Дугин Владимир. Цена 'Суассона'

   - Что бы ты делал без меня? Учись, сын мой, пока я жив, и с почтением относись к старшим.
   - Но как мы сообщим людям Грегора, что за мной охотится Адамс? Ты ведь это имел в виду, говоря о "встречном пале"?
   - А ты что, решил, будто я собираюсь с четырех концов поджечь Сидней, чтобы ты в суматохе смог скрыться? Конечно, я предлагаю столкнуть лбом эти две веселые компании - пусть немного пошерстят друг друга.
   - Идея хороша, но как воплотить ее в жизнь?
   - У тебя есть какой-нибудь выход на Грегора?
   - Нет, ты же знаешь. Они всегда сами звонят мне. Впрочем, можно попробовать позвонить по тому номеру, который был указан на записке. Помнишь, я тебе рассказывал, как нашел ее за щеткой "дворника" моей машины, когда вернулся из Новой Гвинеи.
   - Ты помнишь этот номер?
   - Обижаешь! Конечно, помню, хоть и звонил по нему только один раз, после чего спрятал бумажку в сейф - вдруг пригодится.
   - Я могу пойти и достать ее.
   - Нет, это опасно. Да и ни к чему, говорю тебе, я помню номер.
   В подтверждение своих слов я назвал его.
   - Слава Богу, хоть память у тебя не отшибло. Ну, так позвони и попроси у них помощи. Скажи, что Адамс собирается убить тебя за то, что ты связался с ними, что он в ярости от того, что они сожгли его дом, убили Робинса и Ларри, наплети еще что-нибудь...
   - Нет, это слишком грубо.
   - Простота признак гениальности. А что ты хочешь предложить?
   Колеблясь, я взглянул на него. То, что хотел предложить я, ставило моего друга в опасное положение, и я не знал, имею ли на это моральное право... Еще подумает, будто я хочу воспользоваться своим временным положением руководителя нашей маленькой группы... Но я упустил из вида проницательность своего приятеля. Мы столько времени были знакомы, так долго работали вместе, что иногда он прямо-таки читал мои мысли.
   - Ладно, старик, не грызи свою душу, не терзайся совестью. "Сегодня ты, а завтра - я!" - фальшиво пропел он, сделав театральный жест в сторону воображаемого зала.
   Мы обсудили кое-какие детали моего плана, уточнили подробности, прорепетировали диалоги, и Гриша покинул мое убежище.
   18
   Летели дни, крутясь проклятым роем...
   А.Блок
   Весь следующий день прошел для меня в томительном ожидании. Я не знал, как быстро удастся Грише связаться с Адамсом и кем-нибудь из людей Грегора и выполнить первую часть задуманной нами операции - снабдить взрывоопасной информацией обе "заинтересованные стороны".
   Наступил вечер, но Гриша не появлялся, не звонил... Вопреки правилам, которые я когда-то выработал для себя с трезвым учетом склада своей психики и недостатков характера, правил, которых я обычно неуклонно придерживался, теперь я мучительно перебирал в уме всевозможные варианты событий. И находил, как и следовало ожидать, массу ошибок и упущений в нашем плане, исправить которые не было уже никакой возможности. Как ни старался я отвлечься и думать о чем-нибудь другом, сосредоточиться на занимательной телевикторине, посвященной Шекспиру - тема, которая при других обстоятельствах наверняка захватила бы меня - мои мозги, подобно "пимиентским блинчикам" [имеется в виду одноименный рассказ О.Генри, герой которого маниакально стремится завладеть рецептом приготовления блинчиков], шлепались на ту же сковородку то одним, то другим боком.
   Я внимательно прослушал выпуск вечерних новостей, но ничего такого, что могло бы свидетельствовать об успешном начале выполнения Гришей его психологической диверсии, в нем не было. Ни нападений, ни загадочных убийств, ни взрывов автомашин. Как ни печально, Сидней пока что жил обычной мирной жизнью. Самым серьезным правонарушением был пьяный скандал в одном из портовых баров, да и тот учинили иностранные моряки, кстати, мои соотечественники.
   Гриша появился только утром. Он сиял, как новенькая копейка, из чего я сделал заключение, что дела наши плохи. К счастью, я ошибался, забыв непредсказуемый характер поведения моего веселого друга.
   - Порядок, старик! Они заглотили приманку.
   - С кем ты говорил?
   - Во-первых, с нашим общим другом мистером Адамсом. Он страшно обеспокоен твоим "похищением", но надеется, что полиции удастся тебя освободить до того, как гангстеры Костлявого Мака выпустят из тебя кишки говорят, это их любимая забава, они, кажется, чувствуют себя наследниками Джека-Потрошителя. Мистер Адамс готов задействовать все свои связи, все влияние, чтобы помочь нам, а заодно разгромить эту "язву на теле Сиднея", как он выразился. Мой человек в банде, сказал он, может при этом оказаться настоящей находкой. Слушай, мы забыли придумать имя этому "моему человеку"!
   - Адамс не предлагал тебе подключиться к делу "Спейс Рокит Системс"?
   - Нет, об этом речи не было. Не бойся, я не проговорился, что знаю, какие мрачные преступления тебя с ним связывают, что вы с ним - одна гнусная шайка и что ты не просто его хороший знакомый, а, можно сказать, соучастник.
   - Не болтай чепухи. Но его молчание на этот счет подтверждает, что проблема с заменой ракет закрыта...
   - Думаю, что да.
   - Что же ты ему сказал?
   - Просто, как мы и договорились, показал свое удостоверение российского сотрудника Интерпола и объяснил, что нахожусь здесь по делу расследования обстоятельств гибели его соотечественника, адвоката, убитого во Владивостоке.
   - Ты сказал ему о "жучке"?
   - Конечно. Ох, и ругал же он бедного Ларри! Совсем, видно, забыл, что о покойниках не принято говорить дурно. По его мнению, Ларри следовало дать уйти человеку, установившему "жучок", тогда они могли бы использовать его для дезинформации противника. А теперь из-за "садистских наклонностей этого дурака", как он его назвал, люди Грегора будут с определенным недоверием относиться к содержанию подслушанных разговоров. Твоему другу Адамсу не откажешь в логике.
   - Ты надеюсь, попытался его успокоить?
   - Да, но не уверен, что мне это удалось.
   - Ну, а вторая сторона? Телефон отвечает?
   Гриша поднял глаза к потолку и поскреб пятерней свой кадык.
   - Ох, и проголодался же я! Скажи, у тебя еще осталась ветчина? Загляни в холодильник, сделай милость.
   Коль скоро мой друг завел разговор о еде, ничто не могло отвлечь его, пока он не набьет себе желудок до приятного ощущения сытости - я знал это еще со времен нашей совместной студенческой жизни.
   Пришлось подавить свое нетерпение и надеть фартук. Гриша стал рядом, и в четыре руки мы приготовили отличный и обильный завтрак. Кстати, и я почувствовал, что у меня разыгрался аппетит, это свидетельствовало о начинавшемся выздоровлении от затянувшегося приступа "мирихлюндии", как называл такие настроения мой жизнерадостный приятель.
   Только когда мы помыли посуду, он вернулся к теме нашей беседы.
   - Телефон отвечает, - произнес он, как будто мы не прерывали разговора, - номер ты запомнил правильно. Но там теперь сидит какая-то девица, не имеющая, по ее словам, ни малейшего представления ни о Дэне Майнере, ни о мистере Грегоре...
   - Этого следовало ожидать. Как же теперь быть? Одну сторону леса мы подожгли, и огонь движется на нас. По твоей методе "встречного пала" нужно срочно зажигать вторую, иначе мы сами же и поджаримся.
   - Думаешь, я не понимаю? Поэтому я и не хотел тебе говорить до завтрака, чтобы не портить аппетит.
   Мы замолчали, но физиологические процессы переваривания пищи, внешне выражавшиеся в сытой, подозреваю, нарочитой, отрыжке, не давали моему другу погрузиться в грустные размышления. Наконец, он сказал:
   - А ты не можешь связаться с этой маленькой потаскушкой Дженнифер? Ты ведь говорил, что...
   - Да, она поддерживает контакты с людьми Грегора. Но по ее словам они сами звонят ей, так же как и мне, и назначают время и место встречи. Эта ниточка нас к ним не приведет.
   - Да, задачка... Я уже чувствую, как нам поджаривают пятки, а ты?
   - Ага. Но думаю, что это тебя мучают мозоли, как и меня. Эх, сходить бы в баньку...
   Мы помолчали, вспоминая показавшимися бы странными здешним обитателям обычаи русской парной бани.
   - Есть еще способ... - Я задумчиво смотрел в окно. - Если я снова появлюсь в своем коттедже или в офисе, они могут меня заметить и связаться со мной. Тем более, что меня несколько дней не было на горизонте.
   - Могут. Но и Адамс может тебя заметить, и тогда рухнет версия о твоем похищении. Ты что, хочешь, выставить меня лжецом перед этим почтенным джентльменом?
   - Придется рискнуть. Я не вижу другого выхода.
   - Не будем торопиться. Давай еще раз все обсудим.
   Но как мы не ломали себе головы, ничего иного придумать не удалось. Пришлось остановиться на моем рискованном плане, в равной мере сулившем успех или полное фиаско. Чтобы ускорить развязку, я решил продемонстрировать свое "возвращение" как в офисе "Ассунты", так и в коттедже, служившем мне жилищем, благо до вечера было еще далеко, и мисс Макгроу находилась на боевом посту.
   Гриша подвез меня на своей машине, и я распрощался с ним у входа в серое здание, украшенное скромной, но в то же время солидной вывеской, гласившей, что здесь - среди прочих контор и учреждений - помещается российское внешнеэкономическое объединение "Ассунта". Мы договорились встретиться вечером у меня дома. Присутствие гостя не могло, как я надеялся, помешать моему неведомому связному выразить мне свое почтение. А уж тогда я постараюсь договориться о столь давно обещанной встрече, сославшись на острую необходимость. В крайнем случае намекну, что мне угрожает серьезная опасность, и я нуждаюсь в помощи. Авось они не захотят терять такую ценную личность. На это я очень рассчитывал.
   Отчасти я был даже рад, что Грише не пришлось одному выступать в роли "поджигателя встречного пала". Меня немного мучила совесть - ведь все это делалось, во всяком случае пока что, ради спасения моей шкуры от "Адамса и Кo", ему лично ничего с их стороны не грозило. Правда, нас связывала привычная солидарность, но все же...
   Кроме того, они могли и не поверить незнакомому человеку, явившемуся со столь важной информацией без всяких, так сказать, рекомендаций, могли принять все это за провокацию, каковой по сути дела и являлась наша затея. А тогда Грише, и мне пришлось бы метаться, как волкам, окруженным красными флажками. Это в том случае, если бы ему вообще удалось уйти со свидания с людьми Грегора живым. Он был им не нужен.
   Все это я продумывал в сотый раз, поднимаясь в лифте на свой этаж.
   - Вы совсем не загорели, мистер Майнер! - заметила наблюдательная старая дева, когда я появился в ее приемной. Она сидела в окружении телефонов, факсов и компьютера, сейчас все это хозяйство дремало, за исключением тихо шипящего электрокофейника.
   - Меня укачало, и всю поездку я провалялся в каюте, - с ходу придумал я объяснение своему действительно несколько поблекшему виду.
   - Какая жалость! А погода хоть была хорошая?
   "Дзынь!" - звякнул где-то в глубине моего сознания звоночек тревоги. "Кажется, она ставит мне ловушку!" Если я по простоте душевной заявлю, что погода была хорошей, столь высокая чувствительность моего организма к легкой качке окажется подозрительной... Похоже, что в мисс Макгроу погибла ревнивая супруга высокого класса.
   - На мой взгляд кошмарная. Не поручусь, что так и было, может, мне это только показалось с непривычки. Говорят, в том районе почти всегда качка - там сталкиваются два течения, и даже если нет ветра, волна довольно большая.
   Как всегда, одна ложь тянула за собой другую. Я, однако, надеялся, что моя собеседница не такой уж опытный моряк, чтобы поймать меня на неточности или спросить, в каком же это месте прибрежных вод Австралии наблюдается столь жуткие гидрологические феномены.
   - Мной никто не интересовался? - поспешил я переменить тему.
   - Нет, сэр. И почты было очень мало.
   Это обстоятельство удачно оправдывало мой отпуск.
   - Я так и предполагал. Но все равно, давайте-ка я ее просмотрю.
   С тоненькой пачкой писем я проследовал в свой кабинет и плотно закрыл за собой дверь, спасаясь от ее назойливой любознательности.
   19
   Маска: Я знаю, кто вы были.
   М.Лермонтов
   Они позвонили в восемь вечера. Голос был тот же, что и в предыдущие наши беседы.
   Я приготовился было изображать панический страх и просить о помощи, но этого делать не понадобилось.
   - Мистер Майнер, мы ждем вас у развилки шоссе, ведущего в Норт-Туррамерра.
   Эта развилка, которую мне часто приходилось проезжать, находилась совсем близко, всего в полутора милях от моего дома. С их стороны было очень любезно не заставлять меня тащиться, глядя на ночь, к черту на кулички.
   - Я буду там через пятнадцать минут.
   - Извинитесь перед вашим гостем и приезжайте один.
   Значит, они все же следили за моим коттеджем, а не только за офисом, и заметили появление Гриши. Не знаю, за кого они приняли его, но только не за моего "опекуна", так как тогда понимали бы, что избавиться от такого "гостя" мне будет затруднительно. Слава Богу, что им не пришло в голову помочь мне в этом без спроса. О такой возможности мы с Гришей не подумали...
   - Хорошо, я так и сделаю.
   Мой собеседник не прощаясь положил трубку. Что ж, это было немного невежливо, но ведь мы увидимся через короткое время и такой конец разговора вполне соответствовал деловому тону. Мне приходилось тщательно анализировать все нюансы, чтобы выбрать нужную линию поведения - от этого многое зависело.
   Гриша вопросительно взглянул на меня.
   - Проводить тебя? Я мог бы попробовать сделать это незаметно.
   - Не стоит. Я не хочу начинать с нарушения уговора, тем более, что собираюсь просить о помощи.
   - Подождать тебя здесь?
   - Лучше давай распрощаемся, и ты сделаешь вид, будто уехал на своей машине. Оставь ее где-нибудь, а потом вернись сюда.
   - А если они увезут тебя? Что ж, мне целую ночь бродить по парку? Утром ты найдешь мой труп, обглоданный москитами.
   - Я дам тебе ключ. Но не включай свет и не шуми, даже если захочешь кофе. Постарайся сделать так, чтобы они не заметили твоего возвращения.
   - Попробую.
   Мой друг скромничал. В случае необходимости его долговязая фигура как бы становилась совсем бесплотной, растворялась в сумерках. Он мог змеей скользить среди деревьев ночного леса, пробираться между гремящими при малейшем прикосновении мусорными баками городских задворок, бесшумно ходить по заваленной пустыми бутылками и консервными банками темной комнате. Его таланты в роли ниндзя были непревзойденными, а способность видеть в полном мраке граничила с чудом. Тут я всегда ему завидовал завистью всех цветов радуги.
   Мы сердечно и довольно шумно, как и положено после хорошо проведенного вечера, распрощались у входа, стараясь, впрочем, не переборщить в изъявлениях дружбы, чтобы это не выглядело нарочитым, и разъехались в разные стороны. В зеркале заднего вида я мог еще некоторое время видеть красные огоньки фар его "порше", а потом они скрылись за поворотом. И я сразу почувствовал себя страшно одиноким.
   Чуть проехав развилку, я остановился и вышел из "ситроена". Движение в этот час уже было небольшим, и лишь одинокие машины проносились мимо, шурша покрышками и покачивая лучами фар.
   Точно в назначенный срок к месту, где я остановился подрулил светло-серый "мерседес", и из него неторопливо выбрались два человека.
   "Переговоры обещают пройти в мирной обстановке дружеского взаимопонимания", - с некоторым облегчением подумал я. Вряд ли они могли надеяться захватить меня или заставить делать что-либо против моей воли такими малыми силами, ибо еще со времени наших встреч в Союзе люди Организации на горьком опыте научились ценить во мне достойного бойца. Приехав с враждебными намерениями, они собрались бы целой армией.
   В свете фар я мог разглядеть, что эти двое были мне незнакомы.
   - Мистер Майнер, - сказал один из них, не поздоровавшись, из чего я сделал вывод, что он всего лишь подручный, выполняющий служебную функцию, а не "высокая договаривающаяся сторона", - прошу вас, пройдите к нашей машине, вас ждут.
   Я заколебался. В тесном салоне "мерседеса" они смогут осуществить то, что было бы трудно выполнить вдвоем на открытом пространстве - приставить мне к виску пистолет и надеть наручники. Но деваться было некуда назвался груздем, полезай в кузов. Так я и сделал.
   - Рад вас видеть живым и здоровым, мистер Майнер, - произнес пожилой джентльмен в темном костюме - обладатель красивого баритона, знакомого мне до сих пор только по телефонным разговорам. Он расположился на заднем сиденьи "мерседеса" и, чуть отодвинувшись, сделал жест рукой, приглашая меня сесть рядом. Я послушно уселся на дорогую обивку из натуральной кожи.
   В неярком свете салона я рассмотрел худощавое лицо, обтянутые скулы, глубоко посаженные глаза... Где-то я видел этого человека. Секунду спустя в моей памяти сработала нужная ячейка, и я вспомнил: это был "Череп"!
   Я видел его только один раз - на самом первом, которое мне довелось посетить, собрании главарей Организации, тогда меня привезли с завязанными глазами, да еще в глухом капюшоне, чтобы я не смог запомнить дорогу. Потом-то они уже не придерживались таких предосторожностей... Это к нему кинулся за объяснениями "Король Камчатки и прилегающих островов", когда Антон предложил сему некоронованному монарху принять участие в рискованной операции по захвату АЭС, операции, закончившейся - не без моего скромного участия - полным их разгромом, гибелью главарей, Антона и Аркадия, арестом многих воротил преступного мира.
   Меня он, кажется, не помнил, во всяком случае, на всем протяжении нашего дальнейшего разговора ни разу не упомянул о той встрече. Ничего удивительного, я тогда с ним не разговаривал, а в роскошном зале, арендованном у какого-то обкома, присутствовало человек двести, и где ему было обратить внимание на такую мелкую сошку, как я, не обладавшую ни островами в Охотском море, ни подпольными фабриками по производству трикотажа, ни многомиллионными капиталами, нажитыми на торговле наркотиками.
   Теперь он заявлял, что рад видеть меня живым и здоровым...
   - Я тоже. - Мой ответ, по форме простая дань вежливости, был абсолютно точен по существу, ибо я всегда желал себе самого крепкого здоровья. - Но мы могли и не встретиться.
   - Вы были больны? Что-то вы плохо выглядите.
   Он обладал, видимо, незаурядным зрением, если это заметил. Но у меня не было причин сомневаться в его искренности и думать, будто он знает о недавних треволнениях, чуть не лишивших меня аппетита.
   - На меня угнетающе действует жара.
   - Да, в этом году жаркое лето. Хотя вообще-то климат здесь хороший, даже для нас, жителей умеренных широт. В Канберре и Мельбурне обычно прохладнее, чем в Сиднее. Почему бы вам не перебраться туда?
   - Я на службе.
   - Ах, да-да... Но она, кажется, не очень вас обременяет?
   Я понимал, что он нарочно ведет "светскую беседу" ни о чем - о погоде и климате, о том и о сем, чтобы дать мне первому сделать ход, заговорить о деле. Пришлось пойти ему навстречу.
   - Я могу уделить часть своего служебного времени, чтобы помочь вам в вашем бизнесе, раз вы того хотите... За соответствующее вознаграждение, конечно, а не только за обещание оставить меня в живых, как вы пытались предложить.
   - Рад видеть, что вы прониклись духом времени, мистер Майнер. Лучше поздно, чем никогда.
   В его ответе прозвучала плохо замаскированная ирония. Нужно было срочно подкрепить обоснование моего согласия сотрудничать с ними.
   - Но сейчас я сам нуждаюсь в вашей помощи.
   - Аванс? - он приподнял брови.
   - Можно сказать и так.
   - И сколько же вы хотите?
   - Речь идет не о деньгах. Моей жизни угрожает опасность.
   - Я понимаю вашу тревогу. Но мы вас не тронем, вы нам нужны. Так что можете не беспокоиться.
   - Я говорю не о вас. Вы же знаете, где я был последнее время, знаете, что там произошло.
   - У Адамса? Вы что, считаете, будто неизвестные, напавшие на усадьбу, охотятся за вами? - он явно потешался надо мной.
   - Я знаю, что люди Костлявого Мака охотятся за картинами, иконами и фамильными драгоценностями хозяина особняка, - выдал я ему официальную версию. - Но сам Адамс охотится за мной...
   Он снова поднял брови, при этом морщины на его лбу углубились, и он стал похож на старую обезьяну.
   - Но ведь Адамс специально заманил вас к себе, а потом завербовал. Вы, как будто, тоже нужны ему, он вас приглашает к себе за стол, вы его частый гость... Зачем же ему понадобилось вдруг убивать вас? Вы что, начали ухаживать за хозяйкой и вызвали его ревность? Она, хоть и стара, но еще вполне может нравиться, а эти калеки...
   Я взялся за ручку дверцы.
   - Если вы не хотите отнестись к моим словам серьезно, то...
   - Не горячитесь. Расскажите все по порядку.
   Именно это я недавно говорил Дженнифер.
   - Адамс как-то узнал, что я поддерживаю с вами связь. Он думает, что вы наняли бандитов Костлявого Мака и что я навел их на его дом.
   Мой собеседник задумался.
   - Он вам это говорил?
   Покупка была дешевой.
   - Конечно, нет.
   - Откуда же вы все это узнали? Случайно подслушали его разговор?
   Я не клюнул на подброшенную мне идею. У меня было в запасе кое-что действительно убедительное.
   - Подслушал, но не случайно.
   - Как вас понимать?
   - Я установил "жучок" на его телефоне.
   Он прямо-таки расплылся в улыбке.
   - Так это тогда вы уложили этого слюнтяя Ларри? А газеты все приписали бедняге Костлявому Маку. Вот так и создаются репутации!
   - Мне пришлось убить Ларри, иначе он убил бы меня.
   - Нет-нет, я вас не осуждаю, - перебил меня мой собеседник. - В конце концов, Ларри был и у нас на мушке.
   - За что?
   Он понял, что проговорился.
   - Да так, знаете ли... Он помешал нам в одном деле, и мы потерпели убытки. Но это старая история. Так вы говорите, "жучок"? И вы регулярно его прослушиваете?
   Если он думал, что я испугаюсь инспекции, которая могла бы разоблачить мою ложь, то ошибался. "Жучок" существовал, я мог это доказать.
   - Да. Но теперь мне опасно появляться в окрестностях усадьбы, а "жучок" имеет радиус действия всего шестьсот-семьсот метров. Мне сейчас не до него, надо спасать свою шкуру - Адамс собирается устроить на меня форменную облаву. Какое-то время я смогу скрываться, но...
   - Мы можем послать своего человека, чтобы он продолжил прослушивание. Всегда полезно быть в курсе замыслов противника. Вы нам укажите только частоту, на которой работает ваш "жучок", хорошо?
   Он продолжал гнуть свою линию, рассчитывая прижать меня к стенке.
   - Конечно. Более того, я дам вам свой приемник, настроенный на эту частоту. Я предоставил бы вам его вместе со своим "ситроеном", но Адамс и его люди знают мою машину.
   - Очень любезно с вашей стороны... - Он выглядел немного разочарованным. - Но этим, вероятно, не исчерпывается ваша просьба?
   Я кивнул, а потом почесал себе щеку - классический актерский штамп, притворяясь, будто затрудняюсь в выборе достаточно деликатного выражения для своей просьбы.
   - Мне... Как бы это сказать...
   - Смелее, мистер Майнер. Мы сделаем все, что в наших силах - в пределах разумного, конечно.
   Но то, о чем я собирался его просить, как раз и было в высшей степени неразумно, с какой стороны ни посмотри. Оставалось лишь надеяться, что он припишет все охватившему меня паническому страху.
   - Мистер... Простите, но я до сих пор не знаю вашего имени.
   - Здесь я - мистер Скал, друзья зовут меня Мак [от skull (англ.) череп].
   - Мистер Скал, буду с вами откровенен. Адамс и его окружение не успокоятся, пока не покончат со мной. Не стану вдаваться в подробности, скажу только, что они сделали на меня большую ставку и проиграли. А теперь опасаются, что потеряют еще больше, если я развяжу язык. Вы можете выручить меня только одним способом.
   - Помочь вам смыться отсюда?
   - Это потом. Сперва я должен быть уверен, что они не станут разыскивать меня, что у них просто уже не будет такой возможности.
   - Ого! Другими словами, вы хотите, чтобы я взамен за вашу помощь перебил Адамса и всех его людей. Не слишком ли много крови, Дэн? Вы позволите мне так вас называть?
   - Сочту за честь, мистер Скал. - Я изображал перепуганного до потери чувства собственного достоинства человека. - Уверен, что для вас не составит большого труда помочь мне. При ваших возможностях...
   - Что вы имеете в виду?
   - Привет, который вы послали мне на мосту через залив. У меня до сих пор звенит в ухе.
   Он улыбнулся.
   - Технически выполнить вашу просьбу, конечно, нетрудно. Но полиция и так взбудоражена как осиный рой гибелью сэра Робинса и Беллингема. Если мы продолжим этот сериал, то у нас под ногами начнет гореть земля.
   Похоже, что он подслушал наш с Гришей разговор о "встречном пале". Однако, я продолжал настаивать, хотя и понимал, что он не согласится, нужно было подавить в его сознании малейшее подозрение в том, что я играю в паре с Адамсом или что мое предложение провокация.
   - Я просто не вижу другого выхода, мистер Скал. А полиция снова припишет все банде Костлявого Мака, вы останетесь в стороне.
   Он с каким-то странным выражением посмотрел на меня.
   - Вы меня удивляете и даже отчасти разочаровываете, Дэн. Где же ваша смелость, отвага? И где же ваша хваленая интуиция? Может быть, вы плохо знаете английский? Я ведь сказал вам, как меня зовут...
   Во второй части своего упрека он был совершенно прав. Моя интуиция мне изменила. Я только сейчас сообразил, что сижу рядом с человеком, чья внешность послужила основанием называть его на разных языках и континентах схожими кличками. Череп, Скал, Костлявый Мак - "язва на теле Сиднея", выражаясь словами Адамса... Он сидел рядом со мной собственной персоной.
   Досада на свой промах помогла мне вполне естественно изобразить замешательство и растерянность. Похоже, ему это понравилось. Многие сильные мира сего любят производить впечатление, внезапно открывая свое инкогнито перед простыми смертными.