Дилэни Сэмюель. Падение Башен

   Тетроновый мотор жужжал под ногами. Тил откинул голову к стене. Вибрация почти усыпила его, когда треск раздался снова. Тил открыл глаза и увидел через правое стекло вспышку света.
   - Что там, черт побери? - взвыл кто-то. - На нас напали?
   - Заткнись, - сказал Креветка.
   Затем через инструктажный микрофон в углу прозвучали слова:
   - Спокойствие, бдительность, как вас учили. Водители следуют по графику. Остановка по приказу.
   Тил ждал, пытаясь унять биение крови. Танк катился вперед.
   Через полчаса кто-то сказал:
   - Хорошенькое дело - воевать запертыми в проклятом ящике!
   - Заткнись, - сказал офицер.
   Хлопун спокойно сидел под скамейкой. Тил нагнулся и дал ему кусочек угля. Перья хлопнули его по запястьям.
   Когда Тил снова посмотрел в овальное окно, было уже темно. А они все ехали.
   - Всем водителям остановиться, - сказал микрофон.
   Танк накренился. Тил нагнулся и взял комок перьев к себе па колени. Все глаза хлопуна были плотно закрыты. - Конвой, на выход, - сказал микрофон.
   Люди встали, потягиваясь. Дверь открылась, трап спустился, и Тил в свою очередь вылез. Здесь, можно сказать, было то же самое место, откуда они выехали, только туман был темнее и почти чуть тверже. И в это время раздался грохот. Все глаза повернулись влево: футах в пятидесяти поднялось белое пламя. Воздух внезапно прорезали приказы со всех сторон.
   - Танк 4 - влево. Конвой отправляется с рапортом майору Стентону. Конвой танка 3 - за мной!
   Тил почти бежал. К нему присоединились двое из другого отряда. Неожиданно их остановили и разделили: Тила погнали влево, а тех двоих направо.
   Тил миновал группу танков, когда раздался второй удар, на этот раз далеко. Темно-синий вечер вспыхнул, а затем потемнел.
   - Выгружайте мешки с камнями! - закричал кто-то. Тил вовремя повернулся: тяжелый джутовый мешок ткнулся ему в плечо и чуть не сбил с ног. Тил подхватил его, обдирая ладони, передал человеку впереди, повернулся за следующим. Так они составили цепь мешков. Затем три человека размотали колючую проволоку над мешками.
   - Эй, вы! Помогите в том конце!
   Тил и еще несколько человек побежали. В это время снова грохот и вспышка. Тил закрыл глаза и наткнулся на кого-то. Этот кто-то поддержал его и сказал:
   - Держись, зеленоглазый. Это оказался Кудряш.
   Им было приказано класть новую секцию стопы. В плечах Тила, во всем теле выработался ритм: держись сам, хватай, качай, бросай.
   - Ложись! - крикнул кто-то.
   Тил почувствовал жар справа и упал в грязь. Когда жар ушел, Кудряш схватил Тила за руку, и они побежали вдоль стены. Вдруг Кудряш потянул Тила в углубление стены. Хлопун вкатился туда вслед за ними. Позади них послышался жалобный вой танка с кашляющим, сипящим мотором, а затем тишина.
   - Они снабжены 606-Б? - спросил Кудряш. - Я вроде бы слышал его жужжание. Это ведь твоя машина?
   - Угу, - сказал Тил. - Но сейчас я не отличу танк от электростанции.
   Новый удар заставил их присесть. Затем Кудряш поднял голову и огляделся. - Вроде бы нас обложили, - прошептал он.
   - Похоже на то. На что ты смотришь? Ничего же не видно в тумане.
   - Смотрю, нет ли кого поблизости. Слушай, я.., я хочу объяснить тебе кое-что, ну, насчет меня. Я сегодня чувствовал себя неловко с этим делом насчет твоих глаз и подумал, что может, надо вроде извиниться перед тобой.
   - Давай, - удивленно произнес Тил. Кудряш провел грязной рукой по лбу.
   - Черт возьми, - сказал он, смущенно засмеявшись. - В банде недов, с которыми я шлялся в Тороне, я встретил парня, некоего Вала Ноника, чудной такой парень, писал странные стихи. Я хотел показать ему это, потому что он написал бы об этом стихотворение, но он не мог пойти в армию: у него что-то со спиной. Вот я и подумал, что ты мог бы сделать... - он снова засмеялся и посмотрел на свои руки. - Ты никогда не видел никого, кто это делает?
   - Что делает?
   - Смотри на мои руки.
   - Я не по...
   - Мы, может, не уйдем отсюда живыми, так что смотри на мои руки.
   Тил уставился на согнутые ладони солдата. Сначала они были синеватыми в тумане, затем покраснели, заискрились, прямо над ними засиял огненный шар, отливающий то зеленым, то желтым.
   - Смотри, - выдохнул Кудряш. - Видишь...
   Шар вытянулся, раздвоился вверху и внизу и стал женской фигуркой. Голова поднялась, на концах крошечных рук зашевелились пальцы. Она наклонилась и покачивалась на цыпочках на его ладони. По его телу пробегали голубые, медные и золотые искры. Ветер (Тил чувствовал его па своем затылке) относил назад ее сверкающие волосы. Она подняла руки и прошептала:
   - Кудряш, я люблю тебя, я люблю тебя...
   - Разве она не прекрасна... - зашептал Кудряш, и его шепот был как скрежет по сравнению с голосом крошечного гомункулуса. Кудряш глубоко вздохнул, и фигурка исчезла.
   Когда Тил поднял глаза от грязных пальцев, Кудряш смотрел на него.
   - Когда-нибудь ты видел такое?
   - Не-ет... Как ты это делаешь?
   - не знаю. Просто делаю. Я видел ее во сне еще до армии, и однажды подумал: а что будет, если я заставлю т ее появиться наяву? И она появилась, как ты видел, в моих ладонях. Я никогда никому не показывал, но при этом всем - он обвел рукой вокруг, - подумал, что должен кому-то показать. Вот и все. - Он опять смутился.
   Тил посмотрел на хлопуна: полированные глаза зверька были открыты, и Тил подумал, что эти глаза тоже видели огненную девушку, такую живую, такую реальную.
   Танк снова взвыл позади. Тил крутнулся и увидел машину.
   - Давай отсюда! - крикнул он Кудряшу.
   Кудряш дернулся вправо, а Тил отполз влево. Танк накренился и прошел в дюйме от них. Тил на миг увидел сквозь купол высокую желтоглазую фигуру Курла. Затем танк прошел мимо и проломил каменную стену. Туман сомкнулся за ним и закружился в, отверстии стены.
   - Куда, к дьяволу, он прет? - подумал Тил. Группа людей бежала к ним. Тил снова побежал, когда раздался новый взрыв, не так близко, чтобы ослепить, но и не так далеко, чтобы игнорировать его. Тил остановился и в жестком свете увидел Креветку, запутавшегося в колючей проволоке, вся левая сторона тела была сожжена, но по оставшемуся лицу его можно было узнать. Охваченный пламенем, он, видимо, запаниковал и пытался перелезть через стену, забыв о проволоке...
   Свет исчез, и Тил снова побежал. Было слишком темно, чтобы увидеть что-нибудь но в его глазах стояли остатки сгоревшей униформы... Краснота сохнувшей крови... Сеть железной проволоки...
   Во время затишья потекла первая струйка рассказов:
   - Ты слышал, что случилось с Разведчиком? - Что?
   - Он был в том тапке.
   - Который спятил и пробил эту чертову степу?
   - Ну. Его нашли. Он с треском прошел нашу стену во вражье гнездо и прямо размазал все устройство.
   - Ну, и что дальше?
   - Говорят, танк взорвался при ударе.
   Разведчик знал, что там гнездо, и что пошлют нас, если оно не будет обезврежено. Он спас нас всех.
   - А где сейчас Курл?
   - Ты что маленький? Куски этого тапка находятся в радиусе полмили. Тил прижался щекой к мокрому джутовому мешку и слушал в темноте разговор соседей. Пальцы его перебирали перья хлопуна. Он думал о Курле, Креветке. Почему...
   Глава 11
   - Миас Решок! Где вы пропадали? - у крыльца стояла женщина с мусорным ведром. - Я очень рада вас видеть. Не правда ли, как все это волнует коронация и все прочее? Ох, вы не представляете, через что я прошла! Я так расстроена, что просто не знаю, что делать. Вы знаете, как я обеспокоена своей дочерью Ренной. Не знаю даже, как сказать вам...
   - Извините, - сказала Кли. - Я страшно тороплюсь.
   - Что произошло. Я в самом деле ухитрилась достать билет на бал грядущей победы, который давал Совет на прошлой неделе в память его Величества. Это было как раз перед тем, как нашелся принц Лит. Конечно, пришлось немало набрехать этой отвратительной бабе в комитете, но билет я получила, и мы сшили замечательное платье Ренне, белое с серебром. Любая девушка была бы в восторге от такого платья. Великолепно! И что же? Можно было подумать, что она собирается на похороны, так она скривилась. Ренна немного рисует, но вдруг ее рисунки стали прямо ужасными, черепа в ветвях деревьев, мертвые птицы и какой-то совершенно отвратительный ребенок корчился на песке, и его вот-вот смоет волной. Мне следовало сразу понять, что дело неважно. Она не говорила, что не хочет идти на бал, но и не интересовалась им. Пойди хоть ради своей матери, сказала я ей. Ты можешь встретить там герцога или барона, и кто знает... Ну, она решила, что это вздор, и засмеялась. Но все-таки в четыре часа утра она надела свое прекрасное платье. Ох, она была так красива, мисс Решок, что я чуть не заплакала. А потом я и в самом деле плакала: она ушла и домой не вернулась. Вечером я получила письмо, что она вышла замуж за этого ужасного парня Вала Ноника, который пишет стихи и живет в Адском Котле. Вы знаете, что его даже выгнали из университета? Она приглашала меня к ним в гости, но я, конечно, не пошла. Она писала, что хочет рассказать мне насчет этого бала, который, в сущности, был не так уж плох. Вы только подумайте: бал грядущей победы "не так уж плох". Ну разве это не ужасно? Кошмар!
   - Извините, - сказала Кли, - мне необходимо кое-что взять дома. Простите.
   Кли проскочила в холл и там замедлила ход. Она пыталась вспомнить что-то насчет этих имен - Вала Ноника и Ренны. И она вспомнила! Вспомнила то стихотворение и рисунок Ренны. Не напрягая памяти, потому что это относилось ко времени до трех открытий, она поспешила дальше.
   Она вошла в свою квартиру и остановилась. Ставни были закрыты. Как в погребе, подумала она. А я столько времени провела здесь! Здесь нет места для акробатов, слишком тесно, чтобы увидеть раскрашенное лицо клоуна, и не слышно.., калиопы.
   Она вернулась, чтобы взять блокнот со странными формулами, она никогда не думала, что посмотрит на них снова. Но ведь я не думала, что вообще захочу смотреть на что бы то ни было, подумала она.
   Она прошла к столу, думая об Алтер, о мистере Тритоне и обо всем красном и золотом, что составляло цирк. Открывая ящик, она положила другую руку на стол, и ее пальцы коснулись смятой бумаги. Она нахмурилась, выпрямилась и расправила бумагу. На зеленом поле горели золотые буквы:
   У НАС ВРАГ ЗА БАРЬЕРОМ Она со злостью разорвала бумагу на куски и бросила их в корзину, взяла их ящика блокнот и вышла из квартиры.
   За поворотом холла что-то тяжело обрушилось на пол. Она побежала посмотреть.
   - Ох.., ох.., доброе утро, мисс Решок!
   - Доктор Уинтл, сейчас три часа дня, - воскликнула Кли. - Не рановато ли для такого состояния?
   Доктор поднес палец к губам:
   - Тесс.., я не хочу, чтобы моя жена знала.., я праздновал...
   - О, господи, что вы праздновали?
   - Коронацию, конечно. Что же еще? - он пытался встать, и Кли взяла его за руку. - Война кончится, и наши парни вернутся назад. - Он встал и прислонился к стене. - Новый король и новая эпоха, я бы сказал. Вы даже не представляете, как хороша будет эта эпоха! Но вы также не представляете, как хороша была и прошлая эпоха... Кто знает, куда я приду, на какие высоты взберусь.
   - О чем вы говорите?
   - О своей медицинской практике. Я каждый день получаю новые рекомендации, каждый день.
   - Вашему волчаночному пациенту лучше?
   - Э-э.., которому?
   - Ну, первому пациенту, для которого вам было так трудно достать лекарство.
   - Тот? А-а, он умер. Насчет этого был небольшой скандальчик, когда кое-кто обвинил меня в не правильном лечении, или еще в чем-то таком. Но доказать этого не сумели. У меня есть знакомство в Совете, так что доказать и не могли бы...
   - Я думаю, теперь вы и сами дойдете до своей двери, доктор Уинтл.
   - Да-да, спасибо вам!
   Цирковой народ бродил по дворцовому саду, ожидая начала празднества.
   - Доктор Кошер!
   Кли повернулась и увидела Эркора.
   - В чем дело?
   - Нам нужна ваша помощь.
   - Что вы хотите?
   - Некоторой информации, - Он сделал паузу. - Не пройдетесь ли вы со мной?
   Кли кивнула. Она пошла ко входу во дворец.
   - Я не хотел бы вас пугать, но то, о чем я хочу поговорить, будет страшным. Вы поможете нам?
   - Какую информацию вам нужно? Я не имею никакого представления, о чем вы говорите.
   - Вы-то как раз имеете представление, - поправил ее Эркор. - Иначе почему вы бросили правительственную работу три года назад и выключили себя из мира?
   - Потому что я была несчастна и смущена.
   - Я знаю, почему вы были несчастны, а что вас смутило?
   - Мне кажется, я не понимаю вас.
   - Понимаете. У вас очень точный ум, и вы обычно знаете, что говорите. Я спрашиваю вас еще раз, что вас смутило?
   - Вы не ответили на мой вопрос. Зачем вам эта информация?
   - Это часть информации, которую имеют многие, в основном, члены Совета, и последний король Оск. Имеют ее также многие из лесного народа. Однако, она очень, очень хорошо защищена. Вы - единственная, кто обладает этой информацией, но находится вне защиты.
   - Вы очень неточны. Если вы хотите моей помощи, то будьте честны со мной.
   - Я сказал вам, что это будет странно.
   - Давайте.
   - Прежде всего, я могу читать в вашем мозгу. Среди лесного народа много телепатов, у них постоянная ментальная сеть, которая тянется через весь Торомон. Хотя я могу читать мысли, я отключен от этой сети. Полагаю, это потому, что я в некотором роде отступник, у меня другие интересы, а это не всем нравится. Эта часть информации, как я думаю, относится к войне, и, может быть, в самой важной степени, возможно, тайна ее окончания, победы или поражения. Первое, что скрывается в большинстве мозгов - невероятный слой вины. Я должен был бы пробиться сквозь него, но не могу, он под защитой телепатической сети, о которой я говорил. Я пытался получить какое-то объяснение от своего народа в лесу, но, хотя мне не мешали искать моими средствами, ключа я не получил. Вы единственная особа, у кого я могу определить эту информацию, и она не защищена сетью. Эту информацию вы вычислили сами в то время, как другие получили ее от другого и имели с ней дело, можно сказать, на официальном уровне, и поэтому в вас чувство вины даже более сильно, но то, чего я хочу, пылает под поверхностью вашего мозга. Особа, которой мы недавно пытались объяснить кое-что из этого, уверяла, что это болезненная фантазия, но согласилась нам помочь, как в гипотетической проблеме.
   Они шли по холлу.
   - Если я не защищена, - сказала Кли, - почему вы до сих нор не выкопали это из моего мозга?
   - Вы работаете над объединенной теорией поля, и считаете, что это может оказаться великим открытием, я имею большое уважение к вашим мнениям, доктор Кошер. Если бы я стал копать, ваш мозг мог бы получить страшное потрясение, и могли бы пострадать некоторые ваши теоретические способности. Вы должны сами выудить это с моей небольшой помощью.
   - Гипотетическая проблема, - улыбнулась Кли. - Я не знаю, реальна она или нет, но я вхожу в игру.
   - Прекрасно. Только не пугайтесь. С час назад вы разорвали кусок бумаги и со злостью выбросили его. Почему?
   - Откуда вы... Я ничего не рвала... - она была удивлена и растеряна. Ах, вы имеете в виду... Ну, это был дурацкий военный плакат, и я полагаю... (почему я так расстроилась?) - Почему вы так расстроились?
   - Я не.., я хочу сказать, я просто удивилась, откуда вы знаете, что я разорвала этот плакат. Я была в своей квартире, дверь была заперта...
   - Вас расстроило не это. Зачем вы принесли плакат домой?
   - Потому что.., потому что мне не нравилась вся эта военная работа с самого начала. Мне не нравилась мысль, что наши люди умирают за барьером из-за... - она замолчала.
   - Нет причины?
   - Нет. Из-за моего открытия.
   - Понятно. И поэтому вы бросили свою работу?
   - Я.., да. Я чувствовала себя ответственной...
   - Тогда зачем вы принесли к себе в дом этот плакат? Почему ждали все это время до тех пор, пока не решили оставить этот дом, и только тогда разорвали?
   - Не знаю. Я было...
   - Смущены, да? Что вас смутило?
   - Я была смущена, потому что чувствовала свою вину. Я чувствовала себя ответственной за...
   Откуда-то нахлынула злость. Какое у него право...
   - ..за войну? Но у нас враг за барьером, доктор Кошер. Вы хотите сказать, что вы лично ответственны за весь правительственный и экономический поток, вызвавший войну? Вы должны знать, что здесь работает куда больше факторов, нежели одно ваше открытие.
   - По личным причинам!
   - Вы имеете в виду смерть вашего жениха, майора Тумара?
   - Я имею в виду его смерть на войне.
   - Я верю вам, - помолчав, сказал Эркор.
   - Это ваше право.
   - Сказать вам, почему?
   - Вряд ли я захочу это слышать.
   - Когда погиб майор Тумар?
   - Мне не хочется говорить об этом.
   - Он погиб весной, три года назад, при выполнении поручения уничтожить радиационный генератор за Тилфаром. Вы сделали свое открытие обратных субтригонометрических функций и их применение в случайных пространственных координатах три месяца спустя после смерти майора Тумара. Он погиб не за барьером, но на военной службе здесь, в Торомоне. Какое отношение имело ваше открытие к его смерти?
   - Но я работала для правительства...
   - Доктор Кошер, будь вы другим человеком, вы могли бы впасть в такого рода сентиментальность, но у вас крепкий, эластичный, в высшей степени логический разум. Вы знаете, что не поэтому чувствуете себя виноватой...
   - Тогда я не знаю, почему я чувствую себя виноватой!
   - Тогда ответьте: зачем вы принесли плакат домой, если бы вы не хотели воспоминаний о войне? И если вы были в ярости, если вы не были согласны со "своей этой военной работой", зачем вы содрали с забора тщательно приклеенный плакат? Почему он лежал скомканный полтора года у вас на столе? Не пытались ли вы себе напомнить о чем-то, что вы открыли, но во что не могли, не хотели верить? О чем-то, как вы сегодня подумали, вам больше не нужно напоминать, разорвать, выбросить в корзину, выкинуть из мозга...
   - Но ведь больше никакой войны не будет, - перебила она. - Теперь у нас новый король. Будет объявлен мир, все вернутся обратно и не будет никакой... - ^ она говорила быстро и громко. Они почти дошли до тронного зала. В холле не было ни души. Кли выглядела потрясенной. Что-то лезло в ее мозг, она сопротивлялась, выталкивала это. Но как только давление на мозг прекратилось, он расслабился. И это произошло. Это хлынуло со дна ее мозга, как прибой, как гейзер, вошло в ее сознание и воспарило. Она прислонилась к стене и прошептала:
   - Война...
   Но Эркор сделал шаг вперед. ЭТО ударило его мозг почти так же жестоко, как и ее. Он пытался отползти от этого.
   - Но мы выиграем войну! У нас враг за барьером, но мы можем... - он растерянно оглядывался по сторонам. - Какая война! - выкрикнула Кли. - Ох, вы не понимаете! КАКАЯ ВОЙНА!
   Глава 12
   Илло воткнул указатель в грязь. Кто-то спросил:
   - Откуда ты знаешь, что он указывает правильно?
   - А какая разница! - Илло пожал плечами.
   Тил стоял рядом с Торном. Хижины на краю нового лагеря едва виднелись сквозь туман.
   - Хорошо снова быть в лагере, - сказал Торн.
   - Угу. Чувствуешь, что вроде как снова стоишь на земле. Знаешь, я тут долго думал насчет Разведчика.
   - Не ты один, - сказал Торн, показывая на группу солдат вокруг грузовика. - Какова же твоя личная мысль?
   - Зачем...
   - Я могу думать о шести "зачем". Которое из них твое?
   - Зачем он сделал то, что сделал? Зачем он вмазал танком во вражеское гнездо ради нашего спасения?
   - Может, он подумал, что если кто-нибудь не сделает этого, мы все погибнем в пламени.
   - Возможно. Знаешь, я думаю, я понял бы это лучше, если бы весь полк состоял из стражей. Но ведь этого не было.
   Торн засмеялся.
   - Видишь ли, мы все одного биологического типа, одних генов, одной расы. Все гистосенты. Так что, зачем удивляться?
   - А я удивляюсь, - сказал Тил. - Вы, стражи, живете совсем не так, как все остальные из Торомона. Однако, сражаетесь здесь. А как неандертальцы так быстро адаптировались здесь?
   - А ты спрашивал кого-нибудь из них?
   - Спрошу. Но все-таки я не понимаю, "зачем".
   - Кто-то бежал к ним сквозь туман, почти налетел на них, ухватил Тила за плечи и закричал:
   - Мир! Ты слышал? Короновали нового короля, и подписывается мир! Все мы вернемся домой!
   Он бежал от группы солдат, стоявших у дверей бараков. Тил и Торн переглянулись.
   - Вернемся обратно! - ухмыльнулся лесной страж, В они оба обернулись и посмотрели на знак Курла, Позднее их собрали и объявили:
   - ..входит в силу с шести часов сегодняшнего вечера. А до тех пор мы еще в состоянии войны. Мы находимся вблизи вражеского лагеря, так что - не выходить за пределы базы! Вражеская защита может удвоить активность, и каждого, кто выйдет за пределы лагеря, могут счесть виновным в агрессивных действиях. Как только мирный договор будет заключен, мы начнем приготовление к свертыванию базы.
   Люди зашептались, засмеялись, выскочили на поляну. Кто-то сорвал с себя рубашку и размахивал ею в воздухе, кто-то с истерическим смехом повалился на землю, другие бегали вокруг, смеялись, кричали. Тил увидел, что из хижины выходит Лог.
   - В чем дело? - спросил неандерталец. - Что происходит? Почему все кричат?
   - Где ты был? - спросил Тил. - Разве ты не слышал объявления?
   - Я спал, - сказал Лог, протирая глаза.
   - Мир! - вскричал возбужденный Тил. - Подписан мир, Лог! Конец войне! Конец, амба, точка! Видишь, все празднуют и скачут?!
   - Значит, скоро пойдем домой? Это очень хорошо. Очень!
   - Лог, что ты будешь делать, когда вернешься домой? Лог пожал плечами, но потом идея вдруг осветила его широкое лицо и взорвалась словами:
   - Я знаю! Буду учить.
   - Учить своих людей в развалинах?
   - Правильно. Здесь я научился куче вещей, которые и они должны знать. Курл еще раньше учил меня читать и писать.
   - Разведчик? - с удивлением спросил Тил.
   - Да. И я начал учить свою жену и дочку, и других. Теперь, когда я вернусь, мы станем сажать кхарбу там, где местность расчищена, вместо того, чтобы собирать дикие плоды. Будем ухаживать за ней и собирать много плодов. Я разговаривал с одним парнем с ферм, и он сказал мне, как это делать. Я узнал здесь кучу вещей. И если я научу других, всем будет лучше, верно?
   - Конечно.
   - Слушай, - спросил Лог, глядя на пернатого любимца Тила, шлепающего туда-сюда в нескольких футах от них, - тебе позволят взять его с собой?
   - Не знаю. - Ты думаешь, он будет счастлив в Торомоне? Там нет такой грязи.
   - Это верно. Но я хотел бы все-таки взять его. Я его люблю.
   Лог присел на корточки и щелкнул пальцами. Хлопун подошел и влез на его руку. Лог погладил перья и хихикнул.
   - Лучше, если бы у тебя было два хлопуна. Одному ему будет одиноко.
   - В любом случае я хочу сохранить его при себе, пока я здесь. Даже если и не возьму его с собой. Он пошлет мне вроде волны прощания, когда я буду уходить.
   - Как приятно вернуться домой, - сказал Лог. - Недалеко, от места, где я жил, есть гора, а в долине озеро. Какие-то люди пришли туда и начали строить дома, дороги, доки на озере.
   - Неплохо, - сказал Тил, удивляясь, зачем они строили.
   - Озеро на заре очень красиво. Курл однажды ходил со мной туда. Странно он вел себя здесь в армии.
   - Слушай, Лог, ты не посмотришь за животным? Я схожу проверю свои инструменты и посмотрю, все ли готово к отправке. Через полчаса я вернусь.
   - Ладно, я послежу за ним.
   - Спасибо, - сказал Тил и побежал к баракам.
   Когда Тил входил в хижину, кто-то закричал вдали:
   - Эй, вернись!
   И раздалось двойное шлепанье по грязи: крошечными ногами и сапогами неандертальца.
   Это Лог, - подумал Тил. Он гонится за моим... Черт возьми, я забыл сказать ему насчет границы! - И Тил побежал по грязи.
   - Вернись, дурацкая обезьяна, - вернись сюда!
   Он догнал Лога, ушедшего на сорок футов от границы лагеря, схватил его за плечо и повернул. Лог удивился.
   - Он убежал, - и я только...
   - Удирай отсюда, как можно скорее!
   - Но ведь мир!...
   - Он входит в силу только в шесть часов, и враг следит вдвойне. Пошли.
   Они рысью побежали обратно. Первая паника Тила прошла, и он нашел облегчение в дружеской ругани, направленной в спину Лога. - Я удивлялся, зачем Разведчик сломал себе шею ради нас. Может, теперь я понял бы, но черта лысого, я бы тар; поступил. Давай, двигай!
   Лог прибавил ходу, а Тил услышал позади хлопанье, остановился, присел и щелкнул пальцами.
   - Ну, где ты там? Иди сюда, малыш. Получишь хороший уголек, когда вернемся.
   Лог, уже пересекший пограничную линию, обернулся.
   - Ты, кажется, говорил, что надо бежать.
   - Иди сюда, - сказал Тил хлопуну, который открыл четыре пастельных полированных глаза и подмигнул Тилу. - Иди...
   Это были последние слова, сказанные Тилом.
   Лог отмахнулся от грохота и закрыл глаза перед столбом белого огня, поднявшегося там, где только что был Тил.
   - Что, черт побери? - закричали с другого конца поляны.
   Торн подбежал и схватил Лога за плечо.
   - Лог, что случилось?
   - Не знаю.., не знаю... - глаза Лога все еще были закрыты, он качал из стороны в сторону своей большой головой.
   - Черт бы вас взял, - закричал один из офицеров. - Ведь война еще не кончилась! Кто вышел за пределы лагеря? Кто?
   У стены барака Кудряш поднял глаза от своих сложенных ладоней, где танцевала огненная женщина, и нахмурился.
   Глава 13
   - ..ПРОВОЗГЛАШАЕМ тебя королем Литом империи ТОРОМОН.
   Джон, стоявший в первой галерее ниже возвышения трона, следил за советниками, отходящими от светловолосого юноши, ставшего сейчас королем. Здесь присутствовало не более шестидесяти человек. Двенадцать советников, члены королевской семьи, несколько знатных или особо уважаемых государственных особ. Джон был там как гость герцогини Петры. Среди прочих была гротескно-импозантная фигура Рольфа Катама, историка. Король оглядел присутствующих, сел на трон. Раздались аплодисменты.