Доналд Робин. Оттаявшие сердца

   — Ах, вот как, — мягко произнес Пол, — он всегда плохо переносил слезы.
   Ясинту начал раздражать его самоуверенный тон.
   — Я не плакала! — сказала она твердо. И добавила:
   — Но он очень мне помог.
   — Уверен, так оно и есть, — ответил Пол тихо, почти гипнотизируя ее. — Почему ты не смогла остаться дома на каникулы?
   — Друг хозяйки решил туда переехать. Жерар вернется в феврале и поселится в своем новом доме, в котором найдется место и для нее. Тогда у Ясинты снова появится нормальное жилье. Она могла бы сказать это Полу, но промолчала.
   — А сейчас ты ждешь результатов последних экзаменов. Похоже, тебе не сразу удалось закончить университет?
   Неужели мать рассказала ему, что, когда она заболела и артрит уже не позволял ей двигаться, Ясинта оставила учебу, чтобы ухаживать за ней? Нет, наверное, Полу рассказал кузен.
   — Да, у меня был большой перерыв. Девять лет.
   — И что ты намерена делать, когда получишь степень магистра? Преподавать?
   Она отрицательно покачала головой.
   — Мне кажется, я не буду хорошим учителем.
   — По-моему, от историков много не требуется. По крайней мере, за стенами университета.
   — Может, и не требуется, — согласилась она, чувствуя себя глупой и совершенно бесполезной. Сжавшись под его оценивающим взглядом, девушка добавила:
   — Вообще-то, я обещала маме получить степень магистра.
   — А ты всегда выполняешь свои обещания?
   — Да.
   Пол разглядывал свою гостью медленно и неторопливо. Взгляд его живых блестящих голубых глаз задержался на спутанной гриве ее волос. Ясинта твердо встретила его взгляд, зная, что сейчас в ее глазах ярко сверкают золотистые искорки.
   Мать иногда звала ее глазастой девчонкой… Она ничего не могла прочесть в почти равнодушном взоре Пола, но невольно напрягалась. Каждый ее нерв натянулся как струна. Когда его взгляд переместился на ее мягкие губы, она гордо вздернула подбородок, словно защищаясь и показывая свою независимость.
   Ясинте не хотелось признаваться себе, что ее влечет к Полу. Она никогда еще не испытывала ничего подобного.
   — Сокровище на свете разве есть ценней, чем незапятнанная честь? — продекламировал Пол.
   Шекспир. Двусмысленность этой цитаты неприятно задела ее.
   — Да, что-то в этом роде, — сухо ответила она. Напряжение между ними росло и уже становилось ощутимым. Оно рождалось из невысказанных мыслей, из эмоций, в которых Ясинте не хотелось разбираться.
   И когда она уже думала, что вот-вот взорвется, он проворчал:
   — Очень благородно.
   — Едва ли. Каждый ребенок знает, что нужно выполнять данные обещания.
   — Но дети обычно забывают об этом, становясь старше.
   Только теперь Ясинта вспомнила об Ауре, которая разбила сердце Пола, бросив его перед самой свадьбой. Она хотела возразить, но промолчала. Один взгляд на его замкнутое лицо убедил ее, что напряжение разрядить уже не удастся.
   Пол поинтересовался новой системой оплаты обучения в университете, и пока они обсуждали эту нейтральную тему, Ясинта успела забыть о своей неловкости. И об отстраненном выражении, которое промелькнуло на его лице.
   — Жерар думает, что после защиты диссертации ты получишь причитающиеся почести, — сказал он все с таким же непроницаемым выражением лица.
   Какая-то неуловимая нотка в его голосе снова сделала фразу двусмысленной.
   — Он несколько пристрастен, — ответила Ясинта. Конечно, сейчас она — гостья Пола, но это не налагает на нее обязательств терпеть его оскорбления.
   — Мы всегда склонны пристрастно оценивать тех, кого любим, — мягко сказал Макальпин.
   — Или тех, кого учили, — отозвалась она так же вежливо. — Пожалуй, мне надо распаковать вещи. Поднос отнести на кухню?
   — Спасибо, я сам, — ответил Пол, вставая и забирая поднос.
   По пути в холл Ясинта никак не могла избавиться от странной тяжести в груди. Ее наполняло необычное щекочущее чувство, которое одновременно раздражало и смущало.
   Будь же разумной, укорила себя девушка. Будь объективной и беспристрастной. Не так уж удивительно, что ее привлекает такой великолепный мужчина. В нем есть разум и уверенность в себе, не переходящая в самовлюбленность.
   Пол Макальпин, наверное, никогда не попадал в ситуацию, где утратил бы контроль над собой.
   Счастливчик, решила она сердито. И прищурилась, выйдя с затененной веранды на яркое солнышко.

Глава 2

   Все имущество Ясинты умещалось в два чемодана.
   На заднем сиденье машины Жерара, надежно стянутые ремнями, лежали компьютер, принтер да несколько коробок с книгами.
   Немного за почти тридцать лет жизни, подумала Ясинта грустно, вынимая чемодан из багажника.
   — Я возьму его, — сказал Пол, подходя сзади. Ясинта вздрогнула, но понадеялась, что Пол не заметил ее невольной реакции.
   — Да, спасибо, — глухо поблагодарила она.
   Солнце играло на его волосах, золотило загорелую кожу. Когда он совсем без усилия поднял второй чемодан, под его рубашкой проступили мощные мускулы. Чтобы скрыть волнение, Ясинта потянулась к заднему сиденью отстегнуть компьютер.
   Над головой кружили и насмешливо кричали чайки. На солнце их крылья отливали серебром. Птицы носились по сияющему небу, словно маленькие молнии. Ясинта вынула компьютер и замерла, глядя, как Пол пошел к дому по белой песчаной дорожке. Очнувшись, девушка побежала следом.
   Он поставил чемоданы на пол в выбранный ею спальне.
   — Пойду принесу принтер.
   — Нет, спасибо, — ответила она. — Я и сама справлюсь. У вас, наверное, полно работы.
   — Сегодня — нет, — ответил Пол мрачно и вышел. Совершенно беспомощная, Ясинта стояла посреди комнаты с компьютером в руках. Покусывая губы, она повернулась и установила компьютер на столе.
   Пол был похож на рыцаря в сверкающих доспехах. Такой же прекрасный и беззаботный. Если не обращать внимания на сильный подбородок и металлический блеск в глазах. Этакий викинг. Он шел легко и упруго. Казалось, мир трепещет перед ним.
   Хотя воображение — важное качество для хорошего историка, сейчас Ясинте хотелось начисто его лишиться.
   Пол принес принтер и стал наблюдать, как Ясинта его подключала. Она занялась этим потому, что никогда не согласилась бы разбирать при нем свои чемоданы.
   Пока принтер выдавал пробный образец печати, Ясинта напряженно проговорила:
   — Я думаю, нам надо составить нечто вроде соглашения, пока я здесь живу.
   Пол удивился. Но ничего не сказал, ожидая продолжения.
   Ясинта решилась.
   — Насчет денег, — уверенно закончила она. Глаза цвета зимнего неба, все такие же холодные, прозрачные и внимательные, оторвались от экрана монитора.
   — Ты — гостья Жерара. — Его голос был так же спокоен, как и выражение лица. — Он попросил меня, чтобы я позаботился о тебе. Деньги здесь ни при чем.
   Она сделала еще одну попытку.
   — И тем не менее я буду платить за еду. Он пожал плечами, не сводя с нее глаз.
   — Если для тебя это важно, согласуй с Фран, — сказал он пренебрежительно. — А в остальном чувствуй себя как дома.
   Ясинта нахмурилась.
   — Я не хочу никому мешать.
   — Да ты и не будешь, — тихо ответил он и улыбнулся.
   Его улыбка осветила все вокруг ярче солнца. Ясинте пришлось сделать глубокий вдох, чтобы взять себя в руки. К счастью, запищал принтер, и она невидящими глазами уставилась на печатающее устройство.
   — Спасибо…
   — По-моему, у Жерара был точно такой же. — Пол указал на принтер.
   — Так и есть, — ответила Ясинта. — Он отдал мне свой старый. К несчастью, они быстро устаревают. Не успеешь купить, а он уже антиквариат. Но для работы вполне годится. — И она замолчала, поймав себя на том, что оправдывается. Опыт общения с Марком Стивенсом научил ее никогда не пускаться в пространные объяснения. Особенно с мужчинами.
   — Неужели прогресс идет такими темпами? — без особого удивления произнес Пол и вышел на веранду.
   Ясинта проводила его взглядом. Сначала она разберет вещи, а потом выйдет на короткую прогулку. Нет, сначала надо пойти и поговорить с экономкой. Установить несколько простых правил проживания.
   Ясинта уже выходила в холл, когда увидела, что Пол вернулся. На этот раз у него в руках была большая картонная коробка.
   — Судя по всему, здесь книги?
   Кивнув, Ясинта упрямо отвела глаза, стараясь не смотреть на огромную коробку. Надо же, заставила человека таскать такие тяжести!
   — Спасибо, — в который раз поблагодарила она.
   — Я сейчас принесу остальные. Ясинта знала, какие тяжелые коробки привезла с собой. Они с Жераром вместе тащили каждую к машине. Впрочем, на Пола их вес, кажется, не произвел особого впечатления.
   Ясинта с уважением оглядела его мощную фигуру и широкие плечи.
   — Спасибо вам.
   — Не за что, — отозвался Пол и вышел. Через три минуты он вернулся с новой тяжестью.
   Когда все коробки наконец разместились на полу, хозяин показал девушке дверь, ведущую в ванную, и, уходя, сказал:
   — Располагайся и чувствуй себя как дома.
   Ясинта еще минуту постояла, глядя в никуда. В животе заурчало. Она вспомнила, что даже не завтракала.
   На полу рядом с сиденьем водителя должна была лежать коробка с едой. Но на месте ее не оказалось.
   Наверное, Пол отнес ее запасы на кухню. Уверенная, что это так, Ясинта направилась туда. Девушку встретила улыбающаяся Фран. Догадка оказалась правильной: коробка стояла возле разделочного стола.
   — Скажите мне, пожалуйста, куда можно убрать продукты? — Ясинта указала на коробку.
   После того как все ее припасы были разложены по полочкам в обширной кладовой, Ясинта объяснила, что хотела бы вносить свой посильный вклад в ведение хозяйства.
   — Вы уже обговорили это с Полом? — спросила Фран. Кажется, она удивилась.
   — Да.
   Закончив вымешивать тесто и ловко вылепив из него батон, Фран положила его на противень и сунула в духовку. Потом сказала:
   — Вы можете платить, если вам так хочется. Кстати, о еде. Завтрак в семь. Если для вас это слишком рано…
   — Нет, нет. В самый раз, — поспешно заверила ее Ясинта.
   — Полдник, как и положено, в полдень. В четыре часа — обед, ужин в семь тридцать.
   — Когда Пол… то есть мистер Макальпин, будет в отъезде, я могла бы сама себе готовить, — предложила Ясинта.
   Фран взглянула на нее с явным одобрением.
   — Хорошо. В холодильнике всегда есть все необходимое.
   Подкрепившись бутербродом и бананом, Ясинта вернулась в спальню и принялась за чемоданы и коробки с книгами. Вскоре все было разложено по местам, и ей стало немного спокойнее. Все-таки человек привыкает жить в окружении знакомых вещей. Она переоделась в шорты и легкую рубашку и, довершив свой наряд большой широкополой шляпой, отправилась на разведку.
   Дом окружали около трех акров сада, настолько густого, что даже соленый ветерок с моря не проникал сюда. Высокие деревья словно стена разделяли газон и песок, будто охраняли границу между миром буйной зелени и светлым, но безжизненным песчаным пляжем. К тому же они не позволяли любопытным отдыхающим заглядывать во владения Пола Макальпина.
   Сквозь резное кружево ветвей и темных серебристых листьев небо и море казались такими же синими, как глаза Пола. И такими же прекрасными.
   Ясинта походила вокруг газона и набрела на маленькую лесенку, которая вела прямо к морскому берегу. Девушка спустилась по ступенькам, присела на песок, прогревшийся под горячим ноябрьским солнцем, и задумалась под монотонный шум.
   Она не жалела, что пришлось бросить занятия и ухаживать за матерью. Несмотря на все трудности и беды, в их доме всегда царила радость. И все же она не могла отделаться от мысли, что маме было бы намного лучше, если бы она провела последние годы в таком месте, как это.
   Выудив из кармана платок, она смахнула слезы. Хотя в последние месяцы жизни мать полностью утратила способность двигаться и ужасно страдала, ее смерть стала для дочери непереносимым ударом.
   После смерти матери Ясинта испытала целую бурю чувств. В ней боролись горе и облегчение. И злость на себя за это облегчение. Она была настолько поглощена своими переживаниями, что не заметила, как Марк Стивене взял ее жизнь под контроль.
   Подобрав камешек, она размахнулась и бросила его в воду.
   Оглядываясь на прошлое, Ясинта понимала, что эта ситуация с Марком все еще беспокоит ее. Ей понадобилось три долгих месяца, чтобы разобраться в том, что происходит, и уехать из квартиры.
   Еще один камешек канул в прохладную воду.
   Благодаря Жерару она справилась с горем, приходя к нему трижды в неделю и делая домашнюю работу. Кроме того, Жерар помог ей скопить достаточно денег, чтобы она смогла устроить себе летом настоящий отдых.
   Последний год был для нее действительно тяжелым. Она еще не успела до конца оправиться от смерти матери, но период слез уже кончился.
   И все же еще оставались проблемы. Например, финансовые. Но, к счастью, на данный момент об этом можно было не беспокоиться.
   Подняв лицо к небу и прикрыв глаза, она улыбнулась. Солнечные зайчики танцевали на ее ресницах. Свет преломлялся в капельках слез.
   Жить в бунгало, конечно, удобнее. Она могла бы встречаться с Полом лишь изредка. Теперь же придется постоянно находиться с ним рядом.
   Ничего, она справится. Теперь она стала гораздо сильнее, чем была раньше, и сможет постоять за себя. И совершенно неважно, что она немного помешалась на Поле Макальпине. Это лишь физический голод, и ничего больше.
   Ясинта медленно побрела вдоль берега.
   Когда Пол позвал ее по имени, девушка вздрогнула и резко обернулась:
   — Вы меня напугали! Пол нахмурился.
   — По-моему, у тебя нервы не в порядке.
   — Нет! Я просто…
   — Успокойся. — Его голос был, как всегда, глубоким и ровным. — Почему ты так испугалась, когда я тебя окликнул?
   — Я не слышала, как вы подошли, просто задумалась. Мне бы сейчас хотелось побыть одной, пожить, общаясь только с природой. А вместо этого меня выселили пингвины. — Она улыбнулась, и Пол перестал хмуриться. Он внимательно разглядывал ее. — Кстати, а где находится то бунгало?
   Пол кивнул в сторону дороги.
   — В следующей бухте.
   Ясинта тоже кивнула, не зная, что сказать. Она с затаенным восторгом слушала шепот волн, набегающих на берег. Ощущала прикосновение влажного соленого ветра, вдыхала его и пробовала на вкус. С острым удовольствием, освободившись на время от страданий и забот.
   Пол не спешил уходить. Ясинта занервничала. Когда тишина стала невыносимой, она спросила:
   — Как называется эта бухта?
   — Бухта Поместья.
   — Здесь чудесно! Должно быть, здорово вырасти в такой красоте!
   — Наверное, — отозвался Пол спокойно, — но я купил дом только пять лет назад.
   Его тон явно предупреждал ее держаться подальше от этой темы. Слишком поздно она вспомнила, что он купил его после того, как был покинут вероломной Аурой. Смутившись, Ясинта спросила:
   — А что это там за земля у самой линии горизонта? Случайно не полуостров Коромендел?
   — Точно. И остров Большой Барьер в придачу. Засмотревшись вдаль, она мечтательно протянула:
   — Какая красота…
   — Я тоже так думаю, — отозвался Пол.
   Ясинта замерла. В произносимых Полом простых, банальных словах всегда чудился некий подтекст. Особенные насмешливые интонации придавали любой фразе скрытый смысл.
   Ясинта не сомневалась, что он никогда не был чистосердечен и открыт. Достаточно взглянуть на его жесткий, четко очерченный рот и непроницаемые голубые глаза.
   Она коротко произнесла:
   — Жерар сказал, вы — адвокат.
   — Моя работа в большей степени связана с международным правом, — ответил Пол, не стремясь, однако, развивать эту тему.
   Значит, он не хочет говорить о работе. И Жерар, как ни странно, тоже не хотел рассказывать о деятельности Пола.
   — Очень важная птица, — коротко отозвался о нем Жерар. — Имеет дело с правительствами.
   Если уж работа Пола не обсуждалась, значит, надо говорить о чем-то другом, решила Ясинта.
   — У вас настоящая ферма?
   — Конечно. Это конный завод. Кроме того, мы разводим коров. Давай пройдемся. Надо устроить тебе короткую экскурсию.
   Ох уж эта его немного ленивая, уверенная улыбка! Он хорошо знал, какой эффект она производит на женщин.
   Ясинта улыбнулась в ответ и вежливо сказала:
   — Хорошая идея. Мне только не хотелось бы оказаться в загоне для быков.
   — Наши быки обычно довольно мирные, — успокоил ее Пол. — Но все равно будем держаться от них подальше. Любое крупное животное представляет опасность.
   Как и их хозяин, подумала Ясинта. Постаравшись загнать все опасные инстинкты, которые будил в ней этот мужчина, как можно глубже, она осведомилась:
   — Вы думаете, разведение скота имеет будущее в мире, который медленно, но верно идет к вегетарианству?
   Они шли рядом вдоль хозяйственных построек, сараев и ангаров с техникой. Вдоль бесконечных металлических загородок, за которыми располагались загоны. Пол и Ясинта беседовали спокойно и вежливо.
   — Пока люди откажутся от употребления мяса, сменится не одно поколение, — задумчиво проговорил Пол.
   — Пожалуй, — согласилась Ясинта. Она заметила, что Пол Макальпин рассматривал каждую тему минимум с двух сторон. У него был острый проницательный ум. Ему нравилось обсуждать и спорить. Но стоило беседе затронуть какие-то личные стороны, он моментально замыкался в себе.
   Все-таки следующие три месяца могли бы пройти гораздо проще для них обоих, если бы пингвинам не вздумалось поселиться в бунгало… Или если бы у нее было достаточно денег, чтобы вежливо отказаться и уйти…
   К несчастью, наследства ее матери хватало только на оплату обучения. И то до тех пор, пока плату не повысили. А если в следующем году она снова возрастет, у Ясинты будут крупные неприятности. Ее студенческие заработки шли на предметы первой необходимости. Все равно с ее стороны глупо позволять Полу сделать ей одолжение. Следует оплатить свое пребывание здесь! У нее все-таки есть гордость. Ясинта думала об этом, пока они возвращались к дому.
   Войдя в прохладное помещение, Пол сказал:
   — Ужин в семь тридцать. Если хочешь чего-нибудь выпить, то можешь составить мне компанию. Я буду в оранжерее около семи.
   — Спасибо. — Ее раздражало в себе буквально все: как двигаются ее тонкие руки и длинные ноги, что волосы снова выбились из прически и прилипли к пылающим щекам.
   Вернувшись в спальню, Ясинта села за компьютер и напечатала: «Глава первая». Недолго поколебавшись, она взяла старый сборник цитат, который недавно приобрела на распродаже. Быстро пролистала страницы и нашла. Вот! «Ричард II» Уильяма Шекспира.
   Сокровище на свете разве есть
   Ценней, чем незапятнанная честь?
   Нужнее жизни добрая мне слава.
   Ее отдав, на жизнь утрачу право.
   Нелегкое кредо, подумала Ясинта. Подходящее для человека, который придерживается спартанских взглядов.
   Она задумчиво закрыла книгу, посидела немного, глядя на экран, и начала печатать.
   Сначала слова приходили сами собой. Она столько раз рассказывала эту историю матери, что знала ее почти наизусть. Но, напечатав страницу и прочитав ее, Ясинта нахмурилась. Написано неуклюже и нескладно.
   Она встала и выглянула в окно. Газоны и тропинки так и манили прогуляться.
   Тяжело вздохнув, Ясинта снова села за стол. Она обещала матери, что будет писать. Даже если на бумаге сказка окажется простенькой и несерьезной.
   Часом позже она вновь подошла к окну, стараясь вспомнить, что именно промелькнуло в глазах Пола, когда она сказала, что принтер подарил ей Жерар.
   Возможно, решила она, стараясь быть честной с собой, у Пола были причины беспокоиться о своем кузене. Хотя она никогда не пыталась использовать Жерара, но со стороны все могло выглядеть именно так. Он одолжил ей свою машину. Дал бы ей денег, если бы она не отказалась. По доброте душевной он организовал ей эти маленькие каникулы, чтобы Ясинта могла выполнить обещание, данное умирающей матери. Жерар не знал ничего о другом обещании, которое дала она. О том, над которым сейчас работала. Все равно она — вечная должница Жерара.
   И кстати говоря, надо бы посмотреть, куда поставить машину. Здесь должен быть какой-нибудь гараж.
   С этими мыслями Ясинта вышла в сад. Улыбнувшись, она сорвала листик лимонной вербены. Ее матери очень нравился этот цитрусовый запах, резкий и приятный. У нее в саду всегда рос кустик вербены. Она умерла, а мир все так же прекрасен. Прекрасен до невозможности. А мама уже не может увидеть его красоту.
   Сморгнув набежавшие слезы, Ясинта открыла ворота и попала прямо в объятия сильных мужских рук.
   — Ох, простите. Я не знал, что вы здесь. — Незнакомец говорил с новозеландским акцентом.
   — Это вы меня простите, я задумалась… — ответила она, отступая.
   Темные глаза уставились на нее с явным интересом. Сверкнула открытая и невинная улыбка. Кстати, очень заразительная.
   — Дин Латроб, — представился он. — Я менеджер Пола. Работаю на ферме.
   Ясинта улыбнулась в ответ и представилась.
   — Ах да, вы та самая леди, которая собиралась провести лето в бунгало! — Он снова улыбнулся. — Пол очень расстроился, когда я вчера вечером сказал ему, что никто не сможет там и дня прожить.
   — Представляю себе! — усмехнулась Ясинта. — Но он был так добр, что предложил мне остановиться на все лето в доме.
   — Если у вас ключи с собой, — предложил Дин, — я отгоню вашу машину в гараж. Это ведь ваша машина?
   Она ответила честно:
   — Нет, это машина кузена Пола. Сейчас он уехал в Америку.
   — Да, я подумал, что она мне знакома. — Дин окинул Ясинту понимающим взглядом. — Он был здесь с месяц назад. Так у вас с собой ключи?
   — Я принесу их, — сказала она. — Но вам не стоит беспокоиться. Просто покажите мне, где гараж, и я сама…
   — Ладно, — неожиданно легко согласился Дин. Ясинта заколебалась.
   — Надо бы сначала сказать Полу…
   — Зачем? В гараже полно места. Поверьте мне, он не выкинет машину своего кузена.
   Его улыбка была такая открытая. Ясинта рассмеялась и направилась к воротам.
   А вот и Пол, легок на помине. Взгляд исполнен подозрительности.
   Ясинта остановилась, удивленная неожиданной встречей.
   — Я подумала, что надо поставить машину в гараж, — начала она. — Это можно устроить?
   — Да, конечно.
   — Тогда схожу за ключами.
   Он вежливо пропустил ее. Чувствуя себя крайне неловко, она прошла мимо и поднялась на веранду. Нашла в сумочке ключи и сбежала по ступенькам вниз.
   Дин ушел. Пол бесстрастно разглядывал ее.
   Улыбка Ясинты поблекла.
   — Если вы покажете мне, в каком направлении гараж, я поставлю туда машину.
   — Я поеду с тобой. — И Пол галантно распахнул перед ней дверцу машины.
   Она села и ждала, пока он обойдет машину. Чтобы чем-то себя занять, Ясинта опустила стекло и принялась обмахиваться рукой. Когда Пол наконец сел рядом, она пояснила:
   — Машина так нагрелась на солнце…
   — Ты часто на ней ездишь?
   Стараясь припомнить, Ясинта завела двигатель и медленно отъехала.
   — Нет, не часто, — ответила она мрачно. — Честно говоря, один раз в неделю, чтобы купить продукты в магазине.
   — Поверни налево.
   Они проехали по аллее, которая представляла собой что-то вроде галереи. Высоко над дорогой кроны деревьев смыкались, образуя почти сплошную крышу. Проехав мимо большого загона, они оказались во дворе, расположенном позади дома. Гараж занимал целое крыло.
   Ясинта сосредоточилась на том, чтобы завести машину в гараж, и с облегчением вздохнула, когда автомобиль наконец остановился в просторном помещении.
   — Ты хорошо водишь, — отметил Пол.
   — Спасибо. — Ясинта светилась от удовольствия.
   — Неудивительно, что Жерар доверил тебе машину.
   — Сначала он устроил мне небольшой, экзамен по вождению. — Она захлопнула дверь чуть резче, чем следовало.
   Идя рядом с ним к выходу, она гадала, что же с ней такое происходит. Ничего особенного, подумала она с раздражением. Просто ее ужасно тянет к мужчине, которого она совсем не знает. От этого кто хочешь занервничает.
   Ей еще не приходилось испытывать ничего, даже отдаленно напоминающего это сумасшедшее влечение.
   Наверное, было бы разумнее вернуться в Окленд. Но, с другой стороны, почему она должна бежать, как перепуганный кролик? Это ненормальное чувство вскоре пройдет само собой. Не стоит портить себе лето. К тому же Ясинта обещала маме, что будет писать книгу и закончит ее до конца года. А это значит, у нее осталось чуть больше двух месяцев.
   — Наверное, мне стоило бы упомянуть, что Дин помолвлен, — как бы невзначай заметил Пол.
   До Ясинты не сразу дошел смысл его слов. К чему это он клонит? Когда она поняла, то с трудом подавила желание рассмеяться. Господи, да за кого он ее принимает? За какую-то роковую женщину, смертельно опасную для мужчин? Он думает, что она флиртует Дином!
   Взгляд Пола искоса скользнул по ее лицу. Ясинта встревожилась, когда его губы сложились в некую пародию на улыбку. Хищно блеснули белые зубы.
   — Ее зовут Бренда, и она преподает математику в местной школе. В старших классах.
   Ясинта встретилась с ним глазами. Пол, как всегда, прятал их под полуопущенными ресницами. У нее перехватило дыхание.
   — Она местная? — спросила Ясинта. Оставаться с ним наедине в молчании было невыносимо.
   — Бренда принадлежит к одному из старейших родов, — ответил Пол многозначительно.