Дункан Дэйв. Живое божество

   – Видимо, уже не вербует, – зевнул Джаург. – Возможно, решил, что их у него и так уже достаточно, чтобы просто истребить всех остальных. Хаб отсюда далеко. На таком расстоянии… Нет, это трудно объяснить. Поверь мне на слово, ему легче уничтожить нас, чем схватить.
   Гэт охнул и попытался напустить на себя беззаботный вид, но ему это не удалось – он никогда не умел врать. Он решился – заглянул в будущее так далеко, как только мог, и у него вырвался сдавленный вопль.
   Через три минуты крыша рухнет прямо на волшебников.
   Джаург внезапно выпрямился, отпустив Фрафту, и схватил Гэта за руку с силой, которую трудно было в нем угадать.
   – Держись покрепче, ателинг! Мы уходим. Я постараюсь забрать тебя с собой.
   Гэт изо всех сил вцепился в руку Джаурга и почувствовал, что за другую руку его так же крепко держит Горбун.
   – Куда мы?
   – В магическое пространство. – Слепой юноша улыбнулся. – Я не уверен, что это доступно мирянину, но мы попытаемся.
   – А иначе ты окажешься в куда более неприятном положении, – добавил Горбун.
   – Более неприятном, чем что?
   – Чем что угодно.
   Гэту показалось, будто у него двоится в глазах. Полутемная комната исчезла. Вокруг стеной стояли волшебники, многие из них держались за руки. Но поверх этого накладывалось еще одно едва уловимое изображение. Здесь было светло, но света не было. Глазу не за что уцепиться – ни пространства, ни бытия, ни подземного зала сходок, ни открытого неба. Наверное, именно таким видели мир волшебники. Старшие етуны сомкнулись вокруг молодых, и многие из них улыбались Гэту. И ни на ком из них не было видно одежды! Гэт обнаружил, что Другфарг – оружейник, а старый Гус-тиаг – целитель, но откуда он мог узнать об этом? И еще здесь были женщины. О Боги! И все без одежд! Некоторые казались плотными, словно валуны, другие – почти прозрачными. Потом он увидел скальда Горбуна и сапожника Джаурга, а между ними вырисовывался неясный образ долговязого юноши с непослушными светлыми волосами и обеспокоенным лицом. Он показался Гэту странно знакомым.
   Великие Силы! Гэт понял, что это за юноша. А ведь он и в самом деле подрос! Правда, бороды у него все еще нет… ну ладно, успеется. А что, не так уж плохо! Впрочем, в штанах он бы смотрелся получше.
   – Пошли! – скомандовал ателинг Горбун.
   Его избрали вождем из-за того, что он был сильнее всех, и еще из-за брата, Тана Драккора, которого почти наверняка выберут военным предводителем объединенной дружины Нордленда. Но откуда Гэт все это знает? И тут на землю обрушился мощный удар, и купол места сходок волшебников исчез в клубах пыли. Во все стороны разлетелись обломки.
   Это было на самом деле?
   Теперь Гэт видел множество вещей сразу.
   Долина Сходок. Драккор поднялся на помост из щитов, который держала дюжина крепких етунов. Тан произносил речь, обещая много крови, добычи и насилия, и присутствующие надрывали глотки, поддерживая его, – и таны, и простолюдины…
   Небольшой, поросший травой купол – внешне совсем неповрежденное место.
   Весь Нинтор, каким его можно было бы увидеть с высоты птичьего полета.
   Шестьдесят чародеев помчались по траве, направляясь к вытащенным на берег галерам. Они не бежали – искалеченный Горбун не уступал в скорости никому из них, – но двигались так же стремительно, как охотящийся ястреб.
   Накатывающееся неясное Зло… Глаза… Огромные, ужасные глаза дварфа, появившиеся посреди неба и глядящие прямо на них.
   И раскатистый голос:
   – Сын фавна! Так вот ты где! Наконец-то ты попался!
   Не было никакого сомнения, о ком идет речь.
   – Убирайся, лупоглазый серый урод! – заорал Гэт. Волшебники захохотали, послышались одобрительные возгласы. – Мой отец однажды уже заставил тебя заткнуться, и еще раз заставит!
   Небо закипело от ярости.
   – Умри, наглый мальчишка!
   Сверху обрушилась пылающая нога.
   Волшебники скользнули в сторону, уклоняясь от гигантской ступни. Там, где она ударилась о землю, забушевало пламя.
   Все происходило не в реальном мире, это был всего лишь образ, – о чем-то таком говорил Джаург. От этого опасность не становилась меньше.
   Собравшаяся в долине Сходок толпа застыла, потом повернулась, чтобы посмотреть, откуда исходит грохот.
   Вокруг Гэта зазвенели голоса – точнее, мысли волшебников.
   «К кораблям… Парень с нами?.. А куда мы можем отправиться ?..»
   Еще одна пылающая ступня. В воздухе снова взметнулись клубы пыли и осколки разбитых камней. Волшебники снова увернулись. Новый удар Сговора – новый бросок в сторону. Над Нинтором поднялись столбы дыма.
   Етуны в панике разбегались из долины Сходок.
   Берег. Корабль. Любой корабль. Но в море выходить опасно.
   «Пир ворона» – корабль Тана Афгирка…
   «Это надо сделать… Все на борт… Теперь поднимайте его».
   Волшебники хлынули на корабль. «Пир ворона» сорвался с места, и через долю секунды туда, где он только что был, ударила огненная стопа. Ближайшие корабли исчезли во вспышке пламени. «Пир ворона», подняв фонтан брызг, ударился о поверхность моря, оказавшись за лигу от того места, куда обрушился новый удар Сговора. На юг. Ставить паруса некогда. Браться за весла – тоже. Прыжок. Удар. Еще один прыжок. «Пир ворона» скачками несся по морской глади, а позади удары Сговора вздымали облака пара.
   Не было ничего материального, кроме самого корабля и рук, крепко державших Гэта. В ушах у него звенели голоса волшебников.
   «Мы не можем бесконечно уворачиваться… Он уверен, что в конце концов схватит нас… Куда нам скрыться?.. Где король Рэп?..»
   Удары Сговора все приближались, и теперь столбы пара поднимались со всех сторон.
   – Ателинг! – закричал на ухо Гэту Горбун. – Где твой отец?
   – Я не знаю!
   – Найди его! Нам необходимо убежище! Позови отца! Он тебя узнает!
   Позвать отца?!
   Гэт видел искрящееся в солнечных лучах море, ясное небо и отдаленные вершины гор Нордленда. Он видел приближающееся Зло Сговора и его чудовищной силы удары. Он видел шестьдесят четыре волшебника и одного юношу мирянина.
   Они все взывают к нему?
   Позвать отца?!
   Последний раз Гэт слышал об отце много месяцев назад, тогда тот находился в Мосвипсе – настолько далеко от Нордленда, насколько это вообще возможно. И эти ненормальные действительно думают, что он может докричаться до отца?
   Следующий удар пришелся совсем рядом, и «Пир ворона» захлестнула ледяная волна. Внезапный толчок и холод едва не утащили Гэта прочь от волшебников. Он повис между вцепившимися в него Горбуном и Джаур-гом. На фоне неба вырисовывались лишенные парусов мачты.
   «Попытайся, ателинг! – отчаянно закричал Горбун. – Иначе нам конец!»
   «Отдайте ему силы! – крикнул Джаург. – Отдайте ему все, что только можете!»
   «Спаси нас, ателинг! Позови своего отца!»
   Мир, вздыбившись, стал круглым.
   Нордленд съежился и превратился в кучку пустынных островов, окруженных льдом. Им навстречу неслась земля. Наверное, это был Гувуш, а сверкающее серебро за ним – Утреннее море, раскинувшиеся к западу зеленые просторы – Империя, а на юго-западе лежала тень. Солнце висело раскаленным добела шаром.
   Вот Зимний океан, и если бы Гэт попытался, ему бы наверняка удалось рассмотреть Краснегар, но сейчас ему было не до того. Отец не мог находиться в Краснегаре. Люди – земля кишела ими. Импы, гномы, другие народы. Горы на юге – их вершины сверкали снегом и льдом. И небесные деревья Илрэйна, о которых ему рассказывала Кейди, – маленькие хрустальные шишки на фоне синевы Летнего моря. Черное пламя, бушующее в центре мира, было Злом Сговора, и не обращать внимания на ненавидящий взгляд Зиник-со было невозможно…
   «Папа!» – закричал Гэт.
   Никто не ответил.
   «Папа, это я, Гэт!»
   Вроде бы кто-то откликнулся или ему это чудится?
   «Папа!»
   Еле слышный шепот откуда-то из неимоверной дали…
   «Гэт!»
   Это голос отца!
   «Папа! Король Рэп! Это я, Гэт! Я веду к тебе волшебников!»
   «Гэт? Это действительно ты? Где ты?»
   «Папа, я здесь! В Нордленде!»
   Еще один удар – море словно взорвалось. Огромная волна подхватила «Пир ворона» и одним махом смела за борт весь такелаж, весла и команду. Гэт оказался в воде. Какое-то мгновение казалось, что сейчас корабль перевернется, словно черепаха, но он все-таки сумел выровняться. Волшебники замерцали и стали таять. Гэт почувствовал, как силы покидают его. Судно начало тонуть. Следующий удар их доконает.
   «Папа! Спаси нас!»
   «Давай сюда! – Шепот превратился в команду. – Гэт! Сюда! Давай скорее!»
 
   Сквозь барабанный бой:

 
К нему, сквозь барабанный бой,
Зовущий в битву, долетит
Твой голос, в дымке образ твой
Увидит он – и победит.
 

Теннисон. Принцесса

Глава 12
Лик бога

1

   Инос проснулась от тревожного крика Кейди и поняла, что лежит на кровати одна. Рэпа рядом не было. Успокоив дочь, Инос узнала от нее, что Рэп уходил, вернулся, а потом снова исчез, прибегнув к магии. От таких новостей с Инос мгновенно слетела сонливость.
   Позавтракать им не удалось – в домике не было ни еды, ни волшебника, чтобы ее создать. Мать с дочерью вышли на Тропу, но никого на ней не встретили. Что за диво? С чего это вдруг Колледж так обезлюдел? Явно случилось нечто из ряда вон выходящее.
   – Попробуем дойти до Поляны Свиданий, – твердо сказала Инос, и они с Кейди направились дальше.
   – Похоже на шум моря! – через несколько минут воскликнула Кейди.
   Поляна Свиданий располагалась далеко от моря, но впереди действительно раздавался какой-то странный гул.
   – Или на шум толпы, – сказала Инос.
   Кейди подскочила и испустила вопль – уже второй за сегодня. Инос подумала, что у бедной девочки совсем сдали нервы, и тут же сама едва сумела сдержать крик. Из кустов скалилось здоровенное чудище, цветом напоминавшее гриб, и при том совершенно голое. Оно объедало банановое дерево. Оно… нет, пожалуй, она набила рот листьями и что-то пробормотала.
   – Э-э… И вам доброе утро, – вежливо ответила Инос и заспешила прочь, потащив за собой Кейди. – Это всего лишь тролль, – беззаботно сказала она, словно тролль был самым что ни на есть обычным явлением. Тролль в Тхаме? Да их тут тысячу лет не видели! – А вон там гномы. Идем же! Это становится волнующим!
   – Волнующим? Я не хочу больше ничего волнующего!
   – Что же получается, ты называешь событие романтичным только после того, как оно уже закончилось?
   – Пожалуй, я бы все-таки предпочла вернуться в Краснегар, – грустно улыбнулась Кейди, – и никогда в жизни не ввязываться ни в какие приключения.
   – Наконец-то у тебя появились здравые мысли, – сказала Инос, хотя и понимала, что это были отнюдь не те здравые мысли, которые стоит приобретать в четырнадцать лет. Инос беспокоили перемены, произошедшие с ее дочерью. Прежняя Кейди никогда бы такого не сказала.
   Держась за руки, они вступили на Поляну Свиданий. О Боги! От окружающих Поляну деревьев до небольшого озера в центре – сплошь народ. Больше всего было пиксов, тут и там среди них виднелись группы людей в ярких одеяниях, в тусклой одежде либо вообще без оной.
   – Видишь? – спокойно сказала Инос, хотя у нее бешено колотилось сердце. – Я полагаю, что все это – волшебники. Похоже, твой отец собрал своих союзников. А, и эльфы здесь! Ну и импы конечно же…
   – Инос! – Из толпы к ним бросился Шанди. На нем был превосходный пурпурный дублет, украшенный усыпанными драгоценностями орденами на разноцветных лентах. Император заключил Инос в объятия. – И принцесса Кадолайн!
   Кейди присела в реверансе. Император поднял ее и тоже обнял. Он попеременно обнимал то мать, то дочь, смеялся от радости и пытался что-то рассказать. Его поведение совершенно не вязалось со строгой церемониальной одеждой.
   – Рэп сказал мне, что вы здесь, и моя жена тоже, и конечно же старый Распнекс…
   – Насколько я понимаю, дела идут хорошо? – спросила Инос. Эти бронзовокожие лохматые люди – наверняка те самые антропофаги, о которых рассказывал Рэп. Похоже, они не носят ничего, кроме татуировок и украшений из костей.
   – О, происходит нечто потрясающее! – воскликнул Шанди. – Я беспокоился о вас, но Распнекс сказал, что с халифом вы будете в безопасности.
   Во взгляде императора явственно читался вопрос. Но даже не будь рядом Кейди, Инос все равно не стала бы сообщать Шанди об их взаимоотношениях с Азаком. А вот Распнекса стоило бы лишить звания волшебника.
   – Я так понимаю, что Рэп сейчас занят? – спросила она.
   – Очень занят! Здесь происходят события исторической важности! Здесь волшебники со всего мира – они собрались для битвы со Сговором!
   – Здесь фавны? И даже гоблины?!
   Хотя пиксы составляли большинство, им вряд ли пришлось по душе это вторжение.
   Инос присмотрелась и увидела Рэпа, стоявшего в окружении представителей различных рас – наверное, это были вожаки национальных групп. Конечно же там находился и Чародей Лит'риэйн – за последние двадцать лет он ничуть не изменился. Рядом стояли тролль, на голову выше Рэпа и вдвое шире его, и бронзовокожий мужчина с костью в носу – похоже, антропофаг. А вон та хрупкая фигура, закутанная в белое, – это, должно быть, Хранительница. Хорошо, что Кейди ее не заметила.
   – А етунов что-то не видно, – заметила Инос, – кроме Джарги, конечно. – Она улыбнулась и помахала рукой морячке, стоявшей рядом с группой дварфов.
   – Да, Джарга действительно единственная, – сказал Шанди.
   – Мама! – воскликнула Кейди. – Смотри, там, у озера, тритоны!
   – Где? Боги милостивые! Шаиди, но это же… Кейди, откуда ты знаешь о тритонах?
   – Пусть они вас не беспокоят, – доверительно сказал император. – Это волшебники, и с ними не будет никаких хлопот.
   – Я никогда прежде не видела тритонов.
   Шанди нахмурился:
   – Помните Итбэйна? Он был наполовину тритоном.
   Инос решила, что тритоны – белокожие и синеволосые – удивительно похожи на каких-то странных рыб. И где та неотразимая привлекательность, которую легенды приписывали морскому народу? Она все еще смотрела на тритонов и, естественно, заодно и на озеро, когда под раскат грома в воздухе возникла нордлендская галера. Всех присутствующих с ног до головы обдало брызгами. Возмущенные крики перемешались с радостными, а многие пиксы оказались на грани обморока.
   – Последние сведения, – сказал император, – позволяют предположить, что нордлендский континент прибыл отчитаться о проделанной работе.
   Кейди снова испустила вопль – уже третий за утро, но на этот раз он был радостным. Зловещее судно переполняли светловолосые люди – как мужчины, так и женщины, – но лишь один из них привлек к себе внимание Кейди. Долговязый подросток вспрыгнул на планширь и теперь балансировал на нем, отчаянно размахивая руками. Мальчишка, как и все остальные члены команды, был одет в кожаные штаны, но у него единственного вились волосы.
   – Папа! – закричал он. – Я привел тебе волшебников! – И одним прыжком перемахнул на берег.
   Эффектного приземления не получилось: парнишка поскользнулся и с громким плеском шлепнулся в камыши.
   – Гэт! – завизжала Кейди. – Это же Гэт! – И она врезалась в толпу, словно выпущенная из лука стрела.
   Когда мокрый как мышь Гэт выбирался на берег, Рэп как раз сумел пробиться через толпу волшебников, архонтов и чародеев. Отец и сын обнялись.
   – Инос! Вы плачете? – удивился Шанди.
   А ведь она и вправду плачет. Поляну Свиданий перед ее взором заволокло пеленой, а сердце Инос сжалось от невыносимой боли. Она припала к груди императора и уткнулась лицом в его бархатный воротник.
   – Рэп жив и здоров, Кейди тоже, а теперь еще и Гэт появился! А я всего неделю назад думала, что уже никогда их не увижу!
   Инос с трудом заставила себя замолчать – нельзя же быть такой сентиментальной дурочкой! Это уже начинало входить в привычку. Она отступила на шаг, вытирая слезы, и тут заметила, что Рэп одной рукой обнимает сына, а другой тоже вытирает слезы. До чего трогательная сцена!
   Шанди заботливо и удивленно смотрел на королеву.
   – Похоже, вы можете гордиться своим сыном. Ему удалось сделать то, что мы и попробовать сделать не осмелились. Примите мои поздравления.
   – Спасибо. Гэт уже выше отца.
   – Если ему потребуется работа, пришлите его ко мне.
   – Я предпочла бы оставить его при себе.
   Как странно! Инос вспомнила, что еще совсем недавно они с Рэпом всерьез сомневались, хватит ли у Гэта способностей править королевством. Сын казался им слишком нерешительным. А их мальчик сумел побывать на сходке в Нинторе – уже одно это обеспечит ему пожизненное уважение всех етунов в ее королевстве! – и вернулся, приведя с собой несколько десятков волшебников…
   – Ему просто невероятно повезло, – сказала Инос.
   – По своему опыту могу сказать, что на одной удаче далеко не уедешь, – бесстрастно заметил Шанди. – Я так понимаю, что мои жена и дочь тоже живы и здоровы?
   О чем Рэп ему рассказал?
   – Да, с ними все в порядке, – ответила Инос, продолжая следить за встречей Рэпа с сыном, за Кейди, яростно проталкивающейся сквозь толпу к озеру, за высадкой етунов и за отчаянными усилиями пиксов держаться подальше от этих наводящих ужас беловолосых демонов.
   – А с Ило не в порядке?
   – Нет, с Ило не в порядке.
   Инос с беспокойством посмотрела на Шанди. На лице императора застыло холодное выражение, а глаза недобро сверкали.
   – Я должен оставаться здесь. Не могли бы вы привести мою жену сюда? – Если бы Шанди был способен на это, то Инос сказала бы, что в его голосе звучит мольба.
   Кейди наконец-то добралась до брата. Гэт подхватил ее и закружил. Близнецы радостно верещали. Рэп глуповато ухмылялся, глядя на детей. Потом вокруг них столпились етуны, и Инос уже не могла рассмотреть свое семейство за их широкими спинами.
   Все шло прекрасно. Срочного присутствия Инос там не требовалось. Она еще успеет обнять сына. А вот императору сейчас без нее не обойтись.
   – Да, Шанди, я могу привести Эшиалу сюда, – сказала Инос, – но сначала давайте найдем какое-нибудь местечко, где мы могли бы сесть и поговорить. Мне нужно вам кое-что рассказать.

2

   – Это предводитель волшебников Нордленда, ателинг Горбун, сын Келькора, – с гордостью сказал Гэт.
   У Рэпа на глаза навернулись слезы: из мальчика, которого он помнил, его сын превратился в мужчину! Какой он стал высокий! И тут до Рэпа дошло, что за имя произнес Гэт… У него перехватило дыхание. Рэп перевел взгляд на юношу с костылем.
   – Сын Келькора?!
   Сын Келькора – волшебник?! Етуны никогда не забывали о кровной вражде.
   Горбун бросил на Рэпа злобный взгляд и ощерился.
   – И брат Драккора, военного вождя и великого воина. Но мы пришли с миром.
   Калека заметил замешательство Рэпа, и его бесцветные глаза радостно сверкнули.
   – Я рад это слышать. Добро пожаловать. Хранительница…
   Рэп оглянулся. Где же Тхайла? И почему етуны выбрали этого несчастного калеку предводителем?
   – Мы уже принесли тебе присягу, тан, как нашему полноправному вождю.
   – Вы уже что?..
   – Я принял их клятву от твоего имени, отец, – сказал Гэт. Скромный вид явно стоил ему нечеловеческих усилий. – Но некоторые из них решили присягнуть мне лично. Но конечно же я и мои вассалы в полном твоем распоряжении. Я что-то сделал не так?
   – Я не наделял тебя подобными полномочиями, сын, но при сложившихся обстоятельствах грешно упрекать тебя за превышение власти. Сколько вас, чародей?
   – Шестьдесят четыре, тан. А это – вся ваша армия?
   – Большая часть, – ответил Рэп. Он только сейчас заметил, что среди етунов были даже женщины, и вообще мало кто из них походил на моряков.
   – И сколько же вас?
   – Вместе с вами – около пятисот.
   Горбун вздохнул и позвал:
   – Джаург!
   К нему подошел слепой юноша:
   – Да, предводитель.
   – Каковы силы Сговора?
   – Больше двух тысяч.
   – Что?! – пошатнулся Рэп. – Да вы шутите! Откуда вы можете это знать?
   – Я был одним из них. Ателинг Гэт и ателинг Горбун сумели освободить нас, но я знаю, что с месяц назад в Сговоре было примерно две тысячи двести колдунов.
   У Рэпа пересохло во рту, словно он шел через пустыню Зарка. Такое ему и в голову не приходило. Откуда взялась такая прорва волшебников? Неудивительно, что Зиниксо держится самоуверенно.
   – Нас также поддерживает полубог.
   Джаург, не открывая глаз, улыбнулся:
   – Это будет славная битва.
   Гэт почувствовал скрытое беспокойство:
   – Мы сможем победить?
   Джаург повернулся на голос и снова улыбнулся.
   – Нет, господин мой ателинг. Мы не сможем победить. Но битва будет славная!
   По четыре противника на каждого! Что он нашел в этом славного?
   – Мы должны согласовать наши действия, – сказал Рэп, внезапно подумав, что управлять етунами, пожалуй, полегче, чем компанией обидчивых архонтов, хитроумных эльфов и смертоносных каннибалов, да еще с полубогиней в придачу…
   Над Поляной пронесся исполненный муки крик. Все разговоры оборвались. В той части Поляны, где собрались пиксы, старый архонт Ним упал на траву, корчась от боли. Присутствующие попятились. В магическом пространстве было видно, что Нима охватило черное пламя. Мгновением позже пламя вспыхнуло и вокруг архонта Пуика, стоявшего в нескольких шагах от Нима.
   Каждый архонт был неразрывно связан с тем участком границы, который он охранял.
   И тут крик Хранительницы возвестил о том, о чем присутствующие уже и сами начали догадываться.
   – Войско! – крикнула Тхайла. – Сражение началось!

3

   В этот роковой день Тхайла не смела заглядывать в будущее, но она предполагала, что их положение безнадежно. Будь у них хоть малейшая возможность победить, ее предшественница Лейн не отказалась бы так легко от борьбы. Только твердая уверенность в поражении могла повергнуть Лейн в такое отчаяние. То, что сказал сапожник Джаург, служило лишь еще одним подтверждением. Услышав слова Джаурга, Тхайла заглянула в его душу, чтобы посмотреть, не таится ли там предательство, но увидела только миролюбие, честность, почтение к Богам и искреннюю тягу к Добру. Это был довольно необычный етун.
   Жизненный опыт подсказывал, что бедствие неизбежно. Стоило лишь спокойно сопоставить силы сторон, чтобы понять, какой огромный перевес на стороне Сговора, объединенного волей Всемогущего. У разношерстной компании, собравшейся на Поляне Свиданий, не было ни дисциплины, ни единого взгляда на вещи. Они не привыкли к совместным действиям. Сама Тхайла, при всей ее сверхчеловеческой силе, была всего лишь наивная юная девушка, совершенно не умеющая командовать людьми. Рэп – волшебник средней руки, и к тому же слишком порядочный человек, чтобы стать хорошим командующим. Он смотрел на вещи как государственный деятель, но ему не хватало заносчивости, необходимой для того, чтобы навязывать свою волю другим. А два чародея настолько мало доверяли друг другу, что не смели пускать в ход свои силы, чтобы не спровоцировать разрыв.
   По команде Тхайлы разрозненные группы попытались объединиться, но из этого ничего не вышло. Представители каждой из двенадцати рас предпочитали слушаться своего предводителя. Импы немедленно сцепились с етунами, гномы – с джиннами, тритоны – с антропофагами, ну а эльфы конечно же – с дварфами. Фавны пытались что-то доказывать. Тролли оцепенели от ужаса. Пиксы тряслись, как осиновые листья.
   Сговор обрушил удар на барьер над горами Квобль, в том месте, где соприкасались участки Нима и Пуика. Стычка вышла не более утонченной, чем драка двух горных баранов за звание вожака. Обычно схватки волшебников оставались незаметными для материального мира, но на этот раз в ход были пущены такие огромные силы, что земля содрогнулась и с гор начали сходить лавины. Потом леса на горных склонах вспыхнули факелами, а ручьи закипели.
   Но настоящее сражение разворачивалось в магическом пространстве. Главные силы сталкивались именно здесь. Тхайла могла видеть происходящее таким, каким оно было, но большинство волшебников воспринимали эту схватку посредством неких образов – каждый по-своему, и Тхайла была поражена тем, насколько разнилось их восприятие. Многие видели пламя – белое, красное и черное. Етунам представлялось надвигающееся на них огромное войско, дварфам – обрушивающийся на их головы молот, а тритонам – гигантская волна. Хранительнице приходилось бороться со всеобщим смятением и поддерживать одновременно и древний защитный барьер, и своих союзников.
   Казалось, каждый из этих пяти сотен волшебников взывал к ней – умолял, спорил, кричал, советовал, а тем временем Ним и Пуик корчились от боли. Поляна Свиданий бурлила от страха и ярости. Сократить периметр, нанести ответный удар по Хабу, разделить армию на несколько частей… Пятьсот волшебников выдвигали пятьсот разных планов.
   И только один звонкий голос звучал иначе. Только один ручеек эмоций отличался от всех остальных. Озадаченная этим, Тхайла ухитрилась направить на него часть внимания и увидела перепуганные зеленые глаза Кейди.
   – Тхайла, с тобой все в порядке?
   Сочувствие? Кто-то заботился о самой Тхайле!
   – Да, я в порядке! – произнесла она вслух, благодарно улыбнулась и снова перенесла свое внимание на границу с Квоблем.
   Но было уже поздно. Тысячелетнее чародейство рухнуло. Ним и Пуик бесследно растаяли. Ничем больше не сдерживаемый гнев Сговора обрушился на Тхам.