Страница:
— Спасибо, Нед, — произнес Джейсон, словно отвечая за Лорен. — Никто не винит тебя.
— Мы должны были сказать ей.
Джейсон промолчал, и Сайкс тихо вышел из комнаты, притворив за собой дверь.
Лорен озадачили извинения Сайкса, но более всего ее удивило, что Джейсон не ушел из комнаты вместе с остальными. Она уже не надеялась, что муж когда-нибудь заговорит с ней снова. В самом деле, было бы трудно предположить, что ему приятна ее компания. Несколько раз беспокойно пройдясь по комнате, Джейсон остановился у окна спиной к Лорен. Опершись ладонями о подоконник, он мрачно глядел вниз.
В этот момент они были так далеки друг от друга, что любому, кто не знал об их близости, показались бы посторонними. Тем не менее Лорен чувствовала, что должна первой нарушить затянувшееся молчание.
— Что… что теперь будет?
— Реджина уже арестована. — Джейсон выдержал долгую паузу. — Ей предъявлено обвинение в убийстве. Я не сомневаюсь, что, основываясь на твоих показаниях, суд признает ее виновной.
— Что имел в виду Сайкс? Что вы должны были сказать мне?
Джейсон вздохнул.
— Это была моя идея — спровоцировать Реджину. Чтобы осуществить ее, я разработал целый план. Реджина наверняка должна была разъяриться, узнав тебя и догадавшись, что осталась с носом. Я надеялся, что это заставит ее сделать неверный шаг, но мне и в голову не могло прийти, что реакция последует мгновенно и события начнут разворачиваться совсем не по моему сценарию.
Снова повисла пауза, в течение которой Лорен тщательно обдумывала признание Джейсона. Вдруг поразительная догадка молнией сверкнула у нее в мозгу. Изумленно раскрыв глаза, молодая женщина в отчаянии смотрела на широкую спину мужа.
— Ты знал, — выдохнула она. — Все это время ты знал, что я не Андрее.
Джейсон едва заметно кивнул:
— Барроуз рассказал мне это давным-давно, как и обо всем остальном. Я сообщил эти сведения сэру Джону, однако он мало что мог сделать, не располагая конкретными доказательствами. Отыскав тебя в Новом Орлеане, я написал ему, и он прислал Неда Сайкса. Ты не знала, но Нед присматривал за тобой на тот случай, если бы Реджине стало известно о твоем местонахождении, — живая Андреа представляла для нее угрозу.
Потрясенная, Лорен не находила слов для ответа. Джейсон устало потер рукой лоб.
— Как только мы прибыли в Англию, Сайкс отправился к Реджине, сообщил ей о твоем возвращении и намекнул, что ты, возможно, вовсе и не Андреа. Она быстро догадалась, кто ты такая на самом деле, и, как я и рассчитывал, не смогла противостоять искушению предпринять еще одну попытку заполучить «Карлин лайн». Далее оставалось только ждать, когда она проглотит наживку, и следить, чтобы ситуация не вышла из-под контроля.
— А мне, выходит, была отведена роль «наживки», — заметила Лорен.
Она думала только о том, как все это время боялась, что Джейсон узнает правду; страх потерять его сводил ее с ума. Подумать только, ведь она могла быть избавлена от этого страха, если бы Джейсон был с ней более откровенен. Но он предпочел манипулировать ею, сделал пешкой в своей игре, точно так же как поступил некогда Барроуз. Джейсон Стюарт бессовестно играл ее судьбой и обманом женил ее на себе. Возможно, здесь-то и кроется истинная причина их свадьбы.
От волнения у Лорен пересохло в горле.
— Тебе нужно было, чтобы я приехала в Англию, — заключила она дрожащим голосом, — именно поэтому ты женился на мне, верно? — Джейеон не ответил, и Лорен добавила с горечью: — Ты необыкновенно умен. Все концы аккуратно связаны, вот только я осталась не у дел…
— Дело далеко еще не окончено, — тихо сказал Джейсон. — Рафаэль все еще на свободе.
Лорен сжала кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев.
— О да, ты же обещал. Полагаю, ты также пообещал Барроузу, что добьешься осуждения Реджины. Обо мне ты тоже обещал заботиться?
— Да, я сказал, что сделаю все от меня зависящее, чтобы защитить тебя.
— И как же здорово это у тебя получается!
Джейсон, резко обернувшись, в один миг словно пригвоздил ее к белоснежным простыням своим сверкающим взглядом.
— Довольно, Лорен! Я должен был в какой-то мере посвятить тебя в мои планы, но я рассчитывал и на некоторое доверие с твоей стороны. Подумать только, мне и в голову не могло прийти, что ты уедешь, не сказав никому ни слова. Теперь-то я понимаю, что должен был это предвидеть. Ты позволила страху управлять своей жизнью, так что и помыслить не могла о том, чтобы противостоять Реджине.
На этот раз Лорен постаралась как можно дольше выдержать его пронзающий насквозь взгляд.
— Я бежала не оттого, что боялась Реджину. Я… я думала, что меня могут заключить в тюрьму за то, что я выдавала себя за Андреа.
— Что ты думала? — недоверчиво переспросил Джейсон, и его лицо стало темнее тучи. Однако в следующее мгновение он, похоже, овладел собой и разжал кулаки. — Так вот отчего ты сбежала? Ты боялась тюрьмы?
— А также надеялась избавить тебя от скандала. Как ты не понимаешь! Представь себе заголовки в газетах: «Маркиза в Ньюгэйте», «Внебрачная маркиза» и тому подобное.
— Проклятие, Лорен, ты никогда не была внебрачной! Слышишь, никогда!
Лорен молча смотрела на него, на этот раз уже откровенно ничего не понимая…
Джейсон взъерошил рукой волосы.
— Твои родители состояли в совершенно законном браке. Правда, Джонатану удалось это скрыть — он вырвал страницу с записью о церемонии из церковной регистрационной книги, однако Барроуз нашел ее среди личных бумаг Джонатана Карлина после его смерти вместе со свидетельством о браке и завещанием, в котором ты была указана в качестве его единственной наследницы.
— Но именно для этого я и направлялась в Ормскерк! Я хотела найти доказательства законности брака моих родителей…
Джейсон, не удержавшись, шагнул вперед, в отчаянии простирая к ней руки.
— Ну нежели ты не могла прийти с этим ко мне? Неужели не могла довериться и попросить помощи?
Лорен со страхом ожидала увидеть презрение и ненависть на его лице, но глаза Джейсона были наполнены горем. Сейчас он страдал так же, как и она.
— Нет, не могла, — выдохнула наконец Лорен. — Я рисковала попасть в тюрьму. И я должна была подумать о нашем ребенке.
Голос Джейсона сделался настолько тих, что молодая женщина с трудом улавливала слова.
— А тебе ни разу не приходило в голову, что я разорвал бы Реджину на куски собственными руками, прежде чем она успела бы причинить хотя бы малейший вред тебе… или нашему ребенку?
Мука в его глазах была невыносима для Лорен. Она опустила ресницы, и слезы хлынули у нее из глаз.
Джейсон круто развернулся и стремительно возвратился на прежнее место у окна.
— Даже если бы ты и совершила что-либо предосудительное, я никому не позволил бы заточить тебя в тюрьму.
— Ты бы не смог ничего сделать, — тусклым голосом сказала Лорен. — Если бы за мной явилась полиция с постановлением об аресте, никто бы просто не стал тебя спрашивать. Мы ведь даже не женаты по-настоящему. Церемония в Новом Орлеане была незаконной. Ты тогда взял в жены не меня, а Андреа Карлин…
— И наш ребенок появился бы на свет незаконным, таким, какой ты представляла себя, — мрачно продолжил Джейсон. — Ты это хочешь сказать?
— Сейчас я не имела этого в виду, но ты прав, так бы и получилось… — Она хотела добавить: «если бы наш ребенок был жив», — но не смогла. Боль оказалась еще слишком свежа, чтобы говорить о ней.
Джейсон устало пожал плечами, также избегая упоминать о недавнем горе.
— Теперь это вряд ли имеет значение.
— Верно, теперь уже вряд ли…
Снова наступило молчание. Горячие и соленые слезы тихо струились по щекам Лорен. Джейсон стоял к ней спиной, и видно было, как напряжено все его тело. Наконец он глубоко вздохнул и обернулся к ней.
— Боюсь, теперь у меня нет времени заниматься проблемами нашего брака — «Козерог» отплывает через несколько дней, и я нужен в Лондоне. Мы обсудим наше будущее, когда я вернусь.
Лорен ответила не сразу. После долгой паузы она слабо кивнула, и Джейсон перевел дух.
— Вообще-то я собирался уехать сегодня же после обеда, раз ты уже поправляешься…
Лорен снова кивнула и хотела пожелать ему счастливого пути, но слова словно застряли у нее в горле.
Джейсон молча направился к двери и уже потянул за ручку, когда Лорен хриплым шепотом окликнула его по имени.
— Да? — бросил он, не оборачиваясь.
Лорен смотрела на него сквозь пелену слез. Ей необходимо было знать ответ на один вопрос.
— Почему? Почему ты не сказал мне, что я не Андреа?
— А почему ты скрывала от меня правду? — Голос Джейсона был чужим, злым и холодным. Склонив голову, словно сломленный отчаянием, он произнес: — Наверное, я дожидался, пока ты сама доверишься мне.
Лорен не нашлась что ответить. Отвернув лицо, она закусила губу, чтобы удержаться от душивших ее рыданий.
Мгновение спустя она услышала мягкий щелчок. Дверь за Джейсоном захлопнулась.
Глава 26
Глава 27
— Мы должны были сказать ей.
Джейсон промолчал, и Сайкс тихо вышел из комнаты, притворив за собой дверь.
Лорен озадачили извинения Сайкса, но более всего ее удивило, что Джейсон не ушел из комнаты вместе с остальными. Она уже не надеялась, что муж когда-нибудь заговорит с ней снова. В самом деле, было бы трудно предположить, что ему приятна ее компания. Несколько раз беспокойно пройдясь по комнате, Джейсон остановился у окна спиной к Лорен. Опершись ладонями о подоконник, он мрачно глядел вниз.
В этот момент они были так далеки друг от друга, что любому, кто не знал об их близости, показались бы посторонними. Тем не менее Лорен чувствовала, что должна первой нарушить затянувшееся молчание.
— Что… что теперь будет?
— Реджина уже арестована. — Джейсон выдержал долгую паузу. — Ей предъявлено обвинение в убийстве. Я не сомневаюсь, что, основываясь на твоих показаниях, суд признает ее виновной.
— Что имел в виду Сайкс? Что вы должны были сказать мне?
Джейсон вздохнул.
— Это была моя идея — спровоцировать Реджину. Чтобы осуществить ее, я разработал целый план. Реджина наверняка должна была разъяриться, узнав тебя и догадавшись, что осталась с носом. Я надеялся, что это заставит ее сделать неверный шаг, но мне и в голову не могло прийти, что реакция последует мгновенно и события начнут разворачиваться совсем не по моему сценарию.
Снова повисла пауза, в течение которой Лорен тщательно обдумывала признание Джейсона. Вдруг поразительная догадка молнией сверкнула у нее в мозгу. Изумленно раскрыв глаза, молодая женщина в отчаянии смотрела на широкую спину мужа.
— Ты знал, — выдохнула она. — Все это время ты знал, что я не Андрее.
Джейсон едва заметно кивнул:
— Барроуз рассказал мне это давным-давно, как и обо всем остальном. Я сообщил эти сведения сэру Джону, однако он мало что мог сделать, не располагая конкретными доказательствами. Отыскав тебя в Новом Орлеане, я написал ему, и он прислал Неда Сайкса. Ты не знала, но Нед присматривал за тобой на тот случай, если бы Реджине стало известно о твоем местонахождении, — живая Андреа представляла для нее угрозу.
Потрясенная, Лорен не находила слов для ответа. Джейсон устало потер рукой лоб.
— Как только мы прибыли в Англию, Сайкс отправился к Реджине, сообщил ей о твоем возвращении и намекнул, что ты, возможно, вовсе и не Андреа. Она быстро догадалась, кто ты такая на самом деле, и, как я и рассчитывал, не смогла противостоять искушению предпринять еще одну попытку заполучить «Карлин лайн». Далее оставалось только ждать, когда она проглотит наживку, и следить, чтобы ситуация не вышла из-под контроля.
— А мне, выходит, была отведена роль «наживки», — заметила Лорен.
Она думала только о том, как все это время боялась, что Джейсон узнает правду; страх потерять его сводил ее с ума. Подумать только, ведь она могла быть избавлена от этого страха, если бы Джейсон был с ней более откровенен. Но он предпочел манипулировать ею, сделал пешкой в своей игре, точно так же как поступил некогда Барроуз. Джейсон Стюарт бессовестно играл ее судьбой и обманом женил ее на себе. Возможно, здесь-то и кроется истинная причина их свадьбы.
От волнения у Лорен пересохло в горле.
— Тебе нужно было, чтобы я приехала в Англию, — заключила она дрожащим голосом, — именно поэтому ты женился на мне, верно? — Джейеон не ответил, и Лорен добавила с горечью: — Ты необыкновенно умен. Все концы аккуратно связаны, вот только я осталась не у дел…
— Дело далеко еще не окончено, — тихо сказал Джейсон. — Рафаэль все еще на свободе.
Лорен сжала кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев.
— О да, ты же обещал. Полагаю, ты также пообещал Барроузу, что добьешься осуждения Реджины. Обо мне ты тоже обещал заботиться?
— Да, я сказал, что сделаю все от меня зависящее, чтобы защитить тебя.
— И как же здорово это у тебя получается!
Джейсон, резко обернувшись, в один миг словно пригвоздил ее к белоснежным простыням своим сверкающим взглядом.
— Довольно, Лорен! Я должен был в какой-то мере посвятить тебя в мои планы, но я рассчитывал и на некоторое доверие с твоей стороны. Подумать только, мне и в голову не могло прийти, что ты уедешь, не сказав никому ни слова. Теперь-то я понимаю, что должен был это предвидеть. Ты позволила страху управлять своей жизнью, так что и помыслить не могла о том, чтобы противостоять Реджине.
На этот раз Лорен постаралась как можно дольше выдержать его пронзающий насквозь взгляд.
— Я бежала не оттого, что боялась Реджину. Я… я думала, что меня могут заключить в тюрьму за то, что я выдавала себя за Андреа.
— Что ты думала? — недоверчиво переспросил Джейсон, и его лицо стало темнее тучи. Однако в следующее мгновение он, похоже, овладел собой и разжал кулаки. — Так вот отчего ты сбежала? Ты боялась тюрьмы?
— А также надеялась избавить тебя от скандала. Как ты не понимаешь! Представь себе заголовки в газетах: «Маркиза в Ньюгэйте», «Внебрачная маркиза» и тому подобное.
— Проклятие, Лорен, ты никогда не была внебрачной! Слышишь, никогда!
Лорен молча смотрела на него, на этот раз уже откровенно ничего не понимая…
Джейсон взъерошил рукой волосы.
— Твои родители состояли в совершенно законном браке. Правда, Джонатану удалось это скрыть — он вырвал страницу с записью о церемонии из церковной регистрационной книги, однако Барроуз нашел ее среди личных бумаг Джонатана Карлина после его смерти вместе со свидетельством о браке и завещанием, в котором ты была указана в качестве его единственной наследницы.
— Но именно для этого я и направлялась в Ормскерк! Я хотела найти доказательства законности брака моих родителей…
Джейсон, не удержавшись, шагнул вперед, в отчаянии простирая к ней руки.
— Ну нежели ты не могла прийти с этим ко мне? Неужели не могла довериться и попросить помощи?
Лорен со страхом ожидала увидеть презрение и ненависть на его лице, но глаза Джейсона были наполнены горем. Сейчас он страдал так же, как и она.
— Нет, не могла, — выдохнула наконец Лорен. — Я рисковала попасть в тюрьму. И я должна была подумать о нашем ребенке.
Голос Джейсона сделался настолько тих, что молодая женщина с трудом улавливала слова.
— А тебе ни разу не приходило в голову, что я разорвал бы Реджину на куски собственными руками, прежде чем она успела бы причинить хотя бы малейший вред тебе… или нашему ребенку?
Мука в его глазах была невыносима для Лорен. Она опустила ресницы, и слезы хлынули у нее из глаз.
Джейсон круто развернулся и стремительно возвратился на прежнее место у окна.
— Даже если бы ты и совершила что-либо предосудительное, я никому не позволил бы заточить тебя в тюрьму.
— Ты бы не смог ничего сделать, — тусклым голосом сказала Лорен. — Если бы за мной явилась полиция с постановлением об аресте, никто бы просто не стал тебя спрашивать. Мы ведь даже не женаты по-настоящему. Церемония в Новом Орлеане была незаконной. Ты тогда взял в жены не меня, а Андреа Карлин…
— И наш ребенок появился бы на свет незаконным, таким, какой ты представляла себя, — мрачно продолжил Джейсон. — Ты это хочешь сказать?
— Сейчас я не имела этого в виду, но ты прав, так бы и получилось… — Она хотела добавить: «если бы наш ребенок был жив», — но не смогла. Боль оказалась еще слишком свежа, чтобы говорить о ней.
Джейсон устало пожал плечами, также избегая упоминать о недавнем горе.
— Теперь это вряд ли имеет значение.
— Верно, теперь уже вряд ли…
Снова наступило молчание. Горячие и соленые слезы тихо струились по щекам Лорен. Джейсон стоял к ней спиной, и видно было, как напряжено все его тело. Наконец он глубоко вздохнул и обернулся к ней.
— Боюсь, теперь у меня нет времени заниматься проблемами нашего брака — «Козерог» отплывает через несколько дней, и я нужен в Лондоне. Мы обсудим наше будущее, когда я вернусь.
Лорен ответила не сразу. После долгой паузы она слабо кивнула, и Джейсон перевел дух.
— Вообще-то я собирался уехать сегодня же после обеда, раз ты уже поправляешься…
Лорен снова кивнула и хотела пожелать ему счастливого пути, но слова словно застряли у нее в горле.
Джейсон молча направился к двери и уже потянул за ручку, когда Лорен хриплым шепотом окликнула его по имени.
— Да? — бросил он, не оборачиваясь.
Лорен смотрела на него сквозь пелену слез. Ей необходимо было знать ответ на один вопрос.
— Почему? Почему ты не сказал мне, что я не Андреа?
— А почему ты скрывала от меня правду? — Голос Джейсона был чужим, злым и холодным. Склонив голову, словно сломленный отчаянием, он произнес: — Наверное, я дожидался, пока ты сама доверишься мне.
Лорен не нашлась что ответить. Отвернув лицо, она закусила губу, чтобы удержаться от душивших ее рыданий.
Мгновение спустя она услышала мягкий щелчок. Дверь за Джейсоном захлопнулась.
Глава 26
Прошло несколько дней, и Лорен уже достаточно окрепла, чтобы вставать с постели. Сначала она поднималась всего на несколько минут в день, а затем, по настоянию леди Агаты, стала проводить послеобеденные часы в уютном садике гостиницы. Но даже окруженная розами, незабудками и пылающими люпинами, Лорен не могла стряхнуть с себя навалившиеся на нее безволие и апатию.
Она не плакала — боль была слишком глубока. Даже подбадривающие уверения леди Агаты оказались неспособны поднять ее дух. Лорен рассказала ей все без утайки, добавив, что Джейсон вряд ли простит ее за потерю их ребенка, но пожилая леди только беспечно махнула рукой.
— Простит, куда он денется, — убежденно заявила она. — Мужчины воспринимают детей не так, как женщины. Для них дети — просто наследники, и Джейсон непременно утешится, раз ты по-прежнему способна зачать.
В душе Лорен понимала, что леди Агата права. Ее падение — в значительной степени обычный несчастный случай, но его могло и не быть, если бы она доверяла мужу так, как должна была доверять. Ей некого будет винить, кроме себя, если его любовь к ней не выдержит такого страшного удара… А впрочем…
Существовала ли она когда-либо, эта любовь? Если верить тому, что произошло в эти последние недели, причины, по которым Джейсон женился на ней, были далеки от того, что называется любовью. Прежде всего ему нужна была «Карлин лайн». Если отец действительно оставил завещание, в котором объявлял ее наследницей, значит, она являлась единственной законной владелицей его кораблей и никто не имел оснований оспаривать ее права на состояние Карлина, особенно после того, как Джейсон нейтрализовал притязания Реджины, верно рассчитав, что эту женщину ждет по меньшей мере тюрьма. Теперь же ее вполне могут и повесить за совершенные ею преступления.
У Джейсона имелись и другие причины жениться на ней, не менее могущественные, чем желание владеть «Карлин лайн». Прежде всего он дал обещание Барроузу позаботиться о ее будущем, а кроме того, ему необходим наследник.
Всех этих целей он мог добиться, лишь официально женившись, но тут-то и крылась загвоздка. В бумагах, которые Джейсон показывал ей, значилось имя Андреа Карлин, и Лорен, успевшая к тому времени достаточно узнать мужа, понимала, что он был слишком умен, чтобы допустить столь серьезную промашку.
Как бы то ни было, она уже окончательно похоронила надежду возвратить себе любовь Джейсона. Он был прав, размышляла Лорен, вспоминая их последний разговор. Та женщина, которой она была совсем недавно, действительно позволила страху управлять своей жизнью. Она боялась по-настоящему полюбить своего избранника, она боялась участи своей несчастной матери.
Лорен принялась шаг за шагом вспоминать, как складывались их отношения с Джейсоном. Недаром ей казалось, что он может читать ее мысли, что ждет от нее какого-то определенного ответа. Он действительно ждал. Теперь она понимала, как Джейсон был терпелив, надеясь, что она сделает первый шаг.
Дни выздоровления тянулись мучительно долго. Лорен много думала, перебирая в памяти прошлое, и в конце концов у нее созрело вполне определенное решение. Чтобы получить хотя бы малейший шанс вновь заслужить любовь Джейсона, она прежде всего должна преодолеть свой страх, который коренился в давней ее фобии. Придя к такому заключению, Лорен решила отправиться в Карлин-Хаус, вместо того чтобы возвратиться в Лондон или переселиться в Эффинг-Холл в Кенте, как предполагал Джейсон.
Все это расстроило леди Агату. Пожилая дама была уже готова поздравить себя с успешным выздоровлением больной, вверенной ее заботам, и с завершением всей этой неприятной истории. Однако, услышав о планах Лорен, она заявила, что ее никакими силами не удастся затащить в Богом забытый Корнуолл, а одна Лорен не может ехать ни в коем случае.
— И тем не менее я должна туда поехать, тетя. — Тон Лорен выражал непоколебимую решимость. — Моя сестра так и не была похоронена по-человечески; я обязана это исправить.
«И сделать еще кое-что», — добавила она про себя, не желая понапрасну тревожить почтенную матрону.
В итоге все увещевания, протесты и угрозы со стороны леди Агаты оказались тщетны. Лорен продолжала упорствовать и, как только почувствовала себя достаточно окрепшей, отправилась в дорогу в сопровождении упиравшейся до последнего тетки и Молли.
Приезд в Карлин-Хаус оказался для Лорен нелегким испытанием. У нее было такое ощущение, словно она прямиком вернулась в свой неотвязный кошмар. Годы не стерли ее ненависти к этому месту, да и само поместье мало изменилось за прошедшие пять лет. Хотя мебель здесь по-прежнему пылилась в чехлах, а окрестности выглядели донельзя запущенными, пожилая пара, присматривавшая за домом все это время, сумела сохранить его в неплохом состоянии. Предупрежденные заранее о прибытии леди Эффинг, добросовестные смотрители приготовили для нее несколько спален, однако Лорен отказалась от них, попросив устроить ее в той самой комнате, которую она занимала прежде, — так она рассчитывала максимально ужесточить условия своего эксперимента.
Поскольку они прибыли в Карлин-Хаус поздно вечером, Лорен не успела сразу привести разработанный ею план в действие, однако, ложась спать, она дала себе слово, что утром первым делом отправится на кладбище.
В сложившихся обстоятельствах не было ничего удивительного в том, что ночью ей снова приснился давний кошмар. На этот раз сон был на редкость отчетлив. Женщина, та же, что и прежде, отчаянно кричала, мужчина зло смеялся и держал в руке что-то темное и длинное. Когда он направился к Лорен, она услышала истошный вопль: «Беги!..»
Мужчина все еще преследовал ее, когда Лорен проснулась от собственного крика, дрожа от страха и отчаянно жалея, что рядом нет Улисса. Девушка поднялась и зажгла свечу — только после этого ей удалось заснуть снова.
Утром леди Агата предложила пойти на кладбище вместе, но Лорен вежливо отказалась. Она чувствовала, что должна быть там одна, чтобы самой похоронить свое прошлое и воздать последние почести умершим.
Железные ворота отворились с жутковатым скрипом. Сжимая в руке букет диких цветов, собранный по дороге, Лорен вошла в маленький дворик, с четырех сторон окруженный высокими толстыми стенами.
К ее удивлению, двор выглядел ухоженным — трава была подстрижена, сорняки прополоты, и, хотя ни деревья, ни кустарник не смягчали его пустоту, атмосфера здесь казалась умиротворяющей.
Озадаченная, Лорен подошла к могиле сестры и увидела на ней камень. Надгробие, очевидно, было установлено недавно, поскольку земля у его основания была свежевзрыта и не успела еще покрыться мхом.
Опустившись на колени, Лорен без труда прочла простую надпись, выбитую на камне — «Андреа Карлин», — и даты рождения и смерти.
Ее бедная маленькая сестричка наконец нашла успокоение, подумала Лорен и улыбнулась сквозь слезы. Должно быть, это постарался Джейсон, выполняя еще одно обещание, данное Барроузу.
Прочитав короткую молитву, Лорен рассыпала по могиле Андреа золотарник и ромашки, затем поднялась и не спеша прошлась по маленькому кладбищу, положив свежие цветы на могилы Сибил Фостер, Джонатана и Мэри Карлин. Под конец ее ожидало еще одно открытие. Джордж Барроуз был похоронен рядом со своей сестрой Мэри.
Помедлив мгновение, Лорен встала на колени у его могилы. Она не испытывала более той иссушающей ненависти к Барроузу, которая терзала ее прежде; но все же ей было тяжело простить его. Разве не из-за него она все эти годы считала себя внебрачным ребенком, преступницей? Но труднее всего для Лорен оказалось простить ему безмерные страдания своей матери. Элизабет Девриз скончалась в муках, лишенная самых минимальных удобств, которые без труда могло бы обеспечить ей богатство Карлина.
Лорен потребовалось некоторое время, чтобы совладать с собой и, склонив голову, прочесть над этим человеком ту же молитву, что и над всеми остальными. Закончив, она положила на могилу Джорджа Барроуза оставшиеся дикие цветы и ощутила необыкновенное облегчение, словно огромный камень, давивший много лет, свалился с ее души.
Следующая задача, которую Лорен поставила перед собой, оказалась более трудновыполнимой если не в эмоциональном, то в физическом плане. Глядя со скалы на маленькую бухту внизу, молодая женщина с трепетом наблюдала, как волны разбиваются о камни, осыпая их клочьями белой пены. Она понимала, что давно потеряла навык скалолазания. В душе у нее как наяву звучал ворчливый голос Джейсона, распекавший ее за глупую затею карабкаться по скалам в длинных юбках и домашних туфлях. Даже если бы Джейсон согласился с тем, что ее намерение разумно, он непременно воспротивился бы ее попытке попасть в пещеру таким опасным путем. К тому же он непременно убедил бы ее, что ей не следует лезть туда одной.
Направляясь обратно к дому, Лорен не смогла подавить горькой усмешки. Забавно, что Джейсон стал ее внутренним голосом и что случилось это именно теперь, когда она, вероятнее всего, потеряла его навсегда.
Не менее забавно было командовать немногочисленной прислугой Карлин-Хаус. Теперь Лорен была здесь полновластной хозяйкой, титулованной маркизой, а не робкой воспитанницей, пленницей больного человека, ослепленного жаждой мести. Ее новое положение имело немало преимуществ, и для осуществления того, что было ею задумано, она без труда призвала на помощь чумазого рыжеволосого сынишку смотрителей.
Вместе они собрали необходимые инструменты и спустились по шаткой лестнице в винный погреб. Руководствуясь указаниями Лорен, паренек принялся долбить одну из его стен, и очень скоро в ней образовалось отверстие, достаточное, чтобы в него мог пролезть человек. Однако в самый ответственный момент в погребе показалась тетя Агата. Привлеченная грохотом снизу, она явилась узнать, в чем дело.
Увидав расставленные повсюду светильники, Агата встревожилась и потребовала объяснить ей, «что здесь происходит». Понять ее было не так уж трудно. Поскольку все свечи горели, в погребе было светло как днем — несмотря на свою решимость спуститься в пещеру, Лорен вовсе не мечтала оказаться там в кромешной тьме.
Конечно же, леди Агата потребовала прекратить «всю эту ерунду», но Лорен уже не могла отступать. Дрожащими руками она взяла один из светильников и медленно направилась к пролому в стене. Подняв свечу повыше, она сделала глубокий вдох и шагнула внутрь туннеля.
Первый результат эксперимента откровенно разочаровал ее, так как, против ожидания, с ней ничего не случилось — покатый туннель, грубо высеченный в скале, совсем не напугал ее. Лорен подумала, что, возможно, это произошло из-за обилия света, и решительно задула свечу. И снова ничего не произошло: Лорен не похолодела от ужаса, не почувствовала приближения обморока. Ни одного обыкновенного симптома ее фобии не появилось даже после того, как Лорен попросила сына смотрителей закрыть чем-нибудь брешь в стене. Замкнутое темное пространство туннеля никак не действовало на нее. Та же история повторилась и после вскрытия замурованного выхода в гигантскую пещеру.
Озадаченно хмурясь, Лорен отправилась назад. Лишь вылезая из подвала, она заметила, что леди Агата как-то странно смотрит на нее.
— Я не сошла с ума, уверяю вас, тетя. — Улыбнувшись, Лорен объяснила почтенной женщине, что за страх преследует ее всю жизнь. — Джейсон предположил, что, если бы я могла вспомнить, откуда взялась первоначальная причина этого страха, я смогла бы наконец преодолеть его. Но удивительно то, что он, кажется, прошел без всяких усилий с моей стороны. — Лорен вздохнула. — Жаль. Я хотела доказать Джейсону, что могу встретиться с опасностью лицом к лицу и не позволю более страху контролировать мою жизнь. Тогда он, возможно, стал бы думать обо мне лучше… или по крайней мере не презирал бы меня так…
Леди Агата помахала сухоньким пальчиком перед ее носом.
— Джейсон не презирает тебя, девочка. Конечно, он расстроен из-за малыша, но гораздо сильнее он переживал, опасаясь потерять тебя. Когда ты болела, он не отходил от тебя ни на минуту, а малейшее изменение твоего дыхания вызывало у него нервные приступы. Муж никогда не будет сходить с ума из-за жены, если не любит ее.
Вспомнив их последнее горькое расставание, Лорен снова вздохнула.
— Я ведь даже не уверена, жена ли я ему.
— Вздор! — энергично воскликнула Агата. — Разумеется, ты его жена. Я представляла тебя на моем рауте как леди Эффинг, не так ли, а Джейсон никогда не сыграл бы со мной такой недоброй шутки. Если у вас не все бумаги в порядке, так это легко уладить другой церемонией. Ну же, подумай, разве не чудесно сыграть свадьбу еще раз — не тайно, ночью, на корабельной палубе, а как полагается, с венчанием в соборе Святого Георгия, что на Ганновер-сквер, в роскошном платье, с цветами, с толпами гостей? Пойдем, моя дорогая, — добавила леди Агата, заметив, что ее страстная речь не слишком развеселила Лорен. — Поверь, нельзя бросить жену как старую одежду. К тому же сначала Джейсону придется разобраться со мной, а я еще не так стара, чтобы ему не следовало меня бояться. Даже если бы он хотел избавиться от тебя, побеседовав со мной, он бы моментально передумал, но он этого не хочет, верь мне.
— Хотелось бы мне стать такой же уверенной в себе, как вы, — слабо улыбнулась Лорен. — Ах, как бы мне этого хотелось…
Она не плакала — боль была слишком глубока. Даже подбадривающие уверения леди Агаты оказались неспособны поднять ее дух. Лорен рассказала ей все без утайки, добавив, что Джейсон вряд ли простит ее за потерю их ребенка, но пожилая леди только беспечно махнула рукой.
— Простит, куда он денется, — убежденно заявила она. — Мужчины воспринимают детей не так, как женщины. Для них дети — просто наследники, и Джейсон непременно утешится, раз ты по-прежнему способна зачать.
В душе Лорен понимала, что леди Агата права. Ее падение — в значительной степени обычный несчастный случай, но его могло и не быть, если бы она доверяла мужу так, как должна была доверять. Ей некого будет винить, кроме себя, если его любовь к ней не выдержит такого страшного удара… А впрочем…
Существовала ли она когда-либо, эта любовь? Если верить тому, что произошло в эти последние недели, причины, по которым Джейсон женился на ней, были далеки от того, что называется любовью. Прежде всего ему нужна была «Карлин лайн». Если отец действительно оставил завещание, в котором объявлял ее наследницей, значит, она являлась единственной законной владелицей его кораблей и никто не имел оснований оспаривать ее права на состояние Карлина, особенно после того, как Джейсон нейтрализовал притязания Реджины, верно рассчитав, что эту женщину ждет по меньшей мере тюрьма. Теперь же ее вполне могут и повесить за совершенные ею преступления.
У Джейсона имелись и другие причины жениться на ней, не менее могущественные, чем желание владеть «Карлин лайн». Прежде всего он дал обещание Барроузу позаботиться о ее будущем, а кроме того, ему необходим наследник.
Всех этих целей он мог добиться, лишь официально женившись, но тут-то и крылась загвоздка. В бумагах, которые Джейсон показывал ей, значилось имя Андреа Карлин, и Лорен, успевшая к тому времени достаточно узнать мужа, понимала, что он был слишком умен, чтобы допустить столь серьезную промашку.
Как бы то ни было, она уже окончательно похоронила надежду возвратить себе любовь Джейсона. Он был прав, размышляла Лорен, вспоминая их последний разговор. Та женщина, которой она была совсем недавно, действительно позволила страху управлять своей жизнью. Она боялась по-настоящему полюбить своего избранника, она боялась участи своей несчастной матери.
Лорен принялась шаг за шагом вспоминать, как складывались их отношения с Джейсоном. Недаром ей казалось, что он может читать ее мысли, что ждет от нее какого-то определенного ответа. Он действительно ждал. Теперь она понимала, как Джейсон был терпелив, надеясь, что она сделает первый шаг.
Дни выздоровления тянулись мучительно долго. Лорен много думала, перебирая в памяти прошлое, и в конце концов у нее созрело вполне определенное решение. Чтобы получить хотя бы малейший шанс вновь заслужить любовь Джейсона, она прежде всего должна преодолеть свой страх, который коренился в давней ее фобии. Придя к такому заключению, Лорен решила отправиться в Карлин-Хаус, вместо того чтобы возвратиться в Лондон или переселиться в Эффинг-Холл в Кенте, как предполагал Джейсон.
Все это расстроило леди Агату. Пожилая дама была уже готова поздравить себя с успешным выздоровлением больной, вверенной ее заботам, и с завершением всей этой неприятной истории. Однако, услышав о планах Лорен, она заявила, что ее никакими силами не удастся затащить в Богом забытый Корнуолл, а одна Лорен не может ехать ни в коем случае.
— И тем не менее я должна туда поехать, тетя. — Тон Лорен выражал непоколебимую решимость. — Моя сестра так и не была похоронена по-человечески; я обязана это исправить.
«И сделать еще кое-что», — добавила она про себя, не желая понапрасну тревожить почтенную матрону.
В итоге все увещевания, протесты и угрозы со стороны леди Агаты оказались тщетны. Лорен продолжала упорствовать и, как только почувствовала себя достаточно окрепшей, отправилась в дорогу в сопровождении упиравшейся до последнего тетки и Молли.
Приезд в Карлин-Хаус оказался для Лорен нелегким испытанием. У нее было такое ощущение, словно она прямиком вернулась в свой неотвязный кошмар. Годы не стерли ее ненависти к этому месту, да и само поместье мало изменилось за прошедшие пять лет. Хотя мебель здесь по-прежнему пылилась в чехлах, а окрестности выглядели донельзя запущенными, пожилая пара, присматривавшая за домом все это время, сумела сохранить его в неплохом состоянии. Предупрежденные заранее о прибытии леди Эффинг, добросовестные смотрители приготовили для нее несколько спален, однако Лорен отказалась от них, попросив устроить ее в той самой комнате, которую она занимала прежде, — так она рассчитывала максимально ужесточить условия своего эксперимента.
Поскольку они прибыли в Карлин-Хаус поздно вечером, Лорен не успела сразу привести разработанный ею план в действие, однако, ложась спать, она дала себе слово, что утром первым делом отправится на кладбище.
В сложившихся обстоятельствах не было ничего удивительного в том, что ночью ей снова приснился давний кошмар. На этот раз сон был на редкость отчетлив. Женщина, та же, что и прежде, отчаянно кричала, мужчина зло смеялся и держал в руке что-то темное и длинное. Когда он направился к Лорен, она услышала истошный вопль: «Беги!..»
Мужчина все еще преследовал ее, когда Лорен проснулась от собственного крика, дрожа от страха и отчаянно жалея, что рядом нет Улисса. Девушка поднялась и зажгла свечу — только после этого ей удалось заснуть снова.
Утром леди Агата предложила пойти на кладбище вместе, но Лорен вежливо отказалась. Она чувствовала, что должна быть там одна, чтобы самой похоронить свое прошлое и воздать последние почести умершим.
Железные ворота отворились с жутковатым скрипом. Сжимая в руке букет диких цветов, собранный по дороге, Лорен вошла в маленький дворик, с четырех сторон окруженный высокими толстыми стенами.
К ее удивлению, двор выглядел ухоженным — трава была подстрижена, сорняки прополоты, и, хотя ни деревья, ни кустарник не смягчали его пустоту, атмосфера здесь казалась умиротворяющей.
Озадаченная, Лорен подошла к могиле сестры и увидела на ней камень. Надгробие, очевидно, было установлено недавно, поскольку земля у его основания была свежевзрыта и не успела еще покрыться мхом.
Опустившись на колени, Лорен без труда прочла простую надпись, выбитую на камне — «Андреа Карлин», — и даты рождения и смерти.
Ее бедная маленькая сестричка наконец нашла успокоение, подумала Лорен и улыбнулась сквозь слезы. Должно быть, это постарался Джейсон, выполняя еще одно обещание, данное Барроузу.
Прочитав короткую молитву, Лорен рассыпала по могиле Андреа золотарник и ромашки, затем поднялась и не спеша прошлась по маленькому кладбищу, положив свежие цветы на могилы Сибил Фостер, Джонатана и Мэри Карлин. Под конец ее ожидало еще одно открытие. Джордж Барроуз был похоронен рядом со своей сестрой Мэри.
Помедлив мгновение, Лорен встала на колени у его могилы. Она не испытывала более той иссушающей ненависти к Барроузу, которая терзала ее прежде; но все же ей было тяжело простить его. Разве не из-за него она все эти годы считала себя внебрачным ребенком, преступницей? Но труднее всего для Лорен оказалось простить ему безмерные страдания своей матери. Элизабет Девриз скончалась в муках, лишенная самых минимальных удобств, которые без труда могло бы обеспечить ей богатство Карлина.
Лорен потребовалось некоторое время, чтобы совладать с собой и, склонив голову, прочесть над этим человеком ту же молитву, что и над всеми остальными. Закончив, она положила на могилу Джорджа Барроуза оставшиеся дикие цветы и ощутила необыкновенное облегчение, словно огромный камень, давивший много лет, свалился с ее души.
Следующая задача, которую Лорен поставила перед собой, оказалась более трудновыполнимой если не в эмоциональном, то в физическом плане. Глядя со скалы на маленькую бухту внизу, молодая женщина с трепетом наблюдала, как волны разбиваются о камни, осыпая их клочьями белой пены. Она понимала, что давно потеряла навык скалолазания. В душе у нее как наяву звучал ворчливый голос Джейсона, распекавший ее за глупую затею карабкаться по скалам в длинных юбках и домашних туфлях. Даже если бы Джейсон согласился с тем, что ее намерение разумно, он непременно воспротивился бы ее попытке попасть в пещеру таким опасным путем. К тому же он непременно убедил бы ее, что ей не следует лезть туда одной.
Направляясь обратно к дому, Лорен не смогла подавить горькой усмешки. Забавно, что Джейсон стал ее внутренним голосом и что случилось это именно теперь, когда она, вероятнее всего, потеряла его навсегда.
Не менее забавно было командовать немногочисленной прислугой Карлин-Хаус. Теперь Лорен была здесь полновластной хозяйкой, титулованной маркизой, а не робкой воспитанницей, пленницей больного человека, ослепленного жаждой мести. Ее новое положение имело немало преимуществ, и для осуществления того, что было ею задумано, она без труда призвала на помощь чумазого рыжеволосого сынишку смотрителей.
Вместе они собрали необходимые инструменты и спустились по шаткой лестнице в винный погреб. Руководствуясь указаниями Лорен, паренек принялся долбить одну из его стен, и очень скоро в ней образовалось отверстие, достаточное, чтобы в него мог пролезть человек. Однако в самый ответственный момент в погребе показалась тетя Агата. Привлеченная грохотом снизу, она явилась узнать, в чем дело.
Увидав расставленные повсюду светильники, Агата встревожилась и потребовала объяснить ей, «что здесь происходит». Понять ее было не так уж трудно. Поскольку все свечи горели, в погребе было светло как днем — несмотря на свою решимость спуститься в пещеру, Лорен вовсе не мечтала оказаться там в кромешной тьме.
Конечно же, леди Агата потребовала прекратить «всю эту ерунду», но Лорен уже не могла отступать. Дрожащими руками она взяла один из светильников и медленно направилась к пролому в стене. Подняв свечу повыше, она сделала глубокий вдох и шагнула внутрь туннеля.
Первый результат эксперимента откровенно разочаровал ее, так как, против ожидания, с ней ничего не случилось — покатый туннель, грубо высеченный в скале, совсем не напугал ее. Лорен подумала, что, возможно, это произошло из-за обилия света, и решительно задула свечу. И снова ничего не произошло: Лорен не похолодела от ужаса, не почувствовала приближения обморока. Ни одного обыкновенного симптома ее фобии не появилось даже после того, как Лорен попросила сына смотрителей закрыть чем-нибудь брешь в стене. Замкнутое темное пространство туннеля никак не действовало на нее. Та же история повторилась и после вскрытия замурованного выхода в гигантскую пещеру.
Озадаченно хмурясь, Лорен отправилась назад. Лишь вылезая из подвала, она заметила, что леди Агата как-то странно смотрит на нее.
— Я не сошла с ума, уверяю вас, тетя. — Улыбнувшись, Лорен объяснила почтенной женщине, что за страх преследует ее всю жизнь. — Джейсон предположил, что, если бы я могла вспомнить, откуда взялась первоначальная причина этого страха, я смогла бы наконец преодолеть его. Но удивительно то, что он, кажется, прошел без всяких усилий с моей стороны. — Лорен вздохнула. — Жаль. Я хотела доказать Джейсону, что могу встретиться с опасностью лицом к лицу и не позволю более страху контролировать мою жизнь. Тогда он, возможно, стал бы думать обо мне лучше… или по крайней мере не презирал бы меня так…
Леди Агата помахала сухоньким пальчиком перед ее носом.
— Джейсон не презирает тебя, девочка. Конечно, он расстроен из-за малыша, но гораздо сильнее он переживал, опасаясь потерять тебя. Когда ты болела, он не отходил от тебя ни на минуту, а малейшее изменение твоего дыхания вызывало у него нервные приступы. Муж никогда не будет сходить с ума из-за жены, если не любит ее.
Вспомнив их последнее горькое расставание, Лорен снова вздохнула.
— Я ведь даже не уверена, жена ли я ему.
— Вздор! — энергично воскликнула Агата. — Разумеется, ты его жена. Я представляла тебя на моем рауте как леди Эффинг, не так ли, а Джейсон никогда не сыграл бы со мной такой недоброй шутки. Если у вас не все бумаги в порядке, так это легко уладить другой церемонией. Ну же, подумай, разве не чудесно сыграть свадьбу еще раз — не тайно, ночью, на корабельной палубе, а как полагается, с венчанием в соборе Святого Георгия, что на Ганновер-сквер, в роскошном платье, с цветами, с толпами гостей? Пойдем, моя дорогая, — добавила леди Агата, заметив, что ее страстная речь не слишком развеселила Лорен. — Поверь, нельзя бросить жену как старую одежду. К тому же сначала Джейсону придется разобраться со мной, а я еще не так стара, чтобы ему не следовало меня бояться. Даже если бы он хотел избавиться от тебя, побеседовав со мной, он бы моментально передумал, но он этого не хочет, верь мне.
— Хотелось бы мне стать такой же уверенной в себе, как вы, — слабо улыбнулась Лорен. — Ах, как бы мне этого хотелось…
Глава 27
— Для вас записка, миледи. Доставил юнга с «Козерога».
Лорен резко подняла голову, испугавшись внезапного появления Морроу. Ее громкий вздох одиноко прозвучал в тишине гостиной. Теперь она просиживала здесь часами, и это продолжалось с тех самых пор, как леди Эффинг узнала, что «Козерог» бросил якорь у родных берегов. С каждой минутой она все сильнее падала духом — в ней все больше крепла уверенность, что Джейсон не простит ее.
Лорен протянула дрожащую руку к письму. То был сложенный листок веленевой бумаги, запечатанный облаткой. Она узнала почерк, и проблеск надежды, на миг мелькнувший в ее глазах, исчез безвозвратно. «Он не желает меня видеть», — подумала Лорен, цепенея. С отсутствующим видом она отпустила дворецкого.
Довольно долго Лорен сидела не шевелясь, невидящим взглядом уставясь на приговор, который вынес ей Джейсон. Он даже не дал ей шанса сказать несколько слов в свою защиту, а написать письмо поручил Кайлу.
В конце концов Лорен сломала печать и медленно начала читать письмо Кайла:
«Леди Эффинг, Джейсон попросил меня написать вам и передать, чтобы вы не беспокоились. Рад сообщить, что наша миссия удалась как нельзя лучше — британский флот под предводительством лорда Эксмаута одержал победу, а ваш муж исполнил свое намерение с большим великодушием, чем то, какое на его месте выказал бы я. Как мне помнится, в тот миг он сказал: „Благодарение Богу, наконец-то с этим покончено“.
Позвольте мне выразить надежду на то, что он прав. Вероятно, говорить так несколько самонадеянно с моей стороны, но я искренне верю, что прошлые беды похоронены навеки. Джейсон чувствует себя прекрасно, во всяком случае физически. Он не говорил со мной о своих дальнейших планах, но думаю, что этим вечером он останется на борту «Козерога». Я же, со своей стороны, позволю себе предложить вам сделать первый шаг. Я верю, что Джейсон винит себя в том, что случилось…»
Лорен выпустила из рук письмо, и оно бесшумно упало на ковер. Она приложила ко лбу холодную ладонь. Не стоит обольщаться дружеским советом Кайла — в потере ребенка Джейсон винит не себя, а ее, ведь именно она разрушила саму надежду на то, что они могли бы быть счастливы вместе.
Опустив голову, юная леди закрыла глаза, вспоминая, как это было восхитительно, когда он любил ее…
Вошла горничная, чтобы зажечь лампы и помешать угли в камине, и Лорен поняла, что уже наступил поздний вечер. Она поежилась, несмотря на тепло от огня, понимая, что отнюдь не сентябрьская прохлада вызвала мурашки на ее теле, а мысль о том, что она никогда уже не ощутит тепло рук Джейсона, обнимающих ее.
С усилием заставляя онемевшее тело двигаться, Лорен поднялась со стула и медленно побрела в свою комнату, чтобы собрать вещи. Она не станет дожидаться, пока Джейсон попросит ее уехать.
После визита в Карлин-Хаус она вернулась в лондонский дом ждать его возвращения со Средиземноморья. Она заплатила уличному мальчишке из доков, чтобы тот сообщил ей, когда «Козерог» покажется на Темзе, но прошло больше шести недель, в течение которых она не имела никаких сведений ни о Джейсоне, ни об экипаже его корабля. И вот в это-то время произошло два потрясших ее события.
Лорен резко подняла голову, испугавшись внезапного появления Морроу. Ее громкий вздох одиноко прозвучал в тишине гостиной. Теперь она просиживала здесь часами, и это продолжалось с тех самых пор, как леди Эффинг узнала, что «Козерог» бросил якорь у родных берегов. С каждой минутой она все сильнее падала духом — в ней все больше крепла уверенность, что Джейсон не простит ее.
Лорен протянула дрожащую руку к письму. То был сложенный листок веленевой бумаги, запечатанный облаткой. Она узнала почерк, и проблеск надежды, на миг мелькнувший в ее глазах, исчез безвозвратно. «Он не желает меня видеть», — подумала Лорен, цепенея. С отсутствующим видом она отпустила дворецкого.
Довольно долго Лорен сидела не шевелясь, невидящим взглядом уставясь на приговор, который вынес ей Джейсон. Он даже не дал ей шанса сказать несколько слов в свою защиту, а написать письмо поручил Кайлу.
В конце концов Лорен сломала печать и медленно начала читать письмо Кайла:
«Леди Эффинг, Джейсон попросил меня написать вам и передать, чтобы вы не беспокоились. Рад сообщить, что наша миссия удалась как нельзя лучше — британский флот под предводительством лорда Эксмаута одержал победу, а ваш муж исполнил свое намерение с большим великодушием, чем то, какое на его месте выказал бы я. Как мне помнится, в тот миг он сказал: „Благодарение Богу, наконец-то с этим покончено“.
Позвольте мне выразить надежду на то, что он прав. Вероятно, говорить так несколько самонадеянно с моей стороны, но я искренне верю, что прошлые беды похоронены навеки. Джейсон чувствует себя прекрасно, во всяком случае физически. Он не говорил со мной о своих дальнейших планах, но думаю, что этим вечером он останется на борту «Козерога». Я же, со своей стороны, позволю себе предложить вам сделать первый шаг. Я верю, что Джейсон винит себя в том, что случилось…»
Лорен выпустила из рук письмо, и оно бесшумно упало на ковер. Она приложила ко лбу холодную ладонь. Не стоит обольщаться дружеским советом Кайла — в потере ребенка Джейсон винит не себя, а ее, ведь именно она разрушила саму надежду на то, что они могли бы быть счастливы вместе.
Опустив голову, юная леди закрыла глаза, вспоминая, как это было восхитительно, когда он любил ее…
Вошла горничная, чтобы зажечь лампы и помешать угли в камине, и Лорен поняла, что уже наступил поздний вечер. Она поежилась, несмотря на тепло от огня, понимая, что отнюдь не сентябрьская прохлада вызвала мурашки на ее теле, а мысль о том, что она никогда уже не ощутит тепло рук Джейсона, обнимающих ее.
С усилием заставляя онемевшее тело двигаться, Лорен поднялась со стула и медленно побрела в свою комнату, чтобы собрать вещи. Она не станет дожидаться, пока Джейсон попросит ее уехать.
После визита в Карлин-Хаус она вернулась в лондонский дом ждать его возвращения со Средиземноморья. Она заплатила уличному мальчишке из доков, чтобы тот сообщил ей, когда «Козерог» покажется на Темзе, но прошло больше шести недель, в течение которых она не имела никаких сведений ни о Джейсоне, ни об экипаже его корабля. И вот в это-то время произошло два потрясших ее события.