Страница:
Терп успокоил Лиса:
— Ты же должен знать, что их автономное питание рассчитано на десять часов непрерывной работы в самом жестком режиме. Так что при выключении системы подзарядки где-то не менее пятидесяти процентов сервов сохранят свцю работоспособность в течение достаточно длительного времени: часов пять они, полагаю, поработают на нас как минимум.
Терп объяснил Лису, куда тому нужно двигаться, и они разошлись.
Творцу было несколько проще, поскольку он попадал непосредственно в здание музея, а Лису предстояло пройти четыреста пятьдесят метров по низкому ходу, почти везде пригибаясь, спуститься по колодцу до уровня десятого этажа, после чего снова двинуться по горизонтальному ходу строго направо. Через сто метров, как сказал Терп, снова по вертикальной шахте можно было попасть на уровень первого этажа, и там уже будет понятно, куда двигаться.
— Почему первого? — удивился поначалу Лис объяснениям Терпа. — А, хотя да, понимаю: с помещением в минус-первом этаже отсюда нет сообщения.
Терп объяснил, какие панели в стене возле монитора сервов надо снять, чтобы можно было через вентиляционные колодцы протиснуться в обычный коридор первого этажа. Далее Лису предстояло по открытой местности пробраться к одному из входов в тоннель, где, как он надеялся, укрылась Монра.
В общей сложности Лису требовалось пройти по залам первого этажа этого блока Дворца метров сто — двести и еще метров триста через парк. Шаровики при этом могли встретиться где угодно, и в количестве, о котором Лис мог только догадываться. Но он готов был рисковать, поскольку неизвестность того, что происходит с Монрой, буквально давила на него.
Скоро коридор стал совсем низким, и Лис пополз, продолжая в который раз гадать, кто же может руководить шаровиками. Ни Эльот, ни сама Монра в разговорах ни разу даже не обмолвились о существовании на Земле или где-то еще таинственного «Его», который, по словам Терпа, обладал возможностями, превосходящими возможности Творцов. Эта проблема будоражила Лиса сильнее всего, и у него не возникало сомнения, что личность, о которой говорил Терп, и пресловутый Главный Помощник шаровиков — одно лицо.
Терп считал, что поведение персоны, за которой он пытался следить на Земле, странное и неоднозначное. Понять это Лис пока, естественно, не мог, но вмешательство непонятной и могущественной силы, которой опасается даже Творец, не добавляло уверенности в завтрашнем дне. Правда, судя по словам Терпа, таинственного хозяина Земли нельзя назвать полностью неуязвимым.
Лис помотал головой, передохнул секунд двадцать и пополз дальше. Все равно никаких достоверных теорий сейчас не построить. Он думал, что знает уже достаточно, а оказалось, что не знает почти ничего. В самом деле, знание — это сфера, и чем оно больше, тем больше и площадь соприкосновения с неизвестным.
Лис немного забылся, приподнял голову и стукнулся шлемом о какой-то выступ так, что заныли шейные позвонки. Он выругался и стал чаще подсвечивать себе фонарем.
К его великому удовольствию, высота лаза вскоре позволила ему встать в полный рост и пройти в нормальном положении метров сто, прежде чем потолок прохода вновь «поставил его на колени», и до самой вертикальной шахты Лис уже только полз.
Заглянув в черную глубину сорока этажей, Лис невольно передернул плечами и пожалел, что в помещении пульта у Терпа не было антигравитационных поясов или хотя бы патронов. Эти устройства сделали бы такой спуск просто приятным аттракционом. Сейчас же Лису приходилось действовать, рискуя сорваться почти в двухсотметровую пропасть.
Лис поздравил себя с тем, что на всякий случай снял ремень с искалеченного автомата. Благодаря этому он получил в распоряжение крепкую веревку длиной метра в полтора, имеющую к тому же очень подходящие застежки-карабины на концах.
Колодец не был абсолютно гладким и пустым. Вдоль всей его высоты шли системы подачи энергии — трубы, в которых пролегали разнообразные кабели или что там заменяло Творцам подобные устройства. На каждом этаже эти коммуникации расходились под прямыми углами, так что Лису удалось закрепиться ремнем вокруг одной из таких не очень толстых колонн и начать соскальзывать от пересечения к пересечению.
Темнота существенно затрудняла спуск, поскольку светить фонариком постоянно было неудобно, а требовалось успеть затормозить перед встречей с горизонтальным энерговодом. Приходилось внимательно следить, чтобы не выронить ничего из оружия вниз: это могло привлечь внимание врагов, если те окажутся где-то рядом, да и не так много было у Лиса оружия и боеприпасов, чтобы ими разбрасываться. Особенно он дорожил сейчас «береттой» и обоймами к ней.
Спускаться с сорокового на десятый этаж в полной темноте дело непростое, и в конце концов Лис сбился со счета уровней. Скользя в очередном пролете вдоль трубы-колонны на автоматном ремне, он лихорадочно соображал, какой же этаж будет сейчас — одиннадцатый или уже десятый.
Ведь ошибись он в счете и проскочи нужный этаж, ему пришлось бы подниматься вверх по гладким трубам. Однако спасало то, что, как предупредил Терп, каждый этаж был пронумерован и, посветив фонариком, можно было этот номер прочитать.
Кроме того, он мог признаться сам себе, что ему очень хотелось закончить данный спуск быстрее еще и потому, что он немного устал: ползанье на четвереньках по узким горизонтальным проходам не придавало бодрости, а спуск с сорокового на десятый этаж при средней высоте каждого этажа в четыре с половиной метра требовал изрядного напряжения сил.
Оказалось, что он все-таки ошибся на этаж. Желание прибыть на место быстрее привело к тому, что он опередил счет этажей: ему казалось, что он должен быть уже на десятом, но, затормозив у крестовины пересечения коммуникаций, Лис увидел, что нужный этаж — только следующий. Он чертыхнулся и продолжил спуск.
Отдышавшись на десятом этаже, проход на котором был, к счастью, почему-то повыше, чем на сороковом, Лис прошел, только слегка согнувшись, нужные сто метров и оказался у второй вертикальной шахты, по которой, согласно разъяснениям Терла, он должен достигнуть уровня поверхности, то есть первого этажа в соответствующем блоке Дворца.
Пока все шло, как, и было задумано. Лис не слышал никаких звуков и надеялся, что никто не слышит его передвижения по коммуникационным каналам.
Он посветил фонариком в темноту десятиэтажного колодца (после преодоленной пропасти в тридцать этажей это уже не казалось очень сложной задачей), проверил состояние ремня от автомата и начал последний, как он надеялся, спуск.
Оказавшись на первом этаже, Лис с удовлетворением убедился, что и тут все тихо и спокойно. Он взглянул в шахту, которая здесь уходила еще на десятки этажей вниз, в недра каменного монолита, на котором стоял весь комплекс дворцового парка, и пополз в указанном Творцом направлении по проходу, который в этом месте опять, как назло, был очень низким.
Примерно через двадцать метров, как и говорил Терп, Лис увидел бездействовавший монитор, служивший для контроля сервов. «Кто только должен был тут лазить и контролировать их?» — подумал он.
Рядом находилась панель вентиляционного короба, закрепленная на совершенно обычных даже для землянина второй половины двадцатого века фиксаторах-защелках. Лис еще в первый год своего пребывания во Дворце заметил, что там, где можно спокойно обойтись без сверхсложных устройств, Творцы пользовались самыми простыми механизмами.
Лис снял панель и залез в короб, который для движения был даже удобнее, чем коммуникационные проходы для сервов, поскольку не имел никаких выступов. По коробу можно было спокойно ползти, ни за что не задевая, так как ширина и высота его были одинаковы и составляли около метра.
Через определенные промежутки в коробе попадались зарешеченные отверстия, выходившие в какое-либо помещение. Свет нигде так и не горел, это было видно сквозь решетки.
Следуя инструкциям Терпа, примерно через тридцать метров на развилке колодца Лис повернул направо. Еще метров сорок — и короб снова разветвился. Здесь тоже нужно было двигаться вправо, что Лис и сделал. Однако неожиданное обстоятельство заставило его отступить от указаний Творца: в левом ответвлении метрах в двадцати от развилки через решетку в полу пробивался свет.
Если бы не полная темнота везде, Лис, возможно, и не обратил бы внимания на освещенную решетку в полу короба. По направлению света было ясно, что он идет из помещения, расположенного ниже уровня поверхности, то есть в минус-первом этаже. Стараясь не шуметь. Лис повернул налево. Материал короба был такой, что не усиливал посторонние звуки и не громыхал.
Лис осторожно заглянул в просветы решетки, и его взору открылась любопытная картина. В помещении, которое, видимо, служило промежуточным постом контроля технического состояния сервов и автономного ремонта, на полу лежали шаровики — шесть особей, облаченных в доспехи с полной боевой экипировкой. О том, что это шаровики, говорили знакомые устройства, укрепленные у всех на поясах. Шаровики лежали неподвижно и, казалось, были погружены в глубокий сон, что было удивительно, если учесть ситуацию.
Еще более удивительным для Лиса оказалось то, что с одной стороны лежащих тел стоял человек в таких же противолучевых доспехах. О том, что это человек или, во всяком случае, не шаровик, Лис подумал сразу, поскольку у него не было шара, служившего своего рода опознавательным знаком. На голове человека был шлем, подобный тому, что был на Лисе и на лежавших шаровиках. Отличался шлем иной формой лицевого щитка, который сейчас был опущен, так что Лис не мог рассмотреть лица.
Неизвестный стоял, склонившись над небольшим прибором размером с раскрытую книгу стандартного формата, висевшим у него на груди, и водил пальцем по верхней панели. В свободной руке человек держал тонкий полуметровый стержень, направленный на одного из шаровиков на полу. Понять, что человек делает,, Лис не мог. Он стал внимательно смотреть.
Так прошло с полминуты. Неожиданно тело шаровика дернулось, он шевельнул руками и ногами, двинул головой и начал подниматься. При этом человек водил стрежнем, описывая круги над начавшей двигаться фигурой.
Шаровик сел, глаза его оставались по-прежнему закрытыми. Человек сделал что-то на своем приборе, еще раз махнул стержнем перед носом шаровика, и тело того неестественно медленно опустилось в исходное положение.
Человек вложил стержень в гнездо сбоку прибора и снял шлем, отдуваясь, как будто работа, которую он выполнял, отнимала много сил. Лис попытался рассмотреть его лицо, но неизвестный повернулся и вышел из поля зрения, которое ограничивалось решеткой. Лис даже прижал лицо к круглым прутьям, но ничего не увидел.
Лис осторожно вытащил из кобуры пистолет и один из двух имевшихся у него ручных лучеметов, продолжая внимательно следить за тем, что происходило внизу.
Неизвестный вернулся, отхлебывая из сосуда, мало отличающегося от обычной поллитровой бутылки, прополоскал рот и сплюнул на ближайшего шаровика. Это действие еще более усилило недоумение Лиса.
Поставив флягу на корпус какого-то большого аппарата, расположенного рядом, человек снова взялся за свой прибор. Манипулируя стержнем, он начал переходить от шаровика к шаровику, тыкать каждого концом стержня в лоб. При этом тела шаровиков охватывала резкая короткая дрожь.
Неизвестный издал довольный возглас, снял с пояса одного из шаровиков шар и начал возиться с ним. Лис уже в общих чертах представлял себе процедуру обращения с шаром и понял, что неизвестный готовит шар к применению по назначению, то есть чтобы переписать что-то из шара в мозг тела или наоборот.
Человек выпустил из шара стержни-усы и приложил устройство к голове первого шаровика, после чего перешел к следующему. Он повторил эту процедуру еще пять раз и вновь потянулся к своей фляжке. Вставая, он тряхнул головой, отведя ее назад, и взглянул вверх, чуть не встретившись глазами с Лисом.
Если бы на месте Лиса была женщина, то она, как часто бывает в низкопробных триллерах в подобной ситуации, издала бы крик удивления, смешанного со страхом. Лис узнал этого человека. Стоявшая сейчас внизу личность была не кем иным, как псевдолатышом Ингваром Яновичем, посетившим квартиру скромного молодого инженера Богдана Домрачева пятнадцать лет назад на Земле и перевернувшим всю его жизнь.
Но Лис не издал ни звука. Он все-таки был мужчиной, за плечами которого лежали пятнадцать лет жизни, полной смертельных схваток и опасностей. И он моментально понял: кто бы там ни был этот человек или нечеловек, ждать от него хорошего нельзя, в любом случае это враг.
Вполне возможно, что все их нынешние проблемы вызваны именно этим субъектом. А уж если он узнает в Лисе того, кто заставил его вдохнуть струю дихлофоса и выбить головой стекло в польской корпусной мебели, то обязательно захочет свести с ним счеты. Поэтому, несмотря на свои принципы, которые часто мешали ему убивать в случаях, когда ему не угрожали непосредственно, Лис поднял «беретту», тихо сдвинул предохранитель и прицелился в стоявшего внизу Ингвара Яновича, которого он продолжал звать так, хотя понимал, что имя это никак не может быть настоящим.
ГЛАВА 32
— Ты же должен знать, что их автономное питание рассчитано на десять часов непрерывной работы в самом жестком режиме. Так что при выключении системы подзарядки где-то не менее пятидесяти процентов сервов сохранят свцю работоспособность в течение достаточно длительного времени: часов пять они, полагаю, поработают на нас как минимум.
Терп объяснил Лису, куда тому нужно двигаться, и они разошлись.
Творцу было несколько проще, поскольку он попадал непосредственно в здание музея, а Лису предстояло пройти четыреста пятьдесят метров по низкому ходу, почти везде пригибаясь, спуститься по колодцу до уровня десятого этажа, после чего снова двинуться по горизонтальному ходу строго направо. Через сто метров, как сказал Терп, снова по вертикальной шахте можно было попасть на уровень первого этажа, и там уже будет понятно, куда двигаться.
— Почему первого? — удивился поначалу Лис объяснениям Терпа. — А, хотя да, понимаю: с помещением в минус-первом этаже отсюда нет сообщения.
Терп объяснил, какие панели в стене возле монитора сервов надо снять, чтобы можно было через вентиляционные колодцы протиснуться в обычный коридор первого этажа. Далее Лису предстояло по открытой местности пробраться к одному из входов в тоннель, где, как он надеялся, укрылась Монра.
В общей сложности Лису требовалось пройти по залам первого этажа этого блока Дворца метров сто — двести и еще метров триста через парк. Шаровики при этом могли встретиться где угодно, и в количестве, о котором Лис мог только догадываться. Но он готов был рисковать, поскольку неизвестность того, что происходит с Монрой, буквально давила на него.
Скоро коридор стал совсем низким, и Лис пополз, продолжая в который раз гадать, кто же может руководить шаровиками. Ни Эльот, ни сама Монра в разговорах ни разу даже не обмолвились о существовании на Земле или где-то еще таинственного «Его», который, по словам Терпа, обладал возможностями, превосходящими возможности Творцов. Эта проблема будоражила Лиса сильнее всего, и у него не возникало сомнения, что личность, о которой говорил Терп, и пресловутый Главный Помощник шаровиков — одно лицо.
Терп считал, что поведение персоны, за которой он пытался следить на Земле, странное и неоднозначное. Понять это Лис пока, естественно, не мог, но вмешательство непонятной и могущественной силы, которой опасается даже Творец, не добавляло уверенности в завтрашнем дне. Правда, судя по словам Терпа, таинственного хозяина Земли нельзя назвать полностью неуязвимым.
Лис помотал головой, передохнул секунд двадцать и пополз дальше. Все равно никаких достоверных теорий сейчас не построить. Он думал, что знает уже достаточно, а оказалось, что не знает почти ничего. В самом деле, знание — это сфера, и чем оно больше, тем больше и площадь соприкосновения с неизвестным.
Лис немного забылся, приподнял голову и стукнулся шлемом о какой-то выступ так, что заныли шейные позвонки. Он выругался и стал чаще подсвечивать себе фонарем.
К его великому удовольствию, высота лаза вскоре позволила ему встать в полный рост и пройти в нормальном положении метров сто, прежде чем потолок прохода вновь «поставил его на колени», и до самой вертикальной шахты Лис уже только полз.
Заглянув в черную глубину сорока этажей, Лис невольно передернул плечами и пожалел, что в помещении пульта у Терпа не было антигравитационных поясов или хотя бы патронов. Эти устройства сделали бы такой спуск просто приятным аттракционом. Сейчас же Лису приходилось действовать, рискуя сорваться почти в двухсотметровую пропасть.
Лис поздравил себя с тем, что на всякий случай снял ремень с искалеченного автомата. Благодаря этому он получил в распоряжение крепкую веревку длиной метра в полтора, имеющую к тому же очень подходящие застежки-карабины на концах.
Колодец не был абсолютно гладким и пустым. Вдоль всей его высоты шли системы подачи энергии — трубы, в которых пролегали разнообразные кабели или что там заменяло Творцам подобные устройства. На каждом этаже эти коммуникации расходились под прямыми углами, так что Лису удалось закрепиться ремнем вокруг одной из таких не очень толстых колонн и начать соскальзывать от пересечения к пересечению.
Темнота существенно затрудняла спуск, поскольку светить фонариком постоянно было неудобно, а требовалось успеть затормозить перед встречей с горизонтальным энерговодом. Приходилось внимательно следить, чтобы не выронить ничего из оружия вниз: это могло привлечь внимание врагов, если те окажутся где-то рядом, да и не так много было у Лиса оружия и боеприпасов, чтобы ими разбрасываться. Особенно он дорожил сейчас «береттой» и обоймами к ней.
Спускаться с сорокового на десятый этаж в полной темноте дело непростое, и в конце концов Лис сбился со счета уровней. Скользя в очередном пролете вдоль трубы-колонны на автоматном ремне, он лихорадочно соображал, какой же этаж будет сейчас — одиннадцатый или уже десятый.
Ведь ошибись он в счете и проскочи нужный этаж, ему пришлось бы подниматься вверх по гладким трубам. Однако спасало то, что, как предупредил Терп, каждый этаж был пронумерован и, посветив фонариком, можно было этот номер прочитать.
Кроме того, он мог признаться сам себе, что ему очень хотелось закончить данный спуск быстрее еще и потому, что он немного устал: ползанье на четвереньках по узким горизонтальным проходам не придавало бодрости, а спуск с сорокового на десятый этаж при средней высоте каждого этажа в четыре с половиной метра требовал изрядного напряжения сил.
Оказалось, что он все-таки ошибся на этаж. Желание прибыть на место быстрее привело к тому, что он опередил счет этажей: ему казалось, что он должен быть уже на десятом, но, затормозив у крестовины пересечения коммуникаций, Лис увидел, что нужный этаж — только следующий. Он чертыхнулся и продолжил спуск.
Отдышавшись на десятом этаже, проход на котором был, к счастью, почему-то повыше, чем на сороковом, Лис прошел, только слегка согнувшись, нужные сто метров и оказался у второй вертикальной шахты, по которой, согласно разъяснениям Терла, он должен достигнуть уровня поверхности, то есть первого этажа в соответствующем блоке Дворца.
Пока все шло, как, и было задумано. Лис не слышал никаких звуков и надеялся, что никто не слышит его передвижения по коммуникационным каналам.
Он посветил фонариком в темноту десятиэтажного колодца (после преодоленной пропасти в тридцать этажей это уже не казалось очень сложной задачей), проверил состояние ремня от автомата и начал последний, как он надеялся, спуск.
Оказавшись на первом этаже, Лис с удовлетворением убедился, что и тут все тихо и спокойно. Он взглянул в шахту, которая здесь уходила еще на десятки этажей вниз, в недра каменного монолита, на котором стоял весь комплекс дворцового парка, и пополз в указанном Творцом направлении по проходу, который в этом месте опять, как назло, был очень низким.
Примерно через двадцать метров, как и говорил Терп, Лис увидел бездействовавший монитор, служивший для контроля сервов. «Кто только должен был тут лазить и контролировать их?» — подумал он.
Рядом находилась панель вентиляционного короба, закрепленная на совершенно обычных даже для землянина второй половины двадцатого века фиксаторах-защелках. Лис еще в первый год своего пребывания во Дворце заметил, что там, где можно спокойно обойтись без сверхсложных устройств, Творцы пользовались самыми простыми механизмами.
Лис снял панель и залез в короб, который для движения был даже удобнее, чем коммуникационные проходы для сервов, поскольку не имел никаких выступов. По коробу можно было спокойно ползти, ни за что не задевая, так как ширина и высота его были одинаковы и составляли около метра.
Через определенные промежутки в коробе попадались зарешеченные отверстия, выходившие в какое-либо помещение. Свет нигде так и не горел, это было видно сквозь решетки.
Следуя инструкциям Терпа, примерно через тридцать метров на развилке колодца Лис повернул направо. Еще метров сорок — и короб снова разветвился. Здесь тоже нужно было двигаться вправо, что Лис и сделал. Однако неожиданное обстоятельство заставило его отступить от указаний Творца: в левом ответвлении метрах в двадцати от развилки через решетку в полу пробивался свет.
Если бы не полная темнота везде, Лис, возможно, и не обратил бы внимания на освещенную решетку в полу короба. По направлению света было ясно, что он идет из помещения, расположенного ниже уровня поверхности, то есть в минус-первом этаже. Стараясь не шуметь. Лис повернул налево. Материал короба был такой, что не усиливал посторонние звуки и не громыхал.
Лис осторожно заглянул в просветы решетки, и его взору открылась любопытная картина. В помещении, которое, видимо, служило промежуточным постом контроля технического состояния сервов и автономного ремонта, на полу лежали шаровики — шесть особей, облаченных в доспехи с полной боевой экипировкой. О том, что это шаровики, говорили знакомые устройства, укрепленные у всех на поясах. Шаровики лежали неподвижно и, казалось, были погружены в глубокий сон, что было удивительно, если учесть ситуацию.
Еще более удивительным для Лиса оказалось то, что с одной стороны лежащих тел стоял человек в таких же противолучевых доспехах. О том, что это человек или, во всяком случае, не шаровик, Лис подумал сразу, поскольку у него не было шара, служившего своего рода опознавательным знаком. На голове человека был шлем, подобный тому, что был на Лисе и на лежавших шаровиках. Отличался шлем иной формой лицевого щитка, который сейчас был опущен, так что Лис не мог рассмотреть лица.
Неизвестный стоял, склонившись над небольшим прибором размером с раскрытую книгу стандартного формата, висевшим у него на груди, и водил пальцем по верхней панели. В свободной руке человек держал тонкий полуметровый стержень, направленный на одного из шаровиков на полу. Понять, что человек делает,, Лис не мог. Он стал внимательно смотреть.
Так прошло с полминуты. Неожиданно тело шаровика дернулось, он шевельнул руками и ногами, двинул головой и начал подниматься. При этом человек водил стрежнем, описывая круги над начавшей двигаться фигурой.
Шаровик сел, глаза его оставались по-прежнему закрытыми. Человек сделал что-то на своем приборе, еще раз махнул стержнем перед носом шаровика, и тело того неестественно медленно опустилось в исходное положение.
Человек вложил стержень в гнездо сбоку прибора и снял шлем, отдуваясь, как будто работа, которую он выполнял, отнимала много сил. Лис попытался рассмотреть его лицо, но неизвестный повернулся и вышел из поля зрения, которое ограничивалось решеткой. Лис даже прижал лицо к круглым прутьям, но ничего не увидел.
Лис осторожно вытащил из кобуры пистолет и один из двух имевшихся у него ручных лучеметов, продолжая внимательно следить за тем, что происходило внизу.
Неизвестный вернулся, отхлебывая из сосуда, мало отличающегося от обычной поллитровой бутылки, прополоскал рот и сплюнул на ближайшего шаровика. Это действие еще более усилило недоумение Лиса.
Поставив флягу на корпус какого-то большого аппарата, расположенного рядом, человек снова взялся за свой прибор. Манипулируя стержнем, он начал переходить от шаровика к шаровику, тыкать каждого концом стержня в лоб. При этом тела шаровиков охватывала резкая короткая дрожь.
Неизвестный издал довольный возглас, снял с пояса одного из шаровиков шар и начал возиться с ним. Лис уже в общих чертах представлял себе процедуру обращения с шаром и понял, что неизвестный готовит шар к применению по назначению, то есть чтобы переписать что-то из шара в мозг тела или наоборот.
Человек выпустил из шара стержни-усы и приложил устройство к голове первого шаровика, после чего перешел к следующему. Он повторил эту процедуру еще пять раз и вновь потянулся к своей фляжке. Вставая, он тряхнул головой, отведя ее назад, и взглянул вверх, чуть не встретившись глазами с Лисом.
Если бы на месте Лиса была женщина, то она, как часто бывает в низкопробных триллерах в подобной ситуации, издала бы крик удивления, смешанного со страхом. Лис узнал этого человека. Стоявшая сейчас внизу личность была не кем иным, как псевдолатышом Ингваром Яновичем, посетившим квартиру скромного молодого инженера Богдана Домрачева пятнадцать лет назад на Земле и перевернувшим всю его жизнь.
Но Лис не издал ни звука. Он все-таки был мужчиной, за плечами которого лежали пятнадцать лет жизни, полной смертельных схваток и опасностей. И он моментально понял: кто бы там ни был этот человек или нечеловек, ждать от него хорошего нельзя, в любом случае это враг.
Вполне возможно, что все их нынешние проблемы вызваны именно этим субъектом. А уж если он узнает в Лисе того, кто заставил его вдохнуть струю дихлофоса и выбить головой стекло в польской корпусной мебели, то обязательно захочет свести с ним счеты. Поэтому, несмотря на свои принципы, которые часто мешали ему убивать в случаях, когда ему не угрожали непосредственно, Лис поднял «беретту», тихо сдвинул предохранитель и прицелился в стоявшего внизу Ингвара Яновича, которого он продолжал звать так, хотя понимал, что имя это никак не может быть настоящим.
ГЛАВА 32
Ловя в прорези прицела голову Ингвара Яновича, Лис все-таки подумал, что это смахивает на убийство из-за угла. «Идиот! — сказал ему так называемый внутренний голос, — Этот тип в свое время там, на Земле, хотел тебя хладнокровно пытать, и пытал бы, а затем прикончил не моргнув глазом. Поэтому сейчас ты прав как никогда! Стреляй!»
Лис прекрасно понимал это, но все-таки чувствовал дискомфорт оттого, что собрался стрелять в ничего не подозревающего человека. Вздохнув, он помедлил буквально один миг и выстрелил.
И в то же мгновение вспомнил назидание, часто слышанное им от своего деда: «Подумал — сделай, и сделай поскорее!» Уже позже он как-то прочитал почти то же самое в афоризмах мыслителей Древнего Египта.
И после выстрела Лис в который раз убедился, как же прав был дед, а до него современники фараонов.
Если бы Лис выстрелил долей секунды раньше, он свалил бы псевдолатыша первой же пулей. Краткое замешательство привело к тому, что как раз в момент выстрела Ингвар Янович чуть привстал, поворачиваясь, и пуля угодила в прибор, висевший у него на груди. Верхняя панель разлетелась брызгами, а сам Ингвар Янович от удара и неожиданности покатился по полу, довольно ловко кувыркнувшись через голову.
Однако он не выскочил из сектора обстрела, и Лис, теперь уже не раздумывая, прицелился снова. Но надо было отдать должное реакции Ингвара Яновича: он оценил обстановку и точно определил, откуда был произведен выстрел. Поднимаясь на колено, «латыш» сорвал с бедра то, что сначала Лис принял за обычный ручной лучемет.
Но это был не лучемет, и Лис тоже почти мгновенно сориентировался. Лис успел сообразить, что оружие Ингвара Яновича не было простым ручным лучеметом: для этого оно имело слишком толстый и длинный ствол. Оружие ужасно не понравилось Лису, так как он тут же понял, что никогда не видел ничего подобного.
Лис моментально, насколько это было возможно в условиях довольно узкого лаза, откатился от решетки. Секундой позже часть вентиляционного короба в месте, где он только что лежал, исчезла во вспышке света. Глаза Лиса спасло только то, что в сам момент пика излучения его голова оказалась повернутой в противоположную сторону. Тем не менее сила света была такова, что, будучи отраженным от стенок вентиляционного канала, он ослепил его на несколько секунд. Вообще, не будь на Лисе доспехов, ему пришлось бы несладко.
По проходу рванула струя воздуха, но не в сторону Лиса, что также умерило жар, а к эпицентру вспышки, и он догадался, что выстрелили из аннигилятора. Во время своего пребывания во Дворце Лис никогда не видел такого оружия, но в информационных файлах Главного Компьютера он находил упоминания о нем.
Устройство это, во всяком случае в ручном исполнении, походило на однозарядное ружье. Оно выбрасывало пучок антипротонов и после выстрела требовало перезарядки примерно как берданка: нужно было вложить новый питающий элемент, даже по форме напоминавший охотничий патрон крупного калибра.
Лучемет, который Лис положил рядом с решеткой, исчез, естественно, как и часть вентиляционного короба со стеной, но «беретта», к счастью, осталась в руке.
Еще не очень хорошо соображая, но инстинктивно чувствуя, что вот-вот и Ингвар Янович перезарядит свое сокрушительное оружие, Лис бросился к рваному отверстию, с краев которого дышало жаром и еще капал расплавленный металл. Плохо видя ослепленными глазами, он открыл огонь из пистолета примерно в то место, где должен был стоять выстреливший антиматерией псевдолатыш.
Расчет оказался верным, что в этот раз и спасло Лиса. Ингвар Янович, тоже весьма ощутимо ослепленный взрывом, поскольку данным оружием вряд ли следовало пользоваться в таком замкнутом пространстве, не успел перезарядить аннигилятор.
Сквозь слезы, застилавшие глаза, цветные круги и точки, танцевавшие, казалось, прямо под выпуклостью роговицы, Лис смутно видел фигуру, стоявшую на одном колене и лихорадочно достававшую что-то из клапана доспехов.
Пули из «беретты» взрыли пол вокруг Ингвара Яновича. Если бы стрелок не был ослеплен, псевдолатыша нашпиговало бы свинцом. В магазине пистолета оставалось еще десять патронов, но попал Лис только один раз.
Правая рука Ингвара Яновича дернулась под ударом пули, аннигилятор упал и отлетел куда-то в сторону. Плохо видя, Лис продолжал стрелять, стараясь поразить своего давнего и малоприятного знакомого.
Человек побежал, виляя из стороны в сторону, выскочил через дверь в ближнем конце помещения, в которую ударила последняя пуля, и был таков. Кожух ствола клацнул, отскакивая назад: обойма опустела.
Лис, морщась от едких слез, быстро перезарядил пистолет и спрыгнул вниз с высоты почти пяти метров. Продолжая держать дверь под прицелом, он поморгал, чтобы привыкнуть к нормальному свету.
Казалось, в глаза сыпанули песком. Воздействие вспышки усугублялось тем, что Лис перед этим довольно долгое время провел при слабой освещенности, почти в темноте.
Насколько Лис помнил из институтского курса физики, при аннигиляции выделяются только кванты света — фотоны, так что он не должен был получить дозы радиации, но полной уверенности в процессе выделения частиц при взаимодействии вещества и антивещества у него, разумеется, не было. Однако сейчас это заботило Лиса далеко не в первую очередь. Если он сумеет добраться до медицинского корпуса Дворца, то и восстановит, возможно, поврежденную сетчатку, и снимет любые последствия радиации, если таковая тут имелась.
Главным в данную минуту было то, что, похоже, к проблеме шаровиков присоединилась проблема еще чрезвычайно сильного противника. Ингвар Янович, сумевший как-то выбраться с Земли, обладал, судя по всему, большой мощью, так как стрелял из оружия, которого не было даже во владениях Терпа. То, что Ингвар Янович никогда не станет союзником, сомнений у Лиса не вызывало.
Лис также не рассчитывал, что псевдолатыш сбежал навсегда. Даже если он сейчас как-то и покинет Дворец, то, несомненно, вернется и доставит массу неприятностей. Интересно, каким путем он попал сюда: через те же точки перехода, которыми пользовался Терп, или же у него имелись свои способы проникновения сквозь стены, разделявшие миры? И не является ли он тем самым таинственным «Некто», которого имел в виду Терп? В любом случ'ае, Лис не сомневался, он даст о себе знать. Ведь недаром же объявился сейчас в мире Терпа и неспроста делал что-то с телами шаровиков.
Тогда, пятнадцать лет назад, Ингвар Янович был готов на все, лишь бы заполучить полукруг, случайно найденный Лисом. Значит, в тот момент он не имел иных возможностей выбраться из мира Земли. Как узнал Лис много позже, два полукруга, соединяясь, служили точкой перехода, своего рода дверью между мирами. Но это был только один из вариантов таких переходов сквозь пространства.
Лис отвел напряженный взгляд от двери, за которой скрылся Ингвар Янович, и посмотрел на лежавшие на полу тела. Фигуры неподвижно вытянулись, как в строю. Из-под двух крайних вытекали красные ручейки: в них попали пули, предназначавшиеся псевдолатышу.
Лис усмехнулся: так или иначе, а двоих шаровиков он вывел из игры. Но и Ингвара Яновича он, похоже, достал: на полу были отчетливо видны капли крови, указывавшие направление бегства.
Лис осторожно подошел к двери, стараясь стоять не в проеме на линии огня, и заблокировал открывающее устройство. Открывать дверь и выглядывать в темное соседнее помещение, оставаясь хорошей мишенью на фоне светлой комнаты, Лис не стал. Кроме того, он пока еще и не очень хорошо слышал, так как уши заложило от грохота выстрелов в замкнутом пространстве короба.
Осмотрев поле боя, Лис нашел источник непонятного света. Им оказался диск диаметром сантиметров десять и толщиной примерно три сантиметра, который Ингвар Янович прикрепил к стене на высоте своего роста. Диск имел углубление в середине, нажатие на которое включало или выключало испускаемый им свет. Такого устройства Лис ранее также не видел. Нельзя было даже сказать, что диск является источником света: казалось, что начинает светиться сам воздух в комнате.
Взгляд Лиса упал на оброненный аннигилятор с открытым отсеком для нового заряда. Цилиндр размером с патрон двенадцатого калибра валялся рядом.
Осмотрев оружие, Лис без труда разобрался в его устройстве и зарядил аннигилятор. Теперь он обзавелся средством, способным нанести хоть и один, но сокрушительный удар.
Он вновь попробовал вызвать Монру по рации, но ответа не получил. Терпа он пока вызывать не стал из соображений конспирации.
Затем с помощью второго лучемета Лис вывел из строя все шары, произвел контрольные выстрелы в голову каждому шаровику и выключил светящийся диск. В наступившей темноте он надвинул на лицо щиток шлема, включил функцию ночного видения, подошел к двери и резким ударом ноги распахнул ее, отпрыгнув в сторону. Выждав несколько секунд, Лис проскочил через дверной проем и бросился на пол. Несмотря на свое желание как можно скорее отыскать Монру, он не мог не попытаться проследить, куда же скрылся Ингвар Янович. В помещении, располагавшемся за дверью, царила темнота. С помощью устройства ночного видения Лис различал уходящий влево и вправо коридор и попытался сориентироваться. Получалось, что для того, чтобы выбраться из здания, ему следовало идти направо. Однако капли крови, которые яркими пятнами выделялись на полу коридора, вели налево. Самого Ингвара Яновича нигде не было видно.
Справа донесся легкий шорох, и Лис вскинул пистолет, изготовившись к стрельбе. Однако это оказались два серва, которые прошмыгнули мимо Лиса в комнату, где разыгралось сражение. Лис догадался, что сервы, очевидно, приняли сигнал нарушения систем Дворца и, повинуясь заложенной программе, поспешили на восстановление повреждений.
Слева, метров через двадцать, коридор поворачивал. Лис осторожно подобрался к изгибу стены, готовый выстрелить в любую мишень, появившуюся из-за угла, и лег на пол. Заглянув за угол, Лис не увидел ничего и никого: до следующего изгиба метров на сорок коридор был совершенно пуст.
Лис осмотрел следы крови на полу. В приборе ночного видения цепочка капель, фосфоресцируя, шла вдоль одной из стен и скрывалась за углом.
Лис задумался. Не может ли Ингвар Янович устроить ему засаду? В конце концов Лис решил, что это маловероятно. То, что псевдолатыш бежал, доказывало, что у него или не было оружия, или он, поняв по своему ранению, что пули пробивают доспехи, не горел желанием испытывать судьбу, хотя ранение, очевидно, не было очень серьезным, иначе бы вряд ли Ингвар Янович смог исчезнуть так быстро.
Лис осторожно двинулся по следу. Осматривая все закоулки коридора, он был готов открыть огонь, если противник притаился за какой-нибудь статуей или декоративной вазой, которыми, как правило, было украшено большинство помещений Дворца. Кровь блестящими пятнами выделялась на гладком и в то же время пружинящем, как плотный ковер, покрытии пола.
Неожиданно цепочка капель резко свернула в сторону. Следы вели в овальную нишу в стене коридора, имевшую в глубину чуть больше метра. В центре ниши находился круглый постамент, на котором стояла статуя, изображавшая мальчика с рогом, в который он дул, сидя верхом на неком подобии дельфина.
Сейчас статуя валялась на полу рядом с постаментом. Капли крови вели прямо на постамент и там обрывались.
Догадаться было несложно. Постамент представлял собой скрытую точку перехода, которая могла активироваться кодовым словом, перкуссионным воздействием или как-то иначе. Возможно, точка перехода была «одноразовая».
Лис не представлял, куда может вести этот переход. Вполне вероятно, что на другой стороне ждала засада, ловушка или еще какие-нибудь неприятности. И хотя Лис уже понял, что сюрпризы, связанные с его давним и малоприятным знакомым, вряд ли останутся без продолжения, ускорять события ему сейчас не хотелось.
Вообще-то получалась очень любопытная картина. Некая личность, именуемая условно Ингваром Яновичем; знала о наличии во Дворце по крайней мере одной точки перехода, о которой не знал Лис. Лис понимал, что знает во Дворце не все и не обо всем, но откуда Ингвар Янович вообще что-то тут знает? Очевидно, между всем имеется связь. Неужели появление Ингвара Яновича как-то связано с появлением Терпа? Не могут ли они действовать заодно?
Лис прекрасно понимал это, но все-таки чувствовал дискомфорт оттого, что собрался стрелять в ничего не подозревающего человека. Вздохнув, он помедлил буквально один миг и выстрелил.
И в то же мгновение вспомнил назидание, часто слышанное им от своего деда: «Подумал — сделай, и сделай поскорее!» Уже позже он как-то прочитал почти то же самое в афоризмах мыслителей Древнего Египта.
И после выстрела Лис в который раз убедился, как же прав был дед, а до него современники фараонов.
Если бы Лис выстрелил долей секунды раньше, он свалил бы псевдолатыша первой же пулей. Краткое замешательство привело к тому, что как раз в момент выстрела Ингвар Янович чуть привстал, поворачиваясь, и пуля угодила в прибор, висевший у него на груди. Верхняя панель разлетелась брызгами, а сам Ингвар Янович от удара и неожиданности покатился по полу, довольно ловко кувыркнувшись через голову.
Однако он не выскочил из сектора обстрела, и Лис, теперь уже не раздумывая, прицелился снова. Но надо было отдать должное реакции Ингвара Яновича: он оценил обстановку и точно определил, откуда был произведен выстрел. Поднимаясь на колено, «латыш» сорвал с бедра то, что сначала Лис принял за обычный ручной лучемет.
Но это был не лучемет, и Лис тоже почти мгновенно сориентировался. Лис успел сообразить, что оружие Ингвара Яновича не было простым ручным лучеметом: для этого оно имело слишком толстый и длинный ствол. Оружие ужасно не понравилось Лису, так как он тут же понял, что никогда не видел ничего подобного.
Лис моментально, насколько это было возможно в условиях довольно узкого лаза, откатился от решетки. Секундой позже часть вентиляционного короба в месте, где он только что лежал, исчезла во вспышке света. Глаза Лиса спасло только то, что в сам момент пика излучения его голова оказалась повернутой в противоположную сторону. Тем не менее сила света была такова, что, будучи отраженным от стенок вентиляционного канала, он ослепил его на несколько секунд. Вообще, не будь на Лисе доспехов, ему пришлось бы несладко.
По проходу рванула струя воздуха, но не в сторону Лиса, что также умерило жар, а к эпицентру вспышки, и он догадался, что выстрелили из аннигилятора. Во время своего пребывания во Дворце Лис никогда не видел такого оружия, но в информационных файлах Главного Компьютера он находил упоминания о нем.
Устройство это, во всяком случае в ручном исполнении, походило на однозарядное ружье. Оно выбрасывало пучок антипротонов и после выстрела требовало перезарядки примерно как берданка: нужно было вложить новый питающий элемент, даже по форме напоминавший охотничий патрон крупного калибра.
Лучемет, который Лис положил рядом с решеткой, исчез, естественно, как и часть вентиляционного короба со стеной, но «беретта», к счастью, осталась в руке.
Еще не очень хорошо соображая, но инстинктивно чувствуя, что вот-вот и Ингвар Янович перезарядит свое сокрушительное оружие, Лис бросился к рваному отверстию, с краев которого дышало жаром и еще капал расплавленный металл. Плохо видя ослепленными глазами, он открыл огонь из пистолета примерно в то место, где должен был стоять выстреливший антиматерией псевдолатыш.
Расчет оказался верным, что в этот раз и спасло Лиса. Ингвар Янович, тоже весьма ощутимо ослепленный взрывом, поскольку данным оружием вряд ли следовало пользоваться в таком замкнутом пространстве, не успел перезарядить аннигилятор.
Сквозь слезы, застилавшие глаза, цветные круги и точки, танцевавшие, казалось, прямо под выпуклостью роговицы, Лис смутно видел фигуру, стоявшую на одном колене и лихорадочно достававшую что-то из клапана доспехов.
Пули из «беретты» взрыли пол вокруг Ингвара Яновича. Если бы стрелок не был ослеплен, псевдолатыша нашпиговало бы свинцом. В магазине пистолета оставалось еще десять патронов, но попал Лис только один раз.
Правая рука Ингвара Яновича дернулась под ударом пули, аннигилятор упал и отлетел куда-то в сторону. Плохо видя, Лис продолжал стрелять, стараясь поразить своего давнего и малоприятного знакомого.
Человек побежал, виляя из стороны в сторону, выскочил через дверь в ближнем конце помещения, в которую ударила последняя пуля, и был таков. Кожух ствола клацнул, отскакивая назад: обойма опустела.
Лис, морщась от едких слез, быстро перезарядил пистолет и спрыгнул вниз с высоты почти пяти метров. Продолжая держать дверь под прицелом, он поморгал, чтобы привыкнуть к нормальному свету.
Казалось, в глаза сыпанули песком. Воздействие вспышки усугублялось тем, что Лис перед этим довольно долгое время провел при слабой освещенности, почти в темноте.
Насколько Лис помнил из институтского курса физики, при аннигиляции выделяются только кванты света — фотоны, так что он не должен был получить дозы радиации, но полной уверенности в процессе выделения частиц при взаимодействии вещества и антивещества у него, разумеется, не было. Однако сейчас это заботило Лиса далеко не в первую очередь. Если он сумеет добраться до медицинского корпуса Дворца, то и восстановит, возможно, поврежденную сетчатку, и снимет любые последствия радиации, если таковая тут имелась.
Главным в данную минуту было то, что, похоже, к проблеме шаровиков присоединилась проблема еще чрезвычайно сильного противника. Ингвар Янович, сумевший как-то выбраться с Земли, обладал, судя по всему, большой мощью, так как стрелял из оружия, которого не было даже во владениях Терпа. То, что Ингвар Янович никогда не станет союзником, сомнений у Лиса не вызывало.
Лис также не рассчитывал, что псевдолатыш сбежал навсегда. Даже если он сейчас как-то и покинет Дворец, то, несомненно, вернется и доставит массу неприятностей. Интересно, каким путем он попал сюда: через те же точки перехода, которыми пользовался Терп, или же у него имелись свои способы проникновения сквозь стены, разделявшие миры? И не является ли он тем самым таинственным «Некто», которого имел в виду Терп? В любом случ'ае, Лис не сомневался, он даст о себе знать. Ведь недаром же объявился сейчас в мире Терпа и неспроста делал что-то с телами шаровиков.
Тогда, пятнадцать лет назад, Ингвар Янович был готов на все, лишь бы заполучить полукруг, случайно найденный Лисом. Значит, в тот момент он не имел иных возможностей выбраться из мира Земли. Как узнал Лис много позже, два полукруга, соединяясь, служили точкой перехода, своего рода дверью между мирами. Но это был только один из вариантов таких переходов сквозь пространства.
Лис отвел напряженный взгляд от двери, за которой скрылся Ингвар Янович, и посмотрел на лежавшие на полу тела. Фигуры неподвижно вытянулись, как в строю. Из-под двух крайних вытекали красные ручейки: в них попали пули, предназначавшиеся псевдолатышу.
Лис усмехнулся: так или иначе, а двоих шаровиков он вывел из игры. Но и Ингвара Яновича он, похоже, достал: на полу были отчетливо видны капли крови, указывавшие направление бегства.
Лис осторожно подошел к двери, стараясь стоять не в проеме на линии огня, и заблокировал открывающее устройство. Открывать дверь и выглядывать в темное соседнее помещение, оставаясь хорошей мишенью на фоне светлой комнаты, Лис не стал. Кроме того, он пока еще и не очень хорошо слышал, так как уши заложило от грохота выстрелов в замкнутом пространстве короба.
Осмотрев поле боя, Лис нашел источник непонятного света. Им оказался диск диаметром сантиметров десять и толщиной примерно три сантиметра, который Ингвар Янович прикрепил к стене на высоте своего роста. Диск имел углубление в середине, нажатие на которое включало или выключало испускаемый им свет. Такого устройства Лис ранее также не видел. Нельзя было даже сказать, что диск является источником света: казалось, что начинает светиться сам воздух в комнате.
Взгляд Лиса упал на оброненный аннигилятор с открытым отсеком для нового заряда. Цилиндр размером с патрон двенадцатого калибра валялся рядом.
Осмотрев оружие, Лис без труда разобрался в его устройстве и зарядил аннигилятор. Теперь он обзавелся средством, способным нанести хоть и один, но сокрушительный удар.
Он вновь попробовал вызвать Монру по рации, но ответа не получил. Терпа он пока вызывать не стал из соображений конспирации.
Затем с помощью второго лучемета Лис вывел из строя все шары, произвел контрольные выстрелы в голову каждому шаровику и выключил светящийся диск. В наступившей темноте он надвинул на лицо щиток шлема, включил функцию ночного видения, подошел к двери и резким ударом ноги распахнул ее, отпрыгнув в сторону. Выждав несколько секунд, Лис проскочил через дверной проем и бросился на пол. Несмотря на свое желание как можно скорее отыскать Монру, он не мог не попытаться проследить, куда же скрылся Ингвар Янович. В помещении, располагавшемся за дверью, царила темнота. С помощью устройства ночного видения Лис различал уходящий влево и вправо коридор и попытался сориентироваться. Получалось, что для того, чтобы выбраться из здания, ему следовало идти направо. Однако капли крови, которые яркими пятнами выделялись на полу коридора, вели налево. Самого Ингвара Яновича нигде не было видно.
Справа донесся легкий шорох, и Лис вскинул пистолет, изготовившись к стрельбе. Однако это оказались два серва, которые прошмыгнули мимо Лиса в комнату, где разыгралось сражение. Лис догадался, что сервы, очевидно, приняли сигнал нарушения систем Дворца и, повинуясь заложенной программе, поспешили на восстановление повреждений.
Слева, метров через двадцать, коридор поворачивал. Лис осторожно подобрался к изгибу стены, готовый выстрелить в любую мишень, появившуюся из-за угла, и лег на пол. Заглянув за угол, Лис не увидел ничего и никого: до следующего изгиба метров на сорок коридор был совершенно пуст.
Лис осмотрел следы крови на полу. В приборе ночного видения цепочка капель, фосфоресцируя, шла вдоль одной из стен и скрывалась за углом.
Лис задумался. Не может ли Ингвар Янович устроить ему засаду? В конце концов Лис решил, что это маловероятно. То, что псевдолатыш бежал, доказывало, что у него или не было оружия, или он, поняв по своему ранению, что пули пробивают доспехи, не горел желанием испытывать судьбу, хотя ранение, очевидно, не было очень серьезным, иначе бы вряд ли Ингвар Янович смог исчезнуть так быстро.
Лис осторожно двинулся по следу. Осматривая все закоулки коридора, он был готов открыть огонь, если противник притаился за какой-нибудь статуей или декоративной вазой, которыми, как правило, было украшено большинство помещений Дворца. Кровь блестящими пятнами выделялась на гладком и в то же время пружинящем, как плотный ковер, покрытии пола.
Неожиданно цепочка капель резко свернула в сторону. Следы вели в овальную нишу в стене коридора, имевшую в глубину чуть больше метра. В центре ниши находился круглый постамент, на котором стояла статуя, изображавшая мальчика с рогом, в который он дул, сидя верхом на неком подобии дельфина.
Сейчас статуя валялась на полу рядом с постаментом. Капли крови вели прямо на постамент и там обрывались.
Догадаться было несложно. Постамент представлял собой скрытую точку перехода, которая могла активироваться кодовым словом, перкуссионным воздействием или как-то иначе. Возможно, точка перехода была «одноразовая».
Лис не представлял, куда может вести этот переход. Вполне вероятно, что на другой стороне ждала засада, ловушка или еще какие-нибудь неприятности. И хотя Лис уже понял, что сюрпризы, связанные с его давним и малоприятным знакомым, вряд ли останутся без продолжения, ускорять события ему сейчас не хотелось.
Вообще-то получалась очень любопытная картина. Некая личность, именуемая условно Ингваром Яновичем; знала о наличии во Дворце по крайней мере одной точки перехода, о которой не знал Лис. Лис понимал, что знает во Дворце не все и не обо всем, но откуда Ингвар Янович вообще что-то тут знает? Очевидно, между всем имеется связь. Неужели появление Ингвара Яновича как-то связано с появлением Терпа? Не могут ли они действовать заодно?