Дрейк Шеннон. Обрученная с ветром

   Роза прижалась подбородком к мягкой головке ребенка и улыбнулась.
   — Отец, тебе нет никакой необходимости ехать. Я точно знаю, что делаю.
   — Я понимаю, дочка…
   — Ты также знаешь, что Гарольд Уэсли подыскивает невесту. Ты снова пытаешься заняться сватовством.
   Ашкрофт с большим достоинством выпрямился.
   — Ты забываешь! — сказал он, грозя ей пальцем. — Я — самый добрый и понимающий из отцов. Я мог бы подписать документы о выдаче тебя замуж, нисколько не заботясь о твоих чувствах, а вместо…
   — А вместо этого ты отправил меня в Англию, чтобы я подцепила герцога. И по ошибке я его поймала, но теперь он потерян для меня. Отец, у тебя есть внук! И ты знаешь, что я собираюсь вернуться в Англию, как только почувствую, что Вуди готов к этому. И я буду очень рада, если ты поедешь со мной. Я должна прежде всего заняться делами мужа, которого у меня больше нет, а не стараться поймать следующего!
   Глаза ее снова сверкали. Он был рад этому.
   — Ба! Ты не собираешься искать другого мужа, Роза!
   — Пока нет, — тихо согласилась она. — Отец, я должна…
   — Да, да! Ты должна доказать, что Дефорт невиновен. Почему теперь, девочка? Король оставил тебя в покое! Мой внук получит все наследство. Вся эта история забудется, если ты не станешь снова ворошить ее.
   Она покачала головой.
   — Это никогда не забудется, отец. Если ты так считаешь, значит, ты слишком долго прятался здесь, в своем маленьком колониальном королевстве. И я убеждена, что Джемисона убил Джером, а может быть, и леди Анну тоже. И он живет чрезвычайно хорошо, отец, пользуясь деньгами своей сестры — так написал мне Гарт! Как я могу допустить, чтобы этому человеку сошло с рук убийство и все остальное, что он сделал нам всем!
   — Как ты планируешь доказать его вину? — спросил Ашкрофт.
   Она вздохнула.
   — Я пока не знаю. Когда я вернусь в Англию, мне придется подумать, как именно поймать его в ловушку. Найдется способ. Господь позаботится об этом, я знаю, он должен это сделать.
   Ашкрофт снова вздохнул. Встал. Маленькие ручонки внезапно потянулись к нему. Серьезные голубовато-серые глаза изучали его.
   — Деда!
   О, как этот маленький негодник умел растрогать его! Деда. Это было первое сказанное Вуди слово, сразу после того, как он научился выговаривать «мама». В сущности, сейчас он только это и сказал, но большего и не требовалось. Ашкрофт потянулся к малышу и взял его на руки. Он тут же начал извиваться, чтобы спуститься на пол.
   — Она не отпускала тебя на пол, и ты решил, что я это сделаю, да? Ну, может, в один прекрасный день ты и станешь высокомерным герцогом, но сейчас ты будешь слушаться своего дедушку!
   Наблюдая за ним, Роза улыбнулась. В считанные секунды Вуди сумел, изгибаясь, спуститься вниз и теперь использовал ногу Ашкрофта в качестве подпорки, пытаясь встать и пойти.
   Он был очень решительным ребенком.
   Так похожим на своего отца…
   — Ну, сэр Вудбайн, — сказала она. — Я отплываю на Бермуды, и я отплываю одна. Ты хочешь, чтобы я еще что-нибудь передала сэру Уэсли?
   — Нет, дочка, — сказал он, глядя на нее. Потом с жаром погрозил ей пальцем. — Ты можешь плыть одна, потому что я разрешил тебе!
   Роза улыбнулась. Ашкрофт посмотрел вниз, на внука, ползающего у его ног, потом на дочь, легкая улыбка заиграла на его губах.
   Когда он потерял власть?
   * * *
   В этот вечер Мэри Кейт наблюдала за Розой и малышом, когда они вдвоем играли на меховом коврике у камина в красивой комнате Розы. Дом Ашкрофта действительно был прекрасен. За большие деньги он привез из Италии дорогое стекло, и красиво задрапированные окна выходили на реку. Комната Розы была огромной, с камином, занимающим, казалось, целую стену, и хотя дни уже становились прохладнее, здесь всегда было тепло благодаря драпировкам и мехам, разбросанным по ней. У камина лежала большая белая шкура — медведь, убитый на севере.
   За нее Ашкрофт тоже дорого заплатил, Мэри Кейт это знала, и не зря: Роза с малышом прекрасно на ней смотрелись.
   Роза была в мягкой ночной рубашке и Вуди — тоже. Они, смеясь, кувыркались, сталкивались и играли. Огонь камина отсвечивал в волшебной рыжине волос Розы и ее сына.
   Становилось поздно. Малыша пора было укладывать спать.
   — Ну, хватит, Роза! — нежно упрекнула Мэри Кейт. — Мне нужно укладывать его. Мне будет трудно, когда вы уедете, если я не смогу уже теперь укладывать его вовремя.
   Роза вздохнула, крепче прижимая к себе сына.
   — Я не знаю, следует ли мне оставлять его так надолго, Мэри Кейт! Конечно, это верно, что он уже пьет из чашки и ест довольно хорошо, но он все еще нуждается во мне!
   — Он сосет из груди все меньше и меньше, и слава Богу, — уверенно заявила Мэри Кейт. — Продолжать его кормить — это значит страшно иссушить себя, вот что! К тому же вы едете всего на два дня. Это прекрасная возможность начать отнимать его от груди.
   — Да, но как он…
   — Я позабочусь, чтобы ему всего хватало! — заверила Мэри Кейт. — Знаете, юный герцог так ловко управляется с чашкой, что я уже теперь могу представить, как со дня на день он начнет вместе с вашим отцом прикладываться к виски.
   Роза засмеялась. Боже, как приятно слышать ее смех.
   — Может, ты и права, — согласилась Роза. Она вздохнула. — Только я никогда не отсутствовала больше часа, когда занималась поместьем.
   — Вот и пора, — строго сказала Мэри Кейт.
   — Пора, потому что почти пришло время возвращаться в Англию, — решительно заявила Роза.
   Схватив сына в охапку, она встала, решив хорошенько покормить его в этот вечер. Начать отучать она может и утром.
   Мэри Кейт с любовью следила за ней.
   — Помните, радость моя, тот давний, давний вечер, который вы провели, шумя, неистовствуя и рассказывая мне об отвратительном лорде Дефорте?
   Роза, закрыв глаза, откинулась назад. По ней разлилось волшебное чувство тепла и уюта, которое она испытывала всегда, когда сын, вцепившись в ее грудь, начинал нежно сосать. Услышав слова Мэри Кейт, она вдруг окаменела.
   — Да, я помню.
   — Но вы полюбили его, верно?
   — Да.
   — Тогда, Роза, сделайте еще одну попытку! — мягко упрашивала Мэри Кейт.
   Они не понимают, думала Роза. Они просто не понимают. Она хотела сделать еще одну попытку…
   Просто она не могла забыть. И почему-то была уверена, что такой любви не может больше быть.
   Она должна найти способ доказать невиновность Пирса. Обелить его имя.
   Возможно, это единственная для нее возможность снова вернуться к настоящей жизни, не говоря уже о любви.
   — Посмотрим, Мэри Кейт, посмотрим. — Она изобразила громкий зевок. — Я устала. Вуди может спать со мной, Мэри Кейт. Пожалуйста, не возражай, завтра ты прекрасно управишься, я знаю.
   Она прикрыла глаза, изображая сонливость, которой на самом деле не было. Но хотя она любила Мэри Кейт, ей хотелось побыть одной.
   Она прижимала к себе ребенка. Закрыла глаза, желая, чтобы все оставили ее в покое. Как бы она ни старалась, ей никогда не забыть Пирса.
   И она не хотела снова любить. Нет, ведь воспоминания все еще, днем и ночью, преследовали ее. Боль, предательство, гнев… и любовь.
   Она долго лежала без сна и вспоминала.
   Утро для нее наступило быстро. Она обнимала Вуди, играла с ним и кормила грудью, потом отдала на попечение Мэри Кейт.
   — Все будет прекрасно, — заверила ее Мэри Кейт. — Я больше беспокоюсь о вас. Мне следовало бы ехать с вами, — неодобрительно причитала она.
   — Я — вдова и, говорят, хищная, как барракуда, — сказала Роза с легкой улыбкой. — Отец ужасно волнуется, что мои деловые способности могут разрушить для меня возможность еще раз выйти замуж — независимо от того богатства, которое он сумеет дать за мной в приданое!
   Мэри Кейт вздохнула.
   — Роза, вам действительно не подобает ехать одной…
   — Я долго была одна, Мэри Кейт, — настаивала Роза. — Сэра Уэсли считают совершенным джентльменом, и я уверена, что в его доме я буду под надежной охраной.
   — Однажды нас обманули, — сказала Мэри Кейт.
   — А теперь я гораздо старше и умнее, — заверила Роза.
   — Не намного старше!
   — Зато бесконечно умнее! — Роза мгновение помолчала. — Больше никогда и никто не сумеет обмануть или принудить меня. Клянусь! — Она не осознавала холодной решительности, которую почувствовала, услышав свои Слова, и поспешно улыбнулась, чтобы снять напряжение. — У меня все будет хорошо, Мэри Кейт. И я никогда не покинула бы Вуди, если бы ты не оставалась с ним. — Она обняла горничную. — Скоро мы все вместе отправимся в Англию.
   Мэри Кейт кивнула. Роза улыбнулась ей в последний раз, потом повернулась, направляясь к двери.
   На мгновение она остановилась. Странное чувство ледяного холода, казалось, внезапно охватило ее.
   Ей не следует переступать этот порог…
   Ощущение холода было настолько сильным, что в течение нескольких секунд ей казалось, будто она не может ни шевельнуться, ни даже вздохнуть. Она превозмогла его.
   У нее есть дела, она должна жить!
   — Роза? — с беспокойством поинтересовалась Мэри Кейт.
   — Все прекрасно, Мэри Кейт. Умоляю, береги мальчика!
   Потом она поспешно ушла. Экипаж ждал внизу, чтобы отвезти ее на пристань.
   День был великолепный.
   Бояться было нечего.
   Нечего…
   Наступило ясное прохладное утро. Пирс запрыгнул на носовой настил и стоял, чувствуя, как его овевает океанский ветерок и солнце светит ему в лицо. Слегка расставив ноги и упершись руками в бока, он смотрел на запад. Рубашка, подхваченная ветром, хлестала и шуршала по рукам и груди.
   Он всматривался в линию горизонта, сдвинув на лоб повязку и прищурившись в солнечных лучах, отраженных от вечно подвижного моря. Там… точка на горизонте.
   Потом он услышал впередсмотрящего, окликнувшего с «вороньего гнезда».
   — Вот он, капитан! Вот он! «Леди Мэй»! Идет в нашу сторону точно по курсу!
   — Да, это он! — тихо повторил Пирс. — Это он.
   Он повернулся, отдавая приказы Джею как первому помощнику, который прокричит их для всей команды.
   — Приготовиться к стрельбе! Потом подождем, когда он достаточно приблизится. Целить в сторону, стрелять мимо! Нам надо взять его на абордаж и добраться по Нименса. Помните, это один из наших собственных кораблей. Нам не нужна схватка. Только корабль. «Леди Мэй».
   И леди Роза, добавил он про себя.
   Его ожидание почти окончено.
   О, да.
   Почти совсем окончено!

ЧАСТЬ II
ИНТРИГИ

ГЛАВА ХV

   — Огонь!
   Прозвучал первый выстрел. Пирс следил, как вспыхнула пушка, ядро взлетело, и вода поднялась фонтаном, горячим и белым. Ядро не долетело, как он и хотел.
   — Дай подзорную трубу! — окликнул он Сина. Через несколько секунд, прижав к глазу подзорную трубу, он смотрел поверх катящихся волн на «Леди Мэй».
   Сердце его, казалось, лихорадочно ударилось о грудную клетку, потом замерло.
   Она стояла у рулевого колеса с Нименсом.
   Ах, Роза!
   Его охватила дрожь. Она мало изменилась. Так мало. Красивая, пылкая, с медными волосами, сияющими на солнце, она спорила с Нименсом.
   Он был уверен, что она готова сама расправиться с пиратами. Да, это Роза. Готовая к битве. Она должна была испугаться. Но непохоже. Она настойчиво в чем-то убеждала Нименса — возможно, что она намерена остаться на палубе.
   — Не позволяй ей, старик! — громко пробормотал Пирс.
   Потом он с удовлетворением улыбнулся. Видно было, что Нименс не собирается уступать. Он, очевидно, упрашивал Розу, умолял ее спуститься. Умница, подумал Пирс. Приказ не сдвинул бы ее с места, страстная мольба от всего сердца могла подействовать на нее.
   Ядро упало совсем рядом с его кораблем. Его окатило водой.
   — Ответный огонь! — приказал он. — Но все же пусть он будет предупредительным!
   Ага! Нименс решил сам об этом позаботиться. Он взял Розу за руку и уводил ее от рулевого колеса вниз, в капитанскую каюту.
   Пирс снова улыбнулся. Именно туда, куда он хотел.
   Теперь… Все, что ему оставалось — это захватить корабль, нанеся как можно меньше вреда.
   С «Леди Мэй» снова раздался огонь. Ядро почти попало в левую палубу. Корабль бешено трясло и качало, но Пирс держался в том же положении.
   — Два залпа! — приказал он Сину. — Один по правому борту, другой — по левому. Потом полным ходом — к нему, и дать им понять, что мы намерены взять судно на абордаж!
   Его команда была выполнена, выстрелы сделаны. Еще не затихли раскаты, а его пиратский корабль был умело направлен на «Леди Мэй». Несколько долгих секунд казалось, что носовое украшение выступает прямо над палубой «Леди Мэй», но тут же его судно прижалось к ней бортом.
   — Абордажные крючья! — приказал он.
   Потом он опустил на место повязку и низко натянул на глаза шляпу с плюмажем, решив, что ни один человек на борту «Леди Мэй» не должен узнать его, пока не настанет время. Он вытащил из ножен шпагу и спрыгнул с носа на палубу. Некоторые из самых больших любителей приключений с «Леди Мэй», поняв, что их берут на абордаж, приготовились прыгать с такелажа и бортов. Эти ребята уже участвовали в битве, скрестив шпаги с клинками матросов Пирса, готовые бороться за свою жизнь. Пирс сам быстро отразил удар, выбив из руки противника шпагу. Матрос, боясь за свою жизнь, отпрыгнул назад. Пирс шагнул вслед за ним, возвышая голос над воплями, криками и звоном металла:
   — Ребята, я не хочу кровопролития на этом корабле! Прекратите борьбу. Вы доказали свое мужество. Но, говорю вам, мои люди перебьют вас всех, до последнего, если вы будете настаивать на драке. Мы пришли не для того, чтобы убивать, и не для того, чтобы захватить то, что не принадлежит нам по праву. Эй, обратите внимание! Я должен поговорить с Нименсом, а потом он поговорит с вами, и гарантирую, что между нами будет мир!
   Наступило молчание. Потом кто-то воскликнул:
   — Это же проклятый пират, вы, дураки! Мы не можем отдать ему капитана Нименса!
   — Клянусь вам честью Победителя драконов, — произнес, низко поклонившись, Пирс, — что ни один волос не упадет с головы доброго капитана.
   Снова последовала неуверенность. Как мог он винить их? Ни один человек не был больше, чем он, похож на пирата: с левого уха свисал золотой череп, а на глазу была повязка.
   Он махнул перед ними шляпой.
   — Джентльмены! Клянусь честью!
   Прежде чем кто-либо успел сказать хоть слово, вперед выступил капитан Нименс.
   — Я — капитан Нименс. Поскольку вы еще не захватывали английских кораблей, я доверяю вам. Идемте в мою каюту.
   — Ваша каюта занята, идемте в мою.
   — Он не пойдет в вашу каюту, — выкрикнул какой-то матрос.
   Син рванулся вперед, вытаскивая шпагу.
   — Полегче! — предупредил его Пирс. — Помни, это — наши друзья!
   — У вас нет друзей, милорд, в которых вы можете быть уверены! Никого, кроме тех, кто плавает с вами сейчас!
   — Нименс будет служить мне, вот увидишь! — тихо сказал Пирс.
   Нименс, с удивительной для его возраста легкостью, перепрыгнул через ограждения обоих судов. Приблизившись к Пирсу, он изумленно ахнул, узнав его.
   — Капитан! — в тревоге проревел кто-то.
   — Спокойно, ребята, спокойно! — откликнулся Нименс. Он хлопнул Пирса по плечу, первым направляясь в капитанскую каюту. — Господь бесконечно мудр, ваша светлость! Вы — Победитель драконов? Вы? Ну, клянусь Господом, интересно, не знает ли об этом его величество? Он не предпринял реальных попыток, чтобы захватить вас. Боже мой! Считается, что вы мертвы…
   — А, но я очень даже жив, — мягко возразил Пирс. — Могу я на вас положиться?
   — До самой могилы, милорд! — с достоинством поклялся Нименс.
   Пирс улыбнулся.
   — Я не делал этого, Гейлорд. Перед Богом и ангелами клянусь: я невиновен.
   — Я — ваш слуга, сэр!
   Пирс взглянул на «Леди Мэй».
   — А ваша команда? — с беспокойством спросил он. — Некоторые из них могут узнать меня. Некоторые наверняка новенькие. Как насчет них?
   — Они подчинятся мне, я уверен. Конечно, это зависит от того, что именно вы собираетесь сделать!
   — Скажите им, что я беру на себя командование кораблем на несколько часов, что после этого я гарантирую вам свободное плавание и что я скоро поговорю с ними. Дайте мне только на минутку увидеться с женой. Видите ли, я пришел за ней, Гейлорд. Но это — потом. Мне нужна для этого всего лишь секунда, а потом я объясню морякам свои намерения и, уверен, завоюю их поддержку.
   Нименс кивнул. Лорд Дефорт добьется своего. Нименс лично знал каждого матроса, который служил у него. Он знал их нрав и их лояльность. Он вполне полагался на них и не мог представить себе, чтобы хоть один из них захотел выдать герцога Вертингтона властям в Лондоне.
   Особенно, зная, что он — Победитель драконов, который принес столько горя многим испанцам!
   — Я пойду и скажу леди Розе…
   — Нет, нет. Спасибо, — с вежливой улыбкой произнес Пирс. — Я сам пойду к леди Розе. — Он улыбался. — Соберите людей на палубе. Син и Джей последуют за мной, чтобы прикрывать меня со спины, пока я не буду уверен, что все ребята утихомирились.
   Нименс кивнул. Он выкрикнул приказания матросам, заверив, что через минуту Победитель драконов сообщит им о своих намерениях и что они не должны драться. В конце концов, они же не испанцы.
   Пирс перепрыгнул через ограждения обоих кораблей, доверив спину верным друзьям. Он быстро зашагал к капитанской каюте.
   Здесь он на мгновение остановился. Роза. Что именно она делает сейчас? Его бросило в жар. Столько времени прошло. Вот она.
   Месть.
   И единственное, чего ему хотелось, — снова дотронуться до нее.
   Он заскрипел зубами, ощущая волну огня, пробегающую по его телу. Он бешено ударил в дверь.
   Вот и она.
   На мгновение он остановился на пороге, упиваясь зрелищем. Зелень платья подчеркивала изумруд ее глаз. Щеки пылали, губы, на фоне лица цвета слоновой кости, были темно-красными. Волосы в, диком беспорядке, выбившиеся из-под сдерживающих их шпилек, пока ее швыряло по каюте от бешеной качки судна.
   Лицо ее ничуть не утратило совершенной красоты, которую он помнил. Те же классические черты. Глаза такие же неистовые, такие же вызывающие. Ее лицо…
   Талия нисколько не пополнела. Грудь…
   Волновалась. Выступала из платья. Она стала больше.
   М-мм…
   Напряжение в нем нарастало и закручивалось по спирали.
   Она ответила на его взгляд, грудь колыхалась от волнения, в глазах смешались гнев и страх. Ей еще предстоит узнать его, думал он, и не знал, забавляет его это или сердит. Запутавшись в юбках, она пыталась освободиться и встать. Судорожно дергая ткань, она сумела неуверенно подняться на ноги, все еще не сводя с него глаз.
   Потом он обнаружил, что она уже смотрит не совсем на него, не прямо. Взгляд ее скользнул к столу капитана, где лежал нож для разрезания писем.
   Со скоростью молнии она подскочила к ножу и повернулась, зажав его в руке, чтобы снова уставиться на Пирса с открытым вызовом.
   Нож для писем. Против его шпаги?
   «О, Роза!» — молча подумал он и шагнул в каюту.
   В этот момент порывисто задул ветер. Он так привык к нырянию и качке судна, что с легкостью удержал равновесие. Роза чуть не упала. Дверь захлопнулась у него за спиной.
   Они были одни. Наконец. Такой долгий, долгий конец. Даже на этом расстоянии он чувствовал ее сладкий запах. Он окружал его. Манил. Насмехался.
   — Я убью вас! — внезапно воскликнула она. Роза. Милая, милая Роза!
   — Я требую, чтобы вы немедленно оставили меня. Вы получите за меня исключительный выкуп, если вы…
   Хватит. Он сделал к ней широкий шаг, улыбаясь и поднимая шпагу, чуть дотрагиваясь ею до талии Розы. Она онемела от изумления, молча глядя вниз, на клинок.
   Пирс улыбнулся. А, да. Месть. Зеленое платье с черно-белой отделкой было настоящим произведением искусства. С ошеломляющей ловкостью он поднял острый как бритва клинок и разрезал шнурки, стягивающие лиф. Ее грудь, казалось, волшебным образом вылилась из него. Проклятие, он просто не помнил, чтобы она была до такой степени полной и соблазнительной. В голове его что-то жутко застучало, тело разрывала ужасная боль. Внезапно он всем сердцем пожелал быть настоящим ужасным пиратом. Он хотел обладать своей женой, стоящей перед ним полуобнаженной, сейчас, здесь, прежде чем этот грохот не лишит его всех чувств и разума.
   Она поспешно отступила назад, угрожающе размахивая перед собой ножом.
   — Я убью вас! — пообещала она, пытаясь соединить куски платья.
   Она пыталась сражаться с его шпагой своим крошечным оружием, подняв подбородок; глаза ее были еще более изумрудные и непокорные.
   — Вы что, ни слова не слышали из того, что я говорила? Вы не можете себе представить, как богат мой отец! За мое безопасное возвращение он заплатит гигантскую сумму! Вы, негодяй! Я невероятно богата. Вы знаете, кто я такая? Вы что, слабоумный? Вы не понимаете английского языка?
   Знает ли он, кто она? О да, да!
   Роза, всегда неистовая, всегда непокорная. Такая решительная и безрассудная, полная огня. Она набросилась на него, подняв крошечный кинжал и целясь прямо в сердце. Он поймал ее за запястье, удержав его в гневном дрожащем пожатии. Она ахнула, пытаясь дышать, притянутая так близко к нему.
   И ее аромат наполнил его…
   Пальцы его сжались крепче. Она наконец тихо вскрикнула, когда нож для писем выскользнул из ее пальцев. Он оттолкнул ее от себя, она резко воскликнула:
   — Нет! — и снова потянулась к ножу.
   Будь она проклята! Когда она снова ухватила крошечное оружие, он понял, что она намерена применить его и что пора кончать эту игру. Он подцепил маленький клинок концом шпаги и откинул его в сторону.
   Она не сдавалась. Прежде чем он снова успел шагнуть к ней, в него полетело все, что попадало ей под руку.
   Он двигался в ее сторону, пригибая голову, отражая удары. Он приблизился к ней и снова поднял шпагу к ее горлу. Он легонько нажал, вынуждая ее попятиться. Будь прокляты эти ее глаза! Они все еще были такими же неистовыми, такими же вызывающими. И из-за теней и дыма она все еще не узнавала его!
   — Тогда убейте меня! — кричала она. — Вы — безрассудный глупый негодяй! Вонзите вашу шпагу…
   — О мадам! — воскликнул он наконец. — Я намерен вонзить ее. И, поверьте мне, леди, я очень хорошо знаю, кто вы. Вы бы заплатили мне выкуп деньгами Дефорта, не так ли?
   Он повернул шпагу плоской частью к ней, насмешливая улыбка изогнула его губы. Он снова слегка надавил шпагой. Несмотря на отчаянные усилия удержаться, она растянулась на спине на том же самом месте, где он застал ее вначале, в ногах капитанской койки. Она лежала, тяжело дыша, недоверчиво глядя на него. Глаза ее почему-то расширились. А, да! Теперь она услышала его голос.
   И теперь она узнает.
   Он упорно смотрел на нее, но не мог разгадать быстрой смены эмоций в ее взгляде. Что это может быть? Когда он в последний раз видел ее, она предавала его. Был ли страх в этих ошеломляющих изумрудных глубинах? Страх, более глубокий, чем тот, который может испытывать любая девушка при встрече с пиратом, известным под именем Победителя драконов! Или это было мерцание, которое он знал всегда? Вызов, все еще вызов, несмотря ни на что.
   Пирс сдернул с лица черную повязку, швырнув ее к ногам кровати. Он низко, с насмешливой вежливостью, поклонился, сдернув с головы шляпу с перьями. Он пытался держать себя в руках.
   Желание коснуться ее было почти непреодолимым…
   Скучала ли она по нему? Хоть сколько-то? Хотя бы немного, в ночной тишине?
   — Ну что, миледи! Вы выглядите так, словно увидели привидение!
   — Привидение? Действительно! Вытащенное из глубин ада! — воскликнула она.
   Очевидно, она не скучала по нему.
   — Да, леди, действительно. И, Роза, ты узнаешь, что пробудила демона! — пообещал он.
   Она продолжала недоверчиво смотреть на него, глаза своим блеском напоминали драгоценные камни. Потом воскликнула:
   — Я думала, вы мертвы!
   — Мне очень жаль, что я разочаровал вас, — хрипло произнес он.
   — Но… Победитель драконов…
   — Ну, видите ли, моя радость, меня оставили умирать. Но мне повезло. Меня подобрал испанец, имевший зуб на англичан. Меня заставляли работать, и избивали день и ночь, и сделали меня вечно благодарным за спасение. Естественно, когда я обрел свободу — и когда избавился от капитана, — я стал пиратом, грабящим других испанцев.
   — Это английское судно! — поспешно напомнила она.
   — О да, я знаю!
   Как она смела! Черт побери, это был его собственный корабль. Он склонился над ней, почти смертельно желая коснуться ее. Желая обхватить пальцами ее горло.
   Желая поцеловать ее…
   Он крепко сжал резное изножье койки.
   — Но я услышал, что вы на борту, любовь моя, — мягко сказал он. — Не говоря о том, что это мой собственный корабль.
   Она предпочла не обратить внимания на эти слова.
   — Так чего же вы хотите? — с жаром спросила она. Вот так. Когда прошло столько времени, обнаружив, что он жив…
   Разве она не планировала его смерть?
   Разве она…
   Или…
   Почему не пытается она горячо заявить о своей невиновности? Он хотел схватить ее, трясти ее, потребовать правду.
   Нименс ждал. Люди ждали. Какой бы горячей и неистовой ни была его страсть, с этим придется подождать.
   И все же…
   Она дрожит? Что означает этот изумрудный блеск в ее глазах, почти как слезы?
   — Чего я хочу? — мягко повторил он. Он скрипнул зубами, блеснул в воздухе серебром шпаги и снова прижал клинок к ее горлу.
   Он ближе наклонился к ней, губы скривились в насмешливой улыбке. Но ее это не устрашило.