Доналд Робин. Оттаявшие сердца

   Она посмотрела в невероятно голубые сияющие глаза.
   — А я и не волнуюсь, — прошептала она.
   Из синей глубины его глаз поднялись смешинки.
   — Тогда, может быть, разденешь меня? — спросил он. — Я провел много времени, представляя, как твои руки это делают.
   Она робко кивнула, принимаясь расстегивать пуговицы у него на рубашке. Провела руками по груди, чувствуя под ладонями шелковистые волоски, покрывающие его кожу. И неровное биение его сердца.
   Я делаю это для него, подумала она, трепетно поглаживая пальцами обнаженную кожу, пока он не остановил ее сдавленным стоном. Широко раскрыв глаза от удивления, она взглянула вверх. Хотя Пол еще пытался контролировать свои чувства, на его лице ясно читалось безграничное желание.
   — Ты такой сильный, — прошептала она.
   — Тебе это нравится? Сила?
   Руки девушки скользнули под его рубашку, чтобы ощутить гладкость его кожи и таящуюся под ней мощь.
   — Кажется, да. — Ее голос наполнился мягкими обертонами. — И красота. А ты красивый.
   Удивительно, но на скулах Пола проступил легкий румянец.
   — Это ты красивая, — сказал он, сбрасывая рубашку.
   — Правда?
   Он взглянул на нее, сведя брови.
   — Правда, красивая, — сказал Пол и поцеловал ее в ключицу. — Ты как свет ночного неба, — произнес он, и на этот раз она знала, что он действительно так думает. Его слова звучали искренне, почти исступленно. Рука Пола снова коснулась ее груди и начала медленное движение. Длинные темные пальцы выделялись на молочной белизне ее кожи.
   — Вся соткана из света и жара, как пламя в этом унылом мире, — сказал Пол и снова поцеловал ее. Его губы были горячими и жадными, словно он никак не мог ею насытиться.
   Ясинта чувствовала себя скрипкой в руках виртуоза. Спустя несколько минут она, полностью обнаженная, лежала перед ним.
   — Везде огонь. — Он знал, что делать, чтобы получить то, чего хочет.
   Пол сорвал с себя остатки одежды и опустился рядом с Ясинтой на кровать.
   Девушка подняла торжествующее лицо и встретила его полный всепоглощающей страсти взгляд. Ясинта коснулась указательным пальцем бьющейся жилки на шее и медленно повела им по груди Пола все ниже и ниже…
   Она не дотронулась до выступающего символа его мужественности, но все ее тело было готово раскрыться, отдаваясь ему. Его рука опустилась на холмик Венеры и нашла самую чувствительную точку. Каждое касание и движение его руки заставляло трепетать всю ее изголодавшуюся плоть.
   Вскоре по ней разлилось непреодолимое сладостное и мучительное томление, разрушающее последние оковы рассудка. Она снова и снова выдыхала его имя, выгибалась ему навстречу, притягивала его к себе. Ее бедра плавно двигались, охватывая его и отпуская, словно морские волны. Во всем мире не осталось ни единого человека, кроме Пола. Ничто другое не имело значения. Ясинта потерялась в нахлынувшем на нее бурном потоке чувственных наслаждений. Она знала только, что рядом с ней единственный и самый дорогой для нее человек.
   Медленно он вел ее от одной вершины страсти к другой, готовя к самому главному. И вот, когда она уже дрожала от нетерпения, он вошел в нее. Они замерли, в своей неподвижности напоминая скульптуру, олицетворение воплощенной любви.
   Ясинта вдруг подалась вперед, обнимая его и обвивая ногами. Все ее тело содрогнулось в конвульсиях страсти. И у нее перехватило дыхание, когда он начал двигаться плавными, широкими движениями…
   В какой-то момент она почувствовала, что Пол сдерживает себя. Он хотел удостовериться, что Ясинта достигнет пика прежде, чем он разрешит себе последовать за ней. Но ей хотелось совсем не этого. Она желала, чтобы Пол так же растворился в ощущении происходящего с ними чуда, и не думала ни о чем другом.
   Ее затопило блаженство… Она обхватила ногами его бедра и сжала их, двигаясь в такт музыке, которая звучала сейчас только для них двоих. Глаза его открылись, и Ясинта улыбнулась, окунаясь в их синеву.
   Они лежали, сомкнув объятья, словно боясь выпустить друг друга. Жар постепенно покидал их, уступая место приятной расслабленности.
   Когда Пол приподнялся на локте, Ясинта наконец открыла затуманенные глаза. Он улыбнулся и мягко коснулся ее губ своими.
   — Все хорошо, — сказал он, снова ложась рядом. Через некоторое время она поняла, что Пол заснул, и призналась себе, что тоже устала.
   Хорошо, что предательница Аура никогда не бывала в этом доме, подумала Ясинта, засыпая.
   Она проснулась спустя много часов совершенно счастливая. Через открытые окна лился мягкий солнечный свет. Комната была совсем не похожа на ее спальню. Оглядываясь вокруг, Ясинта вспомнила все.
   Пол, уже одетый, стоял у окна. Неожиданно смутившись своей наготы, она неуверенно произнесла:
   — Пол?
   — Я здесь.
   — Вижу. — Ее пальцы нервно мяли простыню. Слова никак не желали приходить. — Чем ты озабочен?
   — Думаю о том, как буду объяснять своему кузену, что обманул его доверие и переспал с его невестой. — Он говорил с мрачным отвращением, которое, по всей видимости, относилось и к Ясинте, и к нему самому.

Глава 8

   Слова Пола отдавались в ее ушах словно колокольный звон. Она была не в силах понять их смысла.
   Тайная, хрупкая мечта, которую она лелеяла в последние дни, рассыпалась в прах.
   — Не поняла, — прошептала Ясинта. Он не обернулся.
   — Ты слышала меня.
   Ясинта заставила себя говорить медленно, с болезненной четкостью.
   — Откуда у тебя эта глупая идея?
   — От Жерара, естественно, — ответил он, и его слова звучали ледяной насмешкой.
   Она судорожно вздохнула и села, скрестив руки на груди и удерживая перед собой простыню. Ее волосы рассыпались по плечам. Она вспомнила, как его пальцы скользили сквозь них…
   — Я не верю тебе. — Ясинта старалась говорить как можно увереннее и разумнее. — Жерар не стал бы лгать.
   — Он сказал, что ты держишь это в секрете, потому что в университете не одобряют отношений между студентами и преподавателями. Вполне разумно. — Его голос звучал бесстрастно и четко, как будто они никогда не лежали рядом, сплетенные узами страсти.
   — Я уже не его студентка.
   — Да, но он собирался быть твоим научным руководителем на следующий год. — Пол не сделал ни единого движения, но Ясинта вздрогнула от холодного прокурорского тона.
   Он говорил серьезно. Или это его особый способ выдворения нежелательных женщин?
   Она с трудом проговорила:
   — И ты думаешь, я осталась бы здесь…
   — Это зависит от того, по какой причине ты согласилась на эту помолвку, — прервал ее Пол почти безразлично. — Если только ради безопасности и опеки, то да, ты могла бы подумать, что я лучший любовник, чем он. Я не виню тебя за это. Твое детство прошло в неуверенности и страхе перед будущим.
   — Это очень мило с твоей стороны, — процедила Ясинта сквозь зубы. — Вот только так уж случилось, что ты ошибаешься. Моя мать обеспечила меня всем необходимым. Окружила любовью и заботой. А детям ничего и не нужно, кроме этого. — Внезапно ее глаза сузились. — По-моему, ты решил, что я заглядывалась еще и на Дина, и даже на Лоуренса Перри. Они могли бы предложить мне еще большую «стабильность».
   — Я рассматривал эти возможности, — сказал он не без труда.
   Сердце Ясинты болезненно сжалось.
   — Я, наверное, была необыкновенно глупа. Так ты поэтому постоянно упоминал имя Бренды в разговорах о Дине.
   — Это неважно. Сейчас мы говорим о Жераре. Ее мозг оцепенел, словно истощился. Фрагменты головоломки никак не желали складываться в единую картину. Прийти к логическому заключению казалось невозможно. Не обращая больше внимания на простыни, Ясинта закрыла глаза руками и попыталась обрести хоть немного уверенности.
   К ее собственному удивлению, ей удалось произнести деревянным голосом:
   — Жерар никогда не дотрагивался до меня. Никогда. Даже не целовал. — Горло Ясинты сжалось, и она с трудом продолжила:
   — Если бы я думала, что он влюблен в меня, я никогда не приняла бы от него компьютер. Или какую-либо помощь…
   — И не позволила бы заплатить за свое жилье? — закончил за нее Пол.
   Ясинта вскинула голову.
   — Что? — хрипло произнесла она. Звенящим, металлическим голосом он проговорил:
   — Он заплатил за твою квартиру. Ту, что он сам для тебя нашел. По пятьдесят долларов в неделю. И собирался платить и дальше.
   — Он сказал, что есть специальный грант, — неуверенно сказала Ясинта. — Для женщин, которым пришлось прервать обучение по семейным обстоятельствам. Он выдается в кредит.
   — Да, в кредит Жерара. — Пол не пытался скрыть издевку. Он неумолимо продолжил:
   — А сама квартира? Неужели ты поверила в сказочку, что в Оксфорде кто-то получает стипендию?
   — У меня не было причины ему не верить, — крикнула она, только теперь понимая, насколько наивной была до этого момента.
   — До тебя не доходило, — проворчал он, — что принимать предложение жить в одном доме от человека, который имеет к тебе сексуальный интерес…
   Она вскочила с постели и подлетела к нему, подняв руку для пощечины:
   — Нет, он не мог… я… ох!
   Пол быстро поймал ее руку. Ясинта едва успела понять, что происходит.
   У нее перехватило дыхание, она уловила резкий запах опасности. Ее злость перешла в растерянность, стоило ей взглянуть в его глаза. Она задрожала, когда холодный утренний ветерок влетел в окно, обдувая ее обнаженное тело.
   — Никогда не смей поднимать на меня руку, — сказал Пол. Его голос был так тих, что она едва расслышала его. И все же каждое слово отдавалось у нее в голове. Чувствовалось, что самоконтроль Пола висит на волоске, и Ясинта в первый раз испугалась мужчины.
   Его ледяное презрение ужасало ее.
   — Зачем он помогал тебе, если не собирался жениться? Жерар никогда не общался с проститутками. Он заботится только о той, кого любит, на ком собирается жениться.
   Вся выдержка, которая оставалась в ней, иссякла. Ясинта закрыла глаза.
   — Ты ошибаешься, — прошептала она.
   — Я знаю своего двоюродного брата с детства, и он никогда мне не лгал.
   — Он лгал нам обоим, — бросила ему в ответ Ясинта. В ее крови уже бурлила новая порция адреналина. Она позволила спасительной злобе охватить себя. — Если только он не лгал с намерением защитить меня от тебя.
   Его черты обратились в маску непроницаемости.
   — Если так, это не помогло, — заявил он с холодной усмешкой. — Но в любом случае его мотивы предполагают гораздо более близкие отношения, чем те, на которых ты настаиваешь. Мужчина защищает только ту женщину, которую считает своей.
   Ясинта дернулась, и он отпустил ее, У нее на языке вертелись горячие отрицания, но по его замкнутому, недоверчивому лицу она поняла, что Пол ни на секунду не поверит, будто Жерар ему соврал.
   Смирившись с тем, что отрицать бесполезно, Ясинта отвернулась и сделала глубокий болезненный вдох. Ей нужно собрать все силы, чтобы пережить следующие несколько минут.
   — Пожалуйста, оденься, — проговорил Пол сквозь зубы.
   Ее тут же охватили стыд и смущение. Ясинта быстро подошла к кучке своей одежды на полу.
   Как все нелепо! Аура сбежала с лучшим другом Пола. Он провел ночь с женщиной, которая, как он думает, помолвлена с его кузеном. Сейчас он презирал не только ее, но и самого себя.
   Медленно и уверенно она проговорила:
   — Мужчины не владеют женщинами. Пол улыбнулся, и от его улыбки по телу Ясинты прошла дрожь.
   — Скажи это ревнивому любовнику.
   — Я не собираюсь обсуждать с тобой такие вещи, яростно заявила Ясинта, натягивая шорты. — Ты сам все прекрасно понимаешь. Ни один человек не имеет права владеть другим. И поверь мне, Жерар соврал.
   Она сглотнула, зная, что протестовать бессмысленно. Пол верит своему брату.
   Не позаботившись надеть лифчик, она завернулась в рубашку и начала застегивать пуговицы, сосредоточившись на этой немудреной задаче.
   — К несчастью, — сказал он, — я должен все рассказать Жерару.
   — Это не его дело, — возразила Ясинта. Строки из Шекспира всплыли в ее памяти. Те самые, которые он процитировал ей в первый же вечер. Ясинта подумала, что никогда больше не сможет читать Шекспира, не вспоминая сегодняшнюю ночь и утро.
   Сокровище на свете разве есть
   Ценней, чем незапятнанная честь?
   Нужнее жизни добрая мне слава.
   Ее отдав, на жизнь утрачу право.
   Кредо не только трудное, но и опасное, подумала она мрачно.
   Искоса взглянув на Пола, Ясинта увидела суровый, безжалостный профиль. Она подумала о викингах, о людях, которые держались за свою честь даже перед лицом смерти. Он ненавидел себя за то, что обманул доверие брата, предал его.
   Пол произнес:
   — Я не могу позволить ему жениться на тебе, зная, что мы…
   — Хотим друг друга? Спали вместе? — Ясинта подобрала сандалии и направилась к двери. — Не порть свои отношения с Жераром из-за меня, — бросила она через плечо. — Я никогда не собиралась за него замуж или даже спать с ним. Что бы он там ни думал, наши отношения существуют только в его воображении. Ему надо обратиться к психиатру.
   Это была не лучшая заключительная речь, но ничего другого Ясинта сообразить не смогла. Вернувшись к себе, она села на кровать и попыталась разобраться в своих мыслях. Но не прошло и минуты, как сандалии выпали из ослабевшей руки и Ясинта разрыдалась, свернувшись клубочком на кровати.
   Какое неожиданное падение из рая прямо в ад, подумала она. Вот так мгновенно испаряются иллюзии.
   Возможно, она заслужила это. Не надо быть такой доверчивой.
   Стыд осушил слезы. Зачем солгал Жерар? Почему, когда она не приняла от него денег, он приготовил ей искусную ловушку? Конечно, он хотел помочь, но с какой целью?
   Простая доброта не имела с этим ничего общего. Неужели он вообразил, что, принимая его помощь, она полюбит его? Конечно, он не собирался принудить ее к тому, чтобы она отдала ему долги старым как мир способом. Ясинта встала и подошла к окну. Несколько черных дроздов тут же отлетели с газона в сад.
   Он, видимо, похож на Марка, который пытался самоутвердиться за счет слабых, уязвимых женщин. А она попалась в его ловушку. Может быть, в ней что-то есть, четко показывающее любому мужчине, что ее легко обмануть?
   Она одалживала у Жерара деньги, не зная, сможет ли вернуть долг.
   Ясинта стояла, прислонившись лбом к оконному стеклу, пока солнце не поднялось над горизонтом, оторвавшись от кромки моря. Потом, страдающая и опустошенная, она собрала чистую одежду и отправилась в ванную.
   Вытираясь перед большим зеркалом, она тяжелым взглядом осмотрела красноватые отметины на груди. Утренние события никак не хотели уходить в прошлое, подарив ей хотя бы минуту забвения.
   По ее телу прокатилась волна удовольствия при воспоминании о прошедшей ночи. Как начало настоящих любовных отношений все было просто замечательно. Пол знает, как доставить женщине максимум наслаждения.
   И все же, так хорошо познав тайны женского тела, Пол в глубине души не доверял женщинам.
   Только ли потому, что женщина, которую он любил, сбежала с его лучшим другом?
   Многие мужчины переживали подобные трагедии и все же учились любить и верить снова.
   — Загляни в детство, — обычно говорила ее мать. Возможно, корни недоверия Пола тоже уходили в его детство. Как и его суровые представления о чести.
   Пока она принимала душ, решение пришло само. Она бросит занятия в университете и найдет работу, используя наследство матери, чтобы расплатиться с Жераром.
   Вернувшись в комнату, Ясинта начала упаковывать вещи, прикусив губу, чтобы сдержать слезы.
   Стук в дверь заставил ее замереть. Воздух застыл в легких ледяной глыбой, не давая дышать.
   Не глупи, сказал она себе и подошла к двери. Он не причинит тебе зла.
   Пол стоял на пороге, выражение лица еще более отстраненное и замкнутое, чем всегда.
   — Нам нужно поговорить, — сказал он. Его глаза, лишенные теплоты, остановились на упакованном чемодане. — Но не сейчас. Ясинта, на море произошла авария, загорелась яхта. Мы с Дином вылетаем на самолете аэроклуба. Жди здесь, пока я не вернусь. И не принимай никаких поспешных решений, пока не узнаешь, что я хочу сказать.
   Затаенная, глупая надежда заставила ее сказать:
   — Ладно.
   Он кивнул, повернулся и направился к выходу.
   Ясинте казалось, что это утро длится вечность. Закончив упаковывать вещи, она пошла на кухню и заставила себя выпить кофе с тостом.
   Фран посетовала:
   — Поешь что-нибудь более существенное.
   — Этого достаточно. Почему Дин и Пол должны искать загоревшуюся яхту?
   — Человек на яхте даже не знает, где находится, пояснила Фран. — Он сообщил по радио о происшествии береговой охране, но с его лодки не видно земли, и он заявил, что потерялся.
   Все еще пребывая в оцепенении, Ясинта стерла с компьютера всю информацию, чтобы никто не мог прочесть ее рукопись, и положила в чемодан две дискеты.
   За чаем Ясинта уступила своему любопытству и как бы случайно спросила у Фран:
   — Как давно вы работаете у Пола?
   — Пять лет. С тех пор, как распался мой брак, — охотно ответила экономка. — Но мой отец работал на его родителей, поэтому я знаю его всю жизнь. Он был очаровательным мальчиком. Может быть, слишком серьезным и ответственным, зато какая у него улыбка… ну, вы знаете, что я имею в виду.
   Скоро я уеду из Уэйтапи и никогда больше не увижу его улыбки, подумала Ясинта и вздохнула.
   — Его родители умерли, да?
   — Да. Отец был жестким человеком, но его уважали и любили. Думаю, он был хорошим. Немного похож на Пола, правда без природного обаяния. Это у Пола от матери. Она была красивой, но не от мира сего. Казалось, она живет в другом мире. По-моему, она не знала, как надо обращаться с детьми. — Фран выглянула в окно. — Да, скорее всего, сегодня будет дождь. Смотри, какие облака на горизонте.
   К ланчу дождь уже стучал по крыше. Ясинта сидела в гостиной, пытаясь читать. Она думала о Поле. Может быть, отстраненное отношение матери так повлияло на его характер? Жесткий отец и мать «не от мира сего», но при этом красивая и очаровательная…
   Фран вошла в гостиную. Ясинта опустила книгу.
   — Почему бы тебе не посмотреть кино?
   — Да, наверное, можно. — Может быть, фильм поможет ненадолго отвлечься от ноющей боли в сердце. Хорошо бы посмотреть историю со счастливым концом.
   — В нижнем ящике, слева, целая стопка кассет. — Фран указала рукой.
   Видеотека оказалась довольно интересной. Несколько классических фильмов, пара хороших драм, комедии. Лежавшая отдельно стопка была записана с телевизора, каждая кассета снабжена бумажкой с пометками. Именно эти программы Пол предпочел записать для себя.
   Заинтересованная этой частью видеотеки, Ясинта остановилась на любительской съемке какого-то представления. Девушка вставила кассету в видеомагнитофон и включила воспроизведение.
   Вдруг представление прервалось. В кадре появилась вечеринка, также снятая на камеру. Ясинта не узнала никого, кроме Пола. Молодого Пола, более… легкого и светлого. Когда объектив нашел его, он улыбнулся, и эта улыбка была ей до боли знакома. Теплая и милая.
   Он стоял рядом с женщиной. Ясинта задохнулась, увидев красивое чувственное лицо под волосами цвета бургунди.
   Аура. Та самая, которая сбежала с лучшим другом Пола.
   Ясинта сидела не шевелясь и смотрела, как мужчина, снимавший вечеринку, позвал ее:
   — Улыбнись мне. Аура!
   И женщина, конечно же, улыбнулась.
   Внутри Ясинты что-то перевернулось. Как она могла даже думать о том, чтобы сравниться с такой красавицей?
   Едва осознавая, что делает, она остановила запись и перемотала назад, чтобы просмотреть еще раз.
   Аура смотрела на Пола влюбленным взором. В ее взгляде читалось удовольствие и дружелюбие. Но в глазах не было ничего, хотя бы отдаленно напоминающего чувства Ясинты.
   Вдруг за спиной девушки прозвучал жесткий голос:
   — Выключи немедленно!
   От ужаса Ясинта сжалась. Пол стоял на пороге, его глаза сверкали, губы сжались в узкую полоску.
   — Выключи запись! — Голос Пола был холоден, как арктический ветер.
   Ясинта нажала на кнопку пульта, и картинка скрылась за непроницаемой чернотой экрана. Девушка встала.
   — Вы нашли лодку?
   — Да. Где ты взяла эту кассету?
   Стараясь не сжимать руки в кулаки, она сказала:
   — Я всего лишь смотрела передачу, когда вдруг появилась эта запись. — Ей пришлось прикусить губу, чтобы остановить поток оправданий.
   — Понятно. — С нечеловеческим терпением Пол снова взял под контроль свои чувства. Злость сменилась безразличным выражением, еще более отталкивающим. Видимо решив, что требуются некоторые объяснения, он сказал:
   — Это было давно. Больше пяти лет назад.
   И отвернулся. Ясинта поняла, что он собирается уйти, больше ничего не сказав. Поэтому она спросила:
   — Тебе все еще больно, да?
   — Нет.
   — Тогда почему ты так резко реагируешь?
   — Ясинта, прекрати, — произнес он устало. Ей бы хотелось прекратить. Если бы можно было стереть из памяти последние десять минут, она бы так и сделала. Но теперь ей не будет покоя, пока она не узнает всю правду. Поэтому она ждала, глядя в его красивое лицо.
   — Когда-то я любил ее, — сказал он нетерпеливо. — Сейчас все кончено. Давно. Много лет назад.
   — Если ты больше не любишь ее, тогда зачем хранишь кровную обиду?
   Его глаза сузились. Вкрадчиво, с неприятной интонацией, он спросил:
   — Это тебе Жерар нашептал, да? Нет никакой кровной обиды. И не было.
   — Значит, вы видитесь? Ты, Аура и ее муж? Пол проворчал сквозь зубы:
   — Нет.
   — Потому что ты не можешь видеть их счастье?
   — Нет, не из-за этого, — ответил он спокойно, с холодной вежливостью. — Мне, как и большинству людей, не слишком-то нравится выглядеть дураком. И гордость не позволяет мне составлять с ними уютное дружное трио.
   Ясинта взглянула на него. Того человека, которого она видела на записи, и Пола Макальпина, которого она знала, разделяли не только пять лет. Это были разные люди. Тот, что улыбался Ауре с такой любовью и нежностью, казался… мягче? Нет, не то слово.
   Потеря ожесточила Пола, добавила ему резкости. Врожденная сила и упорство под бременем обиды превратились в агрессивную властность. Предательство Ауры сделало его жестким человеком, почти что тираном. Но по-прежнему привлекательным для женщин.
   Стала бы Аура бросать его ради Флинта, если бы знала Пола лучше?
   Ясинта тихо сказала:
   — Я думаю, ты все еще любишь ее. Он сделал шаг к ней, но остановился, когда она подняла руки, словно защищаясь.
   — Довольно поспешное заключение после просмотра минутной записи, — сказал он мрачно, оглядывая ее голубыми глазами, прозрачными, как драгоценные камни.
   — Тебя выдала твоя реакция. — Ясинта собрала все свое мужество и поняла, что выдержит, хотя разговор не будет легким. — Если ты не любишь ее, то должен ненавидеть.
   Черты его лица казались высеченными из гранита.
   — Я далек от этого. — Тщательно выверенная вежливость его ответа причиняла Ясинте гораздо большую боль, чем открытая злость. — И желаю ей счастья.
   Ясинта поняла: единственное, что она может сделать, это сегодня же уехать отсюда и надеяться, что никогда больше его не встретит. Даже если Пол скажет, что любит ее, это уже ничего не изменит. Надо уезжать, и как можно скорее. Тем более что Пол все равно не станет лгать.
   Он не может полюбить другую женщину, когда его сердце опалено темным пламенем Ауры.
   — Прости, все это — не мое дело, — сказала она, зная, чего на самом деле стоят эти слова. Но ей приходилось их произносить, поскольку рассказать ему о своих чувствах она не могла.
   — Ты права, не твое. Все давно кончено. Что ты собираешься делать?
   — Возвратиться в Окленд.
   — Не в такой же ливень.
   Пожав плечами, Ясинта сказала:
   — Поеду на автобусе. Я позвонила, у них есть свободные места на дневной рейс. Придется попросить кого-нибудь подвезти меня до деревни.
   Медленно выговаривая каждое слово, он произнес:
   — Если ты останешься здесь на ночь, я отвезу тебя завтра утром.
   — Будет гораздо проще, если я уеду сегодня.
   — И куда ты пойдешь?
   Как ни странно, об этом она не подумала. Ясинта рассматривала свои ногти и пыталась думать. Но в голову ничего не приходило.
   — В приют для бездомных, — наконец проговорила она, когда тишина стала слишком гнетущей.
   — Все, что у тебя есть, умещается в двух чемоданах?
   Жаль только, что она не может обойтись вовсе без них. Тоном, который мог бы поспорить с его бесстрастностью, она проговорила:
   — Нет. И не беспокойся обо мне. Пол. Со мной все будет в порядке. Может быть, я была очень наивна с Жераром, но, вообще-то, способна сама о себе позаботиться. Справлюсь.
   Поджав губы, он резко спросил:
   — Как? У тебя нет работы…
   — Найду.
   — ..и очень мало денег. Я буду за тебя беспокоиться. — Он помолчал и добавил:
   — И Жерар тоже.
   В ней вскипела злость, яростная и жаркая, словно вспышка молнии. Подняв голову, она почти выкрикнула:
   — Ты все еще думаешь, что я с ним помолвлена? Но его лицо ничего не выражало.
   — Я не знаю, — ответил он после продолжительной паузы. — Один из вас лжет. Если солгал Жерар, у него что-то не в порядке с психикой. А я никогда не замечал в нем каких-либо отклонений. В то же время я видел немало женщин, которые, сознательно или нет, ищут у мужчин защиты и хотят замуж. Такова уж человеческая природа: мужчины ищут красоту, женщины — деньги и социальный статус.