Джексон Лиза. Тень сомнения

   Не успела она подняться по ступеням крыльца, как Кейн уже открыл затянутую москитной сеткой дверь.
   – Ты не меня ищешь? – спросил он.
   В его манере Клер почудилась какая-то отчужденность. Он не обнял ее, не поцеловал, даже не улыбнулся. Но ей он показался таким же красивым, мужественным и желанным, как всегда. Ее душа рвалась к нему, ей хотелось броситься ему на шею, обнять его покрепче и никогда не отпускать. Но Клер знала, что это невозможно.
   – Нам нужно поговорить.
   – О чем? – холодно осведомился он.
   – О многом.
   Кейн распахнул перед ней дверь, и Клер робко вошла внутрь. В комнате было чисто, если не считать рабочего стола, где вокруг компьютера были в полном беспорядке разбросаны бумаги, карандаши, скоросшиватели и скрепки. Клер почувствовала, что он стоит у нее за спиной и ждет, но ей трудно было найти нужные слова.
   – Есть кое-что, что тебе нужно знать.
   – Повернись, Клер, – сказал он, коснувшись ее плеча. Ей пришлось повернуться и заглянуть ему в глаза.
   – Мне нелегко говорить. – Она откашлялась. – Дело в том... речь пойдет о Шоне.
   Взгляд Кейна стал еще более суровым, и Клер опустила голову.
   – Он не сын Пола.
   – Да, я знаю. Он мой сын.
   В комнате повисла тяжелая тишина. Клер робко подняла глаза. Что означает его взгляд? Осуждение? Гнев?
   – Почему ты мне не сказала?
   – Я... я не могла. Я была замужем, Пол согласился признать мальчика своим, а кроме того, я думала... Пока Шону не исполнилось годика три, я думала...
   Ее глаза наполнились слезами, все лицо залилось краской стыда.
   – Ты думала, что он от Таггерта.
   – Да. – Голос Клер задрожал. – Мне очень жаль, поверь! Я действительно думала, что это ребенок Харли. На протяжении всех месяцев беременности и потом, в первые годы его жизни, я верила, что отец Шона мертв и что никакого примирения с его семьей быть не может. Но шли месяцы, годы, и в конце концов мне стало ясно, что он твой сын. Однако я снова забеременела и... словом, проще было притворяться, что у нас нормальная, счастливая семья. – Клер сморгнула жгучие слезы, застилавшие ей глаза. – Конечно, это не было правдой.
   Что-то дрогнуло в лице у Кейна. Только что он стоял как чужой, не прикасаясь к ней, а теперь крепко обнял ее, привлек к себе, словно желая слиться с ней телом и душой.
   – Все хорошо, – прошептал он, прижимаясь губами к ее волосам. Слезы все-таки брызнули из глаз Клер, но это были слезы облегчения. Что она сделала, чтобы заслужить такое понимание? Он поцеловал ее в макушку, и Клер начала всхлипывать.
   – Я люблю тебя, – сказала она, и Кейн еще крепче прижал ее к себе.
   – Я тоже люблю тебя.
   – Но как ты узнал, что Шон – твой?
   – Вчера я получил копию его свидетельства о рождении – настоящего свидетельства.
   – О, нет... – Ей хотелось умереть тысячу раз. – Но почему ты вообще решил заняться поисками?
   Кейн пожал плечами:
   – Сначала я тоже решил, что он сын Таггерта, но потом задумался. Он слишком похож на меня. И группа крови совпадает. Я проверил.
   – Наверное, я с самого начала была не права. Я думала, что лучше сыну считать Пола своим настоящим отцом, раз уж мы женаты. – Она снова всхлипнула. – Это было еще одной ошибкой.
   – Ничего, все уладится, – успокоил ее Кейн. Ей очень хотелось ему верить.
   – Не представляю, каким образом можно все уладить.
   – Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, Клер, – сказал Кейн, глядя на нее с едва заметной улыбкой. – Мы потеряли чертовски много времени, но я думаю, нам удастся его наверстать. Все будет хорошо.
   – Но Шон и Саманта...
   – Они будут моими детьми.
   – Но, Кейн, ты же пишешь книгу о Харли!
   – Уже не пишу. Я должен кое в чем сознаться.
   Он подвел Клер к дивану и сам сел рядом. Обняв ее за плечи, Кейн рассказал о предыдущей ночи, когда он прибежал к ней, чтобы потребовать объяснений насчет Шона, и нечаянно подслушал разговор между сестрами.
   – Я не имел права стоять там и слушать, – виновато признался он, – но уйти так и не смог, это было выше моих сил. Зато теперь тебе больше нечего бояться, ты в полной безопасности.
   Клер покачала головой:
   – Я думаю, мы все в опасности.
   – Не говори так. – Он поцеловал ее, и соленые слезы попали ему в рот. – Просто верь мне, Клер.
   – Я верю.
   Судорожно вздохнув, она прижалась к нему.
   – Выходи за меня.
   – Я согласна.
   Он еще раз поцеловал ее, зная, что она – женщина его судьбы.
 
   Уэстон расправил кливер, и парус мгновенно наполнился ветром. Стоя у руля своей великолепной яхты, он с тревогой посматривал на Денвера Стайлза и спрашивал себя, насколько ему можно доверять. Пожалуй, за соответствующую сумму этот сукин сын согласится буквально на все. Насколько Уэстон мог судить, никакие моральные устои Стайлзу вообще не были свойственны. Очевидно, у него самого прошлое было более чем пестрое.
   – У меня возникла проблема, – начал Уэстон, разворачивая яхту по ветру.
   – Что за проблема? – Стайлз уставился на него этим своим жутким немигающим взглядом.
   – Надеюсь, вы мне поможете ее решить.
   – Все может быть.
   – Мне нужно, чтобы кое-кто исчез.
   Ветер взлохматил волосы Стайлза, они упали ему на лицо, но выражение этого лица не изменилось: он продолжал сверлить Уэстона своими проклятыми гляделками цвета ружейной стали.
   – Что значит «исчез»?
   – Как на войне, когда люди пропадают без вести. Стайлз потер подбородок.
   – Вы хотите, чтобы эти люди были убиты? Уэстон пожал плечами:
   – Полагаю, это самое простое решение. Например, несчастный случай на шоссе 101, где дорога делает резкий поворот. Там часто машины срываются с утесов и падают в океан.
   Челюсти Стайлза едва заметно дрогнули.
   – И кто же должен сидеть в этой машине?
   – Тесса Холланд и ее племянник Шон Сент-Джон.
   – А если я скажу «нет»?
   – Речь идет о больших деньгах.
   Стайлз заколебался, и Уэстон сразу понял, что дело выгорит. Этот подонок у него в руках. За деньги он сделает все!
   – Сколько?
   – Двести тысяч. Все, что вам нужно сделать, это найти способ похитить их, влить немного спиртного в глотку Тессе, да и мальчишке тоже не помешает, если на то пошло. Он типичная шпана, наверняка уже прикладывался к бутылке. Ну, уж пиво-то точно пил. Когда они захмелеют, посадите их обоих в машину Тессы. И завтра вечером, когда все соберутся на вечеринке, где Датч будет объявлять о своих претензиях на губернаторство, с ними произойдет несчастный случай.
   – А у вас будет алиби? – Голос Стайлза был лишен всякого выражения.
   – Кстати, это мысль! – воскликнул Уэстон, поворачивая яхту к берегу. – Почему бы и мне не пойти на вечеринку? Итак, ваш ответ?
   – Двести тысяч долларов?
   – Совершенно верно! Половину вперед. Кремнистые глаза блеснули, жестокая улыбка тронула углы его губ.
   – По рукам, Таггерт, – сказал Стайлз. – Но вы должны заплатить мне вторую половину завтра же, по окончании вечеринки. Мне придется сматываться по-быстрому. Вы никогда обо мне больше не услышите.
   – Меня это устраивает, – кивнул Уэстон, решив про себя, что ему нравится деловой стиль этого человека. – Вполне устраивает.
 
   – Мне нужно с тобой серьезно поговорить, – сказала Клер, когда Шон ворвался в дом и уже собирался скрыться в своей комнате.
   В последнее время он вечно где-то пропадал: все никак не мог примириться с переездом в Орегон. Хотя его больше не ловили на мелком воровстве, он связался с компанией подростков, которым Клер не доверяла, приходил домой поздно, грубил, сквернословил. Частенько от него попахивало сигаретами и пивом, хотя ей ни разу не удавалось поймать его с поличным.
   – Чего еще? – Он воинственно повернулся к матери и только тут заметил ее нарядное кремовое платье. – Вот дерьмо! Думаешь, я пойду на эту чертову вечеринку?
   – Это большое событие для твоего дедушки.
   – А мне плевать. Он хитрозадый ублюдок.
   – Шон!
   – Но это же правда! И вообще, у меня есть свои планы.
   – С кем-то встречаешься?
   – А тебе не все равно?
   – Конечно, мне не все равно! Но, как бы то ни было, от этой вечеринки тебе не отвертеться.
   – Это мы еще посмотрим. Дедушке наплевать, буду я там или нет. Он меня все равно терпеть не может.
   – Почему ты так решил?
   – Я же вижу, как он на меня смотрит.
   – Ты просто параноик, – заявила Саманта, выпорхнув на лестницу в новом платье из розового шелка, шуршащем при каждом шаге.
   – Да? Аты...
   – Только не начинайте снова! – прервала их Клер. – У нас времени нет. Шон, зайди в кухню, нам действительно нужно поговорить.
   «Сейчас или никогда», – сказала она себе. Слишком много людей уже знали, что Шон не сын Пола. Пора ему самому узнать правду.
   – Если кто-то нажаловался, что я что-то стибрил, это вранье.
   – Саманта, нам нужно остаться вдвоем на несколько минут, – сказала Клер.
   Сэм кивнула и величественно выплыла на парадное крыльцо, а Клер прошла вслед за сыном на кухню. Он порылся в холодильнике, вытащил жестянку кока-колы и кусок холодного цыпленка, после чего плюхнулся со своей добычей на табурет возле кухонного стола. Глаза у него были недоверчивые, волосы падали на лицо, на котором, казалось, навечно застыло раздраженное выражение. Но она все равно любила его всем сердцем.
   – Я хочу сказать тебе что-то очень важное. То, что должна была сказать давным-давно.
   – Да? – Он сорвал крышку с жестянки. – И что же это такое?
   – Мы должны поговорить о твоем отце.
   – Об этом извращенце? – Шон отпил большой глоток кока-колы.
   – Нет, Шон, я говорю не о Поле. Он резко вскинул на нее взгляд.
   – Какого черта? А... о ком?
   Клер положила пальцы ему на руку выше запястья и сразу почувствовала, как напряглись его мышцы.
   – Пол Сент-Джон не является твоим биологическим отцом.
   – Да какого хрена... – Шон отдернул руку, словно ее пальцы обожгли его. – Что это значит – не является биологическим отцом?
   – Вот то и значит. Послушай меня внимательно. Я забеременела, когда еще не была замужем. У меня был роман с одним человеком, но он ушел в армию и ничего о тебе не знал.
   – Что? – Шон вскочил так стремительно, что табуретка отлетела к стене и опрокинулась. – Слушай, мам, если ты так шутишь, то...
   – Это не шутка. Твой отец – Кейн Моран. У Шона сам собой раскрылся рот.
   – Тот тип с мотоциклом?
   – Который, между прочим, избавил тебя от обвинения в магазинной краже.
   – Он мой отец? – Голос Шона дрогнул. – А может, это еще одна ложь?
   – Нет.
   Клер смотрела на него очень внимательно и видела, как его красное от негодования лицо стало призрачно-белым.
   – Черта с два!
   – Это правда, Шон. Знаю, мне следовало сказать тебе раньше.
   – Да уж, следовало! В чем дело, мам? Хочешь сказать, что вся моя жизнь – сплошное вранье?
   – Нет, но...
   – Я просто ушам своим не верю! – Слезы навернулись ему на глаза. – Ты с ним трахалась, а потом выдала меня за сына этого выродка Сент-Джона? Чтоб мне сдохнуть и не воскреснуть! А как насчет Сэм? Ты успела трахнуться с кем-нибудь еще?
   Клер проглотила это оскорбление.
   – Пол ее настоящий отец.
   – Ну, мама, ты даешь!
   – Шон, послушай меня...
   – Ни за что! – Попятившись, он споткнулся о поваленную табуретку и наконец добрался до двери. – Ничего больше не буду слушать, чтоб мне лопнуть!
   Шон выскочил за дверь и сломя голову бросился бежать. Клер помчалась за ним, но догнать, разумеется, не смогла. Он пробежал мимо гаража, мимо причала и углубился в лес.
   – Что случилось? – спросила Саманта, сидевшая на качелях.
   – Я сообщила ему новость, которую он не пожелал выслушать.
   – Что за новость?
   – Я тебе потом расскажу. Сейчас мне необходимо его разыскать.
   – Не надо, мам, дай ему остыть, – посоветовала Сэм. – Ему ведь вовсе не обязательно идти на вечеринку, разве не так?
   – Но дедушка будет огорчен.
   – Лучше не надо, а то с Шоном там хлопот не оберешься, – мудро заметила Саманта.
   Вглядываясь в лесную чащу, Клер остро ощутила собственное бессилие. Пожалуй, Сэм права, надо дать ему остыть. Но душа ее рвалась вслед за сыном; ей хотелось обнять его, сказать, что все будет хорошо, что она просит прощения за свой обман, что жизнь от этого не кончится. «Господи, – взмолилась она, – хоть бы с ним ничего не случилось!»
   – Ладно, – сказала она Саманте, от души надеясь, что принимает верное решение, – давай оставим его на некоторое время наедине с собой.
   Они вместе вернулись в кухню, когда зазвонил телефон. Клер тут же схватила трубку.
   – Клер? – Голос Миранды дрожал от волнения. – Ты видела Тессу?
   – Нет. А разве она должна была ко мне зайти?
   – Мы с ней договорились пойти на прием вместе, но ее нет в номере, и никто из персонала «Камня Иллахи» не может ее найти.
   Ничего удивительного в этом не было.
   – Ну, Ранда, ты же ее знаешь!
   – Знаю, она не хотела идти, но вчера вечером я ей звонила, и она сказала, что пойдет.
   – Тесса и раньше меняла свои решения.
   – Но это совсем другое дело, – стояла на своем Миранда, и ее беспокойство передалось Клер. Какой-то странный холодок побежал у нее по позвоночнику. – Я говорила с ней два часа назад, и она сказала, что будет готова. Вся беда в том, что, мне кажется, она уже успела выпить.
   – Иногда, когда ей требуется уверенность в себе...
   – Знаю, знаю, она прикладывается к бутылке, но... Да нет, теперь уже ничего не поделаешь. Ладно, увидимся на приеме. Надеюсь, Тесса тоже появится.
   – И я надеюсь, – сказала Клер.
   Но ее взгляд был устремлен туда, где за окном виднелся лес, в котором скрылся ее сын. Он, конечно, вернется. Он всегда возвращался домой. Но не раньше, чем сам будет к этому готов.
   Взглянув на вечернее небо, Клер попросила у бога, чтобы этот день поскорее кончился.
 
   Большой зал курортного комплекса «Камень Иллахи» был заполнен до отказа. Сверкающие драгоценностями гости собирались группами, смеялись и пили шампанское, бившее из нескольких серебряных фонтанов. На покрытых льняными скатертями столах были выставлены великолепные закуски, а на эстраде Бенедикт Холланд держал тронную речь. Когда он объявил о своем намерении баллотироваться в губернаторы, пианист за большим белым роялем заиграл «Вновь настали счастливые дни», мужчины в смокингах начали хлопать Датча по спине.
   Настроение у всех было приподнятое, только Клер не находила себе места. Что-то было не так, она ощущала это всем нутром. Кейна, разумеется, не было на вечеринке: Датч считал его своим врагом и не послал ему приглашения. Но не было и Денвера Стайлза, что показалось ей весьма странным. Непонятно почему, у Клер возникло такое чувство, будто кто-то медленно затягивает петлю у нее на шее.
   – Где Денвер? – спросила Миранда.
   – Хоть убей, не знаю.
   Клер окинула взглядом толпу, услыхала поднявшийся ропот голосов и увидела, как в двери зала шагом вплывают Уэстон и Кендалл Таггерт.
   – А вот и неприятности!
   – Как они посмели?! – возмутилась Миранда. – Папа никогда бы их не пригласил!
   Кендалл была бледна и улыбалась дрожащей улыбкой; Клер показалось, что она напоминает испуганную лань, готовую броситься наутек. Но Уэстон держался уверенно, расточал улыбки и пожимал руки направо и налево, словно был тут самым желанным гостем.
   – Может, он большая шишка в республиканской партии?
   – И все же я не думаю, что папа... О боже...
   Датч наконец-то заметил Уэстона, парадная улыбка застыла на его побагровевшей физиономии. Он спустился с эстрады и решительно двинулся навстречу Таггертам, не отвечая на добрые пожелания и приветствия гостей.
   – Пожалуй, стоит вызвать охрану, – сказала Миранда. Клер пересекла зал, отчаянно сожалея, что Кейна нет рядом. Уж он-то точно знал бы, что нужно делать. Перед тем как идти на прием, она позвонила ему и сказала, что Шон пропал. Он пообещал ей отыскать сына и попытаться его вразумить, а потом перезвонить ей. Но до сих пор от него не было ни слуху ни духу.
   Она подошла к одному из охранников в ту самую минуту, когда Датч и Уэстон сошлись посреди зала.
   – Что ты здесь делаешь, Таггерт? – грозно спросил Датч. На губах у Уэстона появилась хорошо смазанная механическая улыбка.
   – Пришел пожелать тебе удачи.
   – Черта с два!
   – Датч... – Ральф Мэрдок, менеджер его компании, взял своего патрона под локоть.
   Кендалл, казалось, готова была провалиться сквозь землю.
   – Вон отсюда! Уэстон поднял руку:
   – Послушай, я плачу налоги и имею право...
   – Я сказал, убирайся к чертовой матери!
   – Я же тебе говорила, что это неудачная мысль, – вставила Кендалл.
   К этому времени звуки рояля оборвались, разговоры смолкли. Все глаза были устремлены на новоиспеченного кандидата и его старого врага.
   – Не знаю, что за игру ты затеял, Таггерт, но можешь с равным успехом поиграть в нее в другом месте!
   Охранники наконец пробились сквозь толпу.
   – Давайте все немного успокоимся, – настаивал Мэрдок. – Бенедикт, прошу тебя.
   Но Датч ничего не желал слушать.
   – Вышвырните его отсюда! – приказал он; его глаза сверкали. – Немедленно! Это мой отель, моя вечеринка, мой, черт его побери...
   Внезапно двери распахнулись, и вошел Кейн Моран, окруженный тремя помощниками шерифа.
   – О, дьявол! Ну что там еще? – пробормотал Датч. Все повернулись к представителям закона. Все кроме Клер. Ее взгляд встретился со взглядом Кейна, и она чуть не лишилась чувств, увидев в его глазах черную, как бездонная пропасть, безысходную боль. Шон! С ее сыном случилось что-то ужасное.
   Кейн быстро подошел к ней и положил руку на плечо. В это время один из полицейских доложил Датчу:
   – На шоссе 101 произошел несчастный случай. Автомобиль прорвал ограждение и сорвался в океан где-то четверть часа назад. Машина с калифорнийскими номерами зарегистрирована на имя Тессы Холланд.
   Миранда вскрикнула, Клер начала оседать на землю и упала бы, если бы Кейн ее не поддержал.
   – Тесса, – прошептала она, чувствуя подступающую дурноту.
   – Как?.. – Датч отступил на шаг и покачнулся. – Тесса? Нет!..
   – Тел мы пока не обнаружили, но послали людей вниз, и водолазы готовы приступить к работе.
   – Это еще не все плохие новости, – мрачно добавил Кейн. – Кое-кто из свидетелей перед этим видел Тессу в городе. С ней был мальчик.
   – Мальчик? – еле слышно переспросила Клер.
   – Судя по описанию, это Шон.
 
   Патрульные машины из департамента шерифа стояли над утесом у того самого места, где был сорван поручень ограждения. Машина Тессы, едва различимая в свете фар, лежала на берегу смятая и разбитая, с вылетевшими стеклами, похожая на сломанную игрушку. Тела так и не были найдены, но Клер не сомневалась, что их унесло в океан. Полумертвая от горя, с застывшими в глазах слезами, она всматривалась в черную бурлящую воду и молилась, чтобы каким-нибудь чудом ее сын и сестра спаслись.
   На месте происшествия собралась толпа. Фотографы и репортеры сгрудились вокруг ограждения. Гости с вечеринки Датча тоже подъехали к утесу, движимые нездоровым любопытством, внутренне радуясь тому, что это не их родные и близкие находились в разбитой машине, валявшейся внизу на расстоянии сотни футов.
   Клер была безутешна, Кейн, замкнувшийся в своем горе, не отходил от нее. Кто-то накинул Клер на плечи одеяло, и ей живо вспомнилась та ночь шестнадцать лет назад, когда она с сестрами оказалась в озере Эрроухед и потом какая-то добрая душа предложила ей одеяло и чашку кофе.
   – Как это случилось? – спросила она и тут же вспомнила, как Миранда предупредила ее, что Тесса опять пьет. Может, она случайно встретила Шона и предложила подвезти на вечеринку?
   Клер без сил прислонилась к Кейну и почувствовала, как он напрягся, когда среди других машин появился «Мерседес» Уэстона Таггерта.
   – Проезжайте, не задерживайтесь! Не на что тут смотреть, – механически повторяли помощники шерифа, но любопытные не расходились, и Уэстон, раскуривая сигарету, тоже не обратил внимания на слова полицейского.
   – Подонок! – проворчал Кейн. – Какого черта он тут делает?
   – Не знаю, – рассеянно откликнулась Клер, подавленная горем и страхом. Ей было все равно.
   Но Кейн буквально напрашивался на драку. Отпустив ее, он резко повернулся к Таггерту:
   – Что тебе здесь надо?
   – Приехал выразить свои соболезнования.
   – Они никому не нужны.
   – Да что с тобой, Моран? У тебя проблемы?
   – Моя проблема – это ты! Надеюсь, ты знаешь, что скоро тебя арестуют за убийство Хантера Райли? Это только вопрос времени.
   – Я не имею никакого отношения...
   – И Джека Сонгберда!
   – Ты что, совсем рехнулся? Попробуй только оклеветать меня, и я тебя затаскаю по судам!
   – Да ну? – Глаза Кейна блеснули, кулаки сжались сами собой. – Лучше расскажи мне, что ты знаешь вот об этом? – он кивком головы указал на смятый и сорванный поручень.
   – Откуда я могу что-то знать? Говорят, Тесса Холланд не вписалась в поворот и рухнула в океан.
   – А ты не имеешь к этому никакого отношения? Разве Тесса не собиралась свидетельствовать против тебя на суде?
   – Понятия не имею, о чем ты говоришь.
   – Кейн, не надо! – воскликнула Клер, чувствуя, что они сейчас подерутся.
   – А ну-ка прекратите! – приказал один из полицейских, могучий мужчина с густыми усами.
   – Ты свое получишь, Таггерт! Я об этом позабочусь!
   – Ты же хотел позаботиться о Датче Холланде, но слишком увлекся его дочкой. И где теперь твоя хваленая книжка?
   – Книжка о Таггерте будет гораздо интереснее!
   – Ну все, хватит! Вы двое, разойдитесь по машинам! Как раз в эту минуту черный «Лексус» с визгом затормозил возле них, и Пейдж Таггерт вылезла из машины.
   – Какого черта тебе здесь нужно? – встревожился Уэстон.
   Пейдж со вздохом взглянула на брата и неожиданно усмехнулась:
   – Я здесь, потому что час наконец настал, братец. Помнишь вот этот клочок бумаги? Я нашла его в камине много лет назад. Это фрагмент свидетельства о рождении Хантера Райли, которое ты сжег. А помнишь пистолет, найденный возле тела Харли? Это был мой пистолет. То есть вообще-то мамин, но я взяла его, потому что отправилась тебя искать. Хотела припугнуть тебя как следует. Я думала, ты что-то замышляешь против Кендалл. Но меня увидел Харли. Он отнял у меня пистолет и бросил в воду.
   – Зачем ты это делаешь?
   – Потому что тебе пора заплатить за свои грехи, Уэстон! Ты ведь всегда мечтал заполучить все. Сына Клер тоже ты убил. Думал, он сын Харли? Ты ошибся. Он вовсе не Таггерт, он сын Кейна.
   Уэстон развернулся, взглянул на Кейна и бросился на него, как загнанный в угол зверь.
   – Нет! – закричала Клер.
   Она только теперь окончательно осознала, что Шон мертв и потерян для нее безвозвратно.
   – Растащите их! – раздался приказ помощника шерифа. Кейн нанес ответный удар и попал Уэстону в солнечное сплетение.
   – Хватит! – закричал полицейский.
   Уэстон с ревом бросился вперед, но в эту самую минуту новая пара огней прорезала ночной мрак. К месту происшествия подъехал большой темный фургон. Все его двери распахнулись одновременно. С водительского сиденья спрыгнул Денвер Стайлз с обнаженным стволом в руке, и Уэстон расплылся в безумной улыбке.
   – Слава богу, – прошептал он, никого и ничего вокруг не замечая.
   Три полисмена выскочили из фургона, их автоматы были нацелены на Уэстона.
   – Лицом вниз, Таггерт! – скомандовал Стайлз. – Живо!
   – Какого черта?
   – Живо! – повторил Стайлз и повернулся к одному из полицейских. – Зачитайте ему его права.
   – Вы имеете право хранить...
   – Погодите! Что все это значит? – завопил Уэстон.
   – Добавьте к остальным обвинениям сопротивление при аресте, – сказал Стайлз.
   Тут из недр объемистого фургона появились еще двое, и Клер показалось, что ее сердце не выдержит. Тесса и Шон, явно еще не оправившиеся от шока, но без единой царапины на теле, подошли к ним. Шон со слезами бросился на шею матери, и сама Клер тоже не смогла удержаться от рыданий.
   – Шон, – шептала она, всхлипывая, – милый, что случилось?
   – Не плачь, теперь все хорошо, хотя могло бы кончиться дурно, – сказала Тесса. Она была без косметики и выглядела так, словно не спала много суток подряд. – Нас спас Стайлз. Оказывается, он полицейский, работает под прикрытием. У них там такая секретность, что даже Миранда о нем ничего не знает.
   Миранда прищурилась.
   – Мне сразу показалось, что я вас где-то видела.
   – Мы много месяцев пытались расколоть Таггерта, – объяснил Стайлз. – Отмывание денег, подкуп и, как мы подозревали, уголовщина. Как выяснилось, мы оказались правы. Мисс Таггерт и мисс Тесса Холланд согласились дать против него показания в деле об убийстве Джека Сонгберда и Хантера Райли. – Его лицо помрачнело. – Но Тессе предстоит ответить по суду за убийство Харли Таггерта. Когда я допросил ее сегодня вечером, она наконец призналась, что убила его.
   – Это произошло случайно! – воскликнула Миранда.
   – И тем не менее ответить придется.
   – Да ладно, – успокоила сестру Тесса. – Время пришло. Я давно хотела сознаться.
   – О, Тесс!.. – прошептала Миранда и обняла младшую сестру, словно защищая ее.
   – Мам, прости, что я сбежал, – сказал Шон, напуская на себя виноватый вид. – Тетя Тесса и мистер Стайлз нашли меня в городе. Они попросили меня помочь им в этом деле.
   – У Денвера записаны на пленку все разговоры с Уэстоном, – пояснила Тесса. – В том числе и тот, когда Уэстон предложил ему денег, чтобы убить нас.