских социалистов - его авторов, к Универсалу отнеслись резко отрицательно. Гораздо больше интересовалось население своеобразным сосуществованием Центральной Рады с большевиками и оживленной полемикой между ними на страницах газет и на постоянных митингах.
Это была настоящая "холодная война", горячая и страстная, создававшая психологические предпосылки для настоящей войны. Опасаясь, больше всего, обвинения в "правизне" или недостаточной революционности и полемизируя с большевиками, которые были за передачу всей власти "Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов", Винниченко (Председатель Генерального Секретариата), в своем органе - "Робiтнича Газета" (№ 178) защищается. Он доказывает, что Центральная Рада есть ничто иное, как совдеп, а потому нечего ее перевыбирать, на чем настаивали большевики; "из 792 членов", говорит Роб. Газ., "всего 20 представителей буржуазной демократии, а все остальные - что представители революционно-социалистических организаций".
На это большевистская "Пролетарская Мысль" (№ 4) отвечает: "последние события ясно показали, кто является вождем революционных рабочих, солдат и крестьян на Украине. Они показали, что народные массы далеки от национализма "Робiт. Газеты" и, если они и идут за украинскими социал-демократами, то лишь постольку, поскольку они поддерживают общие лозунги социалистов, а массам говорят: "мы такие же самые большевики, только украинцы". "Что же касается гордого заявления Центральной Рады о миллионах штыков, которые будто бы ее поддерживают" - писала "Пролететарская Мысль" - "то это носит забавный характер; похоже на бумажное золото и никого в действительности не может ни испугать, ни обмануть".
Нельзя не признать, что и одни, и другие были правы. Прав был Винниченко, утверждавший, что Центральная Рада - это Украинский Совдеп. Не ошибались и большевики, говоря, что "миллионы штыков" Центральной Рады - это "бумажное золото".
Ближайшие события показали силу "национальной сознательности" украинцев, которую Центральная Рада противопоставляла общероссийским лозунгам большевиков, копируя в то же время их социальную программу, обычно с запозданием на несколько недель, и выражаясь более туманно, чем делали это большевики, давая краткие, ясные и четкие лозунги. "Грабь награбленное" было для народа ясно, а Рада, делал то же самое, боялась сказать эти слова.
Большевизация Украины
А большевики между тем быстро и неуклонно завоевывали Украину. Но не штыками и пулеметами, не матросскими отрядами и красногвардейскими отрядами, как утверждают сепаратисты, искажая историю и замалчивал факты. Освоение Украины шло путем агитации и пропаганды большевизма среди самих украинских коренных жителей-украинцев, рабочих, крестьян и солдат "украинской армии". "В течении октября-декабря большевики с помощью Москвы, развили такую агитацию против Центральной Рады, что настроения радикально изменились. Особенное внимание большевики обратили на Украинское Войско, чтобы его обольшевичить, создать в нем противоукраинские настроения, вообще разложить. Почва для большевистской пропаганды была весьма благоприятна". - Это пишет в своих воспоминаниях (т. I, стр. 35) Исаак Мазепа, социалист, самостийник, бывший премьер-министр Самостийной Украины, в годы гражданской войны.
Наличие огромных успехов большевистской пропаганды не могут скрыть многочисленные сепаратистические историки и мемуаристы: Дорошенко, Христюк, Жученко, Чикаленко, Винниченко, Мазепа, Шульгин, Андриевский и другие. Успех этот они объясняют - "помощью Москвы" и недостаточной национальной сознательностью украинских масс и не хотят признать, что революция на Украине, как и во всей России, была революцией социальной, а отнюдь не национальной - "борьбой за национальное освобождение", как это изображается сепаратистической пропагандой.
Национальные формы охотно принимали дезертиры, когда нужно было избежать отправки на фронт (Богдановский и Полуботковский полки и другие части "украинского войска"); за национальными лозунгами украинских социалистов шли крестьянские массы, когда эти лозунги связывались с обещанием земли.
Но, при первом же столкновении мотивов национальных с мотивами социальными, последние, неизменно, брали верх и массы шли не за Центральной Радой, а за большевиками, несмотря на все усилия Центральной Рады не отстать от большевиков в области социальных обещаний.
Еще в июле 1917 г., как упомянуто, Полуботковский полк активно выступил на стороне большевиков в Киеве; в ноябрьские дни Богдановский полк спас большевиков в Арсенале; украинские же части вывели тогда из строя чехов; украинские части помогали большевикам захватить власть в ряде городов Великороссии; делегаты украинских частей в Совдепах и Революционных Комитетах городов Украины, создавали пробольшевистское большинство.
Эти общеизвестные неоспоримые факты настолько многочисленны, что приводить их больше нет никакой надобности. А согласовать их с утверждением сепаратистов, что революция на Украине была борьбой за "национальное освобождение" - не позволяет логика.
Еще меньше чем на "Украинское Войско" и крестьянские массы могла Центральная Рада рассчитывать на более культурную часть населения Украины жителей городов, которые, как уже сказано, во время июльских выборов в органы городских самоуправлений больше 90% своих голосов отдали противникам Центр. Рады и ее политики.
Рабочие отдали свои симпатии или - непосредственно большевикам, или их союзникам - "независимым" украинским эсдекам и украинским эсерам-"боротьбистам". Остальное городское население шло за общероссийскими партиями: эсеров, эсдеков, меньшевиков (евреи - за "Бундом") и за "кадетами" - партией "Народной Свободы".
"3-й Универсал" городским населением в общем был принят не только отрицательно, но и иронически-презрительно. Киевская Городская Дума в своем заседании подвергла Универсал уничтожающей критике.
Неудачно пытались его защищать только российский эсер, адвокат Зарубин, и парикмахер Рафес, вождь "Бунда" - оба члены Малой Рады. Киевский краевой комитет Кадетской партии (самой культурной по своему составу) вынес резолюцию: "как по своему содержанию, так и по источнику своего происхождения, Универсал не может быть признан актом государственного значения, имеющим обязательную силу". А Киевская и Харьковская Судебные Палаты (высшие судебные институции) отказались выносить приговоры именем "Украинской Народной Республики", не признавая Центральную Раду и Генеральный Секретариат за высшие государственные установления.
Наряду с этим, ряд губернских и уездных "Революционных Комитетов" выносил решения о непризнании Центральной Рады, как органа, который сформировался "помимо воли населения". Об этом писала газета "Нова Рада" (№189), приводя, как примеры решения Херсонского Ревкома и говоря, что оно не единично.
В ряде городов Ревкомы попросту начали смещать представителей Центральной Рады. Например, в Полтаве "Революционный Комитет" не только сместил губ. комиссара А. Левицкого, но, грубо и унизительно его вышвырнул, обыскавши и отобравши все его документы, надававши ему пощечин и сбивши с носа пенсне.
В Киеве большевики вели себя, как параллельное правительство, игнорировали Генеральный Секретариат, реквизировали для своих надобностей здания и типографии, вмешивались в распоряжения органов власти, открыто формировали отряды "красной гвардии". Для каких целей формировались эти отряды - было всем ясно. Но Рада делала вид, что ничего не знает.
Еврейские погромы
К тому же пошла волна еврейских погромов, в которых дружно принимали участие "национально-сознательные" части "Украинского Войска", при полном бездействии милиции. 21 ноября погром был в Каневе; 27-го - в Умани; в первой половине декабря - в целом ряде городов и местечек. Остановить их никто не пытался. Параллельно с этим, шли разгромы помещичьих имений, сахарных и винокуренных заводов. К концу года положение на Украине можно было исчерпывающе охарактеризовать одним словом: анархия.
В этой обстановке, ослепленная своей призрачной "властью" (в силу которой никто кроме нее самое не верил), Центральная Рада продолжала свою "деятельность": писала воззвания и обращения и занималась мелодекламацией. Каждый Генеральный Секретарь, в отдельности, и все вместе, чуть не ежедневно, выпускали эти воззвания и обращения, на которые никто, даже их подчиненные, не обращали ни малейшего внимания. Характерным для того, как относились на местах к устной и письменной мелодекламации Центральной Рады, является ответ Бердичевского железнодорожного комитета: "Довольно болтать! Приказывайте!"
Но для приказывания надо было иметь силу и волю. Ни того, ни другого у Центральной Рады не было, несмотря на ее слова о 4-х миллионном "Украинском Войске". Большевики учли обстановку и начали готовиться к ликвидации "деятельности" кучки украинских социалистов, называвших себя народным представительством - Центральной Радой. (Напомним, что, по признанию Винниченко, в ней было из 792 членов - 772 социалиста). Подготовка к этой ликвидации велась открыто - и устно, и в печати.
Конфликт с большевиками
11 и 12 декабря большевики лихорадочно готовились к захвату власти в Киеве. Но они были предупреждены несколькими энергичными офицерами-украинцами, которые не побоялись взять на себя инициативу и, с сравнительно небольшими отрядами, разоружили большинство большевистских сил, захвативши их врасплох, в ночь с 12 на 13 декабря. Глава Ревкома Л. Пятаков и несколько его членов были арестованы, а разоруженные большевики посажены в поезда и отравлены "в Московском направлении".
Вся эта операция была проведена, главным образом, сравнительно немногочисленными силами антибольшевистски и, в подавляющем большинстве, антисоциалистически вообще, настроенными подразделениями, так называемой "сердюцкой дивизии". Эта дивизия, вопреки протестов социалистов, начала формироваться незадолго перед тем из отчетливо антибольшевистски настроенных офицеров и солдат, причем в ее составе были не только "национально-сознательные" украинцы, но и не мало (если не большинство) киевлян и украинцев, которые в этой дивизии, в тогдашней обстановке, видели единственную возможность борьбы с большевиками. В операции принимали участие и некоторые другие украинские части, но их роль была не ведущая, а второстепенная.
Это первое, и единственное за все время ее существования, проявление силы и воли украинцев, Центральная Рада не только не использовала, в целях поднятия своего авторитета, но немедленно же все впечатление свела к нулю. Арестованные вожаки большевиков, по ее распоряжению, были немедленно выпущены, а Генеральный Секретариат выпустил воззвание по поводу происшедшего, в котором занял позицию обвиняемого в нарушении "завоеваний революции", оправдывался и обещал в будущем уважать свободу "общественных военных революционных организаций".
А большевики в тот же вечер (13 декабря) в общем собрании Совета Рабочих и Солдатских Депутатов устроили только что выпущенному Л. Пятакову шумную овацию и добились резолюции, резко осуждающей разоружение большевицких частей и требующей немедленного возвращения оружия и наказания виновных в разоружении. В этом собрании выступали также представители отдельных украинских частей с характерными заявлениями, что Центральную Раду они признают, "но это не значит, что они будут защищать тех людей, которые в Центральной Раде заседают".
Советы профсоюзов и фабрично-заводских комитетов заняли такую же позицию и, в знак протеста против действий Центральной Рады, объявили забастовку, в которой на следующий день (14 дек.) приняло участие несколько десятков тысяч киевских рабочих, что почти парализовало нормальную жизнь Киева.
15-го декабря, в предоставленном ему здании городского театра (спектакль пыл отменен), выступил, прибывший из Петрограда, один из лидеров большевиков, Зиновьев-Апфельбаум, с резкой критикой Рады.
10-го дек. открылся Краевой Съезд большевистской партии, который вынес резкую резолюцию против Центральной Рады и решение "бороться против нынешнего состава Центральной Рады и стремиться к созданию на Украине подлинно революционной власти Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. В конфликте Центральной Рады с Советом Народных Комиссаров взять сторону Совета Народных Комиссаров".
Все это делалось открыто, на глазах у Украинского Правительства Генерального Секретариата, без каких либо попыток с его стороны противодействовать подготовке к захвату власти большевиками.
Внимание же Центральной Рады, как передают украинские историки, было полностью поглощено двумя вопросами: выборами в Украинское Учредительное Собрание и попытками создать Всероссийское Федеративное Правительство, в противовес Совету Народных Комиссаров в Петрограде. Об этой деятельности (на стр. 205 своей "Истории Украины") Д. Дорошенко пишет: "Генеральный Секретариат обратился 8 декабря к "Юго-Восточному Союзу Казаков", Правительству Кавказа, Правительству Сибири, к органам автономной Молдавии, к органам автономного Крыма, Башкирии и других организованных краев с предложением немедленно начать переговоры с Генеральным Секретариатом о создании социалистического правительства для целой России".
Сомневаться в правдивости сведений, даваемых Дорошенком, участником событий, не приходится. Можно только удивляться нереальности Центральной Рады, которая занималась такими делами и пыталась завести порядок для всей России, в то время, как у себя на Украине, она уже была совершенно бессильна и с ней никто не считался.
Объяснить действия Центральной Рады можно только ее полной оторванностью от жизни, молодостью и малокультурностью ее возглавителей и слепой их верой, что социализм (всех толкований) - панацея от всех зол.
Внимательно наблюдая за всем происходящим на Украине, хорошо зная обстановку и имея всюду своих активных и хорошо организованных сторонников, большевики решили прекратить затянувшуюся игру с Центральной Радой. Почву для ее ликвидации они считали подготовленной.
Ультиматум большевиков
17-го декабря (3 дек. по ст. ст.), в Киеве был получен ультиматум Совета Народных Комиссаров, за подписью Ленина, как председателя и Троцкого, как Комиссара Иностранных Дел.
После ряда упреков и обвинений Центральной Рады в нелояльности, ультиматум говорит: "Совет Народных Комиссаров публично, перед народами Украинской и Российской республик ставит Центральной Раде такие вопросы:
1. - Обязывается ли Центральная Рада отказаться от попыток дезорганизации общего фронта?
2. - Обязывается ли Центральная Рада не пропускать без согласия Верховного Главнокомандующего никаких войсковых частей, направляющихся на Дон, на Урал и в другие места?
3. - Обязывается ли Центральная Рада оказывать помощь революционному войску в деле борьбы с контрреволюционным кадетско-калединским восстанием?
4. - Обязывается ли Центральная Рада прекратить все попытки разоружения советских полков и рабочей красной гвардии на Украине и немедленно вернуть оружие тем, у кого оно отобрано?
Если в течении 48 часов не будет получено на эти вопросы удовлетворяющего ответа, то Совет Народных Комиссаров будет считать Центральную Раду в состоянии открытой войны против советской власти в России и на Украине".
Не ожидая 48 часов, на следующий же день Генеральный Секретариат послал свой ответ.
В этом ответе Генеральный Секретариат обвиняет Совет Народных Комисаров в неискренности, вмешательстве во внутренние украинские дела, предлагает создать для всей России однородное, социалистическое федеративное правительство, от большевиков до народных социалистов, указывает на разруху в Великороссии и заканчивает словами: "если Народные Комиссары Великороссии, принимая на себя все последствия зла братоубийственной войны, вынудят Генеральный Секретариат принять их вызов, то Генеральный Секретариат уверен в том, что украинские солдаты, рабочие и крестьяне, защищая свои права и свой край, дадут надлежащий ответ народным комиссарам, которые поднимут руку великороссийских солдат на их братьев-украинцев".
По существу, ни вопросы ультиматума ничего не отвечено, так что ответ Генерального Секретариата, иначе как отклонением ультиматума толковать было нельзя.
В тот же день (18 декабря), в связи с ультиматумом, Генеральный Секретариат обратился с новой нотой к правительствам новосозданных республик и автономных краев с предложением ускорить создание федеративного социалистического правительства для всей России.
А Винниченко и Петлюра выпустили к войскам "на фронте и в тылу" приказ с обвинениями СОВНАРКОМ-а и призывом не выполнять приказов большевистского главнокомандующего; заканчивался приказ словами: с врагами демократии Генеральный Секретариат умеет бороться!"
Одновременно с этим, все в тот же день 18 декабря, Петлюра издал приказ украинскому комиссару северного фронта "давать отпор врагам Украинской Народной Республики, а для проведения этого в жизнь использовать все возможности, которые даются вашим географическим положением по отношению к Петрограду, откуда надвигается на Украину великая опасность. Нужно, чтобы вы эту опасность остановили около Петрограда".
По поводу этого приказа, украинский историк Дорошенко, говорит: "этот приказ имел ввиду ничто иное, как диверсию украинских частей северного фронта против Петрограда".
Все обращения, ноты и приказы 18 декабря для большевиков не были тайной. Но военных действий они не начинали, имея свой план захвата Украины без войны, помощью большевиков и им сочувствующих самой Украины.
Съезд Советов в Киеве
Провести это они хотели легально, путем решения "Съезда советов крестьянских, рабочих и солдатских депутатов Украины", который был созван в Киеве 17-го декабря, по инициативе трех организаций: Краевого Исполнительного Комитета Рабочих депутатов, Киевского Совета рабочих и солдатских депутатов и Главного Комитета большевистской партии Украины. Во всех трех организациях большинство было на стороне большевиков и их (теперь уже открытых) союзников - украинских "независимых эсдеков" и эсэров-"боротьбистов". Центральная Рада, предвидя решение Съезда, решила его сорвать и, по линии эсеровской крестьянской организации "Спiлка", собрала на этот съезд больше тысячи делегатов "Спiлки", которые потребовали право участия в Съезде с решающим голосом, против чего категорически возражали организации - инициаторы Съезда.
На этой почве уже в день открытия Съезда (17 дек.) дошло до споров, перешедших в потасовку, в которой более многочисленные делегаты " Спiлки " изрядно поколотили большевиков и захватили в свои руки мандатную комиссию и президиум Съезда. На следующий день Съезд продолжился в городском театре, причем победители сразу же все его руководство взяли в свои руки. Большевики протестовали, заявляя, что это не правильный Съезд, а совещание, решения которого ни для кого не обязательны и их представители-украинцы: Шахрай и Кулик, потребовали поставить на голосование вопрос о правомочности Съезда. Когда президиум им в этом отказал, они демонстративно покинули Съезд, собрались на совещание в здании Профсоюзов и решили перенести заседания Съезда в Харьков, где как раз в это время происходил Съезд Советов Донецко-Криворожской области.
Выход из борьбы чехов и активное выступление украинских частей на стороне большевиков подорвал дух защитников Киева.
Ни казаки, ни юнкера не видели смысла в дальнейшей борьбе, а потому решили ее прекратить и уйти на Дон, куда перенес свои заседания Казачий Съезд и пригласил всех защитников Киева.
В результате переговоров между борющимися сторонами, в которых принимала активное участие Центральная Рада, большевистский Революционный Комитет был выпущен, в обмен на пленных юнкеров, а защитники Киева уехали на Дон.
17 ноября вождь киевских большевиков, Пятаков, телеграфировал Совету Народных Комиссаров: "дружными усилиями большевистских и украинских солдат и вооруженных красногвардейцев Штаб был вынужден сдаться".
центральная рада и большевики
После ликвидации сопротивления сторонников Временного Правительства, с половины ноября, в Киеве и на всей, Украине осталось две силы: большевиков и Центральной Рады.
Было совершенно очевидно и логически неизбежно, что долго сосуществовать, обе эти силы не будут и, рано или поздно, начнется борьба между ними.
Большевики это отлично поняли, учли обстановку и сразу же, после Киевской борьбы всю свою энергию направили на большевизацию Украины, старательно избегая открытых конфликтов с Центральной Радой. В большинстве крупных городов Украины еще во время киевских событий были созданы "революционные комитеты", в которых преобладали пробольшевистские элементы. Такие же "ревкомы" начали создаваться также и в малых городах, даже местечках и селах. Являясь но существу большевистскими ячейками, они в течении ноября-декабря 1917 г. густой сетью покрыли всю Украину и вели энергичную пропаганду, все больше и больше завоевывая симпатии малограмотной крестьянской и солдатской массы, радикальными большевистскими лозунгами. В этот период уже отчетливо выявился отход левых крыльев украинских эсеров и эсдеков, составлявших Центральную Раду, на большевистские позиции.
"Независимые" эсдеки и эсеры - "боротьбисты" всегда были на стороне большевиков, во всех случаях их споров с Центральной Радой.
Что же делала в это время Центральная Рада? - Прежде всего, вероятно искренно, она поверила, что в борьбе Временного Правительства с большевиками, она "перехитрила" и одних, и других и вышла победительницей и хозяином положения на Украине. Эту уверенность укрепляла дальновидная политика большевиков, которые, тихой сапой, захватили Украину, но, до поры до времени, старательно избегали конфликтов с Центральной Радой и ее органами, постепенно просачиваясь в последние.
Когда в Киеве несли караульную службу части тех самых украинских полков, которые в ноябрьские дни выступили с оружием на стороне большевиков, Центральная Рада наивно считала (во всяком случае, говорила), что это "украинское войско". Большевики знали, чье это войско, но Центральную Раду не разубеждали и мудро молчали, а киевляне считали дни Центральной Рады, не веря в ее долговечность.
Упоенные же своим "успехом", социалистические юнцы и полуинтеллигенция, составлявшие Центральную Раду, со всем пылом юности, и самоуверенностью невежества, бросились в законодательство и "государственные дела". Воззвания, обращения, декларации, мелодекламации, чередовались с реконструкциями правительства (Ген. Секр.), обсуждениями внешней политики и международных дел, вынесением законов, предписаний, приказов и распоряжений, которых никто не выполнял. Всем, кроме самой Рады, было ясно, что она существует только благодаря неактивности большевиков.
третий Универсал
В такой атмосфере, 19 ноября, Малой Радой, без решения пленума Центральной Рады, был принят "3-й Универсал" - "Народу Украинскому и всем народам Украины". Три дня спустя, он был, по установившейся уже традиции, торжественно оглашен на Софийской площади.
"3-й Универсал" объявлял, что с 19 ноября 1917 г. Украина называется "Украинская Народная Республика", но, сразу же после этого, говорит: "не отделяясь от Российской Республики и сберегая ее единство, мы твердо станем на нашей земле, чтобы нашими силами помочь всей России; чтобы вся Русская Республика стала федерацией равных и свободных народов".
Дальше, Универсал оповещает: об упразднении права собственности на все земли нетрудовых хозяйств; о всеобщей амнистии; о принятии мер к немедленному началу мирных переговоров; о национально-персональной автономии для меньшинств; о демократических свободах; о восьмичасовом рабочем дне; о выборах в Украинское Учредительное Собрание 27 декабря и о его созыве 9 января 1918 г.
Универсал был принят в заседании Малой Рады, на котором присутствовало 44 ее члена. За Универсал голосовало 37, воздержалось - 5 (2 российских эсера, 2 российских эсдека и поляк). Против - 2.
Авторы 3-го Универсала сочли нужным подчеркнуть в нем неделимость России, а за три дня до этого, Генеральный Секретариат, по этому же вопросу, в воззвании, подписанном Винниченком и всеми членами Генерального Секретариата, говорил: "Все слухи и разговоры о сепаратизме, об отделении от России - или контрреволюционная провокация, или обычная обывательская неосведомленность. Центральная Рада и Генеральный Секретариат твердо и выразительно заявили, что Украина имеет быть в составе Российской Федеративной Республики, как равноправное государственное тело. Нынешняя политическая обстановка этого постановления нисколько не меняет". (Цитируется по "Ист. Укр.", Д. Дорошенка. стр. 177).
Из приведенных выше цитат вытекает, что тогда "национально-сознательные" украинские социалисты (из них состояла Ц. Р.), были в тоже время и российские "единонеделимцы".
"Третий Универсал уже не произвел на население такого сильного впечатления, как первый, хотя достижения, оповещенные в нем, были несравненно большие" - пишет Винниченко.
И, действительно, население отнеслось к нему так же равнодушно, как относилось к бесчисленным воззваниям и обращениям, которыми Центральная Рада его развлекала уже больше полугода. А все партии, кроме украинских социалистов - его авторов, к Универсалу отнеслись резко отрицательно. Гораздо больше интересовалось население своеобразным сосуществованием Центральной Рады с большевиками и оживленной полемикой между ними на страницах газет и на постоянных митингах.
Это была настоящая "холодная война", горячая и страстная, создававшая психологические предпосылки для настоящей войны. Опасаясь, больше всего, обвинения в "правизне" или недостаточной революционности и полемизируя с большевиками, которые были за передачу всей власти "Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов", Винниченко (Председатель Генерального Секретариата), в своем органе - "Робiтнича Газета" (№ 178) защищается. Он доказывает, что Центральная Рада есть ничто иное, как совдеп, а потому нечего ее перевыбирать, на чем настаивали большевики; "из 792 членов", говорит Роб. Газ., "всего 20 представителей буржуазной демократии, а все остальные - что представители революционно-социалистических организаций".
На это большевистская "Пролетарская Мысль" (№ 4) отвечает: "последние события ясно показали, кто является вождем революционных рабочих, солдат и крестьян на Украине. Они показали, что народные массы далеки от национализма "Робiт. Газеты" и, если они и идут за украинскими социал-демократами, то лишь постольку, поскольку они поддерживают общие лозунги социалистов, а массам говорят: "мы такие же самые большевики, только украинцы". "Что же касается гордого заявления Центральной Рады о миллионах штыков, которые будто бы ее поддерживают" - писала "Пролететарская Мысль" - "то это носит забавный характер; похоже на бумажное золото и никого в действительности не может ни испугать, ни обмануть".
Нельзя не признать, что и одни, и другие были правы. Прав был Винниченко, утверждавший, что Центральная Рада - это Украинский Совдеп. Не ошибались и большевики, говоря, что "миллионы штыков" Центральной Рады - это "бумажное золото".
Ближайшие события показали силу "национальной сознательности" украинцев, которую Центральная Рада противопоставляла общероссийским лозунгам большевиков, копируя в то же время их социальную программу, обычно с запозданием на несколько недель, и выражаясь более туманно, чем делали это большевики, давая краткие, ясные и четкие лозунги. "Грабь награбленное" было для народа ясно, а Рада, делал то же самое, боялась сказать эти слова.
Большевизация Украины
А большевики между тем быстро и неуклонно завоевывали Украину. Но не штыками и пулеметами, не матросскими отрядами и красногвардейскими отрядами, как утверждают сепаратисты, искажая историю и замалчивал факты. Освоение Украины шло путем агитации и пропаганды большевизма среди самих украинских коренных жителей-украинцев, рабочих, крестьян и солдат "украинской армии". "В течении октября-декабря большевики с помощью Москвы, развили такую агитацию против Центральной Рады, что настроения радикально изменились. Особенное внимание большевики обратили на Украинское Войско, чтобы его обольшевичить, создать в нем противоукраинские настроения, вообще разложить. Почва для большевистской пропаганды была весьма благоприятна". - Это пишет в своих воспоминаниях (т. I, стр. 35) Исаак Мазепа, социалист, самостийник, бывший премьер-министр Самостийной Украины, в годы гражданской войны.
Наличие огромных успехов большевистской пропаганды не могут скрыть многочисленные сепаратистические историки и мемуаристы: Дорошенко, Христюк, Жученко, Чикаленко, Винниченко, Мазепа, Шульгин, Андриевский и другие. Успех этот они объясняют - "помощью Москвы" и недостаточной национальной сознательностью украинских масс и не хотят признать, что революция на Украине, как и во всей России, была революцией социальной, а отнюдь не национальной - "борьбой за национальное освобождение", как это изображается сепаратистической пропагандой.
Национальные формы охотно принимали дезертиры, когда нужно было избежать отправки на фронт (Богдановский и Полуботковский полки и другие части "украинского войска"); за национальными лозунгами украинских социалистов шли крестьянские массы, когда эти лозунги связывались с обещанием земли.
Но, при первом же столкновении мотивов национальных с мотивами социальными, последние, неизменно, брали верх и массы шли не за Центральной Радой, а за большевиками, несмотря на все усилия Центральной Рады не отстать от большевиков в области социальных обещаний.
Еще в июле 1917 г., как упомянуто, Полуботковский полк активно выступил на стороне большевиков в Киеве; в ноябрьские дни Богдановский полк спас большевиков в Арсенале; украинские же части вывели тогда из строя чехов; украинские части помогали большевикам захватить власть в ряде городов Великороссии; делегаты украинских частей в Совдепах и Революционных Комитетах городов Украины, создавали пробольшевистское большинство.
Эти общеизвестные неоспоримые факты настолько многочисленны, что приводить их больше нет никакой надобности. А согласовать их с утверждением сепаратистов, что революция на Украине была борьбой за "национальное освобождение" - не позволяет логика.
Еще меньше чем на "Украинское Войско" и крестьянские массы могла Центральная Рада рассчитывать на более культурную часть населения Украины жителей городов, которые, как уже сказано, во время июльских выборов в органы городских самоуправлений больше 90% своих голосов отдали противникам Центр. Рады и ее политики.
Рабочие отдали свои симпатии или - непосредственно большевикам, или их союзникам - "независимым" украинским эсдекам и украинским эсерам-"боротьбистам". Остальное городское население шло за общероссийскими партиями: эсеров, эсдеков, меньшевиков (евреи - за "Бундом") и за "кадетами" - партией "Народной Свободы".
"3-й Универсал" городским населением в общем был принят не только отрицательно, но и иронически-презрительно. Киевская Городская Дума в своем заседании подвергла Универсал уничтожающей критике.
Неудачно пытались его защищать только российский эсер, адвокат Зарубин, и парикмахер Рафес, вождь "Бунда" - оба члены Малой Рады. Киевский краевой комитет Кадетской партии (самой культурной по своему составу) вынес резолюцию: "как по своему содержанию, так и по источнику своего происхождения, Универсал не может быть признан актом государственного значения, имеющим обязательную силу". А Киевская и Харьковская Судебные Палаты (высшие судебные институции) отказались выносить приговоры именем "Украинской Народной Республики", не признавая Центральную Раду и Генеральный Секретариат за высшие государственные установления.
Наряду с этим, ряд губернских и уездных "Революционных Комитетов" выносил решения о непризнании Центральной Рады, как органа, который сформировался "помимо воли населения". Об этом писала газета "Нова Рада" (№189), приводя, как примеры решения Херсонского Ревкома и говоря, что оно не единично.
В ряде городов Ревкомы попросту начали смещать представителей Центральной Рады. Например, в Полтаве "Революционный Комитет" не только сместил губ. комиссара А. Левицкого, но, грубо и унизительно его вышвырнул, обыскавши и отобравши все его документы, надававши ему пощечин и сбивши с носа пенсне.
В Киеве большевики вели себя, как параллельное правительство, игнорировали Генеральный Секретариат, реквизировали для своих надобностей здания и типографии, вмешивались в распоряжения органов власти, открыто формировали отряды "красной гвардии". Для каких целей формировались эти отряды - было всем ясно. Но Рада делала вид, что ничего не знает.
Еврейские погромы
К тому же пошла волна еврейских погромов, в которых дружно принимали участие "национально-сознательные" части "Украинского Войска", при полном бездействии милиции. 21 ноября погром был в Каневе; 27-го - в Умани; в первой половине декабря - в целом ряде городов и местечек. Остановить их никто не пытался. Параллельно с этим, шли разгромы помещичьих имений, сахарных и винокуренных заводов. К концу года положение на Украине можно было исчерпывающе охарактеризовать одним словом: анархия.
В этой обстановке, ослепленная своей призрачной "властью" (в силу которой никто кроме нее самое не верил), Центральная Рада продолжала свою "деятельность": писала воззвания и обращения и занималась мелодекламацией. Каждый Генеральный Секретарь, в отдельности, и все вместе, чуть не ежедневно, выпускали эти воззвания и обращения, на которые никто, даже их подчиненные, не обращали ни малейшего внимания. Характерным для того, как относились на местах к устной и письменной мелодекламации Центральной Рады, является ответ Бердичевского железнодорожного комитета: "Довольно болтать! Приказывайте!"
Но для приказывания надо было иметь силу и волю. Ни того, ни другого у Центральной Рады не было, несмотря на ее слова о 4-х миллионном "Украинском Войске". Большевики учли обстановку и начали готовиться к ликвидации "деятельности" кучки украинских социалистов, называвших себя народным представительством - Центральной Радой. (Напомним, что, по признанию Винниченко, в ней было из 792 членов - 772 социалиста). Подготовка к этой ликвидации велась открыто - и устно, и в печати.
Конфликт с большевиками
11 и 12 декабря большевики лихорадочно готовились к захвату власти в Киеве. Но они были предупреждены несколькими энергичными офицерами-украинцами, которые не побоялись взять на себя инициативу и, с сравнительно небольшими отрядами, разоружили большинство большевистских сил, захвативши их врасплох, в ночь с 12 на 13 декабря. Глава Ревкома Л. Пятаков и несколько его членов были арестованы, а разоруженные большевики посажены в поезда и отравлены "в Московском направлении".
Вся эта операция была проведена, главным образом, сравнительно немногочисленными силами антибольшевистски и, в подавляющем большинстве, антисоциалистически вообще, настроенными подразделениями, так называемой "сердюцкой дивизии". Эта дивизия, вопреки протестов социалистов, начала формироваться незадолго перед тем из отчетливо антибольшевистски настроенных офицеров и солдат, причем в ее составе были не только "национально-сознательные" украинцы, но и не мало (если не большинство) киевлян и украинцев, которые в этой дивизии, в тогдашней обстановке, видели единственную возможность борьбы с большевиками. В операции принимали участие и некоторые другие украинские части, но их роль была не ведущая, а второстепенная.
Это первое, и единственное за все время ее существования, проявление силы и воли украинцев, Центральная Рада не только не использовала, в целях поднятия своего авторитета, но немедленно же все впечатление свела к нулю. Арестованные вожаки большевиков, по ее распоряжению, были немедленно выпущены, а Генеральный Секретариат выпустил воззвание по поводу происшедшего, в котором занял позицию обвиняемого в нарушении "завоеваний революции", оправдывался и обещал в будущем уважать свободу "общественных военных революционных организаций".
А большевики в тот же вечер (13 декабря) в общем собрании Совета Рабочих и Солдатских Депутатов устроили только что выпущенному Л. Пятакову шумную овацию и добились резолюции, резко осуждающей разоружение большевицких частей и требующей немедленного возвращения оружия и наказания виновных в разоружении. В этом собрании выступали также представители отдельных украинских частей с характерными заявлениями, что Центральную Раду они признают, "но это не значит, что они будут защищать тех людей, которые в Центральной Раде заседают".
Советы профсоюзов и фабрично-заводских комитетов заняли такую же позицию и, в знак протеста против действий Центральной Рады, объявили забастовку, в которой на следующий день (14 дек.) приняло участие несколько десятков тысяч киевских рабочих, что почти парализовало нормальную жизнь Киева.
15-го декабря, в предоставленном ему здании городского театра (спектакль пыл отменен), выступил, прибывший из Петрограда, один из лидеров большевиков, Зиновьев-Апфельбаум, с резкой критикой Рады.
10-го дек. открылся Краевой Съезд большевистской партии, который вынес резкую резолюцию против Центральной Рады и решение "бороться против нынешнего состава Центральной Рады и стремиться к созданию на Украине подлинно революционной власти Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. В конфликте Центральной Рады с Советом Народных Комиссаров взять сторону Совета Народных Комиссаров".
Все это делалось открыто, на глазах у Украинского Правительства Генерального Секретариата, без каких либо попыток с его стороны противодействовать подготовке к захвату власти большевиками.
Внимание же Центральной Рады, как передают украинские историки, было полностью поглощено двумя вопросами: выборами в Украинское Учредительное Собрание и попытками создать Всероссийское Федеративное Правительство, в противовес Совету Народных Комиссаров в Петрограде. Об этой деятельности (на стр. 205 своей "Истории Украины") Д. Дорошенко пишет: "Генеральный Секретариат обратился 8 декабря к "Юго-Восточному Союзу Казаков", Правительству Кавказа, Правительству Сибири, к органам автономной Молдавии, к органам автономного Крыма, Башкирии и других организованных краев с предложением немедленно начать переговоры с Генеральным Секретариатом о создании социалистического правительства для целой России".
Сомневаться в правдивости сведений, даваемых Дорошенком, участником событий, не приходится. Можно только удивляться нереальности Центральной Рады, которая занималась такими делами и пыталась завести порядок для всей России, в то время, как у себя на Украине, она уже была совершенно бессильна и с ней никто не считался.
Объяснить действия Центральной Рады можно только ее полной оторванностью от жизни, молодостью и малокультурностью ее возглавителей и слепой их верой, что социализм (всех толкований) - панацея от всех зол.
Внимательно наблюдая за всем происходящим на Украине, хорошо зная обстановку и имея всюду своих активных и хорошо организованных сторонников, большевики решили прекратить затянувшуюся игру с Центральной Радой. Почву для ее ликвидации они считали подготовленной.
Ультиматум большевиков
17-го декабря (3 дек. по ст. ст.), в Киеве был получен ультиматум Совета Народных Комиссаров, за подписью Ленина, как председателя и Троцкого, как Комиссара Иностранных Дел.
После ряда упреков и обвинений Центральной Рады в нелояльности, ультиматум говорит: "Совет Народных Комиссаров публично, перед народами Украинской и Российской республик ставит Центральной Раде такие вопросы:
1. - Обязывается ли Центральная Рада отказаться от попыток дезорганизации общего фронта?
2. - Обязывается ли Центральная Рада не пропускать без согласия Верховного Главнокомандующего никаких войсковых частей, направляющихся на Дон, на Урал и в другие места?
3. - Обязывается ли Центральная Рада оказывать помощь революционному войску в деле борьбы с контрреволюционным кадетско-калединским восстанием?
4. - Обязывается ли Центральная Рада прекратить все попытки разоружения советских полков и рабочей красной гвардии на Украине и немедленно вернуть оружие тем, у кого оно отобрано?
Если в течении 48 часов не будет получено на эти вопросы удовлетворяющего ответа, то Совет Народных Комиссаров будет считать Центральную Раду в состоянии открытой войны против советской власти в России и на Украине".
Не ожидая 48 часов, на следующий же день Генеральный Секретариат послал свой ответ.
В этом ответе Генеральный Секретариат обвиняет Совет Народных Комисаров в неискренности, вмешательстве во внутренние украинские дела, предлагает создать для всей России однородное, социалистическое федеративное правительство, от большевиков до народных социалистов, указывает на разруху в Великороссии и заканчивает словами: "если Народные Комиссары Великороссии, принимая на себя все последствия зла братоубийственной войны, вынудят Генеральный Секретариат принять их вызов, то Генеральный Секретариат уверен в том, что украинские солдаты, рабочие и крестьяне, защищая свои права и свой край, дадут надлежащий ответ народным комиссарам, которые поднимут руку великороссийских солдат на их братьев-украинцев".
По существу, ни вопросы ультиматума ничего не отвечено, так что ответ Генерального Секретариата, иначе как отклонением ультиматума толковать было нельзя.
В тот же день (18 декабря), в связи с ультиматумом, Генеральный Секретариат обратился с новой нотой к правительствам новосозданных республик и автономных краев с предложением ускорить создание федеративного социалистического правительства для всей России.
А Винниченко и Петлюра выпустили к войскам "на фронте и в тылу" приказ с обвинениями СОВНАРКОМ-а и призывом не выполнять приказов большевистского главнокомандующего; заканчивался приказ словами: с врагами демократии Генеральный Секретариат умеет бороться!"
Одновременно с этим, все в тот же день 18 декабря, Петлюра издал приказ украинскому комиссару северного фронта "давать отпор врагам Украинской Народной Республики, а для проведения этого в жизнь использовать все возможности, которые даются вашим географическим положением по отношению к Петрограду, откуда надвигается на Украину великая опасность. Нужно, чтобы вы эту опасность остановили около Петрограда".
По поводу этого приказа, украинский историк Дорошенко, говорит: "этот приказ имел ввиду ничто иное, как диверсию украинских частей северного фронта против Петрограда".
Все обращения, ноты и приказы 18 декабря для большевиков не были тайной. Но военных действий они не начинали, имея свой план захвата Украины без войны, помощью большевиков и им сочувствующих самой Украины.
Съезд Советов в Киеве
Провести это они хотели легально, путем решения "Съезда советов крестьянских, рабочих и солдатских депутатов Украины", который был созван в Киеве 17-го декабря, по инициативе трех организаций: Краевого Исполнительного Комитета Рабочих депутатов, Киевского Совета рабочих и солдатских депутатов и Главного Комитета большевистской партии Украины. Во всех трех организациях большинство было на стороне большевиков и их (теперь уже открытых) союзников - украинских "независимых эсдеков" и эсэров-"боротьбистов". Центральная Рада, предвидя решение Съезда, решила его сорвать и, по линии эсеровской крестьянской организации "Спiлка", собрала на этот съезд больше тысячи делегатов "Спiлки", которые потребовали право участия в Съезде с решающим голосом, против чего категорически возражали организации - инициаторы Съезда.
На этой почве уже в день открытия Съезда (17 дек.) дошло до споров, перешедших в потасовку, в которой более многочисленные делегаты " Спiлки " изрядно поколотили большевиков и захватили в свои руки мандатную комиссию и президиум Съезда. На следующий день Съезд продолжился в городском театре, причем победители сразу же все его руководство взяли в свои руки. Большевики протестовали, заявляя, что это не правильный Съезд, а совещание, решения которого ни для кого не обязательны и их представители-украинцы: Шахрай и Кулик, потребовали поставить на голосование вопрос о правомочности Съезда. Когда президиум им в этом отказал, они демонстративно покинули Съезд, собрались на совещание в здании Профсоюзов и решили перенести заседания Съезда в Харьков, где как раз в это время происходил Съезд Советов Донецко-Криворожской области.