— Ладно. Мне нечего делать, — ответил Берд, — я оставил свою Пигиту в Гаврё.
В это время мимо них ехала карета.
Рокамболь нанял ее, и через полчаса они были уже в Сент-Морисе.
Несмотря на дождь, ночь была настолько светла, что Рокамболь мог рассмотреть местность и хорошенький домик, где они находились.
— Кажется, вас ждут, — заметил Джон Берд, — смотрите, ставни полуоткрыты…
— Подождите меня несколько минут, — сказал Рокамболь, — если я кликну, то вы, верно, придете?
— Конечно.
— Вы вооружены?
Джон Берд только мигнул глазом.
— Ладно. Где же мы увидимся?
— Через несколько дней на «Фаулере».
— Хорошо… прощайте.
Джон Берд пожал руку Рокамболя и остался сторожить у решетки дачи.
Рокамболь вошел в дачу.
— Идите за мной, — прошептали ему на ухо. Рокамболь в темноте не мог видеть того, кто ему говорил. Его ввели в ярко освещенную комнату, где на кушетке полулежала госпожа Сент-Альфонс. Дон Иниго, забывшийся несколько с Джоном Бердом, опять заговорил с ней с испанским акцентом.
Хорошенькая хозяйка смотрела на него со вниманием, которое он сначала принял за любезность.
— Милейший маркиз, — начала она, — а иногда бывают ужасные сходства.
— Бывают!
— Я даже побожилась бы, что если бы вы не были брюнетом, то я бы могла сказать, что я вас уже встречала…
Рокамболь вздрогнул.
— Кто же был этот блондин? — спросил он.
— Швед — виконт де Камбольх.
— Я не знаю его…
— Он уехал из Парижа три месяца тому назад…
— А я всего две недели здесь.
— И неизвестно, что с ним сделалось, — продолжала Сент-Альфонс.
— Тем хуже!
— Отчего?
— Потому что я бы хотел видеть его, если он так похож на меня.
— Право! — заметила она, — и вот здесь есть особа, которая знала его очень хорошо.
Рокамболь начал смутно понимать, что он попался в ловушку, и невольно задрожал.
Но в эту минуту отворилась дверь и на пороге ее показалась Баккара в костюме горничной.
— Попался, — прошептал Рокамболь, узнав сразу молодую женщину.
Баккара подошла к нему и спокойно сказала:
— Здравствуйте, виконт де Камбольх… Рокамболь вспомнил про свой кинжал и только что было решился разделаться с обеими женщинами, как дверь снова отворилась и в ней показалась новая личность.
Это был граф Артов. В руках у него были пистолеты.
Рокамболь оцепенел от ужаса.
— Ну, де Камбольх, — начала Баккара, — бросьте ваш южный выговор и говорите по-французски.
Рокамболь пожал плечами.
— Пожалуй, — сказал он, — если вы узнали меня.
— Если вы хотите жить, — продолжала Баккара, — то скажите, кто был ваш начальник и вообще все, что затевали!..
Рокамболь несколько колебался.
— Граф, стреляйте!..
Артов приподнял пистолет.
— Плохо, — подумал Рокамболь, — они меня убьют, если я не расскажу всего…
И, подумав немного, он рассказал подробно о всех планах Андреа.
— Графу остается недолго жить, — добавил он.
— Кто будет его убийцей? — вскрикнула Баккара.
— Этого я вам не скажу, хоть убейте меня, — проговорил нахально негодяй, — впрочем…
— Что?
— Если вы мне дадите вексель на сто тысяч франков — Граф молча подошел к столу, написал несколько слов и передал бумагу Рокамболю.
Негодяй положил ее спокойно в карман и уже, не стесняясь, досказал остальную часть планов сэра Вильямса.
— Как зовут убийцу? — повторила Баккара.
— Вы не угадываете? Это я!
— Вы? — повторила Баккара и успокоилась.
— Не правда ли, что моя тайна стоит ста тысяч франков?
— Да, я вполне согласен с вами, — ответил ему граф, — я честный человек, и вам теперь стоит только указать, кому я должен их выплатить.
— Но я сам могу получить их, граф!
— Немыслимо.
— Почему?
— Потому, — ответила Баккара, — что мертвые не нуждаются в деньгах.
— Мертвые? — пробормотал, бледнея. Рокамболь.
— Да, так как вы нисколько не спаслись от смерти.
Рокамболь задрожал.
— Есть ли у вас наследник?
— Но я не хочу умирать! — вскричал Рокамболь. Граф молча прицелился в него.
— Не трогайтесь — или вы сейчас же умрете. Назовите мне то лицо, которому вы хотите передать ваши деньги.
В то же время граф стукнул ногой об пол, и Рокамболь, испугавшись неминуемой смерти, увидел, как из уборной, вышли два человека, державшие в руках веревку и еще что-то, чего он не мог узнать.
Это, по всему вероятию, были орудия пытки, час которой теперь наступал.
Двое пришедших людей были геркулесовского сложения. Они развернули большой парусиновый мешок, при виде которого Рокамболь задрожал.
— Вы умрете. — проговорил хладнокровно граф, — а поэтому прошу вас назвать лицо, которому должны быть уплачены сто тысяч франков.
Баккара и мадам Сент-Альфонс поспешно вышли из будуара.
. — Не убивайте его, — прошептала лишь Баккара, бросая на графа умоляющий взгляд.
— Граф, — сказал Рокамболь трепетным голосом, — вы хотите меня утопить?
— Да, завязанного в этом мешке. Итак, ваш наследник?
— У меня нет наследника.
— В таком случае не угодно ли вам войти в мешок без сопротивления, ибо в противном случае вас свяжут.
— Я готов, — сказал Рокамболь, и вдруг лицо его озарилось улыбкой надежды.
Он тотчас же влез в мешок, который был немедленно завязан.
Окно, выходившее на реку Марну, было открыто. По данному графом знаку двое людей взяли мешок и изо всей силы бросили его в окно. Послышался плеск воды; потом все затихло.
Почему же на лице Рокамболя появилась радостная улыбка, когда он стоял лицом к лицу со смертью? .
В то время как связывали мешок, он незаметно просунул руку под жилет и взялся за рукоятку кинжала. Когда он упал в воду, то вонзил его в мешок и продрал тот с одного конца до другого. Высвободившись из него, он выплыл наверх, затем опять нырнул, опасаясь, что его увидят из окна, проплыл некоторое расстояние под водой, затем подплыл к берегу и вышел.
— Надо бежать скорее, — прошептал он и пустился изо всей силы вдоль берега.
На расстоянии четверти мили стоял маленький кабачок, содержателя которого все посетители называли "Пьяной Рожей.
Рокамболь направил свои шаги прямо к этому кабачку.
— Друг мой, — проговорил Рокамболь, — я только что из воды, поэтому мне нужно сухое платье.
И он бросил на стол луидор.
Пьяная рожа снял со стены матросскую куртку, старые панталоны и башмаки.
— Вот все, во что я могу вас нарядить.
— Ну, и отлично.
Рокамболь снял с себя мокрое платье и надел сухое, матросское.
Выпив рюмку водки, он бросил на стол второй луидор и пустился бегом к заставе, там сел в фиакр и велел себя везти в улицу Фландр ла Вильет.
. — Надо навестить матушку Фипар, — подумал он, — она приютит меня до завтрашнего дня.
Ключ торчал в двери, поэтому Рокамболь вошел, не разбудив вдовы Фипар, которая, выпив немного лишнего, спала крепким сном.
Он подошел к койке и толкнул ее.
— Матушка, — сказал он, — запри дверь на ключ и уступи мне свою постель. Если будут стучать, то не отворяй!
— Что случилось? — спросила старуха. Рокамболь удовлетворил ее любопытство, рассказав подробно о всем случившемся, но о ста тысячах франков он счел нужным умолчать.
Не раздеваясь, он бросился на постель и тотчас же захрапел.
В десять часов утра старуха его разбудила.
— Мне кажется, — сказала она, — что граф уже умер. Я ехала в фиакре и видела англичанина и Вантюра; они весело разговаривали и потирали руки. Я думаю, что дело сделано.
Рокамболь быстро встал, оделся и через час был у банкира графа Артова. Получив по векселю сто тысяч франков, он отправился по железной дороге в Бретань, к сэру Вильямсу.
Уже около недели де Кергац, жена его и виконт Андреа жили в Керловане.
Раз утром Андреа сел на лошадь и хотел ехать в Сент-Мало на свидание с Рокамболем, как вдруг на двор вышел де Кергац.
— Послушай, — обратился он к Андреа, — я решил покончить с одним вопросом.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил Андреа, слезая с лошади.
— Ты дрался с Инито за меня? — спросил де Кергац.
— Брат, умоляю вас, не расспрашивайте!
— Этот негодяй оскорбил мадам де Кергац!
— Ради Бога!..
— Потом, опасаясь, чтобы он снова не повторил своих попыток, ты потребовал, чтобы мы уехали… не так ли?.. Ты молчишь… Милый Андреа, на коленях умоляю тебя, отвечай мне!..
Андреа утвердительно кивнул головой и лишь после долгих просьб рассказал все до мельчайшей подробности.
— О, я убью этого негодяя, — прошептал Арман в страшном волнении.
— Брат, — проговорил Андреа после короткого молчания, — поклянитесь, что если этот человек позволит себе еще раз… то вы разрешите мне действовать.
— Нет, Андреа, он меня оскорбляет — и я сам с ним расправлюсь.
Виконт Андреа вспрыгнул на лошадь и поехал в Сент-Мало.
При въезде в город он тотчас же увидел молодого человека в блузе, в котором узнал Рокамболя.
— Знаете, откуда я явился? — проговорил он.
— Полагаю, что из Парижа.
— Нет, со дна Марны, куда меня препроводили Баккара и граф Артов.
И он подробно рассказал о всем случившемся с ним, а также о смерти графа.
— Если действительно граф умер, — проговорил сэр Вильямс, — то Джон Берд избавит нас от Баккара, тем не менее надо спешить, сегодня вечером ты будешь в Керловане, конечно, доном Иниго. До свидания.
Сэр Вильямс отправился на почту и спросил, нет ли к нему письма до востребования. Чиновник подал ему письмо, в котором сэр Вильямс прочел следующее:
Сэр Вильямс не замедлил явиться; он соскочил с лошади и сел на траве подле Рокамболя.
— Готово все? — нетерпеливо спросил Рокамболь.
— Как нельзя лучше. Но только слушай меня теперь хорошенько.
И сэр Вильямс дал Рокамболю подробнейшие инструкции, как пробраться в комнату Жанны.
— Где же вы будете, когда в замке совершится катастрофа?
— Я уеду на охоту.
— А когда я убью графа?
— Ты убежишь со мной в Сент-Мало, на «Фаулер».
Сэр Вильямс подробно описал Рокамболю расположение дома де Кергаца, и поэтому он пробрался в него без всяких затруднений.
Он на цыпочках подошел к гостиной и два раза тихо стукнул.
— Войдите, Арман, — послышался женский голос. Рокамболь отворил дверь и остановился на пороге. Графиня сидела за пяльцами спиной к двери. Увидя дона Иниго де Лос-Монтеса, она издала пронзительный крик.
Рокамболь бросился перед ней на колени и проговорили
— Дорогая Жанна, простите меня… Жанна!.. Жанна!.. . Не отталкивайте меня!..
В это время в комнату вбежал Арман, увидя дона Иниго, он бросился на него с яростью тигра.
— Негодяй! — вскричал он, схватив Рокамболя. — Вот тебе, подлец! — прибавил он вне себя от гнева и ударил Рокамболя по лицу.
— Пощечина, полученная мною от тебя, будет последней в твоей жизни! — закричал Рокамболь.
— Идем в сад! — сказал Арман, снимая со стены две шпаги. — Принесите факелов! — крикнул он людям.
Они вышли в сад и, освещенные факелами, скрестили шпаги.
В это время сэр Вильямс хотел сесть в лодку, чтобы подъехать к «Фаулеру», тут его ждал английский капитан Джон Берд, который сообщил ему, что Баккара уже на корабле.
Сэр Вильямс быстро вскочил в капитанскую лодку, капитан за ним, и они поплыли к «Фаулеру».
Войдя в капитанскую каюту, сэр Вильямс увидел Баккара, спящую безмятежным сном.
— Ах! — сказала она, проснувшись. — Это вы, виконт?
— Я уже не виконт, моя милая, а сэр Вильямс.
— Я знала, — спокойно сказала Баккара, — что под маской раскаяния всегда скрывался мстительный сэр Вильямс, который поклялся мне вечной ненавистью.
— Вы не ошибаетесь.
— Наконец, я знаю, что он похитил у меня девочку, к которой питает отвратительную страсть.
— Прикажите привести сюда Сару, — обратился сэр Вильямс к капитану, который тотчас же удалился.
— А ты знаешь, моя милая, что капитану этому поручено высадить тебя на какой-нибудь австралийский остров к диким, где…
— Ошибаетесь, — перебила его Баккара, — в Австралию повезут не меня, а вас.
В это время дверь каюты отворилась и на пороге остановился граф Артов.
Сэр Вильямс побледнел и отступил на несколько шагов назад.
Чтобы объяснить появление на корабле графа Артова, которого считали убитым, мы должны вернуться немного назад.
Вантюр, разузнав подробно у прислуги о расположении комнат графского отеля, успел однажды вечером, в то время как графа не было дома, пробраться в его спальню, где укрылся за занавеской.
— Здесь я буду ждать, пока его сиятельство ляжет спать, — подумал он. — Я убью его в постели без всякого шума, а потом, кстати, загляну в его конторку.
Спустя час. перед отелем остановился экипаж.
Дверь гостиную, находящуюся рядом со спальней, отворилась, и в нее вошел граф в сопровождении Сент-Альфонс.
Вантюр слышал весь их разговор, из которого узнал, что Рокамболь убит.
— Ах, черт возьми! — прошептал он. — Они убили его, заставив все высказать. Вот мои и десять тысяч франков.
Спустя час граф провел Сент-Альфонс на лестницу и велел ей подать карету, затем вошел в спальню, запер ее и стал ложиться спать.
— Очевидно, — думал убийца, — тайна сэра Вильямса обнаружена, и поэтому мне нет никакого расчета убивать графа. Надо переменить тактику.
И вдруг удивленный граф увидел пред собою негра с пистолетом в руках.
— Граф, — сказал он быстро, — не звоните и не кричите, я не сделаю вам ничего дурного, но только выслушайте меня.
— Кто вы такой и что вам нужно? — спросил граф хладнокровно.
— Я вор, но чуть не сделался убийцей.
— Вы хотели убить меня?
— Да. Ваша жизнь была оценена доном Иниго в десять тысяч франков.
— А, понимаю: вы хотите двадцать, вы их получите.
— Благодарю вас. Кроме того, я хочу сообщить вам об опасности, которая угрожает теперь госпоже Шармэ, и выдать вам сэра Вильямса — но это будет стоить шесть тысяч франков.
Граф, крайне встревоженный, выскочил из постели, сел за маленький столик и написал:
— Я вас слушаю.
Вантюр спрятал ее в карман и затем рассказал графу, что сэр Вильямс намеревается при помощи Джона Берда похитить Баккара, увезти в Австралию и там высадить на какой-нибудь остров к дикарям; он рассказал также о совершившемся уже похищении маленькой Сары.
Спустя десять минут Вантюр выехал из отеля в экипаже графа, приказав кучеру ехать в улицу Мишодьер, где жил капитан Джон Берд.
— Ну, — обратился он к капитану, — вы решились похитить молодую женщину?
— Да, ибо не могу ни в чем отказать сэру Вильямсу.
— Но если я вам скажу, что эта женщина любима графом Артовым?
Джон Берд вздрогнул.
— И что он, — продолжал Вантюр, — ожидает от вас, что на приготовленное для Баккара место вы высадите самого сэра Вильямса.
— Если граф Артов прикажет, я беспрекословно ему буду повиноваться.
Вантюр, получив свои сто двадцать тысяч франков, уехал в Лондон.
Мы оставили де Кергаца и Рокамболя со скрещенными шпагами.
Что же произошло?
Рокамболь рассчитывал на свой тысячефранковый удар, но он ошибся, графу этот удар был хорошо известен.
Мнимый дон Иниго начал отступать, но, натолкнувшись задом на дерево, получил глубокую рану в грудь.
Он вскрикнул и упал без чувств.
Придя в себя, он увидел, что находится в доме своего противника.
— Рана весьма опасна, — сказал де Кергацу доктор, сидевший около его постели.
Услышав это, Рокамболь задрожал.
Затем он попросил Армана остаться с ним наедине, и когда граф исполнил его просьбу, то Рокамболь сознался ему во всем и постепенно рассказал о всех замыслах, преступлениях и кознях сэра Вильямса, сэра Артура и виконта Андреа, составляющих одно и то же лицо.
Затем он взял с Армана клятву, что он не будет преследовать его судом, если ему удастся выздороветь, и за сто тысяч франков передал Арману о намерениях Андреа против Баккара.
— Лошадь! — крикнул де Кергац и спустя десять минут скакал по дороге в Сент-Мало. Его сопровождали четыре вооруженных всадника.
Взойдя на «Фаулер», сэр Вильямс никак не ожидал встретиться с графом Артовым и поэтому при виде его совершенно остолбенел.
— Настал твой час! — сказала Баккара. — И ты будешь наказан! Взгляни теперь на твоих судей!
В это время деревянная перегородка раздвинулась, и «вот что представилось взору сэра Вильямса: на скамейке, обитой черным сукном, сидело шесть человек, одетых во все черное. Это были маркиз Ван-Гоп, граф де Шато-Мальи, Роше, Эрмина, Тюркуаза и Сара.
— Сэр Вильямс, — сказала Баккара торжественно, — вот ваши судьи!
— Пощадите! — простонал Вильямс.
Баккара обернулась к судьям и громко сказала:
— Если кто хочет пощадить этого человека, то пусть поднимет руку!
Поднялась только маленькая ручка Сары.
— Вильямс, — сказала тогда Баккара, — ребенок спасает тебе жизнь, но ты будешь наказан по заслугам.
У сэра Вильямса был вырезан язык и лицо обезображено выстрелом.
Когда рассвело, «Фаулер» снялся с якоря, увозя с собой в Австралию изувеченного Вильямса.
ЭПИЛОГ
В это время мимо них ехала карета.
Рокамболь нанял ее, и через полчаса они были уже в Сент-Морисе.
Несмотря на дождь, ночь была настолько светла, что Рокамболь мог рассмотреть местность и хорошенький домик, где они находились.
— Кажется, вас ждут, — заметил Джон Берд, — смотрите, ставни полуоткрыты…
— Подождите меня несколько минут, — сказал Рокамболь, — если я кликну, то вы, верно, придете?
— Конечно.
— Вы вооружены?
Джон Берд только мигнул глазом.
— Ладно. Где же мы увидимся?
— Через несколько дней на «Фаулере».
— Хорошо… прощайте.
Джон Берд пожал руку Рокамболя и остался сторожить у решетки дачи.
Рокамболь вошел в дачу.
— Идите за мной, — прошептали ему на ухо. Рокамболь в темноте не мог видеть того, кто ему говорил. Его ввели в ярко освещенную комнату, где на кушетке полулежала госпожа Сент-Альфонс. Дон Иниго, забывшийся несколько с Джоном Бердом, опять заговорил с ней с испанским акцентом.
Хорошенькая хозяйка смотрела на него со вниманием, которое он сначала принял за любезность.
— Милейший маркиз, — начала она, — а иногда бывают ужасные сходства.
— Бывают!
— Я даже побожилась бы, что если бы вы не были брюнетом, то я бы могла сказать, что я вас уже встречала…
Рокамболь вздрогнул.
— Кто же был этот блондин? — спросил он.
— Швед — виконт де Камбольх.
— Я не знаю его…
— Он уехал из Парижа три месяца тому назад…
— А я всего две недели здесь.
— И неизвестно, что с ним сделалось, — продолжала Сент-Альфонс.
— Тем хуже!
— Отчего?
— Потому что я бы хотел видеть его, если он так похож на меня.
— Право! — заметила она, — и вот здесь есть особа, которая знала его очень хорошо.
Рокамболь начал смутно понимать, что он попался в ловушку, и невольно задрожал.
Но в эту минуту отворилась дверь и на пороге ее показалась Баккара в костюме горничной.
— Попался, — прошептал Рокамболь, узнав сразу молодую женщину.
Баккара подошла к нему и спокойно сказала:
— Здравствуйте, виконт де Камбольх… Рокамболь вспомнил про свой кинжал и только что было решился разделаться с обеими женщинами, как дверь снова отворилась и в ней показалась новая личность.
Это был граф Артов. В руках у него были пистолеты.
Рокамболь оцепенел от ужаса.
— Ну, де Камбольх, — начала Баккара, — бросьте ваш южный выговор и говорите по-французски.
Рокамболь пожал плечами.
— Пожалуй, — сказал он, — если вы узнали меня.
— Если вы хотите жить, — продолжала Баккара, — то скажите, кто был ваш начальник и вообще все, что затевали!..
Рокамболь несколько колебался.
— Граф, стреляйте!..
Артов приподнял пистолет.
— Плохо, — подумал Рокамболь, — они меня убьют, если я не расскажу всего…
И, подумав немного, он рассказал подробно о всех планах Андреа.
— Графу остается недолго жить, — добавил он.
— Кто будет его убийцей? — вскрикнула Баккара.
— Этого я вам не скажу, хоть убейте меня, — проговорил нахально негодяй, — впрочем…
— Что?
— Если вы мне дадите вексель на сто тысяч франков — Граф молча подошел к столу, написал несколько слов и передал бумагу Рокамболю.
Негодяй положил ее спокойно в карман и уже, не стесняясь, досказал остальную часть планов сэра Вильямса.
— Как зовут убийцу? — повторила Баккара.
— Вы не угадываете? Это я!
— Вы? — повторила Баккара и успокоилась.
— Не правда ли, что моя тайна стоит ста тысяч франков?
— Да, я вполне согласен с вами, — ответил ему граф, — я честный человек, и вам теперь стоит только указать, кому я должен их выплатить.
— Но я сам могу получить их, граф!
— Немыслимо.
— Почему?
— Потому, — ответила Баккара, — что мертвые не нуждаются в деньгах.
— Мертвые? — пробормотал, бледнея. Рокамболь.
— Да, так как вы нисколько не спаслись от смерти.
Рокамболь задрожал.
— Есть ли у вас наследник?
— Но я не хочу умирать! — вскричал Рокамболь. Граф молча прицелился в него.
— Не трогайтесь — или вы сейчас же умрете. Назовите мне то лицо, которому вы хотите передать ваши деньги.
В то же время граф стукнул ногой об пол, и Рокамболь, испугавшись неминуемой смерти, увидел, как из уборной, вышли два человека, державшие в руках веревку и еще что-то, чего он не мог узнать.
Это, по всему вероятию, были орудия пытки, час которой теперь наступал.
Двое пришедших людей были геркулесовского сложения. Они развернули большой парусиновый мешок, при виде которого Рокамболь задрожал.
— Вы умрете. — проговорил хладнокровно граф, — а поэтому прошу вас назвать лицо, которому должны быть уплачены сто тысяч франков.
Баккара и мадам Сент-Альфонс поспешно вышли из будуара.
. — Не убивайте его, — прошептала лишь Баккара, бросая на графа умоляющий взгляд.
— Граф, — сказал Рокамболь трепетным голосом, — вы хотите меня утопить?
— Да, завязанного в этом мешке. Итак, ваш наследник?
— У меня нет наследника.
— В таком случае не угодно ли вам войти в мешок без сопротивления, ибо в противном случае вас свяжут.
— Я готов, — сказал Рокамболь, и вдруг лицо его озарилось улыбкой надежды.
Он тотчас же влез в мешок, который был немедленно завязан.
Окно, выходившее на реку Марну, было открыто. По данному графом знаку двое людей взяли мешок и изо всей силы бросили его в окно. Послышался плеск воды; потом все затихло.
Почему же на лице Рокамболя появилась радостная улыбка, когда он стоял лицом к лицу со смертью? .
В то время как связывали мешок, он незаметно просунул руку под жилет и взялся за рукоятку кинжала. Когда он упал в воду, то вонзил его в мешок и продрал тот с одного конца до другого. Высвободившись из него, он выплыл наверх, затем опять нырнул, опасаясь, что его увидят из окна, проплыл некоторое расстояние под водой, затем подплыл к берегу и вышел.
— Надо бежать скорее, — прошептал он и пустился изо всей силы вдоль берега.
На расстоянии четверти мили стоял маленький кабачок, содержателя которого все посетители называли "Пьяной Рожей.
Рокамболь направил свои шаги прямо к этому кабачку.
— Друг мой, — проговорил Рокамболь, — я только что из воды, поэтому мне нужно сухое платье.
И он бросил на стол луидор.
Пьяная рожа снял со стены матросскую куртку, старые панталоны и башмаки.
— Вот все, во что я могу вас нарядить.
— Ну, и отлично.
Рокамболь снял с себя мокрое платье и надел сухое, матросское.
Выпив рюмку водки, он бросил на стол второй луидор и пустился бегом к заставе, там сел в фиакр и велел себя везти в улицу Фландр ла Вильет.
. — Надо навестить матушку Фипар, — подумал он, — она приютит меня до завтрашнего дня.
Ключ торчал в двери, поэтому Рокамболь вошел, не разбудив вдовы Фипар, которая, выпив немного лишнего, спала крепким сном.
Он подошел к койке и толкнул ее.
— Матушка, — сказал он, — запри дверь на ключ и уступи мне свою постель. Если будут стучать, то не отворяй!
— Что случилось? — спросила старуха. Рокамболь удовлетворил ее любопытство, рассказав подробно о всем случившемся, но о ста тысячах франков он счел нужным умолчать.
Не раздеваясь, он бросился на постель и тотчас же захрапел.
В десять часов утра старуха его разбудила.
— Мне кажется, — сказала она, — что граф уже умер. Я ехала в фиакре и видела англичанина и Вантюра; они весело разговаривали и потирали руки. Я думаю, что дело сделано.
Рокамболь быстро встал, оделся и через час был у банкира графа Артова. Получив по векселю сто тысяч франков, он отправился по железной дороге в Бретань, к сэру Вильямсу.
Уже около недели де Кергац, жена его и виконт Андреа жили в Керловане.
Раз утром Андреа сел на лошадь и хотел ехать в Сент-Мало на свидание с Рокамболем, как вдруг на двор вышел де Кергац.
— Послушай, — обратился он к Андреа, — я решил покончить с одним вопросом.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил Андреа, слезая с лошади.
— Ты дрался с Инито за меня? — спросил де Кергац.
— Брат, умоляю вас, не расспрашивайте!
— Этот негодяй оскорбил мадам де Кергац!
— Ради Бога!..
— Потом, опасаясь, чтобы он снова не повторил своих попыток, ты потребовал, чтобы мы уехали… не так ли?.. Ты молчишь… Милый Андреа, на коленях умоляю тебя, отвечай мне!..
Андреа утвердительно кивнул головой и лишь после долгих просьб рассказал все до мельчайшей подробности.
— О, я убью этого негодяя, — прошептал Арман в страшном волнении.
— Брат, — проговорил Андреа после короткого молчания, — поклянитесь, что если этот человек позволит себе еще раз… то вы разрешите мне действовать.
— Нет, Андреа, он меня оскорбляет — и я сам с ним расправлюсь.
Виконт Андреа вспрыгнул на лошадь и поехал в Сент-Мало.
При въезде в город он тотчас же увидел молодого человека в блузе, в котором узнал Рокамболя.
— Знаете, откуда я явился? — проговорил он.
— Полагаю, что из Парижа.
— Нет, со дна Марны, куда меня препроводили Баккара и граф Артов.
И он подробно рассказал о всем случившемся с ним, а также о смерти графа.
— Если действительно граф умер, — проговорил сэр Вильямс, — то Джон Берд избавит нас от Баккара, тем не менее надо спешить, сегодня вечером ты будешь в Керловане, конечно, доном Иниго. До свидания.
Сэр Вильямс отправился на почту и спросил, нет ли к нему письма до востребования. Чиновник подал ему письмо, в котором сэр Вильямс прочел следующее:
«Гавр. Англичанин торжествует. „Фаулер“ готов плыть на Маркизские острова; через три дня он будет на рейде Сент-Мало. Лица, интересующиеся продовольствием диких, могут приехать на корабль до его отплытия».В назначенный час Рокамболь, преобразившись в дона Иниго, ждал сэра Вильямса в парке Керлована.
Сэр Вильямс не замедлил явиться; он соскочил с лошади и сел на траве подле Рокамболя.
— Готово все? — нетерпеливо спросил Рокамболь.
— Как нельзя лучше. Но только слушай меня теперь хорошенько.
И сэр Вильямс дал Рокамболю подробнейшие инструкции, как пробраться в комнату Жанны.
— Где же вы будете, когда в замке совершится катастрофа?
— Я уеду на охоту.
— А когда я убью графа?
— Ты убежишь со мной в Сент-Мало, на «Фаулер».
Сэр Вильямс подробно описал Рокамболю расположение дома де Кергаца, и поэтому он пробрался в него без всяких затруднений.
Он на цыпочках подошел к гостиной и два раза тихо стукнул.
— Войдите, Арман, — послышался женский голос. Рокамболь отворил дверь и остановился на пороге. Графиня сидела за пяльцами спиной к двери. Увидя дона Иниго де Лос-Монтеса, она издала пронзительный крик.
Рокамболь бросился перед ней на колени и проговорили
— Дорогая Жанна, простите меня… Жанна!.. Жанна!.. . Не отталкивайте меня!..
В это время в комнату вбежал Арман, увидя дона Иниго, он бросился на него с яростью тигра.
— Негодяй! — вскричал он, схватив Рокамболя. — Вот тебе, подлец! — прибавил он вне себя от гнева и ударил Рокамболя по лицу.
— Пощечина, полученная мною от тебя, будет последней в твоей жизни! — закричал Рокамболь.
— Идем в сад! — сказал Арман, снимая со стены две шпаги. — Принесите факелов! — крикнул он людям.
Они вышли в сад и, освещенные факелами, скрестили шпаги.
В это время сэр Вильямс хотел сесть в лодку, чтобы подъехать к «Фаулеру», тут его ждал английский капитан Джон Берд, который сообщил ему, что Баккара уже на корабле.
Сэр Вильямс быстро вскочил в капитанскую лодку, капитан за ним, и они поплыли к «Фаулеру».
Войдя в капитанскую каюту, сэр Вильямс увидел Баккара, спящую безмятежным сном.
— Ах! — сказала она, проснувшись. — Это вы, виконт?
— Я уже не виконт, моя милая, а сэр Вильямс.
— Я знала, — спокойно сказала Баккара, — что под маской раскаяния всегда скрывался мстительный сэр Вильямс, который поклялся мне вечной ненавистью.
— Вы не ошибаетесь.
— Наконец, я знаю, что он похитил у меня девочку, к которой питает отвратительную страсть.
— Прикажите привести сюда Сару, — обратился сэр Вильямс к капитану, который тотчас же удалился.
— А ты знаешь, моя милая, что капитану этому поручено высадить тебя на какой-нибудь австралийский остров к диким, где…
— Ошибаетесь, — перебила его Баккара, — в Австралию повезут не меня, а вас.
В это время дверь каюты отворилась и на пороге остановился граф Артов.
Сэр Вильямс побледнел и отступил на несколько шагов назад.
Чтобы объяснить появление на корабле графа Артова, которого считали убитым, мы должны вернуться немного назад.
Вантюр, разузнав подробно у прислуги о расположении комнат графского отеля, успел однажды вечером, в то время как графа не было дома, пробраться в его спальню, где укрылся за занавеской.
— Здесь я буду ждать, пока его сиятельство ляжет спать, — подумал он. — Я убью его в постели без всякого шума, а потом, кстати, загляну в его конторку.
Спустя час. перед отелем остановился экипаж.
Дверь гостиную, находящуюся рядом со спальней, отворилась, и в нее вошел граф в сопровождении Сент-Альфонс.
Вантюр слышал весь их разговор, из которого узнал, что Рокамболь убит.
— Ах, черт возьми! — прошептал он. — Они убили его, заставив все высказать. Вот мои и десять тысяч франков.
Спустя час граф провел Сент-Альфонс на лестницу и велел ей подать карету, затем вошел в спальню, запер ее и стал ложиться спать.
— Очевидно, — думал убийца, — тайна сэра Вильямса обнаружена, и поэтому мне нет никакого расчета убивать графа. Надо переменить тактику.
И вдруг удивленный граф увидел пред собою негра с пистолетом в руках.
— Граф, — сказал он быстро, — не звоните и не кричите, я не сделаю вам ничего дурного, но только выслушайте меня.
— Кто вы такой и что вам нужно? — спросил граф хладнокровно.
— Я вор, но чуть не сделался убийцей.
— Вы хотели убить меня?
— Да. Ваша жизнь была оценена доном Иниго в десять тысяч франков.
— А, понимаю: вы хотите двадцать, вы их получите.
— Благодарю вас. Кроме того, я хочу сообщить вам об опасности, которая угрожает теперь госпоже Шармэ, и выдать вам сэра Вильямса — но это будет стоить шесть тысяч франков.
Граф, крайне встревоженный, выскочил из постели, сел за маленький столик и написал:
«Господину Ротшильду в улице Лаффит. Потрудитесь подателю сего выдать сто двадцать тысяч франков.Он подал эту записку Вантюру, говоря:
Граф С. Артов».
— Я вас слушаю.
Вантюр спрятал ее в карман и затем рассказал графу, что сэр Вильямс намеревается при помощи Джона Берда похитить Баккара, увезти в Австралию и там высадить на какой-нибудь остров к дикарям; он рассказал также о совершившемся уже похищении маленькой Сары.
Спустя десять минут Вантюр выехал из отеля в экипаже графа, приказав кучеру ехать в улицу Мишодьер, где жил капитан Джон Берд.
— Ну, — обратился он к капитану, — вы решились похитить молодую женщину?
— Да, ибо не могу ни в чем отказать сэру Вильямсу.
— Но если я вам скажу, что эта женщина любима графом Артовым?
Джон Берд вздрогнул.
— И что он, — продолжал Вантюр, — ожидает от вас, что на приготовленное для Баккара место вы высадите самого сэра Вильямса.
— Если граф Артов прикажет, я беспрекословно ему буду повиноваться.
Вантюр, получив свои сто двадцать тысяч франков, уехал в Лондон.
Мы оставили де Кергаца и Рокамболя со скрещенными шпагами.
Что же произошло?
Рокамболь рассчитывал на свой тысячефранковый удар, но он ошибся, графу этот удар был хорошо известен.
Мнимый дон Иниго начал отступать, но, натолкнувшись задом на дерево, получил глубокую рану в грудь.
Он вскрикнул и упал без чувств.
Придя в себя, он увидел, что находится в доме своего противника.
— Рана весьма опасна, — сказал де Кергацу доктор, сидевший около его постели.
Услышав это, Рокамболь задрожал.
Затем он попросил Армана остаться с ним наедине, и когда граф исполнил его просьбу, то Рокамболь сознался ему во всем и постепенно рассказал о всех замыслах, преступлениях и кознях сэра Вильямса, сэра Артура и виконта Андреа, составляющих одно и то же лицо.
Затем он взял с Армана клятву, что он не будет преследовать его судом, если ему удастся выздороветь, и за сто тысяч франков передал Арману о намерениях Андреа против Баккара.
— Лошадь! — крикнул де Кергац и спустя десять минут скакал по дороге в Сент-Мало. Его сопровождали четыре вооруженных всадника.
Взойдя на «Фаулер», сэр Вильямс никак не ожидал встретиться с графом Артовым и поэтому при виде его совершенно остолбенел.
— Настал твой час! — сказала Баккара. — И ты будешь наказан! Взгляни теперь на твоих судей!
В это время деревянная перегородка раздвинулась, и «вот что представилось взору сэра Вильямса: на скамейке, обитой черным сукном, сидело шесть человек, одетых во все черное. Это были маркиз Ван-Гоп, граф де Шато-Мальи, Роше, Эрмина, Тюркуаза и Сара.
— Сэр Вильямс, — сказала Баккара торжественно, — вот ваши судьи!
— Пощадите! — простонал Вильямс.
Баккара обернулась к судьям и громко сказала:
— Если кто хочет пощадить этого человека, то пусть поднимет руку!
Поднялась только маленькая ручка Сары.
— Вильямс, — сказала тогда Баккара, — ребенок спасает тебе жизнь, но ты будешь наказан по заслугам.
У сэра Вильямса был вырезан язык и лицо обезображено выстрелом.
Когда рассвело, «Фаулер» снялся с якоря, увозя с собой в Австралию изувеченного Вильямса.
ЭПИЛОГ
Через два месяца после этого Арман возвратился в Париж, а выздоровевший Рокамболь, получив от него сто тысяч франков, собирался также уехать из Керлована.
Проводя последнюю ночь в замке, он нашел за портретом записную книжку сэра Вильямса, исписанную разными проектами и способами к их осуществлению, и спрятал ее как драгоценную находку в карман.
Баккара вышла замуж за графа Артова и через две недели уехала с ним за границу.
Почти в то же время выехал и Рокамболь в Англию.
Он увозил с собою двести тысяч франков и записки сэра Вильямса — драгоценное наследие, которое когда-нибудь оплодотворится в его руках.
Проводя последнюю ночь в замке, он нашел за портретом записную книжку сэра Вильямса, исписанную разными проектами и способами к их осуществлению, и спрятал ее как драгоценную находку в карман.
Баккара вышла замуж за графа Артова и через две недели уехала с ним за границу.
Почти в то же время выехал и Рокамболь в Англию.
Он увозил с собою двести тысяч франков и записки сэра Вильямса — драгоценное наследие, которое когда-нибудь оплодотворится в его руках.