Если она сейчас подойдет к высоким металлическим воротам, то непременно встретится с кем-нибудь из работающих на ферме. А что она им скажет? Представится журналисткой? А если выйдет Ядов? Тогда тем более: она скажет, что все хорошенько обдумала и согласна на него работать. Только таким образом ей удастся попасть на территорию странной фермы. А то, что за понятием «ферма» скрывается нечто другое, она уже нисколько не сомневалась: где это видано, чтобы вокруг обыкновенной, пусть даже и экспериментальной фермы «паслись» картонные коровы? К чему этот дичайший маскарад? И вдруг она вспомнила, как еще осенью ее внимание привлекла напечатанная в местной газете заметка одного журналиста о том, что, пролетая на вертолете над рекой Лизель, он заметил сверху «пасущихся» на снегу странных коров. Он был так поражен, что на следующий же день выбил себе путевку, с тем чтобы проверить этот факт, но коров на этом месте не обнаружил.
«Боже, какая нелепица! Ну зачем, зачем Ядову понадобились эти коровы?»
Выбрав на поляне невысокую кочку, Наталия устроилась на ней и, не сводя взгляда с ворот, стала ждать какого-нибудь движения. Может, ей повезет, и она увидит самого Ядова? Она была почти уверена, что именно здесь он и спрятал свой миниатюрный издательский центр. В одном из этих строений. Оригинальная идея, ничего не скажешь. Но все же: зачем ему эти коровы? И вдруг она поняла. Журналист обнаружил их не случайно. Она вспомнила, что на тот момент, когда эта статья была напечатана, уже выпал снег. А ведь был еще только октябрь. Где-то самое начало месяца. Значит, коровы остались с лета, то есть с тепла. Он оформил документацию на молочную ферму, наверняка взял крупный кредит под это дело, но, вместо того чтобы привозить племенных коров из Голландии и закупать корма, закупил компьютеры и прочую необходимую для подготовки к изданию журнала технику. Построил небольшую автономную электростанцию (Наталия с трудом разглядела ее на задворках фермы) и начал работать. Северин рыскал по городу в поисках девушек-фотомоделей, давая, к примеру, объявления в газетах (это все не составляет труда проверить), и фотографировал их; Шаталов писал тексты и одновременно являлся редактором журнала, Майя осуществляла связь с финнами и, скорее всего, сама отвозила дискеты в Хельсинки… А художник Алефиренко нарисовал эскизы муляжей коров, которых предполагалось расставить таким образом, чтобы создать иллюзию присутствия на территории несуществующей пока фермы настоящего стада.
Так оно все и было. Но внезапно выпал снег. И коровы еще некоторое время оставались стоять под открытым небом. Пока их не увидел пролетающий на вертолете журналист и не написал об этом заметку. Кто-то из заинтересованных лиц прочел ее, и коров тут же убрали. А весной снова выставили. А совсем недавно (если судить по срокам и следуя логике вещей) Ядов, получив деньги за очередной номер журнала, на самом деле закупил коров и занялся параллельно с издательской деятельностью разведением молочного стада. Ну и бред! Кто же там работает? Где люди?
И вдруг ей стало жарко. Неужели Ядов, вместо того чтобы отправить чиновников из администрации в Коктебель, привез их сюда, на свою ферму, чтобы они работали на него? Неужели такое возможно? Да он сумасшедший! Или у него патологически развито чувство юмора. Разве он не в силах предположить, что его ждет, когда все это раскроется? Насильно удерживать людей на ферме и заставлять их выносить навоз, ухаживать за скотом и, возможно, доить коров — ведь это же уголовно наказуемое преступление! Конечно, он все прекрасно понимал, потому и решился уехать. Накопил денег, скорее всего, не заплатив своим сотрудникам, купил билет… Но тут что-то произошло. Но что? А то, что пока он находился в «Ландыше», на турбазу приехал Шаталов. И приехал, скорее всего, за Майей.
Теперь все встало на свои места. Наталия наконец поняла, почему именно на этой турбазе пересекались маршруты всех участников этой чудовищной авантюры: они здесь отдыхали, а работали на так называемой ферме. Возможно, что Шаталов приехал на турбазу по своим делам. А заодно, чтобы встретиться с Майей. Как бы то ни было, он мог обнаружить в домике Ядова портфель с деньгами.
А увидев деньги, решил, что сама судьба подбросила их ему. Ведь деньги играли в жизни его возлюбленной далеко не последнюю роль. С такими деньгами он запросто мог добиться ее согласия стать его женой. Более того, они могли действовать сообща. Майя, предположим, сама вызвала Ядова из домика, отвлекла его, а Шаталов в это время вынес деньги.
Теперь возникает самый главный вопрос: кто убийца? Кому понадобилось убивать Шаталова? Ядову? Но тогда почему же он не взял деньги? Ведь они лежали на самом виду. Значит, не он. И не Майя. Майя не смогла бы убить человека, который любил ее. В этом не было бы никакого смысла. Но тогда кто? Тот, кто хотел убрать всех свидетелей деятельности Ядова. Но кто? Стоп. Снова Стелла. Зачем ей надо было, чтобы Майя уехала с турбазы? Чтобы без помех расправиться с Ядовым, вот зачем. Она же ясно выразила свое желание убить его во что бы то ни стало. Она думает, что он — убийца ее мужа, Принцева, и охотится за ним. Или же она, как и Майя с Шаталовым, хотела отнять у Ядова деньги? И запугивала Майю, чтобы та уехала и не мешала ей? В любом случае в том, что произошло, во всех преступлениях, случившихся с этой группой, виноват наверняка один и тот же человек. И он явно психически нездоров. Ядов?
Стало прохладно. Наталия, устав ждать, поднялась и нерешительно направилась к заграждению. «Будь что будет», — решила она и нажала на кнопку звонка, установленного на воротах. Она не услышала самого звонка, но тут же увидела вышедшего из строения человека с автоматом. Настоящий охранник. В маскировочном зеленом пестром костюме и пилотке. Лицо — бесстрастное, глаза смотрят мимо человека, в пространство.
— Вы кто? — спросил парень. На вид ему было от силы лет двадцать пять.
— Я к Ядову. Скажите, Орехова. Он знает. Их разделяли ворота. Охранник, кивнув, быстрым шагом направился к расположенному дальше остальных строений жилому зданию, к которому вела посыпанная гравием аккуратная дорожка. На крыльце дома, сложенного из белого кирпича, в круглых каменных чашах цвели бархотки. Охранник скрылся за дверью. Вернулся в сопровождении Ядова. Увидев стоящую за воротами Наталию, Ядов прибавил шагу.
— Неужели это ты? — Он не скрывал своего удивления. — Но как ты меня нашла? Проходи. Я как раз обедаю. Ты знала про ферму?
— Да кто про нее не знает-то, — усмехнулась она, подавляя в себе растущий животный страх перед этим человеком.
— Что ты хочешь этим сказать? — Ядов на мгновение отвел от нее взгляд, чтобы набрать код замка, которым были заперты ворота. Наконец они открылись. Наталия неуверенно шагнула навстречу Сергею.
Она шла следом за ним, смотрела на его спину и никак не могла взять в толк, как же случилось, что она не узнала в нем «человека в маске». Ведь у него такой характерный голос. И как ни странно, с приятным мягким тембром. Они вошли в дом. Современная обстановка. Светло, просторно, пахнет чем-то вкусным.
— Проходи, не смущайся…
— Сергей, я хотела тебе сказать…
— Меня зовут не Сергей. — Он приобнял ее и улыбнулся; Перед ней снова был тот ослепительный блондин с повадками хищника, обаятельный и сексапильный. — Мое настоящее имя Лев Борисович Ядов. Ты должна была об этом знать. Раз уж ты все обо мне знаешь.
— Я такого не говорила. Но я не могу называть тебя Левой или Львом Борисовичем. Для меня ты Сергей. Но твой последний визит испугал меня, не скрою. Я приехала сюда, чтобы сказать тебе, что согласна с тобой работать. Больше того, я хочу, чтобы ты меня увез отсюда. Ты понимаешь, о чем я. Мы разыщем твои деньги и уедем.
Она выпалила это одним духом и теперь ждала его реакции. Если он ей откажет или выяснится, что он никуда не собирался, то она пропала. Она рисковала по крупному, но другого случая войти в доверие к этому странному и непредсказуемому человеку у нее, возможно, не будет.
Он медленно повернулся к ней и заглянул ей в глаза. Лицо его было напряжено, чувствовалось, что он не доверяет ей. Губы были плотно сжаты, глаза смотрели не мигая, на лбу выступила испарина.
— Ты действительно хочешь уехать со мной? — наконец спросил он, и она незаметно вздохнула: кажется, он ей поверил.
— Да. Я все про тебя знаю. Но мне все равно. Мне только нужен был такой человек, как ты. Ты согласен взять меня с собой? Не думай, это не из-за денег, я тоже не нищая. Просто я эти два дня хожу сама не своя. Как ты думаешь, смогла бы я тебе отдаться вот так, запросто, если бы видела тебя впервые и ничего не знала о тебе?
— Не знаю, вас, женщин, не поймешь… — Он продолжал внимательно смотреть ей в глаза, пытаясь уловить оттенки фальши.
— Мне кажется, что я знаю тебя давно.
— От Сары? Ты знаешь обо мне от Сары?
— Нет. Ты же забыл о моих видениях. Мне не нужна никакая Сара, чтобы понять, что ты из себя представляешь. Ты — сильный, понимаешь, во всех отношениях. А мне нужен именно такой мужчина. Я только боюсь… — она подняла на него глаза и выдержала его взгляд, — боюсь, что ты, получив с моей помощью деньги, бросишь меня или убьешь…
— Я никогда никого не убивал. Но уехать хотел, если честно, один. Женщины для меня существуют постольку поскольку, и ты должна об этом знать. Я могу взять тебя просто как компаньона, но не больше.
— Я не нравлюсь тебе? — Ей показалось, что уж эту фразу она произнесла искренне. Еще бы, ведь он затронул ее женское самолюбие.
— Нравишься. Но я предпочитаю быть свободным. Ну чего ты стоишь, пойдем сядем и спокойно все обсудим. — Он заметно оживился и даже как будто расслабился.
Они вошли в комнату, где стоял накрытый к обеду стол. Женщина неопределенного возраста, войдя следом, внесла и поставила блюдо с горячими пельменями. Молча достала из буфета графин с водкой, еще один прибор и ушла, прикрыв за собой дверь.
— Выпьешь? — спросил Ядов.
— Немного. — Наталия чувствовала, что если сейчас не выпьет, то сойдет с ума от страха, который не отпускал ее ни на секунду. Он сдавливал горло и мешал дышать.
— Давай выпьем за удачу, — сказал Ядов и подбадривающе улыбнулся ей. — Не бойся, я тебя не обижу…
Она выпила. Затем еще и еще. Съела тарелку горячих пельменей и снова выпила. Голова у нее закружилась. Стало легко и хорошо. Но она еще осознавала, где находится и с кем, а потому решила молчать.
— Закуришь? — Это было последним, что она услышала. Дальше она почти ничего не помнила, кроме того, что у нее словно пропал слух, она оглохла и начала проваливаться куда-то, не ощущая собственного тела, ничего… Сознание полностью отключилось. И вместо страха перед сидящим рядом с ней человеком она испытала страх перед смертью, которая привиделась ей в каком-то странном полунищенском обличье, худая, бледная и какая-то лоснящаяся, липкая… Наталия захотела закричать, но не услышала своего голоса. Ей показалось, что она открыла рот и даже издала какой-то звук, но он растворился в наплывающей дурноте.
Глава 14
Глава 15
«Боже, какая нелепица! Ну зачем, зачем Ядову понадобились эти коровы?»
Выбрав на поляне невысокую кочку, Наталия устроилась на ней и, не сводя взгляда с ворот, стала ждать какого-нибудь движения. Может, ей повезет, и она увидит самого Ядова? Она была почти уверена, что именно здесь он и спрятал свой миниатюрный издательский центр. В одном из этих строений. Оригинальная идея, ничего не скажешь. Но все же: зачем ему эти коровы? И вдруг она поняла. Журналист обнаружил их не случайно. Она вспомнила, что на тот момент, когда эта статья была напечатана, уже выпал снег. А ведь был еще только октябрь. Где-то самое начало месяца. Значит, коровы остались с лета, то есть с тепла. Он оформил документацию на молочную ферму, наверняка взял крупный кредит под это дело, но, вместо того чтобы привозить племенных коров из Голландии и закупать корма, закупил компьютеры и прочую необходимую для подготовки к изданию журнала технику. Построил небольшую автономную электростанцию (Наталия с трудом разглядела ее на задворках фермы) и начал работать. Северин рыскал по городу в поисках девушек-фотомоделей, давая, к примеру, объявления в газетах (это все не составляет труда проверить), и фотографировал их; Шаталов писал тексты и одновременно являлся редактором журнала, Майя осуществляла связь с финнами и, скорее всего, сама отвозила дискеты в Хельсинки… А художник Алефиренко нарисовал эскизы муляжей коров, которых предполагалось расставить таким образом, чтобы создать иллюзию присутствия на территории несуществующей пока фермы настоящего стада.
Так оно все и было. Но внезапно выпал снег. И коровы еще некоторое время оставались стоять под открытым небом. Пока их не увидел пролетающий на вертолете журналист и не написал об этом заметку. Кто-то из заинтересованных лиц прочел ее, и коров тут же убрали. А весной снова выставили. А совсем недавно (если судить по срокам и следуя логике вещей) Ядов, получив деньги за очередной номер журнала, на самом деле закупил коров и занялся параллельно с издательской деятельностью разведением молочного стада. Ну и бред! Кто же там работает? Где люди?
И вдруг ей стало жарко. Неужели Ядов, вместо того чтобы отправить чиновников из администрации в Коктебель, привез их сюда, на свою ферму, чтобы они работали на него? Неужели такое возможно? Да он сумасшедший! Или у него патологически развито чувство юмора. Разве он не в силах предположить, что его ждет, когда все это раскроется? Насильно удерживать людей на ферме и заставлять их выносить навоз, ухаживать за скотом и, возможно, доить коров — ведь это же уголовно наказуемое преступление! Конечно, он все прекрасно понимал, потому и решился уехать. Накопил денег, скорее всего, не заплатив своим сотрудникам, купил билет… Но тут что-то произошло. Но что? А то, что пока он находился в «Ландыше», на турбазу приехал Шаталов. И приехал, скорее всего, за Майей.
Теперь все встало на свои места. Наталия наконец поняла, почему именно на этой турбазе пересекались маршруты всех участников этой чудовищной авантюры: они здесь отдыхали, а работали на так называемой ферме. Возможно, что Шаталов приехал на турбазу по своим делам. А заодно, чтобы встретиться с Майей. Как бы то ни было, он мог обнаружить в домике Ядова портфель с деньгами.
А увидев деньги, решил, что сама судьба подбросила их ему. Ведь деньги играли в жизни его возлюбленной далеко не последнюю роль. С такими деньгами он запросто мог добиться ее согласия стать его женой. Более того, они могли действовать сообща. Майя, предположим, сама вызвала Ядова из домика, отвлекла его, а Шаталов в это время вынес деньги.
Теперь возникает самый главный вопрос: кто убийца? Кому понадобилось убивать Шаталова? Ядову? Но тогда почему же он не взял деньги? Ведь они лежали на самом виду. Значит, не он. И не Майя. Майя не смогла бы убить человека, который любил ее. В этом не было бы никакого смысла. Но тогда кто? Тот, кто хотел убрать всех свидетелей деятельности Ядова. Но кто? Стоп. Снова Стелла. Зачем ей надо было, чтобы Майя уехала с турбазы? Чтобы без помех расправиться с Ядовым, вот зачем. Она же ясно выразила свое желание убить его во что бы то ни стало. Она думает, что он — убийца ее мужа, Принцева, и охотится за ним. Или же она, как и Майя с Шаталовым, хотела отнять у Ядова деньги? И запугивала Майю, чтобы та уехала и не мешала ей? В любом случае в том, что произошло, во всех преступлениях, случившихся с этой группой, виноват наверняка один и тот же человек. И он явно психически нездоров. Ядов?
Стало прохладно. Наталия, устав ждать, поднялась и нерешительно направилась к заграждению. «Будь что будет», — решила она и нажала на кнопку звонка, установленного на воротах. Она не услышала самого звонка, но тут же увидела вышедшего из строения человека с автоматом. Настоящий охранник. В маскировочном зеленом пестром костюме и пилотке. Лицо — бесстрастное, глаза смотрят мимо человека, в пространство.
— Вы кто? — спросил парень. На вид ему было от силы лет двадцать пять.
— Я к Ядову. Скажите, Орехова. Он знает. Их разделяли ворота. Охранник, кивнув, быстрым шагом направился к расположенному дальше остальных строений жилому зданию, к которому вела посыпанная гравием аккуратная дорожка. На крыльце дома, сложенного из белого кирпича, в круглых каменных чашах цвели бархотки. Охранник скрылся за дверью. Вернулся в сопровождении Ядова. Увидев стоящую за воротами Наталию, Ядов прибавил шагу.
— Неужели это ты? — Он не скрывал своего удивления. — Но как ты меня нашла? Проходи. Я как раз обедаю. Ты знала про ферму?
— Да кто про нее не знает-то, — усмехнулась она, подавляя в себе растущий животный страх перед этим человеком.
— Что ты хочешь этим сказать? — Ядов на мгновение отвел от нее взгляд, чтобы набрать код замка, которым были заперты ворота. Наконец они открылись. Наталия неуверенно шагнула навстречу Сергею.
Она шла следом за ним, смотрела на его спину и никак не могла взять в толк, как же случилось, что она не узнала в нем «человека в маске». Ведь у него такой характерный голос. И как ни странно, с приятным мягким тембром. Они вошли в дом. Современная обстановка. Светло, просторно, пахнет чем-то вкусным.
— Проходи, не смущайся…
— Сергей, я хотела тебе сказать…
— Меня зовут не Сергей. — Он приобнял ее и улыбнулся; Перед ней снова был тот ослепительный блондин с повадками хищника, обаятельный и сексапильный. — Мое настоящее имя Лев Борисович Ядов. Ты должна была об этом знать. Раз уж ты все обо мне знаешь.
— Я такого не говорила. Но я не могу называть тебя Левой или Львом Борисовичем. Для меня ты Сергей. Но твой последний визит испугал меня, не скрою. Я приехала сюда, чтобы сказать тебе, что согласна с тобой работать. Больше того, я хочу, чтобы ты меня увез отсюда. Ты понимаешь, о чем я. Мы разыщем твои деньги и уедем.
Она выпалила это одним духом и теперь ждала его реакции. Если он ей откажет или выяснится, что он никуда не собирался, то она пропала. Она рисковала по крупному, но другого случая войти в доверие к этому странному и непредсказуемому человеку у нее, возможно, не будет.
Он медленно повернулся к ней и заглянул ей в глаза. Лицо его было напряжено, чувствовалось, что он не доверяет ей. Губы были плотно сжаты, глаза смотрели не мигая, на лбу выступила испарина.
— Ты действительно хочешь уехать со мной? — наконец спросил он, и она незаметно вздохнула: кажется, он ей поверил.
— Да. Я все про тебя знаю. Но мне все равно. Мне только нужен был такой человек, как ты. Ты согласен взять меня с собой? Не думай, это не из-за денег, я тоже не нищая. Просто я эти два дня хожу сама не своя. Как ты думаешь, смогла бы я тебе отдаться вот так, запросто, если бы видела тебя впервые и ничего не знала о тебе?
— Не знаю, вас, женщин, не поймешь… — Он продолжал внимательно смотреть ей в глаза, пытаясь уловить оттенки фальши.
— Мне кажется, что я знаю тебя давно.
— От Сары? Ты знаешь обо мне от Сары?
— Нет. Ты же забыл о моих видениях. Мне не нужна никакая Сара, чтобы понять, что ты из себя представляешь. Ты — сильный, понимаешь, во всех отношениях. А мне нужен именно такой мужчина. Я только боюсь… — она подняла на него глаза и выдержала его взгляд, — боюсь, что ты, получив с моей помощью деньги, бросишь меня или убьешь…
— Я никогда никого не убивал. Но уехать хотел, если честно, один. Женщины для меня существуют постольку поскольку, и ты должна об этом знать. Я могу взять тебя просто как компаньона, но не больше.
— Я не нравлюсь тебе? — Ей показалось, что уж эту фразу она произнесла искренне. Еще бы, ведь он затронул ее женское самолюбие.
— Нравишься. Но я предпочитаю быть свободным. Ну чего ты стоишь, пойдем сядем и спокойно все обсудим. — Он заметно оживился и даже как будто расслабился.
Они вошли в комнату, где стоял накрытый к обеду стол. Женщина неопределенного возраста, войдя следом, внесла и поставила блюдо с горячими пельменями. Молча достала из буфета графин с водкой, еще один прибор и ушла, прикрыв за собой дверь.
— Выпьешь? — спросил Ядов.
— Немного. — Наталия чувствовала, что если сейчас не выпьет, то сойдет с ума от страха, который не отпускал ее ни на секунду. Он сдавливал горло и мешал дышать.
— Давай выпьем за удачу, — сказал Ядов и подбадривающе улыбнулся ей. — Не бойся, я тебя не обижу…
Она выпила. Затем еще и еще. Съела тарелку горячих пельменей и снова выпила. Голова у нее закружилась. Стало легко и хорошо. Но она еще осознавала, где находится и с кем, а потому решила молчать.
— Закуришь? — Это было последним, что она услышала. Дальше она почти ничего не помнила, кроме того, что у нее словно пропал слух, она оглохла и начала проваливаться куда-то, не ощущая собственного тела, ничего… Сознание полностью отключилось. И вместо страха перед сидящим рядом с ней человеком она испытала страх перед смертью, которая привиделась ей в каком-то странном полунищенском обличье, худая, бледная и какая-то лоснящаяся, липкая… Наталия захотела закричать, но не услышала своего голоса. Ей показалось, что она открыла рот и даже издала какой-то звук, но он растворился в наплывающей дурноте.
Глава 14
ВЫСТРЕЛЫ НА ФЕРМЕ
Она услышала какие-то голоса и проснулась. Это был голос Ядова. Он разговаривал с женщиной.
— ...если понадобится промыть желудок, уговорите ее, пожалуйста… Мне нужно, чтобы она как можно скорее пришла в себя. Это очень важно.
— Хорошо, я сделаю все так, как вы говорите, но только ответьте на вопрос: когда вы вернетесь? Мне кажется, что вы уезжаете насовсем. Я чувствую это. Такие страшные вещи происходят кругом. Вы же слышали об убийстве Лоры? И Стас, и Майя, и этот ваш художник… Мне страшно, Лев Борисыч. Скажите: Марта, я не вернусь. И тогда я уж буду точно знать, что мне делать. — Голос у женщины был взволнованный. Но она разговаривала с Ядовым так, словно знала его давно и не боялась задавать лишних вопросов. Они были близки. Возможно, что она знакомая его родителей или вообще дальняя родственница. Наталия поймала себя на том, что в критические минуты всегда думает о всякой ерунде вроде этой: какая ей разница, что это за женщина?
— Да, Марта, вполне вероятно, что я не вернусь. На всякий случай сообщаю, что все документы оформил на одну женщину, ты ее хорошо знаешь. Она толковая и найдет выход из положения.
— А что будем делать с этими?
Наталия почувствовала, как у нее мороз побежал по коже. Неужели она сейчас услышит что-то об этих несчастных?
— Ничего. Они хорошо проинструктированы. Работа на свежем воздухе явно пошла им на пользу. Они все скажут, что их держали в заложниках. А где и кто, зачем и почему — они не знают. Их держали в закрытом помещении без окон, кормили сносно и, так и не получив за них никакого выкупа, отпустили. Завязали глаза, посадили в машину и везли почти весь день. Они так и не поняли, что с ними случилось. В противном случае их ждет смерть.
— Лев Борисыч, вы меня знаете, я никому ничего не скажу, но пообещайте мне, что, когда окажетесь на месте, пришлете письмо. Я ведь не чужая вам. Служила верой и правдой. Обещаете?
— Хорошо, Марта. Я пришлю тебе письмо. Но пока я не уезжаю. Я же тебе говорил…
— И вы верите, что они отыщутся?
— Эта девушка должна мне помочь.
— И вы уедете с ней?
— Да. Она мне нужна. А я — ей. Все, Марта. Мне пора. Сейчас придет автобус, и все будет кончено. Жди меня ближе к ночи, а девушке — ее, кстати, зовут Наташей — скажи, чтобы не волновалась. Покорми ее, приведи в чувство. Ну все, я поехал.
Раздались удаляющие шаги, затем хлопнула дверь и все стихло.
Наталия открыла глаза. Она лежала в спальне. Голова не то чтобы болела, но казалась какой-то невесомой, пустой. И зачем она только напилась? Лежа в чужой постели, в чужом доме, на чужой территории, рядом с абсолютно чужими людьми, она поклялась себе, что больше никогда в жизни не опустится до такого: надо же, переспать с незнакомым мужчиной, а потом еще вдобавок и напиться с ним. Прав был Логинов, абсолютно прав, когда советовал ей бросить свои идиотские расследования. Ничего, кроме нервотрепки и лжи, которой она себя окружила, в ее жизни не прибавилось. Разве что деньги… «Вот черт, придется этому преступнику отдавать его деньги, так просто мне не отвертеться…»
Она поднялась и, пошатываясь, подошла к окну. То, что она увидела, потрясло ее.
На территории фермы стоял небольшой автобус. Вокруг замерли вооруженные охранники — человек пять. Из барака выходили цепочкой люди. Мужчины в потрепанных костюмах, но при галстуках. Зрелище и горькое и комическое. Рядом с автобусом стояла «Мазда», в ней сидел Ядов. Судя по тому, что лицо его было как-то затемнено, Наталия поняла, что он снова надел маску. «Какой дешевый маскарад. На что он рассчитывает, что эти люди будут молчать? Не такие же они идиоты, чтобы испугаться этого безумца. Хотя, если они провели несколько месяцев на ферме и до сих пор не сбежали, это говорит само за себя». Она уже представила себе, как сегодня в вечерних новостях сообщат о возвращении пятидесяти чиновников: депутатов, представителей администрации, помощников министров, заведующих отделами мэрии и прочих… Это будет сенсацией. Попытки взять интервью наверняка закончатся отказом бывших «заложников» что-либо рассказывать о себе. Кому это приятно: признаваться в том, что они, вместо того чтобы создавать новые законы и следить за порядком в городе и области, наводили порядок в хлеву, ухаживая за коровами и вычищая навоз. Об этом, скорее всего, никто и никогда не узнает. Интересно, что Ядов сделает с водителем автобуса и охранниками? Убьет их как свидетелей этого дичайшего преступления или забудет о них тотчас же, как только поднимется по трапу самолета? И какая роль в этой игре отведется ей, Наталии? Она вчера от страха наговорила такого, что теперь ей придется не только возвращать деньги, но и лететь вместе с Ядовым если не за границу, то уж, во всяком случае, в Москву. Там у него наверняка открыт валютный счет, куда поступают деньги из Финляндии… В любом случае в Москве у него найдутся дела.
— Проснулись?
Услышав голос, она вздрогнула. В спальню вошла женщина, которую Ядов называл Мартой и которая прислуживала им за столом. Какая-то серая, неопределенного возраста, с непроницаемым лицом и равнодушными глазами.
— Марта, а что будет с водителем автобуса и охранниками?
— Не переживайте, это надежные люди. Хотите холодного соку?
— Да, конечно…
Марта ушла, и Наталия снова уставилась в окно. Двери автобуса захлопнулись. Сначала проехала «Мазда», затем автобус. И когда он поравнялся с окнами спальни, в которой находилась Наталия, стало ясно, что окна автобуса плотно зашторены. Раз на глазах пленников не было никаких повязок, значит, Ядов никогда уже сюда не вернется. Невозможно, находясь в автобусе, даже с зашторенными в нем окнами, не определить маршрут. Значит, Ядов тем самым подставляет новую хозяйку фермы, обрекая ее на серьезные неприятности и ввязывая в эту грязную авантюру. Это так, значит, он будет рассчитываться с Сарой за вложенные в журнал деньги (а то, что речь шла именно о Саре, не было никакого сомнения).
И тут раздались выстрелы. Сначала два подряд, а потом еще. Наталия упала на пол, да так неудачно, что нога, которой она ударилась еще прошлой ночью, выпрыгивая из машины, оказалась снова ушибленной, и так сильно, что у нее потемнело в глазах. То, что стреляла не охрана, стало ясно уже через несколько мгновений. Судя по звукам, ферму окружили со всех сторон. «Это Логинов, — вихрем пронеслось у нее в голове. — Он выслеживал Ядова и потому не появился в положенное время в городе». Послышался визг тормозов, затем где-то неподалеку раздался взрыв. В спальню вбежала Марта с графином.
— Послушай, все кончено. — Она, грохнув графином о ночной столик, бросилась на пол рядом с Наталией и схватила ее за руку. — Понимаешь, все кончено! Льва Борисыча нет. Я только что видела из окна, как его машина взорвалась, врезавшись в дерево. Ферма окружена. Умоляю тебя, скажи, когда нас схватят, что меня тоже держали заложницей. Умоляю тебя. Тебе же все равно, что говорить, а у меня три внучки. Я не выживу в тюрьме, мне уже скоро шестьдесят.
— И давно вы служите у Ядова?
— Давно. Ты обещаешь мне?
— Обещаю, — кивнула Наталия. — Но тогда и вы должны будете сказать, что я тоже была пленницей или заложницей, мне все равно… Скажите, что меня привезли днем и заперли в спальне, хорошо?
— Я все скажу, как надо.
— А охранники?
— Они здесь ни при чем. У них даже с документами все в порядке. Они официально устроились охранять ферму. Двое из них — мои племянники.
— Марта, а вы не знаете, кто убил Лору, Шаталова, Майю, Алефиренко?
— Не знаю. — Женщина, испуганно глядя на Наталию, замахала руками. — И Лев Борисыч не знает. Когда это случилось, он был здесь, можете мне поверить.
— Но кто же тогда?
— Никто не знает.
В дом ворвались какие-то люди в масках. Схватив Наталию и Марту, они надели им наручники и вывели из дома. На территории фермы скопилось много людей. Охранники, тоже в наручниках, лежали на траве лицами вниз. Перепуганное стадо коров забилось в самый дальний угол фермы. В ворота стремительно въехала черная «Волга», и из нее вышел Логинов. Увидев стоящую возле крыльца Наталию в наручниках, он сказал что-то подошедшему к нему человеку в, маске — мужчина бросился к Наталии и снял с нее наручники. Она не знала, подходить ей к Логинову или нет, но потом все же решилась.
— Привет, — сказала она, стараясь не смотреть ему в глаза. — Слушай, скажи, пожалуйста, своим людям, чтобы они освободили Марту. Это моя знакомая, ее тоже держали здесь насильно…
Она подняла глаза и увидела обращенный на нее взгляд Игоря: он был смертельно напуган, но старался не подавать виду. «Он думал, что меня уже нет в живых. А я вела себя как последняя дрянь».
— С тобой все в порядке? — услышала она его охрипший голос. — Он тебе ничего не сделал?
— Нет. Все хорошо. А он… что с ним?
— Врезался на полной скорости в дерево.
— А автобус? — со страхом в голосе спросила она.
— Людей пересаживают в другой автобус, там «скорая», словом, мы, кажется, не опоздали. Ты случайно не знаешь, куда их хотели отвезти?
— Знаю. В город.
— Ничего не понимаю. Иди, садись в мою машину. У меня к тебе серьезный разговор. Если хочешь, возьми с собой и свою знакомую. Но только объясни ей, что она понадобится нам на очень непродолжительное время. Где-то до вечера мы продержим ее у себя, а потом отпустим. Это необходимо. Но ты-то, ты-то как здесь оказалась?
— Потом расскажу. — И она, прихрамывая, подошла к Марте.
— Не волнуйтесь, идемте за мной, я по дороге вам все объясню.
— ...если понадобится промыть желудок, уговорите ее, пожалуйста… Мне нужно, чтобы она как можно скорее пришла в себя. Это очень важно.
— Хорошо, я сделаю все так, как вы говорите, но только ответьте на вопрос: когда вы вернетесь? Мне кажется, что вы уезжаете насовсем. Я чувствую это. Такие страшные вещи происходят кругом. Вы же слышали об убийстве Лоры? И Стас, и Майя, и этот ваш художник… Мне страшно, Лев Борисыч. Скажите: Марта, я не вернусь. И тогда я уж буду точно знать, что мне делать. — Голос у женщины был взволнованный. Но она разговаривала с Ядовым так, словно знала его давно и не боялась задавать лишних вопросов. Они были близки. Возможно, что она знакомая его родителей или вообще дальняя родственница. Наталия поймала себя на том, что в критические минуты всегда думает о всякой ерунде вроде этой: какая ей разница, что это за женщина?
— Да, Марта, вполне вероятно, что я не вернусь. На всякий случай сообщаю, что все документы оформил на одну женщину, ты ее хорошо знаешь. Она толковая и найдет выход из положения.
— А что будем делать с этими?
Наталия почувствовала, как у нее мороз побежал по коже. Неужели она сейчас услышит что-то об этих несчастных?
— Ничего. Они хорошо проинструктированы. Работа на свежем воздухе явно пошла им на пользу. Они все скажут, что их держали в заложниках. А где и кто, зачем и почему — они не знают. Их держали в закрытом помещении без окон, кормили сносно и, так и не получив за них никакого выкупа, отпустили. Завязали глаза, посадили в машину и везли почти весь день. Они так и не поняли, что с ними случилось. В противном случае их ждет смерть.
— Лев Борисыч, вы меня знаете, я никому ничего не скажу, но пообещайте мне, что, когда окажетесь на месте, пришлете письмо. Я ведь не чужая вам. Служила верой и правдой. Обещаете?
— Хорошо, Марта. Я пришлю тебе письмо. Но пока я не уезжаю. Я же тебе говорил…
— И вы верите, что они отыщутся?
— Эта девушка должна мне помочь.
— И вы уедете с ней?
— Да. Она мне нужна. А я — ей. Все, Марта. Мне пора. Сейчас придет автобус, и все будет кончено. Жди меня ближе к ночи, а девушке — ее, кстати, зовут Наташей — скажи, чтобы не волновалась. Покорми ее, приведи в чувство. Ну все, я поехал.
Раздались удаляющие шаги, затем хлопнула дверь и все стихло.
Наталия открыла глаза. Она лежала в спальне. Голова не то чтобы болела, но казалась какой-то невесомой, пустой. И зачем она только напилась? Лежа в чужой постели, в чужом доме, на чужой территории, рядом с абсолютно чужими людьми, она поклялась себе, что больше никогда в жизни не опустится до такого: надо же, переспать с незнакомым мужчиной, а потом еще вдобавок и напиться с ним. Прав был Логинов, абсолютно прав, когда советовал ей бросить свои идиотские расследования. Ничего, кроме нервотрепки и лжи, которой она себя окружила, в ее жизни не прибавилось. Разве что деньги… «Вот черт, придется этому преступнику отдавать его деньги, так просто мне не отвертеться…»
Она поднялась и, пошатываясь, подошла к окну. То, что она увидела, потрясло ее.
На территории фермы стоял небольшой автобус. Вокруг замерли вооруженные охранники — человек пять. Из барака выходили цепочкой люди. Мужчины в потрепанных костюмах, но при галстуках. Зрелище и горькое и комическое. Рядом с автобусом стояла «Мазда», в ней сидел Ядов. Судя по тому, что лицо его было как-то затемнено, Наталия поняла, что он снова надел маску. «Какой дешевый маскарад. На что он рассчитывает, что эти люди будут молчать? Не такие же они идиоты, чтобы испугаться этого безумца. Хотя, если они провели несколько месяцев на ферме и до сих пор не сбежали, это говорит само за себя». Она уже представила себе, как сегодня в вечерних новостях сообщат о возвращении пятидесяти чиновников: депутатов, представителей администрации, помощников министров, заведующих отделами мэрии и прочих… Это будет сенсацией. Попытки взять интервью наверняка закончатся отказом бывших «заложников» что-либо рассказывать о себе. Кому это приятно: признаваться в том, что они, вместо того чтобы создавать новые законы и следить за порядком в городе и области, наводили порядок в хлеву, ухаживая за коровами и вычищая навоз. Об этом, скорее всего, никто и никогда не узнает. Интересно, что Ядов сделает с водителем автобуса и охранниками? Убьет их как свидетелей этого дичайшего преступления или забудет о них тотчас же, как только поднимется по трапу самолета? И какая роль в этой игре отведется ей, Наталии? Она вчера от страха наговорила такого, что теперь ей придется не только возвращать деньги, но и лететь вместе с Ядовым если не за границу, то уж, во всяком случае, в Москву. Там у него наверняка открыт валютный счет, куда поступают деньги из Финляндии… В любом случае в Москве у него найдутся дела.
— Проснулись?
Услышав голос, она вздрогнула. В спальню вошла женщина, которую Ядов называл Мартой и которая прислуживала им за столом. Какая-то серая, неопределенного возраста, с непроницаемым лицом и равнодушными глазами.
— Марта, а что будет с водителем автобуса и охранниками?
— Не переживайте, это надежные люди. Хотите холодного соку?
— Да, конечно…
Марта ушла, и Наталия снова уставилась в окно. Двери автобуса захлопнулись. Сначала проехала «Мазда», затем автобус. И когда он поравнялся с окнами спальни, в которой находилась Наталия, стало ясно, что окна автобуса плотно зашторены. Раз на глазах пленников не было никаких повязок, значит, Ядов никогда уже сюда не вернется. Невозможно, находясь в автобусе, даже с зашторенными в нем окнами, не определить маршрут. Значит, Ядов тем самым подставляет новую хозяйку фермы, обрекая ее на серьезные неприятности и ввязывая в эту грязную авантюру. Это так, значит, он будет рассчитываться с Сарой за вложенные в журнал деньги (а то, что речь шла именно о Саре, не было никакого сомнения).
И тут раздались выстрелы. Сначала два подряд, а потом еще. Наталия упала на пол, да так неудачно, что нога, которой она ударилась еще прошлой ночью, выпрыгивая из машины, оказалась снова ушибленной, и так сильно, что у нее потемнело в глазах. То, что стреляла не охрана, стало ясно уже через несколько мгновений. Судя по звукам, ферму окружили со всех сторон. «Это Логинов, — вихрем пронеслось у нее в голове. — Он выслеживал Ядова и потому не появился в положенное время в городе». Послышался визг тормозов, затем где-то неподалеку раздался взрыв. В спальню вбежала Марта с графином.
— Послушай, все кончено. — Она, грохнув графином о ночной столик, бросилась на пол рядом с Наталией и схватила ее за руку. — Понимаешь, все кончено! Льва Борисыча нет. Я только что видела из окна, как его машина взорвалась, врезавшись в дерево. Ферма окружена. Умоляю тебя, скажи, когда нас схватят, что меня тоже держали заложницей. Умоляю тебя. Тебе же все равно, что говорить, а у меня три внучки. Я не выживу в тюрьме, мне уже скоро шестьдесят.
— И давно вы служите у Ядова?
— Давно. Ты обещаешь мне?
— Обещаю, — кивнула Наталия. — Но тогда и вы должны будете сказать, что я тоже была пленницей или заложницей, мне все равно… Скажите, что меня привезли днем и заперли в спальне, хорошо?
— Я все скажу, как надо.
— А охранники?
— Они здесь ни при чем. У них даже с документами все в порядке. Они официально устроились охранять ферму. Двое из них — мои племянники.
— Марта, а вы не знаете, кто убил Лору, Шаталова, Майю, Алефиренко?
— Не знаю. — Женщина, испуганно глядя на Наталию, замахала руками. — И Лев Борисыч не знает. Когда это случилось, он был здесь, можете мне поверить.
— Но кто же тогда?
— Никто не знает.
В дом ворвались какие-то люди в масках. Схватив Наталию и Марту, они надели им наручники и вывели из дома. На территории фермы скопилось много людей. Охранники, тоже в наручниках, лежали на траве лицами вниз. Перепуганное стадо коров забилось в самый дальний угол фермы. В ворота стремительно въехала черная «Волга», и из нее вышел Логинов. Увидев стоящую возле крыльца Наталию в наручниках, он сказал что-то подошедшему к нему человеку в, маске — мужчина бросился к Наталии и снял с нее наручники. Она не знала, подходить ей к Логинову или нет, но потом все же решилась.
— Привет, — сказала она, стараясь не смотреть ему в глаза. — Слушай, скажи, пожалуйста, своим людям, чтобы они освободили Марту. Это моя знакомая, ее тоже держали здесь насильно…
Она подняла глаза и увидела обращенный на нее взгляд Игоря: он был смертельно напуган, но старался не подавать виду. «Он думал, что меня уже нет в живых. А я вела себя как последняя дрянь».
— С тобой все в порядке? — услышала она его охрипший голос. — Он тебе ничего не сделал?
— Нет. Все хорошо. А он… что с ним?
— Врезался на полной скорости в дерево.
— А автобус? — со страхом в голосе спросила она.
— Людей пересаживают в другой автобус, там «скорая», словом, мы, кажется, не опоздали. Ты случайно не знаешь, куда их хотели отвезти?
— Знаю. В город.
— Ничего не понимаю. Иди, садись в мою машину. У меня к тебе серьезный разговор. Если хочешь, возьми с собой и свою знакомую. Но только объясни ей, что она понадобится нам на очень непродолжительное время. Где-то до вечера мы продержим ее у себя, а потом отпустим. Это необходимо. Но ты-то, ты-то как здесь оказалась?
— Потом расскажу. — И она, прихрамывая, подошла к Марте.
— Не волнуйтесь, идемте за мной, я по дороге вам все объясню.
Глава 15
УЖИН ВДВОЕМ
Они возвращались домой глубокой ночью. Позади был сумасшедший день. Логинов, боясь, что Наталия снова исчезнет, все время держал ее рядом с собой. Даже настоял на том, чтобы она присутствовала на допросах охранников, Марты и остальных работников фермы. Но перед тем как привезти ее в прокуратуру, он сам лично отвез ее в травмпункт и проследил, чтобы ей сделали снимок ноги. Кость была цела, однако гематома оказалась настолько серьезной, что пришлось накладывать повязку и даже заехать в аптеку за мазью.
— Ты что, так и будешь меня повсюду с собой возить? — иногда подавала голос Наталия, чувствуя, как внутри нее пробуждается уснувший на время бунтарский дух. — Я что, твоя собственность?
— А тебе вообще никто слова не давал. Все, что можно было, ты уже сделала.
— Вот ты не послушался меня, не заехал в «Ландыш», а я лодку-то не вернула, — посетовала она. — Лодочник будет ждать меня.
— Подождет. Нашла о ком переживать. Твой лодочник сядет на моторку и через пять минут разыщет твою лодку.
— Но все равно, нехорошо как-то получилось…
— Слушай, ты действительно не понимаешь, что произошло, или притворяешься? — возмущенно произнес Игорь. — Я что-то ни-» как не пойму.
— Я не притворяюсь.
— Ты не понимаешь, что Ядов мог тебя убить? Что он схватил тебя только лишь потому, что ты — моя девушка?
— Хочешь сказать, что я мешаю твоей работе? Давай расстанемся.
— Расстанемся… С тобой расстанешься, — горько усмехнулся он. — Будь ты поумнее, так сидела бы дома и смотрела телевизор. Ты мертвых хотя бы раз видела?
— Логинов, по-моему, у тебя где-то зашкалило. Тебе не кажется, что в последнее время я только тем и занимаюсь, что натыкаюсь повсюду на трупы: Шаталов, Алефиренко, Лора…
— Тогда мне не понятно твое легкомыслие. Зачем ты связалась с Ядовым?
— В каком смысле? — покраснела Наталия и отвернулась к окну. Они мчались по ночным улицам города. В открытое окно врывался прохладный влажный ветер. Он приятно освежал лицо и был как нельзя кстати. «Неужели Логинов что-нибудь знает?»
— В прямом. Вы были с ним просто неразлучны. Говори, что ему от тебя было надо?
— Он хотел узнать будущее.
— Издеваешься?
— Нет, нисколько. Кроме того, он чувствовал, что его хотят убить. Вот он и попросил меня узнать, кто именно собирается это сделать.
— Ну и что, ты узнала?
— Узнала. Стелла, вдова Принцева.
— Стелла? — Логинов изумленно вскинул брови. — И ты хочешь сказать, что увидела ее в своих видениях?
— Нет. Если честно, я даже не успела хорошенько взяться за это. Просто я сама присутствовала в момент покушения Стеллы на жизнь Ядова. Это было в «Ландыше». Случайно оказавшись…
— Вот только этого не надо! — вспылил Логинов. — Случайно! И это ты мне говоришь? Разве ты можешь где-нибудь оказаться случайно? Если бы я не был с тобой знаком, то запросто обвинил бы тебя во всех этих убийствах. Ладно, рассказывай дальше.
— Стелла достала пистолет с глушителем — все происходило в ее домике — и выстрелила в окно прямо в проходящего мимо Ядова. Но он так ничего и не услышал. А она промахнулась.
— А она тебе не объяснила, зачем ей понадобилось его убивать?
— Объяснила: он держал ее на какой-то конюшне.
— И все? И она оставила тебя в покое?
— Ну да, а что? — Наталия удивленно посмотрела на него.
— А то, что Стелла, дорогая моя, тяжело больной человек, психически больной… Ее недавно выпустили из психушки, и она сразу же начала преследовать Ядова. Все, приехали. Как хочешь, но я тебя одну уже не оставлю. Хочешь ты или не хочешь, но я поднимусь к тебе.
За ужином Наталия попросила его поподробнее рассказать про Стеллу. В уютной кухне казалось, что все, что произошло с ней в последнее время, было сном, навеянным каким-нибудь боевиком, но никак не реальностью. Логинов был нежен, и Наталия поняла, что про Ядова, про их случайную связь он, слава богу, ничего не знает.
— Понимаешь, — говорил он, — Стелла уверена, что это именно Ядов убил ее мужа. Потому что, как она говорит, кроме него, никто не был заинтересован в его смерти. Все работавшие на него люди неплохо зарабатывали. А деньги — великий стимул, сама знаешь.
— Послушай, а откуда ты знаешь о работавших на него людях и вообще обо всем этом?
— Мне рассказала Стелла.
— Но когда? — удивилась Наталия.
— Я поехал за тобой в «Ландыш» и встретил ее.
— Где?
— На турбазе, я же говорю.
— Ну и?..
— Она собиралась уезжать оттуда. Когда я понял, что тебя там нет, то повернул назад и увидел ее.
— Так ты что, был с ней знаком?
— Ты что, так и будешь меня повсюду с собой возить? — иногда подавала голос Наталия, чувствуя, как внутри нее пробуждается уснувший на время бунтарский дух. — Я что, твоя собственность?
— А тебе вообще никто слова не давал. Все, что можно было, ты уже сделала.
— Вот ты не послушался меня, не заехал в «Ландыш», а я лодку-то не вернула, — посетовала она. — Лодочник будет ждать меня.
— Подождет. Нашла о ком переживать. Твой лодочник сядет на моторку и через пять минут разыщет твою лодку.
— Но все равно, нехорошо как-то получилось…
— Слушай, ты действительно не понимаешь, что произошло, или притворяешься? — возмущенно произнес Игорь. — Я что-то ни-» как не пойму.
— Я не притворяюсь.
— Ты не понимаешь, что Ядов мог тебя убить? Что он схватил тебя только лишь потому, что ты — моя девушка?
— Хочешь сказать, что я мешаю твоей работе? Давай расстанемся.
— Расстанемся… С тобой расстанешься, — горько усмехнулся он. — Будь ты поумнее, так сидела бы дома и смотрела телевизор. Ты мертвых хотя бы раз видела?
— Логинов, по-моему, у тебя где-то зашкалило. Тебе не кажется, что в последнее время я только тем и занимаюсь, что натыкаюсь повсюду на трупы: Шаталов, Алефиренко, Лора…
— Тогда мне не понятно твое легкомыслие. Зачем ты связалась с Ядовым?
— В каком смысле? — покраснела Наталия и отвернулась к окну. Они мчались по ночным улицам города. В открытое окно врывался прохладный влажный ветер. Он приятно освежал лицо и был как нельзя кстати. «Неужели Логинов что-нибудь знает?»
— В прямом. Вы были с ним просто неразлучны. Говори, что ему от тебя было надо?
— Он хотел узнать будущее.
— Издеваешься?
— Нет, нисколько. Кроме того, он чувствовал, что его хотят убить. Вот он и попросил меня узнать, кто именно собирается это сделать.
— Ну и что, ты узнала?
— Узнала. Стелла, вдова Принцева.
— Стелла? — Логинов изумленно вскинул брови. — И ты хочешь сказать, что увидела ее в своих видениях?
— Нет. Если честно, я даже не успела хорошенько взяться за это. Просто я сама присутствовала в момент покушения Стеллы на жизнь Ядова. Это было в «Ландыше». Случайно оказавшись…
— Вот только этого не надо! — вспылил Логинов. — Случайно! И это ты мне говоришь? Разве ты можешь где-нибудь оказаться случайно? Если бы я не был с тобой знаком, то запросто обвинил бы тебя во всех этих убийствах. Ладно, рассказывай дальше.
— Стелла достала пистолет с глушителем — все происходило в ее домике — и выстрелила в окно прямо в проходящего мимо Ядова. Но он так ничего и не услышал. А она промахнулась.
— А она тебе не объяснила, зачем ей понадобилось его убивать?
— Объяснила: он держал ее на какой-то конюшне.
— И все? И она оставила тебя в покое?
— Ну да, а что? — Наталия удивленно посмотрела на него.
— А то, что Стелла, дорогая моя, тяжело больной человек, психически больной… Ее недавно выпустили из психушки, и она сразу же начала преследовать Ядова. Все, приехали. Как хочешь, но я тебя одну уже не оставлю. Хочешь ты или не хочешь, но я поднимусь к тебе.
За ужином Наталия попросила его поподробнее рассказать про Стеллу. В уютной кухне казалось, что все, что произошло с ней в последнее время, было сном, навеянным каким-нибудь боевиком, но никак не реальностью. Логинов был нежен, и Наталия поняла, что про Ядова, про их случайную связь он, слава богу, ничего не знает.
— Понимаешь, — говорил он, — Стелла уверена, что это именно Ядов убил ее мужа. Потому что, как она говорит, кроме него, никто не был заинтересован в его смерти. Все работавшие на него люди неплохо зарабатывали. А деньги — великий стимул, сама знаешь.
— Послушай, а откуда ты знаешь о работавших на него людях и вообще обо всем этом?
— Мне рассказала Стелла.
— Но когда? — удивилась Наталия.
— Я поехал за тобой в «Ландыш» и встретил ее.
— Где?
— На турбазе, я же говорю.
— Ну и?..
— Она собиралась уезжать оттуда. Когда я понял, что тебя там нет, то повернул назад и увидел ее.
— Так ты что, был с ней знаком?